Батый Ирина : другие произведения.

Во славу Божию

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1)Издана отдельной книгой в "ИНФО", Саров, 2006. 2) Ряд стихов из сборника удалось напечатать в лит. журнале Великороссъ, в номерах 2 и 3 за 2007 г.
  Ирина Батый
  Во славу Божию
  Стихотворения
  Саров
  2006
   духовная поэзия РПЦ [Батый Ирина]
  
  Батый И.М.
  Б45 Во славу Божию. Сборник стихотворений. - Саров: "ИНФО", 2006.
  
  Вниманию читателей представляется сборник стихов Батый Ирины. В настоящем издании содержатся религиозной тематики. Автор - жительница города Саров, Нижегородской области. Работает научным сотрудником в Федеральном ядерном центре. Член литературного клуба "Саровские ключи".
  Со стихами автора можно познакомиться на национальном сервере поэзии в сети Интернет по адресу:
  www.stihi.ru/author.html?stih_ss
  
  Содержание
  
  Цикл "Русь не умирала" 6
  Цикл "Праздники" 14
  Цикл "Любимым"... 19
  Цикл "Пароход богоискателей" 23
  Цикл "Не быть мне в Оптиной" 29
  Цикл "Поездка в Раифу" 35
  Цикл "Петербургское". 46
  Цикл "Икона святой Руси" 50
  Цикл "О св. Серафиме Саровском" 55
  Цикл "Торжества в Сарове" 66
  
  
  Цикл "Русь не умирала"
  
  
  Старца в Пскове вереница лиц пытала:
  - "Возродится ли Отчизна-Третий Рим?"
  - "Истина же в том, что Русь не умирала.
  В простоте народа дух Христов храним.
  Зри, где просто, там и ангелов по сто,
  Где же мудрено, там бесам быть дано".
  "Римлянки"- простые бабушки в слезах
  Те, что плакали в церквушках о грехах,
  Бога умолили Русь вернуть на путь.
  Ты души святой их подвиг не забудь!
  
  
  Спас, ярое око
  
  Нет киотов резных, не несут под иконы цветы.
  В наготе неприкрытой юродствует божий алтарь.
  Здесь на ликах святых оружейного залпа следы.
  На них светит с тоскою в разбитые окна фонарь.
  
  Задувает, на каменных плитах сугробами снег.
  Неприкаянный ветер морозную стужу несёт.
  Хоть невольные слёзы польются по краешку век,
  Да озябшие губы поют: "Слава Богу за всё!"
  
  Эхо где-то под куполом звякнет, разбив слов хрусталь.
  Их непрочную, хрупкую веру ничто не спасёт.
  Хоть свидетелей нет, разве только ворчливый февраль,
  Виновата и каюсь, в ответе я, Боже, за всё.
  
  Опустели, заброшены сёла клеймённых злом мест.
  Ни души, ни двора у потомков крестьян той поры.
  Не смогли с колокольни сорвать позолоченныё крест.
  И, разбившись, угас большевицкий безбожный порыв.
  
  
  Русский простак
  
  На известные русские клич и вопрос:
  "Виноват кто?" и "Делать что ж будем?"
  В маете иль бандитских, иль нищенских буден
  Ищут люди ответ. Мы идём "под откос".
  
  Нам не бросит с посудины троса матрос,
  Нет ни в чём в мире всём нас спасующей тверди.
  На Руси, как в трясине, движения - к смерти,
  И большак уж могильной травою зарос.
  
  Так наш русский простак оказался в грязи.
  В той, что баня едва ли поможет отмыть.
  За подмогой к друг к другу: "Как горе избыть?"
  Потянулись, искали покрепче кряжи,
  
  Не нашли. Всяк герой - кто в запой, кто за "ствол".
  Погляди, на земле справедливости нет!
  Попугай выбирает судьбы злой билет.
  И шарманщик таит с негодяем родство.
  
  Пусть Иваны припомнят свет веры дедов.
  Пусть нам будет опора, надежда, приют!
  И с трудом, подымая с руин, вознесут
  В вышину золотых куполов крест Христов.
  
  Родины Пустыню я ль не полюблю?
  
  Скудная природа и печаль во всём.
  Вражии набеги и тяжёлый труд.
  Да, народ России часто не путём,
  А тропой страданий бедствия влекут.
  
  Но молитвой дышит русская душа.
  Претворяет муки в слёзные слова:
  "Боже! Нет ли Ване в рае шалаша?
  И доколь под игом будет голова?"
  
  Робко и несмело смотрит в Небо Русь,
  Словно и не смея русской быть. Не трусь!
  Ведь печаль святая до Небес дошла,
  Там благословленье божье обрела.
  
  Духом укрепившись, благодать стяжав,
  Святостью высокой честь себе снискав,
  Русь отныне учит всю Вселенную.
  Родины Пустыню я ль не полюблю?
  
  
  Аллилуйя!
  
  Пришлось однажды поздно мне пешком идти
  Уныло в стылых сумерках домой брести.
  Чу, слышу вдруг вдали церковные напевы,
  Как "аллилуйя!" восклицают в хоре девы.
  
  Так дивно звуков торжество в простом том гимне.
  В безлюдной местности окрест одной слышны мне
  Священника милующего гласы: "Мир всем!"
  Всё смолкнет разом, завершится службы ход в семь.
  
  Тихонько, покаянно белый снег идёт.
  Деревья бьют поклоны, воронье орёт.
  Как хочется услышать вновь мне: "Аллилуйя!"
  О, церковь бедная! К тебе опять приду я...
  
  
  Сокровища
  
  Литургия в храме новом.
  Женский хор поёт медово.
  Службу правят чинным ходом.
  Свечи жгут перед киотом.
  Все тут в сборе. Так проси,
  Каждый: "Господи, спаси!"
  Двери настежь. Люда - море.
  Прихожане аж в притворе.
  Матушки и детвора
  Ждут, когда придет пора -
  Ко причастью призовут
  И дорогу им дадут.
  
  Бабий шепот, детский гам,
  Суета платочков белых.
  Жарко, пот по лбу к глазам
  У причастников несмелых.
  "Вот сокровище больное!" -
  Скажет мать, идя к амвону,
  На руках неся родное,
  И вздохнет подобно стону.
  Тут три пальчика скрепив,
  Карапуз кладет сам "крест",
  Следом, ручки уложив,
  С ложицы причастье ест.
  
  
  Язык чудес
  
  В тихом храме в малом граде
  Происходят чудеса.
  И откуда, Небеса,
  Нам такое... То награда,
  Знак беды иль слезы Бога?
  Мы в смущеньи, в страхе внемлем.
  Вести ль ангелов приемлем,
  Иль Антихрист на пороге?
  Отчего неясен в слоге
  Смысл небесного посланья?
  Оттого ль, что нет желанья
  Наказать людей виновных.
  Царство божее любовным,
  Тихим веяньем коснулось
  Сердца грешников. Вернулось
  С покаянием не ложным...
  
  
  
  Крестный ход в Сарове
  
  Наш крестный ход хоругвь несёт,
  Фонарь с огнём, икону Спаса.
  По переулкам "Арзамаса"*
  Нас звук акафиста ведёт.
  
  От древних стен монастыря
  Под звон литых колоколов
  Поистечёт река голов,
  Огнём свечей в пути горя.
  
  Но словно по полю пройдёт
  Богоискателей поход.
  Отгородился весь народ
  И под иконы не идёт.
  
  А скоро юбилея ждешь ты:
  Саровской пустыни места
  Не пережили лет тех ста.
  Святыни все в леса одеты.
  
  В пасхальной радости грядём
  Мы по тропинке Преподобного.
  И в Дальней пустынке споём
  Молебна плач богоугодного.
  
  * - город Саров ранее назывался Арзамас-16
  
  
  Цикл "Праздники"
  
  
  Рождественская радость
  
  Синие тени на белом.
  Кружево тёмных деревьев.
  Звон колокольный в деревне
  Стынет хрустальным напевом.
  
  Бьётся метель-завирушка,
  Словно бы плача и каясь.
  В церковь бредёт, спотыкаясь,
  В ветхой шубёнке старушка.
  
  А в вышине звёздных кущей,
  В вечности дней невесомо,
  Славимый ангелов сонмом,
  В яслях дитяте - бог Сущий.
  
  Смотрит на мир Он печально,
  Тянет младенчески руки:
  Мир не похож на хоругви.
  Плачет и молит о жальном.
  
  Ангел слезинки заметит
  И, с сострадания ношей
  К нищей, к старушке хорошей...
  Путь ей в потёмках подсветит.
  
  Вот богомолка ликует:
  - Слава Тебе, Боже правый!
  К церкви дойти мне управил...
  Что же найти в ней взыскует?
  
  Там и светло, и отрадно.
  Батюшка псалмы читает.
  Дым-фимиам навевает.
  Теплится свечек изрядно.
  
