Аннотация: Жизнь любого человека может быть закончена в любую минуту. А может продолжаться до тех пор, пока не надоест.
Глава первая.
Чирик.
Гоп стоп, мы подошли из - за угла, гоп стоп,
Ты много на себя взяла....
Зоновская романтика привитая дворовым шансоном и повседневными тёрками - разборками за жизнь, да по понятиям, закончилась для Марика вполне себе не презентабельно. А тож. Мечта стать авторитетом, реальным крутым перцем, с уважухой и высокомерным взглядом в будущее, мечта молодого, неопытного идиота, сбылась.
Марк загремел на реальную кичу, да с таким сроком, что мама не горюй! Да и статья 101 УК. тоже не слабая. Обычные дворовые гульки с девчонками, как то незаметно переросли в каждодневные стычки с группировкой Кислого. Такие же, как и парни с улицы Ракетной, только через два квартала. Но, желание доминировать, плюс стальные яйца, плюс, сногсшибательная Вика Назарова живущая, как раз на территории, контролируемой группировкой Кислого, вот этот спец пакет и довёл Марика в места не столь отдалённые.
А как всё было распрекрасно, какие радужные перспективы светили на Марка сверху, слева, справа. Но увесистый пендаль, как водится, прилетел сзади. Обычное летнее утро затянутое приморским туманом плавно перетекло в мрачный вечер. Но об этом чуть позже.
В открытое окно комнаты, где возлежал на диване Марик, приятными ласковыми порывами залетал утренний ветерок. Он словно приглашал его выйти на улицу: клаксонами машин, перепалкой дворника с соседом из гаража напротив. Никакого негатива, только манящий грядущий день, вероятность того, что он запомнится, равна нулю, не более того.
И так! Зайти к Серёге, потом, к Вовке, затем к Тиграну. Собираем манатки, закупаем сухое столовое. Быстро валим на море. Выжженный Солнцем песок пляжа Дельфин, с утра пуст. Лишь изредка, по тропе здоровья, пробегают спортивные группы, да опоротые одинокие бегуны. Ресторан "Глечик" туго затянутый плетёным забором девственно пуст в эту утреннюю пору. Именно сейчас настоящий одессит приходит к морю. Он кайфует по полной ,именно утром. Когда нет, и не может быть никого.
День, это то самое время, когда пляж забивается под завязку отдыхающими всех мастей. Коренной житель этого приморского рая вынужден уходить в тень, под деревья береговых лесопосадок растянутых на десятки километров вдоль всего побережья. Сверху, на весь этот упорядоченный бедлам взирают корпуса санаториев, с туристами готовящимися к штурму Чёрного Моря.
Они идут вчетвером, прямо на пирс, смело оставив вещи без присмотра, ныряют в прохладную воду. "Немного" поплавав до одурения и синевы на губах, все четверо выбираются на уже тёплый песок. Отдышавшись, начинают дурачиться по новой. Со стороны, кажется, что подростки похожи на щенков, резвящихся в отсутствие матери.
Девчонок пока нет, но это совсем ничего не значит, пацаны, они и в Африке пацаны. Ближе к полудню, когда жара начинает поджаривать всё, что ползает, валяется, катается, ходит, бежит на песке, они перебираются в тень. Коронное место с выложенным кирпичами кострищем расположено чуть выше, в тени деревьев. Здесь никогда не встретишь приезжих отдыхающих со своими надувными матрацами и горой хавки. Местные, держаться небольшими группами, играют в карты дымя контрабандными сигаретами "Марлборо", жарят на импровизированных мангалах из кирпичей свежевыловленные мидии, балдеют одним словом. Лето кажется бесконечным, как вся будущая жизнь. Никто не думает за далеко вперёд, все веселятся, решают насущные проблемы и ждут... Когда же придут их девчонки. Те самые, при виде которых, вдруг замирает дыхание, а сердце начинает бешено колотиться. У каждого своя, но их катастрофически мало, именно тех, которые могут с разрешения родителей уйти на пляж. С кем то, она дружит, на кого то смотрит с вопросом, кого то не замечает. Ох, уж эти прекрасные молодые одесские барышни. Сколько крови вы свернули нашим поцыкам, сколько драк до крови, и всё из за вас. Но, а сейчас, они в ожидании, но точно сказать, когда появятся девушки нельзя. Нет никаких сотовых телефонов, а самый крутой гаджет который видел Марк, был у Джеймса Бонда, или у Фантомаса, в кино естественно. К трём часам дня появляются они. Рита, Дина и Света и миниатюрная Мариночка. Юношеский организм взрывается от радости присутствия подруг. Все всместе молодые люди оставив одного на охране, устремляются к морю. Мимо пролетают жареные на южном солнце тела отдыхающих; жрущие съестные припасы жирные, как свиноматки самки, престарелые мачо рассматривающие прибрежный песок с лежащими великолепными молодыми загорающими красавицами. Эти, с томными лицами, в супер сексуальных бикини, естественно неумышленно, сводят с ума женатиков прикованных железными узами своих ползающих, визжащих, кричащих чад. Их раздобревшие жёны с ненавистью смотрят на фигуристых прелестниц и по быстрому отправляют мужей, то искупнуться, то за водой, то мороженком, а то и вовсе заслонят видимость своему благоверному. Тот же, в свою очередь, понимая что происходит, с равнодушным видом одевает тёмные солнцезащитные очки, незаметно пялится на симпотных тёлок.
