Аннотация: Это не та Страна Чудес, к которой все привыкли. Её скорее следовало бы назвать Страной Чудес смертников. Это место - второй шанс для тех, кто стоит на пороге гибели. Место, где предстоит сделать выбор: жить или умереть.
Когда чудеса становятся бредом,
разум превращается в безумие.
А готов ли ты переступить порог реальности?
Тоненькая струйка дыма медленно поднималась к потолку. Догорающая сигарета доживала последние минуты в пепельнице рядом со своими братьями. Стеклянный столик был завален журналами, железными банками из-под пива и коробками от фастфуда. Из-за этого беспорядка по комнате кружило несколько мошек, пытаясь найти более привлекательную пищу. Подлетев к единственному растению в комнате, они быстро облюбовали новое место. Сгнивший от чересчур обильного поливания кактус не мог упокоиться с миром уже которую неделю. У хозяина просто не доходили руки до того, чтобы его выбросить. В небольшой однокомнатной квартире с темно-серыми стенами было душно. В воздухе смешались запахи алкоголя, сигаретного дыма и гнили. На телевизоре, стоявшем рядом с грязным окном, которое вытирали лишь изнутри, осело большое количество пыли. Дверцы комода и шкафа были распахнуты, а одежда свисала до пола. Словно кто-то очень долго и упорно рылся в вещах, пытаясь найти нечто ценное, но так и не найдя ничего, оставил после себя бардак. Заменявший своему владельцу кровать, диван представлял собой большой ком постельного белья. Одеяло еще хранило тепло человеческого тела, а простыни были слегка влажными от пота.
В ванной перестала шуметь вода, а через минуту послышался звук шагов. Переступив порог комнаты, молодой человек подошел к комоду, оставляя после себя влажные следы на полу. Включив автоответчик, он начал натягивать рубашку на еще мокрое тело.
-У вас два не прослушанных сообщения, - сообщил приятный женский голос. - Пиип! Альфред, милый, позвони нам. Мы с отцом беспокоимся. Ты ведь наш единственный сын, но мы так редко разговариваем. Деньги я тебе перечислила, как обычно. Как у тебя дела? Надеюсь, ты нашел новую работу. А лучше, возвращайся домой, тебя тут все ждут. Пожалуйста, перезвони, Ал.
- Тц! Как она достала, - сквозь зубы проговорил парень. Стоя возле окна, он смотрел на заходящее солнце, закуривая очередную сигарету. Мать звонит каждую неделю на протяжении последних трех лет, чем успела уже изрядно надоесть. И как они только отпустили своего сына одного в другой город в возрасте двадцати лет?
- Как няньки, блин, - вслух выговорился Альфред, подойдя к зеркалу и тщательно разглядывая свое тело. Что-что, а внешность играет далеко не последнюю роль, и о ней нужно всегда заботиться: чистая кожа, выбритая до совершенства, каштановые волосы мягкие как шелк, натренированное тело. Как ни крути, а в одном мать была права: работа у её сына была, но возможно не настолько хорошая, как та надеялась.
- Пиип! Ал, это Соломон. Мы сегодня встречаемся в "Асмодее" в одиннадцать, - губы медленно растянулись в улыбке. Наконец-то можно хорошо оттянуться с приятелями. Последние несколько ночей были слишком заняты работой развлекательного толка. Но ведь никто на это не жаловался: клиенту удовольствие, а Алу хороший заработок. Иногда это были вдовушки, которым нужно просто забыть о горе, иногда одинокие женщины, обделенные в обычной жизни вниманием, а иногда мужчины, ищущие новых впечатлений. Бывало всякое, но главное, чтобы за это платили. А чем плоха такая жизнь? При минимально затраченных усилиях у тебя есть квартира и весьма стабильный доход.
- Мяяя-ууу, - истощенно заорал толстый рыжий кот, подходя к хозяину. Не замолкая, он начал тереться о ногу Альфреда, выпрашивая еду.
- Да, да, сейчас. Я же тебе давал пару часов назад, чертово животное, - недовольно сказал хозяин Джексона, насыпав в миску сухого корма, даже не обратив внимания, что та и без того была почти полная. Чего только не сделаешь, лишь бы животное не доставало своим криком ни его, ни соседей.
