-Так, чего же ты хочешь?- спросил Господь у своего любимого создания. Ева крутилась у водопада. Широкая полоса воды струилась сверху ровной отражающей литой стеной и служила идеальным зеркалом. Шум падающей воды подчеркивал поющий голосок первой женщины. Две Нагие, гибкие, подвижные фигурки замерли сразу и вопросительно повернулись. Оригинал широко раскрыл глаза.
- Не знаю, - пропела прелестница, и улыбнулась очеловеченному образу справа. Брови, поднятые домиком, изогнулись, глаза заблестели.
- У меня вроде всё есть, вот только ты... занят какими-то делами, - грустно сложила губки и махнула ресницами,- мне скучно, и я хочу тоже творить.
Всемогущий оставил в воздухе горную гряду и послал её мановением куда-то вдаль. Гряда величаво растаяла в пространстве. Образ сгустился и приобрёл очертания высокого укрытого мантией изваяния. Фигурка девушки была так мала и беззащитно оголена, что Творитель даже полюбовался грацией и пушистой теплотой своего "изделия". Надо будет добавить волосы, а то вдруг ветер, замерзнет ещё, - подумал он. А как смеётся, - рассмешу сейчас, решил он.
- Так как же ты будешь мной, малышка? - вопросила фигура бога, немного лукаво склоняя очертания головы вниз.
- Просто, как ты,- маленький человечек посмотрел вверх, запрокинув головку, и тугая волна волос почти до колен обогнула линию спины и ног, приоткрыв грудь.
- А разве ты это умеешь, мое сокровище? - напустив серьезности, вопрошала родительская статуя.
- А что тут сложного, ты же научил меня мыслить, чувствовать. Отделять и сравнивать. Оценивать и делать выводы. Ты сам мне сказал, что я такая, как ты. Вот, по твоему образу и подобно тебе. Значит я и ты это одно и тоже. Только я маленькая, а ты вон какой большой,- и она Победно развела руками в стороны, повернув раскрытые ладошки вверх.
- Хорошо, я согласен, тогда ты придумывай, а я... дам тебе власть творения, - хмыкнул про себя, угадывая, куда она ведёт свою мысль, господь.
- Только сначала - закон - ты говоришь, потом делаем,- громыхнул басом в конце утвердительный голос вседержителя.
- Тогда я хочу... хочу, хочу - летать сама по небу и над землёй! Вот, - заискрилась и задрожала в восторге изящная фигурка, сморщив носик от удовольствия.
--Неееет, - обалдел от такого поворота всевеликий, - у тебя нет крыльев, - обрезал он её мечту.
- Ну вот - обещал творить, а сам отвергаешь мои просьбы, - насупилось аккуратное личико,- Ты словом созидаешь мир сам, а я?
- Зато ты плавать будешь в воде, как рыбка, - попытался умиротворить её господь.
- Я уже плавала, ты забыл уже - сам меня учил, - снова возмутилась резонно сладкая.
Господь присел перед любимым твореньем и укрыл рукавами мантии, обняв нежную деву. Под капюшоном прорисовались черты лица, мерцая и переливаясь светом. Лица обоих были почти вровень.
- Давай я сделаю такую же, как ты умницу и красавицу, - предложил с хитринкой всёзнающий,- и у тебя будет подружка. Вам будет весело и... - хотел он продолжить.
- Нет - взвизгнула маленькая женщина, - обрывая, - ни в коем случае, - потребовала ревниво она,- обещай мне!!- заблестели влагой её глаза. - Нннну, что ты, я тебя люблю! Ты у меня самая, самая,- окутал её теплом и любовью голос, успокаивая и ободряя.
- Тогда, вот что! Сделай не меня, а для меня, - придумала, встряхнув гривой сверкающих волос, маленькая ворчунья.
- Это как? Лошадь что-ли? Чтоб ездила?- ухмыльнулся, все, прекрасно поняв, режиссёр мироздания.
- Твоя лошадь не разговаривает,- подытожила единственная, накручивая локон на палец, и задумчиво посмотрела туда, куда уплыли горы.- Хотя если надо, так, чтоб я на этой штуке или ездила, или чтоб как, ты меня носили с собой, на руках хотя бы - промурлыкала первая леди и прижалась тихонько к доброй и приятной материи мантии вершителя.
