В вечернем замке было непривычно тихо и очень пусто. Последние три с лишним недели все крутилось вокруг ребенка: роды у Фреи прошли легко, появившаяся на лунный свет девочка была здоровой, но спала мало и все время требовала родительского внимания. Фиона говорила, что такое бывает, если мать с отцом много переживают в те месяцы, когда ребенок еще во чреве - Антони тоже был неспокойным ребенком, чувствовал разлад, что был вокруг. Мол, пройдет пара месяцев и все наладится - Антони ведь только на второй год стал потише. Главное, что ребенок здоров, что замок клана признал ребенка сразу, да к тому же родилась-то девочка!
Когда на седьмую ночь надо было давать ребенку имя, Фрея запуталась. До этого она чуть ли не дюжину имен подобрала, а когда подошло время омыть ребенка в озаренной лунным светом воде, все из головы вылетело, словно и не было ни долгих разговоров с Фионой, ни стопки листов, исписанных всевозможными именами и исчерканных вдоль и поперек пометками, какими были вампиры, носившие эти имена прежде. Фрея даже испугалась - вдруг это примета какая-то дурная или вдруг замок ребенка признавать отказывается или луна от них отвернулась? Элиас тоже растерялся: обещал же не вмешиваться в выбор, чтобы Фрея сама решила, как будут их девочку звать.
Имя пришло само. Всплыло в памяти смехом, который он никогда не слышал вживую. Привиделось водою, текущей сквозь пальцы. Вспомнилось словами Альвина, что оборванным линиям судьбы необходимо повториться, чтобы дошли они до конца не прервавшись, счастливее и удачливее, чем в первый раз.
- Лия?
Ребенок довольно агукнул, словно соглашаясь с предложенным именем. Фрея удивленно кивнула - имя пришлось ей по вкусу. А может, тоже вспомнила про слова Альвина - Элиас ей многое пересказывал из тех историй, что Инквизитор показал ему с Идой. Пересказывал урывками, не по порядку, а как вспоминалось. Все, что казалось важным, существенным. А важным из тех рассказов казалось почти все.
Родители Фреи были довольны его выбором - Фиона вспомнила, что была у них троюродная бабка с таким именем, красивая и удачливая. Правда, характер у той Лии был не в меру авантюрный, но зато ей удавались все ее почти что безумные затеи. Чем плохо?
Люк очень обрадовался, а когда и Йорг сказал, что теперь слова Альвина просто обязаны сбыться: пусть маленькая Лия проживет все то счастье и получит всю ту удачу, что оставила его сестра - у Элиаса камень с души свалился. Значит, все действительно вышло правильно. Как нужно.
Сегодня Лие исполнялась двадцать третья ночь, которую ребенок должен провести в материнском клане - чтобы передалась ему и та сила. Пусть не так уж и важно это для девочек, пусть не такая и сильная в них магия, по сравнению с мужской, но обычаи лучше соблюдать. Кто знает, как и от кого придется защищаться в будущем?
Элиас отвез жену с дочерью к Лерею и Фионе ранним утром, пока солнце еще не проснулось и не стало опасным, и теперь родной замок казался ему слишком тихим и пустым - кроме него тут была только Ида. Йорг с Люком как уехали три дня назад, так и не вернулись: Йорг наверняка закрутился с делами, да и Люка за компанию без работы не оставил. Жаль, что Иде так и не удалось уговорить Йорга снова переселиться в замок, хоть Люк и решил остаться у них. Инквизитор сказал, что там ему слишком многое напоминает о Марте, а каждый день просыпаться и засыпать в той же постели, что он делил с Мартой, будет для него слишком тяжело.
За последние месяцы почти ничего не изменилось.Все планы, о которых Элиас говорил с Инквизитором после вечера поминовения Альвина, так и остались планами. Инквизитору пришлось много времени проводить в самом Радоме, да и старик Амади все откладывал разговор о сыне. Хотя нет, одно важное событие за это время случилось: поездка к реке со стариком Амади была очень удачной. Луна признала его, Элиаса, силу. Признала в нем наследника клана Аластери. Он надеялся, что новорожденная луна подарит ему на первый раз слиток золота или платины, но посеребренная лунным светом река отдала ему самоцветы - пару небольших алмазов, россыпь рубинов и темных изумрудов, да звездчатый сапфир очень правильной формы. Амади очень обрадовался такому началу - оно было хорошим знаком. Фрея была в восторге, Ида и подавно, а Элиас смог наконец вздохнуть с облегчением - он до последнего боялся, что луна отторгнет его, не простит ему ту неделю в Подвалах.
