- Тебе, зая, волноваться поменьше нужно. Стрессы иммунитет ослабляют. И купи себе, зая, эхинацею, капли такие для иммунитета.
Это она всем клиенткам так говорит - "зая".
Лера мысленно с ней согласилась. Знала она за собой такую особенность - чуть что, сразу в крик. Или в плач. А через день-два - если уж очень перенервничаешь - на лбу с десяток новых прыщей вскочит. И на подбородке. Как грибы после дождя.
Так, стало быть, не волноваться. Легко сказать. Но Лера - человек упорный и раз уж решила поставить на своем, то решила. И вот уж неделю не волнуется. В пятницу Сергеич в кабинет вызвал, разругал ни за что. Сказал: бездельничаешь, мол. Лера не бездельничает. Она с девяти утра до шести или семи вечера за компьютером. Работы столько, что порой ни минуты свободной за несколько часов. Иной раз и перекусить некогда. А к вечеру от проклятого экрана, от чертовых таблиц и дурацких цифр начинают болеть глаза. Но Лера нервничать не стала и сразу по выходе из кабинета заставила себя не прокручивать в памяти минувший разговор и переключиться на менее тяжелые мысли.
Да, у Леры характер твердый. В воскресенье часов в семь утра сестра-старшеклассница врубила магнитофон на полную катушку, разбудила Леру с мужем - Лера не наорала, как обычно, а спокойно встала, пошла к сестре в комнату и тихо попросила, чтобы больше такого не было. И сестра - вот странно - не нагрубила в ответ.
А во вторник отключили горячую воду. Лера пришла домой в восемь вечера, поужинала, а в умывальнике гора немытой посуды лежит. Никто из домашних не потрудился хотя бы тарелку за собой помыть, все на Леру... И Лера стала возиться в ледяной воде, невзирая на предательское покалывание в горле. Ничего, не страшно. Главное - не нервничать. Подумать о приятном. Или, если нет его, этого приятного, вообще ни о чем не думать. И внушить себе, что все - ерунда. Три эти заповеди Лера уже усвоила.
Вот так продержишься месяц-другой - и глядишь, сыпь совсем пройдет. И не придется выкраивать время для походов к косметологу, и накладывать дорогущую маску поздно вечером, когда с ног валишься от усталости, а утром вставать в семь часов... А не продержишься - небось опять гнойные прыщи косяками пойдут, и опять по три раза, а не раз в неделю, как сейчас, ходить к косметологу.
Да, прыщи - это вам не шуточки, это достойный противник! И Лера намерена с ним бороться, покуда сил хватает. Хоть несколько лет. Хоть всю жизнь.
Итак, последняя крупная неприятность была во вторник, когда Лера мыла посуду под холодной водой. И, надо сказать, ей таки удалось успешно эту неприятность преодолеть. А сейчас...
А сейчас четверг, и Лера возвращается с работы позже обычного, в начале десятого. Задержали Леру. Идет и вспоминает неприятности, случившиеся за семь дней. А на улице темным-темно, и ветер холодный дует, принуждая Леру посильнее запахиваться в свой легонький плащ.
Вот Лера уже возле дома, вот входит в подъезд и поднимается на пятый этаж. А на площадке между вторым и третьим этажом перед ней появился мужчина. Как-то так неожиданно возник, будто из воздуха. Лера немного удивилась даже. Правда, она вверх, кажется, не смотрела, когда поднималась. Слишком устала, и глаза болят... Мужчина как мужчина. Не сосед. Незнакомый. Впрочем, нет, что-то странное во внешности - не понять что. И глаза тоскливые.
- Извините меня, ради бога, - сказал нерешительно мужчина. - Вы не обидитесь, если... если я задам вам пару вопросов?
"А чего обижаться?" Лера удивилась еще больше и кивнула.
- Это для меня очень важно, - добавил мужчина и помолчал. Лера ощутила, что готова разозлиться, и взяла себя в руки.
