Как-то под вечер я попал в палаточный лагерь альпинистов, расположенный неподалёку от любимого "бродягами" многих НИИ Цейского ледника. Мы, группа очень младших научных сотрудников и аспирантов, свободно, без чётко очерченного плана фланировали по примечательным местам Кавказа. Когда уже запахло снегами, вышли на нарзанный источник - простую железную трубу. И из неё вырывался настоящий шипучий нарзан. Мы там были не одни. Всем было ясно: нарзан - это главная составляющая нашего обеда.
- Ребята, у альпинистов, вон их поляна, вы можете раздобыть несколько банок какао-сгущёнки. Сбор у них там какой-то.
Мы туда. Через часик добрались. На поляне ни души. Все в палатках. И из каждой раздаются чудные, под гитару, песни Визбора, Окуджавы, Кима ...
В тот вечер я услышал их впервые.
... А в другом шатании по горам мы с друзьями набрели на кладбище альпинистов. Это было не две-три могилки. Солидный погост в несколько рядов. Только даты на памятниках указывали - мало прожили ребята...
Кто эти альпинисты? Костяк - учёные. Не рядовые люди. В разрабатываемую проблему погружены и днём, и даже во сне. Мозги требуют передышки. Это горы. Это альпинизм или горные лыжи. Риск. Но это встряска для мозгов. Потом лучше работается. Слово не совсем точное. После гор всё-таки придёт правильное решение, или решишь то, что не решалось годами. Но это опасный отдых. Но и работа не рядовая.
И после пережитых напряжений, опасностей и даже потерь душа требует песню...
Был период - по ТВ показывали наших "афганцев". Все в военной форме, кто-то обязательно держал в руках гитару. А то и у всех в руках были эти нехитрые инструменты. Это были не просто встречи на ТВ - это были вечера воспоминаний в кругу друзей. Пели нехитрые, но пронзительные песни про батяню-комбата, про однополчан.
Поразительно: американцы после Вьетнама на экране выглядели как пациенты психиатра. У бедолаг тошно было на душе... Или те же американцы в Афгане после нашего ухода. Это не воины. Это каратели. А каратели не поют. Поссать на трупы аборигенов - это они могут. Это верх их доблести.
... Помню небольшой эстонский городок. Из окон нашей квартиры в двухэтажном коттедже как на ладони виден плац боевой воинской части. Наши красноармейцы не реже трёх-четырёх раз в месяц, как мне помнится, а было мне тогда лет девять, выезжали на операции по зачистке лесов от "лесных братьев", эсэсовцев-эстонцев, скрывающихся там от праведной кары...
После бани, которой заканчивались такие поездки, ребята собирались на скамеечки прямо под нашими окнами и пели. Душа требовала. Песни были народные и из любимых фильмов. Иногда пели очень грустно.
Чёрный ворон, что ты вьёшься
Над моею головой...
Или:
Как на грозный Терек, да на высокий берег
Выгнали казаки сорок тысяч лошадей...
У песни были и жуткие слова:
А вторая пуля в сердце ранила меня.
Любо, братцы, любо, любо, братцы жить...
Эти отдыхающие под нашими окнами парни буквально вчера вернулись из боя. Смерть автоматной очередью могла лишить жизни каждого. Кто-то из спецотряда, возможно, вчера же попал в госпиталь. По мальчишеской неосторожности и я там побывал. Двухэтажный корпус с двумя "крыльями". Там только на костылях слонялось по коридорам человек двадцать. Кто плёлся на перевязку, кто изнемогал в палате и вышел на поиски приключений.
В госпитале по вечерам показывали кино, а позже всем полагалось спать. Но иногда ребята, у которых дела шли на поправку, собирались в беседке и тихо пели. Я уже точно не помню, но, кажется, там были и строки:
Ты жива ещё, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
В клубе спецотряда, а клуб тоже был рядом, я один раз был свидетелем прощания бойцов со своим погибшим в бою товарищем. Я зашёл в двери со стороны улицы. У стен стояли знакомые красноармейцы. Серьёзные и печальные. Посередине зала возвышался гроб с молодым бойцом. Лицо у него было неестественно жёлтым. Рядом сидели две женщины в чёрных одеждах с заплаканными лицами.
... Мне с армейской службой, можно сказать, повезло. Ни в Африку, ни на Кубу не послали. Служил на Кавказе в окружении мирных горцев. На второй день после распределения новобранцев по взводам и ротам наш ротный поздно вечером после отбоя вдруг заявляется в казарму, включает свет и орёт:
- Тревога!
Рота вскакивает. За какие-то секунды одевается. Старлей следит с секундомером.
- Тревога учебная. Сделаем пробежку.
