leoetmus58@mail.ru
Второе августа - Ильин день. Илья - пророк. Он главный на небе, хозяин грома и молнии. Так написано в бабушкином календаре. В этот день всегда льёт, как из ведра. Артёмка сидит в своей дачной комнате и слушает дождь. А чем ещё заняться? Ведь он болеет. Ангина. Вот смотрит в окно, в темноту, и представляет, что бродит по облачному покрытию, как по дороге, старик Илья. А с его рубахи ручьями льётся вода. Устал пророк и уселся на тучу. Она похожа на громадное кресло. Отжал Илья подол. От этого на стёкла полетели длинные капли. Артёмка подышал на них с обратной стороны. Появился туманный кружок. Наверное, в нём много микробов. Кружок исчез. А ведь всё равно нужно протереть стекло! Бабушка говорит, что окна - глаза дома. Нехорошо, если на них заведутся микробы. Раньше и слово такое было - око. Значило то же, что и глаз. О-ко ... Круглое такое слово ... А ещё есть крыша. Когда-то оно появилось от другого слова - крыло. Кры-ша... Артёмка понял, почему оно так нравится. В нём слышно, как подол старика Ильи шуршит по черепице.
Стекло тренькнуло, и Артёмка прилепился к нему носом. Если Илья посмотрит с неба, то увидит глазастую дачу. Да ещё и с носом. Обрадуется, поди. Скучно там - среди пёстрых туч. Интересно, а болеет ли пророк ангиной? Вот вчера, к примеру, было очень жарко. Синее небо выцвело, как папина рубашка на огородном пугале. У соседского деда был день рождения, и бабушка ушла помогать с приготовлениями. Артёмка открыл холодильник и достал большой пакет с мороженым. Нельзя есть холодное в жару. Бабушка не разрешает. Но ведь сегодня "настоящее пекло". Так сказал папа, когда поехал на работу. Ничего страшного, если немного остудиться. Мороженое кончилось, а язык занемел.
А после мороженого поднялась температура. Везде поднялась: и на улице, и в голове. Мама и папа несколько раз за вечер спрашивали: а сколько градусов? " Тридцать, тридцать пять", - отвечала бабушка. Она всегда всё знает. А у Артёмки было больше - тридцать девять. Неизвестно, как сбивали температуру пророку Илье. А Артёмку обтирала раствором уксуса мама. Стало холодно и очень неприятно. Его укрыли, но Артёмка всё равно зяб. Он покрылся пупырышками и трясся даже под верблюжьим одеялом. Смотрел в окно и видел только две игольчатые звёздочки. Кто-то возле него долго шуршал лекарствами, постоянно трогал лоб со слипшейся чёлкой. А ему представлялась пустыня - серая и скучная. Вот барханы покрылись асфальтовой коркой. Она не пропускала наружу траву. Корка треснула, но зелёные ростки так и не смогли пробиться.. Артёмка обрадовался, когда услышал ливень. Не стал дожидаться, пока во сне всё зазеленеет. Взял и побыстрее проснулся. Очень удивился, что темно. Пока спал, вчерашний и сегодняшний вечер встретились. День куда-то пропал. Только и осталось глядеть в окно.
За соседским забором гавкнул Черныш. Непонятно, почему его называют кавказской овчаркой. Коричневая с белыми клоками шерсть напоминает сибирский рогоз. Черныш овец не пасёт, а сидит возле своего дома на толстой длинной цепи. Она охраняет прохожих от громадного пса. Цепь звякнула, и Черныш вытянул щенячье "Ау". Под окнами кто-то шумно задышал, профыркался и ответил Чернышу: "Фуф, фыш". Артёмка глянул. Внизу бегал незнакомый пёс. Дымчато-серый, как небо. Из-под густого кудрявого чуба так и лучились необычные голубые глаза. "Это Фуфыш, Ильин пёс", - догадался Артём. Не угнался, наверное, за ветром, который катал тучи на спине. Сейчас отдохнёт и умчится себе дальше. Артёмке очень захотелось с пёсиком познакомиться. Внизу зажужжал какой-то телевизионный сериал. Бабушка, наверное, уселась на веранде. И ни за что внука не выпустит из дома.
