"Пора ставить чайник" - подумала Эльвира, закрывая папку со статьями, которые редактировала с самого утра без перерывов. Было еще половина первого, но девчонки уже потянулись в ее кабинет с коробочками и пакетами, в которых принесли свои скромные обеды в редакцию. По какой такой традиции, но вот уже много лет они обедают и пьют чай только в кабинете Эльвиры, храня свои припасы здесь же в ее шкафу рядом с пыльными папками и подшивками журналов. На ее ворчание о том, что здесь, дескать, медом не намазано, только посмеивались, не прекращая бегать ставить чайник именно к ней.
Девчонкам Эльвиркиным было всем под сорок и больше, но так уж повелось в этой редакции всех женщин, а их было большинство, называли девочками или девчонками. На обед собирались пятеро подруг и проводили свой перерыв за сплетнями, разговорами о ценах на базаре и жалобами на жизнь бабскую, не забывая заваривать чай с молоком и поглощать его чайниками.
Старый электрический чайник, блестя алюминиевыми надраеными боками, забулькал кипятком, дав команду обедать. Ирина, редактор технических статей, выложила на тарелку большой кусок мясного пирога со словами: "У Надюшки нашей был день рождения вчера. Напекли-нажарили всякой всячины столько, что на неделю можно забыть о готовке. Девочки, угощайтесь!".
- Сколько ей стукнуло? - спросила Зухра, редактор каракалпакских текстов, полная восточная дама, с удовольствием откусывая от пирога. Ей было глубоко наплевать на возраст сестры Ирки, но приличия требовали быть вежливой, поэтому она задала вопрос автоматически. Пережевывая кусок, сама думала о том, что сегодня будет готовить на ужин, - мясо кончилось, масла тоже совсем мало осталось, а до зарплаты еще неделя... И Гайрат не скоро получку принесет, если, конечно, по дороге домой не пропьет половину. Сделать кавардак без мяса? Или бешбармак? Орать же будет проклятый, что постная еда опять. Как же все надоело!
- Уже сорок, - Ирина закатила глаза, что означало, что это очень много.
- Какие подарки были? - это уже Света-корректор, - немолодая, любопытная красавица, обожающая яркую одежду и пластмассовую бижутерию. Несмотря на свои сорок с хвостиком не оставляла дома пылиться свою девичью мечту выйти замуж за состоятельного мужчину, а каждое утро доставала из сундука, где хранилось приданое, и тащила с собой на работу. Никак не могла понять, где ее любовь потерялась, почему до сих пор не нашла дорогу в их редакцию научного журнала? Лет двадцать назад ей казалось, что ученые должны быть состоятельными, поэтому она и пришла сюда работать, но времена изменились, и богатых профессоров, подъезжающих к подъезду редакции на черных "Волгах", не осталось. Повымерли все что ли? По кабинетам бегали со статьями молодые аспиранты, туфли которых безмолвно молили о починке, но они не интересовали Свету-невесту, как и их мало интересовала ярко накрашенная тетка, неприязненно смотревшая на них и их обувку.
- Ой, девочки, я ж забыла вам сказать, что моей Надюшке муж подарил! - Ирина соскочила со стула и затараторила так быстро, как будто только и ждала этого вопроса, заранее подготовив ответ. - Вот такую охапку бордовых роз! Голландских, на длинной ножке, бутоны едва раскрылись... - И почти упала на стул, расставив широко руки, показывая какой был огромный букет.
Женщины зацокали языками и заахали, засыпав Ирину вопросами. А она рассказывала, как муж сестры пришел с работы с розами, как дарил их, как они подрезали стебли и ставили их в вазы по всей квартире, с удовольствием описывя чуть ли не каждый цветок.
"Вот на мою свадьбу закажу белые розы, и не сорок, а сто или еще больше, чтобы стояли везде на столах и украшали зал. - мечтала уже Светка. - А в руках будет букетик розовых роз. Брошу их через голову, как в американских фильмах невесты небрежно кидают девушкам-подружкам, и уеду с женихом на "Чайке" в путешествие".
"Я не знаю, что на ужин варить, а эти про розы болтают, как будто их можно на дастархан положить. Странные они иногда бывают, эти незамужние" - вздохнула Зухра.
- А роз, наверное, было сорок штук. - подытожила длинный и подробный рассказ Эльвира.
- Ой, а ты как узнала? - несмотря на высшее образование, Ирина не отличалась особой догадливостью.
- Мысли твои прочитала, - улыбнулась Эльвира и принялась отщипывать от своего пирога маленькие кусочки, отправляя их в рот. Вкуса не чувствовала. Горечь, поднявшаяся откуда-то из души, отравила весь рот, убив вкус еды и вкус к жизни в один миг.