Найдя в холодильнике позавчерашнею лазанью, Альфред быстро перекусил. Взяв ключи с тумбочки и бегло взглянув на свое отражение в зеркале, он вышел из квартиры, хлопнув дверью. До назначенной встречи оставалось еще около часа, и чтобы его хоть немного скоротать, Ал решил пройтись до клуба пешком. Закурив сигарету в кабине лифта, он стал ждать, пока тот спустит его на первый этаж. Подобрав по пути соседку с маленькой собачкой на руках, они продолжили путь вниз. Миссис Джонс весьма настороженно относилась к Альфреду. Вот и сейчас она недовольно посматривала в его сторону, воротя нос от неприятного табачного запаха.
- Хватит тебе уже курить, только здоровье губишь, - поучительно сказала женщина. Парень медленно перевел взгляд на соседку и, не торопясь пояснил усталым голосом.
- Такие как я просто не умирают, они живут вам назло. Да и вообще, не ваше это дело.
- Как это не мое?! Моя Лесси чувствует себя ужасно из-за этой отравы, - начала возмущаться миссис Джонс, чуть ли не тыкая своей собакой в лицо Алу. К счастью, лифт наконец достиг первого этажа. Открывшиеся двери выпустили струйку дыма, которая тут же растворилась в воздухе.
- Какая жалость, - с иронией сказал Альфред, выходя из лифта. - Передайте мои соболезнования вашей сучке.
Не утруждая себя выслушиванием возмущений соседки по поводу своего воспитания, парень вышел из подъезда. После душной квартиры приятный вечерний воздух бодрил и освежал. Вдохнув поглубже, можно было почувствовать вкус города: недорогая кофейня с соответствующим низкосортным кофе, ремонтная мастерская, от которой в воздухе витал аромат солярки и машинного масла. Вниз по улице находилась прачечная, из-за которой иногда вырубался свет в ближайших зданиях. И дом Ала не был исключением. Остановившись около фонаря, который постоянно мигал по ночам и не мог нормально работать, парень достал очередную сигарету из полупустой пачки. Альфреда вдруг осенила мысль, что может и правда пора завязать, но подумав, решил, что не станет идти на поводу у этих глупых мыслей. Ничего с ним не случится.
Мимо проходили люди: кто-то возвращался с работы, торопясь домой к семье, кто-то наоборот, спешил на ночное дежурство. Некоторые прохожие мельком бросали свой взгляд на парня, явно никуда не торопящегося, погруженного в свои мысли. И в этот момент даже могли позавидовать, что у такого человека есть свободное время. Они же не могли знать, что и у этого парня есть куча дел, что даже навести уборку в квартире некогда. Возможно, он работает больше всех, кто проскальзывает мимо него. И скорей всего, им это даже не интересно. Что значит для тебя человек, единожды промелькнувший мимо? Конечно, ничего. Именно поэтому, заметив, что в темной арки дома какие-то парни били подростка, вытряхивая деньги, Ал просто прошел мимо, даже не замедлив шаг. Рассуждая, что за свободу нужно бороться и выживает лишь изворотливый, способный прогнуться под систему, он перешел улицу, не дожидаясь зеленого света светофора.
Окутавшие небо тучи угрожали жителям вымокнуть, поэтому Альфред, опасаясь дождя, решил не рисковать новыми штанами. Поймав такси, он добрался до "Асмодея" минут за десять. Вокруг клуба как обычно крутилось много народа: разодетые и вульгарно накрашенные девицы, подростки, наивно полагающие, что смогут проникнуть внутрь, гламурные парни и много другого сброда. Протискиваясь сквозь толпу, которая начала немедленно возмущаться его наглости, Ал оказался перед охранником.
- Привет, Цербер, - поздоровался парень. Мужчина угрюмо ему кивнул и отошел от двери, пропуская посетителя внутрь.
- Ты что, сегодня работаешь? - поинтересовался охранник, даже не глядя в сторону собеседника.
- Не, просто решил развеяться.
- Ясно. У меня для тебя есть клиент. Потом свяжемся.
