На следующий день переоделся, еще раз проверил комплектацию и перенес снаряжение поближе к Воротам. Как попасть на нужные мне объекты, я понял не давно. Это оказалось достаточно просто - на раме зеркала Ворот, компактной кучкой, в виде маленьких белых точек диаметром около пяти миллиметров хранились замороженные координаты порталов. Нужно было только ткнуть пальцем. Что я и сделал. Наугад.
На экране появился стандартный зал храма с постаментом. Я открыл Ворота и шагнул на него. Сделав вдох, понял - храм стоит в махровом сосновом бору. Только в нем, в жаркий полдень толстая подстилка из упавшей хвои, дает такой головокружительный аромат. Я чуть было не застонал от наслаждения. Все-таки хорошо жить на первобытной планете, где в принципе нет и не может быть бензинового и прочего дерьма в воздухе, даже в малых объемах.
Козленочком соскочив с пьедестала, легонько щелкнул по бронзовому диску. В ответ он очень деликатно подал голос - Черный идет. Вот так, экспериментально, я рано или поздно добьюсь полного соответствия звукового оформления своим эмоциям при выходе из храма.
Поплутав по лабиринту, вышел из главного входа и огляделся. Храм стоял на небольшой поляне в лесу. Лес представлял собой скопище сосен необъятных размеров. Подстилка леса из упавшей хвои с редкими вкраплениями хилых низеньких кустиков. Только на поляне, где размещался храм, росла трава, а точнее ровненький футбольный газон изумрудного цвета. По всему чувствовалось - храм расположен в предгорьях, хотя сами горы из-за высокого леса не были видны.
Я сел на ступеньки и произнес.
- Нарекаю это отделение храма - "Сосны".
Определившись с названием, стал ждать. Мои адепты должны были услышать сигнал и в соответствии с правилами внутреннего распорядка прибыть без промедления для доклада.
После пяти минут ожидания заскучал, через десять начал волноваться. Что-то было не так. Никто не бежал сломя голову и не посыпал голову пеплом из-за промахов в работе и регламенте. Я подумал было рассердиться и проявить свой гнев, а, как известно, гнев мой ужасен, но понял, что скорее всего оказался в "Соснах" в очередной раз не случайно и здесь нужны не эмоции, конкретная помощь. Вздохнул, поднялся на ноги, подхватил вещички и направился по мощеной тропинке, петляющей между сосен.
Буквально через двести метров вышел к верхнему поселку, который состоял из трех домиков. Судя по вытоптанной траве, две избушки были жилые и я двинулся к ним.
На пороге первого домика увидел, лежащую пластом, лицом вниз фигуру человека. Подойдя в плотную, наклонился и проверил пульс. Человек в стандартном плаще жреца был мертв, но умер он недавно - еще не успел остыть.
Осторожно перевернув его на спину, поразился степени его худобы. Или жрец был болен раком и тот съел его под чистую или он долго голодал и умер от истощения. Переступив через тело, вошел в хижину. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять - за мгновение до смерти жрец лежал на кровати и, вскочив с постели услышав мой призыв, смог сделать только четыре шага, после чего и умер. Впрочем, как он вообще смог подняться в такой степени истощения. Загадка.
Я вышел из дома и направился к входу во вторую хижину. Заглянув с порога внутрь, разглядел в глубине комнаты топчан. На нем с закрытыми глазами лежал второй жрец. Я встал в проеме и тень от моей головы упала на лицо жреца. Он открыл глаза и шевельнул пальцами руки. Оглянувшись и прислушавшись, я понял, что кроме меня и его, живых в ближайшей округе нет. Пригнув голову, чтобы не удариться о притолоку двери, шагнул внутрь.
Также, как и первый, жрец был страшно истощен. Кожа и кости в буквальном смысле слова. Я нагнулся над ним и спросил.
- Что произошло, брат?
Жрец, что-то тихо выдохнул, но я ничего не понял, и наклонился ниже, прижав ухо к его губам. Жрец опять прошелестел, но теперь я разобрал слово.
- Горцы. - Еще по старой жизни это слово вызывало отрицательные эмоции и ассоциировалось с очень не хорошими вещами. Кое-что прояснилось, и самое главное я понял, что болезнь здесь ни причем. Виноваты во всем люди. Люди, которые создают проблемы.
Я осторожно пожал бессильную руку, выпрямился и широким шагом вышел из дома. Первое, что нужно было сделать, это накормить младшего брата. Мгновение подумав и покрутив головой, направился по тропинке, так как увидел, что сразу за поселком начиналась священная роща. В роще вперемешку росли фруктовые деревья и ягодные кусты. Вынув из рюкзачка за спиной котелок, быстро наполнил его малиной и ежевикой. Поколебался и сорвал несколько спелых груш. В том состоянии, в котором находился жрец, больше и не требовалось.
Вернувшись с котелком в дом, обратил внимание, что в углу, на столике, стоял кувшин и чашка. Я заглянул внутрь кувшина - на донышке блеснула вода и наполнил чашку на половину. Зачерпнул из котелка горсть ягод и отжал их в воду. Взял в одну руку чашку, другой обхватил голову жреца, приподняв ее, и заставил его выпить несколько глотков. Затем начал по ягодке вкладывать в рот младшего брата и очень обрадовался, когда он первый раз сглотнул. Значит будет жить
В свое время мне приходилось выдерживать довольно продолжительные голодовки и я знал, что выход из длительного воздержания от пищи это самый ответственный момент. Он должен проходить постепенно и по нарастающей. При этом голодающий обязательно должен регулярно пить. Пить воду даже тогда, когда ему этого не хочется.
Нужно сменить воду в кувшине и поменять на свежую. Я подхватил емкость и направился к ручью. На краю поляны бил сильный родник, наполняющий маленький бассейн. К бассейну вели удобные ступеньки. Выплеснул старую, прополоскал, наполнил кувшин свежей ключевой водой и быстрым шагом вернулся к постели.
Даже за тот короткий срок пока я отсутствовал младшему брату стало лучше. В принципе, от голода люди умирают очень не скоро. При нормальных условиях в среднем через два, три месяца. Гораздо более серьезной проблемой в этот период является интоксикация организма. Обычно, когда организм голодающего переходит на внутреннее питание, он работает выборочно и в первую очередь съедает то, что хранится на всякий случай. Запасы, части наименее важных органов и все внешние наслоения - типа бородавок, полипов и тому подобных прихлебателей на теле. Эти участки организма, в силу своей природы, являются, как высокоэффективными аккумуляторами жизненной энергии, так и накопителями токсинов. Устранив оболочку, нужно обязательно удалять вредные вещества, которые в ней хранились. Для этого нужно пить в волю. Это поддерживает почки в рабочем состоянии и обеспечивает вынос всяческого дерьма наружу. Организм человека хитрый зверь и заботится о себе сам. Поэтому, в наименьшей степени, от голодания страдают те органы, которые находятся в работе. В целом же голодание - это благо, хотя, конечно, все должно быть в меру и по уму.
Напоив жреца свежей ключевой водой, помог ему приподняться и сесть в постели. Заглянув в глаза, понял, что вода со свистом проскочила через его желудок и накопилась в мочевом пузыре. Подхватил на руки почти невесомое тело и вынес наружу за тыльную часть дома. Осторожно поставил на ноги, ободряюще кивнул и отвернулся. Младший брат немного покряхтел и сходил по малой нужде. Это было очень хорошо. Теперь он точно будет жить.
Я снова подхватил его на руки и отнес в постель. Еще у меня на руках, жрец заснул и не проснулся даже тогда, когда я опустил его на топчан. По моему опыту, он должен проспать пару часов, после чего проснуться посвежевшим и с чувством голода. Время до его пробуждения нужно потратить с пользой. Я решил осмотреть окрестности и сделать рекогносцировку предстоящего поля боя.
Проверив боевое снаряжение, выскользнул из дома и, включив внешние рецепторы, прислушиваясь и старясь не шуметь, скользящим шагом направился по тропинке в нижний поселок. Примерно через триста метров лес закончился и с опушки я увидел, что тропинка выходит на мостик через глубокий провал шириной примерно в двадцать шагов. Мост через провал был разрушен. С обеих сторон провала торчали его обгорелые остатки. От опушки леса до провала примерно метров пятьдесят совершенно ровного пространства покрытого короткой и чахлой травой. С противоположной стороны почти в плотную начинались кусты - настоящие заросли ежевики и орешника. Под такой защитой спрятаться человеку проще простого.
Сливаясь с деревьями, подобрался к опушке и замер. Прикрыв глаза, сосредоточился и начал сканировать внутренним зрением пространство за мостом. Первого часового засек почти сразу и, бросив взгляд в ту сторону, увидел, как он осторожно, совсем чуть-чуть, отодвинул в сторону ветку орешника, расширяя себе поле зрения. Чтобы определить присутствие второго пришлось повозиться. Этот хитрец смотрел не на мостик, он следил за первым часовым и расположился довольно далеко в кустах. Чтобы снять его из лука, нужно было стрелять в слепую и сделать это можно было не со всякой точки на опушке. Если бы был еще третий охранник, который в свою очередь следил за вторым, то задача бесшумно снять часовых стала бы неразрешимой, но, к счастью, третьего соглядатая не было.
Понаблюдав за охраной моста еще около получаса, осторожно отполз назад и, обдумывая план своего рейда, направился в поселок. Вариантов было много, но из любви к искусству, решил применить, самый бесшумный. На языке вертелась фраза, и я тихо прошептал - "тать в ночи". Хорошее название для акции, отражает суть и без претензий.
До темноты еще оставалось несколько часов и за это время нужно подготовиться к диверсии, полечить младшего брата и расспросить об обстоятельствах его плачевного положения.
Заглянув по дороге в сад, собрал еще немного ягод и фруктов. Осторожно подошел к дому, заглянул в дверь - младший брат спокойно спал. На сердце потеплело. Тихо выложил фрукты на стол, вышел из дома и направился в хозяйственный блок. Нужно найти лопату или кирку и выкопать могилу.
Выбрав из аккуратно расставленного инвентаря подходящий инструмент, осмотрелся и мне приглянулось солнечное местечко на краю поляны. Здесь моему адепту будет покойно.
Отмерив длину могилы, начал копать. Грунт оказался на редкость мягким и без камней. Копать было легко. Довольно быстро углубившись по грудь, решил, что выкопал достаточно. Вымахнув из могилы, направился к мертвому телу. Подхватил его, перенес на постель и завернул в грязное одеяло. Какой-никакой, а саван для мертвеца. Поднял на руки, перенес к яме и осторожно опустил в могилу. Взял лопату и быстро вернул всю землю на место, сформировав скромный прямоугольный холмик со скатами. К сожалению, по части заупокойных молитв у меня была твердая двойка. В прочем, и по обычным молитвам тоже. Поэтому просто постоял в минуте молчания и прошептал.
- Спи с миром, брат. Все мы там будем.
Отнес садовый инвентарь на место и подумал, что младшему брату пора и проснуться. Словно в ответ на мои мысли из хижины послышался тихий кашель. Я повернулся и вошел в дом. Младший брат действительно не спал и, увидев меня, встрепенулся на постели. Сделав рукой успокаивающий жест, взял в углу табуретку, уселся рядом с постелью, налил в кружку воды, передал жрецу и спросил.
