Майоров Владислав Сергеевич : другие произведения.

Жизнь собак

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.83*17  Ваша оценка:
  
  
Предисловие
  
   Кто-нибудь задавался вопросом - что за жизнь у собак? Видим мы одинокого пса на обочине дороги или отдыхающего в кустах, или бегущего нам навстречу в поисках еды, или пугливо выглядывающего из помойного контейнера - какие мысли посещают человека? А вдруг укусит? У, морда! Пшел! А ведь в собачьем мире, как и среди людей, есть место дружбе, предательству, грусти и радости. Одни живут на улице где попало, другие в деревянной будке, иные счастливчики имеют крышу дома над головой и добрых хозяев. Одних отпускают на волю каждый день, других выгуливают за ошейник. Счастливы ли они или думают - поскорей бы сдохнуть? Возможно, многие вообще ничего не думают, а только едят, спят и метят столбы. Никто не будет возражать, что подобное существование зачастую свойственно и человеку. Отличие между этими параллельными мирами в том, что даже у такого человека есть власть над животными. Человек может дружить с собакой, а может дать ей пинок под дых, отравить или застрелить, потому что их тьма бегает по округе. "Вот! Смотрите, сколько собак развелось! Кошмар! На улицу страшно выйти!". Знакомо, не правда ли? Хотя, для многих собака - это все же член семьи, которому положено место на коврике, еда и любовь хозяев, но другие псы в это время прыгают и рыщут по помойкам, чтобы как-то перебить голод.
  
  
Смотри по сторонам
  
   Ранним майским утром псы Миска и Лыко бежали от помойки в сторону пятиэтажек. Оба давно жили дворовой жизнью, которая была им по нраву. Ели, где попало, спали, где получится, и были неразлучны друг с другом. Лыко был размером чуть больше среднего, однако природа не наделила его внушительными внешними данными, чтобы одним видом запугивать конкурентов, получая преимущество в драке на территориальной почве. По характеру он был добродушный, совестливый, но доверчивый и простоватый, чего не скажешь о его друге. Миска свои небольшие пропорции компенсировал умением договориться с кем надо и о чем нужно, мог взять инициативу на себя в необходимой ситуации, но в силу природной наглости и настырности имел многочисленные шрамы на теле от собачьих зубов и кошачьих когтей.
  
   Настроение у друзей было приподнятое, день с утра задался: они нашли на свалке недоеденную сырокопченую рыбу с засохшим батоном, несколько костей и горбушку хлеба. Затем какая-то бабушка увидела бродячих псов возле мусорного контейнера и кинула в Миску кусок пропавшей ливерной колбасы. Пес сначала испугался, что в него швырнули чем-то тяжелым на вид, но потом схватил угощение и побежал в безопасное место, чтобы разделить трапезу с другом. Поев и напившись воды из лужи на асфальте, собаки направились по дороге к гаражам, чтобы полежать в кустах и обсудить план действий на предстоящий день.
  
   Неподалеку от здания старой школы под изломанным кустом шиповника сидел грустный пес Жулька.
   - Здорово! А ты чего тут? - радостно поприветствовал его Миска.
   - Да я это.. Я просто так.
   - Ты же раньше у магазина сидел, тебе и перепадало порой, - допытывался Миска.
   - Ну их в яму этих людей. Я сколько сидел у магазина? Да как кутенком из подвала вылез, меня тут каждый ребенок знает. Все знают, что я никого не трону. Что я - бешеный что ли?
   - Пинка получил или камнями закидали? - предположил Лыко.
   - Сижу, никого не трогаю, тут какой-то пацан выходит с булкой, жрет так усердно. Я облизнулся, подошел к нему, а он мне кусок в руке протягивает. Думаю, ну молодец пацан, не дал без завтрака остаться. Только пасть разинул, чтобы взять этот кусок, как из магазина его мамаша выгружается и заорет: "Псина! Псина напала!". Смотрю, а за ней мужик, берет булыжник в меня швыряет. Ну, я чухнул, что он меня прибить хочет, и рванул в сторону. Хоть не получил в ухо - и то хорошо. У вас нет косточки какой поглодать?
   - Мы Агафона проведать бежим, у него, наверно, есть. Пошли с нами, может он щей даст или каши, если сам не сожрал, - вильнул хвостом Миска.
   - Да не... Прогонят же.
   - Побежали, не очкуй! - гавкнул Лыко через дорогу.
  
   Жулька хотел спросить, что еще за Агафон такой, но решил, что лучше это узнать позже. Немного погодя он набрался уверенности и побежал за товарищами через дорогу. С левой стороны ехал сантехник Борис Ицхаков на УАЗике, слушал "Радио Шансон" и в момент, когда Жулька стал пересекать проезжую часть, решил прикурить сигарету спичкой. Невнимательный пес и водитель Борис повстречались взглядами, затем раздался визг тормозов и мат из кабины. В последний момент Жулька вовремя успел пригнуться, и его голова прошла в сантиметрах от переднего бампера. Исправные тормоза автомобиля и хорошая реакция водителя спасли собачью морду от удара. Борис не отпускал руль и яростно матерился. Жулька смекнул, что пора вылезать из-под днища автомобиля и бежать прочь. Однако из машины уже выскочил пассажир Александр Бадро. Корявыми мощными ручищами он успел схватить выбегавшего пса за шерсть, но Жулька не был простофилей и, резко дернувшись, цапнул человека. Под яростные вопли мужчины четвероногий участник происшествия бежал без оглядки в сторону единственной на весь городок амбулатории, куда вела ухабистая грунтовая дорога.
   - Ах ты падла! Боря, он меня цапнул! - кричал взбешенный Бадро.
   - Нет, ты гляди, что делается! Собаки сами под колеса лезут! - вторил ему разволновавшийся водитель. - А ты зачем её хватать-то начал? Бежала бы себе и бежала!
   - Да затем, чтоб пополам разломить ее за лапы: я из-за нее чуть не сдох. Дави их в следующий раз! - приказал Бадро коллеге.
   - Саня, это животное. У тебя же у самого собака в доме живет.
   - Ты мне тут мозги не крути! Говорю, дави - целее машина будет.
   - Знаешь что, - разозлился Борис. - Да я тебя нарочно лучше перееду, чем собаку!
  
   Александр Бадро побагровел от таких слов в его адрес, нахмурил волосатые брови, встал в стойку и ударил напарника кулаком в живот. Борис попытался увернуться от атаки, и удар прошелся вскользь.
   - Ну ты и сволочь, Бадро! Недаром на работе говорят, что ты ненормальный. Бить тебя даже не хочется в ответ! Правильно от тебя жена ходит... - Борис остановился, вовремя сообразив, что лучше не продолжать про жену, и добавил:
   - Я на тебя заявление напишу, что ты дебошир.
   - Пиши! Прямо сейчас пиши, падла! Давай!
   - И напишу, живодер несчастный! Найду на тебя управу!
  
   С этими словами Борис сел за руль и резко дал по газам, но Бадро успел ударить кулаком в заднее боковое стекло УАЗа и еще плюнуть вдогонку.
  
   После случившегося Миска и Лыко не на шутку испугались за Жульку и решили подождать его в кустах возле деревянного здания амбулатории. Когда собаки встретились, Жулька сел, высунув язык, и никак не мог отдышаться.
   - Жулька, ну ты каскадер! - ободряюще пролаял Миска.
   - Хорошо ты этого рыжего за руку цапнул!- добавил Лыко.
   - Да! Уф! Это я да! А чего тот меня хватать начал?
   - Побежали к Агафону! Он нам поесть чего-нибудь вынесет, - предложил Миска.
   - Мы же недавно пожрали, проглот, - гавкнул Лыко.
   - Ну и что! Я еще с зимы никак не привыкну - двое суток не есть! А день только начался, неизвестно, что вечером будет.
  
   Пробежав три улицы, троица очутилась возле высокого зеленого железного забора.
   - Привет, Афоня!
   - Привет, Миска!
   - Есть пожрать для друзей?
   - Вы ко мне пожрать бегаете? А я думал вы мне друзья...
   - Друзья! Знаешь, как на воле тяжко с едой бывает. Вон Жульку сейчас чуть не убили!
   - Какого Жульку? - заинтересованно спросил Агафон.
   - Вот этого. Жулька, это Агафон, - представил Миска гостю хозяина двора.
   - Ну ладно, хозяев все равно нет, можете залезать. Там возле кучи кирпичей дыра под забором - ту, старую, у сарая, заделали.
  
   Пробравшись на участок к Агафону, псы улеглись на траве возле его деревянной просторной будки.
   - Гречка есть, правда все мясо оттуда я выжрал. Будете?
   - Да! - хором завыли псы.
  
   Пес Агафон с виду не был похож на обычную дворнягу. В нем проглядывались черты терьера и афганской овчарки, однако очевидны они были только для специалиста-собаковода. Хозяева купили его дочери Ольге на шестнадцатилетие. Отец девушки Петр Алексеевич Коцкин как-то поехал на колхозный рынок за инструментами и подумал, что дочке не помешала бы собака. Он решил: пока у Ольги нет жениха, пусть ее охраняет настоящий кобель. Хотя он ошибался на счет личной жизни дочери, девушке подарок понравился, и она с радостью ходила с псом по улицам, держа на поводке. В этом смысле Агафону повезло - сторож не сидел на цепи, свободно ходил по двору, а иногда даже и по дому. Тренировкам и обучению специальным командам девушка не уделяла должного времени, поэтому Агафон рос бестолковым в этом отношении, но в остальном вполне воспитанным. Никогда не лаял без повода, не гадил на участке и не трогал кур на заднем дворе. Иногда природная доброта побуждала его и вовсе не лаять на незваных гостей, а прыгать на них передними лапами и ласкаться.
  Псы жадно опустошили кастрюлю гречневой каши с почти улетучившимся запахом вареного мяса, улеглись в тени под молодой березкой и блаженствовали, мечтая о редких собачьих радостях.
   - Афонь, а тут есть какие-нибудь сучки по близости? - решил осведомиться Миска. Он всегда был непрочь поразвлечься и слыл весьма любвеобильным псом.
   - Какие сучки? - недоуменно спросил хозяин двора.
   - Ну, ты чего? На случке был хоть раз?
   - Нет, - смутился Агафон. - А это как?
  
   Он действительно не понимал, о чем лает Миска. Его жизнь была далека от собачьих страстей. Этот пес любил гулять с хозяевами, бегать за теннисными мячами, лаять на коряги, торчащие из пруда, и купаться в ванне за сараем. Иногда он ощущал в себе зов природы, но не знал, с чем это связано.
   - Ты прямо как кутенок! - высунул язык Миска. - Это когда ты видишь собаку и хочется сделать ей щенят поскорее!
   - Делать щенят из чего? - чуть слышно тявкнул хозяин двора. - Я не знаю, лаяла тут одна собака... даже подвывала. Она через три дома живет, и у нее, кажется, друг есть. И очень сердитый.
   - Это, Агафон, просто замечательно! Находишь себе суку и размножаешься. Жил бы я на твоем месте, я бы жрал, спал, лаял и размножался, - поделился соображениями Миска.
   - Да заткнешься ты про своих сук? Такого, как ты, надо на цепь посадить и отпускать только зимой в морозы, - нервно гавкнул Лыко.
   - Да много ты понимаешь! Зимой - это самое то для этого самого! Размножаешься и согреваешься! Ты заметь, по весне-то больше всего кутят бегает, потому что их зимой заделали для согрева. - Миска повернулся к Агафону. - Взял бы, вылез ночью и навестил бедняжку. Они все так по ночам надрываются. Воют, какие они одинокие и несчастные. Все для того, чтобы прибежал к ним какой-нибудь бродяга и показал на деле, на чем этот мир еще держится.
   - Да прекрати ты, Миска! - оборвал его Лыко. - Дай полежать спокойно. Тебе лишь бы про сучек тявкать. Тебе Полом прошлый раз за это дело чуть ухо не оторвал. Мало тебе?
   - Это ты меня подбил на ткачевскую территорию забежать.
   - Я подбил? У нас вообще-то было задание по добыче хавки в общак, а не в чужие дворы лезть со своими похотливыми делами. Меня еще на шухере поставил, типа жратву он там высматривает!
   - Ну ладно, не рычи, пошутил я.
   - Да тише вы! Соседи услышат, - тявкнул Агафон. - Прошлый раз после вас соседка приходила и во двор через калитку заглядывала. Потом хозяин дыру вашу нашел и заделал. Эта, у кирпичей, последняя осталась.
   - Нет, Миска, ты вроде друг мне, но такой непутевый! - пропустив замечание Агафона мимо ушей, продолжал заводиться Лыко. - Не знаешь ты цену. Ни себе, ни другим не знаешь. А иногда и о дружбе не помнишь! Забыл уже, кто с тобой в одной коробке зимой дрожал? Ни одной сучки тогда рядом не было. Вот пропадешь когда-нибудь из-за этого, тогда задумаешься о вечном.
  
   Лыко отвернулся и уставился на сарай, у которого бродили куры и иногда резво сновали кролики.
  
   Он подумывал о том, что неплохо было бы жить в таком дворе с хозяевами, знать, что они всегда покормят и позаботятся о тебе. За такое спокойствие можно даже и цепь потерпеть. А если хозяин на ней не настаивает, то это вообще рай. Сытый Агафон грыз старую раскопанную кость, вечноголодный Жулька лежал на земле в полудреме, стараясь не смотреть на это, а Миска мечтал об утехах.
  
   Дверь в сарай была приоткрыта и из него вышла одна беспечная курица, помотала головой, кудахтнула и сделала пару шагов по земле. Лыко внимательно наблюдал за ней и попробовал представить себя петухом. "Хм, если бы я был им, то что бы я делал? Ясное дело - следил бы за курями, топтал их, клевал... что еще? Пожил бы так пару лет, и потом хозяин бы голову мне отрубил. Они, наверно, просыпаются утром и не узнают друг друга. Так вся жизнь и проходит".
  
   Пока Миска расспрашивал у хозяина двора про его соседку, Лыко стал гавкать на курицу, которая беззаботно прогуливалась по двору и месила лапками грязь. От собачьего лая она запаниковала и убежала. Из сарая выглянул петух, подергал красной бородой, уставился на собак пронзительно закукарекал.
   - Лыко, ты чего брешешь? - спросил Миска.
   - Я не брешу. Смотри - вон какой бородач у сарая.
   Петух с недовольным видом покрутил головой и спрятался за угол. Может, он сделал последнее предупреждение отдыхающим собакам, чтобы не пугали его подруг, может поделился какими-то важными сведениями - никто не понял.
   - Так как, ты говоришь, её зовут?- спросил четвероногий ловелас у Агафона.
   - Кого? А! Костинет!
   - Как это? - переспросил Миска.
   - Ну, если хорошо запрятать, то кости нет. Можно поиграть в игру! Я спрячу косточку во дворе, а вы будете её искать. Кто первый найдет, тот и победил! У меня не найдешь, без подсказок. Здорово я придумал, да? - радостно залаял Агафон.
   - Ты сейчас о чем? Какие кости - суку ту как зовут?
   - Не знаю точно, кажется, Джана. На неё недавно какой-то кобель лаял, - ответил Агафон и погрустнел от того, что его идея не произвела впечатления на гостей.
   - Так она там не одна что ли? - насторожился Миска.
   - Наверно, я же слышал лай. Опасная эта затея. Я боюсь его. Он, кажется, большой и сильный... и сердитый. Его все боятся.
   - Да я этого мордоворота быстро подвину, - бодро заявил Миска.
   Лыко повернул морду в его сторону, посмотрел исподлобья и отвернулся.
   - Так, надо сходить и проверить, что да как! - вскочил Миска.- Пошли! Заодно и почувствуешь, как оно бывает. Надо в тебе инстинкты хищника растормошить, а то, я погляжу, у тебя одни мячики и кости на уме. Жить надо ярко, Афоня!
  
   Хозяин двора собрался с мыслями и решил все-таки идти на свидание вместе с Миской и Лыко. Ему стало самому интересно погавкать с красивой пуделихой, но он не мог на это решиться в одиночку.
   - Жулька, ты с нами? - спросил Миска.
   - Не, я не... я лучше посплю, - ответил пес. - Неспокойное утро.
   - А ты Лыко? Пойдешь сучку смотреть?
  
   Лыко молча поднялся и тем самым выразил готовность составить компанию другу.
   Пробежав по улице, собаки остановились возле большого двухэтажного дома.
   Жулька сначала пошел за ними, но остановился на полпути, спрятался в кустах и стал наблюдать. Подойдя к ограде, Агафон решил проявить храбрость перед друзьями и нерешительно гавкнул:
   - Извините!.. Извините! А можно вас на минутку?
   Крупная кучерявая пуделиха повернула голову в сторону кобелей и оценивающе посмотрела на каждого.
   - Скажите, а вам нужна компания? - продолжил односторонний диалог Афоня. - Вот мои друзья, они хотят с вами познакомиться. И я тоже хочу... А вы разве не хотите?
   Пуделиха лениво встала и подошла поближе к ограде, чтобы рассмотреть потенциальных ухажеров.
   - Ну, и чего пришли? - спросила она, всем видом выражая незаинтересованность в дальнейшем разговоре. - Афонька, шел бы ты лучше обратно во двор. И этих с собой забери.
   После непродолжительного молчания с обеих сторон, Миска решил продемонстрировать навыки обольщения.
   - Привет, пёсик.
   - Ой, приветик, черненький, - игриво и язвительно отозвалась пуделиха. - Что? Может, сразу к тебе повернуться задом. Боюсь, ты до меня не достанешь. Росточком-то не вышел.
  
   Миска открыл пасть от удивления, нахмурился и стал соображать, как ответить на дерзость. Пока он думал, пуделиха добавила:
   - Черненький, беги - полови кошек, а я птица не твоего полета.
  
   Между тем, Агафон, убедившись в своей беспомощности в амурных делах, опустил голову и поплелся обратно к себе во двор. Миска же не позволил унижать себя и пролаял:
   - Да какая ты птица? Я к ней с добрыми намерениями, а она тут носом водит. Докаркаешься, птица!
   - Проваливай, недомерок, - равнодушно ответила Джана.
   - Пошли, Лыко, тут все ясно, - нервно произнес Миска.
  
   Лыко смотрел на пуделиху, как зачарованный. Его восхитили её аккуратно стриженный лапы, кудрявая черная шерсть и тонкий красный ошейник. Он так и остался стоять на месте, восхищенно разглядывая Джану.
   - Ну, что? Нравлюсь я тебе? - спросила она, когда Агафон уже ушел к себе во двор, а Миска был еще на полпути.
   -Да, - гавкнул Лыко. Точнее не гавкнул, а почти крякнул, потому что пересохло в пасти от волнения.
   - Позже как-нибудь заходи. Послезавтра. Я сейчас не одна, как видишь.
   С веранды послышалось рычание какого-то немолодого пса.
   - Джана! Кто там пришел?
   С крыльца выбежал огромный лохматый алабай и ткнулся мордой в бок пуделихе.
   - Бурби, да перестань.
   Бурби увидел троих псов за забором, на секунду изумился и тут же оскалился, угрожающе обнажив клыки.
   - Кто этот дворень? А? Кто это, я тебя спрашиваю? - гавкал алабай. - А ну пшел отсюда, чмошка!
   Мохнатый громадный кобель оперся на забор передними лапами и стал неистово лаять на Лыко.
   - Бурби, хватит, он просто мимо пробегал и все. Бурби!
   Бурби немного успокоился, походил взад вперед вдоль ограды и вдруг больно укусил пуделиху за ухо.
   - Ты что?! Я просила так не делать больше! - взвизгнула она.
   - Молчи, сука! Будешь знать, как со всякими гнидами поскуливать!
   Лыко не стал более искушать судьбу и поспешил удалиться. Бурби продолжал злобно гавкать, пока не поперхнулся слюнями.
  
   Собаки еще посидели во дворе Агафона и побрели по своим делам. Всю оставшуюся часть дня Миска то молчал, то бурчал себе под морду что-то про взбалмошность породистых сучек, а Лыко витал в облаках и не мог ни о чем думать, кроме как о новой знакомой с красным ошейником, почти утонувшем в черных кудряшках.
  
  
Акукедро Паранджава
  
   В малоприметном деревянном доме номер 34 с желтым крыльцом жил мопс по кличке Акукедро Паранджава. Как переводится это имя, никто не знал. Так его назвал хозяин - Ильдар Мамедов. Он много ездил по Азии и Индии в поисках просветления, расширения сознания, где и набрался подобных словечек. Возможно, это имя произошло из какого-нибудь древнеиндийского понятия.
  
  Дом был ветхий снаружи, но вода еще не капала с потолка во время дождя. Когда хромой сосед Анатолий встречал Ильдара во дворе, то постоянно напоминал ему: 'Ильдар, сделай забор, нельзя же так! Ильдар, ты что - не хозяин?'. Ограда действительно была неважная - штакетины, обмотанные ржавой колючей проволокой, давно сгнили, местами зияли внушительные дыры, проделанные бродячими собаками. В сильный мороз забор наконец-то разобрали местные бомжи для костра, но хозяин на этот счет особо не переживал.
  
   Теперь любой мог зайти на участок и заглянуть в окно дома. Благо, что воровать во дворе было абсолютно нечего. Ильдар справедливо полагал, что все необходимые вещи должны храниться под замком, и если человеку уж суждено что-то потерять в жизни, никакие меры и предосторожности этому точно не воспрепятствуют.
  
   Как-то к нему опять пришел хромой сосед и начал занудствовать: 'Ильдар, забора-то все нет! Как ты так живешь? Целыми днями дома, а забор не справишь'. Чтобы назойливый Анатолий перестал действовать ему на нервы, Ильдар сказал, что все сделает, и позвонил в строительную фирму. Через два дня вокруг дома Мамедова высилась новехонькая трехметровая ограда из оцинкованного железа. На следующий день сосед опять явился с причитаниями: 'Ильдар, ну как же так? Не по-соседски ведь: помидоры не вырастут, тыква в тени, огурцы завянут'. Оказалось, что высокий новый забор действительно затенял большую часть двора Анатолия. Чтобы тот не пошел жаловаться в милицию, Ильдар дал ему болгарку из сарая и сказал, чтобы тот сам укротил ограду до нужной высоты, а остатки материала забрал себе. Вскоре между участками тянулся забор высотою в метр с небольшим, а на крыше Анатолия сверкали цинком новые заплатки. Соседи с другой стороны участка были не против высокой ограды: их дом большее время пустовал, а хозяева приезжали летом на выходные, чтобы искупаться в пруду, поесть мяса с пивом и повеселиться.
  
   Свое жилище безработный Мамедов обставил сувенирами и заморскими артефактами, которые быстро покрылись пылью. Хозяин считал, что нет смысла протирать ее и убираться, потому что вместе с грязью с артефактов сотрутся и незримые частички космоса, которые защищают его кров от инопланетного излучения и способствуют расширению сознания.
  
   Мужчине было уже тридцать пять, и у него не было ни жены, ни детей. Однако его это нисколько не удручало. Напротив, он упивался тем чувством свободы, которым располагал в течение многих лет после школы.
  
   Пес Акукедро курил с Ильдаром травку, гулял во дворе и самостоятельно ходил в туалет на унитаз. Когда оба накуривались, в доме была идиллия, и они могли понимать мысли друг друга. Хозяин путешествовал в тонких мирах, выходил в астрал, а его питомец мирно спал и был счастлив.
  
   Кроме собаки, в доме жили два кота Арджун и Криш. Арджун был белый с рыжими пятнами, а Криш черный без единого светлого вкрапления на шерсти. Коты не ловили мышей и, в основном, вели паразитический образ жизни. Спали, ели, дурачились, наблюдали за попугаем, играли во дворе и ходили к коту Фанту обучаться приемам безкогтевой самозащиты от внезапного нападения бродячих псов. Большего Ильдар от них не требовал. Главное, чтобы не гадили в доме и не мешали астральным путешествиям.
  
  
  
   Кроме человека, двух котов и собаки в квартире жил попугай ара по имени Хакер. Его подарил Ильдару знакомый программист, который уехал работать за границу. В новых условиях ему было проблематично возиться с попугаем, и хозяин решил отдать его в надежные руки. Хакер был покладист, непривередлив к корму и не бормотал без толку. Попугая поймали в Африке, когда ему было уже три года. За это время он привык к дикой природе, отрастил шикарный зеленый хвост и хохолок с красно-желтыми перьями. Отважный попугай мог защитить себя от атаки голодной обезьяны, но уйти от опытного охотника ему не удалось. На корабле его переправили из Африки в Испанию, а оттуда в Москву, где его купил на черном рынке друг Ильдара.
  
   Коты сначала не могли привыкнуть к зкзотической птице в доме, норовили ее поймать и задушить, повинуясь инстинктам. Однажды Криш решил наброситься на него сзади, а Хакер притворился, что ничего не замечает. Когда кот прыгнул на попугая, то молниеносно получил костяным клювом по носу. После этого никаких физических атак на Хакера коты не предпринимали.
  
   Ильдар часто слушал эзотерические аудиокниги на кассетах и не испытывал потребности в попугайских речах. Между тем, и Хакер не нуждался в публичном озвучивании внутренних соображений. Главное - это чистая вода, корм, чистая клетка и несколько часов свободного полета по квартире в день. Так как Ильдар часто спал или путешествовал по своим астральным траекториям, то не мог по графику кормить питомцев. У Хакера клетка была постоянно открыта, он мог вылетать из неё в любое время, пить из специальной чашки, клевать корм из пакета, но ходить в туалет был должен строго в клетке или в специальный стакан. Однако стакан на практике оказался совершенно не пригоден к такого рода использованию, потому что был слишком легкий. Когда Хакер садился на одну из его граней, неизбежно возникал риск опрокинуться. Однажды находчивый попугай даже попытался справить нужду на лету, но тогда ему бы пришлось порхать продолжительное время, зависая в воздухе, словно колибри. Это не позволяло сосредоточиться, и с тех пор он решил делать птичьи дела тайком на шкафу.
  
   Иногда дом посещали некоторые молодые и даже очень молодые девушки. Во время их визита коты азартно хулиганили и нападали, царапая за колготки. Девки визжали, матерились и прыгали на диван с ногами. Чтобы они не убегали, Ильдар стал закрывать котов в чулане, а спустя час-полтора снова выпускал. На одну проститутку по имени Сюзанна коты почему-то не стали нападать, почувствовав её безграничную любовь к животным. Когда она приходила в дом и садилась в кресло, коты сразу прыгали к ней на колени, мурчали и терлись ушами о её внушительные формы.
  
   - Какие ласковые кисы... Если бы вы были мужчинами, то я переспала бы с вами бесплатно.
   Такое высказывание женщины настроило Ильдара на какой-то особый лад, и он решительно изменил привычный план на вечер.
   Через несколько минут возмущенная Сюзанна уехала на такси в город, а Ильдар лег спать.
   - Братан, а тебе нравится эта телка? - спросил Криш у Арджуна.
   - Да, - протяжно мяукнул Арджун. - Странно. Я на ней столько запахов насчитал. Где она же трется, чтоб так пахнуть по-разному?
   - Надо Мику поймать и отодрать как следует, - решительно заявил Криш.
   - Да, давай завтра ей засаду устроим возле сарая, - согласился Арджун.
   - Все. Давай дрыхнуть.
  
   Закончив эту бесполезную беседу коты свернулись клубками в своем спальнике, отвернувшись друг от друга, и уснули.
  
   До одного момента Акукедро, коты и попугай жили обособленно и без надобности не пересекались друг с другом. Рыжую полную даму по имени Валька коты очень невзлюбили за то, что она ходила в жестких джинсах, садилась на их любимое кресло, душилась каким ужасно едким ароматом и вела себя как дома. В очередной раз, когда Валька пришла удовлетворять сексуальные амбиции на целую ночь, Ильдар побежал в аптеку и в магазин за вином, оставив её наедине с питомцами.
  
   Некоторое время Валька тихо сидела в прихожей под наблюдением котов, потом вопреки любым ожиданиям грубо взяла за ворот Криша и выкинула на крыльцо. Котов такое дерзкое поведение сильно задело. Арджун решил, что эту злую бабу надо немедленно прогнать и отомстить за собрата. Когда Валька сняла обшарпанные сапоги, мститель напал на неё в коридоре и начал неистово царапать. Валька заматерилась, махнула мясистой ногой, отчего кот отлетел к стене и упал в ведро с веником. На шум из комнаты выглянул Акукедро и залаял на непрошеного гостя. Валька испугалась быть покусанной, схватила половую тряпку и с размаху ударила пса по морде. Акукедро никто не бил ранее ни при каких обстоятельствах. Он подумал, что это недоразумение и растерялся, стоя на пороге. Арджун вылез из ведра, запрыгнул Вальке на спину, порвал кофту, но та от боли дернула плечом, и он снова упал в ведро. Все это время Хакер наблюдал за потасовкой, сидя на люстре, и все же решил внести вклад в противостояние человека с братьями меньшими. Попугай спикировал к ней на голову, вцепился когтями и стал выдирать из неё рыжие волосы целыми клочьями. Женщина взвыла, схватила свою полосатую шубу и выскочила на улицу в одном сапоге. Попугай прилетел в клетку и стал деловито очищать когтями перья от валькиных волос. В этот момент ему, вероятно, припомнилось, как подобным образом он проучил одну хитрую обезьяну у себя на родине.
  
   По дороге Валька встретила Ильдара с пакетами и принялась его бить кулаками с криками: 'Сволочь! Сволочь ты, Мамедов!'. Почему сволочь, он так и не понял. Подходя к двери, Ильдар увидел на подоконнике Криша и догадался, что это Валька выставила его за дверь. В коридоре на половике хозяин заметил несколько рыжих клоков волос и смутно представил, что здесь произошло. После этого случая питомцы дома номер 34 стали доверительней относиться друг к другу, а коты зауважали Хакера не только за солидарность, но и за отвагу.
  
   В последний год визиты женщин вообще прекратились, потому что Мамедов уделял больше двадцати часов в сутки на астральные походы. Он пришел к выводу, что женщины отнимают целую прорву мужской энергии и лишь немногие способны эту энергию восполнять. Раз в неделю мужчина ходил в сельпо. Покупал бобов, орехов, фруктов, а котам, собаке и попугаю сухой корм. Этого всем вполне хватало на сытую беззаботную жизнь.
  
   Акукедро хотел найти себе друга и единомышленника, а соседские собаки сидели на цепи и выли по ночам о том, что кому-то не хватает породистой сучки или сочного мяса на кости. С котами ему было не интересно, но и вражды между ними не было. Иногда пес задавался философскими жизненными вопросами - зачем он живет и какая конечная цель его существования. 'Жить без цели - все равно, что спать весь день. А что я сделал, кроме как поел и поспал? Полаял и поиграл... Ничего! А зачем люди живут. Что они делают на улице?'.
  
   Коты ревновали хозяина к Акукедро. Криш и Арджун хоть и были заядлыми хулиганами, переворачивали миски, катались на занавесках, драли мебель, но все равно нуждались в заботе и ласке. Однажды Арджун заметил, что Ильдар часто смотрит на маленький целлофановый пакет с каким-то белым порошком и прячет его в шкатулке на столе. Коту стало интересно, и он решил проверить, что это за вещица: самостоятельно открыл когтями шкатулку, разодрал содержимое пакетика и лизнул. Сначала Арджун ничего не почувствовал, но через полминуты у него отнялись лапы, и он мешком упал со стола в корыто с тряпками. Криш долгое время искал товарища по всему дому и в конце концов идентифицировал его запах мочи в углу. Когда Арджун пришел в себя, то долго не мог сообразить - хорошо ему было или плохо. Он запомнил лишь, как резко помутнело в глазах, и пустоту под лапами.
  
   'Надо бы собаку угостить', - выслушав впечатления Арджуна, придумал Криш.
  
   Ильдар не мог пройти очередной уровень в игре 'Hexen' и был всецело поглощен виртуальным миром. В его жизни не было других вещей, которые бы цепляли его разум. Только сон, еда, хождения в астрал и вот такие игры. Порой он днями не выходил на улицу и терял счет времени, а иногда незаметно для себя засыпал за игрой и падал на пол. Проснувшись, геймер выбирал одно из трех - поесть, покурить или поиграть.
  
   В редкие моменты Ильдар брал на руки Акукедро и вспоминал школьные годы. Это время оставило самый яркий и добрый след в его жизни. Потом яркое стало тусклым, а веселое унылым, словно в восемнадцать лет закончился самый значимый период из жизни. Мать уехала в Австралию работать в юридической фирме, отец так и остался где-то в средней Азии изучать культуры и быт местного населения, а Ильдар жил с бабушкой Раисой Михайловной. Благо у неё была большая пенсия от железной дороги, и парень редко в чем нуждался. Она же определила его в железнодорожный институт, но внук на примере одноклассников быстро осознал, что учиться ему вовсе не обязательно. Витька Коровин отучился в автомеханическом техникуме на автослесаря, прослужил в армии, после стал работать мотористом и спился. Без двухсот грамм с утра работать не может, а когда примет, то не хочет. Сашку Чочиева родители определили в социологический университет на политолога. Окончил с отличием, но пошел работать не по специальности, а в торговлю, теперь иногда проезжает на своем 'Вольво', хорошо, если кивнет в знак былого общения. Юрка Свистулин поступил на химический факультет. Пока учился до четвертого курса, связался с какими-то темными личностями и стал делать им заменители наркотиков. Дали ему тогда два года условно, отправив на принудительное лечение - варщик проверял продукцию на себе. Работает сейчас каким-то технологом или лаборантом в НИИ.
  
   Ильдар бросил институт после третьей сессии.
  
   Его привлекала психология, духовные учения, история религии. О финансовом благополучии он тогда не задумывался.
  
   Когда Ильдару было двадцать лет, с бабушкой началось твориться неладное. Внук приезжал домой из института, а она спрашивала у него, как дела в школе. Вечером она пыталась разбудить его на работу, надевала парик и красилась перед сном, по ночам переставляла банки на веранде и звонила в скорую помощь с вопросом - когда последний поезд в Свердловск. Вскоре из психиатрической клиники приехали санитары и забрали её на лечение. В то время Ильдар прирабатывал разнорабочим, расклейщиком объявлений и даже водителем автопогрузчика. Пока бабушку пытались вернуть в адекватное состояние, Ильдар получал за неё пенсию по доверенности. За полгода скопилась приличная сумма, чтобы внук мог беззаботно жить, сносно есть и не работать. Уверенности в завтрашнем дне Ильдару придавало и то, что на сберегательной книжке Раисы Михайловны была значительная сумма, накопленная за пятнадцать лет.
  
   Когда бабушки не стало, Ильдар от расстройства закрыл на замок дом и уехал жить в Индию на два года. Там он путешествовал, нашел новых друзей, пристрастился к легким наркотикам и стал экспертом различных состояний своего внутреннего "Я". Побыв в Варанаси несколько дней, Ильдар вдруг явственно ощутил, что это место стремительно тянет из него силы. Он собрал рюкзак и утром уехал в Дели, купил билет на ближайший рейс и улетел домой. И сейчас в доме номер 34 с желтым крыльцом беззаботно продолжали жить человек, собака, два кота и попугай.
  
  
Цепная жизнь
  
   На частном дворе в тесной конуре жил молодой пес Тошка. Кормили его регулярно, но он хотел бегать по улицам, гонять кошек и лаять на колеса проезжающих машин. Сидя на привязи, Тошка страдал от одиночества и скуки. Лишь зимними вечерами хозяин Макар снимал с него ошейник и выпускал размяться на улицу.
  
   'Макар, ты Антона отвязал?' - спрашивает у него жена Людмила за ужином.
  
   'Да! Пусть побегает, хоть сучку себе найдет', - отвечает Макар.
  
   'Ну а если убежит или покусает кого?' - не унималась жена.
  
   'Убежит так хрен с ним, а покусает, так скажем, что это не наш', - отмахивается муж.
  
   'Ну так же нельзя - ты же его еще щенком брал! Какой ты безответственный!'.
  
   'Хватит уже! Вот тебе дался этот пес - бегает и бегает, чего начинаешь?'.
  
   'Сколько с тобой живу, только и убеждаюсь, какой ты черствый, Макар! Чурка неотесанная!' - злится Людмила.
  
   'Я и смотрю, у тебя что сейчас, что раньше - одни чурки на уме. Надо было тебя и оставить в Новых Бурасах вместе с чурками! Вниманием ты бы не обделена была всю жизнь!' - недобро сверкает несколькими металлическими вставными зубами Макар.
  
   'Бессовесный! Оставил бы! Восточные люди хоть любвеобильны, а ты? Выпить да по друзьям! А прошлое моё не поминай лихом. Сам не святой', - распаляется жена.
  
   'Ведьма рыжая!' - кричит Макар, - 'Еще раз мне начнешь напоминать про эту любвеобильность, поедешь зубы вставлять комплектом!'.
  
   'Самому, видать, мало повставляли - сковородка-то вот она!'.
  
   'Ну, Люська!' - Макар встает было со стула, но, увидев испуганное лицо жены, садится обратно. - 'Дура, что взять. Добавки давай'.
  
   Такие разговоры были обычным делом в этой семье. Когда-то они жили счастливо, и Макар гордился знойной рыжеволосой женой, которую он увез прямо из-под носа ее бывшего ухажера, члена бандитской группировки Кулахмета. Тот разбираться так и не приехал, попав через день в перестрелку, где лег вместе со всей бригадой, но Макар предпочитал думать, что соперник просто испугался.
  
  Людмила позволяла Макару ухаживать за собой, а потом привязалась и вышла за него замуж. Их дети выросли и разъехались по разным городам. А потом Макар узнал, что Людмила познакомилась на отдыхе в Анапе с каким-то бизнесменом из Турции. Звали его Фарид Абдель Насри. Он охмурил на ломаном русском сорокалетнюю Люську, пообещав ей яхту, дорогую машину и трехэтажный коттедж в Стамбуле. Она купилась и даже написала прощальное письмо Макару, где рассказала, что встретила настоящую любовь, с которой навсегда уезжает за границу. От горя несчастный муж начал пить, обещая самому себе убить жену, если еще раз увидит.
  
   В это непростое для себя время он завел пса Тошку. Макар сколотил ему будку и посадил на цепь. Вечерами хозяин курил папиросы на лавке возле дома и сравнивал себя с собакой. Ему казалось, что пес привязан к цепи, как он привязан к убежавшей жене. Мысли о блеклом прошлом и нелепом настоящем не давали ему спокойно работать и спать.
  
   Однажды мужчина напился и полез в будку к Тошке, чтобы ощутить себя собакой. Пес не понял, что творится с хозяином и подумал, что тот чинит будку. Когда Макар начал лаять, Тошка решил, что он хочет поговорить с ним и тоже тявкнул. Этот странный диалог услышала соседка и позвала мужа. Тот вышел в трусах на улицу и увидел лающего Макара и подвывающего ему щенка. Недолго думая, супруги вызвали скорую помощь и через час санитары делали одичавшему человеку успокоительные уколы. В глубине души Макар был добрым человеком, всегда помогал соседям по хозяйству и не делал никому крупного зла. После побега жены, он стал замкнутым и необщительным, перестал смотреть телевизор, не читал газет - его неотвратимо тянуло напиться и забыться.
  
   Соседи приглядывали за ним и подкармливали голодного Тошку, потому что Макар сам себе почти ничего не готовил и часто забывал о собаке. Позже к нему приехал сын Ваня, и Макар кое-как вернулся к нормальной жизни, стал вменяемым работником на деревоперерабатывающем предприятии и пил только по выходным.
  
   Через полгода блудная Люська вернулась обратно: турок оказался никаким не бизнесменом, а хитрым аферистом. Он забрал у женщины деньги, паспорт и заставил заниматься проституцией. Бедная баба подзаработала себе на такси и сбежала из притона в российское посольство. Когда она вернулась, Макар три месяца не разговаривал с ней и спал в другой комнате. Людмила исправно готовила еду, убиралась и помалкивала о том, где была и почему вернулась. Со временем Макар сумел простить блудную жену. Так они и жили: Макар, Людмила и пес Тошка.
  
   Несмотря на то, что семейный быт постепенно вернулся в прежнее русло, с головой у Макара стали происходить различные причуды. Он ночевал в будке, отцеплял Тошку, мыл его в корыте на заднем дворе, потом приводил домой, расчесывал и укладывал рядом с собой спать. А когда просыпался на утро, с удивлением обнаруживал его у себя на софе. Громко матерясь, Макар прогонял пса на улицу, но через несколько дней опять лез к нему в будку и тащил в дом.
  
   У Тошки была страсть - бежать вдоль заснеженной улицы и лаять на проезжающие автомобили. Вращающиеся колеса манили его и оказывали гипнотическое воздействие. Однако такое удовольствие длилось для него весьма недолго, всего лишь недели три в году. Все остальное время Тошка мечтал избавиться от цепи и поскорей отлаяться на дороге.
  
   После странных выходок хозяина он решился покончить со своим праздным существованием возле будки и посвятить себя вольной жизни. Цепь крепилась к железному колышку, вкопанному в землю. За два года он немного стал пошатываться, если Тошка резко дергал цепь. Как молодой пес ни разбегался, пытаясь с силой вырваться из плена, проклятый кол никак не поддавался. Однако сама цепь была очень старой, и ее мелкие звенья вскоре стали рваться, не выдерживая бурного напора молодого пса. Дезертир носился по улицам, пока не уставал, а затем, начисто позабыв о планах на свободную жизнь, возвращался домой, чтобы поесть из миски и лечь спать. И вот недавно Макар снял с ошейника ненадежную дряхлую цепь и, пока не найдет новую, привязал Тошку толстой капроновой веревкой.
  
   За забором обитал старый рыжий пес по кличке Джигарханян. Он прожил на свете достаточно долго, целых 14 лет и кое-что понимал в собачьей жизни. Днем они здоровались, а по ночам обычно молчали, потому что Тошка спал в темное время суток. Однажды, наблюдая за стараниями соседа, Джигарханян спросил:
  
   - Может, пора уже перестать заниматься херней, малыш?
  
   - Я на свободу хочу! - азартно тявкнул Тошка. - Буду бегать, прыгать, кошек гонять, на машины лаять. Не хочу на привязи сидеть! Хочу сам выбирать свою судьбу!
  
   - Я в твои годы тоже брыкался. Скулил, веревку грыз, все на улицу рвался.
  
   - Ну и как вам так всю жизнь сидится?
  
   - Нормально сидится. Благодаря ей, я в свои годы еще лаять могу и дом охранять. Меня для этого и взяли, чтобы я кур стерег, чтобы по огороду чужаки не ходили, чтобы хозяев предупредить заранее, если что подозрительное случится.
  
   - Но хотелось же сбежать по молодости!
  
   - Еще бы, - вздохнул Джигарханян. - Такой же, как и ты был дуралей. Собака должна человеку служить. Охранять его, дом сторожить. Иначе, зачем тогда жить?
  
   - Вы что же, живете для хозяев? А если они вас выгонят? А если бы раньше выгнали, то что бы вы тогда делали? Кому бы ваша преданность пригодилась?
  
   - Значит, я бы лег и подох бы у них под забором! Или ушел бы в лес и одичал там. Не важно, что бы было. Не выгнали ведь. Да и какой им в этом поступке резон. Если тебя кутенком в пакете не утопили в пруду, значит, для чего-то ты нужен хозяевам. За всю службу я не раз своих спасал. Ну, не их самих, а имущество. Лет пять назад соседи костер ночью развели и не уследили, а огонь начал вдоль забора идти и - на сарай. Так я такой лай поднял, что через три минуты все выбежали. Меня после этого даже кормить лучше стали: мясо класть в суп, мослами угощать. В нашей жизни так - сколько сил хозяину отдаешь, столько и обратно получаешь, и даже больше. А если бы я той ночью дрых как ты, то может быть и выгнали бы потом. Какой прок от собаки, которая только жрет и спит?
  
   - Так это же скучно, - замотал мордой Тошка. - Собака должна радоваться жизни, а на цепи никаких развлечений.
  
   - Радуйся - кто мешает? Все твоё. Воздух, вода, солнце, будка. А если тебя веревка твоя напрягает, так это, чтоб ты огород не потоптал. Чтоб её снять, надо сильно в доверие войти к хозяину.
  
   - И будка надоела и еда эта однообразная. Хочу сам решать, когда есть и спать, когда гулять, а когда еще что-нибудь делать!
  
   - Что-нибудь? - лукаво усмехнулся старый пес. - Так что же?
  
   - Ну..., - задумался Тошка. - Да вообще - делать то, что вздумается! Лаять, когда хочу и на кого хочу. А то получается, что я должен следить, прислушиваться и принюхиваться круглые сутки, кто это возле забора ходит. А может, там и нет никого!
  
   Джигарханян не отвечал полминуты, прервав диалог горячей молодости и мудрой старости. Вокруг слышалось пение птиц и негромкий разговор хозяев в доме. Старый пес думал, стоит ли переубеждать молодого соседа. Он вспомнил молодость, улицу, которая изменилась до неузнаваемости, первых хозяев и первый побег с цепи. Джигарханян отлично понимал Тошку, ему не нужно было объяснять, каково это - круглый год перемещаться лишь в радиусе двух метров и лаять. Или выть, но не из-за незнакомцев у забора, а от тоски.
  
   В возрасте трех лет он перегрыз веревку, пробил брешь в заборе и убежал жить к дворнягам. Когда пришла зима, и стало труднее находить еду, его новые друзья стали грызться между собой, и от былых задора и сплоченности не осталось и следа. Жиган, как его звали вольные псы, решил вернуться домой к хозяевам, потому что очень хотелось есть. Хлебнув свободной жизни, Жиган уяснил, что нет ничего лучше, чем одобрение хозяина, тарелка щей на обед и спокойная жизнь во дворе дома, пусть даже и на цепи.
  
   С этого момента он усвоил одну простую истину вольных псов - дружба собак кончается с приходом зимы. Хозяин Джигарханяна, поклонник великого народного артиста, очень расстроился, когда утром не увидел верного сторожа у будки. Вместо него остались огрызок полугнилой веревки и дыра в заборе. Все соседи подумали, что это цыгане украли собаку на мясо. Каково же было удивление хозяина, когда ранним весенним утром, спустя два месяца, в окно он увидел блудного питомца, который робко заглядывал во двор, прислонившись к забору передними лапами.
  
   Новая цепная жизнь Джигарханяна длилась недолго. Хозяину предложили выгодную работу в городе, и семья продала дом вместе с собакой, поскольку содержать её в городских условиях не было возможности. Дом продавался в агентстве недвижимости и пустовал около пяти месяцев. Все это время преданный пес жил в своем дворе. Вольные псы неоднократно звали его с собой в лес или на теплотрассы в степь, где полно беспечных сусликов, крыс, мышей, однако Джигарханян помнил предыдущий опыт общения с дворней и решил, что останется и обязательно дождется новых хозяев. За это время его подкармливали соседи, чтобы пес не помер от голода. Однажды трое псов из банды 'ткачей' решили задрать в соседнем дворе кота Сачка, но Джигарханян подбежал к окну дома и стал истошно лаять. На шум выбежал хозяин кота и разогнал собак-бандитов совковой лопатой.
  
   Зоотехник Павел Заниздра быстро нашел общий язык с Джигарханяном и вскоре забрал его к себе во двор. Кот Сачок таскал своему спасителю объедки с хозяйского стола, вдвоем они часто обсуждали симбиоз двух противоположных миров котов и собак. Соседи тоже были очень добры к псу, так как знали, что тот присмотрит за хозяйством в их отсутствие. В силу этих обстоятельств у Джигарханяна цепь висела на гвозде, и он мог свободно гулять по двору.
  
   - Ты можешь и удрать, малыш, - сказал Тошке старый пес. - Но прежде должен запомнить, что уходя со двора, можешь потерять его навсегда.
  
   - А я буду убегать гулять, а прибегать, чтоб поесть!
  
   - Хе-хе! Ушлая псинка! Молодой и бестолковый. Я тебе что сейчас до этого сказал?
  
   - Так я ж не насовсем, а так - погулял, поел.
  
   - Ну мечтай-мечтай, такую веревку все равно не осилишь.
  
   - А у вас есть знакомые, чтобы меня отвязали?
  
   - Это к бобру нужно идти, - подумав, ответил Джигарханян. - Он у нас специалист по этим деликатным делам.
  
   - А можете его позвать ко мне, чтоб отвязал? И я убегу, - взвизгнул Тошка.
  
   Джигарханян раздумывал: если позвать бобра, и сообща они отвяжут беспокойного пса, то в его собачьей жизни появится множество проблем, в большинстве из которых будет виноват он сам. Но, оглядываясь на прошлое, пожилой пес понимал, что и он, Жиган, никогда бы не усвоил прописной истины о том, что собака должна быть при человеке, если бы сам в своё время не хлебнул всех "прелестей" вольной жизни.
  
   А между тем, Тошка лежал в будке и мечтал, как он гоняется по лужайкам за бабочками, ароматные цветы мягко тычутся ему в морду, а слева и справа катятся автомобильные покрышки и колеса с дисками. Лаять, лаять и снова лаять, пока не охрипнешь! Бежать до тех пор, пока не начнут заплетаться лапы, и не высохнет слюна на вывалившемся языке. Вот она - настоящая жизнь! Еще Тошка представлял, как он несется по улице, соседские собаки, сидящие на цепях возле будок, провожают его унылыми взглядами, а занудный сосед Джигарханян просто умирает от зависти, что он уже старый и не может точно так же бежать куда глаза глядят. Естественно, сытый молодой пес не думал, чем будет завтракать, обедать и ужинать, когда окажется один вдали от дома. Эскапистскому настрою Тошки способствовало и то, что на пике юности он все сильнее чувствовал зов природы.
  
   Прошлой зимой Макар решил отпустить его на 'гулянки', и из этого вышла целая история. Тошка чуял всем нутром, что надо сделать что-то такое особенное с особью другого пола. Одна породистая собачонка заприметила его издали и стала громко тявкать. Как и положено, Тошка обнюхал ее спереди и сзади, но что делать дальше, не сообразил. Самка вертелась перед ним и поскуливала до тех пор, пока ее хозяйка не одернула ошейник. Разочарованный пес провожал её взглядом, а она, обернувшись к нему, презрительно тявкнула: 'Щенок!'.
  
   Неподалеку сидели дворовые псы из банды Ткача и повизгивали от смеха. Грустный пес побрел домой, повесив голову. На его улице жила немолодая собака по кличке Найда, которая также сидела на цепи всю жизнь.
  
   - Эй, молоденький, - позвала она, выглядывая из-за забора.
  
   - Здравствуйте, - откликнулся Тошка, немного испугавшись от неожиданности.
  
   - Лезь ко мне, а то я замерзла. Быстро!
  
   Тошка её слова понял буквально и подумал, что собака Найда действительно мерзнет от того, что на улице мороз. Он залез к ней в будку и прижался всем телом ей к брюху.
  
   - Ну, что дальше, молоденький? Так и будем лежать? Ты меня так не согреешь.
  
   - А что же вам еще сделать? - в замешательстве спросил пес.
  
   - Ты что? Совсем отморозился? Давай уже начинай, а то выгоню!
  
   Если бы Тошке кто-нибудь до этого разъяснил, что от него требуется в такой ситуации, то, может быть, он и справился, но пес не понимал.
  
   - Миленький мой, стеснительный, ты что, болеешь? - спросила Найда. - Может я тебе не нравлюсь? Может, не нравится как в будке пахнет?
  
   - Нет, хорошо пахнет. Мне... мне домой надо. Пустите меня, тетенька? - жалобно проскулил Тошка.
  
   На улице послышались шаркающие шаги и недовольный мужской голос:
  
   - Найда! Опять у крыльца нагадила, чума?
  
   Собака вылезла из конуры, несколько раз ударив хвостом Тошке по морде. Тот решил воспользоваться спасительной паузой и, что есть силы, кинулся наутек. Хозяин двора только открыл рот, когда увидел пса, который ракетой нырнул под калитку, оставив после себя в конуре Найды небольшую лужицу на память об их свидании.
  
   Забежав в конуру с сеном, он почти сутки не выходил на улицу. Макар и Людмила подумали, что сторож их двора заболел и сварили ему сочный бульон из говядины. Тошка его с охотой съел, но все равно не вылез из будки, оставив хозяев в недоразумении. Макар подумал, что стоит вызвать ветеринара, но когда увидел, как пес опять начал разбегаться и дергать со всей силы веревку, спокойно лег спать.
  
   Сейчас же жить в тесной конуре Тошке окончательно надоело - он с нетерпением ждал, когда к нему придет бобер и откроет дверь в другой мир, интересный и безграничный.
  
