- Надо что-то решать, Беатрис, - предстоятели были торжественны и спокойны, советники немного нервничали, старший из представителей службы контроля границ шумно дышал и утирался платком, младший с искренним любопытством разглядывал присутствующих.
Им легко было говорить. Говорить всегда легко - решать сложно. За последние двенадцать лет сменилось три предстоятеля и пять советников, а служба границ едва не на каждый совет присылала нового человека.
- Да, мы и так уже лет двадцать лишних... размышляем, - предстоятель Южной ветви мог позволить себе многое, слишком многое. Южная ветвь. Малочисленная, но вполне способная доставить проблемы.
- Ждали Стефана.
Воцарилось напряжённое молчание, но предстоятель Северной ветви был так же стар, как и сама Беатрис, и мог говорить правду в силу возраста. И осуждающие взгляды его не останавливали. И сидел он по правую руку от неё - поближе к полыхающим дровам в камине. Северная ветвь всегда выбирала в предстоятели одного из старейших, того, кому уже ничего не страшно. Удивительно, но они умудрялись и в таком возрасте сохранять ясность ума.
Леонард принялся перебирать бумаги.
- Ничего не поделаешь, - выдавил он наконец, - никто не ожидал... И, как вы понимаете, это сильно снижает шансы Витольда. Он тоже Бретсен, и... нет-нет, но если появилась такая тенденция... Если Витольд получит корону... сами понимаете, он брат Стефана...
- Вы бы лучше подумали, что будет, если корону получит тот, кто подставил Стефана, - Данис всегда приглушал свой глубокий бас, но владел им великолепно - присутствующие сначала улыбнулись, потом опечалились, и, наконец, встревожились.
- Не Южная ли ветвь обличала его больше всех? - Леонард попытался развеять созданное предстоятелем настроение, но у него не было столь многолетнего опыта пения и проповедей. - К тому же есть вероятность того, что Стефана вовсе не пытались опорочить...
- И поэтому за время его пребывания на дороге Южная граница отступила едва не на три фута? - огладил бороду Данис.
- Не на три, - тайный советник казался слегка растерянным. - На фут. Вполне укладывается в естественные причины.
- Перепроверьте, - небрежно махнул рукой южанин, - и заодно найдите того, кто подтасовывал данные.
- Хорошо, - тут же согласился Леонард, - перепроверим, вычислим, найдём, арестуем, сошлём... Всё, что угодно. Проблема в том, что Стефану это уже не поможет. Мы не можем его короновать, как ни изворачивайся...
Споры обещали пойти по очередному кругу. С той только разницей, что теперь предстоятели пытались выиграть время, защищая Стефана. Беатрис осторожно обернулась к сидящему рядом Феофилакту. Что же они так поздно начали заступаться за Стефана - ещё бы немного времени, и можно было бы оправдать... обелить... может, его и правда подставили? Ей так хотелось в это верить...
Северный предстоятель понял её взгляд по-своему.
- Ну хватит, - хлопнул он ладонью по столу, - снова кормите нас прошлогодним снегом. А ну как не успеем? Кто возьмёт на себя ответственность за резню?
- Ну так уж сразу и резня... - встрепенулся представитель службы контроля границ, - так уж сразу...
Феофилакт жестом прервал начавший было разгораться спор и произнёс хоть и тенором, но отнюдь не менее хорошо поставленным, чем бас Даниса:
- Жребий.
- Конечно, - западный предстоятель спохватился, что слишком давно не вступал в дебаты, - у северян чуть что - сразу жребий. Другого способа выбрать главу вы просто не знаете.
- Вас не устраивает результат? - усмехнулся Феофилакт. - А вы возьмите метод себе на вооружение, глядишь, о ваших золочёных каретах и прочих излишествах вирши сочинять и перестанут...
- Жребий, - Беатрис пришлось вмешаться, пока предстоятели не стали в очередной выяснять, кем должен быть глава ветви - организатором или молитвенником. - Немедленно.
На немедленно ушло ещё около часа - отклонили писца, вызвали следующего, составили список, немного поспорили, как сворачивать, куда класть и кто должен тянуть... Сошлись на том, что тянуть жребий должен один из предстоятелей. До драки не дошло, но в итоге Беатрис пришлось написать имена и лично вытаскивать жребий того, кто должен был тянуть жребий... Выпал Селевкий.
