Ничего нет глупее, чем идти в свадебном, правда уже не совсем белом, платье и в тапочках на голую ногу, утопая по колено, а то и почти по пояс в снегу. Нет, правда глупо, а еще сложно и холодно, а я вот иду. Тапки свои б в первом же сугробе потеряла, если не привязала их. У меня вообще сейчас такой вид, закачаешься. Я отвязала две веревки от деревяшек, бывшими когда-то бортиками телеги (видно, ими товар перевязывали, чтоб не потерять), оторвала пару кусков ткани от платья, его уже один хрен не спасти, и перевязала ноги вместе с тапками. Платье тоже обмотала вокруг щиколоток, благо длина позволяла, и теми же веревками закрепила. Получилось что-то с чем-то напоминающее широкие брюки. Не модно, конечно, зато теплее. Кого вообще в таком положении мода интересует?
Так вот, бреду я вся такая раскрасивая, куда глаза глядят. А куда им смотреть? Куда ни погляди - всюду ж снег: и впереди, и позади, и слева, и справа, а слева еще и горы высоченные. И куда идти горемычной мне? Хрен знает, вот и бреду бесцельно, кажется, что уже целую вечность, а так ничего путного и не нарисовалось на горизонте.
Холодно, просто жутко. Руки-ноги - их уже давно не чую, лицо - так вообще словно маска, чувство, что, если улыбнуться, трещинами пойдет. Помру тут, и никто не узнает, снег все скроет. Я вздохнула, выпуская пар изо рта, и плотнее обхватила себя руками. Чертово декольте, никогда не думала, что сиськи так могут замерзнуть.
Я оступилась, вновь по бедра провалилась в снег и затихла. Не могу больше идти, нет сил встать.
- Гос-поди, - взывала я тихо к тому, кто совершено не был расположен помогать. - За что ты меня так? Не понимаю... всем лицом в гонки на выживания. Молчишь? Ну, молчи-молчи, ты всегда молчишь.
Я вновь попыталась встать, но завалилась на левый бок и затихла, а потом и вовсе закрыла глаза. Буду помирать, с таким миром по-любому не выживешь, так что нечего оттягивать и продлевать агонию.
"Никак помирать собралась, - вдруг раздался ехидный голос в моей голове. - Так просто взяла и сдалась?"
"Ничего и не просто. Не могу больше идти, тело не чувствую. Буду тут помирать. Какая разница, метром ближе, километром дальше".
"Точно решила именно такую судьбу себе избрать?" - продолжал ехидничать незваный оппонент.
"Судьбу?! - разозлилась я. - Да какая это судьба, и кто ее выбирал? Притащили меня, неизвестно куда, неизвестно зачем и даже помереть теперь спокойно не дают. Моя судьба там, где родители остались, друзья, работа, а тут... Кто меня во все это втянул, верните, где взяли!" - даже несмотря на то, что кричала я лишь в голове, мой последний вопль был такой силы, что оглушил и меня. Я устало вздохнула, расслабилась и приготовилась помирать.
"Интересно ты рассуждаешь. А что если то не твоя судьба была и жила ты совсем не свою жизнь? Что если вот сейчас ты именно на своем месте... это твоя судьба..."
"Готова поменяться с любым судьбами, потому как не судьба это, а сплошное издевательство. Все, отвяжись, и без тебя тошно".
Странно это, конечно, но только сейчас начала понимать, что, несмотря на холодный снег, в котором я лежу, мне не холодно, больше того, мне горячо... Нет, не так, мне очень горячо, нестерпимо. Я пыталась закричать, но слова не шли, и крик застрял где-то в горле. А жар вокруг меня, во мне, все нарастал и нарастал, пока я не стала казаться самой себе живым сгустком огня. Огонь, слишком много его, он везде: в венах, в суставах, в костях, он выжигает мои глаза, танцует вокруг меня, испепеляет...
"Господи, помоги!"
Я вспыхнула, как вспыхивает обычная спичка, и рассыпалась пеплом. Огонь сменила тьма, за ним - свет, и вдруг я оказалась в какой-то комнате, кто-то плакал, ругался и звал меня по имени. Кто? Такой знакомый голос... Кто же?.. Не могу понять. Женщина, она что-то требовала от мужчины в форме и плакала. Другой мужчина ее обнимал и пытался успокоить, но она отталкивала его, не слушая.
