- О самая прекрасная роза цветника моего, жемчужина сердца моего, солнце жизни моей, чья красота затмевает блеск всех сокровищ этого города, что тревожит тебя? Ибо чувствую я, что перестал огонь любви твоей взвиваться к небу, достигая искрами жара своего самых далёких звёзд... Неужели последние подарки от купцов заморских не порадовали мою прекрасную розу?
- Скажи мне, о великий шах, затмивший солнце своим величием, рассмотрел ли ты сегодня те документы и отчёты, что я тебе советовала?
- О прохладный родник, к которому спешат приникнуть уста мои, дабы утолить нестерпимую жажду, конечно, половину суток анализировал я подчёркнутые твоей нежнейшей рукой строки...
- И?
- О горная река, своенравная и бурлящая, что... "И"? Что означает сей звук, который произнесли уста, со сладостью которых не сравнятся самые спелые вишни сада моего?
- Послушай, Арзим, а самый стройный кипарис в этой роще никак по-человечески разговаривать со своей прекрасной розой не может?
- О южное море, сводящее с ума глубиной и неизведанностью, что в твоём понимании по-человечески? Раньше моё бесценное сокровище не тяготилось речами моими.
- Ну что-нибудь типа: рыбка, я всё прочитал и вот что думаю... Без растительно-ювелирной дребедени. Ладно б эльф был, мелодию какую информативную на этот бред накладывал, или шифр какой, вроде: роза - да, первый визирь предатель, вишня - второй, так ведь нет, просто так воздух сотрясаешь!
- О дивная радужная форель, искрящаяся под солнечными лучами в хрустальной воде, разве можно оскорбить столь прекрасную и опасную акулу примитивной речью? Да разве б был я достоин называться великим шахом и просто мужчиной, если б позволил себе разговаривать с любимейшей и мудрейшей женой своей, не выражая к ней тех бурных чувств, которые переполняют сердце моё?
- Скорее, чресла твои... Короче - ты согласен с моими выводами?
- О да, несравненная, чей разум превосходит своей остротой лезвие меча моего, ты права - в нашем плодоносном саду завелись гусеница, поражающая цветущие деревья, и хорошо, если одна. Завтра, с наступлением утра, после того, как ты позволила бы своему кипарису выразить тебе свою любовь, намерен был я обсудить с тобой план дальнейших действий...
- Ладно, какие ещё новости собирается сообщить мне алмаз, блеском своим затмевающий... и так далее... что ещё?
- О яхонтовое ожерелье, которое переливалось вчера в ладонях моих и которым с рассветом намерен украсить я дивную шею твою, агенты с Севера доносят, будто появились слухи о появлении очередного светлого владыки? Не будет ли угрожать его приход нашему благополучию? Ведь тогда нынешнее положение вещей долго не продержится? Не может ли тёмный ринуться к нам в поисках спасения?
- Не может. Сам знаешь, между нами четыре магических кордона, именно на него и настроенные, и два моря. Но сообщать об этом не обязательно. Наоборот - стоит подумать, как наиболее эффективно использовать эти донесения в своих целях. Надуманная угроза внешнего нападения как нельзя более подходит для решения дел внутренних.
- Скажи мне, счастье жизни моей, не связан ли приход Светлого Владыки с тем, что в чувствах твоих ко мне наступил период зимнего покоя?
- О горный орёл, парящий над скалами - прояви сообразительность, свойственную хотя бы соколам, и подумай - где мы, и где - Владыка...
- Тогда, о пантера, чья гибкость не знает пределов, скажи мне, куда активировались те телепорты, которые засекали маги во дворце твоём?
- О кобра, чей яд опаснее слов завистника, вот и спроси у них... ибо слышала я, как шептались между собой визири твои, что слишком мало времени уделяет великий шах цветнику своему, пренебрегая нераспустившимися бутонами, и всего четырёх наследников мужеского пола родили ему жёны его за то время, что изучал он тонкости политики в тенистых рощах дворца моего. А потому, думается мне, лучше будет, о тигр, стерегущий у водопоя трепетную лань, если сегодня сорвёшь ты полудюжину нераспустившихся бутонов в цветнике своём, ибо засохнут те бутоны без полива и заботы, да и ты о шипы розы своей не уколешься.
- О... эээ... да что с тобой... ты что, не знаешь, что одна ночь принадлежит одной женщине? И что должен я поднести тебе подарок, если пришёл во дворец твой и уйду, не даровав тебе ласк своих?
- А, так ты всё-таки способен нормально разговаривать? Знаю-знаю, ограничишься одним бутоном. Только выбери тот, что смотрит на тебя с восторгом, а не с ужасом. А я тут как раз вчера у ювелира Ирдарма видела перстень: сапфир с бриллиантами гномьей работы - самое оно, чтобы подарить мне за отсутствие любви великого шаха.
