Славинская Мария : другие произведения.

Мать ареала. Глава 25. Кому нужна бесполезная асса?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По какой причине столкнулись герои этой истории? Может потому, что мир не смог справиться сам и рискнул призвать себе на помощь чудовище? Или потому, что кто-то затеял большую игру, слепыми костями бросив на поле как свои интересы, так и чужие? А может дело в том, что вернулись из небытия призраки прошлого и впервые за двести лет из теней прозвучало пророчество? Эти вопросы верны, но они только часть ответа. А ответ... Рано или поздно герои этой истории его узнают.

    Книга выходит на странице автора на Автор.Тудей с опережением на пять глав.

  

Глава 25. Кому нужна бесполезная асса?

  
  
  
  Расчёска скользила по волосам, пока Тиллисса, зажмурившись, сидела на пуфе, подтянув под подбородок колени. Девушке чувствовала себя странно: смущённо и неудобно. Ей всё время хотелось сбежать. Или остаться одной. Лери тихонько вздохнула, но в который раз уже осталась сидеть на месте:
  
  - Скажите, лайёрлес Гхал-Ир, а лейарие Кайсин... кто она? Почему вы еë так слушаетесь? И почему она ведёт себя с вами так... грубо?
  
  - Кайсин - майеэршерей, девочка - моя Старшая Мать. Старшая Мать всего лесного народа и тех, кто принят в Тирсе. Теперь - и твоя. Тебе повезло, Тилька.
  
  Гхал-Ир помолчал.
  
  - Майэршерей - наша душа и наше горячее сердце. Она отражает в себе голос крови, голос разума - она способна вывести нас из теней и сумерек, помочь обойти все преграды или нас... ограничить. Она помнит каждого. Видит какими мы были, какими должны стать. Теми, кто мы есть. Её воля не дает нам потерять наш Путь: она изменяет или нас... или его. Мать не позволяет нам уйти раньше времени и потерять себя. Мы сами даём ей на это право. Тебе повезло, Тилька.
  
  Гхал-Ир едва заметно улыбнулся, погладил Тиллиссу по волосам и снова взялся за гребень. Асса посмотрела сквозь зеркало на лукавое лицо мужчины, покраснела и спрятала заалевшие щёки в ладонях. Лайорлес оказался совершенно невозможным мужчиной. Ужасно упрямым и страшно навязчивым: сопротивляться его заботе у девушки совершенно не получалось. Да ей и не хотелось сопротивляться... О, Великий Двоесущий, как же она была ужасна! Слабая, безвольная, бесполезная. Она не должна была так легко принимать его внимание и заботу: так было нельзя. Это было жестоко. И невозможно. Она же видела КАКИМИ глазами он на неё смотрел... Но лесной человек оказался слишком чуток и обходителен. Рядом с ним Тиллиссе было спокойно - почти как с мамой. Или как с лейарие Кайсин. О, Великий Двоесущий - они ведь все маги! Могущественные, всесильные... Лишенные дара были для них игрушками - подобных лери так легко было заменить... Таким как они не должно было быть никакого дела до лишенных дара!
  
  Тиллисса вспомнила сон, увиденный в лекарском крове, и покраснела ещё сильнее.
  
  Лайорлес принес её после обряда в комнату в доме Анэф: сам раздел, сам уложил в постель... она ничего не могла поделать - только молчать и принимать заботу. Асса не могла управлять своим телом ещё два долгих солнечных часа. Всё это время лесной человек сидел с ней рядом: рассказывал о магах разума и гладил девушку по голове. И смотрел так сочувствующе... Лейарие Анэф пыталась его прогнать, но смогла выдворить лишь на половину солнечного часа. А потом он снова вернулся обратно. Лайорлес даже росписи Майки посмотреть согласился - два раза! А сейчас - влез к Тиллиссе в комнату через окно, поставил на столик для притираний что-то восхитительно сладкое и сказал, что она обязана это попробовать. И отказался уходить, пока не заплетёт ей волосы... О, Двоесущий, это было нестерпимо! У лери это просто не укладывалось в голове...
  
