Макс
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Светлана училась на предпоследнем курсе юридического факультета. Училась она хорошо, и ходить каждый день на сухие лекции становилось утомительно. Ей очень хотелось попробовать свои силы на практике. Но как? Для этого надо было устроиться на работу.
--
Что тебе не хватает? - Твердили ей родители. - Другие работают потому, что кормить их некому. У кого-то вообще возможности учиться нет. Тебе же все возможности предоставили. Учись себе на здоровье.
Но этот аргумент не действовал на Светлану. Ей было муторно на скучных лекциях, суть она ухватывала быстро. Но хотелось разбираться в тонкостях и почувствовать драйв от процесса, а для этого надо было участвовать в реальном деле. Хотелось ощутить, что такое самостоятельно заработанный кусок хлеба. Хотелось позволить себе то, на что у мамы не попросишь и не всегда объяснишь. Проблем с мамой никогда не было, Светлану всегда понимали, и у нее было, в общем-то, все необходимое. Но это совсем не то.
И вот однажды в гости пришел старый папин знакомый, Константин. Когда-то они вместе начинали. А потом их пути разошлись. Папа теперь был заседателем в районном суде, а Константин стал генеральным директором в преуспевающей адвокатской фирме. Увидел Светлану и просто обомлел.
--
Это что за нимфа?
--
Это моя дочь Светлана. А вот это - моя любимая жена Ольга. Узнаешь?
--
Да! Есть в кого быть дочери красавицей. - Он поцеловал дамам руки. - Здравствуй Оля.
Константин Викторович был высоким и статным, выглядел немного моложе своих лет, аккуратно зачесанные волосы, чисто выбритый, тонкий запах хорошего парфюма. Сразу даже не верилось, что они с отцом когда-то вместе учились и работали первый год.
Отец был реалистом по жизни и интровертом по натуре. Он каждый день ходил на работу в районный суд потому, что так привык. Он тяжело переживал каждое слушание. Но никогда не показывал этого. Вся борьба шла внутри него. Он был патологически честным и справедливым. Все время пытался понять, почему человек совершил свое преступление и чем можно ему помочь. Вот потому и выглядел в свои сорок пять гораздо старше. Все считали, что он на много старше матери. На самом же деле все было наоборот.
А Ольга Петровна выглядела замечательно. Высокая, статная, с длинными светлыми волосами. На лице никаких следов времени, огромные глаза излучали теплоту и доброту. И Светлана действительно была на нее очень похожа.
--
Так чем же занимается Светлана Васильевна? - Константин Викторович заинтересованно наблюдал за дочерью друга.
--
Пока учится. - Со вздохом ответила Света.
--
А почему так тяжело вздыхаем?
--
Скучно. - Света надула губки и положила голову на руку.
--
Может надо пойти поработать? - Константин улыбнулся.
Светлана недоверчиво посмотрела на гостя. Потом перевела взгляд на отца с матерью. Они никак не отреагировали на последнюю фразу, и девушка решила, что ее просто разыгрывают.
--
Где поработать?
--
А где мы учимся?
--
В юридическом. - Растерянно ответила Света, не очень веря, что вот так запросто все может измениться в ее жизни.
--
Ба! Дочка пошла по стопам Василия Алексеевича!
--
Ну не совсем. Папа заседатель. А я хочу быть адвокатом.
--
Вот как?Так что же ты молчишь, Василий? Я твоей дочери такую практику устрою. Она потом самым оплачиваемым адвокатом в Москве будет.
--
Ну да! - Вздохнул отец. - Что бы ее потом убили!
--
Убивают прокуроров, судей и заседателей, кстати. А адвокатов берегут.
--
Это когда они дела выигрываю. А если она проиграет? Или откажется?
--
Ну, зачем же сразу о самом мрачном думать. Зачем она тогда вообще туда пошла? Чтоб мужа хорошего найти?
--
Нет. Я хочу работать сама. - Почти закричала Света.
--
В любой профессии есть свои достоинства и недостатки. И не только юристов убивают. В общем, так, - адвокат выразительно посмотрел на Светлану, - завтра я заброшу удочку насчет места референта. Пока хватит и этого. Если она быстро освоится на этом месте, то уже скоро получит первое свое дело.
--
Вы это серьезно? - Недоверчиво спросила Света.
--
Ну, конечно же. Завтра у меня тяжелый день. А вот в четверг ты мне позвони. Договорились?
Светлана закивала головой. Она еще не верила, что все так быстро и удачно складывается. К ее удивлению все действительно получилось. Родители почему-то уже не возражали. Видимо, сказалось обаяние Константина. Она позвонила, как договорились, и получила утвердительный ответ. Уже через неделю она впервые пришла посмотреть на свой будущий офис.
В комнате, где ей предстояло проводить большую часть своего времени, было два рабочих стола. За одним трудилась Ирина, у которой был достаточный опыт работы и с документами, и с мужчинами. Коллектив был преимущественно мужской. А в нем надо уметь выживать. Не то чтоб женщин не уважали как адвокатов. Просто во все времена роль женщины заключалась в ведении домашнего хозяйства. Все эти больничные, декреты, магазины... Кто со всем этим смирится? Лучше взять на работу мужчину и не иметь таких проблем.
Ирина давно была старшим референтом. Это была наиболее высокая должность среди работающих в фирме женщин. Получать высшее образование после школы особого желания у нее не возникало. Она рано вышла замуж. Сразу обзавелась детьми. Муж был этому очень рад. Старался изо всех сил. Но дома сидеть не просто. И вот уже восьмой год она трудилась как пчелка. Из-за отсутствия образования дальше ее не повышали, хотя работала она просто отлично. Ирина воспитывала двоих детей и старалась не жаловаться на жизнь.