Подождав, пока за Алом закроется дверь, сторожевой пес вновь заступил на пост, мужественно выслушивая все уговоры и предложения несостоявшихся клиентов. Внутри клуба громко играла музыка, а уйма народа толпилась на танцполе, усердно демонстрируя степень опьянения. Возле дальней стены танцевало несколько девушек, старательно собирая чаевые. Официантки, грациозно обтекая посетителей, исполняли заказы. Сегодня на них были черно-былые костюмы кроликов, выделяющееся на фоне общей массы.
- Нда, опять сперли чью-то идею, - проворчал Ал, хотя по большому счету ему вся эта мишура была без разницы. Подойдя к стойке, он заказал выпить. Дешевое пиво хоть и гадкое на вкус, но для начала совсем неплохо. Главное немного расслабиться и разогреться для чего-то большего. Через пару минут его кто-то окрикнул. Обернувшись, Альфред заметил своего знакомого. Из-за орущей музыки тот стоял почти вплотную.
- Чего кричать? Нет чтобы по плечу шлепнуть, - недовольно сказал парень, раздражаясь на глупость Соломона, от которого уже разило алкоголем. Сразу видно, что он пришел чуть пораньше.
- Тебе что, нравится, когда тебя шлепают? - изогнув бровь, спросил подвыпивший собеседник. Процедив: "Извращенец", Ал пошел с другом к столику. Вся компания была уже в сборе. Четверо одиноких парней, и в три раза больше выпивки. Что еще надо для счастья?
Пьянка началась незаметно, но заметно ощущалась организмом. Чтобы прийти в себя, парни по очереди выходили в туалет, и потом все начиналось заново. Были тут шутки и профессиональной деятельности каждого из лиц, и глупые истории их нелегкой жизни, и даже одна слезливая история безответной любви к гимнастке, которая ушла к садовнику. Наступила очередь чего-то покрепче алкоголя.
- Вот, зацените мужики! Вчера купил у одного придурка на улице, - Данте достал из кармана куртки баночку таблеток от головной боли. Все пристально посмотрели на друга.
- А в аптеке купить не мог? - с сарказмом спросил один из празднующих.
- Идиот! Это не аспирин. Тот парень сказал, что штука новая, но выносит мозг просто отлично, - рекламируя продукт наркотического содержания, парень размахивал баночкой перед друзьями. Сначала все с недоверием посматривали на баночку, но еще пара бутылок, и та стала манить их идеей провести время еще лучше, чем сейчас. Таблетки начали активно использоваться в больших количествах. Через несколько минут содержание баночки исчезло окончательно. Однако Альфред, в отличие от приятелей, был не очень доволен эффектом. Желаемая легкость и эйфория все никак не хотела приходить. Парень решил утолить горе в очередной бутылке, но желудок наконец высказал свое недовольство. Подступившая к горлу тошнота, заставила Ала бросить все и бежать в туалет, пока его не выставили из клуба за облеванный пол. И попробуй, докажи потом, что постоянным клиентам все дозволено. В помещение с белым кафелем и плиткой, где местами прослеживалась плесень, не было ни души. Оставленный кем-то открытый кран, не спеша, наполнял раковину. Одиноко висящая лампа непрерывно мигала. Оказавшись в столь желаемом месте, Альфред бросился к первой же кабинке. Его рвало, пока весь алкоголь, потребляемый за последний час, не вышел. С пустым желудком и бледным лицом Ал стоял перед зеркалом и умывался, постепенно начиная чувствовать голод. Он решил, что нужно было хоть что-то съесть, а не просто рассказывать спьяну душещипательные истории о своей молодости. Приведя себя в более-менее приличный вид, парень выпрямился. В этот момент одна из крайних кабинок захлопнулась. Альфред не придал этому значения, ведь он мог просто не заметить, когда кто-то вошел. Но когда над дверью мелькнула пара больших темных кроличьих ушек, это его слегка удивило. Парень сделал шаг по направлению к кабинке. Такую униформу носили официантки, но туалет-то ведь мужской. Да и не может девушка быть ростом с два метра. Заметив только сейчас приклеенную к двери бумажку, Ал начал сомневаться в здравом уме хозяина заведения. "Только для кроликов", - гласила надпись.
- Эй, деточка, ты в курсе, что это мужской туалет? - парень постучал, но ему никто не ответил. - Эй!
