Аннотация: А что, если... размышление на тему способностей Шельмы
И познаете истину, и истина сделает вассвободными
Евангелие от Иоанна, 8, 32
Между Разумом и Сердцем
Стройная женская ножка легко оттолкнулась от бортика бассейна и непринужденно легла на гладкую поверхность надувного матраса. Руки неторопливо поправили соломенную шляпку на гриве из рыже-каштановых волос, прорезаемых прядью цвета белого жемчуга, защитили глаза солнечными очками и спокойно легли вдоль спортивного тела. Высокая грудь приподнялась в расслабленном вдохе: надувной матрас оказался в центре бассейна, и девушка довольно улыбнулась.
Что она делала? Просто наслаждалась жизнью: загорала и мечтала. Это был заслуженный отдых после очередной яростной и вряд ли окончательной стычки с Апокалипсисом. Ее тело было расслаблено, а мысли находились в приятном беспорядке. Жар солнца ласково касался ее кожи... блаженство!
Стоит ли объяснять, кто она? Нет. Одна фраза, и все становится ясно: белая прядь.
Да, это, безусловно, была Шельма.
Абстрагировавшись от всех забот, она решилась посвятить себе несколько часов. Благо на улице стояла прекрасная погода, и теперь Мари лежала на надувном матрасе в центре бассейна, наслаждаясь каждой минутой...
...Без перчаток.
А почему бы и нет? В особняке все знают о моем даре... о моем проклятии. Никто не подумает дотронуться до меня, если только Гамбит не сойдет с ума окончательно... хотя, после нашего последнего "поцелуя", кажется, он немного остепенился... обидно... Но разве можно что-то поделать? Можно? Наверное... скорее всего... нужно верить! Да, верить! Ведь Зверь какое-то время занимался этим вопросом. Не могут же его постоянно преследовать неудачи! Нет, когда-то должно повезти... обязательно... Хм, интересно, как бы отреагировал Реми, если бы я смогла его коснуться... или кого-нибудь еще... всех... если бы не имела этого дара...
Занятая такими мыслями Мари, улыбаясь, проводила эти минуты. Погрузившись в себя, она задремала и не заметила, что вода в бассейне пришла в еле ощутимое движение. Она не слышала ни тихого всплеска, ни приглушенного смешка. А зря...
--
Попалась, chere!!! - заорал рядом чей-то голос, и Шельма почувствовала, как матрас уходит из-под нее.
Испуганно закричав, она приподнялась на руках, пытаясь сохранить равновесие. Шляпка и очки слетели с ее головы, и тут же в глаза ударили ослепляющие солнечные лучи, а уши явственно различили заразительный смех. В следующее мгновение матрас перевернулся.
Руки девушки метнулись вверх, ища спасительную опору. Ладони почувствовали обжигающее прикосновение к сильному телу, и тут же перед глазами поплыли странные образы: Белладонна, Кандра, Гроза и еще множество незнакомых, но одинаково красивых лиц...
Раздался стон, и что-то потянуло Мари в воду.
--
Реми?.. - голос прозвучал как-то глухо и незнакомо.
Вздрогнув, Шельма разжала руки и увидела, как тело Гамбита медленно опускается на дно бассейна. В отчаянии она облокотилась на матрас, который тут же озарился красным светом. Одновременно с оглушительным хлопком Мари нырнула в воду, обхватила Гамбита за пояс, сцепив пальцы замком, и вытащила его на поверхность.
Стараясь сократить повторное прикосновение к нему до минимума, Шельма накрыла грудь Реми полотенцем и попыталась сделать массаж сердца. Синяя материя от прикосновения ее рук зарделась, и Мари с негодованием откинула ее в сторону, уже не обратив внимания на взрыв. Она поняла, что без посторонней помощи ей не обойтись.
--
Зверь!!! Кто-нибудь, помогите!!! Гроза! Господи, где вы все?! - сорвавшимся голосом закричала Мари, обращая молящие и полные слез глаза к особняку.
Генри, который был в это время на кухне, первым услышал крики Шельмы. Выбежав в сад, он увидел содрогающегося Гамбита и склоненную над ним Мари. Настигнув их в два прыжка, Зверь наклонился над Реми и начал быстро осматривать его.
--
Что произошло? - он задал этот вопрос инертно, и слишком поздно осознал его глупость.
--
А что, по-твоему?! - взорвалась Шельма, не замечая, как по ее щекам текут слезы. - Я дотронулась до него!!! Хэнк, сделай что-нибудь... - обессилев, прошептала Мари.
--
Я постараюсь... сколько длилось прикосновение?
--
Откуда я знаю?! - Шельма снова сорвалась на крик, и с соседних деревьев сорвалась стая птиц. Ломая руки, Мари продолжила уже тише. - Н-наверное, минуты две... он упал в бассейн и... Зверь, ведь он... выживет, правда? Он будет жить, да? Прошу тебя, скажи...
--
Он в глубокой коме... его нужно срочно доставить в лазарет, - быстро ответил Хэнк.
Избегая взгляда Шельмы, он поднял Реми на руки и понес в дом. Мари медленно последовала за ним. Когда они подошли к особняку, из дверей гостиной появились остальные Иксмены. Они поняли все без слов, и сочувствующе посмотрели на Шельму. От этого жалостливо взгляда Мари стало еще хуже, и, не смотря на них, она поспешила в свою комнату. Гроза оглянулась на Джину и последовала за ней.
--
Шельма, подожди... - Ороро окликнула Мари, когда та была в холле. - В том, что произошло, нет твоей вины... это несчастный случай, - Гроза протянула к Шельме руки, чтобы обнять, но девушка отпрянула от нее и с болью в глазах посмотрела в лицо Ороро.
--
Нет! Не трогай меня, только не ты...- Мари покачала головой. - Я приношу всем только страдания и боль...
--
Это неправда, и ты это знаешь! Мы все очень любим тебя. С Реми все будет хорошо, вот увидишь, он поправится...