Светлану хозяйка кабинета восприняла очень радушно. На первых порах показывала маленькие хитрости и объясняла мелкие нюансы. Очень быстро они наладили приятельские отношения. Светланина работа заключалась, прежде всего, в хорошем знании компьютера. Она помогала вечно, загруженным адвокатам, быстро находить нужную информацию и грамотно составлять и печатать документы. Возможностей проявить себя у нее было предостаточно. Разбираясь в документах, она могла выбрать определенное направление своей дальнейшей работе.
В фирме было несколько отделов, каждый занимался определенной проблемой. Конечно же, насчет первого дела Константин Викторович пошутил. До первого серьезного дела было еще далеко. Но это Светлану не сильно расстроило. Теперь она получила возможность использовать свою энергию с пользой. Ее курсовые и рефераты в институте подкреплялись если не реальными, то вполне правдоподобными фактами, и стали лучшими. Да и сама учеба показалась куда интереснее. Ведь то, о чем сухо рассказывали на долгих скучных лекциях, теперь подкреплялось реальными делами, которые она изучала, подготавливая документы для адвокатов.
Радость от успехов буквально окрылила ее. Она порхала, как птичка, с лица не сходила улыбка, глаза горели озорным огоньком. Казалось, счастливее ее человека не было на свете. Молодые адвокаты подбрасывали ей работы, удивляясь ее прыти и стараниям. А зайти лишний раз в ее комнату было очень заманчиво. Даже очень деловые и занятые, думающие только о делах не могли не оглядываться на прелестного референта, когда она шла по коридору. Звук ее каблучков знали все. Заслышав его за дверью, каждый про себя желал, чтобы она осчастливила своим появлением именно их комнату.
Природа постаралась на славу. Мать ее была красавицей, да и отец в молодости был не дурен собой. Так что было в кого. Ореховые глаза, в пол-лица, выразительные губы, длинная шея, волнистые кудри темно русых волос, которые на солнышке слегка отдавали рыжиной, длинные ноги и тонкая талия все, на что обращают внимание мужчины, было в наличии. Она сперва пугалась неоднозначной реакции на свою внешность, но со временем привыкла.
Однажды, к ней за помощью обратился молодой адвокат. Раньше она не встречала его в фирме. И Ирине он не был знаком.
--
Добрый день! Кто Светлана Васильевна?
--
Можно просто Светлана. - Отозвалась она.
Он взял с места в карьер. Но она успела разглядеть его неподдельный интерес. Впрочем, она уже привыкла, что почти каждый поначалу разглядывал ее как диковинное украшение. Ей стало немного скучно от такого внимания. Глаза молодого адвоката сверкали, и было не совсем понятно то ли это от увлеченности своим делом, то ли оттого, что он увидел Светлану.
--
Мне посоветовали обратиться к вам за помощью. Вообще то я всегда все делаю сам. Но сейчас просто зашиваюсь. У меня тут не очень много, но подчерк...
--
Это не страшно. Я уже привыкла к разным подчеркам. Оставляйте, я вам позвоню. Как вас зовут?
--
Максим.
Он как-то неожиданно быстро исчез. Светлана занялась своими делами. Она разгребла большую пачку документов и посмотрела на часы. Время было обеденное. Светлана поставила чайник.
--
Ириш, ты обедать пойдешь?
--
Да нет. Давай тут. У меня есть бутерброды. - Ирина отвлеклась от работы.
--
Слушай, а ты не видела, куда этот Максим положил свои документы? - Света несколько раз переложила бумаги у себя на столе.
--
Нет. Я вообще на него не смотрела. Я его не знаю, и интереса он у меня не возбудил.
--
Бог с ним с интересом, меня волнуют его документы, а не он сам. - Голос у девушки задрожал.
--
А он их вообще оставил? - Спокойно поинтересовалась коллега.
Светлана почувствовала, как похолодели ее конечности, а кровь ударила в голову, сердце бешено колотилось. "Как? Где? Когда?", - задавала она себе бесполезные вопросы. Ответов на них она не находила. Она не могла вспомнить, когда Максим уходил, какие телодвижения он делал и оставил ли вообще он свои документы.
--
А как ему позвонить? - Спросила она еле живым голосом.
--
Понятия не имею. Он вообще то откуда взялся? Ты спрашивала? Нет. Так нельзя. Всегда надо точно знать, с кем ты работаешь. Но ты не волнуйся. У нас всегда все находится. Наш шеф так и говорит: "У юристов ничего не теряется, только долго ищется!"
--
Как мне его отыскать?
--
Посмотри вот в этом справочнике, может быть, кто подойдет. Если нет, то позвони Машке в кадры, спроси у нее, в какой отдел пришел новый специалист. Он явно только-только пришел. Странно, что его не представили всем. Может просто лето...
Светлана пробежала список в справочнике и поняла, что не найдет нужного телефона. Она решила последовать совету Ирины, и позвонила в кадры. Машка пошла ей навстречу и выдала вместе с телефоном Максима всю информацию, какую только знала.
--
Он женат, детей пока нет, видимо потому, что жена еще учится. Живут в квартире ее родителей, в четырех комнатах, ты представляешь! Их всего четверо, и комнат столько же. Еще он учится в аспирантуре...
--
Ты мне телефон его дай, мне наплевать сколько у него комнат. - Еле сдерживая свои эмоции, дрожащим голосом произнесла Светлана.
--
Ну, так я же и полезла за телефоном, - в голосе Машки послышались обиженные нотки, "я, мол, стараюсь, а она еще и кричит", - тебе его личный или домашний?
--
Какой домашний, мне рабочий нужен.
--
А-а, так бы сразу и сказала, - протянула вяло Машка, - я уж хотела поинтересоваться, когда ты успела его подцепить. А он тебе все же понравился?
--
Да некогда мне было его разглядывать. Мне он со своими документами нужен. Мне срочно нужно узнать, куда он их положил. Мне на него наплевать. - Светлана уже начала терять терпение.
