Вот это да! - начальник отдела безопасности Международного института внеземных культур Вилли Херцог пожаловал, собственной персоной! Рэд осклабился и кивнул, приветствуя старого знакомого. Сел напротив, руки выложил на стол, вмурованный в бетонный пол.
- Наручники снимите с заключённого! - попросил Вилли. Сигаретку предложил.
Прикрыв глаза, Рэд медленно, с чувством-толком, втягивал дым и наслаждался... Сейчас узнает, за что ему отдельную камеру с удобствами, как есть курорт. Надо думать, не за красивые глаза и прошлые заслуги, сто против одного - он нужен им как сталкер.
Издалека начал подполковник, слова хитрые в ход пустил - структура материи, анализ, артефакт, служение науке...
- Я согласен! - перебил Шухарт. - Но есть одно условие.
Ну да, соображает, хоть и замылена соображалка застойным бытиём, подкрашенным безбашенной радостью. Мартышка выздоравливает: шерсть сошла, взгляд осмысленный, разговаривает потихоньку. А с ней и Гута воспряла, так и лучится, ласточка... женщины его любимые, оторвёт всем бошки, кто приблизится. Стервятник опасен, как узнает, что Мария оправилась - поймёт!.. поймёт, шакал, за чей счёт, кого принёс в жертву Рыжий. Мстить будет за Артура. Потому работать на упреждение, и пусть кто и что хошь болтает, а он будет сотрудничать хоть с чёртом, хоть с органами, лишь бы семью защитили, пока хозяин срок тянет. Обещали скостить вдвое, но всё равно остаётся девять лет... много. Слишком много.
Условие Шухарт выставил простое: разрешить Марии посещать школу. Обычную школу, возле дома, с девочками и мальчиками. А не интернат для особых детей, куда выписали направление девятилетнему ребёнку. Дожил-таки - благодарствую, боже! - до решения житейских проблем, ушла мучительная безысходность... а как она смеялась, егоза, рожицы строила, в перегородку из закалённого стекла влипла, расплющив нос и губы, а Гута сияла что медный таз... и пропади всё пропадом, и прочь угрызения... прости, Артур.
Херцог обещал помочь со школой. И что давно приглядывают за семьёй люди Квотерблада - прозрачно намекнул. Очень хорошо! Взамен Рэд обязался выполнять для института плановые задания. Не все подряд, а самые сложные, которые не по зубам штатному персоналу. Причём вахтовым методом: поработал - в тюрьму, ещё поработал - опять в тюрьму... смех и слёзы, но лучше так, чем никак.
Пожали руки и разошлись, довольные друг другом.
2. Рэдрик Шухарт, 34 года. Зона Гоби.
Сухая жестокая жара плавила мозг. Рыжий лежал на раскалённом песке в призрачной тени бархана и мысленно воображал лёд. На лбу и висках. Озеро льда. "Холодно, слякотно, очень холодно" - мутно обволакивал сознание, не давая пожару вырваться наружу. ...Чпок! Очнулся, с трудом разлепил веки. Откуда звук? Всё-то в этой Зоне не так, не по-хармонтски. Зыбкое марево, преграждавшее тропу домой, сдвинулось и попёрло вбок, чавкая и хлюпая, будто насмехаясь над обезвоженным сталкером. Мерцало и дрожало, отсвечивая зелёным, "жабой" прозвал сию пакость. Вовремя, ещё немного - и сварился бы, превратился в вяленый кусок ржавого мяса. Давненько не переживал столь неприятных моментов. А всё Пильман! Вынь да положь ему образцы породы именно из центральной, самой опасной, расщелины! Нобелевский лауреат возглавил особую группу, объединившую учёных разных стран, в том числе и корифеев из МИВК, и Шухарт обрёл нового босса.
Артефактов сегодня не нашёл, зато контейнеры набил под завязку, получит доктор свои камни.
На выходе поджидали солдаты. Окатили водой да напоили, соображают! Его фляга пуста целые сутки, не понятно, как выжил. Передал командиру рюкзак с поклажей и позволил себе отключиться. Пусть салаги работают, а он всё - выжат. Следующую ходку попросит на севере.
