Лукьяненко Татьяна Дмитриевна : другие произведения.

Весенний вздох

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  
   Откуда-то сильно издалека до Наташиного сознания пробивалась очень странная мелодия. Эта мелодия буквально резала мозг на кусочки, до того она была резко пищащей. Также издалека она услышала шлепанье босых ног. А через несколько секунд пиликание прекратилось. "Как хорошо!" - успела подумать Наташа, снова проваливаясь в безмятежный сон. Но заснуть обратно ей не дали.
  -- Мам, я есть хочу, - донеслось до нее, где-то над самым ухом. - Мам, вставай.
  -- Куда? - Наташа ничего не понимала, зачем вставать, куда идти. Время то раннее. Ее будильник в мобильнике еще не звонил. - Зачем?
  -- Мам, - ныл ребенок, стоя у ее кровати, - пора уже. Я хочу на завтрак.
  -- А который час? - глаза совсем не хотели открываться, а голова соображать. Но раз будильник не звонил, то еще очень рано. - Съешь вчерашний кренделек и поспи еще.
  -- Мам, уже почти девять. А кренделек я уже съел.
  -- Не может быть. А будильник...
  -- Я его выключил. Он так противно поет. И так громко. И так рано.
  -- Это мой то громко и противно? - Наталья через силу открыла глаза. - Ты свой слышал? Пиликает по нервам так, что... - она стала садиться на кровати, сморщилась и схватила голову обеими руками, договорить не получилось, боль ударила в голову.
   Накануне вечером мать и сын решили лечь пораньше. Игорь заснул почти моментом, видимо игра в настольный теннис и мини-диско после ужина вымотали юное тело. А вот Наташа маялась очень долго. Она взяла на работе три отгула, чтобы побыть с ребенком вместе на каникулах. Когда ж еще как ни на каникулах? На эти три дня они и уехали из столицы в тихий подмосковный отель от суеты и цивилизации. Мама рассчитывала, что целыми днями они будут гулять и читать, сходят в бассейн, посидят в сауне, она еще и на массаж сходит. Но цивилизация добралась и до тихих отелей в Подмосковье. Кроме того, в каникулы здесь работали аниматоры. И сына мама почти не видела.
   Наталью сей факт не сильно расстроил. Пока ребенок развлекался с аниматорами, она спокойно читала в номере. Гулять целыми днями, как она мечтала, не получилось. В эти первые дни весенних каникул, несмотря на раннюю весну, резко похолодало. Два дня, что они здесь уже пробыли, температура была около нуля, а вчера так вообще сдувало с ног.
   После бассейна и СПА-процедур, как же не воспользоваться случаем поухаживать за собой, Наталья еле дошла до корпуса. Она натянула берет на уши как шапку и шла наклонив голову вперед, кутаясь в меховой воротник, сопротивляясь порывам ветра. Обычно, Наташа надевала длинное теплое пальто с капюшоном, но в поездку решила взять с собой всесезонную куртку на меховой подстежке. Капюшона тут совершенно не хватало. Погоду обещали противоречивую: в понедельник ноль, а в среду уже плюс тринадцать и солнышко. Зачем в солнышко и плюс тринадцать ей полушубок?
   И вот проклиная ветер и свою недальновидность, она вернулась в номер, надеясь застать там отпрыска. Но Игоря в номере не оказалось. Она переоделась к ужину и пошла разыскивать сына. В холле отеля висело расписание анимационных программ, где значилось, что в семь вечера дети в другом корпусе будут играть в какую-то интересную современную игру. Пометавшись по холлу, расспрашивая других мамочек и бабушек, возмущающихся, что все "как-то не вовремя", Наташа присела на диван.
   Почему то отдыхать не получалось. Территория закрытая, с детьми занимаются, а на душе вот неспокойно. Или это уже ревность? Занят ребенок своими проблемами и не грузит мать - надо радоваться. Но Наташа привыкла все делать сама. Стоило сыну сбежать с компанией, и она не знала, как ей потратить время на себя и с пользой. Женщина не умела отдыхать и расслабляться. Хорошо хоть додумалась на массажи походить.
   Дети вернулись из другого корпуса к восьми часам радостные и возбужденные. Они уже строили планы, как будут танцевать, какую музыку заказывать. "Ему только десять лет, а он уже планирует, какую музыку заказать и с кем танцевать? - Подумала про себя Наташа. - Неужели мы в этом возрасте тоже что-то планировали? Мы в этом возрасте никуда и не ходили...".
   После ужина в гостевом холле дети собирались на танцы. Кто-то играл в теннис, кто-то пытал игровые автоматы. Неусыпные бабушки пересчитывали своих реактивных внуков, играющих в догонялки. Наташа поснимала ребенка, играющим во все что только можно, попросила себя заснять на массажном кресле и на диванчике. Понимая, что сын занят своими интересами, она отправилась в номер. На мини-диско решила не ходить. Все равно там все только для детей, а мамочки сидят за столиками и снимают своих чад на телефон. Съемки дискотеки уже были произведены, причем не на телефон, а на очень приличный фотоаппарат. Пока ребенок не вернулся с танцев, мама читала "Караван". А когда он быстро заснул, то не смогла последовать его примеру.
   В среду после обеда они уже уезжали. Оставался всего один денек, даже меньше - полденька. И обещали хорошую погоду. Значит, этот денек надо успеть провести с максимальной пользой. И в бассейн сходить, и на массаж, и прогуляться. Все в отеле твердили, что надо найти бегающих белочек, и плавающих в пруду уточек. Но живность что-то так и не попалась до сих пор им на глаза. Наталья укладывалась на правый бок и уговаривала себя заснуть. "Завтра будет самый замечательный день! Я самая здоровая, самая сильная, самая счастливая, и вообще, у меня все прекрасно. Я засыпаю сладким сном младенца, а проснусь рано утром отдохнувшей, помолодевшей, полной сил". Убеждала так себя она довольно долго, но сон не шел совершенно.
   Помаявшись в кровати, поворачиваясь туда-сюда, она встала. Чтобы не мешать ребенку спать, она взяла журнал и отправилась с ним в ванную. Прочитав еще пару статей про счастливую и не очень любовь знаменитостей, почему-то стало грустно. У людей любовь, борьба, события в жизни. Они делят между собой власть, права собственности. Мужчины там сплошь харизматичные, женщины ослепительно красивы, а жизнь их кипит страстями. А что у нее? У простой одинокой матери мальчика-третиклассника? Одно недоразумение...
   Папа мальчика жил своей жизнью, о сыне не вспоминал. Если и вспоминал, то как-то неожиданно и не так, как хотелось Игорю. У каждого человека своя правда в истории собственной жизни, и, возможно, у него были какие-то свои основание обижаться на маму своего сына. Но почему он не спешил общаться со своим ребенком, было совершенно не понятно. Он звонил раз в год, а то и реже, обещал сыну подарки и впечатления, но ни разу не выполнил своих обещаний. Наташа просила его определиться хочет он присутствовать в жизни сына или нет. Зачем раздирать ребенку душу. Он же ждет. Мальчик ждал исполнения каждого обещания отца, но ничего так и не дождался. И видел его только в скайпе пару раз. А живьем - ни разу.
   Мама была в семье и за маму, и за папу, и заодно за всех остальных членов семьи. Она зарабатывала на жизнь, она вела хозяйство, она воспитывала, она думала о будущем. В целом - как любая русская женщина. Даже не важно, замужем наша женщина или так... Ведь считается, что счастье наших женщин в том, что есть о ком заботиться, в кого вкладывать, кого воспитывать. Наташа считала себя даже очень счастливой, побольше некоторых замужних. Ей ведь не приходиться содержать этот балласт, который называется мужем, а по сути своей висит у женщины на шее. Сколько она видела счастливых семей вокруг себя? Единицы. Вот в кино видела. В интервью этих вот знаменитостей. Но кто ж знает, где там правда, в тех интервью...
   А в жизни получается, что женщина умудряется работать полный день, забирать ребенка из садика-школы, готовить, убирать, дарить всем тепло и ласку, уроки проверять, мужа радовать, да еще и выглядеть как майская роза. А муж устает на работе! И денег заработать не всегда в состоянии.
   У Наташи все было здорово. Радовать ей надо было только саму себя и единственного сына. Хотя было одно "но". Пример мужского поведения должен был все-таки показывать мужчина, а не она. Вот тут ей не повезло. Лампочки меняла тоже она, и капающие краны пыталась подкрутить, прокладки в них поменять сама, а уж про гвозди и говорить нечего. Сколько она их уже вбила? И дом на даче сама красила. И даже крыльцо чинила. Вот машину не водила. Боялась.
   Одно время для выполнения такой вот мужской помощи, примера мужского поведения, приезжал в их с сыном дом ее старый приятель. Когда-то давно, они тогда еще в школе учились, у них была дружба, которая тогда так и не переросла в любовь. А через пару десятков лет чувства взыграли новой силой. Гриша пытался помогать. Он неплохо это делал руками. После его появления в Наташиной квартире все краны были заверчены, не капали, не скрежетали. Канализация прочищена. Лампочки сияли не угасая. Полы не скрипели. И розетки не искрили. Падающая раковина в ванной была привинчена. Разваливающийся диван починен. Казалось бы - клад, а не мужчина. Но тут тоже было свое "но". Григорий не торопился устроиться на работу. На все предложения находились отговорки. В одном месте мало платили, в другом был ненормированный рабочий день, в третьем - плохой коллектив. Если ему и удавалось поступить куда-нибудь на службу, то задерживался он там недолго.
   Наташа устала от этой вечной возни сорокалетнего ребенка и выставила его за дверь. То есть совсем отказала в приеме. И никакие разговоры про "для здоровья полезно..." на нее не действовали. Он иногда позванивал, пытался прийти "на чай", а любимая женщина закрывала перед ним дверь. Он обижался, выжидал, когда одинокая мамаша соскучается и позовет что-нибудь починить. А вот одинокая мамаша не спешила его звать. Их отношения были очень сложными, а сложностей в жизни хватало и без Гриши. "Для здоровья", конечно, полезно регулярно встречаться с мужчиной, но почему-то хочется, чтобы это было за счет мужчины. Содержать альфонсов Наташа не хотела, даже если у них были такие умелые руки, ну и наличествовали признаки сексуальной мужественности.
   И вот, сидя в ванной загородного отеля, посреди ночи Наташе, как-то неожиданно, стало себя дико жаль. И зачем она читала этот дурацкий "Караван"? "Надо отвлечься и упокоиться - подумала она про себя". Сначала она решила вычистить свой мобильный телефон от лишних смс. Оказалось, что в телефоне скопилось столько "мусора". Поначалу все шло неплохо. Когда же она дошла до проникновенных сообщений Гриши, как он ее любит и что хотел бы с ней сделать, накатили чувства... Наташа горько заплакала. Соленые слезы катились по щекам без остановки, оставляя мокрые следы на ухоженном лице. Она поймала себя на мысли, что снова находит в нем положительные черты и готова объяснить все его поступки, и оправдать все его пакости.
   С одной стороны, она умом все понимала - нельзя позволять мужчине вытирать о себя ноги, пользоваться своей добротой. Ведь мужчина несет ответственность за тех, с кем живет. Даже если он и не живет с ними постоянно. За все в жизни приходится платить. И починенных вещей в квартире тут мало. "Мужчина - это тот, у кого есть деньги!" - вспомнила она фразу из старого анекдота. А с другой стороны, он ей очень нравился. Ее всегда тянуло в его нежные объятия. Ей хотелось слушать его комплименты. И вообще - кого еще можно найти в их далеко не юном возрасте? Ведь очередь то из желающих и в самом деле сильно поредела. Просто перепихнуться по быстрому, и то уже не каждый зовет. А нести ответственность - это вообще из области фантастики. Перепихиваться ей не хотелось. Она всегда хотела быть нужной, быть любимой. Наташе от этих размышлений стало так грустно.
   Она посмотрела на часы в телефоне. Часы показывали 23:23. "Хочу познакомиться с хорошим мужчиной!" - успело мелькнуть в ее голове. "Вот назло всем в этом самом среднем возрасте, и непременно с хорошим, чтоб как в кино все". Потом она вспомнила, что желания надо формулировать правильно. Значит, следовало придумать, как она должна с ним познакомиться и с кем конкретно, чтоб не стать "белым унитазом в женском туалете" - снова эти анекдоты... Но с конкретикой стало как-то тяжело. Мысли путались и не хотели выстраиваться в стройный ряд. Ей хотелось, чтоб мужчина имел харизму, был высок и привлекателен, но не оказался ловеласом. Как-то незаметно для себя она снова подумала про Гришу, и совсем забыла, что надо "мечтать правильно". Потом вернулась к этим мыслям про знакомство, посмотрела на часы, и поняла, что мечтать уже поздно. И вообще, что за идиотизм всякий в голову лезет. Что за детский сад, в самом деле.
