Аннотация: Друзья, это общий файл, будет пополняться. Прода каждую неделю. Название рабочее, т.к. книга пока в процессе написания. На гениальность не претендую, пишу для себя и вас. С любовью, автор.
В эту пору поздней весны Арраймендель был прекрасен. Вечнозеленые леса хвалились пышнотой крон, увитых мириадами мелких цветов. Белые, красные и голубые соцветия драгоценными камнями сияли на изумрудном фоне, а мощные стволы вздымались ввысь, словно воспевая гимн горящей на небосводе Шиарриат, так ограниченно называемой людьми солнцем.
Иногда я пыталась, и не могла поверить в подобную глупость. Жить в этом мире, благословенном звездами Аррадане, и принимать его плодородие и доброту как должное - величайшее из заблуждений, изобретенное и пестуемое исключительно людьми. Ибо никто из перворожденных народов не согласится забыть дары великого разума, что таится в глубине земли наших предков. Ни один гном или эльф не поставит себя, свои желания и страсти целью своей жизни, позабыв об истинном хозяине этого мира.
Мы - эльфы, и живем здесь уже тысячи лет. Зародившись из лунного света, мы выбрали своей землей бесконечные леса, непрерывным полотном расстилающихся от самых берегов Аллаэра* (поющий океан) на юго-востоке и до Риэлла - диких земель на западе, впоследствии заселенных людьми. Созданная из десятка мелких княжеств сотни лет назад, человеческая империя стремительно разрослась, пожирая остатки слабых людских племен. Ныне Арсандар охватывал Арраймендель полукругом, прижимаясь по всей границе лесов и отступая лишь на северо-востоке. Там вырастало, доставая до небес, царство семи горных кланов - великий подземный город Аррхштнбрадт. Построенный гномами и для гномов, он брал начало в предгорьях Алмазного Кряжа, и простирался далеко вглубь, испещренный штольнями и тоннелями по всей длине самых драгоценных жил.
Отец нередко возносил хвалу звездам, что те даровали нам именно таких соседей, каждый раз поясняя - пока в Алмазном Кряже живут гномы, наши северные границы под защитой от претензий хищной империи. Правда, в другие дни он призывал чудовищные кары на головы всех семи кланов - обычно, во времена переговоров о таможенных сборах и пошлинах при торговле...
Я улыбнулась воспоминаниям, и аккуратно прикрыла разложенную на коленях книгу древнеэльфийских легенд. Бело-розовые лепестки цветущего миндаля, в обилии росшего вокруг моего родового замка, одурманивали запахом, окружая выбранную мной скамейку дымчатым коконом.
Мой отец был главой клана Алмадель (араймен), и членом Совета Правителя. Возглавив службу по работе с иными расами еще до моего рождения, он был одним из тех, кто привел Арраймендель к расцвету. Столица, Исиральдор представляла собой прекрасное видение, сон в летнюю ночь. Ей посвящали песни и пели баллады, а лучшие поэты мечтали посетить ее хоть на излете лет - и не зря. Стройные золотые ясени, раскидистые рододендроны и огненные делониксы окутывали ее разноцветным пологом, даря легкую прохладу от лучей Шиарриат. Глубокая, но чистая, как горная слеза, Ариэн несла свои воды с Алмазного кряжа, в границах эльфийских земель одеваясь в убранство ажурных мостов. Белый камень мостовых ночами отдавал поглощенный днем свет Шиарриат, вместе с мириадами порхающих в ночной тиши светлячков превращая прогулки в сказку. Но - прекраснейшей главой в этом видении был Аэрандиль - дворец Повелителя. Кипенно-белый, он гордыми шпилями возносился к кронам вековых дубов. В вышине он разрастался потоком каменных кружев, испуская свет самого дорогого, и самого редкого на Аррадане минерала - беора, чьи месторождения истощились многие века назад.
Вчера в столице прогремел весенний бал, приуроченный к приему послов от ближайших соседей - человеческой империи Арсандар и гномьего Аррхштнбрадт. Оборотни должны были приехать из своего Харнадала в качестве сторонних наблюдателей встречи, а потому почти не участвовали в церемониале, хоть и получили свою долю внимания. Кажется, хотели позвать даже орков, но что-то там у них не срослось, я не вникала Проблем, знаете ли, и без урук-хай было предостаточно...
В последние дни перед высоким собранием отец жил в Исиральдор, несмотря даже на имеющийся между родовым замком и дворцом Повелителя постоянный портал. Впрочем, это было ожидаемо, ведь по слухам, планировалось прибытие самых высоких гостей, и как следствие - подписание неких очень важных для всех трех сторон договоров. Шептались о мировом соглашении - здравомыслящие эльфы опасались захватнических поползновений человеческой империи. Пусть в лесах Аррайменделя людям нас не достать, но все же война - не лучшее занятие для перворожденных. Возможно, что-то в этих сплетнях и было правдой, иначе отец не приставил бы меня к делу украшения дворца. Надо сказать, этому приказу я весьма удивилась - все же для исполнения такой работы есть слуги... Однако, с главой рода не спорят, будь ты хоть трижды аранель*(наследник/-ца, владеющая магией рода). Приняв приказ к исполнению, за неделю до прибытия послов я переехала во дворец, заняв гостевые покои по соседству с отцовскими. Выступив из арки телепорта, я уже через несколько минут поняла, почему отец приказал мне взять все в свои руки - слуги перемещались по дворцу неслыханно быстрым шагом, исполняя приказы Совета кланов, о чем говорили свитки в их руках, знакомо поблескивающие золотым гербом. Вторая причина такого назначения пришла в голову позднее - в Аррайменделе просто не было эльфийки звания достаточно высокого, чтобы уметь приказывать, и недостаточно высокого, чтобы навредить репутации рода (ох уж эти традиции!). Все же аранель Аррайменделя не по чину подбирать цветы и магические огни, а Повелительница готовит весь прием - начиная с приветствия на границе, и заканчивая покоями для высоких гостей.
Да, пришлось потрудиться, но теперь я была довольна и с одобрением оглядывала дворцовый сад. Высокие кроны смягчали лучи Шиарриат, превращая яркий полдень в мягкое сияние весеннего дня. В листве вековой дубравы переливались самоцветными огнями живые фонарики - приманенные мной магические светлячки, живущие на водной поверхности текущей через всю эльфийскую территорию Ариан. В невысокой, но густой траве распустились повторяющие замысловатый рисунок цветы - весенние, летние, и даже зимние. Надо признать, договориться с последними было непросто, все же их срок еще не настал. Но - я не сдержала улыбку - мне удалось. Мастера Жизни - эльфы, способные найти общий язык с кем угодно, от мелкой травинки и злющего по ранней весне шершня до диких рысей из северных лесов. Мой клан - Алмадель - был единственным, сохранившим древние знания в этой области. Только в стенах моего родового замка разум обладателей редчайшего в последние века таланта шлифовали, словно граня бесценные алмазы. Мы были готовы принять всех Мастеров на обучение, но истинные секреты Жизни оставались верны лишь ближнему кругу носителей древней крови.
- Аранель Илиариан, - прозвучавший чуть в отдалении голос ворвался в череду моих мыслей вздохом весеннего ветра, запутавшегося в дремучей чащобе. Мягкий баритон, отзывающийся где-то в груди тихой дрожью, поразил меня еще вчера, при официальном знакомстве с прибывшими делегатами.
Я выпустила из пальцев бутон чайной розы, изяществом которого восхищалась последние минуты, и неспешно встала. Расшитый серебром шелк скользнул по коленям, прикрывая кончик остроносой туфельки. Подняла голову и улыбнулась, изящным движением подавая руку для поцелуя:
- Лорд Эагал, бесконечно рада вас видеть, - голос был негромок и спокоен.
Истинная дочь своего отца, я впитала навыки дипломатии с кровью, и прекрасно знала, как разговаривать с каждым из прибывших в Арраймендель. Даже - если это представители далекой северной страны, затерявшейся в снегах лесной чащобы на дальней границе человеческой империи. Не могу представить, сколько недель они провели в дороге, чтобы добраться до Исиральдора. Впрочем, я также ничего не знаю об устройстве имперских телепортов - возможно, благодаря им и дипломатическому статусу их путь был короче.
Откровенно говоря, не помешало бы узнать - мало ли какая информация будет полезна.
Нежданный гость столь же выверенным жестом принял руку и ввернул комплимент:
- Видит Шиарриат, вы прекраснее любого цветка в этом саду.