  Бедной старушки подруги
  Перед иконой падут ниц:
  - Боже, призри сирых трудниц,
  Наши страданья и муки!
  
  - Нынче озябнувшим душам
  Радость родится на Небе.
  Не во дворце, а во хлеве...
  Плачет младенец, послушай!?
  
  - Что ты, окстись, показалось.
  Нету младенцев в округе
  Богом забытой Калуги.
  Ветра должно это шалость.
  
  И на иконе возьмётся
  Ветошью стёклышко чистить.
  Там, где Младенец к Пречистой
  В страхе от напасти жмётся.
  
  Синие тени на белом.
  Кружево тёмных деревьев.
  Звон колокольный в деревне
  Стынет хрустальным напевом.
  
  Бьётся метель-завирушка,
  Словно бы плача и каясь.
  В церковь бредёт, спотыкаясь,
  В ветхой шубёнке старушка.
  
  На Троицу
  
  На Троицу - гроза бушует.
  Стихия ветра злобой дует.
  Воды потоки отовсюду
  Преградой на дорогах люду.
  Пук молний вышнего огня
  Сверкает в сумереках дня.
  Земля в грозе союз явила
  С водой, огнём и ветром. Сила!
  Так греки в древности судили.
  И в том язычниками были.
  Но в храме, в зелени берёз*
  Мы избавляемся от грёз:
  Не в силе Бог, а в Правде суть,
  И с нами Дух святой пребудь.
  
  * - на Троицу в храмах ставят деревца берёз
  
  На Покров
  
  Все излишки сокрушила осень.
  Среди туч не отыскать уж просинь:
  В небе серый полотняный лён.
  Люд туманом сизым ослеплён.
  Ёжатся без листьев перелески,
  В них рябин лишь яркие подвески.
  Истлевает в пяльцах трав канва,
  И видны цветы в узорах лишь едва.
  Кляксой прописались в них вороны.
  Им, негодным, мало веток кроны.
  И шумят, пророчат людям вред.
  Что ж спасёт постылый мир от бед?
  Снега роскошь! Светлые покровы
  Белизной своей чисты и новы.
  Им не будет до весны износа,
  Коль даст Бог ядрёного мороза.
  Ткань наряда инеем искрится,
  А по краешку - позёмка серебрится.
  С чудным блеском свыклися глаза,
  Отчего же катится слеза?
  Зависть, пакости и злость людские.
  Неужели мир мой в Божьей скинье?
  К Богу крик молитвою из слов:
  - Дай мне Божьей матери покров!
  
  На Вознесенье
  
  На Вознесенье: низких туч сгущенье
  И тени тьмы, как недостаток света.
  От них растает яблонь ворох цвета.
  Чу, праха шорох: лепестков паденье.
  Лишь одуванчик жмётся в кулачок
  И цвет таит до первого луча.
  Под солнцем вспыхнет вновь его свеча.
  Свидетель Бога - маленький цветок.
  Так кажется порою: нету хода,
  И в праздник мглой окутывает жизнь.
  Но, посмотри, в небесную отчизну
  Не все пути отняты у народа!
  
  Пасхальное
  
  Дремлет устало над речкою божья Гора.
  В полночь для постников тихой молитвы пора.
  В тёмное, цвета небес, мы одеты, как в бронь.
  Свечку затеплим и спрячем от ветра в ладонь.
  Тесной, нестройною стайкой пойдём за крестом.
  Ныне воскреснет. И будем, как встарь, со Христом.
  Бархат хоругвей плывёт в непроглядную ночь.
  "Смертию смерть" продолжают хористы толочь.
  Радостно колокол бьёт благовестие дня,
  Светлой, пасхальной зари для тебя и меня.
  Праздник. И белые церкви народом полны.
  Истинный час наступленья желанной весны.
  
  Цикл "Любимым"...
  
  Любим, и словно солнышком согрет вполне.
  Ценим и защищён, и чаша благ - полней.
  А одиночества среди людей боятся
  И в общежитии огромных свор ютятся.
  Но на путях широких заблудиться можно.
  И в божьем мире не найти Творца. И ложно
  Мещанское покойное гнездо "своих",
  Доколе в нём за всё не хвалят Бога их...
  О, да! Богатство всякого - любовь извне.
  Как сохранить сей клад на жизненной стезе?
  В миру нетленное сокровище стяжите!
  По заповедям божиим, любя, живите.
  
  
  Об известной российской лени
  
  Чинный европеец знает наперёд
  Все свои доходы каждый час и год.
  А спроси в России: "Завтра что грядёт?",
  "Либо урожай нам, либо недород".
  А судьбы удары нынче что ни день.
  И пеняют русским: "Отчего вам лень
  Рассчитать, собраться, запасти багаж?"
  Да беспечный Ваня в лени входит в раж:
  "Как на свет явился из небытия?
  Не своею волей путь избрал сюда.
  И в житейском море челн несёт меня
  Без руля, и равны счастье и беда.
  Я-то полагаю, а рассудит Бог,
  Всех причин причина, и всему итог.
  Нечего искать нам выгод в суете...
  Душу не губи в напрасной маете! "
  
  Где ж ты?
  
  Жизнь каждого - крест и хождение в свете.
  За серостью буден не видим призванья.
  Той миссии, что порассчитана в смете
  Божественных планов для мира творенья.
  Себя мы никчёмными зрим, не у дел,
  И что-либо важное: где уж нам сделать...
  Кусок заработать - вот цель и предел.
  Меж тем не слабы ведь, как можно подумать.
  Для Господа каждая в мире душа
  Значеньем полна во симфонии света.
  Но дети Адама, свободно дыша,
  Не слышат призыв, Бога крик - без ответа...
  "Где ж ты?" - раздается средь Райских садов.
  Зовет "рыбарей человеческих душ",
  Но миссионеров Христа - нет следов.
  Есть только халтурщики, рвущие куш.
  
  Клад сердца
  
  В каждом сердце надо клад искать.
  А зачем? Да чтоб обогатиться.
  Мы - рабы ленивые, и тать
  Не дает нам в поисках трудиться.
  Загляни ты ближнему в глаза,
  В сердце каждого найдёшь таланты,
  Бога зрак в улыбках и слезах.
  Хоть в борьбе с грехом мы не гиганты,
  Есть у нас от Бога единенье.
  Доброе общенье - благо людям.
  Важно тут: и милость, и терпенье.
  Братиев своих - не обессудим!
  
  Пока ты не святой...
  
  Быть простецом иль развивать себя?
  Нельзя зарыть от Бога данный дар
  И избежать лукаво судных кар.
  Разбогатей: иль чувством ты, любя,
  Иль здравым и возвышенным умом,
  Иль верою святой на руку Бога.
  Держись у чистого души истока,
  Ведь враг коварен, бьёт не напролом.
  Вооружись христовый воин к бою.
  Посильный вклад внеси в жизнь Православья.
  Сказать возможно будет: "Прав ведь я,
  Со мною Бог!" Врагу же: "Бог с тобою!"
  
  Горе вам, смеющимся...
  
  Горе вам, смеющимся... Восплачете,
  Дух опустошая в вечной суете.
  Знайте, человеку образ свой дал Бог.
  Смех же в беспощадности огня жесток,
  Делает ранимыми весельчаков:
  Обожжёт иронией, вот ты и готов!
  
  Анекдоты - травят, колкостями бьют.
  Словно алкаши здесь юмор пьют и пьют.
  Тёмный едкий смех кривит хахашника,
  Возвеличивает "я" насмешника,
  Расcлабляет волю: когда всё равно,
  Всё вокруг - никчёмно, мелко и дрянно.
  
  Мир перевернулся у хохотунов:
  Добрые соседи - цирк из клоунов,
  Желчных же артистов полюби, страна!
  Смеху поддаёшься - и душа больна.
  Горе вам, смеющимся... Восплачете,
  Дух опустошая в вечной суете.
  
  
  Цикл "Пароход богоискателей"
  
  
  * * * * *
  
  По Волге-матушке открыли судоходство.
  Из Нижнего до города на Каме теплоход
  Отчалил по волнам во первый свой поход,
  И взял над нами, странниками, руководство.
  
  Люд на его борту - на острове во хляби,
  И пусть не утихает дождь и шум ненастья,
  Вот чайки ж на лету срывают крошки счастья,
  И мы найдём убежище средь жизни ряби.
  
  Маршруты нынче на Руси - в монастыри.
  Четыре дня паломниками в храмы Бога.
  Найдём, иль нет ответы у сего порога?
  Ведь есть же где-то истинные пастыри.
  
  Послушайте, не важно, что покуда сотня
  Таких, как мы, искателей святой Руси,
  Не продал и не пропил тут Народ души,
  Когда чужак богатства злым обманом отнял.
  