Предстоятель восточной ветви долго кланялся, долго благодарил за оказанную честь, истово молился: сначала один, затем потребовал присоединиться к молитве всех присутствующих, чем вновь чуть было не спровоцировал споры о возможности совместной молитвы представителей различных ветвей... Беатрис, впрочем, была спокойна: в отличие от Леонарда она знала, что любой из предстоятелей вёл бы себя точно так же.
Наконец светлейший Селевкий торжественно опустил руку в золочёный сосуд, вытащил свёрнутый клочок бумаги и возгласил басом, ничуть не менее мощным, чем у Даниса:
- Густав.
Всеобщее молчание было недолгим - Беатрис не успела заметить, кто закашлялся, кто фыркнул, а кто нервно засмеялся.
- Восхитительно, - первым нашёлся Данис, - Густав. Вот вам и жребий, светлейший Феофилакт. Вы будете настаивать, что он верный?
Леонард не дал возможности предстоятелю ответить. Он поднялся и произнёс:
- Исключено. Как он вообще попал в список? Кто его внёс?
Все взоры обратились на съёжившегося писца.
- Согласно этой книге, - ткнул он в листы "Золотой короны", - первые тридцать три имени, как и было решено...
Следующий час ушёл на выяснения, было ли поведение писца государственной изменой, после чего Леонард лично составил список из двенадцати претендентов, исключив из него Стефана и Густава, во избежание...
Беатрис вновь тянула жребий на трёх оставшихся предстоятелей, опасаясь, что выпадет южная ветвь, но им повезло - она вытащила Климента, а тот без особых осложнений вытянул Густава.
Леонард позеленел и едва не вспылил, пытаясь выяснить, кто вновь так жестоко пошутил - речи о государственной измене он на этот раз не заводил, поскольку имена писал сам. Пересчитали бумажки - их оказалось тринадцать...
- Да ладно, - примирительно прогудел Данис, - все мы понимаем, что на самом деле претендентов всего два - Георг и Арнольд. Давайте отдадим престол всё же сыну, а не внуку. В крайнем случае поменяем держателя. Не вижу особых сложностей. Решим, что жребий пал на Арнольда, так и запишем...
- Не скажите, - Климент нервно пригладил волосы, - если столь упорно выпадает Густав, то не значит ли это, что престол надо отдать его старшему сыну?
- Не значит, - хлопнул ладонью по столу Данис. - Георг был в списке. Если править должен он - он бы и выпал. К тому же у Густава столько детей... почему мы должны предпочесть именно старшего и именно сына? Арнольда надо выбирать.
- Согласен, - поддержал его Леонард. - Если посмотреть здраво - больше и некому. Стефан скомпрометировал всех Бретсенов, а на Георге, как ни крути, будет лежать тень отца... Так и запишем - жребий пал на Арнольда.
* * * * *
Постоялый двор Сюзанне не понравился - маленькие комнатушки, низкие потолки, сыроватые простыни, в обеденном зале жарко и душно. Она бы всё устроила не так. Самое обидное, что при попытке заказать вина Кэти пнула её ногой под столом и зашипела не хуже гадюки, что "кто платит, тот и решает"... Всю ночь Сюзанна ворочалась. То ей казалось, что она чешется от угольной пыли, то ей мерещились шаги Германа по коридору, но скорее всего - езда в карете оказалась совсем не такой интересной, как можно было ожидать. К тому же болели бока и ноги. Лучше б она пешком шла рядом.
За завтраком выяснилось, что с вином Кэти просчиталась. Герман потребовал для них жаренное на углях мясо с южными приправами и настоящим виноградным вином - цена на него и в Корульске была непомерной, но южанин заявил, что не привык себе ни в чём отказывать и щедро угостил дам. Змеюка Кэти опять зашипела, но вина выпила столько, что Сюзанна едва успела попробовать. Попробовать-то она успела, но так спешила урвать у Кэти свою долю, что совершенно ничего не распробовала. Не драться же было за столом из-за этого вина! Кэти вино не понравилось - она опять скорчила недовольную гримасу. Герман же пришёл в превосходное настроение и принялся рассказывать про кухню своей родины - что начинать еду принято с арбуза или дыни, потом подаётся баранина со специями, оливки, арбузные семечки, виноград, перец... Сюзанна затаила дыхание, чтобы ничего не пропустить, и где-нибудь обязательно описать именно такой обед, но тут Кэти перекосило так, словно она объелась жгучего перца с чесноком, и Герман плавно перешёл на моду южных родников и капель. Это было ещё интереснее. Портило настроение лишь то, что он всё время с опаской поглядывал на Кэти.