Повернув ручку, он потянул дверь на себя.
Дзинь!
Ни девушки с кроличьими ушками, ни какого-то намека, что это уборная - не было. На том месте, где должен находиться унитаз зияла большая черная дыра. На стене висела табличка со стрелкой, направленной вниз: "Вход". Не может быть, чтобы эта самая девушка прыгнула туда. Да и что тут делает дырка, больше похожая на нору? Осторожно подойдя к краю, Альфред заглянул вниз, там была кромешная тьма. Никакого разговора о предполагаемом дне не было. Голова неприятно загудела, начиная кружиться. Опасаясь упасть, Ал встал на колени.
- Тут есть кто-нибудь? - прокричал он в дыру. Его слова отдались эхом, но никакого ответа не последовало.
- Что за... - пол вокруг был мокрый, и неожиданно руки соскользнули с края дыры. Повалившись вперед, Альфред полетел вниз. Дверь кабинки со скрипом закрылась.
С замиранием сердца Альфред ждал, когда этот сумасшедший полет прекратится. Сердце как бешенное стучало в груди: удар, удар, еще удар.
- Господи! - прокричал он, но его голос потонул в свистящем ветре. Внизу на секунду мелькнула полоска белого света. Ал не успел этому обрадоваться: глухой удар о пол, треск сломавшейся кости и безумный вопль.
- Аааа... Черт! ...ть твою!!! - руку ниже локтя пожирал дикий огонь. Боль была слишком неожиданной и от этого еще более сильной.
- Черт! Черт... - сквозь зубы произносил Альфред, словно читая заклинание. Единственной мыслью было, чтобы боль наконец отступила. Что угодно, лишь бы она прошла. Но вместо этого хотелось кричать и кататься по полу, раздирая руками кожу.
"Убраться отсюда, убраться, - попытался трезво рассуждать Ал, осторожно придерживая левую руку и поднимаясь на ноги. - Где же тут чертов выход?" Вокруг не было ни души. И даже более, ни одного предмета. Лишь шахматная черно-белая плитка, бесконечно распростертая вдаль. Куда ни посмотри, нигде не было конца этому огромному залу. Ал поднял голову вверх. Черный, как смола, потолок и лишь одинокая маленькая светлая точка. Упав с такой высоты, но отделаться только сломанной рукой - чудо. Должен был умереть, но остался жив. А что теперь? Куда идти, когда боль разъедает мозг, стараясь свести с ума. Нужно постараться отвлечься от этих мыслей. Начать двигаться вперед. Казалось, этот огромный зал не принадлежал обыденному миру Альфреда. Жизнь тут замедлила свой ход, если вовсе не остановилась.
- Давай... не стой. Иди. - И хотя впереди ничего не было, это не значит, что нужно стоять на месте. Избавься от шока, тогда и боль возможно утихнет. Шаг, еще шаг. Тишина давила на уши. И если бы раздался, хотя бы один звук, Ал непременно его бы услышал.
- Давай, давай... - контроль над телом постепенно возвращался. Передвигаться стало немного легче, и в голове начало постепенно проясняться. Человек начал осматриваться вокруг, пытаясь заметить хоть что-нибудь кроме шахматной плитки. От черно-белых квадратов повсюду начинало рябить в глазах. Слабое дуновение ветерка было лишь несбыточным желанием. Хоть помещение было и огромно, но духота сковывала легкие, мешая дышать. Когда же это закончится?
- Так, доберусь вон до того квадрата и передохну, - вслух произнес он, задыхаясь. Альфред не знал, сколько уже идет по этому залу, но ноги болели, а воздуха не хватало. В очередной раз, взглянув на черный потолок, он все еще видел над собой белую точку "входа", горящую над ним как путеводная звезда. Рука так сильно уже не беспокоила. Если к ней не прикасаться, то вполне можно было вытерпеть эту ноющую боль. Почему Ал оказался тут, и в таком положении? Несправедливо! Он ничего не сделал, чтобы заслужить мучения в таком жутком месте. Хотелось все бросить и расплакаться от обиды и отчаянья.
Дзинь!