   Вычистив телефон от старых смс, Наталья решила попытаться заснуть. Она вернулась в кровать. Снова устроившись на правом боку, она начала твердить свои мантры, про здоровье и счастье в жизни. Едва успокоившись, повторяя про себя, какая она здоровая и счастливая, Наташа то и дело сбивалась на мысли про Гришу. Она то жалела его непутевого, то кляла по-женски на чем свет стоит. "Я все решила. Я закрыла дверь перед его носом. И книгу эту уже прочла. И мне вообще никто не нужен. Я самая здоровая, самая сильная...". И тут самая сильная снова зарыдала. Ей было жаль себя, своей самостоятельной жизни, которая проходила как-то не совсем так, как ей казалось, могла бы. Ей хотелось заботы и внимания, хотелось ощущать крепкое мужское плечо рядом, а нет этого плеча. А там, в журнале "Караван", красивые фотографии, красивые истории, красивые обманы... Там какая-то другая жизнь и кто знает, счастливы ли по-настоящему те, кто пишет, и о ком пишут те истории.
   Как-то все в ее голове перемешалось и запуталось. Это просто усталость. Весна пришла. Еще немного - и снега не останется вообще, подует легкий южный ветер, солнышко начнет пригревать, а там и настроение улучшится. Прорыдавшись, измученная собственной глупостью женщина снова прошлепала в ванную. Не включая света, она осторожно умылась над раковиной. Вытирая лицо, подумала: "Может спуститься в лобби-бар? Вина заказать...", но потом вспомнила, что она в ночной рубашке, а натягивать на себя джинсы и водолазку среди ночи было ужасно лень. Поискать вино, а может что-нибудь покрепче, в мини-баре ей не пришло в голову. Она пошарила в сумочке и к собственной радости нашла там пачку сигарет.
   В отеле курить вообще-то было нельзя. Но это в номерах. А на балконе? Ведь на балконе нет пожарных датчиков. Да и спят уже все нормальные люди. Кто пойдет ее выслеживать? Наташа натянула свою меховую куртку прямо на ночную рубашку, сунула ноги в туфли, не надевая носков, и выскользнула на балкон, прикрыв за собой дверь, чтоб не морозить комнату. Курила она редко. Этот процесс ее успокаивал. Она разминала сигарету, вдыхала аромат ментола, длинно затягивалась, и тихо выдыхала дым. Мысли в голове мешали друг другу, перескакивая с одной темы на другую.
   Наташа посмотрела на небо. На ночном подмосковном небе были звезды. В Москве звезд почти не видно. Она даже отыскала созвездие, похожее на латинскую букву W. Вот прямо пред собой. И так близко. Как же его? Название не припоминалось. Может быть, Кассиопея... Странно, но с созвездиями у нее был какой-то раздрай. Она хорошо знала названия созвездий из европейского гороскопа, даже кто за кем там идет, и кто к какой стихии принадлежит. Но вот на небе найти не могла ни одно из реально существующих. Вот только эту букву. Ну и конечно же ковш - Большую Медведицу. Разглядывая небо, Наташа подумала, что Медведицы не видно. А должно быть? Или она просто с другой стороны здания?
   Взгляд упал на горящую сигарету. Интересно, а она никого не подожжет? Наталья слегка наклонилась, чтоб разглядеть балкон этажом ниже. Пепел от сигареты не мог никому навредить, даже если бы и попал на нижний балкон. Она начала успокаиваться. Отбросив окурок подальше в снег, она дождалась, когда погаснет маленький огонек. Там снег лежит. Не лето же, в самом деле... Но она все же дождалась, когда огонек погаснет, и только после этого вошла в комнату.
   Забравшись в очередной раз в постель, и повторяя свои "здоровые" мантры, она думала, что все когда-нибудь кончается. И вот кончаются ее проблемы. Не могут же они длится вечно? Вот она отдохнула, набралась сил, сделала массаж, сходила на "уход за лицом", подышала свежим воздухом, на звезды даже посмотрела. Она отвлеклась от проблем, значит они отступят. И вообще, она самая счастливая женщина на свете, и никто ей не нужен, даже ласковый и рукастый Гриша, со всеми его непутевостями. И вообще, она теперь будет Снежная королева. Пусть к ней пристают все и всюду, а она будет ходить гордая и неприступная, переливая через край цинизм холодной стервы. С такими противоречивыми мыслями она, наконец, и заснула часам к трем ночи.
  -- Ма-а-м, мы есть пойдем? - уже жалобно пропел где-то сбоку ребенок.
  -- Пойдем. А сколько времени? - Наташа сидела с закрытыми глазами на постели, открывать их ей было больно. В окно струилось яркое солнце.
  -- Скоро девять, говорю же. Вставай.
  -- Как девять? - мать дернулась, но тут же это движение отозвалось болью в голове. "А я еще напиться хотела вчера..." - вспомнила Наталья. - Сынок дай водички.
  -- Мам, ну ты как неродная совсем, - сын подал с тумбочки бутылку с водой. - Что с тобой? Как меня в школу будить, так тебе плевать, что я спать хочу.
  -- Это что еще за критика такая с утра пораньше? - Наташа, наконец смогла открыть глаза. "И где он этого набрался? Неужели я с ним так разговариваю?" - успела подумать она про себя.
  -- Я просто есть хочу.
  -- Что удивительно. Значит аниматоры, теннис, мини-диско действуют на тебя положительно. Это радует! - мать отпила несколько глотков из бутылочки и спустила, наконец, свои ноги со свежим педикюром на пол. "Хорошо, что я везде понемножку успела! Вот ноги теперь аккуратные, и на общий массаж со стопами не стыдно идти!" - Наталья уговаривала себя проснуться, но давалось ей это с большим трудом. Подушки были слишком упруги, матрасы излишне мягкими.
   Ей почему-то казалось, что все как-то не так. Вот все хорошо вроде, да не так. После такой бурной ночи не хотелось никуда ходить, а только спать. Но в памяти возник образ молодого массажиста с крепкими руками. Она записана на массаж сегодня в полдень. Надо успеть еще найти уточек и белочек. Надо еще собрать вещи... Сколько всего надо! Надо просыпаться.
   Увидев в зеркале ванной свое отражение, Наташа даже вздрогнула. Глаза припухли, а брови покраснели. Губы тоже обволокло красной каймой. Вот это да! Всего слегка поревела, а так затекла и покраснела, будто пила всю ночь. Как там у Альтова? Или как его, этого сатирика советских времен? Три возраста... последний - это когда ты всю ночь ничего не делаешь: ни пьешь, ни куришь и черте чем не занимаешься, а утром такой вид, будто ты все это делал... утешает, что я все таки покурила и не всю ночь спала...
   Она открыла кран с холодной водой и начала умываться. В ванну лезть не хотелось. Сколько можно плескаться? Вот после завтрака пойдем пройдемся, а потом в бассейне "до" - мыться, "внутри" - плескаться, после сауны сполоснуться, перед массажем снова. Умывания будет достаточно. Она плескала на лицо холодную воду и испытывала легкое блаженство. Потом она выпила таблетку от головной боли, и задумалась, а не принять ли мочегонное. Но передумала. Подействовать так быстро все равно не успеет, а в бассейне будет некомфортно.
   На завтрак они все-таки собрались, вышли уже в начале десятого. Как ни странно, людей было много. Видимо, все просыпались постепенно, и никто не торопился в ресторан с утра. Игорь наложил себе хлопьев, залил теплым молоком, а потом долго ворчал, что в чашку попала пенка. Наталья попыталась его убедить съесть кашу, которая и полезнее, и вкуснее, тем более, что дома вот такой вот каши нет. По утрам она варила только клинский геркулес-экстра. Редко - манку. Иногда по вечерам гречку. А пшенную кашу Наташа не варила с тех самых пор, как они остались с сыном вдвоем после смерти мамы. Пшенку она с детства ненавидела, а варить на "один раз" у нее не получалось. Но ребенок решил в каникулы оторваться и делать все не так как в обычной жизни. Он слопал свою чашку хлопьев и пошел за добавкой. Потом притащил два бутерброда с колбасой, два блинчика с творогом, круассаны и пирожное картошка мелкими шариками, и почему-то с маком. Мама порадовалась хорошему аппетиту своего сына. Но последний блинчик ребенок не осилил. Да и бог бы с ним.
   В главном гостевом холле появилось новое расписание аниматоров. Игорь вычитал, что в одиннадцать часов будет какое-то веселое мероприятие на улице. Он начал уговаривать мать, пойти в бассейн прямо сейчас, чтобы потом успеть еще и к аниматорам.
  -- Нет, дружок, после бассейна сразу идти гулять на улицу опасно. Особенно учитывая, как ты сушишь голову. Точнее сказать, как ты ее не сушишь. Ты заболеть хочешь?
  -- Я не заболею. Я хочу с ребятами.
  -- А в бассейн ты тоже хочешь?
  -- И в бассейн хочу. И в сауну хочу.
  -- Но надо чем-то жертвовать. Мы, кстати, уточек еще не нашли. И не все сфотографировали. Давай потихоньку соберемся, погуляем немного, а потом в сауну, и в бассейн в одиннадцать, чтоб я к двенадцати на массаж успела.
  -- А я тогда пропущу "Снайперов". Пошли прямо сейчас, - сын шел, слегка забегая вперед, оборачивался и смотрел на мать такими жалобными глазами, как у рыжего кота из популярного мультика.
  -- Прямо сейчас в бассейне может произойти у тебя заворот кишок. Ты же только что поел. И хорошо, надо заметить, поел.
  -- Нет сразу! - упорствовал сын.
  -- Откуда это стремление везде ходить со стадом? Ты же говорил, что по мне соскучился. А сам даже минуты лишней рядом не сидишь.
  -- Сижу. Вот сейчас даже иду рядом, - ребенок обнял мать, прижался к ее боку, пока они в коридоре были одни.
  -- Ох, и подлиза ты все-таки! - Наташа потрепала сына по голове, взъерошив ему волосы.
   Собирались они довольно долго. Голова еще не прошла. Давление на улице менялось, а Наташа была метео-зависима. Ей совершенно не хотелось никуда идти вообще. Она бродила из ванной в комнату и обратно, проверяя все необходимые вещи. Фотоаппарат она решила не брать с собой в бассейн, поснимать друг друга в воде и в шезлонгах можно и на телефон.
   На улице заметно потеплело, ветер стих. Уточек надо было искать в пруду, в том месте, где вода не замерзала. Они обошли оба пруда, насколько дорожки позволяли к ним подойти, но птичек так и не нашли. Солнышко пыталось даже пригревать, и у Наташи появились силы. Даже настроение исправилось.
   В бассейне они обошли все уголочки с красочными вывесками, рекламирующими местные СПА-процедуры, где стояли шезлонги. Повисели на всех лесенках. Игорь даже попытался изобразить прыжок в воду. Телефон следовало убрать с глаз, Наташа отнесла его в шкафчик. Подумала, что пора сразу уже в сауну забежать, а потом уже устроить заплыв. Ребенок в этот момент знакомился с новым другом, компанию ей составить отказался.
   Она вошла в парную и устроилась на верхней полке. Постелила полотенце и легла вдоль всей лавки. В парной сидели двое - дедушка с внуком. Как стало ясно из их разговора - местные. Дедушка собирался успеть еще на работу, а внук очень хотел попасть в аква-парк. Наталья невольно слушала повествование про высокие водные горки. Она уезжала в Москву сегодня, а ребенка оставляла у подруги, которая жила в городке недалеко от этого отеля. Собственно по этому они и приехали именно сюда. Значит, в этот самый аква-парк ее Игорь и отправится вскорости.
  -- Там красная горка самая крутая, - рассказывал внук деду на полке внизу, - летишь практически вертикально.
  -- Это ты про аква-парк в Серпухове рассказываешь? - не удержалась Наташа и приподнялась на локте, задавая вопрос.
  -- Да. Там так здорово! - мальчишка повернул к ней горящие глаза.
  -- А ты на всех горках побывал?
  -- На всех, их всего то три.
  -- А сколько тебе лет?
  -- Девять.
  -- И тебе не страшно вот так летать?
  -- Нет. Это здорово.
