Аннотация: Праздник, который мы сотворили себе сами. Ценный инструмент. О питерцах, или семена культуры. Часы товарища Сухова. Женщины и людоеды. Март 2014-го. Уволен по собственному желанию.
ПРАЗДНИК, КОТОРЫЙ МЫ СОТВОРИЛИ СЕБЕ САМИ
В былые годы почти каждую осень мы на недельку выезжали на берег моря в малопосещаемые бухточки отдохнуть от городской суеты, пожить дикарями, но в палатке и в спальных мешках. Брали с собой ласты, маски, пистолеты для подводной охоты. Вечером в котелке всегда варилась уха...
Однако в последние годы рыбу у берега то ли всю перебили, то ли она передохла. Исчезли даже зеленухи - рыбёшка лягушечной масти, которую, как уверяли пацаны на побережье, есть нельзя - несъедобная. Эта рыба сновала возле берега, и было её видимо-невидимо. Да и крабы почти исчезли.
В гараже нас просветили: "Если ехать по трассе вдоль берега до самого тупика ("азимут" мною запутан намеренно...), то там за мысом сохранились ещё рыбные места. А вот машину придётся оставить на платной стоянке".
Охота пуще неволи. Мы собрались да и поехали. От Краснодара до Чёрного, если бы не было пробок, по прямой доехать можно за час. На нашем драндулете - за два. Может быть, за три... Но в сентябре пробки еще были, и мы отправились в свой путь по дуге. Искупались в Азовском, возле Голубицкой, и спокойно, без "погонного" надзора и толкающихся сопровождающих, "огородами" добрались до нужной трассы.
Весь берег, естественно, был утыкан машинами, палатками, снующими почти голыми жирными тётками. Тут не только рыба передохнет... Тут водоросли завянут!
Добрались до тупика. Там шлагбаум, стоянка, пляж, кафе... Гараж не врал! Решили, прежде чем наводить справки, перекусить. За столиками посетителей, видимо, не было с самого утра. Девушка встретила нас чуть ли не в дверях. Разливая кофе, охотно отвечала на вопросы, и всё разъяснила. Сколько стоит стоянка, где рынок, где есть неоприходованные бухточки.
- А вон там, видите, на той стороне, - и молоденькая брюнетка (гречанка, определил её принадлежность к великому народу наш опытный механик Валентин, и Владимир, наш рулевой, утвердительно кивнул; разговор был позже, в машине) указала нам на небольшую щель на противоположном, довольно далёком берегу.
Перед нами расстилалась довольно обширная бухта.
- А как туда добраться? - поинтересовался Владимир.
- Вернитесь немного назад, и по старой дороге как раз попадёте на тот берег. По ней раньше мусор вывозили. А сейчас про неё почти забыли. Мусор у нас забирают. Иногда проезжают какие-нибудь чудаки. Вон видите белую машину. Значит, проехать можно. Ещё кофейку добавить?
Ребята отрицательно замотали седеющими головами, а я замер в нерешительности. Как отказать такой симпатяшке. Да и вторая чашка тоже не помешает. Чашечки-то маленькие...
- Я Вам коньяк добавлю, улыбается мне девушка. 50 грамм. Бесплатно.
Я киваю головой. Ребята изумлённо раскрывают рты. "Чего это ради?" Но я делаю вид - обычное дело - и без спешки выпиваю горячий, очень ароматный кофе, благодарю молоденькую гречанку, и мы отправляемся в неизведанное.
И в самом деле, отмотав с километр назад, мы заметили разбитую асфальтовую дорогу, идущую в поросшие кустарником холмы. Прямо "зелёные холмы"... но местечко не назову. Сворачиваем. Холмы переходят в каменную гряду. Она справа. Слева за кустами мы видим море. Асфальт местами разбит, но по дороге проехать ещё можно. Вдруг справа возникает вполне читаемый лозунг с довольно стилизованным портретом пионера: "Пионер всем пример". Метров через сто ещё. "Соберём металлолом!" И пошло. "Галстук пионера пламенно горит...", "К борьбе за дело"... Мы попадаем в забытый мир.
Рисунки на плакатах чем-то зацепили меня. Мелькнула даже мысль: а не писал ли эти плакаты какой-нибудь непризнанный при жизни, а ныне знаменитый художник - новатор?..