- Ага, значит, "штука" будет разговаривать. Может попугая увеличить, он и летать умеет, - предложил господь улыбаясь.
- Вот ещё, у него хвост, и зубов нет совсем, а меня защищать как, я маленькая - возразила единственная, отрицательно мотая головой. Волосы заструились живыми потоками, отражая божественный свет искорками и завитками лучиков.
- Так, штука будет говорить, без хвоста и с зубами и это будет он? Так? Я, кажется, начинаю понимать, что ты хочешь получить, - утвердительные нотки забасили в голосе всевидящего иронией.
- Я придумала! - захлопала в ладошки единственная, - пусть он будет как ты, только чтобы всё время был рядом, - она подняла указательный пальчик вверх и посмотрела прямо в лицо создателю.
- А ещё, чтобы я этой "штуковине" была нужна, и чтоб ему нравилось смотреть на меня, - топнула она ножкой.
- Так, что ещё ты хочешь? Не спеши, а то получится крокодил без хвоста, - слегка съязвил всемогущий,- и, опершись локтевым сгибом о колено, удобно уперся подбородком в раскрытую ладонь. Небольшой трон материализовался сам.
- Может, вернемся к размеру? - спросил он, - для начала.
- Хорошо, - обрадовалась маленькая женщина, - твой размер мне подходит, только чуть больше меня в самый раз. И чтоб сильнее, чем я. Чтоб трон мог перенести к водопаду, а то он такой тяжёлый и...
- Понятно будет как пожелаешь, моя несравненная. - согласился Вседержитель.
- Слушай, а я хочу тебя спросить! Вот ты мне кто? А?- вдруг перепрыгнула чудная через вереницу собственных мыслей, и вопрошающе подняла глаза вверх.
- Мне с тобой хорошо. Я отдыхаю рядом. - Бог засветился внутренним теплом.- Ты так на меня похожа, но непредсказуема. Я всё тут могу и знаю как, что происходит, но ты меня увлекаешь. Я вижу себя со стороны, открываюсь по-новому. Вижу то, что лежит сверху, но оказывается даже не низом, а чем-то сююрр, - свистнул он,- Как твоя прическа. Ну, вроде как я твой эээээ...
- Погоди, меня так научишь? - Взвизгнула единственная, услыхав пронзительную трель.
- Как? Свистеть? Ладно, научу, это просто. Так, что там про твою задумку - размер чуть больше, сильнее, без хвоста, с зубами, волосы такие же?- Вернулся к теме господь.
- Ещё чего?- с возмущением отвергла предложение славная, - А так, вообще-то, ... пусть, но чтоб у меня навсегда и лучше, - вдруг переменила логику ладная.
- А жадничать, я тебя вроде учить забыл? А? - спросил бог.
- Зато предвидеть, выучил по полному списку, как вон тех, которыми заселил всё внизу, - ткнула пальцем вниз нежная,- а чем я хуже - ведь старался же для себя, правда? - и, взобравшись вверх, по-хозяйски уселась к нему на колено, возбуждённо поерзывая от ожидаемого восторга общения.
- Ах ты, моя вершина творения, давай продолжим? Заказывай что у него с этим, с интеллектом? - подвесил наживку творец,- Как у тебя или лучше вытворить?
- Погоди, вот ты мне объясни ты мне кто?
- Практически родитель - если хочешь - отец.
- А почему на мне нет этого - то, что на тебе?
- Уже есть,- и лёгкая безрукавная туника, перехваченная на талии строгим пояском с пряжкой в виде цветка, ладно охватила плечи, не закрыв только стопы единственной. Она тут же вспорхнула и повернулась к водопаду, оценивая подарок.
- Камешки, ...? - начала она и замолчала, - сандалии, лёгкие и простые обвили лодыжки ремешками завязок.
Единственная задумалась и даже сморщила лобик, пошла в сторону водопада. Как бы, даже забыв о своем могущественном собеседнике. Господь с интересом смотрел, если это так можно назвать и ждал.
- А волосы? - обернулась она, серьёзно подняв подбородок.