  Земля Иуды
  
  Остров на Волге, Свияж, есть и он -
  Сказок приют и кошмаров притон.
  Всем, кто плывет тут, видны купола,
  Места сего же история зла.
  Был он оплотом царю на войне,
  Бил орд татарских атаки извне.
  И, укрепив православных, расцвёл,
  Белых соборов с десяток обрёл.
  Время лихое накрыло Свияж
  Крыльями зла. И Руси демонтаж
  Всё разорил. Революции бунт
  Рубит с плеча, митингует с трибун.
  Троцкий тут как-то раз чёртом возник -
  Идол из гипса Иуде воздвиг.
  В лагери загнан татарин и росс,
  Устлан костьми их весь волжский откос.
  Ныне намного ль счастливей пора?
  Только народ потянулся сюда.
  Ищет остатки той, Божьей Руси.
  Плачет, скорбя, над убитых костьми.
  
  
  Чистополь
  
  Пароход по Каме вниз плывёт
  И, дугу чертя, заходит в порт
  Прислонить в ночи усталый борт.
  - "Тут, в Чистополе, гостей кто ждёт?"
  Гид ведёт нас сумеречной мглой
  По проспектам главным. - "Света нет?"
  - "Фонари здесь роскошь", - дан ответ.
  - "В чистом поле будто б... Боже мой!"
  - "Тут военною порой поэт
  Тёркина-героя создал нам,
  А бои гремели где-то там,
  И прошло с тех пор так много лет".
  - "Отчего ж разруха здесь сейчас,
  Стены без окон и крыш, разгром?
  Мы - не здешние, мы - не поймём...
  Иль в России ныне худший час?"
  - "Город, что служил гнездом поэтам,
  Ныне без царя и без советов.
  И теперь вопросы без ответов.
  Бедность по щелям и тут, и там".
  Поздно уж стучали в двери храма
  В неурочный час, взалкав мольбы
  За Россию. Бога умолить бы -
  Вызволить народ из тьмы бедлама.
  
  Елабужский погост
  
  Елабуга. Церкви - руины.
  Их остовы в улиц путине.
  Убоги и обделены
  Людьми, потому и бедны.
  Гостей тут везут на погост.
  Марины Цветаевой прост
  Последний приют на земле.
  Безвестен, безлюден вполне.
  Гордятся поэтом почившим.
  Читают бессмертные вирши.
  Смакуют судьбины изломы,
  Открытые двери дурдома.
  Жестока усмешка итога:
  Отрекшись от милости Бога,
  Запутавшись в сетях людей,
  Ушла в никуда... Без судей.
  И где ты, Марина, сейчас?
  Душа ведь в аду, и от нас
  Сокрыты останки твои.
  Лишь камень громадой стоит.
  А ты - где-то тут, где-то тут...
  Тропинки кладбища влекут
  Приезжих безадресно вглубь:
  Развейте забвения мглу!
  Сорвут земляники цветы,
  Истопчут в ограде траву,
  Пытаясь найти наяву
  Намёк или призрак - где ты?
  
  Булгар
  
  В параллельных мирах бытия и идей,
  В лабиринтах пространства и времени тока
  По гордыне своей Человек силу рока
  Испытует и мнит, что есть власть у людей.
  Прогибают властители мир под себя.
  Кирпичом современным городят Булгар
  По лукавым проектам казанских татар:
  В цвет желанных идей красят хлам бытия.
  В самом деле, не трудно ж вам вообразить,
  Что татары - далёкие братья болгар,
  Хитрецов, убежавших в Европу. Булгар -
  Для татар мифотворчества сладкого нить.
  О, Великая степь! Коль с десяток домов
  Из булыжника сложены в волжском селе,
  Значит, был тут столичный Сарай с медресе.
  Ничего, что ни писем, ни книжек томов...
  Для чего? Ведь, собрав намогильные плиты
  Со окрестных краёв, по трём буквам толмач
  Всему миру докажет: татарин - богач.
  Всё его: и Симбирск, и земля московита.
  
  Моя Казань
  
  Возможно, однажды казанская пристань
  И вас повстречает прохладой гордячки.
  Причалим, товарищ, устали от качки...
  Здесь наша земля, здесь я не был лет триста!
  Пройдёмся по улицам. Сердце защемит:
  Здесь русским пахнёт во купеческом ряде.
  Смотрите-смотрите! Ведь завтра под снос де...
  Ряд шопов Европы домишки заменит.
  Как грустно! Забыты Максима "науки",
  Шаляпина бас, Менделеева знаки,
  Картины у Шишкина. Истинно враки:
  Ульянова бунт, Лобачевского глюки!
  А Булгар спасёт, отведёт во Европу!
  Вот только отстроят по римскому плану
  Татар алфавит, и властителей клану
  Покажут у Папы святейшую попу...
  Татарин иль ненец, мордвин иль мариец
  Равно для Европы вы - "русские свиньи".
  Ненадобны вовсе вам буквы латиньи -
  Не знает татар в Риме гордый Латинец.
  
  Источник союза
  
  Нижнекамская пристань
  раскрыла объятия нам.
  Покоримся ей радостно,
  выйдем на берег святой.
  Здесь чудесный источник
  с прозрачной и чистой водой
  По откосу струится,
  и лижет бока валунам.
  
  В стародавнее время
  случайно нашёл исламист
  Сей источник, а в нём -
  образ "Троицы", Бог знает чей.
  Так явилась причина
  считать ту святыню своей
  И татарам, и русским.
  Союз их прозрачен и чист.
  
  
  Цикл "Не быть мне в Оптиной"
  
  Монастырь Русской Православной Церкви Московского Патриархата - Свято-Введенская Оптина пустынь. Россия, Калужская область, г.Козельск
  
  *****
  
  Не быть мне в Оптиной, мой поводырь!
  Все то же здесь: и пустынь, и пустырь!
  Да, было время, служба шла уставом.
  Отцы, самоотверженные нравом,
  По камню собирали монастырь,
  Не оставляя в цитадели дыр...
  Славнейшее когда-то заведенье -
  В развалинах, и в душах - запустенье.
  Так что ж искать в томленьи духа
  Путей ко Богу там, согласно слуху
  О прежних днях?
  
  Помилосердствуй, о всевышний Бог!
  Вот инок не трудит в дороге ног.
  Из кельи видит Божий мир с порога,
  И знает всё из тайного истока.
  Он переносится душой туда,
  Куда уж не вернутся никогда.
  Тут у него Претория, там - Храм,
  Голгофа, где в крови распятый Сам.
  Чернцу не надо ехать, суетиться!
  Достаточно с слезами помолиться
  О прежних днях...
  
  Иконе "Спорительница хлебов" из Оптиной
  
  На иконе у старца Амвросия в келии
  Богоматерь царицей над нивою сжатою.
  Не оставлен народ со своим рукоделием,
  Урожай собирает он с помощью святою.
  
  Бог милует с Небес православных крестьян,
  Их труды, их заботу о Хлебе насущном.
  Ради Сына ему посвящённых христьян
  Мариам укрепляет во теле тщедушном.
  
  Вот колосья златые поспели и связаны
  Во снопы и готовы к Нему в закрома.
  Васильки-сорняки от пшеницы отобраны,
  Их в венки заплетут и снесут во дома.
  
  Нет в них пользы, красоты их только для радости.
  Помолюсь о себе, васильке. О, Создатель!
  В русском поле цветок средь обилия святости
  Может быть подберёт для венка Небожитель?!
  
  
  Два лица Оптиной пустыни
  
  Во Оптиной: что храмов, что построек...
  Тут многолюдство и суеты пришлых.
  Кто Бога ищет, кто - паёк и коек,
  Да поминают старцев здесь почивших.
  А старцы что? Они предпочитали
  В скиту лесном одне уединиться.
  А путников духовных привечали,
  Когда на то от Бога знак явится.
  При старцах, человек в себя заглянет,
  Смиренно вспомнит зло и содрогнётся:
  Так мелочен покажется душ глянец,
  Так тяжек грех, ведь всяк в пути преткнётся.
  Да, век прошёл, и старцев нету ныне,
  И розыски их апокалептичны:
  Их нет по городам, их нет в пустыне...
  Жаль, Бога толмачи, что вы не вечны!
  
  Церковная пыль
  
  В полумраке храма свеч сиянье
  Раздвигает пыльные кулисы.
  По углам в тени бормочут бисы
  Душную угрозу воздаянья.
  
  В круговерти стрАстного, в пучине
  Выбираясь на порог Иного,
  Мира запредельного, святого
  Неизбежно вспомнишь о кончине.
  
  Все мы обратимся в прах летучий,
  Вездесущий и живым докучный.
  Прошлого величия гнет скучный,
  В пыльных бурях силою могучий.
  
  Но, как ладан, воскуримся мыслью
  К Богу с покаянною молитвой!
  Прах от праха, смолотого битвой,
  Вознесемся духом, станем былью.
  
