Над густой гладью черного озера, зацепившись рогами за звездный небосвод, свесился любопытный месяц. Робкие прибрежные волны таинственно притихли, а травы внезапно прекратили привычные ночные перешептывания. Всё кругом обратилось в слух.
- А вот это уже другая история, но, между прочим, не менее любопытная. Сколько лет рыбачим, ничего подобного не видели. Этот случай, пожалуй, самый удивительный. Уж поверьте бывалому рыбаку, - тихим, но уверенным голосом произнес Шура. Его окладистая русая борода, видавшая виды тельняшка и особенно деревянная трубка выглядели столь убедительно, что никому бы и в голову не пришло усомниться в правдивости его слов.
А уж Наташка, пригревшаяся под моим крылом, и вовсе затаила дыхание, заворожено глядя на Шуру сквозь танцующие всполохи костра. Она была знакома с моими приятелями от силы часа два, но уже прониклась к ним неподдельным уважением.
- Так вот... - протянул он, выдержав многозначительную паузу, - случилось это ранним туманным утром седьмого июля. Часа четыре было. Птицы ещё десятый сон видят, когда мы с Иваном за удочки беремся. Проснулись тогда, из палатки вылезли, только глаза продрали, смотрим, справа от нас, возле леса, кто-то то ли костер зажег, то ли фонарь. Иван говорит, мол, идем, глянем, что это за соседи такие. Ну, и пошли. Идем вдоль берега, а свет этот ближе не становится, будто мы вообще на месте стоим. Но стоило до леса дойти, как он бац, и внезапно исчез. Испарился. Как и не было. Верно говорю?
- Верно, верно, - поддакнул укутанный в черный рыбацкий плащ с капюшоном Иван, и с лету подхватил историю. - Короче, поворачиваем назад, смотрим, а эта штука теперь слева от нашей стоянки появилась. В тумане, кажется, будто на берегу, но когда подходишь, понимаешь, что у леса. Всё время от нас не ближе и не дальше держится. Сплошное издевательство. Я-то не особо напрягся, а вот Шура, тот что-то в тихую шептать начал, через плечо поплевывать. Религиозным человеком быть не просто, ответственность большая - чертей отовсюду выгонять, а атеисту что - главное, чтобы ружьишко хорошее было. Верно говорю?
- А что тут такого? - Шура метнул в Ивана строгий взгляд, - я сразу понял, что мистика какая-то творится. Вот, ты бы не испугалась? То-то. Ну, и мы насторожились. Точно с нами играют, насмехаются. Не приятно, между прочим. Короче, присели перекурить, ситуацию обмозговать. Только Иван зажигалкой чиркнуть успел, слышим плеск воды, и прямо из тумана на нас лодка кособокая выплывает. На веслах дедок маленький сморщенный, ручонки тонюсенькие, не понятно как и гребет-то. А на голове шапка-ушанка меховая. Летом-то! Подплыл близко совсем, а смотрит всё мимо,как не замечает. Ну, Иван ему сразу обозначил, что дескать здесь наша стоянка, пусть другое место себе ищет. Дед же и ухом не повел. Причалил к берегу, из лодки выбрался. Мимо нас прошел, как мимо пустого места. А когда я в глаза его заглянул, так просто обалдел. Мутные, стеклянные, как два пустых аквариума. Он же по сторонам головой крутит, принюхивается, как собака ноздрями воздух тянет.
- Ты, чё, дед, - говорю с наездом, - слепой что ли? Или глухой?
Хотел его за ворот схватить, но Иван не дал. Палец к губам прикладывает, типа - смотри, что дальше будет. И вот, дед насторожился, задышал часто, на огонек наш нацелился. Глядит в ту сторону и будто бы видит что-то невидимое. Вскинулся, зашуршал быстро-быстро огроменными сапогами по траве. У меня только и успело мелькнуть в голове, как это он ноги в такой обувке от земли отрывает, так он уже на десять метров от нас улепетал. Кинулись мы спешно за дедом. Иван, правда, ходить тогда вообще с трудом мог. Радикулит от сырости его разбил. Верно говорю?
