Лысенко Сергей Сергеевич : другие произведения.

Босх и Анджелина Джоли

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По вечерам, когда звезды просвечивают сквозь дырявый мундир ночи, она берет быка за рога и копыта и скачет по ухабам жизни. 1-е место на конкурсе психоделического постмодернизма "Пот Сознания". Опубликовано в сборнике "Авантюра по имени жизнь"

БОСХ И АНДЖЕЛИНА ДЖОЛИ

[]

   По вечерам, когда звезды просвечивают сквозь дырявый мундир ночи, она берет быка за рога и копыта и скачет по ухабам жизни. Её маршруты не повторят машины, какими бы дорогими они не были. Её путями не пройдут люди и дожди, даже в случае обильности. Не считая отуреченной луны над головой, в дороге она всегда сама.
   Она лихо перепрыгивает с кочки на кочку, бык печально мычит под мышкой, а болота и другие препятствия чавкают под её каблуками.
   Её имя никому не известно, зато все знают её в лицо. Детям ночи хватит и нескольких слов, чтобы описать её.
   - Она классная, - говорят они. - Для неё любой поводок длинный, а хлыст - слишком короткий. В её глазах поместимся все мы.
   Каждой соринке найдется там место, это ведь не бревна.
   Ей рады во всех ночных клубах, для неё открыты двери каждого автомобиля и вагона метро. Она не уважает турникеты и не пользуется светофорами, питается дармовыми коктейлями и сплетнями, а ноги месят болота и других врагов. Их смертность значительно превышает рождаемость.
   - И что она забыла под нашими окнами? - негодуют недоброжелатели. - Мы придумывали ночь не для скачек, шума и прочего баловства.
   Разумеется, ночь придумывают не такие как они. И не такие как мы. Просто в городском бюджете никогда не хватает денег на новое солнце, когда перегорает одно из старых.
   И тогда мэр по имени Босх укладывает всех на бочок, благодаря чему серьезно экономится съедобная еда, питьевая вода и деньги спонсоров.
   Никто не понимает, зачем нужно спать, но мэр предлагает искать ответы в книгах, страницы которых нынче слюнявят только старики.
   Манускрипты и фолианты стаскиваются на площадь, где мигом проглатываются толпой.
   - Сон слаще Анджелины Джоли, - звучат цитаты. - Зачем вставать, если нечего пожрать? Спи дольше, дай возможность поработать другому. Не появляйся в офисе, пока не выспишься!
   Короче, Босх знает что. Он все знает, даже Анджелину Джоли. Незаметно перегорает очередное солнце, теперь нужно спать ещё больше.
   Однако всему есть предел, это понимает даже сам Босх, поэтому режет ленты перед ночными клубами. Он также делится огнем с горожанами, и фонари начинают рвать тьму, окна брызгаться светом, а реклама переливаться через край.
   - Босх взял, - говорят люди, - Босх дал.
   По вечерам она летит на огонь, подаренный Босхом. Она крепко держится за рога своего быка, который ползет по ветхому мундиру ночи. Ятаган луны дрожит от трубного мычания, а болота и всевозможные недоброжелатели всхлипывают внизу.
   Её имя покрыто мраком, но губы и зубы выпирают из него. Они похожи на пожарные машины из конюшни Босха.
   Сам Босх сейчас цепляется за змееобразные поручни эскалатора, что движется куда-то вбок. Кроме него, в метро только девушка с губами на пол-лица и отвесным лбом на полпрически. Она сидит на ступеньках и болтает ногами. В отличие от Босха, она в одежде с ног до головы. Мэр закутан только в свитер и штаны цвета слоновой кости. На их гранях нанесены цифры, поэтому их можно бросать во время игры и просто так. Ещё Босха греют фломастеры, рассованные по всем карманам.
   - Она уже поцеловала луну, - говорит девушка, изучая свои голые коленки, - а мы забрались так глубоко.