--
Нет! Не будет! Не будет... shugah... - Шельма всхлипнула и, развернувшись, вбежала по лестнице на второй этаж.
--
Мари...
Шельма вихрем ворвалась в свою комнату. Находясь, словно в забытьи, она быстро переоделась и покинула особняк через окно, чтобы не попасться на глаза остальным Иксменам. Спустившись в гараж, она взяла свой ферари и, оказавшись за пределами школы, с бешеной скоростью помчалась по трассе. Жгучие слезы застилали ее глаза, чужие мысли и воспоминания заполняли сознание.
Бесконечные поцелуи, объятия, фальшивые признания. Нескончаемые удовольствия приносили Мари жестокую внутреннюю боль и отвращение. Она знала его, может быть, даже лучше, чем он сам. Помнила его всего, потому что не хотела забывать.
Словно калейдоскоп его мысли проносились в ее голове, и только одна заставила Шельму вздрогнуть и закусить губы до крови: "Я люблю тебя, Шельма... люблю, chere..."
Казалось бы, что осознание этого должно было принести Мари облегчение, но все случилось в точности до наоборот.
Его любовь еще больше усугубила внутри Шельмы чувство безысходности, никчемности. Она помогла закрепиться мысли о том, что Мари приносит всем только несчастье, разочарование и боль.
Шельма содрогнулась в рыданиях и еще сильнее вдавила педаль газа.
100 км/ч... 150 км/ч... 200 км/ч... 250 км/ч...
Шельма, похоже, совсем не замечала, как увеличивалась скорость. Она была сама себе противна. Ветер рвал ее волосы, слезы кололи лицо, а чувство вины душило сердце. Невозможно описать, как опустошенно она себя чувствовала.
Мари пересекла черту города. С обеих сторон дороги потянулись маленькие уютные домики, рядом с которыми на ухоженных и вечно зеленых лужайках играли дети. Это секундное видение сделало ее внутреннюю боль просто невыносимой. Шельма зажмурилась и пропустила знак, предупреждающий о крутом повороте...
Мгновение...
Из-за угла вырулил грузовик. Завизжали тормоза - Шельма рванула руль в сторону. Машина накренилась, и воздух сотряс глухой звук удара.
Застонав, Мари обессилено посмотрела вперед и увидела густой дым, поднимающийся от капота ее машины. Она обхватила голову руками, стараясь вернуть четкость расплывшемуся окружающему миру, и, почувствовав слабость во всем теле, провалилась в небытие...
Шельма медленно открыла глаза: белый потолок с затейливой люстрой в центре.
"Не очень похоже ни на Рай, ни на Ад, значит, я все еще жива..." - подумала Мари и, превозмогая тяжесть во всем теле, повернула голову, чтобы осмотреться.
Стены нежного персикового оттенка по обе стороны от широкой двери занимали два открытых стеллажа из светлого дерева, заполненных книгами. Большие окна, заботливо прикрытые полупрозрачной тулью, белый камин, заставленный множеством фотографий в красивых рамках, стеклянный журнальный столик с вазой, наполненной свежими цветами, мягкий ковер и удобный диван (на котором как раз и лежала Шельма) - во всем чувствовался уют, созданный чьими-то волшебными руками.
--
А, вы очнулись, - Шельма услышала за своей спиной чей-то немного хрипловатый голос и медленно, чтобы не закружилась голова, обернулась.
Перед нею, держа в руках поднос со стаканом воды, стояла пожилая женщина. На вид ей было около восьмидесяти лет. Абсолютно седые волосы были заплетены во французскую косу, а большие, неестественно зеленые глаза, светились неподдельным сочувствием и заботой. Женщина обошла диван, на котором лежала Шельма, и, подав ей стакан воды, села в кресло напротив.
--
Где я? - спросила Шельма, незаметно оглядывая ее.
--
Вы в доме... моем и моего мужа... - она улыбнулась. - Мы нашли вас в машине, без сознания. Соседи помогли вытащить вас и принести сюда. Хорошо, что на вас были ремни безопасности... - Шельма сделала глоток предложенной ей воды, внимательно слушая рассказ незнакомой ей женщины, и постепенно в ее сознании все начало проясняться.
--
Простите... - Мари посмотрела на собеседницу, не зная, как к ней обратиться.
--
О, - женщина встрепенулась, - Я не представилась! - она засмеялась, и этот смех показался Шельме крайне знакомым. - Понимаете, возраст берет свое... - она вздохнула. - Мария Роббинсон...
--
Как... простите?! - Шельма недоуменно посмотрела на женщину.
--
Мария Роббинсон. Мой муж - Коди Роббинсон, и мы живем здесь уже много лет, с тех пор как...
Дальнейший смысл того, что говорила эта пожилая дама, не воспринимался сознанием Шельмы. Мари пребывала в полной прострации: сомнения, вызванные услышанным, вели ожесточенную борьбу внутри нее.
Мария Роббинсон... что-то странно знакомое есть в этой женщине. Я не могу сказать, что, но продолжаю это чувствовать. Кто сидит передо мной? Просто тезка? Ведь меня тоже зовут Мари... хм, да, это было бы вполне возможно... Но ее фамилия... и имя мужа... Коди... Это не может быть простым совпадением...
Тогда что же это? Параллельное измерение? Может быть, каким-то образом Апокалипсис опять добрался до временной оси? Тогда с какой целью он перебросил меня в... этот мир? Что он хотел сделать? И был ли это вообще он?
Шельма растерялась. Она не видела, откуда исходит угроза, кто хочет погубить ее и, возможно, остальных Иксменов. Она всем своим существом ощущала, что что-то здесь не так, но не могла точно сказать что.
--
Вам плохо? - встревоженный женский голос заставил Мари прервать свои размышления.
--
Нет... я... все в порядке... - Шельма улыбнулась в подтверждение своих слов.
--
Хорошо, а то я испугалась, что ваши раны серьезнее, чем мне показалось на первый взгляд.
