Аннотация: Старый, неотредактированный рассказ из жизни скинхэдов.
Тем, кто любит и сражается. . .
История, которую я хочу вам рассказать, произошла в незабвенное время, когда национальное движение в России было на подъеме, и никто не мог и помыслить о грядущих испытаниях на верность долгу. Впереди была вторая Чеченская кампания и антиэкстремистская борьба президента и Думы. Но тогда будущее виделось в розовых тонах. Впрочем, это вообще великая удача молодежи...Я тогда был рядовым национал - патриотом, еще только начинал пописывать статейки и стишки, которые редко где публиковались, прежде всего - из - за своей корявости. Однако вышло так, что из - за одного стихотворения я стал свидетелем незабываемых событий, а хорошо ли это было, или плохо - судить не мне.
Итак, осенним утром я сидел за столом и под запилы "Мановара" пытался хоть что - то из себя выдавить в плане стихов. Вообще, целую неделю стихи упорно не шли - даже идеологическая поэмища "Чингиз - хан" была отложена в сторону. Я провел в немыслимых потугах около часа, когда раздался громкий звонок в дверь. Ко мне в гости приперся Варяг!
Нет, не тот варяг, который в рогатом шлеме и с секирой гуляет по страницам исторической литературы, а местный скинхэд Варяг, славившийся своей безбашен - ностью, непредсказуемостью и своеобразным чувством юмора. С порога он заорал так, что в окнах зазвенели стекла, в подъезде прошло эхо, а рукопись "Чингиз - Хана" упала со стола:
- Не представляю! - храбро отозвался я, борясь с искушением стукнуть его дверью по носу - Ничего не представляю! Но ты бы хоть предупреждал...Какого хрена ты приперся? !
- Стишки кропаешь? Пиита ты наш многославный и наинехреновейший! А я к тебе затем и пришел. Бросай все - в Питере будет акция, ну - черным "люли" вешать будут. Нам день остался на сборы!
- А я тут причем? Ты и поезжай, потом расскажешь...
- КАКОЕ ПОТОМ? ! ! Ты чего? Я же главного еще не сказал - погром будет после концерта одного. Ну, разогрев скинам, чтобы после сильнее долбили. А в конце концерта будет полчаса на сборы и на - тут он с самодовольным и очень глупым видом поднял палец - на выступления всех желающих. Так ты там как чего - нибудь ораторски расскажешь, и сразу все скажут - ну, блин, Масселл дает!
Я сразу разгадал хитроумный план Варяга. Он уже давненько носился то с одной, то с другой питерской скин - группировкой, и все было бы хорошо, не ощущай он в присутствии соратников свою провинциальность. Ему все время казалось, что питерские скины относятся к нему со снисхождением - ну деревенщина, из заштатных Боровичей, что с него взять? Другое дело, если он, Варяг, окажется другом кого - нибудь этакого...И на эту роль сей хитроумный молодец избрал меня. Он целый месяц без моего ведома рассказывал всему Питеру, какой у него крутой друг, настоящий НС - идеолог, и вот теперь время пришло - после моего выступления все должны будут говорить: "Это тот самый Варяг, друг Масселла! "
Я себя великим вовсе не чувствовал, в Питере таких "идеологов" и поэтов пруд пруди, но Варяг так горячо призывал меня "свершить" и "поразить всех ораторски", что сумел - таки заразить меня жаждой приключений. Короче говоря, утром следующего дня мы уже были на вокзале в Санкт - Петербурге.
************************************
После бессонной ночи я надеялся хотя бы причесаться перед встречей с теми, кого мне по милости Варяга пришлось бы "поражать ораторски". Не вышло. Варяг уже чуть не силком тянул меня к приближающимся фигурам.
