Аннотация: Рассказ вошёл в шорт-лист литконкурса "Вольные порождения Города".
В дверь вежливо постучались - три лёгких глухих удара по рассохшемуся дереву.
- Открыто! - громко сообщила Северина Ивановна, убирая сборник судоку под клавиатуру древнего компьютера.
Короткий, пронзительный скрип - нижнюю петлю немного заедало. Клацанье когтей по паркету.
- Добрый день, - чопорно произнесла пожилая почтенная химера.
- Добрый день, - пискнула вторая химера, помоложе и потемней, прятавшаяся под золотистым крылом своей спутницы. Её, в отличие от старшей, явно выбил из колеи вид холла: красно-кирпичные стены с осыпавшейся штукатуркой, остатки лепнины, отчаянно нуждавшийся в лакировке пол. Всё это освещала одинокая жёлтая лампочка под потолком - патрон висел на дряхлом проводе.
- Добрый день, - ответила Северина Ивановна, окинув гостей опытным взглядом. Ничего, этих не отпугнуть остатками былой роскоши восемнадцатого века.
- Мы ищем, где остановиться на время белых ночей в Санкт-Петербурге, - старшая химера раздражённо дёрнула хвостом, видимо, вспомнила особенно назойливых туристов. - У вас есть свободные номера?
Северина Ивановна поправила очки, убрала зацепившуюся за дужку седую прядь и дважды щёлкнула мышкой, открывая рабочий файл.
- Есть комната на двоих, - сообщила она после тщательного изучения списка постояльцев. - Окно во двор. Вай-фая нет, вас это не смутит?
- Я не пользуюсь современными технологиями! - возмутилась почтенная бронзовая химера, вне всякого сомнения, появившаяся на свет задолго до революций. Младшая попыталась что-то сказать, но покосилась на спутницу и, окончательно сконфузившись, спрятала голову под крыло.
- Тогда я резервирую первую комнату для вас, - Северина Ивановна, подслеповато щурясь, медленно набрала на клавиатуре "хим. 2, СПб, к. 1, 4". - Чем будете платить?
- Вас устроят воспоминания о разводке мостов? Или, быть может, предпочтёте осенние туманы?
- Лучше воспоминания, - решила Северина Ивановна, не любившая сырость. От сырости болят суставы, а воспоминания приятно разнообразят ближайшие вечера. - По два в день, пожалуйста.
- Хорошо, спасибо вам. Вы не возражаете, если я разобью плату на несколько частей?
- Нет, - качнула курчавой, словно руно, головой Северина Ивановна, - но четверть вперёд, будьте добры.
***
Вечером Северина Ивановна, с шестой попытки сумев зажечь старую газовую плиту, сварила курицу для постояльца из комнаты N3 (медный лев, СПб, 183 года, оплата на четыре дня свежими городскими легендами) и, спустившись в кафе-кондитерскую, купила пастилы его соседу (зилант, Казань, возраст неизвестен, оплата на неделю древними золотыми монетами). Призрак из комнаты N2 съехал ещё утром, вручив в качестве чаевых колбу эктоплазмы. Северина Ивановна поставила её на полочку в ванной комнате, рядом с пенкой для умывания - всем известно, что добровольно отданная молодым привидением эктоплазма разглаживает морщины не хуже новомодных косметических средств.
Часы над престарелым компьютерным столом в холле пробили одиннадцать вечера, и Северина Ивановна обрадованно сменила чёрно-зелёное клетчатое платье на бежевый халат с васильками. Смыла тушь, с наслаждением стёрла дешёвую губную помаду, липкую, словно патока. Заварила чай, достала сборник сканвордов и устроилась на кушетке в дежурной комнатке - скромной, с окном на шумную улицу, зато выглядевшую гораздо современней остальной части хостела. Правая рука машинально теребила безымянный палец левой, словно поигрывала невидимым кольцом.
Стук раздался, когда Северина Ивановна вспомнила про бигуди - кудри настойчиво требовали внимания. Тяжко вздохнув, хозяйка и единственная работница сверхъестественного хостела "Ведьмино кольцо" выпуталась из тёплого шерстяного одеяла и поплотнее запахнула халат. В холле сквозило, и тощие ноги Северины Ивановны вмиг покрылись гусиной кожей, невзирая на защиту плотных тапочек из дешёвого искусственного меха.