Повисла пауза.
Мари нечего было сказать этой женщине. Конечно, стоило бы ее поблагодарить - пусть она была практически неуязвима, но не настолько, чтобы выходить без единой царапины из любого происшествия - но Шельма промолчала. Ее голову постепенно стали занимать мысли другой направленности. Цепочка рассуждений двинулась дальше от аварии к ее причине. Сердце защемило. Захотелось умереть...
Казалось, пожилая женщина, наблюдавшая за Шельмой все это время, заметила внезапную грусть, появившуюся в ее глазах и решила развеять то, что так тяготило девушку.
--
Знаете, - Мария Роббинсон запнулась.
--
Называйте меня Шельмой, - прошептала Мари, не поднимая головы и отчаянно борясь со слезами.
--
Знаете, Шельма, вы очень напоминаете мне меня в молодости, - миссис Роббинсон подошла к камину и взяла с него фотографию в красивой деревянной рамке. - У меня была достаточно необычная внешность... белая прядь среди рыже-каштановых волос, и по-кошачьи зеленые глаза встречаются не так часто, правда? - женщина улыбнулась и, сев на диван рядом с Шельмой, подала ей рамку.
На немного потускневшей от времени карточке стояла пара. Счастливая пара... Шельма и Коди...
--
Не может быть! - Мари провела руками по стеклу, стараясь понять, не снится ли ей это.
Ведь в ее альбоме лежала такая же фотография. Да, их фотографировала мама Коди за день до... того самого поцелуя. Хм, они были самой красивой парой, самой красивой юной парой вдоль всей Миссисипи. Даже ее отец так считал...
--
Тут нам по тринадцать лет, но уже тогда я была по уши влюблена в него, - прошептала миссис Роббинсон, улыбнувшись.
--
...Скажите, откуда у вас эта фотография? - медленно спросила Шельма после недолгого молчания, внимательно изучая лицо миссис Роббинсон.
--
Мне подарил ее мой муж. Конечно, тогда он еще не был моим мужем, - женщина засмеялась, - но с этой фотографии все и началось... - она взяла из рук Шельмы рамку с фото и задумчиво посмотрела на нее. - Эта карточка стала началом наших... официальных отношений... чем-то вроде нашей маленькой свадьбы... "Девочка Коди", - так называли меня подружки. Хм, я помню, как он решительно протянул ее мне, а я в ответ улыбнулась, прочитав надпись на обратной стороне... - миссис Роббинсон встала и, подойдя к камину, поставила фотографию на место.
--
..."С любовью моему Опоссуму, Коди"...
--
О, Опоссум! Да, так он меня называл... еще в школе... Его это ужасно забавляло, а меня, наоборот, злило... это случилось в средних классах. На одном из уроков биологии мы смотрели научный фильм, посвященный маленьким зверькам...
--
Опоссумам...
--
Они вызвали у меня такой восторг! Эти пушистые создания полностью завладели моим вниманием...
--
И их шерстка была такого цвета...
--
...Белая на мордочке, черненькая на ушках и вокруг глаз.
--
Коди тогда еще пошутил насчет его меха и цвета моих волос...
Мария Роббинсон внимательно посмотрела на Шельму.
--
...И впервые назвал меня Опоссумом... - прошептала Мари.
--
Верно... а откуда вы знаете об этом? - спросила, немного насторожившись, миссис Роббинсон.
--
Ну... - Шельма замялась. - Со мной в детстве произошла... похожая история... Мм... моего парня тоже звали Коди...
--
Хм, - женщина еле заметно улыбнулась, удовлетворившись ответом. - На следующий день после того, как мы сфотографировались, мой муж первый раз поцеловал меня, - Шельма вздрогнула.
Что рассказывает эта женщина? Свою или... мою жизнь? Ведь тогда Коди поцеловал меня... в первый и... последний раз... но как же так? Откуда она обо всем этом знает? Если только не...
--
Наверное, вам не интересно слушать бредни старой женщины. Ведь у вас своя жизнь и, наверное, любимый человек, вы чуть не погибли в автомобильной аварии, а я рассказываю вам историю своей жизни...
--
Нет, нет, что вы! - Шельма встала с дивана и подошла к миссис Роббинсон. - Расскажите мне, пожалуйста, я действительно очень хочу послушать...
--
В тот день была прекрасная теплая ночь. Тихая, светлая, волшебная... огромная желтая луна на черном фоне неба завораживала... В тени могучих деревьев, тогда, в эту летнюю ночь, две любящие души, взявшись за руки, были счастливы, наслаждаясь короткими мгновениями единения...
Трава тихо шуршала под осторожными шагами пары ног. Где-то недалеко в зарослях стрекотал кузнечик, наполняя теплый вечер своей музыкой. Умиротворение и покой царило вокруг.
Коди нерешительно взял за руку свою спутницу. Она незаметно улыбнулась, и их пальцы сплелись вместе. Как просто быть любимой и любить. Ты так молод, но полон сил. Ты мало что знаешь, но готов к новым познаниям. Твоя душа и сердце еще наивны, и то чувство, что зреет внутри, светло и чисто. Твое сердце любит и лелеет его, а молодая душа защищает.
Они молчали. Не потому, что им нечего было сказать друг другу, а потому, что им не нужны были слова. Все было понятно и без них.
Тропинка повернула и вывела их к берегу реки.
Лунные блики создавали на поверхности воды разнообразную игру света и тени. Ветер нежно приводил в движение водные массы, донося до слуха их мерное шуршание, а до носа - ни с чем не сравнимый запах свежести.
--
Какая красота! - Мари подошла ближе к воде и подняла голову к небу. - Я еще не видела ничего прекраснее, - огромная луна посмотрела на нее среди скопища разноцветных звезд.
--
Ну, я бы мог с этим поспорить, - раздался сзади голос Коди. - ...Самое прекрасное, что видел я - это ты.
--
Коди... - Мари покраснела.
