Колхитида Медея : другие произведения.

Клинок и лилия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Вечер вступал в свои права. Народу на улицах, несмотря на праздничный день, становилось все меньше. А в главном храме Тамсина заканчивалась вечерняя служба.
   Нищих на паперти храма собралось на этот раз изрядное количество - в священный праздник Поминовения Ушедших на богослужение пришли богатые горожане и купцы, дабы вымолить благословение предков. В такие дни паства не скупилась на подаяния по случаю помина родителей и прочих сродственников.
   Стоило только появиться из храма богомольцу, как орава нищих бросалась ему на встречу, прося "хоть сапеку ради всеблагих духов", теребя и дергая его за одежду. Они преследовали несчастного, мешая ему идти, еще более ста шагов по мостовой, и лишь затем возвращались на место своей стоянки ждать очередную жертву. Монеты перепадали им крайне редко, и каждый из этой толпы старался занять более выгодное место.
   Это самые жалкие представители преступного мира второй столицы.
   Не один и не два уже побывали и в тюрьме, и в рабстве, но стоило только оказаться на свободе, они возвращались к привычной жизни. Тощие подростки с малолетства вставали на преступный путь, занимаясь воровством или торгуя телом за самую ничтожную цену.
   Взрослые члены братства нищих смиренно склоняли головы и обещали молиться за "своих благодетелей". Часто случалось, что пока наивный прихожанин выискивал в кармане пару мелких монет для подаяния, у него из кармана пропадал кошелек или с рук снимались перстни, да так, что пропажу замечали только через какое-то время.
   Среди взрослых самый высокий доход имеют женщины с детьми. Они ходят в более-менее опрятных обносках с завернутыми в тряпки младенцами, которых часто берут напрокат. Чтобы дите не надоедало постоянным плачем, их поили вином, разбавленным молоком. Иногда те, кто не смог добыть ребенка напрокат, заворачивают в одеяло полено и, пользуясь, что не каждый начнет разглядывать сверток, баюкают его, как ребенка. Особой популярностью пользуются младенцы с уродствами или со следами болезни. Этих женщин называют "мадоннами".
   Среди "аристократии" нищих не последнее место занимают увечные, безногие, слепые. Они не просят подаяния, они рассказывают душещипательные истории своего увечья и просят помочь собрать деньги на лекарства. Среди них особое место занимают "герои войны".
   Однако и среди них есть свои белые вороны - это благообразные старушки, собирающие деньги "на храм".
   У каждого есть свой надел, свой урок.
   Все они представители самой многочисленной гильдии преступного мира. А, кроме того, его глаза и уши.
   Но вот служба закончилась, и из храма повалил народ. Стоящие на паперти нищие оживились. Один из старичков воспользовался теснотой и протянул из-под локтей другого нищего обе руки, в надежде, что подающий не разберется и в каждую положит по монетке. Эту уловку увидел один из старших, смотрящих за своими подопечными.
   -- Эй, ты, опять двурушничаешь?! Вот я тебя..., - и, потрясая палкой, кинулся к хитрецу.
   Тот попытался скрыться, но не успел. Завязалась драка, точнее избиение. Но тут раздался рожок городской стражи, и все нищие, в том числе и драчуны, поспешили убраться подальше. Стража не церемонилась с нарушителями спокойствия.
   А паства, благодарная за избавление от назойливых попрошаек, начала потихоньку расходиться по домам.
  
