Когда я проснулась, первым моим чувством было недоумение. Мысли были спутанными, все еще перекликаясь со снами и кошмарами. Чтобы сообразить, где я нахожусь, мне понадобилось больше времени, чем должно было бы.
Комната была настолько безликой, что ничем, кроме гостиничного номера, оказаться не могла. Прикроватные лампы, прикрученные к столикам шурупами, немедленно выдавали ее сущность, впрочем, как и длинные шторы, пошитые из той же ткани, что и покрывало на постели, и характерные акварели на стенах.
Я попыталась вспомнить, как я сюда попала, но сначала никаких ассоциаций не возникло.
В памяти всплывала обтекаемая черная машина, стёкла на окнах которой были темнее, чем у лимузина. Двигатель работал почти бесшумно, хотя мы и неслись по тёмным автострадам на скорости, более чем вдвое превышающей допустимое ограничение.
Еще я помнила, как Элис сидела со мной на темном кожаном заднем сидении. Каким-то образом за долгую ночь моя голова очутилась на ее плече, касаясь ее гранитной шеи. Моя близость, казалось, совершенно ее не беспокоила, а ощущение ее прохладной твердой кожи странным образом успокаивало меня. Передние полы ее тонкой хлопчатобумажной блузки стали холодными, промокшими от слез, которые струились из моих глаз - покрасневших и воспаленных - пока не иссякли.
Сон бежал меня. Разболевшиеся глаза отказывались закрываться, даже когда ночь, наконец, закончилась, и лучи рассветного солнца показались из-за невысокой скалы, которую мы проезжали уже где-то в Калифорнии. Серый свет, полосами расчертивший безоблачное небо, жалил глаза. Но закрыть их я все равно не могла - как только я пробовала это сделать, образы, которые вспыхивали слишком ярко, как застывшие кадры хроники на обратной стороне моих век, становились невыносимыми. Надломленное выражение лица Чарли... животный рык Эдварда и его звериный оскал... полный возмущения, свирепый взгляд Розали... испытующий взгляд пронзительных глаз ищейки... неживое выражение глаз Эдварда, после того, как он поцеловал меня в последний раз... Видеть все это было невыносимо. И я боролась с изнеможением, а солнце между тем поднималось выше и выше.
Я все еще не спала, когда мы проехали невысокий горный перевал, и солнце, теперь уже светившее нам в спину, отразилось от облицованных черепицей крыш Долины солнца. От эмоционального истощения у меня уже не было сил удивляться тому, что трехдневный путь мы проделали всего за сутки. Мой невидящий взгляд скользил по обширным плоским равнинам, простершимся передо мной. Финикс. Пальмовые деревья, кусты креозота, беспорядочные линии пересекающихся автострад, зеленые лужайки полей для гольфа и бирюзовые пятна бассейнов - все затянуто тонкой дымкой смога и окружено скалистыми хребтами, которые, на самом деле, не настолько велики, чтобы зваться горами.
Тени пальм косо падали на шоссе - четко очерченные, более резкие, чем я их помнила, но и не такие темные, как должны были быть. В этих тенях ничто не могло укрыться. Ярко-освещенная, совершенно открытая автострада казалась достаточно безопасной. Но никакого облегчения, никакого чувства возвращения домой я не ощутила.
- Как к аэропорту проехать, Белла? - спросил Джаспер, и я вздрогнула, хотя его голос был довольно тихим и не вызывающим тревоги. Это был первый звук, помимо урчания машины, который нарушил тишину долгой ночи.
- Продолжай ехать по Ай-десять (Прим. пер. - название автострады, от англ. I-10, где I - буква "ай" английского алфавита.), - ответила я автоматически. - Мы проедем как раз мимо него.
Голова работала туго, борясь с туманом от недостатка сна.
- Мы куда-то полетим? - спросила я Элис.
- Нет, но лучше быть неподалеку, просто на всякий случай.
Я еще помнила начало витка дороги вокруг международного аэропорта "Скай-Харбор"... но уже не помнила его окончания. Видимо, именно тогда я и уснула.