- О... о... ураган, обнажающий раны сердца моего, да я бы и так подарил его тебе, вместе с яхонтовым ожерельем, платиновым браслетом, бриллиантовыми колье, диадемой и серьгами изящнейшего эльфийского плетния, но... завтра слуги доставят тебе только его в утешение за то, что сейчас я уйду... Надеюсь, ничто не омрачит твоих сновидений. Или моя прекрасная роза всё-таки передумает и позволит своему солнцу согреть её лучами своими?
- Пусть мне принесут вчерашние документы - я попробую вычислить гусеницу,-
а заодно и донесения шпионов о делах Светлого владыки. Моя ночь будет без ласк и сновидений.
- Хорошо, о пантера, вышедшая на охоту за дичью... надеюсь, что за дичью, а не за призраком сокровищ, которые затмевают блеск казны моей. Я ухожу в цветник мой, в котором все нераспустившиеся и распустившиеся бутоны не стоят и одного лепестка прекрасной капризной розы, столь бесцеремонно предпочитающей государственные дела ласкам великого шаха.
- Ну вот и что ты за мужчина? Даже дверью хлопнуть не можешь...
* * * * *
Свет они решили экономить - дорога уходила вниз широкой спиралью, и звук отражался от стен безо всяких помех, создавая чёткую картину пространства. Они по-прежнему касались руками стен, в надежде ощутить родной указатель. Оставалось рассчитать - сколько они смогут продержаться без воды, чтобы успеть вернуться назад.
- Ренни, - спросила Талина, - что такое алтарь?
Было прекрасно слышно, как он задумчиво запыхтел.
- Это место, где приносят жертвы, - произнёс он наконец явно заученную фразу.
Талине она ничего не объяснила.
- Приносят жертвы? - не поняла она. - Это как?
Ренни продолжал мучительно сопеть.
- Ну ты же видела, это когда убивают животное, или людей, чтобы... ну...кто-то, для кого их убивают, дал убийцам что-то взамен...
- Не поняла, - созналась Талина, - зачем ему это нужно и почему... вообще откуда он об этом узнает, ну... что ему жертву принесли? И ты откуда знаешь про такое? Это что-то магическое?
Ренни шмыгал носом, подбирая слова. Изменившийся ритм дыхания и запах выдавали его страх, но взять себя в руки он не мог. Он уже чувствовал, что и Талине стало не по себе. Попытался успокоиться с помощью простенького заклинания, но не смог его вспомнить. Оставалось надеяться, что Талина не станет презирать его за трусость. С другой стороны он надеялся, что страх маскирует его влечение к ней.
- Скорее, магическое, - он пытался внятно изложить и сильно смягчить прочитанные в библиотеке книги по истории магии. - Это было очень давно, когда нижние ещё могли выходить из-под гор... Считалось, что убийство живого существа может принести... ну удачу, богатство там... Если моллюсков или рыбу не съесть, а отдать нижним, то они тебя не тронут... на самом деле всё было не совсем так - больше всего им нравилось, когда убивают людей... и чтоб только для них... кто-то говорил, что и верхним это тоже нравится, им тоже жертвы приносили, но редко - верхних никто не видел, а нижние - вот они. Потом что-то изменилось... нижние ушли с поверхности, и люди наверху вроде бы про них почти забыли... или кто-то заставил их забыть... я там не жил, не знаю... Предания ещё говорят, верхние вмешались - им вообще никакие жертвы не нравились, ни себе, ни уж тем более нижним... но... все наши учёные сходятся к тому, что наш мир - почти нижний, и очень сомнительно, чтобы кто-то нам помогал... А у нас жертвы изначально были запрещены - потому что... они действовали наоборот. Тот, кто приносил жертву, не мог спокойно пройти мимо нижнего - ловец забирал его независимо от согласия... Так пишут. И вроде как у нас запретили говорить и писать об этом... А маги помнят и преподают - некромантия вся на подобном принципе построена, хотя можно и своей кровью расплачиваться... а можно и жизнью животного... но лучше всего она работает, если убить человека, причём младенца или девственницу. Поэтому у нас некромантию учат, но... скорее, чтобы защищаться... вот так примерно... я тебе, в общем, тайные сведения сейчас изложил, ты про жертвы не ляпни где-нибудь... ещё додумается кто-нибудь проверить...
- У нас есть некроманты? - искренне удивилась Талина. Про некромантов она слышала в лавке отца, их не любили и очень боялись.
- Есть, - подтвердил Ренни, - только практикующих очень мало - сама понимаешь, даже мы с тобой можем на речку или на озеро сбегать искупаться, а то и на самые нижние ярусы съездить, огненные озёра посмотреть , а им из города выйти нельзя - перед ловцами совершенно беззащитны. Да и не нужны они особо... кого поднимать-то? Разве только если свидетеля какого допросить надо, ну... если его перед этим...ну... убили, чтоб не выдал. А труп сжечь не додумались. Так таких дураков и нет считай. Не потому, что про некромантов знают, а потому, что зомби боятся...
