В прихожей
противно заверещал звонок: заспавшаяся морская
свинка Машка с перепугу подпрыгнула так высоко,
что, сама того не желая, перелетела через край
трехлитрового баллона, хлопнулась на паркет и с
со скоростью, которой позавидовал бы сам Шумахер,
рванула в кладовку.
Пенсионерка Глафира Андреевна
Сухорукова натянула на ночную рубашку вязаную
шерстяную кофту, посмотрела на часы - в темноте
мерцали угловатые зеленые цифры: 0:27 - и пошла
открывать дверь неизвестному позднему гостю.
Лампочка на лестничной
клетке, как всегда, не горела, лишь с улицы
просачивалось мутное свечение еще непогашенных
окон дома напротив.
"Опять балуются", - вслух подумала
Глафира Андреевна, а про себя решила завтра же
поговорить с Натявкиными, соседями сверху, о
поведении их сына Мишки, известного всей округе
дылды, баламута и любителя "пошутковать".
Порыв ветра покачнул болтающийся над
входом в подъезд фонарь, и на мгновение
лестничная клетка второго этажа озарилась
неверным, трепещущим светом: аккурат перед
дверью, на лохматом половичке стояла наполовину
закрытая покрывалом корзина.
"Батюшки святы!" - ахнула Глафира
Андреевна, и в голову ей полезли самые что ни на
есть странные и недобрые мысли, коим, впрочем, не
суждено было развиться в некую законченную идею,
поскольку одеяло зашевелилось и подозрительно
забурчало.
"Подкидыш!" - снова приготовилась
ахнуть пенсионерка Сухорукова, но вместо
ожидаемого "аха", с ее губ слетело нечто
нечленораздельное: край покрывала пополз в
сторону, и из-под него показался бородатый
мужичок, ерзавший на дне корзины и с видимым
усилием пытавшийся освободиться от яркой
шелковой ленты, стягивавшей его поверх
тулупчика.
Откуда-то вдруг
потянуло запахом хвои, в глазах Глафиры
Андреевны помутилось, свет померк.
* * *
Придя в чувство, пенсионерка
Сухорукова обнаружила себя сидящей на диване. От
стоявшей рядом на столе чашки поднимался
ароматный пар, а на блюдце расположился манящий
сдобой бублик. Часы показывали 0:31.
Осмотревшись, Глафира Андреевна
обнаружила, что старческий маразм, о котором так
много и так часто говорят, наконец добрался и до
нее: на краю трюмо, болтая обутыми в лапти ногами,
сидел все тот же мужичок и лукаво поглядывал по
сторонам. Все еще надеясь, что видение пропадет,
пенсионерка крепко зажмурилась, некоторое время
полюбовалась плавающими зелено-сиреневыми
кругами и открыла глаза. "Видение" с укоризной
посмотрело на нее, покачало головой, вздохнуло и
представилось: "Евлампий, домовой со средним
специальным образованием".
"С каким об-бразованием?" -
попыталась уточнить окончательно уверившаяся в
неизбежности маразма Глафира Андреевна.
"Специальным", - домовой протянул
аттестат.
Внутренность
документа оказалась заляпанной непонятного рода
жидкостью, крепко отдающей спиртом.
"Аттестат выдан домовому Евлампию", -
начала читать Глафира Андреевна, - "коим пройден
полный курс домо... домо.........ства.. Домоводства,
что ли?"
"Домовёнства", - поправил Евлампий.
"Ты не смотри, что там середина слова залита. Это
мы с ребятами окончание отмечали - я на нее
случаем бутылку кленовки опрокинул"
"Досадно", - вздохнула пенсионерка.
"Еще как досадно", - согласился
домовой и потер затылок. - "Мне за это, знаешь,
какой подзатыльник старшой наш залепил... Он хоть
и "начальство", а по кленовочке вдарить тоже не
дурак".
"А не поздновато ли среднее
специальное получать?" - Глафира Андреевна с
недоверием рассматривала домового, которому на
взгляд было никак не меньше пятидесяти".
"Да я это.. все никак дело песенное
освоить не мог. А какой же я домовой, коли хозяина
песней доброй в вечер студеный развлечь не
смогу?" - и затянул:
"Ой мо-роз, мо-ро-о-оз,
Не мо-розь меня,
Не мо-розь меня-а,
Мо-его-о е-жа.."
"Какого еще ежа?" - не поняла Глафира
Андреевна.
"Ну, это у вас, у людей, кони, а нам-то
они, поди, великоваты будут. Вот и приходится на
ежах..."