И мы бежим, может быть, километр, может быть, больше. Ребята не тренированы, по крайней мере, в беге, устали. Старлей приказал перейти на шаг и идти строем. Из-за холмов появились огни части. Мы с товарищами сговорились: "Катюшу". И грянули :
Расцветали яблони и груши
Поплыли туманы над рекой...
Нас два дня на плацу обучали строевой под песню:
Радисты мы - и это много значит.
Мы всем нужны - и это хорошо...
Нам вдалбливали в головы, что радисты - это армейская аристократия. И как нам повезло, что нас взяли в радиороту. А мы вот запели Катюшу, показывая, что не устали вовсе, а петь мы будем не только на плацу и что нас дёшево не купишь, командир. Уважай нас, дядя.
А старлей улыбался. Мы ему нравились.
Вот так. Вырвали мальчишек из дома, остригли наголо, сунули в руки автоматы, а мы не дрогнули, не подмяла нас армейская машина. Мы, несколько ребят, сразу же сдружились, образовалась команда. К нам потянулись другие - и вот мы уже сила. "Один за всех, и все за одного".
И первое испытание (никто же раньше среди ночи не будил и не заставлял бегать до упаду), и разрядка - песня!
А у командира роты было чутьё. Наша команда - радиовзвод - не раз и не два была очень как полезна батальону в маленьких, да и совсем немаленьких переделках. От больших переделок наш призыв бог миловал. Но лет через десять или чуть больше нашей дивизии пришлось здорово повоевать в горах. Балбесы в руководстве проморгали. Кто-то настроил спокойных, рассудительных горцев взяться за оружие. Половина нашей дивизии полегла.
... Когда душа требует песню? Когда ребята вспоминают грозные дни, своих товарищей, а бывалые мачо припоминают далёкие времена и, конечно, счастливые. Встреча друзей, душевный настрой, приподнятое настроение всегда сопровождаются у русского человека песней.
ПРОГУЛКА С ДРУЗЬЯМИ
Мы замечаем эти различия ещё в раннем детстве. Одно дело, когда идёшь на пляж в группе детского сада, выстроившись по двое и держась за ручки, да ещё под неусыпным надзором двух воспитательниц... Это одно. А когда с друзьями незаметно улизнёшь со двора и часик бултыхаешься в море без всякого надзора - это же совсем другое дело!
А школьные экскурсии по знаменитым местам -обязаловка! Другое дело велосипедная "экспедиция" с другом на речку, на место, где всегда клюёт. Да с котелком и всем необходимым для ухи. Это же впечатляет! Такие прогулки запоминаются на всю жизнь! Если, конечно, соль не забудете...
Даже служа в армии, я находил различия коллективного выезда "далеко" за город на учения всем корпусом и прогулку с теми же намерениями, небольшим, но дружным взводом. Корпусные учения хоть и в горах, но это всё равно служба. Снуют начальники, тебя куда-то посылают, ты кого-то посылаешь... А взводные учения - это почти что поездка с товарищами на рыбалку. И котелок берём, и уху готовим!
Меня немного удивляло спокойствие и расслабленность нашего взводного на таких учениях. Мы неделю практически бездельничаем, ведём санаторный образ жизни. И он с нами полностью отключается от служебных дел. Я кое-какие эпизоды знал из его боевого прошлого. У нас с ним были общие знакомые. Видимо, такие люди умеют, если позволяет обстановка, полностью расслабиться и мигом собраться, когда нужно. Поэтому они и выходят целёхонькими из труднейших ситуаций.
А на теплоходе какая радость взирать на берега или морские дали затолканным массой снующих взад и вперёд пассажиров? Но однажды мне с другом повезло. Нас пригласили молоденькие красавицы - официантки ресторана первого класса теплохода на внутреннюю палубу. Девочки учились на инязе, а летом подрабатывали на теплоходе. Следующий рейс будет вокруг Европы. Вот там-то они себя покажут!
И знаете... Ужин в компании молоденьких красавиц несравним даже со столиком в первом классе. Мы сидим в террасных креслах, над нами звёзды, море еле угадывается, но ветерок чувствуется. Девочки нас угощают всякими яствами. Мы с другом, немного захмелев, полагали - только так и должно быть.
Я ещё раза два ходил этим курсом вдоль Черноморского берега. Да... Чудеса бывают, но не часто.
Нет, лопухом я не был. Но на теплоходе свои правила...
А корпоративные пикники? Их устраивает начальство, а то и ещё подлее - хозяин. И цель у них ясна - сплотить, сдружить людей цеха, лаборатории, мастерской, и тогда они с большей отдачей будут работать. Возможна и сверхзадача - понравиться коллективу, показав свои "лучшие" качества. Но это всё шито белыми нитками. И в лес или к морю, если оно рядом, куда приятней выезжать с друзьями.
Что ни говори - строем ходить удовольствия мало. Разве что придурок-сержант, орущий: "Левой!", испытывает радость от такого положения дел.