- Тогда у некромантов животные должны быть? - сообразила Талина. - Большие?
- Есть, - согласился Ренни. - Немного. Небольшие. Кошек держат, собак маленьких - но их же кормить разоришься... рыбой кормят, так всё равно дорого очень на кошек рыбу переводить... ну так они деньги за просмотр брать додумались - хочешь на кошку посмотреть - плати две серебрушки, на собаку - три... ни о чём тебе это не говорит? Ты думаешь, откуда у нас зверинцы? Все зверинцы некроманты содержат, и им польза, и нам развлечение...
Он замолчал. Талина касалась пальцами стены, привычно отмечая, что указателей нет. Она никогда подобного не слышала. Через каждую дюжину шагов они останавливались и прислушивались - погони не было. Дорога шла ровно, и вскоре они ощутили присутствие воды - воздух заметно увлажнился.
Это оказалась речка - неширокая и чистая. Теперь в ближайшие две дюжиницы им не грозило умереть от жажды. На одной воде можно держаться очень долго. Но им повезло - речка оказалась живая, и вскоре наловили с полдюжины улиток и ещё две пригоршни водорослей.
- Спи, - сказал Ренни, когда они утолили голод, - я подежурю на всякий случай.
Она действительно заснула - мгновенно. Он сидел рядом, ловя звук её дыхания, и прислушивался. Река текла почти бесшумно, с потолка изредка срывались капли - отражение их звука сообщало ему, что свод здесь в три его роста. Пусто - нигде нет даже намёка на присутствие живого существа. Погони нет. Здесь можно было прожить - долго, очень долго. Но им нужно ниже - туда, где они смогут найти свои старые дороги. Он смочил руку и осторожно подкормил плесень - свет им пока не нужен, но рано или поздно понадобится. Он очень надеялся, что в темноте кажется старше. И рытвин с веснушками на лице не видно. Он протянул руку, чтобы коснуться её волос и...не решился. Маги редко женятся на обычных женщинах - тяжело, когда ты молод, а твоя половина уже состарилась. Но бывают же исключения... есть ведь и омолаживающие заклинания...
Время под горами течёт незаметно. Из живущих под небом часами пользуются только маги во время экспериментов - остальные прекрасно ориентируются по луне и солнцу. Там и сутки короче - ложиться спать и просыпаться приходится вместе с солнцем, а не по нормальному ритму организма. Под землёй нет природных измерителей времени, поэтому сон и бодрствование дома длиннее, а вместе с ними длиннее и сутки. Ренни так и не научился засыпать вместе со светилом, не успел. Никто не берёт часы с собой - они слишком заметны, как и арбалет - и теперь он не знал, сколько караулит - ступеньку или половину дня. Да и не всё ли ему равно - выбираться наверх они не собираются.
По изменившемуся дыханию Талины он понял, что она проснулась. Наступила её очередь дежурить, но он боялся, что не успеет спросонья справиться с опасностью. Талина возразила, что в полудремотном состоянии для защиты он пригоден ещё меньше, и Ренни сдался.
Его сон был полон кошмаров - трижды он с криком просыпался, пытаясь стряхнуть с себя гниющие серые лапы или вырваться из кривых зубов огромных межъярусников.
"Ты переутомился", - Талина касалась его висков, боясь нарушить тишину и так взорванную его стонами. - "Спи, я рядом".
Он прижимался щекой к её ладони и засыпал, стараясь не думать, почему дремотные страхи связаны с шахтами и галереями - неба он страшился гораздо больше. На самом деле он знал, почему. И именно поэтому старался напугать себя голубой бездной над головой. Нижних он боялся ещё больше, чем неба.
Проснулся он вполне свежим и сразу постарался выкинуть из головы сонные видения. Они умылись и решили идти вдоль реки - ведь всё равно надо двигаться, а она давала еду и воду. Куда-нибудь придут - под землёй вовсе не так пусто, как привыкли считать живущие под открытым небом.
Они шли теперь от привала до привала. Вторая стоянка была почти такой же. И третья. Караулили по очереди. Река текла размеренно и спокойно. Иногда они доставали плесень и смотрели вокруг - зрение не сообщало им ничего, что не мог бы поведать слух.
Четвёртый привал обещал быть таким же. Они привычно набрали улиток, запили их водой, и он заступил на вахту, стараясь не тревожить Талину.
- Ренни? - услышал он впереди тихий и ласковый голос, когда в трёхдюжинный раз попытался вместо огненной волны вызвать осветительный диск, - не бойся, Ренни, я всего лишь хочу поговорить... ты же идёшь нашей дорогой?
Ловец не был ни страшен, ни уродлив - обыкновенный мужчина в обыкновенной одежде проходчиков, только коротко стриженый и без усов и бороды. Он сидел напротив, скрестив ноги, и держал в ладонях светящийся диск.
