Даже в самой благополучной стране, где, казалось бы, нет места бедности находятся такие места, куда приличный бы человек не решился бы заглянуть даже с дюжиной крепких телохранителей. В Стагнумской империи большинство таких мест находилось на севере, в промышленных районах по добыче торфа, где особо чувствовались запахи истощаемые болотами, смешанные с вонью немытых тел. В городе Муско такое место, где собирались все низы общества называли Заброшенным кварталом, из-за заброшенного особняка, где жили теперь бездомные. Сюда даже не заходили проститутки самого низшего ранга, ведь у обитателей было ни гроша, а бездомные собаки давно оминали это место ведь запросто могли стать поживой для обитателей этой местности.
Именно тут возле заброшенного особняка стоял бродяга по имени Басан (фамилию свою уже даже он не помнил). Он тяжело вдыхал болотные испарения, попутно смакуя запах табака, из которого скручивал папиросу. В Муско он прибыл три дня назад, вместе с таким же бродягой Жаком, с которым он мотался с одного города в другой уже месяц. Не то, что он нравился Басану, но Жак хорошо играл в карты. Конечно, он подозревал, что у него крапленая колода, но у бродяг он выигрывал и по доброте душевной даже делился с Басаном, хоть денег хватало только на еду, самый дешевый табак, а если повезет, то и на выпивку, так что теперь не приходилось копаться в мусоре, чтоб выжить.
Как раз, когда Басан собирался зажечь свою папиросу с особняка выбежал Жак, держа с собой две лопаты на правом плече и размахивая перед собой клочком бумаги.
- Смотри, что я выиграл, - сказал он, вручая клочок той самой бумаги. - Давай, скорее пойдем, пока они не протрезвели.
Басан рассмотрел клочок, на котором был нарисованы непонятные ему схемы и обозначение, но зато бумага качественная. Ему даже стало интересно, с такой бумаги папиросы лучше, чем подобранных на улице газет. Хотя бумага, видно, знавала еще те, годы: схемы еле виднелись, а края сильно потрепаны.
- Что это? - спросил он у Жака. - И откуда у тебя лопаты?
- Разве не понятно? Это карта. Карта сокровищ, - ответил он, а глаза у него горели таким блеском, вроде перед ним уже стояли эти самые сокровища.
- Ты дурак? - Басан отдал клочок и все же закурил папиросу. - Разве это вообще на карту похоже?
- Сам дурак. Это схема местности. Вот смотри, - Жак задрал бумагу, развернул, там, где схема и ткнул своим грязным пальцем в одну точку, но Басан так и нечего не понял. Не так уж много он видел в своей жизни карт, а тем более схем местности, и это не говоря о том, чтобы уметь их читать. - Мы находимся вот здесь.
- И дальше что? - спросил он.
- А вот здесь - Болотная резервация, - продолжал Жак, обводя пальцем некий участок на карте, который был темнее.
- Я и без твоей жалкой бумажки знаю, что здесь недалеко эта чертова резервация, от нее больше воняет, чем от бродяг вокруг.
- Да послушай же ты, наконец! На территории резервации есть болото...
- Болото на территории Болотной резервации?! Вот удивил, так удивил, - саркастически произнес он.
- Басан, ты можешь меня послушать или нет?! - Жак выглядел раздраженным всеми колкостями этого недалекого человека.
- Ладно, говори.
- Так вот, на самом болоте есть тонкая тропа на середину болота, где поляна, а на ней что-то вроде захоронения.
- И ты думаешь, там сокровища? - спросил Басан.
- Я в этом уверен, - ответил Жак, и перевернул карту, - Видишь надписи?
Басан даже не стал присматриваться, он просто был неграмотен и читать не умел, и даже взглянув на карту, он бы все равно ничего не понял.
- И что? - спросил он.
- Тут и написано, что эта карта указывает на сокровище, - ответил Жак. - Или что-то в этом роде, написано на смеси стагнумского с каким-то резервационным диалектом.