Элиасу было даже странно: река поделилась своими дарами так легко, словно те камни давно ждали именно его самого. Особенно сапфир. Камень родившихся в начале зимы, когда и должен был появиться на лунный свет их с Фреей ребенок. Значит, этот подарок луна сделала именно для Лии. На счастье. Этот камень был крупнее и ярче, чем тот, что так полюбился Марте, да и не хотелось ему, чтобы ребенок получил на рождение тот перстень - Ида созналась ему, что загадала однажды: если Марта вернется, они подарят этот перстень человеческой женщине. Ида и сама растерялась от таких мыслей, но Элиасу хотелось верить, что все это неспроста - может, обряд убил в ней не всю магию, может, то снимающее боль зелье как-то помешало обряду и магия когда-нибудь вернется к его сестре? Пусть не сразу, не сейчас, но... Говорить об этом Элиас не рискнул не то что с Инквизитором, но даже с самой Идой, чтобы не спугнуть удачу.
Когда он сегодня утром возвращался домой, начался снегопад. Тяжелые хлопья падали и падали сплошной пеленой, за считанные часы намело сугробы. Если так будет продолжаться до вечера, то Инквизитор с Люком не приедут: в такую погоду и в трех соснах заблудиться можно. Ида от скуки даже решила затеять какую-то мелкую перестановку на нижнем этаже, Элиас вызвался было ей помогать, но вскоре передумал и ушел наверх, в библиотеку.
Он зачитался книгой, которую Инквизитор привез из очередной поездки в соседнее княжество, и потерял счет времени. Элиас услышал приглушенный вскрик сестры и почувствовал, что в замке есть кто-то чужой - человек! - и перепугался не на шутку: у замка ведь до сих пор не было никакой защиты! Он так и не рискнул ставить охранные заклинания во время беременности Фреи - слишком тонкая это магия, слишком велика опасность повредить ребенку. Да и сейчас Лия еще слишком маленькая была, чтобы начинать восстанавливать все то, что он снял перед приходом в замок Инквизитора с Мартой. Пока Лие сорок седьмая луна не исполнится, даже думать о подобной магии нельзя!
Элиас кинулся вниз, на ходу выхватив из-за пояса нож, но уже на лестнице вспомнил: подаренный Инквизитором браслет, тот самый оберег Альвина, никаких знаков не подавал. А в следующее мгновение он увидел, в чем дело.
Сестра радостно тормошила человека в запорошенном снегом плаще. Элиас с облегчением улыбнулся:
- Марта?
Наверное, это был не самый умный вопрос, но на большее Элиаса не хватило - он растерялся. Растерялся даже не от появления Марты, а от ее взгляда - напряженного и чужого, жесткого. Как когда она требовала, чтобы Элиас шагнул в арку. Или когда он впервые пришел в ее дом, чтобы освободить сестру. Тогда Марта была напугана, что он пошел на нее с ножом, но сейчас... Фу ты, он же так и стоит с оружием в руке, как болван последний - не мудрено, что она его опасается. Хорошо же гостеприимство.
Элиас убрал нож и, извиняясь, развел руками:
- Не понял сразу, в чем дело. Услышал, как Ида вскрикнула, и испугался за нее: мало ли кто из разбойников в замок сунуться решил. Защиту же я до сих пор не поставил, нельзя мне в это лезть, пока ребенок сил не наберется.
Марта молча кивнула, но по глазам было ясно: не поверила. Как не верила ему в первые дни после Подвалов.
- Эль, представляешь, если бы не метель, она пошла бы напрямую в Радом! Ну не глупость, а? А в снегопад вообще из дому выходить опасно, заблудиться легко! Эль, ну ты представляешь!
Ида щебетала еще что-то восторженно-невнятное и вся светилась от радости, но Элиас ее не очень слушал - зная Марту, надо попытаться прояснить все сразу. Если человеческая женщина сейчас ему не верит и боится его, значит она может попытаться уйти из замка. Решит еще чего доброго, что метель не так опасна, как Элиас. Не силой же ее тогда удерживать.
