"Мне не надо бабу, а мне надо бабки" - мысленно пошутил Свинский, удивившись
своему незамысловатому каламбуру. Правда, этого слова он даже и не знал...
Уже в машине, немного смущенный лейтенант снова пересчитал деньги. Триста
пятьдесят рубликов. Решили - по стольнику на нос, полтинник на общак. Водила
удовлетворенно хмыкнул. Разделили. Начало было положено.
А этого "клиента" первым заметил лейтенантик:
- Да как бы он ссать не собрался!
Тормоза визжали как крик оглашенного. От испуга "клиент" рванул в сторону, на
тротуар. Водила был на высоте. Схватил за ворот, но и "клиент" не оплошал.
Вывернулся из куртки и бежать.
Но куда бежать в темноте? Там же проволока. Зацепился, - упал.
На - на! На! С продыхом. По ребрам ему! По черепушке! Ах не попал... Повторим
удар...
Придавил старшина жертву ногой. Стоит в темноте - улыбается. Победитель! С
него сейчас скульптуру ваять и на постамент возле управления. На день милиции
цветы, речи проникновенные.
Убегал, значит виноват. То, что чуть было, колесами не задавили - не в счет.
Шмонал, конечно, снова Свинский. Его пальчики и на этот раз не подвели. Но взяла
обида его за тот полтинник на общак. Пару бумажек себе заныкал Свинский, как
оказалось - сто пятьдесят рублей. Сокрушался потом конечно, что не пара
стольников.
А денег, оставшихся на раздел, четыреста пятьдесят оказалось. Разделили
поровну, по "братски" - по сто пятьдесят.
Но это - уже после...
- А, клиентик то, кажется, пьян - пора бы и о плане подумать. Тем более, ни
чего не говорит, только стонет да за бок держится. Это тоже в пользу принятия
решения на задержание его. А, ну - в травматологический пункт побежит, хлопот
потом не оберешься. В отделение его! Привезли. Оставили. Даже рапорта писать не
стали. А дежурный зачем? Пускай разбирается. Сами уехали. Жор пошел, на форму
уже слюна капает. Может еще повезет...
Ночь уже за вторую половину перебралась, когда по рации сообщение: - Ребята,
жалоба с пульта пришла. Похоже на вас.
Оказывается - "клиент", отпущенный на свободу не в меру щепетильным дежурным,
оправившись от шокового состояния, обнаружил пропажу денег и по 02 пожаловался.
У лейтенантика даже голос завибрировал: - Зачем его нужно было задерживать? -
На какого хрена его отпускать нужно было? - вопросом на вопрос ответствовал
Свинский, и витиевато выругался в адрес дежурного, помянув его маму и бабушку.
Водила ничего не сказал и вопросительно смотрел на него. Лейтенантик же уныло
отвернулся к окну, всецело положившись на опытного Свинского.
Но делать нечего, запросили адрес жалобщика и поехали реагировать. По горячим
следам, так сказать. Рация в это время что-то хрипела про какую то драку на
центральном бульваре, но ее не слушали. Озаботились более важным делом.
Старая часть города - как лабиринт, особенно ночью. Дворы темные, попробуй,
найди нужный дом. Это потом, в преддверии всероссийской переписи населения -
власти распорядились обновить указатели номеров домов, хотя бы на
пересечениях улиц. Но на адрес попали довольно быстро. Двор темный, собачка
дворовая истошно залаяла, внезапно выскочив из глубины двора.
"Клиент" простодушно сам вышел навстречу - но, увидев своих обидчиков,
стушевался, заартачился, ехать в отделение отказывается. Да и не должен он был,
конечно, ни куда ехать, по многим причинам, причём очень и очень законным. В
частности и время уже было далеко за полночь, и разбор полётов должны были
проводить вовсе не эти стервятники, а их начальники, птицы более высокого
полёта... Пришлось стервятникам "клиента" под белы руки в машину сопроводить,
да еще для острастки по шее дать. Снова его в отделение привезли.
Дежурный - рохля, что-то лепечет про жалобу, про незаконное задержание.