  Красная Пасха
  
  Хоть ныне в России злодейство обильно,
  Нас Божия Пасха любовью питает
  Так, будто бы в воздухе радость витает:
  На сердце страдальцев светло и умильно.
  
  Как в крестном ходу многолюдно собранье!
  Торжественна полночь. Свечей ряд мерцает.
  За клиром и певчими всяк поспешает.
  Повсюду пасхальной ночи восклицанья.
  
  "Христосе воскресе!", "Воистину, брат мой!"
  Друг друга приветят церквей прихожане:
  И в колокол бьют в перебор христиане:
  "Услышьте благое! И в каждом - душа пой!"
  
  Померкнут ль обычаи братской любви в нас,
  Немногих смирением всё воскресится.
  Одно лишь желание помочь нам сплотиться
  В таких исповедниках чудно и дивно.
  
  Как видно, недаром в Руси нестроенья.
  Обид и невзгод непосильное бремя.
  О, русских людей несчастливое племя,
  С надеждой на Бога придут обретенья!
  
  Оптинским мученикам*
  
  "Пшеница Божия есть, зубами зверей
  да сомлен буду, яко да чист хлеб Богу
  обрящусь".
  Святой мученик Василий Оптинский.
  
  Инок - соль земли. И светит миру
  Цвета крови мантия - порфира**.
  Где нет храма, там и жизни нет.
  Мертвякам противно видеть Свет.
  
  Полагают, инок - как пшеница,
  Всё когда мирское сшелушится.
  Зарятся и ищут, чтоб пожрать.
  В ярой злобе составляют рать.
  
  Уж скрежещут челюсти, звереют
  Над немощной плотью иерея.
  Будет ли клыками сомлен их?
  Дивен Бог да во святых своих.
  
  Не поднимет топора в защиту,
  Будет в Пасху красную убитым.
  Звонаря, чей дом уж Мир иной,
  Заменить придёт монах другой.
  
  Зазвучат колокола немые,
  Вознесут молитовки святые,
  Над могилой оптинских монахов,
  Побеждая силу вражьих страхов.
  
  * - на Пасху 1993 года в Оптинском монастыре были убиты трое монахов,
  ** - пурпурная мантия монахов (из словаря В.Даля),
  
  
  
  Цикл "Поездка в Раифу"
  
  Раифский Богородицкий мужской монастырь расположен в 30 километрах от Казани в сторону города Зеленодольска. Восстановление началось в июне 1990 года. 422523, Россия, Татарстан, Зеленодольский район, поселок Раифа, Раифский монастырь.
  
  Ворота Раифы
  
  Богом монастырь храним,
  Братией обороним,
  Но стена из камня всё ж,
  Да в замках ль его крепёж?
  
  Вот однажды телемаг,
  Кашпировский иль Чумак,
  Видеть мог их каждый зритель,
  Во Руси несчастной житель,
  
  Вознамерился вломиться
  Во обитель, поглумиться,
  Да набрать воды в запас,
  Чтоб над нею делать пас.
  
  Снарядился, подхватился
  И с толпой кликушных дам
  Во Раифу объявился.
  Вороном да ко вратам.
  
  Иноки внутри стенают:
  "Метит чёртов к нам снаряд!"
  Поневоле вспоминают
  Против вражьих сил обряд.
  
  Позамешкался на входе,
  Заметался при народе
  Маг-целитель. В чём причина?
  Колдуну здесь нету чина!
  
  Не пройти, не обойти,
  Только с Богом отойти.
  Вот и знает всяк Чумак,
  Что его здесь ждёт тумак.
  
  Лягушки Раифы
  
  В земле казанского халифа
  У стен монастыря "Раифа"
  В воде чуднЫе есть лягушки.
  Бог запретил - молчат квакушки...
  
  И это чудо с чем в связи?
  Да обитатели грязи
  Мешали инокам служить,
  Нельзя ж чернцам Псалтирь вопить.
  
  И Бог призрел на их беду -
  Немые все у квакш в роду.
  Стекается люд отовсюду,
  Рад поглазеть такому чуду.
  
  Французкие ж безбожники,
  Научного поборники,
  Везут своих квакш на проверку,
  Идею Бога опровергнуть.
  
  Молчат... И это скажет нам,
  Что честь Руси монастырям!
  И не иссякнут чудеса,
  Покуда с нами Небеса!
  
  Богоявленье в Раифе
  
  За Рождеством святок дни,
  Вот гаснут ёлок огни.
  На перекрёстке дорог
  Богоявленья порог.
  Чудо и праздник Воды!
  К ней православных следы.
  Тропкою тою пойду.
  Что же в "Раифе" найду,
  Боже?
  
  Мост ледяной. Поведут
  Стайку паломников тут.
  Синие тени в снегу,
  Кружево древ во кругу.
  "Дышит", парит иордань.
  Инок поёт Богу в дань.
  Гимн во дубравы летит.
  Отзвук печально дрожит:
  Боже...
  
  Сказочный град тут скульптур*.
  Выставка крёстных фигур.
  Воды живут иль мертвы
  В символах нашей мольбы?
  Мир весь как Крест ледяной,
  Некогда бывший Водой**.
  В душ стылых глыбу войди,
  Вечную жизнь возроди,
  Боже!
  
  * - монахи из льда делают фигуры церквей, украшая их крестом,
  ** - ветхозаветные Воды, из которых произошло все живое
  
  
  Злато Раифы
  
  В раифском храме у иконы россыпь злата...
  И пришлым не понять: подарок то, иль плата?
  Цепочки, крестики нательные здесь чьи-то.
  О, подношение из горьких слёз отлито!
  
  Ведь редко кто без просьбы подходил к киоту,
  Но все - избыть свою тревогу иль заботу.
  Терзался ль грешник тут нечаянной виною,
  Моля вести его дорогою иною.
  
  Болящий ль припадал, с надеждой, телом хилым,
  Разлукой тяготясь, уж безвозвратной, с милым.
  Иль мать об сыне непутёвом здесь просила:
  "Из слабых рук по недосмотру упустила..."
  
  Им по сердцу - отдать цепей златых препоны
  У чудотворного порога Божией иконы.
  Блаженнее дарить сокровищ тленных ношу!
  Взыскуя благ небесных, цепь свою я брошу
  
  Из тьмы египетской* вознесшимся на Небо:
  И Деве, и Тому, кто человеком был и не был.
  Пред ними расступились Воды, Бог их принял!
  А я тону, бредя им вслед, вот ведь разиня...
  
  * - греховный мир
  
  
  
  Сироты Раифы
  
  Руси просторы, в них сирые странники!
  Злобной судьбины иль времени данники?
  Так одиноки в своём вы убожестве.
  Грозны в унылом, отчаянном множестве.
  Мечутся дети, им нужно убежище,
  Но не в семье, где нет жизни, так где ж еще?
  
  Рынок. Вокзалы. Обычай их лют.
  Тут вас обманут и тут вас прибьют.
  Выгоды ищет безсовестный люд.
  Есть ли на свете сиротам приют?!
  
  И на ветру озлобления общего,
  В ветхом и драном тулупчике нищего
  Юное племя, отверженных жизнию,
  Ищет участия толику лишнию...
  Но отыскать ли им благотворителей
  Вместо упившихся водкой родителей?
  
  Живы, но чужды, забывшие долг.
  С нелюдью пьяною будет ли толк?
  Страшен звериный, расхристанный люд.
  Есть ли на свете сиротам приют?!
  
  Жив - не без места, есть пешке ряд клеточек.
  Мент собирёт по Москве вшивых деточек.
  В путах казённого места смирение
  Любо, да где понабраться терпения...
  Рвутся на волю, болеют и бесятся.
  Нечем ментам пособить и отступятся:
  
  - Сколько забот с этим скопом сирот!
  И, не дай Бог, иметь лишний нам рот.
  Славен безстыдством чиновничий люд.
  Есть ли на свете сиротам приют?!
  
  Нет им пристанища, сбывища, скрывища.
  Их окружают корыстные чудища.
  Лгут: - Сиротинка, поди на чужбинушку
  В семьях богатых господ ждут детинушку!
  И отдадут дорогое сокровище.
  Там их распнут, расчленят и на торжище.
  
  Запада сумрак, безбожия смрад.
  Всяк за себя и другому не рад.
  Русское всё ненавидящий люд.
  Есть ли на свете сиротам приют?!
  
  Века последнего дети в обителях.
  Сироты все, при живых-то родителях.
  Боже, призри их нечаянной радостью
  И напитай безмятежности сладостью!
  Да средь трудов и церковного пения
  Дай им достойных людей воспитания...
  
  Строгим уставом живёт монастырь.
  Веры корабль, у руля - поводырь.
  Ищет спасения пришлый тут люд.
  Есть ли на свете сиротам приют?!
  