  
Кто есть кто
  
   В каждом крупном или среднем населенном пункте есть своя 'крыша'. В том отношении, что это группа людей, которая не следит за порядком, а дает понять окружающим, кто в поселке хозяин. Представители этой 'крыши' участвуют в совместных посиделках, ходят на разборки и выясняют отношения по различным территориальным вопросам с членами других группировок, а также терроризируют чиновников и успешных предпринимателей. Эта местность не была исключением и в собачьем мире. Уже давно здешние места держала банда пса Ткача.
  
   Окружение и остальные собаки его больше боялись, чем уважали. Однажды ему пожелал перейти дорогу весьма крупный для своего вида питбуль Гагин. Звали его, как часто это бывает, по фамилии хозяина. Хозяин часто отпускал пса без ошейника на улицу. Соседи ругались и писали жалобные письма в милицию, опасаясь за жизнь детей, ведь никто не знает, что у этих питбулей на уме, а хватка у таких собак очень сильна. Сам Гагин понимал все последствия нападения на людей и сдерживал себя. Ему крайне сильно хотелось погонять каких-нибудь алкашей, напугать и ускорить одиноко идущего человека. Однажды Гагин осмелился выбежать на Ткача из-за угла дома и куснуть его за брюхо, но из засады выбежала вся свита: псы Новожон, Полом, Грицан и несколько других. Гагину пришлось очень тяжко, и только появление хозяина спасло его от растерзания. После этого инцидента у питбуля под глазом осталась отметина, за которое дворовые псы дали ему новое прозвище - Пятно. Еще долго Гагин сидел дома и вынашивал планы по захвату власти, но в итоге попросту примкнул к банде после того, как хозяин не взял его с собой на новое место службы в другой город.
  
   Новожон был небольшим, но очень задиристым кобелем. С яростью бросался на кошек и беспомощных маленьких собачонок. Однажды этот крепко сбитый забияка напугал алкаша, громко облаяв его из пустой покрышки от 'Урала'. Мужичок со страху уронил пакет с пивом и убежал прочь.
  
   Новожон по очереди прокусил все банки, полакомился, вылизал пиво и не знал, чем себя занять. Мимо проходил кинолог с овчаркой, и Новожон решил накинуться на них, но получил укус в ухо от дрессированной собаки. Четвероногий бандит заскулил и бросился на трех лапах в кусты, жалобно сообщая корешам: 'Наших бьют!'. Но никто не ответил ему на зов.
  
   Однажды Новожон сильно поплатился за дерзость. Когда он в очередной раз лежал в кустах, налакавшись пива, мимо проходили веселые пятиклассники. Пес выскочил из кустов и кинулся на первого попавшегося мальчугана, который не растерялся, бросил ему на встречу футбольный мяч и с размаху ударил ногой по морде. Его товарищи принялись кидать в Новожона камнями, после чего подраненный дал деру.
  
   Другие члены банды Ткача были такими же агрессивными и наглыми. Все псы были должны платить ежемесячный взнос за участие в банде. В основном, ткачевцы были каждый сам по себе, но если где-то находилось место с большими запасами еды, то они обязаны были сообщить о находке Ткачу.
  
   Несколько слов необходимо добавить и о вожаке стаи. Это был черный, с короткой шерстью, поджарый пес, который быстро бегал, ловко кусал врагов и иногда нападал на людей. Он был хитер и знал, что в одиночку лучше не шастать по дворам и закоулкам. Ткач четко представлял, на кого следует нападать первым, где следует укрываться от облав и как управлять такой крупной организацией. Ткач по габаритам уступал тому же Гагину, но мог дать фору бывалым драчунам и кусакам. Он представлял из себя помесь дворняги и полукровной овчарки. Как и все дворовые псы, Ткач вырос на улице среди других бродячих собак. С юности вожак носил на старом ошейнике потертую собачью медаль, однако никогда не объяснял, каким путем она к нему попала.
  
   Когда собака обитает на улице, перед ней встает острая проблема пропитания. Никто не пристроит у будки кастрюлю супа и каши, никто не кинет обглоданную кость или кусок колбасы. Несмотря на то, что часто беспризорные псы ищут еду группами, не всегда удается полакомиться каждому из них по причине жадности более сильных особей. Одному искать еду гораздо сложнее, но если удача улыбается, то весь трофей принадлежит псу целиком.
  
   Чтобы облегчить себе жизнь, некоторые собаки сотрудничают с котами. Многим это не нравится, но в различных ситуациях приходится душить природный инстинкт ради собственной выгоды. Пользы от этой "дружбы" масса. Коты могут первыми разведывать места с едой, доносить до псов различные новости и быть неплохими посредниками между конфликтующими сторонами, если это потребуется. Однако, как гласит пословица - собака изначально не любит кошку, а аргументы подыскивает потом. Дружба между этими мирами может быть в том случае, если кошка находится на одном уровне с собакой, что встречается редко, или собака опускается до уровня развития кошки, что случается еще реже.
  
   Банда Ткача хоть и считалась самой жестокой и влиятельной, была далеко не единственной в городке. В стае Шустрого был свой общак, в который псы складывали добычу. Чем больше принес за год, тем больше возможности не быть голодным. В общак складывали кости, картошку, банки тушенки, зерно, буханки хлеба, палки колбасы и все остальное, что можно проглотить и чем не побрезгуешь долгими морозными днями. Следили за резервом сам Шустрый и его заместитель Пепс.
  
   Ткачевцы промышляли воровством и разбойными нападениями. Однажды они раздобыли на помойке у военных три десятка банок просроченной армейской тушенки. Псы Шустрого Кекс и Жулька первыми прознали про запасы, но ткачевцы успели прибыть раньше и утащили в зубах все продукты за несколько ходок. Чтобы вскрыть тушенку, псы Полом, Бес и Грицан сложили несколько банок в пакет и побежали в частный сектор где жил бездомный Сергей Зыкало. В свое время он работал инженером на заводе, но производство закрыли, мужчина остался без средств и начал работать водителем рейсового автобуса. От осознания нищей жизни Зыкало сильно запил и попал в ДТП на трассе, перевернув автобус. К счастью, серьезно никто пострадал, но права у виновника аварии отобрали. Жена его вскоре бросила, выгнав из дома. Сергей происходил из другого города и идти ему было некуда. Так он и жил в сарае соседа, пил брагу по литру в день, курил 'Астру' по две пачки, мылся в пруду, смотрел телевизор и спал большую часть времени.
  
   Направиться с тушенкой к Сергею ткачей надоумил Грицан: он видел, как тот открывал подобную банку специальным приспособлением, о котором псы знали, но в силу отсутствия противопоставленного большого пальца на лапах воспользоваться не могли. Ночью голодная троица прибежала к сараю и стала злобно рычать прямо в низкое окошко. Сергей проснулся, выпил бражки, выругался и вышел покурить. Во дворе было темно, и житель сарая не сразу заметил трех псов, которые выжидающе затихли. Сергей сел на лавку и задымил, и тут Грицан снова зарычал. Он подошел с пакетом тушенки и положил ее к ногам человека. Сергей испугался и не сразу понял, чего хотят собаки. Но, увидев их голодные морды, он сходил в сарай и открыл банку старым кривым ножом. Едва Зыкало успел поставить ее на землю, как псы подскочили, и, толкаясь, начали жадно пожирать пропавшую тушенку. Открыв последнюю банку, Сергей долго смотрел, как едят собаки, а потом заплакал, потому что ему как никогда захотелось горячего супа, жареной картошки и чаю со сгущенкой.
  
   Бездомных собак немало в поселениях людей. Многие сердобольные жители подкармливают дворняг у подъездов. Другие категорически против таких 'столовых' для собак. Среди бродячих псов большинство не вынашивает агрессивных мыслей против человека. Тем не менее, в администрацию городка еженедельно поступали жалобы о неконтролируемой популяции бездомных собак. Местные жители боялись ходить вечером по улице, опасаясь нападения агрессивных животных. К таким, в основном, относились представители банды Ткача. Псы Новожон, Бес, Полом, Амеля, Рюмка и другие испытывали собачью эйфорию и впадали в экстаз, гоняясь за напуганными местными жителями по неосвещенным улицам. Они кусали алкашей, лаяли под окнами домов, гоняли местных котов и выли по ночам, словно волки. Но Ткач понимал, что за беспредел можно поплатиться - он помнил, что банду, в которой он начинал, почти всю переловили собачники, а оставшихся постреляли военные, поэтому старался держать бригаду в рамках. Несмотря на это, им уже приходилось 'ложиться на дно', пережидая в лесу неделю отлова бродячих собак, которую санкционировал новый глава администрации. Тогда зима была очень морозной, и Гагин с Рюмкой вырывали пакеты с продуктами из рук опешивших хозяек прямо на выходе из гастронома.
  
   Как-то раз произошел крайне вопиющий инцидент. При банде Ткача ошивался неприметный пес Упса. Раньше у него было можно много чего достать полезного, но никто не знал, как его зовут, поэтому к нему так и привилось - Упса. Это был серый кобель с черными пятнами и лишаем, коротким хвостом, больше напоминавший атавизм, и маленькой вдавленной мордой. Один глаз у него плохо видел, поскольку это была травма от ботинка дворника за попытку унести незаметно его метлу в зубах. Упса крал все, что можно - ведра, тапки, корзины, пустые пакеты, веники и другие подобные товары народного потребления.
  
   Однажды Упса подбежал к женщине в пальто на автобусной остановке и зубами попытался выдернуть её большую сумку, однако воришка не рассчитал силы своей жертвы, грозная женщина с короткой стрижкой не растерялась и пнула его со всей силы ногой под ребра. Удар был довольно чувствительный и барбосу хорошо 'прилипло' от сапога 45-го размера. После этой травмы Упса не мог бегать быстро и боялся нападать на людей.
  
   Но инстинкт бывалого вора дремал недолго: в один тихий летний вечер Упса сидел в кустах и высматривал, что бы такое украсть. Неподалеку стояли две молоденькие дамочки с колясками, где лежали их потомки. Женщина держала бутылку 'Балтики' в одной руке, в другой коляску, потом заговорилась с подругой, решила прикурить сигарету и отпустила ручку коляски. Транспортное средство для младенца покатилось вниз по асфальтовой дорожке и увязло в кустах. Никто этого не заметил, никто кроме хитрого Упсы. Он выскочил из кустов, пробежал мимо мамаш-ротозеек, затем уперся передними лапами в коляску и опрокинул её. Из неё вывалился спящий малыш, которого Упса схватил за рубашонку и попытался ускользнуть незамеченным. Ребенок весил около двух кило, а Упса примерно семь с половиной, в силу этого ему пришлось довольно тяжело. Косясь по сторонам, он совершенно не представлял, зачем ему младенец, но для клептомана со стажем был важен сам процесс, а не улов. Малыш очнулся и заплакал, выдав похитителя. Мимо шла бабка, опираясь на клюку и увидела, как собака тащит в зубах малыша. Она закричала: 'Собака! Собака! Съест!'. Пока сообразили, что случилось, Упса уже пересек дорогу и побежал в сторону старой школы для уединения. Вдали слышались крики обеспокоенных людей и вопли безответственной мамаши. Если бы не бдительная бабушка, то все подумали бы, что пес потащил в зубах какую-то куклу.
  
   Младенца обнаружили в посадках у школы, малыш сидел на траве и с глубокомысленным видом смотрел куда-то вдаль поверх кустов. Упса бросил его, как только устал, а может, приметил более полезный трофей. Глава администрации санкционировал отлов бродячих собак еще один раз и снова безрезультатно - на это время улицы будто вымирали. Больше выделять денег на такое пустое дело чиновник не стал.
  
   Перемещаться по вечернему поселку стало опасно, и все реже можно было встретить одиноких прогуливающихся людей. Люди тоже стали ходить 'стаями'. Даже местные хулиганы знали об угрозе и пили пиво с водкой или у подъездов или на детских площадках.
  
  
Царская масть
  
   Мохнатый и ушастый пес Бурбон проснулся утром на персональном ковре и протяжно зевнул, гулко щелкнув могучей челюстью. Затем тщательно прочесал задней лапой затылок за ушами, прошлепал по паркету на кухню к миске и стал жадно пожирать мясной корм из большого красного таза. Хозяев вместе со второй собакой, пуделем Джаной, в особняке сейчас не было, только прислуга, которая боялась к нему подходить. Закончив с трапезой, пес направился осматривать двор. Как оказалось, прислуга воспользовалась моментом и оставила все домовладение на него одного. Бурбон был алабаем и считал себя во всех отношениях выше остальных собак. Хотя это и очень древняя порода, которой больше трех тысяч лет, он не отличался особой сообразительностью. Даже люди были для него всего лишь средством к сытному существованию. Бурбон ел, пил, жил за счет хозяев, но не питал к ним преданности и привязанности. Хозяин, толстый, румяный и рыжий бизнесмен, сам побаивался Бурбона, а жена постоянно причитала, чтобы муж продал или просто отдал это чудовище кому-нибудь из знакомых. Пес чувствовал неприязнь женщины и для себя отметил запугать, а еще верней - укусить хозяйку при удобном случае. Любая собака чувствует страх человека, но не каждая решится перейти грань и укусить 'руку кормящую'. Адекватный дворовый пес знает: нападать на людей - последнее дело. Бурбон хоть и был туповатым, однако чувствовал: хозяина, конечно, цапать не стоит, а вот его самку как раз можно. Больше всего псу не нравилось множество различных мужских запахов в доме. Особенно их было много, когда хозяин неделями пропадал в командировках. Бурбону часто было лень идти в специальный туалет, поэтому он нередко гадил там, где придется, опытным путем определив, что ему за это ничего не будет. Уборщица Алла злилась, материлась, но молча ходила и собирала собачьи фекалии, разбросанные по участку. В доме же он принципиально не гадил - это стало бы лишним аргументом избавиться от него как можно скорей.
  
   Среди дворовых собак ходили слухи, что Бурбон уничтожил у себя во дворе три кошки и чуть не загрыз одну породистую сучку, которую привели к нему для вязки. Всем было очень интересно - правда это или миф.
  
   Мимо ограды богатого особняка, на территории которого жил Бурбон, пробегали Миска, Лыко и Жулька. Ограда состояла из толстых металлических фигурных прутьев и было хорошо видно, что за ней происходит.
  
   Жулька представлял из себя смесь спаниеля и дворняги. Хозяева вероломно бросили его после четырех лет сожительства, когда переехали в другой город. Волей судьбы, ему пришлось скитаться по подворотням, пока он не подружился с псами из стаи Шустрого. Миска и Лыко не рискнули пойти на дело вдвоем и решили взять с собой 'шухерного' пса, который в случае опасности сможет резко ускориться и оперативно доложить в стаю о том, что произошло.
  
   Риск у мероприятия имелся довольно серьезный. По информации кота-спецагента, недалеко от леса один недобросовестный производитель мяса выгрузил тридцать килограмм просроченной свинины и говядины. Продукция залежалась на складе и стала непригодной к употреблению для людей. Зато для бездомных собак это означало великий дар судьбы. Кот должен был выйти из зарослей, сесть на камень, почистить шерсть и спрятаться - условный знак того, что все в порядке, и поблизости нет 'ткачей'.
  
   - Миска! Лыко! А долго еще, а? - задыхаясь, спросил новичок. - Я устал уже. Долго бежим.
  
   - Не ной, сейчас вот еще три дома, потом полем километра два до заброшенного бункера, - ответил Лыко.
  
   - А там точно никого нет? - не унимался Жулька.
  
   - Вот если кто-то будет, то ты ракетой побежишь назад и доложишь старшему, - гавкнул Миска.
  
   Пока они бежали вдоль длинной ограды, переговариваясь друг с другом, бдительный Бурбон заприметил нарушителей и кинулся к ограде, роняя слюни и злобно рыча. Нарушителями для него являлись все - люди, собаки, кошки, птицы. К тому же он был уверен, что зона его ответственности располагается гораздо дальше пределов ограды.
  
   - Смотри, Лыко, дрессированный бычок проснулся! Давненько я его не видел. Это же тот пуделихин хахаль!- весело тявкнул Миска.
  
   Вид алабая его нисколько не напугал. Втайне Миска, естественно, побаивался этого мохнатого монстра, когда тот яростно бросался на прутья ограды, но ее наличие давало пространство для бравады.
  
   - А вдруг забор погнет и выскочит? - взвизгнул Жулька.
  
   Бурбон подбежал к ограде и стал хрипло лаять на чужаков:
  
   - Вы чего тут забыли, чмошки? Головы пооткусываю и всем обратно приставлю, только местами поменяю! Давай, чахлый, иди сюда, к забору, ну?
  
   Собачья троица остановилась, и псы стали осторожно наблюдать, как Бурбон исступленно клацает челюстью, кусая воздух.
  
   - Познакомься, это Бурби! - деликатно представил Миска свирепого пса молодому подельнику.
  
   - Да он бешеный!- заскулил Жулька.
  
   Бурбона буквально взбесило, как Миска его неуважительно представил. В этом читалась изрядная доля пренебрежения к более могущественным существам собачьей иерархии. Альфа-дог очень не любил, когда мерзкого вида недопески не боятся его и не высказывают раболепия. Если бы Бурбон родился человеком, то непременно стал бы ярым сторонником расистских и шовинистских идей.
  
   - Ладно! Время идет, можно потом к нему вернуться, когда дело сделаем, - уверенно гавкнул Лыко.
  
   - Лыко, погоди, мне так по душе его бесить! - лихо подскочил почти к самому забору Миска. - Бурби! Как дела, щен цепной?
  
   - А-р-р! - брызнул слюной от ярости Бурбон. - Порву, шавка! Я вас всех жрать буду заживо, даже когда наемся - не остановлюсь! Вместе с костями и шерстью! Иди сюда, иди ближе, мелкая трусливая сука!
  
   - Ишь, какой кровожадный, слыхали, вместе с шерстью, говорит. Где, кстати, твоя пуделиха? Больше не подпускает к себе такого идиота? Ее можно понять, - дразнился Миска.
  
   Бурбон завыл и, в бессилии хватая зубами прутья, стал бросаться неразборчивыми но весьма изощренными угрозами.
  
   - Ты посмотри на него, - гавкнул Лыко. - Совсем одичал без яиц, бедолага.
  
   Собаки направились дальше, но Бурбон, совершенно ошалев от гнева, не желал терять потенциальных жертв из поля зрения. Перемещаясь вдоль длинной ограды, алабай лаял и подвывал до кашля. Поначалу ему хотелось разорвать Лыко, которого он считал потенциальным конкурентом в амурных делах, за неслыханное оскорбление насчет яиц, но дерзкое поведение мелкого черного наглого пса, который специально бежал ближе к забору, пробудило в нем безжалостного охотника и даже каннибала. На третьего, это поджавшее хвост надругательство над самой сутью собачьей природы, он даже не обратил внимания. Вновь поравнявшись с недругами, Бурбон резко просунул морду между прутьев, пытаясь ухватить черного гаденыша за бок, но не достал. Алабай дернулся было назад, но его крупная голова и шерсть не позволили вернуться обратно.
  
   - Стойте! - крикнут Миска. - Смотри, Лыко - Бурби застрял! У него башка из забора торчит!
  
   К своему унижению, Бурбон действительно застрял между прутьев. Такой конфуз привел его в ярость, и если бы он был человеком, то ему срочно потребовался бы опытный экзорцист.
  
   - Вот бы тебя, дурака, кто-нибудь сзади оприходовал. Ума бы хоть прибавилось, хотя нет, этого тебе ничто не прибавит, - добавил Миска.
  
   - Смерть тебе, мелкая падла! Я уничтожу тебя! Съем лапы и уши, а остальное оставлю! - тяжело дыша, лаял Бурбон. - Я вас всех запомнил! А тебе, облезлый, перед тем как съем, покажу, что могут мои яйца!
  
   - Ладно, бежим! Хватит уже, у меня от него в голове зудит, - гавкнул Лыко.
  
   Собаки продолжили путь. Позади между прутьев покачивалась голова Бурбона, он непрерывно и безутешно выл, проклинающая собак, людей и весь мир.
  
   Через пятнадцать минут 'разведчики' уже отдыхали в кустах на пустыре. На крышу заброшенного бункера вышел кот, сел на камень, несколько раз лизнул себе бок, посмотрел по сторонам и прыгнул в траву.
  
   - Жулька, ты не переживай, - успокоил взволнованного молодого пса Миска, - останешься тут, а если что неладное будет - срываешься и бежишь к нашим, как договаривались.
  
   Жулька утвердительно кивнул мордой, стараясь максимально выразить готовность послужить общему делу.
  
   - Все нормально. Кот отработал, - собранно прорычал Лыко. - Миска, вперед. Жулька, а ты в оба смотри.
  
  
* * *
  
   Жулька, лежа на брюхе, скучающе смотрел на щель в приоткрытой двери бункера. Первые десять минут он был сосредоточен и готов к рывку, но теперь, спустя уже полчаса, внимание его рассеялось. Псы все не появлялись, наверно, наелись мяса до отвала и лежат, встать не могут. Могли бы и позвать! Вдруг из-за двери послышались звуки. Жулька навострил уши. Спустя секунду, в проеме появилась голова Миски.
  
   - Беги!.. - взвыл он, и тут же его втянули обратно, изнутри раздался многоголосый лай.
  
   'Засада!' - мелькнуло в голове у Жульки, он попятился и уперся хвостом во что-то мягкое. Пес взвизгнул от неожиданности и, резко развернувшись, встретил тяжелый взгляд горящих глаз.
  
   - А кто это у нас тут по кустам шкерится, когда товарищей рвут? - вкрадчиво прорычал крупный темношерстый доберман-полукровка.
  
   Это был Рюмка, прослывший полностью отмороженным силовик из банды 'ткачей'. Из-за его спины медленно показались еще двое - Клочок и еще один небольшой, но плотный пес, имени которого Жулька не знал.
  
   - Держи его! - гавкнул Рюмка и попытался схватить пастью стремительно рванувшего в сторону Жульку.
  
   Беглец извернулся и со всех лап бросился прочь. 'Ткачи' кинулись за ним.
  
   Машины, люди, деревья, дома - все мелькало одним сплошным ярким потоком в глазах Жульки, он несся по улицам и подворотням, но сбросить с хвоста 'ткачей' не удавалось - быстроногий Клочок держался совсем рядом, а остальные двое чуть отстали, но еще не пропали из видимости.
  
   На прямой Клочок настигал беглеца, потому теряющий силы Жулька нырнул вбок к тропинке, облепленной по бокам высокой травой, и припустил вглубь частного сектора, удаляясь от цели своей миссии - 'лагеря' Шустрого. Но и здесь оторваться не вышло. Дыхание преследователя слышалось уже совсем рядом, прямо у спины клацнула челюсть - Жулька отчаянно ускорился, повернул в небольшой лесок за чьим-то домовладением, наметил себе путь отхода вдоль железного забора, но сбоку на перехват выскочил Рюмка с высунутым языком из раскрытой пасти. Жулька едва успел изменить направление и разминуться с ткачовцем, с другой стороны забора на него уже бежал третий преследователь.
  
   'Окружили!' - отрешенно подумал пес. Сейчас его разорвут. Прямо у забора лежала перевернутая тележка для мотоблока. Совершенно не раздумывая, Жулька в два шага заскочил на нее, пробежал и со всей мочи прыгнул.
  
   Рюмка затормозил так резко, что по инерции упал на бок. Жулька грудью попал на верх забора, по которому была пропущена колючая проволока. Не обращая внимания на острую боль, он засеменил задними лапами по металлу, подтянулся и перевалился на ту сторону за миг до того, как прыгнувший вслед Клочок безуспешно лязгнул зубами в одном когте от жулькиного хвоста.
  
   - В обход, живо! - скомандовал Рюмка. - Ищите, где пролезть, его нельзя отпускать.
  
   Встряхнувшийся от падения Жулька, повизгивая от боли, направился вглубь просторного, усаженного газоном двора. Беглец увидел, как позади, у дальнего конца двора, ткачевцы по лежащим за забором бревнам пытаются забраться на низкую крышу углового садового домика, у стены которого кончалась изгородь. Ловкий Клочок уже был на крыше и искал, где удобнее спрыгнуть. Рюмка же подставил спину, а корренастый пес взобрался по нему на крышу, следом в один прыжок туда махнул и 'звеньевой'.
  
   'И здесь достали!' - Жулька метнулся по газону к воротам на улицу, но выхода не было, везде каменные стены и железная ограда. Он побежал вдоль нее и вдруг увидел перед собой мощный собачий зад с обрубком хвоста. Его владелец понуро стоял, просунув голову между металлических прутьев забора.
  
   - Кто там? - встрепенулся Бурбон. - Что за тварь посмела объявиться в моих владениях?
  
   - Это я, Жулька, - оглядываясь на садовый домик, пискнул визитер.
  
   Его крыша пустовала. Тропинку из сада закрывал угол большого двухэтажного коттеджа, но по траве вдоль нее отчетливо скользили три тени.
  
   - Что? Какая еще Жулька? - алабай сильно устал вот так стоять, но мигом завелся. - Да я тебя за такое прямо здесь...
  
   - Слушай, Бурбон, помоги мне! - отчаянно зачастил Жулька. - Здесь три пса-бандита, они залезли в твой двор, чтобы загрызть меня. Защити, ты же здесь главный!
  
   - Какое мне дело до тебя, шавка, загрызут - так тебе и надо.., - Бурбон вдруг запнулся. - В моем дворе три дворняги? Да здесь вам что, проходная! Совсем оборзели! Да я вас всех здесь положу - трава красной станет!
  
   Бурбон зарычал и попробовал вытащить голову. Не получалось - мешал клепанный ошейник.
  
   - Ты, гляди, Сом, задница гавкает, - довольно осклабился Рюмка.
  
   Коренастый пес мрачно фыркнул, отдавая должное шутке патрона. Все трое уже были рядом и медленно сжимали кольцо. Жулька вжался в ограду.
  
   - Да вы смертники! - залаял Бурбон. - Лично каждого из шкур достану, а на шкурах потом спать буду!
  
   - Это тот идиот, что из-за забора все время лаял на нас, как заведенный, - встрял запыхавшийся Клочок, - помнишь, Рюмка, как он хамил - такого спускать никак нельзя, как считаешь?
  
   - Конечно, нельзя: кто он и кто мы, - зловеще кивнул Рюмка. - Я с Сомом решу вопрос с шустровским шнырьком, а ты, Клок, давай, не подкачай, проучи быка: вон как удобно расположился, пристраивайся и вперед, а мы после твое дело продолжим.
  
   Рюмка и Сом повернулись к заскулившему от ужаса Жульке, а Клочок шагнул к опешившему Бурбону.
  
   - Р-р-р! - бешенно рыча от напряжения и осознания грядущего позора, алабай изо всех сил рванул голову. Раздался звон и вниз серебряными каплями полетели клепки от ошейника. Псы замерли. Бурбон повернулся. Его окровавленное левое ухо было наполовину сточено и висело на щеке.
  
   - Вот и все, - только и сказал он.
  
   Клочок мучительно завизжал.
  
  
* * *
  
   Жулька лежал под крыльцом, с тупой тоской смотря в одну точку. Рядом валялись старые покрышки, газонокосилка и сложенные зонты для пикников. Снаружи давно все стихло.
  
   Молодой пес заскулил, облизывая укушенный Сомом бок, и выполз из укрытия. На улице уже смеркалось. Он медленно, обнюхивая все на своем пути, бездумно шел вперед, пока не увидел Сома. Тот лежал на боку и не шевелился, шея его была перекушена. Чуть поодаль, у ограды, Жулька нашел Клочка. Его тело неестественно изогнулось, глаза были открыты, на рваном животе и морде запеклась кровь. В центре лужайки раздался глухой кашляющий звук. Жулька повернулся. На траве полулежал Бурбон, на его израненной шкуре не было живого места, глаз заплыл, исчезло и второе ухо, но сторож двора был жив и шумно сопел.
  
   В десяти метрах, в клумбе сидел Рюмка: он старался держаться прямо, но постоянно заваливался вбок. Жулька опасливо подкрался к Бурбону, понюхал его и спросил:
  
   - Ты как?
  
   Алабай мотнул в его сторону огромной безухой головой, несколько секунд смотря на пса мутным и страшным взглядом, потом положил морду обратно на траву.
  
   - Видал, как я их? - его глаз, как показалось Жульке, тускло блеснул. - Вот так... Будут знать...
  
   - А что теперь делать? - не отводя взгляда от слабо возящегося в клумбе Рюмки, спросил Жулька.
  
   - Иди отсюда, - тихо ответил алабай.
  
   - Что? - повернулся пес. - А как же ты?
  
   - Проваливай! - зарычал вдруг Бурбон. - Пошел вон! А то я и тебя...
  
   Немного помолчав, он добавил:
  
   - Сейчас приедет хозяин, ворота откроет - ты и выскочи...
  
   Жулька попятился от этой огромной окровавленной тени и прилег у ворот. Из-за забора вставала луна. Псу было тоскливо и жутко. Он полизал рану, потом свернулся калачиком и лежал там, пока из-под массивных створок не ударил свет от автомобильных фар.
  
  
Выход в астрал
  
   Около десяти часов вечера Акукедро поел супа из миски, бездумно погрыз оставленную кем-то кожаную женскую туфлю сорок второго размера и лег на любимую махровую подстилку рядом с диваном хозяина. Ильдар основательно готовился к сокровенным процедурам и трепетно настраивал бурбулятор:присоединил шланг с фигурной рукояткой, включил настенный бра и поставил перед собой проектор звездного неба. Тихо играла ненавязчивая индийская музыка, коты дремали, а попугай молча сидел в открытой клетке, изредка поглядывая на человека и собаку.
  
   - Ну что, дунем?- мягко спросил Ильдар, поглаживая пса по голове.
  
   Акукедро нравилось вдыхать ароматный дым. Хоть он не получал особого удовольствия, для него это было нечто вроде игры с хозяином. Мопс забрался на диван и, клацая зубами, принялся увлеченно ловить струю, которую выдохнул Ильдар.
  
   - Да... Молодец, - умиротворенно прошептал хозяин. - Когда поеду в Индию, возьму тебя с собой. Только ты меня понимаешь. Дуй еще, малыш, скоро станет совсем хорошо, и мир откроется.
  
   Акукедро чувствовал, что глаза слипаются, и немного кружится голова. Засыпая, пес отчетливо слышал тихий голос Ильдара:
  
   - Когда я буду собирать виман, то уделю тебе особое место в фюзеляже. Будешь моим штурманом. Мы полетим на Марс, узнаем, пригодна ли тамошняя атмосфера для жизни, затем полетим на Нибиру в созвездие Ориона. Если аннунаки нас не пленят, то полетим дальше путешествовать по Вселенной. Помнишь, как мы смотрели 'Звездные войны'? Так вот, мой друг! Я сделаю тебе специальное кресло, где ты будешь сидеть и любоваться звездами. На голову я прикреплю тебе видеокамеру и по возвращении на Землю мы станем знаменитыми космонавтами. Мир еще узнает Ильдара Мамедова и Акукедро Паранджаву!
  
   Пес лежал на клетчатой подстилке и думал о жизни. 'Для чего живут люди? Вот - мой хозяин. Целыми днями дома. Спит, ест, курит, стучит на бубне, слушает мелодии. Совсем как я. Неужели вся жизнь вот так пройдет? И где он берет все эти ковры, статуэтки. Откуда они? Наверно, хозяин живет, чтобы их собирать и прятать здесь. А зачем я живу - какая цель у меня? Друга толкового нет, рядом эти коты... Нет, я к ним терпимо отношусь, но они же другие. Может, мне нужно больше курить, и тогда я полечу в тонкие миры, буду выходить вместе с хозяином в астрал и гулять с ним по белоснежным облакам? Это очень важно и интересно, раз он так часто такое практикует. Когда мы в городе жили вместе с его мамой, я часто по улицам гулял. Столько народа вокруг, эти огромные машины с лампочками. Куда они все едут? Неужели в мире есть так много мест? Так загадочно устроен мир. И жизни не хватит, чтобы все освоить и посмотреть. Интересно, а что будет, когда все умрут? Собаки попадут в собачий рай, а люди в человеческий. Мама Ильдара рассказывала, что есть и ад, где совсем нет еды, а ты сам еда. Ильдар говорит, что всем на земле управляет Кришна, верховный бог. Наверно, у него тоже в жизни были собаки. Вот куда они потом попали? В рай или ад? Вряд ли в ад. Уж для них-то припасли местечко где надо. А если Ильдар умрет или уйдет в свой астрал и останется там навсегда, то что тогда будет со мной? Ведь я, коты и попугай станем никому не нужны. Следовательно, моя судьба зависит от него. А еще вероятно, что мы все умрем раньше Ильдара. Тогда уже он сам будет никому не нужен! Вот бы с ним в этот астрал попасть хоть разок, хоть ненадолго'.
  
   Вся комната окуталась дымкой. Ильдар специально не открывал окна в этот прохладный августовский вечер. Было жарко и душно, но вероятность перехода в трансцендентальное сознание при этом значительно усиливалась. Даже попугай почувствовал знакомый запах марихуаны и улетел в ванную, чтобы не дышать им.
  
   Ильдар лежал на диване в бриджах, желтой майке и бандане на голове. Его косячок уже закончился и благополучно потух.
  
   - Ой! Хе-хе! Наташа? Наташа, куда же ты ушла! - сбивчиво, но бодро кричал в пустоту Ильдар. - Валя! Вернись в мою обитель! Хе-хе. Прыгай ко мне... Ну и проваливай! Наивная, даже не догадываешься, а ведь ты мне только нужна для... Ха-ха-ха!
  
   Все же нанюхавшись дыма, проникшего в ванную, Хакер полетел в другую комнату, где жили коты.
  
   У Акукедро начали слипаться глаза, и он погрузился в мир собачьей дремоты под звуки поющих ночных птиц и квакающих лягушек у пруда. Форточку на кухне Ильдар закрыть забыл...
  
   Мопс резко вскочил и запрыгнул на диван к хозяину, но, глянув вниз, увидел свое лежащее на спине тельце. Ему стало не по себе, но внутренний голос ему твердил: бежать. Акукедро не мог не повиноваться. Он направился в другую комнату, где отдыхали коты. В коридоре пес увидел светящийся в красном спектре шар. Такой манящий и чем-то знакомый. Когда Акукедро был маленький, Ильдар играл с ним таким мячом.
  
   Неожиданно мопс оторвался от пола и стал парить в воздухе. Уверенно пролетев по коридору, он повернул на кухню и вылетел в форточку. По пути Акукедро заметил в окне попугая, который махал крыльями и звонко кричал:
  
   - Lasciatemi cantare сon la chitarra in mano! Lasciatemi cantare! Sono un italiano!
  
   'Где-то я уже слышал эти странные слова. Ах да! Это же походная песня Ильдара. Он часто пел её днем и ночью. Какое приятное чувство полета. Вот что испытывает хозяин. Теперь я тоже могу летать', - радовался Акукедро.
  
   Ночь была безветренная, и пес, маленькой плотной пулей пробивая редкие облака, устремился вверх навстречу звездам. Он почти не волновался, разве что на душе было неспокойно от того, что хозяин не полетел вместе с ним. Так далеко от дома мопс еще никогда не убегал. Далеко впереди странник увидел сияние, мерцающее на фоне темного неба и переливающееся всеми цветами, какие могут быть на свете - глубину известного людского заблуждения, что собаки не различают цветов, Акукедро сейчас демонстрировал самым наглядным образом.
  
   Он несся на крыльях через горы, словно маленький грифон. Мимо пролетали другие псы, одни на коврах и подстилках, другие на досках для серфинга, у иных было человеческое туловище, что больше всего поразило изумленного путешественника.
  
   Мимо пролетел мокрый сенбернар на бревне с высунутым языком и непомерно выпученными глазами. Поравнявшись друг с другом, попутчики обменялись взглядами, и сенбернар тряхнул шкурой так, что брызги попали Акукедро на морду, и попутной волной его отбросило в сторону. Траектория полета резко отклонилась, и рассекатель небесного пространства оказался животом вверх, отчего ему захотелось лаять, но к своему удивлению, пасть издавала звуки, больше походившие на поросячий визг. Страха не было, лишь головокружение от стремительного перемещения и ярких, невообразимых пейзажей.
  
   Тем временем, странник успешно вылетел в стратосферу. Ему стало не хватать воздуха, и он начал быстро перебирать задними лапами, чтобы увеличить скорость полета, тем более что стремительные 'летучие псы' его обгоняли именно при помощи такой техники перемещения. Вскоре скупые пейзажи открытого космоса перешли в пространство, где было много пустых сфер на фоне далеких дымящихся звезд. В некоторых сферах сидели другие псы, но подавляющее большинство их были пусты, и эти сферы лишь медленно поднимались далеко-далеко, в еще более неизведанное пространство. Скорость сильно снизилась, и Акукедро оказался в персональной прозрачной сфере. Чувствовалось полное умиротворение и ощущение единства с окружающим пространством. Какой-то кучерявый пудель не успел затормозить и угодил мордой в сферу к мопсу. Акукедро зажмурился, но столкновение никак не повлияло на положение сферы. Пудель с перекошенной мордой и раскинутыми лапами резко отлетел в сторону и быстро исчез из поля зрения. До этого момента Акукедро не мог ни о чем думать из-за столь стремительного и неожиданного путешествия, и только оказавшись внутри сферы, он почувствовал спокойствие и защиту.
  
  Осмотревшись, Акукедро понял, что сфера управляется силой его разума. Однако чтобы его 'аппарат' летел более маневренно, ему приходилось иногда беззвучно открывать пасть. Взору Акукедро являлись картины из прошлого, с самого зарождения его жизни. На какое-то время мопс задумался, что он прожил довольно скучную и праздную жизнь. И вот только теперь начал жить. Чем больше и глубже проникал Акукедро в недра своего сознания, тем сильнее раздувалась сфера. Неожиданно пес понял, что завис в полной темноте, под лапами нет опоры, куда ни посмотри - всюду мрак. Чувство безмятежности и отрады сменилось сильным беспокойством. Акукедро, охваченный внутренней паникой, стал вращаться вокруг невидимой горизонтальной оси с большой скоростью, и у него закружилась голова. Пес желал быстрей потерять сознание, чтобы перестать бояться и паниковать. Но спустя мгновение темная пелена развеялась, и Акукедро завис перед белой балонкой в сиреневом колпаке, плывущей в огромной прозрачной сфере.
  
   - Акукедро... Акукедро! Для чего ты живешь? Что ты успел сотворить за столь короткую жизнь? Зачем ты нужен? - доносилось из сферы. - Посмотри на мир шире. Подчини себе хозяина. Сделай его своим рабом, и тогда тебе откроются новые возможности и невиданные грани мира, Акукедро. Стань властелином. Мир духов ждет тебя. Мы ждем тебя.
  
   Акукедро напугали заветы странной попутчицы, и он сконцентрировал желание на намерении быстрей лететь вниз к хозяину, чтобы лизнуть его пальцы на ногах, поваляться на махровом коврике и понюхать запахи, вместе с первыми проблесками зари пробивающиеся в кухню через форточку из двора.
  
  
Кот и его приемы
  
   У кота Фантика не было когтей на лапках - еще котенком он по глупости залез в раствор борной кислоты и получил сильные ожоги. Его хозяин Ваня, студент-химик, перед этим две недели пытался сделать аналог метамфетамина для местных наркоманов и очень разозлился, когда увидел перевернутую ванночку с концентрированным раствором и потерявшего сознание котенка. Ваня подумал, что животному конец, засунул его в полиэтиленовый пакет и второпях отнес на помойку. На счастье Фантика, Ваня не стал завязывать пакет, а лишь скомкал его, бросив в контейнер, и со спокойной душой пошел домой продолжать химические изыскания. Вечером ему предстояло получить хорошую оплеуху от старшего брата за прожженный кислотой ковер и исчезновение котенка, который якобы сам выпал из окна пятого этажа.
  
   Мимо помойки проходил начальник группы кинологической службы МЧС Николай Гаврилович Папанов. Мужчина выбросил мешок с мусором и поспешил домой, но услышал непонятный писк, доносящийся из недр контейнера. Он порылся в мусорном баке и нашел там "живой" пакет. Николай Гаврилович помыл, накормил кота, вылечил и очень полюбил. Именно этот человек и назвал спасенного котенка Фантиком. Если бы питомец оказался кошкой, то Николай Гаврилович непременно назвал ее Ириской, потому что в пакете лежал фантик от одноименной конфеты, которую съел студент Ваня по дороге на помойку. Фантик обрел нового хозяина и уютный дом, но когтей у него так и не выросло.
  
   Помимо работы кинологом в МЧС Николай Гаврилович в свободные от дежурств дни учил школьников и взрослых приемам самообороны во дворе своего частного дома. Однажды вечером Фантик проснулся, сходил в туалет на унитаз, так как боялся выходить во двор, запрыгнул на подоконник и увидел хозяина с его учениками. Хозяин демонстрировал им, как правильно делать подножку и класть соперника на лопатки с минимальными энергопотерями. С тех пор кот не пропускал занятий и постоянно наблюдал за движениями людей.
  
   Местные коты смеялись над Фантиком и часто нападали из засады, а кошки убегали или обдирали ему морду, не считая за самца. Из-за этого он часто приходил домой пораненный, грустный и морально униженный. Чтобы порадовать питомца, Николай Гаврилович покупал различные вкусные корма с полезными добавками, но Фантику это было не в радость, он считал себя недокотом и тихо грустил под батареей.
  
   И вот как-то раз кот сидел на подоконнике и наблюдал, как колышутся деревья и кустарники от ветра, прыгают с ветки на ветку беззаботные птицы, и трепещет газета, торчащая из почтового ящика.
  
   Фантик посмотрел в сторону соседского двора, где под деревянной лавкой кот Шамиль сидел рядом с рыжей красавицей Микой, а поблизости крутился, видимо, дожидаясь очереди, драный кот Махно. Мика очень нравилась Фантику, и поэтому его обуяла злость и обида за свою беспомощность. Кот в неистовом порыве стащил с дивана тряпичную черную обезьянку и принялся на ней отрабатывать удары лапами, так, как это показывал ученикам его хозяин.
  
   Николай Гаврилович часто проводил занятия, и у Фантика была возможность пополнять арсенал приемов весьма быстро. Бескогтевой кот бегал среди спортсменов, скользил по траве и удивлял всех энергией и игривостью.
  
   Пока хозяин был на работе, Фантик гулял во дворе и с опаской осматривал окрестности. Он не уходил от дома дальше соседского забора и общался разве что с котенком Пыжиком из соседнего двора. Оказалось, что мир намного шире и интереснее, чем в доме на диване, под батареей или на подоконнике.
  
   Вскоре Фантик стал чувствовать некоторую уверенность в своих силах, отрабатывая удары лапами по игрушечной обезьянке. В один тихий летний вечер он выбежал на улицу подышать свежим воздухом, побегать по газону. Только сел на выкопанную в земле ямку и попробовал сосредоточиться, как из кустов малины вышли коты Шамиль, черномордый Сидор и лишайный Картуз. Эту троицу боялись даже некоторые дворняги.
  
   - Эй, нежный! Рано присаживаешься, - заорал Шамиль.
  
   - Здесь трава для котов, а не для крысят! - поддержал его Сидор.
  
   Фантик напрягся, оперативно сделал свои дела и не стал закапывать ямку, что стоило ему больших внутренних усилий.
  
   - Ты оглох, крысеныш? - продолжал вопрошать Шамиль. - Ты куда гадишь, уродец - внятно же объяснили, - надрывался Сидор, стараясь сильнее запугать молодого кота. - А ну иди сюда, будем наказывать!
  
   Фантик сжался в комок и ничего не отвечал.
  
   - А крыска-то, кажется, мявкать разучилась! Картуз, напомни ему как со старшими разговаривать надо, - приказал Шамиль, крутя черным хвостом.
  
   Картуз до этого молча стоял в стороне, нарочито вынимая и пряча когти.
  
   На происходящее с любопытством смотрели три вороны, сидевшие на электрическом проводе, старый дятел с фонарного столба, и даже сороки с воробьями перестали галдеть и притихли, ожидая начала кошачьей драки. Птицы испытывали глубокую ненависть к этим котам, так как они задушили не одного пернатого. Бывало, Шамиль и Сидор взбирались на верхушки деревьев, где вили гнезда грачи, сороки, вороны и уничтожали их жилища, когда хозяева где-то летали в поисках пропитания для потомства. Пока другие пернатые поднимали тревогу, усатые бандиты уже успевали покинуть дерево и прихватить с земли беззащитных птенцов. Картуз был подслеповат на правый глаз, потому что в одной из таких диверсий на него налетел крупный разъяренный ворон и стал бить клювом в голову. Коту пришлось выплюнуть испуганного вороненка и нырнуть в ближайший подвал.
  
   Тем временем, бандиты продолжали 'обработку' жертвы.
  
   - Братан, я так скажу - в этой крысе совсем нет уважения к кошачьим порядкам, - обратился Сидор к Шамилю. - А разве так можно?
  
   - Конечно нельзя, - согласился Шамиль. - Картуз, научи крысу манерам.
  
   Картуз перестал растопыривать когти и медленно начал обходить Фантика, намереваясь подобраться к нему со спины. Этот маневр для остальных членов 'бригады' означал, что пора нападать на жертву.
  
  Шамиль агрессивно фыркнул, подобрался спереди и вдруг неожиданно прыгнул на Фантика, намереваясь с размаху ударить его лапой, повалить на землю и оставить глубокие памятные царапины на морде. Однако Фантик немного отстранился в сторону и сделал небольшой выпад, выставив на встречу правую лапу, чтобы бандит наткнулся на нее ободранной шеей. От проведенного приема Шамиль изогнулся, хрипнул, и перекувыркнулся назад, отступая.
  
   Сидор зашипел, бросившись на безкогтевого кота с зубами и когтями, но Фантик применил излюбленный прием хозяина, который наносил удары по дереву в прыжке одной ногой. Только кот приспособил его под особенности своего тела, потому имитируя атаку передней лапой, молниеносно развернулся и мощно ударил обеими задними лапами в голову Сидора. Тот взвизгнул, отлетел на полметра и пополз в направлении пустой собачьей конуры.
  
   Тем временем, кот Картуз забыл о растопыренных когтях, выпучил глаза от того, что конфликт развивается в таком удивительном направлении, не соображая, что предпринять. Фантик вошел в кураж, подбежал и коротко махнул лапой. Картуз все же успел убрать голову - удар пришелся вскользь и сильно не потревожил жителя помойки, но карате-кота уже было не остановить. Он напрыгнул на Картуза, вцепился зубами в его ухо, засел сверху и начал угрожающе мурчать, поглядывая по сторонам за обстановкой. Сидор дополз до собачьей будки, и истошно заорал.
  
   Воробьи, вороны, грачи и сороки на деревьях, ожидавшие скорой расправы над домашним котом, взволнованно зашумели. Некоторые крупные грачи пикировали и клевали ненавистных разрушителей гнезд. Один крепкий ворон решил схватить в когти тощего, дезориентированного Шамиля и отнести его в гнездо на ужин. Однако ноша оказалась непосильной, да и сам Шамиль жить еще не расхотел: он вывернулся и отскочил подальше. Сороки и воробьи оживленно спорили и делали ставки на результаты боя.
  
   На зов Сидора прибежал рыжий кот Махно, известный в округе садистскими манерами. Фантик это заметил, перестал грызть обезумевшего от боли Сидора и стремительно ринулся на врага, с разбегу поднырнув под него и ударив головой под брюхо. Махно подлетел, Фантик успел развернуться и снизу вцепился зубами прямо в шею.
  
   На кошачьи вопли явился и тощий, кривохвостый кот Жаба, боец из него был никудышный - когда-то его сильно потрепали собаки, и сейчас он прибежал лишь из любопытства. Но как только Жаба увидел стремительно пикирующих воронов, тут же свернул в другой двор и уже оттуда прислушивался, как вопят его приятели.
  
   На счастье Шамиля, Картуза, Сидора и Махно на крыльцо вышел Николай Гаврилович и окликнул питомца. Фантик пришел в себя, разжал зубы и отпустил уже пускавшего пену Махно.
  
   Когда бандиты под крики птиц удрали из двора, Фантик еще немного посидел на траве, привел себя в порядок, очистил шерстку и спокойно прошествовал в дом, гордо распушив хвост. Вороны с сороками разлетелись по гнездам, а воробьи еще полчаса чирикали на проводах и ругались, ища того, кто придумал поставить сто зерен проса сорокам на то, что три кота сильнее, чем один.
  
   Лежа у ног хозяина, Фантик никак не мог понять, почему коты дерутся между собой. Неужели они напали из зависти, что у него есть дом, а у них нет? Все же, засыпая, кот радовался, что даже без когтей смог дать отпор Шамилю и его банде. Они получили урок.
  
   На следующий день среди помойных и бродячих котов поползли слухи, что кот Фант - маньяк и лучше обходить его двор стороной, чтобы не попасть под страшные приемы. Соседский котенок Пыжик теперь считал Фантика своим кумиром, потому что видел из окна весь бой. Он стал чаще наведываться к другу, чтобы пообщаться и поупражняться в борьбе. Фантик продолжал оттачивать мастерство, стал уважаемым котом в округе, и ему уже была не нужна дворовая проститутка Мика.
  
  
Стой, кто идет?
  
   После стычки на свалке мясопродуктов, пес Шустрый дал поручение Миске и Лыко найти кота-предателя и как следует допросить. По сведениям ворон, кот Шуба жил на территории складского хозяйства. Собакам предстояло выяснить, почему он решил переметнуться к ткачевцам после двух лет успешного сотрудничества. Из-за его предательства псы попали в смертельную ловушку, и им пришлось очень туго: вырваться без увечий удалось лишь потому, что тройка Рюмки по плану должна была быстро нейтрализовать гонца и затем помочь разобраться с Миской и Лыко. Однако по известным причинам помощь так и не подоспела, и вдвоем друзья смогли пробиться - из четверых ткачевцев, блокировавших выход из бункера, только двое были бойцами.
  
   Склады состояли из трех участков, на которых дежурили четыре человека и две немецкие овчарки. Обход территории делали шесть раз за сутки. На первом участке находился склад с продовольствием: крупы, картофель, соки, фрукты, полуфабрикаты для летной столовой. На втором - хранили горюче-смазочные материалы, керосин и спирт. На третьем участке держали запчасти для вертолетов и автомобилей. Отдельно охранялся гараж для спецтехники. Сами охранники и их четвероногие помощники располагались в здании котельной. На её плоской крыше командир части разрешил построить базовую станцию для сотовой связи и забирал себе почти всю арендную плату. По бумагам одиннадцать сторожевых собак кормили неплохо. Для кормокухни выделяли мясопродукты, рыбу, крупы, овощи, зелень, сухие корма. Но такое щедрое меню было только на бумаге, утвержденной начальством. На деле собак было всего две, а их завтрак состоял из каши с крупинками сухого корма, обед - из овощной похлебки с моченым хлебом, на ужин давали объедки из летной столовой. Впрочем, иногда его вообще не было.
  
   На объекте дежурили два военных пенсионера и один гражданский. Иван Мохнавченко, капитан, бывший десантник и кинолог, собак знал и любил, а они отвечали взаимностью и подчинением. В перерывах между обедом, патрулированием и сном он дрессировал Пинчера и Хобота, отрабатывал удары ногами по березам и набивал кости предплечий деревянной чуркой. Второй охранник - Василий Оконцев, майор в отставке, ранее служивший в батальоне связи, в свободное время паял радиостанции, собирал миниатюрные электронные самоделки и читал радиотехническую литературу. Третьим в этой компании стал слесарь со стажем Федор Буровой - доброжелательный мужчина лет сорока пяти, с короткой бородкой и отчетливой лысиной. Почему-то Мохнавченко доверил кормить собак именно ему. Это ни сколько не затруднило Бурового, собаки относились к нему благосклонно. Четвертым в смене был шофер Алексей Замылин. Он не ходил по объекту с дубинкой и фонариком, а сидел в гараже и занимался ремонтом агрегатов. Замылин соображал в двигателях и мог сделать капитальный ремонт любой тяжелой техники. Работы всегда хватало, и приходил этот сотрудник не как все - сутки через трое, а каждый день. Из-за проблем в семье, он, бывало, ночевал прямо на потертом диване возле котла.
  
   Стоит сказать несколько слов и о самих собаках. Когда-то Хобот работал в службе наркоконтроля. В его задачу входило определение наркотических веществ в сумках и поклажах на вокзалах, аэропортах, в больших магазинах и других людных местах. Он научился распознавать множество специфических запахов и дело своё знал безупречно. За всю службу по его подозрениям задержали полсотни наркокурьеров и обычных наркоманов.
  
   Но у собак такого рода деятельности есть один огромный минус в работе. Поскольку видов наркотиков существует много, то Хоботу полагалось знать каждый запах в отдельности. Естественно, ему давали нюхать эту гадость для дрессировки: подсыпали наркотики в еду, постепенно увеличивая дозу. Со временем четвероногий страж сам стал наркозависимым. Так Хобот закончил службу с почетной грамотой и медалью от службы наркоконтроля. Он прошел курс профилактической терапии и скоро перестал нуждаться в ежедневной подпитке, но здоровье его понесло невосполнимые потери. Хоботом пса прозвали не за уникальное природное дифференциальное обоняние а за то, что он, еще будучи щенком, изгрыз в клочья подстилку с изображением трубящего слона.
  