- Вернее, так... - продолжал мужчина после молчания. - Это будут не вопросы. Это будет рассказ. Вы мне очень понравились. С первого взгляда.
"Этого еще не хватало!" Лера нахмурилась. Мужчина понял ее реакцию и уточнил:
- Как человек понравились. Лицо грустное, задумчивое... Я подумал, что вы можете мне посочувствовать. И поэтому я решил... решил... решил рассказать вам историю моей многострадальной жизни, - закончил он скороговоркой.
Лера отступила, опустившись на две ступеньки. Впечатление не обмануло: человек действительно странный. Неприятный. Наверняка опасный. "История моей многострадальной жизни"... Хм. Кто ж так говорит. Разве что в книгах.
Нет, никакого интереса к странному человеку Лера не испытывала. Все ее силы были направлены на то, чтобы держать себя в руках.
- Дело в том, что я... инопланетянин.
Лера отступила еще на несколько ступенек, вглядываясь в лицо незнакомца. Ах, вот как. Тогда... тогда это все объясняет. И сейчас главное - не поддаваться страху. Иначе перенервничаешь, наделаешь кучу глупостей и если даже в живых останешься (кто его знает, этого ненормального!), то наутро уж точно прыщи выскочат.
Калек Лера с детства не терпела. Что физических, что умственных. При одном их виде ей становилось дурно и страшно.
Бежать из подъезда? А вдруг он погонится, а бегает он, наверное, быстрее? Или тут останется, сторожить будет - а Лере что, в чужом подъезде на лестничной площадке ночевать?
Все эти мысли промелькнули в Лериной голове за несколько мгновений, но мгновения показались часами. Тем временем сумасшедший приблизился, тоже спустившись на несколько ступенек.
- Не уходите, - сказал он умоляюще. - Если я не решусь рассказать сейчас, я уж больше никогда не решусь и так и останусь в абсолютном одиночестве. Вы должны меня выслушать. Я родился за сотни тысяч световых лет отсюда, на чудесной планете... нет смысла говорить ее название... вы представить себе не можете, как она красива... Но мне не повезло, я сослан на эту дикую планету, прошу прощения, если оскорбил ваши чувства... Вы когда-нибудь читали Овидия? Это мой любимый поэт...
Лера наконец очнулась от своего оцепенения и, решительно отстранив ненормального и произнеся: "Ну все, извините, мне пора", - преодолела несколько ступенек, лестничную площадку и стала быстро подниматься дальше. При этом ей стоило большого труда заставлять себя не бежать.
Сумасброд пропустил мимо себя Леру, не закричал, не кинулся следом... но, когда Лера почти достигла площадки третьего этажа, ей преградила путь кирпичная стена. Красная и вполне натуральная с виду. Лера замерла и оторопело уставилась на стену.
- Я не отпущу вас так просто, - донеслось снизу. - Я упорен, имейте в виду.
Лера ощупала стену и бросилась вниз - уже бегом. Незнакомец оказался в нескольких шагах от Леры, но опять не стал преграждать ей путь, а в конце лестничного пролета Лера наткнулась на вторую стену и ушибла себе ногу. Стена была столь же натуральная и столь же кирпичная. Лера обернулась - незнакомец победоносно смотрел на нее тремя глазами.
- Теперь-то вы мне поверили... - с торжеством сказал он.
Лера закрыла глаза и обессиленно прислонилась к стене - к нормальной, человеческой. Сердце билось так, словно тоже сошло с ума. "Тоже" - это как и несчастная Лера.
"Или просто галлюцинации. От усталости. Да, это всего вернее. Ведь не могу же я признать, что все это происходит на самом деле. Только инопланетян мне и не хватало... У меня и без того проблем достаточно. Главное - не волноваться. Галлюцинация как галлюцинация. Подумаешь! С кем не бывало".
От таких рассуждений сердце немного утихомирилось, и Лера открыла глаза. А открыв, обнаружила, что на ступеньке рядом с ней сидит лягушка. Громадная - Лере до колена. И розовая.
