С чего бы начать? Итак, я ехал на своем старом додже по пустынной дороге штата Юты. На своем очень старом додже, по очень пустынной дороге. Штата Юты. Да, так оно и было. Нет, это была не Оклахома, точно, там дороги не такие пустынные, особенно по утрам. Что? Нет, была, конечно, ночь. Не сбивайте меня.
Была ночь, не знаю уж насколько глубокая, все познается в сравнении. Бензин в баке подходил к концу. Почему я не заправился заранее? Умные вопросы задавать умеют все, вот что я могу ответить. В кармане у меня оставалось десять долларов, и я решил, что сверну к первому же попавшемуся мотелю (волевое решение, если учесть, что мне уже четыре часа не попадалось хоть что-нибудь похожее на мотель). С одной стороны дороги был лесок, уходивший далеко вниз, с другой высохшая земля и редкие кусты. Полная луна освещала местность лучше, чем фары машины. Я, не унывая, ехал вперед. Унывать было сложно, так как глаза слипались, и все свои усилия я тратил на то, чтобы не вырубиться. Забыв про севший аккумулятор, я, было, попытался найти какую-нибудь радиостанцию, но вместо музыки я услышал только странное шипение. Я бы даже сказал шелестение. Я выключил радио, но шипение не прекратилось. Я удивленно поднял глаза и понял в чем дело: я слетел с дороги, и это шелестят листва и ветки по корпусу моего старого доджа. Не успел я среагировать... Да, не успел. Мой додж, естественно на полной скорости, ударившись о молодое деревце, перевернулся и боком начал съезжать под склон. Хорошо, что я не пристегнулся и сразу вылетел в лобовое стекло. Чего хорошего в том, что я не пристегнулся? Не важно, это просто оборот речи.
Не то чтобы я сильно расстроился по поводу своего доджа. А вы бы не расстроились? Просто теперь мне совершенно нечего было делать в Юте. Я, знаете ли, игрок, профессиональный игрок в покер. Понимаете? Да, я гнал его в городишко Санвиль, в качестве уплаты за долги. Хорошо хоть со мной остались мой верный кольт, винчестер, целая пригоршня патронов и охотничий нож, который в одном полицейском протоколе проходил, как тесак. Почему вы на меня так смотрите? Не важно.
Примерно час спустя я нашел дорогу, ту самую, пустынную и прямую. Навскидку получалось, что сейчас примерно час ночи. Очень захотелось курить, но трава осталась в додже. В смысле табак, очень люблю набивать сигареты сам. Любимая, подарочная фляжка с коллекционным виски тоже ушла в лету. Я выбрал направление на память и бодро зашагал по ночному холодку. Дойдя до ближайшего дорожного указателя, я так же бодро развернулся и с фальшивым оптимизмом потопал обратно. Авария отогнала от меня сон, а прогулка способствовала размышлениям о моей дальнейшей судьбе, новом имени и возможности миграции в другую страну, не выдающую карточных должников. А что? Квартиры у меня уже месяц как нет. Машина теперь тоже самоликвидировалась. Все документы догорают сейчас где-то в лесу. У меня ничего нет. Я фактически новый человек. Сколько раз я обещал себе начать новую жизнь и вот, наконец, подходящие для этого обстоятельства.
Так я прошагал километров десять, пока не заметил, что все мои мысли каким-то странным образом перепрыгивают на Баден-Баден. Какое отношение имеет этот маленький египетский городок к моим думам? Не знаю. Видимо это последствия моего недолгого полета через лобовое стекло головой. Как следует проанализировать это, мне помешал старый обветшалый дом в три этажа, который показался из-за деревьев. Я сказал, что он обветшалый, но этого слова недостаточно, чтобы понять в каком состоянии было это жилище. Половина фасада осыпалась, краска, которая вероятно когда-то покрывала его, теперь сохранилась лишь на перекосившихся оконных рамах. Стекла были либо битые, либо их не было вообще. Можно было подумать, что этот памятник древним архитекторам не жилой, но к его стене была пристроена грязная картонка с неуверенной надписью "VACANCY" зеленым фломастером, которую освещала лампочка, бережно спущенная из окна на проводе.
Подъезд к дому был напополам из щебня и грязи. К двери вели пять ступенек, двух из которых не было, последнее я узнал на практике. От козырька остался лишь остов. Звонок был, но кнопка не нажималась. Нажав сильнее, я вдавил его в панель. Я немного опешил и побоялся стучать в дверь, на миг, представив, как все три этажа падают на меня. Но со страхом надо бороться и без ложной скромности скажу, что у меня это иногда выходит. Последовало три неуверенных стука. Вернее было два неуверенных стука, уж очень странно заскрипела дверь. Удивительно, но через пару минут послышались грузные шаги. Дверь открылась и на меня уставилась пара коровьих глаз. Их обладательница была примечательна следующими чертами: рост около ста восьмидесяти, вес примерно сто двадцать, черные волосы, игриво собранные сзади в пучок, усы, с которыми давно перестали бороться, три подбородка, мощные ручищи, на которых волос больше, чем на моих собственных. Одета она была в бесформенный балахон в цветочек, видимо домашнего изготовления. Сейчас я бы мог использовать оборот вроде "в ее глазах был немой вопрос", но это будет ложь. В ее глазах и мимике не выражалось ничего. Три раза ничего. Я как будто стоял перед экспонатом музея восковых фигур.
- Здрасте. Тут, кажется, сдаются койки? - прервал я молчание, как будто глотнул свежего воздуха.
Женщина кивнула. Ну, то есть я воспринял это движение как кивок: основной подбородок утонул на секунду в двух других. Затем она развернулась, без всяких предисловий и пошла по коридору теми же грузными шагами. Я пошел за ней, как только справился с проржавевшим замком двери. Изнутри дом выглядел немного приличнее, чем мне представлялось. На некоторых стенах даже оставались пожелтевшие обои. Я, вслед за хозяйкой дома, поднялся по лестнице на второй этаж. Она довела меня до одной из выцветших дверей и произнесла, указав на нее:
-Два доллара - сутки. - Ее почти мужской голос оказался таким же безликим, как и все остальное. Но цена меня вполне удовлетворила. В том смысле, что предложенные условия очень даже соответствовали запрошенной оплате, что бывает редко.
