Моё здоровье, как масло коровье, бодрячки, их лозунг,
я-то знаю, что гадать, черту руку в пасть,
словно глупость сотворил и отведал розог,
кто не знает, что размякнешь, тут и хрясь напасть.

Кто гадает, тот спешит поиграть с судьбой,
будто знает наперед, что был избран к счастью,
ох, и глупость думать так, хвори все гурьбой
явятся, когда не ждешь, сотворят ненастье.

Но надежда есть всегда, в этом-то и фишка,
ты взбодришься и пойдешь нечто сотворить,
ничего тогда не страшно, даже доза лишка,
ты опять нашел свой путь, Ариадны нить.

Помню, изгнан отовсюду, натворил я бед,
только мать нашла в подполье, вывела на свет.
Вот и думаю порой, вовек не позабыть
Ариадны нить, как мать, что нашла ответ.

Город наш не Вавилон, но и тут соблазны,
глупость часто твой конек, но не Горбунок,
поведешься на соблазн, доводы напрасны,
пал до матушки земли, ты у ее ног.

Распрямиться помогли, чтоб спина прямее
стала снова, навсегда, там уж ты и сам
топать будешь по судьбе, не возьмешь левее,
научился, нахлебался, понял, что есть срам.

Общество законы любит, а еще и правила,
опыт тыщу лет копило, чтобы передать
тем, кто выйдет в новый век в поисках мерила,
а иначе бед без счета, не одна, а рать. 

На земле ли, в океане, в космосе теперь
люди вместе без прикида, обнажили честь,
правда есть еще халдеи, чтоб захлопнуть дверь
в новый мир своеобразный, их нам и снесть.

Негодяй, к примеру, хочет заварушки видеть,
в мутной-то воде, известно, лучше рыбу брать,
временно всегда есть люди, что не в лучшем виде
нам дают свое лицо, чтоб добро засрать.

Сколько помню, глобус наш чистым никогда
не был и не будет вовсе, но призвать так трудно,
человечество к добру, им же в масть беда,
трудно дышится с такими, даже мерзко, нудно.

Кто творит, а кто ворует, кто готов убить,
сила наша в поколеньях, что грядут с наукой,
а насильники помрут, поубавят прыть,
только жалко, много жертв, горе нам и мука.

Тише едешь, не доедешь, вариант такой,
но а что иначе делать, когда есть разбой,
вот и думаю я часто, что уйдет плохой
год ли, человек ли, что творили сбой.

Я в Америке сижу, тут пока нет пушек,
нет насильников, убийц у ее границ,
но когда о людях всех, то обида душит,
вперемежку вижу зло и безумье лиц.

Говорить одно, конечно, а вот в этом жить,
помолюсь я на досуге, Бог найдет решение,
только люди начеку, не унять им прыть,
на границах неспокойно, у варяга рвение.
02.10.2020