"Не колется?" - участливо
поинтересовалась старушка.
"Что я, пень какой, без седла ездить?" -
обидчиво шмыгнул носом домовой.
"Да, вот еще что..", -
помолчав, продолжил он. "Знать ты должна:
вообще-то меня не к тебе, а к твоему соседу", -
домовой достал из-за пазухи кусочек бересты,
покосился на него одним глазом, - "Михаилу
Натявкину, отроку семнадцати лет от роду....
распределили".
"Ну и?" - в Глазах Глафиры Андреевны
зажглось любопытство.
"Не нукай, я тебе не ёж - вскачь не
пущусь... ты слушай лучше:
Распределяют нас на места работы в
корзинах, ночью. Вынул будущий хозяин
"младенца" из корзины, взял на руки, да через
порог перенес - там ему и жить: человек с утра
встанет - ни корзины, ни домового. Посидит
человек, подивится сну, какого вовек не видал, да
и рукой махнет. И тут уж нам раздолье. Хозяйствуй
по дому, делай, что хочешь.
А коли поостерегся человек, до
домового не дотронулся, в милицию или еще куда
позвонил - так к тому моменту, как они приедут
нашего брата давно и след простынет.
Я-то думал, повезет мне, возьмут меня
люди добрые. А тот парубок как дверь открыл, так я
сразу недоброе почуял - странный он какой-то: в
ухе серьга, а тут", - домовой хлопнул себя ладонью
по груди и перешел на шепот, - "вообще череп
нарисован. Поглядел он на меня, головой покрутил,
хмыкнул и затащил корзину со мной в квартиру. Тут
бы мне и уйти от него - не взял-таки он меня на
руки - да стыдно было к своим возвращаться,
несостоятельность свою признавать. Остался я".
Домовой отвлекся от повествования,
посмотрел на старушку, улыбнулся: заслушавшаяся
Глафира Андреевна мечтательно дожевывала
бублик.
Евлампий поднапрягся, хлопнул в ладоши
и на месте блюдца с бубликом сотворил вазочку с
шоколадными конфетами, к которой немедленно
потянулась рука Глафиры Андреевны.
"Леденцовые надо было сделать", - тут
же про себя пожалел домовой, - "на дольше хватило
бы".
"А человеку-то
домового видеть не положено", - продолжил
Евлампий. - "Со всеми делами за ночь управиться
надо. Но уж если тебя хозяин заметил, может он с
тобой делать все, чего душа его пожелает. Да вот
беда, паренек тот до полудня из-под одеяла носу не
кажет, зато как спать ложиться - сыновье
почтение забывает, родительского слова не
слушает: так до третьих петухов и сидит: чудищ на
экране мечом направо и налево рубит . Ему-то удовольствие, а мне.. мне ж
работать надо!
Жду я день, жду два - уж светать
начинает, ан нет, не ложится он спать. А матушка
его с первой зорькой вставать охотница: опять
отсиживаться приходится - на глаза-то человеку
показаться нельзя. На третий день не выдержал -
вышел посреди ночи. Думал, проберусь тихонько на
кухню, посуду перемою, каши сварю. И угораздило же
меня о провод споткнуться. Шуму - как от медведя,
через малинник продирающегося... А паренек тот
как ждал: от компьютера оторвался и в мою сторону - шасть. Увидел, конечно.
И пришла беда неминучая: дня не
проходило, чтоб хозяин чего-нибудь нового не
требовал: то жвачку ему сотвори, то поесть
посреди ночи приготовь, а раз дело было - скейт
попросил. Я его спрашиваю, что это за штука, а он
ну объяснять: "Деревянный", - говорит, - "такой,
на колесах". Я ж не дурак, мне дважды повторять не
надо - сотворил, что заказывали...", - ехидно
усмехнулся домовой, - "хорошая телега
получилась, ладная да крепкая. Он ее потом полдня
на доски разбирал, потому как целиком ее из
квартиры вынести невозможно - в дверь не
пролазит. Крику, правда, было...
А позавчера родители его уехали,
сказали на какой-то симпозьюм, доклады читать..
Леший его знает, где этот Симпозьюм и чего на него
ехать - вроде им дома кто читать запрещал...
Да только вконец распоясался малец,
пристал: комнату пропылесось, бельишко в
стиральной машине прополощи, телевизор настрой...