   К ночи поднялся сильный ветер, и в воздухе запахло грозой. Нищая братия потянулась прочь со своих "хлебных" мест. Впереди вприпрыжку мчались мальчишки и девчонки, рассчитывая, что пришедшим первыми к ночлежке достанется лишний кусок черствого хлеба, который раздавали по указу Наместника служащие императорских ночлежек.
   Ковыляли убогие горбуны, сухоруки, слепцы, колченоги.
   -- Ну, куда пойдем? В перекусочную али сразу в ночлежку? - спросил один слепец у старшого.
   -- Не, я увеселиться желаю! - решил старшой. И компания из шестерых нищих повернула в другую сторону.
   В перекусочном подвале уже столпилось столько народу, что становилось тесновато и душно.
   Подвал представлял собой небольшую низкую комнату. Тусклые окна, почти не пропускающие свет, приходились на одном уровне с тротуаром, потому что стены комнаты были возведены в земле под уровнем уличного грунта. В углу стояла не6ольшая печь, на которой стояла огромная кастрюля с похлебкой из гороха с вареной крипшей. Стоял такой запах готовящейся пищи, что у нищих от голода сводило скулы.
   У печи возился повар и в суровом молчании раздавал еду, зачерпывая ковшом похлебку, предварительно взимая установленную плату - сапеку с порции. Немногие места у стен на скамейках были уже заняты, так что большинство посетителей стояло возле стен или сидело прямо на полу. Ложек не было, поэтому ели тем, чем могли.
   Привилегированные же посетители старались подойти без очереди и, заплатив три-пять сапеков, получали перекуску - кусок хлеба и рисовые шарики, вареные хвосты, куски рыбы и отправлялись в соседнюю развалюху, где было значительно больше комфорта, и можно было заказать арак и даже послушать заезжего менестреля.
   Едва открылась, скрипнув несмазанными петлями, дверь, как произошло чудо исцеления: слепые прозрели, немые обрели речь, костыльники и сухоруки забывали о своих увечьях.
   -- А, грызуны привалили! - раздались приветственные крики. - Добро пожаловать! Милости просим поддержать коммерцию!
   В этом кабаке перемешалось все: смешанный говор с различными акцентами, а подчас и ругательства на незнакомых языках, вопли продажных женщин, тихие перешептывания. Суетливая беготня подносчиков, шмыгание подозрительных личностей, отвратительные сцены разврата, все перемешалось в чудовищном калейдоскопе.
   Компания нищих заняла место в углу за стол для своей трапезы. Разложили принесенную с собой снедь, заказали пару косушек арака и принялись за еду. За столом сначала шел обычный разговор о насущных делах, о местах для работы, о сборе доли малой, зашел разговор и о двурушничании старика. Было решено, в случае повторения инцидента, проучить беззаконника.
   Арак закончился, и они заказали еще пару косушек.
   -- Ты Грача знаешь? - спросил один из "увечных" нищих слепца.
   -- Ну, дык... - не6определенно хмыкнул тот.
   -- Слыхал, что он учудил? - и, не дождавшись ответа, начал рассказывать. - Он под карету бабихи сунулся, вроде как сбила она его. Так теперь он с ней любовь крутит, в халупе ее цуком живет, на своих внимания не обращает. Одно правда, долю исправно засылает.
   -- Труба! Зубы заговариваешь! - заявил сухорук.
   -- Чтоб мне дуриком жить - истинная правда! - уверил он.
   -- От дурак, любовь у него. Любовь - это взял бабу и на сеновал, - похабно захохотал слепец. - Они же только для одного и нужны. А любовь - это только в легендах, для красного словца. В яви такого не бывает. Им только дай что-либо: кому деньги, кому дом, кому и того и другого. Только жилы бы тянуть да ругаться. А стоит только уехать, сразу оленьи рога вырастут. Вот ты видел когда-нибудь верную бабу?
   -- Не скажи, женщины тоже разные бывают. И любовь есть, я сам видел, - неожиданно серьезно проговорил старшой.
   -- Да что ты видеть-то мог? Как двое друг дружку ублажают? - продолжал хохотать слепец.
   Старшой сурово нахмурился, и вдруг ударил по столу кулаком:
   -- Ты язык-то придержи! - он потянулся, чтобы схватить собеседника за грудки, но тут вмешались другие члены компании.
   -- Эй, ты чего! Отпусти ты его, придушишь же, - они с трудом расцепили эту пару. Придушенный слепец покрутил головой, держась за помятое горло.
   -- Может, расскажешь? - осторожно тронув старшого за локоть, попросил самый младший из компании нищих.
   Тот помолчал, что-то напряженно обдумывая, но потом скупо улыбнулся и махнул рукой:
   -- Демоны с вами, расскажу! Слушайте...
  

***

   Главный рынок располагался в самом удобном для торговли месте, недалеко от впадения Виксы в Сурсский залив. В устье со стороны реки находился речной порт, по которому привозили товары из глубины материка. Со стороны залива - морской порт, куда приплывали корабли из других стран. Рынок же стоял недалеко от обоих портов, что было чрезвычайно удобно для купцов, позволяя им обмениваться товарами, не удаляясь далеко от своих судов. Торговля процветала, но и создавала проблемы для таможенной службы.
   Контрабанда - это бич, который бил по благосостоянию казны, и борьба с ней являлась основной задачей таможенников, но не единственной. Им часто приходилось расследовать и уголовные преступления, так как множество судов ежедневно приходили и уходили в Тамсин. Не редко приходилось улаживать небольшие недоразумения между представителями разных государств и рас. А так же различные мелкие преступления и нарушения.
  