Хотя сейчас, когда я проследила свои воспоминания, в памяти возникло нечеткое ощущение выхода из машины... Солнце как раз опустилось за горизонт... Моя рука лежала на плече Элис, а ее рука твердо поддерживала меня за талию, таща за собой, в то время как я, спотыкаясь, брела сквозь теплые, сухие тени.
Но об этой комнате уже никаких воспоминаний не всплывало.
Я взглянула на цифровые часы на тумбочке. Красные цифры утверждали, что сейчас три часа ровно, вот только не поясняли, дня или ночи. Сквозь плотные занавески не проникал ни единый лучик света, но в самой комнате было очень светло от ярких ламп.
Тело затекло, и я неловко поднялась, пошатываясь, подходя к окну и отдергивая занавеси.
На улице было темно. Значит, сейчас три утра. Окна моей комнаты выходили на пустой отрезок трассы и новый гараж для длительной парковки, обслуживающий аэропорт. Возможность точно определить время и место принесла небольшое облегчение.
Я осмотрела себя. На мне все еще была одежда Эсме и сидела она на мне отвратительно. Осмотрев комнату, я с радостью обнаружила свою брезентовую сумку на низком комоде с зеркалом.
Я, было, направилась к ней, чтобы достать другую одежду, но тут тихий стук в дверь заставил меня подскочить.
- Можно войти? - спросила Элис.
Я глубоко вдохнула:
- Конечно.
Она вошла и настороженно оглядела меня.
- Судя по твоему виду, тебе бы следовало еще поспать, - произнесла она.
Я лишь покачала головой.
Она молча скользнула к занавесям и плотно их задернула, и только потом снова повернулась ко мне.
- Нам придется оставаться в помещении, - напомнила она.
- Хорошо, - мой голос все еще был сиплым и сорвался.
- Пить хочешь? - спросила она.
Я пожала плечами.
- Да нет, не особо. А ты как?
- Ничего такого, с чем нельзя было бы справиться, - улыбнулась она. - Я тебе еды заказала, она в общей комнате. Эдвард напомнил мне, что тебе нужно питаться куда чаще, чем нам.
Я сразу встрепенулась:
- Он звонил?
- Нет, - ответила она, глядя на мое поникшее лицо. - Он это еще до отъезда сказал.
Она осторожно взяла меня за руку и вывела в гостиную нашего номера. Я слышала тихое жужжание голосов, доносившееся из телевизора.
На столе в углу неподвижно сидел Джаспер, он смотрел новости, но во взгляде не было ни малейших проблесков интереса.
Я опустилась на пол подле кофейного столика, на котором меня дожидался поднос с едой, и начала что-то вяло клевать, не замечая, что именно я ем.
Элис присела на подлокотник кресла и устремила в телевизор такой же невидящий взгляд.
Я медленно ела, рассматривая ее, время от времени быстро переводя глаза на Джаспера. До меня постепенно дошло, что они сидят слишком неподвижно. Они не отрывались от экрана ни на секунду, хотя уже началась реклама. Я отодвинула поднос, потому что мой желудок внезапно сжался. Элис обернулась ко мне.
- Элис, что случилось? - спросила я.
- Ничего не случилось, - ее глаза были широко раскрыты и выглядели такими честными... и я им не верила.
- Что мы сейчас делаем?
- Ждем звонка Карлайла.
- А не должен ли он был уже позвонить? - было очевидно, что я почти попала в цель. Взгляд Элис метнулся к телефону, который лежал на ее кожаной сумке, и снова вернулся ко мне.
- И что это означает? - мой голос дрогнул, и я сделала над собой усилие, чтобы совладать с ним. - То, что он еще не позвонил?
- Это просто значит, что им пока нечего нам сказать.
Но голос ее был слишком выдержанным, а воздух в комнате вдруг потяжелел, и дышать стало трудно.
Джаспер в мгновение ока оказался рядом с Элис, гораздо ближе ко мне, чем обычно.
- Белла, - произнес он подозрительно успокаивающим тоном. - Тебе не о чем волноваться. Ты здесь в полной безопасности.
- Я это знаю.