Склонив голову к плечу, я с тщательно сдерживаемым любопытством изучала дипломата. Молодой, в пересчете на человеческий век, возможно, около двадцати пяти лет. Высокий, черноволосый, что среди эльфов, например, редкость - мы в основном блондины. Широкоплечий, что тоже необычно - мы более тонкокостные. Камзол темно-зеленый, хотя оборотни предпочитают черное, но это - дань уважения хозяевам, ведь для нас это цвет несчастья. Кипенно-белая рубашка с тонкой строчкой золотой нити - хороший вкус в цветовых сочетаниях. Вряд ли его одевали, скорее всего, подбирал одежду сам.
Скользнула взглядом вниз. Длинные пальцы с продолговатыми лунками ногтей подчеркнуто аккуратно держали мою ладошку. Прикосновение губ - легкое, ненавязчивое, как в знак уважения хозяйки дома. Гость разогнулся, разом став выше меня на голову.
Я изучала его открыто, не стесняясь. Оборотни чувствуют ложь и бесконечно ценят правду. С ними нельзя недоговаривать или скрывать интерес - с ними нужно быть настоящими.
Собеседник, поняв о чем я думаю, улыбнулся, продемонстрировав чуть звериные клыки. В целом, он был хорош собой. Необычно короткие - всего до плеч - волосы прихвачены кожаным шнурком в низкий хвост. Темно-зеленые глаза, навевающие мысли о мшистых стволах северного бора. Смуглая кожа, какой никогда не бывает у эльфов. Высокие скулы и четко очерченный, чуть большеватый рот.
В глаза бросалась его чуждость, а по нервам била тщательно запрятанная в хрупкое человеческое тело свирепая сила. Казалось, одно неверное движение - резкий поворот головы или вздох, и на месте вежливого, чуть отстраненного гостя возникнет хищное животное, ведомое лишь инстинктами.
Впрочем, вряд ли оборотни отпустили бы в дальний путь нестабильного сородича. Допускаю, что способностью контролировать внутреннего зверя наш гость способен заткнуть за пояс самого искусного дипломата. А вот мне снова придется поработать с чувствительностью и эмпатией - похоже, необходимы новые барьеры.
- О, вы знаете наши традиции, - удивилась я, с запозданием оценив необычное для иностранца обращение.
- На самом деле нет, - лорд Эагал блеснул белыми зубами в мягкой улыбке и покосился на оставленную на скамейке книгу. - Прочитал несколько текстов на эту тему перед путешествием сюда. Посчитал неблагодарностью позориться собственным невежеством перед хранителями знаний.
Я тихо засмеялась и приняла предложенную руку:
- Лорд Эагал, вы скромны... Я не думаю, что наследник правящего дома оборотней может быть невежественным. Уверена, что ваше обучение началось, едва вы научились ходить.
Оборотень положил мою ладонь на сгиб локтя, и сделал первый шаг по проложенной белым камнем садовой дорожке.
- К счастью моему, я лишь четвертый в очереди. Возможно, это будет бахвальством, но иногда мне кажется, что учебы все же мало, - ответил он, сверкнув улыбкой. Я в который раз отметила, что клыки его несколько больше, чем у людей. - Каждый раз удивляюсь, чем только не приходится заниматься, а знаний совершенно недостаточно... Аранель, сорвать для вас розу?
Я обернулась к оставленной мной скамейке и ехидно прищурилась на окружающие ее кусты с округлыми листочками и небольшими, но вредными шипами. Было бы забавно посмотреть, как он собирается рвать что-то в пределах Аррайменделя. Учитывая, что живым наш лес называется не просто так, и за каждым деревом приглядывают весьма тщательно...
Интересно, куда бы его отшлепали духи, учитывая, что у них возраст и высокое положение юного негодяя не вызывают даже крохи пиетета?
Под моим ехидным взглядом на обсуждаемом розовом кусте проклюнулся новый бутон. Я попыталась скрыть усмешку, и развернулась к собеседнику:
- Эльфы не срывают цветы, лорд Эагал, - пояснила я. - Это прерывает вечный цикл жизни и смерти. Нарушает гармонию. А мы ценим естественный ход вещей.
Пахнуло прохладой и легким ароматом хвои. Подчиняясь приказу, ухоженная трава вокруг дорожки слегка пригнулась, и через мгновение забелела крохотными цветками ландышей в серебряных каплях росы.
Не то, чтобы это было необходимо для экономии жизненной силы леса - все-таки ее у нас более чем в достатке... Просто кое-кто решил выпендриться и обозначить заезжему умнику свою позицию, не дожидаясь возникновения проблем.
Надеюсь, до остальных иностранцев тоже дойдет быстро, иначе духи взбеленятся, а успокаивать их мне.
- В Аррайменделе каждый дом и каждое дерево разумны, - пояснила я. Вдруг Эагал все-таки не за красивые глаза назначен дипломатом, догадается ли передать это остальным? - Нас окружают сотни духов, и для эльфа не создает труда попросить одного из них об одолжении.
Собеседник задумчиво покосился на вновь чистую зеленую траву там, где только что белели ландыши.
- Вот уж не думал, что духов леса можно заставить растить цветы...
Я сдержала самодовольную усмешку. Если бы - ни один эльф никогда не воспользуется своим правом призвания духа ради такой мелочовки. За исключением Мастеров Жизни - неизвестно почему, но без нашего присутствия на земле духи гибли, оставляя леса осиротевшими, дикими чащами, которых так много на западе. За прошедшие десятилетия войн человечество почти полностью уничтожило магию на своих землях. Говорят, в столице людей - Арсандаре, есть специально созданный позапрошлым императором Университет Естественных Наук, где совместно обучаются одаренные магически и простые люди. Говорят так же, что там есть даже отдельная специальность, где обучают Мастеров Жизни - дескать, слишком мало еды дает традиционное земледелие. Вот и ищут способы применения магии для улучшения дел. Впрочем, учитывая уровень знаний людей в этой области, вряд ли в ближайшее поколение они смогут что-то изменить.
- Мы эльфы, лорд Эагал, - мягко ответила я, потянув собеседника по дорожке. - Мы по-своему чувствуем Аррадан и то, что он нам дает...
Собеседник отвлекся и галантно повел меня по саду, рассказывая одну байку за другой - о своей жизни в лесах оборотней, о дороге в Арраймендейль, и даже - о том самом Университете в человеческой империи, студентом которой являлся уже который год! Здесь я откровенно споткнулась - вот уж не представляла его адептом. На мое удивление тот лишь блеснул белоснежной ухмылкой и пропел:
- И начал я учиться раньше, чем начал ходить.
Я расхохоталась...
Иностранные делегации гостили в Аррайменделе почти три недели. Была подписана демонова туча договоров о ненападении, всеобщей любви и дружбе, а также впервые на свет был рожден исторический документ небывалого ранее масштаба - Хартия Трех Народов, регламентирующая действительно ВСЕ аспекты жизни союзных людских, эльфийских и гномьих государств... Откровенно признать, от попытки представить эти согласования всех и всяческих формулировок С ГНОМАМИ меня начинала неслабо потряхивать...
Знаменательный день был тут же объявлен международным праздником. Загремела музыка, и весь Арраймендель засиял огнями, словно огромный, утыканный мириадами свечек торт. Радовались не просто так. Пусть в последнее столетие человеческая Империя и остановила свою чудовищную экспансию на юг, занявшись перевариванием поглощенных земель, но все же...а вдруг бы продолжила? Людские деревеньки расползались, словно грибные куртинки, практически на самой границе Аррайменделя, на другом берегу Ариэн - рукой подать. Да, через наши леса им не пройти, но знаете... Все же нервирует.
Однако, всеобщие, хоть и не высказываемые вслух опасения не оправдались. Хищной империи надоело воевать, и действующий правитель предпочел обрести друзей, а не врагов. И я твердо знала, что среди высоких приглашенных гостей в сопровождении малой свиты присутствовал и сам император Тангот Первый, пусть и инкогнито. А это означало, что подписанная и заверенная магически Хартия была незыблема и нерушима.
С трех сторон.
Перед глазами замелькали крохотные полупрозрачные крылья - я отвлеклась от мыслей и подставила волшебной птичке руку. Вестник изящно приземлился на ладонь и рассыпался веером теплых искр. Меня звал отец.
Интересно, зачем?
Пожав плечами, вернула читаемый мной фолиант на полку в фамильной библиотеке. Обычно за мной посылают слуг, значит, дело срочное... Тратить магию на заклинание вызова в случае простого приказа Сииррал бы не стал - нет, он не сноб, да и с магическими потоками в Аррайменделе все в порядке, просто высший лорд клана Алмадель был не самым лучшим магом. Говоря откровенно - весьма посредственным. Его оружием было не волшебство, а отточенный веками внешней политики ум. Быстрый, точный, словно отравленный ядом клинок убийцы... Многим эльфам он казался недалеким и незаслуженно приближенным к благам Повелителя - я точно знаю, он сам создавал эти слухи. К этому я относилась философски. Увы, но и перворожденные не чужды интриг... Но я видела, как много и как усердно он работал, и точно знала - подписание Хартии Трех Народов целиком и полностью заслуга моего отца. Хоть и не распространялась об этом.