А если форточку открыть? Позвать собаку самого Ильи? Артёмка пододвинул осторожненько стул к окну, дёрнул ручку и потянул на себя. Холодный порыв ветра бросил в лицо пригоршню капель.
- Фу-фыш, - просипел голос.
А хотелось-то громко позвать ... Ангина испортила горло. В нём теперь помехи, как в старом радиоприёмнике. Не услышит собака. От огорчения пришлось улечься и натянуть до носа одеяло. А окно пусть будет открытым.
Рядом со старой тахтой кто-то взвизгнул, и на щеке остался мокрый след. Кто здесь?!
- Вау ... здррав-ствуй!
- Фуфыш? Как ты сюда забрался?
- Пррос-то! По крры-ше!
- Да, конечно ... Ты же дождевой пёс. Сейчас я тебя полотенцем вытру.
Чтобы осушить Фуфыша, понадобился весь запас дачного белья. Но пёс всё равно был мокрым. И у Артёмки на бровях и носу повисли капли. А футболка под толстовкой была хоть выжимай.
- Благодарр-рствую! - тявкнул новый друг.
- Вот, располагайся, - сказал Артёмка и уселся на тахту. Фуфыш вспрыгнул рядом.
- Жаль, угостить нечем. Борщом пахнет. Варится, пока бабушка свой сериал смотрит. Она всегда борщ с вечера варит. Чтобы он успел настояться, прежде чем в живот уляжется.
- Ффу! - выдал отсутствие аппетита Фуфыш.
- А мороженого больше нет, - расстроился Артём.
- Ууу-у! - поддержал его пёс.
Замотал хвостом так, что светло-коричневые клеточки пледа промокли и потемнели. Очень они теперь напоминали кусочки шоколада.
- Ой, а на столе "Алёнка"! Как я про неё забыл?
Бывший папин письменный стол доживал свой век в углу комнаты. Артёмка подскочил и взял с него плитку шоколада. Протянул Фуфышу.
Пёс поднял уши, свёл их вместе. Из круглых печальных глаз закапали слёзы. Они не падали на плед, а застревали в шерсти. Скоро вся мордочка была в кудреватых сосульках.
- Ты не любишь шоколад? Зубы болят? - Артёмка сам чуть не заплакал от огорчения.
Фуфыш проскулил:
- Дивна!
- Какая Дивна? - удивился Артём. - Это обёртка. А на ней - девчонка. Сейчас, наверное, уже старуха. Потому что бабушка покупала такой шоколад маленькому папе. А маленьким он был ещё в прошлом веке.
- Дивна! - продолжал настаивать пёс. - Дивна и Ливна там!
Пёс завертел головой, пытаясь показать, где же эти Дивна и Ливна. Но не справился и уткнул нос в лапы.
- Рассказывай, - Артёмка сел рядом.
Обнял собаку, чтобы ободрить. И такое услышал, такое ...
Дивна и Ливна - маленькие русалочки-дождевухи. Совсем не похожи на Русалку с того дуба, что в Лукоморье. Обычные девчонки, с косичками, в платьях. Но живут в летних дождевых облаках. Вот в солнечный день набегут пухлые, словно сахарная вата, тучи и брызнут тёплые весёлые дождинки. Это пожаловала Дивна. Она и радугу на небе рисует. И с солнышком играет в прятки. Дивна весёлая. Очень цветы любит, траву. Рассыпает везде росяные сверкающие бусинки.
А Ливна чуть старше, серьёзнее. Работящая. Такую стирку в небе устроит! Выжмет из туч всю воду до капли. Луж нальёт внизу, пузырей напустит. Гром и Молния - родня ей. Грозные дядя да тётушка высматривают сверху, где земля запылилась, а племяшка им в помощь.
Дружат Дивна и Ливна, хоть и редко встречаются. Накануне дня рождения Ильи-пророка им дозволено повеселиться. Погулять и порезвиться. Вот и допрыгались подружки. Захотелось им побродить босиком по болотцу. Стеблей рогоза наломать, пух обдуть. За лягушками и ящерками последить. Заигрались и не заметили беды. Выползла из-под гнилой кучи поваленных деревьев ведьма Болотина, вся в буро-зелёной слизи. Крючковатые пальцы протянула, да и ухватила девчонок за платьица. Уволокла в свою вонючую нору. Заставила в темноте сидеть, из скользких прутьев корзины плести. А в безлунную ночь грязь таскать и в ручьи да речку выливать.