- Тогда почему ты напугана? - спросил он, смешавшись. Возможно, он ощущал окраску моих эмоций, но причин их он разгадать не мог.
- Ты же слышал, что сказал Лоран, - мой голос сошел на шепот, но я была уверена, что они оба прекрасно меня слышат. - Он сказал, что Джеймс тотально смертоносен. Что, если что-то пойдет не так, и они разделятся? Если что-то произойдет хоть с кем-то их них... с Карлайлом, Эмметтом... Эдвардом... - я невольно сглотнула. - А если эта дикая самка причинит вред Эсме... - мой голос внезапно стал выше, в нем начали проскальзывать истерические нотки. - Как мне с этим смириться, если это моя вина? Никто из вас не должен был рисковать своими жизнями из-за меня...
- Белла, Белла, остановись, - перебил меня он. Слова его прозвучали очень быстро, буквально на грани понимания. - Ты волнуешься совершенно не о том, о чем нужно, Белла. В этом ты должна мне просто поверить - никто из нас опасности не подвергается. Ты и так слишком напряжена и расстроена, не нужно прибавлять к этому совершенно беспочвенное беспокойство. Слушай меня! - приказал он, так как я отвела глаза. - Наша семья очень сильна. И боимся мы лишь одного - потерять тебя.
- Но почему вы должны...
На этот раз меня прервала Элис, прикоснувшись своими ледяными пальцами к моей щеке.
- Вот уже почти век Эдвард одинок. А теперь он нашел тебя. Ты не можешь увидеть те перемены, которые видим в нем мы, мы, кто был с ним так долго. Ты думаешь, кто-то из нас сумеет посмотреть ему в глаза, если он потеряет тебя?
Я смотрела в ее темные глаза, и моя вина потихоньку отступала. Но, несмотря на разливающееся спокойствие, я понимала, что доверять своим ощущениям, когда рядом находится Джаспер, просто нельзя.
День был очень долгим.
Мы оставались в номере. Элис позвонила администратору и попросила пока не присылать горничную для уборки. Окна были задернуты, телевизор работал, хотя его никто не смотрел. Через равные промежутки времени мне приносили еду. Серебристый телефон, который лежал на сумке Элис, казалось, увеличивался в размерах с каждым часом.
Мои няньки справлялись с тревожным ожиданием намного лучше меня. Пока я нервничала и шагала по комнате, они становились все более неподвижны - две статуи, чьи глаза неуловимо следили за моими движениями. Я постаралась занять себя запоминанием интерьера комнаты, узора из полосок на диванах: светло-коричневый, персиковый, сливочный, темное золото и снова светло-коричневый. Иногда я задерживала взгляд на абстрактных картинах на стенах, бессистемно выискивая осмысленные узоры в беспорядочных линиях, как я когда-то в детстве искала узоры в облаках. Мне удалось увидеть голубую руку, женщину, расчесывающую волосы гребнем, и потягивающуюся кошку. Но когда бледно-красный круг оказался уставившимся на меня глазом, я отвернулась.
День постепенно перевалил за полдень и стал клониться к вечеру. Я снова легла в постель, просто, чтобы чем-то заняться. Я надеялась, что оставшись одна, в темноте, я смогу предаться тем кошмарным страхам, которые блуждали по краю моего сознания, не в состоянии прорваться в мысли под чутким надзором Джаспера.
Но Элис, как ни в чем ни бывало, последовала за мной, как будто она просто устала от общей комнаты ровно в то же самое время. Мне уже становилось интересно, какие же именно указания дал ей Эдвард насчет меня.
Я лежала поперек кровати, а она сидела, подогнув ноги, рядом со мной. Сначала я не обращала на нее внимания, вдруг обнаружив, что устала достаточно, чтобы уснуть. Но через несколько минут паника, которая отступала в присутствии Джаспера, стала настойчиво напоминать о себе. В таком состоянии, я быстро отказалась от мыслей о сне, свернувшись калачиком и обхватив колени руками.
- Элис? - позвала ее я.
- Да?
Я старалась говорить спокойно.