   Его коллега Пинчер вырос в воинской части. С раннего возраста его тренировал опытный кинолог. Сначала устные команды, бег по препятствиям и прочие задания за сахарок, затем более серьезная подготовка к тягостной военной службе. На уроках по обезоруживанию и нейтрализации противника ему приходилось вцепляться всей мощной челюстью в тулуп или рукавицу врага. Собачья природа наделила его отменным здоровьем. Он с легкостью брал след по запаху с одежды и оружия. Во время спецоперации на Северном Кавказе группа спецназовцев зачищала одну деревню, в которой предположительно укрылись бандиты. Неожиданно из окна дома, где засели бандиты, вылетела граната и, разорвавшись, тяжело ранила бойца. В Пинчера попало несколько осколков и вдобавок контузило. Несмотря на полученные ранения, он вцепился в обмундирование бойца и вытащил его в безопасное укрытие. Так закончилась военная карьера Пинчера. Через месяц раны затянулись, но слух так и не пришел в норму. Чтобы отдать ему команду, бойцу приходилось кричать и помогать себе жестами. Это было непозволительно для армейской службы, и Пинчера отправили сторожить склад.
  
   Хобот уважал его, но иногда злился на то, что его напарник глуховатый. Несмотря на некоторые недостатки, собаки знали свое дело и часто патрулировали территорию одни без сопровождения охранников. А те играли в карты, нарды, шашки, спали и смотрели телевизор.
  
   Пока беспризорные псы Миска и Лыко незаметно, как им казалось, пробирались по территории объекта, Пинчер выследил их и решил разобраться с нарушителями.
  
   - Стоять! - По-армейски четко и громко гавкнул сторож.
  
   Миска застыл на месте. Лыко испуганно повернул морду в сторону сторожа, поджал уши и решил первым поздороваться:
  
   - Доброго утра, товарищ начальник!
  
   - Кто такие и как сюда попали? - твердо, но без угрозы спросил Пинчер.
  
   - Мы тут котов выслеживаем, - опасливо ответил Лыко, в то время как из-за его пушистого серого хвоста выглядывал Миска.
  
   - Каких еще кротов? - нахмурился Пинчер. - Здесь склады с продовольствием!
  
   - Котов, братан! - терпеливо повторил Лыко. - Один кот нас сдал... нехорошим псам - ну мы его и ищем.
  
   - Грачи сказали, что у него где-то здесь схрон, - сбивчиво попытался объяснить Миска, продолжая с опаской выглядывать из-за хвоста товарища. Порой он специально демонстрировал страх и подчинение, чтобы не нарываться на крупных псов, которые могли запросто его порвать.
  
   - Посторонним вход воспрещен, - громко объявил Пинчер, который хоть и ослаб слухом, но собак понимал хорошо.
  
   Миска понял, что если правильно не выстроить диалог, то придется искать другой проход, а с охраной им уж точно лучше не встречаться.
  
   - Братан, мы хулиганить не будем, нам только дело сделать и уйдем без шума. Может надо чего, а? Мы найдем, - завилял хвостом Миска.
  
   - Тупицы! Здесь стратегический объект, - рявкнул сторож. - На складах продовольствие и форма для военных, запчасти важные, а вы тут как по парку ходите. Ночью хотя бы нельзя было пробраться?
  
   - Так ночью коты видят как днем! Нам их не поймать. Ночью никак нельзя, Пинчер, - разъяснил Миска. Теперь он стоял к нему морда к морде, а Лыко поглядывал по сторонам, уступив урегулирование ситуации напарнику.
  
   - Малой, ты откуда такой осведомленный? Откуда кличку мою знаешь?
  
   - А нам Шустрый сказал, что на дежурстве ты и Хобот. Еще босс велел привет тебе передать. Сказал, что ты не будешь препятствовать. Пинчер, пропусти, а? - это было все, что посчитал нужным сказать Миска. Обычно в таких ситуациях Лыко был лидером, но в этот раз он молчал, словно его голова была занята чем-то другим.
  
   - Шустрый им сказал! Вот нахалы, - усмехнулся сторож. - Может вам еще и экскурсию здесь провести, и разрешить сюда пожрать и поспать приходить?
  
   Миске и Лыко показалось, что лучше потихоньку пойти назад и выловить кота-предателя где-нибудь в поселке. Всю дорогу Лыко скулил, что на военный склад идти опасно и что в прошлом году пса Имангазия подстрелил дозорный с вышки. После инцидента, случившимся немного позже, начальство интендантской службы решило не выдавать охранникам огнестрельное оружие, а заменить его дубинками и увеличить штат охраны. Так легче отмывать денежные средства, списывая тысячи рублей на кормежку, лечение у ветеринара, выписку медикаментов, отпускные, премиальные и прочие расходы бюджета. Тогда какой-то молодой сержант напился и стал палить из пистолета по сторонам. Выстрелом разбил окно казармы, потом направился в военторг за добавкой, где его скрутил милицейский патруль. С тех пор с оружием по территории складов никто не ходил, но Мохнавченко как бывший десантник обязательно носил с собой большой острый армейский нож и травматический пистолет.
  
   Когда Лыко потерял все надежды на то, чтобы беспрепятственно выследить кота, и попятился назад, а Миска недоуменно посмотрел на него, как на дезертира, Пинчер сам все решил:
  
   - Достанете сигарет нашему охраннику - сможете вынюхивать здесь хоть до следующего утра.
  
   - А где ж мы его возьмем? Мы же не люди! - взвыл Лыко.
  
   - Я вам все разъяснил! Теперь уматывайте отсюда! - властно подытожил разговор Пинчер и ушел к Замылину в гараж - посмотреть, принес ли тот из дома колбаски.
  
   Миска и Лыко вышли с территории склада с разными мыслями. Миска не понимал, как собаки могут достать сигарет, а Лыко никак не мог сообразить, что с ним такое произошло, и почему он не смог уговорить сторожа.
  
   - Братан, да ты не переживай, - успокаивал Миска. - Бывает, стушевался, заикнулся. Зато я тебя подстраховал. А то все ты да ты, а я никаких вопросов не решаю.
  
   - Да я как посмотрел на него, сразу все слова забыл. Он вон какой, многое повидал, сразу видно.
  
   - А чего видно-то? Как будто мы с тобой не видали всякого. Этот Пинчер поди как родился, так его вояки стали дрессировать. Кроме как зубами щелкать да на людей кидаться ничего и не умеет.
  
   - Нет, не прав ты, Миска, - вздохнул Лыко. - Таких уважать следует. Он работу делает, настоящую, собачью. А мы с тобой... шаримся, бегаем по земле язык на плечо, да и то не по своей воле и не по хозяйской, а потому что нам так Шустрый сказал.
  
   - Ладно, что-то ты совсем приуныл, бродяга, - бодро пролаял Миска. - Пошли пока в лес на родник, там и обдумаем, как дальше быть.
  
   - Давай, надо водички подземной хлебнуть и поразмыслить.
  
   Пока собаки бежали в лес, Миска щурился от яркого солнца, нюхал запахи цветов и подставлял морду навстречу легкому ветерку, открывая пасть. Лыко размышлял над тем, как хорошо было бы родиться боевым псом и всю жизнь быть на попечении у человека, а не встречать каждый день с мыслями о том, как бы поесть, чтобы не сдохнуть от голода.
  
  
Вольному воля
  
   Пока Тошка всецело отдавался мыслям о вольной жизни, к нему подошел Макар, почесал затылок обухом топора, схватил за ошейник, повалил животное на пол и одним ударом перерубил плотную капроновую веревку. Пес даже не успел испугаться, но как только понял, что его больше ничего не сдерживает, принялся с веселым лаем носиться по участку вдоль забора и между деревьями. Это развеселило Макара, который в обед подвыпил и раздобрел. Через полчаса уставший пес набегался и решил последний раз отдохнуть в сухой конуре, чтобы встретить большой и неизвестный мир с новыми силами. Однако воодушевление его было недолгим - Макар достал из широкого кармана старой пожарной куртки железную цепь длиной в метр, зацепил её за тошкин ошейник, а с другого конца цепи крепко привязал к последнему звену свободный конец веревки. Неудержимый пес решил еще раз сделать прощальный по участку и вдруг почувствовал, что его снова что-то держит. Тошка затравленно обернулся, и увидел, как довольный Макар потирает руки и пробует на прочность новую цепь.
  
  - Ну вот. А то как-то не по-собачьему было. Теперь порядок. Не порвется, - сказал Макар и сунул плоскогубцы в карман. Мимо прошла Люська с кастрюлей, плеснула в миску щей с хлебом и принялась развешивать белье на веревке.
  
   - Вот, смотри, Людка, какую я цепь Тошке сварганил. С работы принес.
  
   - Да ты бы лучше с ним в лес сходил погулять, хоть бы собака развеялась.
  
   - Некогда. Ему и так хорошо, правда? - спросил Макар у Тошки и заботливо погладил его по голове.
  
   Несчастный пес завилял хвостом, но в душе совсем приуныл. Он понял, что все мечты о свободе закончились, и остаток жизни ему проводить, волоча за собой ненавистную железную змею.
  
   - А зачем ты цепь-то к веревке привязал? - спросила мужа Людмила, заметив, что Тошка сидит на тропинке прямо у ее ног, до которой раньше не доставал.
  
   - Да короткая она, метр всего, - отмахнулся Макар. - На работе поспрашиваю, может, есть у кого еще метр. А пока пусть так бегает.
  
   Макар и Людмила ушли домой, а Тошка забрался в конуру, лег на старую фуфайку, положив морду на передние лапы и тоскливо поглядывая на новую цепь.
  
   Джигарханян долго думал и через знакомых дворовых псов решился пригласить бобра Лягиша, чтобы тот перегрыз веревку.
  
   Вечером этого же дня к Джигарханяну явился бобр с пустым мешком. Некоторое время они что-то обсуждали, затем гость пробрался в дыру под забором во двор Макара, заглянул в будку, где спал его 'клиент' и принялся грызть веревку. Вся процедура заняла не более пятнадцати минут. В завершении Лягиш одернул веревку и бросил цепь на землю, от чего Тошка проснулся, вылез из конуры, и хотел было залаять, но осекся, увидев за забором Джигарханяна.
  
   - Здравствуйте, - гавкнул пес гостю.
  
   - Здравствуйте, - сухо ответил бобр.
  
   - А вы ко мне пришли?
  
   Глаза Тошки радостно засветились.
  
   - Да, - ответил бобр. - Но уже ухожу. Все готово, только цепь никак не снять, придется с ней бегать и следить, чтобы не застряла нигде. До свиданья.
  
   Тошка посмотрел на бобра как на спасителя и был крайне впечатлен тем, что его мечта освободиться от цепи наконец-то исполнилась.
  
   Лягиш пролез во двор к Джигарханяну, вдвоем они снова потолковали возле его будки, затем бобр взял с собой несколько небольших дощечек для укрепления своего жилища и насобирал в саду яблок для бобрят. Тошка еще какое-то время никак не решался выбежать за забор навстречу мечтам. - Что-то молодчик твой не сильно торопится драпануть, - заметил бобр.
  
   - Чего глазами хлопаешь? Передумал что ли? Все, можешь гулять. Вперед, вольный, - гавкнул Джигарханян через забор.
  
   - Ты хоть бы спасибо сказал за услугу, - насупился бобр.
  
   - Да спасибо, Лягиш, спасибо,- сипло залаял Джигарханян. - Да и ты больно меня благодарил, когда я тебя от браконьеров спас. Ну, ладно, чего насупился! Пошутил я. Помню, до чего ты перепугался тогда.
  
   - Да уж, давно это было.
  
   Тошка немного постоял возле будки, затем, гремя цепью, резко сорвался в направлении соседского участка, где была еще одна брешь в заборе. Со стороны проселочной дороги Макар основательно заделал все щели. Калитка у соседа было приподнята над землей и через неё можно было легко пролезть на улицу, что и сделал юный пес.
  
   - Даже не попрощался, - хмуро отметил Лягиш. - Или с голодухи подохнет, или местные задерут. Хорошо, если с месяц протянет.
  
   - Да, собака при человеке должна быть, в одиночку быстро можно лапы откинуть, - сказал старый пес. - Балбес молодой. Может, и зря я тебя позвал, вдруг и правда сгинет.
  
   - Ну, с другой стороны, может, получит по ушам, как ты, да обратно прибежит. Пусть побегает. Считай, что ты ему одолжение сделал, - успокоил его бобр.
  
   Тошка бежал по темной улице с разбитыми фонарями и думал, что ночь - не очень хорошее время для путешествий, но возвращаться и мысли не было. Из-под забора его проводил взглядом пес Даврон и успел тявкнуть:
  
   - Ты куда это, сосед?
  
   - Куда глаза глядят. Я теперь свободный!
  
   - Дальше опасно, местные могут покусать.
  
   - Я не боюсь!
  
   - Ну ладно. Смотри сам. А я пожру и спать.
  
   Несмотря на подступающий голод, Тошка в мыслях перекосился от вкуса опостылевшей пшенной каши и полетел дальше навстречу судьбе. Со стороны могло показаться, что собака спасается от преследования, но пса переполняло ожидание безграничных возможностей и приключений.
  
   - Молоденький, ты куда? Ко мне забеги, молоденький! - послышалось откуда-то справа. Тошка понял, кто это лает, и припустил еще быстрей.
  
   По пути он в эйфории облаял пьяного мужчину, едва стоявшего на ногах, от чего тот пошатнулся и упал в лужу, затем пес разогнал группу котов, которые разбирались меж собой в густых зарослях, задел цепью престарелую бабушку с сумками, чем сильно разозлил её старика-мужа. За свое поведение пес чуть не получил от него клюкой в морду. Тошка ни к кому из них не испытывал злости, он просто гнался и не мог насытиться опьяняющей свободой. По сторонам мелькали дома, тускло светящие фонари на столбах, деревья, кусты, а позади пса гремела метровая железная цепь, заставляя немногочисленных прохожих оборачиваться, и уступать дорогу. Цепь была совсем не тяжелая, и Тошка практически её не чувствовал, лишь изредка на крутых поворотах и виражах ошейник давил чуть сильнее обычного.
  
   Забег оказался весьма энергозатратным и вскоре пес устал, захотел пить и лег на обочине у дороги смотреть за колесами проезжающих мимо автомобилей. В это позднее время колес было уже не видно, а фары машин только ослепляли.
  
   Небо заволокло плотными тучами, и вскоре начался дождь. Обычно в такую погоду Тошка сидел в сухой конуре и изредка выглядывал наружу. В этот раз он не нашел надлежащего укрытия, кроме высокой травы. Капли падали ему на морду, ветер ворошил шерсть и псу уже было не так очевидно, что же лучше - прозябать в тихом и привычном мирке вокруг будки или кинуться на встречу приключениям через дожди, ветра, грязь и прочую непогоду. В нем сидели две собачьи ипостаси - одна трусливая, но рассудительная, а вторая решительная, но безответственная. Первая скулила о том, что важнее всего сохранять существующие блага жизни, а не размениваться на сомнительные мимолетные радости, за которые предстоит неминуемая расплата. Голос второй внутренней собаки был отчетливее и напористее. Ничто так не радует душу, как новые приключения и открытия. Страх перед опасностями закаляет дух и помогает лучше понять свое предназначение. Постоянное пребывание в тесном пространстве не позволит осознать даже в малой степени смысл существования, несмотря на огромное время для раздумий о жизни. Пока Тошка прислушивался то к одному внутреннему голосу, то к другому, он, наконец, увидел козырек над закрытым на замок входом в пекарню, прибежал, лег у двери и благополучно заснул.
  
   Когда дождь закончился, Тошка проснулся, дрожа от холода. Вдали он увидел трех собак, которые стремительно приближались.
  
   Это были разбойники из банды Ткача - Бес, Чача и Зинец. Завидев одинокого соплеменника у пекарни, троица деловито обступила его.
  
   - Ты кто такой? - сердито поинтересовался ободранный пес Чача.
  
   - Я - Тошка.
  
   - Да он, видать, ничейный! - предположил Бес.
  
   - Я из дома ушел, - подтвердил беглец.
  
   - Из дома? Драпнул? Сам? - не поверил Чача.
  
   - Это ж совсем дурак! - отрезюмировал мордастый рыжий Зинец с почти козлиной бородкой. - Цепь даже порвал.
  
   - Слышь! Кости есть? - нагло гавкнул Бес.
  
   - Какие кости, дядя пес? Нет костей, - уныло ответил Тошка.
  
   - Какой я тебя дядя? - опешил Бес. - Братаны! Он меня дядей назвал! Я сейчас сейчас ухо отгрызу за то, что ты такой мелкий придурок. Зинец, хватай его.
  
   - Дядя пес, не надо! Пожалуйста! - испуганно заскулил молодой пес.
  
   - Это ж, я люблю кидаться на беспомощных, - ехидно тявкнул Зинец.
  
   Тошка весь сжался от испуга и уставился на Чачу с молящим взглядом в надежде, что он приструнит своих приятелей. Чача действительно пользовался авторитетом в банде Ткача.
  
   - Закрыли пасти! И что ты делать собрался, приблуда? - спросил Чача.
  
   - Не знаю, буду искать друзей, - ответил Тошка.
  
   - Это ж, подохнет под забором, - вынес вердикт Зинец.
  
   - Здесь сиди, - пролаял беглецу Бес. - А если умотать попробуешь, мы тебя порвем, как кошана.
  
   Трое псов о чем-то посоветовались в стороне, после чего Чача подбежал к Тошке и заявил: - Теперь я, Чача, твой друг. Будешь делать, что скажу, а то тебя поймают за твою цепь и на мясо сдадут.
  
   - Кто поймает? - изумился Тошка.
  
   - Собачники поймают и усыпят, дурень. Вон, смотри, теплотрасса проходит, лезь под трубу и сиди под трубой до завтра. Там тепло.
  
   Когда страшные псы ушли, Тошка перебрался под трубу.
  
   'Кто это такие? - думал он. - Два из них уж точно не друзья, но вот Чача вроде нормальный'.
  
   На мгновение Тошке показалось, что лучше вернуться обратно в будку, чем лежать здесь в ожидании бродячих собак. Однако страсть к путешествиям в нем еще не угасла и пока одолевала чувство голода. Впрочем, молодой пес еще не представлял себе, что такое настоящий голод, и на что способны другие собаки, чтобы устранить это неприятное ощущение.
  
   Смеркалось. Страх и беспокойство все сильнее одолевали Тошку. Он решил никуда не идти по темноте, а перележать ночь под теплой трубой. В мягких и сухих кустах пес свернулся калачиком и уснул беспокойным сном.
  
   А дома, тем временем, было тихо. Люська сварила гречневую кашу на ужин. Макар храпел на диване. Подойдя к будке, Люська несколько раз позвала собаку, и, решив, что она спит, поставила кастрюлю рядом. В сумерках она не заметила отсутствующей цепи, споткнулась о кирпичи, помянула Бога всуе и вернулась к телевизору.
  
   Тошка проснулся среди ночи от того, что совсем рядом кто-то копошился в траве и недовольно рычал. Пес открыл глаза и увидел перед собой облезлую морду с отчетливым шрамом на голове от уха до уха.
  
   - Ты кто такой? Ты кто такой, я спрашиваю? - гавкала собачья морда.
  
   Тошка испуганно представился.
  
   - Проваливай с моего места, шавка.
  
   - Но мне сказали на этом месте ждать. Я должен тут сидеть до утра.
  
   - И что? - грозно двинулась вперед морда. - Здесь я кантуюсь, чучело.
  
   - Мне Чача сказал тут сидеть.
  
   Незнакомец что-то прорычал себе под нос, но агрессию больше проявлять не стал и устроился под трубой напротив Тошки.
  
   - Раз ночуешь под моей трубой - принесешь жрать с утра.
  
   - А что же я принесу? - расстроился Тошка. - У меня ничего нет.
  
   - Ты идиот? - оскалился дворняга. - Найди, достань, укради.
  
   Он осмотрелся, лег поудобнее и отвернулся. Тошка помолчал, затем поинтересовался:
  
   - А как вас зовут?
  
   - Новожон, - нервно рявкнул пес.
  
   Тошка хотел спросить что-нибудь еще, но не успел, потому что заснул, пригревшись под теплой трубой.
  
  
Пробуждение
  
   Арджун проснулся ночью от возни в углу и начал шевелить ушами, как локаторами, пытаясь 'запеленговать' источник шума. За шкафом кто-то копошился, и казалось, что там шипит змея, похрюкивает свинья и скребется мышь. Кот подумал, что это хозяин что-то ищет впотьмах, или Криш опять запутался в своих клубках. Но оба варианта пришлось отмести в тот же миг: Криш спал рядом, а в соседней комнате раздавался болезненно бодрый голос Ильдара:
  
   - Харе! Харек! Харекр! Виман Шастра!
  
   Зевнув, Арджун положил лапу на морду Криша:
  
   - Эй! Проснись, давай же! Кто там в углу? Крыса что ли? Я боюсь крыс.
  
   - На глаз не дави, паскуда! - потребовал Криш.
  
   - Да это же Кука! - рассмотрев в тревожном углу маленькое плотное тельце мопса, мяукнул Арджун.
  
   Акукедро лежал на тряпках вниз головой и махал задними лапами, как будто пытался бежать по воздуху. При этом он вертел головой в разные стороны, фыркал и повизгивал. Арджун запрыгнул на стойку для цветов и стал следить за Акукедро с метровой высоты. Криш тоже захотел занять удобное место повыше: забравшись на кресло, кот прыгнул на свободную подставку для горшка, но не рассчитал и опрокинул шаткую конструкцию на пол вместе с Арджуном.
  
   - Бестолочь криволапая! - заорал Арджун на Криша, отряхиваясь от земли.
  
   - Кука свихнулся - сейчас вскочит и нас порешит! Валим в коридор! - скомандовал виновник происшествия.
  
   В это время Ильдар неожиданно для себя проснулся от назойливых позывов в туалет и очень рассердился, потому что из-за этого не смог полноценно выйти в астрал. Быстро окрыв дверь и спустившись с крыльца, хозяин не стал утруждать себя походом до деревянного туалета через весь двор и сделал свои дела под яблоней, которая так высоко раскинула ветви, что плоды по ночам с грохотом падали на шиферную крышу дома. За босоногим Ильдаром незаметно выбежали взволнованные коты.
  
   - Я домой больше не пойду, - мяукнул Криш.
  
   - А жрать ты мышей из сарая будешь? - съехидничал Арджун.
  
   - Ты мне принесешь пожрать.
  
   - Себе бы принести. Я тоже домой не пойду. Неохота меж зубов этому поехавшему попадать.
  
   Так, ни о чем и не договорившись, коты остались на улице и полезли под крыльцо, а хозяин пошел спать обратно, не забыв закрыть за собой дверь на замок. Вопреки опасениям котов, Акукедро благополучно забился под кровать и остался пребывать в пограничном состоянии между двумя мирами - собачьим и астральным.
  
   В семь утра Ильдар Мамедов проснулся с тяжелой головой и ватными ногами. Надев черные тапки с черепами, он сходил в ванную, умылся, выкурил две сигареты, выпил чашку кофе и съел бутерброд с замерзшим маслом. Когда его незатейливый завтрак закончился, Ильдар обратил внимание, что в квартире как-то непривычно пусто и тихо. Хакер не бормотал в клетке, коты не мурзились в соседней комнате и главное, Акукедро не крутился под ногами.
  
   - Акукедро! Малыш, ко мне! - позвал хозяин собаку. - Кис-кис! - в ответ тишина. 'Странно. Спят, наверно' - подумал Ильдар.
  
   Не менее странным было и то, что обычно за завтраком он вспоминал свои сновидения, события астральных путешествий и другие ночные приключения. В этот раз Ильдар совсем ничего не помнил. Пройдя на веранду, он увидел Арджуна и Криша, сидящих за стеклом на деревянном подоконнике, и жалобно орущих от голода.
  
   - А-а! Вот вы где, мои аватарчики! Кто это вас выпустил? Или это я вас не впустил? - приговаривал Ильдар, открывая входную дверь.
  
   Раньше у него случались неконтролируемые походы во сне, при которых он покидал дом и просыпался в огороде или на улице за калиткой. После курса лечения мужчина стал запирать дверь на щеколду, цепь и два замка.
  
   Ильдар открыл дверь, но двое усатых попрошаек не сразу забежали за порог, а принялись принюхиваться и озираться.
  
   - Чего застряли, вперед, - Ильдар, изогнув стопу, подгреб ногой обоих питомцев и затолкнул в дом.
  
   - А где Акукедро?- спросил он сам себя.
  
   Любимый пес не отвечал на зов и не подавал никаких признаков присутствия. Ильдар был в растерянности: обычно каждое утро Акукедро приносил хозяину его тапки, и они вместе шли в ванную на водные процедуры, потом завтракали, слушали кришнаитские записи на магнитофоне и медитировали. За окном светило солнце, пели ласточки и легкий ветер шевелил листву на яблонях. Это напомнило одно особое утро из его раннего детства. Когда Ильдар был маленький, учился в школе и еще не курил марихуаны, его родители жили на Дальнем Востоке. Летом он приезжал с мамой в этот дом на каникулы к бабушке Рае. Однажды Ильдар проснулся, и в доме было так же тихо. Обычно в это время бабушка готовила внуку вкусный завтрак на кухне, курила и слушала 'Маяк'. Встав с кровати, девятилетний Ильдар умылся, затем прошел на кухню, но не увидел на столе вареников с вишней. В то раннее утро бабушка Рая умерла во сне от инсульта. Первая встреча со смертью стала большим стрессом для мальчугана и, хотя прошло уже много лет, память об этом из его подсознания никуда не исчезла.
  
   Чувство тревоги охватило Ильдара, поскольку воспоминания из детства как якорь для корабля, который не позволяет уйти в путешествие по открытому морю, потащили его 'вниз'. Пристрастие к легким наркотикам и марихуане, увлечение кришнаизмом и астральными путешествиями всегда были, в какой-то мере, попыткой поднять этот якорь и уплыть, чтобы почувствовать внутреннюю свободу и независимость от давних и нынешних переживаний.
  
   Коты дружно поели "Китикета" из миски и начали опасливо пробираться в комнату к своему лежаку. Ильдару это показалось очень подозрительным, и он пошел за котами.
  
   Арджун аккуратно заглянул под диван в позе охотника.
  
   - Где он? - спросил Криш.
  
   - Вон лежит.
  
   - Живой?
  
   - Не шевелится!
  
   - Лучше бы Мамед кошку завел, - подосадовал Криш.
  
   - Да. Мы б её драли, - мечтательно мяукнул Арджун.
  
   - Это что такое? - сердито крикнул Ильдар, глядя на рассыпанную на ковре землю, перевернутые горшки и цветы. - Вы чего устроили, паразиты?
  
   Хозяин сходил за веником в коридор и, заглянув под кровать, увидел пса, лежащего вверх лапами с высунутым языком и закатившимися глазами.
  
   - Акукедро! Малыш! Что с тобой? - крикнул Ильдар и достал бедолагу из- под дивана. Пес совершенно не реагировал. Хозяин прислонил ухо к его груди и услышал невнятное биение сердца. Взволнованный и напуганный Ильдар схватил записную книжку с тумбочки, поднял с пола упавшую трубку радиотелефона и начал судорожно тыкать по кнопкам, набирая записанный на листке номер. Тем временем коты убежали в зал и спрятались под креслом.
  
   В соседней комнате Ильдар пытался дозвониться в ветеринарную клинику за помощью:
  
   - Алло! Роман Самсонович! Здравствуйте! Это Ильдар, помните? Моей собаке плохо! Нет, ей очень плохо. Что?.. Нет, мопс. Я нашел его утром под кроватью, а он лежит, белки в глазах и не шевелится, но сердце постукивает. Что делать?.. Ел хорошо, бегал, спал. Все нормально было... Какой врач? Как, Кандалыга? Работает сегодня вместо вас?.. Да, понял... Что же это такое? А у собак бывают инсульты?.. Нет, раньше никогда не было... Хорошо, спасибо! До свидания!
  
   Закончив разговор, Ильдар бросил трубку телефона на диван и с печалью посмотрел на Акукедро.
  
   - Сейчас я сам что-нибудь придумаю, - произнес он вслух и пошел в зал искать нашатырный спирт в серванте.
  
   Коты, как ни в чем не бывало, уже сидели на ковре посреди комнаты и чистили шерсть.
  
   - А вам-то все равно, паразиты никчемные! Что есть собака, что нет - все едино, - бросил Ильдар. - Вот выгоню обоих под крыльцо жить, тогда сразу у вас сочувствия прибавится! А то только жрете и спите.
  
   Арджун прекратил умываться, глянул на хозяина, а потом на Криша, который тоже отвлекся от гигиенических дел, задрав лапу вверх.
  
   - Чего это он там вякает? - спросил Криш.
  
   - Я не понял, - ответил Арджун. - По-моему, наш Мамед сильно взволнован.
  
   - А по-моему, нас сейчас будут лупить.
  
   - За что? - удивленно мяукнул Арджун.
  
   - За то, что ты Куке порошок подложил!
  
   - Я? Ах ты, шкура! - гневно зашипел кот. - Мы подложили, а не я! А ты соскочить решил, крыса?
  
   - Конец тебе, сволочь, - взвизгнул Криш.
  
   Неожиданно для Ильдара коты кинулись друг на друга, распуская когти и ожесточенно царапаясь. Он схватил лежавший неподалеку хлыстик из интим-набора и со всей силы отстегал драчунов.
  
   - Прекратите! - закричал хозяин и бросил в котов хлыст, затем взял Акукедро на руки, закутал в одеяло и вынес из комнаты.
  
   Немного погодя Ильдар вызвал такси из города, намочил вату нашатырным спиртом и поводил тампоном у носа собаки. Также он соорудил холодный компрес из старой тряпки, положив её на голову Акукедро. Практической пользы от такой помощи было мало, но вместе с этим пес получил изрядную порцию любви и ласки.
  
   Через полчаса подали такси, Ильдар обернул Акукедро в простынь и поехал в ветеринарную клинику.
  
   По дороге пес начал дергать лапами, фыркать и ронять слюни. Таксист Петя рулил и посматривал на пассажира в заднее зеркало.
  
   - А что с собакой, братан? - спросил водитель.
  
   - Да съела чего-то. С утра поплохело, - ответил Ильдар.
  
   - А с тобой что? Тоже съел не то?
  
   - А что со мной? - недоуменно дернул щекой Ильдар.
  
   - Да ты в зеркало на себя смотрел? Ты же на мертвяка похож: бледный, синяки под глазами. Вы с песиком из одной миски ели? - усмехнулся таксист.
  
   Акукедро перестал фыркать и начал громко икать. Если взять старую советскую резиновую игрушку и нажать на нее, то раздастся характерное свистошипение. Что-то подобное выдавал и бессознательный мопс. На полпути в больницу водитель такси уже не мог удержаться от смеха.
  
   - Ой, я не могу! У меня дочка недавно ежа домой принесла, а ему недели две от роду. Она его в ванне искупала, завернула в полотенце, и он как давай пищать! Я думал, дети ему гестапо устроили, иголки выковыривают, вот и орет. Сразу не подумаешь, что такие звуки обычный еж издает. Так и твой. Накурил его что ли?
  
   - А? - поднял голову Ильдар.
  
   - Куришь травку? - настойчиво вопрошал водитель.
  
   - Ну так, не часто.
  
   - Да ладно! Видать, каждый день дуешь, поэтому и бледный. А собака тоже чего-то похожего приняла.
  
   - Я ничего тако...
  
   - Да ладно, братан! Я когда водителем работал в неотложке, таких наркоманов повидал, таких мертвяков! О-ей! У одного доходяги от дезоморфина кожа до костей на ногах прогнила. У другого на роже такая язва, что можно без грима уродов в кино играть. Ха! Ты по сравнению с ними еще полон жизни и сил. А вот собаку ты зря подключаешь к процессу. Хотя, мопсы крепкие.
  
   - Езжай быстрей, нарколог! - раздраженно вскрикнул Ильдар.
  
   Таксист Петя взглянул на пассажира в зеркало заднего вида, улыбнулся, добавил газу, и вскоре желтая 'Волга' остановилась у ветеринарной клиники доктора Попова.
  
  
Разовый пропуск
  
   Миска и Лыко бежали по лесу к роднику, чтобы утолить жажду и подумать, как проникнуть на склад. Возле ручья навстречу собакам вышли бородатый старик в жилетке поверх синей безрукавки, с бидонами в обеих руках и маленькая девочка в белой майке и клетчатой юбчонке. Она что-то жевала, а в тонких руках держала сверток.
  
   Заметив людей, собаки сели в кустах справа от тропы, чтобы подождать, пока те пройдут. Когда дед с внучкой поравнялись с кустами, где притаились Миска и Лыко, девочка остановилась и дернула старика за выцветшие штаны с лампасами:
  
   - Дедуля, смотри какие собачки! Вон тот, маленький, черный с белыми пятнышками, такой веселый. Вон, на груди пятно- как будто медаль висит.
  
   - Что же ты их не угостишь, они, наверно, голодные, - ответил старик.
  
   - А бабушка говорит, что собак на улице нельзя кормить - они укусить могут и у них свои хозяева есть.
  
   - У дворовых нет хозяев, на то они и дворовые. Вообще, могут и укусить, но вот этих не бойся, они смирные, - взглянув на бодро бьющих хвостами по земле собак, заметил дед. - Ты к ним хорошо, и они к тебе.
  
   Девочка поразмыслила, нарисовала мыском сандалика на влажной земле неясную овальную фигуру и, аккуратно развернув пакет, двумя пальцами достала оттуда смятый беляш.
  
   - А бабушка говорит, что в молодости она встречалась с дядей, у которого были медали, - неожиданно заявила она. - А у тебя, деда, есть медали?
  
   - Есть, внучка, - вздохнул старик. - Кинь-ка собачкам по кусочку.
  
   Собаки сидели в кустах и присматривались к людям.
  
   - Здоровый мужик, - тихо прорычал Лыко.
  
   Старик поставил объемные бидоны на землю и, насвистывая, поманил псов.
  
   - Чего это он? - спросил Миска, начесывая у себя задней лапой за ухом.
  
   - Тебя заманивает, чтобы в мешок посадить и на мясо сдать, - настороженно ответил Лыко. - Есть желание - проверь.
  
   - Вот пойду и проверю! А ты сиди голодный.
  
   - Давай-давай. Сейчас он тебя в бидоне утопит.
  
   Миска медленно вышел из кустов. Пес изучающе смотрел на старика и, несмотря на его грозный вид, не сильно боялся. Было в этом бородатом человеке что-то особенное. Казалось, он понимает собак лучше многих людей. Лыко тоже чувствовал, что им не причинят вреда. К тому же дурманящий запах мяса значительно добавлял смелости.
  
   - Танюша, кинь ему беляш, - сказал старик.
  
   Девочка бросила беляш на траву. Миска посмотрел на ароматное волшебство, боясь пошевелиться.
  
   - Ешь, - скомандовал дед.
  
   Миска рванул к лакомству.
  
   - Мне-то оставь, - рявкнул Лыко, который тоже изрядно проголодался.
  
   Подскочив к еде, оба пса стали жадно ее поглощать, косо поглядывая на старика, чтоб в случае внезапной опасности вовремя отскочить. Спустя несколько секунд они уже снова сидели прямо и смотрели в глаза добродетелям.
  
   - Танюша, кинь им еще один, - улыбнулся старик.
  
   - А бабушка не будет ругаться? - спросила девочка.
  
   - Нет, наша бабушка не будет ругаться, потому что мы ей не расскажем. Собаки - это те же люди, только говорить не могут, но все понимают.
  
   - А кисы все понимают?
  
   - Кисы-то? - чуть задумался дед. - Наверно уж, понимают, да только не все. Муська бабкина, вон, срет и срет за ванной, и ничего с ней не поделаешь.
  
   Подкрепившись, собаки из благодарности немного проводили старика с внучкой, затем вернулись обратно к роднику.
  
   - Братан, есть ведь от тебя польза, когда постараешься, - довольно пролаял Лыко.
  
   После водных процедур Лыко сидел на полянке под солнцем и щурился от падающего ослепляющего света. Вольная жизнь была ему по душе. Бегая по улицам и подворотням, он не раз замечал своих сородичей, сидящих на цепи во дворах. Одни тоскливо смотрели на него, другие спали в будках, а третьи бросались на ограду и облаивали чужака. У них была постоянная сносная еда, крыша над головой, хозяин. Но их жизнь ограничивалась длиной цепи. 'Нет, я бы лучше издох, чем вот так всю жизнь лаять на всех подряд. С ума сойти - так каждый день проводить', - раздумывал Лыко.
  
   Миска дремал рядом.
  
   - У нас дело недоделанное осталось. - встрепенулся Лыко. - Если результата не выйдет, Шустрый не обрадуется. У тебя мысли есть?
  
   - Давай на базарчик, а на месте разберемся.
  
   - Стой! - крикнул Лыко.
  
   Миска и сам уже почуял, что рядом с поляной кто-то есть.
  
   - Эй, выходи, - вытянувшись в струну, грозно рявкнул Лыко.
  
   Из кустов медленно вышел крупный рыжий лис и совершенно безбоязненно присел в нескольких метрах от псов.
  
   - Отдыхаете?
  
   Миска и Лыко переглянулись.
  
   - Ты волк что ли? - озадаченно гавкнул Миска.
  
   - Глупая псина! - обиделся лис. - Ты у волков такие хвосты видел?
  
   - Ты нам не дерзи, - нервно пролаял Лыко.
  
   - Пришли на мою поляну и разлеглись тут, как у себя дома.
  
   - А тебе жалко? - огрызнулся Миска. - Лес большой, полян много.
  
   - Пожрать есть? - наудачу спросил рыжий.
  
   - Нету, - вздохнул Миска.
  
   - Что так смотришь, лиса не видел ни разу? - повернулся лесной зверь к Лыко.
  
   - Видел, - задумчиво ответил Лыко. - Дохлую.
  
   - А, это Саныч, - поморщился лис. - Он на помойке стекла вместе с кабачковой икрой нажрался из битых банок и ему поплохело. Неделю, говорят, мучился.
  
   * * *
  
   Около полудня друзья были на месте. На базарчике суетился народ: люди выбирали себе овощи, мясо, яйца и хлебобулочные изделия. Собак сейчас интересовали прежде всего сигареты, а смотреть на аппетитные куски мяса не было сил.
  
   Миска припомнил случай, произошедший здесь полтора года назад, когда мясник по прозвищу Тандал рубил хрящи, а сзади подкрался пес Горох, чтобы подобрать с земли кусочек-другой. Но Тандал увидел, как Горох слизывает со снега отлетевший мясной ошметок, и ударил его по голове топором. Сейчас Миска снова смотрел на свисающие жирные складки Тандала и думал, что будь он, пес, таким большим и сильным, как тот Бурбон, то сразу вцепился бы этому гаду в пузо и выдрал кишки за его жестокость и жадность.
  
   Лыко поглядывал на ларьки с сигаретами и пивом. Подойти к какому-нибудь курящему продавцу или покупателю и полаять на него означало возможность заработать сильного пинка. 'Жаль, что собаке так сложно договориться с человеком', - подумал пес.
  
   - Миска, сейчас сюда должен мужик приехать с товаром! - вспомнил Лыко. - Когда он начнет в магазин коробки заносить, я его отвлеку, а ты попробуй пачку у него унести.
  
   - Что-то хлипкий планчик-то, - скептически заметил Миска. - Ну, других у нас все равно нет, ты тогда хорошо отвлекай. На совесть. Вот прямо представь, что вся жизнь твоя от этого зависит. Я под удары не хочу подставляться.
  
   - Не учи, твоё дело момент выбрать и дело сделать, а я в ларек дверь подержу, чтобы ему с коробками удобней было туда заходить. Он вроде добрый, собак любит.
  
   На территорию базарчика въехал ржавый синий "пирожок" и остановился возле продуктового ларька. Из машины вылезли двое армян в спортивных костюмах.
  
   - Вано, разгружай! Я апельсины пойду посмотрю, - сказал один другому и быстро ретировался.
  
   Вано открыл створки багажного отделения, где лежали коробки с товаром. Миска спрятался за углом, выбирая подходящий момент для кражи.
  
   Дверь ларька была на пружине и постоянно хлопала. Лыко подобрал момент, когда Вано выходил из ларька с пустыми руками. В момент, когда дверь начала закрываться, пес встал у прохода, и та хлопнула ему в правый бок. Теперь все зависело от проворности Миски.
  
   Когда Вано подошел в очередной раз с коробкой в руках к ларьку, Лыко уже держал ему дверь, высунув язык и виляя мохнатым белым хвостом, излучая дружелюбие.
  
   - Вай, соображаешь! Молодец! - обрадовался Вано и прибавил скорости, усложняя этим работу Миске.
  
   Пока Вано складывал коробки с товаром в ларек, Миска заглянул в салон автомобиля. Внутри лежали коробки с пивом, фруктами и сигаретами. Пес пробрался внутрь и спрятался в лежащем на боку большом пластиковом ведре. Лыко смекнул, что стоит как-нибудь задержать Вано у входа в ларек, чтобы дать время напарнику.
  
   Вано вышел из ларька, остановился и стал гладить Лыко волосатой рукой по голове. За последние несколько лет это был первый человек, кто его касался, и пес с непривычки даже зажмурился.
  
   - Слушай, а чего ты в цирке не играешь, а?
  
   Человек снова направился за товаром в машину.
  
   - Миска, не высовывайся, - гавкнул Лыко, чем напугал продавщицу Зою - тучную немолодую женщину с ярко накрашенными губами.
  
   - Как замучили эти собаки. А ну пошла!
  
   - Эй, не тронь его! - крикнул от 'пирожка' Вано. - Он поумнее тебя будет.
  
   - Тебе бы кто ума дал, - не осталась в долгу Зоя.
  
   Вано вернулся с последней коробкой и бросил ее под ноги продавщице. Пока люди препирались, Лыко подбежал к открытой двери фургона, где сидел его напарник и пролаял:
  
   - Хватай и уходим!
  
   Миска высунулся из ведра, схватил в зубы первый попавшийся блок сигарет из вскрытой армянами упаковки и ловко выскочил из машины, к которой с другой стороны уже возвращался водитель с пакетом апельсинов.
  
  
Пропал Тапок
  
  
  
  У большинства цепных псов жизнь идет размеренно и однообразно. Утром на завтрак какая-нибудь каша или картошка, в обед похлебка, а на ужин тоже что-нибудь похожее, иногда дают объедки со стола. Между едой и сном желательно лаять на непрошеных гостей, и даже если человек знакомый по запаху и виду, то все равно лучше полаять, потому что во дворе посторонних быть не должно. Если лишь спать и есть, то могут выгнать или усыпить. Поэтому некоторые собаки так часто лают у себя во дворе. Если человек уже примелькался, лучше просто негромко гавкнуть, чтобы предупредить хозяев. Кроме того, собака в будке должна обязательно просыпаться, если во двор заходит посторонний. Пропустишь этот момент - и в дом могут забраться чужаки. В таком ритме можно дожить лет до пятнадцати, если не прицепится какая-нибудь зараза. У комнатных собак жизнь поинтереснее, но всё зависит от хозяина. Недаром говорят - какой хозяин, такая и собака. Одних и кормят прилично, и выгуливают три раза в день, играют с ними и приласкать могут. Некоторые псы удачно сливаются с квартирной мебелью и их даже не замечают. А есть дома, где собака становится объектом вымещения людского зла.
  
   В одном таком неблагополучном доме жил пес Тапок. Раньше его часто били тапком, когда он неожиданно писался или шалил от щенячьей бестолковости, за это пес и получил такое прозвище. Хозяин дома, сорокалетний Александр Бадро, работал на мусоровозе, хронически провонял помоями и часто приходил домой в нетрезвом виде. Его жена Надежда Васильевна постоянно ругалась матом на соседей, курила "Астру" и почти все свободное время смотрела телевизор. У них было двое детей: старшая дочь Валька восемнадцати лет и младший сын Мишаня тринадцати лет. Валька училась в каком-то низкосортном колледже и жила в городе, а Мишаня ходил в школу и был двоечником. В свои тринадцать лет он уже дрался с отцом, собирал бычки по улицам, пил пиво и водился с местной шпаной. Однако мать все же часто слушался и даже побаивался. Среди этих людей и жил Тапок.
  
  Он был не обыкновенной дворнягой, а американским кокер-спаниэлем. Все знают, какая это игривая и добрая собака, любящая детей и даже кошек. Тапка подарили Вальке на пятнадцатилетие, та поиграла с ним раз пять, потом он описал ей платье, потом ковер с разбросанными по нему тетрадками, и ее интерес к питомцу стремительно угас. Мишаня любил кидать тапок в огород, чтобы песик принес его обратно. Пока щенок соображал, что от него хочет пацан, получал другим тапком по морде или спине. Александр Бадро посмеивался над сыновней дрессурой и прозвал собаку Тапком. С ним не играли, кормили нерегулярно, часто пинали и обещали сдать цыганам на мясо.
  
   Однажды пьяный Бадро пришел домой, еле стоя на ногах. Это было в тот самый день, когда его укусил Жулька. Тапок решил поприветствовать хозяина, подбежал к его ногам и негромко тявкнул. Бадро неожиданно врезал бедняге сапогом по морде. 'Ах ты, падла! - кричал он. - Сучье племя, вам всем надо зубы вырвать поголовно'!
  
   После этого инцидента Тапок больше не лаял на хозяина и держался от него подальше, прятался под кроватью или убегал во двор на свежий воздух. Другой жизни он не знал и думал, что так у всех собак.
  
   В одно недоброе утро Тапок прибежал на кухню, повилял хвостом перед завтракающей семьей и коротко заскулил, в надежде, что ему что-нибудь перепадет еда впервые со вчерашнего обеда. Хозяйка в ответ хлестнула его сырым полотенцем. Пес выбежал во двор и спрятался за чугунной ванной. Неподалеку прогуливался кот Фант, деловито осматривая свои владения: не пробрались ли посторонние коты? Тапок увидел его и подбежал поздороваться через забор.
  
   - Привет, Тобик! - заметив собаку, кивнул Фант.
  
   - Привет Фантик, я Тапок. Забыл?
  
   - Нет, не забыл, - зевнул кот. - А тебе самому-то такая кличка нравится?
  
   - Да я как-то не задумывался. Хозяин прозвал, что поделать.
  
   - Приходи ко мне жить, - неожиданно предложил сосед. - Мой хозяин твоему уже устраивал взбучку, так что твой особо возражать не станет. А мой тебе обрадуется. Я слышал, как его дочка собаку просила. Ты любишь детей?
  
   - Люблю, только вот они меня не очень, - с досадой ответил пес. - Да я и привык уже.
  
   - К тому, что тебя лупят и голодом морят? Ты же породистый, тебя тренировать надо. Будешь вместе с моим хозяином обучаться. Что у тебя за жизнь? - кот от возбуждения заходил туда-сюда вдоль забора. - Я иногда сижу у тебя под окном и слышу их ругань. Разве такими должны быть хозяева? Пойдем, мы с тобой играть будем, а то мне скучно одному бывает. Вокруг, кроме тебя, не одного приличного соседа нет.
  
   - Ну, кормят все-таки, а то, что пинают, так это норма, дворовым еще хуже, наверно.
  
   - Не всех бьют. У меня добрый хозяин, не обидит. Я тоже одно время из дома во двор боялся один выйти. Местные коты донимали. Ни погулять, ни в туалет не давали сходить. Однажды я им навалял по ушам и теперь живу спокойно. Сложно на что-то неизвестное решиться, я тебя понимаю, но с такими хозяевами тебе больше жить нельзя. Они тебя или со света сживут или выбросят на улицу.
  
   - А он меня будет тренировать на палку? - помолчав, спросил Тапок.
  
   - Какую еще палку? - недоуменно посмотрел на него кот.
  
   - Ну, когда кидают палку и велят ее обратно принести.
  
   - Если хочешь, то будет тебе и палка. Он же у меня кинолог, в службе спасения работает, у них целая наука для собак. Если постараешься, то, может, тоже будешь кого-нибудь спасать. А пока, как я вижу, тебя самого отсюда спасать надо.
  
   - Фантик, друг, я даже не знаю. Боязно мне,- грустно поежился пес.
  
   Из окна дома послышались визгливые крики:
  
   - Валька, опять ковер не подмела! Тут шерсть везде. К чертям закопаю ее когда-нибудь, - возмущалась хозяйка.
  
   - Мам, я занята. Собаку я не просила. Сама завела, сама и убирай, - дерзко отвечала дочь.
  
   - Отец вернется с работы, скажу, чтоб отвез ее в лес, - крикнула мать. - Мне за двумя дармоедами уборки хватает.
  
   Пес продолжал сидеть у забора и озираться по сторонам.
  
   - Фантик, может, и правда попробовать, а то я не знаю, что со мной вечером будет.
  
   - Пролезай под шифером! - оживился кот. - Я всего через три дома живу.
  
   Пес немного подкопал землю, пролез под треснувшим шифером и оказался в огороде фельдшера бабы Кати. За огородом она не следила, участок весь порос бурьяном, что позволило беглецу незаметно пересечь его. Далее пес и кот миновали дом эксцентричной дизайнерши Антонины.
  
   Миновав нестройный ряд грядок из помидор, капусты и картошки, Тапок увидел гуляющую по огороду черную свинью в ошейнике. Не издавая ни одного звука, пес прошмыгнул мимо подозрительного животного и последовал за Фантом, который совершенно не удивился такому зрелищу и уже сидел на ящике, дожидаясь друга. Свинья проводила гостя мутным взглядом и, громко хрюкнув, неспешно зашагала в построенный среди вялых подсолнухов небольшой поблекший от солнца разноцветный домик. Следующим был ничем не примечательный аккуратный огород бывшего военного Макара Андреевича, участника карибского кризиса на Кубе. Наконец, кот и собака добрались до дома Николая Гавриловича Попандопуло.
  
   - Ну вот, важно поднял хвост Фантик. - Теперь это твой дом. Спать можешь на веранде. Зимой дома.
  
   - А у тебя хозяин точно не буйный? - опасливо спросил Тапок. - Вдруг скажет - зачем мне собака?
  
   - Не бойся. Главное - в доме не гадь, а за огородом. Я тоже туда хожу. И на траве смотри не вздумай, там ученики хозяина занимаются.
  
   Фантик пошел отрабатывать удары по плюшевому медведю, а пес лег отдохнуть на новом месте и успокоиться. Обычно ему не снились сны, потому что каждый день он переживал стресс и вообще плохо себя чувствовал. Бывало, заснет здоровым собачьим сном, а ночью Бадро выберется на кухню за салом и наступит ему на хвост. Однажды пьяный Бадро пошел ночью в туалет и споткнулся о пса. Тапок взвизгнул сквозь сон от боли и инстинктивно несильно цапнул обидчика за пятку. После этого пес понял, что Бадро сейчас начнет его убивать. В темноте хозяин не сумел ударить как следует, а весь следующий день Тапок прятался в дровнике за сараем. На следующий день Бадро подрался после работы с крепким охранником супермаркета, и хозяину стало уже не до возмездия собаке.
  
   В этот час, на дощатом полу незнакомой веранды, псу приснилось, что он бегает по зеленому полю за желтым мячом, а вокруг спокойно и радостно, как в раю. Вокруг летают палки, до которых легко допрыгнуть и бежать с ними в зубах куда глаза глядят. Пес не знал, что его ждет в новом доме, но понимал, что обратно к Бадро он ни за что не вернется.
  
   Вечер был теплым и тихим. Пес мирно спал на веранде и изредка вилял хвостом. Еще никогда в жизни ему не было так спокойно и уютно.
  
   Кто-то тихонько погладил его по голове. Тапок открыл глаза, привстал и увидел Николая Гавриловича. Мужчина вернулся домой вместе с дочкой от первого брака Сашей. Они сильно удивились новому обитателю двора, но не подняли шум, чего втайне боялся Тапок, - оба любили животных. Фантик сидел здесь же на веранде и тщательно умывался. Тапок посмотрел на Николая Гавриловича и осторожно лизнул его ладонь. Новый хозяин с первого запаха и взгляда внушал доверие, спокойствие и уважение. Собаке сразу захотелось его слушаться и выполнять команды.
  
   - Пап, ты мне принес собаку? - восхищенно спросила Саша.
  
   - Нет, дочка, первый раз его тут вижу. Наверно, за Фантиком увязался. Это ты его привел? - спросил Николай Гаврилович у кота, выкладывая на стол из пакета помидоры, лук и огурцы для салата. - Тебе, поди, скучно тут одному целыми днями. Хороший пес, добрый, только зажатый совсем. Ничего, это мы исправим.
  