  - Если ты что-то чувствуешь - душе не прикажешь: она полюбит. Возненавидит. Испытает боль, ненависть, жалость, страх... Если ты силён разумом или телом, ты можешь убедить себя не замечать, что испытываешь - заставить себя поверить, что с тобой не происходит ничего особенного. Ты можешь запереть в себе любые желания, запретить себе о них помнить... Но ты не остановишься, Тилька. Только что-то в себе сломаешь. Для нас - лесного народа - это верный шаг на грань сумерек и забвения: сжегший душу никогда не рождается заново. Но у нас теперь снова есть Мать. Она может Приказать и это не оставит травмы. Всё изменится - уйдёт лишнее. Остановится разрушение. А потом Мать отпустит - вовремя. Это и есть её дар и обязанность. Видеть души своих детей, лечить их - до тех пор, пока мы не станем тем, чем обязаны быть. Большим, чем когда-либо могли стать.
  
  Пальцы Гхал-Ира мягко заскользили по волосам ассы, уверенно сплетая их в сложную, красивую, хоть и неприлично короткую косу - едва до плеч.
  
  - Изменяться почти всегда больно, Тилька. Но Мать способна забрать и боль. Она - самое тёплое и надёжное, что есть среди общего. Самая любящая из наших душ, самая близкая и... самая жестокая. Рядом с ней спадают оковы: она позволяет нам нарушать собственные границы, не оглядываясь на других. Она делает каждого из нас... единственным и полноценным - свободным от влияния большинства. Пусть и только на время - пока она находится рядом. Она жестока потому, что не может позволить себе жалость и снисхождение. Она приходит на помощь только тогда, когда это необходимо - когда ты готов шагнуть за грань... даже если ты об этом не просишь. Наша боль... она всегда ломает её, толкает к грани. Потерять Мать для лесного народа - трагедия. Приобрести - дар, ниспосланный свыше. Кайсин, как Старшая Мать... Я ни разу не встречал таких, как она, Тилька - никто из общего ещё не встречал подобного. Она Видит несоизмеримо много. Она жестока, безжалостна и любит каждого до безрассудства! Даже тех, кто её ненавидит, и тех, кто мечтает устроить ей встречу с тенями. Никто из нас ещё не испытывал подобного, девочка... с её любовью совершенно невозможно бороться. Ты это тоже уже понимаешь.
  
  Тиллисса вздрогнула, вспомнив удивительно тёплые и любящие объятья женщины. Да. Она, действительно, понимала.
  
  - Кайсин без сомнений вывернет наизнанку бездну и вступит на грань, ради любого из нас. Она пожертвует всем, что сможет отдать, не нарушая равновесия сущего. Мы - её любимые дети. А тебя она считает дочерью даже больше, чем общее.
  
  Тиллисса вздрогнула и изумлённо уставилась сквозь зеркало на мужчину. Лесной человек был серьёзен. Но, почему!? Почему она ТАК важна этой женщине? Даже если их связал мир... она же не может быть дорога магичке настолько, что лейарие положила Колад к её ногам?
  
  - Уничтоженный Колад.
  
  Тиллисса сглотнула. Это было чудовищно. Но от понимания этого ассе почему-то становилось приятно...
  
  - Но я же...
  
  - Ты ни в чем не виновата, девочка. Запомни - Мать тебя Видит. Она может разозлиться, может даже возненавидеть, но ты - еë дитя. Она никогда не предаст своего ребенка из-за подобной мелочи. Она не станет мстить - для неё это неприемлемо. Она будет тебя любить, тянуть вверх и прощать почти любые ошибки. Если ей предоставится хоть крошечная возможность... Ниеэнтиири выполняет обязанности Майэршерей последние три тысячи лет. Она ещё ни разу не ошибалась. Верь ей - выбранный ею Путь, даст тебе больше, чем ты можешь себе представить.
  
  - Она из-за этого спасла меня и взяла с собой?
  
  - Нет. Этого от неё потребовал мир. Мать зависима от его решений, но... - на лице отраженного в зеркале мага проступила неприятная, едва заметная усмешка. Тиллисса поежилась.
  
  - ...Это не значит, что она не поступит так, как она захочет. Мать своенравна: её интересует в первую очередь твой выбор, а не решение мира. Твоё настоящее счастье. Оно и станет решающим в её ты выборе.
  
  Тиллисса вздохнула и уронила лицо в ладони. У неё никогда не было ничего важного... Даже её статус почти ничего не значил. Она не могла что-то решать сама. У неё не было земель, людей, владений... У высокой ассы Тиллиссы из высококровного рода Кассе была только она сама - всем обязанная, но никому не нужная. Она всегда была просто... Мышка? И теперь эта Мышка вдруг стала для кого-то бесценной - сама по себе. У неё было что-то, ради чего стоило просто быть. И может быть что-то, ради чего стоило стать чем-то... большим?
  
