Сегодня мы собрались на весеннюю охоту. Но пришлось ждать Груньку под окном её дома.
За занавеской она, приподняв брови и приоткрыв рот перед зеркалом, выводила на веках сиреневые стрелки. Я хотел было заругаться: собрались поохотиться - нечего прихорашиваться, как на танцы.
Рядом Валька гневно притопнул ногой. Чего это он? Грунька ж его девушка! Вроде бы...
Грунька быстро соглашалась на отношения - зависать везде вместе, тусить возле клуба, - только вот у желавших быть её парнем быстро кончался пыл. Или ответственность. Короче, красавица Грунька становилась обрыдлой. Так в нашем посёлке назывались женщины, не пользовавшиеся спросом.
- Ну скоро ты? - прошипела Оксанка, которая требовала называть её Ксю.
Аграфёна подняла занавеску, сверкнула глазищами. Её веки засияли перламутром.
- Вульгарно, как в цирке, - заявила Ксю, но её никто не понял: Грунька показалась красивой до невозможности.
Через пять минут мы шагали по щетинке майских лопухов, которые только показались из земли. Фантули просто обожали свёрнутые трубочкой листья, с одной стороны кожистые, с другой - волосистые.
Мы охотились за фантулями второй год, и они, на минуточку, не выдумки, не опозореннные всеми СМИ полтергейсты. Мы на сто раз обсудили свойства фантулей и решили, что наша добыча - это какая-то временная организация материи. (Да, мы тоже книжки и журналы читаем, хоть и поселковые. А меня вообще прозвали Ломоносовым) Держит её в форме, заставляет взаимодействовать с нашим миром то, чего у каждого в котелке, или башке, короче, в мозгу полным-полно, - мысли и фантазии. Вот и назвали - фантули. Они внезапно придумывались, потом на самом деле возникали где-нибудь неподалёку от "хозяина" или "родителя" и моментально становились самостоятельными и непредсказуемыми.
***
Первой с фантулей столкнулась в прошлом году Грунька. Она только что разорвала отношения со мной, и после школы устроилась среди молодых лопухов у оврага. Там, наверное, было удобнее чувствовать себя одинокой.
Вы, конечно, спросите, для чего я пошёл туда, расставшись с Грунькой? Просто хотел сделать подарок, потому что признавал себя виноватым.
Вообще-то получилось всё по-дурацки. На перемене Грунька подошла ко мне и спросила загадочно:
- Ты ничего не хочешь мне сказать?
Ясно-понятно, ничего сказать я ей не хотел. Всё, что захочу, говорю сразу же, не рассусоливая. Из-за этого у меня изредка случаются неприятности.
Грунька обиженно мотнула причудливо заплетённой косой, развернулась и пошла прочь. Через плечо бросила:
- Нам завтра десять дней...
Чего?! Нам десять дней? Да я Груньку с детсада знаю - нам по тринадцать лет!
А потом дошло: десять дней назад я стал раскачивать её на качелях! А не Серёга, бывший Грунькин бойфренд! Ну отчего просто не сказать: вот уже декада, как мы не друзья, а парень с девушкой, гони подарок, тундра, а то... Подарок я купил и решил вручить его, несмотря на разорванные отношения.
Грунька сложила ладони домиком над песком и сказала кому-то:
- Потихоньку, посиди лучше, а то рассыплешься.
Я изогнулся как мог и увидел нечто похожее на цыплёнка.
- Грунь, это что? - спросил я. - Живое?
- Пока живое... - печально отозвалась Грунька. - А что это, никто не знает. Сама придумала, и то не знаю.
Оказалось, Грунька вообразила существо, которое вдруг материализовалось. Мы вдоволь наспорились, даже поругались: а что делать с этой штуковиной? Или созданием? А может, чудом? Вообще-то я не зря имел прозвище "Ломоносов" и занимал места на районных олимпиадах. Но моя бывшая девушка посчитала, что если фантуля её, то и последнее слово за ней, Грунькой.
Потом мы осторожно занялись опытами и пришли к выводу: фантуля подчинялась своим странным законам, а на наш мир и мы её не волновали.
Когда Грунькина фантуля выросла с кошку и стала пушить шелковистыми волосками, вдруг решила переместиться в иной мир. Исчезла то есть.