Рэдрика на носилках внесли в вертолёт и, не медля, отправили домой, в Хармонтскую колонию. Врачи, восстановление, процедуры - там, на родине. Здесь же - ни минуты лишней: вредное влияние эмигранта на местных никуда не девалось, чем дольше пробудет, тем больше неприятностей произойдёт. И так вон - жара несусветная накрыла...
3. Рэдрик Шухарт, 36 лет и доктор Пильман.
Дочь - отличница! Он сам шестой класс с трудом закончил (не до учёбы было на третий год после Посещения), а ребёнок, гляди-ка... Не сдержался, в пляс пустился прямо на свиданке, как узнал. Вот оно, влияние Шара. Кто бы что ни говорил, а работает, исполняет заветные желания, запрятанные в сердцевине души. Чары, наложенные Зоной, Шар снял и, похоже, заодно почистил организм, улучшил, так сказать, геном, если он правильно понимает значение этого красивого слова. Счастья всем, правда, не случилось... ну так и не надо было вопить о неподъёмном и несбыточном, даже господь Бог счастья всем не даёт, потому как тогда наступит застойная благодать, человечество перестанет развиваться. А значит, начнёт деградировать. Это ему Пильман объяснил. Не гнушался босс в тюрьму приходить, на равных беседовать, за что Рэд его уважал. Уважал и за блеск разума, исходящий от учёного, прямо как от Кирилла, упокой его душу, одна закваска, любую сложную вещь объясняли просто и понятно. И за собачий восторг, слезящийся из серых умных глаз, когда выносил что-то совсем уж необычное или недоступное, а потом лежал, больной, обвязанный бинтами, а Пильман держал его за руку и сочился благодарностью... мелочь, а приятно.
Вот и сейчас - смотрит просительно снизу вверх. Опять пошлёт к чёрту на куличики или в болото за студнем, к гадалке не ходи. "Смерть-лампу" недавно шефу принёс, целый год Зону рыл в её поисках, так доктор в безумный раж впал, рыдал и смеялся, чистый дикарь. "Вы, Шухарт - спаситель человечества" - заявил. Именно так, дословно - "спаситель человечества". "Почему?" - выпал в осадок Рэд, предмет-то самый что ни на есть жуткий и страшный, ощущение, будто ядерную бомбу нёс под мышкой. Пильман пообещал раскрыть секрет позже, в спокойной обстановке. Сейчас как раз подходяще, обстановка самое то, располагающая.
- Об антирадианте слышал? - издалека начал учёный, опускаясь в кресло. Да-да, в камере и кресло, и телевизор с холодильником, и тренажёры - полный набор для жизни в условиях изоляции.
- Про радиант имени вас - знаю, а что такое антирадиант, могу только гадать.
- То же самое, но наоборот, с точки зрения философских категорий добра и зла. Поясню. Если что не понятно - спрашивай, не стесняйся. Радиант - точка на небесной сфере, откуда выстрелили прицельно по Земле, антирадиант - другая точка в небе, и палили из неё много куда, не только по нам. Итог стрельбы из радианта - шесть Зон на планете Земля. Антирадиант же извергнулся объёмными сгустками, "чёрными кляксами" их зовём, в миллиарды раз более мощными и масштабными. Но то не был взрыв в нашем понимании, иначе о нём давно бы знали. Вспомни, когда произошло Посещение - никто не видел звездолётов, лучей, комет и прочих проявлений приближения пришельцев. Так и тут. Кляксы вдруг материализовались в пространстве и полетели, каждая в своём направлении и с громадной скоростью, оставляя после себя изменённое пространство. Одна из них нацелена на Солнце. Юпитеру повезло, останется в стороне, а четыре ближайшие к светилу планеты, увы, подвергнутся воздействию и переродятся, поменяют метаболизм.
- Доктор, если вы хотели меня напугать, то у вас не вышло, последнее слово мне незнакомо.
- Считай, что на нас идёт лавина зла.
- Дьявол?
- Почти. Лавина смертельна для жизни. Кстати, имей в виду, эта информация засекречена, во избежание паники. И не смотри на меня так, Рэд, будто я сочинил страшилку. Существуют методы - спектральный анализ, к примеру, позволяющие определить структуру и состав вещества на расстоянии. - Пильман замолк, уставившись в потолок.