За дверью переминался с ноги на ногу дряхлый, облезлый феникс.
- Что вам нужно? - немного недружелюбно спросила Северина Ивановна, не любившая воспламеняющихся существ.
- Я хотел бы снять номер на два дня, - с трудом произнесла птица.
Хозяйка недовольно нахмурилась. В хохолке феникса оставалось всего одно перо - стало быть, старик собирается переродиться уже завтра. Прямо в хостеле, к которому она, Северина Ивановна, привязана телом и душой - в самом что ни на есть прямом смысле.
- Я готов заплатить чем угодно, - взмолился феникс. Его блёклые глаза слезились, он часто моргал, пытаясь стряхнуть с ресниц солоноватую влагу. - Хоть скорлупой, хоть пером, хоть Поворотом. Умоляю вас!
Северина Ивановна обмерла, не веря в свою удачу. Неужели?..
- Вы действительно можете провести через Поворот? - осторожно уточнила она, вся подобравшись.
- Да. Я прошёл больше двадцати перерождений, - подтвердил феникс и закашлялся.
Хозяйка торопливо просеменила к кулеру, наполнила прохладной водой хлипкий пластиковый стаканчик. Поворот! Столько лет, нет - столько столетий она мечтала о нём и вот, наконец, дождалась. Дождалась, когда совсем перестала ждать! Ведь говорила же бабушка: чудеса случаются лишь с теми, кто в них верит!
И с теми, кто их заслуживает.
За всё есть своя плата, на всё - своя цена. Северина Ивановна помнила это очень хорошо.
Она помогла фениксу ополовинить стакан и щёлкнула кнопкой системного блока, пробуждая ото сна недавно отправившийся на отдых компьютер.
- Я поселю вас в дальней комнате, в четвёртой, - решила хозяйка, внимательно ознакомившись со списком. - Вы продержитесь хотя бы до шести вечера?
- Могу и до восьми, - сипло произнёс феникс. - Спасибо вам огромное. Прошу простить за лишние хлопоты.
- Вам не за что извиняться. Отдыхайте, пожалуйста.
Северина Ивановна неохотно запустила браузер (интернет она не жаловала) и принялась искать свежую Непознанокарту - бумажная, выпущенная четверть века назад, наверняка устарела.
***
В пять часов вечера хозяйка выключила компьютер, переобулась из удобных разношенных чешек в парадные светло-серые мокасины и надела соломенную шляпку, украшенную белоснежным пером гуся-лебедя. В жёсткой обуви, от которой успела отвыкнуть, она шаркала куда громче обычного.
Немногочисленных постояльцев хостела Северина Ивановна предупредила о происходящем ещё с утра; те, к счастью, отнеслись к ситуации с пониманием. Причиной, скорее всего, послужило банальное любопытство, свойственное всем живущим - возможность пройти Поворот выпадает так редко, что, считай, и вовсе никогда. Оставалось обеспечить безопасность гостей, а заодно - и свою.
Северина Ивановна давно не бывала в метро. Спустившись в переход Лубянки, она минут десять плутала в поисках входа на станцию. Наверное, окончательно заблудилась бы, не выручи её дредастый парень с заострёнными, как у фейри, ушами. Разумеется, хозяйка не досчиталась флакона нектара, который всегда носила в боковом кармане потрёпанной сумочки коричневой кожи - на экстренный случай. Ну да ладно, невелик откуп.
Отыскать переход ей помогли сотрудники метро, а дальнейший путь Северина Ивановна помнила лучше. Спустя час она стояла напротив здания "Севастополя", серого, мрачного, с полосками низких окон и невидимым охранником-джинном на входе. Джинн подмигнул ей. Северина Ивановна притворилась, что не заметила.
В лифте она со второй попытки нажала тугую полупрозрачную кнопку минус тридцать четвёртого этажа, сняла шляпку и принялась поправлять почти раскрутившиеся кудри. Постояла перед треснутым зеркалом, в который раз осматривая изборождённое морщинами лицо, блёклые серовато-зелёные глаза, унылые обвисшие щёки. Эх, а ведь когда-то...
Когда-то! Могло бы и сейчас, будь ты хоть немножко добрее и не такой жадиной, дура старая.
Северина Ивановна показала отражению язык и, выйдя из лифта, углубилась в сумрачный лабиринт высоких стеллажей и плававших в воздухе светлячков.