Его, конечно, тоже понять можно - самому лень, а
мы такому не учены.. Вот веником помахать, али
шваброй, на крайний случай, это мы можем. А все то,
что в ризетку включается, это нет.. это нам не под
силу. Такому только в институтах учат, а у меня ж
это.. среднее специальное..
Осерчал на меня он, избавиться решил:
снова в корзину сунул, да под твою дверь ... как
котенка какого..
Я бы давно исчез, так он, кочерыжка
капустная, меня вишь как запеленал, не двинешься.
Вот такая история вышла", - вздохнул
Евлампий. - "Ты не бойся, уйду я сейчас. К своим
возвращаться придется.
А вообще, если хошь, ты меня обратно
соседу вернуть можешь. Меня ж к нему
распределяли, не к тебе. И вообще, я товар ...некон..
некондиционный", - отвернулся и утер подло
побежавшую слезу домовой.
Глафира Андреевна, не
привыкшая, чтобы ей тыкали, и вначале весьма
осерчавшая за это на домового, скупой мужской
слезы вынести не смогла: "Оставайся, пока у меня
поживешь - а там посмотрим".
* * *
Спать решили в разных комнатах:
Глафира Андреевна - у себя, в спальне, Евлампий -
в кладовке, где он, побродив по квартире и
позаглядывав во все уголки, нашел старую лежачую
коляску.
Глафира Андреевна сняла очки, погасила
свет и попыталась уснуть. Да только куда там...
Домовой и его странное появление не давали сну ни
малейшего шанса. "Чудо какое", - думала она, - "а
еще говорят "сказки". В корзине, ночью.. Среднее
специальное.. даже не верится... А вдруг..?", -
пронзила ее страшная мысль.
Скрипнула половица, в коридоре зажегся
свет, Глафира Анреевна приоткрыла дверь в
кладовую. "Фух", - с облегчением выдохнула она:
домовой никуда не исчез, а, напротив, мирно спал,
свернувшись калачиком. Рядом тихо посапывала
успокоившаяся морская свинка Машка.
Глафира Андреевна уже почти полностью
прикрыла дверь в кладовку, когда Евлампий открыл
один глаз и чуть хрипловатым со сна голосом
осведомился: "Спросить что хотела? Давай, не
стесняйся".
"Ой!" - смутилась пенсионерка, - "а я
завтра утром тоже забуду, что тебя видела?"
"Не забудешь, не бойся, - усмехнулся
домовой, - понравилась ты мне. Покалякаем еще"
* * *
Первым, что бросилось в глаза
проснувшейся Глафире Андреевне, был завешенный
сохнущим бельем балкон, с которого ароматно
тянуло тем же хвойным запахом, который давеча
почудился ей на лестничной клетке.
Отсутствие каких-либо следов пыли и
готовый завтрак также не стали сюрпризом.
Глафира Андреевна потормошила
домового: "Вставай, дочь с мужем скоро внучку
приведут".
"Внучку, говоришь.." - домовой
выпрыгнул из коляски, мягко приземлился на
паркет, потянулся, - "внучка - это хорошо".
"Ты бы пошел, пока на балконе посидел,
от греха подальше", - предложила старушка.
Выбравшись на балкон, Евлампий
опасливо покосился на двух голубей,
примостившихся на другом конце перил: "Ручные
али лучше поостеречься?".
"Хищные они", - решила пошутить
Глафира Андреевна.
Ответом ей был не на шутку испуганный
взгляд двух зеленоватых глаз и растерянно
хлопающие рыжие ресницы.
"Да не бойся ты так", - уже успела
пожалеть о содеянном старушка, - "ты их не трогай,
и они тебе зла не сделают".
Домовой как-то уж очень нервно
вздохнул, покрутил головой, приподнял клеенку,
покрывающую столик с цветами и нырнул под нее.
* * *
Из прихожей донесся звонок ("Опять
зверушку до смерти напугают", - подумалось
домовому) и обрывки разговора:
..бабуля!!... только до вечера...
аккуратнее, порвешь... мам, мы с Лешей... босиком не
... пока, солнышко... мы с папой....
Край клеенки задрожал и поднялся: под
стол заглядывало веснушчатое лицо девчушки лет
шести.
Евлампий покинул убежище, перебрался
через порог. Оказавшись в зале, он вскарабкался
на табурет, неторопливо погладил бороду и
полувопросительно-полуутвердительно изрек:
"Внучка, значит..."
"Внучка!" - кивнуло веснушчатое
существо и тряхнуло рыжими косичками.
"А величать как?"
"Анюта", - ничуть не смущаясь,
представилась девчушка.