Прибрежный рай, наполненный своим песочным смыслом, перемалывает всех подряд. Кому то, он дарит веселье с приятной усталостью, кому то работу и прибыль. Но есть такие, с кем произошёл некий казус, с "помытыми" ворами шмотками. Это когда человек остаётся вдали от дома, босый, голый, в одних плавках. Не будем о нём, этому бедолаге, не повезло сегодня.
Марик представлял из себя довольно отлично сложенного молодого человека. Его маленький рост порой доставлял некие неудобства морального плана. В остальном же, он был довольно сбалансированной личностью. В то далёкое время, определение человеческого отношения к окружающим, особо то и не употребляли, а называли таких вот, как он, красавчиками или же любимчиками, везунчиками. Но это, было нечто иное, проще - харизма с тремя положительными знаками. В некой степени Марк являл образец уличного задиры и с лёгкостью ввязывался в разборки с чужаками. В то же время, все соседские тётки, вечно дежурившие под домом бабушки, непрерывно восхищались его благовоспитанностью. Порой Марик щеголял учтивыми манерами по отношению к старшему поколению, к взрослым женщинам, но подчёркнуто пренебрежительно здоровался с мужчинами всех возрастов. Делал он это как то свободно, так уж его воспитали, а внутренний мир не конфликтовал с внешностью. Страсть, которая всегда была с Мариком, так это я вам скажу футбол и ещё раз футбол. Маленький, быстрый словно стрела пущенная из лука, обладающий потрясающей манёвренностью и изворотливостью Марик творил чудеса на поле. Сердце этого игрока принадлежало футболу, а так же одной красотке. Но кому же больше? Ненужный вопрос, при такой красивой игре, с мечтами о такой девушке проживающей в соседнем доме. Её кукольная красота поражала воображение, а взрослые мужики стыдливо зыркали вслед этому расцветающему цветку. Вечерами, в районе восьмидесятого дома появлялись сомнамбулические экземпляры мужского пола с блуждающими взглядами. Отец Маринки, дядька с простыми манерами, лет сорока с хвостиком, сидел с друганами под плакучей ивой. В этом самом месте, он забивал городского козла. Проползающий мимо его парадного подъезда тошнотворного вида студентишка, вдруг встал на одно колено. Начались манипуляции с шнурками на туфлях. Мариночкин папа, сожравший на вот таких вот приблудных женихах не одну сотню собак, иронично хмыкнул, долбанул костяшкой домино об стол.
- Ну, шо за коты пошли тормознутые? Вчерась, такой же, в кустах сидел под окнами и шипел, пока я об него беломорину не загасил, ну народ! Скоро в хату через окна ломиться начнут, вот тогда-то други, я призову всю нашу команду стукачей на допомогу. Чует моё сердце, шо на следующий год хоть, замуж её выдавай, иначе пообсцыкают все двери. Друганы начали дружно поддакивать сказанному, а Колька Седой встал, медленно подошёл к отроку. Чуть задумавшись, наподдал ему знатного пендаля. Молча сел на своё место и изрёк.