- Ты ведь хочешь добраться до своих, Ренни? - улыбнулся нижний. - Я могу помочь. И ничего не попрошу взамен - просто покажу дорогу. Мы не так страшны, как о нас рассказывают.
Ренни молча замотал головой, осознавая, что мужчина должен прекрасно учуять запах липкого пота, текущего у него по спине и по лбу. Он уйдёт, думал Ренни, если на него не обращать внимания - он просто уйдёт, я его не вижу.
- Ренни, - голос тёк и обволакивал. Можно было уставиться в землю, но заткнуть уши - гораздо сложнее. - Ты был прав - наш мир практически нижний, так не лучше ли стать первым в нём, чем последним - в среднем? Подумай - до верхнего всё равно никому не добраться, а средний - он почти такой же, ничуть не лучше...
"Я не слышу, - шептал про себя Ренни, - не слышу, не слышу..."
- Ренни, - повторил мужчина, - ты сейчас идёшь нашей дорогой, и ты будешь идти по ней всю жизнь. Как большинство. Ты всё равно придёшь к нам рано или поздно - почему не сейчас?
- Не приду, - ответил Ренни, - я - житель Подгорного мира, этим всё сказано. Уходи.
Ловец замолчал и исчез, а Ренни разжал зубы и позволил им отбить звонкую и длинную дробь.
* * * * *
Через два дня с обозами трёх торговых домов, включая "Тропинку", они выехали в Путарь. Этому предшествовали изнурительные переговоры между господами Хантом и Дагором. Договаривающиеся стороны часто переходили ко взаимным оскорблениям, но до мордобоя так и не дошли - стеснялись владыку. Дерек в склоку не вмешивался - присматривался и составлял чёткое мнение о своих помощниках. Купец выторговывал "Тропинке" освобождение от налогов на две дюжины лет и пост советника по финансам для себя, взамен обещая нести все денежные затраты до момента прихода Дерека к власти, ни в чём никого не ограничивая в пределах допустимого. Хельм же не требовал ничего, кроме права ежедневно проводить ревизию махинаций господина Ханта, с целью уличить того в воровстве, завышении закупочных цен и превышении полномочий. Он был абсолютно уверен, что сумма, затребованная в итоге к выплате господином Хантом, перекроет истинные расходы купца не менее чем в дюжину раз. Сам Дерек склонялся к цифре пять, но надеялся свести её к трём.
В итоге новый тайный советник потерпел сокрушительное поражение, потому что купец оказался прав - бывший глава службы безопасности не только сдал всех, кто находился в его ведении, но также помог нынешнему правителю дотянуться до большинства денежных средств предыдущего светлого владыки. Финансовая ситуация Хельма, а вместе с ним, соответственно, и Дерека, приближалась к критической - на пару телепортационных амулетов деньги ещё находились, но содержание войска требовало несравненно больших затрат. К тому же не все уцелевшие организации в дальних городах и княжествах согласились признать третьего помощника Дагора новым главой службы безопасности, и снабжение людьми и деньгами шло крайне медленно. Они отговаривались тем, что третий помощник традиционно отвечал за борьбу с преступностью, и к делам систематической смены владык отношения не имел, но никто не спешил взять его обязанности на себя. В этой ситуации Ильметас Хант фактически мог диктовать им любые условия. Другое дело, что Дерека купец откровенно опасался и ни разу не перешёл грань дозволенного, боясь упустить плывущие в руки барыши. Всё это владыка выяснил, не без удовольствия наблюдая за перепалкой - господа Хант и Дагор стоили друг друга в словесной дуэли.
Хельм смирился, и в ответ на отказ в ревизиях потребовал неограниченных средств для службы безопасности, и немедленно. Первым делом он намеревался вытащить из тюрьмы недавно захваченного в одном из дальних городов главнокомандующего.
- Хотелось бы иметь подробную смету, - задумчиво произнёс Ильм, и никакой мстительности не было в его голосе, - чтобы я мог прикинуть, сколько денег и откуда могу взять.
- Город небольшой, Кужел, слышал? - не стал упираться Хельм. - И наших там около трёх дюжин говорящих. Требуется два-три амулета связи, гонец и семь-восемь кулей княжеских золотых, не меньше. Хорошим ходом до города три-четыре дня. Пока князя удаётся удерживать от телепортации Любозара в столицу, а когда он узнает о приходе владыки, то выступать против него точно не будет, и наверняка согласится на выкуп или побег. Если уже поздно, но пленника везут сушей или по реке - отобьём точно, если вдруг успели телепортировать - придётся искать магов, подкупать стражу, но совсем уж честно, шансов вытащить его из столицы нет никаких. Хотя это не значит, что мы не будем пытаться. Ты против?