   В этот момент в сауну зашел мужчина. Наташа огляделась. Места вроде было много, но люди так расселись, что еще одному мужчине расположиться можно было только в уголке у входа. Она села на верхней полке, подвинулась, освобождая место вновь прибывшему. Дед с внуком засобирались.
  -- А сколько здесь градусов? - начал новенький.
  -- Градусник утверждает, что 87 градусов, - просвятил дедушка.
  -- Что-то не похоже. Может поддать?
  -- Тут нельзя, - вставил свое слово внук. - Штраф будет 2000 рублей.
  -- А мы никому не скажем, - улыбался мужчина. - Как кто догадается? Камер тут, надеюсь, нет.
  -- Лучше не надо, - посоветовал дедушка. - Ладно, пошли дружочек, а то я, и правда, на работу опоздаю.
  -- И почему нельзя? - мужчина повернулся к Наташе, словно она знала местные порядки, когда они остались одни.
  -- Ну это же общественная парная. Тут дети ходят. Женщины, которым и не следует в парную ходить. Вдруг кому плохо станет. Кто будет отвечать? - женщина вытянула ноги и положила на то место, где минуту назад сидел дедушка.
  -- Если женщинам не следует, то и ходить нечего. Что-то не чувствуется тут этих градусов. Хотя, конечно, если все подряд ходят...
  -- Я одно время ходила в фитнес-центр, там тоже такая вот общественная сауна есть. Везде тоже объявления висят, что поддавать нельзя. А один умелец все же решился, плесканул. Да не просто водой из кулера, а травяной настойкой ароматной. Ох, его дама как понесла. Он удивился так, чего это она возмущается. Половина народа сразу убежала.
  -- Он, может быть, место себе освобождал? - сосед по полке поддерживал разговор.
  -- Скорее всего. Но так искренне удивлялся. Я ему - про общественное место, про то, что у кого-то может быть и аллергия. А он так спокойненько на полочку уселся и радуется, дышит глубоко. Спросил только, нет ли у меня аллергии. А у меня вот вполне может и случиться приступ на эвкалипт.
  -- Я понял, ничего нельзя, - очень поспешно среагировал сосед. - Поддавать не будем. И с травами тем более. А к женщинам приставать можно в сауне? - мужчина даже потянулся немного в сторону Наташи. Она быстро взглянула на него, прыснула и поспешно отвернулась. - А детям можно в такую парную. И всем можно, - он пытался продолжать разговор. - Надо позвать его будет.
  -- Кого? - не поняла Наташа.
  -- Сына. Я тут с сыном. Он плавает пока.
  -- Да? А сколько лет сыну? - она поймала себя на мысли, что голос стал какой-то не ее. И сердце застучало не так. "Я же Снежная королева. А Снежные королевы не ржут, когда к ним пристают. И сердца у них нет. И не надо мне ничего. Это все от парной! Это 87 градусов плавят все у меня внутри. Не черта здесь рассиживаться Снежным королевам!", - так думала про себя Наташа, но вслух произносила совершенно другие слова. Она чувствовала, считывала боковым зрением, что мужчина не может оторвать от нее глаз. Вперился просто. И голос у него какой-то нервный. А у нее самой какой? Уж точно не спокойный.
  -- Сыну - восемь. Но выглядит он на все десять. Он высокий очень, -он попытался отвернуться, но снова поворачивался к женщине.
  -- А моему десять, но выглядит на все двенадцать. - Наташа пыталась приказать себе не разговаривать, не распространяться, но у нее ничего не получалось. "Но ведь ничего особенно она не говорит еще пока... И кто ей может запретить общаться с людьми? И вообще этот мужчина не опасен, он же женат. У него сын. Но зачем ему все это знать? Ему же совсем это все не интересно... ". Но ее уже несло, как Остапа.
  -- Так есть в кого, - мужчина проскользнул глазами вдоль всего тела своей соседки по полке и отвернулся. Наташе даже показалось, что он сглотнул слюну.
  -- Да. Нам мелкими не в кого быть. Я тоже всегда старше выглядела. Это я потом, во взрослом возрасте, как-то сравнялась... - Наташа снова подумала, что никому это все не интересно. Она поднялась на ноги, спустилась и присела на нижний ярус, стала надевать тапочки. Пора убегать. - Меня даже в цирк не пускали в пять лет. Отдельный билет требовали, потому что я выглядела на восемь.
  -- В цирк... - не то спрашивал, не то утверждал собеседник, немного рассеянно, словно пробуя слово на вкус.
  -- Да. Отдельный билет требовали. От меня как-то вообще всегда много требовали, - женщина тихонько засмеялась. - Меня всегда много было. Вечно впереди...- она подошла к двери.
  -- Так это же хорошо! Есть на что посмотреть - он снова прошелся по ней глазами.
  -- Спасибо! Только не просто это... особенно в транспорте - вечно головой о поручни или еще обо что-нибудь... - она непроизвольно провела рукой по своей голове, словно гладя ушибленное место.
  -- Да-а-а! Как я вас пониманию! - он становился нервно возбужденным, но на самом деле просто хотел, чтоб она еще немного посидела с ним рядом, а не убегала вот так сразу, искал слова. - А остальные родственники... - он сделал паузу, подбирая слово, - тоже все высокие?
  -- Все. Абсолютно! - Наташа выскользнула из парной и зашла в душевую. Она убеждала себя, что ей все просто померещилось, что она выдает желаемое за действительное. "Ну, подумаешь, пошутил мужик. Нормально. Но отчего же сердце так застучало и хочется глупо улыбаться. Бред какой-то. Ведь вчера я тоже в парной сидела, а сердце не стучало. Накопительный эффект парной?".
   Наташа постояла под душем немного, смывая пот, которого она не видела на себе. Она совершенно не замечала, чтоб эта парная давала сильное потоотделение. Странное тут место. Чай в столовой она пила исключительно зеленый. Стакан воды, а то и два, она принимала перед каждым приемом пищи. Куда девается вода? Надо было может быть и принять мочегонное...
   В бассейне в этот час было мало людей. В одном мелком углу резвился ее сын с каким-то мальчиком, видимо с сыном того мужика из сауны. В другом мелком углу ворковала влюбленная парочка. По дорожке чинно проплывали двое пенсионеров. Наташа шла вдоль бортика и непроизвольно держала спину. Когда она шла в сауну, то поскользнулась в этом месте, и звонко не очень прилично высказалась. Теперь же она боялась сделать лишнее движение, только бы не поскользнуться. Живот сам как-то втянулся, а носочки выворачивались и тянулись как у балерины. На балерину женщина была совсем не похожа: высокая очень. Да и походка у нее всегда была тяжелой. А тут такая легкость появилась. Она шла вдоль бассейна и смотрела на сына. Вода плескалась. Дети шумели. Но она в этом шуме расслышала, что дверь парной открылась и закрылась. Мужчина тоже вышел на воздух. И Наташа еще больше приосанилась. Непроизвольно так. Очень по-женски.
   Она поинтересовалась у сына, все ли у него в порядке, и поставила ногу на лесенку. Мужчина вышел из душевой. И тут Наташа сделала невероятное для себя движение. Она всегда боялась прыгать в воду. Хоть с бортиков, хоть с подставок. Тут вообще нельзя было прыгать - мелко. Наташа прыгать и не собиралась. Она как-то очень сразу прямо с первой же ступеньки занырнула вся целиком под воду и резко поплыла. Причем очки она одевала на ходу. Кажется, голова с утра болела? И куда же делась эта головная боль? В сауне осталась?
   Наташа плыла брасом из всех сил делая правильные движения. Она опускала голову и выдыхала в воду, толчок ногами, взмах руками - все так, как когда-то учил брат, почти профессиональный пловец. В свое время он ругал сестру за неправильные движения. И откуда что берется? Достигнув бортика, Наташа развернулась и поплыла обратно. Так она сделала несколько кругов. Сквозь совершенно запотевшие очки она видела, что мужчина умеет хорошо плавать, но не стремится ее догонять. Он ждет ее у бортика в глубоком углу бассейна. Не там, где резвились их дети.
   Когда Наташа завершала очередной заплыв, он что-то ей сказал. Она не поняла, что именно, и остановилась.
  -- Ничего не вижу в этих очках, - произнесла она, снимая очки для плавания с головы. - И слышу в этой шапке плохо, - она поправила шапочку. Слышать "в этой шапке плохо" было невозможно, ведь шапочка была из материи. Она окунула очки в воду и разглядывала, как вода выливается из пластиковых углублений. - Вы что-то спросили?
  -- Да. Вы давно уже здесь? - мужчина внимательно следил за каждым ее движением.
  -- Ну как сказать... Третий день. Но сегодня уже уезжаем, - Наташа пыталась удержаться в воде на одном месте, болтая ногами, и натягивала очки обратно на голову.
  -- И как вам?
  -- Нормально. Для весенних каникул пойдет.
  -- Вы тоже? Я вот подумал, что сыну времени почти не уделяю. Ухожу - он еще спит. Прихожу...
  -- Он уже спит, - закончила за него Наташа.
  -- У вас те же проблемы? - мужчина посмотрел на нее понимающе. - Решил отпуск догулять. У меня с того года осталась неделя где-то. Потом ведь "простят" и скажут, что так и было.
  -- Это точно, - кивнула в ответ Наташа, думая про свои отпуска, как умеют им "прощать" недогуленные вовремя. - Я то отгулы взяла, но знаю, если до конца марта не отгулять прошлогодний отпуск, то потом с ним могут быть и сложности. Простят в два счета.
  -- И у вас тоже? - он как-то странно посмотрел на собеседницу. - Ну а загранпаспорт у меня закончился. Вот. И мы вот сюда приехали. Так вам нравится?
  -- Знаете, сегодня вот в этом месте, - Наташа обвела пальцем вокруг своей головы, показывая в каком именно месте, - приятно пахнет. Вчера воняло ужасно.
  -- Не хлоркой? Хлоркой здесь почти не пахнет. Мы как-то в "Глобусе" отдыхали, вот там такой стойкий запах хлорки. Может это из СПА? - мужчина улыбнулся и мотнул головой в сторону салона.
  -- Скорее всего. Масло какое-нибудь странное.
  -- Вот я и смотрю на эти СПА, кто-нибудь туда ходит?
  -- Ходят. Женщины в основном.
  -- А-а, уж не этим ли был вызван выбор этого места? Нам его мама подбирала.
  -- А сама сейчас там? - Наташа осторожно показала головой на двери в СПА-кабинеты. Только мамы ей сейчас не хватало.
  -- Мама в Москве осталась. Это я только отпуск догуливаю. Так вот паспорт у меня закончился. А куда тут ехать? Не знаю. Мама нам и выбрала...
  -- Сходите за нее. Для мужчин тоже процедуры есть, - поддела дама.
  -- Тихое такое местечко... - закончил мужчина свою фразу. - Что я там забыл? Это для женщин.
  -- Не самый плохой выбор. Я поплыву, пожалуй, стоять прохладно.
   Наталья улыбнулась и оттолкнулась от бортика. Она ритмично двигалась в воде, считая про себя и следя за правильностью движений. Она неожиданно поймала себя на мысли, что ей все это нравится. Ей нравится этот мужик с восьмилетним сыном. Ей нравится, что он с ней разговаривает. Причем, он не просто разговаривает. Он к ней пристает. Он даже этого не скрывает. Ведь в сауне так и сказал, вернее спросил: "А можно к женщинам тут приставать?". А ей нравится ему нравиться. Она следит за своими движениями. Улыбка не сходит с лица - а ей это нравится. И плыть стало даже как-то особенно легко. Расплавалась? Вчера что-то так легко не получалось. Лень даже было. А тут само все получается. И ей это нравится.
   Она подплыла к сыну. Он соревновался с мальчиком, кто дольше просидит под водой. Ему было весело. И про аниматоров он уже забыл. Мужчина догнал ее быстро. Мальчик, соревнующийся с Игорем, оказался сыном этого мужчины, что приставал к ней в сауне.
  -- Руслаша, - позвал его отец, - пойдем в сауну погреемся.
  -- Пап, мы играем, - Руслаша скрылся под водой. Игорь последовал за ним.
  -- Игорь, - позвала Наташа, - тебя это тоже касается. Ничего не слышат.
  -- Сейчас я их выловлю, - пообещал мужчина. - А ну-ка, начинаем играть в новую игру. Кто быстрее выберется из воды и займет место поудобнее.
  -- Мам, а мы тоже в сауну? - вынырнул из воды Игорь.
  -- Конечно. Надо же погреться. Ты уже сколько на одном месте прыгаешь? Надо же двигаться.