--
Да пиши... на здоровье. Расскажи, чем дело кончится. - Но последних слов Светлана не слышала, она положила трубку.
Трясущимися руками она набрала номер. "Только бы он был на месте. Только бы документы остались у него".
--
Здравствуйте, можно Максима. - Светлана старалась, чтобы голос не дрожал.
--
У телефона.
--
Это Светлана, референт...
--
Ой, как хорошо! Вы уже освободились? Я сейчас занесу вам документы. - У Светланы свалился камень с души.
--
Уф, они у вас?
--
Ну да.
--
А я никак не могу понять, куда вы их положили. Я же сказала: "Оставляйте". Я и ищу у себя. Ну ладно. Несите, только минут через двадцать. Сейчас время обеда. - Она положила трубку. - Слава Богу! Я чуть с ума не сошла.
--
Да не надо так переживать. Нашла тоже причину.
--
А если бы они пропали?
--
Ну, это почти невероятно. Давай чай пить, уже заварился.
Выпив чайку, Светлана ожила. Щеки зарумянились, глаза заблестели, на губах заиграла привычная улыбка. Тугой хвост на затылке сильно стягивал волосы. После небольшого стресса захотелось слегка расслабиться, и Светлана распустила туго стянутые на затылке в хвост волосы. Девушки мило беседовали о жизненной философии, обсуждая свои женские проблемы. В самый разгар их интереснейшего разговора открылась дверь, и появился Максим.
--
Как всегда, когда мы начинаем о своем, о женском, то обязательно кто-нибудь объявится. - Ирина встала и стала собирать чашки.
--
Уже прошло двадцать минут? - Светлана посмотрела на часы и отметила, что прошло ровно двадцать минут. - Вы точны. Хотите чаю?
--
Нет, спасибо.
--
Тогда давайте я посмотрю.
Она взяла его папку, полагая, что он, как и все прочие, пойдет по своим делам. Но он почему-то уселся рядом. Подчерк действительно был неразборчивый. Светлана стала читать вслух, по ходу делая пометки в тексте. Когда она закончила, Максим не торопился уходить. Она обратила внимание, как изучающе, он на нее смотрел. Его открытый взгляд был направлен прямо на Светлану, пытливые серые глаза излучали внимание и интерес.
--
Теперь мне не придется вас разыскивать. Я позвоню, когда закончу. - Светлана вежливо улыбнулась.
--
Я хотел бы делать исправления по ходу набора. - Максим был невозмутим. Она подняла на него удивленные глаза.
--
А вы не могли сделать их, пока я читала текст?
--
Там большие абзацы. Просто дело в том, что я медленно печатаю. Мне бы секретаршу....
--
А дополнительно их написать? Вы же зашиваетесь! - О, святая наивность! Ведь с первого взгляда было понятно, что дело не в документах и не в спешке. - Впрочем... это ваше дело... - слабо запротестовала она.
--
Мне сказали, что вы отличная машинистка.
--
Отличная машинистка у нас Ирина. Я же будущий адвокат. - С чувством собственного достоинства, с легкой подколкой отчеканила света. Она быстро застучала пальцами по клавиатуре. Иногда он действительно вставлял большие куски текста.
--
Может все же чаю? Или кофе? - Спросила Светлана, когда они заканчивали.
--
Можно кофе. А вы не поможете мне с оформлением...
--
С каким оформлением? - Нахмурила лоб "будущий адвокат".
--
У вас, я вижу, есть заготовки документов. Я еще не обзавелся такими. Иногда путаю.
--
Кто из нас адвокат? - Светлана посмотрела на него удивленными глазами.
--
Да я вообще-то не совсем адвокат. Я закончил философский факультет МГУ. А потом понял, что одной голой философией не проживешь. Переквалифицировался. Сейчас я учусь в аспирантуре. Как оратор, я помог выиграть несколько безнадежных дел. Поэтому практикую без хлопот, а вот подбор материала и оформление мне дается не очень легко. Не люблю я эту работу.
--
И когда вы все успеваете? - Она просто обалдела от такой информации. - Я пятый год корплю над курсовыми и экзаменами, а тут совсем не специалист крутит реальные дела. Может быть, мы обменяемся опытом? - Она налила кофе. - У меня всегда были проблемы с изложением и выражением мыслей. Все есть и материал, и правила, и знания, а вот красивой обертки для конфетки не выходит.
--
Это совсем не проблема. Труднее все собрать. Жена считает, что я очень медленно работаю. Свою дипломную работу я писал про Де Голля. Я работал над одной главой столько, сколько она над тремя. И нельзя сказать, что у нее это плохо получалось. Но я все равно ее ревновал к своему детищу. Она мне здорово помогла, но мне казалось, что она подхалтуривает. - Макс увлекся воспоминаниями, словно забыл где он и зачем. - Конечный вариант все же удался. Я обдумывал каждую строчку, хотя можно было бы и проще к этому отнестись. Но Де Голь для меня... как кумир. Он такой молодец! Он так любил свою страну. Знаешь, как он мудро действовал? Нет?! - машинально он перешел на "ты".
Светлана внимательно слушала рассказ Максима. Он говорил простые вещи, но голос и слова, которыми он выражал свои мысли, его выражение лица, жесты, увлекали и заставляли отвлечься от настоящего времени. В этот момент он, казалось, был полностью в другом мире. Было понятно, что Де Голь для этого молодого философа был и кумиром, и учителем, и примером. В этом эмоциональном рассказе даже сквозило сожаление, что в нашей стране исчезли настоящие лидеры.
Сначала Светлана просто слушала из уважения, вспоминая советы Карнеги и правила этикета о том, как расположить к себе человека и получить с этого выгоду, но потом вдруг поняла, что ей очень интересно. Максим действительно очень увлекал своим рассказом. Она смотрела на него во все глаза и впитывала каждое его слово. Кофе они давно выпили. А он все рассказывал о том, каким был этот талантливый француз.