- Нет, - согласился купец, - купить можно всё - даже свободу воеводе и даже в столице. Главное, чтобы нынешний правитель не замучил его сразу по прибытии, а это очень вероятный исход. Поэтому шли гонца телепортом, это выйдет дешевле, чем потом столичных магов спешно подкупать.
Дерек полночи изучал список цен, составленный для него обоими советниками. Амулет дальней связи стоил дюжину кулей княжеских золотых, княжеский же золотой включал в себя дюжину обычных золотых. Существовали ещё магические и эльфийские золотые - по кулю и по дюжине кулей, и все эти монеты Ильм ему продемонстрировал, добавив, что расплачиваться алмазами иногда удобнее, если не считать с точностью до пары серебрушек. Обычный золотой был размером с ноготь указательного пальца Дерека, и примерно такой же толщины, значит монета с профилем прадеда тянула на эльфийский золотой, что купец Дереку и подтвердил. Меняла Дерека не обманул, так что самолюбие будущего владыки не пострадало.
Телепорт обходился больше куля эльфийских золотых, вдвое дешевле стоили услуги мага-телепортиста. Конный наёмник обходился в три-пять золотых в день, а пехотинец - в ползолотого или шесть серебрушек. Стоимость мечей и луков колебалась от шести серебрушек до стоимости телепорта, гномий арбалет стоил три-четыре магических золотых. Ильм сообщил, что самые дорогие луки изготавливают и продают эльфы, а вот уникальные мечи, кинжалы и арбалеты - поставляет его торговый дом, но на просьбу Дерека оценить его клинок в ужасе шарахнулся, заявив, что на меч владыки и смотреть-то без необходимости нежелательно, а уж оценивать его - государственное преступление, всё равно, что самому владыке цену назвать. Дома Дерек себе цену знал точно - она колебалась от десяти золотых до ста тысяч. Десять золотых стоил донос рядового караульного о настроении воеводы, десять тысяч запрашивали придворные за доносы отцу, братьям и иностранным разведкам, а в сто тысяч оценил его голову конунг традэрров. Он за одну только руку пообещал пятнадцать тысяч. За голову отца конунг давал на тысячу больше, а вот первый сын стоил дешевле ровно в два раза. Ничего, за сколько его станут продавать в этом мире, будущий владыка ещё успеет выяснить.
Дерек прикинул, что расслоение общества здесь много больше, чем дома, потому что обычный земледелец на золотой мог прожить две-три дюжины дней, не задумываясь ни о телепортах, ни об амулетах дальней связи. С другой стороны, и товары здесь разнообразнее - одних видов тканей он насчитал больше сотни, не говоря уже о дереве, которое почти ничего не стоило.
- Да, - подтвердил Дерек, - главнокомандующего надо вытаскивать любой ценой, потому как я вёл военные действия совсем в других условиях, и вряд ли быстро сориентируюсь. Но - в случае если его спасти не удастся, есть ли кто на замену?
- Придётся договариваться с кем-то из князей, - ответил Хельм, - я уже прикидывал с кем, и нашёл двоих подходящих, но решать будешь ты, владыка. Может быть, тебе придётся спешно учиться. Считается, что для владык это несложно.
Да, подумал Дерек, только наземному бою, безо всяких атак с воздуха и огневой поддержки... Знать бы ещё, что у них вместо воздушной разведки... Впрочем, если загнать врага в горы... Представим теперь, что у меня всю - всю! - конницу перебили, что б я тогда делал только на земле? Да ещё в поле без единого остывшего или горячего камня, в лесу, где из-за деревьев ничего не видно, а то и вообще у реки, оскверняя воду трупами? Что здесь есть: лучники, копьеносцы, пехота и... конница местная, издевательство над здравым смыслом... я-то думал, у меня ещё три-четыре года в запасе...
- Достать описания и хроники военных действий сможешь? - спросил он Хельма.
- Без проблем, - ответил тот. - В Путаре уже будут. Теперь, владыка, надо определиться, где назначать сбор войск, а также с точной датой и местом. Обычно это был Чаянь, у северо-восточных предгорий Жемчужных, но в этот раз тёмный до него добрался и сровнял с землей. Как всегда - нашёлся предатель, и как всегда - маг.
- Надо взять его живым, - пожал плечами Дерек, - я так понял, Ковен старается держать нейтралитет, думаю, обвинений с их стороны в излишней жестокости не будет. Тем более после нашей победы. Сбор же, судя по карте должен быть всё равно на восточной окраине гор, через них идти бессмысленно, только в обход. Точную дату и место назвать сейчас сложно, надо консультироваться с главнокомандующим, решим всё в Путаре. В любом случае сбор не позднее чем через три полнолуния Смотрящей... я хотел сказать - через пять- шесть дюжиниц, так что пусть начинают готовиться.
На том и остановились, и всё оставшееся время до отъезда Дерек прикидывал, как правильно вести войну в этом мире. В Путаре проверит, насколько приблизился к истине.