- Деньги вперед. - добавила она отвлеченно, глядя куда-то в сторону. Я чуть не поперхнулся. Да, я не брился два дня, на лице и руках остались царапины от осколков стекла, а одежда была покрыта ровным слоем грязи от путешествия по кустам в поисках дороги. Но даже в таком виде я выглядел намного представительнее, чем... впрочем, что-то я завелся. Я с оскорбленным видом достал две мятые долларовые банкноты, вручил хозяйке и зашел к себе в комнату. Хлопать дверью я побоялся.
Тут следует описать обстановку комнатки, но она была такая убогая, что мне даже не хочется... Вам интересно? Ну, так уж и быть. Здесь был пол, потолок и стены, что само по себе уже радовало. Окно было залеплено газетой, причем в три слоя. Тумбочка, ржавая железная койка с просаленным матрасом, светильник и табурет с разными ножками. Видимо для создания уюта, на одной из стен, той, что была напротив койки, была повешена картина. Пустыня, оазис с остановившимся на привал караваном, вот что было изображено на ней. "Баден-Баден", подумалось мне.
Найдя в конце коридора ванную комнату, я, как мог, очистил одежду и почистился сам. Холодная вода здорово ограничила мои возможности. Благодаря ей же мои брюки и рубашка приобрели стойкий оттенок ржавчины. Решив, что лучше уже не будет, я вернулся к себе в апартаменты и плюхнулся в койку. Но уснуть не получилось. Последние пара часов были так насыщены событиями, что мозг видимо просто боялся выключаться.
В общем, я неспешно оделся и... Что? Вы как-то не заметили, чтобы я раздевался, перед тем как лечь? Ну и ладно. Я встал и пошел на первый этаж, решив найти, где собирается общество этой гостиницы. Нет, я не искал общения, я решил пообедать, поужинать и заодно выпить.
Самая большая комната в доме служила столовой. Четыре стола без скатерти, неполный комплект стульев и вид в окне на колючие заросли не создавали уюта маленького ресторанчика загородной гостиницы. Я бы сказал, они не создавали никакого уюта вовсе. Скорее гнетущую атмосферу. Очень гнетущую. Но меня этим не проймешь. Я три года служил родине в славной армии США и привык к спартанским условиям. Питание пять раз в день, десятичасовой сон и по возможности никакой тяжелой работы - вот все, что нужно моему неприхотливому организму. Я сел на оставшийся свободный стул. За моим столом сидело еще двое. Всего же в комнате было пять человек, не одному мне не спалось сегодня.
Зашла она. Дочь хозяйки дома.
Давайте предположу, какая мысль должна промелькнуть у вас в голове. Вот она, главная героиня этой непонятной истории и все последующие подвиги, которые будет совершать повествователь, будут адресованы ей. А после - свадьба и счастье на всю жизнь. И вот, наконец, определилась главная тема рассказа: любовь и все такое. Но, во-первых, похоже, вы невнимательно читали описание хозяйки дома. Перечитайте. А теперь представьте объективно, как должна выглядеть ее дочь. Повествователь лучше застрелится, чем оправдает ваши надежды. И, во-вторых, о каких таких подвигах вы здесь говорите? Взрослые люди ведь, ей богу...
Девушка подошла к столу, за которым я сидел, и произнесла:
- Сегодня мама приготовила жаркое. Будете?
- Да. Принеси две порции и...
- Возьми одну. - тихо, но четко произнес человек сидящий напротив, не отвлекаясь от своей трапезы. Его голос вызывал доверие, а блюдо, которое было перед ним - нет. Что-то подсказывало мне, что именно это и есть жаркое.
- Одну порцию и кружку... нет, бокал пива... впрочем, принеси мне его в бутылке, я сам открою.
- Умное решение. - похвалил сосед слева, когда девушка ушла.
- Вы двое, я вижу, здесь уже давно?
Оба синхронно кивнули. Сейчас я должен объяснить, как я догадался, что они живут здесь долгое время? Ха!
За столом, стоявшим прямо напротив окна, сидели два человека друг напротив друга и о чем-то оживленно перешептывались. Уже полупустая бутылка дешевого виски переходила из рук в руки. Судя по их виду, это были поиздержавшиеся комивояжоры. Один был лыс, у второго наблюдались проплешины. Логический вывод - оба продавали средство для ращения волос.
Стол у дальней стены был занят самым странным человеком в этой комнате. Он был в темной дорожной одежде, порыжевшем кожаном плаще и перчатках без пальцев. Худоба усугубляла и без того резкие черты лица. На столе перед ним лежала книга. Его нервный взгляд (как, я не упомянул, что у него нервный взгляд?) бегал по потрескавшейся кожаной обложке, покрытой странными узорами. Ну, или рунами. А может иероглифами. В общем, загадочными символами. Знаками. Так вот, он смотрел на книгу и изредка в окно.
- Сам здесь надолго? - вдруг спросил все тот же сидящий напротив, не поднимая головы.
- Нет. Переночую и в путь.
- Ну-ну. - с непонятной усмешкой произнес он, наконец, посмотрев на меня пару секунд.
- В смысле?
- Без смысла.
- Да нет, я вижу, смысл есть.
- Есть, но слишком многое придется объяснять.
- Ну, так объясни.
- Сейчас ты этого не поймешь. - таинственно, но уже как-то раздраженно сказал он.
- Пойму. Расскажи.
- Нет, нужно время.
- Зачем? Расскажи сейчас.
- Да что же это такое. - злобным шепотом произнес он в сторону и снова уткнулся в свою тарелку.
- Может ты ра... - повернулся я, было, ко второму собеседнику, но он куда-то пропал.
Появилась дочь хозяйки, поставила передо мной тарелку со странным содержимым и бутылку светлого теплого пива без этикетки. Я принялся за еду, отгоняя от себя мысли о сроках хранения и санитарных условиях. Сосед на попытки заговорить больше не реагировал, разве что все больше краснели его уши. Так что я поужинал и пошел спать, решив, что больше от этой ночи ждать нечего. На этот раз я уснул, как только голова коснулась подушки. Вру, подушка в номере не предусматривалась. Я уснул, как только голова коснулась аккуратно сложенного одеяла.