- Аранель Илиариан, - негромкий голос лорда Сииррала окутал меня, поприветствовав с безукоризненной вежливостью. - Благодарю вас за превосходную работу над украшением дворца в преддверии подписания Хартии. Ее оценили все гости Аррайменделя, а так же сама Повелительница.
В этот момент я уже присела в кресло для посетителей, но велеречиво благодарить за высокую оценку не стала. Вряд ли отец вызвал меня в свой кабинет именно для этого, поскольку в том, что украшение выше всяких похвал, мне последовательно сообщили как раз те самые гости.
Как и ожидалось, разводить политесы отец не стал:
- Будьте готовы через неделю выступить в поместье вашей родственницы Аилаиры Алмадель. Ей нездоровится, и ваши умения целителя были бы кстати. Также я ожидаю, что к моменту отбытия вы завершите изучение родовой книги знаний и сдадите экзамен магистру Леориану для признания вас полным Мастером Жизни.
Где-то на второй фразе я забыла, как дышать. Внезапный среди летнего дня, пронизывающий до костей холод пробежался цепкими лапками вдоль спины и зубасто усмехнулся над ухом.
Отец был спокоен, словно горные кряжи к северу-востоку от нас, однако сама невозможность произнесенных им слов замораживала, ввергая в жестокое оцепенение. Полагаю, выглядела я, словно птичка перед разинувшим пасть змеем...
А все потому, что Аилаиры Алмадель никогда не существовало - вместо нее была лишь детская картавость и неспособность юной эльфийки произнести заковыристое "раирлармираль"...
Отец хотел выслать меня из Аррайменделя.
***
Не помню, как и на чем мы завершили разговор. Не помню, как я дошла до своих покоев и рухнула в любимое кресло перед камином.
Помню, как перебирала сумки, принесенные служанкой. Как увидела аккуратно сложенные штаны и рубашки...человеческого кроя. Все прямое, какое-то мешковатое, простое.... Ткань - и та словно невнятная, грубая, покрашенная в отвратно-неприметный цвет... Ни одна эльфийка, не страдающая болезнью глаз, на такое бы и под страхом смерти не взглянула!
Фамильные драгоценности были укутаны в заколдованный бархат - не имеющие примеси крови Алмадель эльфы даже не заподозрили бы в грязной тряпке что-то ценное. На дне второй сумки рука наткнулась на что-то тяжелое и угловатое - повозившись, я вытащила семейный гримуар, передающийся новому главе рода по наследству. Последние записи в нем были сделаны рукой моей матери... Помню, как пошатнулась, и под рукой на столике так удачно оказался бокал с легким цветочным вином. Мое любимое...
Это позволило придти в себя и отставить панику.
Мы с отцом никогда не были особенно близки, но ему я доверяла. Я верила в его ум, находчивость и изворотливость, а он защищал меня, как Мастера Жизни. Помог выучиться, собрал в стенах клана лучших учителей, и, даже не будучи урожденным Алмадель, достойно поддержал главную цель рода - воспитать новых Мастеров.
Я была сильнейшей среди них, а отец не умел паниковать. В Аррайменделе что-то назревало, и лорд Сииррал предпочел отправить родную дочь в человеческую империю, лишь бы не оставить дома.
Мой бестолково мечущийся взгляд наткнулся на стопки фолиантов, рекомендованных Магистром Леорианом, и я нервно прикусила губу. Отец требует за неделю завершить обучение на Мастера Жизни и подтвердить квалификацию. Да, формально я уже ношу этот титул, но это всего лишь дань уважения к моему дару со стороны остальных эльфов - уж слишком редко рождаются существа с такими способностями. Особенно долгоживущие - у людей Мастеров Жизни больше, но и уровень дара у них сильно слабее. Причем, согласно проведенным в незапамятные времена исследованиям, никакой несправедливости здесь не было: просто человеческие ткани мозга не обладали необходимым запасом прочности и не выдерживали требуемый уровень Силы - поэтому и развитие дара у них шло лишь до определенного предела.
Однако, это не мешало гражданам Империи упрямо вгрызаться в гранит науки, а моим не самым справедливым соотечественникам, напрочь игнорируя всем известные факты, презрительно называть более успешных короткоживущих коллег "хлюпкими слабосилками".
Словом, несмотря на все заочные реверансы в сторону обладающего столь редким даром, только подтвердив свои знания перед высочайшей комиссией, ученик мог приступить к практике, и уйти в странствия, покинув эльфийские владения. При этом для присвоения титула Магистра ученик должен был вернуться и представить научному сообществу целый проект с обнаруженной проблемой (глобального масштаба!) и разработанными методами ее решения. Причем сломанная нога сына старосты глухой деревушки на краю света в это понятие явно не подходила. Кто-то специализировался на проблеме миграции криоров (*морские животные, чем-то похожие на наших китов), кто-то - на социальном взаимодействии рас.... Учитель Леориан в свое время разработал методику лечения болезни Кравка, почти полтысячелетия приводившей к умственной и физической деградации любых носителей орочьей крови путем мутации клеток крохотного участка спинного мозга, который все ученые честно и прямо считали атавизмом. Открытие Учителя принесло ему титул Магистра, признание во всем мире и кровное братание с правителем расы урук-хай - высшую форму доверия.
Словом, не каждый Мастер Жизни, сдав теоретический экзамен, отваживался продолжать карьеру и стремился связать свой пусть с наукой. Уж слишком это было долго, сложно и, - чего греха таить - не всегда оправданно. Выбравший эту стезю, эльф был обязан посвятить ей всего себя, а наука - дама капризная, и не даваться может годами. Наша раса из долгоживущих, но даже у нас не каждый готов потратить столетия своей жизни на бесплодные исследования, неспособные принести тебе признание, богатство и славу. То ли дело - военная или торговая стезя - вот тут никаких ограничений! Про Мастеров Жизни-женщин и вовсе упоминать не стоило. Несмотря на неподдельный пиетет перед обладающими даром, максимум, что нам позволяли - это завершить обучение, при этом навсегда запирая в границах Аррайменделя. О необходимых для получения звания Магистра странствиях и исследованиях даже речи не шло! Совет кланов не мог позволить, чтобы эльфийка покинула владения Повелителя.
Я фыркнула - а вдруг еще сбежит с каким проходимцем!
Впрочем, судя по рассказам Магистра Леориана, подобные драконовские меры не мешали ни одной достаточно целеустремленной перворожденной добиться своего! Женщины моего клана, выбирая для себя науку, всегда уходили во внешний мир познавать его тайны. И - вне зависимости от того, сколько эльфийских гвардейцев стояло у них на пути!
Вздохнув, я отвлеклась от пространных размышлений и со вспыхнувшим подозрением уставилась на стопки книг. Что же должно произойти в Аррайменделе, если его должен покинуть сильнейший Мастер Жизни уже в подтвержденной квалификации?
***
Всю следующую неделю пришлось посвятить учебе - теории, практики и опыта не хватало катастрофически. Первое можно было возместить книгами, а вот тему для защиты звания Магистра придется подбирать как можно тщательнее - после такого наглого, попирающего все эльфийские законы исчезновения, любое другое возвращение кроме триумфального просто уничтожит репутацию клана.
Впрочем, чем дальше я об этом думала, тем больше приходила к выводу, что это возвращение может не состояться вовсе. Испуганный ум раз за разом находил несоответствия: казалось бы, после подписания Хартии все внутренние брожения среди эльфов должны были бы утихнуть, а сами перворожденные - расслабиться и вернуться к привычному и неторопливому образу жизни. Однако... В пику эльфийскому легкому отношению ко всему, в воздухе носилось напряжение. Навязчивое, словно самрис (*мелкие насекомые вроде наших комаров. Достают даже эльфов), оно прикасалось липкими пальцами к коже и лезло в ноздри, принося с собой отчетливый запах гниения... Тайное наблюдение за окружающими выявило тревожный признак - остальные жили по-прежнему. Слуги перебирали магические меридианы замка, обеспечивая обед и первозданную чистоту, серебрились бликами гривы эльфийцев в конюшнях, а Арраймендель все так же уютно лежал в устье реки Ариэн, подремывая в лучах Шиарриат и давая своим детям шанс совершать свои собственные ошибки...
И лишь мы двое готовились...к чему?