Раз - и пусто. Только щекотные волоски в носу и глазах. Да ещё ощущение, что мы с Грунькой всегда будем близки, где бы ни находились. Я тут же отдал Груньке подарок. Она просияла и приколола к ветровке значок - Бэтмен в машине.
Конечно, мы не раз пытались специально создать хоть одну фантулю. Результат - пшик.
Они появлялись вне зависимости от воли и желания.
Второму подфартило Вальке. Он вдруг в длинном прыжке расстелился над лопухами с воплем:
- Моделечка шестисотая... у меня такая была... стой, родимая!
Мы столкнулись носами в траве, выглядывая эту шестисотую, которую Валька много лет назад сменял не помню на что.
Валькина фантуля досталась Ксю. Её хваткая ладошка подержала заветную для пацанов игрушку, которая потом растаяла в летнем сумраке лёгким дымком.
Зато после ухода фантули номер два всем стало весело: каждый вспомнил о достижениях, больших и малых, обо всём хорошем. Прекрасное настроение держалось неделю. Мы чувствовали себя родственниками, которые собрались на свадьбу. Фантули дарили счастье - одно на всех.
Совсем другой оказалась фантуля, которая появилась неизвестно из чьей головы. Вонючий мячик, вернее, нечто, похожее на вонючий мячик, выскочило возле Серёгиной кроссовки. Серёга его обошёл, мол, ничего не знаю, но шар замаячил с другой стороны.
Серёга нагнулся над ним, сморщил нос, накрыл ладонями... Батюшки - фантулю как корова языком слизала. Мы так её и не нашли.
Потом вспомнили, что нынче годины утоплого Гришки Воронцова. Пошли поминать. По пути заглянули через ограду палисадника тёти Иры. А там цветов видимо-невидимо! Несмотря на холодный май и то, что до цветения розам ещё нужно вылезти из земли.
- Тёть Ира, можно розочек сорвать? - крикнула Ксю.
- Ага! - сердито отозвалась тётя Ира из глубины двора. - И ананасиков, и кокосиков не забудьте! Не благодарите!
Мы нарезали роз, Валька вырубил из мощной розетки ананас, я подобрал увесистый кокос, который свалился с невидимой пальмы.
И всё равно эту фантулю я вспоминаю как обрыдлую, уж очень жаль погибшего Гришку из компании старшаков.
Одну из фантуль мы назвали гадулей.
А как иначе окрестить нечто размером с гуся, но по виду саранчу, которое садилось напротив тёти Кати, щедро поливавшей свой участок фунгицидами и инсектицидами - мол, "дачники всё слопают". Зелёно-красная тварюга крутила фасеточными глазками, а в голове возникали поэтические строки: "Мы вольные птицы, пора, брат, пора..." Подручные средства в качестве метательных снарядов: тяпки, молотки, мотыги, - как по заказу, летели мимо гадули. А муж тёти Кати, вышедший с ружьишком, оказался человеком разумным и посоветовал жене поменьше поганить землю.
Фантулей было много - знай лови! И каждая оставляла пустячок, милый душе. Чаще в виде настроения.
***
Самая забавная фантуля возникла как раз после того, как Грунька едва не довела всех до кондрашки своим макияжем. То есть третьего мая.
Только мы ступили на скользкую от росы землю оврага, как от наших ног порскнул фейерверк. Миниатюрный, конечно, не настоящий. И забодай меня соседская коза, если в ушах не зазвучал "Танец Феи Драже". Мы заскакали, пытаясь поймать в ладони негаснувшие огоньки, которые начинали извергаться то тут, то там.
А потом ойкнула Ксю: огонёк помчался прямо за нею, пытаясь легонько ужалить в щёку.
Скоро стало ясно: нас не торопясь, но настойчиво сгоняли к рассыпавшейся лодке дяди Саши.
Когда-то овраг был полноводным ручьём, инвалид дядя Саша ловил в нём рыбу. А как он переселился на кладбище, ручей высох, стал оврагом, лодка сгнила.
И вот фантулям понадобилось, чтобы мы настигли их прямо там.
Инвалида считали пьяницей, хотя он сроду забулдыгой не был. Имел одну особенность: ходил, не поднимая глаз от земли, чему-то улыбался и подмигивал. Кто так делает? По мнению жителей посёлка, только выпивоха.