   - А можно погладить? - спросила Саша. - Ведь не укусит?
  
   - Погладь, только после руки с мылом не забудь помыть.
  
   Пес чувствовал, как от рук Николая Гавриловича пахнет другими собаками. Маленькая Саша присела и стала осторожно гладить гостя по голове и спине. От ее рук пахло травой, цветами и совсем неуловимо - какими-то мятными леденцами.
  
   Через час хозяин приготовил вкусную жареную картошку с мясом и салатом на ужин, часть которого кот с собакой с удовольствием употребили.
  
   - Как постояльца нашего назовем? - спросил отец у Саши.
  
   - Тобик, папа, - не раздумывая, ответила девочка. - У бабушки была собака Тобик, помнишь?
  
   - Хорошее имя, так и назовем, - кивнул Николай Гаврилович. - Ты иди пока поиграй в комнату, а я тут приберусь.
  
   Саша убежала, а он сел на корточки перед собакой.
  
   - Что же тебе у моего соседа не жилось, приятель? Хотя чего спрашивать, и так понятно. Ничего, я тебя в обиду не дам. Спать будешь вон там. Место! Понял?
  
   Николай Гаврилович достал из ящика старый вязаный коврик, положил его в углу и подвел пса, чтобы тот понял, где его место.
  
   Вечером в дверь кто-то громко постучал. В это время Фантик отрабатывал удары лапами по плюшевой жертве, Саша играла у себя в комнате, Николай Гаврилович смотрел футбол, а Тобик лежал возле его ног и тоже посматривал на мерцающий экран. Хозяин подождал минуту до завершения первого тайма Лиги чемпионов, а затем пошел к двери. Тобик, чувствуя непонятное волнение, робко выглянул из коридора. На пороге стоял тот самый человек, кого пес больше всего не хотел здесь видеть.
  
   - Это, у меня Тапок пропал, - прямо заявил Александр Бадро.
  
   - Какой еще тапок? - поднял бровь Николай Гаврилович.
  
   - Мой.
  
   - А я тут причем?
  
   - Тонька-соседка сказала, он у тебя. Отдавай, - потребовал Бадро.
  
   - Сосед, ты головой ушибся? - нахмурился хозяин дома. - Купи себе на базаре новые.
  
   - Ты мне это... Ты мне, это самое - не надо тут. Отдавай собаку! - косноязычно аргументировал Бадро, шагнул поближе к дверному проему и указал пальцем на пса. - Вон ту!
  
   Тапок было гавкнул на визитера, но тут же сжался в комок от страха и спрятался за угол комода.
  
   - А разве она твоя? - с сомнением спросил Николай Гаврилович.
  
   - Моя! Я её купил детям, - уверенно сжал кулак Бадро и свирепо посмотрел на собеседника. - А ты её, это самое - забрал.
  
   - А почему он сам в мой дом пришел? Удрал, значит?
  
   - Да. Убежала, глупая псина. В общем, Я ее обратно забираю, - с этими словами Бадро достал веревку из кармана куртки, похлопал себя ладонью по правому бедру и попытался переступить порог дома, но Николай Гаврилович преградил ему вход.
  
   - А почему это он убежал? Лупил животное, небось?
  
   - Не знаю, почему, - поморщился Бадро. - Это самое, моя собака - что хочу, то с ней и делаю. Да нее деньги уплочены, между прочим. А ты мне, это самое, не надо.
  
   - Нет, уважаемый, собака от хорошего дома не уйдет, - строго заявил Николай Гаврилович. - Значит, не от хорошей жизни ушла.
  
   Щеки и уши Бадро густо налились кровью.
  
   - Ты! Это! Ты не умничай, тоже мне! - угрожающе проговорил он. - Я к участковому пойду. Скажу, что ты вор. У меня собаку украл.
  
   - Я кинолог, Александр - меня не проведешь, по собаке всегда видно, если ее мучают и плохо кормят. А ведь тот же участковый заведет и на тебя дело: за издевательства над животными: и я, и Макар Ильич, да и Антонина - все подтвердим. Думаешь, мы не видим, как вы с псом обращаетесь?
  
   Бадро еще больше побагровел, но все же сошел с крыльца, поняв, что рискует получить повестку к участковому. Тяжело дыша, он постоял молча, раздумывая, что сказать, потом закурил сигарету, глубоко затянулся и плюнул в цветы.
  
   - Покупай тогда! - потребовал Бадро.
  
   - Сколько? - резко спросил Николай Гаврилович.
  
   - Три тыщи давай!
  
   Хозяин дома молча вытащил все деньги из кошелька, спустился по крыльцу и сунул их в передний карман нестиранной рубашки гостя.
  
   - Здесь полторы с копейками, больше все равно не дам, тебе и этого за глаза хватит. Тем более ты Тобика не покупал, а у Ильиной взял в гаражах, ее сын ко мне заниматься ходит. Так что про траты не заливай. Бери и иди.
  
   Бадро никак не ожидал, что торг произойдет так быстро, и немного опешил. Однако ощущение неожиданной наживы и возможность хорошо выпить сделали свое дело. Он нахмурил брови, шмыгнул носом, пересчитал выручку и решил завершить дискуссию.
  
   - Ладно, забирай. Нужна она мне - только воет и гадит, - рявкнул Бадро и направился к калитке.
  
   - Вот я им и займусь, - Николай Гаврилович проводил Бадро до калитки и закрыл ее на замок, - Здесь он выть не станет.
  
   Гость постоял на дороге, а потом направился в сторону сельпо.
  
   Назойливая мысль о том, что он продешевил с собакой, мучила и разъедала Бадро всю дорогу. В магазине мужчина купил две полуторалитровые бутылки пива, копченой колбасы и сыра на закуску. На обратном пути он выпил пол-литра и выкурил 3 сигареты. Постояв у дома Попандопуло, он вдруг понял, что тот должен добавить ему еще тысячу за то, что собака с ошейником, без блох и почти дрессированная.
  
   Бадро повозился у калитки и нажал на звонок. Саша играла с Тобиком во дворе и весело смеялась от того, как резво пес носится по траве и приносит ей в зубах теннисный мячик. Тобик увидел за калиткой бывшего хозяина, заскулил и спрятался за кустом жимолости.
  
   Бадро продолжал, покачиваясь, стоять у калитки, глотая пиво.
  
   - Эй, девочка! - крикнул он. - Сашка!
  
   От неожиданности она выронила мячик.
  
   - Отца позови, я уже долго жду, - пробасил Бадро. - Бегом!
  
   Саша сжала губы и убежала в дом. Пес не лаял, а внимательно наблюдал за ним. Теперь видел этом человеке какое-то несуразное и жалкое чудовище, к которому испытывал не страх и трепет, а чувство, граничащее с отвращением и ненавистью.
  
   - Чего смотришь, паршивец? - заметил его Бадро. - Я с тебя шкуру дома спущу. Надо было тебя щенком тогда в гаражах утопить - как раз пруд рядом. Предатель. Шавка.
  
   Пес прилег под кустом и лишь морда торчала из-за россыпи тонких листьев.
  
   - А е его кормил еще, в доме держал. Не понравилось, значит? Гаденыш, неблагодарная падла, - распалялся Бадро, поглядывая на входную дверь. - Да ядрена мать, я еще долго ждать буду?
  
   Тем временем сосед досмотрел матч и, наконец, вышел на улицу. Александр Бадро нетвердо стоял у закрытой калитки, обхватив руками дюралюминиевые вертикальные прутья, шумно сопел и боролся с одышкой. То ли от волнения и повышенного артериального давления, то ли от некачественного пива и наступающего гнева лицо его было таким красным, как будто он пробежал в противогазе пятикилометровую дистанцию.
  
   - Ты еще здесь, сосед? - спросил хозяин, спускаясь с крыльца.
  
   - Коля, ты, это самое, Коля, ты зачем меня обманул, а? - покачнувшись, с трудом проговорил Бадро.
  
   - В чем я тебя обманул?
  
   - Собака-то дрессированная, чистая. Шерсть без клещей. Она гораздо дороже стоит. Коля, я что говорю, давай еще денег - пять тыщ.
  
   - Это еще за что? - изумился Николай Гаврилович.
  
   - Собака, говорю..., - Бадро поперхнулся слюной. - Я в неё больше вложил, чем она стоит. Я в нее душу вложил, а она, падла, предала меня, Коля. Предала, понимаешь?
  
   Николай Гаврилович посмотрел на Тобика, выглянувшего из жимолости, и скомандовал:
  
   - Ко мне!.. Сидеть! Сидеть!
  
   Пес молодцевато посмотрел на нового хозяина и забил по земле хвостом.
  
   - Ко мне! - повторил команду Николай Гаврилович.
  
   Пес огляделся по сторонам, сел и почесал за ухом.
  
   - Он элементарные вещи не выполняет. Так что насчет дрессуры не загибай, Александр, - проговорил Николай Гаврилович. - Особенно мне. Иди дальше расслабляйся, а на мою дочь больше не ори, а то ляжешь отдыхать прямо на дороге.
  
   - Угрожаешь, Коля? Ну, давай-давай, поугрожай, а я послушаю, - мерзко ухмыльнулся Бадро и кинул пустую бутылку через забор в цветник.
  
   - Предупреждаю, - ровно произнес хозяин дома и пошел ему навстречу.
  
   - Ладно! - дернулся назад Бадро и чуть не упал в небольшую канаву у забора. - Найду на тебя управу. Вдохову все расскажу и напишу, как полагается. И свидетелей найду. Как ты собаку забрал! А потом деньги с меня выколачивал. Посмотрим, кто кого!
  
   - Вот, как повестка к участковому придет, тогда и поговорим, - спокойно сказал Николай Гаврилович. - Кто из кого деньги выколачивал.
  
   - Да чтоб сдохла эта псина! - крикнул дебошир, плюнул от досады, с силой ударил по калитке ногой, развернулся и побрел в сторону своего дома, качаясь и бормоча под нос ругательства.
  
   На шум во двор вышла баба Даша и выглянула из-за калитки на дорогу. Бодро проходя мимо ее дома, повернулся и закричал:
  
   - Видела, Дарь-Сеевна, - собаку отобрали! Ты, это, запомни, как все было: к участковому пойдем - все расскажешь.
  
   От неожиданности старушка отпрянула от калитки, перекрестилась и засеменила домой пить успокоительное.
  
   Когда скандалист ушел прочь, шаркая по земле подошвами ботинок, Николай Гаврилович еще немного постоял при свете уличного фонаря, вздохнул и сказал:
  
   - Домой, Тобик.
  
   Пес не понял первое произнесенное слово, но предположил, что пора идти спать на коврик.
  
   Перед сном Саша спросила отца:
  
   - А этот дядя еще придет?
  
   - Нет, дочка, не придет, - успокоил ее отец.
  
   - Пап, а почему он такой злой?
  
   - Не знаю, милая, наверно, его обижали в детстве, а сейчас жизнь не сложилась.
  
   - У нас в школе тоже одного мальчика обижают, то еду отберут, то обзывают, а он всех боится.
  
   - Нельзя бояться, Саша, нужно помочь этому мальчику, подбодрить, защитить. А то потом вырастет в вот такого, как наш сосед, или еще хуже.
  
   - Пап, ну как же не боятся, когда все обзывают и толкают?
  
   - Не терять достоинства, не малодушничать и всегда сохранять человеческое лицо. Со временем все поймешь, да и я научу. Спокойной ночи.
  
   Николай Гаврилович вышел на улицу и еще долго сидел рядом с питомцами на крыльце, о чем-то размышляя.
  
  
Шуба
  
   Лыко и Миска сидели у ограды из колючей проволоки и терпеливо ждали Пинчера.
  
   - Вечно мы кого-то выслеживаем, от кого-то убегаем, - зевнул Миска. - Хоть бы один день прошел без приключений!
  
   - Ты всю прошлую неделю жрал, спал и по сучкам бегал, - напомнил ему Лыко.
  
   - Это да, - согласился пес. - Слушай, я тут подумал - Шустрый уже не молодой. Когда-нибудь тоже сдохнет, как и все. Вот кто тогда будет главным? Надо среди наших уже этот вопрос поднимать, да и ему намекнуть, чтобы замену искал.
  
   - Да ты революционер, Миска, - поднял уши друг. - Сегодня же беги и поделись с ним своими взглядами. Скажешь, что на его место претендуешь. Посмотрим, какой из тебя командир.
  
   - А что? - приосанился пес. - Я гожусь. За мной многие пойдут. Ты же пойдешь? Заместителем моим будешь.
  
   - Обязательно. Только давай сначала дело сделаем.
  
   Вскоре грозный сторож появился из кустов и залаял на пришельцев, прервав их дискуссию:
  
   - Неси сюда, мелкий! - обратился он к Миске, заметив на траве рядом с ним помятый блок сигарет.
  
   Миска послушно выполнил приказ и без слов отошел обратно.
  
   - О! Хозяин будет доволен, - оскалился Пинчер. - За это даю вам час на ваши темные дела, а потом выметайтесь! Если пойму, что вы остались, - раздеру обоих.
  
   - Братан, - обратился Миска, - А если нам еще понадобится сюда попасть, то через тебя решим вопрос?
  
   - Если я буду сытый и добрый, то может и решим.
  
   Псы решили не терять времени. Кот Шуба жил неподалеку в какой-то норе, но где именно находилось его убежище, было пока неясно. Полчаса Миска пронюхивал каждый куст и булыжник. Лыко бегал между деревьев и пытался подкараулить кота, тщетно надеясь на его беспечность и невнимательность. Солнце стояло в зените, и температура поднялась до тридцати градусов. Миска весь взмок, а Лыко лег под молодой клен, повесив язык на плечо.
  
   Вдруг неподалеку послышалось едва различимой пищание. Лыко пошел на звук и увидел в стороне несколько гнилых досок, под которыми обнаружился небольшой лаз. Миска сунул туда нос и вдруг резко дернулся обратно.
  
   - Ах ты! - взвизгнул испуганный пес.
  
   -Его выкормыши, наверно! Погоди, дождемся кота, - рявкнул Лыко.
  
   В норе сидела кошка с детенышами. Миске очень повезло, что ход в убежище был длиной в метр, и кошка не дотянулась до его морды.
  
   - Крыса шерстяная! Лыко, она мне чуть глаза не выцарапала, - проскулил Миска.
  
   - Не лезь туда больше. Подождем.
  
   Лыко решил тоже посмотреть внутрь, отодвинув лапой одну доску, но увидев шипящую, как змея кошку, больше не любопытствовал.
  
   Псы спрятались в кустах и стали ждать появления хозяина норы. Шуба появился через час - он нес в зубах хребет от селедки, с которого уныло свисала пыльная рыбья голова.
  
   - Ну вот ты и попался, Шуба, - медленно прорычал Лыко.
  
   - А-а, не бейте! - кот сразу все понял, бросил свою добычу и распушил хвост. - Котяток! Котяток не трогайте!
  
   - Ты предатель, Шуба! Сейчас нам ответишь за все! - в запале выкрикнул Миска.
  
   - Собачки, ну пожалуйста, пощадите котяток! И кошку мою оставьте, они же ни в чем не виноваты, живут себе и живут, никого не трогают!
  
   - Блохастый, ты давай это, - замотал головой Лыко. - Не канючь! Нас на жалость не пробьешь!
  
   - Собачки, вы же сознательные, не такие как ткачи, пожалейте нас! Я не виноват! Я вам все скажу, как было, только котяток не душите моих!
  
   - Да чего ты разнылся, как паскуда последняя? - разозлился Миска.
  
   - Успокойся, Шуба, если расскажешь все, то кошка твоя сможет и дальше своих котят вылизывать, - приблизился к коту Лыко. - Ты же знаешь, что нам нужно.
  
   - Мяу! Я не виноват! Меня заставили! - запричитал Шуба. - Когда вы тогда пришли на свалку, я должен был выйти и показаться, если все чисто будет. Но там уже ткачи сидели в засаде. Они сказали, что меня порвут, а потом договорятся с Пинчером, чтоб тот их пропустил, и сожрут моих котяток. Ну и что мне надо было делать? Ладно, если бы меня только, а то ведь они моих детишек бы убили, и Муську. Я и вышел. А вы зашли. Только ткачи к тому времени уже всю тушенку растащили. Хотели сначала разойтись, а потом один из них сказал, что надо бы вас задрать, а то шустровских развелось... Конкуренцию им создаете. Простите меня! Пощадите! Я еще много чего знаю. Расскажу все, чтоб вам компенсировать потери. Мяу!
  
   - Из-за тебя, между прочим, Миске чуть ухо не отгрызли.
  
   - А что мне было делать по-вашему? На такие дела вообще-то так запросто не ходят. Это же тушенка! Их пятеро было, а вас двое, - продолжал оправдываться кот. - Мяу, у меня для вас другие новости есть! Только обещайте, что не тронете.
  
   - Твоя кошка мне чуть глаз не выцарапала! - гавкнул Миска.
  
   - За котят она бы и мне выцарапала и любому из людей! - гордо ответил Шуба.
  
   В норе послышалась какая-то возня. Наружу вылез черный, как гуталин котенок и пропищал:
  
   - Дай рыбки!
  
   - Чук, иди домой, я сейчас! - ответил кот.
  
   - Есть давай! - послышалось хриповатое мяуканье, уже не очень походящее на писк маленького котенка.
  
   - Вот это голос! Ты у себя банду растишь? - удивился Миска.
  
   - Давай выкладывай, чего там у тебя для нас, - напомнил Лыко.
  
   - А вы скажете Шустрому, что я не виноват? Мяу! Совсем не виноват! Я же ради семьи.
  
   - Ты наше доверие уже подорвал. Если бы ты не забздел тогда, то никто бы не пострадал, - жестко заявил Лыко. - Из-за тебя нашего кореша чуть не задрали. Взял бы и удрал, а Шустрый бы тебе охрану обеспечил. Небось, овчарки еще не знают, что ты тут ошиваешься.
  
   - Мяу! Простите меня! Испугался за семью. В такой момент, когда вокруг пять собак, ничего не соображаешь.
  
   - Рассказывай, не тяни, а то раскопаем твою нору и будешь знать, как ткачам прислуживать, - пролаял Миска.
  
   - Мяу! Есть у ткачей пес, зовут Батон, с короткими ногами, и здоровой мордой. Так вот, он одну хату навещает в двухэтажке, там еще гаражи рядом. Знаете где это? Приходит туда утром или после обеда, когда хозяина нет дома. Залезает по куче хлама на крышу гаражей, оттуда - на балкон. Пролезть можно. Мой кореш Махно лично видел. Такой собаке, как Батон, легче всего, он жестяную обшивку мордой продавливает и протискивается внутрь. В квартире живет какая-то псина. Породу не помню точно. То ли спамель, то ли шпик, как то так. Батон, видать, её подавляет морально, и она ничего сделать не может. Нажрется её корма и назад лезет тем же способом. Это точно, Махно все проследил. Гарантию даю! А еще он в окно видел, что эту псину хозяин часто лупит. Ну, ясно, он думает, что она жрет много, а все равно всегда голодная. Но жрет-то Батон. Вот все, что знаю. Мяу, честное слово, - закончил свою историю Шуба.
  
   - Та-ак. Ясно, жрет и не делится, прищурился Лыко. - Ткачам не понравится такой расклад. Можно ведь его на крючок посадить, верно, Миска?
  
   - Это точно! - обрадовался Миска и хитро покосился на кота. - Ладно, Шуба, мы тебя не тронем, только двух котят задерем, а то с утра ничего не ели...
  
   - Мяу! Я вам их не отдам на корм! Муська! Защищай нору, не вылезай! - заорал Шуба и растопырил мощные острые, как сабли, когти.
  
   - Эй-эй! Все! Угомонись, Шуба, - попятился Лыко. - Никто твоих детей есть не будет. Миска, ну ты что, в самом деле!
  
   - Да пошутил я! - примирительно тявкнул Миска. - Больно нам нужно с вами тут возиться, мы же не ткачи.
  
   - Все, уходим, - развернулся Лыко и посмотрел через плечо на кота. - В следующий раз подумай хорошенько, с кем ты.
  
   - Я сам за себя! - отрезал взъерошенный Шуба.
  
   - Вот когда будут на свете одни коты жить, тогда и будешь сам за себя. Ткачи тебя принудительно эксплуатируют, угрожают, а мы с тобой - сотрудничаем. Чувствуешь разницу? Давай!
  
   После того как Лыко и Миска удалились от кошачьей норы и выбежали с территории склада под зорким взглядом Пинчера, Шуба нырнул в своё убежище кормить рыбой котят и успокаивать взволнованную кошку. Пока псы и кот толковали друг с другом, старшие сыновья Шубы, выросшие и оставшиеся жить на складах трехлетки Колдун, Барс и Шарф сидели на дереве наготове, чтобы в любой миг броситься с когтями вниз и дать бой собакам.
  
   Лыко хоть порой и вел себя необдуманно, но соображал неплохо и сразу смекнул, что Шуба не такой простой и беззащитный, каким себя преподносит. Про себя пес подумал: 'Шуба запросто мог быть в сговоре с Пинчером и Швайнером. Вряд ли охрана не знает о его берлоге, наверняка он и для них выполняет какую-то работу. А раз так, то с таким котом нужно дружить. Полезные связи всегда пригодятся'.
  
   - Миска, ты изначально таким дураком родился или нарочно тренируешься? - спросил Лыко напарника, когда они отошли на достаточное расстояние от склада и сели в тени на травке.
  
   - А что? - возмутился Миска. - Я же не знал, что он шуток не понимает!
  
   - Думай, а потом гавкай! Нашел время для шуток. Там на дереве еще три здоровых кота сидели, и это только те, которых я заметил, а кто знает, сколько их на базе развелось. Вот выцарапали бы тебе глаза, тогда побежал бы сразу топиться. Это еще хорошо, что мы мирно разошлись.
  
   - А сам-то ты чего с ним церемониться начал? - не сдавался Миска. - Может, эта морда лживая сейчас побежит к ткачам и все расскажет - мы пойдем по его наводке к Батону, а там опять засада.
  
   - Не расскажет, - ответил Лыко. - Шуба не идиот, раз при такой работе столько лет прожил. Ткачи на нашем месте бы точно весь выводок перегрызли, а мы не тронули, он это запомнит.
  
   Несколько минут собаки бежали молча, изредка постукивая о траву хвостами.
  
   - Лыко, а у тебя щенята были хоть раз?
  
   - Были.
  
   - И куда ты их дел?
  
   - Кого утопили, кого удушили, кто-то сам помер.
  
   - О, друг! Я не знал. Ну а так - шарится кто-нибудь по миру из твоих, как думаешь?
  
   - Вряд ли. Передохли, наверно. У нас, дворовых, если рождается потомство, то, считай, недолго им жить. Мы себя-то прокормить не можем толком. Да и сам видишь, окутится какая-нибудь собака в подвале, а когда щенки вылезут на улицу, люди их сразу отловят... и все.
  
   Миска ничего не ответил, Лыко заставил его снова задуматься над смыслом жизни.
  
   Пока собаки с чувством выполненного долга грелись под августовским солнцем, возле котельной на лавке сидел охранник Иван Мохнавченнко, гладил Пинчера и никак не мог понять, откуда сторожевой пес приволок ему целехонькую пачку сигарет.
  
  
Возвращение
  
   Директор ветеринарной клиники Роман Самсонович Попов был кандидатом медицинских наук, высоким, худощавым, интеллигентного вида мужчиной тридцати восьми лет. Он основал клинику несколько лет назад на деньги знакомого предпринимателя под залог собственной квартиры. По началу дела шли кое-как, но по мере того, как вылеченных животных становилось больше, и люди стали сами нахваливать друг другу коллектив доктора Попова, доход учреждения значительно вырос. Лечили там всех домашних животных, кроме крупного рогатого скота, но за отдельную плату сотрудник клиники мог выехать и в сельскую местность, чтобы оказать какой-нибудь буренке квалифицированную помощь. Собаки, кошки, попугаи, хорьки, крысы, черепахи, домашние свиньи могли рассчитывать на доктора Попова.
  
   Когда-то он работал в городской клинике и удачно лечил животных. Однажды к нему пришел местный авторитетный бизнесмен в золотых браслете, часах и цепью на шее. Авторитет привел с собой своего добермана и лаконично сообщил, что пес гадит где попало. Роман Самсонович обследовал собаку, убедился, что у нее небольшое расстройство желудка и выписал необходимые лекарства. Через два дня предприниматель вернулся и заявил, что лекарства не помогли, пес по-прежнему портит ковры, паркет и газон. Роман Самсонович попытался что-то возразить и убедить клиента, что лекарства должны подействовать через неделю, но хозяин собаки вытащил пистолет и заявил, что если пса не вылечат, то гадить где попало будет уже Роман Самсонович. Доктор смело ответил хаму, что 'козырять газовым стволом' тот будет в другом месте, а в клинике бизнесмену не следует впредь 'лепить горбатого', если ему важнее здоровье животного, а не 'дешевые понты'. Авторитет немного стушевался от таких аргументов и вышел из кабинета на улицу, дожидаться, когда доктор сделает все необходимые процедуры с собакой. Через неделю доберман действительно выздоровел, и бизнесмен из благодарности даже пригласил доктора в баню, правда, тот не пошел.
  
   Ильдар вошел в клинику и рукой почувствовал, как быстро бьется сердце Акукедро. В холле сидели люди со своими питомцами. Перед ним было еще пять человек: грудастая дама средних лет с перебинтованным, как мумия, котом, старушка с двумя волнистыми попугаями в клетке, слащавый парень с грустной балонкой в розовой майке, интеллигентный мужчина в пиджаке с черным догом в кожаных штанах и лысая женщина в миниюбке, держащая на коленях высокомерного персидского кота с забинтованными задними лапами.
  
   - Здравствуйте! А вы последняя? - спросил Ильдар у лысой женщины.
  
   - Не последняя, а крайняя. За мной, - неприветливо ответила она.
  
   Акукедро уже не издавал смешных звуков, а лежал неподвижно и тихо сопел.
  
   На стенах коридора висели фотографии с животными, их счастливыми хозяевами и сотрудниками клиники, под стеклом располагались благодарственные письма от посетителей и лицензии. Ильдар поглядел на стену, подумав, как быстро летит время, и что многих этих животных на фотографиях уже закопали в землю.
  
   Несколько минут посетители сидели молча и не нарушали тишину. Перебинтованный кот-мумия хотел что-то сказать окружающим, но вместо внятного мяуканья у него получилось какое-то: "М-ме-е-экэр!". Недовольный персидских кот спросил:
  
   - Слышишь, мумия, а тебя как так?
  
   - М-м-ма-а-ау! миу-миу, - ответил страдалец, что означало: 'с шестого этажа выкинули... Сожитель хозяйки пришел пьяный, схватил меня спящего с дивана за хвост и в окно выкинул'.
  
   - А меня тоже сожитель хозяйки покалечил, - злобно сверкнул глазами перс. - Напился и полез к ней приставать, она давай от него ногами отбрыкиваться, он её начал бить по ляжкам, на пол повалил, мой пуфик опрокинул; я, короче, давай ему тоже морду царапать, он меня отшвырнул и туфлей на лапы наступил. Когда выздоровлю - зрачки ему выколю ночью. Хотя бы один.
  
   Неожиданно черный дог в кожаных штанах гавкнул, да так, что люди заметно содрогнулись от испуга.
  
   - Молчать! - рявкнул он.
  
   - Ты чего тут вопишь, псина? - задиристо прошипел перс. - Сейчас я разговариваю!
  
   - Порву, варежка! - угрожающе гавкнул дог.
  
   - Басик, ты что? Успокойся! - заволновался его хозяин.
  
   - Басик, - ехидно передразнил перс, покосился на дога и презрительно посмотрел на балонку. - Сколько живу, а не понимаю, как таких уродливых созданий земля носит!
  
   - Моу? Ма-а-оу? - спросил кот-мумия.
  
   - Да вон, крыса пушистая с бантиком, - презрительно покосился перс. - Ну ладно овчарка, еще на собаку похожа, а это выродок какой-то. Ты кто хоть? Сучка или кобель?
  
   Кот имел в виду беспечную балонку в розовом комбинезоне, которая с открытой пастью сидела на руках у парня, вертела головой, хлюпая носом, и часто моргала.
  
   Дог, видимо, вложил много сил в свой угрожающий голос, поэтому неожиданно выпустил газы сквозь модные кожаные штаны в окружающий воздух. Люди почувствовали зловоние, но не подали вида, однако для животных, в силу сильной чувствительности обонятельного аппарата, воздух показался невыносимо жутким для дыхания. Попугаи в клетке начали паниковать и прятать клювики в перья, а коты оторопело завертели мордами.
  
   - Вонючка! - прошипел перс.
  
   - А еще дог! - хрипло пискнула балонка.
  
   - Какой хозяин - такая и собака! - не выдержала лысая хозяйка персидского кота и прикрылась платочком.
  
   - Простите, что вы имеете в виду? - спросил хозяин дога.
  
   Ответа он не услышал и, погладив питомца по спине, продолжил читать юмористический журнал с картинками.
  
   Догу стало скучно, и он тихо зарычал.
  
   - Тебя, мумия, я бы есть не стал, а ты, варежка, дома у себя мяучь, если тебе на голову не наступят. Я один раз такого, как ты, чуть было не задрал в песочнице. Таких, как я, надо без очереди пропускать. Я на соревнованиях участвовал, медали завоевывал. Нормально живу, с пользой. Эй, мопс! Мопс? Не слышишь? Ну да ладно, сиди как сидел. Хозяин, а хозяин! Я видел как к хозяйке мужичок приходил, пока ты допоздна на работе сидел. Долго они на кровати вашей елозили, а потом ты пришел и на тоже место спать лег. Даже ничего подозрительного не учуял. Потом еще один приходил и в твоем халате по дому ходил. Тот, что в соседнем подъезде живет - через балкон его запах всегда чую. Небось, сейчас сидим тут, а он на вашей кровати с твоей женой...
  
   - Мужчина, вы вообще отдаете отчет в поведении своей собаки? - спросила дама с балонкой.
  
   - Простите? - поднял взгляд от журнала интеллигент в пиджаке.
  
   - Успокойте собаку. Немедленно! У меня от неё голова болит.
  
   Хозяин рассеянно погладил дога по голове и тот замолчал.
  
   К Ильдару подошла администратор и спросила:
  
   - Вы Мамедов?
  
   - Да, я.
  
   - Да что же вы сидите в очереди и не проходите, у вас же экстренный случай!
  
   - Так я не знал, думал, нас вызовут, - вскочил на ноги Ильдар.
  
   - Могли бы спросить, молодой человек. Мы уже вас полчаса ждем! Заносите собаку в третий кабинет! Евгения Викторовна, к вам мопс с пищевым отравлением. А вы, женщины с котами в перевязочную. Бабушка с попугайчиками, вам же сказали больше не приходить. Опять клетку возле печи поставили или йода им накапали? Возле окна ставьте и квартиру чаще проветривайте.
  
   Благодаря деловитости администратора, в коридоре остались лишь мужчина с догом, парень с балонкой и бабушка с попугаями.
  
   Ильдар передал Акукедро врачу Евгении Кандалыге. Когда она взяла мопса на руки, астральный странник открыл глаза и облизнулся, но он не понимал, что происходит вокруг.
  
   - Ах ты, медвежонок. Обидели тебя, да? - заботливо гладила его женщина. - Вадим, готовь систему, три кубика. Сейчас я тебя как следует уколю, анализы возьмем.
  
   Акукедро получил капельницу для поднятия иммунитета и удаления остатков токсина, двойную клизму для промывки кишечника, несколько миллилитров витамина В и снотворного. А пока он спал, жидкость в бутылке медленно уменьшалась, проникая в его кровеносные сосуды.
  
   К этому времени кота-мумию успешно перебинтовали и отправили домой, догу сделали последнюю клизму, и хозяин снял с него памперсы и кожаные штаны на манжетах, балонке провели УВЧ-терапию на горле, персидскому коту сделали рентгеновский снимок задних лап и удалили каркасные спицы из костей. А попугаи, по настойчивому требованию их хозяйки для профилактики получили микстуру от опухоли щитовидной железы. Больше всего радовался кот-мумия, поскольку новые бинты были более эластичные и не доставляли такого сильного дискомфорта. Перс тоже повеселел и убавил своё высокомерие над другими животными, теперь он мог рассчитывать на то, что вновь будет прыгать, бегать и размножаться.
  
   Ильдар в одиночестве ждал в приемной и беспокоился о том, что плохого могло произойти с Акукедро. Из кабинета вышла администратор Марина Чочик и засобиралась домой, торопливо складывая себе в сумку обеденные банки из под борща и каши.
  
   - Девушка, простите, а как фамилия у лечащего врача? - поинтересовался Ильдар. - Кодулайнен?
  
   - Её зовут Евгения Васильевна Кандалыга, ветеринар высшей категории, - строго проговорила Чочик.
  
   В коридоре было уже пусто. Ильдар приоткрыл дверь в кабинет, в котором за столом сидела женщина в очках и белом халате.
  
   - Евгения Васильевна? Можно?
  
   - Да, проходите, - ответила доктор. - Вы не скажете мне, чем вы кормили собаку?
  
   - Э-э, собачим кормом, колбасой, водой.
  
   - Знаете, не лгите мне, молодой человек! У собаки в крови такое! Знаете, у кого бывают такие анализы?
  
   - Нет, - ответил Ильдар и потупил голову, прекрасно понимая, о чем говорит врач.
  
   - У людей, употребляющих курительные смеси и наркотики! - почти крикнула доктор.
  
   - Так это, наверно, сосед-наркоман подкормил его. Мопс у меня часто во дворе гуляет, а тот, может, через забор ему мяса кинул. Понимаете, я занятой человек, не могу за ним повсюду бегать. А ему так даже и лучше. Когда захочет - домой придет, сколько хочет - погуляет. Но я за ним слежу. Прививки сделали, за мячом бегаем и в лес ходим гулять, - оттараторил Ильдар.
  
   - Мне не важно, кто из вас наркоман, я обязана позвонить в службу нарконтроля и сообщить о вашем случае.
  
   После этих слов у Ильдара покрылась потом спина и покраснели уши. Немного постояв в дверях, он извинился и вышел в коридор, чтобы найти кабинет главного ветеринара клиники. Увидев табличку с надписью 'Попов Роман Самсонович', Ильдар постучался, и, не дожидаясь приглашения, прошел в кабинет.
  
   Доктор сидел за столом и смотрел в монитор персонального компьютера, работая над каким-то отчетным документом. Увидев незваного посетителя, он улыбнулся и жестом пригласил его присесть в кресло.
  
   - Рад вас видеть, Ильдар. Как ваш питомец себя чувствует?
  
   - Спасибо, Роман Самсонович, у вас хороший персонал.
  
   - Вы выглядите уставшим. Я бы сказал - больным. Плохо спите?
  
   - Да сплю как раз нормально. Это скорее из-за этого. Ну, вы поняли.
  
   - Да, Ильдар, конечно.
  
   Доктор отлично понял, что имел в виду Ильдар.
  
   - Знаете, это из за моей вины собака пострадала, а ваша сотрудница Кондулайнен хочет сообщить об этом в милицию. Нельзя ли как-нибудь урегулировать эту проблему?
  
   - Не волнуйтесь. Это будет наш общий секрет, - ответил доктор и позвонил в процедурную, где в это время Евгения Васильевна заполняла медицинскую карточку.
  
   Здесь уместно пояснить, почему Ильдар так уверенно направился к доктору за помощью. Несколько лет назад доктор Попов с женой и ребенком ездил в Индию на отдых. На обратном пути семью доктора обокрали проворные шудры и оставили бедолагу без денег, благо, что паспорта находились в нагрудном кармане. Попову пришлось побираться по улицам Дели, чтобы купить еду жене и дочке. Улететь домой уже не представлялось возможным и оставалось только идти за помощью в посольство. В это время в аэропорту живший в Индии уже полгода Ильдар встречал приятеля из Москвы. Его другой приятель, торговавший легкими наркотиками на Гоа, несколько недель как пропал, оставив в их общем бунгало сумку с пачками помятых купюр. Увидев поникшего духом соотечественника, Ильдар решил узнать, в чем дело. Выслушав историю доктора, он без лишних раздумий предложил тому денег, чтобы Поповы смогли улететь домой. Сумма получилась приличная, и доктор не представлял, как ему отблагодарить земляка за такую услугу. На прощанье он горячо пожал Ильдару руку, пообещав непременно вернуть долг. Позже, когда они встретились на улице родного города, Ильдар обратно денег не взял и никогда об этом не жалел.
  
   После звонка доктор вышел из кабинета и быстро вернулся.
  
   - Все хорошо, можете не волноваться. Однако настоятельно рекомендую впредь быть внимательнее. Такие отравления не проходят бесследно для животных. Хорошо, что все обошлось. Да и вообще меняйте образ жизни, для вас это тоже не бесследно, вы же сами все знаете.
  
   Выходя из кабинета, Ильдар решил спросить:
  
   - Роман Самсонович, а почему вы все-таки решили лечить животных, вы же раньше в городской поликлинике работали?
  
   - Ну, как вам сказать... Животные они хоть и не говорят, да все понимают. И знаете еще что? Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю собак. Жаль, что не я эту фразу придумал, но повторять её не устану. Понимаете? - с улыбкой спросил доктор.
  
   - Разумеется. Всего доброго и благодарю.
  
   - Берегите себя и собаку, - Попов положил руку на предплечье Мамедова. - Да, Ильдар, это может глупо, но спасибо вам еще раз за тот случай. У нас с женой недавно пятнадцать лет совместной жизни было и... в общем, мы о вас часто вспоминаем.
  
   - Ну ладно, пойду, - смущенно кивнул Ильдар.
  
   Когда он снова вошел в процедурный кабинет за Акукедро, Кандалыга укоризненно посмотрела не него поверх очков, но ничего не сказала. Пока она заполняла медицинскую карту, Ильдар отвлеченно рассматривал ее и в итоге сосредоточил взгляд на верхней пуговице белого халата, неожиданно определив для себя, что эта женщина ему очень симпатична.
  
   - Вот, я написала следующие лекарства. Купите их в нашей аптеке. Лактобифадол, энтеродез, лактусан и церукал. Давать строго в соответствии с рецептами. Последовательность я написала здесь. Возьмите и смотрите не потеряйте.
  
   Ильдар послушно взял рецепт и подумал, каким идиотом он видится в глазах этой образованной, умной и рассудительной женщины.
  
   - Итак, - продолжила врач. - Лактобифадол для поднятия иммунитета. Ваша собака пока слаба и ей необходимо препаратно помочь в восстановлении сил. Энтеродез для выведения токсинов. Лактусан для коррекции микрофлоры. Церукал нужен от рвоты и для усиления моторики желудка. Вы хоть понимаете о чем речь?
  
   - Да, об Акукедро.
  
   - Я рада, что вы вменяемый, а не наркоман. Теперь езжайте домой и скажите спасибо, что он не умер у вас после такого издевательства.
  
   - Спасибо, вы хорошая аюрведа.
  
   - Кто я?
  
   - Ну, аюрведа. Врач в Индии. А еще вы очень красивая. Я редко говорю это кому-либо, но поверьте, когда говорю, то откровенно и от души, иначе, зачем тогда говорить, ведь правда?
  
   Евгения Кандалыга, услышав поток неловких комплиментов в свой адрес заметно покраснела и едва не улыбнулась.
  
   - Мамедов, живо уходите!
  
   - Да, всего доброго. Надеюсь, мы еще увидимся.
  
   По пути домой водитель такси, усатый пожилой дед в кепке, вез на зеленой 'копейке' Ильдара, который, обнимая Акукедро, думал о том, что хорошо бы было просыпаться по утрам рядом с этой прекрасной, словно сияющей в своем белом накрахмаленном халате, Кондулайнен.
  
   Евгения Кандалыга весь оставшийся день со смешанными чувствами вспоминала утреннего посетителя и его собаку.
  
  
Здравствуй, мир!
  
   Когда Тошка жил в будке, он никогда не просыпался утром от холода. Макар сделал ему качественный собачий дом, утеплив стены и пол, чтобы пес не замерзал. А теперь под трубой хоть было и не очень холодно, но ветер с поля пронизывал все тело. Тошка проснулся с восходом солнца, увидел перед собой спящего на спине Новожона с высунутым языком и закатившимися глазами.
  
   - Новожон! Новожон! Вы живы? - залаял Тошка, подумав, что его недавний знакомый помер во сне от голода. Новожон не отвечал.
  
   Тошка вылез из-под трубы и огляделся. На трубе сидело несколько бродячих котов и много птиц - голуби, грачи, вороны, воробьи. Некоторые продолжали сидеть, втянув головы в туловище, другие без особого интереса смотрели на взволнованного молодого пса. Два грача клювами отдирали от трубы теплоизоляционный слой стекловаты.
  
   - Здесь пес умер, кажется, - сообщил Тошка.
  
   Никто не ответил. С трубы слетела небольшая стайка воробьев и две вороны. Грачи и вовсе не стали отрываться от своего дела.
  
   Молодой пес снова залез под трубу и понюхал Новожона. Тот вдруг открыл глаза и вскочил на лапы, оттолкнув Тошку от себя.
  
   - Ты что это задумал, сученыш?
  
   - Я подумал, что вы умерли от холода! - крикнул Тошка.
  
   - Ты, шавка, иди ищи жрать, не то пасть порву! - зарычал Новожон.
  
   - А разве нам сюда еду никто не принесет? - жалобно проскулил Тошка.
  
   - Да я тебя прямо сейчас сожру за тупость, - пообещал Новожон, обнажив желтые клыки. - А ну живо за жрачкой!
  
   Находиться в компании агрессивного пса стало опасно, Тошка поспешил вылезти из-под трубы и пошел куда глаза глядят.
  
   - Увижу без еды - задеру, - крикнул ему в спину Новожон.
  
   Он начал было лаять, но сделав несколько резких движений задними лапами, поскользнулся и съехал на пузе по траве вниз по склону. Тем временем начинающий бродяга бежал прочь по полю, волоча за собой обрубок железной цепи.
  
   Тошка все дальше удалялся от дома. И все же, несмотря на подступающий голод, желания вернуться обратно у него пока не возникало.
  
   'Подумаешь, есть нечего. Невелика беда. Джигарханян рассказывал, что неделю не ел зимой и живой до сих пор. Придешь сейчас домой, а там эта каша постылая да цепь', - подначивал себя Тошка.
  
   К тому же он теперь с трудом представлял, в какой стороне его дом. Пробежав по полю около километра, пес остановился возле трассы и стал ждать, пока появится возможность оказаться на противоположной стороне. В обе стороны проносились легковые автомобили, объезжая на скорости ямы и ухабины, автобусы и здоровенные грузовики с прицепами. Тошка с удивлением для себя обнаружил, что ему совсем не хочется гнаться за проезжающими автомобилями и неистово лаять. Больше всего сейчас хотелось добраться до тихого и теплого места, и будь что будет.
  
   Дождавшись, пока дорога ненадолго опустеет от громадных ревущих и грохочущих машин, Тошка, инстинктивно пригнув голову, торопливо перебежал ее. Вскоре он уперся в забор воинской части, в котором зияла брешь: там обычно пролезали гражданские, чтобы срезать путь до автобусной остановки. Раз в год перед проверкой ограду заделывали новой кладкой, но люди срезать не переставали, и брешь быстро восстанавливала свои прежние границы.
  
   Спустя несколько минут Тошка добрел до столовой для военнослужащих. Подойдя ближе, пес почуял знакомый запах каши и щей. Под деревом в кустах сидели ткачевец Батон и Мосол из стаи Шустрого.
  
   - Эй! Вали отсюда, это наша точка, - сердито гавкнул Батон, увидев приближающегося незнакомца.
  
   - Я только немножко поесть, можно? - вильнул хвостом Тошка.
  
   - Еще неизвестно, может жрачки сегодня вообще не будет, - гавкнул Мосол.
  
   - Тем более, - продолжил Батон. - Самим мало. А ну пошел!
  
   - Не рычи на него, видишь, молодой совсем, дворовый. Пусть с нами разок пожрет, - вступился за Тошку Мосол.
  
   Он был почти вдвое крупнее ткачевца, поэтому Батон не стал больше прогонять приблуду.
  
   - Жди здесь, можешь тоже пожрать, когда вынесут, - беззлобно сказал Мосол. - Не бойся, подходи.
  
   Тошка, гремя по земле цепью, опасливо подошел к псам и присел неподалеку от них, поглядывая в сторону солдатской столовой. Запахи еды становились все сильнее.
  
   - Ты чей, как звать? - спросил Мосол.
  
   - Я - Тошка. Я... ничей.
  
   - Как это - ничей?
  
   - Ну, я из дома ушел на свободу.
  
   - Тебя что, хозяин бил и жрать не давал?
  
   - Нет, не бил, и кашу всегда давал. Но лучше на воле, чем всю жизнь на цепи сидеть! - бодро задрал нос Тошка.
  
   Мосол ухмыльнулся и сказал:
  
   - Посмотрим, как ты без хозяйской каши зимой запоешь. Если дотянешь до нее, конечно. Короче, сейчас жди с нами, а как солдат вынесет кастрюлю, не зевай, но и вперед нас не лезь. Тут тебе не будка, чтоб вылез на готовое и пожрал. Понял?
  
   - Ага, понял, дядя, - неуверенно ответил Тошка.
  
   Вскоре из столовой начали выходить сытые солдаты, они смеялись и матерились, в шутку пихая друг друга. Впрочем, некоторым было не до шуток - им доставались весьма чувствительные пинки и затрещины. Один из таких солдат присел на лавку возле двери, достал сигарету и закурил. Вид у него был весьма грустный. По-видимому, он сильно устал от тягот военной службы и хотел домой. Следом вышли двое крепких сослуживца и остановились возле него. Один без разговоров влепил ему хорошего подзатыльника, а другой забрал пачку сигарет и бензиновую зажигалку.
  
   - Я смотрю, у людей тоже кто сильней, тот и сыт, - буркнул Батон.
  
   Высокий старослужащий по прозвищу Циркуль сидел невдалеке на бревне, докуривал папиросу, и, завидев Тошку с обрубком цепи, присвистнул, хлопнув себя ладонью по бедру.
  
   Тошка доверчиво подбежал к незнакомому человеку в пилотке.
  
   - Куда! - гавкнул Мосол ему вслед. - Вернись на место, клоп!
  
   - Да что ты с ним возишься, пусть бежит, раз ума нет, - буркнул Батон.
  
   Солдат начал гладить Тошку по голове и начесывать ему за ухом. Со спины к нему подошел другой старослужащий по фамилии Эрцимбаев - сухощавый казах в белом фатуке.
  
   - О, братюня, дай-ка мне эту собачку, - сказал Эрцимбаев и протянул тонкие жилистые руки к тошкиной цепи.
  
   Мосол залаял.
  
   Циркуль решительно оттолкнул повара от себя.
  
   - Грабли подвинь, Бабай. Опять за свое? Здесь тебе не Бузулук. Лучше пожрать ему вынеси.
  
   - А нету теперь жрать, вы все съели, - развел руками Эрцимбаев. - Чего ты упрямишься, гляди, какой упитанный. Я сам все сделаю. Вечером попробуешь, поймешь.
  
   Циркуль ничего не ответил, только взял Тошку на руки и отошел в сторону, где сидело еще несколько солдат.
  
   - Колян, неси мыльницу. Надо пофоткаться, пока ты все кадры на официанток столовских не извел, - предложил он сослуживцу, у которого отсутствовало несколько верхних зубов.
  
   Колян возражать не стал, сбегал в казарму и через минуту вернулся с фотоаппаратом.
  
   Тем временем, другие солдаты начали подсаживаться к Циркулю. Одни приготовились фотографироваться, другие гладили Тошку.
  
   Колян надел на Тошку каску и повесил пустую кобуру на шею. Все рассмеялись. Солдат задорно вытянул вперед растопыренную ладонь:
  
   - Здорово, Шарик!
  
   Тошка не стал долго думать и с такой же скоростью выбросил вперед лапу, сунув ее в теплую ладонь под общий хохот.
  
   Минут пять бойцы фотографировались в различных ракурсах, строили рожи в объектив и тискали Тошку, передавая из одних рук в руки.
  
   Вдруг Циркуль поспешно спрятал за пазуху фотоаппарат и крикнул:
  
   - Отставить, прапор идет!
  
   Пока военнослужащие приводили себя в порядок, из-за угла здания вышел тучный прапорщик с землистым, нездоровым лицом и сотряс окружающий воздух отборным многоэтажным матом. Через минуту возле столовой никого не было.
  
   Тошка остался сидеть один возле лавки. Раньше в его жизни не происходило столько эмоциональных событий. Батон и Мосол уже разбрелись по разным местам, так и не дождавшись еды. Вдалеке через здания и деревья доносились, словно гавканье, крики прапорщика и запевание патриотической песни в исполнении солдат срочной службы:
  
   Россия! Любимая моя!
  
   Россия! Березки, тополя!
  
   И дорогая для солдата
  
   Родная русская земля!
  
   Неожиданно Тошку кто-то резко дернул за цепь и поволок в здание. Тошка упал на спину и проехал до самой кухни. Рядовой Эрцимбаев, довольно улыбаясь, вытащил из кармана фартука железный крючок, на который мясо подвешивали в холодильнике, просунул его в звено цепи, накинул на дверную ручку и направился к другому солдату, с задумчивым видом считающему банки с тушенкой. Пес особо не сопротивлялся, но ему не понравилось такое небрежное отношение, к тому же Эрцимбаев сделал ему больно, когда с силой дернул за цепь.
  
   - Бабай, кухню только помыли. Иди снаружи его потроши, - сказал Эрцимбаеву ефрейтор Киклущенко.
  
   - А тебе что - не понравилось в прошлый раз? Сам добавки просил. Собака - друг человека. Учись, пока я на дембель не ушел.
  
   - Ты же не говорил, откуда то мясо было, - начал оправдываться ефрейтор. - Фу, смотреть не могу.
  
   - А ты иди-иди. Я тебя потом позову на дегустацию, - пообещал Эрцимбаев.
  
   - Кончай свою кулинарию, упырь, а не то, правду говорю, - сдам тебя прапору, - зло ответил Киклущенко.
  
   - Эй, а ты почему против меня стал? - поинтересовался Эрцимбаев.
  
   - Потому что ты придурок, Бабай. Тебе в башку мысль не приходит, что собаки могут быть больными? А ты, падла, еще и нас всех этим задумал кормить. В дисбат захотел?
  
   - Да ладно тебе, что ты как не свой? - как ни в чем не бывало сказал Эрцимбаев и беспечно улыбнулся.
  
   - Пошел ты, я со счета сбился, - с отвращением отозвался Киклущенко, закрыл ящик с тушенкой и по-молодецки выпрыгнул на улицу прямо через открытое окно.
  
   Тошка попытался вырваться, громко залаяв от плохого предчувствия, но крючок держался крепко.
  
   - Сидеть! - скомандовал Эрцимбаев и дернул за цепь так, что у пса помутнело в глазах. Столь грубо с Тошкой еще никто не обращался.
  
   Пес вспомнил, как однажды Джигарханян рассказал ему одну историю. В молодости он ночью заметил чужака на своем участке и, незаметно подкравшись сзади, вцепился ему зубами в сухожилие на ноге. Злоумышленник упал от боли на землю, Джигарханян залаял, а на шум выбежал хозяин. Вот этот человек, притащивший его на кухню, как раз из таких людей, которых надо кусать, не раздумывая. Отвагой Джигарханяна молодой пес не обладал, поэтому лишь зарычал и гавкнул. Получилось не так грозно, как Тошка хотел.
  
   Эрцимбаев деловито потащил пса за собой.
  
   Оказавшись в кладовке, человек взял в руки большую деревянную колотушку. Раньше Тошка никогда не кусал людей, так как никаких злоумышленников на участок его хозяина не забиралось. Да и на натуре своей, будучи добрым и ласковым, Тошка даже на кошек не кидался. Однако сейчас инстинкт самосохранения перевесил все его жизненные принципы по отношению к людям.
  
   Пока Эрцимбаев прикручивал ослабшую ручку колотушки, Тошка кинулся на него и вцепился в левую ногу пониже колена, со всей силы сжав челюсть. От укуса повар вскрикнул и повалился на пол, опрокинув ведра, ящики с яблоками и стеллаж с копчеными свиными ребрами. Воспользовавшись спасительной паузой, Тошка проскочил мимо Эрцимбаева и оказался на кухне, где находились еще не мытая посуда, кастрюли и подносы. По пути пес случайно зацепил крючком крупный фрагмент свиных ребер и, словно буксир, волоком потащил его на цепи за собой. Затем он благополучно выбежал в коридор столовой, но дверь на улицу была плотно закрыта. Тогда Тошка по какому-то наитию вскочил на табуретку, с нее запрыгнул на стол и, повторяя недавний маневр Киклущенко, выскочил в окно.
  