  
  Вера, Надежда, Любовь и София
  
  Опять Раифы вспомню уголок:
  Пылает в памяти, как уголёк.
  Здесь удивят вас маленькой святыней
  Надежды, Веры и Любви с Софией.
  Что означает крошечный удел
  В обители для матери и дев?
  Здесь тайна! Вот подслушаем моленье,
  Где иноки твердят своё прошенье:
  "В слезах тебе, небесное, поём!
  Во прахе прах в невежестве своём,
  Желать не смея, не любя, без веры,
  Как обрести нам чувство высшей меры?
  О, Боже, дай веселья Твоего!
  В размахе крыл взлететь нам высоко
  В надежде рая. И в лучах любви
  Уверовать в премудрость вех пути..."
  
  Царь горы
  
  В этот час на службе в храме
  Богомольцев мало что-то.
  Нет служащих у киота -
  Сиротливы лики в раме.
  Подойдёт монах к киоту:
  "Свечи, Богу жертвы, встаньте,
  Как велю вам, прямо. Гляньте,
  Вас, горящих, будет с роту!"
  
  Бедный инок глаз не сводит
  От огня, сжигая страсти.
  Подчиняясь светлой власти,
  Царь горы свечей нас просит:
  
  "Стадо малое, не бойся!
  Посреди толпы безверья
  Вас "горящих", без сомненья
  Будет рота. Войском стройся!
  
  
  Монастырь наш - Россия...
  
  Монастырь наш - Россия от края до края...
  И, облекшись во ризы монашьи смиренно,
  Ты по божьему зову и нощно, и денно
  Крест неси и заботы трудов послушанья!
  
  Как попасть в монастырь? Да всего: отказаться
  От имущества сбора да денег скопленья,
  Позабыть о себе да набраться терпенья
  И с врагом вдруг один на один оказаться.
  
  О, великое множество вражеских сил
  Русофобов, племён инородных и скверных!
  Обстоят и за горло берут православных...
  Где тот царь, что народ наш убогий б сплотил?
  
  Оглянись, на Руси много поприщ и мест,
  Где твоих добрых рук и ума не хватает!
  Да не верь клевете, что всё русское хает,
  А народ и богатство недр поедом ест.
  
  
  Цикл "Петербургское".
  
  
  Милостыни...
  
  В городе жёлтых громад, "Идиотов", кликуш
  Чуждо и холодно, ветер с залива с дождём.
  И на окраине Питера вряд ли мы ждём
  Встретить приют иль спасение собственных душ.
  Здесь, на пригорке церквушка за кронами лип.
  Нищая будто, темна деревянная стать.
  Тут, на виду обездоленной питеркой встать
  Что позаставило? Мокнет под дождика всхлип.
  Жалок её во смирении бедности лик.
  В сердце стучит проходящим и едущим всем.
  Но мимоходом уносит потоком, меж тем,
  Добрых и злых далеко всех... Ведь Питер велик.
  
  Морской собор.
  
  Катерком мы пройдёмся студеной водою
  Всех каналов под сводами низких мостов.
  И под шум полуволн ход Фонтанки витков
  Ряд фасадов явит за оградой литою.
  
  От Петра тут история вся во дворцах.
  И от острова к острову мост как звено.
  Мы - в цепи всех времён, всех знамён. Решено:
  Якорям Петербурга быть в наших сердцах.
  
  Петербург, мы матросы твои навсегда.
  Всех свистать! Примем ветер с залива на грудь.
  В океане волн, Господи, с нами Ты будь...
  И в соборе Морском пусть мерцает свеча.
  
  В духе времени
  
  Фонтаны Петергофа бьют каскадами,
  Брызг мириады салютуют в честь Творца.
  Любимые когда-то так монархами,
  Нас радуют, всех посетителей дворца.
  
  Проворный гид Григорий водит в дом монархов
  Те стайки любопытствующих наших граждан,
  Что в день свободный чают быть у алигархов:
  Какой там избранным персонам антураж дан?
  
  Желающих довольно много залы обозреть
  С сокровищами царского житья и быта.
  - "Тут в кабинете мог, представьте, Пётр сидеть.
  Вот тронный зал, а вот и спальня вам открыта".
  
  Так анфиладою покои обошли.
  Чего-то в жизни царской не достало нам.
  Загадку врат закрытых чудом мы нашли.
  - "Да, в духе времени новЯт часовню там".
  
  Устал гид отвечать, увёртываясь
  От тысячи недоумений и вопросов:
  Жила семья Романовых, молясь,
  А на показе - вид диванов и матрасов.
  
  Великан над Невой
  
  1. Великан над Невой - Исаакий.
  Его видеть в окно может всякий.
  Храм так дивно-темно золотится,
  Сквозь туман, полумрак смотрит в лица.
  Люд вокруг великана толпится,
  В гроты красных колонн им бы влиться.
  Тайный мир подсмотреть там, внутри.
  Да целы ли святынь алтари?
  
  2. Для того только стоит попасть в храм,
  Чтоб в огромном пространстве, как в Нотр-дам,
  Ощутить себя малым зерном во Вселенной,
  Той травой, что без счёта мрёт тленной.
  И, взирая на лики святых в вышине,
  Вдруг увериться - те только люди вполне.
  Коль захочется встать со угодником вровень,
  Остановит музея табличка "Не тронь их!".
  
  3. "О, храм мой - молитвы храмом наречётся",
  Кто поверит девизу - едва ль ошибётся.
  Не бывает святыня унижена столь,
  Чтоб отвергнуть свидетельства боль.
  Бог во всем - и в кресте в вышине над Невой.
  В злате купола, что окружён синевой.
  В белых лилиях, млеющих у образов.
  И в раскрытых объятьях Христа - нам это зов...
  
  Казанский собор
  
  Ты, Невский проспект обняв нежно
  Прохладою римских колонн в зной,
  В полудень тревожно взираешь
  На толпы и гулко вздыхаешь.
  Людьми ль ты обижен, судьбою?
  Горды ж красотою такою
  Столичные питерцы. Что же
  Меня не манИшь внутрь ты тоже?
  Забыть не могу о безбожье
  Музея внутри. Бездорожье
  Былых лет изгадило нас.
  Что скажем Судье в смертный час?
  
  
  Цикл "Икона святой Руси"
  
  
  Жар куполов
  
  Маковки древнего храма все в Высь
  Жаром горят посреди жизни буйства.
  Пылкой молитвой, горячностью чувства
  Русичей "божии свечи" зажглись.
  В этом народном стремленьи к Кресту,
  Роду во здравие душ и телес,
  Дух ищет пламени злата Небес
  В мире ином, сопричастном Христу.
  Бьётся любовию сердце Руси
  Яркими вспышками главок церквей.
  Родина станет святей и светлей,
  Вновь возжигая нам свечи сии.
  
  Иконостас
  
  Храм. Иконостас -
  Сонм святых и Спас.
  "Камни жизни" в ряд
  Неба свод крепят.
  И на тех камнях
  Крест да воссиях.
  
  В сём из вышних стран
  Образ храма дан,
  Что объемлет мир
  Под Царя порфир
  Во собор, всю тварь
  Божью, как и встарь.
  
  Посреди времён
  Мир наш разделён.
  Грешен люд, убог,
  Зло везде и торг.
  Зверочеловек
  Свой пророчит век.
  
  Бог спасет наш мир.
  Правым будет пир
  В новом бытии -
  Света житии.
  Пасха, жив наш Бог!
  Здесь Его чертог.
  
  
  Краски иконы
  
  Икона - окно в горний стан.
  Небесный Иерусалим.
  Этюд, что сияет как нимб,
  Писцом-духовидцем нам дан.
  
  Тот мир символично цветной.
  В нём радуга Света - залог,
  Что с нами вовеки царь-Бог
  Взамен пустоты суетной.
  
  Лик блекнет с течением лет,
  Все к чёрному горю сведя,
  Но ангел небесный, любя,
  Новит тайной силою цвет.
  
  В сих красках пасхальный привет:
  Спасёт красота божий мир.
  Падёт в перспективе кумир,
  А грех на Суде даст ответ.
  
  Свеча
  
  Плачет поминальная свеча.
  Теплется, искрится сгоряча,
  Аромат струит под образа.
  
  Восковая жаркая слеза
  Надломит ей худенькие плечи,
  Стройный стан ей покалечит.
  
  Отмеряя жизненные вехи,
  Растопит все внешние огрехи
  Неизбежно в пламени огня.
  
  Поутихнет вмиг теней возня,
  Как потухнет фитилек огарка.
  Жизнь прошла: и коротка, и ярка...
  
  Колокол
  
  Колокол поёт протяжное: БИМ - БОМ!
  Оглашая перезвоном всё кругом,
  Достигает в сумерках зимы мой дом,
  Эхом бьётся в стекла хрупкий звук: бим - бом!
  
