У почтенного графа Лувьена Каро висело в шкафу старое парео. По форме оно напоминало вовсе не пестрый кусок ткани на теле мексиканской девушки, а цилиндрическую шляпу, но не такую высокую. Поля у парео были шире, чем у обычной шляпы. По окружности были вшиты различные разноцветные нитки, и все это художество напоминало какие-то древние писания на неизвестном языке. Эту вещь хозяин дома купил во время своего путешествия по Египту. Собственно, он и не хотел это себе покупать. Все произошло само собой. Он прогуливался по базару ранним утром, вдруг его взор привлек необычный головной убор. Хитрый торговец увидел на лице графа остановившийся взгляд и принялся искусно уговаривать купить у него товар. "Это необычное парео!", - так граф узнал название товара. Его обладатель становится сильнее духом, привлекательнее и, главное, моложе. Кроме того, парео открывает забившиеся чакры и улучшает пищеварение. Соседние продавцы начали, едва сдерживая смех, поддакивать коллеге, трогать графа за руки и вводить его в состояние транса. Граф был неглуп, но немного простодушен: он отдал деньги продавцу, схватил парео и спешно удалился с базара. После этой прогулки у него болела голова и ныло в коленях.
На следующий день Каро проснулся бодрым и веселым, поел, сделал зарядку, написал несколько четверостиший и начал протирать лицо тампоном с чистящим составом на травах. Невзначай он снова остановил взгляд на парео, лежащее на кровати. Сейчас оно казалось ему гораздо привлекательнее. Он надел его, походил по комнате, посмотрел в зеркало: на него глядел мужчина средних лет с длинными черными волосами до плеч, правильными симметричными чертами лица, а голову украшало компактное подобие шляпы. Граф был в восторге и любовался отражением десять минут. Весь оставшийся отпуск он щеголял по Каиру в новом парео. Прохожие улыбались ему, а некоторые шарахались в сторону и шли прочь. На утро следующего дня граф проснулся, понежился в кровати, встал перед зеркалом и обомлел - на нем не было волос, при этом лицо было такое румяное, без морщин, как у ребенка. Но его прекрасная шевелюра лежала на подушке! Граф стоял и не мог пошевелиться. Он помолодел за ночь лет на семь-десять, но он не узнавал себя, казалось, что это какое-то проклятье, а не чудо. Старое парео лежало на шкафу. Вдруг Каро услышал тихий, чуть насмешливый голос:
- Ну что, почтенный граф, вам нравится?
- Что? Кто это? Отвечай, где ты?
- Я здесь, рядом... ты же смотришь на меня.
- Кто ты? О, Дева Мария! Кто-нибудь объяснит, что происходит? Я сошел с ума!
- Не бойтесь граф, мы вам не навредим, вы же сами всегда этого хотели? Разве не так?
Лувьен все время смотрел на себя в зеркало и лишь спустя время понял, что очертание в зеркале некоего молодого человека, каким он помнил себя двадцать лет назад, не повторяет его мимику и жесты, а разговаривает с ним и живет своей жизнью.
- Этого не может быть! Нет, я еще не проснулся!
- Граф, перестаньте вести себя, как ребенок. Вам следует радоваться за себя. Возможно, мы немного перетрудились, но в целом вы выглядите так, как мечтали. Только не говорите, что не понимаете. Вам все понятно. До встречи!
Помолодевший граф немного пришел в себя. Благо, что ему хватило самообладания не убежать и не выброситься в окно. Он оделся, выпил воды, схватил парео со шкафа и побежал на базар. Когда он начал искать продавца, естественно, никого не обнаружил на прежнем месте. Точнее, там стоял уже другой человек, который торговал кувшинами. Граф ходил по рядам, показывал "шляпу" продавцам, жестами предлагая купить её у него, но каждый махал руками, бормотал по-арабски и отрицательно качал головой. Граф на самом деле не хотел продавать парео, ему важно было понять отношение окружающих к этому предмету. Возвращаясь в гостиницу, он размышлял о себе в свете последних двух дней. Пребывая у себя во Франции, Каро каждый день мазал себя маслами, духами, чтобы кожа оставалась молодой и эластичной. Он не курил и почти не употреблял коньяк, занимался конным спортом и всячески следил за здоровьем. Работать Лувьену Каро не приходилось, так как его отец и бабка кроме титула оставили в наследство облигации некоторых европейских фабрик, а также немалый счет в банке. Таким образом, все свое время граф читал, следил за собой, учил иностранные языки и ходил на рандеву к различным графиням. Иногда его внимание к себе перерастало все разумные пределы. Любая морщина или воспаление на коже лица повергали его в ужас.
