Так вляпаться еще не приходилось. После сотворенной волшбы Болеслав полностью лишился сил, и лишь поэтому солдатам так легко удалось взять их. Инга была без памяти, а сам он настолько ослаб, что даже не смог оказать сопротивления.
Впрочем, все что не делается, все к лучшему. Итак, этот папский легат проговорился, что Церковь активно использует остатки Ордена Храма в своих целях, и это действительно достаточная причина, чтобы быть здесь.
Болеслав еще раз напрягся, но Сила не возвращалась. Такого долгого отката с ним не бывало еще никогда, и это не спроста. Просто так ничего не бывает, он убедился в этом давно, а уж игры с Тенью даром точно не проходят.
Необходимо было дать знать Риллу Хорсту, но как это сделать, не прибегая к магии, Болеслав не знал. И если до завтрашнего утра он ничего не придумает, то точно отправиться на костер, как и предупреждал этот легат. Отец Игнатий. Что-то смутно знакомое было в этом человеке, но что - Болеслав не мог понять и поэтому решил отложить на потом. Сначала - дать знать Учителю. И лишь затем все остальное.
Если бы у него был хотя бы почтовый голубь... Да это было бы уже что-то. Впрочем, голубя нет, он на цепи, и выбираться отсюда придется самому.
Прежде всего необходимо проверить цепь. Ее ковали давно, хоть и на совесть, но где-то должно быть слабое звено. Оно есть всегда, что бы не говорили и не думали люди.
Но ни одно из колец цепи не подходило для Болеслава. Ковали их на мастерски. Значит, оставался штырь в стене. С этим было проще. Посаженный глубоко, но сами стены уже давно требовали обновления, раствор между валунами местами совершенно иссох, и оставалось лишь напрячься.
Чем Болеслав и занялся. Он оперся одной ногой в стену и потянул. Однако штырь отказывался выходить. Приходилось тянуть, напрягая и без того не малые силы, посыпался раствор. Болеслав принялся расшатывать штырь в стене, и это помогло ему. Штырь потихоньку, но начал появляться.
От природы не слабый, да еще увеличивший свою силу постоянными тренировками, Болеслав присел у стены. Организм нещадно молил об отдыхе, но это было только начало. Железо показалось из стены лишь на дюйм, а сколько там его было - известно лишь строителям.
В дверях звякнули ключи и он поспешно сел на пол. Вошел стражник, неся в руках тарелку с похлебкой и Святое писание. Молча поставив перед пленником еду, стражник аккуратно положил на солому в углу Книгу, и вышел.
Болеслав лишь вздохнул и продолжил свое занятие. Есть не входило в его планы, а вот бумага была как раз кстати.
Штырь продолжал свое движение из стены. Раз за разом Болеслав чувствовал, как немеют руки, отказывает спина, но напрягался. Наконец раздался хруст, и он упал на пол, держа в руках штырь.
В локоть длинной, он мог стать очень страшным орудием. Однако тяжелые цепи мешали, и от них пора было избавляться.
Штырь Болеслав использовал как рычаг, вставив его как можно ближе к кандалам в одно из колец цепи. Теперь оставалось лишь навалиться и молить всех богов, чтобы старый штырь оказался прочнее нового кольца.
И кольцо поддалось. Еще не веря в свою удачу, Болеслав глупо смотрел на порванное железо. Путь к свободе был открыт.
Ждать пришлось долго. С вечера до утра Болеслав был совершенно один, Сила не приходила.
-11-
Молчание затянулось. Епископ Мартелл поднялся, подошел к секретеру, достал красного эразмского и разлил по бокалам. Отхлебнув из одного, он подал второй отцу Игнатию. Тот улыбнулся, отпил немного и поставил бокал на маленький столик.
- Брат мой, - отец Игнатий встал. - Я думаю, нам нет смысла объясняться на эту тему. Святой Престол направил меня, простого служителя, к вам в помощь. Те слухи и домыслы, которые достигли Папы, и ему совершенно не понятно, впадает ли в ересь весь город, или только большие его люди. Именно для этого я здесь. А у вас прекрасное вино.
- Что есть, то есть, брат. Но вино - эразмское, а ересь тут. И ересь есть, я уверен. Кроме того, что в городской страже подвязывается некто Болеслав, Маг и, если я достоверно информирован, помощник самого Хорст, так еще и Городской Глава не полностью чист. По его предписанию была выпущена из тюрьмы ведьма, и только Лукавому известно, не подкуплен ли городской глава и не предался ли он Сатане.
- Простите, брат, я правильно понял. Рилл Хорст - здесь?
- Да. Разве вы не знали об этом? Я еще только когда заступил, направил депешу к Святому Престолу о нахождении здесь этого Мага.