Но Свинский - тертый калач. - Заткнись! - говорит ему.
- Сейчас на экспертизу свозим, да хулиганку пришьем.
Зачем в вытрезвитель? Хотя там тоже свои, но в полк ГАИ - надежнее, осечки
точно не будет. Напишут все, что нужно.
Свозили. Правда, утром "клиента" все равно отпустили. Протоколов даже не
составляли. Пришедший на работу начальник штаба дежурной части, по негласной
кличке - Хорек, побеседовал с ним и решил - деморализован, да и доказательств у
него нет ни каких. Но рапорта троицы из патрульной машины, рапорт дежурного и
объяснение "клиента", написанные уже после второго захода, заботливо спрятал в
свой сейф.
Вообще-то Хорек - золотая голова, хотя и лысый. Своих в обиду никогда не
даст, но и спуску в некоторых случаях своим тоже не давал. У него в сейфе, на
многих лежал компромат. Юридически неграмотные милиционеры иногда такого в своих
рапортах напишут, что эти рапорта зачастую иначе, чем самодоносами назвать
невозможно. А в какую сторону дело повернуть - это уже на усмотрение начальства.
Закон - что дышло. Бывали случаи, что подобные документики - так били по их
авторам, что они в последующем и не знали, кого винить в своих неприятностях,
кроме себя. Забегая вперёд надо сказать, что в дальнейшем так и оказалось. И
рапорта понадобились и объяснение "клиента". Но всему свое время.
Вся эта история особо не выделялась из десятков подобных, происходящих в
отделении милиции каждый месяц, год... И могла бы на том и закончиться. От
обычного сценария, эта отличалась только тем, что "клиент" правдоискателем
оказался. Но его ненадолго хватило. Жалоба, направленная им в прокуратуру,
пришла к начальнику районной милиции Потапенко. Он направил ее участковому.
Участковый Потугин, пришел к заявителю, якобы разбираться. Заявитель говорил
много, горячился. Потугин вежливо головой кивал, соглашался и сочувствовал, но
свое дело знал. Гнул главную свою мысль, - откажитесь от жалобы, Вы не знаете
фамилий обидчиков, не запомнили номера их служебной машины, много времени
прошло. "Клиент" конечно, понимал, что участковый "пургу несет", и все эти
сведенья очень легко установить - но и понимал, что стену круговой поруки
правоохранителей" ему не пробить. И отказался от жалобы.
Отказался, правда - витиевато. По смыслу его отказа в письменной форме,
следовало, что милиционеры все же украли у него деньги. Но из нее же следовало,
что и жаловаться он дальше не намерен, так как, существующую круговую поруку
среди милиционеров пробить очень трудно.
Слова: "...отказываюсь от жалобы...", вырванные из контекста - вполне
удовлетворили следователя районного УВД Петрова, который занимался этим делом.
Об отказе было сообщено в районную прокуратуру и на этом всё, казалось бы,
закончилось. Заканчивался и 1999 год.
Глава 2
Южный городок, в котором произошли описанные выше события - городок областной. Основанный великой императрицей почти на окраине её Империи, он и сейчас, по сути своей, остается тихим провинциальным городом. Населяют его милые добрые люди, многие из которых являются потомками казаков - первопоселенцев. Их певучая речь, в которой смешались русские и украинские наречия, своеобразна и узнаваема. Много народу и пришлого. Долгое время область была, да остаётся и сейчас Меккой для военных отставников, и так называемых северян - людей, когда-то уезжавших на заработки на Север и вернувшихся. Но их можно понять. Помотайся всю жизнь по военным городкам, да у черта на куличках на Севере - под старость потянет к южному солнышку.
Раньше в городе, да и в области, были крупные производства, работавшие и на оборонку и на другие отрасли промышленности, но на протяжении какого-то десятка лет - они, в основном, были успешно развалены. А вот сельское хозяйство более-менее функционирует. Рынки города и области летом и зимой изобилуют дарами садов и полей. Да и с мясными продуктами перебоев почти не бывает.