- И ты предлагаешь отправиться в резервацию, на это болото, чтобы найти захоронение? - спросил Басан, вспомнив, что Жак, кроме карты где-то еще достал и две лопаты. Кроме этого, он был весьма удивлен, что значит слово "диалект" и откуда его спутник его знает.
- Именно, и давай побыстрей, - ответил Жак и протянул лопату своему собеседнику.
Тот немного пораздумав, что даже если из этой затеи ничего не выйдет, то ему одинаково, где ночевать, на болоте или среди бродяг: и там, и там воняет; хотя, поразмыслив решил, что, во всяком случае, то что обитает на болоте вряд ли способно зарезать спящего человека во сне за пару монет, а крупных хищных зверей вроде волков или медведей, тут никогда не водилось.
Басан молча взял лопату и двое бродяг с лопатами на плечах покинули Заброшенный квартал на окраине города Муско и отправились по небольшой тропе, которая вела прямо из города к территории Болотной резервации.
У входа на территорию резервации стоял большой знака, где написаны были, кроме того, что это Болотная резервация, также правила поведения на ее территории, хотя об этом мог знать только Жак, хотя Басан и так догадался, что они заходят на территорию, где Стагнумские законы почти не действовали, хотя у бродяг были тоже свои законы, которые во многом отличались от общепринятых.
- Слушай, ты ведь не такой как я, Жак, - сказал Басан, которому очень захотелось закурить, и тот стал доставать папиросы, когда они прошли пару шагов от знака.
Жак, который вовсе не отреагировал на слова спутника, встормошился, как только тот стал доставать спички, чтоб зажечь сигарету.
- Ты что делаешь?! - воскликнул он.- Сдурел?!
- А что? - спросил Басан искренне не понимая негодование своего спутника.
- А то, что мало ли, чем наполнены эти болота. Может быть, от одной твоей спички ты вспыхнешь.
Басан недовольно пробурчал, но все же спрятал папиросу для более удобного случая, или когда никто ему не будет запрещать.
- Вот именно об этом я и говорил, - сказал он. - Откуда простому бродяге знать о том, что может быть на болоте, а? Откуда простой бродяга умеет читать? Простые бродяги не понимают карт, Жак. И не говорят слова вроде "дилект"
- Я не всегда был бродягой, - ответил коротко тот. - А сейчас я просто бродяга и никто больше.
Басан усмехнулся. Ну, конечно же, или он что-то не договаривает или же его история до банальности проста: проигрался и все. Этим и объяснялось умение играть в различные азартные игры. Больше он не задавал вопросов, все равно Жак ему не ответит. Надо бы его напоить как-то, чтоб всю душу выложил, Басану даже любопытно стало.
Остальную дорогу до заветного болота они шли молча, любая попытка Басана сказать хоть что-нибудь пресекалась шиканьем Жака, который проявлял излишнюю осторожность при том, что вокруг болот росли одни камыши, а единственными обитателями здешних мест были лягушки.
Жак позволил себе сказать хоть что-то только лишь тогда, когда они дошли до заветного болота.
- Вот оно, - всего лишь прошептал он и указал на тоненькую тропу среди болота. - Иди строго за мной.
Басан покорно последовал за своим спутником. Дорога была слегка извилистой, и им очень повезло, что Белая Луна хорошо освещала путь, иначе можно было и не доглядеть и свалиться в болото. Также, Басан мыслено себя похвалил, что сегодня не брал ни капли спиртного в рот, хотя это была скорей не его заслуга, а то, что он пропил все деньги накануне.
Поляна, где предположительно, должен находиться клад, показалась не скоро. Скрытая камышом, она показалась настолько маленькой. Сойдя с тропы, бродяги увидели большой валун.
- Это и есть могила? - спросил Басан. - Совсем не похоже.