--
Я хотел сказать, что... - он замолчал, набираясь храбрости. Да, писать не то, что говорить. - Ты мне очень нравишься, Мари, мм... я бы.. в общем... ну, может, ты согласишься стать моей девушкой? - Коди замолчал, ожидая ответа.
Она стояла к нему спиной, и он не мог видеть ее лица. Мари улыбалась. В этот момент она была самым счастливым человеком на свете. Но то ли от переизбытка чувств, а может быть, еще от чего, девушка промолчала. Она только медленно повернулась, взяла Коди за руку и посмотрела в его глаза.
--
Хм, по-моему, я никогда не поцелуюсь, если мы и дальше будем болтать про луну... - она улыбнулась и опустила глаза.
--
В следующее мгновение Коди наклонился и поцеловал меня...
--
И... - от напряжения Шельма наклонилась вперед и со страхом и непонятной надеждой посмотрела на миссис Роббинсон. - Что случилось потом?
--
Как что? - немного удивленно спросила женщина, ставя на журнальный столик поднос с чаем и печеньем. - Коди отвел меня домой, и с тех пор мы стали неразлучны...
Шельма окаменела.
Как же так?! Я помню этот поцелуй! Помню, как почувствовала прилив сил и чужых мыслей, помню, как он упал на землю без чувств, словно это было вчера! Но... вдруг оказывается, что Коди не пострадал от... моего дара, более того, я стала его девушкой!.. Но почему?
Может, это параллельный мир, и я увидела... гм, себя в старости (Теперь я точно уверена в этом. Альбом с моими детскими фотографиями, фотографиями моих родителей, всей нашей семьи на Рождество... истории из моего детства - эта женщина рассказывала самые мельчайшие подробности, о которых не знал никто, даже Коди!) или, может, тут мои способности проявились позже?
Рой самых разнообразных и невероятных вопросов и догадок окружил Шельму.
Как узнать ответы? Спросить прямо? Но поверит ли в это... воплощение моей сути?..
--
Шельма, с вами все в порядке?
--
О, да, все замечательно, - сбивчиво ответила Мари, принимая и рук миссис Роббинсон чашку чая.
--
Мне показалось, что вы сейчас были где-то далеко... по крайней мере мысленно... Может быть, я могу вам чем-то помочь? Дать совет? Порой, чтобы освободиться, нужно облегчить душу...
На миг Шельма засомневалась: а не рассказать ли ей все?
--
Нет, - со мной действительно все в порядке. Я просто... замечталась, вот и все, - Шельма сделал глоток чая, - но вы остановили свой рассказ! Пожалуйста, продолжайте...
--
Похоже, я вас заинтриговала, - миссис Роббинсон улыбнулась и села в кресло напротив Мари.
Больше, чем вы думаете...
--
Я встречалась с Коди Роббинсоном всю школу. Потом наши пути разошлись. Он поступил в колледж, впереди маячила блестящая карьера футболиста. Да, он просто обожал футбол... Иногда мне казалось, что он любит эту игру больше, чем меня, но я всякий раз убеждалась в обратном. Но знала, что не могу заставить его выбирать между спортом и любовью. Ха, это, пожалуй, единственное, чего бы он мне не простил...
--
А вы? - Шельма прервала размышления миссис Роббинсон. - что стало с вами?
--
Я? - женщина часто заморгала, потом посмотрела на Шельму и, успокоившись, продолжила. - Мне пришлось остаться дома. Моя мать серьезно заболела, и часть денег, что мы откладывали на колледж, пошли на лечение.
--
Надеюсь, ничего серьезного? - спросила Шельма, стараясь придать своему голосу лишь участливую заботу незнакомого человека.
--
Слава Богу, нет. Она выздоровела, - миссис Роббинсон улыбнулась. - Но учебу в хорошем колледже мне пришлось... отложить. Я пошла на вечернее отделение здешнего вуза и устроилась работать в местный магазинчик, в надежде набрать достаточно денег на колледж. Отец хотел, чтобы я была ближе к дому...
--
Ближе к дому, как же... ха, однако он не преминул возможностью выгнать меня из него, когда узнал, кто я на самом деле...
--
Что вы сказали? - миссис Роббинсон посмотрела на нее долгим взглядом.
--
Ничего, - Шельма прикусила язычок, - ничего особенного...
Мари сжала пальцы.
Если я и дальше буду так бурно реагировать на ее... мой... рассказ, то могу вызвать подозрение и так и не узнать, как могла повернуться ее, то есть моя... черт!.. жизнь, если бы не... способности...
Теперь Шельма была уверена, что Мария Роббинсон не мутант, а значит, не было истории ни с Мисс Чудо, ни с Тенью... значит, она не знакома с Иксменами, Грозой и... Что-то внутри нее вздрогнуло и сжалось так сильно, что перехватило дыхание.
Тем временем, Мария Роббинсон, удовлетворившись сбивчивым объяснением Шельмы, продолжила свой рассказ.
--
Я думала, что наши отношения с Коди остались в прошлом, что он, возможно, нашел там себе подружку и забыл меня. Правда, мы переписывались некоторое время, но потом мой будущий муж написал, что тренер из высшей лиги положил на него глаз, и теперь ему придется больше времени уделять тренировкам... Это было его последнее письмо. Я жила однообразной жизнью, в которой меня удерживала только мать, нуждавшаяся в помощи и постоянной моральной поддержке после долгих скандалов с отцом. Однако я не могла с этим смирится...
--
Не могла смириться...
--
Да, не могла смириться. Несколько раз я убегала из дома, чтобы найти Коди, но каждый раз отец возвращал меня. Разгорался скандал, который обычно заканчивался наказанием... но я все равно хотела знать правду. Слишком сильно я его любила, поэтому не могла жить в неведении, мне нужен был твердый ответ: да или нет, - женщина вздохнула, и, отложив чашку в сторону, посмотрела в окно. - Потом пришлось прекратить: постоянные стычки с отцом снова свели мать в постель. Она сильно заболела, и всю зиму я ухаживала за ней, ночуя в изголовье ее кровати. А в один ясный мартовский день на пороге моего дома появился...