Ал насторожился: ему показалось, что он слышал звон колокольчика. Это был первый звук, раздавшийся в этом пустом и тихом месте. Резко обернувшись, Альфред увидел недалеко массивную дверь, возникшую, словно из ниоткуда, прямо перед самым носом. Она была около трех метров высотой, круглая и металлическая, какие обычно стоят в банках, защищая сейф. Ал медленно обошел дверь со всех сторон, казалось, что та просто висела в воздухе. Это странное место не переставало его удивлять.
- Что за черт? - Такое было возможно. Человек прикоснулся к серебристой поверхности, но тут же отдернул руку: дверь была ледяной. Шепчущие звуки заполнили собой пространство, затем раздались тихие стоны. А через секунду по поверхности двери пробежала мелкая рябь. Металл, подобный серебряному шелку, растягивался под множеством тянущихся рук. Альфред начал отступал, боясь, что они смогут дотронуться до него. На поверхности стали проявляться черты лиц. Они открывали рты, что-то крича и прося о помощи, но Ал продолжал пятиться от этой проклятой двери. Крики все громче и громче раздавались по залу. Голова чуть ли не взрывалась: непрекращающейся шум убивал клетки мозга, словно миллионы крошечных вулканов извергаются в твоей голове лавой безумства. Его одолевал страх. Ужас того, что он находится в этом месте, медленно пожирал его изнутри.
- Замолчите! Замолчите! - молил парень, продолжая пятиться. Но голоса не замолкали, а лишь разгорались с новой силой.
- Помоги нам! Помоги! Не оставляй нас! - стонущие голоса разносились по залу.
- Нет, нет!... Убирайтесь! - умолял человек. Пятясь, он наткнулся на что-то спиной. Испугавшись, что это еще одна дверь с теми жуткими созданиями, которые хотят его схватить, он резко отскочил в сторону и обернулся. Взгляд уперся в черный смокинг чересчур большого размера. Медленно подняв голову, он увидел его обладателя. Перед Альфредом стоял огромный темно-бордовый кролик. Широкие плечи, около двух метров ростом...Ал невольно сглотнул. Кролик непринужденно поправил белые перчатки на лапах. Потом взглянув на часы, недовольно вздохнул. Его длинные уши раздраженно дернулись, отозвавшись на настроение хозяина. Голоса сразу же замолкли, словно испугавшись чего-то. Кровавые глаза кролика и испуганные глаза Альфреда встретились.
- Опаздываем... - грубый бас резанул уши. Ал невольно сделал шаг назад. Что за сумасшедший мир находится под уборной "Асмодея"?
- Ты... кто? - как можно спокойнее, спросил Альфред.
- Кровавый Кролик, - без тени эмоции ответил гигант и улыбнулся. Длинный ряд острых клыков заставил Ала испугаться еще больше. Сломанная рука тут же отозвалась жгучей болью. Не дожидаясь от кролика больше никаких слов, парень хотел было бежать, куда глаза глядят, но тот неожиданно схватил Альфреда за плечи и притянул к себе. Человек начал упорно отбиваться. Острые зубы мелькнули перед глазами. Правую сторону головы пронзила острая боль. Кролик отпустил человека и тот мешком повалился на пол. Крича от боли, Ал держался за то место, где раньше было ухо. Кровь теплой струей стекала по коже, пропитывая рубашку. Кровавый кролик, прожевав кусок плоти, проглотил его, облизнувшись. И не обращая внимания на страдания куска мяса большего размера, он схватил того за ногу и без церемоний потащил к стонущей двери. При их приближении, дверь сама распахнулась, приглашая в другой мир. Черная дыра вновь манила в неизвестность. Кролик, подняв Альфреда до уровня своих кровавых глаз, с усмешкой произнес: "Развлекайся". Перехватив человека за шиворот, он закинул его в темную дыру, словно какую-то ненужную тряпку в мусорное ведро. Ал кричал от боли, от страха и от нахлынувшего безумия.
Ударившись лицом о ледяной пол, Альфред остался лежать. Ему не хотелось шевелиться, не хотелось думать, ничего не хотелось. Словно все чувства высосали, оставив пустую оболочку. Даже смерть казалась ему чем-то далеким и таким не реальным. Он ждал, когда кролик вернется, чтобы закончить работу, но сколько бы Ал не ждал, никто к нему не подходил. Вокруг лишь тишина.