  -- Мне не холодно. Но в сауну я пойду, - и ребенок начал вылезать из воды прямо через бортик, без лесенки.
  -- Осторожно, - Наташа смотрела, как ее сын карабкается вверх, и удивлялась. - А я вот та никогда не умела.
  -- Какие ваши годы? - мужчина обернулся. - Так молодежь, на берег выбрались, теперь в парную. Только осторожно, пол скользкий.
   Мальчишки затрусили вдоль бассейна. Папа Руслаши легко выбрался из воды и отправился за ними. Наташа тоже осторожно вышла на "берег", нацепила тапочки, и медленно и плавно пошла в сторону сауны. Она догадывалась, что сейчас на нее никто не смотрит. Но шла плавно и аккуратно, чтоб не поскользнуться.
   В парной оказалось только трое желающих. Игорь забрался в уголок на верхнюю полку, а Руслаша с папой сидели по центру. Наташа расстелила полотенце на левой полке и улеглась ногами к печке. Дети резвились.
  -- А папа у меня любит поддавать. Ему тут холодно, - объявил Руслаша.
  -- Вот. Снова сдал, - посетовал отец. - И в раздевалке. И здесь теперь.
  -- Но ведь за это штраф надо платить! - возмутился сын.
  -- А-а. Ты таким образом бережешь мои деньги?
  -- Не твои, а наши. Наш семейный бюджет.
  -- Ты в каком классе учишься? - подала голос Наташа.
  -- Во втором.
  -- Да? Это что ж вы уже во втором классе семейный бюджет проходите?
  -- Да. У меня по экономике пять в четверти, - гордо заявил мальчик.
  -- По чему? - не поняла Наташа.
  -- У них такая программа странная! - пояснил отец мальчика. - школа странная. Программа физико-математическая, так еще и с экономическим уклоном.
  -- Вот как! А я на этот идиотский предмет ругаюсь - окружающий мир. А что дети понимают в экономике во втором классе?
  -- Очень интересный предмет! - заявил Руслаша.
  -- А ты уже потеешь, - отец провел по спинке сына. - Вот здорово. А мне не жарко совсем. В баньку бы! С банщиком. С веником.
  -- Так тут есть. За отдельную плату. И банщик есть, - проинформировала Наташа.
  -- Пойдем, Руслан? Вдвоем. С веником.
  -- Нет. Мне и тут хорошо! - Руслан прилег головой отцу на коленки.
  -- Эх, ничего ты не понимаешь. Веничек распаренный. Да по косточкам! - мужчина провел рукой по спине сына, демонстрируя движения веничка. - Это ж такой массаж. Вы и не знаете. А вот папка то в свое время прошел в пионерском детстве, - он снова провел рукой по спине сына, как веником, а потом стал чертить ребром ладони, озвучивая свои движения, - рельсы, рельсы...
  -- ...шпалы, шпалы... - включилась Наташа.
  -- ...ехал поезд запоздалый... - произнесли они уже хором, причем вместе с Игорем. - Из последнего окошка, вдруг посыпались горошки...
  -- Мы с вами не в одном ли лагере отдыхали? - Наташа снова приподнялась на локте.
  -- А я один раз, - вступил в разговор Игорь, - маме массаж делал и сказал: из последнего горошка, вдруг посыпались окошки.
  -- Тоже интересно! - заключил папа Руслана. Смотрел он при этом на маму Игоря. - Ну что, согрелся? - обратился он уже к своему сыну.
  -- Да мне жарко.
  -- Игорь, давай, наверное, закругляться, - Наташа ловко поднялась со спины и села на лавке. - Мне на массаж уже пора.
  -- Нет, мам я еще поплавать хочу.
  -- Я как-то боюсь тебя совсем вот так на час оставлять, - неуверенно произнесла его мама.
  -- Да не бойтесь. Пусть они с Русланом вместе поиграют. Я за ними послежу, - очень уверенно сказал мужчина.
  -- А вам не напряжно это будет? - она не знала, что сказать, но надо было что-то сказать. Ей хотелось, чтобы все они остались в бассейне. - Вы еще час будете плавать?
  -- Так мы только пришли. Когда ж мы еще столько поплещемся? А, Руслаш?
  -- Пойдем уже в бассейн, - ответил сын.
  -- Мам, я останусь, - Игорь сделал такое выражение лица, что мать не смогла отказать. Да и смысла не было.
  -- Ну давай. Только осторожно. Без фанатизма.
  -- Так, ребятки, по душевым, - скомандовал папа. - После парной надо обязательно смыть с себя пот, чтобы продукты нашей жизнедеятельности не попадали в общий бассейн. Ясно?
   Наташа пошла в женскую душевую. Она стянула с себя новый купальник и ополоснула его под душем. "Хорошо, что я перед отъездом сделала себе такой подарок. Классный мы купили в "Спортмастере" купальник. Ничего нигде не врезается, как я боялась, не сваливается. Даже как будто подтянутость какая-то появилась. Только бы от хлорки не страдал!". Она намылила тело гелем, хорошенько смывая с себя все перед массажем. Промокнула тело полотенцем. В раздевалке она надела свой халатик и подсушила немного волосы.
   Но ее ждало разочарование. Массажист накануне был в отгуле. Он уехал в другой город Подмосковья и не смог вовремя взять билет на автобус. Поэтому к полудню вернуться не успел. Но вот после двух он точно будет. Наталья расстроилась. В три надо сдать номер. Как же быть? Куда деть вещи? А Игоря куда? Впрочем, с Игорем то проблем не должно быть. Он себе тут уже целую компанию нашел.
   Наташа взяла телефон из шкафчика и, как была в одном халатике, отправилась обратно в бассейн. Дети как раз резвились у бортика. Устраивали заплыв - кто быстрее доплывет до буйков и обратно. Папа Руслана был рефери.
  -- А у меня сорвался массаж... - пожаловалась Наташа.
  -- Ныряйте к нам, - глаза у мужчины заблестели.
  -- Не. Не охота в мокрый купальник снова влезать. Я за вами с берега понаблюдаю. - Наташа пристроилась в шезлонг.
   Она снимала на телефон, как ее сын пытается качать руки о бортик бассейна. Руслан решил повторить. Его отец немного ими поруководил, побросал по очереди через себя в воду, а потом вылез и ушел... Наташа не поняла, куда и зачем он ушел. Руслан скакал и визжал на пару с Игорем. Она сидела и размышляла, как ей все успеть. Надо еще вещи собирать, а она даже не начинала. Пообедать надо. И так хочется на массаж. Когда у нее будет еще такая возможность...
   Папа Руслана вернулся с фотоаппаратом. Он пощелкал ребят, прыгающих в воде. Игорь на этот раз решил качать пресс, держась ногами за бортик. Голова его периодически опускалась в воду. Нос он зажал пальцами. Руслан тут же решил скопировать. Он тоже пристроился ногами на бортик и начал отклоняться назад.
  -- Ой, не нравится мне эта затея! - Наташа даже снимать перестала.
  -- Так, ребятки, давайте ка нормально плавать, пока не захлебнулись, - поддержал ее отец Руслаши.
  -- И вообще, скоро обед. Время летит! - Наташа глянула на часы, висящие на стене напротив. - Еще немного, и домой.
  -- Мам, ну еще полчасика, - заныл Игорь.
  -- Да через полчасика уже обед начнется. Десять минут.
  -- Что такое в их возрасте десять минут? - справедливо заметил мужчина, устраиваясь на шезлонг рядом.
  -- Да это вообще мало. Что можно сделать за десять минут? - задумчиво произнесла Наташа. - Решить, как все успеть... Например.
  -- Вы куда-нибудь опаздываете? - мужчина повернулся к ней и посмотрел очень внимательно. - Меня Ильдар зовут.
  -- Наталья. Очень приятно! - она тоже посмотрела ему прямо в глаза. На какое-то мгновение их взгляды замерли, зацепились друг за друга. Наташа успела заметить, что у него очень приятное лицо. Большие карие глаза. Легкая седина. До этого она только отмечала, что он на нее смотрит, а сама его не разглядывала. Сын - Руслан, он - Ильдар. Восточные какие-то... Ее подмывало спросить, какая первая буква в имени Э или И. Но она не стала. - Мне сказали, что массажист прибудет к двум. А мне надо уже в три номер освободить, - задумчиво произнесла Наташа. - Если вещи куда-нибудь пристроить, да Игоря в компанию к кому-нибудь, то я бы успела. Подруга ведь за мной может и попозже приехать...
  -- Подруга? А сами не водите? - Ильдар снова ее рассматривал прямым взглядом.
  -- Нет. Дураков боюсь.
  -- Это да. Нас в свое время как учили: думай за дурака сам. Но надо таки попробовать.
  -- Да я уже попробовала. Инструкторы молодые и ленивые. Обучать не умеют, терпения нет. Я своего сразу предупредила, что на меня орать нельзя. Я тогда неадекватные действия совершаю. Он согласился. Мы девять занятий по площадке катались, а на последнем наконец то в город выехали. На площадке он спокойный был, так, слегка зубами скрипел, когда я что-то не то делала, даже шутил одно время. А как в город выехали, он как начал орать. Причем, даже не на меня, а на всех подряд. Ну я держалась из последних сил, а потом, когда на площадку вернулись, я педали то и перепутала.
  -- Ну, это нормальное дело, - обрадовался почему-то Ильдар.
  -- Ага. Машина на дыбы. Я в себя неделю приходила. Потом сменила инструктора. Тот тоже молодой. И орет резво. Он, правда, как-то так мирно орал. Просто эмоции выпускал. Один раз ливень начался во время занятий. Так он меня заставил до метро самой рулить. Я приехала. Даже похвалил, а мне так понравилось, - "И зачем я все это ему рассказываю? Ну кому это интересно?" - думала про себя Наташа. Но Ильдар смотрел на нее внимательно. И слушал тоже внимательно. - А потом у меня кончились деньги, и наступил отпуск. Тратить отпускные на учебу, вместо поездки на море, мне совершенно не хотелось. Я подумала, вот после отпуска подкоплю, и по новой пойду уроки брать.
  -- И? получилось? - Ильдар ждал продолжения, когда она сделала паузу в своем повествовании.
  -- Нет, - Наташа грустно покачала головой. - После отпуска у меня мама заболела. Я ее пыталась вытащить. Но не получилось. А потом мне стало не до машины. А теперь я боюсь дураков. Их же не уменьшается...
  -- Это да. Да. И права покупают. Девочкам. Вот у меня за двадцать лет водительского стажа было много аварий. И виноваты, обычно, - Ильдар сначала отвернулся, но на этом месте снова повернулся, и посмотрел прямо в глаза собеседнице. - Кто? По большей части ваш брат. Вернее, наверное, будет сестра.
  -- В смысле блондинки, что ли? - Наташа улыбалась. У нее было много разумных приятельниц со светлыми волосами. И многие отлично водили машину. Она сама никогда не красила волосы в светлые тона, но замечала, что отчасти в анекдотах про блондинок, есть доля правды.
  -- Ну в большинстве, - заключил он осторожно. - Но пробовать надо. Это же удобно очень. Хотя и дураки, и дороги, и пробки. Но удобно.
  -- Удобно - не то слово. На дачу опять же.
  -- А дача далеко?
  -- Далеко!
  -- В магазин.
  -- Да. В магазин. Но я уже старая. Боюсь.
  -- Какая же вы старая? Вон какие чертики в глазах. - Мужчина прошелся по ней таким взглядом, полным желания, что внутри у нее все как-то подпрыгнуло. И сразу отвернулся. Словно испугался, что что-то лишнее сказал.
  -- Да какие там чертики! - Наташе стало не по себе. И жарко, и сладко, и что там про бабочек в животе... И сердце застучало. Она похихикала тихонько. - Это я претворяюсь так...
  -- Вот я так и понял...
  -- Молодой я претворяюсь. Трудно в моем возрасте учиться. Да и на кого я ребенка брошу? - она мотнула головой в бассейн, где мальчики пытались играть в догонялки. - Мы с ним вдвоем живем.
  -- Как? Совсем? А бабушки-дедушки?
  -- Да вот как-то... у меня все... умерли. Так получилось, - Наташа говорила тихо. Настроение у нее давно уже улучшилось, голова прошла, хотелось улыбаться. Но говорить про смерть близких и улыбаться было как-то противоестественно. Она подняла на Ильдара глаза, хотела просто понаблюдать за ним. Серьезность изобразить удалось, и она почувствовала, что мужчина ей заинтересовался, он аж развернулся в своем шезлонге весь к ней. Да он же не просто так пристает. Он к ней ПРИСТАЕТ. Он выспрашивает разные мелочи. Он слушает все, что она говорит. Он разглядывает ее тело. И в глаза заглядывает проникновенно. Просто сама Наташа все время отворачивается от него.