Обоз Ильма состоял из пяти крытых подвод с товаром. Охраняла их дюжина отборных молодцов, включая того парня, которого Дерек никак не мог вычислить. Возницы охраной не считались, но были вооружены и в случае чего явно могли за себя постоять. Попутчики Ильма вдвоём насчитывали шесть кибиток и пятнадцать человек охраны.
Хозяева всех трёх обозов посовещались, поторговались, скинулись и наняли ещё мага - белобрысого коротко стриженого парня с редкой клочковатой бородёнкой. Маг честно предупредил, что опыта борьбы с лесной нечистью и вампирами не имеет, и Хельм тут же обвинил купца в неуместной и опасной для Дерека и торговцев экономии.
-Ну да, - ответил Ильм с обезоруживающей улыбкой, - для светлого владыки моя экономия просто крайне опасна, надо думать вампир заметно твёрже алмаза и его так запросто не разрежешь. Ты, сыщик, вообще представляешь себе, на что способен владыка? Я, к твоему сведению, намерен сэкономить ещё и на амулетах, и попробуй скажи, что владыке не по силам упокоить несколько дюжин вампиров - уж о каких-то там разбойниках я вообще молчу. Что касается магов - то я им не доверял, не доверяю и доверять не собираюсь, а буду запасаться амулетами на все случаи. Может, оно и дороже, зато шансов получить молнию в спину заметно меньше. Так что пусть лучше будет неуверенный в себе и желающий набраться опыта новичок, чем мощный колдун, с которым потом всем караваном не справимся. А если некромант? Тогда, почитай, полный швах. Ты умеешь различать магов по профилю?
Хельм смутился - отличить целителя от некроманта он не мог, а знаков различия многие из магов не носили принципиально.
Расспрашивать охранников Ильма подробно Дерек не рискнул, выяснив только, что восемь из них пришли с обозом от Вертигорья, а четверо были наняты уже в посёлке. Охранники и возницы были неразговорчивы - молчание входило в их непосредственные обязанности.
Амулеты, вручённые Дереку в Турилках, Ильм предложил быстренько распродать, но тайный взъелся, утверждая, что подставлять таким образом невинных людей некрасиво и бесчестно. Купец возражал, что раз на Дерека до сих пор не напали, то можно всё очень прибыльно растолкать по разным караванам без особой для тех угрозы. Тайный зеленел и доказывал, что замок князя накрыт защитным куполом и снабжён системой оповещения об опасности, поэтому вполне возможно на них просто не рискуют напасть сейчас.
В результате Хельм отнёс амулеты на проверку двум заезжим магам-охранникам, и попросил их уничтожить, не поверив заявлениям, что никаких шпионских плетений не найдено. Попытка уничтожения закончилась выбросом магической энергии и сгоревшей бородой одного из магов. Маги охотно вернули амулеты, деньги же Хельм получил обратно со скандалом, и удалился под мрачные обещания испробовать на нём новые неотработанные проклятия.
Ильм, едва сдерживая победную ухмылку, потребовал не маяться дурью и отдать амулеты ему, клятвенно заверяя, что никто из говорящих не пострадает. На вопрос Дерека, куда он собрался их нести, купец ответил, что сплавит в прямом смысле - всучит русалкам, после чего любой из них можно будет засечь вдоль всего течения Топлянки и её притоков, но вряд ли кто за ними на дно полезет.
Дерек выслушал краткую лекцию о русалках. Не удивился - привык. Спросил только - можно ли в таком случае купаться в реке, радуясь, что благоразумно не поплыл на середину. Услышал - смотря в какой.
-Обычно, - пояснил Хельм, - водоплавающие и сухопутные говорящие сосуществуют мирно. Если отношения с жителями города или деревни хорошие - русалки и рыбы наловят, и бельё отстирают, и утопающего спасут. Если нет - далее двух шагов в реку заходить не рекомендуется.
- Вполне мирно сосуществуем, - добавил купец, - ровно до тех пор, пока русалки не обнаглеют и не начнут требовать с кораблей непомерную плату за провоз грузов. Эти твари что делают? Втихаря днище пробивают в случае отказа. Я так однажды корабль потерял. И ничего не докажешь!
- Да, - согласился тайный, - только обычно они эту плату пополам с жителями близлежащих поселений делят, поэтому не совсем ясно, кто из них зачинщик и кого первого бить.
- Вот я и предпочитаю по суше товары возить, - разъяснил купец, - чуть дольше, но не рискованней, хоть знаешь, чего ждать и с кого спрашивать. А ночью вплавь до берега добираться под улюлюканье - радости мало.