Отец меня не беспокоил, но почти каждый день от него приходила служанка с новыми вещами. Таким образом, в данный момент в одной моей дорожной сумке были плотно упакованы одежда, амулеты и нехитрая еда, а в другой аккуратно уложены склянки и бутылечки с целительскими зельями. Сверху ткань пропитывал оберегающий настой - так глядишь, стекло и не побьется.
А по ночам начинался мой личный кошмар - в мои покои приходил Доран. Советник отца по особо важным (иными словами, силовым) вопросам, заявлялся ко мне с бесцеремонностью, достойной лучшего применения. В первый раз это произошло, когда я уже готовилась ко сну и была одета совсем не для приема гостей. В тот вечер он вошел через окно, нагло минуя все защитные плетения замка - а я потом весь день проверяла шевелюру на седые пряди и считала синяки по телу.
Цель его была проста - по распоряжению отца он обучал меня жизни за пределами Аррайменделя. По его словам, произнесенным с безукоризненной вежливостью, я была приспособлена к реальности примерно так же, как новорожденный котенок, оказавшийся на дне океана в окружении голодных акул. Прочитав мне короткую лекцию о наших совместных планах на будущую неделю, он кинул в меня штанами и туникой невнятно-серого цвета, а после моего облачения в эту гадость, активировал артефакт переноса, телепортировав на поляну невдалеке от замка.
С той минуты начался мой личный ночной кошмар, повторяющийся и продолжающийся с каждым заходом Шиарриат. Прыжки, отжимания, удары руками и ногами и даже метание ножей!
Первый же всплеск возмущения о чьем-то неподобающем поведении был ликвидирован в зародыше - на меня попросту вылили пару ведер ледяной воды, сконденсированных прямо из воздуха. Доран, демонстративно убирая амулет в карман, с явным удовольствием изучил мокрую, словно мышь, клацающую зубами меня, и, хмыкнув, легко обрисовал мое будущее:
- Аранель, вы можете ругаться, можете злиться, можете пойти и пожаловаться вашему отцу на меня и мои методы. Но заранее предупреждаю - ни один из вышеперечисленных вариантов не принесет вам успеха. Хотите выжить? Будьте добры хоть в первый раз в жизни начать работать так же, как и остальные эльфы.
Я гневно отбросила с лица мокрую прядь и сплела узор из раздела бытовой магии, физически ощущая, как противная сырая ткань, облепившая тело, начала легчать.
- Вы хотите сказать, что я глупая избалованная девчонка, неспособная самостоятельно решить свои проблемы?! - эмоции взбились фонтаном, и я совершенно по-детски топнула ногой. - Да я сильнейшая среди Мастеров, и годами работала на износ, чтобы это подтвердить! Лес живет в моей крови, и он никогда не позволит, чтобы я пострадала!
Эффект от тирады был смазан въехавшим мне в живот эфесом кинжала. Я хрипнула и согнулась от боли. Шиарриат, да он сумасшедший!! Свет и Тьма, как вежливый, на протяжении десятилетий безукоризненно галантный перворожденный мог за считанные мгновения превратиться в чудовище?!! Ударить женщину! Женщину высшего положения, крови которой присягал на верность!
Доран дождался, пока я приду в себя, а затем наклонился, опустив глаза до моего уровня, и предельно серьезно произнес:
- Ты никогда не была на войне. Ты не знаешь, что такое госпиталь, раны и смерть. Твоя жизнь - это теплица с прозрачными стенами, позволяющая всем желающим полюбоваться на интересную зверушку. Твои знания - теория, и цена им - ноль. Аррадан подарил тебе частицу себя, великую ценность, что недоступна большей части существ в этом мире. А ты тратишь его дар на тряпки и цветочки.
Эльф разогнулся и безжалостно, одним рывком вздернул меня на ноги. В руки ткнулся эфес кинжала.
- Твоя мать была одной из богатейших женщин Аррайменделя, высшей аристократкой и истинной леди. Но это не мешало ей всю свою жизнь посвятить науке, первой бросаться на помощь любому нуждающемуся, и почти тридцать лет инкогнито прожить среди людей, исцеляя безнадежных больных.
Я дернулась, как от пощечины. А Доран посмотрел мне в глаза, и добил:
- Она уехала из Аррайменделя в странствие вопреки всем приказам Совета кланов. Сбежала, взяв с собой лишь смену белья и горсть медяков, дошла до столицы человеческой империи, а спустя годы основала там больницу для бедных под патронажем короны. Каким бы сильным не был твой дар, сейчас ты недостойна называться ее дочерью.
Меня словно снова облили ледяной водой. Пряча глаза, я взяла тяжеленные железки и встала в стойку, которой Доран пытался обучить меня последние полчаса.
Собеседник одобрительно кивнул и сделал приглашающий жест к отработке маневра, тихим голосом продолжая лекцию:
- Итак, структура органов власти в империи выглядит так...
***
За последнюю неделю даже моя эльфийская выносливость исчерпалась почти в ноль, до самого донышка. Дневные занятия с Магистром Леорианом начинались ранним утром и не прерывались даже на приемы пищи - теперь обеды приносили к нам в лабораторию, и мы глотали еду, словно утки, стараясь скорее вернуться к делам. Мои утренние туалеты сократились до "надеть, что первым попалось" - внезапно я осознала, что смертельная усталость дивно меняет приоритеты. Если ранее я вдумчиво подбирала наряды и могла за один день поменять их трижды, то сейчас на такие подвиги я была совершенно не способна - при мысли о выборе "тафта или шелк" в висках начинало ощутимо постукивать. Занятия по подготовке к подтверждению квалификации заканчивались лишь перед ужином, а после заката начиналась бойня - Доран еще в первый день весьма доходчиво объяснил свои действия, и теперь планомерно превращал мою жизнь в Хаос. Шаг за шагом и движение за движением, моя самооценка, уважение и уверенность к себе рушились в самые глубины Поющего океана, где немедленно пожирались морскими монстрами. Все осложнялось и тем, что просто физической нагрузки учителю было недостаточно - одновременно с тренировкой я обязана была рассказывать все, что знаю о жизни в империи, а за недостаточность знаний или слабое усердие в выполнении элемента мне прилетало мечом плашмя пониже спины.
- Ты должна знать! - ответ на мои стоны был неизменным.
Вот так, сбивая дыхалку и зарабатывая синяки, ушибы и порезы, я тренировалась почти до рассвета, падая в свою постель уже тогда, когда первые лучи Шиарриат появлялись над горизонтом. На сон мне оставалось не больше пары часов.
Природное упрямство не позволяло мне сдаться, способности Мастера Жизни исцеляли, но утекающее как сквозь пальцы время нервировало и заставляло паниковать все больше. Отец словно переселился во дворец, практически исчезнув на своих совещаниях. Доран мрачнел день ото дня, и к концу недели больше походил на демона Хаоса, чем светлого перворожденного.
Сам экзамен на получение квалификации я почти не запомнила. Ну, был там весь научный совет, ну и что, что председательствовал Магистр Элариан, древний старикан, с зарождения миров уверенный, что женщина - лишь глупый сосуд для рождения и вынашивания детей, неспособный на собственную мыслительную деятельность... Если бы не дикая усталость, оставившая мое тело существовать исключительно на рефлексах, я бы не выдержала и сорвалась. Сквозившее по всей аудитории пренебрежение, лишь слегка прикрытое уважением перед кланом, щекотало нервы и будоражило ярость, убеждая выйти на тропу войны. Но - сил не было. Более того, я была в таком эмоциональном минусе, что казалось, на месте моего уставшего, избитого сотню раз тела расширяется целая дыра в ткани миров, поглощающая гекатонны энергии.
Подозреваю, что я сдала экзамен лишь благодаря этому. В конце трехчасовой пытки члены совета наконец исчерпали запасы каверзных вопросов, и Элариан с кислым выражением лица подписал бумаги о присуждении мне квалификации. Поздравлений я уже не слышала... На выходе из зала экзамена меня почти поймал Доран, оттранспортировал в карету и, подсунув под голову подушечку, накрыл пледом. Отключилась я где-то через секунду.
На следующий день я должна была покинуть Арраймендель.
***
В день...побега?..я накинула дорожный костюм эльфийского кроя и взлетела в седло не своей лошади. Моя верная Интейль, лучшая кобыла клановых конюшен, на вчерашней скачке по лесу получила травму колена, и мастер Харнал рекомендовал ей несколько дней отдыха. Я не спорила, ведь мое "возвращение" предполагалось уже через неделю, а реальное.... Как ни крути, но Интейль совершенно не похожа на обычную лошадь. Она - само изящество. С длинными, стройными ногами и подтянутым, будто распластавшимся в полете телом, она была словно закутана в полотно из жидкого серебра и казалась видением, сошедшим со звезд прямиком на землю. Интейль совершенно невозможно взять с собой - уж слишком она заметна. Даже накинь я на нее иллюзию - и все равно, даже самый плохой лошадник заподозрит подвох. Вот и пришлось, стиснув зубы, договариваться с подругой о розыгрыше небольшого представления, а потом долго стоять в полумраке конюшни, обняв гордую шею, и чувствовать, как непроизвольные слезы впитываются в шелковистую гриву...
