Что сталось с некогда живым,
А ныне злым и алчным миром?
Не угадать. Мир стал другим
Давно. Здесь холодно и сыро.

Здесь я, в невидимость одет,
Сижу за праздничным столом,
Где мраморный струится свет
От черно-белого кино.

Давно уж все предрешено.
Кто слаб, тому конец один,
Тянуть ярмо судьбы своей,
Хрипеть и гнуться до седин.

Сжимая душу в кулаке,
Дрожать и верить небесам.
Чтобы однажды, налегке,
Шагнуть туда, к своим отцам.

Меня печалит не обман,
А сумасшествие вселенной,
Где правит бал седой дурман,
Проклятие землянопленных.

Возненавидеть жизнь боюсь.
Когда под тенью черной метки,
На смену боли, только грусть
Являться будет, как соседка.

Я не стыжусь себя, отнюдь.
Печалью полон, но не сломлен.
Пускай сегодня не уснуть,
Я буду тьмой ночной доволен.

И в этой тьме, такой родной,
В сияньи лунном растворясь,
Я буду ждать, молчать. Порой
О чем-то трепетно молясь.

Я буду видеть как в дали
Мерцают души-корабли.
Уходят в море звезд они.
В свой путь от пристани-земли.