- Люся... - звал женщину мужчина, и я наконец-то поняла, узнала их.
Люська, Люсёк, подружка ты моя! Чего же ты так сильно плачешь?!
- Я прошу вас, найдите ее, я знаю, что она в беде, точно знаю.
- Успокойтесь, гражданка, мы говорили с ее родителями, ваша подруга переехала с мужем в другую страну.
- Чушь! Да все это белыми нитками сшито. Она бы не уехала, ничего мне не сказав. Телефон ее молчит, вещи она не забрала.
- Это ни о чем не говорит. Спешили люди. Ее родители рассказали нам, что зять и так надолго забросил бизнес, а там что-то очень важное, потому они спешили. А вещи скорее всего решили там купить.
- Что?! Да вы не знаете Ирку, она ж жадина редкая, что бы она оставила то, что приобрела за свои кровные, да ни за что! Слышите, ни за что! К тому же она русская до мозга костей, за бугор точно бы не подалась. Вы ее не знаете... не знаете... - Люська снова заплакала.
Я хотела дотронуться до нее, но не смогла, хотела окрикнуть, но и этого не получилось. Оставалось лишь смотреть, как подруга плачет, раз за разом просит меня найти, полицейский пытается доказать ей, что никакого похищения не было, а Степка просто обнимает жену и успокаивает.
Почему так, почему родители ничего не чувствуют, а Люська точно понимает, что я в беде? Это, наверное, оттого, что с ней я делюсь всем намного больше, чем когда-либо делилась с мамой, а уж про папу и вовсе молчу. Надо же, оказывается, подруга знает меня намного лучше, чем родители. А может, все это только сон или, хуже того, я уже умерла, и все это вокруг - мой персональный ад: видеть желаемое без возможности стать частью всего этого. Неужели мне придется вечность вот так вот смотреть со стороны?.. Не хочу, слышите, не хочу!!!
Я открыла глаза под собственный вопль и вновь заорала. А кто бы не заорал, окажись на моем месте: открыла глаза, проморгалась, а прямо у моего лица зависла огромная морда. И эта самая морда смотрит на меня одним глазом размером с тарелку.
- А-а-а!!! - Даже ломота в каждой косточке не помешала мне вскочить на ноги, запутаться в какой-то тряпке, упасть мордой в каменный пол, вновь вскочить и ринуться в сторону от чудовища. - Не ешь меня, я костлявая, не ешь, не ешь... - умоляла я и жалась к стенке.
Мамочка родная, дракон, настоящий, здоровущий, огнедышащий, мне конец. Вот интересно, жарить будет или так съест...
Слёзы сами собой покатались по щекам. Вот ведь, а я думала, уже все выплакала.
- Мамочка, я домой хочу. Хороший дракон, хороший, не ешь меня, отпусти, ради всего святого.
По-дурному это, наверное, смотрится: взрослая баба разговаривает с мифическим существом, причём, скорее всего, не разумным, но вдруг... Чем черт не шутит.
- Я невкусная, правда, чего там есть-то, только костями давиться.
Дракон фыркнул и чуть ближе поддался ко мне. Я к стене словно приросла, только дальше она меня все равно не пускает, трясусь, слезами давлюсь. Дракон башкой своей мотнул, тяжко вздохнул, меня чуть ветром в стену не вдавило. Оказывается, когда такие монстры вздыхают, более мелкие летают.
- Иди, - вдруг молвил он, а я онемела: говорящий ведь. Вот это чудо-юдо. - Иди, никто тебя не держит, выход там, за шкурой.
Я уже было на радостях рванула к выходу, точнее попятилась, по стеночке так, по стеночке, но тут дракон продолжил, как видно, до этого не договорил.
- Вот только все лечение насмарку, зачем только спасал. Но ты меня не слушай, ступай, если хочешь.
Я наконец допятилась до шкуры, закрывающей вход в пещеру, и отогнула её край. Идти туда - чистое самоубийство. Всюду снег, метель такая, не зги не видно, белым-бело. Вот же снова подфартило. Из двух зол меньшей-то нет. Остаться - стать кормом, уйти - стать тоже кормом, свеже-мороженным. И что из этого лучше?
Я вернула шкуру на место и вновь посмотрела на дракона. Он, к слову, вообще на меня внимания не обращал, занят был. Покрутился на месте, дохнул огнём себе под лапы, ещё покрутился, крылья сильнее к телу прижал и лёг. Ему, скорее всего, тепло, а мне на улице мерзнуть. Я вновь отогнула шкуру, прикидывая свои возможности, но возможностей не было, там меня ждала только смерть, мучительная и коварная.
