XXXII
Так думает. От брега быстро
Она в смятении бежит,
А сердце ёкает и часто
Больная кровь в ушах звучит:
"Куда? Неужто жизнь уже постыла?
Неужто это даже было?
Нет! Нет!"-Она домой спешит,
В глазах её слеза кипит,
Румянец щёк огнём горит,
Слеза невольная катит.
Вот дома. Двери отпирает,
Слезу горячую стирает,
Не замечая ничего кругом,
Но ранний вечер за окном.
       XXXIII
Она глядит сквозь тусклое стекло
На чахлый вечер осени холодной,
И сердце вдруг тоской такой взяло,
Такой крутой, такою модной.
Без мысли телевизор подключила,
И тишину могильную разбила.
Там говорили с умным видом,
Ей бог, о всяких пустяках:
Как борются с далеким СПИДом,
О прочих половых грехах,
Затем Леонтьев долго пел-
И час за часом пролетел.
Экран давно, давно потух,
Она сидит, гоняет мыслей пух.
      XXXIV
Но всё ж усталость подступает,
И в сон клонит, глаза смежает.
Лишь до постели добредает,
И сладко, и безгрешно засыпает.
Ей грезится: душа легка,
Как в детстве мамина рука
Её, лаская, укрывает,
И мать сидит, над ней склонясь,
Украдкой тихою вздыхает,
Любуясь ею и гордясь,
Чего-то шепчет в полусне..
Но ночь прошла, и свет в окне.
Она проснулась. Хватит спать-
Нам на работу поутру шагать.