Ситуация, в которую попал Борис, была нелепа до анекдотичности. Он уже третий час сидел притаившись на балконе чужой квартиры. А всё это время неожиданно появившийся хозяин квартиры, наскоро приняв душ, пировал с его Валюхой за праздничным столом. Они мило смеялись, пили принесенные им шампанское и коньяк. Валюха при этом, игриво складывая в трубочку свои пухленькие губы, аппетитно откусывала от плитки шоколада одну дольку за другой и дразняще улыбалась. И когда она подала уже надкушенную дольку мужчине, тот нетерпеливо потянул её за руку к себе. Долго целовал в сладкие, измазанные шоколадом губы, которые совсем недавно страстно целовал Борис, а потом занялся с ней любовью, прямо здесь, на диване.
Одна половина окна на балкон была приоткрыта и невольный пленник слышал и видел в мельчайших подробностях все происходившее, все слова и звуки, доносившиеся из комнаты. Они ничем не отличались от тех, которые до этого воспроизводили Борис с Валюхой, занимаясь тем же. Разве только что женщина была с ним более эмоциональна.
Видеть и слышать все это было невыносимо. Тем более, что это он должен был сидеть за столом и пить хмельные напитки. Собираясь навестить Валентину, он долго выбирал их. Несмотря на ограниченность в средствах, не поскупился, выбрал напитки и шоколад получше и подороже. Уж очень щедра она была на любовь в первый вечер знакомства! Сразу было видно, что женщина соскучилась по мужской ласке. Он смог уйти от нее вконец измотанным только утром под предлогом, что ему надо на работу.
Мягко говоря, Борис слукавил: никакой работы у него не было. Скоро уже год, как он сильно повздорил с руководством института и, громко хлопнув дверью, уволился. Надеялся быстро найти новую работу. Но все руководители, к которым он приходил, сначала вроде бы соглашались, что место в их фирме есть и его квалификация подходит, но, позвонив на прежнее место работы, резко меняли свое мнение. Скорее всего, их пугали отзывы о его неуживчивом характере.
Время шло, а Борис все оставался без работы и перспектива хорошо устроиться все больше окутывалась туманом неопределенности. На горизонте замаячило безденежье. Это стало тяготить его. Но еще больше тяготило его девушку. И однажды, обвинив его в неумении устраиваться в жизни, она ушла. Позже выяснилось, она уже давно позаботилась о запасном, образно говоря, варианте. Им оказался его бывший начальник кафедры, кто и спровоцировал ссору и его увольнение. Это особенно больно ударило по самолюбию мужчины. И еще больше расстроился, узнав, что девушка с начальником уже давно наставляли ему рога.
Время было предвечернее, когда Борис не в лучшем настроении заглянул в кафе. Посетителей было мало и он, присев у барной стойки, неторопливо потягивал крепкий коктейль, углубившись в свои невеселые мысли. Не сразу обратил внимание на молодую пухленькую женщину, подсевшую рядом. И только когда она, неопределенно улыбаясь, без лишних церемоний представилась Валюхой и посетовала, что из дома в этот час её выгнали тоска и одиночество, отметил, что эта привлекательная женщина под "шафе". От неё пахло приятным терпким цветочным ароматом духов и чем-то еще неуловимо волнующим.
Женщина, пока он рассматривал её, посетовала, что муж давно в командировке и вернется домой, по всей видимости, не скоро.
--Завод большой в Амурской области строит. Не звонит и не пишет уже давно.
Помолчав и с неподдельной грустью вздохнув, добавила:
-- Боюсь, как бы какая-нибудь молоденькая нанаечка не пригрела его у себя под боком.
И тут же весьма оригинально обратилась к бармену:
--Ну что ждешь? Налей бокал, тоску разгоним, - и заразительно засмеялась.
Парень за стойкой вяло улыбнулся и, подавая полный бокал коктейля, в унисон ответил:
--Не томила чтобы скука и сбывались все мечты,
бери бокал скорее в руки и пей до дна без маяты!
Женщина не медля сделала несколько жадных глотков зеленоватого напитка и заинтересованно посмотрела на Бориса:
--У вас, похоже, дела не лучше моих. Скучен день до вечера, коли делать нечего. Я права?
Борис согласно кивнул и попросил бармена налить чего-нибудь покрепче обоим.
После второго бокала Валюха уже интересовалась только Борисом.
И вот сейчас, отсиживаясь на балконе, Борис злился на весь белый свет. Это надо же, как мальчишке, вляпаться в историю, которая давно уже стала притчей во языцех про незадачливых любовников.
--Когда же, наконец, они угомонятся и уснут! - раздираемый злостью, шипел он про себя. Будь балкон пониже, давно бы попытался улизнуть. А рискнуть спуститься с пятого этажа духу не хватало.
В конце концов в комнате все затихло. Но ненадолго. Только на этот раз с дивана донесся могучий храп мужчины. Валюха, стараясь не побеспокоить мужа, встала и выключила в комнате свет. Потом еще некоторое время прислушивалась к дыханию мужа, и только убедившись, что тот спит глубоким сном, открыла балкон. Взяв Бориса за руку, осторожно повела в темноте через комнату к выходу из квартиры.
В коридоре, прильнув к нему всем телом, попробовала поцеловать Бориса, но тот поспешно увернулся и шагнул за порог квартиры.
--Я позвоню тебе, когда муж уедет, - только и успела прошептать вслед Валентина.
Идти домой не хотелось. Мать, наверное, уже умаялась, поглядывая на часы в ожидании его, и спит. Беспокоить её лишний раз не хотелось. Сколько раз он обещал ей не связываться со случайными женщинами, но всё как-то не получалось сдержать слово. На этот раз, после испытанного позора, задумался об этом всерьёз.
