Наитию я доверяю стопроцентно,
оно приходит редко, подарок дорогой,
а от кого неведомо, внедряется цементно
в зачаток мысли чахлой и распрямляет строй.

Не объяснить феномена, не выжать повторения,
без спроса вдруг подарок, и ты, как феникс ввысь,
оно - конец мучениям, как жаворонка пение,
тогда легко и просто мотаешь мысль на мысль.

Никто не объяснит тебе, откуда сей оракул
является нежданно, чтоб осветить твой путь,
вдруг видишь нечто большее, как будто гром шарахнул,
вдыхаешь свежий ветер и распрямляешь грудь.

Как много в жизни странного, особенно наш мозг,
такое может выкинуть, что пялишься бараном,
теряешь скромность, навыки, задумчивость и лоск,
приходит вдохновение, и это очень странно.

И Пушкин удивлялся, феномен напрягает,
ты вроде бы и рад, растерян заодно,
природа неизвестного с тобой в лото играет,
да в поддавки, нарочно, совсем не казино.

Насмешник добр и честен, ты напрягался вечность,
он сжалился и выдал в шестерках домино,
теперь задрал ты голову, там над тобою Млечность,
теперь пора и выпить, сгодится и вино.

Любовь того же рода, наитию подобна,
приходит вдруг из воздуха, где контур платья есть,
ты разеваешь рот, твоей натуре сходна
улыбка счастья нового, тут можно и осесть.

Наитие меняет обычный ход поступков,
как будто крылья сзади, чтоб в небо улететь,
о господи, неужто, а мне совсем не жутко,
я ветреный повеса, мудрец на одну треть.

В осеннем листопаде нашел я шорох рифмы,
строфы заскок уверенный и песни благодать,
теперь пишу, не думая, кругом весна и нимфы,
стал частью необычного, и мыслей не собрать.
13.09.2020