- Ты реши: или уходи, или оставайся, но вход занавесь. Хочешь - с этой стороны, хочешь - с той. А так тепло выпускаешь, - проворчал дракон, не открывая глаз, а потом и вовсе глаза хвостом прикрыл.
Я помаялась еще немного, подумала и решила: если уж помирать, то хоть в тепле. Судя по позе дракона, сегодня меня жрать не будут, а завтра... завтра будет завтра. Я вернула шкуру на место, отошла чуть дальше от входа и села около стены.
Я мерзла на холодном каменном полу, пока хозяин сих хором спокойно дрыхнул на нагретом месте. Я точно знала, что он спит, потому что вот уже час, хотя, может, и больше, без часов так просто не определишь, смотрела на мифического ящера, не отрываясь. Он за все время ни разу не пошевелился, даже положение тела не изменил. Зато мои глаза сами по себе начали закрываться. То, что сижу я отнюдь не на мягком диване и снизу ощутимо поддувает, сон прогнать не могло. Сначала я стойко пыталась не засыпать, шлепала себя по щекам, щипала за ноги и руки, пела фривольные песенки про себя, но все равно с Морфеем договориться не удалось. А потом все стало безразлично, потому что глаза отказывались открываться, и я свернулась калачиком, подложила ладони под щеку и уплыла в неведомые дали.
Мне вновь снилась Люська, на сей раз одна. Она сидела в кухне собственной квартиры, а перед ней на столе стояли бутылка водки, рюмка и наше с ней фото, где мы ещё совсем молодые, бесшабашные, с ветром в голове, но такие счастливые.
- Я не такая уж чёкнутая, - вдруг зло выговорила Люська фотографии. - Слышите, вы, там. - Она погрозила кулаком потолку, опрокинула в себя рюмку водки и продолжила: - Я в своём уме и точно знаю, Ирка так просто с родины бы не смоталась. Почему люди не видят очевидного? Но я-то все вижу, все.
Люська пьяного икнула и вновь потянулась за бутылкой.
А я, я смотрела и все, даже обнять подругу, которая была ближе сестры родной, не могла, пробовала, но не могла, руки проходили через Люську, как через воздух. Мне оставалось лишь смотреть, как она надирается водкой. Подругу было не узнать: осунулась, бледная, не накрашенная, на голове черти что. А эта чёрная аура, что витала вокруг неё - совсем на Люську не похоже.
Я пыталась говорить, но она меня так и не услышала. Больше того, и я себя не услышала. Открываю рот, а звук не идёт, как сломанный телевизор: ни звука, ни изображения. Поняв всю четность своих попыток наладить общение с подругой, просто села напротив нее и стала наблюдать, как та продолжает надираться. Мне было ее так жаль, себя, впрочем, тоже.
"Где вообще Степка, когда он так нужен своей жене?!" - в гневе подумала я и резко проснулась.
Гудела страшно голова и зверски хотелось есть. По пещере дракона разносился упоительный запах жареного мяса. Я сглотнула слюну, принюхалась, приподнялась с пола и осмотрелась. Странно, но проснулась совсем не там, где засыпала, а там, где дрых ранее дракон. Камень, на котором я лежала, все ещё хранил тепло его огня. Самого же хозяина рядом не наблюдалось, потому что наблюдался он чуть в стороне, ближе к выходу из пещеры, где весело потрескивал огонь, на котором, истекая ароматными соками, жарился изрядный ломоть мяса неизвестного мне животного. Это самое мясо деловито переворачивал дракон. Он посмотрел в мою сторону и осведомился:
- Голодная? Есть будешь?
- А ты? - невпопад ответила я, намекая на себя как на драконий перекус. Как завтрак не дотягивала, так, на один зубок.
- А я уже был на охоте. А такими, как ты, не питаюсь, - угадал невысказанное мной хозяин. - Я, знаешь ли, не собака на кости кидаться и не кот мух жрать.
Я даже пристыдилась... бы, но, вот беда, стыд атрофировался где-то на втором дне ломки, когда думала, что вот-вот подохну. Поэтому я перестала строить из себя спящую красавицу, поднялась с пола и, чуть покачиваясь, побрела к костру.
