Через двое суток из улуса Мунке-батора выехала кибитка. В ней на войлоке лежал раненый человек. Её сопровождали полсотни самых верных нукеров. Болдок был, как всегда, со своим командиром. Она, запряженная ленивым быком, медленно двигалась на запад. Раненым человеком был сам Мунке-батор. Он был присмерти. Рана гноилась и никак не заживала, но через двое суток он был уже в седле, хоть бледный и измученный. Он очередной раз обманул костлявую. Та, сделав круг вокруг него, оставила его до следующего раза.
Ещё через несколько суток, после этого, снялся улус Доржи-нойона и направился к себе на родину в Монголию. Айбек-тегин требовал вернуть Ану, в противном случае грозился напасть на улус Доржи-нойона. Потрясённый смертью отца, угрозами кыркызкого князя, не чувствуя в себе сил для отражения всех угроз, он решил бежать. Вернуть Ану он не мог, поскольку просто не знал, куда отослал её отец. Он даже не искал её. В страхе он бежал, ему было не до женщин. Хотя время было самое неподходящее. На горных пастбищах чайлагах трава уже давно потеряла силу и не была полна соков земли. Холодная зима уже осматривала свои будущие владения.
Араты, ругаясь, подчинились нелепому приказу своих начальников, но услышав об угрозах Айбек-тегин собрали быстро скот и тронулись в путь, бросив накошенное с таким трудом сено и большую часть сделанных на зиму припасов. Нукерам, охранявшим княжну, не поступало никаких приказов насчет неё, поскольку никто, в том числе её отец и новый нойон, не знали о её местопребывании и нынешнем положении. Им ничего не оставалось делать, как посадить её в одну из повозок и следовать следом.
Повозка двигалась на юг, чтобы ещё не скоро повернуть уже на восток.
Княжну звали, как вы уже догадались, Ану.
Так распался маленький узелок, что был завязан глупыми людьми у самой подошвы величественных Саянских гор. Им было всё равно, как этот узелок завязывался, как был разрублен или развязан он, и чьи кости легли у его подножья, а чьи ещё лягут рядом с ними. Повозки же катили и катили, туда, куда направляли их равнодушные извозчики, доказывая лишний раз, что пути господни неисповедимы.
Когда Лю Хао-ли доложили, что Мунке-батора не нашли, то не стал особенно расстраиваться, так как уже знал, что тот отправился в Синюю Орду. У него везде были свои люди и даже в ставке хана, но он не знал, что по его душу затрубили ангелы смерти. Духи смерти вспомнили про него. Тысяча отборных нукеров во главе с огланом в тайне ото всех мчалась в в Илань-чжоу, чтобы арестовать наместника Лин Бэя.