- Ну же, доктор, продолжайте... наверняка имеется противоядие, иначе бы вы так не сияли.
- Имеется. Противоядие нашли в Зонах. Будто кто-то заранее знал о грядущей заразе и любезно забросил нам лекарство.
- Вот это да! - открыл рот Шухарт.
- Именно. Ну и, попутно, порезвились ребята, как обычно бывает в командировках. Это одна из версий, и довольно симпатичная, хотя что там на самом деле - никто не знает. - Губы доктора растянулись в грустную улыбку. Глядел на ошарашенного сталкера, простого парня из народа, не осознающего своей ценности, а мысли вертелись хороводом, бились... Хрупкая штука - жизнь. Думаешь, она вечна, и вдруг - бац! - и прихлопнут, как не было. Что муравья, что планету... господи, о чём он!? Тряхнул головой, продолжил. - Главное слушай. Нам с тобой, Рэд, предстоит то противоядие извлечь. Шесть зон - шесть составляющих. Смешиваем, обрабатываем твоей "смерть-лампой", генератором излучения, и получаем адскую смесь, способную противостоять лавине.
- А Землю ваша смесь не уничтожит?
- Соединение частей в единое целое и обработка излучением произойдёт не на Земле, а в космосе, далеко отсюда. Через месяц наша планета в своём движении по орбите выйдет на точку, оптимальную для запуска ракеты. Через полгода ракета и лавина встретятся. Вот там, в пустоте, и решится, быть или не быть... Как малюсенький вирус, размножаясь, заражает громадные ареалы, так и наша смесь изведёт "кляксу". Не мгновенно, потребуется время, но по расчётам до нас дойдёт уже безопасная субстанция.
- А если не получится?
- Пошлём серию ракет. Не выйдет у одной, подстрахуют другие. Справимся, физика прозрачная, должно получиться.
- Умеете вы успокоить, доктор.
- Дело за вами, Шухарт. Осталась не найденной последняя компонента. Мы предполагаем, что она в северной Зоне, вклад которой пока нулевой.
- Я вас внимательно слушаю. Давайте подробно - чего искать, как оно выглядит, сколько?
Пильман разложил на столе чертежи, рисунки, красочно расписал намётки, варианты. Рэдрик задумался. Уж очень данная субстанция походила на серебряную паутину - ту, что погубила Кирилла. О чём и доложил.
- Почему бы и нет!? - почесал затылок доктор. - Третью компоненту обнаружили сразу в четырёх Зонах, шестая также может лежать в нескольких. Принесёшь образцы из обеих Зон - изучим, сравним.
4. Рэдрик Шухарт, 36 лет. Северная Зона.
Нашёл-таки... сколько её здесь, паутины - залежи! Ёлочки облюбовала, ажурная. Блестит, переливается на солнце, ночами жёлтым отсвечивает, прямо лунная иллюминация. Красивая. Но поди доберись до неё. Холодно. Хоть и облачён в самую что ни на есть тёплую на сегодняшний день, по уверению шефа, одёжку да спецкостюм защитный - а всё равно пробирает. Нет, поначалу, первые двое суток, было терпимо. А на третьи экипировка дала слабину. А может, и не экипировка, а организм, не привычный к климату, бунтует, мёрзнет. Тяжко тянуть трассу в незнакомом месте, постоянно быть на взводе. Чуть расслабишься - и хана, сгинешь. А ему нельзя, у него миссия. Когда совсем невмоготу - застыть, отключиться, соснуть часок, и плевать на холод.
Пильман сказал, что тутошняя паутина имеет вдвое более концентрированный состав, да и больше её здесь, чем в Хармонте. Две недели и пять заходов ушло у Рэда, пока натоптал тропу. Строений нет, чисто поле да лес... тело вязнет, что там под снегом - хрен знает... флажками горнолыжными да мячами оранжевыми работал. Он не один здесь, ребята облепили Зону со всех концов. Спешат, понятное дело, всего ничего осталось до старта ракеты. А Зона не любит спешки. Полсостава уже как не бывало... или ему так кажется?