  Время замирает и несётся вскачь
  От ударов "языка" о круг. О, плачь!
  За весь мир ко Богу ходоком ты ныне
  И подобен гласу инока в Пустыне.
  
  Всякое дыхание да славит Бога,
  В сердце повторяя ритм молитвы слога.
  В ходе высших сил невидимых нам битв
  Колокола перезвон в канве молитв.
  
  Канон иконописца
  
  Библейский сюжет соберёт
  На поле иконы Народ.
  Без времени Библии свод -
  Как в вечности вести полёт.
  
  Условны святых образа -
  Покойны фигур письмена.
  А грешных людей племена
  Суетны в движениях зла.
  
  Обратный же ход перспектив -
  Вхождение в мир тот иной,
  С пасхальной, цветущей весной,
  Где каждый блажен и правдив.
  
  Нет Пасхи без муки Креста,
  Яви исповедников боль,
  Что были в земле грешной - соль
  Святого ученья Христа.
  
  
  Цикл "О св. Серафиме Саровском"
   Серафим Саровский []
  
  А Серафим?
  
  На всякую ли злобу в мире,
  На всякое своё ли горе
  Вы можете воскликнуть им:
  "А Серафим? А Серафим?"
  
  Так в созерцании святого
  В Раю, где ангелов удел,
  Молите на земле у Бога,
  Чтоб праведник на Вас призрел.
  
  Согбенный старичок в фаворе
  У Господа престола Славы.
  Убогий Серафим и море
  Смотрящих на него. А вы?
  
  Как чудно то, что Вы уже,
  По опыту молитвы зная,
  Почувствовали на себе
  Участие святого Рая.
  
  Рождество у Серафима
  
  Храм Христов. Рождественская служба.
  Ели. Свечи. Разноцветные лампады.
  Так тепло, придя с январской стужи,
  Притулиться робко в свод аркады.
  Запах праздника. Огни мерцают.
  Хвои изумруд из всех углов.
  "Днесь рождается..." - отцы восклицают.
  Фимиам возносится из слов.
  И на всех, молящихся у Бога
  В храме в день святого торжества,
  На иконе Серафим убогий
  Смотрит с умилением отца.
  
  Пешком
  
  Паломники идут в дорогу.
  Что пешими хотят найти?
  "Свой путь земной, дорогу к Богу
  Должны смиренно мы пройти.
  Нам не зачтутся километры
  В подземке, в поезде, в такси..."
  Хоть скажешь ты: "Дожди и ветры...",
  Но не поймут, как не проси.
  Сам Серафим молил: "О, Радость!
  Гряди ко мне!" Путём тем тесным
  Шли без разбору: стар и младость,
  Во пустынь к старцу за Небесным...
  
  Дело пророка
  
  Пророк собою в жизни возвещает,
  Что в мире Бог есть. И его устами
  Всевышний поученьем посещает
  Стоящих перед адскими вратами.
  
  Что важно, но трудней всего исполнить
  Для христьянина? С верою молитву
  Из мира тьмы греховной сей возвысить,
  Соединяя с Господином паству.
  
  И праведник из пустыни Сарова,
  Святой угодник божий Серафим
  Восходит по ступеням в мир Иного
  За нас и с нами в Иерусалим.
  
  Он пламенеющим любовью сердцем
  Пронизывает светом ада тьму.
  На Небо прямо указует всем тем,
  Кто за подмогой тянется к нему.
  
  
  Великомученник Серафим
  
  В Сарове святости места искажены -
  От них уж атеизм вовек не отделим.
  Так зло разрушены и так обнажены,
  Что мучеником предстает нам Серафим.
  
  Где он почил перед иконой "Умиленья" -
  Дает комедиантов труппа представленья.
  Сожмётся сердце, совесть возопит, горя,
  На всей России унижение смотря.
  
  Но не бывают поругаемы святыни.
  Утрата, други, лишь телес невосполнима,
  А души Богом сохраняемы поныне:
  Превыше неба слава жизни Серафима.
  
  Заступник царя
  
  В судьбах мира наперёд
  Всё известно. В Книге жизни
  Сочтено: людей черёд,
  Путь с рожденья и до тризны.
  Лишь Господь повелевает,
  Всё в своих руках неся.
  Инок ж судьбы прозревает,
  Милость Божию прося:
  
  "После смерти позаставит
  сам народ почтить меня.
  Будет царь - меня прославит.
  Господи, спаси Царя!
  С Божью помощью явится
  Множество чудес. Смотри,
  Время смутное случится!
  Боже наш, Царя храни!"
  
  
  Так трудно и опасно говорить о нём
  "Огнь попеляющий". Ильин В.Н.
  
  Нам преподобный Серафим во веки
  Явил в себе зрак Божий в человеке.
  На нём, святом, печать Бога-Отца
  И недоступность Истины ларца.
  
  Неизреченны и неописуемы,
  Подвластные лишь божеству Творца -
  Печать и имя тайное. А мы
  Ниц падаем под свет его лица.
  
  И Власть, и Слово, и Любовь - в одном
  Соединились в узы лика солнца.
  Так трудно и опасно говорить о нём,
  О Серафиме, преподобном чудотворце.
  
  
  На камне
  
  Вековой сосновый бор стоит,
  Ввысь, как свечи, устремляя рост.
  Весь, как жертва Богу, чист и прост.
  В недрах пустынь старца он таит.
  
  Там живёт чернец не для себя,
  А, стяжая мирный дух в тиши
  Молится на камне в сей глуши -
  "Боже! Тысячи спаси, любя!"
  
  Будь то: ночь и звёзд сиянье,
  Или день и пенье вольных птиц,
  Всё на камне инок, падши ниц,
  Ждёт от Бога подаянье.
  
  
  Прп. Серафим и медведь
  
  Будьте милосердны к живому -
  Божьим тварям-хищникам лесным.
  Если подойдут звери к дому,
  Будьте, как в Раю, добры Вы к ним.
  
  Вместе Рай утратив и забыв
  Общий Дол и радости от Бога,
  Только лишь на ангельский призыв
  Злой медведь явится у порога.
  
  Это чудо странник видеть мог,
  Подойдя к обители монаха:
  Зверь, покинув мглу родных берлог,
  Ожидал чернца, не зная страха.
  
  Старче Серафим в пустыню
  Из лачуги выйдя на порог,
  Хлеб медведю в милостыню
  Подавал от Бога, сколько мог.
  
  
  Чудо встречи с Серафимом
  
  Подобна Богу ласка Серафима -
  Благоговеем с трепетом и страхом.
  Кто чист и скорбным духом опалим,
  Тому явление чуда будет знаком.
  
  С богоискателем бывает так:
  На обозрении дороги путник
  Вдруг в удивлении воззрит свой зрак -
  Ярчайший свет пронзает будни.
  
  Навстречу по лесу идёт старик.
  Но не имеет возраста глаз синь.
  И не вместим в душе привета крик.
  Во веки память, радость, не покинь!
  
  
  Восьмой Вселенский собор
  
  Гей, славяне! Из Саровской пустыни
  Слышите ль царь-колокол, беды набат?
  Что случилось? Время подошло ныне -
  Собирает во Саров брата брат
  На Восьмой Вселенский христиан Собор.
  Старец Серафим как знамя и оплот,
  Солнце Православия. А хор
  Величающих его отцов, здесь вот
  Утверждаясь в Истине, да воспоёт:
  "Славься, отче Серафиме-чудотворец!"
  
  
  Из Дивеева в Саров
  
  В ярком свете солнца июльского дня
  Вновь настала нам Пасха Господня.
  Праздник славим не ко времени.
  По дороге, в ускользающей тени
  Толпы люда морем бурным путь проходят.
  Крестным ходом мощи дивные относят
  Из Дивеева в Саров на торжество.
  Во главе их - духовенства множество.
  Так богато, важно, в чин представлено,
  Ими пастырство народа явлено.
  Каравеллами плывут хоругвии,
  Духом - и знамена, и реликвии.
  Образа в цветочных рамках, как глаза,
  Чуда средоточье, мирра в них слеза.
  Слышно пение акафистов, молитв.
  Раздаются кличи: "Пасха! Бог наш жив!"
  "Дивен Бог в святых своих!" "Зло победим!"
  "Моли Бога о нас, отче Серафим!"
  
  
  Мы - в пути
  
  Не слово иль поклон Святому,
  В дар Серафиму - душу настежь!
  И положив залог такому
  Внутрь образу, ты - богомыслишь.
  Нет низости, а чистота
  Даст место в сердце Богу вновь.
  Величие и красота
  Зажгёт небесную любовь.
  И тот, в ком огонек зажёг
  Своею жизнью Серафим,
  Тот, кто коросту зла исторг,
  От Господа неотделим.
  Объятия Божьи всем открыты.
  Да, много званных, где же ты?
  Заветы старца не забыты,
  И с мирным духом мы - в пути.
  