Встречающих было трое. Первым шел здоровенный скин Тор - воплощение страхов басурмана. Вида одних его ботинищ хватило бы для того, чтобы обратить в бегство всю батыеву орду! Шедший рядом с ним Аллигатор стоил своего соратника - мускулистые руки были выше локтей, скрытых рукавами, покрыты НС - татуировками, от кельтских крестов и бульдога до какого - то скандинавского орнамента. Надо сказать, что на их фоне Варяг, суетливо и самозабвенно тараторящий, выглядел достаточно смешно, и дело тут не в провинциальности...
Но тогда я об этом просто не думал. Мой взгляд был прикован к третьему, вернее, третьей - девушке, шедшей чуть позади скинов. Вообразите себе очень красивую, завора - живающе красивую девушку, причем красивую своеобразной, гордой красотой, наво - дящей на мысли о фиордах Скандинавии, с волной светлых волос, одетую подчеркнуто небрежно, в косуху и затертые джинсы, но от этого еще более милую, как бы говорящую: "Мне не до тряпок, поважнее дела есть! ".
Однако полюбоваться ею мне так и не дали. Тор и Аллигатор поприветствовали нас и сразу завели разговор обо...мне. Пришлось по ходу соображать, что обо мне нагородил им Варяг и соответственно отвечать. Наконец, я задал вопрос и сам:
- А почему сегодня басурман бить решили?
Лицо Тора стало каменным:
- Они наших трех бойцов сдали. "Серым". А перед этим сами же их и встретили.
- А что ж скины? !
- А много, мать их так, погеройствуешь, когда чурок десяток с железом, а наших - трое? Двоих вообще сразу, без предупреждения...Третий нож схватил - ну, одного порезал, да черные навалились - и наших же в милицию сдали - мол, фашики первые напали! Ну ничего - хачей мы этих знаем, они всегда толпой ходят, после сейшна их и всретим.
- Стрелу забили?
- С козлами такими стрелы забивать? ! Да они сразу в мусарню побегут - опять злые фаши их обидели! Так что накроем - и без проблем. Не поймут с синяками - концы в воду. Чу - рочьи. Отрезанные, ха - ха - ха! Да ты же сам на сейшене, Варяг говорил, выступаешь? Сей - час - то можешь прочитать что - нибудь?
Что бы мне удержаться и просто рассказать стих? Однако близость понравившейся мне девушки, а главное - то, что благодаря Варягу они заранее меня начали уважать, я повернулся к красавице, молча шедшей рядом, и весело сказал:
- Оно, конечно, прочитать можно...Про любовь, например? Вот если красна девица меня поцелует, то прочитаю про любовь стих!
В ответ - молчание. Я сказал новую глупость:
- Что, парень у ненаглядной есть?
Она кивнула головой:
- Есть.
Тор тронул меня за плечо:
- Забита она уже, Масселл. Расскажи, лучше, правда стих - про Суворова там, или про викингов!
Стараясь не глядеть в сторону злополучной красавицы, я торжественно начал:
Снова вьются орлы над полями,
Где кровавые битвы шумят.
Снова бьется насмерть с врагами
Сын снегов и просторов - Солдат...
Такими темпами мы и добрались до места сбора скинов. По пути я активно кидал взгляды то на Варяга, строящего непонятные рожи и раздувающегося от гордости за мои стихи, то на спутницу. Она так ни разу и не посмотрела на меня.
Только перед самым концом пути я обратился к ней еще раз:
- Хоть зовут - то как, молчунья?
- Марина! - Резко бросила она. Но тут немного смягчилась и ответила уже спокойно: Валькирия.
***************************************
Вопреки моим ожиданиям, клуб, где был сейшн, мало отличался от того, что стоял на окраине моего родного города. Видимо, так везде - скинов и блэкеров всегда выпро - важивают "куда подальше", расчищая место всяким там реперам и панкам.