Проснулся я ближе к полудню. Примерно. Как мне показалось. На самом деле узнать время здесь было большой проблемой. Часы в большом зале были, но у них не было ни батареек, ни стрелок. Другие жильцы все как один сидели в своих номерах. Хозяйка промямлила что-то вроде: "Время? Да и не знаю. Скоро восемь?". Поэтому я и решил, что проснулся ближе к полудню. Узнав, что на завтрак будет подогретое жаркое, я решил пообедать в какой-нибудь придорожной забегаловке. Тем более и есть не хотелось, после ужина.
Погода была мерзкая, дул ледяной ветер и моросил дождь. Я успел промокнуть до нитки, пока не встретил попутную машину. Дурацкий внедорожник, отечественного производства, предназначенный только для езды по дорогам. Водитель был толст и назойливо улыбчив.
- Майлз Хамильен. - представился он для начала, выдав свою улыбку "для завязывания знакомства".
- Джон Смит. - кивнул я с участием и повернул голову вбок, якобы рассматривая однообразный пейзаж.
- Я смотрю Вы нездешний. - "проницательная улыбка" - Я тоже. Еду из Орегона в Нью-Йорк. Как Вы думаете кто я? Кстати, что это мы на "Вы"? - "приятельская улыбка" - Как ты думаешь кто я?
- Ты? Му...
- Все равно не отгадаешь. Я банкир. Недавно начал свое дело. Знаешь, какая это волокита: лицензии, документы, регистрация.
- Не...
- Так вот, - "усталая улыбка" - я и еду в Нью-Йорк. Там мой школьный приятель, я тебе потом про него расскажу, в коллегии адвокатов состоит. Обещал помочь. Уже несколько дней еду. Не знаешь где здесь остановиться можно?
- Ну, если...
- Не сейчас, конечно, я хочу ехать, по крайней мере, до наступления темноты. Ты был когда-нибудь в Нью-Йорке? Я не был. Жаль, что я туда ненадолго. Хотим с приятелем все это дело в Вашингтоне обстряпать. У меня там есть двоюродный брат, у которого жена приходится троюродной племянницей человека, чья знакомая работает секретарем у одного высокопоставленного чиновника городской администрации. А от него и до Белого дома недалеко. Все бумаги в порядке, здесь - он похлопал по подлокотнику и выдал улыбку "все схвачено" - Просто бюрократы. Ты сам откуда? Я из Салема, так сказать столичный житель, ну столицы штата, конечно. У нас там красиво, приезжай, посмотришь...
И дальше в том же духе. Полтора часа кряду. Он говорил со скоростью двести слов в минуту. Хуже. Он неразборчиво говорил со скоростью двести слов в минуту. Перебить его было нереально. Он не обращал внимания на внешние раздражители. Поворачивался на собеседника он только для того, чтобы улыбнуться. Почему я слушал этот словесный понос? Дело в том, что это была пока единственная машина, встреченная мной на этой дороге. Я сидел и с надеждой смотрел в зеркало заднего вида, готовый в любой момент открыть дверь и выпрыгнуть на дорогу.
Прошло еще полчаса, прежде чем я увидел кое-что интересное. Трехэтажный обветшалый дом. За поворотом. Краски на фасаде не осталось, оконные рамы перекосились. И нет козырька у парадного входа. Я нащупал кольт у себя в кармане, но для начала решил не горячиться. Надо просто спокойно подумать. Дорога одна, никаких ответвлений, даже пешеходных тропинок, нет. Попутчик загрузил меня сильно, но не до такой степени, чтобы я не заметил разворота на сто восемьдесят градусов. Вокруг все такое одинаковое, что существование такого же старого трехэтажного дома с таким же раздолбанным крыльцом не кажется невероятным. Дом по-своему уникален, но что его сделало таким? Время. Как будут выглядеть два одинаковых дома, по прошествии десятков лет, без должного участия человека? Наверное, очень похоже.
Машина ехала, дождь капал, Майлз говорил, я перебирал патроны пальцами и задумчиво смотрел на дорогу. Через пару часов я проводил взглядом трехэтажный дом, успев заметить, как размыло подъезд к дому. Это заговор. Я посмотрел на так называемого "банкира", примеряясь в какой глаз лучше всадить пулю. Он специально. Трещит, изображает дурачка, а сам гнет свою линию. Не знаю, как он это делает, но мы катаемся кругами. Застрелить, выкинуть на дорогу и доехать до ближайшего городка. Нет, какое коварство? Воспользоваться доверием бедного Джона Смита, чтобы поиздеваться над ним!
Тут Майлз, как он сам себя называл, повернулся и скривил рот в улыбке " хорошо сидим", и наваждение прошло. Я выдохнул. Дураком можно притворяться и иногда даже успешно. Но так играть идиота не может никто. Это от природы. Захотел бы Майлз причинить мне неудобство, он бы подложил кнопку на сиденье или резко затормозил бы, чтобы я разбил нос. Вот все, на что он способен. Он искренне верит, что он банкир и что кому-то интересны его разговоры. Дело в чем-то совершенно другом.
Мной овладела полная безмятежность, я откинулся в кресле и закрыл глаза, изредка открывая их, чтобы Майлз мог показать мне новый вариант улыбки. Ни один мускул не дрогнул на моем лице, когда за поворотом показался дом. Только Майлз заметил, что "давненько что-то не видно заправок, я конечно опытный путешественник и запас бензина у меня есть, но скажите как неудобно...". Ага, запас бензина. Шесть канистр, наполненных под завязку, на "знакомой заправочке, где бензин на пять центов дешевле, чем в среднем по штату". Жлоб.
- Притормози возле этого дома. - сказал я еще через два часа. Уже начинало темнеть и, пожалуй, я достаточно накатался сегодня. На прощание Хамильен растрогался, сказав, что я хороший попутчик и замечательный собеседник. На предложение "оставить координаты" я отреагировал с энтузиазмом, написав ему адрес своего двоюродного брата. Прозвище "Аризонский психопат" закрепилась за ним с детства. Майлз клятвенно обещал заехать на обратном пути.