- Все еще не верите? - сказала лягушка. - Впрочем, я понимаю. Свыкнуться со всем этим нелегко. Нужно время. Но, может быть, вы теперь способны выслушать мой рассказ? Остановился я на том, что оказался в изгнании. Я... м-м-м... как бы это сказать по-вашему... диссидент. У нас правительство то еще... Говорить, за какие конкретно провинности меня сослали, нет смысла - все равно я не смогу объяснить землянину все эти сложности. И вот я здесь. Один... У каждого из ссыльных своя планета, чтобы он пребывал на ней в полном одиночестве.
По щеке лягушки потекла слеза. Лера увидела это краем глаза, потому что упорно смотрела мимо лягушки, на перила и на противоположную стену. "Не думай, - твердила она себе. - Не думай". Лягушка бросила взгляд на Леру и превратилась в зеленого человечка с шестью руками и четырьмя ушами, тоже плачущего. Лера не пошевелилась.
- Это не мое настоящее обличье, - сообщил человечек. - Мой истинный облик попросту недосягаем для ваших органов чувств. Вот ведь, понимаете, в чем дело: моя скорбь - нечто большее, чем земная скорбь, и нечто совершенно иное. Потому я и не могу ее адекватно выразить, когда говорю с вами, и вообще ерунда какая-то получается. Вы уж извините меня за это.
Он растворился в воздухе, и на его месте возник гигантский краб, а через несколько секунд крыса, затем страус, затем поросенок... и все это время незнакомец беспрестанно говорил:
- Итак, я здесь, я двадцать пять миллионов лет пробыл в изгнании... а осталось еще пятнадцать. Все это время я провел в обществе здешних существ и эволюционировал, а сейчас выдаю себя за обычного человека. Сорок миллионов лет ссылки! Когда она окончится, я буду уже стариком! А может, меня и вовсе не будет... у меня куча болячек... изгнание плохо сказалось на моем здоровье. А ведь я был полным жизни юнцом, когда меня сослали! Откликнитесь на мою просьбу, - моляще проговорил он. - Мы могли бы, вероятно, стать друзьями. Я бы вам столько всего рассказал...
Лера слабо, как сквозь вату, слышала его слова и с трудом понимала их смысл. Она чувствовала себя страшно усталой. Даже на злость не хватало сил. И слава богу: злость - это беспокойство, а волноваться никак нельзя. "С какой стати? - равнодушно думала она. - Чего он лезет ко мне? Галлюцинация или нет, какая разница - все равно не буду слушать... Своих бед хватает... Вот нарочно не буду верить... Он думает, что он такой несчастный... Ха! Ему б мои проблемы! Работать по десять часов в сутки... Он небось не работает, ему достаточно превратиться в крысу, чтобы пообедать... Все. Стоп. Не думать. Закрыть глаза. Ни на что не обращать внимания. Ему-то хорошо, он обличья менять может, а для меня и прыщи - проблема..."
- Не слышите... - донесся до нее голос незнакомца, полный горечи и обиды. - Не хотите слышать. А я-то думал... Что ж, пусть. Можете меня забыть, если уж так этого хотите... А мне уделом - скорбное одиночество. Прощайте!
Последние фразы он произнес с вызовом и с таким трагическим пафосом в голосе, что, не будь Лера для этого слишком измучена, она бы рассмеялась. Открыв глаза, она увидела, что на лестнице никого нет и что созданные пришельцем стены исчезли. Лера присела на ступеньку и передохнула немного. "Все. Нет. И не было", - единственное, что думалось ей. Ощутив в себе способность подниматься дальше, Лера встала и отряхнула юбку. Она взглянула на часы: без пятнадцати десять! С ума сойти!
В прихожей квартиры Лера посмотрела в зеркало и улыбнулась стройной красивой женщине, глядящей на нее. На женщине кожаная куртка, короткая юбка и туфли на высоких каблуках. Лицо почти чистое, видны только два прыщика на лбу и один на подбородке. Круги под глазами, правда: от усталости, наверное... Но это ничего, это мелочь. Лера еще раз улыбнулась своему отражению. Она с честью выдержала четвертое испытание, выпавшее ей за неделю.
