- Берешь Маметкула, карлу и того, что описал дорогу и езжай в ставку наместника Лин Бэя в Илань-чжоу, все доложишь об убийстве Толубека. Иначе во всем обвинят нас. Возьми сотню и охраняй пленников, пуще себя самого. Выезжай сегодня же. Приставь лучшего знахаря к нему. Я поеду в свой улус. Опасайся Маметкула, он, даже находясь в колодках, может всех подкупить. Не мешкай. Расскажи всем, особенно в ставке, кто и как убил Толумбека. Это важно. Наместник побоится тогда замять дело. - Болдок выслушал Мунке-батора, поклонился и вышёл. Он прекрасно понимал, что если Маметкул выкрутится и свалит Мунке-батора, то его уж точно не пощадят. Он только удивился предусмотрительности батыра. Болдок был умный человек, но он не был Мунке-батором.
На рассвете из стана Толубека выехала арба, запряженная сильным быком, которую сопровождало десяток всадников, но ещё раньше, когда было ещё совсем темно, оттуда отправилась сотня воинов. В центре колонны шли две связанные лошади, между которыми были носилки, в них лежал окровавленный маленький человечек. Недалеко верхом ехал закованные в колодки Маметкул и подручный карлы.
Ещё раньше из ставки Маметкула ускакал Нока с десятком нукеров. Он направлялся через горы к монгольскому кагану.