Риналь, спокойный жеребец, выданный мне на замену Интейль, переступил ногами и коротко ржанул, приветствуя друзей. По густой траве замкового двора ко мне скользила моя охрана - четверо эльфов клановой гвардии, вооруженные мечами и луками. За ними царской поступью следовали выбравшие их эльфийцы.
Я покосилась на переметные сумки и коротко вздохнула. Вчера уже поздно ночью мы праздновали мой сданный экзамен. Короткий ужин с быстрой переменой блюд, пара бокалов шипучего вина, фрукты, и - под завершение - подарки, преподнесенные мне уже в моих покоях. Теперь у меня на шее висел неприметный грязно-зеленый камешек размером с ноготь, маскирующийся под дешевый змеевик, словно купленный на самой распоследней барахолке за пару медяков. Учитель Леориан создавал этот артефакт последние несколько лет и по праву им гордился.
- Я назвал его Азариил, в переводе с оркского как "секрет небес". В нем заложены чары и кровь Магистра Жизни. Мои.
Я неверяще вскинула на него взгляд. Что?! Он смог...
- Никогда еще не удавалось отделить наши чары... - я запнулась.
Уникальные способности Мастеров Жизни были необъяснимы. Целитель подчинял себе энергетические потоки в теле пациента, направляя их к местам повреждений. Лечение ускорялось в разы и поддерживалось правильно подобранными зельями и декоктами. А Мастер Жизни оперировал энергией Аррадана - целым миром, давшим нам приют. И это было невероятно. Крохотное в таких масштабах существо прикасалось к безграничному океану силы, проводило сквозь себя едва заметную капельку, и - изменяло мир. Заживали раны, исцелялись травмы - и, что самое поразительное - менялся сам Аррадан. На месте отбушевавших лесных пожаров могли вырасти деревья, а в сухих руслах рек - снова забурлить вода.
Но не каждый из нас способен выдержать подобную нагрузку. Потому впоследствии именно эта своеобразная "пропускная способность" и стала определением уровня Мастера Жизни, а ответственность за каждое, самое малейшее действие, выполненное кем-то из нас, обусловила сложность обучения и подготовки.
- Я их не отделял, - мягко сказал эльф. Его глаза, в обрамлении таких редких у перворожденных морщинок, сияли искрами лукавства. - В этом артефакте - часть моей крови и энергии. Используй его лишь в самом крайнем случае, когда никаких других возможностей не останется. Лишь крайнее твое истощение сможет активировать выброс энергии. И запомни...
Он стиснул мою руку, обозначая требование высочайшего внимания к его словам.
- Леди Аллиарра была сильнейшим Мастером Жизни из всех, кого я когда-либо готовил. Ты еще молода и неопытна, но однажды ты докажешь, что достойна ее памяти. Я знаю твои ресурсы и уровень выдержки. Если вдруг дойдет до необходимости активации Азариил...
Я сглотнула комок в горле. В подобной картине мира моя судьба вдруг стала очевидно ясна и незавидна.
- Я не выживу.
Голос почему-то был хриплым, и выходил из легких с трудом. Магистр с сожалением качнул головой:
- Ты очень сильна и терпелива. Но я не уверен, что когда-либо найдется перворожденный, который, практически исчерпав себя, способен выдержать такой поток.
Он прижал к моей ладони скальпель. Едва заметное движение изящных, едва заметно покрытых морщинками пальцев - и в воздухе разнесся тонкий запах металла и соли. Я даже не дернулась, отрешенно наблюдая, как Магистр окунает в выступившую из пореза кровь невзрачный камень.
- Я даю тебе его как последнее средство. Надеюсь, ты никогда не активируешь Азариил.
Учитель своими руками защелкнул на моей шее простенькую цепочку из не самого лучшего серебра.
- Береги себя, девочка, - моего лба коснулись сухие губы. - Люди могут быть ужасной компанией для благородной леди, но среди них есть чудесные алмазы, способные сделать твою жизнь прекрасной.
Он прощается, внезапно поняла я. И сделала то, что ранее не допускала возможным даже в мыслях - порывисто обняла его за шею.
- Спасибо, мастер. За все. Пусть Свет и Тьма будут благосклонны к вам.
Я поклонилась, как ученик учителю и, едва разбирая дорогу, вылетела через смежные двери на балкон. Только там, под светом полной Шиарриат, я осознала - я покидаю дом. Я ухожу в никуда, в проклятую всеми звездами человеческую империю, всего пару столетий назад хищно захватывавшую земли и перемалывавшую в прах жизни и судьбы. Да, теперь я квалифицированный Мастер Жизни, и сам Аррадан не позволит причинить мне какой-либо вред. Но что меня ждет там, за границей родного Леса? Эта неделя показала, что я совершенно неопытна, и отвратительно мало знаю о реальной жизни других рас. Люди кажутся странными, необъяснимыми и даже жестокими - как же я смогу среди них жить? Да еще и под личиной такой же человечки, что и они сами - вряд ли отец, потративший такие усилия на подготовку, позволит мне остаться самой собой.
Хаос, да что же происходит в Аррайменделе?!
***
- Аранель...
Почтительный голос ведущего группы выдернул меня из воспоминаний. Риналь вопросительно переступил ногами и чуть повернул голову. Легкий поток его эмоций ткнулся в сознание, как бы спрашивая: "Пойдем, прогуляемся?"
Я встряхнулась, надевая привычное невозмутимое выражение лица, и накинула на голову капюшон дорожного плаща. И пусть это последние часы моего пребывания в родной стране, но я не омрачу их неподобающим поведением и слезами. Я - высшая леди, будущая глава клана. Я - достойна!
- Командуйте, арен Лиснар.
Эльфийцы тронулись тем самым скользящим шагом, столь разительно отличающих их от других лошадиных пород, и я незаметно провалилась в дремоту. Я знала, что мы следовали на юг, чуть забирая на запад - именно в той стороне находилось довольно крупное эльфийское поселение для тех, кто, устав от столичной жизни, решал передохнуть вдалеке от суеты и вечных высокородных дрязг. О методе пересечения границы с империей Арсандар я предпочитала не думать - пожалуй, моему отцу, как главе службы по работе с иными расами, о возможных лазейках в защите эльфийских владений известно больше, чем его едва повзрослевшей дочери. Проведенные в дороге часы я совершенно беспощадно решила использовать на попытку доспать впрок - кто знает, когда в следующий раз я увижу кровать и одеяло?
Еще неизвестно, какого качества они будут, и не принесут ли с собой в подарок насекомых...
Вялые упаднические мысли прервал невнятный шум и глухой стук чего-то о землю. Я распахнула глаза, и еще сонным взглядом с удивлением обнаружила половину своей охраны лежащей вповалку на земле, а их эльфийцев - застывшими и совершенно явно погруженными в стазис. Вокруг простирался густой лес, ничуть не похожий на выхолощенную, "договорную" рощу вокруг дворца Повелителя.
- Да, реакция у тебя оставляет желать лучшего, - знакомым ехидным голосом посетовал один из двух оставшихся в седле гвардейцев.
Под моим взглядом очертания их лиц потекли, поплывшими красками освобождая из захвата иллюзий... отца и Дорана.
- Сползай с коня и снимай барахло, - непререкаемо велел мой мучитель, неуловимым движением спрыгивая на землю.
Я с опаской покосилась на лежащих на земле воинов и слезла вниз, аккуратно оправив платье. Советник отца демонстративно закатил глаза и, не чинясь, кинул в меня каким-то свертком.
- Сииррасал, мы сделали ошибку, - мрачно сказал он, поворачиваясь к сюзерену. - Эти тряпочки-цветочки засорили ей все мозги. Надо было в казарме воспитывать... - и уже мне. - А ты чего стоишь, одевайся живо!
Я хотела бы уже возмутиться, но тут наткнулась взглядом на отца... Закрыла рот, и безмолвно ушла за ближайшие кусты. В свертке оказались брюки, неприлично обтянувшие мои ноги, свободная туника, прикрывшая это безобразие почти до колен, и мягкие сапоги из выделанной воловьей кожи, фиксировавшиеся по голени с помощью нескольких ремешков.