  -- И родители?
  -- Да, - теперь они смотрели друг другу в глаза.
  -- Все разом? - он был откровенно удивлен.
  -- Ну почему же? Нет, конечно. Сначала папа заболел, потом мои бабушки по очереди. - Наташа все же отвела глаза, стала наблюдать за сыном. - Потом брат разбился. А потом мама заболела. Так вот.
  -- Ой. Ну вам досталось! А брат как разбился?
  -- На машине. На юг ехали. Но за рулем был не он.
  -- Ужас какой! Поэтому машину водить не хотите. Я понял.
  -- Ну лишь отчасти...
  -- И вы все одна?
  -- Одна. Справляюсь. Вроде.
  -- Бедняжка! - он тоже посмотрел на своего сына. - А муж? - взгляд вернулся к ее лицу. - Тоже?
  -- Тоже, - Наташа почувствовала, что ее затягивает этот разговор. Надо менять тему. Не может ему быть все это интересно. И что делать с лицом? Ей хотелось улыбаться, а тут такая тема трагическая...
  -- Вот по настоящему? Прямо тоже умер? - он ждал ответа буквально буравя ее свои карими глазищами.
  -- Ну, для меня да, - Наташа поняла, что не хочет врать, ведь не умер же он на самом деле. Ей стало почему-то очень весело рядом с этим темноглазым мужчиной. Она еле сдержалась, чтоб не расхохотаться, сдержано улыбнулась, посмотрев на него так прямо и откровенно, что он первым отвернулся. - Мы не общаемся. В общем, жаль, конечно, что у меня машины нет. На дачу отвезти нас придется снова просить сестру. Двоюродную, - уточнила Наташа.
  -- Сестра хотя бы есть?
  -- Да. Это дочь маминой сестры. Вот мы с ней остались - две сироты. Но на отдых она меня везти отказалась.
  -- Я что-то этот отдых никак не прочувствую. Говорят, есть у нас в Подмосковье отель, где вообще "все включено", как в Турции, - Ильдар откинулся на шезлонге, наблюдал за детскими играми.
  -- Да. "Солнечный" называется.
  -- "Солнечный"? - он повернулся к ней, уточняя информацию, словно хотел получше запомнить.
  -- Да. Это где-то по ленинградке, если не ошибаюсь. У меня там коллеги были. Им оч-чень понравилось. А меня вот отвезти туда некому. И я вот здесь.
  -- Так я не понял, вам понравилось?
  -- Не знаю, как вам ответить. Я привыкла отдыхать в ведомственных санаториях. В таких отелях я не часто бываю. Не с чем особенно сравнивать...
  -- В ведомственных, - снова повторил Ильдар ее слова, на сей раз таинственно-протяжно.
  -- А нам пора уже собираться. Обед начинается. - Наташа позвала сына, дала ему две минуты на выход из бассейна. - Ильдар, а у вас есть какие-нибудь планы на после обеда?
  -- Нет. Мы еще ничего не планировали. Вы хотите мне что-то предложить? - он так заинтересованно посмотрел на нее, с надеждой.
  -- Попросить хочу. Мне неловко так, - она дернулась, отвернулась, повернулась, подняла на него глаза. - Я очень настроилась на этот массаж. Я его себе уже выписала на номер. Но не успею до трех. Если я попрошу за Игорем присмотреть...
  -- Конечно, не вопрос! И вещи можно у нас оставить, - очень горячо сразу согласился он.
  -- Я бы тогда подругу попросила к пяти приехать, а не к трем.
  -- Без проблем. Пусть общаются. И вещи можно к нам принести. Да, - еще раз повторил Ильдар.
  -- Спасибо. Пойдемте на обед! - Наташа довольно улыбалась, гладя ему в глаза с благодарностью. "Похоже, я с ним тоже заигрываю... Вещи можно было и в багажной комнате оставить... Но Игоря ж я там не оставлю..." Она повернулась к воде - Игоречек, все твои минуты давно прошли. Вылазь.
  -- Пойдемте, - согласился Ильдар и тоже позвал мальчишек из воды, - дружненько идем в душ и одеваться.
  -- Встречаемся в общей раздевалке.
   Наташа была уже почти одета, оставалось лишь натянуть джинсы и свитер. Первым делом она позвонила подруге, объяснила ситуацию с массажем и попросила приехать ближе к пяти вечера. Подруга согласилась. Так даже удобнее оказалось.
   Наталья пощупала волосы, на всякий случай, подсушила их феном, заколола в свежий пучок. Она спокойно собиралась, зная, что ребенок много болтает, когда одевается, а ему еще и помыться надо было. И все равно в раздевалке она оказалась раньше мужчин. Девушка на ресепшн СПА-центра с удовольствием записала ее на массаж на начало четвертого. Других желающих пока не наблюдалось, поэтому можно было прийти и в половине четвертого, и даже в четыре.
   В половине второго мужчины шумно что-то обсуждая спустились к ней. Мальчишки обменивались телефонными номерами и обсуждали, кто в каких соцсетях состоит, и под каким ником, да с какой фотографией. Руслана эти сети затянуть не успели, ему на них не хватало времени. Папа его тоже не увлекался виртуальным общением, а стремился к естественному. Переобувшись, записав телефоны друг друга на бумажке, дружной шумной толпою компания вышла из здания физкультурно-оздоровительного комплекса на улицу, залитую солнечным светом.
  -- Весна! Уже тепло. Солнышко светит ярко и даже пригревает слегка! - восхищался Ильдар, поглядывая на попутчиков. - Я хоть и зимой родился, а весну обожаю.
  -- Да. А мне сам бог велел весну любить. Я родилась как раз весной.
  -- А вы скорее всего Овен.
  -- Точно. Неужели так заметно?
  -- Нет. Просто я тоже рогатый - Козерог, мне вот так почему-то показалось...
  -- Ну-да. Овца и Козел - это символично...
  -- Они же близки по духу, - вроде совсем и не обиделся на сравнение Козерог.
  -- Не знаю... И поколение у нас тоже похоже одно...
  -- Скорее всего. Но я себя старым совсем не считаю.
  -- И я не считаю, - теперь ей было удобно его разглядывать. Она шла чуть позади него, а мужчине приходилось периодически на нее оглядываться. Он шел в одном спортивном костюме, с завернутыми до локтя рукавами. - Я даже не чувствую. Просто понимаю, что уже не юности пора... Отцвели цветочки... Ягодки пошли, - скаламбурила Наташа.
  -- А пойдемте в столовую сразу, не заходя в номера, - предложил Игорь.
  -- Именно так мы и сделаем, чтоб на лишние перемещения время не тратить, - согласилась мама.
  -- Прямо с куртками? - удивился Ильдар.
  -- Нет. Там же вешалки стоят, - просветил Игорь, когда они подошли к главному корпусу. - Пойдемте, покажу.
  -- Ну, пойдемте.
   В столовой решили сесть за один стол. Долго ходили к столам раздачи, выбирая себе блюда. Родители подсказывали, что полезнее, дети выторговывали что-нибудь повреднее, на их вкус. Наташа посмотрела на ситуацию со стороны пока шла к столику со своей тарелкой. А ведь эта вот маленькая компания так похожа на семью... ничем не отличается от других семей. Так она успела подумать.
   За столом дети снова торговались, кто съел больше полезного, а кто больше вредного, да почему можно одно, а нельзя другое. Покончив с макаронами и супом, они убежали к себе. Наташа спокойно дожевывала свои овощи. Ильдар взял мясо. "Это вроде свинина... а мне показалось, что в нем что-то восточное..."
  -- А как вы относитесь к виски? - поинтересовался мужчина к концу обеда.
  -- Никак. Моя бабушка гнала самогон вкуснее однозначно, - Наталья проникновенно посмотрела ему в глаза. Он ее клеит? "А зачем нам пить?"
  -- А к коньяку? - так же проникновенно посмотрел на нее он.
  -- К коньяку лучше. Только он как-то не входит в мои планы. Особенно после такой бурной ночи, - она перехватила его удивленный взгляд и посмеялась про себя. "И о чем же он подумал?" - Я тут почему то совсем не могу спать. Вроде свежий воздух, еда полезная, - она посмотрела в свою тарелку, словно подтверждая, какая полезная у нее еда. - А спать не могу. Всю ночь ворочалась с боку на бок. Уже подумала, а не сходить ли в лобби...
  -- Это у вас так всегда? Все три ночи?
  -- Ну почти, - она разглядывала его голые предплечья у себя практически перед носом. Это были руки сильного уверенного в себе мужчины. Наташа обожала такие руки. Они ее волновали, поэтому через силу отвела свои глаза обратно в тарелку.
  -- А я думал, что у меня с непривычки... Место новое. Мы же только вчера приехали... Я ведь тоже долго не мог заснуть. Надо нам было как-то встретиться, - он пытался поймать ее взгляд. - Мне вот и в лобби ходить не надо было.
  -- Вот мы потому и не встретились... что не надо было...
  -- А что тут из увеселительных мероприятий? - отвлекся Ильдар на новую тему.
  -- У детей будет мини-диско. До десяти. Там вообще в холле висит расписание работы аниматоров.
  -- И вчера было?
  -- Было.
  -- А мы не ходили. Я что-то с дороги не хотел никуда.
  -- Да там ничего интересного. Дети носятся, родители сидят вот за этими столиками.
  -- А для родителей что-то есть?
  -- Нет. Родители взрослые - должны себя сами развлекать.
  -- Какая несправедливость! Ну если мы вчера не встретились, то давайте сейчас это исправим.
  -- Мне ведь надо собрать вещи, а конь еще не валялся, выписаться к трем часам, успеть на массаж... столько всего... - Наташа посмотрела на часы, висящие на стене прямо напротив ее глаз. - А время то не стоит на месте. Вон, уже два.
  -- Ну мы по чуть-чуть, - уговаривал кавалер.
  -- Ну если только "по чуть-чуть". Здесь?
  -- Нет. Зачем? У меня все свое.
  -- Отлично. Тогда я бегом собирать сумки.
   Когда Наташа поднялась в номер, то обнаружила обоих детей, которые были увлечены плетением браслетов из резинок - новое модное направление в рукоделии ребятни начальной школы. Заинтересовались этим и девочки, и мальчики. Причем, мальчики дальше сильнее. Мать всегда думает о полезности увлечения свое чада, а это хобби явно развивает мелкую моторику, а по сему Наталья спонсировала хобби своего сына. Перед поездкой она накупила ему кучу пакетиков с резинками, станков, крючков. Игорь все это таскал с собой, а теперь рекламировал полезное занятие новому другу. Расходные материалы лежали всюду - на кроватях, на тумбочках, на столе и даже на полу.
  -- Ребятки мои дорогие. А давайте, вы все это немного минимизируете, а еще лучше пойдете аккуратно куда-нибудь в другое место, а? А то и я вас толкать буду, а вы мне под ногами мешаться. Мне ведь сумки собирать надо, - запричитала Наталья.
  -- Пойдем к нам? - предложил Руслан.
  -- Пойдем, - быстро согласился Игорь. - Сейчас, мам, мы тут быстро все соберем. Ты только дверь нам открой, пожалуйста.
   Ребята, действительно, быстро собрали все принадлежности и быстро исчезли за дверью. Наташа захлопнула дверь, вытащила большую дорожную сумку, приготовила сумочку для своих вещей, которые собиралась забрать в Москву. Она уже аккуратно складывала свои платья, так и не пригодившиеся ей здесь, как в дверь постучали. Сначала она решила, что это горничная интересуется, когда будет освобождаться номер, который необходимо "принять". Но на ее приглашение войти, никто не появился. Зато стук повторился. Она раскрыла дверь, прижимая к себе пакет с нижним бельем сына, которое почему-то все время оттуда вываливалось. В проеме двери возникла мужская фигура. От неожиданности Наташа начала моргать и совсем выронила белье из рук.
  -- Вы извините меня, я, наверное, не совсем вовремя... Но дети заняли весь номер, настроились на канал мультиков, а я им, похоже мешаю. Их почему-то стало как-то много... - оправдывался Ильдар.
  -- Да, детей много, и от них шумно, - изрекла хозяйка, собирая белье с пола.
  -- Может, мы так вот перераспределимся... по возрасту? - предложил гость.
  -- Интересная мысль, - задумчиво произнесла Наташа.
  -- Я им выставил большую бутылку пепси-колы, предупредив, что это страшная гадость. Потом еще достал большой пакет чипсов, сказав, что это еще большая гадость. Они обрадовались, но не набросились сразу... странно.