   ***
  
   Тошка несся по узкой бетонной дорожке, гремя цепью, сзади за ним волочились свиные ребра.
  
   - А ну иди сюда, - раздался знакомый лай из-за бетонного кольца, заросшего изнутри высокими сорняками. Взгляд белесых глаз Чачи не предвещал ничего хорошего.
  
   - Это ж опять тот беспомощный, - взвыл Зинец за его спиной. - Тебе, паскуде, сказали, где сидеть?
  
   - Да я еле жив остался, - гавкнул в ответ Тошка, сам не ожидая от себя такой дерзости.
  
   Псы переглянулись между собой, затем Бес, нюхая воздух, спросил:
  
   - Ты чего это там волочишь за собой?
  
   - Не знаю, - честно удивился Тошка и оглянулся.
  
   - Глядите-ка, братва, сколько он нам мяса приволок! - радостно крикнул Бес и кинулся к извалявшимся в пыли свиным ребрам.
  
   - Стой! - гавкнул Чача. Он подошел к мясу, понюхал, прищурившись, посмотрел на Тошку и спросил. - Где взял?
  
   - На кухне, вон там, - решил не вдаваться в подробности беглец. - Угощайтесь.
  
   - Упер или человек кинул? - не унимался Чача.
  
   - Да брось ты, - нетерпеливо ответил за Тошку Бес, брызгая голодной слюной, - думаешь, опять отраву подсунули?
  
   Чача молчал и хмуро сверлил взглядом молодого пса.
  
   - У-уппер, - проговорил Тошка. - Там таких полно было, люди сами их едят.
  
   - Ладно, смотри мне, - успел сказать Чача, и его рычание заглушили жадные чавкающие звуки.
  
   Тошка решил не мешать трапезе ткачевцев и, увидев, что крючок слетел с цепи, едва слышно тявкнул:
  
   - Ну, я пошел?
  
   Не дождавшись ответа, пес побежал по тропинке в сторону стадиона, где по утрам занимались спортом солдаты, а ближе к обеду играла в футбол местная ребятня.
  
  
  
  
Бобер спешит на помощь
  
   Поздним утром, а, может быть, уже ближе к обеду к продовольственному магазину подошел широкоплечий молодой человек в потертой дерматиновой куртке, спортивных штанах с лампасами и обильно натертых кремом новых берцах. Он привязал своего бело-коричневого пойнтера к ручке входной двери и исчез за дверью. Через минуту он вышел с двумя бутылками пива и куском вареной колбасы, отвязал питомца и с задумчивым видом зашагал в сторону амбулатории. Неподалеку находилась заброшенная стоянка для военных грузовых машин, развалины здания дореволюционной постройки, недостроенный деревянный храм без купола и пустырь. Главной достопримечательностью этой местности была здоровенная сосна высотой в четыре этажа и особой приметой - почти в самой сердцевине ее кроны на одной из немногочисленных сухих веток висел автомобильный руль. Кто его туда водрузил и с какой целью, не могли сказать даже самые пожилые жители поселка. Возле сосны был вкопан железный столб, к которому парень снова привязал пса. Выкурив две сигареты, он открыл пиво и стал о чем-то разговаривать с собакой. Говорил про свою тесную квартиру, маленького ребенка и прочие второстепенные обстоятельства. Впрочем, пес Василий уже давно понял, что его присутствие в доме стало в тягость нынешним хозяевам.
  
   Опустошив вторую бутылку, мужчина погладил четвероногого по голове, поставил рядом пустую тару, положил возле нее колбасу и пошел прочь развалистым шагом. Вася постоял, смотря на него и тихо поскуливая, потом полежал, затем начал метаться из стороны в сторону, насколько позволила веревка, и наконец, протяжно завыл.
  
   Мимо в одиночку пробегал Миска, на этот раз без Лыко, который отправился куда-то по своим бродячим делам. К кому - тот не сказал, но Миска догадывался, что его ждала та зловредная и высокомерная черная пуделиха. Он мельком глянул на привязанного и побежал дальше. Место было для собак видное, а людей проходило мало. Так прошло три часа. За это время Вася успел вдоволь подумать о жизни и насмотреться в сторону храма, территорию которого убирали женщины в платках. Они подметали, вскапывали землю, а местный батюшка сосредоточенно бродил между клумбами и тренировал воскресную проповедь.
  
   Из-за поворота показался Жулька, торопливо бежавший по дороге с рваным целлофановым пакетом в зубах. Завидев приближающегося пса, Вася рванулся в его сторону, и упал набок. Жулька заметил одинокого собрата, остановился и решил понаблюдать за ним, как учили Миска и Мосол. Вскоре пес решил, что бояться здесь нечего и подошел поближе.
  
   - Здорово, приятель! - начал разговор Жулька, бросив свою ношу на вытоптанную сухую траву.
  
   - Здорово! - уныло ответил привязанный.
  
   - А ты что тут делаешь? Тебя мой знакомый тут еще в обед видел.
  
   - Хозяина жду... наверно, - сглотнул пленник.
  
   - И давно ждешь?
  
   - Давно. Меня сын хозяина оставил днем, привязал и ушел.
  
   - Раз привязал и ушел, значит больше не придет, - невесело гавкнул Жулька.
  
   Он сел рядом и покосился на колбасу.
  
   - Постой-ка, приятель, а это что?
  
   - Это? - вяло повернул голову Вася. - Да колбасы оставили. А воды-то и не дали. Ты угощайся.
  
   - Спасибо, брат! - Жульке два раза повторять было не нужно.
  
   Он опомнился, когда уже заглатывал последний кусок.
  
   - Ой! - облизнулся он и виновато вильнул хвостом. - Я всю сожрал, что же ты меня не остановил?
  
   - Сожрал и ладно, - вздохнул пойнтер. - Я так и так тут подохну, если никто не заберет. Одна колбаса тут не спасет.
  
   Жулька посмотрел на пленника и заскулил от жалости.
  
   На улице смеркалось, недалеко, за зданием ветхой амбулатории, слышались возгласы молодежи, распивающей пиво.
  
   - Тебя как кличут? - спросил Жулька.
  
   - Вася. А тебя?
  
   - Я Жулька. А тот пес, что про тебя мне рассказал, такой маленький и черный, - это Миска. Мы на ужин что-нибудь найти хотели. Вот, хочешь кожуры картошной пожрать? - предложил бродяга и подтащил поближе брошенный пакет. - Давай, я с тобой побуду, пока Миска не прибежит. Мы с ним в этом районе встретиться договорились.
  
   - Если дел нет, то посиди, - кивнул Вася. - А есть я не стану. Что-то аппетита нет.
  
   - Кишки болят?
  
   - Да нет. Я охотничий. Пузо нельзя отращивать. Хотя, когда я теперь на охоте окажусь? Просто тошно, и жрать не могу.
  
   - А может, твой хозяин еще придет?
  
   - Нет, уже не придет. Я давно почувствовал, что ему в тягость меня держать. Раньше жил в нормальной семье, с профессором и его женой. Недавно он помер, и меня привезли из города сюда, к его сыну. Хозяйка не сильно меня жаловала. Очень редко с ней гулять ходил. Так что я тут месяца два, не больше. А сегодня вышел с новым хозяином на прогулку и вот. Такие дела... Один раз даже меня отлупил, за то, что я к их младенцу подошел близко... Да чего об этом рассказывать. А ты домашний или дворовый?
  
   - Был домашний, - охотно закивал Жулька. - Тоже выгнали. Пока кутенком рос, вроде еще туда-сюда было. Потом подрос - в машину посадили и в лес отвезли. Я после этого и прибился к местной стае. У нас все псы нормальные. Можем и тебя принять. Надо только с вожаком обсудить. Понимаешь же, каждого не прокормишь. Вот, как видишь, жрачку себе сами добываем. Но ты-то охотничий, такие в стае точно лишними не будут.
  
   Вася прилег на бетонную плиту и опустил голову на передние лапы, тоскливо посматривая в сторону заходящего за горизонт солнца. Глядя на него, Жулька вспомнил, как его везли в багажнике автомобиля за тридцать километров в лес. Радость общения с хозяином и его сыном сменилась страхом и отчаянием, когда он прибежал на поляну с корягой в зубах и не нашел ни людей, ни машины. Вспомнил, как неистово лаял и звал на помощь, метался из стороны в сторону и скулил.
  
   - Я смотрю, хорошо тебя к столбу прикрепили. Надо этот поводок перегрызть. Не до утра же тут сидеть, - решился Жулька.
  
   - По-моему, его только охотничьим ножом можно перерезать. Так хозяин раньше на охоте делал.
  
   - Ничего, Вася, что-нибудь придумаем, - попытался приободрить бывшего охотника Жулька. - Подождем пока моего друга. Мы тут встретиться договорились.
  
   Тем временем Миска был с головой занят поиском пропитания. Возле амбулатории находился гараж на две машины скорой помощи. Заведовал им ветеран военно-воздушных сил, бывший бортинженер Виталий Шпигун. Пока он копался в моторе, настраивая угол опережения зажигания, Миска следил за ним из-за дерева и ждал удобного момента, чтобы утащить из сумки, лежащей на лавке возле гаражных ворот, бумажный сверток с едой. Сумка была застегнута, поэтому извлекать из нее еду Миска решил уже в укромном месте, если кража будет успешной.
  
   В гараже играла диско-музыка восьмидесятых. Виталий копался в моторе одной из "буханок" и изредка матерился. Другая машина скорой помощи стояла без колес на кирпичах. Мужчина постоянно бегал от одной машины к другой, снимая и устанавливая годный запчасти системы зажигания. Выбрав момент, пока Виталий находился в кабине машины, Миска выскочил из-за дерева, устремился к воротам и спрятался за угол.
  
   - Понапридумывают всякого изуверства, - послышался недовольный голос из гаража. - Сделали бы, как в нормальных машинах, чтоб мотор снаружи был. Нет, твою мать, я должен полураком это дерьмо на место ставить. Только танки и вертолеты могут делать по-человечески.
  
   - И ракеты, - послышался хриплый голос с улицы.
  
   На помощь в ремонте пришел сторож местного Дома культуры Сергеич - худоватый мужчина лет пятидесяти с вытянутым лицом и большими ушами. Он поставил пакет с бутылкой и закуской на лавку и пошел поздороваться с собутыльником.
  
   - Принес что ли пузырек? - спросил Виталий, вылезая из салона за инструментом.
  
   - Да, вот он. Людмила сказала - самогон хороший.
  
   - Поставь в сумку на лавке. Мне еще термостат поменять надо, и тогда сядем, а то так в гараже холодно. Посмотри, там в углу должна канистра пятилитровая с бензином стоять. Долить надо.
  
   Сергеич аккуратно положил поллитровую бутыль в сумку и пошел вглубь гаража искать канистру. Пока Виталий копался в моторе, Миска юркнул в гараж, схватил увесистую сумку в зубы и, высоко задрав голову, рванул прочь. На пути он задел алюминивое ведро с болтами и гайками, которое с грохотом опрокинулось на бетонный пол.
  
   - Стой! - Неистово закричал Виталий через лобовое стекло. - Стой, гад!
  
   На улице было уже темно, близстоящий фонарь едва освещал площадку возле гаража, а Миски и след простыл. Взволнованный Виталий немного побегал из стороны в сторону, тщетно надеясь заприметить вора. Потом плюнул с досады и громко сказал гостю Сергеичу:
  
   - Гони еще за бутылкой!
  
   После чего он смачно выругался и с размаху пнул ногой ворота гаража.
  
   - Ну и дела... Это ж зачем собакам самогон нужен стал? - сказал Сергеич, опасливо выглядывая из-за машины.
  
   - Там жрачка и закуска! Сволочь! Чтоб ты сдох, гаденыш. Чтоб тебя волкодавы задрали, - продолжил сокрушаться Виталий.
  
   - Виталь, не переживай, я тебе такую же сумку найду на складе. Давай, может, выпьем, а? - примирительно предложил Сергеич. - Я пока в магазин сбегаю.
  
   - Да на хрена мне твоя сумка! - вспылил Виталий. - Там кошелек, права и страховой полис в боковом кармане лежали. Куда я поеду завтра без документов! Вот же сучонок мелкий. Увижу - шею сверну и повешу на забор! Еще их костями кормил, тварей. Пострелять всех к чертовой матери!
  
   - Ну, а что ты хочешь? Время такое: все воруют. Всем кушать хочется.
  
   - Ну да, конечно, - усмехнулся Виталий. - Тебе, как бывшему домушнику такое легко понять. Все воруют. Как тебе только дом культуры доверили охранять?
  
   - А чего, я давно завязал. И срок отбыл, как полагается, - насупился Сергеич.
  
   - Ладно-ладно, давай в магазин, - махнул рукой шофер. - Я подожду.
  
   Когда Сергеич ушел быстрым шагом в продуктовый магазин, Виталий выкурил еще две сигареты, закрутил хомут в моторе, закрыл его и сел на скамейку в попытках понять, почему произошла такая неприятность. "Пес украл сумку с бухлом и жрачкой. Это вообще анекдот. Жена скажет - нажрался и потерял по дороге. Сам виноват, дурак. Надо было деньги и документы при себе держать. Да еще этот гаденыш черный - как сил только хватило упереть сумку, она же, считай, с него размером!".
  
   Пока Шпигун сокрушался в гараже, Миска, волоча сумку, прибежал на пустырь у амбулатории, где его поджидал Жулька.
  
   - Миска, смотри, кого я нашел. Это Вася. Его хозяева к трубе привязали, - объяснил Жулька. - Бросили, значит.
  
   - Ну, как? Набрал провизии? - поинтересовался Миска, не глядя на привязанного. - Дай-ка посмотрю, чего там у тебя. Опять кожура картофельная да хлеб высохший. Ну, хоть так.
  
   Закончив осмотр результата работы напарника, Миска, наконец, окинул взглядом, пойнтера.
  
   - Вася? Так людей зовут, а не собак.
  
   - Ну, наверно, меня в честь людей и назвали.
  
   - За что выгнали? Кошака загрыз? - поинтересовался Миска.
  
   - Нет, котов я не трогаю, - помахал мордой пленник. - Хозяин умер, а его родственнику я не нужен стал, как видишь.
  
   - Понятно. Сейчас сумку распотрошим и пожрем для начала.
  
   Жулька подскочил и принялся вынюхивать содержимое сумки:
  
   - Фу, спиртом воняет, как от того мужика. Что здесь еще? Яблоки? Не то..О, да тут хлебушек, колбаска. Вторая за день - вот жизнь пошла! Миска, ты, что у алкашей запас украл?
  
   - Ага. Вытащил из-под носа.
  
   - Людей обкрадывать нехорошо, - подметил Вася.
  
   - А кормить нас кто будет? Может, хозяева твои? - бросил в ответ Миска.
  
   Пока псы ели, Вася молчал. Он понял, что ночевать придется на улице. А раз так, то ни завтра, ни послезавтра ничего не изменится. Такого еще с ним не было никогда. Последнее время сын его хозяина не выходил с ним на прогулку, а просто отпускал на весь день из квартиры. Вася подолгу сидел у подъезда, пока на ночь его не пускали обратно в прихожую. Человек не видит, когда собака плачет. Он слышит лишь вой. Вася хотел выть от тоски, но в нем были силы и смирение, потому что он уже пережил смерть хозяина и последние два месяца показались ему жалким существованием. Не раз он подумывал сорваться с места и убежать прочь. Его останавливали неизвестность и страх умереть с голоду. Точнее, просто страх. Он не был готов к уличной жизни.
  
   - А ты типа породистый? - поднял вдруг голову Миска.
  
   - Я пойнтер, - представился Вася. - Охотничий и сторожевой.
  
   - Теперь ты просто бродячий пес, - прямолинейно подытожил Жулька.
  
   Доев остатки колбасы и хлеба осоловевший Миска посмотрел, чем привязали пса к столбу и решительно заявил:
  
   - Надо к Лягишу бежать, чтоб он прогрыз веревку, для нас она слишком толстая. Будем до утра ее муслякать, а толку никакого, уже пробовали в свое время.
  
   - Ну, побежали, чего время терять? - ответил напарник.
  
   Недолго думая, друзья спустились по склону к пруду, а Вася остался сидеть возле трубы и грустно смотреть им вслед.
  
   ***
  
   Бобер жил со своей семьей в лесном водоеме: грыз деревья, коряги, строил плотину и купал своих бобрят. Когда псы подбежали к пруду и начали лаять, было уже совсем темно, и только на водной глади отражался свет неполной луны. Миска порывисто гавкнул несколько раз, а Жулька начал повизгивать короткими очередями, имитируя что-то на подобии кваканья. Лягиш долго не показывался, и псы решили, что бобер уже спит.
  
   Будить его псы сильно опасались. Ходили слухи, что однажды ночью к пруду прибежал пес Какаха и начал истошно лаять, как сумашедший. Чего он хотел тогда, никто не мог сказать. Бобрята проснулись. Лягиш рассердился, вынырнул из пруда, вылез на берег и укусил бестолкового пса, а потом еще и гнался за дебоширом до самого поселка, пока не догнал. С тех пор искусанный Какаха больше не лаял - бледной тенью тихо бродил он у помоек и все время хромал.
  
   Когда псы уже собирались возвращаться, из пруда вынырнул выдра Шашка.
  
   - Эй, Шашок, Лягиша позови! - тявкнул Миска.
  
   - Он уже спит! - осипшим голосом ответил Шашка.
  
   - Шашок, дело важное! Ну, позови, еще рано спать бобрам, - настаивал Миска.
  
   - Я не Шашок! - важно фыркнул выдра. - Я Шашка! Нельзя их будить. Уходите!
  
   - Ты, бревно плавучее! - разозлился Миска. - Забыл, как тебя от ткачевцев отбили? Если бы не Мосол, ты бы уже сгнил. А Мосол - мой друг! Сделай, что просят, нам очень надо.
  
   - Да, помоги, Шашка, - чуть рыча, добавил Жулька.
  
   Выдра ничего не ответив, молча нырнул в воду, посеяв в головах гостей мысль о том, что их попросту проигнорировали.
  
   - Миска, а что это за суслик? - заинтересованно спросил Жулька.
  
   - Не суслик, а выдра. Навроде бобра, но чуть другой. Кто их там разберет под водой, - ответил Миска. - Давай подождем.
  
   - А как его от ткачей отбили? - снова полюбопытствовал Жулька.
  
   - Да я и не знаю особо. Был случай: Мосол мимо пробегал и увидел, что двое ткачей вот этого Шашку рвут, он тогда мелкий был совсем. Ну, Мосол их прогнал и сам сожрать захотел. Но потом не стал, уж не знаю почему, вообще-то такой ход не совсем в его духе.
  
   Минут пять собаки сидели молча, смотрели на ровную водную гладь и слушали вечерний концерт местных лягушек.
  
   - Жулька, ты это, на будущее будь осторожней, - дернул плечом Миска. - Кому попало не доверяйся. Нос по ветру держи.
  
   - Ясное дело, - тихо гавкнул Жулька. - Ты это сейчас к чему?
  
   - Я тебе говорю о том, чтоб аккуратней был. Ткачи видал, чего творят? Чуть нас не задрали тогда в бункере. Шустрый говорит, война с ними будет.
  
   - Я думал, она уже идет, - недоуменно заморгал Жулька.
  
   Вдруг из воды высунулась мокрая голова.
  
   - Чего вам надо? - мрачно спросил бобер. - Я вас не звал! Уходите отсюда!
  
   - Лягиш, привет! - вышел вперед Миска и заискивающе завилял хвостом. - Мы бы тебя в такое время не беспокоили, но помощь твоя нужна позарез.
  
   - А, это ты, - узнал черного пса бобер. - Уже поздно, утром приходи.
  
   - Лягиш, погоди! - встрял Жулька. - Там бобер сидит привязанный к трубе, скоро его собаки съедят, если веревку не перегрызть. Выручай, друг!
  
   - Бобер? - переспросил Лягиш с неподдельным волнением.
  
   - Да! - взвизгнул Жулька. - Выручай! Скорее!
  
   - Погодите-ка, - нахмурился Лягиш. - Что за бобер? Все наши здесь.
  
   - Я его не знаю, может, с реки кто-то привез и привязал, - злобно взглянул на Жульку Миска. - Но спасать-то все равно надо, потом познакомитесь.
  
   - Сейчас, ждите тут, - сказал бобер и бесшумно исчез под водой.
  
   - Жулька, ты идиот? - зарычал Миска. - Зачем встрял? Какой еще бобер?
  
   - Он бы нырнул и все тогда, - с азартом ответил Жулька. - Не бойся, главное, чтоб с нами пошел, а там уговорим.
  
   - Дружок твой и до утра бы посидел там, у сосны, - не переломился, - проворчал Миска. - А бобер с нами потом дел иметь не захочет. Что я после этого Шустрому скажу?
  
   Лягиш шумно вынырнул, сбив мордой несколько кувшинок.
  
   - Ведите, - коротко скомандовал он.
  
   По лесу бежали молча.
  
   По дороге Лягиш спросил обеспокоенно:
  
   - Это какая же сволочь бобра к трубе привязала?
  
   - Да мы не знаем. Бежали мимо. Видим - сидит, - оглядываясь, зачастил Жулька. - Раз ты бобер - значит специалист по другим бобрам. Вот мы сразу и к тебе.
  
   - Молодцы! - довольно ответил бобер.
  
   - Мы же все братья. Должны помогать друг другу, - тявкнул Жулька и поймал суровый взгляд Миски.
  
   Поднявшись на бугор, где ожидал привязанный пес, спасатели остановились, потому что бобер немного отстал.
  
   - Ну, давай, Жулька, - гавкнул Миска. - Думай теперь, как из положения выходить будем.
  
   Оказавшись на месте и увидев впотьмах у сосны охотничьего пса, запыхавшийся бобер повернулся к Миске и гневно спросил:
  
   - Ну и где бобер?
  
   Миска с надеждой посмотрел на Жульку.
  
   - Да вот же он сидит! - тявкнул тот.
  
   Миска проскулил что-то невразумительное и сокрушенно спрятал морду под лапы.
  
   - Псины бессовестные! Вы чего мне тут под ночь мозги вытряхиваете? Я вам сейчас устрою, - пригрозил бобер и угрожающе двинулся на Жульку.
  
   Миска быстро встал между ними.
  
   - Лягиш, ну извини, извини, - примирительно начал пес. - Вообще-то тут разницы особой нет между бобром и псом при таких сложных обстоятельствах. Ты сам погляди - хороший пес в беде. Перегрызи веревку, будь другом, пока никого из врагов нет.
  
   - А мы-то в темноте и не разглядели! - продолжал валять дурака Жулька. - Похож на бобра издалека.
  
   - Заткнись, - зарычал Миска.
  
   - Меня Вася зовут! - вклинился в напряженный разговор узник.
  
   - Да мне без разницы! - огрызнулся Лягиш.
  
   - Тебе тут работы на минуту. Хочешь, яблок вот из сумки возьми своим пожрать. Мы в долгу не останемся, - продолжил практиковать силу убеждения Миска. - Пропадет же пес.
  
   - А то получается, что зря ходил! - добавил Жулька.
  
   Бобер на деле был хоть и вспыльчивым, но, когда кто-то нуждался в помощи - добрым и отходчивым существом.
  
   - Ладно, болваны, помогу, - проворчал он. - Набрехали-то сколько - целого бобра приплели! А я думаю - что за бобер в нашем лесу, откуда, я же всех тут знаю!
  
   Вся работа заняла у бобра около двух минут, после чего он вытерся передними лапами, поплевался, отвернулся от собак и посмотрел в сторону леса.
  
   - Благодарю, уважаемый, - гавкнул Вася.
  
   - Ну, давай, обживайся теперь. Ты, гляжу, породистый. Может еще, повезет - попадешь к кому-нибудь, - миролюбиво ответил Лягиш.
  
   - А так разве бывают, чтобы с улицы подбирали? - полюбопытствовал Жулька.
  
   - Да кто их, людей, знает? - ответил бобер. - Вот у меня бобренок-сынок один раз уплыл и потерялся. Я по пруду всюду его искал, звал, самоловки все проверил, а его нигде нет. Ну, думаю, пропал дурачок. День, два нет. Решил, что сгинул сынок. Себя начал корить за невнимательность. Потом смотрю, дед какой-то с девочкой к берегу подошли, достали из авоськи моего сынка и выпустили. Оказывается, он вылез из норы и пошпарил от дома, запутался и в сеть к браконьеру попал. Тот его с рыбой вытащил и с собой уволок. Не знаю как, но где-то его эти люди у этого браконьера забрали. Ведь не убили, выходили и обратно принесли. Я деда хорошо запомнил, бородатый такой, строгий, с клюкой. Если увидите его, не пугайте лаем.
  
   - Да знаем мы этого деда, - кивнул Миска. - Недавно нас с Лыко мясом возле родника угощал.
  
   - Вот видите. Я всегда говорю, что человек человеку рознь. У доброго человека и мысли не возникнет, чтобы животное обидеть.
  
   - Чего делать-то теперь с тобой? - спросил Миска Васю.
  
   - Пошли со мной, я тебе хорошее место возле пруда покажу, - предложил пойнтеру бобер. - Поживешь первое время. Там сухо и от дождя можно укрыться.
  
   - Вот, Лягиш, правильно! Возьми его, пусть у тебя первое время перекантуется, - согласился Миска. - Только что он жрать будет?
  
   - Разберемся, - ответил, уходя бобер. - Пойдем, Вася.
  
   - Бывай, Лягиш, - тявкнул Жулька.
  
   Пройдя несколько метров по склону, бобер обернулся, посмотрел на сумку и произнес:
  
   - Вещички-то лучше бы обратно отнес. А то чем вы от ткачевцев отличаетесь?
  
   Хозяин пруда прихватил два яблока и быстро скрылся в кустах.
  
   - Спасибо вам, ребята! Еще увидимся, - пролаял пойнтер и бодро бросился за ним.
  
   - Жулька, если хочешь, беги в схрон, а мне и правда надо сумку вернуть, - сказал Миска.
  
   - Ты чего? - удивился Жулька. - Там ждать могут, сам же говорил, аккуратнее быть.
  
   Миска сунул морду в сумку: - Тут какие-то ключи, бумажки, железки лежат. Нет, надо вернуть. За жратву спасибо, а чужого нам не надо. Я того мужика знаю. Он вообще добрый, даже наших иногда прикармливает. А раз меня видел, то сам понимаешь - обиду затаит.Так что я, пожалуй, рискну.
  
   - Ну, раз решил, тогда я с тобой, - решительно прорычал Жулька и схватил сумку за ручки.
  
   В это время Сергеич уже спал на покрышках в гараже, а Виталий Шпигун сидел на табурете, курил, изредка поглядывая нетрезвым взглядом на звездное июльское небо. Неожиданно из-за гаража выбежал Жулька, опустил сумку перед воротами и со всей силы рванул в густые заросли, где его поджидал Миска. Изумленный Виталий вскочил со стула, заглянул в сумку, замер ненадолго, поднял голову и едва слышно произнес:
  
   - Ну и денек, твою мать.
  
   После чего он закрыл гараж, забыв разбудить своего собутыльника, и, напевая слова из песни группы 'Сектор газа', побрел домой.
  
   - Хороший день был, сытный, - следя за человеком из кустов, сказал Миска.
  
   - Точно: пожрали, погуляли, пса спасли, - согласился Жулька. - Да и Лягиш вроде не в обиде.
  
   Собаки еще немного постояли под луной и вскоре побежали в укрытие. Нужно было поспать, чтобы встретить предстоящий день с новыми силами.
  
  
  
  
Как надо жить
  
  
  
   Пес Батон из банды Ткача в действительности, как и рассказал кот Шуба, наведывался в квартиру номер 17 старого двухэтажного дома. Однажды он лаем прогнал малышей с песочницы, сел в неё и от безделья начал злиться на свою дворовую жизнь. Он ненавидел квартирных собак, которых хозяева выводили на прогулку. Ненавидел, потому что у них всегда есть еда и теплое место для сна, и презирал за то, что они ходят с вечным хомутом на шее. Одна мамаша увидела, как ее ребенок заплакал, показывая пальцем на наглого пса в песочнице, и попыталась прогнать его, размахивая прутиком. Батон уверенно и грозно гавкнул, женщина отпрянула, схватила сына за руку и увела домой. Хозяин положения посидел еще минуту и решил спрятаться в кусты, предположив, что сейчас здесь может появиться кто-то посерьезней пугливой мамаши.
  
   У подъездов домов сновали люди: слесари-сантехники, старики, шумные дети, военные, снимавшие квартиры, и обычные пьянчужки. Из открытых окон изредка лаяли домашние собачонки, которых Батон продолжал ненавидеть за их беззаботную сытую жизнь.
  
   На улице стояло несколько двухэтажных домов, покрытых желтой облупившейся краской. Два из них жильцы вплотную соединили между собой гаражными постройками. В результате образовался большой, но тихий двор, в котором в теплые майские дни, когда цвела рассаженная на клумбах сирень, было особенно уютно. Тогда Батон решил использовать это место, чтобы отлеживаться здесь время от времени и выклянчивать еду у здешних жильцов, в основном, женщин.
  
   Несколько лет назад общая крыша гаражей почти истлела от солнца, дождей и ветхости. Вездесущие подростки разбирали ее по ночам над приглянувшимся гаражом и утаскивали через проделанную брешь автомобильные покрышки, инструменты, аккумуляторы, велосипеды и все то, что можно было продать или обменять на водку. Возмущению жильцов не было предела. Милиция бездействовала, глава местной администрации, по совместительству проповедник баптистской организации Арнольд Петрович Оманидзе, оправдывался, что сейчас у всех время тяжелое, в стране разруха, у властей не хватает сил и средств. 'Я все понимаю, граждане, сейчас все воруют, но, несмотря на невзгоды и жизненные испытания, чрезвычайно важно прощать людей. Всякое в жизни бывает. Вот настанут лучшие времена, и заживем, как в Европе', - обещал он посетителям в дни приема по личным вопросам. Сам глава администрации жить, как в Европе, начал одним из первых, за время своей напряженной работы успев обзавестись японским внедорожником и построить коттедж.
  
   В конце-концов произошла трагедия: один ушлый мужик пробрался на крышу, провалился в гараж и упал в ремонтную яму, сломав обе ноги. Посовещавшись, дружные жильцы обоих домов решили за свой счет отремонтировать крышу гаражей и больше не дежурить по ночам с арматурой и палками в ожидании непрошеных гостей.
  
   В условиях современной действительности и нестабильной экономики, коллективная сознательность и сплоченность есть лучшее оружие против преступности, произвола и беззакония, - говорил горожанам Арнольд Петрович. Примерно такой же модели поведения придерживались собаки стаи Шустрого и банды Ткача. Не то, чтобы ткачевцы отличались особой сплоченностью, но держались они, как правило, вместе, ведь так легче выжить в суровом собачьем мире, который совсем не похож на ту жизнь, которую ведут некоторые, избалованные вниманием, домашние собаки.
  
   Этой ночью Батон сидел в сломанном холодильнике, выставленном возле одного из гаражей, и грыз застарелый бычий мосол, раскопанный из тайника за холодильником. Шел дождь и периодически устрашал раскатами грома. Вдруг в секунду затишья у подъезда дома номер послышался напряженный шепот. Батон высунул морду из укрытия и стал наблюдать за дорогой и гаражами. Вдоль стены дома номер 6 проскользнули два человека в капюшонах, остановились возле штабеля кирпичей в углу между домом и гаражом, и по кирпичам резво забрались на крышу. Раньше этот штабель был полным, и кирпичи лежали в нем ровными рядами, но сейчас треть из них уже растащили, и его левый бок вполне походил на лестницу. По крыше они проползли в сторону дома номер 7 и остановились возле застекленного балкона на втором этаже. Балкон находился так близко к крыше, что если снять его жестяную обшивку, можно было попасть и в квартиру. Злоумышленники осмотрелись, один из них достал монтировку и стал наносить несильные удары по облицовке, чтобы оценить прочность металла. Время воры выбрали под стать делу: их работа была практически не слышна в шуме непогоды. Второй подельник достал ножницы по металлу и начал вырезать ход на балкон. Работали быстро и слаженно: как только второй закончил резать фрагмент жестяного листа, первый отогнул его монтировкой. Неожиданно из квартиры послышался собачий лай. Воры прекратили демонтаж обшивки и затаились. Собака не переставала лаять и вскоре разбудила хозяина - лейтенанта Степана Быстроходова. Молодой человек выругался и вышел покурить на балкон, чем окончательно спугнул домушников, попрыгавших с гаражей в палисадник. Докурив, он вернулся в квартиру, так и не заметив оставленной взломщиками небольшой дыры. К слову сказать, увидеть ее он бы не смог даже при большом желании - слева внутри вдоль всей стенки балкона стояла внушительная тумбочка с пустыми банками для закрутки огурцов и варенья. С гаражей ее тоже не было видно, поэтому успей воры закончить начатое - за жестяной стенкой их ждал бы большой сюрприз.
  
   В этот момент на Батона снизошло озарение - это было так внезапно и настолько противоречило обычной собачьей логике, будто одна из молний ударила прямо в холодильник, в котором прятался пес, и принесла в его голову Идею. Батон понял, что он и САМ может пробраться на крышу, а затем и в квартиру - так, как это пытались сделать воры. Пес не раз видел лейтенанта Быстроходова, когда он уходил утром на службу и возвращался поздно вечером. Или уходил в обед и возвращался лишь под утро следующего дня. Вот только воры могли все испортить.
  
   Батон вылез из холодильника и решительно залаял на затаившихся в палисаднике мужчин. Те несколько раз шикнули, но, когда поняли, что собака не успокоится, чертыхаясь, выбежали из двора. Довольный собой пес вернулся в убежище и стал терпеливо ждать утра.
  
   Забежать по кирпичам на крышу было несложно, Батон преодолевал и не такие препятствия, правда, на крышах он до этого момента не бывал ни разу.
  
   Сложность была в другом: псу пришлось долго караулить момент после того, как деревянная подъездная дверь открылась и лейтенант, оправдывая свою фамилию, быстро покинул двор. Сначала мешал дворник, с ворчанием выгребавший мусор из-под лавок, затем - несколько бабок, занявших одну из них, потом - вонявший мазутом и спиртом хозяин одного из гаражей, который возился с мотоциклом.
  
   Наконец, двор опустел. Батон стрелой взвился в воздух, ловко забежав по кирпичам на крышу. Отверстие в балконе Быстроходова было совсем небольшим, пес с надеждой просунул в него голову. Едва не оцарапавшись об металл, он угодил мордой в фанерную стенку тумбочки с банками. За ней на полу стояли коробки, табурет, валялись пустые бутылки из-под пива, а в углу лежал сдутый футбольный мяч и запыленные ласты. Зазор между полом и днищем тумбочки был катастрофически мал. Как же так? Такой замечательный замысел и все впустую? Батон заскулил от обиды. Покажите, покажите ему хоть одного пса, способного придумать столь дерзкий план! Кто - Ткач, Шустрый, быть может, Мосол или Чача? Нет, это он, Батон, единственный, кто смог! Его верхняя губа дернулась, он перестал скулить и зарычал. Нет, это дело так нельзя оставить - пес решил идти до конца: продолжая воинственно рычать, он просунул морду еще дальше и пролез под тумбочку. Банки угрожающе зазвенели. Батону казалось, что его сверху придавил целый грузовик. Стиснув зубы и изо всех сил толкаясь задними лапами, он вытолкнул себя из-под тумбочки. Внутри нее одна банка разбила другую. Новоявленный гость спрятался за одну из коробок. Из приоткрытой двери в комнату не доносилось ни звука.
  
   Пес радостно ухмыльнулся про себя, потом собрался, понюхал воздух и опасливо прошел внутрь. В зале на ковре лежало бело-рыжее пушистое создание с большими ушами, похожее на миниатюрную лису. Увидев Батона, шпиц вскочил, поджал уши и испуганно тявкнул:
  
   - Эй! Вы кто?
  
   Батон оценивающее оглядел животное и, походя, бросил:
  
   - Дома одна?
  
   - Я кобель! - замотал головой песик. - Я Джофри.
  
   - Мне плевать. Жрачка есть?
  
   - Кто вы такой? Это мой дом! Здесь нет места для посторонних.
  
   - Пикнешь - горло прокушу, - хищно подмигнул шпицу гость.
  
   Не обращая внимание на притихшего Джофри, Батон начал обследовать однокомнатную квартиру. Убедившись, что по близости больше никого нет, он развалился на ковре и оскалился от удовольствия. Все его знакомые собаки сейчас на улице, рыскают по помойкам, ищут еду, а он здесь, на ковре...
  
   - Я требую объяснить ваш визит сюда! - взвизгнул хозяин квартиры из-за угла, нарушив сладкую негу визитера.
  
   Для матерого пса это пушистое нечто было даже меньше, чем пустое место, и при желании он мог легко задрать Джофри, чтобы тот не мешался. Но желания такого не было, ощутивший вкус победы над обстоятельствами Батон пребывал в крайне благодушном расположении духа. Он встал и прошел на кухню.
  
   - Эй! Боби! Как тебя там? Иди сюда! Еда где? - позвал Батон.
  
   - Еда? - заглянул в кухню напуганный шпиц. - Э-э-мм. В миске.
  
   - Ты чего мне прогоняешь, снежок, пустая твоя миска, - зарычал Батон. - Я ее первым делом проверил.
  
   - Ах, да, - растерянно проскулил Джофри, - в ней суп был, но я его уже, это... съел.
  
   - Где нормальная еда? - грозно спросил Батон. - Что хозяин жрет, где прячет?
  
   - Вон там, - пискнул шпиц, указывая влажной черной кнопочкой носа в сторону внушительного холодильника. - Но он закрыт, только хозяин может его открывать.
  
   Батон с презрением посмотрел на зверька, подпрыгнул, зубами вцепился в рукоятку, повиснув, резко дернул ее, и дверца открылась. Джофри проследовал за гостем, он волновался и семенил лапами по полу, словно очень хотел в туалет. Когда чужак легко и непринужденно открыл натужно гудящий холодильник, шпиц изумился ловкости грабителя и начал жалобно причитать:
  
   - Послушайте, туда нельзя, это только для хозяина, он будет очень ругаться!
  
   - Пшел отсюда! - рявкнул Батон, стоя на задних лапах, а передними деловито сшибая крышку с большой чугунной кастрюли. - Свали с обзора, мышь, а то я так-то не прочь и свежатинкой закинуться.
  
   Испуганный Джофри удрал в коридор, но продолжил, выглядывая из-за угла, наблюдать, как наглая, бесцеремонная, грязная и вонючая псина хозяйничает на кухне.
  
   Кроме ледяного капустного супа, который Батон вылакал прямо из кастрюли, роняя капустную жижу на пол, в холодильнике обнаружились полпалки соевой колбасы, тарелка с тремя морковными котлетами и кусок заветренного сыра. Поглощая пищу, он на мгновение забылся. Вытаращив глаза, пес жадно чавкал, щурился и ронял слюни.
  
   В достаточной степени утолив голод, Батон подобрел, вышел в коридор и спросил:
  
   - Слышь! А где мясо-то? Что твой хозяин одну капусту жрет, что ли?
  
   - Да,- ответил из-за трюмо шпиц. - Он мяса не ест совсем.
  
   - Вот доходяга, - поморщился Батон. - Постой-ка, а где тут пакеты с сухим кормом?
  
   - Э-э... тут их нет, - ответил Джофри и виновато спрятал голову под лапы.
  
   - Как это нет? Ты меня огорчить задумал, Боби? - рыкнул чужак. - Таких чмырей пушистых всегда на спецкорм сажают. А ты, выходит, тоже овощеед? Ну-ка! Раз нормальной жратвы нет, тебе ляжку надкушу, она-то уж точно из мяса, мягкая небось.
  
   - Не надо! - тонко взвыл шпиц. - Корм там, в чулане!
  
   Усмехаясь, Батон просунул нос в слегка приоткрытую раздвижную дверь и вдохнул нечеткий запах сухого корма 'Педигри'. Он стащил пакет со сломанной стиральной машинки, используемой в качестве стола, разодрал в мешке отверстие, засунул в него морду по самые уши и стал алчно поглощать невероятное лакомство. Ел он с таким азартом и жадностью, что от удовольствия забыл обо всем на свете: и о мелком недоноске, и о его недотепе-хозяине, и о гудящих машинах, и о Ткаче, и вообще обо всех уличных собаках. Коричневые шарики посыпались из мешка и покатились по полу. Джофри хоть от стресса и не был голоден, но тоже начал их поедать из страха, что рыжее чудовище съест всю провизию в доме, и шпиц умрет от голода.
  
   Пока Батон доедал корм, Джофри суетливо бегал по тесному коридору, изредка поглядывая на хвост чужака, торчавший из чулана и скулил себе под нос: 'Мой корм. Что же делать? Как же мне быть, хозяин? Уходи, чужак. Уходи! Я не виноват!'.
  
   Осоловевший Батон выглянул из чулана, шарики сухого корма еще сыпались у него из пасти. Он вперевалку проковылял на кухню, попил воды из миски Джофри и направился в комнату, где уже сидел на ковре взволнованный белый кобелек и очень сильно переживал за свое будущее и настоящее.
  
   - Ну, теперь-то вы уйдете?
  
   - Нет, - пугающе спокойно ответил Батон и тяжело завалился на диван.
  
   Джофри еще больше засуетился и занервничал, представляя, что сделает с ним хозяин, когда увидит такое безобразие. Мало того, что чужак съел еду хозяина, так он еще наследил по всей квартире своими грязными лапами. А теперь и вовсе забрался на хозяйскую неубранную с утра постель.
  
   Неожиданно Батон прервал его мысленные стенания и спросил:
  
   - Напомни, ты сучка или кобель?
  
   - Я кобель Джофри! - робко напомнил пес.
  
   - Да? Жалко, - буркнул вторженец и положил голову на одеяло.
  
   Минуту оба лежали молча. Батон дремал на кровати, а Джофри сидел на полу, жалобно поглядывая на него.
  
   - Это, слышь, - вдруг поднял голову Батон. - А когда твой хозяин вернется? Только не вздумай мне врать.
  
   - Вечером, - сглотнул песик. - Он на дежурстве.
  
   - Ясно. Тогда я посплю тут у тебя до вечера. А ты не врешь, что кобель?.. Ладно, расслабься, пушок.
  
   Униженный Джофри поздно сообразил, что изрядно сплоховал. Следовало бы сказать, что хозяин придет вот-вот, совсем скоро, чтобы незваный гость скорее убрался восвояси. Несчастный шпиц лежал на ковре и тихо скулил. Ему казалось, что все происходящее - страшный сон, и он спит с самого обеда.
  
   - А вы где живете? - решил поинтересоваться Джофри.
  
   - На улице, - пробормотал с дивана Батон.
  
   - А у вас и будка своя есть?
  
   - Нет у меня будки.
  
   - Как? Совсем нет? А что же вы едите?
  
   - Отходы с помойки, крыс, голубей и ... сухой корм вот теперь. М-м! Вот же жизнь! Я к тебе теперь буду часто заглядывать, так что ты ешь меньше, чтобы хозяин ничего не заподозрил, - приоткрыв один глаз, сказал Батон. - Не ссы, в холодильник больше не полезу, это я так, от голода. Сухой корм завсегда лучше всей этой овощной дребедени, хотя котлетки из моркови еще более менее были. Ты мне про твоего хозяина все обрисуешь, когда он дома, а когда нет, чтоб я, когда мне надо, приходил и уходил вовремя. Лишние проблемы нам же не нужны? А то, если у меня они здесь начнутся, ведь и тебе жить станет трудней, смекаешь? Так что давай дружить, Боби.
  
   - Вы хотите стать моим другом? - наивно спросил Джофри.
  
   - Да-да. Буду твоим лучшим товарищем, - зевнул во всю пасть Батон. - Буду тебя навещать, ты - делиться жратвой, а то больно хорошо живешь, я смотрю. Тепло, сытно. Никто сетями не ловит и травить не пытается. Одни удобства у тебя.
  
   - Но хозяину это не понравится! Он брезгливый. Он не любит, когда я с прогулки залезаю в кресло. Надо сразу лезть в ванную мыть лапы, а потом только в комнату. Он очень чистоплотный. Надо обязательно мыть лапы после улицы. Хозяин сердится, когда что-то не на своем месте. Еще часто приходит пьяный. Он тогда какой-то другой, не настоящий.
  
   - Во-от! - потянулся Батон. - Это хорошо, что он у тебя бухарь. Ну, никто же не узнает, что я твой друг, правильно? Ты меня научишь, как тут себя вести, чтобы не спалиться. На диван и кресло я больше не полезу, так и быть, а ты - не сдашь, что я к тебе в гости хожу, а то порву, как платок. Усек, друг мой?
  
   - Ну, ведь это какая-то неправильная дружба... она корыстная, - обиженно заметил Джофри. - От этого только вам польза.
  
   - Хе-хе. Много ты понимаешь в дружбе. Сидишь тут днями в квартире и не знаешь ничего о жизни там, за стенами. Тоже мне, знаток! Чмофри. Знаешь, будем у тебя тут бордели устраивать. Сучек приведем, жрать будем вволю, узнаешь хотя бы, как по-настоящему надо жить, а?
  
   - Нет! Пожалуйста! - вскрикнул шпиц. - Только не надо больше никого водить!
  
   - Э-э, слабак, - отвернулся к стене Батон. - Устал я с тобой препираться, спать хочу. Как придет твой человек, разбудишь меня. Вон, иди на балкон. Залезь по коробке на тумбочку, смотри в окно и карауль, когда он явится. Я перед уходом еще чуток пожру. Там в пакете вроде осталось..., - что-то невнятно бурча, Батон провалился в глубокий сытый сон.
  
   Проснувшись уже в темноте, пес резко повернул голову и увидел Джофри, который продолжал понуро сидеть на ковре.
  
   - Эй, Боби, ты чего не на тумбочке?
  
   - Я так не умею забираться, - грустно ответил шпиц. - Да и не пристало это собаке, по столам лазать.
  
   - Не пристало? Ишь, какой, ваше благородие. Тогда давай, делай, что пристало - развлекай меня как-нибудь. Давай, показывай!
  
   - Что показывать? - трусливо спросил Джофри, поджав уши.
  
   - Ну ты и пушок! Где вас берут таких, намыленных. Показывай, говорю, чему тебя хозяин научил - прыгать, допустим, через стул, или на задних лапах ходить, ну ты знаешь. Давай, не просиживай ковер, приступай, - энергично почесав затылок задней лапой, приказал чужак.
  
   Джофри несколько секунд сидел и вспоминал, чем бы можно было угодить наглецу. Он вскочил на задние лапы и начал кружиться по часовой стрелке. Совершив около десяти оборотов, пес плюхнулся на ковер, затем снова вскочил и сделал столько же попыток вращения вокруг своей оси против часовой стрелки.
  
   - Вот как я умею! - заявил он Батону, напрасно рассчитывая на его восхищение.
  
   - Да уж. Был бы ты сучкой - намного больше бы от тебя пользы было,- резюмировал выступление Батон. Совершенно неожиданно для себя, ему захотелось приободрить этого глупого несмышленого шпица. - Ну ты это, выше хвост, ты хоть не такой позорник, как собачонки, которых на руках всякие бабы носят.
  
   Джофри еще долго семенил лапками и обеспокоено бегал из угла в угол, поглядывая на диван.
  
   В десять часов вечера послышался звон ключа в замочной скважине. Лейтенант Степан Быстроходов вернулся с полетов, чем очень обрадовал изволновавшегося питомца. Песик громко залаял, разбудив уснувшего Батона.
  
   - А! Что? - вскочил тот с дивана, дико вращая глазами.
  
   Джофри опять поздно понял, что стоило бы затаиться под кроватью, чтобы хозяин увидел наглеца и всыпал ему как следует.
  
   - Молодец, снежок. Соображаешь, - придя в себя, гавкнул Батон и выбежал на балкон. - Давай, до встречи, дружище!
  
   Невзирая на изрядно потолстевшее пузо, он прополз под тумбочку, полежал под ней, хрипя от натуги и вытолкнул себя на крышу гаража. С нее он осторожно спустился по кирпичам на землю, после чего, бодро виляя хвостом, вышел из двора и исчез в раскидистых зарослях через дорогу. Спустя полминуты на крыше показалась черная тень. Кот Махно, мягко ступая лапами по мокрому шиферу, подкрался к отверстию в обшивке балкона и понюхал воздух. Изнутри раздавались громкие крики. Молодому кобелю Джофри весь следующий день предстояло просидеть наказанному в ванной за опустошенный холодильник, разбросанные собачьи шарики и грязные следы от лап на полу и диване.
  
  
  
  
Ночной патруль
  
   Пока Николай Попандопуло был на работе в течение суток, захватив с собой и своего нового питомца Тобика, кот Фант пребывал во дворе и внимательно наблюдал за окрестностями. Оставаться внутри дома он категорически не желал и всякий раз перед уходом хозяина караулил у входной двери, чтобы его случайно не заперли. Николай Гаврилович не переживал, каково коту будет одному на улице, - он давно убедился, что так даже лучше и полезней для Фантика.
  
   Скучать ему, действительно, не приходилось: часто прибегали бездомные котята с задних дворов, которых он обучал ловле мышей и искусству защищаться или прятаться от взрослых котов и агрессивных собак. Несколько раз приходили и сами соседские коты - совместно решить кое-какие территориальные вопросы. Иногда Фант задумывался над тем, что он никогда не вкушал радостей и страхов бездомной жизни, а сам учит молодняк урокам выживания. Чтобы не терять уверенность в себе, ночами Фант бродил по окрестностям и как мог следил за порядком. Чаще всего он просто гулял. Сегодня, например, в одном из дворов ему встретилась широко известная в кошачьей среде кошка Мика. Завидев победителя целой кошачьей банды, она разволновалась, легла перед ним на спину и начала елозить по земле, затем перевернулась на живот, и задрала пушистый хвост. Фант хотел было поиграть лапой с хвостом, но передумал и просто пошел дальше. Мика затравленно огляделась, не увидел ли кто ее фиаско, но, никого не заметив, посмотрела вслед удаляющемуся коту с самым презрительным взглядом, на который была способна, и, гордо подняв голову, направилась в другую сторону.
  
   После того, как Фант спас от растерзания помойными котами маленького вороненка, выпавшего из гнезда, все местные пернатые первым делом сообщали ему обо всем подозрительном. Как правило, по ночам в округе было тихо. Раз в неделю пятничными вечерами матерился из своего двора отмечающий конец трудовой недели Александр Бадро, и Фант каждый раз убеждался в том, что он не ошибся, пригласив Тобика жить к себе.
  
   Кот сидел на крыльце и расслабленно смотрел, как что-то юркое, неуловимое движется там, в траве. Нет, точно не мыши, быть может, - сверчки? Наконец, Тобик и Николай Гаврилович вернулись с работы. Пес скорей вбежал во двор навстречу своему другу.
  
   - Привет, дружище. Как день прошел? - радушно поприветствовал его кот.
  
   - Привет, Фантик, - неистово вилял хвостом Тобик. - Сегодня меня хозяин учил, как по запаху человека определить. Дали вещь понюхать и найти, кому они принадлежат. Я почти справился.
  
   - А почему почти?
  
   - Там одна куртка сразу двоим принадлежала. Задание с подвохом. Я сначала к одному мужику подбежал и присел, а потом к другому. И еще штаны чьи-то дали понюхать, а на них столько запахов, словно их каждый день разные люди одевают. Я их просто в зубы взял и отдельно положил. Хозяин меня похвалил...
  
   Тобик вдруг замолчал, обернулся на Николая Гавриловича, проверяющего почтовый ящик и, чуть зажмурившись, тихо сказал:
  
   - Да-а, хозяин!..
  
   - Молодец, - прищурился кот, и снова вгляделся в траву. - Тебе понравилось искать?
  
   - Очень! - запрыгал вокруг него Тобик. - Никогда не думал, что может быть так интересно. Еще лазал по разным ступенькам и лесенкам. А еще мне палку так далеко бросали, что я за ней бегать устал. А еще сахарок и кусочки сухого корма дают после каждого упражнения. Очень вкусные. Наверно, чтобы я больше старался.
  
   - Да, наверно. Ты пока поужинай, а потом я тебе кое-что расскажу, - сказал Фант, поднявшись на лапы. Да что же там такое шелудит в траве? Похоже, стоит разобраться. Кот спрыгнул с крыльца и, крадучись, направился к источнику своего беспокойства.
  
   Тобик дождался хозяина, вбежал в дом, поел каши, заглянул было в комнату девочки, но вспомнил, что ее сюда привозят из города только в конце недели, когда хозяин весь день дома. Понюхав черную плюшевую обезьянку Чочи, любимую игрушку Саши, пес выскочил во двор к Фанту.
  