Меня выдернули на открытое пространство уже спустя мгновение после смены одежды. Дорожное платье Доран с непроницаемым видом скомкал и засунул в мешок, и уже через секунду застегивал на моей талии перевязь с двумя кинжалами. Потом на меня напялили еще тяжелую потертую куртку.
Стало теплее.
Движений отца я даже не заметила. Просто что-то блеснуло, дуновение воздуха коснулось лица, а затем в выемке возле ключиц резко взблеснуло болью. Стальными пальцами Доран придержал меня, не давая отшатнуться, пока отец быстрым движением с помощью пинцета вкладывал что-то в порез. Короткий кивок, несколько запутанных движений, сопровождающиеся вереницей заклинания на древнеэльфийском... В глазах вспыхнула звезда, в ушах прозвучал удар, и я мешком осела на землю.
Свет... Я будто ослепла. Потоки энергии, пронизывающие Лес, побледнели до крохотных ниточек сил, и вечное чувство спокойствия и защиты чего-то большого и доброго исчезло, оставив на своем месте лишь слабый отзвук, словно почти затихшее эхо выкрикнутого имени...
- Тише, девочка, тише... - отцовская ладонь гладила меня по голове, почти как в детстве. Неужели с тех пор прошло почти сорок лет..
- Ч-что это было? - хрипло спросила я. Место пореза зудело и вызывало желание ногтями разодрать кожу и вытащить из-под нее все лишнее.
- Тайны клана Алмадель, - чуть грустно улыбнулся отец, и я впервые увидела его таким: не величественным и чопорным высшим лордом, стоящим на страже спокойствия Аррайменделя, а обычным, немолодым уже эльфом, повидавшем в своей жизни всякое и будто в очередной раз принявшим непростое решение.
Я потрясла головой и с трудом встала. Свет, даже двигаться сложно, будто центр тяжести сместился... Я раздраженно откинула косу на спину, и вдруг замерла. Цвет волос был не родным серебряно-светлым, а самым ни на есть тривиальным - русым!
- Илиариан, ты прекрасно знаешь, что в роду Алмадель не бывает воинов, - отец поправил на мне сбившуюся куртку. - Ваша кровь благословлена Арраданом мастерством Жизни. Да, тебя защищает сам мир, но он же может и погубить.
Я изучала свои руки. Более темная кожа, более широкие суставы на пальцах, и даже волоски кое-где есть. Поразительно...
- Лучшая защита в вашем случае, - отец оторвал меня от исследования, мягко взяв за подбородок. - Это неприметность. Данный артефакт был создан столетия назад, и несет в себе частицу Хаоса. Сейчас твои способности почти заблокированы, и благодаря этому ты ничем не выделяешься среди остальных эльфийских полукровок Арсандара.
- Я...полукровка? - с ужасом переспросила я. Дернулась, ощупывая уши - почти человеческие!
Какой позор... Если об этом когда-либо узнают в Аррайменделе, мне откажут все приличные дома!
- А как ты думаешь, как женщины Алмадель уходили в странствие на десятилетия, оставаясь неузнанными среди других рас? - чуть лукаво поинтересовался отец. - Раньше полукровок было совсем мало, и Алиарра притворялась человеком. Так было бы даже лучше, но у тебя это не получится - ты слишком эльфийка. Я жалею, что приходится отпускать тебя так рано в большой мир, но я верю, что ты найдешь в себе силы пройти этот путь.
- Сиаррасал... - коротко произнес Доран где-то за спиной. - У нас мало времени, поторопитесь.
- К сожалению, мой военный советник прав, - чуть кривовато улыбнулся лорд. - В Аррайменделе происходят странные вещи, и я хотел бы быть уверен, что ты находишься вдали от него, в безопасности в стране людей.
Я нервно хмыкнула. В безопасности... Это в Арсандаре-то?!
- Не верь тому, что говорят в кулуарах нашего высшего света, - упреждающе качнул головой отец. - Довольно скоро ты поймешь, что люди - уникальные существа, играющие большую роль в жизни Аррадана. Тебе хватит мудрости принять это. А теперь слушай внимательно и запоминай.
Я проводила взглядом Дорана, снимающего с моего эльфийца переметные сумки. Ну вот и началось. Последний инструктаж.
- Артефакт в твоем теле полностью переменил его. Теперь ты - полукровка по крови, телосложению, внешнему виду и ауре. Не знаю, как он скроет твои способности, это всегда индивидуально. Но будь осторожна, и не прикасайся к энергопотокам Аррадана слишком часто - это может сбить настройку. Научись жить в этом теле, и вытащи артефакт лишь тогда, когда закончишь странствие - для следующей активации ему потребуется немало лет накопления энергии. С той стороны Леса есть приграничная деревенька, в которой по легенде у дочери местной травницы семнадцать лет назад родилась дочка. На всех жителей наложены ложные воспоминания, поэтому удивления не будет. Поживи там несколько дней, пойми их быт, но надолго не задерживайся - Арраймендель слишком близко. Ты должна будешь выдвинуться в сторону столицы, там проще затеряться. Представляйся травницей, целительницей, изучай человеческую жизнь, и полностью измени свое поведение - у деревенской девочки из далекого края империи не может быть манер аристократки. Здесь, - он накинул мне на плечо небольшую сумку, - все твои документы на Илайю Сандор, выучи их наизусть и до последнего держись легенды. Береги себя, и никогда не забывай, что ты - Мастер Жизни в подтвержденной квалификации. Используй свои знания и не бойся учиться новому. Я официально передаю тебе все полномочия и власть главы клана Алмадель, присущие тебе по крови.
Еще один удар за сегодня. Вскидываюсь, пытаясь возразить:
- Но, отец, я же!
- Ты была главой клана с момента смерти Алиарры, - прервал меня отец, задушив спор в зародыше. - Я лишь правил от твоего имени. Теперь ты подтвердила свои права на титул, и ты готова. Но я прошу тебя, возвращайся лишь тогда, когда в полной мере осознаешь свою силу и свой долг. Пусть Свет и Тьма будут благосклонны к тебе.
Крепкое объятие отца, следом Доран сжимает мое плечо в прощании.
- Удачи, девочка. Береги себя.
Переметные сумки сунуты мне в руки, и последнее воспоминание из Леса - мои самые близкие, тающие в ярком сиянии портала.
***
Режущая глаза вспышка сменилась ярким солнечным светом и запахом луговых трав. Проморгавшись, я обнаружила себя стоящей по колено в жесткой траве, испещренной мелкими невзрачными цветочками. Багульник луговой, при верной обработке хорош для лечения простуды... Я вздохнула. Мрачно покосилась на темнеющий на горизонте за ниткой речной поверхности Лес и развернулась к нему спиной. Что ж, пути назад нет, теперь я уроженка Арсандара.
Деревня Лисанка встретила меня запахом пыли, скрипом ворота колодца, собачьим брехом и прогуливающимися прямо по дороге курицами. В тенечке под кустом непомерно разросшегося хрена дрыхло что-то большое и дурно пахнущее, при более тщательном осмотре оказавшимся огромным волосатым мужиком, запахом перегара и немытого тела сбивающего с лету всех комаров в округе. Я презрительно скривилась и, поправив сумки, ускорила темп. Вот еще не хватало такое нюхать! Какая мерзость, до такого скатиться... Свернула, прошла еще несколько домов, и вокруг начали появляться люди. Семенившая мне навстречу немолодая женщина с коромыслом и двумя полными ведрами, увидев меня, расплылась в улыбке:
- Илайя, деточка! Вернулась? Наконец-то, а то мы уж переживать начали... А то мало ли, что там в этой Кардовке случится. Ты у нас девочка молодая, красивая... Как ж мы без травницы-то?
Я аж оторопела от подобного.
- Я Карен, соседка твоя, - продолжала первая встречная, радостно улыбаясь. - Ты давай, не стой здесь, устала же небось. Иди вон в дом, - немыслимым образом освободив руку, она махнула куда-то вбок. - Бабка твоя, Гирасса, уж совсем заждалася. Хорошо, что вернулась. Плохонька она уж, старенькая... Ты иди, девка, иди...
По-прежнему находясь в ступоре, я послушно развернулась и проследовала, куда сказали. Указанный дом оказался небольшим аккуратным строением с крошечным палисадником, в котором ровными грядками росли целебные травы. Дверь тихо скрипнула, пропуская меня внутрь. Небольшая прихожая с крючками для верхней одежды и подставкой для обуви. Аккуратные половики, плетеные из цветастых огрызков ткани. Комодик на три ящика, уставленный глиняными баночками с плотно притертыми крышками.... В этом доме все дышало какой-то целебностью, душевностью, и... человечностью? Из другой комнаты раздались шаркающие шаги, и в коридор выглянула крохотная, сморщенная, словно печеное яблоко старушка, при виде меня расплывшаяся в широкой улыбке:
- Илайя, деточка, вернулась! Ну наконец-то!