Жак лишь кивнул. Действительно, то, что они увидели, было мало похоже на могилу. Хотя бы тем, что валун был немного выше человеческого роста, в то время как могильные плиты делались или по колено человеку (для почитателей Небесного Змея) или по пояс (для тех, кто больше предпочитал Всевидящего Дракона). Не было горки над могилой, хотя она могла и просесть в результате времени или быть размытой дождями.
- Вот здесь, - указал Жак на место перед валуном.
- Слушай тут ведь символы Небесного Змея, - сказал Басан. - А вдруг мы оскверним его святилище?
- И что?! - ответил Жак. - Он нашлет тебе на тебя кару, и тебе станет хуже, чем сейчас?
Басан пожал плечами, действительно, он бездомный бродяга, который даже не каждый день может поесть. Что может быть хуже его положения сейчас? Смерть? Даже она при этом многим в таком положении казалась избавлением? Бродяги просили Небесного Змея уберечь их от мучительной смерти, а пристать им быструю. Он молча взялся за лопату, и они стали копать. Прошло достаточно времени, прежде чем, лопата Басана наткнулась на что-то твердое.
- Гроб? - спросил он, ему неожиданно стало противно, что продеться его вскрыть и увидеть разложившийся труп.
- Не думаю, - сказал Жак. - звук как-будто ударили об метал.
И они стали копать еще с большей силой, пока не выкопали металлическую шкатулку в локоть в длину. Не сундук, но это хоть что-то.
- Серебро? - спросил Басан, а Обиден кивнул, и они достали шкатулку с земли.
Как уже говорилось, шкатулка была длинной в человеческий локоть, шириной, как буд-то тот же локоть без кисти, и высотой в ту самую кисть.Выполнена была из серебра, или же материала похожего на него, но точно не олова или алюминия. Когда они обтерли ее от земли стали заметны некие символы, из которых были понятны лишь глаз Всевидящего дракона посредине. Шкатулка была или старой, или же просто выполнена начинающим, еще не совсем умелым, мастером, потому что символы на ней были чуть ли не выцарапанные. Эти символы не были похожи на буквы стагнумского языка, но было похоже на то, что это явно надписи. Они были повсюду, как буд-то это был некий сплошной текст, который прерывали лишь изображением двух глаз Всевидящего Дракона на длинных сторонах шкатулки, и винтиками на крышке и дне. Если присмотреться, шкатулка была совершенно уродливой.
Вот только была одна незадача: нигде не видно было замка, чтобы открыть ее. Басан даже потряс ее и услышал глухой звук, Жак же выхватил шкатулку и тоже ее потряс внимательно прислушиваясь к звуку и ощущениям. Было ощущение, что в шкатулке лежит только один предмет, который практически полностью заполнял пространство внутри шкатулки. Предмет был из мягкого материла, и точно такой же формы, как и шкатулка.
- Там книга, - заключил он, но шкатулку так и не отдал, а просто взял ее подмышки. - Пошли.
- Книга? - разочаровано спросил Басан. - Не драгоценности и не деньги?
- Иногда книга может стоить дороже драгоценностей, - ответил Жак и вышел на тропу. - Надо только открыть шкатулку, тут замок-головоломка. Хотя, если шкатулка действительно из серебра, она уже сама что-то стоит.
Жак снова шел впереди и так по хозяйственному держал шкатулку, что у Басана начались сомнения: а не хочет ли он все деньги, вырученные от шкатулки прикарманить себе и скрыться.
- Как делить будем? - прямо спросил он, чтоб развеять все сомнения.
- Сначала нужно шкатулку вскрыть... Ну, я заплачу какую-то часть тебе...
- Какую-то часть?! - воскликнул Басан несмотря на все запреты Жака громко говорить. - Я-то думал, мы поделим все поровну.
- Приятель, но ведь это я выиграл эту карту, - ответил Жак. - Я ее прочитал. Был ли тебе толк от того, если б я ее не прочитал? Для тебя это всего лишь клочок бумаги. Я тебя уговорил сюда прийти. И ты выполнял лишь вспомогательные работы.