   Босх стаскивает через голову колпачок синего фломастера и рисует волну на стене, обклеенной рекламой. Он видит, что его спутница - вылитая Анджелина Джоли, но боится ей это сказать.
   Девушка присасывается к запястью Босха, но тому нужно дорисовать волну перед тем, как они окажутся на его кровати в вагоне метро.
   Ночью метро видит сны о садах земных наслаждений. В них ревут пыточные машины, жужжат падшие ангелы, а нагие обитатели овладевают друг другом на каждом шагу.
   Если напрячь уши, можно услышать сладострастные стоны метро.
   Сидя на луне, она даже сквозь толщу земли и одеял слышит любовные ерзания Босха. Здесь нет воздуха, поэтому её не отвлекает собственное дыхание, да и пересохшие болота и ненавистники не чавкают под ногами.
   Почистив быку крылышки, она цепляется за его копыта и спрыгивает на землю, целясь в гущу дискотеки. Пока она летит, лучи прожекторов шарят у неё под юбкой, натыкаются на кружевное белье и дают задний ход. Она знает, как правильно одеваться.
   Босх уже ждет внизу - все в том же растянутом свитере, с грязной, словно деньги спонсоров, головой, однако с новой девушкой. Она тоже похожа на Анджелину Джоли. Мэр верен своим вкусам.
   - Босх с нами, - говорит толпа, продолжая извиваться под музыку. - Он обещал прийти, когда она свалится с луны.
   Здесь все те, кто не видит смысла спать. Практически весь город, не считая метро. Метро смотрит сны под землей, в которых грешники распинаются на арфе, а кролики тащат в норы кровавую добычу.
   - Есть разговор, - говорит Босх, бросая ей под ноги штаны цвета слоновой кости. Все видят, что выпадает "шесть".
   Её смех может залить луга. Она запрыгивает на быка и объезжает вокруг города. Болота и все остальное чмокает под нею. Сигналя и гудя, автоколонна отправляется следом, но её останавливает первая многоэтажка, уснувшая на дороге.
   - Вот это наезд! - говорят жильцы, чьи сны разорвали клаксоны. - Теперь мы будем жалить!
   Пижамы и сорочки падают на землю, распрямляются крылышки и группа взмывает под купол тьмы, чтобы через миг спикировать на автолюбителей.
   - Босх с нами! - кричат те из машин.
   Как по заказу, появляется птичьеголовый монстр, который очень любит перепончастокрылых.
   Босх уже видел такое. Во сне или по телевизору, точно не скажешь. Он открывает черный фломастер, будто бутылку шампанского, и рисует мушек на своих штанах. Девушка, похожая на Анджелину Джоли, начинает плакать, её губы увеличиваются до размеров булки.
   Мэру не нравится это. Он подзывает приблудный трамвай и отправляет девушку в депо, которому всегда снятся уши, проткнутые стрелой.
   - Сначала победи быка!
   Она возвращается, пропахшая мешковиной тьмы и щетиной ветра. Загоревшая от звезд и стройная от такого образа жизни. Мэр помнит её другой - с грудью и веером, в корсете и кринолине. Она была добрее душой и телом, поэтому разрешала себя называть Анджелиной Джоли. Они поднимали курсы валют и раскрашивали революции. Играли на нервах спонсоров, которых было больше, чем зубов во рту.
   И вот она опять - чужая как инопланетный монстр, а ведь когда-то делила с Босхом одну ночную рубашку.
   - Сразись с моим быком, Босх, - предлагает она.
   В тот же миг на плечах Босха повисает его друг Капоте. На его переносице велосипедик, через стекла которого обычно видны метеориты. Капоте снимает его только тогда, когда хочется потолкаться с ветром на скорости.
   - Коррида, - говорит он, - все равно что литература, только печатать приходится шпагой.