Граф зашел в номер, сел в кресло и стал размышлять, поглядывая на парео. Вдруг из зеркала раздался знакомый голос:
- Ну как, граф? Вы успели что-нибудь понять?
- Да, я разобрался кое в чем.
- И к чему привели ваши размышления?
- Все дело в той шляпе.
- Браво! Иные смертные вообще сходят с ума после подобных перемен в их облике.
- Спасибо. Однако я не просил с собой что-то подобное делать! Почему меня не спросили?
- Ваш вопрос требует пояснения, дорогой граф!
Голос в зеркале говорил спокойно и размеренно. Графу Каро даже приятно было вести беседу с таким собеседником. "Некто из зазеркалья" - назвал он его про себя.
- Уважаемый граф. Вы наверно понимаете тот факт, что каждые поступки имеют последствия. Вы чрезмерно идеализируете свой облик, переживаете от любой морщины на вашем лице. Ваши тайные желания видны нам насквозь. Последние пять лет вы желали помолодеть. Так что же вас смущает, что пугает вас? Радуйтесь! Ваши женщины будут сходить с ума, когда вы предстанете перед ними в новом обличии.
- Я не понимаю... как мне вас называть? И кто это вы? Вы и это парео, которое продал мне тот странный торговец?
- Что? Почтенный... Хотя неважно, пускай будет парео. Но еще это - Исполнитель желаний! Волшебный предмет, способный омолодить смертного, нос тем же успехом он может и обезобразить до неузнаваемости, вернее сказать...
- Состарить?
- Вам и объяснять уже ничего ни к чему.
- Но, по моему, я слишком уж стал похож на юношу!
- Вы лукавите! Желание исполнено с полнейшей точностью. Ни больше ни меньше.
- Я желаю вернуть себя обратно! Вы не понимаете, к каким последствиям это может привезти. Меня... надо мной будут смеяться!
- Это теперь ваш крест, ваша милость, спасение, ваше проклятье, если хотите. Не пытайтесь противиться этому, примите это как должное.
- Это не справедливо! Должен быть какой-то способ. Ведь если это может молодить, и также превращать в старика, то ведь должно быть что-то среднее?
- Открою вам секрет, действие... парео может ослабеть, если вы наполните его энергией других смертных. Надеюсь, вы понимаете, что они должны возвращаться в своё прошлое обличье. В этом смысле вам повезло. И не пытайтесь уничтожить это, иначе вы сами приобретете такой облик, что нынешнее положение будет для вас весьма желанным вариантом. За сим смею откланяться, уважаемый граф.
- Стой!
Силуэт в зеркале исчез, и граф со злости метнул в него канделябром. Зеркало разлетелось вдребезги и Лувьен притих. Он сидел на стуле, не двигаясь. Потом ощупал себя руками, убедился, что никаких негативных последствий не произошло и немного успокоился. Потом он повертел в руках волшебное парео и аккуратно положил его в шкаф на полотенце. Предупреждение на него подействовало, и он не желал искушать судьбу.
Через два дня Лувьен Каро вернулся в Бордо в своё имение. Сначала дворецкий его не узнал и решил прогнать, так как подумал, что пришел какой-то мальчишка-самозванец. Граф прикрикнул на него и сказал цену, за которую дворецкий был перекуплен у графа Д"Жиньяка пятнадцать лет назад. Тот сразуже заулыбался, поприветствовал хозяина и сказал, что фараоны благотворно повлияли на его внешний вид.
Вскоре в светском обществе поползли слухи, что Лувьен Каро был погребен заживо в пирамиде Хеопса, а в доме теперь живет его наследник, копия отца.
Граф не стал никому доказывать, что это он и есть на самом деле и решил играть игру до конца, пока действие парео не прекратится. Он не выходил в свет, не участвовал на приемах, что порождало еще больше слухов о его судьбе. Сам граф решил уехать на Туманный Альбион и пожить там в уединении до тех пор, пока все не образуется. В далекой английской деревушке он со скуки купил гончарную мастерскую и даже сам научился делать горшки, тарелки и другую утварь, что еще годом ранее было бы немыслимо.