"Нюра, значит", - скорее для себя, чем
для окружающих заметил домовой. - "А меня
Евлампием звать".
"Ивлапий!!!", - восторженно заверещала
Анютка, схватила домового под мышки и
закружилась по комнате. Евлампий шкодно заболтал
ногами, попытался высвободиться и, наконец, не
выдержал - пожурил Анюту: "Нехорошо это, так
старшими вертеть". Но строгий тон домовому не
удался, добродушный басок все равно прорвался
сквозь требовательные нотки: девчушка
понравилась Евлампию с самого начала, и
сердиться на нее просто не получалось.
"Теперь у меня свой Ивлапий есть", - не
переставала восторгаться Анюта, - "как в
мультике про домовенка Кузю. Да?"
"Мультик..", - ухмыльнулся Евлампий, -
"фильм это учебный. Специально отсняли.
"Условия выживания домового в трудных условиях
современной квартиры" - во как назывался. А ты:
мультик...".
* * *
На обед решили приготовить котлеты.
Домовой ловко нарезал лук, хлопнул в ладоши,
поднял его в воздух, распотрошил, вытряхнул
колечки одно из другого, закружил их вихрем - и
вот, под потолком вокруг люстры вращались две
цепочки луковых колечек, искусно продетых одно в
другое.
Анюта постояла посреди кухни, задрав
голову, понаблюдала за загадочными виражами
лука, наклонилась и потянула Евлампия за ворот:
"Пойдем, я тебе моего слона покажу. В зоопарк
поиграем".
"Да вы и впрямь пошли бы в комнату", -
вмешалась Глафира Андреевна, - "душно тут. Я и
сама справлюсь. А вы пока поешьте чего-нибудь,
котлеты-то нескоро готовы будут".
Домовой хлопнул в ладоши, дверь
холодильника открылась. Подвинув табурет и
взобравшись на него, Евлампий деловито
погромыхал кастрюльками, банками и мисочками и
извлек из холодильника банку клубничного
варенья и свежий огурец. Закрыв холодильник,
домовой оглянулся на Глафиру Андреевну: "Ну, мы
пошли".
* * *
В зале несколько раз раздавались
хлопки в ладоши, коих, впрочем, не было слышно на
кухне - их заглушало аппетитное шкворчание
жарящихся котлет.
Когда же, освободившись, Глафира
Андреевна вышла в комнату, ей предстало весьма
любопытное зрелище: на Анюте прямо поверх
свитера было надето явно большое ей красное
шелковое платье, голову венчало загадочное
архитектурное сооружение из десятков заколочек
и ярких резинок для волос, а на коленях лежал
открытый на середине толстый глянцевый каталог.
Упорно продолжая не замечать вошедшую
Глафиру Андреевну, Анюта и домовой увлеченно
мазались клубникой и лепили на мордахи
нарезанные огурцы.
Старушка деликатно кашлянула. Домовой
оторвался от каталога, взглянул на Глафиру
Анреевну: "Улучшает цвет лица" - хохотнул он,
поясняюще ткнул в яркую страницу, на лету поймал
свалившийся со лба кружочек огурца и с хрустом
его сжевал.
* * *
Сомлевшую после обеда Анютку Глафира
Андреевна уложила спать, а Евлампий, порывшись на
книжной полке, извлек самый толстый из всех
томов, бухнулся в кресло и провел пальцем по
названию: "Эн-цик-ло-пе-ди-я...... почитаем".
"Не многовато ли сразу?" -
полюбопытствовала пенсионерка.
"Не, в самый раз", - не уловил иронии
домовой и продолжил уже начатое чтение, - "авары,
Августин, авиабаза, авокадо, австралийский
союз..".
Бормотание домового не прекратилось и
через два часа, изменилась лишь начальная буква
произносимых шепотом слов: "Платов, Платон,
плауновидные, плаха, плебеи, плезиантропы.."
* * *
За ужином Евлампий болтал без умолку:
то сыпал научными терминами, то переходил на
добродушно-деревенский говорок с
шутками-прибаутками.
"А еще", - домовой, призывая к
вниманию, поднял указательный палец, - "еще я
слова задом наперед читать могу".
"Корова", - не замедлила проверить
Анюта.
"Аворок"
"Чашка"
"Акшач"
"Бабусенция", - чуть призадумавшись,
изрекла Анюта.
"Яиц.. яицнесубаб.. тьфу ты,
придумала..."