А пятое испытание настигло Леру утром следующего дня, когда она бежала что есть силы по лестнице перехода в метро. Этим утром она встала позже обычного - сказалось утомление прошедшего вечера, к тому же вышел из строя предательский будильник, - и Лера за рекордно короткий срок позавтракала и собралась. И побежала. И так спешила, что на той трижды проклятой лестнице перехода оступилась, чуть не упала и даже не сразу поняла, что произошла катастрофа, - не поняла и по инерции проскочила несколько ступенек. А поняв, вернулась.
Каблук.
Он валялся посреди ступеньки, одинокий и уродливый. Ненавистный каблук!!!
Лера подобрала каблук и бросилась к электричке. Если бы не каблук, Лера бы наверняка успела, но теперь двери поезда захлопнулись у нее перед носом. И Лера осталась на платформе, медленно постигая, что это-то как раз и есть самое большое несчастье из всех случившихся с ней за последнюю неделю. И сама перспектива ходить целый день без каблука не радовала. И ведь еще в мастерскую нужно сходить, а работает ли она поздно вечером? А пока починят, в какой паре ходить? Ч-черт, кажется, других приличных туфель у Леры нет... А может, они за несколько минут каблук прибьют? Кто его знает, у Леры вроде бы никогда проблем с каблуками не было... Вот так и жди теперь до вечера, и мучайся: несколько минут или несколько часов?
Одним словом, Лера начинала понимать: если уж и это испытание ей удастся преодолеть, то она - человек со стальной волей.
На работу Лера, естественно, опоздала. Но только на пять минут. Запыхавшаяся и вспотевшая, она влетела в коридор офиса и едва не наткнулась на Олечку, секретаршу шефа, длинноногую, пышноволосую и в модном прикиде.
- При-ивет, - тоненьким голоском протянула Олечка. - Что это ты так несешься? А тебя шеф вызывал. Три минуты назад. Я сказала, что тебя нет.
Отдышавшись, Лера спросила хмуро:
- Злой?
Олечка пожала плечами.
- Небось опять набросится, - все так же хмуро предположила Лера. - Ни за что. Как же, крайние всегда найдутся. Так зато и любимчики есть....
Олечка, уже собравшаяся было уходить, оглянулась - до того злобной была ирония, звучавшая в Лерином голосе.
- Это ты о чем? - подозрительно спросила Олечка.
- О чем, о чем... О тебе, о подруге твоей Алле... Вечно найдутся сплетники, которые жалуются: эта, мол, ничего не делает, прохлаждается, а когда я прошу ее помочь по работе - огрызается, не то что я сама - от меня, мол, куча пользы, так что вы уж, Сергеич, меня цените, а ей фигу... А что сами днями ни черта не делают - об этом не скажут!
Лерин голос поднялся до крика, а Олечка только сказала сквозь зубы: "Ненормальная!" - и пошла.
Потом, запершись в туалете, Лера плакала. Не выдержала все-таки, довела себя до стресса... И на Олечку накричала, которая - не исключено - ни в чем не виновата, а хоть и виновата, все равно не надо было ее против себя лишний раз настраивать. И прыщи, главное. А все каблук этот... Если б не он, Лера не была бы на взводе. Ну и что, что шеф вызвал? Может, похвалить хочет. А так из-за каблука Лера была уже на грани стресса, да и мысль, что придется идти к шефу без каблука, дополнительно расстроила. А в общем-то... В общем-то человеку полезно иногда поплакать. Понервничать. Отрицательные эмоции выход находят. А так все копятся и копятся...
Успокоив себя таким образом, Лера промыла глаза, вытерла их платком и поглядела в зеркало. Нет, следов не осталось. И, уже вновь довольная собой, Лера вышла из туалета и направилась в кабинет к Сергеичу.