Но в последнее время в городе все чаще слышна гортанная кавказская речь. И более всего слышна она на рынках. Благо, если бы приезжие кавказцы - были бы производителями сельхозпродукции, но чаще это перекупщики. От этого и цены на рынках выше, чем могли бы быть. Да и криминальная ситуация в городе и в области от этих наезжих, не улучшается. Несчастному местному селянину зачастую свою продукцию, собственноручно произведенную, не сбыть по выгодным ему самому ценам. Ведь давно известно, что скорость товарооборота существенна в бизнесе. Селянин - на рынок, а там ему условие, - или торгуй по ценам установленным перекупщиками, или сдавай продукцию им же, но по заниженным ценам. И нет для селянина золотой середины. Ему бы быстренько и выгодно для себя распродать товар, да вернуться к своим заботам, к своей земле - кормилице. Да не тут-то было.
Местные власти пытаются бороться с беспределом перекупщиков. Но у заезжих "коммерсантов" находятся последователи из местных "бизнесменов". Мутное все это дело. Чиновный люд от органов: надзирающих, контролирующих и указующих - тоже кушать хочет. Коррупция, это ни что-то там, далекое, - о чем в газетах пишут. Она рядом. Одни берут, особенно не таясь - другие их покрывают, что бы и самим перепало. Об этом знает и самое высокое областное начальство. Но эти мелкие прегрешения чиновного люда - это цветочки. Ягодки - другое. Из всех щелей в область полезли представители малого народа, когда-то репрессированного режимом. Вот истинная головная боль политикам и управителям области. Да и исконное население все большее беспокойство испытывает. Тем более что этот народ, - ни когда не был коренным в этих краях. Но по человечески можно понять и тех и других. Правда, если вспомнить не такое уж и далекое прошлое, - то можно с уверенностью сказать: при Советской власти и те и другие и пикнуть бы не посмели. Ну, может, слышался бы приглушенный ропот по "вражьим голосам", отдельных их представителей. А в целом, следовали бы воле указующей и направляющей. А сейчас? С кого спросишь?
Но спросить с кого есть. Кто прописывал первых представителей этого народа? Кто давал на это разрешение? Кто, из органов надзирающих, отворачивался от нараставшей проблемы? Кому застлали глаза взятками?
А без взяток здесь не обошлось, система обязательной прописки тогда еще существовала. И главная "заслуга" в создавшейся ситуации принадлежит прокуратуре и органам милиции на местах. Но не только. Областная прокуратура, занятая реализацией внезапно открывшейся возможности личного обогащения - была занята своими делами.
На протяжении долгих лет во главе прокуратуры области - стоит Гладыш Сергей Федорович. Он пережил нескольких глав области: советского периода, периода перестройки и начальной стадии строительства капитализма в нашей многострадальной Отчизне. И хотя уже пора ему на пенсию, но и сегодня он во главе прокуратуры. Наверно символичным является и то, что его ведомство находится на улице Социалистической.
Многочисленные переименования городских улиц - этой улицы не коснулись.
Человек, осторожный и многое познавший в жизни, Сергей Фёдорович - обладал главным качеством крупного руководителя. Он умел выделять главное в дуновениях политических, - в центре и на местном уровне. В то время, когда страну сотрясали банно-постельные скандалы, - с министром юстиции и генеральным прокурором, не в меру сексуально озабоченными, Сергей Федорович казалось, являл собой образец пуританизма. Никто из злопыхателей, даже не пытался разыграть подобную карту, в игре против него. Справедливости ради, необходимо отметить, что подобные бессовестные методы в провинции и не используются. Во время многочисленных избирательных компаний, волна за волной накатывавшихся на область, - критиковали всех. Но волна критики руководителей прокуратуры, достигала лишь городского уровня. Конечно, иногда доносился глухой ропот и в его адрес, но никогда обвинения не несли конкретики, и упаси Бог, - не приводилось ни каких фактов. Хотя факты его злоупотребления своим служебным положением были. Так он являлся соучредителем нескольких предприятий. Например, детишки областного центра, да и всей области, с удовольствием поедая мороженное, и не подозревали что Дядя Большой Прокурор причастен к их удовольствию. А всего дел было у этого Дяди, например - прикрывать предприятие по изготовлению мороженного от финансовых проверок. Как говорят на современном сленге, он "крышевал" его. Проверяющие комиссии за версту обходили прокурорскую синекуру. Так было и с остальными его предприятиями. Но, это было как бы новое, хотя общее веяние времени. А все остальные его прибыли были традиционны: взятки за назначение на должности в областной прокуратуре, закрытие и спуск на тормозах делишек таможенников, крупных милицейских чинов и судейских.
