Все лето его детства мать сбивалась с ног, разыскивая своего малыша на дорогах и по закоулкам.
- Джейми, мой сладкий Джейми! Где же ты? - звала она то там, то здесь.
- Здесь сладко, Джейми! - уговаривало эхо, и он бежал от матери.
Его ноги просто не были приспособлены топтать пыль от ее подола. Он прятался за портьерами, растворялся в книгах, и испытывал подвальную тьму на "слабо?"...
- Вы не видели моего мальчика? - спрашивала мать наверху, в то время как ее сын блуждал внизу, по лесу ног тех, кто никогда не завязывал шнурки собственных ботинок.
Она всегда отставала от него. Сначала на шаг, потом на два, а однажды - не смогла догнать его совсем. Сын взвился воздушным змеем, забил по ветру руками, поплыл по небесной синеве, как по морю...
- Джейми, вернись!
Но он был уже далеко. Течение влекло его к облакам. Небо нахмурилось, но Джейми так ни разу и не оглянулся. Его не остановил гром отца, не растрогал осенний дождь матери. Он мчался вперед все быстрее, а когда выбился из сил, то услышал сверху:
- Эй, малец, поберегись!
Прямо перед ним упал спасательный круг. Джейми вцепился в него ослабевшими руками.
Его подняли на борт облачного парусника.
-Эге-гей! - закричал Джейми, и радостно замахал тем, кого оставил на земле.
Ветер украл слова, мальчик так и не расслышал: "Возвращайся... когда-нибудь!"
Весна наполнила паруса бригантины. Джейми превратился в Джеймсона, возмужал, и вытянулся вдоль, подперев шириной плечей небосвод. День за днем он мешал небо и море, толок сегодняшнее и грядущее, ради тех, кто смотрит на небо и говорит себе: "Я тоже хочу быть таким же легким, чтобы ветер нес меня за горизонт!", но так никогда и не вырывают себя с корнем из податливой на авантюры земли.
- Джеймсон, подойди ко мне! - позвал седой капитан. - Ты променял прошлое на будущее, и никто из моих ребят не хмелеет от свободы быстрее тебя... Я стар, мне пора на берег. Пусть бригантина станет твоей.
Они обнялись. Старый капитан сошел на землю в первом же порту. Джеймсону снова не досталось прощальных слов, на которые так падки хищные ветра.
Холодные звезды сыпались за ворот его бушлата. Солнечный свет захлестывал палубу. Джеймсон уверенной рукой крутил рулевое колесо своей судьбы. Он побывал в Европе и Азии, обогнул земной шар, и однажды утром протрубил в Горн на потеху своей команде.
- Гууу-у!.. - прогудел мыс каменной глоткой.
- У-эй! - отозвался издали девичий голос.
Джейсон покраснел, когда боцман ударил его по плечу и сказал:
- Кэп, кажется, тебя кто-то зовет!
Ее руки были разрисованы синими узорами, за длинными волосами пряталось солнце, а вода под ее стопами расходилась волнами цунами.
- Спускайся, - сказала она Джеймсону, и он впервые покинул облачный корабль.
Он не знал как назвать ее, а она промолчала свое имя, обманув любопытный ветер.
- Я буду звать тебя девой, - слова Джеймсона поцеловали ее сомкнутые губы.
Она засмеялась, его признание соскользнуло, так и не прилипнув к ней ни прозвищем, ни именем.
Джеймсон так желал ее, что сгоряча пообещал ей то, что давно ему не принадлежало.
- Нет, мой милый, - сказала дева, показав ему лишь половину себя, - я не верю тебе. Одним утром ты умчишься, и оставишь меня одну в океане.
- Ни за что! - его поцелуи впитали соль ее воды.
- Так будет...
Она уступила.
Солнце взошло с четырех сторон, когда сбылось то, во что не верил мужчина. Камень лег ему на сердце, и вонзился в мерный стук ястребом, расклевав до крови. Джеймсон даже не успел осознать, что с ним произошло, как его возлюбленная открыла глаза.
- Ты уходишь.
- Я не хочу...
- Но иначе не можешь...
- Твои глаза такие зеленые - вспоминая их, я всегда буду молодым.
- А твои - серые. Как небо, которое зовет тебя по далекому имени.
- Я не хочу тебя покидать...
Дева с синими узорами на руках прижалась к Джеймсону, а потом оттолкнула его, чтобы он не смог передумать быть счастливым.
Джеймсон замер возле трапа и обернулся:
- Я хочу твои слова для себя!
Она отдала ему их на расстоянии вытянутой руки.
- Ты свободен... вернуться...
- Ууу! - пролаял голодный ветер, и в отместку поторопился наполнить паруса бригантины, чтобы побыстрее разлучить Джеймсона с любимой.
Дева улыбалась - она знала, что скоро уйти - значит, скорее вернуться.