Стоило мне устроиться на плоском камне около костра, как дракон тут же спросил:
- Что дальше будешь делать?
- Что? - не поняла я его.
- Что, что. Дальше, говорю, что будешь делать? Вот поешь, от меня уйдешь, а дальше куда? Ты же не из нашего мира.
- Почём знаешь? - Нет, ну правда, откуда он знает?
- По всему знаю. Не наша ты, и эта ненашенство выпирает у тебя со всех сторон. Так что делать-то станешь?
- Не знаю, - вздохнула я тяжко, - не было времени об этом подумать ещё.
- Ну, понятно, стоило о том подумать в первую очередь. Ешь давай.
Дракон когтем отрезал от огромного куска мяса довольно внушительный ломоть, нанизал его на рогатую палку и сунул прямо под нос мне. Я взяла на автомате и тут же попыталась вгрызться в предложенное. Но, блин, горячее - жуть, поэтому ожог мне был обеспечен.
- Вот же дите малое, дуть же надо, дуть.
Ничего себе дите, это в мой-то тридцатник. Хотя... в сравнении с ни-и-им... я ещё агукаю и в памперс хожу.
- Дай сюда. - Дракон отнял у меня мясо, подул, а потом всучил назад. - А расскажи-ка мне, как тебе удалось во все это вляпаться?
Ну, а мне что, жалко? Я и рассказала: эмоционально, по ролям, периодически размахивая куском мяса и прикрепляя все великим могучим матом. Замолчала, только когда в горле пересохло.
- Н-да, значит, у василисков побывала и назад к ним возвращаться желанием не горишь? - Я отрицательно замотала головой. - Ну, оно и понятно. Тебе к старейшинам надо, на развод подать у них, а то тебя этот мир все равно не выпустит, покуда связь у тебя с ним есть. Знаешь, что я вот тут подумал. Зима ныне лютая, метели метут сильные, сейчас если уйдешь, так только на погибель свою. Потому пока останься у меня, заодно выучу тебя немного, ты об этом мире даже элементарного не знаешь, а чтобы тут выжить, знать надо. Да и защищать себя научиться нужно. Великим воином тебе не стать так сразу, но хоть побрыкаешься, прежде чем тобой откушают. Так что оставайся.
- Зачем тебе это? - тут же спросила я. Вера в добро без границ как-то утеряна в последнее время.
- Скука. Я и не помню, сколько один живу, не первая тысяча лет пошла, думал, разговаривать разучился уже.
Скука, ну конечно, а ты чего ожидала, Ирка, это не книги, где все легко и просто, это реальность, от которой крыша едет. Ну, я и согласилась, а как тут не согласиться. Нет, сомнения, конечно, были и немало, но вот выхода как раз не было совсем. Гибнуть тут или там, в тепле или на холоде... В общем, вариантов - ноль.
- Ты ешь-ешь. - Дракон наколол на палку новый кусочек мяса и заменил ту, что была в моих руках, пустую, кстати. Это странно, даже не заметила, как все съела. - Силы-то тебе ох как понадобятся, - флегматично заявил дракон, помешивая угли в костре и не глядя на меня.
Тогда я ещё не могла осознать всю подноготную его слов, а вот позднее...
Уже через неделю я почти пожалела, что не выбрала лёгкую смерть в снегах, потому что этот крылатый упырь загонял меня так, что засыпала там, где падала. Мне приходилось выполнять всю работу по дому, в нашем случае по пещере, носить воду из таких далей, утопая порой по пояс в снегу, что и не передать словами. Как-то спросила, почему не сделать проще и не набрать снега, растает - будет вода. Дракон просто взял, вылил ту воду, что я принесла, и послал за новой. С тех пор больше вопросов не задаю, ну, пожалуй, кроме одного. Как-то вечером сидели у костра, ели, и я таки задала интересующий меня вопрос:
- А расскажи мне про драконов: кто они, откуда пришли, каким богам поклонялись?
- Про драконов? А зачем тебе про нас знать?
- Да просто, интересно. Вот живу у тебя второй месяц уже, а ничего ведь не знаю.
- Ну, хорошо, расскажу легенду, её когда-то деткам малым рассказывали.
Дракон прикрыл глаза, словно о чем-то задумался. Я замерла в ожидании. Огонь костра весело потрескивал, рождая тени и причудливые формы на стенах пещеры, которая на время стала мне домом.