Во время предвыборных баталий особенно досталось городскому прокурору - от одного бизнесмена, рвущегося к власти. Но Сергей Федорович стоял особняком от всех этих политических дрязг. Так казалось со стороны. На самом деле, Сергей Федорович принимал самое деятельное участие в формировании местного политического бомонда, и все об этом знали, но кто, об этом, - смел, даже заикнуться? Никто. Попутно следует заметить, - что в последствии, этот городской прохвост - прокурор был заботливо взят Сергеем Федоровичем под своё крылышко, в качестве первого заместителя. То есть, - ставший уязвимым для вновь избранного коммунистически настроенного мэра областного города, этот перевёртыш - ушёл от грозивших ему неприятностей, связанных с активной поддержкой им прежних городских властей. И ни кто даже не возмутился из вновь пришедших к власти. Еще одно подтверждение силы и влияния Сергея Федоровича.
За долгие годы стояния у руководства силами прокуратуры области, - Сергей Федорович сумел сформировать и свое ближайшее окружение и расставить угодных себе людей во главе районных и городских прокуратур. Нижестоящие должности он оставлял на откуп своим назначенцам и не вмешивался в их кадровую политику. Те же, на своём уровне, вели себя так же как и их вышестоящий начальник. Да и были у него дела важнее этих всех дрязг. Подросли дети. Сергей Фёдорович выстроил каждому из них по приличному особняку, обеспечил приличным личным транспортом, - подарил каждому по дорогому джипу. Не забывал и о своём скором уходе на пенсию. Готовил себе преёмника, который бы не окрысился бывшего прокурора области после ухода того на заслуженный отдых. Но по большому счёту и этот вопрос не беспокоил его сильно, были дела важнее, - подумывал он и о мемуарах, но в первую очередь он был обеспокоен ещё и тем, как бы "хапнуть" больше, благо возможности у него были немалые.
Время от времени возникающие скандальные происшествия в прокуратуре - мягко гасились в самой системе, - и на всеобщее обсуждение никогда не выносились. Пишущей братии, журналистам, доступ к информации подобного рода перекрывался плотно. Да и кто рискнул бы ворошить грязное белье всемогущего ведомства, не рискуя оказаться замазанным сам.
Как уже было сказано выше, - областная прокуратура размещается на улице Социалистической. Но многочисленные подразделения прокуратуры не помещались в одном здании, и некоторые отделы были размещены особняком на других улицах. В связи с этим и благодаря настойчивости Сергея Федоровича, в короткие сроки, рядом со старым зданием было отстроено новое. И скоро прокуратуре предстоят большие переезды. Станет просторнее и удобнее. И кто помянет потом худым словом ушедшего на пенсию областного прокурора? Будет он приходить на торжественные мероприятии, всякие там "разнолетия" и хотя исчезнет в глазах, к тому моменту уже бывших его подчинённых - огонь раболепия и почтительности, такова жизнь.
Один из главных героев, этого повествования, - трудится в настоящее время на отшибе от начальства, но на острие социальных проблем. Он заведует отделом областной прокуратуры по надзору за исполнением законов в социальной сфере. Дюбин, а такова была фамилия этого надзирающего, - был типичным бюрократом, очень любящим свой большой кабинет, свой стол и...
Не стану повторять сплетен, но у каждого мужчины может быть свой маленький грешок... Но у него хватало средств и на любовницу и на семью.