  -- Какой вы добрый папа! А я ворчу всякий раз за гадости - отозвалась хозяйка номера, задумчиво глядя то в шкаф, то в сумку.
  -- Или я буду вам мешать? - с надеждой, что его не выгонят, спросил мужчина.
  -- Да как вам сказать...
  -- ...чтоб не обидеть...
  -- Хм, - Наталья подняла на него удивленные глаза. Это была фраза из ее молодости, когда она училась в институте, студенты так подкалывали друг друга. Теперь говорят "стебаться", а тогда "подкалывали". - Если вас совершенно не смущает, что я пока нахожусь не совсем в адекватном состоянии, то оставайтесь, конечно. Я когда собираюсь, то много суечусь. Все время боюсь что-нибудь забыть. Мелькаю вот туда-сюда... - она провела руками так, как будет мелькать от шкафа к сумкам. - Только вы, пожалуйста, присядьте, что ли...
  -- Меня это совсем не смущает, - удовлетворенно заявил гость, устраиваясь у окна. - А если мы совместим приятное с полезным? Давайте по пять капель.
  -- Вот интересно, а что у нас приятное, а что полезное? - Наташа рылась в шкафу, сортируя там оставшееся белье.
  -- Я не буду за вами подсматривать. Вы спокойно собирайтесь, а я только немного коньячка накапаю. Это и приятно, и полезно. Точно вам говорю. И мне можно верить, - гость слегка отдернул занавеску и чем-то зашуршал на подоконнике.
  -- Верить никому нельзя! - хотелось изречь фразу Мюллера в исполнении Леонида Броневого из легендарного сериала советского времени, но Наталья промолчала на этот счет. Пакет с носками сына она уложила в большую сумку, пакет с ношеными вещами - в свою, и размышляла теперь, куда положить свой выходной лифчик и запас трусиков. Дома в этом белье особой необходимости в ближайшее время не наблюдается, значит можно и не везти с собой лишний груз. Она поглубже засунула этот пакет в большую сумку. - Я и не спорю. А сборы мои - это приятно или полезно? - она повернулась к нему в тот момент, когда он разлил ароматную жидкость чайного цвета по маленьким дорожным стаканчикам.
  -- Это необходимое. Начнем? - он выглянул из-за занавески, поставил коньяк на тубочку, и снова там спрятался.
  -- Сейчас, - и она снова посмотрела в сумку, судорожно соображая, что она еще забыла положить.
  -- Темный или молочный? - спросил Ильдар, разглядывая что-то за занавеской.
  -- Что? - не поняла хозяйка, успев задуматься, что можно делать на подоконнике, когда коньяк уже разлит по рюмочкам и стоит на тумбочке. Как же это тяжело, соображать на несколько фронтов одновременно: собираться, успеть до трех, с гостем общаться... Но выгонять гостя не хотелось. Ей приятно было общаться с этим мужчиной.
  -- Шоколад. 70% подойдет? - спросил гость все так же из-за куска органзы, чем-то хрустя.
  -- А, шоколад! Конечно, горький. Пойдет. 70% - в самый раз - согласилась Наташа, снова нырнув в шкаф.
  -- Тогда у меня все готово, - Ильдар положил разломанную плитку шоколада на тумбочку и вручил собеседнице рюмочку, когда она бросила в сумку свой теплый свитер. - Давайте, за знакомство.
  -- Ну давайте. За знакомство! - она сделала маленький глоток, раздумывая, допивать сразу до конца или этого достаточно. Ох, как же трудно столько сразу соображать!
  -- Ум-м. Неплохо, - посмаковал гость свое угощение.
  -- Да. Мягонький, - Наташа уже укладывала в свою сумку кардиган, в котором часто ходила на работу.
  -- А чем вы занимаетесь, если не секрет, конечно? - Ильдар разглядывал фляжку с коньяком.
  -- По жизни?
  -- И по работе... и вообще...
  -- По жизни сына ращу. А по работе - практической психофизиологией. Вам это правда интересно? - она улыбнулась, мельком глянула на него и стала закладывать в большую сумку свои туфли, в которых ходила в ресторан по утрам.
  -- У-у-у! - многозначительно промычал он, словно ясно представил себе, чем конкретно занимается его новая знакомая. - Интересно...
  -- А вы? Чем вы занимаетесь по жизни и по работе? - Наталья запихивала в сумку уже кроссовки сына.
  -- Я государев человек, - уклончиво, слегка таинственно, промолвил собеседник.
  -- Так и я государев, - Наташа снова улыбнулась, распрямила спину, оторвавшись на минуту от сборов. - Что-то мне подсказывает, что мы все таки с одного "пионерского лагеря". - Она задумалась, что еще надо положить, но параллельно продолжала "крутить" в голове мысль про "государеву" службу.
  -- И осталось 2 года до пенсии, - сказали они хором. Повернулись от удивления, посмотрели друг на друга "квадратными" глазами, и снова хором спросили друг друга, - 72 год? - что означало год рождения. Значит им обоим по 43 года... И снова отвернулись в разные стороны.
  -- А вы хорошо выглядите, правда! - восхитился Ильдар, любуясь пейзажем через стекло балконной двери. - Я был уверен, что меньше...
  -- Ну это не моя заслуга, - Наташа вернулась к сборам. - Мне с генетикой повезло. Мама у меня была просто красавица, - она достала из пакета, с которым они ходили в бассейн, купальные принадлежности, и пыталась их разложить, не перепутав, чьи в какую сумку. Она словно взвешивала пакеты в руках, как на весах Фемиды, и бормотала себе под нос, что "вот это мое, а это - Игорю", но укладывать их почему-то не спешила.
  -- А ведь это прекрасный тост! - мужчина снова потянулся за фляжкой с коньяком. - Раз мы практически коллеги в некотором смысле, то за это надо выпить.
  -- Ильдар, я вас прошу, присаживайтесь. Я нервничаю. Я ненавижу собирать вещи. Все время что-то теряю, забываю.
  -- Заметьте, не я это предложил, - процитировал гость другого героя в исполнении Броневого, теперь уже из лирической комедии.
  -- Если вы присядете, я, может, немного успокоюсь.
  -- А вы тоже присядьте ненадолго. Я так понял, что у вас погоны есть? - спросил Ильдар, присаживаясь около балконной двери.
  -- А то!
  -- И сколько у вас просветов? - он протянул ей рюмочку, снова наполненную коньяком.
  -- Ох, спаиваете? Да боюсь, что придется подчиняться. Наверняка. Просвета у меня два. Но звезда одна уже давно и вряд ли мне вторая засветит когда-нибудь... - Наташа взяла рюмочку и присела на кровать.
  -- Да. Придется. У меня всего по два. И третья звезда тоже не очень светит. Третий срок уже так хожу... Я люблю свою работу и не хочу ее менять. А ради третьей звезды надо идти на руководящую работу, иметь подчиненных...
  -- Да вам повезло, - Наташа пригубила коньяк. - Мне вот и ради второй надо много что поменять. Либо кем-то руководить, либо очень сильно научной деятельности отдаться. А я люблю практическую деятельность.
  -- Как интересно мы разговариваем! - восхитился подполковник. - Вот ведь со стороны нас ведь и не каждый поймет...
  -- "Рыбак рыбака видит издалека!" - как говорится.
  -- Ну давайте за это все же выпьем, - он протянул Наташе ломтик шоколадки и аккуратно стукнул краешком рюмочки о ее стаканчик..
  -- А я не умру потом на массаже? - Наташа сделала глоток и захрустела шоколадом.
  -- Не умрете. Верьте. Это я вам как "моторист" говорю.
  -- Кто? - не поняла Наташа, про что говорит ее гость.
  -- Ну кардиолог. Я врач в госпитале.
  -- Бурденко? - она сделала второй глоток.
  -- Так точно, - он немного удивился.
  -- У меня там дедушка умер... 40 лет назад, - поспешно добавила она, успев подумать, что, наверное, это не очень уместное замечание.
  -- И так бывает. Я не очень хотел, вернее, не стремился, чтоб обязательно в Москве оказаться. Меня туда после учебы в Ленинграде отправили. Ну, отправили, значит надо следовать приказам. А родители у меня на Урале остались. Там совсем другая жизнь. Нет этой столичной суеты.
  -- Это точно. Я так выматываюсь от этой суеты! Уехать бы куда-нибудь подальше. Мечтаю о пенсии.
  -- А вы москвичка? Коренная?
  -- Ну да. Родилась я в Москве. Но мама у меня южных кровей...
  -- Вот я так и подумал...
  -- Не с Украины! Дед из донских казаков. А папа белорус, выросший на заставе. Его отец все по гарнизонам... всю жизнь. Но потом они все-таки в Москву вернулись.
  -- Значит вы тоже офицер в третьем поколении? - осторожно поинтересовался Ильдар.
  -- Вы, я так поняла, в третьем? - не то спросила, не то утвердила дама, ставя стаканчик на тумбочку и порываясь возобновить сборы.
  -- Как мы хорошо друг друга понимаем! - он снова начал разливать коньяк, стоило Наташе поставить свою рюмочку. - А вот у нас и третий тост...
  -- Вот это удивительно! Куда бы я не поехала отдыхать, я везде нахожу своего "брата".
  -- Так нас просто тянет друг к другу, - он протянул ей рюмку в третий раз.
  -- Вы уверены? - она показала глазами на содержимое стаканчиков, которые соединились стеночками.
  -- В чем уверен? В необходимости третьего тоста? Да. Но что мы сейчас делаем? - он уставился на стаканчики.
  -- Коньяк пьем и задерживаем мои сборы.
  -- А третий тост за что? - словно экзаменуя, спросил товарищ подполковник.
  -- Вообще-то, это моя прерогатива - вопросы на зачетах задавать...
  -- Так вы педагог?
  -- Отчасти. Я чем только не занималась, в каких подразделениях только не была. Так, что могу авторитетно заявить, что третий тост - за тех, кто в сапогах, а за павших - как за живых, ведь они всегда с нами.
  -- Снимаю шляпу! - уважительно промолвил мужчина. Он быстро опрокинул в себя коньяк и стал задавать вопросы. - Так вы теперь психологию преподаете? А где?
  -- Ее в основном. В военной Академии.
  -- Их много...
  -- Да что это меняет? Сначала я занималась обработкой информации в аналитическом центре, потом психотерапией и наоборот...
  -- Как это?
  -- Знаете, интересно было, - женщина присела на край кровати и говорила с любовью о том, чем занималась у нее даже взгляд изменился. - После аналитических курсов, я психфак закончила и все эти знания на допросах очень разных людей применяла... А теперь вот у меня ребенок, работу дали по-спокойнее... теперь я преподаю психологию. Я педагог-психолог. Но хочется практической работы. Причем, на пенсии...
  -- Я что-то не очень понял... Вы из спецслужб?
  -- Мне надо сборы закончить, - спохватилась Наташа. - Я счастливая - часов не ношу. А время бежит, не ждет.
  -- Да. Конечно. В ванной все проверили? - поддержал Ильдар.
  -- Точно, - хозяйка ускакала в ванную.
  -- Вы не любите говорить о себе? - спросил он громко, чтоб она даже в ванной услышала.
  -- Обожаю. Даже сама не замечаю, как я это люблю, оказывается - Наталья притащила из ванной мешок гигиенических принадлежностей. - Вы, кажется, сетовали, что забыли очки для плавания. Хотите, я вам подарю?
  -- Как это? - гость искренне удивился.
  -- Ну у меня вот эти лишние получились. Нас двое, а это - третьи. Они на наших крупных головах не держатся. А Руслану должны подойти. Он у вас не такой "головастый", как мы, - она протянула ему очки. - Да не переживайте вы так! Если бы в них была для нас жизненная необходимость, то я бы не предлагала. Они, правда, лишние.
  -- Ну нет как-то странно...
  -- Нормально! - Наташа уложила мешок с зубными щетками и пастой в большую сумку.
  -- А хотите, выпьем на брудершафт? - совершенно неожиданно, как показалось Наташе, предложил Ильдар.
  -- Нет, - немного испуганно и очень поспешно отказалась, уставшая от сборов женщина.
  -- Ну да, - неопределенно сказал гость. - Надо еще все полочки проверить в столе, в шкафу еще раз.
  -- Ага. Надо, - Наташа подскочила к столу.
  -- Я не буду подглядывать.
  -- Да я не стесняюсь. И все самое интересное я уже уложила.