   - Ты куда это, друг? - приветливо спросил его хозяин у двери, - Не набегался за день? Ну, иди, завтра все равно у тебя выходной.
  
   Фант сидел во дворе возле чугунной ванны для поливной воды и пристально смотрел на шевелящийся бугорок земли на газоне.
  
   - Это крот, - определил он. - У нас во дворе они редко появляются, вот я и запутался.
  
   - Крот? - поднял уши торчком пес. - Нам надо его поймать?
  
   - Нет, просто припугни его, - посоветовал Фант. - А то свою бригаду приведет - они весь участок нам перероют.
  
   Тобик озорно подскочил к бугорку сунул в него морду и начал лаять.
  
   - Довольно, довольно, - крикнул ему запрыгнувший на бортик ванной кот. - С него хватит. Мы показали ему, чей это двор.
  
   - А что ты хотел мне рассказать, - спросил Тобик, утеряв к кроту всякий интерес.
  
   - Ах, да, - вспомнил Фант и начал излагать. - Тут такое дело, друг. Знаешь кирпичный дом с деревянным крыльцом? Он в двух домах от нашего. В нем дед Барин с бабкой живет. От них куры еще иногда через дыру в заборе на дорогу выбегают.
  
   - Кур видел! - оживился Тобик. - Их что, надо поймать?
  
   - Да нет же, подожди, не перебивай. Вчера ночью я видел, как к этому дому подошли трое людей, ну как людей - пацанов. Такого же возраста, как сын твоего бывшего хозяина.
  
   При упоминании Бадро у Тобика что-то ёкнуло, дернулось внутри, но он не подал вида.
  
   - Двое через забор перелезли, а третий за деревом встал, - продолжал кот. - Один из двоих под дом сел и начал прислушиваться. Другой пробрался вглубь двора... В общем, дед покурить на крыльцо вышел, и эти двое через соседние дворы ушли. Я, кажется, знаю, чего они хотели взять - у них вдоль дорожек такие длинные штуки лежат. Пахнут, как вот это.
  
   Кот посмотрел на алюминиевую ложку, оставленную кем-то на уголке ванной. Тобик внимательно обнюхал ее.
  
   - Так вот, у нас вон такие же длинные штуки сзади дома лежат, только у деда участок больше и они у него даже по бокам бетонных дорожек уложены.
  
   - И у того... тоже такая есть. Кучу песка поддерживает, - заметил Тобик, имея в виду Александра Бадро.
  
   - Эта шпана на разведку приходила. Сегодня у деда утащат, а завтра и к нам во двор придут. Понимаешь?
  
   - А что делать-то нужно? - не понял Тобик.
  
   - Вот в этот раз поймать как раз было бы самое то... - начал кот.
  
   - Отлично! А давай тогда им засаду устроим! - воодушевился Тобик. - Как они снова придут, я выпрыгну и начну на них лаять, лаять, хватать их, рычать!
  
   - Успокойся, - поморщился от громкого лая кот. - Поймать их на самом деле не выйдет. В лучшем случае, спугнешь. Они даже не перелезают через забор, а с двух прыжков его перепрыгивают.
  
   - А что же нам делать? Будем смотреть, как они чужое добро воруют и к нашему подбираются? Может, подождать, пока они эти штуки начнут со двора вытаскивать, и тогда шум поднимем? Если разбегутся, то хозяин хоть знать будет, что тут воры были, - предложил пес.
  
   - Я думаю, что они их уже не побросают, а, скорее, дадут тебе такой громадиной по голове. Пока все спохватятся, время только потеряем, - ответил Фант. - А то и прибьют.
  
   Предметом обсуждения кота и пса были вертолетные лопасти из дюралюминия. В свое время отец Николая Гавриловича, подполковник Гаврила Петрович Попандопуло и его подчиненный, капитан Федор Баринов, вывезли немало списанных лопастей с аэродрома и приспособили их на свои участки.
  
   - Может, все-таки полаять? - после продолжительного молчания повторил пес.
  
   - Лаять - дело нехитрое, - ответил кот. - Хотя... Давай вот как сделаем: я спрячусь в кустах, и дам тебе сигнал, когда они снова явятся, а ты побежишь в комнату и разбудишь нашего хозяина, чтобы он вышел на улицу. Приведи его сюда, к Барину. Он поймет, что делать.
  
   - Разбудить? - забеспокоился Тобик. - Ну, не знаю. А если он не пойдет на улицу и дальше спать будет? Или даст тапком по башке.
  
   - Не бойся, не даст, - успокоил его Фант. - Ты, главное, хорошо буди. Лай, скули, чтобы он встал и на улицу с тобой вышел за калитку. Я его зимой будил так, трогал лапой за плечо или тихонько давал ему по щеке, он вставал и выпускал меня на крыльцо. Давай, надо хорошенько этих хулиганов напугать, чтобы ход сюда забыли.
  
   - Это я понял, а какой сигнал будет? Ты ведь на улице будешь, а я-то дома обычно ночую.
  
   - Ворона на подоконник сядет и начнет в окно клювом стучать. Ты сразу услышишь. Я для надежности скажу ей, чтобы она еще и в дверь попробовала подолбить, вроде стучится кто-то.
  
   - Здорово, я и забыл, что у тебя тут все схвачено, - весело гавкнул Тобик.
  
   Пока кот и пес обсуждали детали предстоящей операции, на улице стемнело и похолодало. Возле дома Николая Гавриловича замерцал фонарь на столбе. Хозяин несколько раз звонил в домоуправление и просил заменить неисправный дроссель в цепи питания газоразрядной лампы, но начальник ремонтной бригады в который раз отвечал, что они лучше знают, в чем проблема, и все починят, как будет свободная машина.
  
   Фант решил подремать под кустом, пока в округе не погаснут окна в домах, а Тобик пошел отдыхать после тренировочного дня в дом на коврик до тех пор, пока в окно не начнет долбить птица. 'Странно все это', - подумалось ему.
  
   К тревоге пса, хозяин не стал на ночь смотреть телевизор. Тобик решил, что хозяину грустно и направился в зал, чтобы подбодрить его. Николай Гаврилович сидел в кресле и смотрел какой-то большой альбом в махровой обложке, подперев подбородок левой рукой. Затем он дошел до серванта, достал начатую бутылку армянского коньяка и остатки шоколадки. Заметив питомца, он едва улыбнулся и, наливая коньяк в лафитник из стоявшего тут же набора, проговорил:
  
   - Вот так, друг мой, жить в сорок лет в одиночестве.
  
   Тобик подошел ближе и опустил голову на колено хозяина.
  
   - Все вроде бы ничего, работа есть, дом есть, а дочку только по выходным вижу. И то через раз. Хочется порой все бросить, и просто уехать в теплые края - жить, ни о чем не вспоминая... Поедешь со мной за границу? - потрепал он Тобика по холке и разом опустошил рюмку.
  
   Пес поднял глаза и заскулил.
  
   Николай Гаврилович потянулся к бутылке, чтобы налить еще, но пес оперся лапами на кресло и тихо тявкнул.
  
   - Не разрешаешь? И правильно. Это я от тоски, дружок, от тоски.
  
   Еще живя у Александра Бадро, Тобик испытывал жуткое отвращение к алкоголю. Обладая необычайно острым от природы обонянием, пес не выносил его запаха. Зная по опыту, что запах спиртного в доме несет за собой крики и рукоприкладство, он совершенно не обрадовался такой параллели с прошлым хозяином.
  
   - Скучно жить стало, - виноватым голосом оправдывался Николай Гаврилович. - Чем лет больше, тем скучнее. Пустота и внутри, и вокруг. Если бы не работа и дочка, то точно бы каждый день себе наливал. Вот и ты еще теперь скучать не даешь...Ну, ладно, ладно. Хватит лизаться. Все, спать. Место!
  
   Николай Гаврилович лег на диван, а Тобик вернулся обратно в прихожую на коврик дожидаться условного сигнала.
  
   Тем временем, Фант чутко дремал в кустах, иногда поднимая голову и посматривая по сторонам. Вдруг по улице послышался шум, и сон мгновенно ушел. Мимо дома, куда должны были наведаться предполагаемые воришки, проходили двое. Один мужчина тащил другого под руку и что-то бубнил себе под нос. Другой, едва передвигая ноги, так и норовил распластаться на земле, но рука собутыльника не давал ему упасть.
  
   - Ну, ты и выдал, Сергеич! Колесника жена нас теперь на порог не пустит, - произнес один. - Не будем больше вместе бухать. Ты пить не умеешь.
  
   - Я...э-э, - безуспешно пытался возразить другой. - Да ты ... Бадро!
  
   После произнесенного Сергеич неожиданно резво вывернулся и мешком упал в пыль на обочину.
  
   - Ну чего, чего ты исполняешь, Юра? Если не встанешь, я тебя к себе не потащу, так и знай, - покачиваясь и стоя над ним, громко заявил Александр Бадро.
  
   Он постоял с минуту рядом с уснувшим Юрием, закурил папиросу, затем развернулся и нестойким, но быстрым шагом пошел домой. Через несколько шагов метров пять снова оглянулся, посмотрел на приятеля, вернулся, достал у того из кармана бумажник, и помахал им перед лицом Сергеича.
  
   - Завтра отдам! - заявил Бадро. - Обчистят ведь. Придешь и заберешь. Только не утром. Утром - не впущу. Ты слышишь?
  
   Сергеич пробормотал что-то о своем отце, которого надо забирать с вокзала, и окончательно отключился.
  
   - Во дает, - хмыкнул Бадро. - Он когда еще помер-то? А ты все встречаешь. Ладно, отдыхай тут, на траве, тепло вроде сегодня.
  
   Он шмыгнул носом и отправился допивать остатки вина для лучшего сна.
  
   Прошел час. Сергеич иногда шевелился и загребал траву толстыми, черными от машинного масла пальцами, видимо, пытаясь укрыться несуществующим одеялом. Фанту уже порядком надоело сидеть в засаде, и он уже подумывал вернуться в дом, как в конце улицы послышались быстрые легкие шаги. К дому Ивана Баринова подошел долговязый рыжий паренек лет четырнадцати, осмотрел через деревянный забор двор, достал фонарик и несколько раз моргнул светом в конец улицы. Через минуту к дому подтянулись еще двое подельников примерно того же возраста, а со стороны соседей Баринова через ограду перелез четвертый. Он подкрался к дому, сел под окнами и махнул остальным, чтобы быстрей лезли во двор через забор. Началось!
  
   Между тем, никем незамеченный Сергеич начал приходить в себя и что-то неразборчиво пробормотал. Воры замерли у забора и стали прислушиваться, откуда доносятся звуки.
  
   Пока в одном дворе подготавливалось воровство, в другом крепким сном спал Николай Гаврилович. Тобик изредка открывал глаза и прислушивался - не долбит ли кто в стекло или во входную дверь. Наконец-то на кухне послышалась негромкая возня. Пес мгновенно вскочил.
  
   В кухонном окне темнел силуэт с острыми ушами.
  
   - Кто здесь? - насторожился Тобик.
  
   - Тихо, друг, это я, - легонько побил по стеклу лапой тяжело дышащий Фант.
  
   - А где ворона? - удивился пес.
  
   - Знаешь, с вороной - это я погорячился, - ответил кот, - Они же все спят в это время и по ночам не летают. В общем, буди хозяина.
  
   У Тобика застучало сердце, он подбежал к кровати хозяина и стал стаскивать с него одеяло.
  
   - Что такое? - спросил сам себя сонный Николай Гаврилович.
  
   Тобик несколько раз тявкнул и лизнул ему руку.
  
   - В чем дело? - хозяин оперся на локоть и строго посмотрел на пса.
  
   Тобик порядком испугался, но, вспомнив, что там, за окном, его ждет Фант, отбежал в прихожую и уже оттуда громко гавкнул, удивляясь собственной смелости.
  
   Хозяин встал с кровати, влез в тапки и пошел открывать дверь. На крыльце никого не было, Николай Гаврилович нахмурился и хотел что-то сказать, но Тобик проскочил мимо него на улицу и замер у калитки.
  
   - Хм! - только и сказал хозяин. - Ну, погоди тогда, я хоть куртку надену.
  
   Тем временем, сидящий у забора рыжий паренек достал сигарету из штанов и прикурил бензиновой зажигалкой.
  
   - Ты чего творишь, дятел? Дома будешь курить, - шепотом сделал замечание главарь шайки - высокий и плотный молодой человек, во всем облике которого проглядывался богатый опыт подобных вылазок.
  
   - Дома мамка не разрешает, - весело огрызнулся рыжий. - Все равно спят все.
  
   - Гаси бычок, придурок, иначе я тебя здесь прямо между грядок уложу.
  
   Паренек бросил окурок на землю, кинул недобрый взгляд на главаря, но промолчал.
  
   Фанту уже ничего не оставалось делать, как сидеть в кустах и наблюдать за происходящим. Вся надежда теперь была на хозяина.
  
   - О, закурить дайте, - массивная шатающаяся фигура неожиданно возникла за спинами порядком перепугавшихся подростков и заслонила свет от фонаря. - Пацанята.
  
   Не дождавшись ответа, Сергеич зябко ссутулился, сунул руки в карманы, осмотрелся по сторонам и произнес, едва ворочая языком:
  
   - Где я?
  
   - Иди куда шел, мужик, - глухо сказал, наконец, главарь.
  
   - Это куда? - недобро взглянул на него Сергеич.
  
   Трое молодых людей встали полукругом вокруг него. Четвертый вылез через забор из баринского двора чуть поодаль и медленно подбирался к мужчине со спины.
  
   - Э! Где лопатник мой? - с неожиданной злобой выпучил глаза Юрий. - Подрезали, пока я тут... щенки!
  
   - Ты чего гонишь, дядя, не брали мы ничего! - отступил на шаг главарь.
  
   - Верните кошелек, сучата! - распалялся Юрий. - А не то я вам головенки-то вот этими руками подавлю, веришь-нет?
  
   Заметив настороженную решимость в глазах оппонента, он пустился в более детальные объяснения.
  
   - Пальцами поддену черепок вот так через глаза и р-раз! - крышку и открою, - показав желтые от никотина зубы, посулил Сергеич. - Лопатник, живо!
  
   - Мужик, ты глухой? - злобно ответил парень, - Не трогали мы тебя, вали отсюда, ищи в другом месте.
  
   - Большой шкаф громче падает, - тихо сказал еще один вор, сутулый подросток в засаленной бейсболке 'USA'.
  
   Сзади к Сергеичу уже почти вплотную подобрался тот, что вылез из двора. В руке у него появилась самодельная дубинка-томфа, щедро обмотанная черной изолентой. Он бросил взгляд на главаря, тот коротко кивнул.
  
   - Ну, я вас предупреждал, - почти прорычал мужчина.
  
   - Юрий Сергеевич! Доброй ночи, - вышел в свет фонаря Попандопуло. - Какими судьбами здесь? Что-то ищете?
  
   Подростки, суетливо переглядываясь, сбились в кучу.
  
   - Что? - Сергеич резко повернулся, но, узнав подошедшего, заметно расслабился. - А-а, Николай, ты что ли здесь живешь? Гляди, вот эти недоноски кошелек мой вытащили, а теперь отпираются.
  
   - Мы не брали ничего! - крикнул главарь. - Вон он, там, у дороги валялся, мы его даже не видели, пока он сам не приперся.
  
   - А вы, молодые люди, сами-то с какой целью здесь бродите, да еще и в таком количестве? - кинув беглый взгляд через забор Баринова, спросил Николай Гаврилович.
  
   - Мимо шли, гуляли, - процедил сквозь зубы старший. - Мы в свободной стране живем вообще-то, тут улица, а пансионат.
  
   - Ха, пансионат, - одобрительно хохотнул обладатель дубинки. Теперь его руки снова были свободными.
  
   - Гуляли, говоришь, - внимательно вглядываясь в лица, строго произнес Попандопуло. - Максим, это ты?
  
   Рыжий паренек, прятавшийся за спинами подельников, опустив голову, вышел в свет фонаря.
  
   - Здравствуйте, Николай Гаврилович.
  
   Все остальные воры посмотрели на него с замешательством и нескрываемым удивлением.
  
   - Пусть кошелек отдадут, - встрял Сергеич.
  
   - Погоди, Юра, - чуть приподнял руку Попандопуло. - Максим, это что же получается, днем тренировки пропускаешь, а ночами, значит, дворы со шпаной обносишь?
  
   - Вы не так поняли, Николай Гаврилович! - заикаясь, пролепетал рыжий. - Мы гуляли... просто...
  
   - За дурака-то меня не держи, что я - не знаю, зачем вы сюда явились? - посмотрев на главаря, сказал мужчина. - Я лица ваши запомнил, если на этой улице что-то пропадет, будем знать, с кого спрашивать. И немедленно верните кошелек. Пока есть такая возможность.
  
   - Да нет у нас его! - взорвался тот. - Пусть поищет, где валялся, вдруг он там его выронил.
  
   - Мы правда не брали, - закивал Максим. - Он первый подошел.
  
   - Сделаем так, - отрывисто объявил Попандопуло. - Сейчас все идем туда, где...хм, отдыхал Юрий Сергеевич, и ищем кошелек. Очень надеюсь, - с нажимом добавил он. - Что он найдется. Если нет - тогда придется показывать карманы.
  
   - Че это за херня! - возмутился последний участник шайки, бритый парень в старой кожаной куртке на два размера больше положенного. - Пускай сам ищет свое барахло!
  
   - Видимо, не все здесь понимают, но ты-то должен понять, - тихо сказал Николай Гаврилович старшему, - что всем нам будет лучше, если мы сейчас найдем этот кошелек. Чтобы ни у кого потом не было неприятностей.
  
   Молодой человек несколько секунд молча смотрел в глаза Попандопуло, потом моргнул, повернулся к остальным и проговорил:
  
   - Ладно, пошли глянем, нам скрывать нечего.
  
  
  
   Александр Бадро сидел на кухне и вяло ковырял сушеную щуку. Жена и дети уже спали, а ему сон не шел, внутри шевелилась какая-то тяжелая, неразрешенная тревога.
  
   - Да чтоб тебя! - разозлился он. - Ну кто так сушит!
  
   Мужчина отпихнул от себя неуступчивую рыбину и в два глотка опустошил почти пустую баклажку пива, не наливая остатки в стакан. Принесенное с посиделок у слесаря Колесникова вино он быстро допил, и теперь с тем же успехом опустошил двухлитровую бутыль пива из холодильника. Зацепив тремя пальцами из блюдца со стола полураздавленный соленый помидор и с задумчивым видом опустил его себе в рот. Бадро облизал пальцы, взял из того же блюдца ломтик вареной колбасы, откусил половину и хотел было по привычке бросить оставшийся кусок в угол у раковины, на расстеленную там газету 'Гудок', но вспомнил, что собаки тут больше нет, скрипнул зубами и доел колбасу сам.
  
   Рядом на столе лежал бумажник Сергеича. Бадро долго смотрел на него, потом открыл и заглянул внутрь. В переднем кармашке лежало фото Юрия вместе с женой.
  
   - Ну и рожа, - скривился Бадро, поскорее задвинув фотографию обратно. - Проверю только, сколько тут денег. Не врет ли? Говорил у ларька, что не хватит на бутылку...Ага-а! - победно вскрикнул он. - Да тут и на три хватило бы! Вот ты зажимистый, Юра, как знал, прямо!
  
   Бадро положил деньги на стол и снова пересчитал их.
  
   - Хм, может, за вранье штраф с него взять? За неуважение. Чтоб в другой раз думал, кого обманывает. А?
  
   Он потеребил в руках купюры, сложил стопкой и попробовал их перемешать, словно карточную колоду, но не вышло.
  
   - А, может, он вообще по-пьяни забыл, сколько у него? Потому и сказал, что не хватит. Думал, уже и нету там ничего. Я когда напивался, вон, Надька вытаскивала деньги, чтоб не пропил, а я и не чухал сколько там, чего... Вот, возьму половину, как раз, в виде вознаграждения, если б не я - его б точно обчистили там, на дороге. А если вспомнит, так и скажу - вознаграждение, мол, за то, что сохранил...
  
   - Бадро-о! - громко заорали у калитки.
  
   Хозяин дома вздрогнул, вскочил со стула, сгреб купюры в кучу и запихал их обратно в кошелек.
  
   - Бадро! Выходи!
  
   Калитка скрипнула и во двор, покачиваясь, вошел Сергеич.
  
   Бадро сунул кошелек в карман, открыл входную дверь и вышел навстречу собутыльнику.
  
   - Отлежался? На, вот, держи, - он вытащил пропажу и широким жестом протянул ее Сергеичу. - Специально для тебя сберег, чтоб не вынули ночью. Все до копейки на месте, ты проверь!
  
   - Да, это, я... - смешался Сергеич. - Я-то думал - пацаны, а то - ты. Спасибо!..
  
   - Я тебя Юра на себе тащил, но потом силы кончились, - быстро проговорил Бадро, - сам еле дополз до дома. Перебрали мы у Колесника.
  
   - Палёнка у него, - задумчиво кивнул Сергеич.
  
   - Точно! - хлопнул его по плечу Бадро, - заходи, на кухне посидим. Только выпить у меня нету, можно яичницу с колбасой пожарить. Могу тебе на раскладушке в прихожке постелить.
  
   - Да не, - махнул рукой Юрий. - Я домой пойду.
  
   - Ну, давай тогда, до завтра, - не стал настаивать Бадро и вернулся в дом.
  
   Юрий вышел за калитку, прошел дальше вдоль забора, где у сломанной колонки стоял Николай Гаврилович вместе с рыжим Максимом.
  
   - А где остальные? - оглядываясь, спросил Сергеич.
  
   - Разбежались, - ответил Попандопуло. - Нашел?
  
   -Да, у него был, сохранил, значит, чтоб не украли, - улыбнулся мужчина и зло посмотрел на подростка, - Такие вот.
  
   - Ладно, нашел и хорошо, а с Максимом я поговорю, он ко мне на занятия ходил.
  
   - Ну, дело твое, воспитывай, а то у меня с ними разговор короткий, - сказал Сергеич, считая купюры в кошельке. - И правда, вроде все целы. Ну, бывай, Николай, и это, если б не ты...
  
   - Да перестань, Юрий, - пожимая ему на прощанье руку, отмахнулся Попандопуло, - должен же кто-то тут за порядком следить.
  
   Через полминуты, когда силуэт Сергеича скрылся за последним фонарем у поворота на другую улицу, Максим с жаром затараторил:
  
   - Николай Гаврилович! А почему вы сказали - 'ходил'? Вы что, меня выгоните из секции? Не выгоняйте, пожалуйста, это я случайно, вообще я с Пашкой и Антоном дружу, вы же видели!
  
   - Видел, - холодно ответил Попандопуло. - Только они занятия не пропускают, да и по дачам и дворам, думаю, ночью не лазают. Огорчил ты меня, Максим. Я-то думал, ты уже взрослый, ответственный, отец твой о тебе хорошо отзывался.
  
   - Да все верно! - отчаянно крикнул парень. - Не знаю, что на меня нашло, приключений хотел, наверное, чтоб старшие пацаны уважали. Только я теперь к этому Пакре теперь близко не подойду. Какое там уважение, им бы лишь бы руки нагреть и над слабыми поиздеваться. Простите меня, Николай Гаврилович, я больше не буду пропускать, слово даю!
  
   - Не будешь, говоришь? Ну, хорошо, дадим второй шанс, - кивнул Попандопуло, - и отца по этому поводу тревожить пока не будем. Но, смотри, Максим, мужчина слово нарушает лишь раз, потом оно уже ничего не стоит.
  
   - Николай Гаврилович, я не подведу! Спасибо вам, - широко улыбнулся подросток и резво побежал по улице, пробивая своим тощим и гибким телом свет фонарей.
  
   Попандопуло смотрел ему вслед, пока Максим не свернул на перекрестке, потом почувствовал, что о ногу трется что-то мягкое и пушистое.
  
   - Фантик! - обрадовался Николай Гаврилович. - Что, тоже погулять решил среди ночи? Ну, прыгай.
  
   Кот в один прыжок заскочил на спину присевшему хозяину и, довольно мурча, взобрался ему на плечи. - Пошли-ка, друг, домой, - сказал ему Николай. - На сегодня наш дозор окончен.
  
   У калитки их, радостно подскакивая выше своего роста, встретил Тобик.
  
   - А ты не прост, - с удивлением посмотрел на него хозяин. - Сторож, каких поискать. Если б не разбудил - не видать бы завтра Барину своих лопастей. Как только догадался?
  
   Тобик не ответил. Он ошалело кружил вокруг хозяина с взобравшимся на него котом и тихо тявкал, жмурясь от удовольствия. Он был счастлив.
  
  
Дно
  
   Пока Акукедро спал в зале на просиженном диване после посещения ветеринарной клиники, его хозяин поспешил в сельпо пополнить запасы еды, напитков и всяких мелочей по хозяйству. Коты затаились под крыльцом в ожидании, что хозяин скоро пустит их обратно в дом на пуфики.
  
   - Когда он появится, выбежишь на лужайку и мяукнешь ему, понял? - распорядился Криш, потирая лапой морду, исцарапанной соседской кошкой Микой.
  
   - А почему это я первый должен рисковать? - недовольно моргнул Арджун.
  
   - Я главней, чем ты, но он тебя больше гладит. Ты у него любимчик, вот и иди первый.
  
   - Тоже мне, главарь, - дернул хвостом Арджун. - Сначала кошек научись в позу ставить.
  
   - Да я тебя самого сейчас в позу поставлю! - заорал Криш и словно сгусток черной ртути метнулся к собрату, который уже заранее рванул в сторону смородиновых кустов.
  
   В магазине Ильдар купил отборного собачьего корма, молока, два батона, фрукты, сыр, шоколадного печенья, коробку йогуртов, бутылку минеральной воды, ананасовый сок в коробке, банку "Китикета", а также мыло, шампунь и стиральный порошок.
  
   Шагая домой, Ильдар натолкнулся на Федора Аристарховича Жабина - личность одиозную и смутно знакомую - это был бородатый пожилой мужчина с неоднозначной репутацией у местного населения. Кто-то, вспомнил Ильдар, считал его откровенным шарлатаном и популяризатором идей о свидетелях Иеговых, жуликом и вероотступником, другие же почитали, как местного старца, целителя, прорицателя и мудреца.
  
   - Здравствуйте, Федор Аристархович, - осторожно поприветствовал его парень, собираясь обойти тучную фигуру.
  
   - Здравствуй! - ответил Жабин, - Дай-ка мне попить, Ильдар. Так жарко сегодня, а я все иду и иду.
  
   - А откуда вы знаете, как меня зовут? - остановился Мамедов.
  
   - Я всех знаю. Ты же меня знаешь. Вот и я тебя знаю.
  
   Ильдар достал из пакета полуторалитровую бутылку минеральной воды "Кубань", которую намеревался выпить дома, и протянул ее Жабину.
  
   Тот неторопливо, большими глотками выпил треть бутылки:
  
   - Ох! Хорошо. Холодненькая, - он перевел дыхание и снова приложился к горлышку. Ильдар смотрел на него и не понимал, как можно в самую жару ходить в черной рясе и шерстяном головном уборе, да еще с вещмешком за спиной. Больше всего его беспокоило то, что Жабин не хотел отдавать бутылку, а продолжал жадно поглощать её содержимое.
  
   - А куда вы идете? - спросил Ильдар, просто чтобы отвлечь его от минералки.
  
   - Да дурь из людей вышибать, - многозначительно ответил Жабин. - Как раньше детей воспитывали? Розгами. Вот и я буду осиновыми прутиками уму разуму учить грешников, вероотступников и тунеядцев, которые не трудятся, а только едят и спят.
  
   - Понятно. Ну, я пошел, - уведомил Ильдар собеседника, надеясь, что он сообразит отдать минералку, но Жабин продолжал держать ее в руке.
  
   - А ты ведь тоже дурью страдаешь, - неожиданно проговорил он.
  
   - В смысле? - изумился Ильдар.
  
   - Будто не понимаешь, - строго сказал Жабин, словно он был учитель, а Ильдар не выполнил задание у доски. - Травку все куришь? Куришь. И вообще - под глазами синяки, кожа бледная, сам худющий. Чем-то ты еще непотребным занимаешься... Говорят, к тебе путаны из города наведываются. Не уважаешь память покойной бабушки, оскверняешь её дом - это непоправимый грех. Покайся, пока не поздно!
  
   - С чего вы взяли? Кто говорит? - испугался Ильдар.
  
   - Кто надо говорит, - важно отрезал Жабин. - В моем городке такое не позволительно. Здесь раньше пруды были чистые, в них лебеди плавали. Здесь помещик Шмидт жил - муку делал и коней разводил не для того, чтобы потом его честь и память марали непотребными грешными делишками! А это еще что, это еще не предел морального уродства. Вот помяни мое святое слово, скоро наступит время, когда каждый будет целыми днями чертей гонять на ладонях и забудет, как с другими лицом к лицу разговаривать, и все будут почитать беса карманного больше всех богов. И ты туда же упадешь, если на работу не устроишься. Как ты живешь: ни детей, ни целей, ни работы, ни специальности. Бабушка твоя покойная смотрит и огорчается, каков ты - прожигатель жизни, а больше никто.
  
   Продолжая свою тираду, Жабин тяжело дышал и размахивал бутылкой. Правый глаз его начал дергаться.
  
   - Да что это такое? Какое вам вообще дело до моей бабушки? - занервничал Ильдар.
  
   - Помалкивай, когда старшие толкуют. Я говорю, что вижу! А вижу я многое, - не унимался Жабин. - Ты ведешь паразитический образ жизни! Хоть одно подношение сделал? Наездился по всяким злачным местам - на какие шиши, спрашивается? В стране хаос, а он себе на диване полеживает! В Советском Союзе за тунеядство наказывали. А сейчас расплодили лентяев, наркоманов да бандитов. Забыли про святые заповеди! А я напомню.
  
   Жабин снял шерстяную шапку, вылил минералки себе на голову, вытер засаленные волосы, повозился с крышкой, закрывая бутылку, передал ее Мамедову и вдруг цепко схватил его за руку.
  
   - Что вы делаете! Не надо меня хватать! - попытался вырваться Ильдар.
  
   - А-а, астральный ходок! - торжествующе вывел Жабин. - Вот оно что! Теперь все понятно. Ну, это, знаешь, похлеще карманного беса будет.
  
   - Я не...
  
   - Не перебивай старших! - властно оборвал Ильдара старик. - Лучше бы книги читал, как нормальный человек! Лучше бы пользу приносил людям - вон, хоть листовки наши разносил! Запомни, голубчик! Еще раз окунешься в мир тонкий и потеряешь себя во врагах твоих - ждет тебя гибель неминуемая от болезни и измождения! Помяни моё слово! Сгоришь в Геенне Огненной!
  
   Пока Ильдар находился в замешательстве, к нему со спины подошел Аркадий Крысин - адепт одного из крупных городских сектантских сообществ с крайне запутанной идеологией. Начав в свое время с раздачи завлекающих листовок, этот молодой человек научился ловко проникать во дворы и квартиры, где читал их хозяевам проповеди по вопросам правильной жизни и рассказывал практические советы по сохранению здоровья и целомудрия. Мало кто мог его выгнать - говорят, Крысин умел погружать людей в транс, а некоторых запугивал ржавой заточкой. К потенциальным слушателям он внимательно присматривался еще до своего визита, так как коллективный гипноз ему еще не давался. Нередко навязчивого адепта колотили и спускали с лестницы, но это его не останавливало. Несколько раз на него писали заявление в милицию за незаконное вторжение, но каким-то образом Крысин выходил сухим из воды и продолжал свою деятельность с еще большим энтузиазмом, порой доходящим до экстаза.
  
   Сегодня, впрочем, как и всегда, Аркадий Крысин выглядел, как обычный оборванец. На нем были старые грязные кроссовки, спортивные штаны с лампасами и черная штопаная большеразмерная толстовка с рваным капюшоном. При этом на его чистом, выбритом лице всегда сияла улыбка.
  
   - А, Аркаша, проясни молодцу, какой он жизнью живет, - обратился к нему Жабин.
  
   Крысин уже стоял за спиной Ильдара и неожиданно прошептал:
  
   - Собака твоя, собака отравлена! Дымишь над ней, живодер?
  
   - Давай-ка, голубчик, мы с тобой кое-что обсудим. Аркаша, помоги сопроводить, - обратился Жабин к напарнику и приблизился к Ильдару. Крысин сзади бесцеремонно вцепился ему в плечо.
  
   - Эй! Руку убрал! - крикнул Ильдар.
  
   Он вывернулся и со всей силы толкнул тщедушного адепта в сторону Жабина. В результате оба, кряхтя и матерясь, повалились на землю.
  
   Не теряя времени, Ильдар схватил пакеты с едой и побежал прочь.
  
   Его не преследовали. Через минуту он остановился у обочины отдышаться и присел на большое сухое бревно, оставленное здесь коммунальными службами, расчищавшими от веток электропровода, несколько лет назад. Мужчина открыл бутылку и допил минералку. 'Откуда эти отщепенцы обо мне столько знают?' - удивлялся он. Ильдар в задумчивости распаковал коробку с печеньем и начал жевать. Внутри он чувствовал веселое возбуждение, которое не прошло вместе с усталостью от незапланированной пробежки. Когда мужчина уже собрался вставать с бревна, из-за угла выехал красный 'Икарус', поднял пыль по асфальту, распугал нескольких гусей, скучившихся на обочине в остатках грязевой лужи, остановился возле Ильдара и открыл перед ним дверь.
  
   - Садись! - крикнули из салона.
  
   Ильдар встал с бревна и поднялся на подножку, решив добраться до дома с комфортом.
  
   Двери закрылись, и автобус тронулся. Мамедов посмотрел окно и увидел, что Крысин бежит за машиной в поднятой пыли, а Жабин уже потрошит у бревна забытые пакеты с едой.
  
   - Поехали быстрее! - крикнул Ильдар. - Здесь же все равно пустая улица.
  
   Его услышали: автобус действительно ускорился, и силуэт Крысина пропал из виду. Ильдар облегченно вздохнул и заглянул в салон. А посмотреть было на что. Весь автобус был заполнен людьми в ярких одеяниях. Они танцевали под индийскую музыку, лица их были счастливые и доброжелательные. Некоторые улыбались новому пассажиру. У Ильдара немного вскружило голову. Окна были завешены разноцветными тканями, потолок, увешанный проводами гирлянд, мерцал разноцветными огоньками. Коридор между сиденьями, в котором происходило все это действо, на миг показался ему гораздо шире и длиннее, чем салон автобуса. Сидений было мало и все они крепились спинками к окнам, что существенно расширяло пространство. Везде стоял плотный густой аромат благовоний, тлеющие палочки с которыми погружали все вокруг в дымку. То, что происходило с ним минуту назад, показалось ему давним событием, словно прошли сутки с момента его встречи с Жабиным.
  
   Ильдар вспомнил как по-индийски 'Здравствуйте' и представился чудной публике:
  
   - Намасте!
  
   - Давай, проходи, - ответил ему усатый кавказец, сидевший за рулем. Парень посмотрел через лобовое стекло автобуса на дорогу и очень удивился тому, что он ехал не по знакомой улице к его дому, а по какому-то извилистому шоссе, по бокам которого были лесистые холмы.
  
   - Мы что - за город выехали? - удивился он.
  
   Давным-давно, еще в далеком детстве, Ильдар ездил с бабушкой на Черное Море. Тогда на полпути из Геленджика в Архипо-Осиповку водитель грузовика-попутки посадил мальчика на колени и дал подержать за широкий руль. Эти воспоминания почти стерлись у него из памяти, но сейчас, словно попав в детство, Ильдар забыл о недавней неприятности и расслабился. Все его тревоги и волнения улетучились. По обе стороны прохода вместо нескольких убранных кресел стояли столы со сладостями, за ними сидели представительные индусы и пели песни. К Ильдару подошла светловолосая загорелая девушка в белой тунике, подала прохладный гранатовый сок и сказала:
  
   - Добрый день, господин! Добро пожаловать в нашу гостеприимную обитель на колесах. Здесь вы можете насладиться всем тем, чем пожелаете. Наше общество радо вашему визиту. Только избранные попадают к нам. Наш автобус не делает остановок для каждого желающего. Вы один из немногих, кто удостоился нашего внимания. Располагайтесь, где вам удобно!
  
   Голос девушки был столь приятным и умиротворяющее гостеприимным, что новый пассажир даже не стал интересоваться, как её зовут, куда направляется автобус, и почему он сделал остановку именно для него - он просто последовал совету и прошел внутрь, где сидели индусы в белых халатах и цветных жилетах, хлопали в ладоши, читали мантры. Двое из них стучали в небольшие барабаны. Ильдар сел на свободное место и стал с любопытством разглядывать людей и необычный интерьер. К нему подошла пожилая женщина и подала блюдо.
  
   - Это прасад, - сказала она, - отведайте.
  
   Прасад оказался очень вкусным. Ильдар запил кушанье компотом и принялся слушать лекцию какого-то чернокожего господина. Тот цитировал главы из Бхагават-Гиты под аккомпанемент легкой духовой музыки. Ильдару показалось странным, что в их захолустье путешествует африканец.
  
   Молодая индианка поднесла ему жареные бананы - пакоры и неожиданно озорно поцеловала в ухо, молниеносно проведя кончиком языка по его небритой щеке. От такого откровенного жеста Ильдар отшатнулся, но девушка, словно ничего и не произошло, засмеялась и ушла вглубь салона. Ильдар прошел в относительно свободный центр салона, сел на устланный бежевым покрывалом с причудливым черным орнаментом пол и потер виски. К нему сразу присоединились несколько человек. Среди них был крупный и упитанный мужчина лет сорока.
  
   - Итак, сегодня у нас новый почетный гость, - он указал на Ильдара. - Я Сюрен Азатханян, почетный член ордена среднеазиатского отделения общества "Новые упанишады". Упанишады оказали исключительное воздействие на мир и на развитие индийской мысли, явились источником для самых различных религиозных и философских направлений. Мы рады цитировать упанишады и сочинять труды по их трактованию и осмыслению. Я представляю Вам новое стихотворение из собрания 'Сюразатхан упанишада'. Наши голоса представят вам его текст.
  
   Люди, которые сидели возле Азатханяна, начали вслух произносить песнопение:
  
   Хари Кришна! Хари Кришна!
  
   Кришна Кришна! Харе Харе!
  
   Хари Рама! Хари Рама! Рама! Рама! Рама! Рама!
  
   Господин вкусил вина, выпивает он до дна,
  
   Что найдет он в свой черед, то господь и заберет,
  
   Только тот, кто Кришне рад, получает доступ в сад,
  
   Там пребудет он всегда, и не спустится до дна,
  
   Мир блаженства и добра не покинет никогда,
  
   Все кто верит в мир иной, пустят зверя в свой покой,
  
   Он проникнет тенью в сон, будешь тьмою окружен,
  
   Выбирай, пока дано, царство Кришны или дно,
  
   Помни путник, пробил час, быть решись одним из нас,
  
   Оба глаза ты прикрой, трижды мантру громко спой,
  
   Кришны звук произнеси, душу от врагов спаси,
  
   Зал священный запоет, в царство мудрых заберет!
  
   - Перед тобой, неофит, стоит задание расшифровать значение этих величайших строк прошлого и настоящего. Ты готов? - громогласно спросил у Ильдара Азатханян, вытянув вперед руку и выставив ладонь, словно собирался произвести прием ушу.
  
   - Не знаю, - пожал плечами тот, - могу попробовать, только что будет потом?
  
   - Этого тебе пока не дано знать, пока не разгадаешь предначертанное тебе испытание! Нельзя заглянуть в будущее, пока неизвестно настоящее в первом приближении, - таинственно сверкнул глазами Азатханян. - Будем считать, что с первыми тремя строками ты знаком, и это не вызывает вопросов. Продолжай!
  
   - Что найдет он в свой черед, то Господь и заберет, только тот, кто Кришне рад, получает доступ в сад..., - повторил Ильдар. - Наверно, речь идет о каком-то богатстве или кладе, если найти его, то Кришна заберет все себе. Так как он верховное существо, то потребует все себе полностью и без остатка. Если при этом радоваться Кришне, то для тебя откроется портал в сад, наподобие Эдема или Ирема...
  
   - Кришна не вор! - возмутился Азатхаян. - Тут речь не о золоте, неуч, а о великой мудрости, которой человек обогащается и привносит свой опыт в ментальное сознание, распространяя своё богатство в мир для всех жаждущих очищения и познания. Благочестие есть милость! Если ты рад делиться опытом во славу Кришны, то получаешь право насладиться священными дарами сада. Угадал, но лишь наполовину! Продолжай дальше!
  
   - Там пребудет он всегда, и не спустится до дна, мир блаженства и добра не покинет никогда..., - Ильдар задумался. - Если окажешься за пределами обычного понимания, то уже никогда не опустишься и не попадешь в ад, наверно?
  
   - Хм... - Азатханян, почесал свою бороду. Взор его был сосредоточен и исключал любую легкомысленность в подходе к толкованию.
  
   - Комментируй следующее!
  
   Ильдар услышал аплодисменты собравшихся. Он было принял их на свой счет, но затем понял, что люди хлопали девушке, закончившей танец в хвосте автобуса.
  
   - Все, кто верит в мир иной, пустят зверя в свой покой, он проникнет тьмою в сон, будешь тьмою окружен... Должно быть так... Если верить в загробный мир и почитать обычаи усопших, то будешь охраняться неким зверем, Цербером, следящим за помыслами и действиями... который проникает в сон и окутывает тьмой... э-э..., - Ильдар совсем запутался. - Ерунда какая-то получается.
  
   - Ерунда!? Как ты смеешь называть такими словами достояние помыслов и идеалов верховного божества? - грозно закричал Азатханян. На лицах окружающих отпечаталось общее выражение страха и волнения.
  
   - Я что, вслух это сказал? - испугался Ильдар - Я не это имел в виду...
  
   - Не перебивай меня, невежда! Еретикам предначертано быть под властью голубого слона, они находятся в неведении всего, и им закрыт вход во врата для понимания сущности законов мироздания! Верующие в нерушимость человеческой души априори находятся под защитой от посторонних вредоносных учений. Стоит усомниться - и душа станет шаткой. Чужеродная религия - опиум. Истинно лишь учение Кришны, ибо оно не ограничивает поведение индивидуума, не истязает его тело и разум. Тьма тоже может стать защитой Кришны от посягательств на души его последователей! Тьма и свет в одном.
  
   Азатханян изъяснялся громогласным голосом, и никто из окружающих не решался произнести ни слова, кроме самого Мамедова.
  
   - А тот зверь - это, получается, слон? - не понял Ильдар. - Разве слон - зверь?
  
   - Не важно! - крикнул Азатханян. - Это образ. Ты задаешь вопросы глупца.
  
   Ильдар обратил внимание, что у почетного члена "Новых упанишад" из-под мантии видны штаны с белыми лампасами на лямках. Гостю стало дурно.
  
   - То есть, кто не поклоняются Кришне, - еретик? По-вашему, евреи, христиане, буддисты и мусульмане - все на дне, пока не перестанут ходить в синагоги и мечети?
  
   Лицо Азатханяна стало бордовым от наступающего гнева.
  
   - Ты обрекаешь себя на Дно Земли, юноша, - прошипел он. - Знай! Ты-Антикришна!
  
   - Да что вы несете? - вспылил Ильдар. - Дождетесь своих голубых слонов! Попадаете с них и будете затоптаны ими!
  
   После таких слов уже все вокруг перестали веселиться и теперь смотрели на него.
  
   - Повторяй! Повторяй еще! Я не слышу, что ты бормочешь! - кричал Азатханян.
  
   - Я же сказал, это вы уже давно на дне! Чертовы сектанты, - не унимался Ильдар.
  
   Вдруг в салоне стало темно, исчезли все разноцветные огоньки и подсветка, и только голос Азатханяна возник словно из пустоты:
  
   - Великий Ганеша! Явись и пусть узрят враги наши ярость твою и могущество!
  
   У Ильдара закружилась голова и он рванулся в сторону выхода.
  
   - Помогите! - закричал он.
  
   Под боком что-то зашевелилось. В полумраке Ильдар провел рукой и отдернул ее. Это был ежик. Он рассерженно фыркнул и уполз в темноту. Мужчина приподнялся и сквозь свисающую ветвь молодого клена увидел луну. Он лежал все у того же бревна на траве. Пакетов рядом не оказалось. Карманы Ильдара тоже были пустыми.
  
   Недалеко у дороги валялась пустая бутылка. 'Чем они меня отравили? И когда успели? - недоумевал Мамедов. - Наверно, этот Жабин что-то подсыпал в бутылку...'. Мужчина неловко встал на ноги, разминая затекшие конечности, и зашагал в сторону дома. Открыв дверь, он запустил выскочивших ему навстречу еще у калитки котов, подошел к дивану и поднял лежавшего там пса на руки.
  
   - Дружище! Как хорошо, что ты со мной. Прости меня.
  
  
  
  
Элита общества
  
   Пес Вася грелся на солнышке у стены обшарпаной пятиэтажки и думал о прекрасном прошлом, тоскливом настоящем и неопределенным будущем. Прошлые времена вспоминались ему с добрым чувством: он очень любил своего почившего хозяина и был благодарен ему за подаренные годы теплоты и ласки. Предстоящая жизнь страшила пса, но все же он верил, что ему еще обязательно повезет встретить своего человека. Прошло уже две неделе после того, как Жулька, Миска и бобер Лягиш спасли его от голодной смерти. Вася был признателен им всем в одинаковой степени. У Лягиша возле пруда он набрался сил: спал в схроне из веток и листьев, ел сырую рыбу, остатки черствого хлеба, кости с помойки и раздумывал, как жить дальше. Бобер с первого дня убедился, что Вася воспитанный, ответственный и умный, и не удивился, когда пес, в конце концов, объявил, что пора ему самому позаботиться о себе. Лягиш только ответил, что Вася может приходить на ночлег в любое время, и присутствие такого соседа возле пруда позволяет его обитателям чувствовать себя в безопасности.
  
   Пес поблагодарил Лягиша за гостеприимство и направился в поселок присмотреть себе укромное место. Искания его продлились недолго: он остановился у пятиэтажки, возле которой был разбит заброшенный палисадник с густыми зарослями. Когда-то тут росли огурцы, помидоры, картофель, и даже кукуруза, теперь же там, среди досок и пожухлых сорняков, лежал пустой деревянный ящик, накрытый фанерой, что и послужило псу сносным временным убежищем. Два дня он спал и выходил, только чтобы попить дождевой воды из старой, на две трети закопанной в землю бочки, и поискать неподалеку что-нибудь съедобное. Импровизированная будка надежно защищала от порывов ветра и непогоды прохладными сентябрьскими ночами.
  
   С другой стороны здания обычно дети играли на лужайке, и изредка проезжали машины. Туда выходил побродить и Вася в надежде увидеть среди этих людей своего будущего хозяина. Однажды он заметил сильно накрашенную женщину в легком осеннем пальто, которая держала под мышкой миниатюрную чихуахуа. Бережно опустив ее на асфальт, дама достала из сумки зеркальце и стала сосредоточенно разглядывать свою физиономию. К ней подошла другая женщина, и они о чем-то разговорились. Хрупкая собачонка воспользовалась удобным случаем, начала нюхать траву и встретилась взглядом с Васей. Перебирая по земле лапками, она смело направилась ему навстречу.
  
   - Привет, красавчик. Я Самюэлла. Чем занят? - приветливо тявкнула она.
  
   - Привет, - вежливо ответил Вася. - Да так, ничем. Сейчас вот на тебя смотрю, а то тут и поглядеть не на кого.
  
   - Ну и как - нравится? - задорно высунула язык Самюэлла.
  
   - Э-э... - смутился пес. - Нравится, что ты такая смелая.
  
   - Хм, ты тоже ничего, - склонив голову набок, отметила чихуахуа. - Послушай-ка, приходи ко мне вечером на дачу. Сегодня почти все наши хозяева собираются. Они тут самые главные. Я тебя с друзьями познакомлю.
  
   - А куда? - вильнул хвостом Вася.
  
   - Да вон видишь там, у леса, крыша большого дома торчит? Вот туда. Как-нибудь вдоль прудов добеги, я сама не знаю дороги, мы всегда на машине ездим, но ты-то уличный - разберешься. Только ты с черного входа заходи, когда стемнеет. Там сейчас забор меняют, спокойно пролезешь.
  
   - Спасибо за приглашение. А у вас поесть найдется? - с надеждой спросил Вася.
  
   - Пф! - тявкнула Самюэлла. - Естественно. Говорю, сегодня целая вечеринка. Ну, ладно. Я побежала. Мне с хозяйкой в парикмахерскую и магазин. Смотри не передумай, а то обижусь. - До свидания, - робко гавкнул в ответ Вася.
  
   Пес проводил новую знакомую взглядом. Она смешно семенила тоненькими лапками, пока хозяйка не взяла ее на руки.
  
   "Оказывается, иногда и полезно ходить одному, - подумал пес. - На поводке при хозяине такого ни разу не случалось". Потом он вспомнил, что забыл представиться.
  
   Оставшийся день Вася провел в одиночестве, лежа в пожелтевшей траве под лучами сентябрьского солнца неподалеку от дома, в котором он прожил с хозяином целых пять лет. Казалось, что тот просто уехал в очередную командировку. Вот, еще немного, и он вернется, будет нарочито долго снимать обувь и плащ в прихожей, будто не замечая, как пес, повизгивая от восторга, подпрыгивает ему чуть ли не до пояса, потом пройдет в ванную, оттуда - в гостиную и вдруг развернется и положит руку ему на голову. 'Ну как ты тут без меня, Василий?'... Иногда на пса находила такая волна грусти и тоски, что просто он просто лежал и постыдно скулил, глядя в даль.
  
   Вечером он отправился в гости к Сэмюэлле.
  
   Найти дом было легко - стоило лишь подняться по лесистому холму через бурелом от пруда, рядом с которым он недавно отлеживался.
  
   В окне огромного трехэтажного дома мелькали огни, и раздавался ритмичный шум. По всему периметру этого богатого домовладения протянулась бетонная ограда толщиной в полметра, словно хозяева опасались танковой атаки на их крепость.
  
   На другой стороне улицы, упираясь задними дворами прямо в лес, располагались и другие дома, но они были куда скромнее. Загнивающие машины возле дороги, облезлые стены домов и старые покосившиеся заборы - все здесь кричало о закостенелой нищете жителей этой части улицы.
  
   - Кто это там? - хрипло гавкнул за оградой какой-то кобель.
  
   - Вася! - выглянул из-за ограды гость. - Меня приглашали.
  
   - Ничего не знаю, проваливай, дворняга, - отрезал сторож.
  
   - Султан, какая еще дворняга, он из наших, - послышался знакомый лай за оградой. - Это я пригласила. Давай к нам!
  
   Из-за толстенной ограды выглянула Самюэлла, а Вася, тем временем, легко протиснулся во двор между железной арматурой и поврежденной бетонной стеной. Брешь зияла в ограде больше недели, с тех пор, как пьяный хозяин двора, 'новый русский' Виталий Маднякин врезался в нее ночью на внедорожнике. Это обстоятельство вынудило сторожевого пса Султана постоянно караулить у забора, чтобы во двор и сад никто не залез.
  
   Среди собравшихся на ухоженном зеленом газоне в свете нескольких сильных фонарей отдыхали колли по кличке Марта, кучерявая пуделиха Джана, палевый пекинес Арнольд, пожилой бульдог Юстиниан, молодой и игрушечный на вид померанский шпиц Джофри, а также хозяева двора - доберман Гюнтер и кавказец Султан.
  
   - Это ты новенький-то? Проходи! - дружелюбно гавкнул Васе Гюнтер.
  
   - Добрый вечер! - поздоровался новоявленный гость.
  
   - Познакомьтесь, ребята, это Василиан - охотничий и сторожевой пес, - гордо виляя хвостом, протявкала Самюэлла.
  
   Собаки оценивающе оглядели гостя, и никто не нашел в нем ничего подозрительного, кроме Султана, который, и на остальных-то косо поглядывал. Вскоре Вася заметил, что он действительно не смотрит, а буквально пожирает взглядом, полным недоверия и скрытой злобы. Очевидно, все знали его характер, но относились к нему снисходительно, делая поблажку на возраст. Султану было уже 14 лет, он часто переспрашивал, делал по нескольку раз одно и то же действие, а чаще не делал вообще ничего. Основным его занятием было ходить вдоль ограды и выслеживать вероятных вредителей.
  
   - Уважаемый, - осторожно обратился Юстиниан к Васе, роняя слюни с подбородка. - А вы какой породы будете? Раньше, признаться, я вас нигде не встречал.
  