Народу было много. Дело в том, что на сцене играли не "Коловрат" или кто еще такого рода, а новые проэкты скинов этого же района. Поддержать своих явились все. Названий групп я не запомнил, но драйв был неплохим. Варяг даже принялся размахивать в воздухе рукой и "подпевать" группам(не зная слов...)Меня же более интересовало то, как я выступлю. Одно дело - музыка, а другое дело - стихи.
Наконец пришел и мой час, и оказалось, что по милости Варяга, всем раздававшего адрес моего сайта, все уже ждут меня. Поднявшись на сцену, я обратился к еще не остывшей толпе с извечными "пламенными призывами", а затем прочитал сейчас уже известную трилогию "Рождение Руси". Тогда языческая тема казалась новой и необычной. Все мои призывы упали на хорошую почву - ведь впереди моих слушателей ждал настоящий бой с пресловутыми басурманами. Все было бы хорошо...
...Если бы я не углядел со своей "трибуны" Марину. Она стояла у стены, а рядом, положив руку ей на плечо, стоял парень. Вроде бы не скин - так, обычный металлер. И как - то особенно снисходительно, по - хозяйски, разглядывал он и зал, и скинов, и меня на сцене... "Ну - ну, что еще выкинете? " - так мог бы господин смотреть на ужимки шута. Я секунду передохнул - и заявил:
- Последнее стихотворение посвящаю Маришеньке - Валькирии! "Россия и ты"!
Я не умею чувства держать,
Поэтому я говорю:
Россия и ты - все, что мне нужно,
Я вас обоих люблю!
Ты средь других не меньше прекрасна,
Чем наша страна на земле,
Я очень люблю Россию свою,
И так же предан тебе.
И если враг в наши земли придет,
Чтобы обидеть тебя -
Я честно исполню священный долг -
И в этом судьба моя!
Моя жизнь возможна только тогда,
Пока вы есть на земле,
И с равной любовью могу я сказать -
"Слава России - и Слава Тебе! "
Весь этот бред я сочинял по ходу дела. Однако в завершении сего идиотизма скины аплодировали и орали не меньше, чем после "Рождения Руси". Я снова нашел глазами Марину.
Марина смеялась. Она буквально чуть не падала от смеха на пол, держась за своего "обнимальщика". У того на лице читалось удивление, смешанное чуть ли не с обидой. "Что, получил? Не все тебя Марине слушать! " - Мстительно подумал я. Конечно, окажись на моем месте кто - либо другой, можно было бы ожидать драки, но Варяг так настойчиво всех убеждал в моей "крутости", что Маринин парень решил просто не связываться.
Долго ли, коротко, но наша толпа вывалилась из клуба и группами по пять человек отправилась к месту "побоища".
Басурман мы нашли быстро. Их было меньше, чем ожидалось, всего семеро. Они шли по улице большой "стенкой", и обойти их было просто невозможно. Они явно искали драки. Ну хорошо, они ее и найдут. Конечно, двадцать скинов против семи хачей - это нечестно, но какая честность может быть с теми, кто сам презирает честь, кто сначала избил, а потом обманом посадил в камеру трех парней? Тоже, кстати, задавив их числом. Так что мы им просто воздадим по заслугам! Мудрено ли, что я не остался в стороне от драки?
Хачи были пьяными, они не смотрели по сторонам. Тор, дождавшийся нужного момента, шепнул Аллигатору:
- Погнали наши городских?
- По полям, поближе к речке! - ответил тот. Тогда Тор выпрямился во весь рост, обернулся к остальным и крикнул:
- Хэ - эй!
- ВАЙТ ПАУЭР! ! ! ! !
Чертей сразу опрокинули и растащили по сторонам. Двух просто напросто повалили на землю и пинали ногами. Один из сбитых, совсем озверев, попытался достать нож, но кто - то двинул его ногой по роже, и секундой позже хач выплюнул два зуба. Ка - залось, что он вообще потерял сознание. Однако дождавшись, когда скины более менее переключатся на других, он с неожиданной быстротой дернулся, схватил ножик, откинул лезвие, что - то прошипев окровавленным ртом. Так вышло, что именно я попался ему на глаза.