- ...Шнуровку, - Герман слегка оживился от выпитого вина, - о, шнуровку носят не только сзади, но и спереди и с боков! При правильном подборе материала, - он многозначительно улыбнулся, - дама кажется облачённой в одну шнуровку... А веера! Кэти, ты знаешь, что означает белый веер с розами, которым проводят сначала по тыльной стороне левой руки, а потом по подбородку?
- Понятия не имею, - отрезала Кэти, запивая мясо отваром боярышника с мёдом, поскольку вино закончилось, - и вообще, Герман, начинаю подозревать, что у тебя женский характер. Нездоровый интерес проявляешь к еде и тряпкам. Ещё про розовые кружавчики нам расскажи.
Герман поперхнулся и замолчал. Сюзанна готова была придушить Кэти, но тут та поднялась из-за стола и приказала выходить к карете.
Сюзанна подчинилась, увидела пыльную и ухабистую дорогу, оглянулась назад... на такой тёплый и уютный Корульск... и принялась размышлять - удобно ли будет попросить Германа обучить её языку веера. Не поймёт ли он неправильно... вернее, поймёт ли он правильно?
Кэти проверила уголь, и тут же поинтересовалась не идёт ли в Корульск какой-нибудь обоз. В город ехали двое верховых, и Сюзанна совсем уже было собралась прятаться, но Кэти прищурилась, внимательно их изучила и отвернулась. Потихоньку начали подтягиваться другие путешественники: двор наполнялся привычным шумом.
Сюзанна как раз осматривалась, решая, не следует ли хотя бы треть версты пройти пешком, чтобы не трястись в духоте и быть на виду у Германа, когда её внимание привлёк переполох у головной кареты. Похоже, там завязалась драка, и, судя по тому, как дёрнулся и напрягся Герман - он вполне мог быть её причиной. Драки обычно происходили, если кого-то подозревали в воровстве.
- Я сбегаю посмотрю! - крикнула она и бросилась вперёд, пока Кэти не успела её остановить.
Судя по репликам из толпы, со стороны дороги у головной кареты дрались двое. Сюзанна пихалась, толкалась, изворачивалась и ввинчивалась, но всё же пролезла между локтями и спинами в первый ряд.
Двое мужчин кружились, схватив друг друга за плечи. Всего-то... Судя по их движениям, так бороться они могли до тех пор, пока не разнимут. Сюзанна оглянулась - Герман сидел на лошади, тоже без особого интереса наблюдая за дракой. Противники слегка пошатнулись, и по спине Сюзанны пробежала дрожь азарта. Мужчины начали трясти друг друга, и её даже бросило в холод от предвкушения - а ну, как схватятся за кинжалы? Народ вокруг тоже начал в запале притоптывать ногами. Неожиданно один из дерущихся захрипел и принялся очень медленно оседать на колени. Сюзанна застыла - неужели противник незаметно пустил в дело нож? Кэти ворвалась в круг - подол подоткнут почти до неприличия, синий берет съехал на макушку - и схватила падающего мужика сзади за горло.
Тот разом осел, увлекая за собой противника. Сбоку послышался шёпот:
- ...ничего не должен, не было уговору, что баба вмешается...
И вопль Кэти:
- Священника!
Мужчина в обычном дорожном плаще с кнутом за поясом поспешно растолкал толпу, подбежал к Кэти и склонился над упавшим, бормоча молитвы. Кэти тем временем оттащила второго из драчунов и принялась хлопать его по щекам, растирать виски и уши.
- Горячительного! - это уже крикнул священник, помогая Кэти подволочь драчуна ближе к каретам. - И позовите отца Августина! Расходитесь, здесь опасно...
Через толпу протиснулся возница - отец Августин. Трактирщик разогнал глазеющий народ, но Сюзанна, которую не церемонясь оттолкнули к дальним каретам, не долго думая обежала их с другой стороны, пролезла под чьим-то локтем и нашла в итоге место, откуда видно было ещё лучше.