- А помните, как дядя Саша нас на этой лодке катал? - спросила Грунька.
Она всегда знала, чем можно расстроить людей. И ведь расстроила!
- Помню, - тихо и печально сказал Серёга.
- А ещё он всегда смеялся, глядя себе под ноги, - предалась грусти Ксю и натолкнула меня на мысль.
- Так может, он тоже фантуль видел? - воскликнул я.
Только зачем они нас сюда привели?
Пока мы решали этот вопрос, раздался препротивный голос Нинки, бывшей сожительницы дяди Саши, владелицы стаи громадных агрессивных гусей. Они нападали на прохожих, а детей вообще не почитали людьми, брали в окружение, щипали, били крыльями. Хоть на поводке их води. Нинка работала продавцом в магазинчике и приторговывала левыми партиями спиртного.
- Нашли место для сборища... Шуруйте отсель, гусей сейчас поведу! - заверещала она.
- Нинка! Моему сводному брату комнату в доме выдели, как обещала! - вдруг сказала густым рокотавшим басом худенькая крохотуля Ксю.
Звуки, казалось, ринулись к облакам, срикошетили от них и вновь загрохотали у земли. Нинка забыла про гусей и шустро полезла наверх, но на свою беду оглянулась.
Исчезнувшие было огоньки явились ей в форме креста.
Как выяснилось, это было нашим общим желанием - чтобы Нинка увидела крест и напугалась до... скажем так, недержания мочи. Оно усиливалось всякий раз, как кто-то из нашей компании попадался ей на глаза. Как на беду, возле её дома останавливался школьный автобус, жили наши друзья, и вообще нам хотелось бродить именно там.
После вселения сводного брата дяди Саши в дом и Нинкиных запретов появляться в магазине во время её смены, каждый из нас был наделён вполне реальным подарком от фантулей. Лично я припрятал дорогущий гаджет - отец ни за что не поверил бы в его законное появление.
В первый год нашей охоты фантули возникли в конце весны и исчезли, как только вымахали лопухи. То есть с началом климатического лета. В этот раз после схода снега и случая возле лодки они активизировались, да так, что можно было говорить о весеннем обострении. Хотя при чём обострение - с посёлком всегда было не всё в порядке.
У нас имелись настоящие привидения! Одно время их часто снимало телевидение, даже несколько групп упоротых исследователей жили неделю-другую в палатках. Увы, результаты не объявлялись, в стране других проблем хватало...
И только одна женщина из сторонниц какой-то науки, за изучение которой государственный диплом не выдают, осталась охранять "Этнический родник". Это была Августина Рафаиловна. Название месту, где обитали общественные привидения, дала его самозванная хранительница.
В Ходунце (таково современное название нашего посёлка) в восемнадцатом веке была поставлена часовенка барином, скорбевшим о сыне, убитом в боях. Возле часовенки разрослось кладбище. Вскоре всё стало ветшать, рассыпаться. Деревянные части повалились первыми и слились с землёю, потом вросли в неё непрочные слоистые камни. И ныне бывшая часовня с могилами представляла собой неровный луг с гигантскими зарослями.
В тихую ясную погоду слышалось, будто кто-то бродит по травке да вздыхает. Перед непогодой над травой вставали плотные туманы, и можно было даже кого-то увидеть. Хоть загубленную барышню, хоть убитого странника. Местные давно вызнали, что звуки и туманы появляются из-за подземного ручейка и пустот в грунте, и внимания на красивые мистические картинки не обращали.
С появлением Августины Рафаиловны внимания стало слишком много.
Это она привлекла телевидение, какие-то общества по изучению неизучаемого, а потом вовсе осталась одна. На фанерном листе у клуба, где предполагалась реклама, она повесила плакат: "Да не исчезнет Этнический родник! Увидел привидение - напиши здесь своё имя!"
Сначала появилась запись: "Пушкин!", потом "Расхрениловна!" А следом пришла очередь рисунков. Но сторож клуба, старик суровый, одного живописца поймал. Другим стало неповадно.
Так вот, во вторую, особо удачливую на добычу фантулей весну, судьба столкнула нас с Августиной Рафаиловной.
На толстых пушистых краях лопухов уже высохла роса, от земли тянуло "болотными духами" - смесью сырости и пряной остроты, мы упоённо выслеживали сразу две фантули - в виде танчика и дрона.