  Лайорлес Гхал-Ир неожиданно засмеялся.
  
  - Ты её любимое дитя, Тилька. Сейчас - самое юное, самое слабое, а потому - особо требующее защиты. И она будет защищать тебя так, как может и, если потребуется, перевернет и сломает мир. Ты не ошибаешься в своих мыслях, девочка: майэршерей - чудовище. Об этом никогда и никому не стоит забывать.
  
  
  ***
  
  
  Солнце стояло в зените. Жара плавила голубоватую черепицу на крышах Лонде и заставляла призрачно раскачиваться пронзающую небо иглу Башни магов. Пыльная кавалькада с поднятыми вымпелами высококровного рода Кассани стрелкой вылетела из распахнутых, восточных врат и с грохотом пронеслась мимо тесных, едва не взбирающихся на городские стены, предместий. Свернула направо. Наискось пересекла округлую чашу Зеркальной долины и, слегка замедлившись, свернула на обрывистую тропу, ведущую к нависающей почти над самой столицей террасе.
  
  Всадники проскакали по подольной деревне, пропетляли между фруктовых садов, миновали многочисленные хозяйственные постройки, проскочили арку врат фламили и осадили коней в напоминающем колодец, внутреннем дворе. Взмыленные кони храпели. С грязных боков и морд на камень мощенки капали пот и пена. Всадники под доспехами были не сильно суше. Главный ключник торопливо спустился с балкона по узкой внутренней анфиладе и, миновав устало спешивающихся коннаргов, подошел к переминающейся в центре строя кобыле под сине-зелёным чепраком. Услужливо склонился в поклоне и ловко перехватил брошенные поводья:
  
  - Да осветит солнце вашу тень, мой эрзар.
  
  Шаддас стянул шлем со взопревшей головы и милостиво кивнул:
  
  - Да не коснется сумрак всех нас, Динир.
  
  Лаер высвободил ноги из стремян и спрыгнул на землю, ободряюще похлопал взмыленную кобылу по шее: лошадь окрысилась, но не укусила - только покосилась на хозяина ярко-оранжевым глазом.
  
  - Пришли какие-то вести?
  
  - Нет, мой эрзар, - Динир отрицательно качнул головой, расстегивая утяжку под конской челюстью, и передал повод подбежавшему стремянному. Торопливо отвязал от седла переметные сумы с личными вещами эрзара, обернулся и долгим, пронизывающим взглядом посмотрел лаеру в глаза. Шаддас нахмурился: Динир был встревожен. Наследственный Ключник родовой фламили не имел дурной привычки просто так терять самообладание. Что-то произошло за время отсутствия хозяина во фламили - не зря на душе Шаддаса последние несколько дней скреблись скальные кошки. Недаром ныло, прорезанное во время побега из Халлы, плечо: караван высококровного эрзара Гроли должен был прибыть в Лонде ещё в начале седмицы, но о нем до сих пор не донеслось ни слова. Не было вестей и от Элху, и от отправленных с официальным визитом четыре дня назад в родовую фламиль высококровного рода Гроли посыльных.
  
  Шаддас помрачнел:
  
  - Проводи меня в мои комнаты. Что-то я устал с дороги...
  
  - Конечно, мой эрзар.
  
  Ключник снова согнулся в поклоне, раздал указания обхаживающим коннаргов служным и стремительно направился ко входу в служскую часть. Эрзар переложил шлем под локоть и, с непроницаемым лицом, направился за мужчиной. Динир почти никогда не водил хозяина в обход основных галерей - разве что в парадном зале находились незваные гости? И гости это были высокие, раз Ключник позволил им дожидаться лаера в приемных комнатах основного крыла... Подобным гостям не стоило видеть высокого эрзара с дороги. Это было неприемлемо. Видимо, что-то должно было проясниться. И для Шаддаса это явно были не хорошие вести.
  
