Чистый лист бумаги заставляет меня растеряться. Каждый раз. Кажется, в голове столько мыслей, что они способны с ума свести, и от них надо избавиться. Но малейшая возможность прогоняет мысли прочь, и они прячутся в потайные уголки памяти, чтоб потом снова наброситься на тебя своей грузной тушей и, по возможности, все-таки придавить своим весом.
Но первое впечатление, как и полагается первым впечатлениям, обманчиво. Достаточно первого слова, первого обрывка мысли - и вот, монстр пойман за хвост и больше никуда не денется. Остается аккуратно, чтоб не порвалась ниточка, распутывать клубок того, от чего так хотелось избавиться и что впоследствии будет перечитываться с таким интересом.
После некоторой прелюдии, как, например, первые два абзаца, может снова появиться неоднозначность - а с чего же начать собственно рассказ? Меня учили начинать с начала и я не вижу повода сейчас поступать иначе. Тем более что само начало оказалось не утром, не вечером и даже не ознаменовано каким-либо отъездом или прибытием. Оно находится в эпицентре того диалога, когда двое очень симпатичных друг другу людей решают все испортить откровенностью. Даже больше - пускают в свои отношения третью сторону, до того отправленную в отставку, но сейчас уже маячащую на горизонте и лезущую повсюду, куда лезть не стоит.
- У нас с ней был эмоциональный роман. Ты понимаешь, что я имею в виду?
- Можно было бы назвать это влюбленностью.
- И сделать неправильно. Это другое.
- Не будем рисковать точностью описания. Объясни.
- Это другое.
- Хорошо. Мне все равно не нравится это имя.
- И мне. Тем более что у меня есть девушка с самым замечательным именем на свете.
На этом моменте можно было бы остановиться или, по крайней мере, свернуть в сторону описания отношений, неподвластных искушениям. Но я нахожу это глупым, тем более что в моем распоряжении есть история, куда более, на мой взгляд, занимательная на фоне того, что получилось бы, отойди я от нее, особенно в сравнении с уже существующими вещами, которые содержат те же мысли, что и я могла бы вложить.
- Счастливо, милая, хорошо вам повеселиться!
- Не грусти, я скоро вернусь.
- Я люблю тебя.
- Это замечательно. И ты замечательный.
Говорят, сильные чувства только укрепляются разлукой, а о других речи и не шло. Хорошо, что не говорят, почему они укрепляются. А ведь дело в том, что, уезжая, мы вынуждены общаться с другими людьми настолько же, насколько вынуждены спать не в своей постели.
- Холодно же. Проводник сказал, у них нету одеял.
- Я мог бы дать тебе свою кофту.
- Это, должно быть, не очень удобно. Хотя очень мило. Ты не замерзнешь?
- Нет, что ты.
- Спасибо большое.
...
- Эй! Не делай так!
- Ты боишься щекотки?
- Я боюсь, когда на меня нападают сзади.
- Я не нападаю, я добрый.
- Я знаю.
...
- А я не люблю плавать. Умею, но не люблю.
- А я не люблю высоты и прочего подобного экстрима.
- О, я это просто обожаю! Зато ты хорошо плаваешь.
- Должно быть, ты произошла от той ветки, которая ближе к кошкам, чем собакам. Слышала такое?
- Кошкам... но у меня аллергия на кошек.
...
- Тебе холодно?
- Нет... немного. В поезде было куда холоднее.
- Если замерзнешь, разбуди меня. Я закрою окно.
- Да, конечно...
...
- Ты читала эту книгу?
- Нет, она хороша?
- Она стоит того чтоб ее прочесть, Я почитаю тебе. ... Ты спишь? ... Да, точно спишь.
...
- Ты бы не сказал этого, если бы я не спала.
- Я знал, что ты не спишь, солнышко.
- Откуда?
- От того, как ты дернула пяточкой, когда я ее пощекотал.
...
- В этом плане мы полярны.
...
- У меня нет ни одной твоей фотографии.
- Зачем они тебе, да и откуда?
...
- Мы говорили про стихи, помнишь?
- Да... да, помню.
- Я нашел пару своих. Если тебе интересно, конечно.
- Мне очень интересно.
- А ты пишешь стихи?
- Да... но они совершенно другие. Я не умею писать такие. Стихи, они, знаешь, они приходят - и ты уже не можешь от них избавиться. Ты просыпаешься среди ночи и ищещь ручку, а когда находишь, догоняешь забывающиеся строчки, боишься потерять. Иногда теряешь - и потом в стихе надолго остается пустое место, будто рана.
- Я делаю иначе. Есть смысл, и есть слова. Смысл - это цель, а слова я подбираю. Иногда перечитываю и понимаю, что надо что-то менять, потому что получается не стих, а я вижу это стихом. У меня всегда проблемы с ритмом.
- Мне нравится.
- Проза проще.
- Ты пишешь прозу? Мне это никогда не удавалось. Кажется, мне нужно немного сойти с ума чтобы писать прозу.
- Роман.
- Ого. Это... просто грандиозно.
- Так, мечта детства. Всегда хотелось создать что-то такое большое...
- Невероятно.
- Я долго его пишу. Сейчас не могу, потому что не вижу этого. Знаешь, пейзажи оттуда ... Но если не знать, в жизни не подумаешь. Их-то я и забыл.
- Может, тебе стоит снова там побывать? Ну, чтобы видеть их.
- Возможно. Но я туда больше не хочу.
...
- Ты слышал когда-нибудь о таком явлении, как эмоциональный роман?
- Нет, разве что представить что-то... а что?
- Ничего, в голову пришло.
- Бери кофту, тебя надо беречь.
- Спасибо большое. Ты снова меня спасаешь.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Осуждать откровенность - удел неуверенных и чувственно слабых, я к этому не прибегну. Я писала о том, как важно иметь волю быть не только честным, но и ответственным за честность. А получилось иначе, наверное. Как бы то ни было, мне не жаль.