Священники, несмотря на принадлежность к разным ветвям, работали слаженно. Молебен отслужили, землю освятили, святой воды и горячительного в пострадавшего путешественника влили целую флягу. Оставшуюся от растёкшегося в лужицу мужика одежду умудрились сжечь прямо на месте, несмотря на то, что гореть она не желала. Всё это время Кэти стояла рядом, отрешённо глядя в сторону.
Стоило священникам закончить, как к Кэти подбежал хозяин постоялого двора.
- Госпожа... - тон трактирщика был так подобострастен, словно перед ним был по меньшей мере сам князь Корульский, - ...может быть госпоже будет угодно задержаться у нас в гостях на денёк-другой... до следующего каравана? Самые лучшие комнаты, питание за счёт заведения, свежее бельё каждые три дня... каждый день! Только до следующего каравана? Мы... мы ещё и заплатим, сколько госпоже будет угодно? И спутникам вашим - бесплатные комнаты и еда, если потребуете...
Только не это, взмолилась Сюзанна, только не это! Тогда Кэти наверняка отправит её домой ближайшим же встречным обозом, и Герман... Герман...
- Простите, - осанка у Кэти стала горделивый, а тон - звенящим и напряжённым, - мы спешим. Вызовете брата из ближайшей обители или пошлите в Корульск за кем-нибудь из родичей князя. Они обязаны отозваться.
У Сюзанны перехватило дыхание от восторга - она обязательно научиться говорить вот так же, чтобы трактирщик немедленно съёжился и испарился, почти как тот мужик на поляне! Сюзанна попыталась вот так же выпятить грудь и выпрямиться, но помешал локоть, из-под которого она смотрела.
На этот раз караван собирался долго - каждый считал необходимым подвести к Кэти своего соседа - познакомить, да ещё обязательно приложиться к ручке самому, потом заставить соседа поцеловать ручку, и с опаской понаблюдать, не растёкся ли тот в лужицу. Священников и дам прикладываться к ручке госпожи Дальберт не заставляли - вместо этого те просто касались её ладони. Сюзанна пыталась было обидеться, когда и ей намекнули, что надо б... но не стала. Ну её, Кэти, как бы домой не отослала. Наконец, убедившись, что все в караване нормальные люди, обоз тронулся.
Герман всю дорогу молчал, откровенно разглядывая Кэти, и в итоге произнёс:
- Так, значит, вот как оно выглядит... Слышал, не верил.
- Оно выглядит совсем не так, - мрачно отозвалась Кэти, - либо тварь слишком сильна, либо у меня радиус резко упал... раньше они распадались на трёх-шести шагах. И ни одна бы к обозу не приблизилась. Так вот.
- И ты не боишься? - заинтересовался Герман. - Путешествовать? Бывают глухие места и не такие покладистые трактирщики.
- Боюсь, - просто призналась Кэти. - Мой дед в своё время еле вырвался из плена. Но теперь вроде стало спокойнее. А в крупных городах тебя никто и не заметит.
- Зато дома ты могла бы выбрать любого мужа, - не отставал Герман, - они передрались бы за тебя даже без приданого, правильно я понимаю? Хоть вон любого принца Солнечной.
- Я и выбрала, - хмыкнула Кэти. И с издёвкой добавила: - Прямо принца Солнечной.
Караван, словно напуганный, двигался быстрее. Скоро начнётся осень. Кэти изо всех сил пыталась держаться спокойно и не выдать Герману своей тревоги. Теперь южанина придётся опасаться вдвойне - этот не задумываясь продаст её в любую каплю, где предложат хорошие деньги. Шансы добраться до Солнечной уменьшались. Одно утешало - у Мартина ещё два дня, чтобы догнать караван. Даже если не достанет лошадь, бегом нагонит. И надо было как-то оторвать полностью потерявшую голову Сюзанну от Германа. Та не соображала уже ничего - краснела, бледнела, тупо хихикала и шипела на Кэти в приступе ревности. Вот что делать, если Мартин их не догонит? При этой мысли сердце у Кэти начинало колотиться, а руки - трястись. Куда ей тогда деваться? Пытаться прорваться домой к деду или возвращаться в Корульск и умолять пристава о помощи?
* * * * *
- Я слышал, вы ведёте исследования? - князь развалился в кресле перед шахматным столиком, рассматривая расположение армий. Пожалуй, развалился излишне небрежно, а позицию изучал чуть более внимательно, чем обычно. - Собираетесь перещеголять нашу службу контроля границ?