- Что произошло, брат?
С начала жрец, что-то тихо прохрипел, но затем пару раз глотнул из кружки и внятно произнес.
- Две луны назад, с гор спустились горцы, небольшой клан Серого волка. Они начали стрелять священных фазанов, подожгли мост к священному озеру и убили двух младших братьев: Кристо и Ювели. На наших глазах они изрезали ножами паломников и кинули их в разлом. Семь человек. Я и брат Нельвик чудом спаслись, спрятавшись в лесу на дереве. С этого времени мы голодали. - Я почесал кончик носа и спросил.
- Как твое имя и почему вы не ели фрукты? - жрец посмотрел на меня с удивлением и сказал.
- Меня зовут Кренсто Старший брат. Что касается фруктов, то ведь фрукты и ягоды были только в священной роще. - жрец помолчал, собираясь с силами и продолжил. - Прости нас Старший брат, мы виноваты, не уберегли в неприкосновенности, поддались страху и в искупление не смогли наложить на себя руки. - Кружка выпала у него из руки и я еле успел подхватить ее. Жрец зажмурился ожидая кары, и мне пришлось его успокоить словами.
- Прощаю. Но почему вы не позвали меня из храма?
- Мы потеряли право быть жрецами. Простой человек не может зайти в храм. Только жрецы и бренные останки всех прочих могут там находиться.
- Во всем, что произошло нет вашей вины. Я прощаю вас. Воспрянь в мире. Ты нужен мне брат. - Я положил руку ему на лоб и добавил. - А сейчас немного поешь, попей воды, отдохни и пусть сомнения покинут тебя.
Я поднялся, снова наполнил из кувшина кружку до краев и протянул жрецу. Тот оторвал дрожащую руку от постели и взял ее. Ну, вот и ладненько. Я еще раз ободряюще кивнул младшему брату и вышел из дома.
Для ночной операции мне нужна была веревка, чтобы преодолеть разлом. Ее я нашел в хозяйственном блоке. Вполне подходящий канат метров тридцать в длину. Солнце уже скрылось за деревьями. Через час наступят сумерки - самое время для начала операции. Осталось подождать совсем немного.
Я снова заглянул к младшему брату. Он не спал, а третья часть горки из ягод и фруктов пропала. Я кивнул ему и сообщил.
- Как стемнеет, я не на долго отлучусь на ту сторону. - тот прошептал мне в ответ.
- Я все понял Старший брат.
- Вот и ладненько, вот и хорошо. Постарайся поспать.
Вышел из дома, проверил лук и стрелы. Присел, прикрыл глаза и постарался расслабиться на полчасика. Это у меня получилось без напряжения. В голове промелькнула мысль, что с некоторых пор я испытываю слишком теплые чувства при виде своих адептов. Их боли и радости не оставляют меня равнодушным. Наверно это хорошо, но опасно. Появляется брешь в обороне, когда соображения целесообразности уступают место жалости. Безжалостный и хитрый противник может нащупать это слабое звено и обязательно воспользуется этим. Впрочем, будем держать себя в руках и у нас все получится.
Открыв глаза, отметил, что как-то сразу, без перехода, наступили сумерки. Я поднялся попрыгал, проверяя снаряжение на звук, натянул на лицо свою шапочку, что бы не отсвечивать белой кожей лица, и направился по тропинке через лес к провалу.
Скользящим шагом, переливаясь от дерева к дереву, подобрался к опушке и стал прислушиваться. Первый часовой сменился и тот кто пришел на смену, видимо в силу своего характера, особо и не прятался - громко сопел, временами сплевывал и вообще вел себя вызывающим образом, совершенно не соответствуя типу воина в секрете. Его фигуру я дешифрировал с точностью до сантиметра. Второго прохиндея обнаружил только потому что твердо знал, что он есть. Этот хитрец сменил позицию и сидел тихо, как мышка. У меня создалось впечатление, что он что-то знает или чувствует опасность. Его нужно было уничтожать первым, но с того места, которое я в начале наметил для стрельбы из лука днем, его новое положение было не видно. Пришлось сдвигаться в сторону по краю опушки на несколько метров и методом итераций искать место, из которого были бы видны оба часовых.
Наконец, определился с местом для стрельбы, достал первую стрелу и замер. Стоял полный штиль и даже самый слабый шорох в эту тихую ночь был слышен за десятки метров. Поэтому звук от осторожных шагов я распознал метров за сто и медленно опустил приготовленный к стрельбе лук. Через полминуты стало понятно - с противоположной стороны провала по тропинке к мосту шли люди. Двое. Не доходя шагов тридцать до постов, один из них проскрипел ночной птицей. В ответ ему кроквакали "старички".
Судя по всему, здесь было принято удваивать ночную стражу. "Новички" рассредоточились, заняв места с противоположной стороны. Какое-то время был слышен шорох, но вот дополнительная охрана обустроилась и снова наступила тишина, нарушаемая только уже хорошо знакомым сопением и плевками первого губошлепа.
Все это время я старался четко закрепить в сознании положение всех четверых и с облегчением вздохнул, когда понял - место для стрельбы менять не придется. Со своей точки я достану каждого. Повезло. Но стрелять придется в два раза быстрей.
Я опять поднял лук, вложил стрелу, выцелил самого дальнего и резким рывком спустил тетиву. Остальные три выстрела, по оставшимся трем мишеням, сделал пока первая стрела еще находилась в полете. Достав пятую стрелу, попытался визуально и на слух оценить результаты первого залпа.
Самый дальний был убит наповал. Следующий за ним, оказался пришпилен стрелой к дереву, он был жив и сейчас шипел, дергался и старался освободиться. Видимо стрела натолкнулась на ветку и слегка изменила направление. По нему я и сделал пятый выстрел. Воин булькнул и затих. Второй стрелой я прокомпостировал его горло. Остальные двое получили все что положено - на условиях сто процентной предоплаты. Самый ближний разгильдяй стрелу в глаз, второй хитрец в грудь, в область сердца.
Достав шестую стрелу, подождал минут десять - вдруг у меня дрогнула рука или кто-нибудь из бандитов оказался живучим сверх меры и затаился. Но все было тихо. Лишь третий в самом начале, в агонии, дернул пару раз ногой.
Вложив стрелу обратно в колчан, выскользнул из кустов и направился к сгоревшему мостику. Для интереса заглянул с обрыва в провал. В низу стояла кромешная тьма и только еле слышно доносился шорох протекающей воды. Судя по звуку, глубина здесь была никак не меньше ста метров. Отступив на пару шагов, снял с пояса веревку и набросил лассо на остатки одного из опорных столбиков моста на противоположной стороне. Подергал, проверяя на прочность, и закрепил веревку на своей стороне. Переправа была готова.
В какой-то момент, появилось желание пройти по веревке, как ходят канатоходцы, но быстро себя одернул, приказав не выеживаться. Еще раз проверил, как закреплено снаряжение, и повис на канате на руках. Закинул на него ноги и, перебирая руками, без проблем добрался до противоположной стороны. Вскарабкался на остатки моста и направился проверять результаты своей стрельбы и собирать стрелы.
У первого трупа стрела торчала из левого глаза, у второго из груди, но к сожалению это был лишь обломок. Бандит не удачно упал. Почему-то его угораздило упасть лицом в низ и стрела, которая попала ему точно в область сердца, сломалась. Жалко. Жалко стрелу. Третий был распятый, как Христос. С начала стрела пришпилила его к дереву, пробив насквозь правое плечо, ближе к груди. Вторая стрела была забита, как гвоздь, точно по центру горла, пробила его насквозь и закрепила труп на дереве во второй точке. Четвертый сторож умер мгновенно. Стрела угодила ему в центр лба. Так погибают быки после удара мясника по темечку обухом топора. Отличный выстрел.
Вооружены все четверо были одинаково. Большой нож на поясе, который при желании можно было назвать коротким мечом, и сулицы. Ножи я забрал, завернул в тряпицу и сунул к себе в рюкзачок.
Собрав стрелы, скользящим шагом двинулся в сторону откуда пришли горцы. Метров через двести потянуло дымком. Еще через сотню шагов кустарник кончился. Передо мной раскинулась большая поляна, в центре которой было священное озеро. Между озером и мной были видны остатки огорода, который уже заметно зарос сорняками. На противоположной стороне озера стояли четыре хижины нижнего поселка и пять горских самоделов. Корявые сакли на курьих ножках.
Торопиться было некуда и я начал ждать и наблюдать. Нападение должно быть хорошо подготовлено. Пока что счет был четыре ноль в мою пользу, но даже легкую царапину, полученную в предстоящей бойне, я буду воспринимать, как позорное поражение.
Наблюдение закончил глубоко за полночь и, как выяснилось, в своей неторопливости оказался прав на все сто. Видимо горцы были сильно напуганы и деревенька охранялась еще тремя часовыми. Двоих я вычислил почти сразу - один сидел у озера, второй тихо стоял на противоположном конце деревни у выхода на дорогу, а вот о наличии третьего я додумался, когда понял, что с одной стороны к поселку можно подойти скрытно и без всяких проблем. Это выглядело подозрительным. Дальше, я вычислил его внутренним чувством, когда сосредоточился на этом участке. Эта зараза сидела на дереве и, как его обезвредить без шума, не понятно. В любом случае он должен был сверзиться со своего насеста и переполошить всех. Беззвучного падения с большой высоты не бывает.
Выход из положения подсказал предыдущий опыт - его нужно пришпилить к дереву. В тот момент, когда я это понял, очень удачно вышел на прогулку удот и завел свою шарманку, создавая так необходимую мне звуковую завесу. Если синхронизировать выстрел из лука с песней удота, то гудение тетивы потеряется в руладах птицы.
Я двинулся по краю поляны на сближение с деревом. Выбрав удачное место, приготовился к стрельбе и именно в этот момент удот замолчал. Мистика. К счастью долго молчать эта птица не способна. Пришлось подождать не больше пяти минут и ария удота продолжилась с новой силой. Я глубоко вздохнул и синхронно с воплем птицы спустил тетиву. Выстрел получился на хорошо. Целился я в шею часовому - в шею и попал. Рассчитывал, что стрела приколотит сторожа к стволу дерева - так и получилось. Но вместо того, чтобы умереть мгновенно, часовой секунд десять хрипел и брыкался, стараясь освободиться, и я с замиранием сердца смотрел на его суету. Все висело на волоске, точнее на тонком древке стрелы. Но все-таки рана оказалась не совместимой с жизнью и охранник испустил дух. Вместе вылетом из тела его бессмертной души, вздохнул с облегчением и я. Пять ноль.
Теперь нужно пробраться в поселок и занять положение по центру между оставшимися двумя часовыми. Их я рассчитывал снять метательными ножами. Дешево и сердито. Прикрываясь крайними домами поселка, двинулся в намеченную точку. С этого места оба часовых оказались ко мне спиной и два броска ножами я выполнил без всякой спешки, попав точно так, как и рассчитывал, под лопатку с левой стороны. Вогнав клинки по самую рукоятку. Семь ноль.