- Да, знаю, не педагогично, а шо робыть? Прошу прощения за столь радикальные методы борьбы за чистоту идеалов нашего двора. Рассмеялся. Отрок, набирая скорость, улепётывал вдоль дома, вскоре прощально мелькнув развязанными шнурками, исчез за поворотом. Будет шо рассказать корешам. Марк же, в число этих вот вечерних прилипал не входил, а гулял с Маринкой в открытую, но только до того времени, покуда не скажут её родители. Отец Маринки, да и мать ничего против него не имели, они с пониманием относились к влюблённости своей дочери. Тем более это чувство, очень похоже, было взаимным. Мама Марка, очень и очень была против их дружбы только по одной причине, которую не стоит озвучивать, но которая для неё значила много больше, чем для президента, его премьер Министр. Маринка не была еврейской девочкой, ни в каком разе, вот беда то. Марик отлично знал все мамашины мансы, по этому поводу он делал вид, что ни черта не понимает. От этого ложного отказа, пользы было больше, чем от споров или пререканий. Мамаша демонстративно не здоровалась с Мариночкой, всячески отворачиваясь при встрече. Разве могла она позволить думать своим знакомым, что её единственный еврейский мальчик ухлёстывает за какой то там Мариночкой с фамилией оканчивающейся на "ко".
- Сыночек, я вас умоляю, не крутите мне карусели под домом, - просила она Марика. Он же злился, но тихо так, внутри себя, улыбаясь, отвечал матери.
- Мама, не надо меня умолять, мы просто гуляем с Мариной около дома.
- Ты, у меня догуляешься, не успеешь глазом моргнуть, а уже нужна будет стиральная машина для горы пелёнок. Вон, Ленка с семьдесят шестого дома, уже такая ляля неприступная была, и шо? Настал тот самый день икс. Они поехали всей семьёй забирать её с ребёнком из роддома. А где вы будете жить, я тебя спрашиваю паршивец? Или ты думаешь, что прокормишь семью своим футболом или фарсой? Таки, если первое безобидно и не жжёт, то на второе придут менты и сделают тебе за твой гешефт, однокомнатную, с видом на тюремный двор. А оно тебе надо, это клетчатое небо, с клеймом в паспорте на всю жизнь? Вот так, по логике мамаши Марика, безобидное ухаживание перерастало в нечто страшное. Хотя, женщина она была далеко не пожилая. В тайне, глядя на молодёжь вспоминала свои расколбасы, краснела совсем немного, вздыхала тяжело. Ах, как за ней волочился, Сёма с Ближних Мельниц, это надо было видеть. Отец, его палкой отгонял. Собаку спускал, а он, как контуженый по ночам, под окнами шипел, вызывая на свидание её и только её. Это сумасшествие длилось почти год, слава богу, его забрали в армию, а оттуда он не вернулся. Не надо думать плохое, он там даже не женился. Просто остался на сверхсрочную службу. Постепенно письма перестали приходить, и Сёма начал стираться из памяти, таять, испарятся словно утренний пар над прудом. Хотя, несколько раз, он всплёскивал, бил хвостом по воде, но как то вяло и не настойчиво. От чего уж совсем не кипятил кровь. Позже, когда она вышла замуж за отца Марика, Сема появился в форме, такой перетянутый портупеей, с кобурой на бедре, в которой покоился настоящий "Макаров". Да, это был он, но такой чужой, с колючим цепким взглядом и безразличием в глазах. Прошла любовь, завяли помидоры. Мамаша Марика снова вздохнула, набрала побольше воздуха в лёгкие и позвала соседку, бывшую одноклассницу. Это корова успела сноситься на десятом трамвае в центр, а щас тащилась домой с полными сумками. Танька ездила на "Привоз" за едой, трое оглоедов, это не шутка. Дамы встали посреди дороги неприступным бастионом, они наслаждались свежеиспечёнными сплетнями. Жружно игнорили всех прохожих, пока не подкатил мусоровоз. Он фыркнул клаксоном, беспощадно пыхнул на дам помойным перегаром, согнав их на тротуар. Маринка воспользовавшись суматохой, проскочила мимо, под домом. Разросшийся виноград безвозмездно укрыл от мамаши Марика пробегающую домой девицу. Неминуемый рентген для любого человека, а для неё так и подавно. Сосед с третьего этажа, стоял на балконе дымя папироской,. Увидав созревшую, словно