Дракон все молчал и молчал, словно заснул, но в тот момент, когда я уже думала разбудить его, вдруг открыл глаза и заговорил. Его голос, взгляд, пламя костра... казалось, меня вот-вот затянет в себя омут его золотистых глаз.
- Драконы были первыми, кто населил сей мир.
Когда-то Богиня Мать Четырёх Ветров, повелела своим сыновьям создать первых существ для своего нового мира.
Старший брат, Северный Ветер, шалун и балагур, взял кусочек вечной мерзлоты, щепотку первородного пламени, смешал то, что невозможно смешать, и вдохнул в свое творение магию. Так родился белоснежный ледяной дракон.
Второй брат, Западный Ветер, отколол кусочек священной горы, добавил немного лавы из самого центра мира и тоже вдохнул в свое творение магию. Так в этом мире появился золотой дракон земли.
Третий сын, Южный Ветер, зачерпнул воды из озера жизни, добавил негасимого огня, как и старший брат, смешав невозможное, а магией, помещенной в новое творение, скрепил то, что у него получилось. И ступил в океан нового мира серебряный водный дракон.
Последним решился на эксперимент самый младший из четырех братьев, но отнюдь не самый слабый, Восточный Ветер. Он взял часть себя самого, а потом поднялся к солнцу и поместил эту часть туда. Солнце вспыхнуло ярче прежнего и ничего больше не произошло... Так подумали старшие братья, но не прошло и краткого мига, как от солнца отделился сгусток и пал вниз. Он летел так стремительно, что, ударившись о землю, погрузился глубоко в неё. Из созданной воронки вырвалось пламя, а из него вылетел в чистое небо красный огненный дракон.
Крылатые дети Ветров долго жили в этом мире одни, они процветали, не ведали горя и не знали сомнений. А потом Мать Ветров стала женой Отца Земли, и тот решил разнообразить мир жены и создал множество разных существ.
На этом бы сама легенда кончилась, но... Вот только драконам не понравились новые соседи, их было много, они захватывали все больше и больше земель, сильно потеснив крылатых. Вот потому-то и взбунтовались они. Была долгая, кровавая битва, в которой проиграли все же крылатые дети Ветров. Их осталось так мало, что они объединились в один клан, но и тот вскоре угас, дети перестали рождаться. Наверное, то была кара богов за войну, что развязали драконы вопреки их воле.
С тех пор прошло много веков, и вот я один остался, дракон отца Северного Ветра, не такой мудрый, как дракон земли, не такой красивый, как дракон воды, и не такой сильный, как дракон огня. Просто небольшой кусочек вечной мерзлоты, ничего особенного: крылья, чешуя, хвост. Вот пройдет время, умру и я, а со мной исчезнет крылатый род, его легенды и придания. Рано или поздно все про нас забудут, и мы останемся лишь тенью чужих сказок.
Мне после его слов как-то печально стало и даже жалко его, потому я ничего не сказала. Дракон последний раз поворошил угли в костре, завернул остатки еды в большой лист, только ему известно откуда взятый в этих снегах, и отправился спать на свое, а теперь и мое, привычное место. Я тоже присоединилась к нему и закрыла глаза, вслушиваясь в его громкое дыхание. Сегодня я молчала, не зная, что сказать, а завтра, когда проснусь, его уже не будет рядом.
Единственное, чего учитель не доверил мне, - готовка еды. Рано утром он улетал на охоту, а потом сам же и готовил то, что приносил, явно получая от этого нехилое удовольствие. Иногда во время готовки он что-то тихо напевал, слов не разобрать, но мотивно.
Кстати, платье я свое сменила на потертую, явно где-то спёртую тунику, размера на три больше меня, не менее потрепанные штаны, и плащ, широкий, длинный, явно мужской, зато теплый, хоть и рваный в нескольких местах. И даже сапоги мне прижимистый дракон выдал, причём с таким выражением на морде, словно от сердца открывал.
А однажды, когда я в очередной раз надраивала и без того чистые полы пещеры, он окликнул меня и поманил за собой. Дракон отвел меня в глубь своих владений, туда, куда еще не ступала человеческая нога, но предварительно завязал глаза куском какой-то тряпки.