   - К вашему сведению, я охотничьей породы, - ответил Вася. - И совершенно точно вы видите меня впервые.
  
   - По вашему тону можно подумать, что вы задираете нос от того, что вы охотничий, - обиженно проговорил бульдог. - Я, знаете ли, тоже до сих пор могу запросто шею перекусить.
  
   - И я! - поддакнул подскочивший Султан. - За раз перекушу и потом растопчу!
  
   - Не-нет, что вы! - завилял хвостом Вася. - Я вовсе не задираю нос, просто вы спросили, вот я и...
  
   - Султан, я слышал какой-то хруст за оградой! Похоже, к нам хочет проникнуть вор! - гавкнул незаметно возникший рядом Гюнтер.
  
   - Что?! Я сейчас его раздеру в клочья! - зарычал кавказец и рванул к забору.
  
   Юстиниан вздохнул, склонил голову набок, развернул массивный корпус вслед за ней и косолапо поковылял в сторону других собак.
  
   - Не обращай внимания, он со всеми так, - обратился Гюнтер к Васе. - Характер скверный, да и старость тоже сказывается. Раньше очень даже ничего был. На соревнованиях бывал. Потом хозяину моему его продали. С тех пор вот так и живем. А этот, - кивнул пес на бульдога, - давно из ума выжил. Его здесь терпят только из приличия. Ты откуда сам?
  
   Вася сначала подумал, что нужно сказать правду, что он теперь бездомный, голодный и несчастный, но вдруг решил быть похитрее и не открываться почти незнакомому, хоть и весьма гостеприимному псу. - У меня хозяин заболел, а его в больницу отвезли. Вот я и решил погулять, пока он не вернется. Сын его сейчас дома, а он собак страсть не любит. Думаю, лучше пережду, чем стану унижаться.
  
   Гюнтер молча посмотрел на него. От этого пронзительного взгляда Васе захотелось закрыть лапами морду.
  
   - Погулять решил, говоришь?.. Ну, что ж, располагайся у нас, Вася. Наши хозяева - все ходят в один клуб собаководов, поэтому по традиции иногда собираются вместе с нами. Хочешь - вон там сухой корм в тазу, дальше на траве - мослы, а рядом чистая вода. Пользуйся благами, пока есть возможность, отдыхай.
  
   Гостю ничего не осталось, как поблагодарить хозяина за радушный прием, броситься к кормушке и побыстрей утолить голод.
  
   По громкой музыке и крикам людей, доносившимся из коттеджа, было ясно, что веселье у них в самом разгаре.
  
   Неожиданно к поедающему сухой корм Васе подбежал белоснежный шпиц Джофри, махая коротким, пушистым как у белки, хвостом.
  
   - Привет! Давай играть! Я спрячусь, а ты меня найдешь, потом я тебя буду искать.
  
   - Э-э... Привет. Как же ты прятаться собрался? Ты же белее снега, ты везде будешь, как белое пятнышко. Вот зимой тебя ни за что не найдешь. До зимы доживем и поиграем.
  
   - Ну нет, это же долго, давай сейчас играть, - воодушевленно тявкнул песик. - Я мячик спрячу, а ты найдешь, а если не сумеешь, то будешь лаять, что я велю.
  
   - А если найду? - усмехнулся Вася.
  
   - Ну, не знаю, - моргнул Джофри. - Я тебе станцую на задних лапках.
  
   - Так ты устанешь танцевать. Я этот шарик мигом по запаху найду. Беги лучше - нюхай везде, а потом расскажешь, что чем пахнет.
  
   - Да? Отлично! Я соберу все запахи, что тут есть, - тоненько провыл шпиц, проносясь по зеленому газону мимо Джаны и Марты. Пуделиха брезгливо поморщилась, провожая взглядом назойливого непоседу. Васе он показался маленьким и несмышленным щенком, с которым совсем не о чем разговаривать, а играть и резвиться ему сейчас не хотелось. Тем более при взрослых собаках.
  
   - Дорогие гости, прошу вашего внимания, - прогавкала колли. - Наш уважаемый хозяин желает выступить.
  
   - Друзья, - начал Гюнтер. - Сегодня удачный вечер, потому что он подарил нам всем возможность встретиться. Причина этому - праздник у нашего хозяина Виталика. Я не помню какой, но, знаете ли, и не особо интересно. Пускай люди веселятся и отмечают, что хотят, а мы с вами обсудим наиболее важные и срочные вопросы нашего элитного клуба. К сожалению, некоторые давние участники не смогли сейчас присутствовать в силу разных обстоятельств, однако многие из нас здесь, чему я несказанно рад. Также мы рады поприветствовать нового участника нашего замечательного общества.
  
   Все собаки почти одновременно повернули морды в сторону продолжавшего хрустеть едой Васи, что от чего ему стало не по себе.
  
   Гюнтер продолжил выступление:
  
   - В виду того, что такие встречи происходят достаточно редко, за исключением тех случаев, когда по желанию наших почтенных хозяев у нас происходит случка или нас везут на очередную выставку, предлагаю оперативно обсудить самые важные вопросы и достойно провести вечер. Брат Султан, как обстоят дела в наших владениях? - важно спросил Гюнтер у кавказца, который с бездумным видом сидел на траве и вяло грыз мосол.
  
   Султан что-то прорычал в ответ, тяжело поднялся и в который раз начал вечерний обход.
  
   Воспользовавшись паузой, Арнольд подбежал к пуделихе и лукаво пролаял:
  
   - Эй, Джанка, хочешь я тебе сейчас потомство сделаю? Твоя крашеная хозяйка может потом хороший навар сделать на кутятах.
  
   Пуделиха испуганно вскочила и отбежала в сторону на три метра.
  
   - Дурак, что ли, совсем?
  
   - Да ладно тебе, у меня родословная ого-го, - от китайских императоров! Закачаешься.
  
   - Не дорос еще, коротышка, - фыркнула пуделиха.
  
   - Ах, вон ты как, - обиженно пролаял пекинес и недобро прищурил глаза. - Зато, вот, Бурбон дорос. Тяжело с таким громилой, а? Еле ноги волочишь, наверно.
  
   - Арнольд, не начинай снова всех задевать, - гавкнул на него Юстиниан. - Побежал бы укусил кого или на улице людей погонял. Тебе же все равно ничего не сделается.
  
   - Действительно, давайте не будем лаяться, как бестолковые дворовые псы, а начнем уже конструктивную беседу, - громко зарычал Гюнтер.
  
   - Для начала предлагаю обсудить наболевшую проблему разгула бездомных собак, раз тут о них зашла речь, - подала голос Марта.
  
   - Разумеется. Дельное предложение, - одобрительно ответил Гюнтер. - Вот вам и слово. Озвучьте, пожалуйста, свою позицию по этому поводу.
  
   - Лично я считаю, что город нужно обезопасить от дворовых псин, - сказала колли.
  
   - Моя хозяйка однажды шла со мной вечером у пруда, и ее облаяли два грязных, вонючих и облезлых кобеля, - добавила разозленная Джана. - Не знаю даже, как они до меня не добрались! Кроме того, от них одна зараза и блохи.
  
   - Да, а если б добрались, то тебя бы уже не блохи волновали, - снова поддел её Арнольд, - смекаешь, кудрявая?
  
   - Перестань нести чушь! - яростно гавнула пуделиха. - Я хочу сказать, что они, как болезнь, развелись и наводят ужас на всех. От них надо избавляться любыми способами.
  
   - Голубушка, что же вы так категоричны? Необязательно любыми. Достаточно держаться от них на расстоянии и не связываться. Нам они все равно не угрожают. Можно же просто кастрировать или стерилизовать,- примирительно тявкнула колли Марта.
  
   - Да кто этим, по-твоему, будет заниматься? - залаяла Джана. - Это вздор! Проблему надо решать кардинально. Даже на моей улице постоянно шастают какие-то дворняги. Они воют по ночам, перекликиваются с другим дворовым отрепьем и мешают мне спать.
  
   - Подруга, все же они больше представляют опасность для людей, и то в исключительных случаях, когда чувствуют страх. Мне ли тебе напоминать про инстинкты? - высказалась Марта.
  
   - Великая вещь - инстинкт убийцы. Наши предки так и выживали, если б не они, то и не было бы нас вовсе. Все бы вымерли, - очнулся бульдог Юстиниан.
  
   - Между прочим, я один раз гуляла с хозяйкой, а сзади подбежал какой-то облезлый урод и начал лаять такое! Хорошо, хозяйка, рядом была, подняла на руки, - протявкала Самюэлла.
  
   - Какой кошмар! - не успокаивалась пуделиха. - Вот видите! Их надо истреблять.
  
   - Смотрите какая Джанка злобная стала, это она своего Бурбика наслушалась, - с издевкой протянул пекинес. - Он, помнится, большой любитель был на двортерьеров погавкать.
  
   - Ой, он бы тебя сейчас за Бурбика надвое перекусил, умник, - огрызнулась пуделиха.
  
   - Никого он уже не перекусит, очнись, детка, - брезгливо гавкнул Арнольд. - Плакали ваши веселые деньки...
  
   - Вот уж не знала, что ты такой хам несчастный, - нервно прорычала Джана.
  
   - Да мне плевать, - с безразличным видом ответил Арнольд.
  
   - Да ты!...
  
   - Арнольд, ты ведешь себя, прямо, как твой хозяин. Каков хозяин, такая и собака, - вступилась за подругу Марта.
  
   Из особняка через открытые окна продолжала разноситься громкая музыка и крики подвыпивших людей. На балкон вышла женщина в вечернем платье и закурила сигарету. Следом появился невысокий мужичок с уверенно побеждающей лысиной и без лишних разговоров обхватил женщину одной рукой за талию, но, тут же получив пощечину, отпрянул и заискивающе засмеялся. Дама бросила сигарету и ушла в дом.
  
   ***
  
  Проводив взглядом мужчину, юркнувшего вслед за ней, Арнольд, горделиво задрав голову, заявил:
  
   - Он мне не хозяин. Я - сам по себе, а все люди в доме мне служат. И он, и его жена, и девчонка - все выполняют мои прихоти.
  
   - Ну-ну, заливай, - покачала мордой Марта.
  
   Вася покончил с сухим кормом и теперь с упоением догрызал брошенный Султаном мосол. Рядом сидела Сэмюэлла и кокетливо смотрела, как он ест.
  
   - Скажите, Вася, а вы бывали на соревнованиях? - решила полюбопытствовать чихуахуа.
  
   - На соревнованиях нет, а на охоте частенько бывал. Я это дело хорошо знаю, - ответил пес. - Это вы-то охотитесь? - спросил Юстиниан. - Каким образом?
  
   - Хозяин стреляет из ружья в дичь, а я бегу за ней, - объяснил Вася.
  
   - Разве это - охотиться? - протянул бульдог. - Это называется на побегушках быть. Невелико дело.
  
   - Наш гость быстро бегает и хорошо плавает, не правда ли, Василиан? - поддержала пса Самюэлла.
  
   - Разумеется. Точно выстрелить - это полдела. Птица может упасть в труднодоступное место и тогда её вообще можно не достать. В озеро, например, - попытался объяснить Вася.
  
   - Понятно. Я и говорю - на побегушках, - убежденно объявил бульдог.
  
   - Юстиниан, вы нетактичны к Василиану. У него ответственная миссия по доставке убитых ворон, - встала на защиту пойнтера Самюэлла.
  
   - Почему же ворон? Утки, гуси, селезни...
  
   - Все это неважно, - сказал бульдог. - Скоро, если хотите знать, человечество само себя уничтожит, и останутся одни собаки на свете.
  
   В диалог вступил Арнольд:
  
   - Ого, старичок, ты где этого понабрался? Здесь мир людей, а мы лишь часть его быта.
  
   - Я думаю, если люди начнут уничтожать друг друга, то их в конце концов останется совсем немного, и собак тоже. Мы одичаем, потому что человеку будет не до нашего содержания, - выразил свою мысль Вася.
  
   - И тогда умение охотиться очень пригодится.
  
   - Мы быстро станем жратвой для людей при таких обстоятельствах. Я слышал, что где-то они нас уже сейчас едят, - продолжал пекинес. - Но, думаю, что такое вряд ли произойдет, и наш пожилой мыслитель несет полный бред, созданный его воспаленным от старости мозгом. В прошлый раз он задвигал про то, что мир на самом деле плавает в желудке огромной спящей собаки, которая сама живет в желудке другой собаки, ну ты понял. А в другой раз он пожрал каких-то листьев в саду и весь вечер лаял о том, что человек и собака могут быть единым существом. Про псоглавцев, сечешь, о чем я?
  
   - Не очень, - опасливо посмотрел на бульдога Вася, зажимая между передними лапами мосол.
  
   - Ко мне дворовый пес лазает в квартиру! - пискнул рядом Джофри. - Он жрет мою еду, пока хозяина нет.
  
   - А двери закрывать твой дуралей не пробовал? - скорчил кислую мину пекинес.
  
   - Так эта собака через балкон пролезает! - пожаловался песик.
  
   - Вот времена пошли - псы уже по окнам лазают, будто коты, - вздохнул бульдог. - Это явно не к добру.
  
   - Ну, шпиц, это судьба твоя - терпи да помалкивай, больше с тебя взять нечего, - зевнул Арнольд, всем видом демонстрируя, что беды Джофри ему совершенно не интересны.
  
   - А вы правда можете людей пугать, и вас за это никто не накажет? - тявкнул Джофри.
  
   - Само собой, а что мне будет? - оскалился пекинес. - Кого угодно цапну, а тебя вообще могу загрызть - и тоже никаких проблем. Тебя только на совок сметут и в урну. А моя порода - от императоров ведется. Понял?
  
   - Понял, понял, - проскулил Джофри, поджав уши.
  
   - Если бы твой хозяин не был здесь важной шишкой, тебя бы первый же, на кого ты кинешься лаять, в два счета сапогом через забор отправил, - буркнул Юстиниан.
  
   - Именно, дедуля, - приосанился Арнольд. - Надо знать свои преимущества. Вот укуси меня! Давай, укуси!
  
   Пекинес бойко придвинулся к опешившему бульдогу. Юстиниан попятился и прорычал:
  
   - Больно надо, еще прибью ненароком...
  
   - Да тебя завтра же усыпят! - торжествующе посулил Арнольд. - Хотя, признаться, в твоем случае этого не потребуется - ты, вон, и так уже еле лапы волочишь.
  
   Из стеклянных дверей выбежал плотный пожилой мужик, сотрясая на руках повизгивающую женщину в черном бюстгальтере и мини-юбке, проорал несколько строк из звучавшего в холле хита и плюхнулся вместе с ней в бассейн. Вскоре из дома во двор вышли еще люди: статный молодой мужчина в военной форме, хозяин Джофри, и две подвыпившие девицы. Одна была постарше другой и уверенно держала лейтенанта под руку. Мужик в бассейне громко смеялся и поднимал тучу брызг, а женщина, размазывая тушь на глазах, пыталась убраться от него подальше.
  
   - Давайте продолжим нашу дискуссию, - призвал собак Гюнтер. - Смелей, мы не так часто собираемся, чтобы тратить время впустую.
  
   - А что же наш новый участник думает о проблеме бездомных собак?- гавкнула Марта.
  
   Вася бросил мосол и виновато огляделся.
  
   - Даже не знаю, что сказать. Я, знаете, не привык, вот так выступать.
  
   - Говори, что думаешь, - посоветовала колли.
  
   - Ну... - задумался Вася. - Они нам не мешают, и мы и не мешаем. А если наши пути пересекутся, то не стоит сразу ждать конфликта. Правильно вы тут говорили - они больше для людей опасность представляют, а не для нас. На самом деле они такие же, как и мы, только у них нет хозяев. А жизнь без хозяина - этого никому не пожелаешь, будьте уверены.
  
   Собаки не подавали голоса и лишь изумленно смотрели на Васю.
  
   - Подождите-ка, вы что, не согласны с нами или хотите что-то иное выразить, - спросила, наконец, пуделиха.
  
   -Я выразил лишь свое мнение, - ответил Вася. - И я никого не хотел им задеть.
  
   - Я сразу понял, что с ним что-то нечисто, - мрачно гавкнул Юстиниан, лежа на брюхе.
  
   - Поймите, всем этим дворнягам просто не повезло, что у них нет хозяев, как у вас. Поэтому каждый из них выживает, как может. Среди уличных псов есть и дурные, и достойные, - с жаром произнес Вася.
  
   - Слушай, друг сердечный, ты, вообще, кто такой? Ты же с улицы - я таких по запаху сразу чую, - высокомерно заявила Джана.
  
   - О! Я же говорил - она у нас по дворнягам специалистка, - хохотнул Арнольд, игнорируя гневное рычание пуделихи. - К ней же местные барбосы заходят погреться. Сам видел из окна, можешь даже не отпираться.
  
   - Василиан, проясните же нам, вы что - бездомный? - хлопая глазами, спросила Сэмюэлла, прервав неловкую паузу.
  
   - У меня есть хозяин. То есть был, но он недавно умер, - ответил Вася и взгляд его потускнел. - Бедненький, - проскулила Самюэлла.
  
   - Так, я что-то не понял. Вы теперь бездомный и вам негде жить? - спросил Юстиниан. - Эй, Сэм, ты где его подобрала?
  
   - Да, сейчас мне негде жить, - хмуро ответил Вася.
  
   - Хорошо, тогда другой вопрос - а что это вы так лояльны к дворнягам, - продолжил допрос бульдог. - Уже успели найти себе ровню среди этих недособак?
  
   - Почему это 'недособак'? - разозлился Вася. - Я нашел среди них отличных друзей, которые помогли мне в трудные дни. На их месте может оказаться любой из вас - сегодня вам сытно и хорошо, а завтра что-нибудь произойдет - и вы уже на улице.
  
   - Ну, это буду точно не я, - довольно заявил Арнольд. - В меня уже столько вложено, что ваши хозяева челюсти уронят от зависти. А вот вы все прислушайтесь, что паренек говорит. Не успеете моргнуть и будете, вон, вместе с этими самыми ненавистными вам дворнягами объедки по помойкам собирать. Если они, конечно, вас не загрызут.
  
   - Мы во всем зависим от людей, а дворняги полагаются сами на себя, - осторожно добавил Вася.
  
   - То есть, вы оправдываете их право на существование? - не отставал Юстиниан.
  
   - А кто у них это право отобрал? - с достоинством парировал пес. - Арнольд прав, не равен час, ваш хозяин тоже может завтра решить, что вы ему не нужны, и сдаст вас в питомник. Я это к тому, что никто из нас не вправе осуждать своих братьев с улицы лишь потому, что им негде жить, или они родились беспородными.
  
   - Замечательно, он уже называет их братьями! В моем дворе бездомная псина, и вы с ней еще ведете тут разговоры, - недовольно гавкнул Султан, который некоторое время назад вернулся с обхода и теперь внимательно слушал спор. - Ты куда шел? Ты куда шел, спрашиваю?
  
   Вася отодвинулся от нависшего над ним кавказца.
  
   - Меня пригласили, и я пришел...
  
   - Тогда иди сюда! - неожиданно зарычал Султан и опасно двинулся на Васю, оскалив желтые клыки. - Я тебя испытаю! Посмотрим, какой из тебя боец! Ты же сюда специально пробрался - высматриваешь, чтобы потом твои подельники из шайки следом приперлись?
  
   На пути у него встал Гюнтер и едва слышно прорычал:
  
   - Иди, погуляй за баню, я сам разберусь.
  
   Султан на удивление быстро притих, склонил голову и понуро поплелся прочь.
  
   - Подруга, а действительно, кто это к тебе во двор наведывается? - спросила Марта, чтобы переключить всеобщее внимание.
  
   - Фи, никто, - отмахнулась Джана. - Какой-то дворень дорогу попутал.
  
   - Эй, кудряшка, не забыла? Я-то здесь, - высунул язык Арнольд. - Постыдилась бы сочинять при свидетелях. Еще раз напомню - я в окно видел, как ты со своим дворовым дружком развлекалась. Нашла, значит, старине Бурби замену.
  
   Пуделиха выпучила глаза и от растерянности залаяла.
  
   - Арни, что ты к ней пристал? - вмешалась Самюэлла. - Весь вечер бедняжку достаешь.
  
   - От скуки, малышка, от скуки, - дернул носом пекинес. - Ну и еще потому, что не могу терпеть таких двуличных и вредных собак.
  
   - Самый вредный здесь - это ты, - заметила Марта.
  
   - А что там с Бурбоном? - спросил у Джаны Гюнтер. - Я серьезно спрашиваю. Знаешь, куда он делся?
  
   - Нет, он уже месяц не приезжает, - взволнованно ответила пуделиха и отвернула морду в сторону небольшого фонтана, декорированного камнями и мелким щебнем. - Может в доме сидит, но не выходит.
  
   - Да списали его, небось, вот и не выходит, - еще раз зевнул Арнольд. - Дело верное.
  
   - А давайте обсудим наших хозяев, - предложила Марта.
  
   - Ага, снова послушаем эти бесполезные сплетни, - гавкнул пекинес. - Идея достойная этого сборища.
  
   - Этой теме можно будет уделить время в другой раз, - согласился Гюнтер. - А ты, Арнольд, если критикуешь - предлагай.
  
   - А что я? - приосанился пес. - Я призываю придаться утехам, а не сотрясать воздух бесполезной болтовней. Джанка, возвращаюсь к своему предложению. Иначе ты у меня сегодня наскулишься!
  
   - Ты в своем уме? - возмутилась Джана. - Я порядочный пудель и знаю свое место. Гюнтер, вот что он меня изводит все время?
  
   - Успокойся, Арнольд. Дома будешь свои условия ставить, - остерег пекинеса Гюнтер.
  
   - Только дома? Это противоестественно для меня, - вкрадчиво возразил Арнольд. - Я должен командовать везде.
  
   - Довольно! - отрезал доберман. - Здесь командую я.
  
   - Пф! Вечно ты портишь мне веселье, - притворно расстроился провокатор и бодрыми шажками направился к дверям в холл. - Удивительно унылое собрание. Пойду в дом - пусть тогда люди меня развлекают.
  
   Прошло около получаса. Вася сидел на траве и наблюдал за другими собаками. Шпиц Джофри безудержно резвился, гоняя по двору теннисный мячик. Пуделиха и овчарка молча сидели под деревом, иногда о чем-то переговариваясь. Бульдог тихо рычал себе под нос, лежа на тротуарной плитке. Гюнтер неподвижной темной статуей сидел у бассейна и пристально смотрел на Васю. Поймав его взгляд, пойнтер вздрогнул и тут же отвернулся.
  
   Спустя некоторое время все собачьи страсти улеглись, и представители элитного собачьего общества разлеглись прямо на газоне.
  
   'Странные они, - подумал Вася. - Считают себя какими-то избранными, а другие для них пустое место. Интересно, что бы они делали, окажись на улице без хозяев и еды? А, да какая разница... поел вволю - и на том спасибо. Только дома так сытно кормили. Эх, хозяин...'.
  
   - Понравилось тебе у нас? - у плеча появилась голова Гюнтера.
  
   'Как ему удается так бесшумно подбираться?' - удивился Вася.
  
   - Да. Благодарю за угощение, только вот к таким встречам я не привычный.
  
   - Ну, дружище, а как иначе? Мы ведь на самом деле живем в полной зависимости от хозяев. Привели всех сюда с собой - вот тебе и 'встреча'. Но так даже лучше, скажу я тебе. Готов поспорить - ты бы многое отдал, чтобы вернуться к прежней жизни.
  
   Вася задумался и произнес:
  
   - Само собой лучше, когда хоть на неделю вперед уверен, что на улицу не выкинут.
  
   - Не переживай. Все в мире меняется, к этому надо привыкнуть, - тихо сказал доберман. - Здесь все - никчемные собаки. Мне они тут даром не нужны. Вот видишь ту кудрявую шлюху? Можешь прямо сейчас пойти к ней, она даже не пикнет.
  
   - Нет, спасибо, я что-то не хочу, - посмотрев на скучавшую у дерева Джану, опустил глаза Вася.
  
   - Не хочешь? Ну, и правильно. Она даже псиной не пахнет по-нормальному. Вечно какой-то вонью человеческой от нее несет. Я сначала понять не мог, что за запах такой гадкий, а потом случайно мимо её хозяйки прошел и все понял. Эта баба на себя брызгает, и свою суку заодно поливает, - продолжал Гюнтер. - Подружка её тоже бестолковая, а порядочную чистокровку из себя строит. Я уж молчу про этих мелких недоносков - чихуахуа и шпица. Это даже не собаки, а крысы шерстяные. Пекинеса я вообще когда-нибудь разорву, доведет он меня. Но он хотя бы не дурак, хоть и несет всякую херню. Кстати, Сэмка тебе тоже не приглянулась? Понимаю, вон тот мосол, что ты грыз, - и тот больше нее будет. Она возле тебя и так и сяк, и сядет и встанет. Небось, сама к тебе первая прискакала знакомиться?
  
   - Да, так и было. Я даже немного смутился.
  
   - Я вот смотрю на тебя с вечера и вижу, что ты какой-то слишком правильный, - вдруг сказал Гюнтер. - В тебе всяких блоков полно. Ты зажат и скован. Ничего, мы это поправим.
  
   - Я уж как-нибудь сам, - проговорил Вася.
  
   После Гюнтер помолчал и спросил:
  
   - Так тебе понравилось у меня, красавчик?
  
   - Э-э, ну да, я же говорил, - чуть отстранился Вася. - А почему ты назвал меня красавчиком?
  
   - А кто ж ты тогда? Уродец? Позволь не согласиться. Ты достаточно хорош, но над собой не работаешь. Был бы позлее и понапористей, то тебя любой бы считал альфачом.
  
   - Кем-кем?
  
   - Тем, кто управляет собаками и получает беспрекословное подчинение. Причем не только суками, но и кобелями. Это вообще совершенно незабываемые ощущения. Сделай, как я прошу, и можешь приходить в любое время сюда, еды тут всегда в достатке.
  
   - Я что-то не понял...
  
   - Все ты понял, Василий! Ты меня весь вечер с ума сводишь. Ты другой, не похож на них всех. Подчинись мне и я вознагражу тебя, - почти взвыл Гюнтер.
  
   - Да что тебе от меня надо? - попятился Василий.
  
   - Ну, что ты такой недотепа? Ты должен стать моим!
  
   Вася уставился на собеседника, не веря своим ушам. За все шесть лет своей жизни он в первый раз услышал такое предложение, и растерялся. Пока Вася пребывал в шоке от услышанного, Гюнтер продолжил гавкать.
  
   - Ты мне идеально подходишь: высокий и статный, без жировых складок. Сразу видно, что в форме. Можешь приходить, пока ограда погнутая, а потом что-нибудь для тебя придумаю. Что скажешь?
  
   - Слушай, спасибо тебе еще раз за угощение, но то, что ты хочешь - это не по мне, - попытался деликатно объяснить пойнтер.
  
   - Ты просто пока ничего такого не испытывал в жизни, - придвинулся к нему доберман. - Потому не можешь судить об этом.
  
   - Я, пожалуй, пойду, - холодно ответил Вася.
  
   Гюнтер приблизился вплотную и зарычал, едва шевеля черными и острыми ушами:
  
   - Или ты сейчас сделаешь по-моему, или я тебя Султану отдам.
  
   - А что - вы с ним из одной... э-э... упряжки? - спросил Вася, приготовившись к логическому завершению пребывания в элитном обществе собак.
  
   Гюнтер громко гавкнул: - Султан, ко мне! Не хочешь по хорошему, будет тебе по-плохому. Думаешь, что пожрал и можно спокойно уйти? Султан!
  
   Неожиданно среди ночи раздался громкий вопль с веранды.
  
   - Ах ты, сучонок!
  
   - Виталя, не надо! - ответил ему испуганный женский голос.
  
   - Не уйдешь, гаденыш!
  
   Раздался грохот падающих стульев и через мгновенье из холла выскочил Арнольд. Маленькой лохматой пулей он промчался мимо напуганных собак и, восторженно вереща, с языком набок припустил в сторону сада.
  
   Следом выбежал хозяин дома с охотничьим ружьем. Раздался глухой звук, который был очень знаком Василию.
  
   Над газоном вслед за улепетывающим во тьму пекинесом с низким свистом пролетела ракета. Ярко пылая алым и задевая невысокие кустарники, болид ронял на них целые россыпи искр, отбрасывая вокруг причудливые тени, пока, наконец, не врезался в окошко курятника. Стекло разбилось, и помещение осветилось изнутри.
  
   Из-за бани навстречу Гюнтеру и Васе выбежал испуганный Султан с выпученными, словно у жабы, глазищами. Последовал второй выстрел. Ракета врезалась в молодую яблоню и, страшно шипя, упала возле ошеломленной Джаны.
  
   - Ура! Салют! - заорал один из выбежавших вслед за Виталиком.
  
   - Вон он, вон он за вишнями! - послышался пьяный возглас на мансарде. - Шмаляй, а то уйдет!
  
   - Хватит! - визгливо крикнул лысоватый мужичок, и положил руку на ружье. - Виталя, я все улажу, успокойся!
  
   На секунду задержав взгляд на растерянной мордочке Сэмюэллы, под лай собак, крики людей и квохтанье растревоженных кур, Вася метнулся в направлении ограды, миновал кустарники и искусственный фонтан, и исчез в темноте улицы.
  
   Он бежал по ночному поселку и был точно уверен, что никогда больше не станет общаться с представителями местного собачьего элитного общества даже за большую тарелку еды. Встречный свет от автомобильных фар ослепил его, а от громкой сирены пес прильнул к земле. Кто-то из разбуженных шумом соседей вызвал милицию.
  
  
  
  
Хеппи дей
  
   После довольно напряженного похода на склад, Миска и Лыко решили, не откладывая благое дело на потом, самим подкараулить пса Батона.
  
   - Слушай, Лыко, а если еще кто узнает про это дело? Ну, что мы нашли жрачку и ничего не рассказали, - заговорщицки озираясь, проговорил Миска.
  
   - Да мы еще ничего не нашли, - ответил друг, зевая.
  
   - Ну все же, - не унимался Миска. - Вот Батона нахлобучим, квартиру почистим, пожрем, а на выходе уже Шустрый стоит с ребятами и смотрит - недобро так...
  
   - Ты меня замучил своим нытьем. У себя в мечтах ты, видать, уже залез туда и пожрал вволю. А ведь не факт, что еда всегда есть, может ткачевец туда не один ходит. Ты забыл, кто нас на эту точку навел? Как бы опять на засаду не нарваться. Никогда не верь котам.
  
   - Надо было Жульку позвать, чтобы на стреме сидел.
  
   - Миска, если ты устал, иди спать, я сам его выловлю, - разозлился Лыко. - Еще ничего не ясно, а ты уже тут нюни разводишь! 'Пожрем', 'нас поймают', 'Шустрый недобро смотрит' - сколько можно скулить!
  
   Пес демонстративно встал, и принялся пристально изучать край улицы, будто там происходило что-то интересное. Несмотря на то, что он отругал Миску, Лыко и сам серьезно задумывался над тем, как лучше провернуть это дело. Шустрый не привечал подобные аферы с проникновением в жилища людей и мог запросто выгнать за это из стаи. Шансы, что кто-нибудь узнает и доложит, действительно были. Разумнее было бы рассказать Шустрому о поступившей информации и ждать распоряжений, но Лыко уже знал ответ - к людям в дома не лазать, иначе жди новой облавы. Голод боролся со здравым смыслом.
  
   - Давай тогда сначала помурыжим Батона, пусть он нам покажет хату, разведаем и потом доложим как есть? - заметив его колебания, предложил Миска.
  
   - Да я так и подумал, только чувствую, что если мы внутрь попадем, то докладывать уже не захочется, - скривил пасть Лыко.
  
   - А вот и наш клиент! - вскочил Миска.
  
   - Погоди, пусть ближе подойдет. Я его встречу, а ты сзади обойди, чтоб не сбежал.
  
   Батон вальяжно перебирал лапами, думал о чем-то своем, и заметил Миску только прямо перед собой.
  
   - Батонище! Какими судьбами! - панибратски крикнул пес. - Ну как, нажрался?
  
   - Чего надо? - надменно ответил Батон, узнав его.
  
   - Друг, смотри какой он жирный, наверно давно уже туда ходит!
  
   - А ну показывай свое сытое местечко, а то заложим тебя! - залаял сзади Лыко.
  
   - Что вы несете? Меня на понт не возьмешь! - заупирался Батон.
  
   - Ну, ничего, - заверил Миска, - у нас времени навалом.
  
  
***
  
   Спустя двадцать минут убедительных доводов от Лыко и Миски, Батону ничего не осталось делать, как показать 'свою' квартиру. Лейтенант Степан Быстроходов сегодня как раз выходил на ночное дежурство, и собаки условились встретиться вечером у гаражей.
  
   Сначала Батон решил обмануть своих неожиданных компаньонов, но быстро передумал - за этим сразу последовало бы жестокое избиение его в банде, поскольку слухи о теплом гнездышке и жадности Батона непременно достигли бы ушей Ткача. Порассуждав, он решил подговорить собак со стороны, чтобы те напали на Миску и Лыко, а он был бы ни при чем. Но, так или иначе, пришлось бы чем-то платить, а делать это совсем не хотелось. К своему разочарованию, Батон понял, что верных друзей у него нет, и он никому не может довериться в столь ответственных делах.
  
   Балконная дверь благодаря беспечности лейтенанта опять была не заперта и трое псов беспрепятственно проникли внутрь. У крупного Лыко ожидаемо возникли трудности с проникновением на балкон, но он в последнее время сильно исхудал и голодный задор сделал свое дело - пес протиснулся в отверстие, а полупустую тумбочку, под которой ему было уже никак не пролезть, просто сдвинул массой и вылез по ней сверху. Джофри был готов к визиту Батона, но при виде еще двух незнакомых псов очень испугался и спрятался за кресло.
  
   - Здорово, - поприветствовал его Миска. - Вылезай, не обидим.
  
   - Здравствуйте! - робко и неуверенно проскулил Джофри. Такого наплыва незваных гостей он явно не ждал.
  
   - Привет, - озираясь, сухо поздоровался Лыко.
  
   - Да вы с ним не церемоньтесь! Давайте жрать уже! - раздраженно заворчал Батон.
  
   Он забежал в чулан к кормовым мешкам, но к его разочарованию два были почти пусты и лишь в третьем оставалось совсем немного еды.
  
   - Я не понял, Боби! А где еда? Ты все до нас специально спорол! - рявкнул он, быстро работая челюстями.
  
   - Н-нет! Давно просто не приносили, - ответил Джофри.
  
   - Тебя Боби зовут?- спросил Лыко, обойдя кресло. От лая позади себя белый пушистый песик аж подпрыгнул на задних лапках.
  
   - Джофри! Я кобель!
  
   - Это ты молодец, что кобель, - заметил Лыко.
  
   - Пошли на кухню, - слизав со дна пакета последние подушечки корма, без лишних разглагольствований предложил Батон. Наличие двух лишних псов в его личном пищевом раю совершенно не добавляли оптимизма. Ему захотелось поскорее их спровадить.
  
   - И давно он сюда ходит? - поинтересовался Лыко у Джофри.
  
   - Давно, - вздохнул песик.
  
   - Каждый день?
  
   - Ну, не каждый, конечно. Дожидается, когда хозяин на службу уходит и залезает.
  
   - А почему дверь на балкон не закрывают? Люди же тоже могут с крыши залезть.
  
   - Один раз хозяин закрыл. Холодно было, так этот ваш приятель как-то сумел открыть, там теперь запор сломан. А еще не закрывает, потому что я один раз накакал нечаянно на ковре и теперь хозяин заранее проветривает, если в случае чего я...
  
   - Ясно. Да и, гляжу, брать у вас тут особо нечего. Ну, я поем у тебя чего-нибудь. Ты же не против? Лыко не стал дожидаться ответа и побежал на кухню, где уже хозяйничал Батон. Лыко стащил со стола несколько печенек и горбушку хлеба.
  
   - Что-то не густо здесь! - подосадовал Миска, сунувший морду в посудный шкаф и получивший по носу соскользнувшей с пустой кастрюли крышкой.
  
   - Конечно, не густо, откуда там жрачке взяться? - покровительственно хмыкнул Батон. - Холодильник не умеешь открывать? Смотри как надо!
  
   Вцепившись пастью в дверцу холодильника, он резко дернулся, взбрыкнул задними лапами и открыл доступ к еде. Оторопев от волнительного запаха мяса, он мигом стащил средних размеров кусок копченой колбасы, убежал в угол и стал жадно её поглощать. Лыко встал передними лапами на одну из полок и почуял запах мясных котлет на тарелке, накрытой небольшим блюдцем. Схватив зубами тарелку, он вытащил её наружу и нечаянно выронил из пасти, рассыпав холодное лакомство на пол.
  
   - Миска! Тут котлеты! - мгновенно потеряв все самообладание, заорал Лыко.
  
   Миска и так давно уже крутился рядом и ронял слюну на пол.
  
   - Вижу! Лыко, в кастрюле тоже что-то есть, проверь, - протявкал пес, проглатывая кусок, и зажмурился от удовольствия.
  
   Взволнованный Джофри стал метаться по кухне.
  
   - Человечью еду не трогайте, меня хозяин убьет! - отчаянно взмолился отчаявшийся песик.
  
   - Жаткнищь! - процедил Батон, дожевывая остатки колбасы. - Откуда тут мясо взялось, он же у тебя, как конь, одну траву жрет?
  
   - Это его друзья принесли, они тут иногда на кухне собираются, до ночи горланят, дымят, - поежился Джофри. - Один прямо тут за столом уснул.
  
   Его особо никто не слушал, собаки жадно доедали все, что нашли съедобного в холодильнике. Шпиц понуро ушел в зал, забрался в кресло, задел лапой пульт от телевизора и стал безучастно смотреть на загоревшийся экран. Псы вскоре вернулись с разгромленной кухни и растянулись на полу.
  
   - Слышь, это что такое? - благодушно спросил Миска.
  
   - Это телевизор! - тявкнул Джофри. - Его хозяин смотрит. Ну и я вместе с ним.
  
   - И ты, типа, понимаешь, о чем там все?
  
   - Нет, не очень...
  
   - Хе, - презрительно качнул головой Миска и повернулся на другой бок.
  
   Вдруг послышался звон ключей за дверью. Это вернулся лейтенант Степан Быстроходов с товарищем, бортинженером Михаилом Обстуковым. Ночных полетов сегодня на самом деле не было, и сослуживцы в свой законный выходной уже где-то основательно надрались. Оба едва могли стоять на ногах.
  
   - Что? Кто? - перепугался Миска. - Лыко! Бежим!
  
   - Ты что, подставил нас, пушок? - нервно зарычал Батон.
  
   - Да лучше пусть хозяин лишит меня жизни, чем я буду вам, дворовой челяди, потакать! - громко залаял Джофри. - Убирайтесь отсюда, грязные дворовые псины. Сейчас он вам покажет!
  
   По расчету шпица, хозяин должен был прийти домой и застать визитеров врасплох. Тем самым, песик намеревался реабилитировать себя в его глазах и восстановить справедливость. Он хотел доказать хозяину, что это не он съедает месячную норму сухого корма за неделю, не он пачкает постель, не он распространяет неприятный запах псины и оставляет следы грязных лап, которые куда крупнее его собственных. Джофри устал отбывать наказания в ванной, голодать и слушать ругань хозяина. Неделю назад Степан в порыве гнева пообещал продать его армянам, и после этого Джофри решился на отчаянный шаг: заманить пса-нахала в ловушку и открыть всю правду.
  
   - Уходим! - залаял Лыко.
  
   - На балкон! - скомандовал Батон.
  
   В этот вечер он впервые почувствовал угрозу для себя, раньше Батон всегда был уверен в том, что пугливый Джофри не может его обмануть.
  
   Собаки ринулись на балкон.
  
   Входная дверь открылась, и на порог завалились пьяные лейтенанты военно-воздушных сил.
  
   - Ко мне! - с напускной строгостью позвал питомца Быстроходов. - Что, опять всю квартиру обгадил? Мишань, ты чего? Плохо?
  
   С Обстуковым дела действительно обстояли весьма скверно. Полчаса назад он в одиночку допил бутылку водки и закусил каким-то сомнительным салатом из военторга. Все, что было выпито и съедено до этого в кругу веселой компании, вырвалось мощной струей наружу прямо на линолеум.
  
   - Миша, бля-я-я, - протянул хозяин квартиры, с омерзением глядя на своего напарника и оставленные им следы алкогольной интоксикации.
  
   - Бр-а.., - попытался что-то выразить Михаил Обстуков. - Тьфу!
  
   Быстроходов раздосадовано окинул нетрезвым взглядом пол коридора и мрачно произнес:
  
   - Под комод затечет.
  
   Тем временем Батон с балкона рычал на Джофри:
  
   - Я тебя порву в клочья, шапка! Падаль! На улице подкараулю и горло перегрызу.
  
   - Давай ныряй уже,- гавкнул Миска.
  
   Тот напоследок одарил убийственным взглядом заливающегося ликующим лаем шпица и пополз под тумбочку.
  
   Следом, забравшись на нее, грузно слез в узкую щель между стенками, Лыко.
  
   Батон уже пролез через брешь в обшивке и спрыгнули на крышу гаражей. Через несколько секунд показалась голова, потом передние лапы Лыко. Он немного поворочался, пытаясь просунуться дальше, но к его ужасу, продвинуться дальше у него не получилось.
  
   - Братишка, ну давай же, ты чего, - скулил сзади Миска.
  
   - Я застрял! - чуть не взвыл Лыко.
  
   - Как застрял? - у Миски даже пропал голос.
  
   - Не пролезаю, как-как!
  
   - Лыко, родненький, ну попробуй еще, лапами, лапами! - терял обладание Миска.
  
   - Да пробую, не выходит нихера!
  
  
* * *
  
   Пока застигнутые врасплох псы пытались покинуть балкон, Джофри выбежал в коридор, где лейтенант пытался приподнять своего товарища, и радостно поприветствовал хозяина.
  
   - Степа... Я в туалет хочу, помоги..., - промычал Обстуков.
  
   Вздохнув, Быстроходов взвалил его на плечо и потащил к унитазу.
  
   Джофри подошел к оставленной инженером субстанции и собрался понюхать, как вдруг мимо пронесся сгусток темноты.
  
   Шпиц взвизгнул, дернулся и заскользил лапками по жиже.
  
   Миска, отчаявшись ждать на балконе, решился выбраться через входную дверь. Подскочив, он ткнулся в нее мордой, но та не поддавалась.
  
   Свалившийся на живот Джофри снова принялся лаять, уползая на чистый, нетронутый Обстуковым линолеум.
  
   - Ты чего заголосил, успокойся уже, - подал голос из туалета Быстроходов.
  
   Миска услышал его шаги, запаниковал, заметался, а потом прыгнул и повис на дверной ручке, крепко удерживая ее зубами. Под его весом она опустилась вниз, замок щелкнул, и дверь приоткрылась.
  
   Измазанный Джофри исступленно лаял, привлекая внимание подошедшего хозяина.
  
   - А, дверь забыл закрыть, - отметил лейтенант, - С этим гостем и не такое забудешь.
  
   Покачнувшись, он аккуратно перешагнул лужу рвоты, подошел к двери, мельком оглядел пустой подъезд и захлопнул ее.
  
   - Вот теперь все путем, - объявил он, устало улыбнувшись шпицу. - Осталось только полы помыть.
  
   Он пошел за тряпкой, но проходя мимо кресла в прихожей, грузно плюхнулся на него. Джофри возмущенно тявкнул.
  
   - Сейчас-сейчас, - пробормотал Быстроходов. - Чуть передохну. Такую тушу волочить, у-у...
  
   Через полминуты он уже спал спокойным ровным сном.
  
  
* * *
  
   На крыше гаража Батон повизгивал от смеха. Некоторым жильцам, страдающим бессонницей, показалось, что это кричит какая-то неспокойная птица, потому что истеричные звуки, издаваемые Батоном были мало похожи на собачий лай. Из дыры в обшивке торчал Лыко и отрешенно смотрел вдаль. Подскочившего Миску сначала это тоже развеселило, но он быстро опомнился и рявкнул на Батона:
  
   - Ах ты, падла! Специально так подгадал, чтоб нам теперь туда дороги не было?
  
   - Что! Чего я подгадал? - оскорбился Батон. Это все этот кобелек вшивый. Я как договаривались вас привел! Сам бы пришел и без вас... Погоди, а ты как вылез?
  
   - Да через дверь, - отмахнулся Миска. - Вспомнил, как ты холодильник открывал.
  
   - А-а, пригодилось, значит? - оскалился Батон. - Учись, пока я жив.
  
   - Пацаны! Вытащите меня!- прохрипел Лыко. - Пока Я жив.
  
   - Да-да, братан, сейчас, потерпи!- тявкнул Миска. - Ты шевелиться можешь?
  
   - Нет! Края острые. И назад никак. Вот, только и могу - передними лапами болтать.
  
   Увидев, как Лыко машет лапами, Батон снова засмеялся, но осекся под взглядом Миски.
  
   - К Лягишу надо идти, - хмуро возвестил он.
  
  
* * *
  
   Пока Лыко томился в западне, Миска и Батон побежали к пруду, просить бобра о помощи. Член банды Ткача неохотно сопровождал Миску и думал, что если бы он сам был размером с овчарку, то немедленно бы набросился на черного недомерка, потому что дальше иметь с ним дело не было никакого резона.
  
   Бобра они заметили сразу - на другом берегу он учил своих бобрят плавать. Зубастая детвора резвилась в теплой воде, пускала брызги и довольно фырчала при свете неполной луны.
  
   - Лягиш! - крикнул Миска. - Ляги-иш!
  
   Неподалеку сидел выдра Шашок и чистил свою шкурку. Заметив собак, он подплыл и осведомился:
  
   - Че?
  
   - Ты тут не чекай! Иди, позови главного, а то там его родственник в опасности, - распорядился Миска.
  
   - Хе-хе, опять бобер с собачьей мордой? Да у него и среди своих столько родственников не наберется!
  
   - Ныряй, мне не до разговоров! - отрезал пес.
  
   Шашок нехотя нырнул в воду. Батон тихо отступил в тень. Через минуту подплыл Лягиш.
  
   - Здорова, отец! - начал Миска. - Понимаешь, тут такое дело...
  
   - Какой родственник еще? Опять сочиняешь?
  
   - Что-ты, что-ты! Тут недалеко в двухэтажке бобра держат, а он наверно убежать захотел и застрял, когда из балкона вылезал, - зачастил пес. - Надо быстрее, а то хозяева квартиры увидят и побьют его или на шкуру пустят. А то и задохнуться может - прижало его знатно.
  
   - Ладно, идем глянем, что там за бобер, - усмехнулся Лягиш. - Шашка! Присмотри за моими! Следи, чтобы не заплывали далеко. Особенно с Кроки глаз не спускай, а то он опять сквозь ограду прошмыгнет и потеряется. Жене моей передай, что скоро приду.
  
   Раздав все распоряжения, бобер вместе с Миской скрылся за деревьями. Батон еще немного полежал в кустах, потом вышел и неспешно потрусил вдоль пруда.
  
  
* * *
  
   - Вот этот, говоришь, наш бобер? - скептически заметил Лягиш, оглядывая застрявшего пса. - И правда, морда знакомая, только уж больно собачья.
  
   - Издалека похож же на бобра, честное слово!- начал оправдываться Миска.
  
   - Да ладно, - махнул лапой Лягиш. - Это собачий бобер, я его знаю. Половина собачьего бобра торчит в стене. Дальше что?
  
   - Привет, Лягиш! - вяло поздоровался Лыко.
  
   - Здорово, родственничек! Ну, что у вас тут, давайте посмотрим.
  
   - Ты погрызи, чтоб дыра больше стала, а то он застрял - ни туда ни сюда. Там же дерево, - попытался разъяснить Миска.
  
   - Вы рехнулись? Какое же это дерево? - возмутился бобер. - Это жесть! Я такое не грызу - мне резцы еще дороги, знаешь. Еще на крышу заставили лезть. Все, я пошел домой!
  
   Лягиша очень оскорбило такое потребительское отношение. После того, как он помог отвязать бездомного пса Васю, он надеялся, что с ним не будут обращаться, как с инструментом. Осознав силу его негодования, Миска попытался успокоить бобра.
  
   - Лягиш, дружище, ну пожалуйста, в последний раз! Помоги Лыко вытащить!
  
   - У меня по-вашему зубья железные? Я вам лобзик что ли?
  
   - Ну, Лягиш! Там сверху чуть-чуть выпирает доска, ее подгрызть бы. За башкой лыкиной не видать отсюда.
  
   - Я тебе не Лягишь, малой! - гордо ответил бобер. - Я Лягуэндр!
  
   После того, как хозяин пруда назвал своё полное имя, псы удивленно переглянулись. Такое дивное имя они слышали впервые, а если бы рядом были другие собаки, то они бы тоже пришли в не меньшее удивление. Сколько бобер жил в пруду, столько его все и знали как Лягиша. И только сейчас он открыл тайну своего имени.
  
   - Отец, помоги, в долгу не останемся! - горячо заверил Миска. - Это же друг мой.
  
   - Где-то я это уже слышал, - проворчал бобер.
  
   Подобравшись поближе, он разглядел, что сверху из-под металла выглядывает небольшой фрагмент внутренней деревянной обшивки балкона, в которую Лыко упирался хребтом.
  
   - Ладно, сейчас сделаем, - отходчиво пропыхтел бобер. - Ну-ка, дружок, голову подвинь.
  
  
* * *
  
   За это лето друзья много дней провели на пруду - дремали в тени старых ив, спасаясь от жары, лениво гоняли лягушек, закапывали в укромных местах запасенные на трудные времена кости и помогали Лягишу строить ограждение для бобрят, чтобы малыши там плавали и не терялись. Псы носили бобру сушеные ветки, куски досок, фанеры и другие стройматериалы, за которыми бегали в лес на заброшенные казармы. Лягиш ничего этого не забыл и приложил все усилия для освобождения Лыко. Через несколько минут пес уже радостно бежал к пруду вслед за остальными.
  
   Вечером псы с бобром отдыхали на берегу у его дома и вели разговор между собой.
  
   - Вот я думаю, почему вам, собакам, не сидится у своих хозяев?
  
   - У каких хозяев? Ты нам покажи хоть одного, я может и подумаю, что лучше - на цепи сидеть, как сыч, или по воле гулять, - отозвался Миска.
  
   - Да уж, хороша воля, - хмыкнул бобер. - Одного отвяжи, другого с балкона вытащи. Мне вот никто никогда не помогал, все сам делал: сначала плотину соорудил, потом жилища, а теперь, видали - весь пруд облагородил, меня тут все знают и уважают.
  
   - Кто ж спорит, Лягиш, - продолжал пес. - Но мы-то среди людей живем. И, знаешь, чем больше я их узнаю, тем больше люблю себя, ну, то есть собак. Я от людей только издевательства и видел. Редко когда хороший человек попадется. Взять хотя бы Агафона. Его хозяйка, говорят, сама его купила, приручила, потом на выставку потащила.
  
   - Ну, - без особого интереса буркнул бобер. - Давай ближе к делу, мне все эти выставки по боку.
  
   - Так вот, - продолжал Миска. - Она с ним не занималась никогда, только за ошейник таскала за собой. Ну, там, на выставке, и сказали, что ничего не умеет, да и породой не вышел, короче, урод, а не собака. Так она его сразу отдала какому-то хмырю, сарай охранять. Тот его лупил частенько, есть не всегда давал. А Агафон скучал, выл, скулил, хозяйку звал. Короче, тот сволочь взял его и усыпил. И скажи мне, бездомному псу, Лягиш, зачем лично мне такая жизнь рядом с человеком. Или Лыко? Лыко, ты хочешь, чтоб тебя били, а потом усыпили?
  
   - Ты чего несешь, какой Агафон? - недоуменно гавкнул друг. - Мы же недавно с Жулькой у него в гостях были. Забыл что ли? Гречку жрали, потом к Джане ходили знакомиться... Вспомнил?
  
   - Ну вот, всю историю загубил, - сокрушенно вздохнул Миска и скосил глаза на порядком заскучавшего бобра. - Ладно, положим, не Агафон то был, просто настоящее имя того пса я не знаю, вот и добавил Афоню нашего для складности, да и важно ли, главное, случай-то настоящий!
  
   - Если шире посмотреть - в наших местах столько всяких случаев было, - с мудрым видом вывел Лягиш.
  
   - В общем, нам на воле сподручнее. Не знаем мы, что такое хозяйская ласка. В стае много есть тех, кто раньше в будке сидел или дома. И все не от хорошей жизни на улице оказались. Вон, Вася тот же.
  
   - Я считаю, собака должна с человеком быть, - отрезал бобер. - Так мне Джигарханян сказал, и я его в этом поддерживаю.
  