Ночь была теплая и безветренная. На востоке уже занималась утренняя заря. Стресс, который Борис пережил с неожиданным появлением мужа Валентины, потихоньку отпускал. Он даже нашел в себе силы улыбнуться, вспомнив, какой проворной и хладнокровной оказалась Валентина в критической ситуации.
Прежде чем открыть мужу дверь, она быстро сгребла в охапку все крупные вещи любовника и выкинула на балкон, а затем и его самого, вконец растерявшегося, вытолкала следом. А когда муж пошел в ванную, так же шустро подобрала носки и футболку с плавками, завалявшиеся в скомканных постельных принадлежностях, и подала ему, трясущемуся от страха в неожиданной ловушке, какой стал для него балкон. Сама же стала быстро накрывать на стол. Благо было чем. Они с Валюхой так ни к чему еще не притронулись, предпочли сначала утолить любовный голод.
Что происходило дальше, вспоминать не хотелось. Было просто стыдно. Неожиданно все произошедшее Борис увидел как бы со стороны. И это погрузило его в глубокое расстройство. Как так получилось, что он, совсем еще недавно перспективный инженер с красным дипломом, вполне самодостаточный молодой человек, докатился до такого состояния? Путанные мысли роем закружились в голове. И когда на обочине небольшого скверика встретилась скамейка, Борис уселся и, достав сигареты, закурил. Перед глазами одна за другой возникали картины прошлой жизни.
* * *
Эйфория по поводу успешного окончания института захлестнула Бориса эмоциями, требовала от него энергичных действий. Хотелось не просто скорее реализовать полученные знания, хотелось новых ярких ощущений, и он связывал их исключительно с устройством на работу. Предложение остаться на кафедре института отверг сразу же. Его энергичная натура требовала неординарных решений.
До окончания института Борис Орлов никуда дальше своего города не выезжал. Разве только что в Москву, когда участвовал в олимпиадах по физике и геологии. Во всех случаях он без проблем получал дипломы первой степени за отличные показатели. Но эти конкурсы были больше похожи на компьютерные состязания, а ему хотелось увидеть страну собственными глазами.
Особенно поразили его воображение просторы и богатства Сибири и Дальнего Востока, которые открыла для него олимпиада по геологии. И он перед самой защитой диплома сделал запрос сразу в несколько отраслевых горных объединений .
Раньше других ответ пришел из управления по недропользованию из Якутии. В нем сообщалось, что комитетом недавно проведены конкурсы на право разработки небольших месторождений золота, в которых приняли участие старательские артели. Им и требуются кадры. Борис не стал медлить и сразу же после получения диплома сообщил о своем решении приехать, и заказал билет до Якутска на ближайший рейс.
Когда самолет приземлился в Якутске, Борис не сразу понял, почему у него появилось ощущение чего-то необычного, никогда ранее не испытываемого. И только постепенно пришло осознание, что он дышит своеобразным воздухом, насыщенным неповторимым ароматом близкой тундры, тонкими запахами хвойных и лиственных лесов, многообразных трав и цветов. Как будто это был воздух другой незнакомой планеты. Легкие сами расширялись, как меха у гармошки, и Борис с жадностью впускал в себя этот волнующий воздух. Ему сразу захотелось здесь жить, дышать этим неповторимым воздухом. С этим намерением он и отправился на маршрутке в город.
Но задержался в городе он всего на один день. В управлении недропользования быстро нашел нужный комитет, где его встретила приветливая, невысокая хрупкая девушка. Представившись старшим менеджером Светланой Иннокентьевной, она стразу стала обстоятельно рассказывать где и в какой золотодобывающей артели Заполярья он может с пользой применить свои знания технолога-обогатителя, и с какими бытовыми трудностями придется столкнуться при этом.
С её слов получалось, что наибольшую заинтересованность в молодом специалисте проявляло руководство старательской артели "Искатель", но именно туда добираться предстоит с огромными трудностями. База одного из участков артели в настоящее время располагается недалеко от маленького заполярного поселка Кулайным. Лететь туда предстоит сначала самолетом, потом вертолетом и, наконец, еще около двухсот километров придется трястись по тундре на вездеходе.
Борис слушал девушку невнимательно. И это было большой ошибкой, которая повлекла затем множество других. Конечно же, со свойственной молодости мечтательностью он не был чужд романтики, но не настолько же! Забыв про всё, он с первой минуты знакомства зачарованно смотрел на красивое, молочной белизны лицо Светланы с большими черными слегка раскосыми глазами, и только согласно кивал головой, не задумываясь над тем, о чем она говорила и что спрашивала. Он лишь улыбался и думал об одном: какой найти предлог, чтобы подольше побыть в обществе девушки, пленившей его сердце с первого взгляда.
Но придумывать ему ничего не пришлось. Гостеприимная девушка, посчитав его утвердительные кивки за согласие с предлагаемым вариантом трудоустройства, тут же помогла заказать билеты на самолет до Батагая и на вертолет до базового поселка артели. А поскольку рабочий день подходил к концу, Светлана предложила свою помощь Борису с устройством в гостиницу и беглым знакомством с городом.
Девушка оказалась веселой и словоохотливой собеседницей. Призналась, что она еще не настоящий специалист, только год проучилась в институте на факультете "Экономика и управление народным хозяйством." А вот историю своего края Светлана знала хорошо и с удовольствием делилась с парнем самыми интересными и значительными событиями в жизни республики, увлеченно рассказывала о своем народе, его героях. Наиболее яркие разделы якутского героического эпоса олонхо пересказывала наизусть. Опасалась одного, что не успеет рассказать такому заинтересованному слушателю все наиболее интересное. И когда Борис пригласил её продолжить беседу в гостиничном номере за чаем, Светлана охотно согласилась.
По пути в гостиницу они зашли в кафе, где вместе поужинали, а к чаю Борис прикупил бутылочку сладкого вина и кое-что из легкой закуски.