Когда повязка была снята с моих глаз, я этим глазам поверить не могла. Вот никогда не думала, что в пещере может находиться целая библиотека, правда порядок в ней был понятен лишь самому дракону, хотя, на мой взгляд, скорее беспорядок. Так вот, моим первым заданием было прибрать там. Учитель так и сказал: "Разбери все, но смотри, украдешь - узнаю", - и ушёл. Это он меня по себе судил, упырь-клептоман.
В общем, заставил он все книги по порядку расставить, и тут-то настиг меня и драконов план полнейший финиш. Как оказалось, я, вполне грамотная женщина, занимающая не последнюю должность в своей компании, в этом мире ни шиша не умела читать, о чем незамедлительно сообщила домовладельцу. Дракон поморщился и задумался. Пока он думал, я успела присесть на стопку книг и прикорнуть. Разбудил меня вопль наивысшего счастья и удар хвоста, из-за которого я совершила паломничество на пол лицом вниз, хорошо, руки успела подставить, но пыли надышалась вдоволь.
Этот упырь даже прочихаться не дал, схватил меня и поволок куда-то. Я точно не видела куда, потому что от избытка чувств он меня кверху ногами схватил, и пришлось мне висеть вниз головой против движения. Хорошо, хоть недолго тащил, когда остановился и осознал, что неправильно нёс, даже извинился за это. Пришлось простить, потому что при этом он так скалился, я успела все клыки у него пересчитать и проникнуться еще раз их размерами. Кто там говорил, что не в размере счастье? Ну так вот, может, счастье и не в нем, но дело точно в нем: когда там таки-и-ие размеры, то любые возражения сами с языка сразу в обморок падают. Вот потому-то я крылатому упырю все-все простила на месяц, а то и на два вперёд. Он, кстати, этого уже не заметил, потому что не смотрел на меня, а деловито копался в какой-то груде полуистлевшего тряпья и ржавого металлолома. Что он там искал, я не ведала, но отдался процессу всецело.
Наконец-то с оглушительным ревом дракон что-то извлек из хлама и тут же всучил мне, а я на автомате приняла. При близком рассмотрении это что-то оказалось серым каменюкой странной формы. Ну, просто, мне лично никогда не пришло бы в голову нанести на обычный булыжник огранку, не алмаз же.
- И что мне с этим делать? - задала я весьма умный вопрос.
- Да откуда мне знать, активируй, это должно помочь в овладении языком углубленно.
Я покрутила камень, глупо надеясь, что там есть кнопочка, естественно, её там не было.
- Ну, и как по-твоему я её должна активировать?
- Да мне почём знать, я его когда из лаборатории мага крал, у него не спрашивал, да и не ответил бы он мне, он без сознания лежал.
- И давно у тебя эта штучка? - что-то меня одолевали смутные сомнения.
- Порядком, а что?
- А точнее... Год, два, десять?..
- Не-е-ет. - Я, было, уже обрадовалась, но рано. - Может, тысяча лет, может, две, точно не скажу, давно это было.
- Отпад, тут любые сроки годности истекут. - Я покрутила каменюку. - Может, он уже все, того... Не работает.
- Вот на тебе и проверим, - тут же "осчастливил" меня дракон.
Кажется, они вымерли не из-за того, о чем красиво рассказывается в легенде, а банально из вредности.
- Ну и чего стоим, кого ждём? Приступай.
Я и приступила: понажимала со всех сторон, потом, побоявшись пропустить нужное место, покатала в ладонях, надеясь, что хоть немного, но зацеплю механизм. Когда с таким способом ничего не вышло, решила потереть камушек, вдруг тут как с лампой Аладдина. Стою, натираю его туникой, он местами аж блестеть стал, а нужного результата - ноль. Я уже было решила об пол его жахнуть, вдруг сработает, но меня остановил странный звук, вырывающийся из пасти дракона вместе с дымом.
- А ты полизать попробуй, погрызть, вдруг получится.
Обидно стало, ничего толком не объяснили, зато зубоскалить - всегда пожалуйста.
- Ладно, ладно, - вдруг примирительно начал дракон, - не обижайся. Хотя могла и догадаться, коль хранилище знаний - мозг, то и прикладывать нужно к голове, сюда, - дракон постучал когтем по своему лбу. - Правда, я не знаю, что нужно дальше делать, чтобы активир...
Дальше я его уже не слышала, потому что неосмотрительно успела приложить каменюгу к нужному месту, а та возьми и всосись в голову. Вот секунду назад твердый камень, а потом - хоп и уже проникает лёгким дымом в кожу. Я не заорала только потому, что в этот же миг перед глазами все замелькало, словно несусь на сверхскоростях, голову стало распирать, а мозг, кажется, закипать, и я прилегла, где стояла.