--
Коди! Какими судьбами! Ну, проходи, проходи, ха-ха-ха! Как ты возмужал! - здоровый крепкий мужчина властно пожал руку молодому человеку и проводил его в гостиную.
--
Здравствуйте, мистер Д'Асканте. Как ваша жена? - парень улыбнулся.
--
Да, Бог жалует. Зиму лежала, но сейчас все нормально. Эй, - он повернул голову к кухне, - дорогая, посмотри, кто к нам пожаловал!
Из кухни показалась немного осунувшаяся после болезни, но ее хранящая черты былой красоты, фигура женщины с удивительно ясными зелеными глазами.
--
Коди, дорогой! Как я рада тебя видеть! - женщина улыбнулась и по-матерински обняла юношу. - Как хорошо, что ты вернулся. Мари вся издергалась, после того, как ты перестал писать... - миссис Д'Асканте замолчала, одернутая властным кашлем мужа. - О... ты, наверное, голоден! - она суетливо сжала в руках полотенце. - Я мигом что-нибудь приготовлю... - она улыбнулась и направилась в кухню.
--
Не стоит беспокоиться, миссис Д'Асканте. Вообще-то, я пришел именно к Мари...
Женщина пытливо посмотрела на мужа и медленно вышла из гостиной.
--
Марии нет дома, - стальное эхо исказило басистый голос мужчины.
--
А где она?
--
На работе...
--
Хм, - Коди сжал в руках букет роз, который принес с собой. - А когда она будет?
Мистер Д'Асканте нахмурился.
--
Тебя не было пять лет, Коди. Многое изменилось, ты изменился, она изменилась...
--
Я знаю, все изменилось, кроме нашего чувства!
--
Вам было тогда по тринадцать лет... - настаивал мужчина, качая головой.
--
Это неважно... и так как Опо... Марии нет... - он откашлялся, - то я прошу у вас руки вашей дочери, - мужчина сглотнул, а с кухни донесся звон разбитой посуды.
--
Коди, я знаю тебя с рождения... наши семьи дружат и... - мистер Д'Асканте замолчал, почувствовав на своей руке прикосновение мягких пальцев жены.
Он повернул голову и встретился взглядом с суровостью изумрудных глаз.
--
Коди, думаю, что... несмотря на традиции, ответ на твое предложение в силах дать только сама Мария. Завтра у нее выходной... ты не хочешь разделить с нами ужин?
Парень просветлел и, вручив женщине букет, улыбнулся.
--
Конечно, миссис Д'Асканте. Буду рад снова отведать вашей кухни...
--
Фата, белое платье, красивая прическа, церковь, куча родственников, подарков и любимый человек - разве не о такой свадьбе мечтает каждая девушка?! - высокая брюнетка в пурпурном платье закружилась перед зеркалом.
--
Что думаешь, Пэйдж? - спросила Мария у подруги детства.
--
Хм, что мисс Д'Асканте чертовски повезло! Поделись секретом! Как ты смогла в течение пяти лет держать парня, который находился за несколько километров от тебя?
--
А ты никому не скажешь? - Мари улыбнулась.
--
Никому-никому! - Пэйдж, изображая детскую заинтригованность, подошла ближе к невесте.
--
Секрет прост... - Мари наклонилась к уху девушки и прошептала. - Это любовь...
--
О! - Пэйдж закатила глаза. - Как все сложно! Если бы я любила всех своих бойфрендов, то давно бы уже поселилась в церкви! - девушка подбоченилась, а Мари, закрывая лицо руками, давилась в беззвучном смехе...
--
Моя свадьба - это, наверное, был единственный день, когда отец, позабыв о прошлых обидах, был рад и горд за меня. Он безупречно выполнил свой долг: когда я шла с ним под руку к алтарю, рядом с которым стоял человек, любимый мною, все казалось праздничным и прекрасным. С того момента вся моя жизнь переменилась. Мы переехали в свой собственный дом. Я занималась хозяйством, а мой муж покорял все новые и новые спортивные вершины.
--
А дети?.. - Шельма прокляла свой дрожащий голос. - У вас были дети?..
--
Да, двое близнецов: мальчик и девочка, - миссис Роббинсон взяла фотоальбом, открыла его и подала Мари.
С картонного листа на нее смотрели два маленьких розовеньких ангелочка.
--
Здесь им по году. Удивительно, у всех младенцев голубые глаза, а у них сразу же они приобрели зеленый оттенок. Это характерное отличие нашей семьи...
--
А где они сейчас? - спросила Шельма, не отрываясь от детских фотографий.
--
... Они выросли, женились и уехали. У каждого из них своя жизнь, дети...
--
Вы - бабушка?!
--
Да. Бабушка двух чудесных девочек. Кажется, дальше должна быть их фотография.
--
Значит, всю вашу жизнь вы прожили здесь, окруженная любовью мужа, воспитывая детей?
--
Не совсем... - миссис Роббинсон опустила глаза. - Моя семейная жизнь не была идеальной... через три года после свадьбы, с моим мужем произошел несчастный случай...
--
Несчастный случай?!
--
Да. На одном из матчей игрок другой команды сбил Коди с ног и серьезно повредил его колено...
--
На сколько серьезно?..
--
На столько, что врачи запретили ему играть в футбол... навсегда...
--
Боже мой, Коди! Я так испугалась, когда мне позвонили... милый, как ты себя чувствуешь? Господи, и как это могло случиться?!
Безжизненные глаза мужчины оторвались от подноса с больничной едой и уставились на молодую женщину без всякого выражения.
--
Дорогой, я говорила с врачом... - она заломила руки и села на краешек кровати рядом с ним. - ...Это не конец, ты не должен отчаиваться! Все наладится, вот увидишь, ты сможешь... и у нас все будет хорошо...