Теперь у поселка не было бодрствующей охраны и я, не скрываясь сходил за ножами, за одно прихватив холодное оружие часовых. Скоро оно мне потребуется. По моей предварительной оценке в банде осталось еще человек пятнадцать взрослых мужиков.
Следующую фазу операции, я решил начать с ближайшего дома. Достал из рюкзачка горские ножи и подхватил их все левой рукой, собрав веером. Остановился у входа в хижину и минут пять пытался по храпу и шорохам разобраться, кто где лежит. Закрепив в голове схему лежек, шагнул внутрь и в максимальном темпе кинул ножи пять раз, не разбираясь кто это - мужик, баба или ребенок. Из пятерых успел пискнуть только ребенок - я не учел его маленькие габариты. Подождал с минуту прислушиваясь - в деревне было тихо и только сучил ножками в агонии глава семьи. Собрав ножи и протерев лезвия от крови, что бы не скользили в руке, я снова подготовил свой убийственный веер и шагнул к следующему дому.
В этой хижине пришлось бросать восемь раз и, помимо горских, использовать свои собственные ножи, но результат был одинаковый. В том же режиме, "разбрасывая камни", я обошел с начала три горских самодела, успокоив в них два раза по шесть плюс семь человек, а затем три дома нижнего поселка, в которых расслаблялись после трудов неправедных еще четырнадцать душ. Все они благополучно покинули этот мир.
На закуску оставил последний, главный дом поселка. Было у меня подозрение, что в нем должен обитать вождь этой гоп компании. Отпускать его с миром прямой дорогой в ад без того, чтобы не задать несколько вопросов, я не мог.
Судя по звукам в доме было пять человек.
Ночь уже кончалась и на востоке посветлело. Я решил не торопить события, подождать и немного отдохнуть - благо немного наискосок от входа в дом была удобная завалинка, на которую и присел, разложив рядком под правую руку горские ножи. Прислонился спиной к стене хижины и расслабился.
Где-то через полчаса, наступил уже настоящий рассвет. В доме, кто-то заворочался на постели. Матерчатый полог, закрывающий вход, откинулся и наружу, не глядя по сторонам, выскочила молодая девица и направилась на зады. Как и большинство горянок, если бы мне предложили поесть с ее лица, делать бы этого я не стал - стошнило. Она успела сделать пять шагов, когда я подхватил первый клинок и отправил ей в спину. Как положено, под левую лопатку. Девица споткнулась и отдала богу душу молча и сразу, а у меня в голове промелькнула мыслишка, что не мешало бы воспользоваться плодами своей победы еще и чисто по мужской линии, если из оставшихся четверых, кто-нибудь будет заслуживающий внимания.
И словно в ответ на мои мысли, неожиданно из-за полога выскочила красотка, настоящий белокурый эльф женского пола, и тоже не глядя по сторонам устремилась на зады. Но через несколько шагов девчушка встала, как вкопанная, почти наступив на труп с ножом в спине. В этот момент я отправил ей в голову второй клинок, довернув его на пол оборота. Бросок был не сильный и вместо острия нож ударил девушку рукояткой в основание черепа. Девушка, которая нацелилась было закричать, и для начала этого акта делала глубокий вдох, успела только мяукнуть и повалилась без сознания сверху на труп своей подруги. Я вскочил на ноги и, подбежав к "эльфийке", достал кусок веревки, которым и связал ее, сцепив сзади руки и ноги.
Пока я занимался этой работой из дома выскочил пацан лет десяти, увидел меня и дико заверещал, бросившись бежать. Но сделать ему удалось только три шага и он поймал спиной мой очередной клинок. На этот раз я бросал, как положено, и умер он мгновенно. Теперь в хижине осталось только двое и я нацелился взять их живьем.
Подобно извержению вулкана из дверей дома разъяренным быком вылетел здоровенный бугай, держа в левой руке пояс с ножом в ножнах. Следом за ним выскочила корявая бабища - типичное порождение горного тролля и болотной кикиморы. Увидела мальчишку с ножом в спине и остолбенела. Выйти из столбняка я ей не дал и отправил свой второй метательный нож по назначению - в точку чуть ниже правого уха.
В это время детина успел оглядеться, увидел меня, выдернул нож из ножен, бросил пояс на землю и прыгнул в мою сторону. Я встретил его ударом ноги по руке. Клинок серебряной рыбкой мелькнул в воздухе и воткнулся в карниз дома. Теперь можно было развлечься.
Я ушел с линии его атаки, скользнул за спину и постарался максимально точно, самым кончиком ноги, приложить его по копчику. Удар получился отменным, так как я рассчитывал, и зацепил еще и болевые точки "бо-ляо". Горец, как-то по бабьи, взвизгнул от боли и унижения. Резко повернулся на пол оборота, но я предугадал его маневр, скользнул ему за спину и повторил тот же самый удар. Наш воин растерялся, присел на корточки и остался сидеть в таком положении. Его можно было понять. Я вышел из-за его спины, подошел к завалинке и взял один из горских ножей. Вернулся к моему спарринг партнеру и бросил нож перед ним на землю. Вождь колебался только несколько секунд. Затем схватил клинок и постарался ткнуть меня в живот из своего не очень удобного положения. Я снова выбил нож из руки ногой и провел классический маказуки-гери, постаравшись сместить кости его горбатого носа в сторону под углом в девяносто градусов. В ближайшее время любоваться его лицом никто не будет, а мне он в любом виде хорош. Вождь упал на четвереньки и захлюпал разбитым носом.
Я опять сходил на завалинку, принес еще один клинок и положил его рядом с его правой рукой. Теперь, чтобы решиться на атаку горцу потребовалась минута. Но вот он все-таки собрался с духом, схватил клинок и сделал широкий мах, стараясь зацепить ножом, как косой. Все его нехитрые мыслишки можно было просчитать заранее и я перепрыгнул через его руку, а оказавшись у него в тылу, ударил по старому и любимому месту в два раза сильней. Косточка копчика хрустнула и вождь упал на землю лицом в низ, кусая губы, чтобы не завыть от боли. Нож выпал из руки и я отбросил его в сторону ногой. Теперь, если я правильно оценил характер вождя, оставалось поставить последнюю точку в обучении. Я подошел вплотную и встал напротив его головы. Он не обманул моих ожиданий, собрался с духом и постарался схватить меня за ногу. Эту возможность я ему с удовольствием предоставил. Как только он уцепился, внутренне торжествуя, что вот сейчас то он покажет мне, где раки зимуют и порвет меня, как тузик тряпку, я наклонился и раскрытыми ладонями ударил его по ушам - резко и сильно. Вождь хрюкнул и обмяк. Аут. Обучение закончено - в ближайшее время он мне потребуется живым, не сильно побитым и готовым к трудовой деятельности.
Я повернулся кругом и направился собирать свои ножи, которые торчали из мальчишки и бабищи, которая, как я подозреваю, была мамашей пацана. Восстановив полный комплект экипировки, осмотрелся и решил, что начну выяснение обстоятельств с допроса "эльфийки".
Девочка давно пришла в себя, повернулась на бок и наблюдала за моей расправой над вождем, как мне показалось, не без одобрения. Я подошел в плотную, достал нож, девчонка зажмурила глаза от страха ... и разрезал веревку. Подхватил ее под мышки и поставил на ноги. На ногах она стояла не твердо и нацелилась было опять принять горизонтальное положение, так что мне пришлось ее поддержать. Но вот, наконец, она утвердилась на земле и я спросил.
- Как тебя зовут? - не открывая глаз, она ответила.
- Ксень Голубая устрица, господин. - я перестал ее поддерживать рукой и сообщил.
- Меня зовут Панкрат.
- Я понимаю господин.
- Открой глаза и пойдем присядем. У меня к тебе есть вопросы.
- Хорошо господин. - но глаза так и не раскрыла.
Я хмыкнул и, повернувшись, направился к завалинке, оставив девчонку стоять. Устроившись на старом месте и вернув своей шапочке первоначальный вид, я с улыбкой стал наблюдать за тем, как Ксень сначала слегка приоткрыла один глаз, стрельнула им из стороны в сторону. Увидела меня и опять зажмурилась, но не на долго. Глубоко вздохнув и собравшись с духом, она разом распахнула свои васильковые глаза и посмотрела в мою сторону. Я, улыбаясь, подмигнул ей и похлопал рукой по завалинке рядом с собой. Ксень еще раз глубоко вздохнула и нетвердым шагом направилась ко мне.
Подойдя в плотную к завалинке, Ксень осталась стоять, потупив голову и рассматривая кончики своих сапожек. Я еще раз, более внимательно рассмотрел ее, оценил стать, самобытную красоту и внутренне облизнулся. Если девчонка имеет количество извилин больше двух, то ее можно принять в члены моего братства и это будет очень хорошее приобретение. Я решил не напрягать ее излишними приказами типа - садись рядом, поэтому просто спросил.
- Как ты оказалась в этом месте? - Ксень бросила на меня взгляд из подлобья и сказала.
- Я вместе с паломниками шла в храм Света и Тьмы, чтобы спросить совета. На нас напали хроры. - и Ксень махнула рукой в сторону вождя. - Они убили всех, кроме меня. А этот, - она опять указала на побитого амбала и в голосе у нее появилась злость - взял меня к себе в дом.
Я не стал расспрашивать девушку, как с ней обращался бугай, и без перевода было понятно, что плохо. Поэтому спросил.
- Ты знаешь, кто я?
- Черный мститель, господин. Жрецы называют тебя Старший брат - Посланец богов.
- Правильно. Так какого совета ты хотела просить у жрецов?
Ксень упала на колени, еще больше склонила голову и сказала.
- Я сирота и меня воспитывал шаман нашего племени Голубых устриц. Но четыре луны тому назад он умер. А с тех пор, как я себя помню, люди моего племени смотрели на меня косо. Я не похожа на других. У меня нет друзей и все меня боятся и ненавидят. Я хотела спросить у богов, что мне делать? - Я подумал, что если племя Голубой устрицы состоит из таких же монстров, что и этот горец, то все понятно и объяснимо. В целом просьба девушки хорошо укладывалась в мой план. Поэтому я принял решение и сказал.
- Ты останешься при храме. Со временем станешь главной жрицей богов Света и Тьмы. Всю ближайшую луну тебе придется ухаживать за жрецом храма. Он остался один, долго голодал, ему нужна помощь. А сейчас дай мне руку и поднимись с колен младшая сестра. - Ксень поднялась на ноги и с надеждой посмотрела на меня. Я продолжил. - Посланец Богов любит много и вкусно есть. Собери здесь все, что может потребоваться для этого. Освободи от полезных вещей дома, которые построили хроры, и сложи вещи в сторонке. Я сожгу их избушки. Забери у убитых их оружие и перенеси в какой-нибудь дом храма. - и я не отказал себе в удовольствии, привлек девушку к себе, наклонился и запечатлел поцелуй на ее губах. Девица затрепетала, покраснела и часто задышала. Я с трудом оторвался от сладкого рта и, чувствуя себя последним обормотом и ханжой, прошептал. - Иди с миром младшая сестра.