  
  Служение ангелов Серафиму
  
  Полумрак стылых сумерек в келии -
  "Наступает мольбы к Богу час".
  Подаёт нерешительно глас
  Удивлённый свидетель: "Не дать ли и
  Восковым возгореться свечам?"
  Эхо гулкое вторит речам.
  Обратил он глаза к Преподобному -
  Тот с улыбкою: "Радость моя!
  Все уж сделано. Глянь! Полыхают как..."
  И не верит себе, окаянному,
  Сотаинник: "Святого огня
  Кто зажёг? И когда? Да и как?"
  "Не тревожься, брат. Ангел убогому
  Послужил, и готов нам алтарь.
  Так потрудимся, Бога хваля.
  Обратим свое слово к Великому,
  Сокрушаясь в грехах, как и встарь,
  Не себя, а лишь Бога любя".
  
  
  Никто не приблизится к Богу
  "Бог есть огнь".\ Серафим Роуз.
  
  Никто не приблизится к Богу,
  Пока сам не станет огнём.
  Свечой, светящей не по долгу,
  А по божественной любви. Углём,
  Воспламеняющим другие свечи,
  А не сгорающим дотла во печи.
  И этот огонь, по словам преподобного,
  В нас есть проявление Духа небесного.
  От Бога сей свет, нашим душам опора.
  Когда человек под лучами Фавора,
  Он чист и алкает лишь истины - Бога,
  Страшась быть у чаши истока другого.
  В пути к Небесам по камням жизни скорби,
  Сквозь тернии зла грешный друг не скор был -
  Кипит его сердце живою водой...
  "О, радость моя!" - воззывает Святой, -
  "Стяжи мирный дух! И с живою водой
  В пылающем сердце, гряди! Я с тобой".
  
  
  Цикл "Торжества в Сарове"
  
   церковь православная [Батый Ирина]
  Батый Ирина
  Торжества в Сарове
  Очерк
  Стихи автора
  
  Сто лет назад, сразу после прославления преподобного старца Серафима Саровского, писатели и богословы на бумаге запечатлели и открыли публике свои размышления и чувства об удивительном святом, о торжествах в Сарове, о судьбах православной России. С живым интересом читали русские люди об угоднике божием и местах, связанных с его именем. Но и сейчас люди не только в России, но и за рубежом, с надеждой ждут вестей из Сарова: как там идёт подготовка к 1 августа, можно ли приехать в Саров, удасться ли выбраться в гости к батюшке Серафиму?
  
  Неведомо как в дальних краях прилепляются сердцем к светлому старцу. А что же в Сарове? Еще совсем недавно, менее чем поколение назад, найти здесь можно было только пересыхающую речушку Саровку, а над ней на взгорке таинственную ямку, в которой временами горели одиноко свечи. Да на тропинках вдоль речушки пугливо шарахались от встречных старушки в платочках.
  
  Сама я ребёнком нашла в тех местах восковую свечу и удивлялась её ароматности, мягкой плакучести её стройного тела. Сжимая находку в руках, впервые задумалась: для кого предназначалась эта благоуханная свеча?
  
  В конце восьмидесятых, начале девяностых вдруг сделалось возможным окреститься, ходить в церковь на службы, да и церквей становилось с каждым годом больше: не новых, а таких, что ещё недавно были складами, магазинами, просто руинами. Были под запретом, да явились вдруг книги о преподобном, альбомы видов Саровской пустыни. И как было не вздохнуть о том, что вряд ли отстроится даже часть святынь с литографий столетней давности.
  
  Вот уж близко, при дверях, менее года до 1 августа 2003 года, дня столетия канонизации преподобного Серафима Саровского, а прихожане храмов саровских не знали, чем обернётся для них и для памяти великого старца эта дата. Ряды радеющих за торжество временами таяли, тускнела надежда и оставалось только вздыхать да вычитывать совместно Псалтирь, по соглашению. Страшно в эту пору обнажилась отстранённость обывателей саровских, выжидавших, да почти уверенных, что денег не дадут попам. Было ёрничанье, было и презренье к богомольцам. А больше вопрошали: да какое нам дело, какие выгоды?
  
  Как тут было не догадаться, не рассудить здраво, что от преподобного Серафима, который более известен в мире, чем Федеральный ядерный центр, ожидать можно только покровительства, и не преминут явиться через него добрые начинания в городе. Помните, ещё сто лет назад Е.Поселянин в статье "А Серафим?" писал о великой славе предстоятеля престолу Божию убогого Серафима и о духовном опыте получения помощи от старца.
  
  В этот решительный момент должен был быть дан ответ на то, что сформулировал ещё богослов В.Ильин в статье "Огнь попаляющий": "Познать и научиться почитать Саровского Чудотворца значит познать и научиться почитать Православие, сосредоточившее в нём, как в фокусе, свои сильнейшие лучи". Смею предположить, что священноначалие повлияло на ускорение работ восстановительных и подготовительных, так как осознавало, что именно преподобный Серафим Саровский является знаменем Православия. Не только знаменем торжества православной веры в России, но и "углём, пламенеющим через сто лет". Углём, зажигающим верой сердца людей, так как "Бог есть огнь" (по словам иеромонаха Серафима (Роуза)), а святой старец воспринял эту огненную природу от Бога.
  
  И приходилось в то время снова и снова разъяснять власть имущим и простым горожанам, что значит для России преподобный Серафим Саровский. Надо сказать, что приближаться к нему, к его имени надо со страхом и благоговейной любовью, так как в земной своей жизни старец являл собой, по словам богослова В.Ильина, "страшную силу" и "огонь, попаляющий зло".
  
  А среди святых он, просвещённый словом Христа и стяжавший безмерно дар Духа Святого, один явно носит печать Бога-Отца. Преподобный Серафим Саровский явил в себе знак божий в человеке, выразившийся и внешне в сиянии лица фаворским светом.
  
  С другой стороны, привлечь людей к образу батюшки Серафима просто, так как он, по словам протоиерея Сергия Булгакова, сам стал для русских людей радостью, отвергнув мудрость бесовскую, что человек человеку волк, и доказывая всем по-христиански, что человек человеку радость. "Радость моя!" - так обращался он к людям. Согласно Житию святого, старец видел сердца людей, и он, как духовный врач, исцелял душевные и телесные болезни молитвой к Богу и благодатным словом. Приходившие к преподобному Серафиму чувствовали его великую любовь и с умилением слушали ласковое обращение к ним: "Сокровище мое!"
  
  Образ доброго, мирного старца доступен даже детям. Чуткое сердце ребёнка воспринимает рассказ о том, что медведь приходил и служил святому за свидетельство необыкновенности его жизни. По объяснению богословов, дикие звери шли к пустынке Преподобного потому, что чуяли "райскую воню" и видели в нём подобие Адама, который царил над ними в те давние времена.
  
  Вспоминается, что с ноября, с декабря 2002 года началась реальная работа, хлопоты, сбор средств. Простые саровчане не могли знать внутреннего механизма этого большого дела, но могли первыми увидеть результаты усилий организаторов. И поэтому накануне православного нового 2003 года в великий праздник Рождества Господня настроение было радостное, и пожелания лучшего светились надеждой.
  
  Из-за ограниченности по срокам выполнения работ обозначилась главная цель - восстановление первого в истории России и мира храма, освященного в честь преподобного Серафима Саровского. Самое замечательное событие января 2003 года - воздвиженье первого креста над возрождаемым храмом. Этот новый крест, воссиявший над Саровом, как бы открывал особую страницу в жизни современного города. Крест, как маяк, указывал новое направление мнению общественному, это был сигнал последующего торжества православных.
  
  Январь. Мороз. А тут народ
  Чего-то ждёт в волнении.
  Вот кран-громада в поворот
  Стрелу несёт к строению...
  
  И золотистым отблеском
  Играет, на струне вися,
  Царица-маковка с крестом.
  И кран гудит, ее неся.
  
  На храм, на купол, на крепёж...
  Ах, Ваше возвысочество!
  Так православным невтерпёж
  Крестом украсить храм Христов.
  
  
  Подробности, имена и факты запомнят историки: как, в какой последовательности, шаг за шагом, многими усилиями и стараниями шло дело подготовки к 1 августа 2003 года. А память людская оставляет главное, значимое. Что же? То, что организаторы максимально постарались не нарушить архитектуру храма, его русский стиль, отказавшись от более лёгкого варианта "евроремонта". Более того, возникла идея выполнить то, что не успели в 1903 году, то есть дополнить храм настенной росписью. Православный дух архитектуры древней Руси, воспетый богословом князем Евгением Трубецким, возрождается вновь, и значение этого события трудно переоценить. Маковки, подобные пламени свечей, горят, пышут жаром теперь в Сарове, освещают и освящают нашу жизнь.
  