--
Тебя не было на игре... - сухо, не разжимая губ, сказал Коди.
--
Милый, ты же знаешь, я не могла оставить детей. К тому же, они еще слишком маленькие, чтобы болеть за тебя на стадионе...
--
Тебя не было на игре... - еще глуше повторил Коди, и по его рукам прошла судорога.
Мария замолчала и пристально посмотрела на мужа.
--
Коди...
--
Что!? - он заорал во весь голос. Она вздрогнула. - Что Коди!? Кто теперь Коди!? Никто! Зачем ты пришла?! Хочешь поиздеваться над калекой!?
--
Коди!
--
Что, нравится смотреть на беспомощность своего дорогого мужа?! Да, теперь тебе ничто не мешает шляться, с кем попало!!!
--
Коди, что ты говоришь?! - ошарашенная, Мария встала и сделала два шага назад.
--
Ты все прекрасно слышала! Все из-за тебя, это ты во всем виновата!!!
--
Что?
--
Если бы ты пришла, ничего бы не было! Я смог бы играть дальше! Ты... - лицо Коди исказилось гримасой боли и разочарования. - А-а-а!!! Убирайся! Я не желаю тебя видеть!
--
Коди, что... почему? - Мари испуганно посмотрела на мужа. - Я позову доктора...
--
Доктора!? Иди, зови его! Я знаю, что он скажет... ты с ним заодно! ...Ненавижу! - он схватил поднос и со всей силы швырнул его в Мари, инертно закрывшую лицо руками. Пластмассовый поднос пролетел в нескольких сантиметрах от нее и с треском отскочил от дверного косяка, расколовшись надвое и размазав картофельное пюре по белому наличнику.
Пятясь и пораженно глядя на мужа, с трудом переводящего дыхание, Мари выскочила из палаты и остановилась в нескольких метрах от нее. От только что испытанного шока она не могла вымолвить ни слова. Коди, ее Коди, человек, который безумно ее любил и... это. Ненавижу... О, это слово! Как он мог произнести его? В чем она виновата? Почему он обвиняет ее в том, что случилось?..
Мария судорожно вздохнула и почувствовала на своих плечах чьи-то руки. Незаметно смахнув набежавшие слезы, она обернулась и увидела темноволосую женщину средних лет, в очках с позолоченной оправой и белом халате.
--
Простите, я нечаянно услышала вашу ссору с мужем...
--
Кто вы?
--
Сьюзен Коэльо, я - психолог. Многие пары сталкиваются с подобной проблемой, и я помогаю им понять, почему так происходит.
--
Спасибо, но вряд ли мне нужны сейчас услуги психолога...
--
Конечно, я вас понимаю, но разве вам не хочется понять, почему любимый человек встретил вас бранью и руганью, а не улыбкой? Поверьте, я многое смогу объяснить... - она, не отнимая рук от плеч Мари, повела ее вдоль по коридору.
Около двух часов она провела в кабинете Сьюзен Коэльо, которая приводила много примеров решения образовавшегося конфликта, давала советы. Она объяснила причину такого неадекватного поведения Коди. Помогла понять, но не сняла обиду. И, как не странно, Марии не стало лучше от ее лекции.
Уже дома, гладя по голове своих малышей, она с ужасом думала, что будет дальше. Вдруг - это конец их совместной жизни? Что, если Коди после травмы изменится настолько, что им придется расстаться... А как же близнецы?
Мария устало потерла виски и вышла из детской, плотно прикрыв за собой дверь. Вытерев слезы, она спустилась на кухню, где сидела ее мать.
--
Спасибо, что присмотрела за малышами, пока я ездила в больницу.
--
Как Коди? - миссис Д'Асканте вытерла полотенцем руки и посмотрела на дочь.
Мария промолчала. Ей не очень хотелось сейчас говорить о том, что произошло, а тем более выслушивать нотации и утешения. Возможно, ее мать поняла бы эту паузу именно так, если бы не раздался звонок в дверь.
--
Я открою! - девушка соскочила со стула и направилась в холл.
--
Мари! - на пороге стояла высокая брюнетка.
--
Пэйдж! - она улыбнулась и обняла лучшую подругу.
--
Эй, ты чего такая кислая? Не лады с "любовью"? - Пэйдж подбадривающе улыбнулась и прошла в гостиную.
--
Да нет, - тихо отозвалась Мария, косясь на кухню.
Но миссис Д'Асканте хватило ума и такта: поздоровавшись с Пэйдж, она под предлогом "пойду, проведаю малышей" скрылась на втором этаже.
Расположившись друг напротив друга на диване, Мария и Пэйдж молчали.
--
Ну? - не выдержала брюнетка.
--
Пэйдж... - Мари всхлипнула и, положив голову на плечо подруги, вылила все, что накопилось у нее на душе.
--
Ну, ну, детка! Не реви! Ему сейчас, небось, самому не по себе: мается и жалеет о том, что наговорил тебе! Он бы сейчас, если бы мог, за тобой побежал и на коленях выпрашивал бы прощение!
От последней фразы Мария еще сильнее поникла.
--
Ой, просто ради Бога! Брякнула, а только потом подумала!
--
Пэйдж, он во всем меня винит! Почему? Я же не виновата...
--
Конечно, не виновата! Но сама посуди, не будет же он сам на себя орать? Ты просто попала под горячую руку. Вот увидишь, еще покувыркаетесь вместе...
--
Пэйдж! - Мария укоризненно посмотрела на подругу, а потом рассмеялась. - Ты неисправима!
--
Какая есть, - девушка пожала плечами и задорно улыбнулась. - Ну, раз настроение настроено на нужную волну, то можно отрываться.
--
Как отрываться? Куда? - не поняла Мари.
--
Как куда? Конечно же, в город! Сегодня год стукнул самому модному ночному клубу... народу будет: все сливки! И мальчики там ничего...
--
Пэйдж, ты что? Я же замужем...