- Ну да, - нехотя признал Иван, - было маленько. Прихватило. Короче, остановился дед возле леса, забормотал себе под нос что-то. И тут странное происходить начало. Птицы все как переполошились. Дятел задолбил, филин ухать неприятно так начал, кукушка развопилась. Короче, достал он из-за пазухи рыбацкую сеть, в руках поднял и точно кого-то приманивать стал. Ждем минуту, другую, не дышим почти. Ничего не происходит. Тогда Шура у виска начал крутить,дескать дед чокнутый. Подойти к нему, уж было хотел, с разговорами. Но я не пустил, и правильно, между прочим, сделал. Потому что в этот самый момент, огонек наш беглый в движение пришел. Пару раз в сторону дернулся и сам к нам из леса поплыл. Бац - и в сети дедовские-то и попал. Шепчу Шуре, смотри, смотри. А он опять дурку включил и креститься начал. Верно говорю?
- Само собой, - отозвался Шура, - только креститься и оставалось, потому что в случае чего, куда бы ты убежал со своим радикулитом? В общем, присмотрелись, а в сетях у старика шарик янтарного цвета трепыхается. Икринка такая громадная. Не меньше футбольного мяча, а то и больше. Дед её аккуратно в руки взял, по бокам погладил, обратно к лодке понес. Несет бережно, да бубнит: "Не волнуйся милая, не серчай, не гоже тебе по суше-то носиться даже в Купалину ночь. Рассвет вовсю занимается, того и гляди пересохнешь. Как мы потом без тебя, без ока нашего ясного? Так слепышами и останемся. Темнота и хаос начнутся. Всё что на дне к свету потянется, да так наизнанку и вывернется". Потом забрался в лодку, и вдруг как обернется, да на нас в упор посмотрит, а глаза-то уже и не пустые больше. Хитрые, болотные, с круглым рыбьем зрачком посредине. Подмигнул он нам по-свойски, и в момент в тумане растворился, но свет от огонька мы долго ещё наблюдали. Вскоре застыл он в самом центре озера, и под воду опускаться стал, тогда вся вода сиянием озарилась, будто у них там, в подводном царстве солнце взошло. Что это такое было мы до сих пор так и не поняли, но в тот день клёв стоял отменный. Наудились всласть. Верно говорю?
- Теперь частенько сюда приезжаем, но ничего подобного так и не видели, - со вздохом подытожил Иван.
- Это правда? - спросила Наташка с легким сомнением.
- Ну, что ты! Шура с Иваном никогда не обманывают, - ответил я уверенно, - у нас такое не принято.
- А почему тебя с ними в тот раз не было? - поинтересовалась она пытливо.
- Павлик тогда в больнице лежал. После случая со щукой, - пояснил Шура. - Чуть руку ему не откусила стерва. Это как раз накануне произошло. Пусть сам расскажет, как дело было...
- Погодите, - Наташка выскользнула из-под моей руки, - я сейчас. Отлучусь на секунду.
Стоило ей только скрыться в кустарнике, как моё негодование тут же выплеснулось наружу:
- Что это я должен рассказывать? Мы так не договаривались. Я же не умею байки травить.
- Ну, а мы рыбачить не умеем, и что? - хмыкнул Иван.
- А то, что мы с вами договорились! По-дружески, между прочим, - сказал я обижено, - не могу же я свою будущую жену на настоящую рыбалку взять, она меня после этого никогда на неё не отпустит. А вам, писателям, всё равно про что сочинять. Хоть про рыцарей с мечами, хоть про пришельцев с бластерами, хоть про рыбаков с удочками. И самое удивительное, что вы сами во все это верите.
- Так как же не верить? - Шура задумчиво пыхнул трубкой, - любая мысль материальна, а писательская особенно. Даже не сомневайся.
- Гигантская икринка материальна! - не удержавшись, расхохотался я. - Глаза - аквариумы, подводное солнце!
И в этот момент, неожиданно, откуда-то из леса громко и радостно закричала Наташка:
- Ребята, ребята, идите сюда, я вижу огонек!