Мартова Марина Владимировна : другие произведения.

Птица (Ж)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.66*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Написано как вступительный взнос в славный Орден короля Стаха, рыцарем коего я теперь стала.
  
  По саду, саду, по зеленому,
  Ходила-гуляла молода княжна
  Марфа Всеславьевна,
  Она с каменю скочила на лютова на змея;
  Обвивается лютой змей
  Около чебота зелен сафьян,
  Около чулочика шелкова,
  Хоботом бьет по белу стегну.
  А втапоры княгиня понос понесла,
  А понос понесла и дитя родила.
  А и на небе просветя светел месяц,
  А в Киеве родился могуч богатырь,
  Как бы молоды Вольх Всеславьевич.
  Подрожала сыра земля,
  Стреслося славно царство Индейское,
  А и синея моря сколыбалося
  Для-ради рожденья богатырскова,
  Молода Вольха Всеславьевича;
  Рыба пошла в морскую глубину,
  Птица полетела высоко в небеса,
  Туры да олени за горы пошли,
  Зайцы, лисицы по чащицам,
  А волки, медведи по ельникам,
  Соболи, куницы по островам.
  
  В небе над городом стремительно скользил чеглок, то снижаясь, чтобы вобрать дальнозоркими и быстрыми карими глазами семиглавый собор, неторопливое течение Полоты, людное торжище, то снова взмывая в весеннюю голубизну. Этот отважный ловчий невелик, и то, что птица была чуть крупнее обычного, сказало бы знающему человеку, что он видит сокола-жену, а не мужа. К удивлению горожан, чеглок не пытался поймать на лету замешкавшегося скворца или ласточку, а лишь подымался ввысь и снова падал, словно хотел разглядеть не только дома, но и горожан - детей возле княжеских хором, рыбака, идущего с корзиной от реки, выскочившего на воздух отдышаться кузнеца. Зеваки уже начали гадать, что же делает эта птица, но тут сокол развернулся и полетел прочь от города, мгновенно исчезнув с глаз.
  
  - Поди отдохни, Предслава. Сидишь весь светлый день над вышивкой, словно ты не княжеская дочь, а холопка.
  - Дело Богу угодное, матушка. Я покров для церкви вышиваю.
  Мать вздохнула. Дочь с рождения была настойчива и упорна во всём - в играх, учении, рукоделии. И всегда своего добивалась. Сейчас она так же упорно смиряла себя и старалась быть доброй христианкой. Холопкам и то боится злое слово сказать, не то чтобы поучить бездельниц. И удивительное дело - всё равно её слушают, боятся даже молвить поперёк. В деда пошла, тот лишь бровью пошевельни - все исполнять кидались. Ничего, замуж выскочит, с хозяйством придётся управляться - живо блажь уйдёт.
  
  Знала бы мать, что у дочери на уме... Так и блазнится ей - остаться одной в светлице, растворить окно. Распахнуть крылья, вылететь соколом, если ясный день. Лёгкой на ногу волчицей выскользнуть как тень, если ночь тёмная. Нельзя, неладно это, молиться надо, покров шить, мысли дурные отгонять. Решила бы, что морок всё это, да ведь знаешь, что взаправду перекидываешься, следы свои потом видала... Про деда все, кому не лень, говорят, что чародей он был. Так же птицей перекидывался Всеслав или зверем. Рассказывают, что родился он с пятном на голове, кровью налитым, что волхвы велели шапочкой прикрывать. Потому и суждено ему было стать 'немилостивым на кровопролитие'.
  Только разве дед зверем немилостивым был? Новгород разгромил без жалости, так и половчане приход новгородцев не добром поминали. Больше полувека Всеслав родным городом правил. Горожане зажирели, шапку ломать не спешили, да ведь ни разу так и не пришли сказать: 'Не люб ты нам'. А уж скольких из Киева выгоняли или из Новгорода. Предслава в книжном учении сильна, она и про старые дела знает, и про нынешние.
  Любил Всеслав Полоцк. Киев сам ему в руки падал, как яблоко созревшее. Киевляне возмутились, как Изяслав-клятвопреступник от половцев бежал, княжий двор пожгли, Чародея из поруба вытащили, да сразу и на стол. Но когда Изяслав с Ярославичами подошли, удерживать Киев Всеслав не стал, не захотел напрасной крови лить. Говорят, бежал сизым волком в ночи, до Полоцка за день добрался.
  А уж стол в родном городе отстаивал словно волк свою добычу. И украшал Полоцк как богатый гость любимую жену. Тот то речного жемчуга нитку купит, то подвесок золотых. А Всеслав колокола новгородские городской Софии вместо подвесок отдал. Никто не знал, веровал ли князь хоть под старость верой христианской, а собор для города построил.
  Думает Предслава, что про другую кровь те слова были. Сокол и волк - охотники, хищные твари. Чеглок пташек бьёт, волк скотину режет. Предслава когда оборачивалась, в ясном разуме оставалась, как и дед, не становилась зверем бессмысленным. Волчицей и вовсе за городские ворота ускользала, чтобы не навредить кому. А всё же кровь в зверином обличье почувствуешь и не знаешь уже, на что тебя в человечьем потянет. Предслава и на охоту смотреть боялась, и служанок не била. Одна надежда - молитвой и постом себя смирить. Бог всех видит, он управит всё как надо.
  Большая семья у Всеславичей, и каждого Предслава знает. Держатся потомки Рогнеды друг за друга, разве вот Глеб как отрезанный ломоть. Много раз вглядывалась в родных Предслава - и хотелось ей увидеть, что кто-то такой же, как она, и страшно было. Не увидела. Предслава твёрдо знала, что поняла бы - по взгляду соколиному, по повадке волчьей. Что же ей-то судьба дедова досталась?
  Она деда и не помнит. Хотя все говорят, что глаза у неё его и брови. Прибавляют ещё, что красив он был, ну да это суетное. Дед умер в год, когда Предслава родилась. Колдовскую силу ей передал или ещё и душу свою тёмную?
  Вот опять грешное она подумала. Душу после смерти Господь судит, она во ад или в рай идёт. А всё же распросит Предслава про деда. Мать страшно пытать, она с няней посудачит.
  