- А что? -подыграл господь.
-А путаются,- вредно отметила единственная. Бог замер, убрать такую совершенную задумку, радовавшую глаз он желания не имел.
- А гребень,- в тон ответил он, - и протянул раскрытую ладонь. На ладони сверкали, переливаясь неизвестным материалом гребни. Малые и большие, они удобно перекрывали длинную ленту материи, светящуюся радугой цветов.
- Или без, - замерев от непростой дилеммы, вопросил он. Единственная впервые окатила волной осуждения.
- Ага, - значит - гребни,- поставил точку он. Рассматривая дары, и пробуя их действие, несравненная опечалилась.
- Хорошо, раз уж ты наконец-то со мной и ты мой отец, то подари мне своё время, мне многое непонятно. Зачем ты сделал меня? Для чего неделю, что-то там творил? Твои посланцы присматривали за мной. Я их чувствую, хоть и не вижу. Но они бесчувственны, как камни. Им безразлично, что со мной. А ты заботишься, бережешь, учишь, балуешь, ставишь вровень и исчезаешь надолго. Раз не можешь быть со мной, то сделай мне себя! Таким, каким бы ты хотел быть рядом со мной! - единственная прижалась к ногам господа и беззащитно хлюпнула носом. Из глаз выкатились первые солёные капли, плечи затряслись, жалуясь на горе отсутствие понимания и одиночество.
- Так! Я пошёл делать твою штуку,- выложил господь. - Ты со мной, или мне за тебя решать? - голова девушки поднялась, мокрые глаза и рот сжались в узкую щёлку, прицеливаясь, оценивая и предвкушая.
- Ладно, подожди, я умоюсь.- И замелькали в беге лодыжки. Единственная добежала вмиг до водопада. Разрезала ладонями зеркала воды, умылась, отряхнула воду. И уже мокрая, но свежая вернулась назад со счастливой улыбкой.
Они сидели в саду. Под огромными деревьями, друг против друга. Оба в креслах-тронах поставленных у огромного каменного стола. Господь снова возвышался. Он давил размерами маленькое и уютное кресло единственной, концентрировал сущее вокруг себя. Огромные Руки, скрытые ниспадающими рукавами, покоились на подлокотниках. Чётких очертаний лица не было видно. Только линия глаз, без бровей и ресниц. Практически он восседал недвижно, глаза смотрели на единственную, карауля, не только движения, но и мысли.
- Может, начнём? - спросил Создатель. - Давай так, я формирую тело, а ты душу и сердце,- ты согласна? - марево у лица слегка раздвинулось в уголках щёк, в подобии улыбки.
- Так нечестно,- вскочила пресветлая,- ты снова меня хочешь обидеть! А говорил, что любишь!?- глаза гневно горели, ноздри трепетали, волосы непослушными прядями пытались прикрыть лицо. Рука, развёрнутая ладонью вверх и вытянутая в сторону очертания головы вседержителя, обличительно замерла в воздухе, прося и требуя одновременно.
- Хорошо, пусть будет по-твоему. - Фигура и кресло окутались, дрожащим и изменяющим поток света, воздухом, прозрачным, но непроглядным насквозь, в виде небольшого холма. Затем холм обрушился вниз, как водопад и растаял. Фигура, открывшаяся после него, имела размеры чуть больше, шире и выше девушки. Она также сидела в кресле, как и её предшественник, но имела чёткие очертания, живое, изменяющееся лицо и была почти без одежды. Волосы короткие, до плеч. Не такие густые, как у единственной. Но, ей вдруг захотелось до них дотронуться и расчесать гребнем. Она улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
- Так подходит? - спросил он тем же голосом, что и прежде, прищуривая в доброй улыбке уголки своих глаз.
Единственная села в кресло, устроилась удобней, сев на колени. Она вытянулась вровень с фигурой, прихватила пальцами локон и, хотя начала откровенно оценивающе разглядывать детали, общий облик ей явно нравился.
- Ну, ты и хитрый, - прищурилась в ухмылке изящная, - а...?