- Как ты думаешь, чем они сейчас занимаются?
- Карлайл собирался увести ищейку как можно дальше на север, потом подождать, пока он приблизится, а затем развернуться и напасть на него из засады. Эсме и Розали должны были направиться на запад, настолько далеко, насколько получилось бы заманить за собой самку. Если бы она развернулась обратно, они бы вернулись в Форкс, чтобы приглядеть за твоим отцом. Так что, как я понимаю, все идет хорошо, раз они не могут позвонить. Это значит, что ищейка достаточно близко, и они не хотят, чтобы он подслушал.
- А Эсме?
- Думаю, она уже вернулась в Форкс. Она не станет звонить, если существует хоть малейший шанс того, что самка может подслушать. Думаю, все они просто стараются максимально соблюдать осторожность.
- Ты действительно думаешь, что они вне опасности?
- Белла, сколько раз нам тебе говорить, что для нас опасности нет никакой?
- Вот только правду ли вы мне говорите?
- Да. Я тебе всегда говорю правду, - ее голос звучал искренне.
Несколько мгновений я подумала, но потом решила, что она действительно честна.
- Тогда скажи мне... как можно стать вампиром?
Мой вопрос застал ее врасплох. Она молчала. Я перекатилась на живот, чтобы видеть ее, и выражение ее лица было противоречивым.
- Эдвард не хочет, чтобы я тебе это рассказывала, - твердо сказала она, но я почувствовала, что сама она не согласна.
- Но это не справедливо. По-моему, у меня есть полное право знать.
- Я знаю.
Я выжидающе смотрела на нее.
Она вздохнула.
- Он будет невероятно зол.
- А это не его дело. Это между тобой и мной. Элис, умоляю тебя, как друга, - а мы ведь действительно, каким-то образом, стали друзьями... и казалось, что она все время знала, что мы ими станем.
Она глядела на меня своими изумительными, мудрыми глазами... решая.
- Я расскажу тебе принцип процесса, - наконец сказала она. - Но я сама его не помню и никогда этого не делала, и никогда не видела, чтобы кто-то это делал, так что имей ввиду, что рассказать я тебе могу лишь теорию.
Я ждала.
- Будучи хищниками, мы в своем физическом арсенале в избытке имеем различное оружие - намного, значительно больше, чем действительно необходимо. Сила, скорость, острота чувств, не говоря уже о тех из нас, кто, подобно Эдварду, Джасперу и мне, наделен дополнительным восприятием. И кроме того, подобно плотоядным цветам, мы еще и физически привлекательны для своих жертв.
Я сидела абсолютно неподвижно, отлично помня о том, как показательно Эдвард продемонстрировал мне эту концепцию на поляне.
Она улыбнулась широкой, зловещей улыбкой.
- У нас есть и еще один, в целом, излишний вид оружия. Мы - ядовиты, - продолжила она, и ее зубы сверкнули. - Этот яд не убивает - он просто обездвиживает. Действует он медленно, распространяясь по кровеносному руслу так, что после укуса нашей жертве слишком больно физически, чтобы она могла убежать. Как я уже говорила, в целом, это излишнее оружие. Если мы находимся настолько близко, жертвы не сбегают. Конечно, всегда бывают исключения. Например, Карлайл.
- То есть, если дать яду распространиться...- пробормотала я.
- Для полного завершения трансформации требуется несколько дней, в зависимости от того, сколько яда попало в кровоток, насколько близко к сердцу яд попадает в организм. Пока сердце продолжает биться, яд распространяется, исцеляя, изменяя тело по мере распространения. Наконец, сердце останавливается, и на этом превращение завершено. Но все это время, каждую минуту, жертва желает смерти.
Я содрогнулась.
- Так что это не приятно, как видишь.
- Эдвард сказал, что сделать это очень трудно... Я не совсем понимаю, - сказала я.
- Мы, в некотором роде, похожи на акул. Попробовав кровь, или даже просто почувствовав ее запах, если уж на то пошло, нам очень трудно удержаться от пищи. Иногда просто невозможно. То есть, понимаешь, когда ты уже укусил кого-то, уже попробовал вкус крови, ты впадаешь в безумие. То есть, трудно это для обеих сторон: с одной стороны жажда крови, с другой - невероятная боль.