- Чего изволишь? - осведомился тощий, белый как мел подросток с багряными глазами, зрачок которых был продолговатым и узким, словно у кошки.
- Хорошего вам времени. Мне нужно что-нибудь, дающее защиту от огня феникса, - произнесла Северина Ивановна, борясь с желанием запустить руку в свою ветхую сумочку, где под застёжкой-молнией пряталась короткая серебряная спица. Мальчик, правда, высокий, почти на две головы выше неё, приземистой и округлой... Ой, да ладно! Будто какому кровососу есть дело до дряхлой старухи!
Правая рука машинально коснулась безымянного пальца левой, привычно очертив место, которое раньше занимало гладкое каменное колечко.
Паренёк озадаченно взлохматил волосы и с громким "Па-ап!" скрылся в люке за стойкой продавца - точно сквозь землю провалился. Северина Ивановна осталась стоять одна в глубине мистического супермаркета, борясь с желанием присесть на обитый дерматином пухлый пуфик - ноги начинали болеть.
Ждать пришлось долго, минут двадцать, но она не двинулась с места.
- У нас есть всего два подходящих артефакта, - выпалил парнишка, вылетев из люка и зависнув под самым потолком. Узкие, ещё не окрепшие чёрные крылышки махали часто-часто. - Щит Свалинн и трезубец Посейдона. Возьмёшь оба?
- Нет, только Свалинн, - решила Северина Ивановна. - Он тяжёлый?
- Для тебя - не тяжелее половины среднего греха. Дотащишь. Оплата наличными, картой, кровью?
- Наличными, - с нажимом произнесла Северина Ивановна.
Подросток горестно вздохнул.
***
Незадолго до назначенного часа хозяйка постучалась в четвёртую комнату.
- Войдите, - голос феникса был еле различим.
Птица лежала возле гардероба - неуклюже, на боку, поджав коряжистые лапы и подложив под голову свёрнутый вчетверо коврик.
- Вам следовало сообщить мне, что кровать не подходит... Или комната слишком мала? - запоздало спохватилась Северина Ивановна, только теперь сообразив, что пламенной птице не расправить крылья в узкой девятиметровке.
- Нет-нет, в самый раз, - успокоил хозяйку феникс. - Я разверну свой летящий огонь перед самым уходом. Меня всё устраивает, не переживайте.
Северина Ивановна помялась на пороге, стараясь не пересекаться взглядом с блёкло-золотистыми глазами. И всё-таки решилась.
- Скажите, пожалуйста, - спросила она, - не вы ли тот феникс, которому я отказала в приюте накануне Троицкого пожара? Он тогда тоже искал, где бы переродиться, а я испугалась за имущество, вот и... Это вы были?
- Нет, не я, - медленно качнула головой птица, - но это и не важно. Память всех фениксов - общая, она из одного яйца, которое раз за разом переносит нас через смерть.
- Значит, если я сейчас попрошу прощения у вашего собрата, он меня услышит? - робко уточнила Северина Ивановна.
Феникс закрыл глаза. Хозяйка, охваченная каким-то новым для неё чувством стыда, совершенно не схожим с прежними, в мыслях запоздало бранила себя за длинный язык.
- Вы уже извинились, - ответила птица после короткого, но невыносимого промежутка тишины. - Но не словами, а более весомо. Поступком.
Северина Ивановна промолчала.
- Говорят, что живые существа со временем не меняются, - продолжил феникс, - но это глупость. Меняется всё. Всё, что существует. Если есть начало и конец, есть и Повороты.
Северина Ивановна молчала.
- Вы давно прошли свой Поворот и теперь понимаете, за что пришлось платить в прошлый раз, - сказал феникс.
- Я уронила бабушкино кольцо в реку, - призналась Северина Ивановна и, сняв очки в тяжёлой роговой оправе, утёрла слёзы непослушной морщинистой рукой.
- Кольцо я вернуть не смогу, ведь его забрали другие силы, - красно-коричневое перо в хохолке птицы печально качнулось, - но проведу ваш дом.
- Спасибо вам, - Северина Ивановна поклонилась настолько низко, насколько позволяла больная поясница. - На большее я и не надеюсь. Я обещала бабушке, что присмотрю за её постоялым двором.
- Бабушке? - переспросил феникс. На его оперении начали проступать язычки пламени.
- Её звали Василисой Отчаянной. Думаю, с её родителями кто-то из ваших был знаком.