Пройдя по грязной щебенке и споткнувшись об оставшиеся ступеньки крыльца, раздраженно, но осторожно, я постучал в дверь. Все повторялось. Те же две минуты и те же шаги. Дверь открылась так же медленно. Хозяйка смотрела прямо перед собой, как будто вглядывалась в вечерние сумерки. Моя персона ей совершенно не мешала.
Она кивнула и приоткрыла, было, рот, но я, предвосхитив события, сунул ей в руку две банкноты. После проделанных мной действий она освободила дверной проем. Я зашел в коридор и медленно, с удовольствием зарядил кольт, пока хозяйка скрылась в кухне. Затем, не торопясь, прошел в столовую. Но, к сожалению, тех двоих вчерашних клоунов не было. Только тот странный парень все так же сидел перед книгой. Складывалось впечатление, что он боится ее открыть. Мое появление, правда, несколько его отвлекло. Увидев меня, а точнее мой шестизарядный, он схватил книгу, прижал к груди и чуть не свалился со стула. И что я? Я лишь грустно посмотрел на него и поплелся к себе в комнату. Ужин? Нет, мне не хотелось сегодня жаркого. Почему я не пошел и не нашел их комнаты? Запал пропал, как-то все не весело бы получилось. Сегодня сон пришел намного...Нет, хватит банальных фраз. Я лег и уснул. Посмотрел на "Баден-Баден" и уснул.
Если вкратце, то следующие два дня прошли примерно в том же режиме. Я либо шел пешком, либо ловил попутную машину, в результате всегда оказываясь в одном и том же месте. Пытался ли я сойти с дороги? Конечно. Я раздобыл у одного из комивояжоров компас, чтобы удостовериться, что не хожу кругами. Не очень-то помогло. В порыве отчаяния я даже угнал первую попавшуюся тачку, к слову это был мерседес, и... ничего. Зато разжился деньгами, ведь черт знает сколько мне еще снимать эту халупу. Я даже провел эксперимент: оставил мерседес на дороге, а сам прошел прямо через лесок. Машина стояла там, где я ее и оставил. От нечего делать, не торопясь проколов все четыре колеса, я пошел пешком, оставив водителя в багажнике.
Когда, в конце второго дня, я пришел в столовую, там собрались все. Они сидели там же где и раньше. Я присел за свой стол и посмотрел на соседей. Странное дело, но никакого раздражения я не ощутил. Все-таки выдержка это то, чем я, безусловно, обладаю. Железные нервы - вот что отличает хорошего игрока в покер от мелкого шулера. Я проигрывал состояния, не моргнув глазом. Спускал огромные кредиты в урну, заставляя вешаться своих поручителей, при этом ведя светскую беседу по телефону. В Лас-Вегасе нет игрока, кого с большим достоинством вышвыривали из самых богатых казино города. К чему это я? Да, выдержка и еще раз выдержка!
- Итак, два урода, какого хрена вы, клоуны, не объяснили мне что-почем сразу, когда я об этом так настойчиво спрашивал? - произнес я ровным и спокойным голосом.
- Как ты... - угрожающе начал человек напротив, привставая.
- Сидеть. Предупреждаю, мне не нравится бить людей, поэтому - вот, - я положил перед собой кольт - Я в них стреляю. Сядь! - он сел - Говори, коротко и четко: что это за место, что происходит и как отсюда выбраться.
- Мы сами не в курсе. Я здесь месяц торчу, а выбраться отсюда - это теперь мечта всей моей жизни. Проезжал мимо и остановился на отдых, как и ты. И застрял здесь. Вот и все. - он замолк, но как только я потянулся к оружию снова заговорил - Мы исследовали окрестности и обнаружили некоторые странности, если тебя это заинтересует. Знаешь лесок здесь неподалеку?
- Да.
- Там есть могильник первопоселенцев, по легенде их всех скосила какая-то неизвестная болезнь, наведенная индейским колдуном. И будто похоронили их всех сразу в одной яме и души их прокляли место своей гибели. А пустырь с другой стороны дороги?
- Видел.
- Место массового погребения тех самых индейцев. Говорят, это проклятие поселенцев заставило их отправиться прямо в преисподнюю. Ну, без обещания вернуться, естественно, не обошлось.
- Еще что?
- Место, где построен дом. Сюда упал метеорит около пятидесяти лет назад. Есть легенда, что с тех времен это аномальная зона.
- Да не ужели? С чего бы это? А?
- И еще, - начал второй - Спецслужбы проводили здесь когда-то странные эксперименты. И сатанисты устраивали свои сборы, есть свидетельства об открытии портала...
Подошла дочь хозяйки. Зная мою теперешнюю реакцию на слова "мама приготовила" и "похлебка" она просто тихо стояла рядом, ожидая заказа.
- Слушай, - обратился я к ней - а тут убийства какого-нибудь не совершалось?
- Было такое, да, но это еще до нас. Маньяк вырезал семью из десяти человек. Все здесь было залито кровью, в газетах штата писали. Зато нам дом достался практически за копейки. Я тогда еще маленькая была...
- Все-все. Ничего не надо. Иди.
Повисло гробовое молчание.
- Думаю, не будет лишним представиться. - сказал сидящий напротив - Как считаешь?
- Начинай. - кивнул я.
- Джек Дэниэлз.
- Доу Джонс.
- Ну, я тогда буду герцог Мальборо. - подытожил я.
- Спрячь кольт, достаточно. Понимаю твое раздражение, но иначе бы ты все равно нам не поверил.
- Да поверил бы!
- Да что это за манера все время спорить!
У него опять покраснели уши. Вообще надо сказать Джек очень быстро выходил из себя.
- Ладно, давайте о деле. - Доу поставил локти на стол - Что Вы думаете обо всем этом, герцог?