"О, опять клетчатый пол..." - безразлично промелькнула мысль в голове. Вновь огромное помещение, ничем не отличающееся от предыдущего. Только на потолке уже не было знакомой белой точки, а плитка стала черно-красной.
- Почему не двигаешься? - тихое эхо раздалось по залу. Ал мгновенно пришел в себя, пытаясь понять, кто говорит с ним. Он старался не шевелиться, словно надеясь, что так сможет отделаться от "голоса", но тот все продолжал.
- Почему ты никогда не слушаешь, что говорят люди? - постепенно голос раздавался все громче. - Почему делаешь все наперекор?
- Заткнись! - закричал человек, стараясь зажать уши, так громко звучали слова, что он боялся оглохнуть. Казалось, что они отпечатывались в сознании раскаленным клеймом. Поднявшись на ноги, Альфред, прихрамывая, пошел вперед.
Дзинь!
Он резко остановился, услышав знакомый звон. Медленно обернувшись, Ал увидел недалеко от себя электрический стул, на котором сидел маленький кролик. Он был точной копией Кровавого, только лишь ростом с трехлетнего ребенка, который держал в руках маленький серебряный колокольчик.
- Что за черт? - тихо прошептал человек. Кролик, соскочив со стула, который тут же испарился в воздухе, медленно направился в сторону Альфреда.
Дзинь!
- Что есть боль? Что есть смерть? Что есть реальность? - монотонно произносил клон, переставляя маленькие лапки. Испугавшись, что ему снова причинят боль, Ал бросился на кролика, пнув его со всей силы, а потом здоровой рукой начал душить. Упоение свой силой, торжество одолевало разумом. Не успокоившись на этом, Альфред стал бить кролика мордой о пол, пока черный квадрат не стал алым от крови. Пот градом катился по лицу. Решив, что теперь ему ничего не сделают, Ал бросился бежать, а улыбка появилась на его лице. Впереди выросла очередная дверь, на этот раз совершенно обычная: деревянная с розовыми цветочками.
Дзинь!
У Альфреда екнуло сердце, все тело окаменело. Его улыбка так и застыла на лице. Он резко развернулся. Кролик медленно полз в его сторону, держа перед собой колокольчик. Его мордочка была похожа на кровавое месиво, но он все продолжал открывать рот и говорить. Ал попятился к двери.
- Что есть жизнь? Что есть человек?
- Твою мать! - ручка двери светилась оранжевым светом. Прикоснувшись, Альфред сразу отдернул руку, та была раскаленной до предела. От железа исходил яростный жар металла. И для того, чтобы войти, нужно было взяться за нее. Ал начал быстро стаскивать рубашку, чтобы обмотать руку, но не успел.
Дзинь!
- От чего ты бежишь? - тихий шепот раздался над самым ухом. Человек медленно повернув голову зная, что увидит. На его плече сидел кролик, свесив окровавленные лапки.
- Аааа! - в ужасе закричал парень, не раздумывая, хватаясь за раскаленную ручку и дергая ее на себя. Руку обожгла страшная боль. Казалось, кожа плавится на раскаленном огне как воск, капая на пол. Дверь легко поддалась, пропуская заблудшую овцу внутрь. Стараясь не думать о своих мучениях, Альфред бросился вперед. Оказавшись по другую сторону и наблюдая, как дверь медленно закрывается, он все еще слышал голос кролика.
- Что есть реальность? Что есть человек? - и пока тоненькая щелка света не исчезла, человек стоял в полном оцепенении, слушая этот тихий монотонный голосок. Этот мир был похож на опухоль мозга, где верх и низ меняются местами, смешивая реальность и безумие. И не было ему конца.
Дзинь!
Дзинь!
- Добро пожаловать! - приветливо раздался голос позади. Ал оказался в стеклянной комнате, где весь пол, стены и потолок были из зеркал, в которых он отражался. Секундная рябь - и изображения изменились. Каждое зеркало стало показывать отдельные эпизоды из жизни этого человека: его поступки, выражения лица. Ала со всех сторон окружала его собственная жизнь.