  Приблизилось время торжеств. Новости приходили всё чаще и обильнее. Нечто необыкновенное было в том, что из далёких концов страны люди не просто прибывали на торжества, а шли пешком в крестных ходах: от Курска, от Екатеринбурга, от Краснодара. Это было - в духе и по заветам старца саровского, ибо в его время последние вёрсты до Дальней пустынки люди старались пройти пешком. ''Надо тому лапоточки сносить, кто ко мне в гости идет'', - говаривал преподобный Серафим.
  
  И вот наступил день, когда мощи святого крестным ходом понесли из Дивеева в Саров. Туда, где в 19 веке служил иноком в монастыре. Туда, где по смерти был похоронен. Туда, где в 20 веке его могилу, храм и весь монастырь разорили. Туда, откуда святой мощами своими, как сирота, был изгнан. Понесли и от радости "запели Пасху", по словам Преподобного.
  
  В этот день батюшка Серафим ничем не отличался от современных горожан и гостей Федерального ядерного центра, он мощами своими смиренно появился в городе в сопровождении солдат и офицеров Внутренних войск, а также сотрудников служб государственной безопасности. По словам библейским, он прибыл, чтобы "не нарушить, а исполнить". И горожане приняли его сопровождение, как привычную неизбежность.
  
  Можно было предположить, что половина города выйдет встречать мощи преподобного Серафима Саровского. Но нет, встречающих было немного, воцерковлённые христиане составляли большинство ожидающих. Они пришли встречать на порог города потому, что не по силам было пройти путь от Дивеева до Сарова. Запомнился радостный момент, когда десяток священников в облачениях подняли себе на плечи носилки с драгоценной ракой, и тронулись с молитвенным пением по улицам города.
  
  Но горожане не были равнодушны к проходящим в Сарове торжествам, они только ждали, когда организаторы разрешат и пригласят их прийти во вновь освященный и открытый храм во имя прп. Серафима. Нескончаемым потоком потянулись они к монастырской площади. И было много разговоров о красоте и богатстве убранства, о великолепных букетах живых цветов. Многие прикладывались к драгоценной раке с мощами святого.
  
  В день же крестного хода из Сарова в Дивеево произошло событие негромкое, но такое отрадное для прихожан храма Всех святых. Придя в этот день по своему обыкновению и усердию к утренней службе в небольшой храм, все эти скромные люди оказались необычайно обрадованы тем, что сам Патриарх Сербский вёл службу. Это как раз в духе батюшки Серафима, который самоотверженно служил Богу и людям. В Житии святого говорится о том, что будучи дьяконом, и горя духом, он ежедневно служил в храме, непрестанно совершая молитвы и после службы. Господь сподобил преподобного благодатных видений во время церковных служб: неоднократно он видел святых Ангелов, сослужащих братии.
  
  Праздник почтили своим присутствием иерархи многих православных церквей из ближних и дальних стран. Собрались вместе, общались между собой, осматривали достопримечательности Сарова, участвовали в торжествах. Православная Вселенная делегировала их на праздничное собрание почитателей великого русского святого. Почему имя Серафима Саровского так любимо повсюду среди христиан и собирает их вместе? Вот как ответил на этот вопрос Каллист, епископ Диоклийский из Великобритании на богословской конференции в Дивеево: "Святой Серафим подтверждает истину, что никто из нас не спасается в одиночку. Мы спасаемся в Церкви как члены, в нерасторжимом единстве со всеми другими ее членами, живыми и умершими. Нет иного спасения, как только через общение со всем телом Христовым. Это делает святого Серафима всеобъемлющим в его
  
  Вот и вышел срок гостить святым мощам прп. Серафима на земле Саровской. Крестный ход вот-вот тронется в обратный путь до Дивеева. Как хорошо, что можно опять пойти вместе с богомольцами под хоругвиями православными, вослед Кресту, сразу за драгоценной ракой. Пойти по улицам городским открыто, с пением акфиста, неся на руках икону. Это ведь не просто переход с одного места на другое, это служба под открытым небом, открытое исповедание Христа и его святого угодника людям, привыкшим видеть в закрытом городе Арзамас-16 только демонстрации с красными звёздами.
  
  "Союз хоругвеносцев" недаром попал в город. Впервые такие знамёна несли по улицам города. Как же они величественны, как удивительны. Чёрные, золотые, пурпурные. Выделялась хоругвь с ликом святого царственного мученика Николая Второго. Когда-то сам государь император с супругой и домочадцами прибыл в Саров для того, чтобы прославить почитаемого православным народом старца Серафима. Ныне святой царь земли Русской в ряду небесных защитников её. Можно сказать, что начатое им дело прославления угодника Божия продолжили через сто лет потомки, новые почитатели батюшки Серафима. В своё время старец пророчески видел того, кто его прославит, и сокрушался о наступлении смутных времён, которые сметут монархию в России.
  
  Крестный ход чинным порядком двинулся с монастырской площади, через ворота колокольни, а дальше вниз по спуску к реке, по улицам города, и дальше в направлении Дивеева.
  
  Да только, кроме привычного пения хора церковного и причитаний матушек: "Старче Серафиме, моли Бога о нас!", раздались зычные кличи, раньше их называли лозунгами. Это хоругвеносцы, одетые кто в казачью, кто в чёрную, кто в защитную форму воинственно вопили: "Смерть сатане!", "Крест - наше оружие!" Ох! Так вот в Федеральном ядерном центре, который называют "щитом страны", в эти августовские дни было громко заявлено, что идёт духовная битва и духовное оружие также необходимо стране для обороны, как и ядерные заряды. Ведь враг, сатана, не где-то далеко за рубежом и вот-вот нападёт. Нет, это враг извечный, который непрерывно воюет против людей на каждом месте и каждый час.
  
  Недаром крестный ход напутствовал своей речью Президент страны. Мне довелось слушать её. Были произнесены слова о том, что высокую ценность имеет вклад церкви в дело укрепления Российской государственности.
  
  А вот, что отмечено в Послании Святейшего Патриарха Алексия к 100-летию прославления преподобного Серафима Саровского: "Как и сто лет назад, память преподобного собирает воедино архипастырей, пастырей, мирян, государственных руководителей. Обновляется традиция совместного служения Церкви и государства благу Отчизны и ее народа. Мы вместе возвращаемся на наш исконный путь, прерванный революционной смутой, - на тот путь, которым шли Император Николай Александрович, церковные иерархи и простые люди в начале прошлого века, когда они впервые пропели в Сарове величание преподобному Серафиму. Пусть утвердится на этом пути Отечество наше и наш народ. Пусть никогда больше не омрачится земля Российская тьмой богоборчества, вражды и распрей".
  
  Проектом реставрации системы отношений Церкви и государства были названы торжества в Сарове тогда, в 2003 году. И посчитали, что на нём рано ставить точку: "Этот проект ещё предстоит тщательно проанализировать, ведь в следующем августе Русская Православная Церковь собирается отметить 250 лет со дня рождения преподобного Серафима".
  
  Значение прошедших торжеств трудно переоценить ещё и потому, что они нашли добрый отклик у множества разных людей, от чиновников и предпринимателей до простых людей, которые смогли по такому случаю внести свой вклад: деньгами, трудом во славу Божию, просто тем, что пришли на праздник к батюшке Серафиму.
  
  По словам Библии: "...зажегши свечу, не ставят её под сосудом, но на подсвешнике, и светит всем в доме" (Мф. 5,15). Святой старец Серафим Саровский - это такой, Богом нам данный, светильник. Свет его рассеивает тьму беззаконий, обращает людей за защитой и утешением к Богу.
  
  Таким образом, убеждаемся ещё раз в том, что мы, русские люди, не оставлены Богом. Каждый год в дни Православной Пасхи нисходит Благодатный огонь в Иерусалиме в руки православного иерарха и это, по преданию, является знамением того, что Бог долготерпит ещё год. Нужно сказать, что старец Серафим здесь, в Саровской пустыни также получал небесный огонь в келии, по его словам: ангелы тайно возжигали свечи. Этот символ неоставленности людей Богом следует помнить. В наши дни, как мне известно, ради паломников на Дальней пустынке был случай, когда сама собой зажглась потухшая от ветра свеча.
  
  Несмотря на тяготы и лишения Русь богата святостью, поэтому поучает всю Вселенную. И как не полюбить пустынь саровскую, уголок родины, прославленный именем прп. Серафима Саровского, всея Руси чудотворца.
  
  Духом укрепившись, благодать стяжав,
  Святостью высокой честь себе снискав,
  Русь отныне учит всю Вселенную.
  Родины Пустыню я ль не полюблю?..
  
  
  г. Саров, Нижегородской области.
  Батый Ирина. Стихотворения.
  Во славу Божию.
  2006 г.
   снег сугроб снежинка []
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"