Теперь осталось разобраться с вождем хроров и сделать зачистку территории в прямом, а не в прижившемся в последнее время на Земле смысле. Подхватив по дороге прислоненный к стене черенок от лопаты, подошел к лежащему на земле вождю и прорычал.
- Вставай хрор. - тот замешкался с выполнением приказа и я приложил его черенком по больному месту ниже пояса, добавив.
- Мне нужно повторять? - заскрипев зубами от боли бугай поднялся на ноги. Я уткнул ему в грудь черенок и спросил.
- Сколько человек было в дозоре? - Вождь бросил взгляд из подлобья и выдавил.
- Двое.
- Где они сейчас? - хрор махнул рукой в сторону моста у разлома. Я криво усмехнулся и произнес.
- Ты знаешь, что бывает, когда обманывают Посланца Богов? - вождь насупился и промолчал, а я ткнул его в солнечное сплетение и, когда он согнулся от боли, крест на крест протянул черенком по спине два раза. После этого концом палки вздернул его голову за подбородок и опять задал вопрос.
- Сколько человек в дозоре? - Вождь застонал и прошептал.
- Шестеро.
- Где?
- Четверо у моста к храму. Двое у моста через реку. - Из этого ответа я понял, что где-то недалеко протекает река, через нее есть мост и, скорее всего, мост через реку, это принадлежность дороги в храм и находится он с противоположной стороны поселка.
- Когда должны вернуться двое, которые у моста через реку?
- На восходе солнца. - Я бросил взгляд на восток - до появления диска солнца на горизонте оставалось не более получаса. Нужно было немного подождать и принять меры, чтобы не получить удар в спину, поэтому приказал.
- Ложись лицом на землю. Руки за спину.
Застонав от боли - сломанный крестец это не подарок, вождь примостился на земле и, поворочавшись с боку на бок, закинул руки за спину, а я, подобрав разрезанные куски веревки и связав их, примотал руки и ноги хрора друг к другу. После этого достал из колчана за спиной лук и направился к крайнему дому поселка, откуда открывался отличный вид на дорогу, уходящую в лес. Все это время Ксень, напевая нехитрую песенку, занималась уборкой помещений и я любовался ее красотой, постоянно держа ее в поле зрения краем глаза. Все-таки есть в этой жизни и много хорошего.
Но вот из-за кустов показались двое ничего не подозревающих молодца. По дороге они двигались в сторону деревни. Я дал подойти им шагов на пятьдесят, выступил из-за дома и выпустил из лука две стрелы, целясь в солнечные сплетения бандитов. Стрелы вошли в живые мишени, как положено, с чмокающим звуком по самое оперение. Пенальти пробито безукоризненно и мишени почти одновременно, но в разные стороны, мягко завалились на бок. Я не торопясь подошел к горцам, оба были еще живы и лупали глазами, достал меч и ткнул по разу в шею каждому. После этого осторожно, стараясь не сломать и не оставить наконечник в теле, вытащил стрелы, вытер от крови и положил в колчан вместе с луком. Основная часть зачистки завершена и можно было приступать к уборке.
Подхватив по дороге черенок от лопаты, в очередной раз разрезал веревки на руках и ногах вождя и скомандовал подъем. Наученный горьким опытом хрор послушно выполнил приказ и встал, понурив голову. Я ткнул его палкой и сказал.
- Сейчас начнешь работать. С начала вытащишь мертвяков из крайнего дома и затащишь их в дом, который рядом. Затем разберешь крайнюю хижину по бревнышку. Два самых длинных бревна нужно отложишь в сторону. Они пойдут на восстановление моста к храму. Остальной мусор будешь складывать рядом с другим домом, постепенно заваливая его со всех сторон. Пошел. - и ткнул его дрючком еще раз. Вождь повернулся и, не задавая вопросов, двинулся к месту работы.
Я направился следом, поигрывая черенком, как никогда в этот момент похожий на полицейского при исполнении, вооруженного дубинкой. Затем встал в сторонке и приступил к надзору за работой. Вождь, потерявший всякую волю к сопротивлению, действовал, как автомат, и с моей стороны вмешательство пока не требовалось.
Так, "общими" усилиями, мы стащили всех убиенных в один дом, периодически перекладывая трупы сухими фрагментами стен построек горцев. Наиболее крупные части домов сваливались к стенам. В результате через несколько часов получилась великолепная основа для погребального костра, оставалось только запалить и сделать кремацию. Известно, что для качественного сожжения одного покойника требуется примерно два кубометра дров. У меня получилось не меньше.
Эту кучу хвороста я поджег с трех сторон. В абсолютном безветрии пламя костра поднялось метров на пять. Отступив на несколько десятков шагов и приглядывая, чтобы пламя не перекинулось на оставшиеся дома в поселке, дождался пока погребальный костер не прогорел почти полностью. Оставив Ксень наблюдать за углями, снова взял в оборот хрора, заставив его перетащить к разрушенному мосту десять длинных бревен. Вождь оказался семижильным и работал не хуже голема.
У моста сменил свою дубинку на сулицу одного из убиенных сторожей. Заставил хрора покидать трупы охранников в провал и перебросить для начала два бревна с одной стороны расщелины на другую. На этом вся предварительная тяжелая и грязная работа была завершена. Поставив вождя на краю расщелины лицом к провалу, воткнул ему сулицу сзади в спину, пробив его мощное тело насквозь, и пинком под зад послал его в свободный полет на дно провала в след за своими соплеменниками. Было племя хроров, были проблемы. Не стало племени - нет и проблем.
Вернулся в нижний поселок и нагрузившись вместе с Ксень мешками с едой и некоторыми нужными вещами, вернулся к храму. Познакомил жреца с девушкой, напоил и накормил его. К этому моменту уже наступили сумерки и я уединился вместе с Ксень в одной из хижин. Сказать, что я провел бурную ночь, это значит обрисовать реальную яркую цветную картину со стонами и криками страсти, лишь несколькими черно-белыми мазками.
Утром за легким завтраком из вяленой рыбы, фруктов и ягод подробно расспросил младшую сестру, что интересного из еды она нашла в нижнем поселке. Как оказалось, у одной старухи был очень хороший запас ароматных сухих трав и корешков. Только перечисление новой жрицей, ничего не говорящих мне названий, заняло минут десять. К концу списка я даже пожалел, что отправил на небеса, не разглядев среди спящих в темноте одного из домов, специалистку такой высокой квалификации. Но задним числом подумал и понял, что все сделал верно. Специалист - это всегда вещь или технология двойного применения. Старухе ничего не стоило вместо толченого фенхеля подсыпать мне в суп корня мандрагоры. Люди из рук, которых ты принимаешь пищу, не должны иметь оснований желать тебе зла.
Оставив Ксень приглядывать за жрецом и снабдив ее подробными инструкциями, как нужно правильно это делать, подхватил свой колчан, рюкзачок со спиннингом, скатку с медвежьей шкурой, приправы из запасов старухи и экипированный по полной программе, довольный жизнью направился осматривать окрестности, предупредив девушку, что могу вернуться через несколько дней. В первую очередь меня интересовала река. Она пересекала дорога к храму, где-то за нижним поселком.
С легким сердцем я шел по дороге, поглядывая по сторонам, и наслаждаясь теплым солнечным днем, ароматом хвои и пением птиц. По лесу до реки потребовалось пройти пару километров. Выйдя к второму мосту, осмотрелся.
Мост пересекал речку в узком месте. Справа - выше по течению, с широким песчаным берегом на противоположной стороне начинался большой плес, слева речка бурлила на перекате. Покрутив головой налево - направо, решил направиться к истокам. Вдоль берега проходила еле заметная, но удобная тропинка протоптанная разной живностью типа медведей и оленей. Я бодро зашагал по ней.
Метров через сто первый плес закончился и без всякого перерыва начался второй, но на этот раз с покатым берегом на моей стороне - река делала очередной поворот. Я спустился к воде, достал из рюкзачка спиннинг, прицепил вертящуюся блесну и сделал первый бросок. Мне было хорошо известно, что с той снастью, которая у меня в руке, в этой реке не пуганных хариусов, каждый бросок будет результативный. Сейчас я, как японский броненосец, среди китайских джонок - могу на выбор потопить любую. Поэтому моя основная задача была не поймать рыбу. Это само собой разумеется, примитивно и просто. А вынуть из реки именно, ту которая нужна.
В настоящий момент я нацелился поймать несколько не крупных хариусов. Поэтому не стал бросать на глубину под нависшие кусты на противоположном берегу, где блесну могли схватить метровые монстры, а ограничился мелководьем рядом со своим берегом. Ну, что ж начали. Три заброса - три рыбешки длиной сантиметров тридцать - сорок. То, что надо.
Не знаю, как остальные рыбаки, а я к хариусам отношусь, как к очень скоропортящемуся продукту, который нужно съесть в течение нескольких часов, а еще лучше сразу. Исключительно нежная рыба. Поэтому достал из рюкзачка мешочек с солью, надорвал на загривке кожицу у первого еще живого хариуса, одним движением, как капроновый чулок с женской ноги, снял кожу с тушки, посолил парное мясо и, прихватив рыбешку у загривка зубами, счистил с ее каркаса все, оставив только кости и кишки. Небрежным жестом закинул арматуру в ближайшие кусты и, на автомате, повторил тоже самое еще два раза. Деликатесный продукт. Затем хлебнул из фляжки пару глотков воды, прополоскал рот и выпустил струйкой воды результаты санитарной обработки полости рта. Наблюдая за полетом струйки, подумал, что в лучших домах Европы и Малаховки - то, что я сейчас сделал, называется легкий ланч.
Собрал спиннинг, прицепил к поясу, закинул за спину рюкзак и двинулся дальше. Несколько раз на плесах и заводях видел уток, гусей и лебедей. Но по плану сегодня был рыбный день и все летающие твари могли чувствовать себя в полной безопасности. Это завтра лук должен был пропеть лебединую песню и фирменным блюдом могла стать лебяжья грудка. Но, как говорится, всему свое время и все по расписанию.
Первое место, где захотелось остановиться на ночевку, обнаружил ближе к вечеру, отмахав километров двадцать очень неторопливым шагом. В особо понравившихся местах останавливаясь и наслаждаясь пейзажами дикой природы.
Резкий поворот реки, не широкая заводь. Как противотанковые ежи, намытые в половодье коряжины гигантских деревьев и даже не вооруженным глазом, напротив маленького песчаного пляжика, была видна Яма с медленным водоворотом. Именно так, Яма с большой буквы. Судя по черноте воды, глубина Ямы была никак не меньше нескольких метров, а присутствие намытого песка, говорило о том, что дно ее чистое, песчаное. Каждый год в большую воду, в Яме стремительный поток вычищал дно, как чистит ершик дно у грязной тарелки. Как раз в таких местах любят проживать крупные обитатели водной среды или останавливаются на отдых, двигающиеся в основном по ночам, проходные уникальные экземпляры. Причем в отдельные моменты в этом отстойнике, рыбы могло набиться так много, что она будет стоять в несколько слоев. На Земле все такие Ямы на учете, представляют собой баснословное богатство и в среднем встречаются на реке не чаще, чем через каждые десять - двадцать километров.
