Разбудят ветер две синицы -
закружит майских вишен цвет,
не седины душа боится,
а памяти ушедших лет.

Пух тополей - метелью белой,
пройдём и это, не впервой,
и ляжет то, что отболело,
на зорьке скошенной травой.


Дождь пошумел с листвой и выпил
всю синеву одним глотком,
к чему стенания и всхлипы -
кто говорил, что жить легко.

Багряным пламенем тюльпаны
горят у окон поутру...
и живы мы, и не пропали,
и устояли на ветру.



Валерий Мазманян