Беседа затянулась до позднего вечера. Идти провожать в такой поздний час свою гостью домой в незнакомом городе Борису не хотелось, а отпустить девушку одну не мог. И после недолгих препирательств и заверений парня, что он не позволит себе ничего лишнего против её воли, Светлана согласилась остаться ночевать с ним в номере.
К утру Борис окончательно утвердился в мысли, что никуда не поедет, останется в Якутске. С юношеской горячностью признался Светлане в любви. Девушке явно понравилось общение с нежным молодым человеком, но она все же напомнила восторженному юноше, что промывочный сезон уже в разгаре и его с нетерпением ждут в артели. Начальник участка несколько раз звонил в управление, просил ускорить отправку нужных кадров. И главное - билет на ближайший рейс для него уже заказан, а следующий до Батагая будет только через неделю, и то если погода позволит. Пропустив же плановый рейс вертолета из Батагая, он может не добраться до артели и до конца промывочного сезона. А когда парень в качестве последнего аргумента пытался посетовать, что не было учтено его мнение, девушка, ласково потрепав волосы, примирительно улыбаясь, напомнила, что советовалась с ним, и он согласно кивал головой.
Окончательно Борис сдался только, когда Светлана пообещала в свой отпуск прилететь к нему, а сегодня проводить до аэропорта. Позвонив в комитет и получив разрешение взять отгул, девушка охотно согласилась остаться.
* * *
Уже давно исчез за горизонтом город, промелькнули под крыльями старенькой "аннушки" домишки пригородных сел, широкая лента реки Лены, а Борис не мог оторвать взгляда от иллюминатора. Он с жадностью впитывал сменявшие друг друга картины. Поостыл немного, когда на смену им до самого горизонта раскинулись таёжные леса. Они казались бесконечными.
Но вот внизу появились сначала редкие белесые облака, потом их стало больше и, наконец, они закрыли от взгляда Бориса всю землю. Потом исчезли и они. Исчезли как-то вдруг, и когда Борис снова выглянул в иллюминатор, под крылом самолета засверкали островерхие заснеженные сопки. Это было так неожиданно, что Борис даже привстал на сидении, оглядываясь назад, где только что зеленела согретая солнцем тайга.
Но той тайги уже не было видно, а вместо неё, сколько взглядом можно было охватить, тянулись заснеженные хребты сопок. И чем больше проявлялось дыхание Севера, тем более округлыми становились вершины сопок. С высоты полета они казались сказочными праздничными булками, расплывшимися под тяжестью искрящихся в лучах солнца снежных шапок.
Перед самым прилетом в Батагай он неожиданно для самого себя уснул. И когда самолет приземлился и пассажиры гуськом потянулись к деревянному одноэтажному зданию аэровокзала, Борис чувствовал усталость и даже апатию. Но еще больше настроение испортилось, когда узнал, что рейсовый вертолет не прилетел из-за непогоды и неизвестно когда будет. Застрял в какой-то отдаленной геологической партии.
На вопрос: "А что мне теперь делать?", кассирша флегматично ответила:
--Ждать. Как и все. В поселке есть свободные гостиничные номера. Можете неплохо устроиться на ночлег, если средства позволяют.
При этом скептически оценивающим взглядом окинула парня с головы до ног и, неопределенно хмыкнув, уселась снова на стул, уткнувшись в свои немногочисленные графики и бумаги.
Она явно была невысокого мнения о его финансовых возможностях. И хотя это было правдой, денег у него было в обрез, ситуация показалась Борису обидной. Собрался было уже вступить в спор, сказать этой самодовольной дамочке, что нельзя судить о людях по внешнему виду, но в этот момент его потеснили от кассы пожилые мужчина и женщина в брезентовых плащах и болотных сапогах с отвернутым верхом. И он вынужденно отступил. Но обида осталась.
Что она могла знать о нем, думал Борис о кассирше. Судила по внешнему виду. Но что в нем не так? Рост выше среднего, одет как и все молодые люди его возраста - куртка, джинсы, кроссовки. На голове короткие волосы. А что в голове и под одеждой, выходит, для оценки никакой роли не играет? А у него, между прочим, высокий ай кью, подтвержденный красным дипломом престижного института, мускулистое тело спортивного человека. Но не станешь же кричать об этом! Да и что это изменит, если женщине достаточно одного взгляда, чтобы определить его финансовое положение в этом обществе случайных людей, собранных по прихоти судьбы в одном месте, в этом небольшом старом здании полярного аэропорта!
Решив отвлечься от невеселых мыслей, направился к буфету. Захотелось побаловать себя чем-нибудь вкусненьким или хотя бы выпить чашку кофе. Но первое же приближение к витрине повергло Бориса в шок. Он невольно, подражая кассирше, удивленно и не менее скептически хмыкнул:
--Ух ты!
Цены на продукты, и особенно на лакомства, для его скромных денег оказались заоблачными, в среднем раза в три выше, чем на "материке". Он сразу почувствовал себя бедным человеком. С этим ощущением, так ничего не купив, отправился бродить по аэровокзалу.
Раньше Борис как-то особо не присматривался к людям. Они все были на одно лицо, вечно озабоченные, спешащие куда-то. А если и останавливались перекинуться двумя-тремя фразами, то озабоченность не исчезала, она как будто на время пряталась, а как только разговор затухал, проявлялась с новой силой. Здесь же, в заполярном аэропорту, сразу бросились в глаза какая-то людская неспешность, спокойствие. Как будто людям было отмерено время больше, чем на "материке", и спешить им никуда не надо.
Большинство мест на скамейках было занято, на других просто лежали чьи-то вещи. Это означало, что они тоже заняты, пассажиры просто встали побродить, как и он, чтобы размять ноги.
Внимание Бориса сразу же привлек колоритный старик, с пышной седой бородой. Он дремал у входа, опустив голову на грудь. Дешевая сигарета, застывшая в уголке рта, так и осталась незажженной.