И даже не заметили резиновых сапог, вельветового халата и ветровки. Всё это принадлежало Августине Рафаиловне.
- Данные объекты должны быть включены в перечень паранормальных явлений! - рявкнула она. - Вызовем из области группы, пусть фиксируют! Брысь отсюда!
Мы возмущённо заныли: ну как так? Только один месяц в году поэкспериментировать с чудесами! Да и право собственности есть - кто фантули первым обнаружил, а?
Нам было очень, очень обидно! И жаль расставаться с фантулями.
Но мы всё же слабо изучили новых "друзей" (назвать их забавой было бы подло). Они запросто могли постоять не только за себя, но и за нас.
За спиной Августины вырастала из травы, сырости и "болотных духов" гадуля феноменальных размеров.
Мы замерли с открытыми ртами.
Рафаиловна обернулась и взвизгнула.
Два чудовищных тазика, поставленных один на другой, образовывали классическое НЛО; из его иллюминаторов сыпалась такая же сверкавшая пудра сиреневого цвета, как в Грунькиной косметичке; трап изгибался, вращался, ловил норовившую уклониться Августину. А мимо неё так и сигали внутрь НЛО все туманы, которые можно было увидеть возле Хожевца.
Воздух вокруг нас завибрировал, какая-то сила приплющила к лопухам.
Всё произошло так быстро!
Весь вечер мы горевали по ненормальной тётке, которая веселила посёлок.
А ночью всем приснился одинаковый сон: Августина в светившемся мундире сиреневого цвета награждала нас орденом за первую встречу с Внеземельем. Но глаза её были печальны, а на лбу выведено Грунькиной подводкой: SOS!..
И что ты будешь делать: с того утра исчезли фантули, туманы, то бишь привидения, поднялись цены на хлеб и комбикорм, увеличилась плата за электричество, сводного брата дяди Саши выгнали из его комнаты. Много что произошло, но главное - мы поссорились, хотя размолвок не было с детского сада.
Грунькин дом номер шесть по главной улице перестал быть местом наших сборищ. Самое интересное, что мы только в то время ссоры вдруг поняли: дом Ксю тоже имел шестой номер по Цветочному тупику, а Валькина хата была шестой в безымянном переулке. Получалось шестьсот шестьдесят шесть! Многозначительная цифра, да?
На почве мыслей вокруг нехорошего числа мы перестали даже глядеть друг друга. Весна кончалась, а вместе с ней катилась в никуда наша и без того несчастливая жизнь.
Однажды я утрамбовывал физкультурную форму в рюкзаке и обнаружил записку. Выведенные сиреневой подводкой буквы на блокнотном листке. Кто-то просил срочно спасти чьи-то души. Я знал, кто и чьи. По наитию отправился к тому месту, где Грунька впервые нашла фантулю.
Трижды бывшая (Серёгина, моя и Валькина) девушка бросилась мне навстречу со словами:
- Скорее! Нужно всё вернуть, иначе будет поздно!
Я холодно отстранился, потому что... не знаю почему:
- Что ты собралась возвращать? Фантуль не будет, они не могут существовать в нашем мире. Может, их и не было. Придумали в игре, да и всё. Глюки они.
- Да не фантуль! - крикнула Грунька. - Туманы эти!..
Я заржал как можно обиднее и высказался:
- Привидений то есть? Их вместе с Рафаиловной поглотила тёмная материя в то время, когда нахлобученные один на другой тазики совершали межгалактический перелёт.
- Не привидения, нет... - прошептала Грунька. - Легенды, предания...
Вот так сказанула! Да никто из жителей нашего посёлка ни в жизнь в легенды не верил. Предания, чёрт возьми! А кто их слушал-то, а? Ну, болтали чего-то бабки, так мы в это время с пацанами играли, рыбачили, по хозяйству родителям помогали.
- Сказки, волшебство... - едва слышно прозвучало у меня за спиной. - Светлую материю душ наших предков, нас самих...
Вот это зря она так заговорила! Даже исчезнувшая Рафаиловна не толкала таких речей. Да за одну учительскую интонацию можно по кумполу получить!
Я резко обернулся.
Грунька куда-то провалилась.