--
Ну и что? Нужно ловить возможность, пока она есть, тем более что простой флирт еще никому не навредил...
--
Нет, я не могу...
--
Коди ни о чем не узнает! - не унималась брюнетка.
--
Нет, Пэйдж, я не могу... а малыши?
--
Что малыши? С ними бабашка, а лучше няни не найти!
--
Пэйдж!
--
Ну, решайся! Киснуть тут от скуки и обиды или немного повеселиться? - Мария закусила в раздумье губы. - А Коди никогда не брал тебя на вечеринки его команды после победы, когда ты была беременна... - пропел сладкий вкрадчивый голос "черной оторвы".
--
В конце концов, я согласилась с Пэйдж. Переодевшись, мы двинулись в клуб. Хотя подруга была рада и возбуждена, меня не оставляло беспокойство и чувство вины за то, что я делаю. Мой муж сейчас один в больнице с поврежденным коленом, а я двигаюсь в модный ночной клуб в кожаной юбке и ярком топе. В этом было что-то неправильное, и это не давало мне покоя. Я считала, что не должна этого делать. Пэйдж пыталась меня успокоить, говорила, что я должна расслабиться, но у меня не получалось. У входа в клуб было ужасно много народа, но, видно, моя вездесущая подруга уже успела договориться с охранником, и мы одними из первых попали внутрь. Будучи домашней женщиной, мне не очень нравились подобные заведения, но в этот раз, даже при всем своем внутреннем сомнении, я не смогла скрыть восхищения. Это действительно был самый лучший клуб города: музыка, свет, столики, обстановка - все было потрясающе! Пэйдж сразу увидела перемену в моем настроении и воспользовалась ею со всей ловкостью, присущею хитрой и бесшабашной экстремалке...
--
Ну, а ты все не верила, что будет здорово! Идем, сейчас тебя со всеми познакомлю, - и Пэйдж, схватив за руку Мари, потянула ее к одному из дальних столиков, - Знакомься, Джон, Патрик, Эрик, Джейсон, Майкл...
Мария натянуто улыбнулась: как она могла забыть о "ненасытности" Пэйдж и попасться на ее уговоры?!
Заняв место между Патриком и Эриком, она беспомощно посмотрела на подругу. Но Пэйдж только многозначительно улыбнулась, из чего Мари поняла лишь: "Лови момент, подружка, но помни, Джейсон - мой!".
К полуночи "самый лучший клуб города" превратился в большое сверкающее и шумное помещение. Со страшной духотой, созданной множеством выкуренных сигарет, не справлялись даже кондиционеры. Пэйдж уже давно ретировалась с Джейсоном "танцевать", Джон целовался рядом с какой-то рыжеволосой девицей, Майкл, пьяный, спал за барной стойкой, так и не сумев никого "подцепить", а Патрик и Эрик, с сожалением поняв всю бесплотность попыток "развлечься с зеленоглазой красоткой", под разными предлогами покинули столик в поисках более сговорчивых подруг.
Мария сидела с безразличным выражением лица и медленно потягивала коктейль, заказанный ей Патриком. Шум, стоны, мигающий свет и громкая музыка начали страшно давить на нервы. Мари вздохнула, отложила стакан и оглядела помещение в поисках Пэйдж. Она хотела сообщить подруге, что навеселилась вволю и хочет домой, но девушки нигде не было. Решив подождать Пэйдж еще несколько минут, Мария откинулась на спинку кресла.
Н да, если, по выражению Пэйдж, это была месть за "ненавижу" Коди, то она явно затянулась. Мари устало вздохнула и встала.
Вряд ли Пэйдж сейчас помнит обо мне, так что лучше завтра утром я позвоню ей и скажу, что не дождалась и ушла домой...
Мария вышла из-за стола и хотела было уйти, как вдруг перед нею возник официант и подносом, накрытым белым платком, и ослепительно улыбнулся.
--
Мисс, один молодой человек весь вечер любовался вашей неземной красотой и просил преподнести в знак своего восхищения... - официант убрал с подноса платок, и Мари увидела бардовую розу.
Пораженная, она взяла цветок в руки и поднесла его к лицу: пьянящий аромат! Такой близкий и одновременно такой далекий... неземной... Мари открыла глаза, чтобы спросить, кто же ее поклонник, но официант исчез. Тщетно осмотревшись вокруг, она перевела свой взгляд на цветок.
--
Что называем мы розой, и под другим названием сохраняло бы свой сладкий аромат... - сзади раздался завораживающий тихий голос, который, несмотря на свой тембр, смог быть расслышан на фоне громкой музыки.
Мария резко обернулась.
На том месте, где пять минут назад сидела она, расположился мужчина в самой расслабленной и... соблазнительной позе, которую только можно себе представить. Обе руки его лежали на бархатной спинке полукруглого дивана, голова чуть наклонена, глаза закрыты темными очками, а чувственные губы расслабились в чуть ироничной улыбке. Шелковая рубашка, брюки, фирменные ботинки...
--
Он не был ангелом, он был дьяволом! Но... каким очаровательным! Эта улыбка, раскрепощенная и одновременно уверенная поза, голос... словно демон-искуситель, манящий свои жертвы звуками проклятой арфы!
--
Кто вы? - спросила Мари, подходя ближе.
--
Прекрасный принц, о котором вы, прекрасная принцесса, мечтали всю свою жизнь...
--
Хм, - заинтригованная, она села рядом с незнакомцем. - А с чего вы... решили, что являетесь тем, кому посвящены мои тайные грезы?
--
Я прочитал это в ваших глазах, ma chere...
--
Именно азарт заставил меня тогда остаться рядом с ним. И вспоминая то, что было потом, я никогда ни о чем не жалела. Было чувство вины, особенно первое время, когда я не могла смотреть в глаза мужу, но оно не смогло затмить то ощущение чего-то необычного и столь желанного, но не полученного ранее...