В зале ожидания встретился еще более интересный тип. Мужчина в темных очках неспешно шел, припадая на черную кривую палку. Он был совсем низкорослый и тощий, и если бы не лицо с глубокими морщинами и запавшими щеками, давно не знавшими бритвы, то можно было бы принять его за мальчишку, выдающего себя за взрослого. Увидев молоденькую якутскую девушку, кормившую грудью ребенка, стыдливо отвернувшись к стене, он подошел к ней и что-то спросив, попытался заглянуть через плечо. Скуластое лицо молодой матери тут же утратило смущение и нежность, и она требовательно попросила мужчину отойти. На него осуждающе зашишикали и сидевшие рядом люди. Мужчине ничего не оставалось, как отправиться бродить дальше по одному ему известному маршруту.
Время от времени в зале вспыхивали шум и суета. Это означало, что из поселка приходил рейсовый автобус или прилетал редкий вертолет. Но вскоре все снова затихало и в помещении аэропорта повисали звенящей тишиной тоска и ожидание. Вскоре Борису совсем стало невмоготу, и он, покинув помещение, отправился бродить по аэродрому.
Полярный день набирал силу, и солнце, несмотря на поздний час, уверенно висело над горизонтом. Теплый вечер успокаивающе действовал на настроение. Но тучи назойливых и кровожадных комаров, гнуса и мошки быстро загнали парня опять в здание.
От неопределенности своего положения Борис готов был уже впасть в депрессию, но тут раздался телефонный звонок. Звонила Светлана. Обрадовавшись, что так быстро удалось связаться, стала торопливо рассказывать о последних новостях, которые касались непосредственно его.
Начальник участка старательской артели "Искатель" Леонид Иванович Корнейчук сообщил по рации в управление, что скорее всего погода к завтрашнему дню наладится и позволит вертолету вылететь в Батагай и вернуться обратно, а из поселка Кулайным в артель его заберет вездеход. Водитель предупрежден о прилете молодого специалиста. И без всякого перехода тут же призналась, что уже соскучилась по нему и обязательно навестит, как только получит отпуск.
Выслушав его ответные признания в самых нежных чувствах, она с осторожной сдержанностью сообщила, что позвонила его матери и успокоила, что у него все хорошо.
--Надеюсь, ты не будешь ругать меня за самоуправство?- спросила она и выжидательно замолчала.
Борис только и нашелся спросить, где она взяла домашний телефон. На что Светлана рассмеялась:
--Ну ты и недогадливый! Все твои контакты есть в документах, которые ты прислал в управление. Но если я что-то не так сделала, прости. Хотя с твоей матерью мы, кажется, нашли общий язык. У нее очень приятный голос. Поначалу насторожилась, выясняя кто я тебе, но потом быстро успокоилась, узнав, что я специалист управления. Мы славно поговорили. Она очень тебя любит и волнуется, так что чаще подавай весточку о себе.
Разговор с девушкой самым благотворным образом подействовал на Бориса. Присмотрев себе свободное место на скамейке в зале ожидания, он с хорошим настроением, в который раз прокручивая в голове разговор со Светланой, незаметно для себя уснул крепким сном.
Растолкала его утром вчерашняя кассирша:
--Если вы собираетесь лететь, молодой человек, то пора выкупать билет. Вертолет с минуты на минуту приземлится в аэропорту.
Поблагодарив женщину, он подумал, что такого отношения к незнакомым пассажирам на "материке" уж точно не встретишь, и укорил себя за легковесные суждения по её адресу.
* * *
Познакомить Бориса с делами на участке вызвался сам начальник. После небольшой экскурсии Леонид Иванович пригласил молодого специалиста к себе в балок. Попросил обратить внимание в первую очередь на качество и полноту извлечения драгоценного металла из породы.
--Пока в этом вопросе у нас больше всего несоответствий с заявленным геологами содержанием металла. Как ни стараемся соблюдать технологию промывки, а реальный выход золота все равно гораздо меньше. Если дальше так дело пойдет, в конце сезона нечем будет рассчитываться с рабочими артели.
Замолчав на какое-то время, Леонид Корнейчук перевел взгляд куда-то в угол балка. На лбу от раздумий пролегли глубокие морщины, а пальцы правой руки нервно выстукивали хаотичную дробь по столу. Видимо, эта проблема сильно волновала его. В конце концов, глубоко вздохнув, начальник участка взглянул на Бориса. Во взгляде явно читались и надежда и сомнение одновременно: способен ли этот парень решить тревожащую его проблему. Но другого выхода у него не было и он устало произнес:
--Так что с завтрашнего дня бери промывальщицу Машу Ермакову под свой контроль и займись вплотную этим вопросом.
В жилом балке Борису досталась нижняя кровать в правом углу. До прихода жильцов он внимательно осмотрел помещение, где ему предстояло какое-то время жить. Четыре железные кровати в два яруса, в ближнем к входной двери углу потрескивала тлеющими углями печка-буржуйка, на которой дымился паром огромный чайник. На стенах множество картинок из глянцевых иллюстрированных журналов. Некоторые весьма фривольного содержания.
Были и вырезки портретов знаменитых в прошлом поэтов с их стихами. Тут без сомнения первенствовал Есенин. Но были также портреты Пушкина, Блока, Лермонтова. Борис с удовольствием подумал, что с такими литературными вкусами ребята должны быть интересными.
Под одной из картинок был аккуратно прикреплен надорванный листок бумаги с карандашным текстом стихотворения от руки. Листок уже пожелтел и строки читались плохо, но настроение автора они передавали как нельзя лучше.
Не грустите, подруги,
мы тоже не тужим,
Нас бодрит струн гитарных
надрывный мотив.
Мы с морозом,
простуженным Севером, дружим.
Покорить этот край
побыстрее хотим.