  
  Динир распахнул двери в личное крыло эрзара и посуровевшим взглядом выгнал оттуда служных. Шаддас прошел сквозь длинную амфиладу комнат и свернул в находящуюся в конце малую оружейную. Снял у оружейной стойки перевязь с мечом и уложил в тщательно зачарованный высоким лаером магистером Керали сундучок защитный обережный набор. Расстегнул на груди пряжку кожаного ремня и скинул с плеч тяжелый, сине-зеленый плащ с вышитой на мягкой, тяжелой ткани парящей рыбой. После чего неподвижно замер перед ростовой деревянной куклой, широко разведя в стороны руки.
  
  Динир вошел в комнату спустя полминуты - поставил на каменный пол ящик с оружейным маслом и ветошью, и принялся расстегивать потертые ремни на запястьях лаера.
  
  - Получасом ранее вас во фламиль прибыл посол из Плеяды, мой эрзар. Магистер. Его имя - Витольд Нирдальс. Он отказался назвать причину своего прибытия, но уверил, что останется в стенах фламили до тех пор, пока вы не согласитесь встретиться с ним лично. Слухачи лаера Нурхо передали, что маг прибыл в Лонде срочным порталом и взял коня для личных нужд в особой вестовой конюшне коронара.
  
  Шаддас задумался, напряженно прикрыв глаза. Излишнее внимание Плеяды было неприятным. С официальным представителем магов в Томардисе эрзар расстался не более одного солнечного часа назад, во фламили у коронара, и у лаера эрзариуша Хмелевского вопросов к Шаддасу не было. Как не было у них общих дел.
  
  Что же тогда могло привлечь к нему интерес Плеяды? К нему - лично? Одаренные, без сомнений, оказали эрзару и его коронару неоценимую услугу, прислав на помощь группу контроля и двух, обученных при интуарии Тирсе, магистеров: это помогло сохранить хотя бы видимость незыблемой власти над Томардисом... Но подобная помощь была и в интересах магов. Она касалась старого договора, заключенного между Плеядой и, занявшими троны правлений коронарами. Лично же Шаддас вряд ли мог быть интересен магам - будь дело в нём, его давно бы уже приставили к делу. Конфликты? Между родом Кассани и одаренными их не было. Шаддас был единственным выжившим Кассани и старался лишний раз не провоцировать магистеров - его положение, как и положение его коронара, до сих пор оставалось шатким. Возможно, их внимание привлек Неф? Но это было ещё менее вероятно. Старый друг эрзара слыл изгнанником и не мог стать основой для связи с Лесом. Плеяда - лаер был уверен - прекрасно об этом знала. Давить на лесного человека им было нечем, а использовать его как-то ещё... Неф не был хоть сколько-нибудь одаренным и значимым. И вряд ли внимание высоких магистеров как-то могло коснуться высококровной ассы Тиллиссы Кассе. Если только... с караваном случилось что-то, затронувшее их интересы? Когти на сердце эрзара сжались. По плечу лаера полоснуло призрачной резью.
  
  - Динир, от Элху не было вестей?
  
  - Нет, мой эрзар. Последнее сообщение от лаера тирзара Хеатта было доставлено вам мною лично не более десяти дней назад.
  
  Ключник, споро закончив с малыми элементами брони, принялся за нагрудник. Меньше, чем через минуту, тяжелый панцирь лёг на плечи зачарованной ростовой куклы.
  
  - А Неф?
  
  - Ваш друг не возвращался, эрзар. Но хорошо говорящий по-теренски, лесной человек обращался за помощью к слухачам лаера Фильдна в Олунне тринадцать дней назад. Он показал ваш знак.
  
  Шаддас вздохнул и недовольно покачал головой. Олунн был крупным шахтерским городом и находился далеко от основных торговых путей Томардиса - у северной границы с Анивой. Продовольственные караваны приходили на рудники в начале каждого месяца, но на Коладе уже стояла самая середина цветника. Это безголовое дитя леса... как он добрался туда меньше чем за седмицу?
  
  - Он что-то просил передать?
  
  - Нет, эрзар.
  
  Значит, плешенецких восстаний в Олунне можно было в ближайшее время не опасаться... пальцы Гальтаста в северных владениях будут сидеть тихо - и молчать. При всей своей видимой безобидности, Неф умел быть чудовищно убедительным.
  
  
  Шаддас дождался, пока Динир снимет и перевесит на куклу остатки брони, и расстегнул поддоспешник. Сняв пропитанные грязью и потом одежды, эрзар прошел в подготовленную мытейную - наскоро обмылся из кадки и сел на скамейку, позволив Ключнику смыть с себя пот и грязь, и соскоблить с подбородка изрядно отросшую за три дня щетину. Позволил промыть зажирившиеся за время разъездов волосы.
  