- Кто ты? - продолжал незримый собеседник. Альфред не спешил отвечать, он лишь мотал головой, переходя от одного изображения к другому. Первый раз он увидел свою жизнь со стороны. Ему было непривычно и непонятно, неужели тот человек по другую сторону зеркала, он сам?
- Я человек! - как можно увереннее, сказал Ал. Голос громко рассмеялся.
- А что есть человек?
- Эм...я... - парень не знал, что ответить. Его взгляд метался от одного зеркала к другому, пытаясь в них отыскать ответ. Но он никак не мог найти истину. Он...
- Нет! Нет! Я не могу быть никем! Я человек! А все вокруг лишь иллюзия, - запротестовал Альфред, обводя рукой комнату. - Это не я!
- ... - все отражения застыли статуями. Медленно, словно заводные куклы они повернули головы к человеку.
- Мы - это ты! Ты - это мы! - хором начали произносить они. Все разом оказались возле зеркал. На тысячах лиц Ала заиграла дьявольская улыбка. Руки медленно тянулись к нему со всех сторон зазеркалья. Человеку некуда было спрятаться, тут он везде был в ловушке. От себя было не сбежать. Руки ползли по его плечам, обхватывали ноги, прижимались к груди, рвали на голове волосы.
- Ты... наш... - выли отражения, подобно голодному зверю, спущенному с цепи. Они начали хватать Ала и тянуть в разные стороны. Тот кричал от боли, пытаясь освободиться. Сильнее и сильнее, его разрывали на части с нечеловеческой силой. Хрустнула кость. Альфред издал жуткий вопль. Еще хруст, звук разрываемой ногтями плоти. Крик боли потонул в радостных голосах. Отрываемое мясо и кровь, стекающая по коже.
- ААААА!!! - она лилась рекой из того места, где секунду назад еще была рука. Оторванная конечность потонула в жадных лапах двойников. Кровь заливала пол, попадая в рот тем, что находились снизу. Облизываясь, они старались испить как можно больше и стали отчаянно раздирать ноги Ала. Через секунду звук отрываемой ноги слабо пронесся по комнате, в которой царил хаос. Альфред упал на пол, пытаясь кричать и сопротивляться, но шок от боли давил на него, мешая прийти в себя. Хруст костей, еще хруст. Радостный вопль, и от ног не осталось ничего, кроме торчащих из разодранного мяса костей. Ал уткнулся лицом в одно из зеркал. В нем он видел не какого-нибудь клона, а самого себя: изувеченную, окровавленную оболочку с пустыми глазами. Другие зеркала страстно пожирали конечности, не обращая особого внимания на свою жертву. Им пока хватало мяса и крови, чтобы дать начало пиру. Они забирали то, что принадлежало им.
Серые безжизненные глаза смотрели на свое отражение, в котором лежал полуживой человек, истекающий кровью и мечтающий о смерти. Позади начала медленно подниматься тень. Выпрямившись в полный рост, существо наклонилось над Альфредом. Кровавый Кролик, радостно улыбаясь, схватил человека за волосы, приподнимая ему голову. Одно быстрое движение, дикий вопль, и два глазных яблока, насаженные на пальцах. Блаженно улыбаясь, Кролик запихнул их в рот. В его руке появился большой клинок с изогнутым лезвием.
Вжих!
Зеркало залило теплой кровью. Темная фигура стояла и смеялась, держа в лапе отрезанную голову с пустыми глазницами, из которых подобно слезам, текла алая кровь. А хохот все раздавался по зазеркалью, погружая этот маленький мир в еще больший хаос.
Кап!
Резко раскрыв глаза, Альфред мигом принял вертикальное положение. Вокруг него была все та же обстановка уборной клуба "Асмодей": светлые стены и одиноко мигающая лампа. Сердце стучало как бешенное, отбивая барабанную дробь и совершенно не желая успокаиваться. Что за безумства ему привиделись? Одна лишь мысль об испытано начинала пугать его. Рубашка намокла от пота. Во рту жутко пересохло. Поднявшись, Ал на дрожащих ногах подошел к раковине. Всего пара шагов, но столько труда стоило их сделать. Виски ныли, а голова раскалывалась. Было ощущение, что кто-то взял дрель и пытается проделать дырку. Убедившись, что с ним все в порядке, парень начал умываться, стараясь больше не смотреть на свое отражение в зеркале. Воспоминания были еще свежие. Его пугало, что если он будет смотреть, то изображение сможет ожить. Пульс участился.