Я оторопела настолько, что даже не сопротивлялась сердечным объятиям. Меня затормошили, затискали, отобрали все сумки, и немедленно потащили в крохотную кухоньку, причитая на ходу:
- Устала, исхудала, в чем душа держится... Садись, деточка, кушай... Да съешь все, а то знаю я тебя - склюешь три зернышка и сбегаешь...
Стол мгновенно оказался уставлен мисками с едой, появилась парящая кружка с травяным настоем, а прямо передо мной поставили вазочку с малиновым вареньем.
Моя гипотетическая бабушка все подкладывала в мою тарелку лакомые кусочки, беспрестанно рассказывая какие-то деревенские новости, а я боролась с щемящим чувством вины, впервые в жизни задумавшись над всем ужасом отцовской работы. Каким же безразличием к чужим жизням нужно обладать, чтобы совершить такое хотя бы один раз! Полностью переписать память ни в чем не повинной женщины, обрекая ее на вечное ожидание и безусловную любовь к человеку, которого даже не существует... А здесь таких - целая деревня!
Следующие дни прошли для меня под легким флером неверия и подспудного ощущения чьей-то злой шутки. Поначалу меня веселило то, что каждый житель деревни, встречаясь со мной, мгновенно отрывался от дел, легко и радостно рассказывая о себе и своей жизни. Но довольно скоро до меня дошел весь ужас ситуации, и я попросту сбежала в "принадлежащую" мне комнатку в мансарде дома. Здесь я вцепилась в сумку с документами, выданную мне отцом на прощание, безжалостно потроша бережно упакованные листы пергамента. Ну, раз уж я по легенде я Илайя Сандор, то так и будем читать.
Итак, я родилась семнадцать лет назад в деревеньке Лисанка чуть недоношенным, но в целом довольно здоровым и крепким ребенком - об этом свидетельствовала выписка из храмовых документов последователей Роданы, которые в Арсандаре занимались не только выбиванием денег с прихожан, но и работой, связанной с лечением, родами и вопросами семьи и брака.
Надо сказать, подобная система мне импонировала - после курса психологии, прочитанного мне Магистром Леорианом, я четко осознала, что ни одно бесплатное поощрение не должно быть не вознаграждено работой! О человеческом мздоимстве, особенно вокруг Храма, ходили легенды, и меня порадовало, что император Тангот Первый смог усмирить эту камарилью. Все же, мне здесь еще несколько лет жить, мало ли, с чем придется столкнуться... Однако, мы не об этом.
Так вот. Новорожденная девочка была дочерью деревенской травницы от неизвестного науке и вездесущим соседям эльфа - по слухам, тот был охранником одного из торговых караванов, в те годы достаточно активно посещающих империю с другой стороны. Впрочем, сильного удивления это событие не вызывало - по окрестным деревням таких малышей было достаточно и весьма прилично. Судя по всему, мои соплеменники, вырвавшись на свободу из тесных рамок многовековых правил, попросту шли вразнос, причем настолько, что местные мужчины даже перестали возмущаться. Наверное, ворчать ворчали, но домов "блудницам" уже никто не громил и не жег - а я слышала, что такое проявление неудовольствия для глухих углов империи до сих пор имело место быть.
Впрочем, над "неизвестным соседям" еще можно было и поспорить - о внезапно нагулянной дочери перворожденный не забыл (еще бы - его бы свои изгнали за такое!) и раз в несколько лет привозил ребенку какие-то вещи и игрушки. А поняв, что малышка унаследовала пусть и довольно скромный, но все же дар к эльфийской магии и целительству - даже книги и учебные материалы из тех, что не требовали наличие учителя.
На шестом году жизни Илайи умирает ее мать, и ребенок остается жить с бабушкой, начиная изучать травы, болезни и их лечение. Примерно тогда же девочка начинает изучать исцеление путем магического вмешательства, и оно покоряет ее чуть больше, чем полностью. К сожалению, в деревне Лисанке учиться негде, поэтому, несмотря на все привезенные отцом книги, ее знания приобретаются путем "научного тыка". Однако, обширная, хоть и несколько однообразная деревенская практика дает свои плоды, поэтому с годами Илайя становится неплохой знахаркой, к которой обращаются жители окрестного Приграничья. Собственно, этому способствует тот факт, что Гирасса, будучи уже немолодой, более не может выезжать за пределы Лисанки.
Здесь я нахмурилась, и с беспокойством покосилась вниз, где в районе кухни ощущала ауру своей "бабушки". Вина за сотворенное моим отцом с пожилой женщиной никуда не делась, и не хотелось бы брать на душу лишний грех. Надо посмотреть старушку, может удастся чем-то помочь.
А вот короткая проверка способностей Мастера Жизни принесла лишь головную боль. Не знаю, каким способом, но фамильный артефакт с частицей Хаоса плотно заблокировал все основные энергопотоки, оставив для восприятия лишь крохотные ручейки силы. Впрочем, если верить словам Магистра Леориана, настройку можно было сбить, но...все совершенные усилия для побега не стоят такой легкой сдачи.
Так что я вздохнула, поморщилась и оставила идею с поломкой артефакта на крайний случай.
И нужно мне было десятилетиями надрываться, изучать целые залежи толстенных фолиантов, чтобы затем ощутить пустоту?
Следующие несколько дней я занималась тем, что изучала человеческий быт. Гирасса научила меня пользоваться дровяной плитой и простейшим рецептам, а встретившая в первый день Карен - уборке без применения магических плетений. Надо сказать, это был не самый лучший мой опыт - после использования щелока руки стали такими, словно я самостоятельно перемыла весь замок Алмадель.
Несколько раз к нам приходили за помощью лекаря - кому-то было достаточно выдать микстуру от кашля, кого-то лягнула лошадь, а одного мальчишку принесли его родители - тот с друзьями лазал в лесу и сорвался с верхушки дерева и разбил коленки. Я потянулась было к потокам - заживить магически, но была остановлена Гирассой:
- Илайя, зачем?
На мой недоуменный взгляд старая женщина лишь улыбнулась:
- Детка, я знаю, что тебе так проще. Но подумай - Шастрик из сорванцов. Уже через пару дней он снова сорвется с чьей-нибудь крыши, так есть ли смысл тратить энергию?
Подумав, я была вынуждена с ней согласиться, поэтому без раздумий обработала травмы спиртовой настойкой и замотала листьями подорожника, смоченными в легкой заживляющей мази. За час схватится, заживет за двое суток, а больше мальчишке, судя по всему, и не надо.
Еще через пару дней деревню постигло горе - умерла Гирасса. Знахарка отошла во сне, тихо и мирно, и я даже ничего не смогла сделать - измученное старое сердце просто остановилось, перестав биться. К ее дому понесли цветы, а на следующий день после похорон я собрала свои вещи и нехитрую снедь, купила у старосты смирную ездовую лошадку, и, не оборачиваясь, покинула Лисанку.
***
Надо сказать, что это, самое длинное путешествие верхом в моей жизни, привело меня в состояние ужаса и совсем нелегкой паники. Целый день в седле, глотая пыль и сбивая попу в одну большую мозоль, а после остановки на ночлег вместо мягкой теплой постели - необходимость разведения костра, набора лапника, и готовки на огне при помощи котелка, а не семейного повара. Ужасно! Надо сказать, сваренная в первый раз каша оказалась совершенно отвратительна. Неужели все эльфийки, уходя в странствие, становятся кухарками?
Впрочем, особо сильно я с этим не заморачивалась - гораздо важнее было прощупать границы действия артефакта и научиться жить в этих рамках. Скромность нового диапазона приводила в ужас - таким охватом я пользовалась только в детстве, на первой ступени обучения! Впрочем, на мою восприимчивость к природе это не повлияло - и слава Свету! Хоть что-то осталось неизменным.
Окружающий меня лес был сонным, едва живым, а присутствие духов почти не ощущалось. Им явно не хватало энергии, и я рискнула. Раскинула сознание пошире - хищников поблизости не ощущалось. Удовлетворенно кивнула, отвязала Тель попастись на травку, легким плетением ограничила огонь костра, чтобы не случилось пожара, и последовала за тонким, едва слышным откликом к сердцу рощи.
Уже через несколько метров прозрачный подлесок поплотнел и затяжелел, одевшись в замшелые стволы, сухостой и густую подстилку из опавшей листвы, мягко пружинящей под ногами. В вышине под легкими порывами ветра шуршали ветви, и где-то между двумя ударами сердца поняла - я пришла. Испещренная морщинами кора толстенного тополя под моими пальцами чуть потеплела, а по коже словно потекла искристая влага, и я улыбнулась.