  Закончив с мытьем и одевшись в парадное, лаер ненадолго вернулся в оружейную и забрал со стола снятый перед поездкой медальон. Задумчиво отщёлкнул крышку. В медальоне скрывался искусный портрет хрупкой, богато одетой женщины с кудрями цвета белёной пушицы и яркими, голубыми глазами. Высокая лери Ниллитта из высококровного рода Кассе холодно улыбалась с картины. Обманчиво льдистый, пронзительный взгляд восхитительно-невесомой девы сверкал из-под полуприкрытых, белёсых ресниц. У эрзара потеплело на душе. Когти в его груди не разжались, но приносимая ими боль стала почти терпимой. Мужчина повесил медальон на шею, спрятал его под камзол и вышел в приемные комнаты к поджидающему его Ключнику.
  
  - Динир, лаер магистер Нирдальс уже обедал?
  
  - Нет, мой эрзар.
  
  - В таком случае, прикажи накрыть в малой столовой на двоих.
  
  - Как вам будет угодно, мой эрзар.
  
  
  Юноша, сидевший за столом, при появлении Шаддаса, вежливо улыбнулся, не размыкая передней части губ, и чуть склонил голову наискосок. По густо-синей, шитой солнечной нитью мантии на грудь мага сбегала угольная коса. В волосах юноши сияли яркие, цветные бусины.
  
  - Да осветит солнце вашу тень, лаер эрзар Шаддас Кассани.
  
  - Да не коснется вас сумрак, лаер эрзариуш Витольд Нирдальс. Прежде чем мы начнем разговор, прошу вас принять гостеприимство моего родового дома.
  
  Юноша коротко качнул головой наискосок и, терпеливо дождавшись пока служные наполнят его тарелку и чашу, взялся за приборы. Эрзар не торопился, вежливо наблюдая за тем, как расправляется с жарким молодой на вид магистер.
  
  Маг оказался стар - его лицо совершенно не соответствовало возрасту: это отчетливо было заметно в каждом движении одаренного, в выверенных до крупицы жестах. В умении безукоризненно держать лицо. Выбор и порядок поедания пищи был верным. Выбор приборов так же был слишком правилен... Каждое движение юноши было отточено и дышало привычным, давно ставшим частью естества, мастерством - вплоть до пользования салфеткой. Шаддас посерьёзнел внутренне: человек, сидящий напротив него, был высококровным - по меньшей мере, до начала развития дара. Подобную силу воли невозможно было взрастить в человеке, не имеющем в жилах чистой, достойной крови.
  
  Закончив с первой подачей блюд, одаренный безукоризненно правильно завернул испачканные приборы в салфетку и отложил их в сторону. Внимательно посмотрел на Шаддаса и решительно мотнул спадающей на лоб челкой:
  
  - Лаер эрзар, я хотел бы стать для вас вестником солнца, но тонкие волосы Скеты сплелись сегодня узлами: неподалеку от границ Тирсе не далее двух дней назад открылась не рассчитанная аномалия. При её закрытии погибли магистер Плеяды и трое его учеников. Группой контроля, неподалеку от места их ухода в сумерки, был обнаружен обгоревший караван. На бортах одной из карет сохранились магически усиленные гербы высококровного рода Гроли. Караван был полностью вырезан.
  
  Шаддас медленно завернул приборы в салфетку, отложил их в сторону и свободно положил ладони на стол, внимательно глядя в ореховые глаза магистера. Нехорошее предчувствие натянулось внутри эрзара струной, отдавшись густым стуком крови в ушах. Маг сделал длинную паузу, чтобы глотнуть подлитого в чашу служским вина, и неестественно ровно продолжил:
  
  - Уцелел один, сбежавший указанием руки Гальтаста, ватажник из наемной охраны эрзара. Он и рассказал, что караван был отправлен считать тени в сумерках Нарга вашим поручным - лаером тирзаром Элху Хеатта.
  