...Да, очень похоже, что это дорога для охотников за приключениями и для чудаков... Видимо, в далёкие, очень далёкие и давно забытые времена где-то в этих местах обитали пионеры. Нет пионеров, нет массовых всесоюзных здравниц. Нет работы для бедных художников. Многого нет. Но не всем так плохо... Кто-то же отсылает своих отпрысков на Таити, на Багамы или даже на "честно" заворованные деньги покупает им острова в тропиках... В Одессе я слышал термин "свежеворованные деньги".
(Нравится мне смысл слова - нейтрализовать. К этим господам оно вполне применимо. Следует даже поторопиться. А то стихийно появится хор мальчиков с коротким репертуаром: "...где мой чёрный пистолет?")
... Но вот спуск к морю. Рискованный спуск. Кто-то камушки подложил даже. Мы вышли. Наш рулевой сказал, что попробует.
- Я один...- сказано было нам,- вы пока постойте.
Володя съехал. Машина вела себя достойно. Потом мы с Валентином шли впереди, прощупывая дорогу. Драндулет осторожно пилил за нами. А вот небольшая полянка и море. Но рядом тот белый лимузин, который мы видели из окна кафе. Жаль... Это уже напоминало старый фильм "Три плюс два".
Мы вытащили из багажника много лет путешествующую с нами ковровую дорожку, улеглись и призадумались. Но судьба к нам благоволила. Подошла молодая женщина, теперь уже соседка, поприветствовала и попросила помочь. Особа улыбалась и была симпатична. Я встал и сказал за всех:
- Поможем, конечно. А в чём беда?
- Арбуз начали, а доесть уже не успеем. Уезжать собираемся.
Тут подняли головы и мои приуставшие товарищи.
- Поможем! - сказали они подозрительно отрепетированным дуэтом.
Наш рулевой захватил бутылку сухого белого. (Купили где-то по пути в дегустационном павильоне).
Мы перезнакомились с хлебосольными русскими людьми, старожилами этой "полянки". Доели арбуз и всё, что было на плёнке-скатерти. Выпили одну литровую бутыль, а потом и ещё одну.
Вино было удивительно качественным. В этом мы с рулевым разбирались. В студенческие годы кого-то посылали на картошку, на помидоры, а нас с Владимиром отправили на винзавод , на два месяца. Там в подвальчиках под присмотром умудрённых опытом и знаниями специалистов мы успешно прошли школу "молодого бойца".
... Алексей, так звали хозяина белых "Жигулей", первые два тоста пропустил, а потом Инна, его красавица-жена, "посоветовала" мужу не мучить себя и выезд отложить на завтра.
Я поинтересовался у "старожила" насчёт подводной охоты в этих местах.
- Здесь непуганая рыба. И скорпена, и окунь, и барабулька, и бычки - всё есть. Лабаны заходят. Ухи наелись...
Утром мы услышали шум у соседей. Вышли. Наши новые друзья сворачивали палатку. А около нашей в пакетах были оставлены картошка, лук, помидоры...
- Мы сейчас уезжаем. А вам здесь ой как это всё пригодится. Вы на недельку? Вот-вот! Кушайте на здоровье.
Добрые люди, по характеру и облику где-то из российской глубинки, завели свой мотор и покинули берег. Мы растерянно им махали. Такое соседство нам не мешало...
...Почему-то в юные годы, которые я провёл в старинных русских городах (не в одном и не в двух - профессия отца тому причина) хорошие люди окружали меня повсюду. А с годами я стал замечать, что человек великодушный, с врождённым благородством встречается довольно редко. Может быть, это потому, что я оторвался от среды, в которой вырос, может быть. Набравшись лет, я стал бережней относиться к своим товарищам. Их мало осталось. Растерял по городам и весям...
И всё же старинные русские города всё ещё держат в коренных своих жителях и русский дух, и русский облик. Этому мы находим массу подтверждений. И это хорошо...
... Прав был Алексей, и ребята в гараже знали, о чём говорили. Только мы зашли в воду, надели маски - увидели рыбёшек. Мелкоту, правда... Наши предшественники ели уху каждый божий день.
Мы отплыли немного в сторону. На песке я увидел камбалу. Средних размеров. Не промахнулся. На кукан. Ещё одна камбала. Закуканил несколько барабулек. Поплыл дальше. Камни. Увидел ярко-красную скорпену. Ждала меня. Краб! Попытался поймать, но он оказался хитрее. Беспорядочный хаос камней перешёл в широкую щель. Одна сторона этого природного благолепия освещалась солнцем. Боже мой! Сколько там притаилось в водорослях и расщелинах морских тварей. Но я стал замёрзать. Подстрелил двух коричневых скорпен. Они расставили свои колючки и этим думали меня напугать... Тут уж я совсем окоченел и выбрался на берег.