Однажды в разговоре с одним из местных жителей, граф узнал, что есть одна женщина, которая страстно желает помолодеть и которой нездоровится. И тут графа будто подменили. Незамедлительно он под видом доктора отправился к ней вместе с парео, чего зарекался не делать.
Дама лежала в кровати с компрессом на голове и охала. Новоиспеченный доктор Каро послушал её, посчитал пульс и надел ей на голову парео, сказав, что она должна не снимать это два дня и излучать мысли о былой красоте. Через указанный срок граф навестил пациентку, которая уже расставляла цветы дома и выглядела не только здоровой, но и весьма привлекательной. Она начала обнимать чудо-доктора и попыталась соблазнить его, но граф решительно воспротивился этому, соврав, что у него жена и четверо детей. Уходя, он пожелал даме красоты и здоровья.
Прошло около недели и граф устал лепить горшки. После изнурительно дня он пошел в паб выпить хваленого местного пива. Там было очень уютно и спокойно. Неожиданно к графу подсел мужчина лет пятидесяти на вид и предложил выпить вместе. Когда они достаточно разговорились, доктор Каро понял, что перед ним его новый пациент. Незнакомец начал жаловаться на жизнь, что его не любят женщины, и он перестал быть успешным любовником.
Ему тот час предложили возвратить молодость. Когда незнакомец узнал, что нужно делать, то рассмеялся и потом резко заплакал. Граф предложил ему отнестись к его методу со всей серьезностью. Если чуда не произойдет, то он поставит ему ящик доброго пива. В любом случае горе-любовник оставался в выигрыше и ничего не терял. Граф надел на подопечного парео, обвязал его вокруг подбородка и велел вспоминать бурную молодость в ярчайших подробностях в течение трех дней. Для этого незнакомец должен был не ходить на работу в каменоломню, а граф обещал заменить его. Лувьену хотелось новых ощущений -скука съедала его. За те три дня он так вымотался, что даже забыл, зачем он сюда приехал, весь оброс щетиной, лицо покрыли морщины.
Граф лежал ночью в бараке с рабочими-неграми и размышлял. Ему казалось, что когда парео привнесло в его жизнь внезапную молодость, вместе с ней возвратилась и легкая беспечность, мальчишеская глупость. Он подумал, что может и не стоило возвращаться обратно и так стараться возвратить привычного себя. Его целью стало не повернуть время вспять, а помочь чужим незнакомым людям. Наутро начальник каменоломни заявил графу, что он его увольняет, потому что он слабовыносливый. Лувьен отправился забрать парео у незнакомца, но когда увидел, что с ним стало, не поверил глазам. Перед ним стоял молодой здоровенный парень с черными усами, полный сил и готовым к новым победам. Граф его сразу узнал, а незнакомец сначала не поверил, что это его друг. Не будем вдаваться в подробности их беседы, в конце концов, результат был достигнут. Постепенно Лувьен Каро начал приобретать свой прежний облик.
Через неделю граф приехал в поместье, по которому изрядно истосковался. Его снова встретил дворецкий-негр. Ему было пятьдесят пять лет. Граф молча вышел из кареты навстречу его белозубой улыбке. Надел ему парео на голову и сказал так и ходить в нем все время до конца жизни. Придя в апартаменты, хозяин посмотрел в зеркало. Напротив стоял мужчина крепкого телосложения лет сорока.
В комнате кто-то тихо заговорил:
- А вы, почтенный, сдали наш экзамен. Парео превратило бы вас в младенца через несколько месяцев, уж очень было сильно ваше стремление к нарциссизму. С этим ничего нельзя было поделать. Но вы с честью выдержали испытание. Не волнуйтесь! Те, кто носил ваш головной убор, останутся "при своих". Ведь это произошло с ними с вашей подачи. Что касается вас, то можете не сомневаться, парео больше не доставит вам душевного дискомфорта. Надеюсь, вы не сильно расстроились, что седина окрасила вашу голову. Такое случается. Несомненно то, что вы смотрите на мир в другом качестве.
Стало тихо. Граф не стал ничего швырять в настенное дорогое зеркало и лег спать. На следующий день ему предстояло идти на прием к одному именитому банкиру. Лувьен рассказывал, как ему пришлось выбираться из пирамиды Хефрена, спасаясь от контрабандистов. Графини и баронессы перешептывались между собой, хихикали краснели, когда мсье Каро бросал на них свой взгляд, не такой, как раньше.