Хач кинулся ко мне. Нельзя сказать, что я профессиональный боец. Несколько уроков карате и полузабытая русская борьба - все, что я мог ему противопоставить. Но хач был безумен от боли и позора, а потому действовал прямолинейно, как носорог или кабан. Я, ничего не соображая от неожиданности, присел - и двумя руками ударил его снизу под ребра. Хач задохнулся, и в тот же миг рядом появился Варяг, ко всем своим недостаткам имевший одно немаловажное достоинство - он был предан друзьям. Кроме того, он считал себя ответственным за мой приезд в Питер, и не мог позволить себе, чтобы со мной что - то произошло. Одним словом, он просто подскочил к басурманину и по причине незнания каких - либо особых приемов просто треснул того с размаху в ухо. Обалдевший хач стал медленно поворачиваться к Варягу, и тут я схватил его за руку, дернул, поворачивая еще быстрее, и вывихнул ему плечо. Хач отрубился.
С другими тоже было все готово. Более - менее был в себе только главный "басмач" - Тор держал его за вывернутую руку и ровным голосом объяснял:
- Ментам скажешь - просто скины. Если укажешь конкретно на нас - в следующий раз тебя найдут в подвале. Отрежем все, что можно отрезать. Понял, с - сука?
Тот только кивал головой.
Все было кончено. Мы разбежались по квартирам, а я, вместе с Варягом ночевавший у Тора, захватил с собою нож, выпавший из вывихнутой руки "моего" хача.
Проходя мимо Марины, стоявшей со своим парнем (почему он не бил с нами хачей? ), я бросил нож к ее ногам:
- Держи, Валькирия! Тебе посвящаю сей подвиг, о Лебяжьебелая!
Ни она, ни ее парень ничего не сказали.
Вышло так, что последний участок пути до квартиры Тора мы преодолели в пятером:Я, Тор, Варяг, Аллигатор и Марина. Куда тогда делся ее ухажер, я не видел. Когда Аллигатор и Валькирия стали прощаться с нами, я подошел к ней и тихо сказал:
- В гости можно придти? Завтра, например?
- Зачем?
- А хоть позвонить можно?
- Зачем? Не надо...
Удивительно! Скины, здоровенные парни, не раз бывавшие на волосок от смерти, видели во мне пропагандиста, оратора, поэта. А она видела во мне всего лишь привязавшегося к ней позера, который, разумеется, ни в какое сравнение не шел с ее Ромой(так звали ее парня).
*************************************************
Когда наутро я спросил у Тора телефон Марины, он его дал, но перед этим покачал головой:
- Зря, Масселл, надеешься. У нее парень законный, уже два года с Ромой они ходят. И при том - не люблю я этого, ну что ж! - богатый он, как жид. Ну вроде нас поддерживает, идею понимает...
Тор ушел на работу, а я спровадил Варяга гулять и набрал Маринин номер. Гудки...
- Алло!
- Здравия, Маришенька! Это Масселл.
В ответ - молчание...
- Что, и поговорить не хочешь?
Лучше бы я этого не говорил! Маришенька не выдержала:
- Ну ты и придурок! Чего ты привязался - то ко мне? Делать больше нечего? Думаешь, стихи пишешь, так все - самый крутой? ! Так ты еще и меня позорить будешь? Учти - еще позвонишь - не я с тобой говорить буду! Понял? Все! . .
В трубке звучали гудки, а я все не мог ее повесить. Я стоял у телефона, и до меня доходило, насколько я глупо выглядел вчера! Боже мой, куда там, на хрен, до меня Варягу? ! Какой я, все - таки, дурак...Понтовался на сцене, изображал из себя револю - ционера! А выходка с ножом? Уходить нужно было тогда, пока "серые" не накрыли, а Масселл в рыцаря играет. Наверное, все скины теперь будут надо мною смеяться...