У ребят успехи были не столь "фотогеничными". Всю добычу нанизали на один кукан, и каждый был запечатлён навеки на память будущим внукам и правнукам. "Были, мол, у них деды подводные охотники, и в море рыба водилась"... Потом сделали общий снимок с добычей, выложенной на полотенце, а напротив котелок над костром. Это были первые впечатления. Самые яркие.
Согревшись, мы снова отправились в море. Да... Рыба здесь не пугана. И нам пришлось делать новые снимки и даже видео.
А вечером была уха. Тройная. Мы даже пекли рыбу как шашлыки на притухших углях. И ели её с печёной картошкой. Небосвод был далёк и удивительно красив. Просто сказочным и нереальным. Звёздные миры, естественно, отметили у себя наш пылающий огонёк, но учли философский настрой около него и не стали портить этот волшебный вечер ни сверканием молний, ни градом, ни ливнем.
Мы что-то пели, что-то читали, вспоминали эпиграммы, забавные истории, говорили о том, что ещё надо сделать и в чём промашка. Естественно, не наша...
Часам к двум пришло полное согласие с нависшим над нами звёздным мирозданием. Мы вытащили спальники из палатки, улеглись около затухающего костра и притихли как младенцы.
P.S. Если есть друзья, дорогие мои, праздник устроить - не проблема. Места знать надо...
ЦЕННЫЙ ИНСТРУМЕНТ
Собаке была нужна новая лёгкая цепь. В магазине такая нашлась. Я подзываю продавца. Подходит верзила лет сорока с громадными рычажными ножницами и вмиг отрезает два метра не такой уж и тонкой цепочки.
- С таким инструментом можно и банки брать,- говорю я изумлённо.
- Какие банки? - вроде бы не понимает меня продавец.
- А где деньги лежат...
В это время в магазине появляется ещё один верзила, жгучий брюнет, и приветствует умельца с ножницами. Я возьми да ляпни:
- А мы о Вас только что говорили: "С таким инструментом банки брать можно..."
Молчание. Громилы смотрят куда-то в сторону. Через мгновение продавец уже сматывает цепь, вежливо выдаёт мне покупку и сдачу. Вошедший "знакомец" затерялся в глубине магазина.
Я чувствую, что что-то здесь не то. Оторвал глаза от витрины. Выхожу. Рядом небольшой крытый рынок. Быстро проскакиваю его насквозь. Озираюсь. Подходит автобус. На остановке я один. Слава богу. Сажусь.
Да, видимо, этот ценный инструмент имеет богатую историю...
О ПИТЕРЦАХ, ИЛИ СЕМЕНА КУЛЬТУРЫ
К ленинградцам я отношусь трепетно. Сам почти ленинградец, правда, с большой натяжкой. Родился в Уссурийске за год до Великой Отечественной. А там в это время вовсю шли стычки с японцами. Где-то на Хасане или на Халхин-Голе мои родители и встретились. Эти чуждые русскому слуху слова нет-нет да вспоминались ими и их друзьями при встречах в далёкие уже годы.
Отец в Ленинграде окончил таковое училище. Даже в академию поступил. Сказали - на занятия вызовут... И отправили на Дальний Восток. Вся юность у отца прошла в этом городе. Мать окончила медицинские курсы в Уссурийске.
Преподавали там врачи-питерцы. И, похоже, все они принимали участие в "конно-охотничьих" экспедициях Арсеньева, тоже петербуржца. Изучали природу и знакомились с аборигенами Южного Приморья. На лекциях, кроме обязательного материала, рассказывались и разные истории, которые приключались с ними в походах по Уссурийской тайге, о таёжных охотниках. Интересно рассказывали. Будущие медсёстры раскупили в местных лавках все экземпляры знаменитой книги "Дерсу Узала".
Мне эти путешествия читались вместо сказок, да ещё с разными забавными дополнениями очевидцев. Вот одна из них.
Экспедиция в лесу натыкается на жилище местного охотника. Выбегает хозяин. Радостно приветствует прибывших. Маленький "лесной" житель, удэгеец, а тут чуть ли не табун лошадей, рослые бородатые мужики с винтовками...
- Какой сисливый день! Какой сисливый день,- вынужденно бубнит перепуганный человечек. - Бил би жир, липёшка стряпал, да мука нету...