Любопытство одержало полную и безоговорочную победу, и Дерек дал добро на свидание с русалками. В основном - чтобы иметь возможность посмотреть на такое чудо. Выехали они с Ильмом на лодке, и Дерек научился грести. На середине реки купец достал свисток, три раза дунул в него, но если звук и был - то за гранью слышимости, и несколько раз стукнул ладонью по воде. Через пару минут на поверхности показались головы двух девушек. Пока Ильм договаривался с русалками, Дерек разглядывал девушек. У них действительно наличествовали хвосты, которыми они лениво плескали, уцепившись за борт лодки. Причём у одной хвост был покрыт крупной серебристой чешуёй, а у другой - очень коротким плотным мехом. Попросить женщин позволить ему дотронуться до хвостов Дерек не рискнул. Вместо этого он шёпотом поинтересовался купца, не будет ли нескромным спросить, как дамы дышат под водой. Русалки хихикнули, и сказали - жабрами, как рыбы. Сколько Дерек ни пытался эти жабры разглядеть - не смог. Да и как тут разглядеть, если он рыб не видел? Может быть, они так шутили. Спросить, как жабры выглядят, он постеснялся. Зато задал другой вопрос.
- Вы под водой как разговариваете?
В ответ девушки рассмеялись и издали нечто вроде очень высокого вибрирующего свиста. Ильм свист перевести не смог - русалочьего он не знал. А вот та дама, хвост которой был покрыт мехом, скромно улыбнулась и сказала, что трель означала комплимент внешности Дерека. Наверно, опять подшучивала. В итоге русалки забрали амулеты и несколько серебрушек, а взамен притащили пять здоровенных рыбин, называемых стерлядью. На обратном пути Дерек долго изучал стерлядь и выяснил, как выглядят рыбы и как выглядят жабры. У русалок их точно не было. Заодно узнал, что свисток действительно слышат только собаки, русалки, оборотни и лошади.
- Ничего удивительного, - сообщил он Ильму результат своих раздумий, - я же не удивляюсь тому, что дома в огне живут саламандры. Почему бы в воде русалкам не жить?
Оставшуюся часть пути он рассказывал потрясённому купцу про саламандр. Судя по выражению лица Ильма, тот никак не мог сообразить, издевается над ним Дерек или нет.
Стерлядь оказалась совершенно потрясающей на вкус. Дерек так восхищался, что Хельм отдал ему свою порцию и обещал при каждой удобной возможности готовить рыбу, несмотря на то, что мясо по его мнению вкуснее и сытнее.
В день отъезда выяснилось, что не менее трети охранников купца - оборотни. И два человека Хельма - тоже. Дерек попытался погасить в себе предубеждение к двуликим и спросил, как часто они встречаются. Выяснилось - их не меньше, чем людей. Поэтому вся служба борьбы с преступностью, разведка и охрана караванов больше чем наполовину состояли из оборотней - люди сильно уступали им в силе и скорости, и хуже умели маскироваться и идти по следу. Но в крупное начальство оборотни выбивались редко - не хватало организационных и аналитических способностей. Или, подумал Дерек, князья точно так же как я, предубеждены против двуликих. Однако агентами они считались превосходными. Ещё оборотни промышляли охотой, и получалось тоже неплохо, хотя в этом и многие люди могли с ними поспорить, а уж до эльфов в охоте никто из говорящих дотянуться не мог вовсе. Малое число двуликих подавалось в пастухи - это был предел падения, работали там либо конченые пьяницы, либо полные бездари, ни на что более неспособные.
Дерек спросил Хельма, человек ли он. Тайный не удивился, и ответил - да. На вопрос же, как отличить человека от оборотня, услышал - никак, пока не перекинется. Если тот почему-либо желает считаться человеком - вычислить его можно только по детям, да и то не всегда, потому что способности могут передаваться и через несколько поколений.
- С русалками проще, - добавил Хельм, - если они хвост сбрасывают, то больше суток человеческий облик держать не могут, поэтому далеко от реки не отходят никогда. Так разве - по базару пройтись и обратно вернуться. Но они редко на сушу выходят - им неинтересно. И отличить их легко - тиной пахнут. У меня были два тритона в агентах - с воровством и грабежами на причалах боролись очень успешно.
Дерек решил, что люди в охране всё же нужны - вряд ли из оборотней получаются отменные мечники и лучники. Спросил Ильма, человек ли он, и сколько людей у него в охране. Услышал - человек, а людей в охране - восемь, включая самого Дерека, на помощь которого в случае нападения Ильм очень рассчитывает. Дерек хмыкнул - купец не первый раз намекал, что всё-таки умудрился заполучить его в охранники, причём задаром, и прекрасно понимал - да, будет он их всех защищать, будет. Задал тот же вопрос - как распознать оборотня, получил тот же ответ, с дополнением, что при полной смене облика запах псины или человека полностью исчезает за пару ударов сердца, поэтому как ни принюхивайся - не отличишь, это тебе не русалка.
- Они и сами-то друг друга не узнают, если не знакомы, - добавил Ильм, - куда уж нам... ну при частичной трансформации их видно, конечно, но тебя ж не это интересовало, хотя... её можно иногда спровоцировать.