Здравствуй, Аррадан. Мы все еще вместе.
До первого человеческого города я добралась только спустя шесть дней. Хардар, "рождение стали" существовал уже полвека, из безымянной деревеньки в устье сразу двух судоходных рек быстро разросшись в довольно крупный центр южной торговли и производства. Насколько я знаю, тому поспособствовали найденные еще при прошлом императоре богатые залежи железной руды, быстро освоенные сообразительным наместником. В итоге мелкая деревня на сто дворов всего за три десятилетия буквально вспухла, одевшись в каменные мостовые, трехэтажные дома и кованые перильца. Железо здесь было повсюду - в изящных фонарных столбах с заключенными в вышине магическими огнями. В завитках заборов богатых особняков и заборчиков бедных районов. Оно держало высокие крыши крепкими балками и металлически поблескивало в переулках водопроводными кранами - удивительный прогресс по сравнению с Лисанкой. А в воздухе разносился далекий стук - это работал неустанный и никогда не спящий порт Хардара...
Рекомендованный мне стражником на въезде в город трактир подмигнул вывеской с гордо подбоченившейся кованой ежихой в переднике. Заговорщицки блеснула в свете фонаря зажатая в лапке поварешка. Обитая железными полосами дверь приоткрылась, впуская меня в идеально выскобленное нутро ухоженного трактира, заполненное теплом, древесным духом и разговорами.
Я окунулась в мучительные для пустого желудка запахи наваристого мясного супа, испеченного хлеба и каши. Едва не взвыла от голода - последнюю краюху дожевала еще утром! Была готова начать грызть стол, но не понадобилось - ко мне уже спешила хозяйка, объемами напоминавшая подушку, а внешним видом и передником - ту самую ежиху на вывеске.
- Ох ты ж молоденькая какая, как тебя угораздило только по дорогам ходить! - всплеснула руками она, одним взглядом окинув мой непрезентабельный внешний вид.
Надо думать, на величественную эльфийку я сейчас даже спьяну не похожу... Ну и слава звездам!
- Мне нужна комната и ужин, - с третьей попытки приструнив желудок, я наконец-то вспомнила человеческий язык. - И лошадь привязать есть где?
- Милая, да тебе ужин поважнее комнаты будет, - понимающе улыбнулась хозяйка, и развернулась в сторону стойки. - Карик!!!
В какой момент рядом материализовался мелкий конопатый мальчишка, от усталости я так и не поняла. Впрочем, дело свое тот знал - выслушав хозяйку, понятливо кивнул, и исчез за входной дверью, пообещав отнести мои сумки в нужную комнату. Не запомнив промежуточных действий, я осознала себя сидящей за столом в окружении корзинки хлеба, мясной похлебки и овощей.
Дальше как в тумане...
Проснулась ночью. Обнаружила себя в постели с чистым, едва слышно пахнущим лавандой бельем - и поняла, что такое счастье. Но пришлось выйти - трактир был из недорогих, и уборная с канализацией существовала лишь на этаже. На обратном пути нервы царапнуло страхом и болью. Насторожилась - тянуло снизу и сбоку. Столовый зал? Бесшумно спустилась до середины пролета (возблагодарив удачно натянутые штаны и тунику вкупе с нескрипучими ступенями). Внизу рядом с незнакомым мужчиной металась моя хозяйка в дорожном плаще.
- ..Мирра, скорее... - мужчина говорил тихо, но с отчаяньем. - Да не хватайся ты, не нужно! Айка...
Острым слухом уловила всхлипывания и окончательно проснулась. Не поняла, это что здесь происходит? Привычно потянулась чувствами вперед - и едва не рухнула с лестницы. По нервам кувалдой вдарило отчаянием, глухим, звериным...Материнским. Айка, дочь Мирры, была на сносях в том положении, когда пузо на нос лезет... Повитуха обещала роды лишь через две недели, наказала пить отвары, да и уехала к сестре в соседнюю деревню. Но к несчастью, Айка то ли оступилась, то ли толкнул кто в толчее... Роды начались раньше, да причем так неудачно... Измучившись в первые же часы, роженица послала мужа за матерью, пусть хоть та ребенка спасет... Да вот только Мирра не повитуха, а лекаря в городе уже неделю нет даже у городской стражи - на шахтах случился обвал, и все мало-мальски знающие целительство там, спасают рудокопов!
Я встряхнула головой и с трудом отцепилась от деревянных перил. Кинула вдогонку стоящим на пороге перед уже открытой дверью:
- Стойте! Я лекарь. Подождите, сумки возьму...
Рвануть вверх, схватить нужное, впрыгнуть в сапоги....Волосы...Демон с ними, по дороге заплету... Захлопнуть дверь, наплевав на сон спящих постояльцев. Скатиться вниз, с облегчением обнаружить, что эти двое еще ждут. Рвануть за ними, чуть оскальзываясь на мостовой в тусклом свете фонарей. Прямо, поворот, поворот, деревянная с железными полосами дверь, из-за которой пахнет страхом. Распахивается, за ней - девчонка с зареванными глазами. Младшая сестра? Не обращаю внимания, почти бегом иду на второй этаж. Роженица там, усталая, измученная. Рядом - пожилая женщина, травница. Держит за руку, поет настоем, успокаивает. Да только что она может?
Дур-ра повитуха...
По нервам стегает болью - держусь, раскладывая сумки на стол рядом с кроватью. Держусь, отмеряя капли из флакона в моментально поданный Миррой стакан с водой... Держусь, волевым жестом заставляя уже не осознающую себя женщину пить поднесенное...
Травница с облегчением вздыхает, отходя в сторону и давая мне пространство. Споро выгоняет из спальни всех лишних, мимоходом рассказывая - Айка потеряла сознание на лестнице, упала, открылось кровотечение... Послали за повитухой, а та...хрраннова дочь...свинтила в деревню в сутках езды. Чтоб ей икалось, дуре!
Я мысленно поддержала, отсчитывая секунды действия зелья. Десять, девять, восемь... Сжатая спазмом в кулак ладонь женщины чуть расслабилась и я выдохнула. Да, я Мастер Жизни, но мне нужно вылечить, а не бороться с захлестывающими сознание болью и страхом. Пусть это эгоистично и противно, но так будет лучше. Вдыхаю, обнимая одной рукой мокрое запястье, а другой - напряженный живот. Выдыхаю, ныряя внутрь.... Да, кровотечение. Сильное, резкое - его стимулирует ребенок, пытающийся родиться на свет. Запечатать не смогу - задену мальчика, они еще связаны... А родить сама Айка уже не сможет.
Давай, Илиариан, соображай!!! В конце концов, у эльфов с деторождением тоже не все гладко, там вообще проблема на проблеме, целители на вес золота... Да если бы не мы, весь Арраймендель уже вымер!
Успокаиваю роженицу, отправив ее практически в сон - пусть отдохнет, меньше движений - меньше крови... Сил на это почти не нужно, проклятый артефакт спит. Нахожу взглядом нужные мышцы, начинаю качать. Давай, малыш, соберись. Не мучай маму, она и так едва на ладан дышит. Помоги ей. Аккуратно, шаг за шагом, миллиметр за миллиметром, пройди этот путь. Впереди у тебя непростая жизнь, но ее стоит прожить хотя бы ради той, что прошла беременность, постоянную тошноту и отекшее тело. Твой отец где-то внизу, я чувствую - ходит из угла в угол, переживая собственную беспомощность и страдания любимой женщины...
Давай, малыш...
Спустя полчаса кропотливой работы сообразительная травница чуть неловко принимает ребенка. Позволяю себе немного выдохнуть. Впереди еще прорва работы, но малыш вышел. Он цел, здоров, и при хорошем воспитании вырастет прекрасным человеком. Остается совсем немного, нужно просто закончить.
Травница, представившаяся Лариной (наконец-то вспомнила!), протянула мне настой шалфея для концентрации внимания. Святая женщина, надо будет потом поблагодарить... Выпив весь стакан, вернулась снова к роженице. Так, теперь послед. Короткий импульс... Отлично. Ровный, целенький, без повреждений. Хорошо. Проникаю мыслью внутрь. Картина уже неплоха, осталось только подлатать. Теперь запаиваем сосуды... Осторожно, друг за дружкой, аккуратно подбирая концы оборванных связей...
Вываливаюсь из многострадальной спальни как будто спустя вечность. Еле-еле умываюсь в уборной, что-то объясняю счастливому отцу, на что-то киваю Мирре... А потом помню только как все тот же Джорр почти несет меня до трактира.