Мать говорила, что, слушая рассказы врачей, они, будущие медсёстры, проникались уважением к отважным жителям бескрайней тайги, удэгейцам. Им нравился Дерсу Узала. Мать часто приговаривала, когда кормила кота или пса, мудрые присказки знаменитого охотника: "Тигра тозе человек, однако".
Много позже, общаясь с весьма просвещёнными людьми из Питера, я не раз ловил себя на мысли: может быть, мне прощают или стараются не замечать мою провинциальность так же, как столичные экспедиционеры не замечали "таёжности" Дерсу Узала"?
Вроде бы и не такой уж большой город Ленинград, а до революции и вот сейчас Санкт-Петербург, но ведь ещё не так давно в маленьких городках по всей России можно было встретить ленинградцев. Одного, двух... Обычно это были женщины-библиотекарши или медсёстры. Это те люди, кого я знал. Возвращаться им было не к кому... Гражданская война, а потом Отечественная разметали петербуржцев по всей стране, если не по всему свету.
... В сорок первом танковую дивизию, в которой служил отец, отправили на фронт, а семьи офицеров подальше от границы. От Японской... Многие офицеры и их жёны были из Ленинграда. Когда отец вернулся из госпиталя и стали мы мотаться по городам и весям России - всегда отец находил земляков-ленинградцев. А вот однополчан - нет. Погибли почти все. Двое осталось. Отец и его товарищ по батальону. Тот наводил справки. Имел возможность.
И я ещё малышом всегда отличал ленинградцев. Дружил с ними. Или они со мной дружили, взрослые.
Первый класс я окончил в Таллине, но летние каникулы провёл в Ленинграде и даже первую четверть второго класса. По настоянию "клуба" тётушек на коммунальной кухне родители познакомили меня с Эримитажем и Русским музеем, показали город с высоты Иссакия. Разбудили в час ночи - чтобы я восхитился разводом мостов...
Потом мы жили года два среди довольно обширной диаспоры петербуржцев в маленьком курортном городке в Прибалтике. И в молодые, и в зрелые годы так складывались обстоятельства, что мне удавалось довольно часто хаживать по питерским улицам. А на юге всегда "делаю стойку", когда слышу очень правильную вежливую ироничную речь.
... Врезался в память один эпизод. Был я в командировке в маленьком селеньице на берегу Чёрного моря. Работу сделал, домой не спешил. А тут ещё и выходные... Ласты, маска, пистолет... Я с удовольствием занимался подводной охотой. Рядом международный молодёжный лагерь. Среди "командировочных" выявились и ленинградцы.
Но пора и честь знать. Собираемся с новым товарищем в аэропорт.
- Зайдём в библиотеку.
- ?
- Там старушенция одна, библиотекарша, ленинградка. Как эвакуировалась во время войны, так и прижилась здесь. В Питер возвращаться не хочет. Никого там у неё не осталось. Скажу ей пару слов, попрощаюсь...
...Может быть, эти разбросанные по миру петербуржцы зажигают огоньки культуры в юных душах, в тех, которые генетически способны к восприятию добра?
ЧАСЫ ТОВАРИЩА СУХОВА
Была бы у меня склонность к предпринимательству да нужная сумма и необходимые связи - можно было бы провернуть весёленькое дельце. Выпустить подарочный сувенир. Часы товарища Сухова. Точь-в-точь как у "настоящего" киношного. Но с секретом. На одну кнопочку нажимаешь - они громко тикают и показывают точное время. На другую кнопочку - а оттуда знакомый голос: "А ещё скажу вам, разлюбезная Екатерина Матвеевна, что являетесь вы мне будто чистая лебедь, да вот обстоятельства держат меня пока на бережку у самой водички, но душа моя рвётся к вам..."
В эти же часы и будильник можно пристроить! "Рота, подъём!" Красота! И гравировочку на донышке: "Красноармеец Сухов". А? Как? Дорого такие часики не стоили бы, а где-нибудь в Сочи или Ялте каждый норовил бы купить себе такой сувенирчик...
Жаль, что я не Абрамович. А может быть, и хорошо... Не смог бы я такими часиками торговать. Раздаривал бы...
ЖЕНЩИНЫ И ЛЮДОЕДЫ
Люди обитают на земле не одну тысячу лет. Долго-предолго они были людоедами. Это мы знаем по раскопкам. Следы кострищ в пещерах, а вокруг кости... И много человеческих.
Но природа разумна. И это не всех и не всегда устраивает. Жизнь наша коротка. Мы много работаем. Быстро стареем... Умных мало. Дураков навалом. Жуликов полно. Природа разумна, но в общем.