-Видимо, на мои глаза она не попадалась.
А ведь это полностью меняет дело, подумал отец Игнатий. Пожалуй, даже нет смысла направлять этого рыцаря на костер. Если все пойдет правильно, то он сможет вывести меня на Мага, и это уже успех.
Взять Мага. Это повысило бы шансы отца Игнатия и открыло бы ему дорогу к Папскому Трону. Давно уже не секрет, что земная жизнь Папы подходит к концу, и направление отца Игнатия, кардинала Неаполитанского в эту забытую всеми и глухую провинцию было одним из вариантов его противников на конклаве. Однако, Господь дает ему шанс, и грешно будет не воспользоваться им. Что самое интересное - его противники просто прогадали.
Естественно, вслух он этого не сказал. Естественно, сказал он совершенно иное.
- И сей достойнейший муж, брат мой Мартелл, не соблаговолит ли он принять меня, скромного служителя Церкви?
Пройдоха. Епископ Мартелл отвернулся от собеседника к окну. В цветные витражи смотрело равнодушное небо. Хочешь, чтобы я вывел тебя прямо на Хорста. Да если бы я мог, я б и сам давно встретился с этим человеком. Человеком? Впрочем, об этом позже.
- Не от меня, недостойного, это зависит. Как вы знаете, Маг полностью придерживается правил Тайного Канона, и посему пути к нему мы не знаем. Но поискать можем. Или обратимся непосредственно к Болеславу.
- Обязательно. Тем более, что этот еретик сидит сейчас на цепи в вашей темнице.
- Как? - Мартелл был удивлен. - Почему?
- В нарушение Тайного Канона совершил он волшбу. Так что...
- Суд Епископата не установил его вины. Я бы знал...
- Думаю, суд Епископата установит ее. Ведь так, брат?
- Только если будут достоверные показания либо признание самого Болеслава.
- Показания будут. Вся моя гвардия была свидетелем, как сей человек совершил волшбу вместе с темной ведьмой. Это так, и мое слово тому - порука.
Такая ситуация облегчала дело. Можно было бы пойти на сделку с Хорстом и в замен на жизнь Болеслава попытаться избавится от отца Игнатия.
Мартелл знал Игнатия. Давно, еще в бытность Мартеллом секретарем кардинала Одона, он стал свидетелем безобразной сцены, когда два могущественных кардинала орали друг на друга и кардинал Одон обещал Игнатию, что Святой Престол узнает все об его отношениях с Бывшими. Именно так, Бывшими. А через неделю кардинал Одон погиб сердечным приступом, а Мартелл был направлен сюда. Но знал ли Игнатий, что именно Мартелл был секретарем покойного Одона, это оставалось загадкой.
Тем не менее, Мартелл видел в Игнатии скорее врага, чем соратника, давно и прочно погрязшего в мирской суете, и более радеющего за собственного возвышение, чем за дело Церкви. И именно по этому его следовало опасаться. Ведь дело Мартелла еще не завершено.
- Я попытаюсь связаться с Рилом Хорстом. А пока я предлагаю вам, брат, отдохнуть с долгого и не самого простого пути. Дорога из Рима сюда тяжела, и отдых вам просто необходим. Уж и ночь заканчивается.
- Вы правы, Епископ.
Мартелл поднялся, взял со стола колокольчик и позвонил. Вошел монах, и с поклоном, остановился у дверей.
- Брат Иеремия, проводи достойного брата Игнатия до его апартаментов.
Иеремия еще раз поклонился и выше. За ним, устало кивнув головой Мертеллу на прощание, вышел Игнатий.
Дело обретало совершенно не тот оборот, о котором загадывал Мартелл. Игнатий, Кардинал Неаполитанский, был одной из самых одиозных фигур в структуре Церкви. О его связях с Орденом давно уже шли самые разнообразные слухи, а личное богатство кардинала становилось изо дня в день все больше и больше. И это при том, что сам по себе Игнатий был скромным и по своему честным человеком, ибо не один гульден из тех денег, которые он собирал как десятину, он не присваивал себе. Также он не был замешан в торговых операциях с маврами, турками и прочими магометанами.
Кроме всего прочего, он был одним из самых вероятных претендентов на Папскую Тиару, и одно это делало его опасным. Такой сдаст, съест и отправит на костер, если это будет ему нужно и будет в его интересах.
Мартелл допил вино. Необходимо было точно решить, что делать дальше. Плясать под дудку будущего Папы было в принципе выгодно, но только не для него. Ему нет нужды в кардинальских шапках, деньгах и влиянии. Мартеллу хотелось нести свет.
Для этого нужно было для начала выжить. А потом... Еще раз выжить.