- Не вопрос,- ответила фигура и встала с кресла, потянувшись. Потом легко, с места перепрыгнула стол, опустилась в приседе на обе ноги. Выпрямилась у ножек, склонилась и без усилий подняла кресло с удивлённой и радостно восхищенной Евой за подлокотники над землёй.
- До водопада? - Спросил он, подняв кресло с ней, так, что глаза оказались на одном уровне.
- Нет, до конца времён,- не моргая ресницами, пропела единственная.
- Ты меня удивляешь, - не отрывая глаз и, удерживая без усилий кресло, ответила уже не безликая фигура.
- А разве это плохо удивляться самому себе? Как тебя зовут?- и Ева потянулась рукой к его волосам. Тепло руки заворожено околдовало кожу лица у щеки и почти коснулось пряди.
- За дело?- кресло с единственной опустилось вниз, а он, уже он, ветром вернулся в своё.
- И как, ты хочешь сделать всё по-своему, но чтобы, так, как будто, вроде это, сделала я сама по собственным мыслям и желаниям?- разгадала его тактику единственная.
- Надеюсь, твои слова о душе, сердце и интеллекте не были случайным набором звуков? - интриговала искрящаяся.
- Нет, но я останусь самим собой, а ты можешь творить его сознание.- Он снова стал фигурой, отделился вместе с троном от своего обаятельного образа, паря в воздухе к столу, в кресле с фигурой в мантии, которая недвижимо сидела в своём точно таком же кресле, положив, руки укрытые рукавами мантии, на подлокотники. Капюшон закрывал пол лица, тенью неизвестности.
Теперь их было трое в этом мире. Он в мантии, она в тунике и этот, почти обнажённый, с небольшой набедренной повязкой на столе в кресле.
Кресло, новенького, стояло на каменном столе, возвышаясь и бросая вызов. В профиль к обоим и ближе к Еве.
- Меня зовут Абр, - усмехнулся он повернувшись к Еве и хотел встать с кресла , но что- то, удерживало его, не пуская. Абр посмотрел на трон с зыбкой фигурой в мантии, и сжал кулак правой руки. Мускулы на руке, скулах и груди упруго вздулись, ноги напряглись, борясь с удерживающей силой, брови нахмурились жёсткими складками, взгляд ощетинился в прищуре, стрелами ресниц, губы собрались в пружину негодования. Весь облик парня протестовал, требовал, угрожал и рвался отомстить за попытку ограничения его свободы.
- Бери его, он чист как луна. И вложи в него то, что тебе нужно и желается. Я мешать не буду. Твори. Мне, будет очень интересно наблюдать. Он меня не слышит, а теперь и не видит. Если захочешь со мной пообщаться, то расчеши гребнем волосы или, дотронься до них рукой, поправляя и, я помогу, - мантия растворилась. А Абр, спрыгнув со стола, рванулся в сторону исчезающего ничего. Ева оценивающе улыбалась ему в спину, накручивая локон и мысли в логическую цепь мироздания...
- Абр, - пропела она, усмехаясь, - Он не вернётся, я знаю. Ты такой сильный! - Абр повернулся на её голос и улыбнулся.
- Какая ты красивая,- восторженно раскрыл он глаза, и Ева осветилась счастьем первой победы.
- Принеси мне, пожалуйста, вон то яблоко,- немного подпустив грусть в голос и приподняв брови, попросила она Абра, грациозно встав на сиденье во весь рост, приподняв руку и указывая на плод, которого ещё не видела. Абр замер, заворожено смотря на обласканную солнцем и небом фигурку, которая возвышалась над ним, несмотря на его силу, рост и несокрушимую стремительность. В его мыслях, воображении и мечтах, все яблоки сада уже лежали у её ног, вместе с ним, наслаждаясь счастьем и, только время отделяло его от следующего поступка...
И если вы, мужчины, видите, как женщина непринуждённо и пластично, поправляет волосы нежной ручкой, немного повернув в профиль улыбающееся лицо, то помните к кому она обращается этим жестом. И будьте более чем джентльменом, не забывайте: ОН ей никогда и ни в чём не откажет.
Боги, они капризны. И если, наказывая, отбирают разум, то, награждая, просто подчиняют его себе, с вашего даже не желания или требования - а коленопреклоненной мольбы и до конца времён этого мира...