Их идиллию прервала возвратившаяся из секретариата Ирина. Она как-то не по-доброму посмотрела на собеседников. Тяжело вздохнув, Ира прошла к своему месту.
--
Там, между прочим, полно почты. Сейчас к тебе очередь выстроится.
--
Ой, правда. - Спохватилась Светлана, посмотрев на часы. - Спасибо, Максим, за интереснейший рассказ. Я бы никогда не заинтересовалась жизнью Де Голля. А теперь вот как много знаю. Но мы все же на работе. Когда будут проблемы, заходи. И, кстати, мне скоро сдавать социологию в институте, может быть, ты мне поможешь. А то у меня с этим предметом, ...не самые приятные отношения. Договорились?
--
Конечно, с удовольствием расскажу.
Они оба не заметили, как перешли на "ты". Это произошло как-то само собой. Но было в этом что-то совершенно естественное, как будто так было всегда.
--
Ты с ним не особенно улыбайся. На работе с мужчинами можно только о детях говорить. - Дала совет старшая подруга, когда за Максимом закрылась дверь. - А то они все говорят красиво, а мы от них потом плачем. Мужики все... козлы. Их на расстоянии надо держать. Тогда они шелковые. А только улыбнешься, лишний раз и пошло. Только вонь и неприятности.
--
В каком смысле? Тебя кто-нибудь обидел?
--
Меня?! Я сама, кого хочешь, обижу. Я не со зла. Просто ты еще молодая, и не знаешь, на что они способны. Это сейчас все в таком розовом свете представляется. А потом так грязью обольют, что мало не покажется. Я, когда сюда пришла работать, такого насмотрелась... Миром правят деньги, которыми заправляют мужчины, которыми управляют женщины. Вот если получится управлять, тогда можно и улыбаться направо и налево. А ты слишком наивна и искренна, чтобы управлять мужиками. И не обижайся на меня. Потом мне еще спасибо скажешь, за предупреждение.
В этот момент постучали в дверь. После чего она открылась на распашку, и в комнату медленно и важно вплыл молодой мужчина, широко улыбаясь. От него исходило добро и свет. У Светланы появилось ощущение, что в комнате зажгли дополнительное освещение, то ли окно стало шире, то ли солнце засветило ярче.
--
Добрый день! - Томно просиял он своей улыбкой.
--
О, Макарушкин! - Обрадовалась Ирина.
--
Собственной персоной. Отлично выглядишь! - Гость подошел к Ирине и демонстративно поцеловал руку. - Какие новости? - Он обратил свой внимательный взор на незнакомую девушку.
--
Да у нас все по старому. Проверять пришел или мимо пробегал.
--
Вообще-то пора бы и проверку сделать. Но я попозже, у меня скоро отпуск. Вот я перед отпуском и проверю всех.
Светлана забыла, где она находится. Она смотрела во все глаза на вошедшего мужчину и не могла оторвать взгляда. Она прекрасно понимала, что так долго и открыто смотреть на мужчину неприлично, да и после Ирининой лекции вообще просто вызывающе. Но он был совершенно необыкновенен. Кругом все какие-то невысокие, чуть ли не по плечо Светлане. А он высокий, подтянутый, как с картинки. Огромные глаза с длиннющими ресницами вокруг, эта светлая улыбка, сквозь которую белели идеальные зубы, непривычно ровные и ухоженные для мужчины. А одет он был так, будто только что покинул мастерскую Ив Сен Лорана. А какой тонкий аромат французского одеколона! У Светланы заколотилось сердце, и она ели заставила себя отвернуться.
Вот это да! Это не только что ушедший Максим, который производил впечатление университетского революционера времен конца девятнадцатого века. Одет в какой-то не по размеру маленький, словно он из него вырос, хотя еще и свежий костюм. Коротко острижен как под машинку школьник, зато борода во все лицо. На левой щеке большой шрам. Весь какой-то скукоженный. Единственное достоинство говорил как древнеримский оратор. Оторваться от его рассказа или прервать его было бы преступлением. Да и смотрел Максим на Светлану как кот на сметану.
А этот, только что вошедший, явно заметил новое лицо, и так, как бы свысока, оценивающе бросил свой взгляд, и отвернулся. Но потом все же повернулся обратно, заинтересовался. Светлана попыталась уткнуться в документы, но сердце бешено стучало, руки совершенно не слушались, буквы, почему-то плясали перед глазами. "Что это со мной?! Никогда такого не было". Она поняла, что еще немного и начнет предательски краснеть. Надо подумать про холодный душ, про Северный Ледовитый океан...
--
Как у вас тут дела идут без меня, как настроение, самочувствие? - инспектор снова бросил небрежный, но очень заинтересованный взгляд на Светлану.
--
Ты как всегда издеваешься. - Улыбнулась Ирина.
--
Ну почему? Вовсе нет. Погода классная. Выглядишь просто блеск. Значит, все должно быть хорошо. - Он говорил быстро, но делал эмоциональные паузы.
--
Хорошо. Дальше ехать некуда, как замечательно. Как сынуля?
"Ну вот, я и ойкнуть не успела, а меня уже на место поставили. Спасибо, подруга. А то я бы... уплыла в своих мечтах очень далеко. Раз сынуля, значит не для меня. Да и вообще мне никогда красавцы не нравились. От них одни неприятности".
--
Сынуля молодец. Первый класс осваивает. - Макарушкин сел на стул около Ирины так, чтобы ему было хорошо видно обеих женщин.
--
Он такой большой уже? - искренне удивилась Ира.
--
Ну, так и я не маленький. - Он повернулся в сторону Светланы. - У вас новые сотрудники? А меня не знакомят.