Скинув кроссовки, Борис, стараясь представить автора этих строк, прилег на кровать, и сразу же провалился в глубокий сон. Проснулся от шумного разговора. Тон задавал смуглолицый мужчина лет пятидесяти. Он был худощав и высокого роста. Стягивая с себя спецовку, в сердцах выкрикивал:
--Всё! Эта поездка на Север для меня последняя. Из уважения к Леониду Ивановичу приехал на сезон. Мы с ним не первый год вместе. Тысячи кубометров северной земли перелопатили. И всегда в неплохих барышах были. А нынче, похоже, останемся ни с чем.
Ему не менее горячо возражал молодой широкоплечий крепыш:
--Зря панику разводишь, Имран Хамидович. Начальник обещал решить проблему, а он слово всегда держит.
--Так-то оно так,- сбавив тон, гнул свое худощавый. - Не думаешь ли ты всерьез, что этот пацан может чем-то помочь Иванычу?
Борис сквозь полуопущенные веки видел, как Имран с насмешливой гримасой на лице показал рукой на него и продолжил:
--Его самого еще не один сезон надо учить старательскому делу.
Борис счел неуместным больше притворяться спящим. Сел, не торопясь надел кроссовки, встал и, поправив одежду, представился по полной форме:
--Борис Петрович Орлов, технолог-обогатитель.
Глядя на Имрана, заносчиво добавил:
--У меня, между прочим, красный диплом и высокий ай кью.
Мужчины все это время молча с любопытством смотрели на него. Но когда самый молодой рабочий, чуть старше Бориса, комично изобразив на лице восхищение, с пафосом сказал: "Ну если Орлов, да еще с красным дипломом, то дела у нас непременно пойдут! - все дружно рассмеялись и по очереди, называя себя, пожали новичку руку.
* * *
Вспомнив этот момент знакомства с обитателями балка, Борис непроизвольно заулыбался. Сколько юношеского апломба было тогда в его голосе, сколько уверенности в себе! Как не хватает ему этого сейчас, в нынешней его жизни! А что изменилось? Молодость ушла? Так вроде ещё рано сожалеть об этом. В его возрасте у многих вхождение в профессиональную жизнь только начинается. А у него и жизненного, и профессионального опыта за прошедшие годы только прибавилось.
Успел и денег на Севере заработать, и жилищные условия улучшить - недавно переехали с матерью в новую, более просторную квартиру. Какое-то время поработал на кафедре, где когда-то учился. Тут еще помнили его дотошность, умение глубоко вникать в изучаемый материал, и потому не удивились, что он стал писать диссертацию по теме усовершенствования технологии отработки месторождений драгоценных металлов. Правда, сама тема вызывала неоднозначные суждения. Но Бориса это не остановило.
Работая на Севере, он убедился, что в разработке месторождений мало что изменилось с тридцатых годов прошлого столетия. Часть продуктивных песков, богатых золотом и другими металлами, расположенных по контурам месторождений, остаются лежать в земле. А еще больше вне поля зрения разработчиков оказывается мелких месторождений по соседству. Связываться с ними не хотят не только крупные предприятия, но и старательские артели. А если и берутся, то выхватывают лишь наиболее богатые металлом участки.
В своей диссертации Борис предлагал изменить сам подход к организации разработок полезных ископаемых еще на стадии организации тендеров и конкурсов. Это позволило бы исключить многие нарушения в ущерб интересам дела. И в первую очередь исключить коррупционные схемы и взяточничество, которые расцвели пышным цветом при торговле недрами.
Были у него и практические предложения по технологии промывки песков. Но его идеи диссертационной комиссии не показались актуальными. И в первую очередь возражали члены комиссии из крупных отраслевых структур.
Со свойственной ему горячностью Борис рассорился со всеми и, уходя, хлопнул дверью. Только с тех пор дверями чаще стали хлопать у него перед носом. Он как-то незаметно для себя выпал из обоймы перспективных специалистов.
После очередной неудачи с устройством на работу появились устойчивые мысли, что новые, свежие идеи стали в стране никому не нужны. Вопросы решают не профессионалы, а приспособленцы, мелкие и крупные шкурники. Они умеют дать взятку, поднести подарок, вовремя улыбнуться, публично сказать лестные слова в адрес начальника. Но далеко ли страна уйдет с такой стратегией мнимой стабильности! Впереди и так уже отчетливо маячит пропасть, которую только слепой не видит. А честным людям всё чаще приходится прогибаться под жизненными обстоятельствами, которые оборачиваются для них исключительно злой мачехой.
Особенно чувствительными стали для Бориса неудачи последних месяцев. Работу потерял, девушка ушла, мать, еще довольно молодая женщина, часто стала болеть. Винил в этом только себя. Мать видела его неустроенность и переживала за него. Ей было трудно понять, почему её сын, мужчина с профессиональным опытом, знанием иностранного языка, в расцвете сил, вот уже скоро год, как не может найти в городе работу, которая позволила бы ему решить все материальные проблемы семьи. Перебивается случайными заработками и случайными женщинами.
От неожиданно возникшего волнения Борис не смог спокойно усидеть на скамейке. Встал, суетливо прошелся взад вперед, разминая ноги. Огляделся вокруг, как будто хотел отыскать прямо здесь, в скверике, причину свалившихся на него неурядиц. Мимоходом отметил, что на улице посвежело, как это часто бывает в утренние часы и когда начинает меняться погода. И действительно: на небе с западной стороны стали появляться первые темные тучки, верные признаки близкой грозы.
Солнце еще не показалось из-за горизонта, но его первые лучи уже устремились в разные стороны, расцвечивая потемневшие облака и верхушки деревьев. Касаясь высоких башен офисных зданий, солнечные лучи отражались яркими бликами в стеклах верхних этажей и, преломляясь, падали на утреннюю землю причудливыми светлыми пятнами.