А над подросшими лопухами металась... фантуля! Искрила серебряными бликами, переливалась. Ей, бедной, было очень неуютно, можно сказать, плохо: временами она становилась прозрачной, вроде как собиралась исчезнуть.
Я накрыл её руками. Кожу словно защекотали крылья бабочек.
Прижал фантулю одной рукой к земле, другой стянул кепарик с головы. Перекатил бедолагу в кепку, сунул за пазуху. Принёс домой и посадил в вазу из чешского стекла. Прикрыл блюдцем. На всякий случай.
Фантуля, совсем потускневшая, бессильно шевелилась на дне.
У меня даже не возник вопрос: куда подевалась Грунька? Поэтому срочно всем позвонил.
Мне тоже позвонили. Я объяснил Грунькиным предкам, что встречался с их дочерью у оврага, но она убежала. Куда - не знаю. С кем - не видел. О чём говорили? О легендах. Ссорились? Ещё с девчонками я не ссорился! Скажите лучше - подрался. Ну, дожили до ручки. Во всех грехах обвиняют.
- А правда, где Грунька? - непринуждённо спросил Валька, но его нижняя губа подозрительно отвисла.
Я кивнул на вазу. За золотистым стеклом меркла фантуля.
- Ты хочешь сказать... - начал Серёга, но замолчал.
От сильных чувств на его шее задёргался кадык. Друг закусил губу, чтобы не разреветься. А я бы не стал ни за что над ним смеяться, хотя знал, что не всё так печально, как он подумал.
- Да ты что? Сдурел? - возмутилась Ксю. - Как так: был человек - стала фантуля?
- А мы не знаем, может, все прежние фантули - это души людей, которых уже нет на земле? - предположил я. - Дядя Саша-то даже заговорил... с того света.
Как всегда, предположил не то и не вовремя.
Ваза слегка осветилась. Одинокая искорка поднялась к горлышку посудины и погасла.
На секунду-другую в комнате стало тихо, как на месте исчезнувшего в земле кладбища.
А потом Ксю зарыдала. Валька отвернулся к окну, его плечи затряслись. Серёга схватил меня за плечи и тряханул как следует.
Ох, какой я тупой! Друзья подумали, что Грунька умерла. А это не так. Моя бывшая девушка любила всё усложнять, требовала от всех каких-то непростых душевных движений. А кому это понравится? Вот и осталась трижды бывшей. Но она жива! Жива! Жива! Просто таким вот дурным способом попыталась донести до нас свою мысль. Кстати, какую? Мысли у неё тоже всегда сложные.
Да самые лучшие у неё мысли!
Потому что она самая лучшая!
Ваза полыхнула и тихо тренькнула.
В доме вырубилось электричество.
Отец взял форнарь и прошёл в сени к распределительному щитку. Вспыхнул свет, и мы зажмурились. А я ещё разулыбался, потому что знал...
- Грунечка! - всхлипнула Ксю и бросилась на шею подруге.
Я за них порадовался: кроха Ксю, серенькая незаметная мышка, всегда завидовала статной красавице подруге.
- А тебе, Стас, от матери влетит за вазу, - счастливо заявил Валька, в последний раз хлюпнул носом и потрогал крупные осколки.
- Не влетит, - сказала мама, которая вошла в мою комнату с блюдом рогаликов. - Посуда бьётся к счастью.
Мы славно поужинали. Грунька вдруг охнула, схватила чужую мобилу и стала звонить родителям. Слушала, морщилась, но даже слова не смогла сказать. Похоже, её отчитали и пообещали добавить. Она быстренько простилась со всеми и ушла.
- Короче, завтра обойдём всех бабок и запишем их россказни, - заявил я. - Позаботимся о душах предков и своих собственных.
И тут Ксю, которая всегда кривила нос, если дело не касалось игры, выдала такое! Я почувствовал укол прямо в сердце: похоже, прозвище Ломоносов до этого момента принадлежало мне совсем зря.
- При чём здесь россказни? Нужно добиваться, чтобы вокруг нас всё было правильным. Как это делали фантули! Вспомните-ка: мы были счастливы вместе. И от наших чувств таким же счастливым становился мир, - сказала она.
- Это будет непросто! - заявил Валька.
- А кому сейчас легко? - прозвучал вопрос с потолка.