Леха куда-то мчался. Вооруженные мечами и топорами люди в черных балахонах наступали на пятки. Беглец пытался спрятаться в придорожных кустах и заплывших стрелковых ячейках, но всякий раз преследователи нападали на след жертвы, и следопыт вновь ударялся в бега. Казалось, его вот-вот схватят гонители. Силы покидали великого герцога. Руки и ноги не слушались. Он увязал в страхе, холоде и тьме как оса в сиропе. Голова раскалывалась, в горле пересохло. Алексей не сдавался, но вскоре окончательно ослабел и... проснулся.
Долго не мог прийти в себя, гнал прочь надоедливый ночной кошмар, и все же вздохнул с облегчением. Это всего лишь сон. Голова и вправду безбожно трещала. Должно быть, выпил какую-то гадость накануне. Ах, да! Братство Двух молний! Магистр Гвинедер опоил мерзопакостным вином. Наверняка подсыпал какую-то дрянь согласно средневековым традициям.
Копарь лежал неподвижно и боялся открыть глаза. Меньше всего хотелось увидеть братьев или вооруженную до зубов охрану, Туна и вонючую камеру Гнилой башни. Нет, он не в темнице. Валяется в мягкой постели. Белье чистое, нежное как шелк, словно кожа любимой женщины. И, странное дело, не кусаются клопы как в ночлежке Бервиса. Где же он?
