Над баррикадой ярко светило солнце. Саламар, недавно произведенный в сержанты армии Коммуны, держал в руках небольшой конверт, украшенный имперской печатью. Аккуратный, белоснежный, с знакомым именем на бумаге.
Сломав печать, он достал письмо, немного помятое и пыльное. Словно его написали в пути. Знакомый стиль, узнаваемый безобразный почерк. Кто-то, оставленный в далеком прошлом, спустя года вернулся в жизнь молодого сержанта.
Старый друг писал о том, как он живет, чем занимается, какие успехи в общении с прекрасной Луизой фон Бюлов и как сильно желает встретится с давним приятелем. Невольно Саламар придался воспоминаниям о их беззаботном детстве. Как они облазили треть крыш и подвалов родного города, как вместе учились грамоте, читали о великих героях и полководцах прошедших времен. И каким горьким было их расставание.
Вспоминая, Саламар едва не закрыл письмо. Хотя еще оставался один абзац. Самый важный из тех, что написан.
- Значит, ты идешь на нас? -
В последних пяти строчках друг сухо сообщал, что он во главе гвардейского полка идет на восставший город. По сердцу Саламара скользнуло лезвие ножа. Тот, кого раньше считал братом, идет штурмовать Коммуну, идет убивать товарищей и друзей, идет убивать его.
Дойдя до подписи, Саламар схватился за письмо и разорвал его надвое. Часть с воспоминаниями он положил в нагрудный карман. А последние строчки бросил себе под ноги.
Над горизонтом показался дым. Он шел из деревень, что еще далеко от баррикады. Но с каждой минутой враг приближался все ближе.
- Еще увидимся, Жерне - процедил он сквозь зубы и взялся за револьвер.