- Бред. Полный бред. Аномальная зона? Ну, допустим. Предположения? Классический ужастик в американском стиле. Я - главный герой, решительный и хорошо вооруженный, через каждые две минуты выдаю остроумные фразы и принимаю решения за всех подряд. Попал сюда за непотребный образ жизни. Без конкретики, ореол тайны останется до конца рассказа. Хозяйка и ее дочь - местные жители, смирившиеся с обстоятельствами, уверенные, что если ничего не предпринимать, то останешься в живых. Какая же это ошибка... Ты и Джек - два старожила, которые попали в незнакомые обстоятельства, но не растерялись, а начали досконально изучать ситуацию. Вас обоих убьют в самый последний момент, когда будет казаться, что уже почти конец. Из-за чего вы сюда попали? Вы сами выдадите пару версий по ходу действия, чем станете ближе читателю и ему будет больнее расставаться с вами. Вон те два придурка - безликие случайные персонажи с нераскрытыми характерами. Пушечное мясо, введены в повествование, чтобы было больше крови. У них даже имен нет! А вон тот, таинственный незнакомец - раскаявшийся чернокнижник. С раннего детства он занимался черной магией, совершенствуя свое умение. Пока не нашел книгу...ну не знаю, например книгу мертвых. Вон, видите, перед ним на столе. Так вот, этим он навлек на себя проклятие. У него есть куча вариантов как с помощью книги уничтожить эту аномалию, но он боится воспользоваться своей властью.
- Это все? - тихо спросил Джек.
- Да.
- Ты либо Кинга перечитал, либо свихнулся под давлением обстоятельств.
- Не напрягайтесь, я пошутил. Вопрос не в тему: мобильник у кого-нибудь есть?
- Есть, но он таинственно не работает. И еще: единственное радио в доме живет как будто в другом времени - играет музыку двадцатилетней давности...
- Это радио для ретроманов. Хватит чушь нести. Что нам делать?
- Надо все-таки расспросить этого парня. - я кивнул на незнакомца в углу. И так совпало, что он тут же поднял взгляд на меня. Через всю комнату наши глаза встретились. Пошловатая фраза получилась, не правда ли? Не валяйте дурака, мы просто посмотрели друг на друга. Его взгляд был полон зла, отчаяния, страха, цинизма, неуверенности и, наоборот, самоуверенности, добра, храбрости и чем там еще бывает полон взгляд? Про свой говорить не берусь, не видел.
- Сидите здесь, - я встал из-за стола и прошел в конец комнаты. Пришлось взять с собой стул, чтобы сесть, поэтому я не смог продемонстрировать бодрую и уверенную командирскую походку - Ты ведь слышал наш разговор?
- Да, частично. Про комивояжоров смешно получилось, молодец. Только у них есть имена. Их зовут...
- Не важно. Я к тебе по другому поводу. Про тебя я угадал?
- Нет, я не чернокнижник. Я Гил Никсон, застрял здесь тогда же, когда и ты, сижу и ничего не предпринимаю.
- А книга?
- Это долгая и очень, очень таинственная история...
Да, он рассказал эту историю. Чтобы повествование не затухало я использовал тот же виски, что глушили комивояжоры.
Сейчас я опишу события, которые поведал мне Гил. Вы спросите почему я не привожу прямого текста... Нет? Отлично, я все равно не знал что ответить.
Значит так, это произошло примерно за полгода до описанных событий. Гил был студентом гуманитарной академии штата Олбани и проходил практику в библиотеке маленького городишки, откуда сам был родом. Родом из городишки, а не из бибилиотеки, если кто не понял. Так вот...нет, никакого странного незнакомца в длинном плаще в двенадцать ночи не появлялось. Во-первых, это была нормальная библиотека и работала с девяти утра до семи вечера. Во-вторых, странные незнакомцы в длинных плащах имели обыкновение ходить в неприметный магазинчик "Для взрослых" по соседству, а никак не в библиотеку. Так вот...нет, никаких древних фолиантов и магических книг в архивах библиотеки не было. Там хранилась лишь подшивка с пятидесятого года на газету "Вилладжвиль-Ньюз". И старых служителей, знающих все древние легенды городка, основанного полвека назад, тоже не было.
Был всего лишь обычный день, да к тому же обеденный перерыв и Гил, по сложившейся уже привычке, пошел обедать в кафе напротив работы. Как обычно, пофлиртовав с официанткой и заказав фирменное блюдо, он, опять же, как обычно, стал смотреть в окно на площадь городка, в ожидании заказа. Обычная маленькая площадь с кустами, скамейками и дорожками. Она здесь не играет никакой роли, можете перестать усиленно ее представлять. Официантка принесла Гилу его заказ и вместе с этим странный желтый конверт.
- Что это? - уточнил на всякий случай Гил, решив, что стандартная фраза "я этого не заказывал" в этой ситуации не подходит.
- Конверт. - подтвердила его сомнения официантка - Вам просили передать. - она подкрепила изложенное кивком.
- Кто? Знакомый?
- Неа. Какой-то незнакомец, раньше здесь его не было. Такой странный...в длинном плаще. Бесс, управляющая, сказала мне, что он похож на старого служителя той самой библиотеки, в которой работаете Вы. Говорит лет двадцать назад уехал отсюда.
- Еще что-нибудь?
- Неа. - официантка развернулась, и Гил неприлично долго смотрел ей вслед, пока она не скрылась на кухне.
Не буду рассказывать про то, как он пообедал, выпил кофе, дал неприлично маленькие чаевые и вернулся к себе на рабочее место. Расскажу, что было в конверте. А там было письмо. Удивились? Нет? А чего же вы ожидали? Гил уселся за стареньким, маленьким, облезлым столом и, так как посетителей не было, принялся за чтение:" Здравствуйте, мистер Г. Никсон. Вы меня не знаете, как впрочем и я Вас. Но я знаю о Вас кое-что. Я знаю что Вы делали позапрошлым летом!.." Как? Как какой-то старикашка мог это узнать!? Видимо Джон проговорился, "...а именно - Вы поступили в академию и теперь именно поэтому проходите здесь практику..." Гил облегченно вздохнул и спрятал нож обратно в ящик стола, "...но что-то я отвлекся от сути дела. Нам нужно встретиться/ с глазу на глаз/(зачеркнуто)/один на один/(снова зачеркнуто)/лицом к лицу/(перечеркнуто три раза)/с глазу на глаз и без свидетелей. Не спрашивайте, почему, зачем и что это вам даст, я потом все объясню..." Старая разводка,"...Самое безопасное место - библиотека..." Что в ней безопасного? Того и гляди развалиться,"...Ждите меня сегодня в две(зачеркнуто) пол первого ночи. Можете принять необходимые меры безопасности. Я сам, признаюсь, не вполне Вам доверяю, мой друг, и поэтому буду вооружен до зубов.".