--
Ты у нас давно не был. Это моя помощница. Только скоро, наверное, убежит. Вот еще курс поучится и тоже будет дипломированный специалист. Будет мне работу носить, свои дела вести.
--
Какие у нас красивые адвокаты появляются!
Светлана все таки зарделась. Она хоть и привыкла, что на нее все время кто-то пялится, но равнодушно принимать комплименты еще не научилась. Всегда в ее жизни это было как бы не главным. И теперь, когда ей говорили, что она красивая, она не верила и совершенно терялась, не зная как себя вести.
--
Познакомься, Светик, это наш куратор Макарушкин Александр Владимирович. Очень внимательный и проницательный.
--
Очень приятно. - Светлана улыбнулась. Постепенно она начала успокаиваться. - А не выпить ли нам по кофе? Что-то у меня сегодня не рабочее настроение.
--
Видишь, Сашенька, стоило тебе появиться, как она решила кофе заварить. То все чай пили, а с твоим появлением на кофе расщедрилась. Правильно, гостей надо встречать радушно.
Пока Светлана варила кофе, Александр развлекал подруг новыми анекдотами и свежими байками. Он говорил выразительно и увлекательно. Девушки весело смеялись. Встреча прошла, как говорят в официальных сообщениях, в непринужденной обстановке.
***
Время шло, Светлане приходилось чаще бывать в институте. Она готовилась к новым зачетам и писала новые курсовые, часто задерживаясь после работы по своим учебным делам. Она была увлечена своими проблемами и все также равнодушно смотрела на мужчин, только как на сотрудников. Максим старался заходить как можно чаще.
Как-то в начале осени у Светы заболела любимая кошка. Маркизе было всего семь лет, не сказать, что старуха по кошачьим меркам. Кошка была не породистая без родословной, но очень красивая. Папа ее был обыкновенный сибирский трехцветный кот, а мама - взрывоопасная помесь крысоловки с кем-то из голубых то ли английской, то ли русской. В результате такого смешения пород и мастей в экстерьере Маркизы отразились все ее предки. Она была похожа и на русскую голубую и на английскую, но не такая плюшевая, а длинношерстная. Шерсть переливалась от светлых до очень темных оттенков серого. Кроме того, брюшко и лапы у нее были белые, чего у голубых не бывает. Морда была слегка вытянута, и порой напоминала крысиную.
Характер тоже был еще тот! В дом ее принесли 1.5 месячным котенком. Характер проявился сразу. Спала она, где хотела, часто посередине коридора. Утром, когда все спешат, каждый по свом делам, Маркиза разляжется поперек дороги, и все об нее спотыкаются. Пару раз ей отдавили хвост. А у кошек это самое больное место. Все! Из ручного милого котенка, она превратилась в обороняющегося зверенка. Мало кому удавалось ее погладить. Она терпеливо ждала, пока человек водит ей рукой по спине и за ушами, а потом давала деру, как только вторая рука ослабляла объятия. Она любила лазить по коврам и по верхним полкам и высоким шкафам под самым потолком. Поспит где-нибудь на шифоньере, а потом летит вниз кому-нибудь на голову. Темпераментная была кошка.
Когда Света заметила, что в тех местах, где отдыхала Маркиза, после нее остаются грязно белые пятна, все решили, что она отбила себе что-то в животе. Ольга Петровна предложила не мучить животное и усыпить. Но Света яростно воспротивилась. Как лечить любимую Маркизу она не знала, но искала ветеринарную лечебницу. За этим занятием ее и застал Максим, зашедший с очередной кипой документов.
--
Ты чего такая грустная? На тебе лица нет.
--
Кошка заболела. Мать хочет усыпить, а я хочу попытаться полечить. В этом справочнике все адреса не знакомые, все где-то очень далеко. - Света чуть не плакала.
--
Конечно, надо лечить. Я знаю одну клинику, - он посмотрел на часы, - собирайся. Мы успеваем.
--
Куда? - не поняла Света. - Рабочий день в разгаре.
--
Работа не убежит, а Ира тебя прикроет. Правда? - он повернулся к Ирине.
--
Правда, езжай. Надо попробовать. - Ирина была на Светиной стороне, считала, что всегда стоит попробовать сначала вылечить.
Максим выцыганил дежурную машину под очень ответственное мероприятие. Они заехали домой к Свете, забрали кошку, и отправились в противоположный конец города. Клиника была не большая, располагалась на первом этаже жилого дома. Вот, наверное, весело тем, кто здесь живет...
Доктор встретил их очень приветливо, Максу пожал руку.
--
Кто там у нас? Кошка. Сколько лет?
--
Семь.
--
Ну, это не возраст для кошки. Я видел кота, которому было 18 лет. Вот это был пенсионер. - Доктор внимательное осмотрел животное, прощупал живот, грудь, заглянул в уши. - Ну, что вам сказать? Можно лечить консервативно: уколами, это долго. А можно оперативно: это быстрее, но хлопотнее.
--
Дороже? - неуверенно спросила Света.
--
Да нет, не в этом дело. У нее опухоль в матке. Если лечим оперативно, то сначала надо колоть препарат, вызывающий сокращения, а потом поддерживающий после операции. В общей сложности это займет дней десять.
--
А это поможет?
--
Ну, конечно.
--
А она потом не будет орать каждые три месяца? Кота звать...
--
Не должна.
--
Я согласна.
--
Тогда покупайте вот эти препараты, я выпишу рецепт. И приезжайте сюда после трех уколов. Утром кошку не кормить.
Светлана ехала домой счастливая. Она оставила кошку на бабушку и вернулась на работу. Вечером побежала в аптеку, купила все, что указал доктор, решив начать лечение незамедлительно. Уколы делать никто не умел. На первый раз уговорили соседку. Татьяна Ивановна работала в детской поликлинике. У нее тоже в свое время болела кошка.