Очнулась - не знаю, через сколько очнулась, но голова болела, мысли разбегались, и все расплывалось перед глазами. Не знаю насчёт углубленных знаний, но шибко умной я себе не казалась, вообще, по ощущениям, мозг полностью вытек, не иначе. Да и был ли он, если каменюки неизвестного свойства к голове прикладывать решилась.
В поле моего разбегающегося зрения попала нисколько не сожалеющая протокольная морда дракона. И смотрел на меня, словно это не он мифическое существо, а я, и нашли мои останки на раскопках.
- Как себя чувствуешь? - поинтересовался дракон и ещё так посмотрел, что я заподозрила в нем садиста. Нет, после всех этих хождений за водой, утопая в снегу, и уборок чистого помещения давно уже его в этом подозревала, но сейчас практически уверилась. - Ну, чего молчим, как чувствуешь-то себя?
- Как коктейль в блендере, вот ни разу на его месте не была, но почему-то уверенна, так он себя и чувствует.
- Не привередничай, - тут же равнодушно заявил дракон и сунул под нос какой-то толстый и до жути пыльный талмуд. - На-ка вот, читай, - приказал он безжалостно. Впрочем, жалости от него и не ждала.
Я взяла в руки книгу, покрутила, и как-то одолели меня сомнения в собственных умениях, к тому же голова ну очень болела. Посмотрела на дракона, он улыбнулся своей неповторимой драконьей улыбкой. Я поняла, что делать нечего, и открыла книгу. Буквы прыгали, нет, не так, буквы скакали, крутили сальто, выделывали сложные акробатические номера и, я не совсем уверена, но, кажется, прелюбодействовали со знаками препинания. В общем, занимались чем угодно, но в слова не складывались. Я засмеялась. Мне чуть мозг не спалили, уронили в обморок, довели до галлюцинаций, потому как иначе буквенные безобразия назвать не могла, подсунули мигрень - и все за здорово живёшь и без обещанных знаний.
- Фуфло твой камень, причём полное фуфло, срок годности давно истек, не работает чёртов булыжник.
Я опять заржала, даже звон в голове и вбиваемые в висках "гвозди" мне не помешали это сделать. А хвост дракона помешал, как съездил по самому больному, по голове то бишь.
- Эй, очумел? - схватилась я за головушку с завыванием. - И так голова как после перепоя, ещё и ты.
- Ой ли, а по смеху не скажешь. Ты мозг-то свой напряги, просрочен у неё. Ум у тебя просрочен, или вовсе не выдали при рождении.
Мне, конечно, хотелось, возразить и по возможности нахамить, ну, или как минимум огрызнуться, но что-то подсказывало, что вернее будет промолчать, что и сделала.
Открыла книгу ещё раз, буквы продолжали заниматься тем, что им не свойственно. Я напрягла то, что осталось от мозга, сильнее выпучила глаза, пыталась, пыталась... И наконец допыталась, смогла-таки опознать одну букву. Воодушевленная успехами, напрочь позабыла о головной боли, продолжала лупить глаза и тыкать палочкой знания в спящий мозг. Через тьму тараканью времени пришло осознание, что буквы я все знаю, а вот в слова их соединяю с большим трудом, словно снова в первом классе и учусь читать по слогам. Ой и трудно мне далось первое предложение. Зато каким забористым оно было.
"Он жарко дышал в её затылок и без устали проникал в податливое, влажное естество", - прочитала я прихреневши.
- Что за порно? - Закрыла довольно толстый талмуд и через некоторое время осилила название. - "Любовники эльфийской принцессы".
Я хохотнула, потеряла концентрацию, и буквы тут же предались разврату, что, кажется, соответствовало содержанию всей истории.
- Ты знаешь, у нас все получилось, но эту книгу я читать не буду. В ней мне нечему учится, нет, может, конечно, и есть чему, но не думаю, что сейчас это важно.
- Почему? - Дракон выхватил у меня книгу, поднес к глазу и тут же захлопнул. - Не с той полки взял.
- А у тебя там полки есть? - искренне удивилась я, припомнив горы книг то тут, то там.
- Есть, просто за книгами их не видно, - на полном серьёзе заявил дракон, и пришлось ему на слово поверить.