В помощь для сбора урожая, как смешно выразился один из лбов в погонах, выделили солдатиков, молоденьких совсем. Озираются, храбрятся, шутки дурацкие изрекают, зубами клацая, в глазах страх плещется. Матерь божья, зачем таких-то? Неужели покрепче не нашли, десантников тех же... или на убой что похуже шлют!?
Свою группу мальцов во главе с таким же хилым лейтенантиком обучал полдня, прежде чем внутрь вести. Как срезать паутину ловчее, да в бидон запихивать, чтоб не дотронуться невзначай. Садовые ножницы и палки использовал. Про Кирилла помнил, треск тот поганый до сих пор в башке занозой ныл.
Пять бидонов наполнили, ещё пять оставалось, когда подоспела группа с другой стороны, проложили-таки ребята и оттуда тропу. Командовал погрузкой у них капитан гренадёрского виду, кровь с молоком. Рэд его давно приметил, больно горластый.
Ну, пришли и пришли, помощь реально требовалась. Рэдрик с напарником как раз бидон полный поволокли на выход. А когда вернулись... обомлел сталкер. У той группы уже все бидоны полные, а майор стоит над его лейтенантом и кричит-надрывается.
- В чём дело? - вмешался.
- А в том, что вы непозволительно долго копаетесь. Я приказываю ускорить процесс.
- Это как?
- Ручками надо работать. Ручками! Оно быстрей и пойдёт.
- Э, нет! Мы своё собрали, показывать ничего не собираюсь.
- Вот и вали отсюда, дятел. Свою группу угробил, мою не трожь.
- Кого я угробил!? чего лепишь, живы-здоровы все! А ну, подь сюда, чмо вонючее, зэк паршивый, что ты сказал, в натуре...
Бросился на Рыжего капитан.
А Рыжий даром, что ниже ростом, зато ловкий. Отскочил. Но не далеко. Далеко нельзя, плешь висит рядом, гладкая, дожидается. Сплелись в клубок, друг друга кулаками лупят. Всё бы нестрашно, спецкостюмы защищают, замёрзшими членами много не намашешь. Но в азарте борьбы воткнулись в ёлочку, прямо в паутину. Оба. Скри-и-п! - разорвалось в мозгу у Рэда.
Поднялся и двинул, хромая, в самую гущу искрящегося серебра. Рвал руками и в тару запихивал. Один, второй... пятый. Лейтенант было собрался помочь - таким его матом покрыл трёхъярусным, что у самого уши заалели. Чего уж теперь, нет больше Рыжего, кончился, труп он ходячий как есть, не врать себе! а мальчишки должны жить. Хватит с него Кирилла и Артура. Гренадёр, тоже труп, уперев руки в боки, злорадно наблюдал, язвил и лыбился. Рэд не реагировал: какие между покойниками могут быть счёты!
- Несём! Да помним, о чём говорил - не прикасаться, мля! - взглянул в глаза лейтенанту.
5. Рэдрик Шухарт, 37 лет.
Он не понимал. Почему? Почему остался жив? Все, кто рвал паутину - погибли. Все! Кроме него. Отчётливо помнил, как в глотку скакнуло сердце, разорвалось на мелкие куски. В вертолёте как раз летели. Правильно, часа через два после контакта, как с Кириллом тогда... но они все мертвы, а он - жив!
Потом провал. Полгода в коме отлежал. Но не умер, ожил.
Посторонних к нему не пускали, боялись инфекции. Персонал в намордниках с ним общался, будто он прокажённый какой. Пильман прорвался разок, гору фруктов приволок, от себя и лейтенанта. Живы его солдатики, слава богу. Живы! Не взял очередной грех на душу, пронесло. Зона, что же ты за зверь такой, а!?
Рой врачей и биологов вился над ним, обрыдло анализы сдавать, скорее бы к себе в тюрьму...
Рыжий лежал на койке, закинув руки за голову, и мечтал. Как выйдет, наконец, на волю. Обнимет своих женщин. Потом друзей. Отметят событие, и обязательно в "Боржче". На счету скопилась кругленькая сумма, платили по-божески, доктор строго отслеживал сей момент. То-то девоньки обрадуются! На что потратить, правда, пока неясно, тут как следует обмозговать надобно...