Обычное письмо, как видите, но оно заставило Гила задуматься. В основном о том, какого черта он пошел в библиотекари. Но не долго. Пару минут. Он решил пойти на встречу, на всякий случай, вдруг этот сумасшедший старикашка впарит ему например золотую статуэтку Сингламуримы, покровителя библиотек древних майя или пергамент с указом о назначении первого библиотекаря после фараона в Египте или еще что-нибудь в этом роде. А если сам не захочет отдавать(загробный смех)...
Как бы то ни было пол первого ночи Гил Никсон, студент-второкурсник, ждал визита незнакомца в условленном месте. Перестаньте представлять мрак и странные тени за которыми бегает нервный взгляд Гила - в библиотеке было электричество и свет. Окна не раскрывались, дверь не скрипела. Пробки не вылетали. И стук, раздавшийся в тридцать пять минут второго, не был странным. Вообще, как должен звучать странный стук? Скрежет, например, довольно всегда бывает странным. Я сам знаю пять разновидностей странного скрежета и воспроизвожу их на спор, когда кончаются карточные фокусы. А стук...нет, не бывает.
Не буду рассказывать подробностей встречи - ничего интересного, только детский лепет двух до черта испугавшихся библиотекарей.
Приготовьтесь, сейчас будет еще одна история. Этот незнакомец, который больше походил на извращенца, путешествовал уже двадцать лет, нигде на долго не задерживаясь. И книга была всегда с ним. Что это за книга?
Легенда гласит...Да, про нее есть отдельная легенда, уж послушайте, она не очень долгая. Так вот, легенда гласит о том, что у дьявола(страшно?) на Земле пятьдесят два наместника. Число штатов? Нет, это чистое совпадение. И у каждого этого наместника, то бишь демона, свой способ получить право на живую оболочку. Книга, по той же самой легенде, принадлежит тридцать седьмому демону по имени Дудлынир. Смешное имя, но оно наводило страх на многих хранителей книги. В этой книге заклинания и непонятные сакральные знаки(заклинания, почему-то, на английском, стилизованном под латынь), способные не только оживить владельца, но и призвать парочку его братьев. Одну неделю в десять лет Дудлынир приходит за книгой, а следовательно и за хранителем. Пожалуй все.
Чувствуете прикол? Этот хранитель сбагрил книжку юному доверчивому Гилу за полгода до появления демона. Не обошлось без ритуалов принятия в орден и отеческих наставлений до самого утра. Стоило Гилу задремать, незнакомец смылся, громко шаркая сапогами.
Ну вот в принципе и конец истории Гила. Стоит отметить, что теперь ему снились кошмары о скором пришествии демона, которые сопровождают хранителей во время периода активной обороны и поэтому Гилу было весьма несподручно застрять в этой дыре вместе с нами. Да что там Гилу, по его рассказам, этот Дудлынир не оставляет свидетелей своих набегов.
- А что будет если хранитель сам умрет? - спросил я как бы издалека.
- Даже не думай. - быстро произнес он, чуть отодвинувшись от стола и побледнев - Книга перейдет к убийце, а уж тебя то кровожадный Дудлынир точно не пожалеет.
Что-то совершенно нет действия. Все только ходят, разговаривают, пьют. И едят, изредка. Кажется, я слишком углубился в подробности этой таинственной и необъяснимой истории. Какой смысл, если она все равно таинственная и необъяснимая? Продолжим чуть быстрее.
Подавляющим числом моего голоса было решено воспользоваться черной магией книжки, чтобы разрушить аномальную зону. Гил дрожал и срывался, но все же согласился на участие в ритуале. В качестве помещения для ритуала был использован нежилой третий этаж. Мы раздобыли свечей, начертили мелом пентаграмму, надели черные балахоны, в общем, сделали все то, что делали те студенты из того ужастика, ну вы помните. И вот Гил, когда часы пробили двенадцать(они имели привычку бить двенадцать раза три в день, когда пробуждались от своего сна) начал произносить заклинание, которое счел самым подходящим. Я не понимаю латынь, могу сказать просто от себя, что Гил бормотал разные слова, большинство которых заканчивалось на "с". И так примерно полчаса. Джек, в середине заклинания, шепнул что-то о странных звуках снаружи и вышел. Доу стоял с полу скучающим видом как заправский сектант. Я, по давнешней привычке, пересчитывал патроны в кармане. Когда псевдо-чернокнижник завершил заклинание сверкнула молния и пошел ливень.
И еще мы услышали крик. Ровный, очень-очень спокойный крик. Не бывает? Очень даже бывает. Это убивали хозяйку дома. Я это понял сразу, по отсутствию каких-либо эмоциональных оттенков в голосе. К тому же у других голоса чуть повыше. Неважно. Как я понял из крика страшные странные грязные синие руки(несколько пар) утянули ее в окно. Надо отдать им должное, у них получилось.
Что мы, по-вашему, предприняли? Побежали сломя голову на первый этаж? Ну-ну.
Во-первых, Доу предложил не торопиться, справедливо рассудив, что Джек и так уже там. Во-вторых, я поддержал инициативу, согласившись, что не стоит отнимать у Джека шанс проявить героизм. Гил вообще молчал, забившись в угол.
Выждав минут десять и убедившись, что больше странных звуков не наблюдается, я предложил двигаться к выходу и сваливать из этого дома. За что и возглавил процессию. Трусы, жалкие трусы. С винчестером в одной руке и кольтом в другой я медленно спускался по лестнице, пока Доу изливал мне свою душу, ни на шаг не отставая. Видимо это его от страха так пробрало. Его повествование иначе как бредом назвать больше никак нельзя.