  Магистер снова сделал длинную паузу и твердо посмотрел в глаза собеседнику:
  
  - Плеяда не станет выдвигать обвинений вам и вашим людям или требовать виру - причиной потери магов стала неизвестная тварь, вышедшая из разрыва в аномалии, но лаера тирзара Элху Хеатта будут искать по обвинению в убийстве людей высококровного эрзара Гроли. Выживший рассказал на суде Плеяды о перевозимой караваном ассе. Я должен был выразить вам сожаление от лица Плеяды, но предпочту подарить надежду: лери Кассе, возможно, ещё жива - её следы, вместе со следами неизвестной твари вели до границы Тирсе, где и оборвались.
  
  Шаддас плотно сжал губы и благодарно качнул головой. Жива. Асса Кассе жива... Сердце эрзара набатом громыхало о ребра. Маг тяжело вздохнул и сочувствующе посмотрел на собеседника. Эрзар ещё раз сухо качнул головой и откинулся на высокую спинку кресла:
  
  - Я благодарен вам, лаер Нирдальс. Это... тяжелые для меня вести.
  
  - Лаер эрзар, лаером эрзариушем Хмелевским мне было велено передать, что Плеяда обязуется приложить все силы для подтверждения или опровержения этих слов.
  
  Шаддас снова согласно качнул головой сбоку на бок:
  
  - Конечно... Сейчас принесут пирог с соловицей. Вы составите мне компанию?
  
  - Как вам будет угодно, эрзар.
  
  Шаддас снова сухо качнул головой. Невидимые когти продолжали рвать душу, оставляя сочащиеся болью раны. Асса Кассе по-прежнему находилась в опасности - его надежда, его единственное наследие. Единственная опора его и его коронара. Спустя десять минут молчания, служные снова сменили блюда.
  
  - Лаер Нирдальс, вы не будете так любезны рассказать мне последние новости из-за границы?
  
  Маг тяжело вздохнул и провел по нахмуренному лбу пальцами:
  
  - Обнадеживающих новостей у меня для вас, к моему сожалению, больше нет. В Магенлоке и Аниве всё так же нестабильно - по прежнему растет напряжение между группами эрзариата. Были подтверждены права на трон старой империи лаера эрзара из высококровного рода Генари, но у него до сих пор нет прямых наследников. Остальные восемь наследующих родов пока молчат, но это лишь затишье: правление Фен-Те официально поддержало в претензиях Магенлок, но у них всё ещё есть проблемы с Вольными Ассарами - выход к большой воде со стороны снегов только один, хотя гномы Гривастого архипелага обещали правлению помощь в этом вопросе...
  
  
  В кабинете эрзара стояла невозможная тишина. Шаддас буравил остановившимся взглядом обшитую светлыми досками стену, напряженно откинувшись в кресле. Стена продолжала молчать. В маленькой, голубоватой бутылочке из каменной воды, стоящей на столе перед мужчиной, лежал сизый пепел. В паре мест стенки сосуда были покрыты копотью. На донышке свернулась одинокая капелька яркой, рубиновой крови. Высококровный лаер тирзар Элху Хеатта - правая рука, старый друг и верный соратник Шаддаса - был окончательно мертв: записанная на артефакте 'последняя минута памяти' только что подтвердила.
  
  Элху, Элху... Продержаться больше сорока лет в самом горниле войн, чтобы так глупо сгинуть от руки запойного плешенца в какой-то вшивой подворотне... Да примут тебя сумерки Нарга, Палач из Тени. Ты был достоин данного богом Имени.
  
  В дверь снаружи вежливо постучали. Шаддас прикрыл глаза,и не глядя смахнул бутылочку с содержимым в один из ящиков под столешницей.
  
  - Проходите, Нурхо.
  
  В кабинет проскользнула зыбкая тень, обернувшаяся рослым, черноволосым и синеглазым скраенцем. От собрата, ушедшего в сумерки, он отличался лишь чуть более хищным разрезом глаз, мягкой ямочкой на подбородке и проступившей к зрелости на висках сединой.
  
  - Поднимите людей. Найдите мне того, кто отправил Элху к Отцу Теней, найдите хоть что-то! И любой ценой передайте мою просьбу лайорлесу Нефу: я хочу, чтобы он вернулся как можно скорее. Мне НУЖНО, чтобы он вернулся.
  
  Скраенец качнул головой и исчез за дверью. Шаддас нервно сцепил в замок пальцы, хрустнул костяшками, вытащил из из стопки чистый гербовый лист и взялся за стило из красного железа:
   'Высокий и верный эрзар моего коронара Фернри...'
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"