   Пока быка развлекают пиковые дамы и джаз-банды, Босх подходит к той, кто раньше называлась Анджелиной Джоли, а сейчас месит болота и недругов.
   - Этот бой я посвящаю тебе, - говорит мэр, бросая шляпу на арену дном вниз.
   Всем известно, что это хороший знак.
   Она растягивает губы, цвет которых прекраснее заката. Теперь их нужно будет лечить.
   Бык уже парит над ареной, а мулета в руках Босха говорит, где ему приземляться. Каждый раз бык вспарывает землю, но мэр не может попасть в сердце. Среди зрителей проходит слух, что животное бессердечно.
   - Воспользуйся этим крестом, - говорит Капоте, подавая Босху меч, которым удобно бесхребетить быка.
   - Ну уж нет, - говорит та, кому посвящался этот бой, - мы так не договаривались!
   Она запрыгивает на спину быка, и тот начинает карабкаться по мундиру ночи.
   Они залезают в дыру, откуда светит Малая Медведица, плюя на недовольный гул снизу.
   Между тем начинается утро, просыпается солнце, метро и трамваи. Босх едет на велосипеде Капоте в мэрию. Там всегда найдется работа для него и секретарши, похожей на Анджелину Джоли. Сегодня они будут ломать немытые головы над тем, как поймать того, кто даст хлеб.
   Босх постоянно охотится в саду земных наслаждений, а секретарша подносит фломастеры. Найдя место, Босх рисует воз сена, который через миг окружает толпа. Народ хватает, сколько может. Фломастер наготове, мэр смотрит, кто заграбастал больше сена, и рисует решетки.
   Иногда попадаются пекари, но чаще какие-то программисты или менеджеры. Мэр не знает, что с ними делать, поэтому зарисовывает черными квадратами. Он чувствует себя Малевичем.
   В это время она спит на Малой Медведице. Там ослепительно светло, но она забирается в сон, где намного темнее. Когда вокруг начинают вздыматься волны, она оказывается на корабле дураков. Обычно монахи на борту уплетают вишни и играют на лютне, но сегодня рядом с нею только увалень с розовыми руками пупса.
   - Я пекарь Трубочист, - говорит он. - И меня ловит Босх.
   Она говорит, что её тоже ловит Босх, потому что народу всегда нужны зрелища. Она умеет устраивать их, только не помнит откуда. Определенно, её кто-то учил в прошлом, когда она носила шляпки с вуалью. Возможно, это был сам мэр, если он был тогда мэром.
   - Не знаю насчет мэра, - говорит пекарь Трубочист, - но у Босха всегда были фломастеры и подружки с лицом Анджелины Джоли.
   Она спрашивает, кто такая Анджелина Джоли. Имя кажется знакомым, но память не главное её достоинство.
   - Ты сама - вылитая Анджелина Джоли, - отвечает Трубочист. - Ну просто одно лицо.
   Почему-то ей приятны слова пекаря. Они греют лучше бантиков или рюшек. Она говорит повару, что он очень добр.
   - Я очень добрый, - говорит Трубочист, - но все равно не смогу прокормить весь город. Поэтому я бегу от Босха.
   Пекарь рассказывает, где он обычно прячется: подо льдом христиано-мусульманских отношений, на родословном древе австралопитеков, за спинами микрочастиц, в пятом углу, в лесу рук и даже под юбкой секретарши Босха, которая подает фломастеры.
   Не успевает она похвалить пекаря Трубочиста, как её будит мычание быка, которому захотелось по-маленькому. На Малой Медведице, конечно же, некуда сходить - это не город Босха.
   Не поймав ни одного пекаря, Босх охотится сейчас на секретаршу. Он набрасывает на девушку майку в сеточку, открывает красный фломастер и преследует её по коридорам мэрии, рисуя указатели на стенах. Мэр репетирует ловлю главной Анджелины Джоли. Её бык уже мысленно повержен.