Первую половину дня Дерек ходил между телегами и как можно незаметнее принюхивался. К обеденному привалу он выяснил, что лошадь по запаху определить может, если близко подойти, и человека - тоже. Другое дело, что подходить к человеку или лошади вплотную и обнюхивать их с ног до головы было явно не принято. Куртки у охранников пахли кожей, сёдла - тоже, дерево вблизи имело свой запах, и трава, особенно сено. Но отличить одного человека от другого по запаху пота Дерек не мог. Жеребца от кобылы он по запаху тоже не отличал. Признаваться в своём недостатке было не очень удобно, но он всё же подошёл к Хельму и поинтересовался, различает ли тот людей по запаху и на каком расстоянии.
- Естественно, - ответил тайный, - с трёх шагов правда, не более. Лошадей - так с пяти-семи шагов друг от друга отличаю. Если своих агентов в собачьем облике - тоже где-то с пяти. Но след взять не смогу, как на четвереньках ни ползай.
На трёх шагах Дерек и лошадь от собаки не отличал. На трёх шагах он вообще запаха не чувствовал.
- А оборотни, - спросил Дерек, - на каком расстоянии учуют?
- Если просто добычу, - задумался Хельм, - так на семи-десяти дюжинах шагов. А если тебя от меня ... ну на пяти дюжинах точно. Причём в любом своём облике.
Дерек подумал, что у его спутников иное видение мира, и опасность они ощутят гораздо раньше. Отсутствие дыма и копоти позволило местным жителям пользоваться обонянием, а ему придётся как-то компенсировать этот недостаток. Интересно, а как они тогда людей воспринимают? В ответ на этот вопрос Хельм терпеливо пояснил, что лично он всё же больше зрительно, и если, например, господин Хант вдруг изволит облить себя с ног до головы благовониями, как поступают иногда некоторые не в меру богатые и очень в меру умные жёны князей, то он, Хельм, его узнает, просто подумает, что тот прячется от разгневанных покупателей некачественного товара.
Господин Хант, до того с интересом прислушивавшийся к разговору, позеленел и направился проверять повозки. Хельм чуть заметно улыбнулся.
После привала и обеда Дерек взялся уже за купца, требуя показать музыкальную составляющую эльфийского языка. К его удивлению, Ильм легко согласился, потребовав только от всех свободных охранников ехать рядом, а Хельма - помогать напевать и поправлять ошибки. Первая мелодия, которую выдал купец, повергла синеглазого в шоковое состояние. Он с искренним изумлением уставился на Ильма, переспросив, правильно ли его понял. Тот пожал плечами и пояснил, что это как раз он хотел спросить у бывшего главного сыщика страны, верно ли передан мотив. Судя по довольным лицам двоих соображающих в эльфийском охранников, музыка была абсолютно нецензурна. Разумеется, Дерек её тут же запомнил. Хельм принял невозмутимый вид и попросил повторить как можно отчётливее, потому как не был уверен в некоторых тонкостях.
Господин Хант повторил и очень искренне и добросердечно попросил тайного передать ноты словами, потому как сам он сомневается в своих музыкальных способностях. Может, он хотел спеть одно, а получилось совсем другое.
Хельм перевёл. Охрана заржала, купец схватился за голову, а Дерек постарался повторить мелодию про себя. Чтобы потом спеть в одиночестве.
- Не может быть, - притворно ужасался Ильм, - не может быть! Я всего-навсего хотел спеть ... что-то я хотел спеть, но твой перевод, Хельм, отшиб мне всю память...не мог всё это культурнее изложить? Иносказательно? Ладно, начали. Я пою, Дерек повторяет, а ты будешь поправлять. Пока без слов, ноты бы выучить. А вы слушайте и запоминайте, - обратился он к охране, - вам повторять не надо. Знания лишними не бывают - может пригодиться при встрече с эльфами.
Они распевали до вечернего привала, который устроили почти напротив моста через Топлянку. Потом Хельм отправился покупать у русалок рыбу, а купец заявил, что всю оставшуюся дорогу теперь утром перед выездом они и все свободные охранники будут тренироваться на мечах под руководством Дерека, а после обеда - в эльфийском. Дерек не знал, сколько стоит урок боя в этом мире, как не знал, сколько стоит урок эльфийского. Зато он был уверен, что господин Хант знает это совершенно точно, и не прогадал. Но купец был абсолютно прав, Дерек бы и сам предложил завтра начать тренировки, поэтому выразил Ильму полное своё одобрение. Купец радости скрывать не стал, и тут же сообщил вернувшемуся с рыбой Хельму и свой план, и одобрение Дерека. Тайный воспринял сообщение совершенно спокойно, заявив только, что надо было начинать сегодня утром, после чего принялся учить Дерека чистить и разделывать рыбу.
Ночь прошла спокойно, и следующим утром они перешли реку по мосту и направились в Путарь.