- Как ты думаешь, почему ты не помнишь?
- Я не знаю. Для всех остальных, боль трансформации - это самое яркое воспоминание, которое остается от человеческой жизни. Я ничего не помню о том времени, когда была человеком, - ее голос сделался задумчивым.
Так мы и лежали в молчании, погрузившись каждая в свои размышления.
Шли минуты, и я практически забыла о том, что она рядом, настолько поглотили меня мои мысли.
И вдруг, без предупреждения, Элис соскользнула с кровати, легко приземлившись на ноги. Я вздернула голову, испуганно глядя на нее.
- Что-то переменилось, - ее голос был напряженным, и обращалась она уже не ко мне. Она оказалась у двери в тот же момент, что и Джаспер. Он, очевидно, слышал наш разговор и ее внезапный возглас. Он положил руки ей на плечи и отвел ее назад к постели, усадив на край.
- Что ты видишь? - настойчиво спросил он, заглядывая ей в глаза. Ее взор устремился куда-то очень далеко. Я села рядом с ней, подавшись вперед, чтобы расслышать ее тихую и быструю речь.
- Я вижу помещение. Оно длинное и повсюду зеркала. Пол там деревянный. Он в этом помещении и он ждет. Что-то золотое... все зеркала пересекает золотая полоса.
- Где это помещение?
- Я не знаю. Чего-то не хватает. Еще какое-то решение не было принято.
- Сколько осталось времени?
- Уже скоро. Он будет в зеркальном зале сегодня или, может, завтра. Смотря по обстоятельствам. Он чего-то ждет. А прямо сейчас он в темноте.
Голос Джаспера был тих и мелодичен, но расспросы его были очень практичными.
- Чем он занимается?
- Он смотрит телевизор... нет, он смотрит видеозапись, в темноте, в другом месте.
- Ты не видишь, где он конкретно?
- Нет, там темно.
- А тот зеркальный зал... что еще в нем есть?
- Только эти зеркала и золото... Это поручень, он опоясывает все помещение. А еще там есть черный стол с большой стереосистемой и телевизор. Ищейка касается видеомагнитофона и там, но не так, как в темной комнате. В зеркальном зале он ждет, - ее глаза поплыли, но тут же сфокусировались на Джаспере.
- Больше ничего?
Она покачала головой. Без движения, они смотрели друг на друга.
- Что это значит? - спросила я.
Несколько мгновений никто из них не отвечал, а потом ко мне обернулся Джаспер.
- Это значит, что планы ищейки изменились. Он принял решение, которое приведет его в эти два помещения - зеркальный зал и темную комнату.
- Но мы не знаем, где эти помещения?
- Нет.
- Но мы точно знаем, что его не будет в горах к северу от Вашингтона, где за ним будет идти охота. Он от них уйдет, - голос Элис звучал бесцветно.
- Позвоним им сами? - спросила я. В нерешительности, они обменялись серьезными взглядами.
И тут зазвонил телефон.
Элис оказалась на другой стороне комнаты прежде, чем я успела поднять голову и посмотреть на него.
Она нажала кнопку ответа и приблизила телефон к уху, но первой не заговорила.
- Карлайл, - выдохнула она. Она не выглядела ни удивленной, ни почувствовавшей облегчения, которое ощутила я.
- Да, - ответила она в телефон, а затем обратилась ко мне. - Белла, подойдешь?
Она протянула телефон мне. Я бросилась к нему со всех ног.
- Алло, - выдохнула я.
- Белла, - сказал Эдвард.
- Эдвард! Я так переживала...
- Белла, - с досадой вздохнул он. - Я же тебе говорил не переживать ни о чем, кроме собственной сохранности.
Было так невероятно здорово слышать его голос. Я чувствовала, как нависшая туча отчаяния стала значительно легче и отступила.
- Ты где?