--
Ничего страшного, - объясняла соседка. - Все как у людей. Лучше всего в бедро. Только держите ее, чтоб не дернулась.
Василий Алексеевич держал кошку, поскольку его она слушалась больше других, Ольга Петровна была на подхвате, Светлана запоминала, что и как надо делать. Татьяна Ивановна быстро ввела иглу в бедро, Маркиза рычала.
--
Главное - не бояться, - повторяла медсестра, - вот так тихонько вводишь и все. Все моя хорошая, все уже. Зато скоро будешь здорова. - Она погладила кошку по шее. - Ну иди. Иди.
Маркиза выскочила пулей с коленей Василия Алексеевича. Убежала под шкаф и стала яростно себя вылизывать.
--
Все будет хорошо. Видите, как она старается, сколько энергии? Выживет.
Как и было условлено с доктором, сделав все уколы, через три дня Света выпросила на работе выходной и повезла Маркизу на операцию. На сей раз она отправилась туда на метро. Маркиза сначала вырывалась, а когда поняла, что ее крепко держат, почувствовала улицу, то забралась Светлане мордой подмышку и так сидела до конца поездки. В клинике она попыталась спрятаться за холодильником.
--
Чувствует, что жизнь ее измениться. - Заметил доктор. - Но вы не волнуйтесь. Сейчас наркоз сестра введет, посидите пока.
Пока шла операция, Светлана не находила себе места. Она не могла ни читать, ни сидеть на месте. Ей все время казалось, что ее Маркиза орет и плачет. Когда ей вынесли безжизненное тело кошки в попонке, из которой торчали голова и лапы, Света прослезилась.
--
Да не переживайте вы так. Она к вечеру придет в себя, будет пытаться стать на ноги. Надо за ней последить, чтоб лежала. А то они в таком состоянии лезут куда-нибудь, ничего не соображая, могут упасть, лапы переломать.
Маркиза, действительно стала приходить в себя к вечеру. Она сначала ползала как-то боком, потом пыталась встать на ноги и даже влезть на кресло. Бедное животное жалобно мяукало, пытаясь разорвать попонку. Света не отходила от кошки. Всю ночь она ее гладила, успокаивала. Под утро Маркиза тяпнула хозяйку, прокусив до крови палец. Света поохала, заклеила палец пластырем.
Практически не спавши ночь, собралась на работу. Она смотрела на свою любимицу, которая почти пришла в себя и уже начала шалить.
--
Смотри тут у меня, не балуй, - устало попросила девушка.
--
Может ее закрыть где-нибудь в одной комнате? Лоток ей туда и еду поставить, а то она в таком состоянии полквартиры разнесет. - Переживала Ольга Петровна.
--
Да она уже нормальная. Смотри, ходит почти ровно. Бабушка присмотрит.
--
Вот именно почти. А полезет по привычке наверх куда-нибудь. Убьется еще. Мама может не уследить. - Бабушка была уже старенькая и следить за проделками маленькой хвостатой хулиганки ей было уже тяжело. - Давай в твоей комнате закроем. А лучше вообще в коридоре. - Ольга Петровна пошла закрывать двери в комнаты. - Вот так надежнее. Мама, - позвала она свекровь, - мама, смотрите, чтоб Маркиза сидела в коридоре.
--
Ну, может ты и права, - согласилась Света.
--
Конечно, вот тут миски. Мама, миски я переставила в коридор, а лоток пусть на месте будет. А вот тебе, Маркиза, коробка с подстилкой. Отдыхай.
Маркиза смотрела на хозяев странным взглядом, видно не до конца пришла в себя. Она погуляла по коридору, слегка прихрамывая, и улеглась в коробку. "Вот и славно", - подумала Света.
Первым в кабинет прибежал Макс. Света разбирала почту. После бессонной ночи она плохо соображала, глаза закрывались.
--
Ну, как все прошло? - на лице было не поддельное волнение.
--
Что прошло? - не сразу поняла Света.
--
Операция. Ты же вчера отгул брала, чтоб с кошкой быть. - Макс присел на стул около Светиного стола. - Ты такая бледная.
--
А. Нормально. Я переволновалась, конечно. Всю ночь она выла. Вот! - Света показала палец в пластыре. - Тяпнула под утро.
--
Это ничего. Это она еще не поняла, что ты для нее сделала. Это пройдет. Ей сейчас плохо, больно. - Он говорил медленно, с расстановкой. Смотрел на Свету нежно, словно успокаивал больную кошку. - Ты же ее туда возила, она на тебе и отыгралась. А потом пройдет. Будет спать с тобой.
--
Она и так почти всегда со мной спит. То на ногах, то на попе. А ты откуда столько знаешь и про клинику, и про повадки?
--
У меня был печальный опыт. Я там своего кота оперировал после травмы. Ели выходил. Сам уколы делал. Ты знаешь, что место укола надо спиртиком протереть?
--
Ты меня поучи еще медицине. - Светлана начала раздражаться. Она почти не спала ночью, пришла усталая. - Спасибо тебе Максим за заботу, за внимание. Не знаю, чтоб я без тебя делала... Но давай работать. А то у меня за вчерашний день работа скопилась.
Маркиза поправлялась быстро. На второй день кошка уже бегала, как ни в чем ни бывало. Только иногда пыталась сорвать повязки. Каждый день Света меняла повязку и делала кошке укол. Вся семья вздыхала, но терпеливо помогали держать темпераментное животное.
Макс заходил каждый день, интересовался состоянием крестницы. Она не придавала этому совершенно никакого значения и не замечала, что потихоньку по коридору офиса поползли разговоры. Но до них ли ей было.
Главное было - учеба. Предметов по общественным дисциплинам было достаточно. Светлана старалась успеть во всем. Она читала и социологию, и психологию, и все это ее очень увлекало, хотя многое было не понятно и часто хотелось посоветоваться и поспорить.