И зачем я привязался к Марине? Это же не любовь! Это так просто - захотелось понравиться красивой девушке. У нее есть любимый человек, у них настоящая любовь, а я тут причем? ! Не надо было мне лезть к ней...
На этом история могла бы и закончиться, оставив после себя мораль:не лезь не в свое дело и т. д. Но главное было впереди.
Варяг целыми днями носился по Питеру, скупая музыку и атрибутику, Тор работал, а я...А мне было просто стыдно встретить хоть одного скина. Поэтому я выходил из квартиры только по необходимости, а остальное время читал книги из большой библиотеки, собранной Тором и его родителями. После осознания своего позора я вообще подумывал бросить поэзию, если не национализм вообще.
Итак, поздно вечером, когда Тор с Варягом ушли на сейшен, я снова сидел и читал. Неожиданно раздались тревожные звонки в дверь. Три, четыре, пять...Кто - то давил раз за разом на звонок в слепой надежде, что дверь откроют. Я подошел к двери и открыл ее. За дверью стояла Марина.
Я сразу заметил, что она бледна, хотя ничем больше она не выдавала того, что с нею что - то случилось. То же гордое лицо, тот же решительный взгляд. . Она резко спросила:
- Ты, Масселл, один?
Я кивнул. То, что потом случилось, я просто не мог ожидать...
Наша гордая Валькирия расплакалась, бросилась ко мне, обняла, прижалась лицом к груди и так застыла, содрогаясь от рыданий. Моей сообразительности хватило только на то, чтобы захлопнуть дверь и посадить ее в кресло. От былой Марины не осталось и следа, она дрожала и плакала, размазывая слезы по лицу. Уж не помню, что я тогда ей говорил, но кое - как я сумел ее успокоить, и она, собравшись с духом, рассказала мне о происшедшем:
- Мы с Ромой собирались сегодня на сейшен. Чаще мы ездим в метро, но в этот раз решили пройтись. Мы опаздывали, ну он и предложил сократить путь через какие - то подворотни. И, короче...Мы там двух чеченов встретили. Один их главный, а второй - из тех, что тогда нам не попались. Наверное, они нас специально выследили. Ну, у них ножи - так мы - то вдвоем, может быть, и отбились бы. И тут Рома...(она снова заплакала, но теперь остановила слезы сама)Он...В общем, я смотрю на него, а он пятится, коленки у него трясутся, едва не плачет, и повторяет, как попугай: "Нет...Не надо...Нет...Не надо..."Тут главный чечен к нему подошел, и говорит:
- Лыжы батынкы, свыныа!
Так Рома на колени бух - прямо в грязь, земля вся рыхлая, глинистая - наклонился и начал сапоги хачу вылизывать! (Марина задохнулась, секунд пять помолчала)Лижет, лижет...Я просто окаменела. Главный хач к второму повернулся и говорит что - то по - своему, мо кто свинья - с тем и обращаются, как со свиньей. А потом еще что - то говорит, на меня кивает. Тот заржал, гад, и ко мне. Я отскочила, да главный схватил и обратно толкнул. Второй хачь меня сзади схватил, начал куртку рвать(тут я только заметил, что она в одной футболке). И ловкий он, мне никак его было не ударить. А Рома перед главным чуркой как только не унижался...Ну я кое - как огляделась, и вижу - из стены там какая - то железка торчит. Ну я вроде как сопротивляюсь хачу, деркаюсь, а на самом деле его к железке подталкиваю. И вот рядом с ней я прекратила его дергать. Он решил, что сдалась, хватку ослабил - я его спиной о железку и приложила - у него только пена красная на губах пошла. Там закоулок глухой, кричи - не кричи, никто не поможет.