Таким образом, первое условие для ночевки - особо рыбное место, было выполнено. Единственная неприятность могла быть в том, что здесь удосужился поселиться какой-нибудь монстр, типа сома килограммов на пятьдесят. Этот "крокодил" мог сожрать всех постоянных жителей и существовать в яме в гордом одиночестве, периодически заглатывая прохожих и не давая житья сторожилам, соизмеримым с ним по размеру.
Из расщелины высокого обрыва бил ключ и тонкой струей падал с высоты одного метра маленьким водопадом. Условие второе - особо чистая вода. Сухие коряжины предлагали неограниченный запас топлива для костра - третье условие. Плотный полог кустов - отличная крыша над головой и защита от любопытных взглядов. Рядом пушистые елки, как материал для лапника, из которого можно сделать ароматную и мягкую постель. Что еще нужно одинокому страннику?
А нужно страннику в первую очередь обеспечить себя "легким" ужином. Для этого следует поймать не очень крупную семгу килограммов на пять - шесть, так чтобы не выбрасывать слишком много диетического мяса.
Присутствие в верх и вниз по течению от ямы каменистых перекатов, указывало на хорошие места для метания икры, в добавок низкая вода в реке - по всем приметам семга в яме должна быть. Я сложил свое снаряжение в сторонке, достал спиннинг и, немного подумав, прицепил на плетенку среднюю вертящуюся блесну. Внимательно осмотрел поле боя. По предварительным прикидкам на самой глубине в центре Ямы должна была стоять семга килограммов на двенадцать - двадцать. Но заниматься спортивной ловлей я был не в настроении. Моей целью был не самый крупный экземпляр, желательно икряная самочка. Зная, что место на глубине рыба занимает в соответствии со своими размерами, прошел несколько десятков шагов вниз по течению до конца пляжа, там, где яма начинала плавно переходить в перекат. Сюда, на глубину примерно в полтора метра и сделал первый бросок. Блесна скрылась под водой и сразу же удар. Есть.
В отличии от нейлоновой лески плетенка почти не растягивается и хват за блесну крупной рыбы ощущается очень хорошо. Теперь нужно было набраться терпения и постараться утомить рыбину. Слегка подрегулировав тормоз, который оказался легковат для таких усилий, отметил, что катушка ведет себя адекватно, а хлыст спиннинга отлично гасит резкие рывки. Если рыба не сорвется с тройника, то у нее никаких шансов. Хотя, по мощным рывкам и бешеному сопротивлению уже понял, что ошибся с глубиной, на крючке у меня сидела рыбина около десяти килограммов. Нужно было бросать блесну дальше, на меньшую глубину.
Через пару минут борьбы мой трофей сделал свечку, вымахнув на всю свою длину. Да, это, как заказывали, была семга, но, экое невезенье - самец. Повоевав с ним еще минут десять, наконец, вытянул рыбину на пляж и успокоил ударом по голове. Основное дело сделано - ужин пойман. Подхватив его под жабры, попытался оценить вес, получилось примерно двенадцать килограммов. Из этого следовало, что в самом глубоком месте могла стоять семга килограммов под тридцать или все-таки там сидит какой-то монстр, который вытеснил всех этих "мальков" на периферию.
Достав секиру, в ускоренном темпе нарубил дров, поставил рогульки и перекладину, зажег огонь и повесил маленький котелок над костром. На удобной лесине рядом с водой сделал самцу кесарево сечение, выбросив молоки в реку на корм ракам. Лично мне были известны любители этой части тела самцов, но я не из их числа. Промыл тушку и порубил самца на пять частей - голова, хвост и на три части все остальное. Один кусок тушки килограмма в три отложил в сторону. Что с ним делать мне пока было не совсем ясно. Голову и хвост с трудом запихнул в большой котелок, залил водой, так чтобы получилось примерно один к одному, и повесил на костер вариться. Одну часть тушки опять распластал на бревне, вырезал филе и выкинул арматуру ракам. Вторую часть порубил на смачные стейки толщиной сантиметра три.
Промыв нож, заметил движение в воде. Из глубины на мелководье к семужным молокам выплывал пень или колода сантиметров семьдесят в ширину. Присмотревшись понял - это сом о существовании, которого догадывался, но о рыбинах такого жуткого размера, только слышал. Такая животина без напряжения способна заглотнуть и ребенка.
Слегка раздвинув челюсти, чудовище засосало с начала арматуру тушки самца, а затем и его молоки. Всегда подозревал, что сомы падальщики, а это было прямое тому подтверждение. Да и мясо у них, какое-то такое... с душком.
Пару минут мы наблюдали друг за другом, потом монстр понял, что ему больше ничего не обломится, и тихо, как приведение, скользнул назад на глубину.
Я подбросил несколько сухих сучьев в костер и, вооружившись секирой, отправился рубить лапник для постели и шампура для стейков. В два захода обеспечил себе мягкую подстилку, застелил медвежьей шкурой и вернулся к костру проверить котелки. Обе емкости весело булькали кипящей водой и я перевесил маленький котелок повыше - его содержимое мне потребуется позже. Достал деревянную ложку и попробовал бульон из хвоста и головы. Готов. Снял котелок с костра и ложкой осторожно по выкидывал из него все кости головы и хвоста. Загрузил в котелок подготовленные части филе, долил под обрез кипяченой водой, кинул щепотку соли, два шарика душистого перца, один лавровый листик и опять повесил вариться на костер. Еще минут десять и уха а-ля "Панкрат" будет готова.
Нанизал нарубленные стейки на прутики, посыпал солью, сухим укропом и осторожно воткнул рядом с костром, который уже успел прогореть до углей. Пусть понемногу доходят на не жарком огне. Сходил к рюкзаку и достал сверток с чаем. Подумал и выбрал из набора мешочек с крупно листовым отборным чаем "Солнце Ассама", засыпал заправку в маленький котелок и закрыл крышкой. Подтащил к широкой и удобной колоде, которую можно было использовать в качестве стола, маленький пенек, чтобы с удобством присесть за стол. Разложил на колоде свою посуду, приборы и приправы.
Развернул стейки к огню противоположной стороной, снял с костра большой котелок и налил себе из него в тарелку первое блюдо - уху. Добавил щепотку перца, сухого укропа и немного зелени. Попробовал и бросил в тарелку еще немного соли. Взял в руку деревянную ложку, подул и сделал первый глоток. Да! Это был праздник - праздник души и тела.
И куда чего девается, но я и не заметил, как выпростал весь котелок, в котором наваристой жидкости было от силы на треть. Отвалившись от стола, как насосавшийся клоп, и чувствуя приятную тяжесть в животе, в очередной раз решил для себя, что жизнь прекрасна и удивительна. Боги Света и Тьмы знают, чем прельстить мою наивную мятущуюся душу, а за одно с душой и подверженное всем соблазнам тело.
Теперь настал черед семужным стейкам. Осторожно перенес от костра несколько ломтей, положил горкой на тарелку и заполнил ими все те пустоты в желудке, которые еще остались после ухи. На крепкий фундамент, кирпичи класть всегда одно удовольствие. А завершил таинство чревоугодия чашкой тягучего, крепкого и совершенного по вкусу чая.
К этому моменту уже полностью стемнело и на безоблачном небе высыпали звезды. Сложив недоеденные стейки в большой котелок - будет чем перекусить поутру, минут пятнадцать посидел у воды, бездумно наблюдая за полетами летучих мышей и отражением звезд в зеркале воды. Лепота.
Глаза начали слипаться. Пора в койку. Подошел к подготовленной лежанке, повалился на лапник застеленный медвежьей шкурой, завернулся в нее и провалился в безмятежный сон.
А утром почувствовал сильное томление в членах. Нормальный молодой организм требует разрядки, особенно, когда питание на уровне экстра, а физические нагрузки, как в санатории для лиц пожилого возраста. Вспомнил Ксень, с хрустом потянулся на медвежьей шкуре и отчетливо понял, что в такие вояжи выходить в одиночку преступление, преступление против женщины. Нужно выходить вдвоем вместе с помощницей женского пола и не менее часа посвящать разбазариванию жизненной энергии, удовлетворяя самые изощренные и ненасытные женские потребности.
И вообще, все это похоже на то, как школьнику драться с отборной шпаной, где шпана это я, а школьник - всяческая живность. Не интересно и не по божески. В соответствии с заповедями - человек должен добывать себе пропитание в поте лица, а у меня имеет место типичная халява. Хотя, какой-нибудь гнилой интеллигент всю жизнь просуществовавший в городе, запросто мог помереть от голода на берегу этой Ямы.
Все это послужило толчком к тому, чтобы прервать ознакомительный поход. Вскочив с постели, в ускоренном темпе собрался, спрятав в рюкзак все мои рыбацкие изыски и высокие технологии. Затем перекусил холодным чаем и стейками. Быстрым шагом прошел в верх по течению до первого переката и по его камням, прыжками, перебрался на противоположную сторону не замочив ног. На другом берегу с ходу взял хороший темп марш-броска и, стараясь двигаться скрытно, где быстрым шагом, где перебежками направился обратно к мосту.
Один раз по дороге шуганул медведицу с парой медвежат и, буквально через двести метров вспугнул, стадо оленей.
И уже полудню вышел к мосту, постоял на переправе, любуясь течением реки, и не торопясь направился к храму. В результате двадцати километрового кросса все мое томление тела испарилось, как дым. Подойдя к провалу заметил, что мост, который я только наметил двумя бревнами, успел приобрести почти законченный вид. В качестве настила лежали десять бревен надежно скрепленные друг с другом. Видимо у нас гости.
Это действительно были паломники. Шесть человек. Когда я вышел на поляну, Кренсто как раз давал указания и распределял прибывших по месту их работы. Он первый увидел меня и упал на колени. За ним приняла склоненную позу Ксень и все остальные.
В фирменном стиле попрощался с Ксень и жрецом. Хотя прощание с Ксень слегка и затянулось. Я позвал ее в дом, измял, как маков цвет, и утомил поцелуями. Под конец бедняжку уже не держали ноги, а ее стоны и крики страсти могли напугать ребенка и вогнать в краску понимающего человека. Затем со строгим видом вышел из хижины и дал несколько ценных указаний Кренсто. По деловому проверил состояние его здоровья и отметил, что еще день два и он будет полностью готов к труду и обороне, на благо всех богов Света и Тьмы.
Всем пообещал вернуться. Подхватил вещички и направился к Воротам храма. Командировка в филиал храма "Сосны" закончилась.
В прошлый раз я покинул Землю, оставив несколько фундаментальных распоряжений по миллиардерам, офшорным счетам и прочим нефтяным и газовым компаниям. За неисполнение указаний были обещаны санкции по истечению месячного срока. Зная природный фатализм и патологическую жадность олигархов и прочих прохиндеев, нужно было подготовиться к моменту окончания ультиматума, чтобы устроить серию показательных экзекуций, опираясь на фактический материал по финансовым махинациям.
