Где-то в затерянном Светлом королевстве наступал новый день жаркого лета. Было еще рано, но на улицах столицы уже кипела жизнь. Люди сновали по улочкам , торговки зазывали отведать вкуснейших пирожков, а юркие и невзрачные пареньки ловко облегчали карманы незадачливых покупателей. Стражники лениво бродили по главным улицам, старательно игнорируя подозрительные переулки и подворотни. Какому-то неудачливому прохожему на голову выплеснули ведро помоев, и мимо проходящие люди смогли обогатить свой словарь нецензурных слов и выражений.
Невдалеке от рынка стояла пятилетняя девочка и, засунув большой палец в рот, внимательно наблюдала, как незнакомый ей дядя с помощью какой-то матери пытался запихать козу на телегу.
Между продовольственными рядами быстро пробежала подозрительная хрюшка, а через пару минут по этой же дороге промчался вопящий мальчишка. Покупатели никак не реагировали на происходящее вокруг них, сосредоточенно перебегая от прилавка к прилавку и сравнивая цены. Иногда на рынке можно было заметить чье-то счастливое лицо, обладатель которого умудрился прикупить чудный арбуз на пару медяков дешевле, чем его сосед.
Был совершенно обычный день.
Но в это же время совсем невдалеке отсюда, в прекрасном дворце из заморского камня, царила полнейшая тишина. Лишь изредка по пустынным коридорам бесшумно проскальзывали слуги, спешащие приготовить все до того, как проснется знать.
И мало кто знал, что на третьем этаже, в роскошных апартаментах, из угла в угол мечется юный королевич. Длинные светлые волосы, собранные в хвост, огромные голубые глаза, слегка заостренные кончики ушей - все говорило, что королевич принадлежит к самому знатному роду Светлейших эльфов-правителей.
По давним-давним законам, королевства, входящие в Союз Белых, должен обязательно возглавлять эльф. Ведь они долгожители, а с одним эльфом всегда легче договориться, чем с десятком людишек.
Но не будем вдаваться в политические дебри и вернемся к нашему королевичу. На вид ему можно было дать не более двадцати лет, но на самом деле ему буквально вчера стукнуло ни много, ни мало, а ровно шестьдесят годков. Самый расцвет юности. Именно в таком возрасте начинают жаждать свободы и независимости. И королевич Иван - его назвали так в честь великого заморского богатыря со странным прозвищем Дурак - не оказался исключением. Вот только была одна загвоздка.
В следующий день после своего первого совершеннолетия (шестьдесят лет) любой уважающий себя эльф обязан выйти замуж. Но кому обязан, мудрецы почему-то предпочитают умалчивать. Вот и наш Ваня именно сегодня должен всенепременно сыграть свадьбу. Ему даже уже выгодного жениха подобрали. И богат, и знатен, и силен, как лев. Что, казалось бы, еще надобно? Ан нет! Не устраивало Ваню, что они впервые только на свадьбе увидятся - любовь ему подавай! Вот и надумал наш королевич по-тихому рано утром сбежать из родного дворца. Уже и простыни связал, и привязал к ножке стола один конец, и самые важные вещи собрал. А подкупленного конюха с лошадью все нет и нет. Уже и слуги с любопытством стали поглядывать на свисающие их окна королевича короткие простыни. Тогда Ваня не выдержал и, плюнув на пафос, выбросил на улицу веревочную лестницу, заблаговременно привязанную к крюку из стены, и спустился во двор.
Там он уже по заранее продуманному пути тихо и незаметно добрался до задних ворот и, подмигнув знакомым стражникам, выбрался на свободу в город.
Солнце уже встало и радостно дарило свои лучи столице.
А город бурлил и жил своей торопливой жизнью. В честь великого праздника - свадьбы королевича - во всех трактирах столицы с восходом солнца начали наливать бесплатную выпивку и весь честной народ ломанулся занимать очередь на халявное пиво.
Наш непривычный к обычной жизни королевич сам не заметил, как вместе с толпой простолюдинов оказался возле бедного и неприглядного трактирчика. Вывеска на нем была перекошенная, большую часть букв невозможно было разглядеть, поэтому название сего заведения кануло в Лету. Растерянный Ваня не придумал ничего лучшего, чем по уши закутаться в черный плащ и войти в трактир вместе со всеми.
Как водится, внутри оказалось лишь одно свободное место за столиком, где уже сидел накачанный парень в сером плаще. Иван помялся - помялся, но делать нечего - пошел к этому столику.
-Простите, я могу здесь присесть?
Его окинули хмурым взглядом и удостоили кивком.
Королевич сел и сделал задумчивый вид, ибо, собирая вещи, он как-то позабыл о такой мелочи, как деньги.
Понаблюдав из-под бровей за жмущимся Ваней, незнакомец горестно вздохнул и поставил перед королевичем огромную чашу с элем.
Был полдень. Солнце безжалостно грело все вокруг.
По полупустым улицам города странными зигзагами шла подозрительная парочка в плащах.
-Так, значит ты тоже... ик... эльф? - пытаясь стереть с лица идиотскую улыбку, поинтересовался Ваня. - И тебя тоже... гыыыы... пытались выдать замуж?
-Угу, - хлюпая носом, согласился бугай. - Прест... Предт... Представляешь! Во! Эм... О чем это я? А! Меня, знатного воеводу и за хлюпика-принца! Какой позор!
Королевич нахмурил лоб, пытаясь переварить столь длинную речь:
-Это... ик!.. ужасно! За это надо выпить.
В тишине раздалось дружное бульканье бутылок с выпивкой.
-Слуш! - свел к переносице глаза Иван, - а давай выйдем друг за друга! Тгда мы этим гадам не достанемся!
-Ты... буль-буль... гений! - восхитился воевода.
Смеркалось.
В столичном храме Богини любви перед насмерть перепуганным жрецом стояли два эльфа в обнимку и глупо лыбились.
-Согласны ли вы, королевич Иван, взять в мужья воеводу соседнего королевства Василиса?
-Кнеш! А ты против, чтоль?
Бедный жрец активно замотал головой, косясь на кончик кинжала, упиравшегося ему под ребра.
-А вы, воевода Василис, согласны взять замуж своего нареченного королевича Ивана?
-Угу.
-Тогда можете поцеловаться! - обрадовался жрец.
Королевич чмокнул воеводу в нос и радостно вырубился.
Светало.
В самой дорогой гостинице столицы в номере молодоженов на розовой кровати в виде сердца почивали два очень разных эльфа. Они безмятежно улыбались во сне и знать не знали, что их сейчас разыскивают по всей стране, дабы заключить между ними брак... Опять... Снова...
Но не будем пока тревожить их покой.