Никогда ей муж не дарил розы; только гвоздики на Восьмое марта, завернутые в прозрачную пленку и украшенные папоротником и всякой другой декоративной травой, чтобы выглядели приличнее. Как-то она, выпив пару бокалов вина на праздник, размечталась за столом о розах и получила резкий ответ: "Какие розы в марте? И зачем они тебе? Завянут на второй день, а гвоздики стоят не одну неделю и свежие". Что можно было ответить ему на такой трезвый и разумный довод? Что он не романтик? А что толку говорить расчетливому реалисту, что он не романтик? Промолчала, но осадок остался от такой отповеди. В следующем году, получая хиленький букетик неизменных красных гвоздик, постаралась сделать счастливое лицо, хотя очень хотелось этими самыми гвоздиками мужа по щекам отхлестать. Сама же испугалась своего дикого желания и побежала на кухню, спрятав побледневшее и исказившееся от злости лицо в букете. После этого случая, хотя муж ничего не заметил, стала следить за своими эмоциями и словами, чтобы ненароком не ляпнуть лишнего и обидного. А розы хотелось... Именно такие, как Ирка описала - бордовые, на длинных стеблях, едва раскрывшиеся бутоны которых обволакивают тебя таким нежным и чувственным ароматом, что никакие духи, даже купленные в магазине за половину зарплаты, не сравнятся с этим чудным запахом.
- Ира, ну ты такая простая! Сорок роз на сорок лет - догадаться же просто! Счастливая у тебя сестра. Такого мужа себе отхватила. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Слушай, а где он голландские розы достал зимой? У нас отродясь, кроме гвоздик, ничего в цветочных не найдешь после октября, как хризантемы отцветут. - Спросила Гульчехра, второй корректор, худая высокая женщина с нездоровым румянцем на щеках. Ей было очень интересно узнать, где можно в Нукусе в январе найти свежие розы, да еще сорок штук, да еще купить их. "Это же сколько денжищ! - размышляля она. - Наверное, если даже три мои зарплаты собрать, все равно не хватит на такие розы. Что-то не замечала раньше, чтобы сестра Ирки Надька была богатой, - сколько раз ее видела, столько раз отмечала про себя, что одета та чересчур скромно - поношенное пальто, сапоги, потерявшие в нукусской грязи и пыли цвет и форму, платок "паутинка". И вот такой замухрышке сорок роз? Или муж у нее ворует, или бизнесом занялся, или Надька на панель пошла". От последнего предположения Гульчехра поперхнулась чаем, еле сдерживая подступивший к горлу смех. "Вот ведь додумалась, Шерлок Холмс в юбке! И придет же такое в голову больную. Больную... И как им сказать, что у меня туберкулез нашли, чтобы не разбежались как тараканы от меня? Лечиться нужно, а на что? Эх, мне бы те деньги, что Надькин муж на розы потратил... Ему - пшик, а мне здоровье!".
Эльвира заметила, что в кабинете наступила непривычная для обеденного времени тишина. Так и просидели остаток перерыва не разговаривая, если не считать за слова красноречивые вздохи, которые издавала то одна, то другая, погруженные в свои думы. И только Ирина лукаво улыбалась, украдкой поглядывая на коллег, не замечавших ни ее взглядов, ни ее улыбки, ни того, что уже было время расходиться по норкам для чтения бесконечных научных статей бесконечного потока ученых...
Вечером Ирина позвонила сестре и рассказала, как она разыграла подруг с сорока розами.
- Поверили, все до одной поверили, что твой дурак тебе сорок роз на день рождения вчера подарил! Пусть теперь обзавидуются! Спать же не будут всю ночь, а завтра весь город только про это и будет болтать, - смеялась она.
- Ну зачем ты наврала, Ирка? Когда мне мой Семен розы дарил? Он за всю жизнь однажды спьяну каллы на площади нарвал, потом подметал вокруг вытрезвителя неделю. - Не разделяла веселье сестренки Надя. - И потом, кто-нибудь вдруг спросит его про розы? Он решит, что у меня любовник есть, который мне цветы дарит, и тогда - прощай покой. Будет мозги мне каждую ночь крутить и под кроватью обыск устраивать. Зачем ты кашу заварила?
- Но роз-то нет! Скажи ему, если что, я пошутила.
- Роз нет, а разговоры есть. Вчера, пока мы пироги пекли, он назюкался и на бровях пополз в спальню, помнишь? А сегодня мне говорит, что мы его к столу не позвали, пирога не захотели ему дать. А ты говоришь сорок роз... Он меня даже не поздравил с сороковым днем рождения. - Женщина положила трубку, позабыв попрощаться с сестренкой. Накатила вчерашняя обида на мужа, и говорить больше не давали слезы, душившие ее.
Открывая дверь, Надя отметила про себя, что сегодня Семен пришел рано. В животе похолодело от страха, что уже дошли сплетни про сорок роз до него, и он спешит разобраться с ней... На пороге стоял муж с букетом гвоздик и бумажным свертком, перевязанным красной ленточкой, в руках и широко улыбался: "С днем рождения, родная!".