Вся небесная дождевая рать всполошилась. Илья своему псу Фуфышу поручение дал - Дивну и Ливну разыскать. Храбрец быстро злодейку Болотину нашёл. Хотел в неё вцепиться, но промахнулся. Облаивал ведьму, облаивал, но без толку. Заколдовала подружек Тина. Позеленели они от болотной отравы. Не могут уйти с болота. Бесхозные тучи по небу бродят, слезами истекают. Что будет? Переполнится болото и полезет на луга, где траву для коз косят. На дорогу, по которой на дачу ездят. Доберётся до реки, заполнит её грязью. Тогда всему дачному посёлку беда.
- Не плачь, Фуфыш. Сейчас что-нибудь придумаем.
Артёмка хотел пса утешить, но сам разволновался. Как быть с этой злодейкой Болотиной? Когда с мамой ходил на уточек смотреть, видел край её одежды. Оливкового цвета, с разводами. Без взрослых ему строго-настрого запрещено к болоту приближаться. Так и сказано: затянет на дно, с макушкой тиной покроет. Но нельзя не помочь Дивне и Ливне. Кто же за них заступится-то, если не Артёмка? Папа часто говорил: нету силы - бери смекалкой. Приложил Артёмка ко лбу руку и стал думать. Температуры точно нет - холодный лоб. Но и смекалки не чувствуется. Вспомнилось: "Утро вечера мудренее". Ждать до завтра? А если ночью Болотина в наступление пойдёт? Из туч-беспризорниц так и хлещет ... На руку это ведьме. Нужно прямо сейчас дождевух выручать.
- Фуфыш, мы на болото идём. Только как мимо бабушки прошмыгнуть? Она у меня бдительная.
- По крыш-ше, по крыш-ше, - совсем не по-собачьи сказал пёс и облизнул Артёмкино лицо языком. Сразу запахло астрами и настурциями.
- Да ну тебя, Фуфыш, - рассмеялся Артёмка. Он зажмурился и почувствовал, что подошвы тапочек шоркнули по черепице. Открыл глаза, а впереди колышутся ночные ивы. Под косыми струями дождя свои косы полощут. Из-за них тянет гнилью. Там, в куче прелых коряг, гнездо Болотины. Вот так Фуфыш, пёс Ильи-пророка! За миг перенёс из дома на болото! Как же выманить ведьму оттуда? Как испугать? Наверное, огнём. Да только где его в такой ливень найдёшь ...
- Ничего особенного, - заявил пёс. - У меня есть тётушки Молнии подарочек.
И показал лапу. С блестящим железным когтем. Потом как стукнул им о мокрый камень-голыш! И вопреки всему высек искру. Оранжевая звёздочка в мокрую траву упала, зашипела и погасла. Артёмка не растерялся, вытащил из кармана носовой платок, намотал на ветку. Вторую искру поймал. Получился факел. Не простой - волшебный. Иначе как бы он под таким дождём запылал? Светло стало, как днём. За болотом на маленьком озерце утки взлетели. Закружились: что за беспорядок? Глянул Артёмка под ноги - любопытные ящерки засновали. Смешные ... тоже ночь с днём перепутали. Но поднял глаза и ... Стало не до смеха.
Над стоялой водой колыхался рваный балахон Болотины. Тухлые космы по ветру развевались, а корявые руки уже к Артёмке тянулись.
- Ззачем здессь? - прошипела ведьма.
- Отпусти дождевух по-хорошему, - сказал Артёмка.
А Фуфыш выбежал вперёд и хотел цапнуть старуху. Но промахнулся, только клок балахона зубами оторвал. Тряпка серым дымком растаяла, и пёс расчихался.
- А то шшто? - прошипела ведьма.
- Сожгу твоё болото!- твёрдо ответил Артёмка.
Загоготала Болотина так, что ящерки попрятались:
- Не сожжешшь!