- Я знаю, почему я здесь, уж поверь мне. За всю свою жизнь я не сделал ничего, что не было бы упомянуто в уголовном кодексе соединенных штатов. Во-первых, родился я не в положенном месте и раньше срока. Во-вторых, вопреки законам штата Арканзас не пожелал расти в полной семье, что тоже повлияло на мою репутацию. Дальше я покатился по наклонной. В пять лет я уже толкал травку рядом со школой. Полицейские меня любили, и я откатывал им меньше, чем другие пушеры. В десять моя квалификация несколько повысилась, и я стал раздавать листовки от наркологической клиники возле входа в метро. В пятнадцать отец взял меня к себе в дело и я стал вместе с ним вышибать долги. Эта профессия мне здорово помогла, я научился общаться с людьми, вести деловые переговоры, научился исскуству убеждения, вообщем она открыла мне много нового. На мое совершеннолетие отец подложил мне жирную свинью. Он по-крупному проворовался, получил пулю в лоб и поставил крест на семейном бизнесе одновременно. Делать нечего, пришлось вкалывать, чтобы восстановить репутацию. Я сколотил банду и стал обчищать все местные банки в алфавитном порядке. Вопреки бытующему мнению ограбление банка - плевое дело. Только патронов не всегда хватает. В общем, я немножко перестарался с репутацией. За меня назначили такую награду, что ребята из моей же банды скооперировались и отвезли меня прямо в полицейский участок, связанным и в багажнике. Бежать из цепких лап правосудия в виде тюрьмы строгого режима имени Дэви Крокета, мне удалось через четыре месяца. Дальше я стал скитаться по штатам, не за свой счет, как ты понимаешь, и в какой-то момент очутился здесь. За какое именно из своих деяний - черт его знает.
То ли мы слишком медленно шли, то ли Доу слишком быстро говорил, но когда он закончил мы как раз дошли до первого этажа. На первый взгляд казалось что здесь нет никого. Вопреки законам поведения в таких ситуациях я не отправил слабовооруженного человека проверить все ли чисто на этаже. Мы сразу направились к двери. Мы были шокированы увиденным снаружи.
Прямо на щебне лежал труп хозяйки дома, так и не узнал ее имя. Над ним(трупом) склонились три странно выглядящих человека. Грязные, лохматые и в жалких тряпках, вместо одежды. Дураку ясно, что это были зомби, скорее всего из тех первопоселенцев. Двое из них пытались прокусить толстую кожу руки, а оставшийся с энтузиазмом жевал ее ухо.
Как и положено, Доу громко, чтобы сломать нам всю стратегию неожиданности, произнес то, что на федеральных каналах скромно переводят как "твою мать!". Мертвецы сразу обернулись на звук и, забыв про труп, перешли в наступление. До нас было метров пятнадцать, поэтому у меня было достаточно времени, чтобы прицелиться. Широко распространено мнение, что выстрел в глаза, голову, шею или позвоночник выводит стандартного живого мертвеца из строя. Но оказалось, что даже без головы наши зомби это полноценная боевая единица. Они успокоились только после расстрела всего заряда дробовика и двух барабанов револьвера.
Конечно, мы были обескуражены происходящим. Гил даже перекрестился книгой заклинаний.
Рассудив, что стоять просто так на открытой местности было бы очень глупо, мы вышли на дорогу и стали стоять там. Почему мы медлили? Справа было кладбище индейцев, слева первопоселенцев. Вы справедливо спросите с чего мы вообще вышли из дома при такой обстановке? Не знаю. Вот вышли и все. И более того: приняли решение идти на кладбище поселенцев, в три голоса решив, что раз все покойники оттуда разбрелись, то там и есть самое безопасное место. Откуда такие рассуждения? Вы задаете слишком много вопросов.
По пути изрешетив смешного покойника в национальном костюме, мы, практически без приключений, дошли до поворота. А за поворотом, чуть углубясь в лес, нас ждали уже открытые чугунные ворота на кладбище. Добротное такое, знаете ли, кладбище. Скрипучие створки ворот, надгробия из серого камня, голые круглый год деревья и вороны на них. И, конечно, где-то бродит маньяк-могильщик с лопатой наперевес. Он давно стал родным для покойников и, ожив, они, безусловно, не тронули его. Как и на любом приличном кладбище, здесь было много покойников, только все они лежали рядом с могилами, а не в них. А так очень даже живописное местечко, сюда бы еще парочку скамеек и пруд с уточками. Но нет. В середине кладбища стояла часовня. В ней был всего один этаж, зато шпиль здорово увеличивал ее высоту. В часовню мы и направились.
Мне подумалось, что, скорее всего, где-нибудь рядом есть городок-призрак, раз уж эти первопоселенцы отгрохали себе такой "могильник", как выразился Джек. К чему я это? Да так, ни к чему.
Мы двигались к часовне, а гнетущая тишина все больше давила на уши. Полная луна выглядывала меж веток деревьев. Тени рисовали на земле фантастические фигуры. Вороны изредка перелетали с ветки на ветку, с тихим шелестом крыльев. Было ощущение, будто мы втроем нарушили покой этого места, вторглись в совершенно чуждый мир со своими законами. Оружие в руках теперь казалось жалкой игрушкой, которая, к тому же, совершенно неуместна здесь. Идиотское ощущение, правда? И тут...
И тут из под земли вырвалась рука и схватила Доу за ногу, отчего он смешно замахал в воздухе руками и упал. А тем временем недавнее царство покоя начало оживать. Те трупы, что лежали возле надгробий восставали не в первый раз, у многих были следы от пуль по всему телу. Остальные же прорывали землю и выбирались из могил, благо их загодя похоронили на маленькой глубине. Грязные, страшные и полуразложившиеся, они чуть ли не разваливались на ходу, но при этом обладали нечеловеческой силой. Я сначала хотел выстрелить из дробовика, чтобы освободить ногу Доу, но он орал дурным голосом что-то о кучности стрельбы и, так уж и быть, стрелял я из револьвера. Затем, стреляя во все подряд и перепрыгивая через надгробия, мы понеслись к часовне. Впереди всех несся Гил, одной рукой он привычно прижимал книгу в груди, другой отстреливался. В том смысле, что в той руке у него был пистолет. У двери мы обнаружили что Доу пропал. Канул в лету. Испарился. Короче исчез. Времени раздумывать не было и мы с Гилом налегли на дверь. Зря. Она тут же открылась сама, и мы ввалились внутрь, проехав по каменному полу метров десять. Дверь закрылась и на секунду мы погрузились в полную темноту.