Вот возьмём женщин. До тридцати она хороша. В общем. С мужем ладит. Рожает, воспитывает детей. Но к сорока годам с ней что-то происходит. Она полнеет, покрывается жирком. У неё портится характер... В общем...
В те людоедские времена её, видимо, в этот период и съедали. В наше просвещённое время у такой особы менее жестокая судьба - она разведёнка.
... Где-то мы нарушили законы природы. Стали жить дольше, но так и не научились "жонглировать" своей психикой. В общем...
... Я заметил, что воспитанные люди терпимы друг к другу, благожелательны. Не показно, нет! Искренне! Среди интеллигентов во втором, третьем поколении такие люди попадаются чаще, чем среди "дворников". Но не обязательно.
Школьником я жил среди коренных ленинградцев. Тётушки на коммунальной кухне являлись образцом порядочности и благожелательности. Может быть, я был маленьким и многого не замечал?
Потом студентом, аспирантом, а затем и научным работником я общался и в Питере, и в городах южнее и с простыми людьми, и с "учёными" дамами. Много поездил по стране. И уяснил. Просвещённые дамы - это хорошо. А если они ещё и интеллигентны - таких не кушают! Так, если уж совсем дикий людоед попадётся...
МАРТ 2014-го
Необычайно красочные олимпийские и паралимпийские игры этой зимой в Сочи медальным градом обрушились на наших спортсменов. Закончилась вся эта эпопея недолгим, в несколько ходов гамбитом на "майдане" и эффектной победой в Крыму. Были в этой игре и пешки, и фигуры, и ферзь. Белый. Были и волонтёры, а сколько болельщиков...
УВОЛЕН ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ
Вам приходилось бросать любимую работу, перспективное дело, товарищей, с которыми сработался и которых понимаешь с полуслова ... "по собственному желанию"?
Мне приходилось, и не один раз.
... Да, "заявлял" начальству: уволить "по собственному желанию" к чёртовой матери.
Первый раз это было в молодые лучезарные годы, когда после нескольких лет набирания опыта на мизерной должности в одной лаборатории нам с товарищем директриса, видя наше весёлое и без видимых усилий проникновение в дебри познания (в отведенные нам узкие места), пообещала аспирантуру. Заведующая отделом улыбалась, соглашалась. Мы даже начали готовиться к экзаменам. Но вдруг всеми уважаемая директриса неожиданно скоропостижно умирает.
Все в трауре, но жизнь продолжается. Мы вовсю вгрызаемся в нужные параграфы. С трепетом ждём экзамены. Они должны быть в сентябре. Конкурентов у нас нет. Наши исследования, как было оговорено почти год назад, станут основой наших диссертаций. Мы систематизировали накопленные данные, чтобы выявить пробелы, тонкие места... Записались в группу по изучению английского языка.
Но наш азарт быстро угас. Как-то в коридоре института меня остановила бывшая секретарша покойной директрисы:
- А ты знаешь, на ваши аспирантские места уже приняты люди?
- Как? Когда?
- Месяц назад. Принимали их в другом городе.
Я вспомнил, что недавно в нашей лаборатории довольно долго крутились два кавказских товарища. Что-то пытались выспрашивать, но вопросы как-то странно формулировали, в тему "не попадали"... Так походили, походили и уехали.
Я к зав. аспирантурой. Та, опустив глазки, выдала нам ужасную правду.
Видимо, купилась наша заведующая на подарочки. Понесло бабу без пригляду. Директриса померла... А ведь наша докторша, заведующая, нас вырастила, выучила. С учёным миром перезнакомила. Приезжали к нам постоянно из Москвы, из Питера... Море, горы рядом. Краснодар - перевалочный пункт. Вот и нас навещали. Да они это и не скрывали.
Еду к одному старшему товарищу по профессии. Объясняю ситуацию.
- Иди ко мне. У меня через год будет аспирантура.
Возвращаюсь, пишу заявление и на стол заведующей. У той по лицу проползают красные пятна:
- Ты бы мог и без аспирантуры защититься... Соискателем.
Я хмуро улыбнулся, забрал подписанное заявление и в отдел кадров.
Товарищу через год аспирантуру не дали. Время моё уходило. А у меня были хорошие отношения с одной кафедрой, которая занималась любимой моей культурой. Я же ещё и "садовод-любитель". "Пересижу, думаю, там".