  -- А все-таки, давайте на брудершафт. Мы ровесники, а выкаем друг другу, как в высшем обществе. - Он снова протянул ей рюмку, подловив ее в узком пространстве между кроватями, когда она укладывала в сумку домашнее полотенце.
  -- Вы зануда? - улыбаясь, она быстро глянула на него, но тут же отвела глаза. После выпитого коньяка, да еще от постоянного перемещения между шкафчиками и сумками, глаза ее блестели, щеки сильно порозовели, а сердце стучало ровно и громко.
  -- Да. Легче отдаться, чем объяснять.
  -- И приказывать будете?
  -- Могу. Товарищ майор! Прошу.
  -- И времени у меня нет на размышления... ну давайте, - как-то неожиданно для себя согласилась Наташа. Ей вдруг стало интересно, куда это их может завести в таком цейтноте. И что в этом особенного...
  -- Вот. Держи, - Ильдар буквально вставил в ее правую руку стаканчик, а в левую - ломтик шоколадки.
   Они перекрестили руки, как положено, когда пьют на брудершафт, выпили. Наташа не успела сообразить, кусать ей шоколадку или поцелуя будет достаточно для такого пикантного случая. Ильдар привлек ее к себе, деликатно прислонился к ее губам, постепенно увлекаясь сим приятным процессом. Она слегка открыла рот, пропуская его глубже в себя, попыталась ответить. Как здорово у него все получалось! Можно было вообще ничего не делать, лишь прислушиваться к его движениям, поддаваясь требованиям его жадных губ.
   В левой руке у Наташи плавилась шоколадка. Она боялась испачкать ею его рубашку и не стала обнимать. Просто задрала голову вверх и ответно прижималась к его губам. В коем то веке мужчина оказался выше ее ростом, пришлось податься вверх. Его усы оказались мягкими, совершенно не царапали ее нежную кожу на лице. Ей совсем расхотелось уезжать. Но время то бежало...
  -- Я не дал тебе проглотить? - он посмотрел ей в глаза нежным проникновенным взглядом, через силу заставив себя оторваться от ее губ.
  -- Ага, - мотнула она головой. Только теперь она поняла, что не успела проглотить остатки коньяка, пока размышляла над закуской. Этот последний глоток и встал у нее в горле.
  -- Вот что булькало. Интересный звук...
  -- Да уж. Мне тоже так показалось...
  -- А ты хорошо целуешься - ему не хотелось от нее отходить, выпускать из той ловушки, в которую поймал и снова потянулся к губам.
  -- Ой! Я вся в шоколаде! - Наташа поймала расплавившийся кусочек шоколада губами. - Я даже не закусила. - Ему пришлось немного отстраниться. - Странно. Лет двадцать пять назад у меня было что-то подобное... Или у меня дежавю? Тогда мне было 18 или 19... а он был такой опытный... коньяк я выпила, а про закуску никто не думал. И я вся в шоколаде... - Она понимала, что плетет околесицу, но остановиться не могла, взволновавшись, облизывала шоколадные пальцы. - Надо проверить, может за кровать что-то завалилось...
  -- Я посмотрю, - предложил свою помощь Ильдар.
  -- Ой спасибо большое. Надо еще документы проверить... - она бросилась к столику и дамской сумочке. Вытряхнув оттуда кучу женских мелочей, начала аккуратно засовывать все обратно.
  -- За кроватями чисто. Может, еще чем помочь? - он подошел к ней очень близко, опасно близко. И помощь свою предложил просто так, надеясь, что снова она окажется в его объятиях. Но она вздрогнула, схватила пластиковую бутылочку для воды, и протянула ему:
  -- Да. Если не трудно, можно воды набрать. Там в коридоре кулер есть... - она неопределенно помахала в сторону двери.
  -- Конечно, давай. А не мала посудинка?
  -- На дорогу мне хватит. А то булькать буду... - "Что я за бред несу?" - спрашивала она себя, когда он вышел в коридор. То ли коньяк так действовал, то ли сборы... "Нет, - призналась она себе, - коньяк тут совершенно не причем. Он мне понравился. Я вчера загадала, что хочу познакомиться... а теперь веду себя как идиотка..."
  -- Вот, пожалуйста, - мужчина принес бутылочку. Она начала суетно запихивать ее в сумочку. Бутылка туда помещаться не хотела. Он хотел дать ей какой-то совет, протянул руку уже, но она ловко повернула свой большой кошелек, для этой сумочки он был просто огромен, вертикально и бутылка встала на место, как родная.
  -- Вот так. Теперь надо все еще раз проверить и застегнуть.
  -- Как ты ловко все это ... так... вот. Разве женщины умеют так все складывать?
  -- Кому ж еще уметь, как ни им? - "Я его глупостью заражаю? Или ему уже сказать нечего?" - подумала про себя Наташа, а вслух сказала, - к тому же я не просто женщина. У меня уже больше 20 календарей. Это откладывает свой отпечаток.
  -- На что? Я про рациональность...
  -- "Точно. Заразно!" Я по первой специальности еще и аналитик. Мне так иногда бывает страшно от своих знаний и умений...
  -- А где папа Игоря, - как-то совсем не кстати спросил Ильдар.
  -- В деревне живет один, - Наталья почему-то совсем не удивилась его вопросу. - И не особо без нас страдает.
  -- Почему?
  -- Так получилось. Он оказался жадный и маниакально ревнивый.
  -- У него повод был? - они стояли посередине комнаты и смотрели друг на друга.
  -- Я даю только один повод - существую такая, какая есть. А глядя на меня многие обманываются, полагая, что моя внешняя оболочка дает им право мною распоряжаться. В общем, трудно нам - красивым бабам на свете жить.
  -- Наверное, с такими то губами...
  -- Ну вот. И ты туда же. "В глазах чертики", "с такими губами". Потом про улыбку надо не забыть, - она направила на него указательный палец и поводила им в воздухе, как делают преподаватели, когда объясняют или напоминают какой-то материал, взмахивая на каждом словосочетании. - И про фигуру еще тоже. Да! - палец замер, указывая прямо на него. Она снова отвлеклась на сумку, затягивая молнию. - Не обижайся.
  -- Да я нет... Я хотел спросить, а кроме... еще кто-то ... - он сбился на полуслове.
  -- У меня как в песне у Высоцкого: "Кто раньше с нею был, и тот, кто будет после, пусть пробуют они, я лучше пережду!".
  -- У него песня ... Я не помню...
  -- А который час? - немного нервно, встревожено спросила хозяйка номера, который пора было сдавать.
  -- Можно звонить горничной. Как там? 1000?
  -- Да. Я наберу, - Наташа повернулась к телефону и позвонила на ресепшн. Ей предложили спускаться, а горничная сейчас будет.
  -- Давай, я помогу с сумками, - на большой сумке молния категорически не хотела сходиться. Наташа ее дергала нервно, а молния стояла намертво. Ильдар осторожно сжал бока баульчика, приминая слегка внутренности. - Тяни молнию слегка назад, а потом вперед. - Наташа так и сделала. Молния сошлась.
  -- Спасибо! Вот одна бы я мучалась... - теперь она почти прижималась к стене комнаты, отступать ей был некуда.
   Ильдар уже почти обнял ее, собираясь снова поцеловать, но тут вошла горничная. Они резко повернулись на шум открываемой двери. Горничная оказалась воспитанной - постучала, поздоровалась, на пороге потопталась. Наташа думала, что сейчас начнется проверка полотенец и покрывал, которое она "проходила", отдыхая в ведомственных домах отдыха. В циркуляре, который лежал в каждом номере на столе, значилось, что за испорченные вещи необходима плата. Но на этот раз проверяли только содержимое мини-бара. Холодильник с напитками и шоколадками находился под столом. Женщина склонилась над раскрытой дверцей шкафчика. Наташа тем временем проверяла, все ли она затолкала по сумкам, обходила еще раз все "закоулочки" номера.
  -- А вы баром пользовались? - спросила горничная.
  -- Да чем там пользоваться? Я этим не интересовалась даже, - ответила постоялица, хотя вспомнила, что ради интереса заглядывала туда в день приезда и первое, что ей тогда на глаза попалось - пачка презервативов. Она еще подумала, что зачем их хранить в холодильнике...
  -- Жвачки не хватает, - прокомментировала горничная.
  -- Да вы что! - преувеличенно громко и эмоционально всплеснула Наташа. - А там была и жвачка даже?
  -- Ну вот, в меню, видите, - сунула в нос постоялице некий перечень продуктов женщина. - Сорок рублей.
  -- Ай-ай-ай! Обанкрочусь. И когда пострел мой успел? - восклицала Наташа. - Что ж пишите на счет номера этот огромный чек!
  -- Хорошо. Вот, - горничная быстро чирканула сумму на чеке напротив строчки "жевательная резинка", повторила ее в графе "ИТОГ" и расписалась. Протянула Наташе бумажку. - Счастливо вам. Приезжайте еще к нам! - и вышла, тихо прихлопнув дверь.
  -- Атас! - снова восклицала Наташа. - Написала счет на сорок рублей и ушла. А все осталось... не боится, что я на память себе отсюда пробничек вискарика прихвачу? Не все у нас, оказывается, по-русски! Иногда попадаются и такие вот доброжелатели доверчивые...
  -- Это же нормально, - Ильдар пробормотал фразу, не задумываясь, над ее смыслом. Он снова подошел к ней почти вплотную, расставив пошире руки. Было не совсем понятно, что он хочет этим показать: то ли демонстрировал, что теперь от него не скрыться и не сбежать, надо отдаться по хорошему, то ли то, что теперь можно не оглядываться на дверь, все равно уже никто не потревожит...
  -- Ну для интеллигентной воспитанной Европы, пожалуй да. Но для России! - она смотрела на него снизу вверх и понимала, что очень не хочется никуда идти, а уезжать тем более. Но надо. Его оголенные предплечья надвигались с двух сторон и волновали ее.
  -- Иди сюда, - он быстро и ловко обнял ее, привлек к себе и снова стал со вкусом целовать.
   От него приятно пахло мужским парфюмом. Прямо так возбуждающе. На сей раз она покорилась и ответила активнее. Времени на споры уже не было. Наташа левой рукой обняла его за шею, ерошила волосы на затылке, а правой гладила спину. В голове у нее в этот момент пронеслось столько мыслей одновременно, что ей даже показалось, что мозг взорвется от их количества и натиска. Мысли мешали друг другу и, главное, они мешали своей хозяйке, а обуздать их было невозможно. Ну прямо, как у Газманова.
   Она успела подумать, что даже стоя на каблуках в восемь сантиметров, а он то в тапочках стоит..., она все равно ниже его. Еще она подумала, что ей очень приятно все это сейчас делать, но надо бежать... И внутри разливается желание, но... не совсем то, которое должно возникнуть в этот момент. В этот момент обычно у нормальных, здоровых людей возникает желание упасть куда-нибудь на горизонтальную поверхность, на кровать вот к примеру, раздеться, овладеть всем оставшемся телом, а не только губами партнера. Так то у нормальных. Ей же хочется стоять вот так долго, иногда отрываться друг от друга, чтоб сказать какую-нибудь милую глупость, и снова соединиться губами. Может она просто давно не целовалась? Так это не самая ее любимая часть в сексуальных играх... И голова не кружится, как в юности... может уже и правда старость? Но целоваться все равно хотелось.
   Где-то параллельно с этим стучал молоточек про то, что она то свободна, а вот он... У него ребенок, мама и отель выбирала. А значит женат он, живут они все вместе... Ни словечка, ни намека на то, что он свободен, что сына видит только в выходные, он ей не подкинул за все время их недолгого общения. Зачем? Зачем тогда давать ему и себе авансы на то, что-то там... Ничего не может быть. И время убегает от них и работает против них.
   Еще она подумала о том, что дети могут и соскучиться... Или им что-нибудь понадобиться... Хорошо если будут стучать. А если Игорь откроет дверь своим ключом? Ведь он наверняка ушел со своей карточкой...
   И еще что-то копошилось в ее голове... какие-то совсем девичьи глупости...
   Он провел по ее спине нежно и сильно, притягивая к себе поближе, потянул водолазку, словно проверяя, поддастся его рукам или нет. Кофта была облегающая, заправленная в брюки, и не поддалась. Он не стал наглеть, лишь обнял посильнее. Но она обратила внимание, что этот мужчина не старался ей демонстрировать свое желание естественными проявлениями своего мужского организма. Ильдар обнимал ее сильно, даже властно, но нежно, не прижимаясь так, чтобы слиться с ней в одно целое. Они словно танцевали вальс, а не танго...