Но столь краткое подтверждение
появившегося таланта Анюту не удовлетворило, и
кухня наполнилась звуком перебивающих друг
друга голосов: "Подоконник - киннокодоп,
лошадка - акдашол, ёлка - аклё, колокольчик -
кичлоколок, водопад - даподов". Расходясь все
больше и больше, Анюта и Евлампий перешли почти
на крик, упрямо не желая прислушиваться к
требованию Глафиры Андреевны прекратить этот
базар. ... "ковер - ревок, табурет - терубат,
холодильник - киньлидолох, василек - келисав..."
Спор нарушила примчавшаяся из
прихожей и одним прыжком взлетевшая на колени к
хозяйке морская свинка.
"В дверь, должно быть, звонят", -
обобщила предыдущий опыт Глафира Андреевна.
* * *
Из-за входной двери показалась
лохматая голова Мишки Натявкина, а за ней в кухню
втёк и сам Мишка: "Чего это у вас дверь не
закрыта? Денег лишних много, что ли?" - развязно
начал он, но, поймав взгляд Глафиры Андреевны,
перешел непосредственно к делу:
"Я с репетитором английским
занимаюсь, а у вас тут шум как в ...", - попытался
подыскать сравнение Натявкин-младший, - "..в
общем, потише, ладно.."
Крикливой внучке Глафиры Андреевны
достался недобрый взгляд, который, впрочем,
заметно потеплел по мере его перехода на
сковородку с котлетами, и приобрел
ошалело-радостный оттенок, когда Мишка, наконец,
заметил сидящего рядом со сковородкой Евлампия:
"Так вот ты где!"
"Глафира Андревна..", - решил изменить
тон Мишка, - "отдайте мне его, а? А то мне брюки
постирать некому и клюшку починить тоже, а у меня
игра в пятницу".
"Ну, это как Евлампий решит.."
Домовой покачал головой и, оправив
тулупчик, повернулся к Глафире Андреевне: "Не
могу я ему отказать, не могу. Я ж у тебя это...
противу правил живу". Потом кивнул Анютке:
"Сбегай, принеси с балкона корзину".
* * *
Уже стоя перед входной дверью,
Евлампий наклонился, ласково потрепал по голове
морскую свинку и, охнув, перелез через край
корзины.
"А можно", - обратилась к Мишке
Глафира Андреевна, - "я его провожу?"
"Можно", - по случаю такого везения
Натявкин-младший решил на время сменить гнев на
милость.
Пока поднимались по лестнице, Евлампий
дурашливо крутил лохматой башкой, болтал ногами
и со смаком облизывал неизвестно откуда
взявшегося красного петуха на палочке.
У дверей Мишкиной квартиры делегация
остановилась.
"Заноси давай, чего стал", -
скомандовал Мишке домовой.
Мишка послушно поднял корзину, внес ее
в прихожую и, поколебавшись несколько секунд,
поставил на пол.
Евлампий подмигнул Глафире Андреевне
и хитро сморщил нос: "Вернусь еще".
"Это как же? Евлапушка, ты же сам
сказал, что с ним остаться должен", - сбиваясь,
пролепетала Глафира Андреевна.
"То-то, должен", - Мишка погрозил
домовому пальцем, нагловато улыбнулся:
"Прощевайте, Глафира Андревна".
Дверь закрылась.
* * *
Вернувшись к себе, Глафира Андреевна с
минуту постояла в прихожей, поразмыслила о том,
что все хорошее быстро кончается, вздохнула и
пошла на кухню - ставить на плиту уже остывший
чайник.
На запотевшем оконном стекле было
выведено: "киньлидолох".
"Холодильник", - автоматически прочла
Глафира Андреевна. - "Стоп. Какой еще
холодильник?"
* * *
В морозилке
обнаружилась страничка с неровно оборванным
краем:
"Образец Контракта
о Домовёнстве:
Выпускник
среднего специального училища домовёнского
дела, в дальнейшем именуемый "Домовой", с одной
стороны, и физическое лицо (а также его прямые
потомки), в дальнейшем именуемое "Хозяин", с
другой стороны, заключили настоящий контракт о
нижеследующем:
Дабы получить Домового в
полную собственность, Хозяин обязан:
- а) взять Домового в руки
б) перенести его через
порог собственного жилища;
2) в течение первых
трехсот лет с Домовым обращаться...
......
......
В случае невыполнения
пункта 1), подпунктов а) и б), Домовой получает
право сменить Хозяина в любое удобное для себя
время".
Ниже, неровным почерком было
приписано: "А брюки-то ему и в самом деле
постирать не мешало бы". |