- Вспомогательные работы?! - вновь воскликнул он. - А ну отдай сюда шкатулку!
- Еще чего, - сказал Жак и решительно ускорил шаг, все еще идя впереди.
Басан мгновенно разозлился и в порыве гнева замахнулся своей лопатой на Жака. Он ударил его прямо по голове , и Жак потерял равновесие. Басан подхватил шкатулку, а Жак упал прямо болото. Болото начало его поглощать, и он никак не мог выбраться, а его спутник просто стоял и смотрел, несмотря на все крики, просьбы и обещания отдать все деньги за шкатулку.
Басан дождался, пока тело Жака полностью утонуло в болоте, и он крепче сжав шкатулку в руках, поспешил прочь от этого места.
Об убийстве Жака бродяга пожалел уже тогда, когда сидел возле самого знака при входе в резервацию, курил те самые папиросы, которые убитый им спутник запрещал курить на болоте. Басан никак не мог открыть шкатулку. Странные винтики и кружки, которые были на крышке и дне свободно крутились, как только Басан очистил их от земли, но какие только узоры он с помощью них не слаживал, шкатулка так и не открывалась. Такие загадки были ему непосильны. Он ее бил, стучал по ней кулаком, и пытался разжать, но все безуспешно. Так, что Басан решил сбыть одну шкатулку, все-таки серебро.
Поутру, он заглянул ломбард, где обычно скупают краденое, но получил отворот, так они не принимали вещи, которые вряд ли можно будет сбыть. В ближайшем антикварном магазине ему сказали, что хоть и шкатулка из серебра и выглядит старинной, но вряд ли представляет историческую ценность, да и не открывается к тому же. Со следующего ломбарда его выгнали, заявив, что не скупают краденое, а раз Басан - бродяга, то предмет явно краденый.
Так, Басан скитался до вечера, в Заброшеный квартал он так и не рискнул идти, потому что, за эту шкатулку его прикончить так же само, как он сделала с Жаком. Его одолевала злость и усталость, он не спал всю ночь и убил человека за вещь, которая, как оказалось ничего не стоит.
К вечеру у него появилась мысль, что раз шкатулка не несет никакой исторической или торговой ценности, то, раз на ней, два глаза Всевидящего Дракона, то, возможно, она несет религиозную ценность, и удастся ее пихнуть церковникам. И он решил направиться к единственному в Муско храму Всевидящего Дракона.
Сам Басан бывал только в храмах Небесного Змея, так что первое, что его поразило в храме другой веры империи, это небывалая роскошь. Сам же храм имел по золоченые купола, а сами стены хоть и были сероватого цвета, но на них были вылепленные всевозможные химеры и барельефы, а огромные деревянные двери при входе поражали своей массивностью. Обстановка внутри не отставала от наружности, повсюду было множество статуй драконов, деревянных, мраморных и позолоченных, расписных картин, стены тоже были расписаны фресками с иллюстрациями Колубра, а глаз, символ веры Всевидящего Дракона, был выложен фреской на весь потолок.
- Что ты тут делаешь? - услышал Басан издалека сердитый голос. Минуту спустя из-за алтаря (тоже позолоченного) вышел толстый священник. - А ну пошел прочь, бродяга!
- Я вот ... принес, - проговорил Басан и протянул серебряную шкатулку.
Священнику хоть и был противен вид бродяги, но серебро он признавал, а с ним хоть и самого Гада.
- Ты принес пожертвование? - спросил он.
- Нет, я хочу продать шкатулку, она ценна. Видите? - Басан указал на изображение глаза Всевидящего Дракона.
Священник расстроился, уж очень он не любил, когда ценные вещи не подавали ему даром в качестве пожертвования. Тем не менее шкатулка ему понравилась, в ней была некая мистичность, хоть она была совершенно уродливая.
-А что там внутри? - спросил он.
- Я не знаю, - ответил Басан. - Я никак не могу ее открыть. Тут замок-головоломка. Но, возможно, там книга.