- Неужели сон? Господи... - тихо шептал он себе под нос. Раздался слабый скрип. Альфред резко обернулся. Дверь последней кабинки слегка покачивалась от сквозняка. Маленькое окошко под потолком было открыто, проветривая помещение. Свежий ночной воздух немного успокоил Ала. Он пытался убедить себя, что все в порядке, и пугаться нечего. Медленно переставляя ноги, он подошел к кабинке, удостовериться, что все в порядке. Именно на ней в прошлый раз висела табличка "...для кроликов", но сейчас ничего не было. Осторожно толкнув рукой дверь, парень заглянул внутрь. Обычная кабинка со всей необходимой сантехникой - никаких черных бездонных дыр. Облегченно вздохнув, Альфред направился к выходу, посчитав, что не помешает выпить и как можно скорее забыть это наваждение. Когда он вышел в общий зал, а в уборной стало тихо, дверь последней кабинки со скрипом захлопнулась.
В зале было довольно шумно. Середина ночи означала лишь, что веселье в самом разгаре. Толпа людей развлекалась во всю, словно последний раз в жизни. Крики действовали Алу на нервы. Уткнувшись взглядом в пол, он шатающейся походкой добрался до барной стойки, пытаясь сосредоточиться. Он думал вернуться к друзьям, но сейчас не хотелось их видеть. Если бы среди них был его лучший друг, он естественно обратился к нему за поддержкой, но таковых не было, а значит, помочь может только алкоголь.
- Эй, налей как обычно, - парень хлопнул рукой по столешнице, привлекая внимание копающегося под стойкой бармена. Алу жутко хотелось выпить. Он был готов отдать все что угодно, лишь бы развеять проклятый сон.
- Да, да, сейчас, - отозвался мужчина. И выпрямившись, поставил перед застывшим клиентом большую кружку. Улыбаясь во всю ширину острых зубов, перед Альфредом стоял Кровавый Кролик, который тщательно протирал бокал. Черная рубашка с бабочкой, часы на левой руке, но это определенно был не человек.
- Ублюдок! - Слепая ярость одолела Альфредом, и он бросился на своего мучителя. Повалил того на пол и стал яростно бить его по лицу, смеясь: "Кому теперь весело?! А? Весело тебе, чертов кролик!?" Оставив неподвижное тело, парень выпрямился. Его взгляд упал на собравшихся в зале посетителей. Все стояли и смотрели на человека своими кроваво-красными глазами, а длинные бордовые уши нервно подергивались. Кролики, повсюду были Кровавые Кролики. Весь зал был заполнен ими. На них были джины, майки, платья... И они все были заодно. И все улыбались, подходя ближе, стараясь причинить Алу новую боль. Захлебываясь собственным хохотом, он забрался на стойку. Взяв в руки бутылки от выпивки, Альфред закричал на весь зал, стараясь перекричать музыку: "Подходите, уроды ушастые!" Не дожидаясь чьей-либо реакции, бросился в толпу. Крики, разбивающееся стекло, треск сломанного дерева, тошнотворно-железный запах крови, паника и дикий хохот.
- И куда его? - Два кролика в полицейской форме стояли возле фургона, из которого доносился голос Альфреда.
- Что есть реальность? Вы знаете, что значит человек? Ха-ха-ха!! Человек, слышите... а ведь вы даже не люди.
- Туда же, куда и остальных, - покачав головой, произнес второй. - Тц, черт! Это уже третий случай на этой неделе. Ладно, вези его. Думаю, ему там понравится. По крайней мере, никто не жаловался: оттуда и не выпускают, - вой полицейских сирен, распоряжение врачей, срывающиеся от плача голоса пострадавших и толпа зевак. Все смешалось в одной куче, порождая порочный круг. А смех все разносился по кабине полицейского фургона, рассекающего улицы ночного города.
- Чертов кролик, чертов Кровавый кролик... Что есть реальность?! Реальность... А кто люди? Тут есть люди? Я же человек. Человек! Или... - глаза опутала пелена страха. - Или я тоже... Дзинь!