   Босх настигает секретаршу в приемной, где запрыгивает ей на спину, расположенную между татуировок. Что-то не так, тем более впереди торчат рога. Мэр дает полный назад, но поздно - секретарша оказывается той, кто недавно спала на Малой Медведице.
   - Я колосок, - говорит она, - недостойный твоего любовного серпа.
   - Знаю, - говорит Босх, - и твой бык продырявил холст рогами.
   - Зато сквозь него стали светить звезды, - говорит она. - Я только что с Малой Медведицы.
   Босх извлекает желтый фломастер из кармана своих пятнистых штанов, развешенных на стройных ногах. Он срывает колпачок как чеку, и швыряет свое тело на Анджелину. Она снова принимает вид секретарши, то есть переодевается в блузку, бумаги и длинные ногти.
   - Зря стараешься, - говорит она, - я не ведусь на сено.
   Она хлюпает ресницами по озерцам своих глаз, и Босх начинает раздеваться против воли. Сброшенные штаны показывают всего лишь "три", стаскиваемый свитер по-старчески кряхтит, а пробитая стрелой шляпа летит к быку, спрятанному в зарослях цветов. Трико Босха лезет в глаза Анджелины Джоли. Мэр явно намеревается утопиться.
   - Вот тебе крест, Босх, - доносится сзади, - закончи начатое.
   Это Капоте, в его руках все тот же крестообразный меч для корриды.
   - Если ты сделаешь мне больно, - говорит Анджелина Джоли, - то никогда не узнаешь, где прячется пекарь Трубочист.
   Босх говорит, что в прошлом, когда метро только вылезло из-под земли, когда застрелили первый троллейбус, между ними не было секретов. Тогда он помещал Анджелину на самый верх воза сена и не жалел красок. А теперь в его руках только желтый фломастер.
   - И меч, - говорит Капоте.
   На него давно уже рычит бык.
   - А почему я Анджелина Джоли? - спрашивает она.
   - А почему нет? - отвечает мэр. - Твои брови отлично греют лоб, а губы не знают сухости даже осенью.
   Она улыбается, и Босх понимает, что между её щек слишком много красоты.
   - Твоя взяла, - говорит она, - я скажу, где прячется пекарь Трубочист. Он в трубе.
   Босх тотчас запрыгивает на газовый котел, лежащий посреди комнаты, и смотрит в дымоход, где вместо луны видит чулки пекаря.
   - Тсс, - говорит он, тихонько открывая фломастер. - Сейчас я его заарканю.
   Босх рисует петлю вокруг ноги Трубочиста, а затем дергает за веревку. Пекарь шмякается, словно спелая груша. На его ногах не чулки, а сажа.
   - Это не могло продолжаться вечно, - говорит пекарь. - Я слишком устал прятаться. Лучше я буду печь хлеб. На целый город меня не хватит, но мэр, Джоли, Капоте и бык наедятся до отвала.
   - Ура! - кричит бык.
   - Ура! - кричат все остальные.
   Босх выгоняет прочь газовый котел и цветы в горшочках, даже часы он отправляет тикать в другую комнату. Он говорит, что должен сказать кое-что важное.
   - Мы уже слышали, - говорит Капоте. - Ты никакой не мэр, ты просто нарисовал этот город.
   - Да, - говорит Босх, - Метро и трамваи, коррида и ночные клубы - это все моя выдумка.
   - Какая разница, - говорил Анджелина Джоли, - они все есть на картине. Пусть её и продырявил бык.
   Кивнув, Босх тянется к черному фломастеру. Ему осталось поймать только ту, кто дает зрелища.
   - Сначала победи быка, - говорит она и выпрыгивает из окна, только что вырезанном на стене кем-то из её фанатов.
   Она перепрыгивает с крыши на крышу, бык ревет мотором, а болота и все остальное чмокает под ними.
   Она несется к отуреченной луне, и её путь не повторят даже самолеты.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"