  -- Тебе надо бежать? - спросил он, понимая, что говорит глупость. Ильдар оторвался от ее губ и прислонился щекой к ее виску. Слова он тихо вкладывал ей в самое ухо.
  -- Надо, - она тоже прижалась к нему щекой.
  -- А может, не пойдешь? Я попробую сам массаж сделать... я же все-таки врач.
  -- Мысль интересная, - она подняла на него глаза, повернулась, чтобы видеть его лицо. - Только как ты себе это представляешь? Мне надо срочно спускаться, доплатить за развлечения. И эта процедура уже оплачена... И дети...
  -- Почему все как-то не так? - глаза его горели такими озорными искорками, но... в них чувствовалась и разочарование. - Почему мы не встретились вчера?
  -- Не знаю... - как же ей хотелось сейчас засыпать его такими же вопросами!
  -- А может, останешься? Ну на денек еще?
  -- Нет. Я же номер, практически сдала... И у меня завтра лекция. В десять. Я же только три дня себе освободила, а теперь читать до хрипоты...
  -- А ведь все могло быть и иначе... Почему мы не встретились вчера?
  -- Не знаю... - Она понимала, что сейчас ее мозг вскипит и расплавится. Это ее женские вопросы! Это она всегда хотела знать на них ответы! Это твоя мужская роль придумывать на эти идиотские вопросы, ваши стереотипные, сухие, иногда обидные ответы. Ну, давай же, спрашивай самое главное! Давай! Самое время спросить про мое время в Москве и про телефоны! - Может быть, мы иногда не правильно формируем наши желания? Запрос должен быть точным.
  -- Возможно, - он отстранился, явно разочарованный. Резковато отвернулся и взял большую сумку. - Чем еще облегчить твои перемещения? Я могу еще что-нибудь взять.
  -- Ой, спасибо. Так, - Наташа огляделась, пересчитывая вещи. - Вот эту можно, московскую. И самое дорогое, что здесь есть - фотоаппарат. - Она вручила ему драгоценную вещь, повесила свою сумочку на плечо и полезла в шкаф за курткой. - Что-то я его пакета не вижу, - остановилась она на пороге комнаты. - А Игорь пришел к вам в номер с пакетом? - Наташа цеплялась за воздух. Она уже явно опаздывала на массаж. И не знала, что еще сказать, чтоб он как-то проявил свое желание, озвучил его еще раз... сделал что-то. Ведь его настроение сменилось, она видела. Неужели он обиделся? На что? - Там должна быть стройная девушка быть нарисована...
  -- Они пришли с какой-то игрой в коробке, - невозмутимо ответил мужчина.
  -- Да-да. Они коробку в руках понесли. Но если пакет потеряли, то я не представляю, как он все это складывать будет... ладно, скоро узнаем... - она последний раз оглядела номер, прощаясь с ним, убеждаясь, что все забрала. Там, за дверью, уже все будет иначе...
   Дверь закрылась. Отдых заканчивается. Осталось немного...
   В комнате у Ильдара с Русланом творилось что-то необычайное. По телевизору пели Чип и Дейл, стол был уставлен бутылочками и стаканами с напитками, там же валялся пакет с недоеденными чипсами, а вся тумбочка и пол вокруг нее засыпана резинками для плетения браслетов. Пакет нашелся - дети его захватили с собой, когда уходили.
  -- Игорь! Вы что тут устроили? Давайка, собирай все, мы скоро уезжаем.
  -- Мамочка, мы играли. Смотри, что у нас получилось. Это вот новое плетение на три ряда. Я сам придумал. А это мороженое.
  -- Молодцы. Оригинально. А широкий браслет на часы где?
  -- Это мы не успели... пока...
  -- Что-то вы мало наплели. Больше все раскидали - Наташа с ужасом оглядывалась. Как можно столько всего раскидать?
  -- Так. Кто-то хотел поиграть в настольный теннис, - подал голос Ильдар, выйдя из ванной.
  -- Мы, - хором закричали мальчишки.
  -- Отлично. Тогда быстро все складываем по места и идем за ракетками.
  -- Они слушаются! Теперь я спокойна. Я скоро... ну через час - полтора...
   Наташа вышла из номера с одной дамской сумочкой. Ведь надо было еще расплатиться за номер. В главном холле она наконец-то увидела часы, который показывали начало четвертого. Здорово! Пока все идет очень хорошо. Она вставила карточку в устройство для оплаты банковскими картами, гордо набрала пин-код, получила распечатку счета.
   "Как-то все очень хорошо получается", - думала она выходя из административного корпуса. И солнышко пригревает, и мужчина пристал, и массаж сейчас будет общий, и ребенок бегает довольный! Она шла по залитой солнцем тропинке в ФОК и улыбалась. Попыталась расслабить лицо, убрать с лица улыбку, но у нее ничего не получилось. Чем больше она пыталась не улыбаться, расслабляла мышцы, тем сильнее губы сами расплывались в улыбке. "Наверное, я сейчас похожа на блаженную..." - рассуждала она про себя.
   Мысли крутились вокруг этого случайного, неожиданного знакомства. Очередь то выстраивается... Не все так уж плохо. Ну женат, ну с ребенком. Она же на отношения не напрашивается. Хотя было бы не плохо, если бы он взял телефон... Но главное то не это. Как мало нам женщинам надо! Всего несколько взглядов, пару комплиментов, приглашение выпить коньяка... ведь можно и отказаться... только стоит ли...
   В таких радостных мыслях Наташа добежала до здания СПА-центра. Массажист уже вернулся и ждал ее. Она сняла верхнюю одежду, натянула бахилы на сапоги и пошла на второй этаж. Антон вышел ее встретить, открыл дверь, подал одноразовое белье. Дальше мечтать и думать про "случайное знакомство" было некогда. Антон не только массировал и расслаблял, как в первый день, но и проработал "слабые" зоны. Он отыскал проблему в шее, размял ее хорошенько, потом увлекся коленным суставом, решил, как следует разработать и мышцы руки. Он постоянно что-то уточнял, рассказывал, какие упражнения надо делать по утрам, чтоб спина была здоровой.
   Телефон у Наташи звонил не один раз, пока она не догадалась, что за ними приехала Ирина. Та самая подруга, с которой Игорь оставался еще на три дня. Оказывается, прошло уже почти два часа. Доктор так увлекся своей работой, что позабыл, что оплачено только час десять. Антон закончил массаж и помог даме встать на ноги.
   Очень довольная Наташа спустилась на первый этаж. Игорь ждал ее в вестибюле. Они с Русланом поиграли в теннис, потом вместе с аниматорами - в прятки. Пока играли в прятки, он подвернул ногу и упал, больно ударившись. Теперь он успел по маме соскучиться. Пока Наташа надевала куртку, обнаружилось, что мальчишки, увлекшись своими разговорами, забыли свои тапки после бассейна. И даже не заметили. Как хорошо, что Наташа пошла на массаж...
   Руслан своим тапкам обрадовался и очень удивился, что сам не заметил этого. Сборы и прощание получились немного нервными и суетливыми. Ильдар предложил проводить их до машины, поскольку Ирина не стала заезжать на территорию отеля. Это было очень кстати. После массажа тащить тяжелую сумку пусть и всего то метров семьсот совсем не хотелось.
   По дороге они болтали совершенно "ни о чем". То ли Ильдар смущался Игоря, то ли обиделся на что-то, но теперь он больше отворачивался в сторону. Наташе это показалось странным.
   Ирина вышла из машины, как только группа отъезжающих появилась на горизонте. Багажник открывать не хотелось, поэтому вещи сложили на заднее сидение.
  -- Огромное спасибо, Ильдар.
  -- Да не стоит благодарности. Мне ж не трудно. Заодно вот прогулялся. Свою машину проверю, - он смотрел на нее сверху вниз и словно что-то ждал. Сигнала какого-то? Или спешил уйти? Или смутился подруги? Но весь его вид подсказывал, что телефон он просить не собирается.
  -- Игорь, - обратилась Наташа к сыну, - ты готов? Ты попрощался? - сделала попытку продлить последнее мгновение она.
  -- Да. И телефон записал. До свидания! - Игорь помахал рукой из окошка машины.
  -- Ну, и отлично. Мне было приятно познакомится, - Наталья поправила свою дамскую сумочку на правом плече левой рукой, в которой был зажат мобильник. Еще раз взглянула на него, отметив, что приятно все же иногда смотреть на мужчину снизу вверх. Она уже точно знала, что видит его в последний раз в жизни.
  -- Мне тоже. Счастливо всем вам доехать! - он смотрел на нее проникновенно, но в этот раз интуиция ей не помогала. Понять этот взгляд она не могла. - До свидания! - он немного излишне поспешно пошел от машины, словно боялся остаться еще на мгновение.
  -- До свидания, - садясь в машину, она заметила, что Ильдар уже отвернулся от нее и направился по своим делам. - А телефон все-таки не попросил... Ну и ладно... - произнесла она уже в машине.
  -- Ты что пила? - спросила Ирина, когда они устроились в машине.
  -- Коньяк. Так заметно? - Наташа старалась не оглядывать на мужчину, хотя ей было очень интересно к какой машине он сейчас подойдет. Ей было интересно, какая у него машина.
  -- Ну ты же обычно не пьешь... - Ирина осторожно выруливала с парковки.
  -- Глаза блестят нездоровым блеском? Или улыбка умалишенной? - улыбка так и не сходила с ее лица.
  -- Нет. Но ты необычная какая-то...
  -- Это весна! Я все-таки отдохнула. Сменила обстановку. Сделала два массажа. Сходила на маникюр-педикюр, на "уход лица". И даже пофлиртовала с мужчиной, чего я давно уже не делала. Домой не хочу, как и всегда после отпуска... и на работу не хочу. Но мне все понравилось. Жаль только, что на большее у меня денег не хватило бы. Аппетит приходит во время еды.
  -- Значит понравилось? - скорее утвердила, чем спросила подруга.
  -- А то! Может, конечно, и хорошо, что все вот так... - таинственно произнесла Наташа.
  -- Ты влюбилась? - Ирина скосила с дороги глаза на подругу.
  -- Не знаю. Возможно. Совершенно точно, что теперь я не буду переживать из-за Гришиных выходок. Мне есть куда направить свои фантазии.
  -- А он женат?
  -- Ильдар? - Наташа произнесла его имя с нежностью.
  -- Его так зовут? Вот этот мужик, что вас провожал.
  -- Естественно. Он тут с ребенком. Кто ж сюда поедет в каникулы без детей...
  -- Так у вас что-то было? - Ирина оживилась.
  -- Нет. Только на брудершафт выпили. Больше мы бы ничего не успели... - Наташа откинулась в кресле, расстегнула свою теплую куртку, поправила ворот водолазки. Ей было жарко. Щеки зарумянились, а счастливая улыбка не хотела убираться с лица.
  -- Так ничего ж не было, а ты себе что-то придумала!
  -- Было именно то, что я хотела. Теперь я буду этим упиваться. Я могу каждый день придумывать новое продолжение нашей истории, новый финал и новые подробности. "Я его слепила из того, что было..." - Наташа всегда любила цитировать "нетленки".
  -- Зачем?
  -- Я этим живу. Мне необходимо иметь Героя. И мне не важно, существует ли он на самом деле. Мне нужен образ. А с образом можно делать все, что угодно. Он не ругается, не изменяет, не врет, не предает, - в голосе Наташи чувствовалась некая спокойная гармония. - Образ невозможно ждать вечером с работы, злиться на него, что он снова опоздал, не позвонил. С ним можно мысленно разговаривать, спорить, что-то доказывать, обсуждать. Правда, - она немного понизила тон, чтоб ребенок сзади не прислушивался, - сексом с образом заниматься проблематично. Приходится все делать самой. Но это мелочи. И вот в этом мое счастье... - отдохнувшая женщина смотрела на подругу совершенно счастливыми глазами.
  -- Ты серьезно? - удивилась Ирина.
  -- Да. Я по сути своей одиночка. Так всегда было. И вот этого, - Наташа сделала ударение на последнее слово, - мне очень давно не хватало. Есть, правда, еще один недостаток в образе в отличии от реального мужчины, - она снова понизила голос. - Мое личное счастье и счастье ребенка - это совершенно разные территории... С реальными мужчинами я долго не могу спокойно общаться. А Игорю то нужен пример достойный. Не могу я такой пример найти... Вот тут беда. Но когда мама изнутри наполнена счастьем, а не проблемами с непутевым мужиком, ребенок имеет больше шансов вырасти счастливым.
   Машина вырулила на оживленное шоссе, унося счастливую Наташу в ее новую старую жизнь
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"