Масштабы такого явления, как офшоры, или "offshore shelf companies" поистине колоссальны. За последние десять лет в офшорных зонах за пределами России прописались не менее чем 100000 компаний, трастов, холдингов и личных счетов. В большинстве случаев зарубежные компании и счета используются, как семейные кошельки, и прохиндеи просто переводят туда деньги, заработанные в других местах. Черных дыр офшоров много: Гибралтар, Сейшельские острова, Белиз, Британские Вирджинские острова, Венгрия, остров Джерси, Западное Самоа, Либерия, Панама, Уругвай и американские штаты Делавэр, Орегон, Арканзас, Невада, Юта... Все, кто хранит там деньги, заработанные с плясками на костях, это "Aliens" - Чужие, а с чужими разговор должен быть короткий.
Пора устраивать финансовым "черным дырам" День гнева и по истечение срока, если в какой-либо офшорной забегаловке останутся деньги российского гражданина, то на счета Сбербанка придется перевести все, что есть на счетах в этом банке. Даже, если в подавляющем большинстве это деньги из других стран. Иначе из этих территорий я сделаю пустыню.
Если кто-то хочет вложить деньги за рубежом, то первое условие это отсутствие возможности вложить в своей стране. А определяется это только отсутствием заявок на реализацию какого-либо живого дела. Заявки будет собирать мой фонд "ББ". И если все-таки в России средства в избытке то, чтобы вложить в какой-либо фонд, страховой полис и прочее, нужно предоставить информацию о деятельности своей компании, ее партнерах, договорах, отчет за последний год, подробные данные о директорах и владельцах компании, начиная с его первого крика в родильном доме. Малейшие сомнения и деньги останутся в России.
Но это потом. Сейчас нужно пройтись по списку миллиардеров и вернуть самое очевидное - все, что было награблено по наглому и в больших количествах. Начинать естественно требуется с Ромы. Он у нас вроде как передовик капиталистического производства. Для этого решил сделать телевизионный сериал "История Ромы". О том, как были получены капиталы, где хранятся и прочее - все вплоть до сексуальных предпочтений. Гласность на самом высоком уровне. Сериал нужно показать широким массам по первому каналу в лучшее время.
Правда для сбора материала цифрового фотоаппарата будет не достаточно. Нужно подсуетиться и обзавестись хорошей видео камерой. Посетив уже знакомый магазинчик, оставил на полке двадцать штук и за эти деньги прихватил профессиональную цифровую DV-видеокамеру со всеми аксессуарам. Добавил в комплект телеобъектив с фиксированным зумом для фотокамеры, цифровой диктофон, два штатива, несколько десятков кассет и карт памяти.
На базе не меньше часа монтировал фотостудию. С трудом, но разместил всю аппаратуру в более или менее удобном виде. Причем кнопок было столько, что рук уже не хватало и для включения фотоаппарата использовать удлинитель зажатый зубами.
Отыскал я "Кошелек семьи" на футбольном матче, отмаркировал и скользнул в прошлое, к началу начал, и если бы не знал текущего состояния дел, то в первый момент прослезился бы. Сирота, трудное детство, но дальше свое взяли гены. И началась настоящая криминальная жизнь... Этапы большого пути: подержанные шины; Ухта; дизельное топливо; прибалтийские "прачечные"; швейцарский и австрийский банк. Небольшой перерыв и следующий виток спирали: нефтянка; семья; Лондон; Женева; яхты; виллы; лимузины; вертолеты; "Боинги". Полное изображение в анфас и в профиль всех скелетов в шкафу. Трудился почти шестнадцать часов без перерыва и, кажется, зафиксировал все ключевые моменты биографии. На основе этого материала должен получиться хороший и интересный телевизионный сериал.
В конце полюбовался на героя собственной персоной в Стамфорд Бридже после посещения шикарного японского ресторана Нобу на Парк Лэйн. И был он занят важным делом - смотрел любимую агитку на DVD - "Соломенные псы".
Собрав кассеты и карты памяти, вместе с указанием, что с ними делать, переправил в сейф ЗАО "ББ". Но все-таки главным результатом работы были копии нескольких секретных книжечек с суммами, счетами и кодами банковских вкладов. Эти финансы должны были поступить на счет "ББ", их размер радовал. Если к этому добавить прочие активы, то только один энтузиаст присвоения незаконно полученных денежных знаков, должен был обеспечить нормальную раскрутку всех проектов ЗАО "ББ". В целом оказалось, что оценка состояния Ромы по списку Forbes в двенадцать миллиардов баксов, близка к истине. Правда, я насчитал восемнадцать, но это уже детали.
Завершив работу по "Кошельку", свернул оборудование и усталый, но довольный, поднялся к себе на базу. Отдохнув пару часиков, пока команда готовила ужин, я за едой приятно провел время, обсуждая простецкие текущие дела с Дервудом. И наслаждаясь мыслью, что этот мир еще долго будет развиваться до уровня земного.
Отлично выспавшись, после завтрака снова спустился в храм. Следующими по списку Forbes были Миша и Володя. Отмаркировал, скользнул в прошлое и прошелся по всей цепочке их деяний. Выяснилось - на фоне Ромы они ангелы. Так, что никаких особых дополнений к распоряжениям писать не стал, разве, что потом отдельно попинать им за экологию, но это можно сделать и в рамках программ ЗАО "ББ". В целом на героев телесериала оба не тянут. В лучшем случае на участников массовки для их же блага.
Здесь встал вопрос, что делать с собранной информацией - кассетами и снимками. Видимо нужно создавать архив. На всякий случай. Не выбрасывать же информацию, на которую затрачено мое время. Это время очень дорого стоит. Я прошелся по магазинам и нашел удобный секретер со множеством ящичков. Перетащил его в нижнюю прихожую, где хранил снаряжение, поставил в уголок, написал на ящичке Миша Љ 2 и Володя Љ 3 и загрузил в него все, что наработал за день. Теперь можно отдохнуть.
Следующим утром по списку был Олежек, у которого была хорошая мама, которая поет про наш паровоз, то в Париже, то на Кипре, то в Москве. И ее сынок - активный мальчик, из тех ребят, которые еще в университете почуяли, что можно не дожидаться получения диплома, а начинать делать деньги прямо сейчас...
Через полчаса меня стало тошнить от воров, прохиндеев и паразитов. Как говорится - эти три дня оставили неизгладимый и мрачный след в моей душе. Нужно было срочно делать перерыв.
По быстрому свернув оборудование, решил отдохнуть несколько дней. Сложил аппаратуру для наблюдения в прихожей и переоделся в походное. Подхватил оружие, рюкзачок, не глядя ткнул пальцем, открывая Ворота в очередной филиал храма, и, вздохнув полной грудью, шагнул на постамент.
Даже здесь внутри помещения, я слышал слитные крики толпы. Не меньше нескольких сотен человеческих глоток орали скандируя - "Смерть, смерть...". Внутренне я был с ними солидарен, именно смерть... олигархи довели до ручки. Я расправил плечи и рыкнул в полной тишине храма, проверяя на вкус слово, - С-смерть! Нужно срочно очищать свою карму от олигархической грязи. Соскочив с постамента, быстрым шагом направился к выходу.
На несколько секунд задержался на ступенях у выхода. Ярко светит полуденное солнце. Храм стоит в центре мощеной площади в окружении низких каменных стен. Вокруг ни души. Главные ворота приоткрыты и оттуда, из-за стен, слышится ор толпы. Скинул с плеч и поставил в уголок колчан с луком, проверил, как выходит из ножен меч, и хорошо ли подвешена секира. Настроился на сшибку с переходом на внутреннее зрение, рассчитывая видеть все - впереди, слева, справа, сзади и широким, скользящим шагом двинулся к воротам порыкивая от нетерпения - тигр идет.
Протиснулся в щель ворот и осмотрелся. На большой городской площади перед воротами казнили жрецов. Казнили четвертованием и в углу помоста, рядом с плахой, уже сформировалась куча, состоящая из голов, рук, ног и всего остального этих несчастных.
Палач в очередной раз махнул топором и крик жертвы потонул в слитном реве толпы, - Смерть! Своей очереди связанные и на коленях ждали восемь человек.
Я натянул на лицо свою спецназовскую шапочку, выхватил меч и с рычанием бросился на толпу. Люди стояли плотно, спиной ко мне и вытягивали шеи, чтобы лучше видеть. Поэтому я ничего лучше не придумал, как вскочить на плечи крайнему, и побежать по головам, успевая цеплять кончиком меча, макушки всех до кого мог дотянуться, нанося удары клинком крест на крест. Изредка помогая себе секирой. Я бы обозвал этот прием - "лесоповал". Люди падали, как спиленные елки в лесу, и за мной оставалась широкая просека.
Но вот я соскочил с последнего гражданского из толпы и передо мной осталась только стража и палач. Палач был один, а стражи много. Нужно переходить к следующему приему - больше всего для него подходит название "фреза". Он хорошо пригоден для снятия множества заусенцев. Перебросив меч в левую руку, выхватил секиру и закрутил клинок и топор по сложным траекториям. Здесь главное - не увязнуть в месиве тел, рук, ног и крови. Но и солдатики оказались не из робкого десятка, повыхватывали все что можно - мечи, топоры, кинжалы и, рассчитывая видимо на свою численность, попытались меня остановить. А я двинулся сквозь них по трассе, которая во многом была порождением злости и желания отправить в мир иной, как можно больше народа.
Вращение и уклон. Я не человек - я фреза. Каждый удар не должен быть напрасным. Главная защита - это нападение, и внимательнее, черт побери! Мешанина мечей, рук, ножей, ног. Добей! Слева чья-то спина. Получи! Меч разрубает позвоночник! Это будет наш Рома. Справа лицо, белые от страха глаза и раззявленный в крике рот. Прими секиру по темячку! Это Олежек - мир праху ему. Удар, вращение. Вращение, блок лезвием секиры и отрубленная ниже локтя рука вместе ножом начинает свое падение на землю! Резкий выдох! Нырок в сторону. Это уже не "фреза", а "рокада". Мах мечом назад и фонтан крови из разрубленного горла. Апперкот секирой снизу в верх и разрублена челюсть вместе с лицевыми костями. Соберись... Бей! Работаем, работаем...
С боку, кто-то просунул копье. Тело изогнулось, уходя от удара. Уклон. Мах мечом и секирой. Три трупа - секира остановилась только завязнув во втором. Это у нас будут Миша и Володя - я хмыкнул про себя, - чем-то даже внешне похожи. Подпрыгнуть. Трупы надо валить по сторонам и оставлять сзади, иначе можно поскользнуться. Полоснуть! Рука в пределах досягаемости. Отрезать! И двигаться, двигаться!
Кто-то вскользь задевает сулицей. Будь внимательнее! Здесь тоже есть кое-кто не пальцем деланный. Короткий вдох. Меч колет, секира рубит. В моем времени трупы падают, как во сне, медленно и регулярно - надо это использовать и скользить среди них, еще живых, но уже мертвых, скользить вращаясь, посылая смерть во все стороны - туда куда может дотянуться рука. Чьи-то пальцы тянутся к горлу. Сбрить! Пускай гуляет с культяпкой, как Борис.