- Мы недалеко от Ванкувера. Белла, прости, но мы его потеряли. Похоже, он относится к нам с подозрением и держится на достаточном расстоянии, так что я не могу услышать его мысли. Но сейчас он исчез и, похоже, сел в самолет. Я думаю, что он направился назад в Форкс, чтобы начать все сначала.
Я слышала, как позади меня Элис сообщала новости Джасперу, и ее быстрая речь сливалась в сплошной журчащий поток.
- Я знаю, Элис было видение, что он ушел от вас.
- Тем не менее, тебе не о чем волноваться. Он не найдет ничего такого, что может привести его к тебе. Тебе нужно всего лишь побыть там и подождать, пока мы снова его не найдем.
- У меня все будет в порядке. Эсме сейчас с Чарли?
- Да... самка до сих пор оставалась в городе. Она заходила в дом, но в то время, когда Чарли был на работе. К нему самому она не приближалась, так что не бойся. Он в безопасности, за ним присматривают Эсме и Розали.
- Чем она занимается?
- Скорее всего, пытается взять след. Ночью она рыскала по всему городу. Розали следила за ней - она была в аэропорту, на всех дорогах вокруг города, в школе... она копает, Белла, но найти она ничего не сможет - находить нечего.
- Ты уверен, что для Чарли опасности нет?
- Да, Эсме с него не спускает глаз. И мы сами скоро там будем. Если ищейка появится вблизи Форкса, он не уйдет.
- Я скучаю по тебе, - прошептала я.
- Я понимаю, Белла. Поверь мне, я понимаю... Ты будто половину меня забрала с собой.
- Ну так приезжай за ней, - предложила я.
- Скоро... так скоро, как только смогу... Сначала, я собираюсь обезопасить тебя, - голос его прозвучал жестко.
- Я люблю тебя, - напомнила я ему.
- Сможешь ли ты поверить, несмотря на все, через что тебе пришлось из-за меня пройти, что я тоже люблю тебя?
- Вообще-то, смогу.
- Я скоро за тобой приеду.
- Я буду ждать.
Как только телефон умолк, депрессия снова тучей поползла мне в душу. Я обернулась к Элис, чтобы отдать ей телефон, и обнаружила, что они с Джаспером склонились над столом, где Элис что-то набрасывала карандашом на листке фирменного блокнота гостиницы. Я прильнула к спинке дивана, заглядывая ей через плечо.
Она рисовала помещение - длинное и прямоугольное, с квадратной секцией в дальней части, сужающей зал. Пол этого зала был по длине настлан деревянными щитами. На стенах были обозначены полоски, наметившие стыкующиеся края зеркал. А затем, на уровне пояса, периметр обежал поручень. По словам Элис, поручень был золотым.
- - Ты узнаешь это помещение? - голос Джаспера прозвучал спокойно, но в нем скрывалась нотка чего-то еще, что расшифровать мне не удалось. Элис склонила голову к своей работе, теперь ее рука порхала над листом, набрасывая контуры двери пожарного выхода в дальней стене и стереосистемы с телевизором на низком столике, в переднем правом углу.
- Напоминает место, куда я когда-то ходила брать уроки танцев... мне было восемь или девять. По форме точно совпадает, - я прикоснулась пальцем к той части листа, где была нарисована выступающая квадратная секция, сужающая дальнюю часть зала, - Здесь у нас были туалеты - заходить нужно было через двери в соседнем зале. А стереосистема стояла тут, - я указала в левый угол, - модель была более старой, и телевизора не было. В комнате ожидания было окно, и если в зал смотреть через него, как раз в таком ракурсе зал и было бы видно.
Элис и Джаспер не сводили с меня глаз.
- Ты уверена, что это именно то помещение? - спросил Джаспер по-прежнему спокойным голосом.
- Да нет, вовсе не уверена. Полагаю, все танцевальные классы выглядят одинаково... зеркала, поручень... - я проследила пальцем балетный станок, который бежал вдоль зеркал, - Просто форма зала выглядит знакомой.
Я дотронулась до пожарной двери, которая была нарисована в точности в том месте, которое вставало у меня в памяти.