Раскрыла пасть, а из неё хлынула чёрная жижа. И прямо на Фуфыша! Только в смрадном потоке дымчатый хвостик мелькнул.
А вот этого, мерзкая ведьма, делать нельзя было. Фуфыш - Артёмкин друг. Пёс самого пророка Ильи. Только ведь и вправду волшебный факел не поможет ... И тут появилась, наконец, смекалка!
Рядом с Болотиной вспучивалась грязь, вырастали и лопались пузыри. Папа рассказывал Артёмке, как устроена Земля, и про болотный газ тоже говорил. Он получается из всяких гнилушек. Поднимается со дна и может вспыхнуть. А теперь держись, ведьма!
- Болотина, - начал Артёмка.
И ведьма снова загоготала:
- Вежливый мальчик, хороший мальчик! Иди сюда ...
- Ты же знаешь, что вокруг тебя газ?
Старуха с наслаждением втянула вонь громадным бородавчатым носом:
- Да-а-а!
- А вот сейчас брошу факел, и вспыхнешь ты, как трухлявый пень!
Он, конечно, никогда не видел, как горят трухлявые пни. Но ведьма попятилась:
- Погоди ... зачем? Не надо ...
- Ага! Значит, видела, как газ пылает? Боишься? - наступал Артёмка.- Отпускай дождевух Дивну и Ливну! Друга моего отпускай! Живо!
И замахнулся на ведьму факелом.
С пронзительным визгом ведьма вытянулась в струну тоньше ивовой ветки и ухнула вниз, в чёрную грязь.
Вскипела волна и вытолкнула чумазых девчонок. Они тут же стали под дождём счищать с себя ошмётки тины. Сначала Дивна и Ливна были зелёными, как лягушки. А потом умылись и даже засияли.
Протянулись с неба струи, словно качельные верёвки. Со звонким смехом, будто и не были в плену, ухватились за них девчонки и исчезли в небесной мгле.
-Фуфыш, где же ты, Фуфыш?.. - твердил Артёмка, стоя в полнейшей темноте.
- Какой такой Фуфыш? - спросил бабушкин голос. - Приснилось опять тебе что-то ... Вставай, сейчас родители приедут.
- Бабушка, ты Фуфыша не видела? - заморгал мокрыми глазами Артёмка.
- Так, температуры нет ... - раздумчиво сказала бабушка. - Значит, сон. Меньше месяца до школы осталось, а ты выдумываешь, как маленький. Поднимайся, первоклассник. Серьёзные книжки читать нужно, а не сказки.
И неодобрительно посмотрела на ряды ярких обложек в шкафу.
Артёмка одевался и думал, что не дорос ещё до школы. Ну и пусть.
- Фуф ...фш... - раздалось под окном.
Даже не верится ... Вот сейчас он выглянет, а там - никого ... Только шумно кланяются ветру мальвы и георгины ...
Серое облачко замаячило за тюлем. Раздался радостный лай. Фуфыш! Вернулся!
- Добрр-рое утрр-ро!
- Фуфыш! Здравствуй! Как я рад, что ты спасся!
- Арр-ртём - герр-рой!
- Заходи, Фуфыш! - выкрикнул Артёмка. - Где же ты?
- Дела, Арр-тём, вау! Благодарр-рствую! Не прр-рощаюсь! До скорр-рого!
На Артёмкином конопатом носу блестели крохотные капельки. Какое счастье, что всё плохое закончилось. Прошла ангина. Дождевухи спасены. Друг жив-здоров. И ещё вернётся!
Вошла бабушка.
- Внучек, чудеса, не иначе! Не садили мы роз в этом году. Прошлым летом выкопать на зиму было некогда, вот они и вымерзли. А сейчас глянула в цветник - полно! Да ещё какие - белые! А ты почему окно открыл? Хочешь, чтобы температура снова поднялась? Ну-ка ...
И бабушка захлопнула окно. Прищемила любопытный нос свежему ветру. А он всё равно стеклом дребезжал.
- Слышишь, внук? Чудо - расцвели розы, которые мы не садили!
Артёмка молчал. Он знал, что это подарок от Дивны и Ливны. А может, от самого Ильи.