Но вот впереди показалась пустота. Солдаты кончились - я прошел их насквозь, как нож. Взгляд в сторону помоста, - а палач-то не из пугливых или ему некуда бежать!? В любом случае он мой. Вымахнув на помост из толпы, почувствовал себя под прицелом. Бросок в лево - арбалетный болт впритирку прошел мимо правой ноги. Бросок в право - два болта пробивают доски насквозь у левого сапога. Похоже, что главные хитрецы засели в башне на краю площади.
Вращение, и обеими руками, последовательно мечом и секирой, достал палача. От двойного удара не спрятаться за топором, нужна другая защита. Поэтому, когда меч полоснул по бедрам и руки палача опустились, секира снесла ему голову и обрубок, фонтанируя кровью, улетел в след разбегающейся толпе. Вторым ударом меча вскрыл брюшину и синеватые кишки, как толстые черви, вывались наружу. Но я не злюсь на тебя палач - мы с тобой одной крови. Каждый делает свою работу, как умеет. Я свою делаю лучше... брат.
Спрыгивая с помоста, сделал сальто и сумел за время переворота рассмотреть всю площадь и спереди и сзади. Паника охватила всех и очень отчетливо было видно, где я прошел. Это был не лесоповал, а настоящий бурелом после торнадо. В короткой схватке я положил человек пятьдесят. Но это еще не конец. Остались хитрецы в трехэтажной башне.
Три уровня бойниц башни разного размера, чем дальше от земли тем бойницы шире. Причем первый уровень очень узких бойниц находился на высоте примерно два с половиной метра, но стреляли с самого верха.
Приземлившись среди трупов, бросился догонять последних из толпы. Все это время внутреннее чувство на подобие метронома отсчитывало доли секунд в течение, которых три арбалетчика согнувшись со скрипом тянули тетиву и вкладывали в пазы новые болты. Причем, один из них все делал, как минимум в два раза быстрее, чем остальные. Все, пора, и я побежал зигзагом, стараясь делать галсы случайным образом. Я находился почти в мертвой зоне, когда с гудением рядом с левым виском пролетел первый болт. Успел таки - гад, тот который по шустрей.
Когда до дверей башни оставалось шесть шагов, я попытался исполнить "йоко-тоби-гери" с расчетом выбить дверь к чертовой матери. Но уже пролетев в воздухе половину расстояния, увидел - дверь сделана из дубовых брусьев обитых железом и здесь требуется хорошее бревно в качестве тарана. Да и в варианте с бревном со взломом придется повозиться. Поэтому не стал бить ногой в дверь, а мягко спружинил от нее, упал в стойку низкого старта, убрал меч и секиру и без колебаний побежал в лево, где за углом башни успел разглядеть маленький штабель из толстых жердей.
Жерди были разной длины. Подхватил из общей кучи четырех метровый дрын и спиной вперед, держа жердь за конец, стал отбегать от башни, внимательно наблюдая за верхним окном. И как только увидел в бойнице тень метнул в нее нож. Расстояние было метров двадцать пять, но как Мастер клинка, поднаторевший в бросках, в конечном результате не сомневался и, подхватив жердь второй рукой, без колебаний начал разбег.
А нужно было мне допрыгнуть до второго яруса бойниц. В щели первого яруса пролезла бы только кошка. До этого момента прыжки с шестом мне были известны исключительно в теоретическом плане. Но я рассчитывал и без фибергласса долететь до высоты примерно в четыре метра. Главное, чтобы оглобля не сломалась в самый ответственный момент.
Толчок, полет, разворот боком, чтобы влететь в бойницу не задев ее краев, толкнуться руками в верхней точке. Я лечу вперед ногами и попадаю точно по центру бойницы второго этажа. Пролетев через дырку, торможу одной рукой, цепляясь за стенки бойницы, и это позволяет погасить основную инерцию движения, развернуться на девяносто градусов и почти идеально на полусогнутые ноги приземлиться на пол.
Короткий взгляд по сторонам и я вижу крутую лестницу, уходящую на третий этаж. На последних ступеньках труп солдата с ножом в груди. Видимо он только что сверзился по лестнице вниз. Все-таки отменный у меня бросок. Мысленно я себе аплодировал. Но на верху точно ждут, как минимум, два арбалета и этот труп очень даже к месту. Выдергиваю нож, подхватываю мертвого вояку на плечо и защищаясь им, как щитом, начинаю подниматься вверх.
Солдата я показываю в проеме люка на третий этаж только со спины и с удовлетворением ощущаю - чок, чок. Не выдержали нервишки, поторопились. Два удара в мертвое тело - два арбалетных болта и у стрелков уже не будет времени на перезарядку. Бросив, ставший не нужным, труп, выскакиваю из люка с обнаженным мечом.
Ха, да их здесь трое - два стрелка и третий, экая удача, любимый мой персонаж из сказок - Серебряная рука. Мир тесен для настоящих мужчин. Вот кто оказывается здесь такой шустрый.
С ходу бросаю нож в крайнего воина, который почему-то решил, что я ему позволю спокойно перезарядить арбалет. Второй стрелок намек понял с полужеста, бросил заниматься глупым делом, обнажил клинок, шагнул и встал рядом с Серебряным, у которого на первый взгляд не было никакого оружия. Но все прояснилось довольно быстро. Увечный согнул левую руку в локте, правой выдвинул у себя из рукава широкий тесак и закрепил его на протезе. Видимо он был левша.
Я перебросил меч в левую руку и достал секиру. Пора начинать танцы. В этот момент, будто услышав меня, Серебряный запустил руку за спину, вытащил метательный нож и, как ему казалось, неотразимо, коварным броском с низу направил его в мою сторону. Нормальный человек действовать так быстро не может, но я ждал от урода чего-то подобного и без труда отбил клинок в сторону. Серебряная рука удивился и не пожелал этого скрыть. Видимо это была его коронка - бросок, как он считал, - верная смерть. Но на каждую хитрую задницу...
А далее, для разогрева, в своем фирменном стиле, начал раскручивать в противофазе меч с секирой. Прыжок. Серебряный увернулся, а вот его солдатик сплоховал - уклонился от клинка и встретился с секирой. В результате его правая рука попала под "вентилятор" и была отрублена в двух местах. С начала упала кисть вместе с мечом, потом кусок руки по локоть и, что б бедняга не путался под ногами, я классическим "уширо-гери", сломав несколько ребер отправил его в угол комнаты. Серебряный в свою очередь попытался ткнуть меня свои тесаком, тоже в своем стиле - мгновенно и коварно. Не получилось.
Развернувшись к нему лицом, ускорил вращение стали и постарался задать мечу сложную траекторию с расчетом зацепить, что-нибудь ниже пояса. Фактически от такой двойной "мельницы" нет защиты и Серебряный сломался почти сразу. Как только я первый раз зацепил его бедро, он попытался бежать. Чтобы получить хотя бы мгновение передышки для реализации плана побега, монстр ничего лучше не придумал, как сделать мне подсечку ногой. Эту ногу я ему благополучно обрубил чуть ниже колена. И пока он пытался балансировать на одной ноге в сторону от тела отлетела его серебряная рука с клинком и, я не отказал себе в удовольствии, пройтись "мельницей" по его туловищу. На сколько кусков я при этом порубил беднягу, сказать было сложно. Было тут и филе, и окорок, и рулька... Частей было много. Аут.
В это время со стороны площади послышалось бряцанье стали и отрывистые команды. Я выглянул в бойницу и увидел, что к башне на площадь прибыл отряд быстрого реагирования, - человек сорок латников под командой двух офицеров на лошадях. Очередное пушечное мясо было настроено весьма воинственно и с ходу по команде офицера начало, подбадривая себя громкими криками, ломать дверь в башню.
Я хмыкнул про себя, подобрал с пола отрубленную серебряную руку и голову, положил на подоконник и для создания божественного антуража исполнил воинственный клик индейцев чероки, используя все свои вокальные данные. Когда на площади установилась тишина, выкинул серебряный протез вместе с верхней частью тела Серебряного на головы солдат. Эффект был, но не вполне прогнозируемый - под яростные вопли офицеров, ударилась в бега лишь половина отряда спецназа. Человек пятнадцать самых бесстрашных или глупых - остались.
Тогда я подобрал с пола два арбалета и зарядил их. Мельком выглянул в бойницу и почти одновременно с двух рук выстрелил по командирам. Одному болт угодил по центру лба, второй - поймал подарок животом. Сразу после того как офицеры сверзились с коней, поле боя покинули еще пять человек. Приглядевшись к оставшимся, понял - это мои старые знакомцы, - пираты. Этих нужно рубить под корень, они закончат схватку и покинут площадь только, если их вынесут вперед ногами.
Снова зарядив два арбалета и перепрыгивая через несколько ступенек, сбежал вниз на первый этаж. В промежуток между ударами тарана отодвинул засов и, когда она распахнулась от очередного удара, из проема двери, с двух рук, дал залп из арбалетов по самым шустрым. Выхватил меч вместе с секирой и шагнул на площадь. Небрежно, мечом отбив два брошенных в мою сторону копья, скользнул в боевой режим.
Сейчас я был не человек, а черепашка ниндзя, владеющая приемами айкидо. Отклонив клинком наконечник копья первого пирата, я расколол секирой его панцирь словно скорлупу ореха и прикрываясь трупом, как щитом, сделал два шага. В результате этого действия в уже мертвое тело воткнулись сразу три копья, одно из которых пробило мою мертвую защиту насквозь. Бросив труп, сместился в право, туда, где меня не могли достать, готовые к ударам, оставшиеся два копья. Поднырнул под руку с кистенем и помог руке бандита в замахе не остановиться. В результате освинцованный шар, сломав по дороге частокол зубов, влетел в оскаленный рот пирата, который слева. Два ноль. Бандита, который в результате такого эффекта от своего удара, впал в ступор, толкнул под удар еще одного копья и его наконечник очень удачно попал пирату в шею, пробив насквозь.
Резко сменив направление движения, уклонился от удара наискосок секирой. Успел сделать дровосеку подсечку, подтолкнул и добился того, что в падении он, не сумев сдержать инерцию удара, угодил лезвием по ноге соседа, разрубив окорок до половины. Уловил краем глаза мах рукой из-за спин и, как бильярдный шар, подправив лезвием клинка траекторию метательного ножа, направил подарок под углом в сторону. Не удачно. Скользнув по кирасе бандита, нож воткнулся в землю. Тщительнее надо быть! Но пират не оставил попыток и бросал еще два раза, в свою очередь, максимум чего я достиг, меняя направление ножей, это легкая царапина на лице одного из подонков.
В течение последующих двух минут, я только уклонялся, перемещался в суматохе, блокировал удары и ждал, ждал подходящего случая. Он наступил, когда два вояки, потеряв копья, захотели синхронно, прямыми ударами мечей, проткнуть меня насквозь слева и справа. Уклонившись с линии атаки, я выпустил из рук меч с секирой, перехватил запястья обоих пиратов и добавил инерции движения мечам крест на крест. Оба клинка классически вошли под основания челюстей бандитов. Немая сцена. От двух бортов в лузу.
Меч и секиру я успел подхватить обратно до того, как они коснулись земли.