   - Больше слушай этого старого пердуна. Тут как повезет, - высказался Миска.
  
   - Вы с ним просто из разных миров.
  
   - Да один у нас мир - собачий! - пролаял Миска. - И все в нем живут, как могут. Вот если бы явились сюда браконьеры, забрали твоих бобрят, разрушили бы твой дом, тогда бы ты по-другому о людях излагал.
  
   - А я никак о них и не излагаю, - насупился бобер. - У каждого своя жизнь. У людей - человечья, у кошек кошачья, у собак собачья, а у меня - жизнь бобра. И все вместе на одной земле живем. Раз ты, Миска говоришь "как повезет", значит, и сам не прочь у человека жить, в глубине души-то, а?
  
   - Вот еще! - фыркнул Миска. - Меня и так все устраивает.
  
   - Да и даже если не прочь, - вдруг заговорил Лыко, быстро отведя глаза от удивленного взгляда друга. - Как нам, по-твоему, себе хозяев искать? По дворам ходить, лаять или за незнакомцами пристраиваться, чтобы они нам в конце концов пинка дали? Он, этот добрый хозяин, чтоб по шерсти каждый день гладил, еды густо накладывал и гулять водил, если где-то и есть, то уж точно не здесь, я проверял.
  
   - Это вам видней как искать. Мы, бобры, дикие по натуре. А собаки испокон веков с человеком живут. Если бы вы сами себе в этом признались, то, может, и жить легче стало. Говорят, какой хозяин, такой и пес. А если хозяина нет, то и собака уже не полностью собака, а так, тень...,- разошелся Лягиш.
  
   - Чего-чего? - подбоченился Миска. - Что еще за "тень собаки"? Мы, по-твоему, ненастоящие?
  
   - Настоящие, - примирительно ответил бобер, - Вот только упрямые и бестолковые. Семьи нет, хозяев нет - ну правда, живете, как ткачевские бандиты, стаей. А ведь, по сути, вы псы добрые, люди любят таких.
  
   Лыко слушал спор, и уже не знал, что сказать. Мысли в голове путались и не давали сосредоточиться. За день он изрядно устал и захотел спать.
  
   - Я говорю, что вам задуматься пора, как вы живете. Это же надо - залезть в жилище к людям, напугать песика, сожрать там все, а потом еще и застрять под тумбочкой! - хмыкнул Лягиш.
  
   - А что еще делать-то? - пролаял Миска. - Жратву где брать? Нам, в отличие от некоторых кора да побеги всякие не еда, знаешь ли.
  
   - Так вас быстро поймают, - припечатал бобер. - Одно дело тихо себе на пустыре жить - никого не трогать, другое дело по домам лазать и у людей воровать.
  
   - Какой ты вредный, Лягиш! - возмутился Миска. - Только и знаешь, что беду наговаривать.
  
   - Ага! Это я наговорил, чтоб Лыко в балконе дома застрял! А завтра прибежит еще кто-нибудь и начнет лаять, что еще один бобер в канализацию провалился, да? Миска?
  
   - Никуда я не провалюсь,- буркнул пес.
  
   Некоторое время все молчали, слышно было лишь кваканье лягушек и пение сверчков в траве.
  
   Наконец, Лыко решил высказаться:
  
   - Нет, ну, наверно, с хозяином лучше и спокойней. Знаешь, что есть даст, погладит. Но опять же - на цепи сидеть. Это не каждый сможет, кто по воле погулял. Я вот не представляю, как бы я... Всех своих знакомых, которые были на цепи, тех, кого я знал - теперь их уже никого нет. Ну, кроме старика Джигарханяна. Ну и что лучше? Бобер! Спишь что ли?
  
   - Не, не сплю, - отозвался Лягиш. - Я домой, меня жена ждет. Смотрите, не попадайтесь больше.
  
   - Бывай, Лягуэндр, - тявкнул на прощанье Миска.
  
   - И спасибо тебе, - бросил Лыко вслед исчезающему в темной воде широкому хвосту.
  
  

Ткачи и футболисты

  
  Тошка торопливо бежал в сторону футбольного поля и частенько оглядывался на ходу по сторонам, чтобы в случае появления опасности резко ускориться и скрыться. Молодой пес уже привык бегать куда глаза глядят, без предварительного обдумывания. Впереди показались фигуры двух подвыпивших сантехников, от которых Тошка свернул было на узкую тропинку, но вскоре побежал обратно, потому небритый мужик, засовывающий пустые бутылки в рваный пакет. Сантехники, увлеченные критикой результатов работы некоторых своих коллег и всей отрасли в целом, даже не посмотрели в сторону пса, поэтому он с легкостью миновал их. На поле слышались возбужденные крики увлеченных игрой подростков. У Тошки начало сводить желудок от голода, потому что он уже который день не ел ни щей, ни каши, ни моченого хлеба с мясным бульоном. Попив воды из лужи, пес побежал к людям на шум в надежде, что ему бросят что-нибудь съестное.
  
   На небольшом и пыльном футбольном поле, с дюжину парней гоняли мяч. Позади одних ворот была большая земляная насыпь, турники, скамейки и брусья, способствующие тому, чтобы мяч не улетал далеко, а за другими воротами - стена ангара, куда военные приходили заниматься бодибилдингом, волейболом и гимнастикой. На брусьях занимались курсанты летного училища, скучающе поглядывая на матерящихся футболистов.
  
   Собрав возле себя троих соперников, явно младших него по возрасту, футболист по прозвищу Сыч попытался прорваться сквозь всю оборону соперника.
  
   - Сыч, пас! - закричал ему по пояс раздетый рыжий парень, который бегал по флангу в ожидании точной передачи, но кто-то из защитников удачно подставил ногу и выбил у Сыча мяч.
  
   Спустя две минуты ситуация повторилась, только теперь у вспотевшего Сыча мяч и вовсе отобрали, затем последовала передача в центр, пас на атакующего коренастого полузащитника в красно-черной майке с надписью 'Милан'. Несколько обманных движений в воображаемой штрафной зоне и хлесткий удар заставили пролететь мяч сквозь ворота, гулко удариться о стену ангара и отскочить в голову растерявшемуся вратарю.
  
   - Ништяк, братиш, - похвалил за передачу сокомандника автор забитого мяча.
  
   - Молодец, Антон! - радостно пожал ему руку щуплый парень в красно-белой футболке с надписью 'Аякс'. Тошка завилял хвостом. Так ему самому говорил сын хозяина Ваня, когда изредка приезжал в дом родителей, а пес давал ему лапу.
  
   Всю оставшуюся игру лидер атак противоположной команды Сыч, используя дриблинг, безуспешно пытался в одиночку забить гол. Однако дружная игра соперников пресекала эти бесхитростные попытки.
  
   - Сыч, да ты дурак что ли? - ругался на него рыжий полуголый Кабан.
  
   Тем временем Тошка расположился недалеко от ворот и с интересом смотрел, как куча народа бегает по пыльному стадиону друг за другом, все машут ногами, толкаются и кричат. Он не понял смысла игры, но ему понравился коренастый светловолосый Антон. К тому времени он забил трижды, и счет был уже 4-1 (однажды у Сыча все же получилось, собрав на себе всю защиту, буквально завалиться в ворота вместе с мячом). Когда Антон снова подбежал с мячом к воротам, Тошка приветственно залаял. От неожиданности вратарь вздрогнул, оглянулся, сместился влево на один шаг, и получил мячом в грудь. Снаряд отскочил и тут же от добивания игрока в майке 'Аякс' залетел в ворота.
  
   - Ништяк, Диман! - похвалил напарника Антон.
  
   Во время следующей атаки у Сыча развязались шорты и упали на землю, как раз когда он в очередной раз хотел продемонстрировать спонтанный финт. Футболисты перестала играть от смеха и минуту все ждали, пока он пытался подвязаться, но, в конце концов, снял шорты и остался в одних семейных полосатых трусах. Тошка снова радостно залаял когда мяч пролетел совсем рядом с ним. Вратарь по прозвищу Лысый схватил небольшой камень и швырнул его в пса. Тот бросился на утек в сторону турников, перекладин и беговых дорожек.
  
   Понюхав воздух и распознав какой-то очень аппетитный запах, Тошка учуял еще один - знакомый, но совсем не аппетитный. Он осмотрелся и увидел в кустах знакомую рыжую морду. Все это время за ним наблюдал Новожон.
  
   - Слыш, ты! Цепной! - гавкнул он, вываливаясь из-за высокой травы. - А ну пойди сюда!
  
   - Ой, а я вас и не заметил! - добродушно поздоровался Тошка. Он уже позабыл, как его недавний знакомый обещал задрать его и послушно поплелся навстречу. - Как поживаете?
  
   - Ближе к делу, - отрезал Новожон. - Смотри вон на тех. Они бегать перестали, сейчас сядут и жрать будут, вон у одного в пакете бутеры затарены - на все поле колбасой воняют, сил уже нет терпеть. Ты подойди и мне стрельни бутер. А то я из-за тебя вторые сутки голодаю.
  
   - Из-за меня? - изумился Тошка. - Я не виноват. Вы сами виноваты, потому что ленитесь еду поискать.
  
   - Чего-о? - опешил Новожон. - Я... Ах ты, сучонок такой! Слышь, это, ты мне сейчас будешь долг отдавать. Тут свора доложила, что ты кости на цепи таскал. А меня, значит, кинуть решил на хавку?! Забыл, кто тебя под теплотрассой грел? - завелся Новожон.
  
   Тошка попятился в сторону футболистов.
  
   Игра закончилась, проигравшая команда отправилась со стадиона пить пиво, а победители расположились на скамейках возле гимнастических брусьев. Одни жадно пили воду, другие курили, а третьи ели бутерброды и яблоки. Тошка не имел понятия, каким образом ему дадут поесть, просто подбежал к ним, сел рядом и завилял хвостом.
  
   - А вот и наш тренер! - заметив его, благодушно сказал Антон.
  
   - Ага, Лысого на очко взял! - поддержал его Диман. - Кинь ему чего-нибудь, заслужил.
  
   - Точняк, красавчик, - легко согласился Антон. - На!
  
   Он достал из полиэтиленового пакета хлеб с колбасой и положил его на землю. Не теряя времени, Тошка накинулся на еду и тут же проглотил угощение, мгновенно забыв о том, что Новожон все видит и уже обливается слюнями от голода и злости.
  
   Парень в красной кепке и майке 'Аякс' подошел к Тошке и погладил по голове, когда тот закончил доставать из травы крошки от хлеба.
  
   - Здорово! - почти скомандовал он и протянул псу руку.
  
   Тошка склонил голову набок и радостно подал лапу.
  
   - Шаристая булька, - засмеялся еще один парень с полотенцем на плече по имени Артем.
  
   - Диман, возьми его к себе жить, - предложил Антон. - Будет у тебя курей в огороде гонять.
  
   - Да на хрена мне второй нужен, - ответил тот. - У меня еще Рэм не подох.
  
   - Владюш, а тебе сторож во двор не нужен? - не отступался Антон.
  
   - Не, мне бабуля не разрешит, - ответил вратарь команды Влад. - Будет жрать, ссать и гавкать по ночам. У него ошейник, и цепь вон болтается - он чей-то, сорвался, наверно.
  
   Тошка с интересом смотрел на футболистов. Они все казались ему дружелюбными, и если кто-нибудь бы из них решился взять его себе домой, то он не стал бы сопротивляться. Впрочем, подобное развитие событий повлекло бы за собой повторение истории, так как наш герой только недавно самовольно отказался от прежней сытной жизни. О ней ему напоминали лишь звуки лязгающей по асфальту цепи, за которую то и дело цеплялись то ветки, то трава, то свиные ребра.
  
   Артем похлопал по бедру рукой, подозвав пса к себе. Тошка, совершенного забыв о мерах предосторожности в общении с людьми, послушно подошел и облизнул его руку. Поковырявшись с Тошкиным ошейником, парень отстегнул карабин, и ненавистная цепь упала на землю.
  
   - Ну что, пошли к Диману пиво пить, - повернулся к друзьям Артем, - хули тут сидеть.
  
   - Можно, - отозвался Диман, надевая красную кепку. - Давай, пес, смотри по сторонам, чего ты ко всем суешься, непуганый совсем.
  
   - Темыч, а дай цепь, мне дед нунчаки из нее сделает, - попросил Влад.
  
   Ребята собрались и все вместе направились в сторону разобранного кирпичного забора, громко обсуждая моменты прошедшей игры.
  
   Тошка подобрал в кусок бутерброда уже без ветчины и направился к Новожону.
  
   - Вот, ешьте, - тявкнул пес, вывалив остатки лакомства перед ним.
  
   - Аккуратно надо было нести, чтоб слюней твоих не было, - в голодном возбуждении отозвался Новожон.
  
   - Если не хотите, я сам съем, - гавкнул Тошка, возмутившись столь дерзкому и неблагодарному отношению к себе. - Могли бы и сами поклянчить у них.
  
   - Куда!Чтоб я клянчил? Давай сюда, - возмутился Новожон и проглотил еду за раз. - Ты раз цепь сбросил, то не забывайся, с кем дело имеешь.
  
   - А что? Они добрые, погладили, накормили немножко.
  
   - Я тебе про себя говорю, бестолочь! - фыркнул пес. - Я у самого Ткача на подхвате. Меня каждая шавка уважает и боится.
  
   - За что боится? - спросил Тошка.
  
   - Как это за что? За то, что я задрать могу. За то, что я смелый, на кураже.
  
   - Странно. А я вас не боюсь.
  
   - Это ты по глупости, - заверил Новожон. - Думаешь, улицу узнал? Ничего, скоро зима придет - я на твою тушку обледенелую тогда гляну. Посмотрим, как скулить будешь от голодухи.
  
   За свои две зимы Тошка отчетливо помнил, как прятал нос в брюхо, свернувшись в будке калачиком. В сильные морозы Макар пускал его в дом и стелил коврик возле газового котла. А пока на улице была ранняя осень, Тошка вовсе не задавался вопросом, как он будет жить дальше.
  
   - Шарить умеешь? - гавкнул Новожон на Тошку.
  
   - Как это? - встрепенулся тот.
  
   - Задание получаешь от главаря и идешь шарить. Выполнил - долю хавки получаешь.
  
   - А задания интересные?
  
   - На любителя, - поморщился Новожон. - За конкурентами следить. Напасть на кого-то. Стырить что-нибудь. Короче, как там Ткач лаял... 'всей своей собачьей сутью служить нашей честной шайке!'.
  
   - Напасть? Опасные вы дела делаете. За это наказать могут.
  
   - И что теперь - не жить что ли? - рявкнул пес. - Ну, пойдешь дальше цепью громыхать?
  
   - А у меня уже нет цепи,- почти с восхищением гавкнул Тошка.
  
   - Не важно. Будешь слоняться по округе. А через сутки завоешь с голодухи, или прихлопнут тебя. Давай, пацан, я два раза не предлагаю.
  
   На этом Новожон привстал и, переваливаясь с лапы на лапу, засеменил по тропинке. Тошка немного посидел в раздумьях, не в силах сообразить, что ему делать. Идти неведомо куда? Впервые, после того, как он оставил родной двор ради приключений на свой хвост, пес подумал, что лучше действительно быть в стае. По крайней мере, можно будет на кого-то рассчитывать.
  
   - Эй, Новожон! Постойте! Я с вами, - залаял Тошка.
  
   - А, опять ты малой, - обернулся Новожон. - Решил судьбу испытать?
  
   - Да я уже давно решил, - весело тявкнул Тошка.
  
   - Погоди, будут тебе приключения. Еще пожалеешь, что из будки вылез, только поздно будет.
  
   - А что мне будет - если не понравится, как я шарю, то выгоните же. Так ведь?
  
   - Само собой.
  
   ***
  
   Вскоре Тошка и Новожон прибежали в логово 'ткачей -заброшенный деревянный одноэтажный барак с выбитыми окнами и местами отсутствующей крышей. Здание должны были снести еще несколько лет назад, но администрация до сих пор не спешила это делать.
  
   На крыльце сидел ободранный пес Чача и скучающе клацал пастью по воздуху, пытаясь разогнать назойливых мошек.
  
   - Это ты Жженый, - неприветливо гавкнул он на Новожона. - Кого привел? Что это за щенок?
  
   - Пополнение привел, - гордо выпятил грудь Новожон. - Шеф у себя?
  
   - К нему сучка пришла. Пускать никого велено.
  
   - Да мы по важному, - гавкнул Новожон и уверенно сунулся внутрь барака.
  
   - Ты тут не борзей - всякую шваль водить. А ну стой! - Чача преградил путь Новожону и Тошке, робко идущему следом. - Погоди-ка, да ты тот опарыш, которого мы на дороге встретили! Ты нам еще про конуру лечил, из которой ты удрал? Это ты или нет? С глазами у меня плохо стало с той зимы, не вижу нихера, но запах знакомый.
  
   - Я, да, - сел на хвост Тошка.
  
   - Ну, я ж говорю! - по-свойски хмыкнул Чача. - Жратву на цепи приволочил нам со столовки. Бес вон до сих пор на те ребра облизывается. Первый раз такой способ добычи видели. Постой, а цепь где?
  
   - Сняли какие-то ребята.
  
   - Ясно, - утерял интерес 'ткач', - ну иди за мной, потревожим ради такого дела шефа.
  
   - За мной, за мной иди! - влез Новожон. - Это я его привел!
  
   На деревянном поддоне, словно на троне, сидел Ткач, рядом, чуть ниже, на полу с безучастным видом полеживала местная сучка Вава.
  
   - Какая морда пожаловала! Братва наша уже начала беспокоиться, не подох ли наш рыжий приятель, - гавкнул Ткач Новожону, - А он тут, целехонький, да, вижу, не один.
  
   - Я так просто не откинусь, шеф! - завилял остатком потерянного в одной из драк хвоста Новожон.
  
   Облик главаря банды показался Тошке каким-то отталкивающим и даже страшноватым, от чего ему захотелось налить лужу. Но Тошка был уже не щенок, чтобы так позориться и он, сделав над собой усилие, немного высунулся из-за Новожона.
  
   - Эй, чикса! Выйди, - скомандовал самке Ткач.
  
   - Как отдыхать, так Вавочка, а как другое, так чикса, - обиженно огрызнулась она.
  
   - Сказал же, исчезни! Дела у меня, - зарычал Ткач и дворняга, поскуливая, выбежала на улицу.
  
   - Новожон, можешь пожрать пока за домом, а мы с твоим знакомым потолкуем.
  
   Новожон открыл было пасть, но жрать хотелось больше, чем присутствовать при беседе, и он молча выбежал из барака.
  
   - Здравствуйте, Ткач! - громко гавкнул Тошка и почувствовал, как кольнуло в животе от волнения.
  
   - Рассказывай кто такой и откуда, - навис над ним вожак.
  
   - Я Тошка. Устал на цепи сидеть и убежал. Решил мир изучать. Новожон сказал, что у вас я найду приключения, и мне будет всегда, что поесть, - затараторил пес. - У хозяина всегда еда была, но я не хочу на цепи жить, как сосед. Хочу быть полезным и жить на воле. Ходить куда хочу, лаять на кого хочу. Чтоб все было, как я хочу. Вот! А еще... а еще меня один солдат чуть не съел, но я от него сбежал...
  
   - Хватит! - рявкнул Ткач. - Значит так. Мне все равно, откуда ты сбежал. Условия тут простые. Если выполняешь задание, то приходишь и жрешь. Если переметнуться к конкурентам надумаешь, или если из моих кто увидит, что ты с ними трешься, - задерем. Если получил задание, но не сделал, то можешь сюда не соваться. Все понял?
  
   - Да. А какие задания?
  
   - Какие скажут. Я вот Новожону приказал, чтоб он привел молодого и верного пса...хм, верного же? Смотри, не люблю разочаровываться в кадрах.
  
   - Конечно, я верный! - залаял Тошка, смекнув, что 'кадры' - это про него.
  
   - ...Вот он привел и за это получил вознаграждение. Усек?
  
   - Усек, - нетерпеливо ответил новичок. - А сейчас у вас можно поесть?
  
   - Слушай внимательно, чтоб я не повторял, а то так дела у нас с тобой не пойдут. Я же ясно выразился: выполняешь приказ, потом жрешь. Справедливо?
  
   - Понял-понял, - закивал Тошка. - А вы чьи задания делаете? У вас тоже командир есть?
  
   Ткача подобный вопрос позабавил.
  
   - Я тут хозяин. Выше меня нет. Запомни, щенок, будешь исправно шарить - будешь сытно и долго жить.
  
   - Я понял. А если кому-то задания не понравятся, или будут слишком сложные, то тоже им еды не дадут?
  
   - Совершенно верно. Все очень просто. Теперь дуй к Новожону. Под ним будешь ходить.
  
   Тошка радостно тявкнул и выскочил на улицу.
  
   - А, может, его ко мне? - осторожно выдвинулся из темноты барака Чача. - Он фартовый - можно с умом использовать.
  
   - Нет, - отрезал Ткач и усмехнулся. - Работы что-ли мало? Ты лучше за двоими смотри повнимательней, и потом, куда тебе такая стая - группу сколачиваешь, а? Для чего бы это?
  
   - Да нет, какую группу, - щуря подслеповатые глаза отступил Чача.
  
   - Вот и славно, ступай.
  
  
Обратно в люди
  
   После удачного освобождения Вася решил больше никогда не показываться на глаза сыну покойного хозяина, чтобы тот вновь от него не избавился еще более изощренным способом. Миска и Лыко подыскали ему подходящее место в заброшенном профилактории, в который раньше приезжали дети из интерната. Вася жил в сарайчике, где было много всякой рухляди и старого хлама. Пес бродил по профилакторию и рядом с ним, осматривая новые "владения". Он запоминал собачьи "точки", где те, пробегая, ставили метки, обнюхивал в поисках еды на траве и тропинках всевозможный мусор, который здесь выбросили или забыли люди: старые покрышки, разбитую неваляшку, совок, изъеденный дождем журнал, видавшее виды маленькое кожаное портмоне с чем-то несъедобным, шприцы, пластиковые бутылки, банки из-под пива, обгоревшие дочерна консервные банки. Место было совсем не уютным, однако у него теперь была надежная защита от дождя и ветра. Лишившись дома и хозяина, Вася успокаивал себя тем, что он не остался совсем один, а обрел друзей и верных помощников.
  
   ИЗ-за сумасшедшей вакханалии местной собачьей элиты пойнтер решил не возвращаться в свое первое временное убежище, а побежал к бобру Лягишу. По пути Вася заметил высокого мужчину в лётном кобинезоне, который шел очень быстро и чуть не налетел на неподвижно сидящего пса.
  
   - Ты чей? Потерялся что ли? - вгляделся в него человек.
  
   Вася виновато вильнул хвостом.
  
   - Вот дела... Ну, приятель, не пропади, мне бежать надо, - добродушно сказал военный, походя потрепал его по голове, и, действительно, убежал. Его рука пахла чем-то знакомым, но чем - пес понять не мог. Он проводил летчика взглядом и быстрой трусцой спустился к пруду.
  
   - Как дела? Все тоскуешь? - спросил Бобер, кропотливо раскладывая ветки возле берега.
  
   - Все нормально. Теперь думаю больше не о прошлом, а как дальше жить.
  
   - А ты меньше думай. Каждый день он, знаешь, всегда что-то новое открывает. Мне даже рассуждать о жизни некогда. Дела да заботы, - вздохнул Лягиш. - Кроме моих псов-бобров друзей новых успел уже себе найти?
  
   - Р-р! Приглашали тут меня в гости, понасмотрелся всякого, - Васю даже передернуло. - Мерзкие личности, если честно. Вот ты знал, что среди нас, собак, есть такие, которые вроде бы собаки, а на самом деле... как это сказать... Есть два вида - мужской и женский. Так вот вроде бы кобель, а влечение тоже к кобелям. Как это может быть? У меня это в голове не укладывается.
  
   - Ну, брат, в природе чего только не может быть. Всего сразу разумом не объять. Хотя, то, про что ты говоришь - это вообще какая-то противоестественность, - авторитетно заявил Бобер. - Вот и я эту самую противоестественность увидел. Вроде обычный кобель. Представительный такой, воспитанный, а на самом деле...
  
   - Ты лучше по таким гостям больше не шастай.
  
   - Жрать просто хотелось, - начал оправдываться Вася. - Да и поначалу все вроде пристойно было... Слушай, а почему ты только на этом берегу пруда живешь? На той стороне тоже вроде бы места неплохие.
  
   - Конечно, неплохие! - дернулся Лягиш. - У меня там раньше и был дом, а на этом берегу я редко работал. Пять лет там прожил, а потом вон с тех домов трубу кинули в пруд. Сначала запах появился незнакомый, потом вообще стало невыносимо. До меня дошло, что люди с той стороны в пруд теперь свое сраньё сбрасывают. Так что теперь либо здесь, либо другой водоем искать.
  
   - А что теперь?
  
   - Да ничего не поделаешь. Соседи на верхний пруд перебрались. Там людского хозяйства нет, но тесно там, да и вода холодная из-за родников, а я своих бобрят в холодную воду не пущу. Вот вырастут и сами решат, где им лучше. У меня один знакомый вообще на самый нижний пруд жить ушел, ветками и корягами плотину там собрал какую-никакую, все, как полагается. А туда между прочим, уже полвека сливают всякие гадости. Говорит, что привык уже и запах не чувствует. Зимой хорошо зато. Видать, в трубе нечистоты подмораживаются и в пруд не доходят. Так что месяца три в году живем, как в заповеднике.
  
   - Понятно, - не зная, что больше сказать, почти проскулил Вася.
  
   Бобер отвлекся и взглянул на пса.
  
   - Ты вон погляди на этих шалопаев, которые тебя у столба заметили. Постоянно голодные по улицам шныряют, спят где попало и ничего, вполне себе счастливые барбосы, а ты нос повесил.
  
   - Да я не повесил, просто...не знаю, как дальше жить.
  
   - Повесил, говорю. Не спорь с бобром, я много повидал и разбираюсь во всякой живности, - важно отметил Лягиш. - Тяжело близких терять, ты думал, твой хозяин будет до твоей немощности за тобой какашки собирать и жрать накладывать? А жизнь свои правила устанавливает. Зато ты, как на улице оказался, - вон сколько всего уже повидал. Не робей, я тебе помогу в случае чего. И эти, как их... Миска с Лыком тоже в беде не бросят. Заметь, они к тебе первые подбежали, а не ты их на помощь позвал. Держись их. Может, и сам чем поможешь им когда-нибудь. Жизнь она крутит, как хочет. Главное, как у вас, собак, говорят - нос не вешать. Так что, друг, набирайся оптимизма, а то так совсем зачахнешь. Все, что происходит - все к лучшему, поверь. Это опыт и развитие как никак, даже если кажется, что всё пропало.
  
   - Слушай, а ты Миску с Лыко и Жульку давно знаешь? - смутившись откровенной речью бобра спросил пес.
  
   - Относительно. С год наверно. А может и два уже... Или три? Не помню, - заморгал речной зверь. - Это еще те шалопаи, скажу я тебе! Постоянно встревают в неприятности. А к кому за выручкой бегут - конечно, Лягиш, помоги!
  
   - Я все-таки мечтаю, как ты сказал, жить на коврике с хозяином, - вздохнул Вася.
  
   - Вот! - едва не подпрыгнул бобер. - И я считаю, что собака при человеке должна быть. А то спорят тут некоторые. Правильно, и мечтай. Только тебе надо принять свое нынешнее положение, как должное, словно испытание. А когда перестанешь себя этим изводить, то все само собой получится. Вот увидишь.
  
   - Ладно, Лягиш, спасибо тебе за совет. Побежал я в свою коробку, подумаю над всем этим.
  
   - Давай. Заходи, если что. Не стесняйся, -махнул бобер и, пустив пузыри, ушел под воду.
  
   Вася попрощался с бобром и побежал в сторону поселка, из зарослей акаций он выскочил на тропинку и снова увидел впереди того высокого человека в синем комбезе. Тот торопливо шагал к контрольно-пропускному пункту летного училища и на ходу судорожно что-то искал в карманах. Повинуясь какому-то смутному инстинкту, Вася решил догнать человека. Вдруг ему перепадет какая-нибудь булка или чего повкуснее?
  
   - Опять ты? - даже обрадовался мужчина, - ты за мной следишь что-ли?
  
   Пес завилял хвостом и продолжил бежать вровень с человеком. Действительно, запах знакомый. Вася даже разволновался.
  
   - Ну, чего ты? Есть хочешь? У меня нету, прости.
  
   Летчик свернул с асфальтовой дороги в сторону трехэтажного здания в котором располагалось училище искусств и поселковая администрация. Дальше человек и пес прошли футбольный стадион, пожарную часть, пятиэтажный жилой дом и оказались возле контрольно-пропускного пункта летного училища.
  
   Вася не отставал. Он пытался понять, где раньше видел этого мужчину, может, он знакомый хозяина? Да вроде нет. На площадке летчик встретил коллег по службе.
  
   - Олег, ты на охоту сегодня собрался? - задорно спросил немолодой круглолицый офицер.
  
   - Почему это?
  
   - Ну, вон собаку охотничью с собой привел. А что - сейчас на аэродроме выгрузят и с пистолетом пойдете на ворон, а то опять такая на стекло насрет, а ты его изнутри, из кабины, вытирать? - под смех сослуживцев сострил тот, - А, Иваныч? Рукавом по лобовухе раз-раз-раз - ой, говорит, не стирается чего-то.
  
   - Да зачем с пистолетом, я ради такого дела карабин в оружейке возьму.
  
   Офицеры еще громче рассмеялись и прошли в темный проем пропускного пункта.
  
   Вася отошел и лег под дерево возле асфальтированной площадки, где стояли припаркованные машины офицеров летной части. Идти ему было особо некуда, он немного подремал, потом последил за птицами в ветвях, проголодался, вспомнил, как носил подстреленную птицу хозяину из леса и совсем чуть-чуть поскулил. Вася в очередной раз задумался о том, какое место он занимает во вселенной. Память охотно подсовывала картины прогулок с хозяином и вечера у теплого камина. А теперь его ждет старый сарай в профилактории, заваленном всяким хламом...
  
   Вася вдруг вскочил и бойко гавкнул, распугав птиц. Он вспомнил, вспомнил этот запах! Пойнтер сорвался с места и рванул к своей новой берлоге.
  
   ***
  
   Когда начало смеркаться, к КПП подъехал военный 'Урал'. Летчики с шутками, кряхтеньем и громкими возгласами покинули борт грузовика, затем стали расходиться, пожимая друг другу руки. Вася увидел майора Петухова, который озадаченно похлопывал себя по бедрам, лицо его было усталым и задумчивым. Человек докурил сигарету, медленно пошел по улице в сторону домов.
  
   - О, опять ты, блудный пес. Извини, ничем не угощу. Да и не до тебя сейчас, - понуро сказал он.
  
   Вася посмотрел на человека исподлобья, а потом положил зубами к самым мыскам ботинок маленький, похожий на бутерброд, предмет.
  
   - Что там у тебя?.. Кружка медная-стакан железный! Да это портмоне мое! Нашел? Да ну! - воскликнул мужчина. - Вот это да! Что же мне теперь делать? У меня же там документы, я думал, восстанавливать придется, а тут такое - нашел!.. Как так! Ух ты, хороший, хороший пес!
  
   Майор Петухов сидя на корточках, растерянно гладил пойнтера, радуясь, что ему не придется писать командиру объяснительную за потерю служебного удостоверения и восстанавливать другие документы. Эту вещь Вася приметил утром среди мусора, разбросанного у тропинки рядом с профилакторием.На шее пса военный нащупал ошейник.
  
   - Значит ты у нас еще и породистый. Стой, дай гляну.
  
   Майор в темноте чиркнул зажигалкой и прочел надпись на ошейнике.
  
   - Привет, Вася.
  
   Пес, услышав свою кличку, гавкнул в ответ.
  
   - Ну, пошли домой, что ли.
  
   Вместе они прошлись по темным улочкам меж обшарпанных пятиэтажек, остановились возле дома и поднялись на третий этаж. Майор открыл входную дверь и подпихнул пса вперед.
  
   - Олег, ты чего сегодня так до... Ой! А это еще что за зверь? - удивленно спросила жена Ольга, встречая мужа в коридоре.
  
   - Вася, - почти с гордостью заявил Петухов жене.
  
   - И? - та была явно недовольна.
  
   Пес переместился поближе к ноге летчика и смущенно сел на пол.
  
   - Да если бы не он, я бы вообще домой не пришел. Ходил бы сейчас по всему поселку с фонариком. Это он мне портмоне принес.
  
   - Как это?
  
   - Ну, как! Я его еще днем видел, он меня провожал до КПП. А потом ждал меня до вечера на стоянке. Иду, портмоне в куртке нет, документов нет, думаю: ну все, прилетели. Смотрю - он опять. А в зубах - портмоне мое.
  
   - А как он узнал, что оно твое? Чудеса какие-то.
  
   - По запаху, как же еще! - восторженно воскликнул Олег. - Мой запомнил и побежал искать, наверно.
  
   Вася молча сидел в коридоре, стараясь ничем не расстроить хозяев квартиры. Раньше ему всегда приносили влажную тряпку, чтобы он вытер об нее лапы. Но здесь, очевидно, подобную процедуру ему делать никто не собирался.
  
   - Мы должны его оставить, - сказал Петухов.
  
   - Олег, ну в самом деле! - мягко, но неуклонно возразила жена. - Здесь? В нашей квартирке? Собака должна в вольере жить или в будке.
  
   - Оль, у тебя у самой собака была, и ничего.
  
   - Это не моя, а теткина и на время.
  
   - Ну и мы на время! Давай ему хотя бы испытательный срок дадим? А?
  
   - Олег, что значит испытательный срок? - начала раздражаться Ольга. - Ты его сейчас оставишь на три дня, а потом что? Выгонишь? Ты посмотри, он же чей-то. У него ошейник и порода. Это не дворовая собака.
  
   - Да я вижу. Тем более пусть у нас живет: я объявления повешу, что нашелся охотничий пес Вася. Если хозяева найдутся - придут за ним. Он же домашний - пропадет на улице.
  
   Жена уперев руки в бока молча смотрела на них обоих.
  
   - А кто выгуливать будет по утрам и вечерам?
  
   - Я, конечно, - ответил муж. - У тумбы положим ему коврик, здесь спать будет, а тут на газетке миски поставим.
  
   - Да уж конечно. Весь день, пока ты на полетах, я за ним должна буду следить? Корячится на седьмом месяце, да? А с чего ты взял, что он нас слушаться будет?
  
   Майор Петухов устал спорить с женой, посмотрел на Васю и скомандовал:
  
   - Сидеть!
  
   Пес послушно сел.
  
   - Лежать!
  
   Вася лег. Подобные команды ему были давно знакомы.
  
   - Голос!
  
   Пойнтер громко гавкнул, и вильнул хвостом.
  
   - Вот видишь. Он обученный уже.
  
   - А если у ребенка аллергия на шерсть будет? - не сдавалась Ольга.
  
   - Слушай, ты роди сначала, а потом гадай. Не будет у него аллергии.
  
   - Ой, Олег, ты если упрешься, с тобой вообще невозможно разговаривать. Как хочешь, пусть остается. Сам его корми сегодня и к месту приучай, у меня уже сил нет вас обслуживать.
  
   - Дорогая, ты чудо! - обнял ее Петухов.
  
   - Просто собака это не игрушка, а животное. Давай раздевайся и другу своему лапы вытри, я полы днем вымыла, - проворчала жена. - Ох, а ведь у него же еще и блохи! А ну пошли в ванную.
  
   Через полминуты Вася сидел в ванне с высунутым языком и не верил своему счастью, что он к квартире, незнакомая женщина трет пенной мочалкой ему бока и спину. Выключив воду, она закрыла ширму:
  
   - Отряхивайся, - сказала она.
  
   Пес послушно отряхнул себя от воды, сообразив, что ширму закрыли от его брызг.
  
   - Жалко, что он у тебя не говорит, а так все понимает, - сказала Ольга мужу, сдерживая улыбку.
  
   -Я же говорю - он умный, - гордо ответил летчик. - Потерянные вещи находит - это тебе не теткина терьерка-ссыкуха бестолковая. Здесь порода благородная.
  
   - Ужин на столе.
  
   Майор Петухов и пес Вася поделили друг с другом за ужином картофельное пюре с жареной курочкой.
  
   Впервые за время уличных скитаний пес уснул сытый и без беспокойных мыслей, а махровая подстилка в тесном коридоре возле комода показалась ему лучшей не свете. Это было начало его новой жизни.
  
  
Собачья работа
  
   Глубокой ночью в доме Николая Гавриловича раздался телефонный звонок. Тобик в это время не спал, а зевал, щелкая челюстью, и смотрел в окно на колыхание веток яблони. После четвертого звонка хозяин нехотя встал с постели и направился в коридор, где на тумбочке трезвонил аппарат.
  
   -Да, - сонным голосом ответил в трубку Николай Гаврилович. - Привет. Да... Когда?.. Понял. Скоро буду.
  
   Положив трубку, Николай Гаврилович еще секунды три постоял, думая о чем-то важном и серьезном, судя по лицу. Затем подошел к Тобику и сказал, ласково поглаживая его по голове:
  
   - Вставай, дружище. Поехали в командировку. Беда случилась.
  
   Пес не знал, что имел в виду хозяин, но по его интонации понял, что сейчас не время для игр, и произошло что-то серьезное. На сборы ушло не более получаса, после чего к дому подъехал УАЗик, в котором сидел Борис Ицхаков, недавно устроившийся водителем в МЧС.
  
   - А ты, Фантик, не ходи пока на улицу, - обратился Николай Гаврилович к коту. - Скоро соседка придет, покормит тебя и выпустит.
  
   - Мы, чувствую, надолго едем. Обычно так никогда не торопились, - тявкнул коту Тобик, когда хозяин отошел.
  
   - Я тоже не помню, чтобы он так рано уходил. Ничего, я тут без вас похозяйничаю. Буду сторожить дом и в окно глядеть, как раньше, - пытаясь скрыть за бравадой волнение, ответил Фант.
  
   - Мне что-то тревожно, - проскулил Тобик.
  
   - Не бойся. Ты и так все знаешь. Главное, будь внимателен, а то неизвестно, куда вас повезут и что там делать придется.
  
   - Вот это и пугает больше всего.
  
   Николай Гаврилович закончил сборы, надел ошейник на Тобика, погладил кота, не забыв насыпать ему еду в плошку и налить чистой воды. Затем вышел, закрыл дверь, калитку и сел с псом в машину.
  
   - Привет, шеф, - поздоровался Борис, и автомобиль тронулся.
  
   - Здравствуй, Боря. Извини, что так рано тебя дернули.
  
   - Да будет вам извиняться, работа ведь. В аэропорту через час будем. Вернусь и отосплюсь. А что случилось, не знаете? - поинтересовался Борис.
  
   - Подробности не докладывали. На месте инструктаж будет. Природа буйствует.
  
   - Да, хороший вы специалист, Николай Гаврилович. Я бы тоже хотел спасателем работать. - улыбнулся Борис.
  
   - Не завидуй, Боря. Это все лирика. Я уже двух товарищей схоронил за всю службу. Каждому свое место в жизни.
  
   - Да, я понимаю.
  
   - Это вот все он, - ответил пассажир, развернулся и погладил Тобика по голове. - Без него я мало значу на работе. Я все хотел спросить, тебе у нас нравится или так себе?
  
   - Теперь все нравится. Не то что в нашей управе местной. Сами на иномарках ездят, а людям копейки платят и еще нашей работой вечно недовольны. А тут и зарплата выше и отношение человеческое. Жена теперь не пилит.
  
   - Ну, это же женщины. Заботится о тебе. Не пилит, а волнуется. Хочет, чтобы у тебя все хорошо было, - улыбнулся спасатель.
  
   - Ну, наверно, - не стал спорить Ицхаков. - Да и с этим Бадро больше не пересекаюсь. Придурок редкостный.
  
   - Боря, он несчастный человек, хоть и семейный, как ни странно.
  
   - Это же его пес раньше был? - посмотрел на Тобика водитель.
  
   - Да. Был их, стал наш. Вот тебе, Боря, собачий пример того, как надо самому выбирать судьбу.
  
   - Понятно. Бадро потом еще долго ходил и рассказывал, что вы у него собаку за бесценок купили, а потом начал свистеть, что вы вообще его украли. Я ж говорю, конченый человек.
  
   Через час Борис привез пассажиров в аэропорт, помог донести сумки и пожелал легкой работы, Николай Гаврилович знал, что труд предстоит тяжелый. За время в пути он успел вздремнуть, а Тобик так и сидел на заднем сиденье, оглядываясь по сторонам.
  
   Начальник регионального управления МЧС провел десятиминутный инструктаж с подчиненными. Выяснилось, что за две тысячи километров ударило землетрясение, и из-за этого случились серьезные разрушения. О жертвах и масштабах трагедии пока данных не было.Тобик, сидя возле хозяина, наблюдал за его коллегами по работе. Лица людей были серьезными и сосредоточенными. Кто-то молча слушал, кто-то разговаривал нервно и на повышенных тонах. После инструктажа прозвучала команда всем грузиться на борт транспортного самолета.
  
   Рядом на полу сидели такса по кличке Софка, фокстерьер Лаки и лабрадор Морс. Каждого Тобик видел на тренировках, но поговорить ни с кем не получалось даже вскользь.
  
   - Что это за штука, - спросил, наконец, Тобик, водя взглядом по отсеку самолета.
  
   - А ты ее не бойся, - ответил Морс, - она нас быстро до места доставит. В нашей работе первое - это оказаться там быстрей всех, а потом уже спасать. Иначе оно и не нужно будет все, когда поздно.
  
   - А вы раньше уже бывали на операциях? - спросил Тобик у старожила.
  
   - Бывал, я же уже давно работаю, но еще не старый, - гордо повел носом тот. - Ты главное там не ерзай. Уверенней держись.
  
   - А я последний раз чуть не подох от обезвоживания. Там жарко обычно бывает, так что правильно - не ерзай и не суетись, а то выдохнешься быстро, - прогавкал Лаки.
  
   - Понял, а кормить нас там будут?
  
   - Хехе, слыхал, Морс, пацан жрать на работу летит. Смотря как работать будешь, - гавкнул Лаки.
  
   - Покормят, не переживай, - ответил Морс, - Я бы тебе посоветовал только воды попить. У меня в прошлый раз вообще никакого аппетита не было. Атмосфера не та.
  
   - Как это - не та?
  
   - Увидишь.
  
   Самолет поднялся на нужную высоту и гул двигателей немного стих.
  
   - А у нас вообще-то молодняк редко приживается. Мало кто в такой обстановке работать может. Всем лишь бы за палкой бегать, да хвостом вилять,- гавкнул Лаки.
  
   - А я уже не молодняк, - с небольшой обидой ответил Тобик.
  
   - Да что ты его раньше времени запугиваешь. Все будет хорошо, не дрейфь, - прогавкал Морс.
  
   Оставшееся время полета собаки летели молча, да и лаять не хотелось, потому что немного болело в ушах и было плохо слышно друг друга. Иногда Николай Гаврилович поглаживал по голове подопечного. Рядом с хозяином было куда спокойней.
  
   Когда самолет приземлился в пункте назначения, то первыми с борта спустились отряд кинологов и специалисты по ликвидации последствий техногенных катастроф. Затем люди в зеленой одежде принялись разгружать ящики с провизией и медикаментами. Пес постоянно озирался по сторонам, что отличало его от других четвероногих коллег по работе. Воздух был пропитан каким то едким запахом, а глаза слезились от пыли, из-за которой не было видно горизонта. Только сейчас Тобик понял, что произошло что-то страшное, чего он раньше никогда не встречал в жизни.
  
   - Приди в себя, дружок Работать сейчас будем! - строго гавкнул Морс.
  
   - А как работать? - разволновался Тобик, но ответа не получил.
  
   Мимо проезжали автомобили со светящимися лампочками на крыше. Из самолета, в котором летела команда спасателей, выехал грузовик с крытым кузовом. Одни люди таскали ящики, другие собирали сложное оборудование.
  
   Повсеместная людская суета вместе с гнетущей атмосферой недавней трагедии только сильней действовала на нервы. Тобик заскулил.
  
   - Соберись, живо! У нас команда, хотя мы и к разным людям приставлены. Слушай хозяина. Мне самой не по себе, если честно. Вникай в команды и делай работу, больше от нас ничего не требуется, - вдруг тявкнула молчавшая всю дорогу Софка.
  
   - А что делать-то надо будет?
  
   - Вокруг посмотри! - пролаяла миниатюрная такса. - Неба не видно, а дальше пройдем, там одни развалины! Под развалинами наверняка люди. Вот их и будем искать, остальное наши сами сделают. Будем искать уцелевших по запаху. Понял?
  
   - Понял!
  
   - Давай, не подведи.
  
   Вскоре из одноэтажного здания вышел Николай Гаврилович в сопровождении коллег. Спасатели были одеты в синие комбинезоны и красные каски. Одни несли гидравлические ножницы, другие готовили альпинистское снаряжении, третьи разворачивали мобильный госпиталь для помощи раненым и пострадавшим. На взлетно-посадочную полосу продолжали с диким ревом садиться самолеты, заставляя Тобика каждый раз прижимать уши и пригибать голову, словно Бадро как в былые дни опять чем-то норовит шлепнуть его по макушке. Хозяин взял пса за поводок и повел в кузов грузовика к кинологам. Спустя непродолжительное время машина приехала в эпицентр происшествия. Повсюду были развалины домов, сломанные деревья, среди которых туда-сюда сновали люди. Кое-где работала тяжелая техника, разгребая камни, бетонные плиты и прочий габаритный мусор.
  
   - За мной,- скомандовал хозяин и несильно дернул за поводок.
  
   Среди всей этой картины людского горя Тобик четко ощущал запах, который наполнял воздух еще в аэропорту. Пес был в самом эпицентре гнетущей, тяжелой беды.
  
   - Гаврилыч, сюда! - окликнул кто-то хозяина.
  
   Спасатели направились к руинам. Николай Гаврилович взял из рук коллеги тряпку, похожую на остаток женского платья и ткнул ей Тобику в нос. Затем отцепил поводок и сказал:
  
   - Цепляй запах, родной. Ищи, Тобик, ищи!
  
   Пес отчетливо уловил запах человеческого тела. Он гавкнул в знак готовности и лизнул руку хозяину. Затем Тобик принялся обнюхивать пространство у упавшей бетонной плиты.
  
   -Ищи! - снова крикнул Николай Гаврилович.
  
   Тобик бегал по плите и усердно нюхал, пытаясь уловить человеческие запахи. От безумного количества пыли и частого дыхания он быстро ошалел.
  
   Мимо в сторону спасателей пробежал Лаки, что-то сосредоточенно рыча.
  
   - Гаврилыч, тут нам уже и собаки не помогут. Вон ту плиту можно поддомкратить, левую сторону. А так тут труба дело, - сообщил ему коллега.
  
   - А выдержит? Как думаешь?
  
   - Ну, они на пять тонн каждый. Это не много, но приподнять получится.
  
   - Ко мне! - скомандовал псу хозяин.
  
   Тобик подумал, что его отстраняют от работы за неудачную попытку найти человека в развалинах и поплелся к группе спасателей. Николай Гаврилович достал бутылку с соской и сунул ее Тобику в пасть.
  
   - Пей, давай, - сказал он, поглаживая пса по спине. - Передохни.
  
   Тем временем спасатели принесли какие-то мешки, просунули их под плиту, некогда служившую стеной здания. Через минуту плита приподнялась на два десятка сантиметров под действием воздушных домкратов и застыла.
  
   К Николаю Гавриловичу подбежал человек и передал какую-то штуку, похожую на маленький фонарик, которую он надел Тобику на голову.
  
   - Ну, вот, теперь я буду видеть тоже, что и ты.
  
   Пес смекнул, что это специальное приспособление, похожее на то, которое хозяин иногда держал дома в руке, когда к нему приходили на занятия ученики или когда его дочь играла во дворе. Позже, когда записи просматривались дома на телевизоре, Тобик не мог понять, что это за пес, похожий на него, носится по участку за мячом, словно пуля.
  
   - Ищи! - скомандовал хозяин.
  
   Тобик со страхом пролез под плиту, совершенно не понимая, что может поджидать его внутри. В голове была только одна цель - опознать запах, подобраться ближе, осмотреться и выбраться наружу, чтобы хозяин и его друзья знали, что здесь еще есть, кого спасать.
  
   Преодолев несколько метров, пес увидел искореженную арматуру, деревянные сломанные балки и еще целые вертикальные стены из кирпича, освещаемые фонариком на его голове. Впереди послышалось слабый стон и Тобик ринулся в глубь развалин, на миг забыв про осторожность и осмотрительность.
  
   - Эй, помоги, - послышалось рядом.
  
   - Я здесь, - гавкнул Тобик в ответ.
  
   - Я застряла! Помоги! - слабо послышалось скуление под досками и куском шифера.
  
   - Я Тобик! Отзовись! - взволнованно гавкнул пес. Он узнал лай Софки.
  
   - Да рядом я. Вперед пройди, - ответила она.
  
   - Я сейчас. Пошевелиться можешь?
  
   - Вроде могу. Меня не сильно прижало, но голова болит и лапу не чувствую, - пожаловалась такса.
  
   Тобик подобрался поближе, осветив ее фигурку фонариком.
  
   - А я думала так тут и сдохну, - посетовала Софка. - лаять-то сил уже особо нету. И Лаки,балбес, рядом совсем был, но не смог ко мне пролезть, в другую сторону убежал.
  
   - Не бойся, я тебя вытащу! - решительно тявкнул Тобик.
  
   - Да как ты меня отсюда вытащишь, тут только крыса пролезет.
  
   - Да есть место. Слушай, ты голову поверни в бок, я тебя за ошейник зубами зацеплю и наверх потащу. Там лаз есть.
  
   Тобик зубами уцепился за ошейник таксы, вытащил ее из под обломков и поволок наружу мимо поломанных досок, торчащей арматуры и битых кирпичей.
  
   - Шею давит, дышать не могу, - проскулила такса.
  
   - Уж, потерпи, недолго осталось.
  
   Когда они почти приблизились к гидравлическим домкратам, сдерживающим бетонную плиту, Софка вдруг спохватилась:
  
   - Там человек под завалами остался! На первом этаже у телевизора. Я слышала, как он стонал.
  
   - Понял, сейчас я тебя вытащу и сгоняю.
  
   - Там завал, хода нет... Пропадешь.
  
   Пес выволок, наконец, таксу наружу, где ее кто-то сразу взял на руки, и на кураже рванул обратно.
  
   - Тобик, куда?! - крикнул Николай Гаврилович.
  
   Пес пробрался вглубь руин, рискуя быть погребенным заживо. Оказавшись в небольшом пространстве среди досок и искореженной арматуры, Тобик попытался уловить запах, который бы помог определить, что поблизости есть человек, но воздух был наполнен пылью.
  
   В это время спасатели внимательно отслеживали перемещение пса по монитору. Лица у всех были сосредоточенные и серьезные. Каждый понимал, насколько опасно сейчас искать пострадавших под завалами зданий. Масштаб разрушений был очень большой, и находить живых людей становилось все сложнее. Это понимали и уцелевшие местные жители и сами спасатели, большая часть которых уже разбирало обломки зданий, а не искали выживших.
  
   Тобик спустился по уцелевшему лестничному пролету на этаж ниже и забежал в разрушенное пространство, некогда бывшее квартирой на цокольном этаже. На усыпанном обломками и камнями полу лежал человек. Пес подбежал и лизнул его в лицо. Благодаря видеокамере, спасатели поняли, где нужно искать, и начали быстро разбирать завал. Сигнал то и дело пропадал из-за бетонных препятствий. В это же время Тобик сообразил, что самое время вернуться на улицу, так как самому волочить куда-то человека сил у него уже не оставалось.
  
   Пес нашел нужный проход, ведущий на лестницу, но обрушившийся потолок преградил ему путь наверх. Обломок дверного косяка упал совсем рядом, больно ударив по шее. Корпус камеры треснул и сигнал прервался.
  
   Сверху что-то потрескивало и хрустело. Тобик побежал обратно в квартиру, где лежал человек. Пес едва прилег рядом, как ненадолго отключился.
  
   - Тобик, Тобик, живой! Какой же молодчина! - услышал он сквозь шум в голове голос хозяина.
  
   Четвероногий спасатель открыл глаза.
  
   Взволнованный Николай Гаврилович нес на руках окровавленного Тобика в мобильный госпиталь. Приоткрыв один глаз, пес увидел, как неподалеку серый от пыли Морс жадно пьет воду из миски, а такса Софка виляет хвостом, лежа на коробке внутри палатки. Тобик тихонько тявкнул. Он сделал свою собачью работу.
  
   Продолжение следует..
Оценка: 8.83*17  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"