- Я веду расследования, - изображать встревоженность не пришлось. - Количество краж возросло на три процента, убийств - на два, грабежей - на три с половиной, число пьяных драк - на семь... И попутно ищу способ заменить артефакт и предотвратить расползание нежелательных слухов. Вы должны помнить, что в прошлые годы колебания уровня преступности не превышали процента-двух...
- Авеллана возвращена, вор признался, не вижу поводов для настолько скрупулёзных... расследований, тем более для столь подробной статистики, - Максимилиан коснулся ферзя и убрал руку. - Два и два с половиной процента не сильно отличаются от двух, пьянствуют же по поводу возвращения авелланы.
- Ранняя зима, ещё несколько конглёров, поздняя весна, дожди или засуха, - перечислил Бертольд. - Дальше: в худшем случае - бунт, в лучшем - массовое бегство, а скорее всего - и то и другое. Я, конечно, сделаю всё возможное, но не лучше ли предотвратить подобное развитие событий? К тому же, если я сейчас начну натаскивать стражников на подавление волнений, это как раз беспорядки и спровоцирует. Что касается статистики - она всегда входила в отчётность.
Князь продолжал изучать позицию на доске. Это было его излюбленное времяпровождение, а некоторое напряжение их обоих вполне вписывалось в рамки не совсем обычной обстановки в городе.
- Так вы верите в артефакт? - его высочество оторвался от фигур и с некоторым недоумением уставился на пристава.
- Хотелось бы не верить... хотелось бы продолжать не верить, - поправился Бертольд, - но что я должен думать, если сразу вслед за его пропажей находят двух конглёров? И поскольку горожане убеждены, что артефакт найден - что они подумают? Даже если это случайность и они ничего не подумают, им подскажут - вы знаете наших церковников.
Князь не стал скрывать своих чувств. И даже высказался вслух.
- Вот-вот, - хмыкнул Бертольд, - поэтому имеет смысл потихоньку распускать слухи, что авеллана поддельная... или... потеряла часть свойств... опередим наших святош.
Максимилиан согласно кивнул, побарабанил пальцами по подбородку и спросил:
- А в держателей вы верите?
Бертольд не стал скрывать замешательства.
- Вы ставите меня в крайне неудобное положение, - произнес он чистую правду. - Если я скажу, что не верю - оскорблю ваше высочество, если да... рискую прослыть за суеверного, что для пристава непростительно. Но я никогда не давал вам повода сомневаться в своей верности, поэтому отвечу - очень сильно сомневаюсь. Впрочем, я и в авеллане очень сильно сомневаюсь. Однако моя должность заставляет меня рассматривать все гипотезы и учитывать настроение народа.
- А как же тогда падения проталин и их восстановление после смены держателя? - продолжил напирать князь, оставив партию на доске.
Пересказать его высочеству многовековые споры философов и теологов для пристава труда не составляло. Максимилиан был очень добр, что задал вопрос, над которым бились лучшие умы всех родников и проталин.
- Это как посмотреть, - начал Бертольд, готовясь к длинной речи. - Возможно, мы путаем причину и следствие. У теологов картина выглядит так - падение держателя, падение проталины, и, далее, в случае смены держателя - возрождение. Но возможен ведь и другой вариант - вполне допустимые изменения погоды, недовольство, бунт, падение проталины и падение власти, новая власть и вполне ожидаемый возврат в норму. Например, ситуация в Медвежьих вполне укладывается в эту схему. А нынешний расцвет Большой и Малой - всего лишь перемещение тёплых источников. Вода под землёй нашла себе новое русло, ничего более. Всё вернулось бы в норму и без смены власти, но... мы не успеваем это проверить. Никто не желает рисковать.
- Никто не желает рисковать, - повторил Максимилиан, возвращаясь к изучению фигур. - И вы тоже?
- Не желаю, - честно признал Бертольд. - Хотелось бы избежать смены держателя, но если не получится... вам лучше уже сейчас подумать, кто придёт вам на смену... кто... ммм... согласится следовать вашим советам и не наломает дров... Нет, - упредил он ответ князя, - Леон... не поймут, да и старшие могут воспротивиться. Не стоит рисковать - если обстановка не нормализуется сразу, он успеет сесть на трон. Впрочем, постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы избежать перемен...
- Что ж, - князь вернулся к изучению позиции, - надеюсь, вы справитесь.
- Я очень постараюсь, - склонил голову пристав. - Это и в моих интересах.