В глазах последних двоих, оставшихся на ногах, появилась паника и отчаянье. Отступив на несколько шагов оба бросили оружие и упали на колени. Я подошел к ним в плотную и для проверки искренности раскаянья повернулся спиной, провоцируя на удар. Мои подозрения подтвердились. Один ублюдок поддался искушению и потянулся, чтобы схватить меч. С разворотом, ударом клинка я отделил ему голову от плеч. Второй пират от страха, тихо подвывая, упал плашмя на землю и закрыл голову руками. И это правильно. Осознание вины должно быть полным, а искупление безграничным. Как говорится, - на свободу только с чистой совестью.
Я пнул его ногой и приказал.
- Ты будешь моим подсылом. Вернешься к своим. Будешь передавать все о Первых и Вечно Вторых. Вроде их осталось только двое. Постарайся узнать, где они скрываются. Все что узнаешь передашь жрецам. В дальнейшем, будешь сообщать храму о всех событиях на Острове. А сейчас вставай и беги. - и, как ударом кнута, прикрикнул. - Живо.
Пират с начала ползком, затем на карачках, устремился прочь.
Прикрыв глаза, я постарался охватить своим вниманием всю площадь и окрестности. Активных бойцов в пределах досягаемости не было. Был страх в глазах, наблюдающих через щелочку в ставнях, физическая боль от ран двух недобитков среди пиратов у башни, ужас с примесью сексуального влечения у молодухи, подсматривающей за событиями из чердачного окна - вся гамма человеческих чувств за исключением одного - желания продолжать схватку.
Протерев лезвия о одежонку одного из бандитов, вложил меч в ножны, секиру спрятал в чехле и направился на помост к жрецам, которые все это время, так и простояли плотно упакованные веревками на коленях рядом с плахой. Разрезав ножом путы на жрецах, подождал минуту пока узники совести поднимутся на ноги, с трудом разминая занемевшие члены, и неторопливо направился к воротам храма. Мои адепты покряхтывая и постанывая двинулись следом.
Войдя на территорию храма, повернул на лево к стандартному столу под навесом, уселся на своем месте во главе и стал рассматривать, подходящих членов команды. Вид у них был не ах, но дело свое они знали отлично, и пятеро из восьми сразу же направились на кухню. Трое оставшихся переглянулись и вперед выступил пожилой жрец, которому видимо по статусу, положено было говорить с Посланником Богов.
Я первый начал разговор.
- Как твое имя, брат и, как называется этот город?
- Мое имя Селекта, Старший брат. Город имеет название Берес.
- Что тут у вас произошло? - Жрец вздохнул и приступил к рассказу.
- Две луны назад мимо нашего города прошла армия. Город не мог и не стал ей оказывать сопротивления. В первый же день пираты с Острова вырезали храмовую стражу, подвергли пыткам и повесили главного жреца. В дальнейшем на две луны о нас забыли и методически вырезали в городе всех внушающих подозрения, прихватив и тех у кого можно было хоть чем-нибудь поживиться. Палач на площади работал каждый день и каждый день толпа зевак, приходящая поглазеть на казни, становилась все больше, а крики "смерть" все громче. Люди постепенно зверели Старший брат. Сегодня утром терпение наше иссякло и мы решили помешать очередной казни или умереть. К твоему приходу Старший брат уже было убито пять братьев. - жрец повесил голову и замолчал.
Возможно, это был камень в мой огород, не обеспечил мол сохранность вверенного коллектива. Я выдержал положенную минуту молчания и продолжил расспросы.
- Кто еще кроме Серебряной руки и его стражи представляет опасность для города?
- Новый бургомистр и его семья, но скорее всего они уже бежали. Они всего лишь подонки, а не бойцы, и без пиратов это мусор под ногами. - я кивнул и приказал.
- Пускай кто-нибудь сходит и проверит. Если кто-либо остался, то пусть посланец передаст мой приказ немедленно прийти на суд в храм и пусть уберут трупы с площади. За одно следует узнать, какая обстановка в городе и доложить.
- Я понял Старший брат. В город пойдут трое братьев. Нам нужно еще сделать закупки продуктов.
- Нужно почистить, отмыть от крови и просушить мою одежду. А пока я должен переодеться во что-то чистое.
Жрец часто закивал соглашаясь. От троицы отделился адепт и бегом бросился в подсобные помещения храма. Я стянул задубевшую от крови одежду и направился к священному бассейну ополоснуться. Смыв кровь и сопли плохих парней, почувствовал легкую усталость. Хотя холодная и чистая вода подняли настроение, но вернувшись под навес, где уже лежала стопка свежей одежды, я нацелился слегка вздремнуть, чтобы не мешать моим адептам разбираться с обстановкой. Уселся в кресло, откинулся на спинку и прикрыл глаза, давая понять братьям, что буду отдыхать. Тройка жрецов потопталась рядом и рассосалась по своим делам.
А у меня не выходила из головы девица в окне дома на краю площади. Мне было не известно, как она выглядела внешне, но ее внутренний огонь и неуемное желание, действовали возбуждающе. Я прикинул, что на подготовку ужина и постирушки братьям потребуется не менее двух часов и нет смысла сидеть и ждать без дела. Схожу-ка я к этой молодухе на... рекогносцировку. Может быть она хороша не только внутренне, но и внешне. Потушить ее пожар это достойное мероприятие.
Я открыл глаза, поднял в верх указательный палец и через пару секунд передо мной склонился в поклоне один их младший братьев. Встав на ноги, я начал одеваться в чистое и сообщил ему.
- Пойду прогуляюсь. Здесь не далеко. Скоро вернусь.
Выйдя из ворот, я было направился прямиком к заинтересовавшему меня дому на краю площади, но пришлось сделать крюк, чтобы обойти лужи крови и не перепрыгивать через трупы. Все-таки знатную я устроил скотобойню.
Ставни дома, впрочем как и всех домов вокруг площади, были плотно прикрыты, но я чувствовал - предмет моего интереса, переживая бурю эмоций, наблюдает за моим приближением в щелку окна на втором этаже. А меня тянуло, как магнитом, и чем ближе тем сильней. Поднявшись на крыльцо, дважды ударил кулаком по двери. За створкой кто-то сдавленно пискнул и, ломанувшись прочь, с грохотом повалил какой-то предмет мебели. С минуту за дверью стояла полная тишина и я уже было нацелился постучаться ногой, когда заскрипел отодвигаемый засов - дверь приоткрылась. Я толкнул дверь рукой и вошел в дом.
Справа у стены, раскинув руки как крылья и закрывая собой остальных стояла... Мать. Из-за ее плеча выглядывал мужичонка выше средней упитанности и были видны еще три белобрысые макушки младшеньких. Мамаша молчала, но весь ее вид говорил, - "но пасаран", только через мой труп! Я хмыкнул и беспрепятственно направился к лестнице на второй этаж.
Зайдя в нужную комнату на втором этаже, огляделся, понял, что предчувствие не обмануло, и закрыл за собой дверь.
Отменная фигура, густые каштановые волосы, большие светло карие глаза с поволокой - на первый взгляд в красотке не было изъянов. Оглядев девицу более внимательно, я не нашел у нее недостатков и на второй взгляд. Одним словом это был настоящий "sex appeal". Внутренне облизнувшись, гипнотизируя взглядом, я мягкой кошачьей походкой прожженного сатира подошел к ней в плотную и осторожно провел пальцем по щеке. Нежная молодая кожа будто светится изнутри - о таких еще говорят - кровь с молоком. Девушку мелко затрясло и я почти нежным грудным голосом не спросил, а проворковал.
- Как тебя зовут красавица?
- Аллу-Сиата. - с трудом выдавила из себя красотка, а я легким касанием провел пальцем по шее, ключичной впадине и спустился к ложбинке между высоких грудей, вызвав еле слышный стон.
- Ты прекрасна Аллу-Сиата, - я нежно обхватил талию и присосался долгим поцелуем вампира к шее.
Через пару минут, измяв, как маков цвет, подхватил красавицу под мышки, усадил на стол и разместился между ног. Не отрываясь от груди приспустил штаны, поместил героя перед клумбой и, помогая себе правой рукой, стал легкими касаниями, под аккомпанемент все более громких стонов прелестницы, проситься войти в храм. И как только на входе стало очень мокренько, можно сказать, - потекло, коротким ударом вошел внутрь. Перехватился руками за поясницу и повел ковку булатной стали по нарастающей, прислушиваясь к переживаниям красавицы. Постепенно громкие стоны девицы перешли в крики, которые изредка сопровождались моими почти львиными порыкиваниями, и под один протяжный вопль страсти мы синхронно улетели первый раз, затем состоялся и второй полет. Отличный результат для истребителя-перехватчика в свободном поиске.
Временами моя красотка теряла сознание, а через час полностью обессилела и я, поцеловав на прощанье и чувствуя себя героем без всяких изъятий, направился обратно в храм.
Спустившись по лестнице на первый этаж, увидел картину прямо противоположную той, когда заходил в дом. Плюгавый мужичонка-муж и вся молодая белобрысая поросль, в количестве трех детишек, пыхтели, пытаясь, и не без успеха, удержать мамашу, которая, очевидно, не в силах спокойно слушать крики страсти на втором этаже, собиралась показать мне "кузькину мать" в своем лице и за одно выдать по первое число порочной дочурке. Ее можно было понять и мне оставалось только одно - пройти мимо молча, ничего не замечая, с гордо поднятой головой.
Переступив через порог, оглядел площадь и отметил, что с противоположного края, к своей работе приступили божедомы, но с одной телегой им с уборкой трупов будет справиться не просто, и ведь еще придется замывать от крови брусчатку. Да, и эшафот вместе с плахой нужно с площади убирать. Не дело это - казнить напротив храма.
Зайдя в ворота, я понял, что мои расчеты оказались верными. Стол под навесом успел приобрести привычные очертания и был полон чашечек, мисочек, блюд с фруктами, графинчиков с черте чем и пока пустых тарелок. Поэтому прямиком направился к своему законному месту во главе стола. Краем глаза отметил, - Селекта разговаривает с одним из вернувшихся из города младших братьев, систематизирует информацию и готовит сообщение.
Подцепив для разгона с блюда сочную грушу, сделал первый укус. Затем пододвинул салат и заедая ароматной лепешкой приступил к разведке боем. Закончив с разминкой, освободил место на столе для молочного кабанчика. Отрезав ему пятачок и нацепив на вилку, макнул в мисочку с соусом и отправил по назначению. Благодать. Настоящая монастырская трапеза.
Через пятнадцать минут, когда я благополучно закончил процесс насыщения, Селекта успел переговорить со всеми вернувшимися подсылами храма, подошел под навес и встал напротив. Сделав последний глоток холодной ключевой воды, я расслабленный и довольный откинулся на спинку кресла и кивнул жрецу. Селекта культурно, прочищая горло, кашлянул в кулачок и начал.
- Бургомистр со всеми родственниками бежал из города. Из надежных людей на эту должность можно рекомендовать только старшину кожевников. Я взял на себя смелость и приказал ему занять должность бургомистра. - У меня не было оснований не соглашаться и я кивнул жрецу продолжать.
- В городской страже проверенных людей осталось менее половины и, если войска вернутся, то город падет в течение одного дня. - Селекта посмотрел на меня с надеждой и я задал вопрос.