Иногда, не обращая никакого внимания на то, как это выглядит со стороны, она обращалась к Максиму за помощью при подготовке к философским наукам. Он рассказывал ей историю социологии, основы этой науки, и даже некоторые подробности в этой области. Они обсуждали личности великих философов и спорили о Платоне и Сократе. Спорили о том, чем дружба отличается от любви, о ценности дружбы в современном мире, о живучести любви, о ссорах и изменах. Спорили о разнице между науками.
Ну, чем может отличаться философия от психологии? Каждый утверждал, что одна важнее другой. Светлана считала, что без психологии никуда не денешься, ведь вся наша жизнь это общение, а значит необходимо иметь хотя бы элементарные знания в этой области. Максим же утверждал, что психология вообще не имеет никакого применения, это так лишь баловство, а вот философия! Вот это сила. Ведь и психология родилась из философского учения, главное к жизни относиться философски.
Они ходили вместе перекусить или попить кофе в соседней с фирмой кофейне, а заодно и побеседовать. Он был влюблен во Францию и их язык. Она всегда с удовольствием вслушивалась во французскую речь и мечтала побывать именно во Франции, чтобы увидеть Лувр, погулять по набережной Сены, съездить в королевские провинции. Ах, Версаль, Фонтебло! Эти парки, дворцы и фонтаны, воспетые французскими классиками, перечитанные несколько раз еще в детстве. Ах, эта красота, эта роскошь, эта история, эти интриги. Как хочется любой девчонке посмотреть на все это своими глазами. Рассказывая, он так увлекался, что они забывали о лимите времени.
Однажды перед самым зачетом, Светлана обратилась за помощью. Она знала, что ей вполне достаточно того, что он сейчас наговорит, и завтра можно спокойно идти сдавать зачет, не заглядывая больше ни в какие учебники. Весь день Максим был занят, и только к вечеру, проходя мимо его кабинета, она случайно заметила, как он заваривает чай.
--
Максим Леонидович, вы про меня не забыли? - Она непринужденно и весело напомнила о своем существовании прямо с порога. - У меня завтра зачет.
--
Заходи. Я только что вернулся со встречи со своим подзащитным. Давай чаю попьем.
--
Я не против, только посмотри сколько времени. У нас на все про все осталось полтора часа.
--
Светик, да заходи ты, не стой в дверях, - позвал ее Ромка, самый молодой из сотрудников, который в свои двадцать с небольшим был уже кандидатом общественных наук. - Сейчас с ним все равно говорить бесполезно, он пока до рабочего состояния не заправится, говорить по-человечески не начнет. Сначала чашку чая покрепче, потом еще кофе такого же. Мы уже привыкли. Хочешь, я тебе анекдот расскажу?
--
Ну, давай, - согласилась Света.
--
Слушай. Заходит пятачок в магазин и спрашивает: "Свиная тушенка есть?". "Есть", - отвечают ему. Он достает пулемет и строчит вокруг со словами: "За братанов!". - Весь анекдот Роман очень худенький, астеничный молодой человек, сопровождал жестикулированием.
--
Смешно. - Светлана искренне засмеялась, но вышло как-то устало. - Ромка, а ты откуда родом? С южной стороны?
--
Да. С Ростовской области. А почему ты так решила?
--
У тебя не исправимый южный акцент. Я в детстве часто ездила на юг, там люди говорят совершенно иначе, чем здесь. И даже уезжая в другие края, этот говорок никогда не исправляется.
--
Никогда не задумывался.
Все сели пить чай, рассказывали анекдоты, болтали о пустяках, пока в дверь не постучал их сосед Игорь.
--
Вы домой идете? Сколько можно чай пить?
--
Да, пожалуй, пора, я пойду. - Ромка посмотрел на часы. - Сейчас, Игорь, погоди минут пять.
Светлана тоже посмотрела на часы, был уже шестой час. Рабочий день был до шести, но уйти можно было и раньше, если, например, встреча назначена, или какие-то дела в городе.
--
Ну, вы даете, ребята. Вам только верить. Чуть-чуть чаю попьем! А когда я теперь буду лекцию слушать? Я ведь по делу пришла. Умеете вы зубы заговаривать.
--
Так это же наш хлеб. Вот мы сейчас домой, а ты Максима слушать. Он все быстренько тебе и расскажет. - Улыбнулся Игорь.
--
У него быстренько не получится. Ты его подгоняй. А то он до завтра будет тебе все подробности разжевывать. - Вставил Роман.
--
Ну, напали. Прямо в черепаху превратили. А сами за советами приходите, - притворно заворчал Максим. - Вот придите еще, я вам помогу, как же!
--
Куда ты денешься? Ты же иначе не можешь, когда на любимого конька садишься, а дело интересное. Ну ладно, до завтра.
Ребята ушли, оставив их вдвоем в пустом тихом кабинете. Игорь как-то странно посмотрел на них, когда выходил из комнаты, и даже хитро подмигнул Максиму. Светлана хотела скорее закончить, чтобы пораньше вернуться домой, и выспаться перед зачетом. Она напомнила Максиму о цели своего визита, и он слегка лениво начал свое повествование. Она старалась его не перебивать, и ничего не уточнять, иначе бы его унесло в любимую стихию.
Совершенно неожиданно зазвонил телефон. Они оба вздрогнули от неожиданно резкого звонка.
--
Жена. Надо было позвонить. - Максим выглядел виноватым студентом.
--
Что же ты так? - Светлана снисходительно улыбнулась, не скрывая иронии. Она совершенно забыла, что у него есть жена, какие-то свои проблемы. Она была полностью поглощена своим зачетом, и той информацией, которую впитывала, жадно слушая каждое слово Максима. Но ведь это его жена, значит это его проблема. Почему она должна об этом думать?
Максим по-деловому взял трубку после третьего звонка, и разговаривал с женой так, словно она отвлекла его от дела государственной важности.