Священник лишь хмыкнул и подошел поближе, чтоб рассмотреть шкатулку. Действительно, там было что-то похожее на вышеупомянутый замок-загадку с множеством винтиков, подобных к часовым, на ее крышке, и не удивительно, что бродяга с его умом никак не мог открыть его. И должно быть, раз он пришел в храм, ему отказывали во всех ломбардах города.
- Хорошая вещь, - сказал священник, а сам пошел что-то доставать из-под алтаря. - Я дам за нее бутылку хорошего красного вина.
- Бутылка вина?! - возмутился Басан. - Это же серебро!
- Это вино из Солярной долины! Могу поспорить, ты такое в жизни своей не пробовал, - ответил священник и достал все же бутылку, любовно оглядев этикетку, и даже сожалея, что в его доме нет вина дешевле.
- Серебро менять на вино?! Я - бродяга, а не дурак, - Басан прижал шкатулку крепче, так если бы священник уже хотел отобрать ее у него.
- Ну ладно, поменяем серебро на серебро, - согласился священник и снял с мизинца левой руки кольцо. - Вот тебе серебренное кольцо с аметистом в придачу к вину. Согласен?
Басан взял кольцо и осмотрел его. Действительно, это было серебряное кольцо с большим фиолетовым камнем с белыми разводами. Впрочем, на всех кольцах на пальцах священника были большие камни. А ведь кольцо можно будет сбыть, потому и Басан согласился на такой обмен.
Так бродяга вышел из храма с мыслью, что он стал убийцей за бутылку вина и серебряное кольцо с мизинца.
Тем временем, отец Ваславий довольный тем, что так за дешево приобрел вещь из чистого серебра. Шкатулка, конечно, выглядело странно, но эффектно, да и глаз Всевидящего Дракона и незнакомые символы придавали ей религиозной таинственности. Пожалуй, думал отец Ваславий, в ней можно хранить не только свои украшения, но и залучить для богослужений, прихожане любят ценные металлы, они напоминают о величии церкви Всевидящего Дракона.
Но, как и Басана, через некоторое время Ваславия ждало разочарование, он никак не мог открыть эту шкатулку. Он точно также крутил винтики на крышке и дне шкатулки, теребил ее и пытался открыть силой, но ничего не выходило.
На следующий день он пошел к кузнецу, чтоб тот силой раскрыл эту шкатулку, но на следующий день, отец Ваславий пришел, чтоб забрать ее, но мастер объявил, что он совершенно не знает, как открыть подобный замок; и более того, шкатулка выполнена из такого странного сплава серебра, что даже не смог отколоть образец метал от нее.
Отец Ваславий был в ярости, ему было жалко той бутылки вина и кольцо, которое он отдал за эту совершенную бесполезную вещь, которую даже сбыть в антикварный магазин подороже не получиться из-за этих непонятных символов. Остается, найти кого-нибуть среди знакомых, кому бы захотелось купить эту вещь дороже, чем он за нее отдал.
Среди своих прихожан он не мог вспомнить никого, кто мог бы заинтересовываться такой странной вещью. Поэтому, отец Ваславий даже выделил себе целый вечер на просмотр визитных карточек, которые у него были, чтобы найти среди своих случайных знакомых такого же дурака, как он.
Таких он нашел среди своих знакомых только двоих. Это были Тристан Краммер, профессор истории и археолог, и коллекционер-нибуланец Морис Блэйз, который очень интересуется стагнумской культурой, |вот им то наверняка удастся продать это подороже, тем более, если есть двое покупателей, значит, есть спрос, а то, что эти двое заинтересуются находкой у отца Ваславия просто не было сомнений.
Священник достал из письменного ящика два конверта, листы бумаги, перо и чернила, и, обдумав слова, начал писать Завтра еще он сходит в фото-салон, чтоб сделать фотокарточки шкатулки, чтоб вложить в письма. Это будет выгодная продажа, так что можно немного потратиться.