Борис вознамерился было пойти домой, но воспоминания не отпускали его. Да и домой хотелось прийти с каким-нибудь конкретным решением, чтобы перестать мучить мать. И он, глубоко вдохнув свежий воздух, снова в задумчивости опустился на скамейку.
* * *
Соседи по балку оказались дружелюбными и простыми в общении ребятами. Особенно Евгений и Валерий. В артели они уже считались "старичками", третий сезон работают вместе, на промприборе. Один приехал из Омска, другой - почти местный, перебрался в Заполярье с юга Якутии. Оба, как оказалось, любители поспорить. И не сразу поймешь, они ведут спор понарошку или всерьез.
Вот и на этот раз белокурый крепыш Евгений неожиданно стал уверять товарища, что, на его взгляд, колода в промприборе - самое ответственное место в цепочке по извлечению металла из песков. Скорее всего, этот спор они начали еще на улице, потому как Валерий тут же возразил:
--На промывочном приборе все переделы одинаково важны. Зазевался в одном месте, перегрузишь скруббер или колоду и все старания насмарку. Все золото в отвал уйдет.
При этом вопросительно посмотрел на смуглого мужчину, словно ища у него поддержки. Тот, скептически улыбаясь, не замедлил откликнуться:
--Нашли о чем спорить! Правы оба. Но, видать, золото нынче капризное попалось, не хочет в металлоприемник поступать. Лично я склоняюсь к тому, что его в песках просто нет.
Помолчав, в сердцах посетовал:
--Надули нас нынче на конкурсе. Кучу денег с Иванычем отвалили нужным людям, чтобы получить участок побогаче, а нам, похоже, впарили пустышку.
Евгений хотел возразить, но Валерий попридержал его за рукав. Во взгляде ясно читалось: "Да брось ты спорить!" Вслух же примирительно сказал:
--Наш бригадир, скорее всего, прав. Но это и предстоит новичку подтвердить или опровергнуть.
Напряжение, которое возникло после пренебрежительных слов Имрана в адрес Бориса, окончательно растворилось. И он, улучив минутку, когда парни, скинув рабочие робы, умылись теплой водой из чайника и переоделись, счел уместным спросить, кто автор стихотворных строчек на пожелтевшем листке. Парни только озадаченно пожали плечами и вопросительно посмотрели на Имрана. Тот подошел к стене, на которой висел листок, бережно потрогал его рукой и только тогда ответил:
--Этот балок на полозьях мы много лет назад вместе с Иванычем, тогда он был еще пацаном, забрали у геологов. Они закончили работы по разведке залежей ценных металлов и засобирались на "материк". А нам балок, как видите, продолжает служить исправно до сих пор.
Спросил новичка:
--Что, стихи понравились?
Получив утвердительный ответ, уважительно произнес:
--Чтобы работать геологом в наших краях, надо было быть большим романтиком. Сейчас время другое и люди другие.
Молодые парни уже были готовы вступить в новый спор с бригадиром , но их остановил мелодичный металлический звук со стороны кухни. Рабочих зазывали на ужин.
* * *
Для Бориса потекли однообразные, ничем не примечательные рабочие будни. Обследовав полигон, он наметил схему взятия проб. Предупредил промывальщицу Машу Ермакову, что выполнить работу по опробованию всего разрабатываемого пласта надо в сжатые сроки. Намеривался пояснить, что это важно для более точной картины наличия золота в песках. На что женщина, дружелюбно улыбаясь, остановила его, показав взглядом на предмет в руках:
--Сама знаю, не первый год замужем за промывочным лотком.
Борис вскоре и сам убедился, что, несмотря на молодость, Маша была опытной работницей. Работа спорилась в её руках. Борис тоже не бездельничал. Охотно помогал Маше брать на полигоне пробы, носил воду из ближайшего ручья для их промывки, колол дрова и топил печь в холодную дождливую погоду.
А таких дней становилось все больше. Лето на редкость выдалось дождливым и холодным. Имран, возвращаясь вымокшим со смены, нещадно ругался:
--Собачья погода! Нет, этот сезон для меня последний. С меня хватит Севера, кости ныть начинают, спать не дают. Пора на малую родину, к солнцу возвращаться.
Тем более для Бориса удивительным было видеть, как он, передохнув и обсохнув, кряхтя собирался и уходил на полигон среди ночи. Смотрел как бульдозерист отрабатывает контуры, что-то подсказывал ему, потом также, внимательно осматривая, проходил всю цепочку переработки песков от бункера промприбора до приемника металла. Обнаружив даже мелкие неполадки, недовольно покачивал головой и сердито ворчал, выговаривая рабочему:
--Вах, вах! И куда ты только смотришь! Трафареты забиты булыжниками, а ты отлыниваешь.
Насчет булыжников он, конечно же, преувеличивал. Крупную гальку и валуны отсеивал в отвал скруббер, в шлюз попадала только пульпа. Но чтобы понять, что колода сильно забутована, достаточно было одного взгляда. Не уходил, пока рабочий не начинал разбутовку шлюза. Сам же Имран спускался к концентрационному столу и проверял, как идет окончательная отбивка золотого песка от пустой породы.
Некоторые артели ограничивались установкой на шлюзе после трафаретов специальных резиновых ковриков, в ячейках которых и задерживалась самая мелкая фракция песка. Но Имран убедил Корнейчука поставить на доводку дополнительно испытанные временем концентрационные столы. Сам их готовил к сезону и регулировал в процессе промывки.
Еще более удивительным было для Бориса, что Имран находил в себе силы, чтобы время от времени ходить еще и на охоту. Не всегда возвращался с хорошей добычей, но всегда был в хорошем настроении.
Успешно продвигались и дела у Бориса. Обследование полигона показало, что геологи в своих расчетах не ошиблись. Оставалось проверить все переделы промывки, чтобы выяснить, наконец, где теряется золото.
Начальник участка , выслушав результаты, похвалил не только его, но и Машу.