Я нож у того из кармана рванула и к главному. Тот повернулся, не успел сообразить - я его ножом по руке - он ее вперед вытянул. Ну хач заорал, а я его еще раз ударила. Он начал падать, а я побежала оттуда...К тебе(так и сказала - не к Тору, а именно ко мне)...
Она замолчала. Я был потрясен выдержкой и храбростью совсем еще девочки, которая темной, мрачной осенней ночью повела себя куда достойнее, чем ее защитник, которая расправилась с двумя дикарями, ненавидевшими ее. А ведь Рома наверняка врал ей, что никогда ее не бросит, и даже наверное "защищал" ее от тех, кого был сильнее. А пришла настоящая беда - и он оказался обычным подлецом и трусом. Да, мне самому случалось бегать от более сильных врагов, но никогда я перед ними не унижался. А он унизил не только себя, но и ту, что любила его, верила, надеялась...
Неожиданно Марина посмотрела мне в лицо и почти прошептала:
- Илья, я тебе все еще...нравлюсь?
Что и как тут сказать. Нет, тут дело не во мне, просто потеряв любовь к человеку, кото - рый предал ее, она нуждалось в человеке, которому она могла высказать все, что было у нее в душе, в человеке, который не будет смеяться над нею за ее спиной. Мне она верила. Мог ли я ее обмануть? Но с другой стороны - я ее не люблю, я уже давно это понял. Поэтому я сказал так:
- Нравишься, Мариша. Очень нравишься. Я верю, что однажды ты еще встретишь чело - века, который будет достоин твоей любви. Я же всегда готовь тебе помочь. Что бы у тебя ни случилось, ты можешь ко мне придти и рассказать. Я пойму.
Она тоже поняла. Мы не были созданы любить друг друга, но мы стали настоящими друзьями. А это тоже очень важно.
Она сидела вместе со мною всю эту ночь. Под утро она заснула, и во сне стала еще красивее. Я тихо вышел из комнаты, в тайне надеясь, что сон хоть немного залечит глубокие раны в ее душе.
Варяг с Тором тоже ночевали на чьей - то квартире, так что никто не узнал о том, что Марина ночевала в нашей квартире. Утром я проводил ее домой. Она была очень грустной, но чувствовала мою поддержку, и потому преодолевала груз, давивший на сердце.
Неделю спустя того главного хача нашли с разбитой головой и сломанными руками. Виновных так и не нашли, и как всегда, вину свалили на вездесущих фашистов. И я бы не сказал, что так уж безосновательно.
***********************************************
Когда мы ехали из Питера домой, Варяг подмигнул мне и заявил:
- А ты, Масселл, молодец! Пока мы на сейшене, ты Маришку под мышку - и на всю ночь... Не делай удивленные глаза, я тогда раньше Тора домой шел и тебя с ней увидел. А потом она на тебя так смотрела!
Я покачал головой:
- Ну ты и дурак, батенька...
Через полгода я снова приехал в Питер, уже по своим делам. В свободное время я зашел и на точку сбора наших скинов. Мариша тоже там была, и рядом с нею стоял высокий молодой человек, одетый в форму РНЕ, выглядевший в ней не хуже солдата Президентской Гвардии. С Мариной мы говорили спокойно, просто как знакомые. Но чуть позже, когда я собирался уходить, она подошла ко мне и шепнула:
- Спасибо.
Ее рука была твердой и холодной, она вновь была дисциплинированной и решительной. Только легкая улыбка напоминала мне о той ее стороне, которую я увидел той осенней ночью. Тогда я понял многое. И я ответил:
- Тебе спасибо.
Наверное, она поняла, что я хотел этим сказать...
Раньше у воинов Средних веков была не просто любимая, которая могла стать женою героя, но была еще и Прекрасная Дама, Валькирия, которой воины посвящали свои подвиги, даже и не надеясь обрести любовь.
Не знаю уж, как там будет у меня с женой, не знаю, достоин ли я имени воина, но вот одно я знаю точно.