Рука чуть дрогнула, закончив выводить слова. Ха, стихи... Знали бы все эти командорские крысы, что их непосредственный начальник, гроза всего командного пункта ЭСХ - экспериментальной службы хронологии - сидит сейчас у огромного, во всю стену окна, и пишет стихи. Надо же, раньше, имея и свободное время, и миллион иллюзий о будущем, и веру в хорошее и понимающее руководство, и в честность всех гамбитов и операций...Короче, тогда он стихи не писал.
А сейчас, сполна узнав все детали военных и хронических операций, все грязные подробности заговоров и подстав, научившись видеть весь айсберг планов Командной верхушки - нынешнего управления ЭСХ - узнав, что они не брезгуют ни какими методами, притворяясь понимающим руководством, что в их традициях жертвовать мелкими отрядами для идеальной интриги...
Сейчас он мог писать стихи. И жалеть. И понимать.
Вот только помочь он не мог.
Раньше всё было проще - вот враг, а вот - друг. Другу помоги, врага убей. Иногда, конечно, случались и исключения. Но редкие.
Несколько операций, в процессе которых он постепенно переставал верить Командной верхушке...
Как же просто это получилось - просто перестать делить возможные варианты на "можно" и "нельзя". Можно всё, что нужно - это принцип Командной верхушки. Но они забывали про "нельзя". А вот Кар Тан про него не забывал. Можно всё, что нужно, и всё, что можно - всё нельзя. Звучит сумбурно, но подстав за ним не водилось. И людей на смерть с улыбкой он не посылал.
Он поручал это другим.
Жаль было этих мальчишек и девчонок, семнадцати-восемнадцати лет от роду, уверенных, что на них лежит вся ответственность и опасность. Впрочем, опасность на них действительно лежала.
Эти ребята напоминали Кар Тану самого себя в начале службы. Такие редко выживают среди интриг Командной верхушки, зато уж когда выживают...Хотя нет, не "когда". Если.
Если они выживают...
Как же это просто - драться, не думать, бежать, но не рассуждать, верить или не верить - до конца...
Это просто. Но у него уже не получается.
Кар Тан отложил в сторону исписанный листок и подошёл к окну.
Окно было большое, могучее. Бронированное стекло, толщиной в десять сантиметров, было абсолютно прозрачным. На века делали. Или боясь войны...которая может начаться всегда - он, Кар Тан, следит за делами Командной верхушки, но только за теми, которые касаются внутренних дел. На международном уровне слишком скучно...Угроза-то, конечно, больше, как и опасность, как и ответственность, как и интриги и их цена...Но всё это - за маской доброжелательности, за вежливым оскалом ядовитых зубов...
Наверное, он слишком прямолинеен.
Он отвлёкся от своих мыслей и посмотрел за окно. К посадочной полосе подходил серебристо-белый лайнер.
А вот и ребята.
Дети, дети...Бедные дети. Вряд ли кто-нибудь из них выживет в этом противостоянии интриг, полавирует между интересами Командной верхушки и кодексом ЭСХ... Но, может быть...
Бедные ребята. Они ничего не знают.
Да и зачем им?
1
Серебристый лайнер плавно подлетел к посадочной полосе и завис в воздухе. Это было высшим пилотажем для курсантов - лайнер очень неохотно останавливался на одном месте. Очень немногие могли в такую минуту удерживать рукоять динамики перемещения в одном положении, да ещё и осторожно и с одной скоростью вращать эту самую рукоять по часовой стрелке, да так, чтоб рука ни разу не дрогнула, да ещё в это время опустить лайнер вручную - ведь рукоять в это время занята удерживанием машины в неподвижном состоянии.
Чаще всего опускали лайнер рукоятью, поэтому зависали лайнеры в воздухе редко. Только три человека из младших курсантов могли остановить лайнер в воздухе и без помощи рукояти динамики опустить его на землю. Стан был одним из них.
Нет, даже не так. Он был не одним из них.
Он был лучшим.
Полуприкрытые веки скрывают обычно быстрые и наблюдательные глаза, правая рука лежит на рукояти динамики и вот уже которую минуту без перерыва, без сбоя, ровно и плавно движется по кругу. Левая рука что-то быстро выстукивает на белой пластине ручного управления, а губы быстро шепчут какие-то команды. Что за команды, Виль никогда не понимала - ручное управление не имеет распознавателя голоса. Но это было естественно, и Виль никогда не спрашивала, что он шепчет.
Да и не ответит ведь.
Рядом с Виль заворочалась Таль - её отражение. Хорошо иметь сестру близняшку, подумала Виль, глядя свои же глаза. Вернее, не в свои, а в Таль, но так как они почти одно и то же...
Но тут Стан резко пристукнул пальцами по панели ручного управления, и лайнер дрогнул, коснувшись земли.
- Время земли, - выдохнул Стан традиционную присказку. Пилоты - они все немного суеверны. Потому что больше верить в небе не во что. Только в суеверия...да в высшие силы.
- Земля вне времени, - откликнулась Таль, потягиваясь. Этот ответ уже стал почти такой же традицией, как и само приветствие тверди под ногами. А придумали его курсанты ЭСХ, слегка переделав девиз спецшколы.
Школа, школа. Хотя нет, скорее уж центр подготовки разведчиков и спецназовцев.
До сих пор странно поверить, что мы с Талькой действительно вошли в младший отряд спецназа ЭСХ. Всё лишь потому, что близнецы-зеркайт встречаются ой как редко.