--Вижу, что вы сработались. Это хорошо. Итоги хоть и промежуточные, но вселяют надежду. Только не зазнавайтесь .
Последние слова он произносил, глядя на Бориса, для которого эта похвала была первой в его рабочей биографии, и оттого казалась особо ценной. Парень слушал начальника, не скрывая довольной улыбки. А когда остались с Машей одни в дощатой промывалке, он на радостях чмокнул женщину в щечку.
Своим поступком Борис явно её удивил. Прежде чем приступить в обработке очередной пробы, она какое-то время оценивающе смотрела в его сторону, улыбаясь своим мыслям. А вскоре молодой человек заметил, что в отношениях Маши к нему что-то существенно изменилось. При любой возможности она старалась приблизиться к парню и как бы невзначай прислониться к нему, оставаясь в этом положении дольше, чем это можно было объяснить теснотой барака и необходимостью рабочего процесса. И с каждым днем таких вроде бы невинных прикосновений становилось все больше. Маша явно заигрывала с ним.
И что особенно для Бориса было странно, что эта невысокая женщина с рябым от веснушек лицом все сильнее волновала его. Фигура больше не казалась угловатой, от нее веяло теплом и домашним уютом. А рабочий комбинезон, наоборот, подчеркивал её женственность.
В один из таких моментов, от которого у молодого парня начинала кружиться голова, он нашел в себе силы и деликатно напомнил Маше, что к нему вот-вот должна приехать невеста. Да и муж у нее самой находится не за три девять земель, а работает рядом на полигоне. Урчание его бульдозера слышно с любой точки полигона.
Маша тут же умело выпытала у парня, когда и при каких обстоятельствах он познакомился со Светланой, и достаточно уверенно заметила:
--Может, и приедет твоя невеста, но это ничего не меняет. Вы недолго будете вместе.
--Почему? - искренне удивился Борис.
--Как-то уж очень у вас всё зыбко. Она там, в городе, где тысячи соблазнов каждый день, а ты здесь, в глухомани, где невинную медведицу быстрее встретишь, чем приличную девушку.
Борис с трудом сдержался, чтобы не нагрубить чересчур циничной промывальщице.
Но с каждым днем сдерживать свои эмоции ему становилось все труднее. Однажды все же сорвался и и обнял Машу. Глядя в её искрящиеся шаловливым огнем глаза, спросил:
--Ну и что будет потом?
Женщина заулыбалась и, поцеловав его, проворковала:
--А ничего не будет, глупенький. Только веселее будет работаться. А то по ночам я только и думаю о тебе. Муж на мне, а я вместо его тебя представляю. Не правильно это. Того и гляди назову мужа твоим именем. - И уже не сдерживаясь, прильнула своими теплыми пухлыми губами к его истосковавшимся по ласке губам.
Бульдозер в это время, натужно урча мощным двигателем, размеренно раз за разом толкал в приемный бункер полные отвалы золотосодержащего песка. Когда Маша вслед за Борисом вышла из дощатой промывалки с лотком под мышкой, её муж Коля Ермаков, радостно высунулся из кабины бульдозера и, улыбаясь, приветственно помахал рукой. Маша с не менее радостной улыбкой, тоже помахала мужу в ответ.
* * *
Работать и вправду после этого случая стало интереснее. При каждом удобном моменте Борис с Машей обращались к этому приятному занятию. Но не забывали и о поручении начальника участка артели: выяснить, наконец, место потерь золота. И когда были опробованы все наиболее уязвимые места промприбора и "хвосты" на снос металла, результаты обескуражили. Потери, если и были, то минимальные. Непроизвольно возникал вопрос: а куда тогда девался металл?
Подумав, посоветовал обратиться за помощью к бригадиру.
--Имран Хамидович опытный старатель. Посоветуйся с ним. К концу месяца у меня должна быть полная ясность в этом вопросе. Это денежный, между прочим, вопрос.
Корнейчук прямо не упрекнул молодого специалиста в отсутствии результата, но Борис понимал, что это дело времени. Но и к Имрану, как оказалось, на кривом осле не подъедешь: он упорно твердил, что проблема в отсутствии золота в песках. И тогда Борис решил выбрать благоприятный момент для откровенного разговора с бригадиром.
Увидев, как тот в полночный час, стараясь никого не потревожить, покинул балок, Борис отправился следом. Полярное лето было в самом разгаре, солнце лишь слегка склонилось на северо-западе к горизонту. Накануне на водозаборе случилась авария. Плотина не выдержала натиска дождей и стала разрушаться. Промывку сразу же прекратили, все механизмы бросили на устранение аварии. И потому Борис был уверен, что бригадир тоже пойдет на плотину.
Удивился, когда увидел, что Имран свернул к промприбору. И еще больше удивился, когда он в одиночестве стал вскрывать колоду, поднимая одну решетку за другой, которые закрывали доступ к коврикам, и, время от времени, оглядываясь, копошился в шлюзе. Все его действия были похожи на съем золота.
О похожем случае ему недавно рассказал Валерий. Появившись среди ночи, Имран спустил на него всех собак за просыпи под эстакадой. Никакие доводы, что в дождливую погоду намокший грунт прилипает к резиновой ленте транспортера и какие-то крохи при обратном её проходе от вибрации осыпаются, не хотел принимать во внимание. Так было всегда, и убирали просыпи только в дни профилактических работ на приборе сообща всем коллективом. Имран же потребовал от Валерия, чтобы тот немедленно приступил к уборке. За технологическим процессом промывки обещал проследить сам. Вот тогда Валерий и видел, как он открывал колоду.
Нехорошая догадка обожгла Бориса. Делиться ей с кем-нибудь, однако, не спешил. Понимал, что в случае ошибки, может нажить крупные неприятности. И прежде чем решиться рассказать начальнику участка о своих подозрениях, решил проследить за бригадиром.