- А есть ли у тебя повод пойти туда сейчас? - спросила Элис, прервав мою задумчивость.
- Нет, я там не бывала вот уже почти десять лет. Танцевала я ужасно... на репетициях меня всегда ставили в последний ряд, - призналась я.
- То есть, с тобой это связано быть никак не может? - испытующе спросила Элис.
- Да нет, вряд ли там даже владелец все еще прежний. Уверена, это просто еще один обычный танцевальный класс, в каком-нибудь месте.
- А где был расположен тот класс, в который ты ходила? - небрежным тоном поинтересовался Джаспер.
- Да буквально за углом от дома моей мамы. Я туда пешком ходила после школы... - мой голос угас. Я не упустила тот взгляд, которым они обменялись.
- То есть, это здесь, в Финиксе? - спросил он также небрежно.
- Да, - прошептала я. - На углу Пятьдесят восьмой улицы и улицы Кактус.
Мы все сидели молча, не сводя глаз с рисунка.
- Элис, звонить по этому телефону - безопасно?
- Да, - уверила она меня. - Если отследить этот номер, он зарегистрирован в Вашингтоне.
- Тогда я могу с него позвонить маме.
- Я думала, она во Флориде.
- Так и есть... но она скоро возвращается, и нельзя, чтобы она вернулась в этот дом, если там...
Мой голос дрогнул. Я подумала о том, что упомянул Эдвард - о рыжеволосой самке, побывавшей в доме Чарли и в школе, где хранится мое личное дело.
- Куда ты ей будешь звонить?
- У них нет постоянного номера, кроме телефона дома... она планировала регулярно звонить туда и проверять сообщения на автоответчике.
- Джаспер? - спросила Элис.
Какое-то время он размышлял.
- Не думаю, что это может каким-то образом повредить... главное, разумеется, не говори, где ты находишься.
Я нетерпеливо схватила телефон и набрала привычный номер. Прошло четыре гудка, а потом беззаботный голос моей мамы попросил меня оставить сообщение.
- Мама, - сказала я после сигнала. - Это я. Слушай, я должна тебя попросить кое о чем. Это важно. Как только ты прослушаешь это сообщение, позвони мне по этому номеру.
Элис уже сидела рядом, записывая для меня номер телефона на листке под своим рисунком. Я тщательно продиктовала его, дважды.
- Пожалуйста, никуда не едь, пока со мной не поговоришь. Не переживай, у меня все в порядке, но мне нужно с тобой поговорить сразу же, и не важно, насколько поздно ночью ты прослушаешь это сообщение, хорошо? Мама, я тебя люблю. Пока.
Я закрыла глаза и взмолилась изо всех сил, чтобы никакие непредвиденные изменения планов не заставили ее добраться до дома прежде, чем она прослушает мое сообщение.
Я устроилась на диване и стала рассеянно клевать кусочки фруктов, оставшиеся на тарелке, предчувствуя долгий вечер. Я подумала о том, чтобы позвонить Чарли, но не была уверена, должна ли я была бы уже добраться до дома или еще нет. Я сосредоточилась на новостях, стараясь не упустить сводки о Флориде или весенних сборах - а также о забастовках, ураганах и нападениях террористов - обо всем, что могло бы заставить их раньше приехать домой.
По всей видимости, бессмертие также дарует бесконечное терпение. Казалось, ни Джаспер, ни Элис совершенно не испытывали нужды делать что бы то ни было. Какое-то время, Элис делала очень расплывчатый набросок той темной комнаты, которая проявилась в ее видении, насколько она сумела разглядеть её в свете от экрана телевизора. Но когда набросок был закончен, она просто продолжила сидеть, глядя в пустую стену перед собой своими неподвластными времени очами. У Джаспера также не наблюдалось никакой потребности мерять шагами номер или украдкой выглядывать на улицу из-за занавески, или с криком выбегать из комнаты... как у меня.
Похоже, я так и заснула на диване, дожидаясь звонка телефона. Прикосновение холодных рук Элис ненадолго разбудило меня, когда она понесла меня в постель, но я снова отключилась, еще до того, как моя голова коснулась подушки.