- Так и знал, что сюда придете. - услышал я знакомый голос.
- Джек, какого черта, твою мать, что за дерьмо собачье? - сказал я, вообще-то по-другому, но вдруг федеральный канал и все такое. Если что какой-нибудь гоблин потом переведет.
- Погоди немного.
Сначала звук шагов, затем огонь от зажигалки, а потом и свет от свечей, в таком вот порядке. Тут были Джек, Гил и я. Скудно.
- Где остальные?
- Когда я спустился, началось страшное, - за что уважаю Джека - всегда говорит по сути и обходится без предисловий - Эту, как ее, владелицу притона в общем, утащили наружу, ее дочь побежала наверх, меня с ног сбила. На кухне не смотрели? Там обоих комивояжоров в фарш перерубили, какие-то два индейца с томагавками. Я не стал их отвлекать, сразу наружу через черный ход и по лесу. Вышел к кладбищу, перелез через стену и к единственному защищенному месту - сюда. По пути мертвецы привязались, как будто скрипт сработал. Они - ни фига не умирают. - подытожил он - А где Доу?
- По пути потеряли.
Насчет внутренней обстановки. Часовня была больше похожа на склеп. Давно заброшенный древний склеп. И еще по всем признакам это было излюбленное место пребывания готов. Надписи на стенах, бутылки по углам. Суицидальные надписи на стенах и полупустые бутылки по углам. Смешные подростковые суицидальные надписи на стенах и наполовину полные бутылки с какой-то шипучкой по углам. Окон было мало, все были закрыты ставнями. Стен было шесть, а не четыре, на каждой было по канделябру с пятью свечками в каждом. Большая люстра висела на потолке, но никто, ясное дело, ее не зажег.
- Здесь еще виски есть. - сказал Джек.
- Какой?
- Джек Дэниэлз.
- Жаль, я предпочитаю Катти Сарк, он мягче, да и букет лучше.
- Ну-ну.
Мы уселись в середине помещения, на какие-то матрасы и пустили бутылку гулять по часовой стрелке.
- Нил, скажи, что по-твоему произошло?
- Я Гил, а не Нил. Ну у меня несколько вариантов...жаль закуски нет...первый - я неправильно выбрал заклинание. Тут остается дождаться утра и попробовать уйти отсюда. Второй - заклинание правильное, а это все побочный эффект. Древние любят такие сюрпризы. Третий - опять же все правильно, но когда я задействовал книгу ее силу почувствовал Дудлынир и...ик...идет за ней. Тогда можно вообще не суетиться - мы и так уже все трупы.
В подобных произведениях все такие мастера рассуждать и анализировать, когда это надо автору.
- Весело. Ладно, будем ждать рассвета. Часы у кого-нибудь есть?
И Джек и Гил предательски завертели головами.
- Ну хорошо, будем сидеть здесь пока один из нас не заметит робко пробивающийся сквозь ставни спасительный солнечный свет.
Вот таким образом мы и были спасены, аномалия испарилась, а жизнь свою теперь я посвятил добру и служению людям...Повелись, нет? Правильно, в ужастиках так не бывает.
На самом деле произошло другое. Когда мы совсем уже расслабились, а именно через десять минут после нашего разговора, снаружи стали раздаваться странные звуки. Прислушавшись я понял, что это демон зовет хранителя книги. Опять же на английском, стилизованном под латынь. Огонь свечей задергался, как будто дыхание демона просочилось внутрь. Голос Дудлынира не был похож на человеческий, вряд ли и горло зверя могло издать такой звук. Оно и понятно, демон еще не имел материальной оболочки. Нам с Джеком по фигу, а Гил медленно встал и так же медленно сделал несколько шагов к выходу, пока не коснулся носом двери.
- Фил! - позвал его Джек.
Гил не отозвался. Он простоял так секунд десять, после чего резко развернулся.
- Я убью вас всех, смертные! - прокричал он не своим голосом и дико захохотал. Глаза его светились ярким белым светом, из книги исходил такой же.
Сделав вывод, что наш друг, библиотекарь Гил Никсон, одержим, мы приговорили его к расстрелу и привели приговор в исполнение незамедлительно. То ли так и было задумано, то ли это был чей-то недочет, но слабым местом у демона оказались именно пули. В смысле он отреагировал на них как обычный человек: упал и стал притворяться предметом интерьера. Ну и еще был крик "Ааааа!" разачарованного и дематериализованного Дудлынира.
Дальше все предельно просто: мы дождались первых лучей солнца и покинули свою крепость. Джек, расчувствовавшись, забрал себе книгу демона и сказал, что будет охранять ее всю жизнь. Тело Доу мы обнаружили среди остальных на кладбище. Он все еще сжимал пистолет, у него не было одного пальца на руке и бумажника. В доме живых тоже не осталось, дочь незабвенной хозяйки была равномерна распределена по второму этажу. На кухне, хоть там и замочили двух старых лысых никому не нужных продавцов, все равно пахло похлебкой. Ничего ценного в доме не было, поэтому вскоре мы шли по дороге навстречу восходу. На повороте Джек Дэниэлз свернул направо, а герцог Мальборо в гордом одиночестве, как и подобает истинному аристократу продолжил свой прямой путь. Герцогу надо было задуматься теперь о смене гражданства и парочки черт лица...
P.S. Предвидя вопросы по поводу истории непростой жизни Джека, хочу заявить: изливания души не было, он ничего не рассказывал, что, скорее всего, и спасло ему жизнь. Запомните, нет ничего страшнее в ужастиках, чем исповедь о грехах главному герою. После нее прямая дорога на тот свет.
Далее о любовной линии: она была, но ее вырезали. Если кратко, то один из комивояжоров, тот, что самый лысый, крутил роман с дочерью хозяйки. Дальше не буду рассказывать, это реально страшно.
Вот вроде и все, замечу лишь, что Джек жив до сих пор и сейчас лечится в какой-то психушке. А я...а я пока не могу выдавать своего нынешнего местонахождения...