Приняли. Работа простецкая. Где-то даже научная. С некоторой натяжкой. Со студентами тоже просто. Использую как лаборантов. А они набираются опыта, пишут курсовые. Включился сразу. Через год чувствую, что лёгкая нагрузка для ума мне начинает нравиться... Пишу одну статью, вторую... Зав. кафедрой намекает, что лет этак через пять можно и диссертацию защитить...
Я про себя ужаснулся. Пять лет! Боже мой! Как долго. Нетерпеливым я был. Рвался. А куда рвался?
Но спокойная моя жизнь "садовода-любителя" внезапно оборвалась.
Заседание кафедры. И вдруг профессор, заведующий кафедрой, начинает поносить уважаемого доцента. И это при мне, совсем юном сотруднике и ещё при одном таком же пацанёнке! Вроде бы он плохо читает лекции. Ругал довольно долго и грубо.
Присутствовали и сотрудники в возрасте.
А мне при принятии на кафедру было наказано слушать, если я нахожусь в здании института, лекции преподавателей кафедры. Цель - знать предмет назубок. До сих пор помню всё сказанное этими товарищами. Вроде бы помню...
Лекции доцента И.Г. были чёткими. Может быть, несколько нервными. Сам заведующий когда-то разглагольствовал перед студентами довольно ладно, но это было давно...
Когда зав. кафедрой спросил, кто что хочет сказать - я первым поднял руку и в вежливой форме поддержал И.Г., сказав, что я прослушал лекции всех сотрудников кафедры. Все лекции мне нравятся, и И.Г. тоже.
В комнате стало очень тихо. Заведующий выдержал паузу и несколько театрально заявил, что у нас каждый имеет право на своё мнение.
- Кто ещё хочет высказаться? - вежливо спросил он притихшую аудиторию.
Вскочил один старикашка и тоже стал клеймить бледного, вспотевшего доцента. Но в это время под одной тучной дамой стал трещать старый стул. Дама попыталась быстро встать. Стул от движений дамы развалился, но товарищи поддержали женщину, не дали упасть... Когда все успокоились, старикашке захотелось продолжить свою пафосную речь, но зав. кафедрой его остановил взмахом руки.
- Заседание кафедры окончено,- выдавил он из себя, тщетно пытаясь придать словам многозначительность.
И.Г. был талантливым учёным. У него были патенты на новые методы ведения изучаемой нами культуры. Он получал открытки и письма на кириллице и на латинице... К нему приезжали специалисты познакомиться с его опытами вживую. А зав. кафедрой терял позиции. Нового он не выдавал...
Тут не ревность. Тут страх за свой меркнущий авторитет и обычная чиновничья подлость.
... Я стал искать работу. Работы не было. Зав. кафедрой змеем Горынычем висел надо мной. И я сам, "добровольно" написал заявление: "Прошу уволить меня по собственному желанию".
Процедура требовала, чтобы на уже подписанное заведующим заявление наложил своё согласие декан. Я к нему. А декан у нас дядька непростой. Герой Советского Союза. Днепр форсировал и, израненный, чудом остался жив.
О нашем заседании знал уже весь факультет. Знал, конечно, и декан. Не мог не знать. Он частенько заглядывал к одной нашей тётушке на кафедре. Чайку попить.
Я захожу к декану. Заявление на стол. Н.Е. смотрит на меня очень дружелюбно, но молчит. Я чуть-чуть улыбаюсь, тоже молчу. Жду. Скажет что-нибудь? Он же герой... Но герой тоже слегка улыбается, но молчит. Ставит свою подпись, и мы расстаёмся.
Года через два декан защитил докторскую. Говорят, здорово "плавал", но против голосов не было...
Это увольнение рубцов на сердце у меня не оставило.
Я долго искал настоящее дело. Хотелось вернуться в профессию, где у меня были уже и опыт, и знания и - я ещё не сознавал этого - создавалась среда близких по духу исследователей в разных концах света.
Но вот! Меня отыскал один большой учёный. Предложил интересную тему, как раз в той области, где я и "силён". ... Много удалось сделать. Но слишком долго я шёл к тем задачам, которые передо мной были поставлены...
Но новым людям выявленные мною методы и закономерности показались ненужным грузом.
И заставили меня через пару недель после докторского банкета написать заявление по "собственному желанию". Я опешил. "Что с ними? Почему?" Но, поразмыслив, не побежал к директору, нет. "А если оставят? Кому я буду внушать свои уже запатентованные методы? Да пусть таскают свои ящики на пузе и греются на жарком солнышке".
Многосерийку по телеку показывают: "Пока станица спит..."