- Аня, у меня дела, когда закончу, тогда позвоню, и скажу, что выезжаю. Нет, у меня уже не будет возможности купить молока. Может быть, еще будут работать вечерние киоски, где есть сигареты. А все остальное это не моя забота.
Светлана посмотрела на часы. Был уже десятый час. Пора было собираться. Она невольно стала свидетельницей, его разговора с женой, и ей стало от этого не по себе. "Вот так они все и поступают работа на первом месте, если это вообще работа. Жена это тыл, который необходим. А как она себя чувствует, что у нее на душе, какая разница!", - думала про себя Светлана. "А домой придет, будет рассказывать, как он ее любит. Как я забыла про все иришкины предупреждения? Пора домой".
Она прекрасно понимала, что отчасти виновата в том, что он так поступил, и от этого понимания ей было не по себе. Но он и сам хорош! Он ведь мог и позвонить, мог не так растягивать свою подробную речь, да и сейчас, разговаривая с собственной женой, мог быть куда более вежливым и ласковым. Но, видимо, мужчины устроены так, что показать свою нежность к женщине особенное при посторонних, для них равносильно самоубийству. Зато чужим женщинам они умеют вешать лапшу на уши про то, как плохо им дома, как их не понимают, и хочется ласки и теплого слова.
Максим положил трубку. У него после разговора почему-то был вид провинившегося ребенка. Видимо и ему стало не по себе от этого звонка, оттого, что пришлось оправдываться и что-то объяснять. Светлана хотела было поблагодарить его за гостеприимство и удалиться, но он вдруг взял ее за руку и попросил выпить с ним еще чашечку чаю.
--
А не много ли чаю на сегодняшний день?
--
Разве вторая чашка повредит? На дорожку. У меня есть шоколадка. Специально для тебя.
--
Прямо специально для меня? Это подозрительно. Уже поздно, а у меня завтра зачет.
--
Значит, я не увижу тебя завтра, - сказал он как-то особенно грустно.
--
Ну и что? Увидишь послезавтра. - Света была совершенно спокойна, но тут почувствовала, что начинает нервничать и раздражаться.
--
До послезавтра я буду скучать. - Максим посмотрел на девушку по-кошачьи исподлобья, склонив голову на бок, словно ждал, что ему по-хозяйски положат в мисочку кусок пожирнее.
--
Ты не заболел, друг дорогой? - В глазах у девушки появилось искреннее удивление.
--
Это правда? - У Максима в глазах появилась радостная надежда.
--
Что, "правда"? - Не поняла Светлана.
--
Про друга, что "дорогой"?
--
Что-то мне не нравиться твое настроение. Пойдем домой, а? - Света хотела встать, но он нежно потянул ее за руку, не давая подняться. Погладил ее ладонь, провел пальцем по ее ровным музыкальным пальчикам и остановился на перстеньке с камушком.
--
Это что за камень?
--
Тигровый глаз.
--
Он тебе очень подходит к глазам. Это твой камень?
--
Я знаю, что он подходит мне к глазам. Макс, пойдем домой. Уже поздно. Тебя ждет жена. Мне надо выспаться перед зачетом. - Она снова дернулась встать.
--
Я не хочу с тобой расставаться. - Макс вернул ее на стул. - У меня хорошая жена, но сейчас я хочу побыть с тобой еще немного. Мне даже кажется, ты очень на нее похожа, только красивее. Если бы я не влюбился в тебя, я бы смог придумать, как вас познакомить, вы были бы подругами.
--
Еще чего не хватало! Ты точно сегодня переработал, тебе пора в холодный душ. Подруг я себе выбираю сама. Влюбляться тебе никто не мешает, только пусть это не отражается ни на работе, ни на твоей семейной жизни, ни на моей репутации. Было бы, наверное, странно, если бы я тебе не нравилась. Но если я буду расслабляться, с каждым кому нравлюсь, то работать и учиться мне будет некогда. Все, пошли домой.
--
Неужели я тебе совсем не нравлюсь? - Макс вцепился в ее руку, удерживая на месте.
--
Боже мой! Максим, ты что, рехнулся сегодня. - Светлана начала раздражаться. - Причем здесь это? Ты женат, у тебя, небось, дети есть.
--
Нет, у меня только кошки.
--
А жена чем занимается? Кошек воспитывает?
--
Кошек по большей части воспитывает теща. А жена учиться в МГУ на третьем курсе.
--
Я ее понимаю. Ей лет как тебе?
--
Двадцать четыре. А меня ты понимаешь?
--
В чем тебя надо понимать? Вот жене твоей рожать надо, а не кошек воспитывать.
--
А ты хочешь детей? - Он задал этот вопрос как-то обречено разочарованно.
--
Я хочу, но не сейчас. Сейчас я не готова дать им все, что бы они потом маму ни в чем не обвиняли. Я не хочу, чтоб мои дети сталкивались с тем, с чем мне приходиться сталкиваться. Кошек то сколько? Две?
--
Пять. Вот и я...
--
Пять!? - Света вытаращила глаза. Она предполагала, что может быть две, ну три. Но чтоб пять! - И все в одной квартире?
--
Квартира четырехкомнатная.
--
А вас сколько? - Разговор так неожиданно ушел от социологии в семейные тайны и проблемы, что Светлана даже не стала напрягать свои мозги, чтобы вспомнить информацию, выданную ей Машкой из отдела кадров.
--
Теща с тестем. И мы с Анюткой. - Ответил он совершенно спокойно, внимательно разглядывая вырез ее блузки. Блузка начинала застегиваться в том месте, где заканчивался верхний край нижнего белья.
--
Очень хорошо. Всем по комнате, в том числе и кошкам. А я вот с бабушкой в одной комнате задыхаюсь. Может, ты мне комнату сдашь? - Спросила она с легкой иронией.