изумрудная черешня Маринку, плотоядно сглотнул слюну, выругался по тихой. Двадцать семь лет, для такой молодухи, однозначно старик, он это отчётливо понимал. Даже подкатывать не пытался, засмеют, а то и статью пришьют, ну их. Тут, придомовую идиллию разорвали крики дерущихся пацанов. Вот кто скажет, нормальные? Посмотрите на них. Что эти поцы делят за гаражами? Драка вошла в решающую стадию. Лерец, пацанчик с третьего этажа вовсю дубасил Ставлю. Пока парочка подростков каталась с криками по земле, к ним неспешно шкандыбал старый и больной на всю голову дядя Коля. Он привычно хромая опирался на свою трость в предвкушении хруста ушей дерущихся, хищно ухмылялся. Лерец и Ставля стащили с военного полигона танковый снаряд. Насмотревшись фильмов про партизан, они решили выплавить парочку кило тола. Ну а потом, пойти пустить под откос хотя бы 14 трамвай. Эти двое последователей партизанщины, не поделили один момент. Первопричина драки притаилась под гаражом дяди Коли седого. Тот самый злополучный танковый снаряд. Разожгли под гаражом костёр, приготовили старую выварку, а тут Ставля заявил, что весь тол его. Он, мол нашёл снаряд и тащил его пол дня к дому, а Лерец только спички стыбзил из дома. Нос у Ставли незаслуженно кровоточил, а Лерец победно наступил ногой на боеприпас, он с гордостью смотрел по сторонам. Зрители алчно дыбарили на везунчика, а его авторитет вырос в три раза. У Лерца был шанс занять место Макароны, стать новым крёстным отцом двора. Авторитет рос, а седой дядя Коля по кличке "Бес", метко метнул свою палку в самую гущу событий. Бег, это основной метод передвижения в подростковом возрасте. Бегущий малолеток, никогда никого не смущает. Или его догоняют, или он убегает, даже ночью во сне.
Марик, в это время, как раз шёл на футбольное поле расположившееся напротив батальона милиции. Команды собирались произвольно, но пока не хватало для полноценной игры половины участников. Он конечно же как и все мальчишки обожал фильмы про войну и знал, что такое снаряд. Огонь лениво лизал округлые бока танкового боеприпаса, седой Коля дико крича гнал за пацанами, а Марик выпучив глаза смотрел на костёр.
- Атас, шухер, щас рванёт! Закричал будущий форвард. Он моментально рванул со скоростью радиосигнала за соседний дом. Благо менты мимо проезжали на своём потрёпанном ментовской судьбиной луноходе. Сержант на ходу выпрыгнул из уазика, упал, но быстро вскочив на ноги, пинками вытолкал боеприпас в сторону от костра.
Придомовая территория кишела всякой нечистью, в этот день как никогда. Алкаши притаившиеся на лавочке слились в ближайший полисадник, не специально затоптав цветы, по пути выхватив трёхэтажный мат от бабы Зины. Как она их ненавидела, это надо было видеть. Пока менты тушили костёр, да успокаивали контуженого дядю Колю, в конце дома вспыхнул новый конфликт. Тарзан с Мойшей с четвёртого подъезда решили залить осиную нору раствором. Мойша поднялся к себе на пятый этаж. Он спёр у бати трёхлитровую банку с цементом. Замутив в ванной добротный бетон, новоявленные бетонщики не спеша направились в палисадник. За микроскопической высоты заборчиком, обитали вполне себе благовоспитанные осы. Иногда, насекомые покусывали незадачливых прохожих или сверх меры ретивых котов. Но Тарзан и Мойша навсегда решили покончить с этим произволом. План состряпанный в детских мозгах, как всё гениальное прост. Надо залить нору свежезамешанным раствором. Присев у самого входа на корточки, Тарзан с видом бывалого строителя залил раствор в дырку. Небольшое такое отверстие в земле, ровно через пять секунд после начала процесса превратилось в громадный извергающийся вулкан. Несколько сотен возмущённых таким беспределом ос, выплеснулись наружу жёлто чёрной лавой. Тарзан и Мойша отступали быстро, но не достаточно для того, что бы ущерб был минимальным. Нет, они пострадали по полной. Их крики слышал инопланетянин проживающий на обратной стороне Луны, а их визг заглушил громадные динамики Кореша, которые стояли на балконе, изрыгая заграничный музон.