- Я рад, что ты смогла вернуться. Хорошо, что ты нашла дорогу обратно, - он улыбнулся. - Я ведь тогда так и не понял, что ты собираешься выбраться из замка как-то иначе, не по построенному Фреей Теневому пути.
- Да на тебя смотреть было страшно, ты же едва на ногах стоял. Хорошо еще, что вдвоем с Идой дошел, - Марта улыбнулась, но взгляд так и остался напряженным. - Объяснять тебе, что и как я собираюсь делать, было слишком долго. Да и не поверил бы ты мне ни за что. А так - встал и пошел хотя бы ради Иды. И дошел.
- Дошел. Не знаю, может, ты и права, что я бы тогда не поверил, - Элиас пожал плечами. - Я вообще мало что соображал - яд на стреле был сильный. Но главное, что все обошлось. И что ты смогла вернуться.
Боги, а ведь он сейчас не подумав заговорил с ней на "ты". Зря? Но Марта на это никак не отреагировала... Ладно, теперь лучше сделать вид, что ничего не заметил, будто так и нужно.
- Представляю, как обрадуется Йорг, - продолжил он как можно более радушно. - А пока, Марта, раздевайся и пойдем наверх. Тебе наверняка хочется выпить чего-нибудь согревающего - погода сегодня не для путешествий.
Она удивилась, когда он назвал Инквизитора по имени, и немного расслабилась. Повисшее в воздухе напряжение стало спадать.
- А хочешь, я заварю чай, как ты раньше любила? - снова защебетала притихшая было Ида. - Землянику с малиной и мятой, помнишь? А еще у нас есть хрусткие печенюшки с миндалем - как раз недавно Люк привез из Радома! Он ведь еще летом сюда вернулся! А хочешь, заварим какао на свежем молоке? Ну же, Марта!
- Я бы лучше приняла горячую ванну. Неделю уже о таком мечтаю.
Марта усмехнулась иронично, но взгляд у нее изменился, потеплел. Неловкость первых минут таяла на глазах - вместе со снегом на плаще Марты.
- Давай плащ, я передам его домовикам, пусть почистят и высушат. Ида пока напоит тебя чаем, а я прослежу, чтобы шуршунчики воду согрели побыстрее. И, как говорится, добро пожаловать.
Он забрал у Марты мокрый плащ и почти машинально приобнял ее, как это делал Инквизитор, когда приветствовал Иду. Задним числом Элиас подумал, что Марту это может напугать, но она обрадовалась этому жесту и в ответ поцеловала Элиаса в щеку - так, словно не было ничего естественней таких приветствий между ними.
Элиас и моргнуть не успел, как Ида уже тянула человеческую женщину наверх, к камину, чтобы согреть горячим ягодным чаем. Он облегченно выдохнул - вот и все, помирились. Хотя и не ссорились прежде, но все-таки...
Шуршунчики с домовиками деловито выполняли его указания, и вскоре ванна была готова. Марта провела в ней не меньше часа, а вернувшись в малый зал, устало прислонилась спиной к дверному косяку:
- Наверное, мне лучше пойти спать. Даже не думала, что я настолько устала. Давайте отложим чаепитие на пару часов?
Элиас согласно кивнул. Он не рискнул ответить вслух, к горлу вдруг подкатил ком, Элиас даже не сразу понял, почему. Он встряхнул головой, отгоняя воспоминания, как Марта привела его в свой дом после Подвалов - ноги тогда не держали, он прислонился спиной к двери и подумал некстати, что вид у него сейчас паршивый, что нормальную ванну он принимал неделю назад. Тогда на Иде было чужое платье - от Марты. А сейчас та надела одно из платьев Иды, которое пошили слишком свободным для его сестры - еще летом Инквизитор забрал в свой дом всю одежду Марты.
До чего же все изменилось. Прошлогодние воспоминания кажутся теперь дурным сном, который как назло слишком хорошо запомнился, а настоящее... словно все наконец встало на свои места, стало таким, как надо, как правильно. И то, что тут живут люди - это тоже правильно. Ведь теперь они тут именно гости. Его гости. Он сам решил, что хочет видеть их в родовом гнезде, сам пригласил. То, о чем судачат другие вампиры - ерунда. Главное, что он сам чувствует и знает, что верно, а что нет. Луна признала его силу и правоту, и стало быть, он справится. Он по-прежнему хозяин в своем замке, и, если луна будет к ним благосклонна, к Иде когда-нибудь вернутся ее способности. Все будет.