Вскоре случай представился. Имран Хамидович объявил, что с разрешения Корнейчука отправляется на охоту. Пригласил желающих присоединиться к нему. Но таковых не нашлось. Парни и без того сильно уставали на двенадцатичасовой смене Тут впору бы поесть да подольше поспать.
* * *
Крадучись, Борис, шел за Имраном Маматовым уже больше двух часов часов. Ноги в болотных резиновых сапогах с хлюпаньем увязали в вязком мшарнике. Натыкаясь на редкие, поросшие осокой и мхом невысокие кочки, соскальзывали с них, и тогда мутная жижа с шумом расплескивалась в разные стороны. Ему с трудом удавалось удерживать равновесие и одновременно при этом не упустить из вида маячившую вдалеке в рваных дождевых тучах фигуру мужчины.
Погода, как это часто бывает в Заполярье, быстро портилась. Еще совсем недавно высоко в небе медленно плыли небольшие серые облака, а ветер только слегка пошевеливал верхушки редких низкорослых сосенок. Теперь же темные, напитавшиеся водой тучи, заполнили собой все пространство, буквально цеплялись за деревья и людей, обдавая их холодной моросью.
Борис поёжился и с тревогой подумал, что его решение проследить за Имраном в одиночку было опрометчивым. Бригадир опытный северянин, заядлый охотник, исходил всю окрестную тундру вдоль и поперек и знал её как свои пять пальцев. Он же в Заполярье без году неделя. Заблудиться в этих бесконечных просторах без каких-то видимых ориентиров ничего не стоит. Сколько таких историй, которые заканчивались трагедиями, он услышал от старых северян! А он в спешке даже толком собраться не успел: не взял с собой ни крошки хлеба, ни фляжки воды. Сколько времени еще придется плутать вслед за Имраном по тундре, неизвестно, а пить уже хотелось.
На какое-то время невеселые мысли отвлекли Бориса, и он потерял из вида преследуемого. Опасаясь, что тот первым обнаружит его, остановился, решил осмотреться. Не хотелось, чтобы утомительное преследование похитителя золота, а в этом Борис был полностью уверен, окончилось ничем. Но сколько он ни всматривался вдаль, где недавно маячил силуэт мужчины, никого так и не увидел.
Расстроившись, присел на кочку передохнуть и решить, что делать дальше. Было ясно, что бригадира он упустил. И в то же время догадывался, что место схрона краденого золотого песка, по всей видимости, где-то недалеко, раз Маматов стал вдвойне осторожен.
В который раз принялся корить себя, что не поделился открытием о хищении золота с начальником участка Леонидом Корнейчуком. Тогда он подумал, что эти два старых старателя могли быть в сговоре. Оба уже несколько сезонов работают вместе. Борис несколько раз видел их мирно беседующими за бутылкой водки, хотя с других рабочих Корнейчук спрашивал за нарушение "сухого" закона очень строго. Наказывал, как правило, штрафными баллами, которые в конце промывочного сезона превращались в большие недополученные суммы денег. Старатели роптали, но молчали. Никому не хотелось лезть на конфликт, в котором все равно окажешься в проигрыше.
Неизвестно сколько бы еще сидел Борис в размышлениях, если бы тучи одномоментно не разразились настоящим ливнем. Надо было искать укрытие, пока не совсем промок. Накинув на голову капюшон плаща, осмотрелся в поисках подходящего места. И в этот момент в редких просветах между тучами увидел невдалеке от себя Имрана. Он шел прямо на него. Борис не раздумывая плюхнулся между кочек на землю, и стал отползать в сторону. Понял, что мужчина уже спрятал золото и возвращается на базу по своим старым следам.
В левой руке он держал наперевес ружье, как будто увидел дичь и изготовился стрелять. Это не сулило ничего хорошего, если бы он действительно обнаружил преследование. Но, к счастью, Имран его не увидел, шел спокойным, размеренным шагом, намурлыкивая какую-то незамысловатую национальную мелодию.
Вжавшись в болото, Борис со страхом наблюдал за ним, пока Маматов не прошел мимо. Какое-то время, боролся с искушением вскочить и отправиться вслед за ним, но потом пересилил боязнь остаться в тундре одному, пошел в ту сторону, откуда появился Имран.
Метров через двести болотистую тундру сменил скальный грунт, а еще через несколько шагов тропинка, проложенная Имраном, резко срывалась вниз, к обширному распадку, по дну которого протекал нешумливый ручей. Стало понятно почему Имран так неожиданно исчез из вида. Но где теперь искать схрон? На болотистой почве оставались хоть какие-то следы, на каменистой же ничего не было видно. А если следы и были, то их смыло ливнем.
Борис решил обследовать обрывистый берег распадка в обе стороны. Но сначала надо было утолить жажду, которая уже давно мучила его. Спустившись к ручью, увидел старые следы от костра. Это означало, что Имран бывал здесь и раньше. И если он разводил костер, то не опасался быть замеченным. Скорее всего, и сегодня он не подозревал о слежке. Шел уверенно, не оглядываясь.
Напившись холодной воды, Борис осмотрелся. И сразу в глаза бросилось одно место, где над распадком выступал провисший козырьком островок густого ольшаника и багульника. Грунт в одном месте под ним был темнее, чем в других местах. Борис почувствовал, как в радостном предчувствии заколотилось его сердце, и торопливо направился к обрыву.
Предчувствие его не обмануло. Палкой легко отковырял свежий грунт, под которым оказались плотно подогнанные друг к другу камни. Судя по всему Имран был умелым каменщиком. Но Бориса было уже не остановить. Он вытаскивал один камень за другим, пока вход в схрон не открылся, и он увидел несколько мешочков, туго набитых золотым песком и мелкими, с пшеничное зернышко, самородками.
Золота, на глазок, было не меньше трех-четырех килограммов. Стала понятной причина его малого выхода в процессе промывки. Потому и не бьется с прогнозом геологов содержание металла в песках.