--
Прекрасная незнакомка, могу я узнать ваше имя? - он улыбнулся и взял ее за руку.
--
Прекрасный рыцарь должен представиться первым, - ответила Мари, изо всех сил стараясь быть серьезной.
--
Ну что ж, дама моего сердца, - похоже, незнакомца это тоже очень забавляло, - позвольте представиться, сэр Гамбит, Король Червовый, - он встал и, положив руку на грудь, поклонился.
Мари закусила губу: "Каков наглец! Ну, что ж, и я не промах..."
--
Очень рада нашему знакомству, сэр Гамбит, - проурчала она сквозь смех, приняв его вызов и присев в легком реверансе.
--
Не позволите ли вы теперь узнать ваше имя?
--
Отчего же? Леди Плутовка к вашим услугам, сир, - ответила Мари, протянув ему руку и подумав. - Ты не прост, красавчик, но и я не сахар... хм, к тому же, легкий флирт еще никому не навредил...
Гамбит оценил ее жест и припал губами к маленькой ухоженной руке. По всему телу Мари разлилось необыкновенное чувство. Сердце забилось чаще, обжигая сосуды возбужденными потоками крови. Дыхание сбилось: никогда еще в ее жизни не было такого яркого чувства, вызванного простым поцелуем руки. Этот Гамбит в прямом смысле слова зажег ее... и испугал одновременно.
Казалось, он почувствовал это, и, довольно улыбнувшись, отстранился и сел рядом.
--
Гамбит?! - глаза Шельмы расширились от удивления. - Гамбит! Она... я... (господи, какая путаница!) встречалась с ним! Наши жизни пересеклись, несмотря ни на что... Он был рядом, но в роли кого? ...Если я - жена Коди, то Реми... Как же тогда... - Мария посмотрела на миссис Роббинсон.
--
Гамбит? Хм, да, так его звали... как давно это было! Я не могу сказать его настоящего имени, тогда он не назвал его... да это было и ни к чему... флирт свободен от имен... Да, не могу, но несмотря на это я помню каждое мгновение, проведенное вместе...
События того вечера развивались подобно сну. Сначала этот озорной флирт в клубе, его волнующе-дерзкие комплименты, зажигательные танцы, бокалы джин-тоника, опьяненный и счастливый взор. От прикосновений к шее, талии, рукам и спине кружилась голова. И дело было даже не в большом количестве выпитого, а в том необычном чувстве блаженства, которое она не испытывала в объятиях Коди, очень любимого ею.
Все это было волшебным сном: она не противилась его жадным поцелуям, его горячим рукам, ее не удивляло то, как быстро сменились декорации: от яркого и живого окружения клуба до мягкого, приглушенного света спальни.
Его губы любили ее тело, его руки зажигали его, его глаза... да! Только сейчас она увидела его глаза... такие манящие, необычные - черные с красными зрачками - они не испугали ее. Медленно погружение... бешеное сердцебиение... небесное ложе... разбросанная одежда...
В самый ответственный момент он заглянул в ее глаза с вопросом и желанием, что сделал в первый раз, но она лишь улыбнулась и, обхватив его голову обеими руками, притянула к себе...
Солнечный луч отразился от больничного окна палаты на четвертом этаже, заставив зажмуриться мужчину, сидящего рядом. Он сосредоточенно смотрел в одну точку и, судя по округлым теням, залегшим под его глазами, сидел он так достаточно долго.
Несмелый стук вывел его из задумчивости. Оторвавшись от созерцания несуществующего объекта, он повернулся, и его лицо озарилось счастьем и раскаянием.
--
Опоссум! - он с трудом встал, а Мари, бросив на кровать букет цветов, подбежала к нему и жадно приникла к родной груди, обхватив шею мужчины руками. - Опоссум, прости меня! Я... не знаю, что на меня нашло... эта травма! Я только недавно начал ходить... милая...
--
О, Коди! И ты... ты прости меня... - она принялась целовать его лицо, - я люблю тебя, люблю тебя, люблю...
Шельма чувствовала, как слезы текут по ее щекам. Она незаметно смахнула их и посмотрела на миссис Роббинсон. Эмоции от воспоминаний увлажнили ее глаза и щеки. Вытерев морщинистыми руками лицо, она посмотрела на Мари.
--
Охм, мой рассказ возымел на вас сильное действие... Простите, если испортила ваше настроение...
--
Нет! Эта жизнь... она... для меня это только мечта... раньше была мечтой, но теперь... теперь это воспоминание... воспоминание, - Шельма улыбнулась, - благодаря вам...
Мари встала и, подойдя к миссис Роббинсон, обняла ее.
Если бы только эта старая женщина знала, как много ее рассказ значил для Шельмы!
Мари зажмурилась: слезы защипали ей глаза.
Вздохнув, она почувствовала, как слезы миссис Роббинсон пропитали ее одежду на плече, потом руке, волосах и груди. Мари открыла глаза, и все закружилось вокруг. Вода продолжала литься на нее отдельными каплями: теперь уже вся Шельма была мокрой от брызг.
Мари отпустила миссис Роббинсон, закрыв лицо руками в надежде защититься от воды, и услышала смех. Рассерженная, она опустила руки, и увидела Джубили, сидевшую на бортике бассейна. Улыбаясь, девушка черпала обеими ладошками воду и кидала ее в Мари.
--
Эй! Хватит спать! - засмеялась она, увидев, что ее действия дали результат, и спрыгнула в воду.
В недоумении Шельма приподнялась на матраце и осмотрелась. Ее глаза увлажнились счастьем, когда она увидела спортивную фигуру креола с гордым видом спрыгнувшего с вышки. Неподалеку в шезлонге с веселой улыбкой сидела Гроза и, наблюдая за остальными со стороны, втирала в кожу крем для загара. Циклоп и Джина, смеясь, кормили друг друга фруктами в тени деревьев...
Томительно улыбнувшись, Шельма обхватила себя руками и счастливо посмотрела на друзей, понимая, где ее судьба...