***
Зилант помог Северине Ивановне перенести в её спальню компьютер и часть милых сердцу безделушек, расставленных по подоконникам комнат - эти осколки прошлого хозяйке хотелось сохранить на память.
Свалинн изолентой примотали к двери в дежурную комнатушку, куда забились все немногочисленные постояльцы со своими пожитками. Химеры, обеспокоенные, сидели на кровати, лев растянулся на циновке у двери, зилант пристроился на подоконнике рядом с зубной феей средних лет из комнаты N 2 (та опасливо косилась на соседа, но не уходила), а обитое плюшем кресло молчаливым общим решением оставили Северине Ивановне.
Хостел горел. От заслонённого щитом входа тянуло ощутимым жаром. Жалобно потрескивали стропила. Старая бежевая краска на дверном косяке плавилась и подтекала, отслаивались нежно-голубые обои в мелкий лиловый цветочек. Порожек, под который ночевавший в хостеле пару месяцев назад гном умело спрятал торчавшую проводку, весь покорёжился, от него разило палёной пластмассой.
Слёзы бежали по щекам Северины Ивановны, оставляя неровные полосы туши, и капали на кружевной воротник парадного белого платья.
Лев привалился косматой тёплой головой к ногам старушки и закрыл глаза.
***
А утром видавшая виды деревянная входная дверь со следами красной краски стала металлической, с внутренней стороны выкрашенной в небесно-голубой. Компьютерный стул вернул себе потерянное когда-то колёсико и подлатал вытертую обивку; от нового стола, куда более широкого и удобного, приятно пахло свежей древесиной, а блестевший гладким боком роутер приятного тёмно-серого цвета теперь стоял на отдельной угловой полочке. Холл расширился раза в два, теперь его освещал ряд серебристых плафонов; дверей тоже прибавилось.
Вспомнив про эктоплазму, Северина Ивановна всплеснула руками и бросилась в ванную. Ей повезло: подарок призрака был на месте, лишь колба превратилась в прозрачный пластиковый флакон с ярко-розовой крышкой.
Четвёртый номер пустовал. Пластиковое окно было распахнуто настежь, на белоснежном подоконнике остались следы сажи. С верхнего бортика двухъярусной кровати свисало бережно сложенное постельное бельё. Табурет почему-то стоял на столе - вверх тормашками. Шкаф, похоже, ещё ни разу не открывали - его ручки были обмотаны полиэтиленовой плёнкой.
Северина Ивановна переставила Свалинн на пустую стойку для обуви. Прошла мимо радостно-оживлённых постояльцев, обсуждавших появление просторной кухни на месте былого закутка, торопливо переоделась в длинное чёрно-зелёное платье и отправилась за чистящими средствами - судя по содержимому шкафчика под раковиной, феникс совершенно забыл отправить на Поворот и их тоже.
Вынырнув из сумрачного подъезда на залитое солнцем крыльцо, Северина Ивановна прикрыла рукой глаза, спасаясь от ослепительно-яркого солнца. И, разумеется, тотчас же споткнулась на низкой, в три ступеньки, лестнице. Что-то звякнуло об асфальт, отскочив от мыса её мокасина.
Старая хозяйка хостела осторожно, покряхтывая, опустилась на колени.
Прямо перед ней, на расстоянии вытянутой руки, лежало гладкое кольцо ярко-алого цвета - кольцо из философского камня.
Северина Ивановна медленно, как во сне, потянулась к потерянному и найденному артефакту, который когда-то вручила ей бабушка с наказом беречь постоялый двор для "всяческого чудесного", как она тогда сказала... точно, всяческого чудесного...
Кольцо идеально село на безымянный палец левой руки. Северина Ивановна повернула его на четверть оборота...
... бойко вскочила на ноги, отряхнула пыль с короткого платья в разноцветную полоску. Сняла белую панамку, убрала в шоппер со смешным рисунком из кошачьих морд. Тряхнула медными кудрями, с наслаждением запустила в них изящные музыкальные пальцы с модными длинными ногтями. Поправила сползшие на кончик веснушчатого носа солнечные очки.
Какая-то городская тень, прятавшаяся за водосточной трубой, хихикнула. Ринка дружелюбно помахала ей рукой.
И, звонко цокая каблуками ярко-красных туфель-лодочек, заторопилась в ближайший супермаркет.