  Ой, зачем спросила? Предслава уж и сама не рада, а только услышанное слово обратно в рот не положишь.
  - Лютый змей, детка, к его матери прилетал. С хоботами, здоровущий такой. А как родился Всеслав, земля заколебалась, а птицы и звери попрятались.
  - Попрятались-то почему?
  - Так охотник на них родился.
  
  Смутилась Предслава, не знала, что и подумать. Это ведь человечья душа после смерти в рай или во ад идёт, а если душа наполовину змеиная? Может и правда, дитю родной крови достаётся? А после её смерти что с душой будет? Нельзя Предславе замуж идти, нельзя наследство тёмное младенцу невинному передать. Лучше она в монашестве душу отмолит, выпросит у Бога, чтобы на суд свой её отправил.
  А тут матушка подходит:
  - Нашли, дитя, тебе жениха. Годами ты невелика, зато в соку уже, высокая и сильная. Просватаем, да и пир соберём.
  На шею матери кинулась, словами святоотеческими уговаривала:
  - Мирская слава есть прах и пепел, словно дым рассеивается, словно пар водяной погибает! Богу служить хочу.
  
  Сама не помнила девица, как решилась в монастырь бежать, где тётка игуменьей была. Ещё Илия епископ слова своего не сказал, но тётка отважилась, постригли Предславу - и душа успокоилась. Как стала она из Предславы Ефросиньей, так не блазнилось больше, не чудилось, как перья на руках вырастают, как зубы оскаливаются. И не так сложно вышло привыкнуть к жизни монашеской. Думала, что на пост строгий идёт, на труды тяжкие, а труды для Господа сладкими ей показались. Работы книжные, наставление малых чад, храм, монастырь... Крепкая у Всеславичей была порода, и жизнь долгой оказалась, а как один день в заботах промелькнула.
  
  Но не верилось Ефросинье, что всё должное она сделала, чтобы душу свою отмолить. Хотелось ей, пока не умерла, увидеть святой город, где Господь по улицам ходил. Пешими шли, с обозом, а всё равно - как помогал кто. Сам император Комнин по дороге им встретился, с почестью в Царьград отослал, а как там святым местам поклонились, так и до Иерусалима путь стал недолог. А что после того и сил не осталось - так есть ли лучше место, чтобы в жизнь вечную отойти, чем город святой?
  
  На Святые сады поглядишь - и сразу мир на душе. Отрешаешься от всего, к чему прикипел, одному Богу отдаёшься. Сёстры её теперь сёстрами во Христе стали. Дольше всего чада духовные вспоминались, кого собирала как наседка птенцов под крылья свои. Малы они ещё были. И пожуришь, и накажешь, а душа всё равно умиляется. Но выучила слову Божьему, теперь не она, а сам Господь им защитой.
  Но вот улицы иерусалимские - смущение и соблазн. Неверные искоса смотрят, словно только вчера их резали. Дома-то поганые - и литва, и корсь, и летигола - без опаски по улицам ходят. Долготерпелив на Руси Бог, иной раз и ждать готов , пока миром к нему придут.
  Монахи папские с оружием ходят. И веришь, что Господь раскол между церквями залечит, научит их, как надо Отца почитать. А в глаза поглядишь - как у птицы хищной глаза.
  Слегла Ефросинья, день не вставала, потом пошла водицы испить, к окну открытому подошла. И не понимает уже, что с ней. Всё Богу отдала, а тоска по городу милому с ней осталась. Изо рта вместо слов клёкот вырывается, руки как крылья. И вот уже поднимает её ввысь, а ветры тёплые забираются под перья, омывают всё тело, как в детстве, когда выбегала она летом во двор в одной понёве. Ах, привольно стало ей, хорошо.
  Только боялась Ефросинья, что в соколином обличье голод её одолеет, мелких пташек бить заставит. Неблизкая до Полоцка дорога. Но выручило её дедово чародейство. Как Всеслав отовсюду стремглав в Полоцк возвращался, так и Ефросинью потянули родные места. Три дюжины раз крыльями взмахнула - а уже леса показались свои, дремучие, северные. Ещё немного - и Двина могучая видна со всеми притоками, будто с небывалой высоты на неё глядишь. А вот и родной город, белокаменный собор, дымные кузницы, торговые ряды. Смотрела на них - и даже зоркими соколиными глазами не могла насмотреться.
  Если бы ещё и запахи почуяла - не смогла бы оторваться, вернулась бы домой, как хан Отрак, кому брат пучок травы степной прислал. Но плохо чуют птицы запахи, в вышине птичье место, с облаками рядом. Довольно - на Полоцк родной посмотрела, пора в Иерусалим,умирать.
  
  В святом городе молилась перед смертью старая и всё ещё красивая монахиня:
  - Господи, прими душу мою на суд твой. А если нет ей места ни в раю, ни в аду, сделай её, Господи, птицей мирной, голубкой или утицей, и пошли летать над Полоцком, охранять его покой...
  
Оценка: 4.66*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"