   До полудня было еще далеко, но на главном рынке Тамсина давно кипела жизнь. У порога лавок и лавочек стояли торговцы и зазывали покупателей. Ряды пестрели разными цветами своих навесов. Там, где не стояли лавка или навес притулились переносные лотки с многочисленным мелким товаром. Слышались крики зазывал, громкие споры между продавцами и покупателями, а иногда и возгласы ограбленных, ибо в толпе промышляли многочисленные карманники, и приходилось бдительно следить за целостностью сумок и наличием кошелька.
   -- Молодой человек! - продавец керамики цепко держал за рукав богато одетого юношу. - Купите у меня чайный сервиз или вазу. Я сам их разрисовывал! Вот выбирайте - с узором из листьев или цветов, как пожелаете.
   -- Очень жаль, но мне не нужна керамика, а предстоит далекий путь, - с иностранным акцентом, но правильно, произнес юноша.
   -- Заходите! Я дам подешевле, только для вас, ибо вы мне нравитесь, - продолжал уговаривать торговец, не желая упускать возможного покупателя.
   -- Спасибо, но не нужно, - юноша попытался вывернуться, но ему это не удалось.
   -- Купите вашей девушке. Ей очень понравится, - продавец вцепился в него как клещ.
   -- У меня нет девушки, - покачал головой парень.
   -- Как? У такого красивого молодого мужчины нет девушки? - притворно поразился торговец. - Ну, тогда подарите какую-нибудь вазу матери или сестре.
   Было заметно, что юноше не удастся уйти от него с пустыми руками.
   Чуть подальше две молодые женщины проходили мимо лавки, из которой на них налетела пожилая дама, уговаривая их зайти, и льстиво улыбаясь:
   -- Зайдите ко мне! Вы будете просто не отразимы в новых платьях! У меня есть все цвета и фасоны, если понадобится, подгоню по фигуре бесплатно. Только сегодня мне привезли новую партию товара, такого еще ни у кого нет!
   Заинтересовавшись, девушки замедлили шаг и заглянули в лавку. Нагромождение тканей всех видов и готовая одежда разнообразных фасонов могла свести с ума любую модницу. Они загорелись желанием что-нибудь купить, а продавщица тем временем продолжала:
   -- Какие у вас фигуры! Ах, какая талия, - жеманничала торговка, ловко измеряя одну из девушек. - Умелая кройка выгодно подчеркнет вашу грудь, а изящная складка вот тут, скроет излишне полные бедра.
   Тем временем вторая девушка ходила по лавке, рассматривая великолепные наряды, висящие на крючках вдоль стену.
   -- Сколько это стоит? - спросила она, примеряя понравившуюся тунику и разглядывая себя в большое зеркало.
   Продавщица равнодушным тоном назвала цену. Ответ развеял все тщеславные мечты девушки уже мысленно видевшей себя в обновке. Видя, что клиент ускользает, продавщица немного снизила цену и тут же, чтобы девушки не передумали, стала показывать им еще более прекрасные наряды.
   -- Прекрасное вино из далеких стран! - раздался голос виноторговца. - Подходи, покупай. Четвертая чаша бесплатно!
   -- Дамочка, купите вашему малышу сладкие груши, детям нужны фрукты! - увидев женщину с маленьким ребенком на руках, позвал зеленщик.
   -- Не слушайте его. Лучше купите ему леденец на палочке, - вмешался с ближайшего лотка подросток и наклонился к ребенку. - Малыш, ты хочешь конфету?
   -- Убери свои конфеты. Еще не известно, из чего их делали. Небось, в грязном подвале варили, - гневно замахал на него руками зеленщик.
   -- Это мои-то конфеты? Да ты вообще эти груши из гнили, что вчера с рехского судна выбросили, выбрал которые поцелее, да еще и покупателей обманываешь.
   Пока зеленщик и торговец сладостями ругались, женщина подхватила ребенка на руки и убежала. Увидев, что клиентки уже нет, они успокоились и сели рядом, делясь табаком и закуривая.
   -- Вода! Свежая холодная вода! - слышался голос водоноса.
   У него дела шли лучше всех, так как всю последнюю неделю стояла невыносимая жара. И, хотя солнце еще не достигло зенита, уже было тяжело дышать и все время хотелось пить.
   Ближе к воде, где веял слабый ветерок, под навесом, находилась рыбная лавка. Судя по тому, что рыба и моллюски в лотках лежали на сухом льду, дела в ней шли неплохо, если не сказать хорошо. На специальной подножке стоял большой аквариум, и все желающие могли видеть плавающих в ней плотигу, кершей и халисов. При желании покупатель мог указать продавщице на понравившуюся рыбину, и тот час девушка, вооружившись сачком, вылавливала ее. На столе, на специальной стойке, стояли разделочные доски и лежали ножи, дабы можно было сразу, если требовал клиент, почистить тушку и разделать ее на филе. Рядом со столами, на которых и находилось рыбное изобилие, стояли многочисленные кувшины, прикрытые бумажными крышками, из-под которых временами раздавалось кваканье лягушек.
   За последний месяц работы Суриян успела притерпеться к рыбному запаху, но на сегодняшней жаре он был поистине невыносим. Изредка украдкой она доставала из кармана небольшой белый шарик, проглотив который можно было на время избавиться от тошноты.
   -- Добрый день, - поздоровалась Сури, увидев одну из своих постоянных покупательниц, дородную матрону средних лет в сопровождении двух слуг, которые должны были нести покупки. - Что вы желаете сегодня? Есть моллюски, свежие, сегодняшнего улова. А если хотите, возьмите вот этого шикарного морского угря. Если его замариновать в винном уксусе с пряными травами, то не стыдно будет подать даже к столу Императора.
   -- И тебе доброго дня! - улыбнулась ей матрона. - Я хотела бы сегодня приготовить мужу лягушачьи лапки. Скажите, у вас лягушки свежие?
   -- Еще сегодня прыгали в болоте, - уверила ее Суриян и открыла крышку одного кувшина. - Посмотрите, какие они жирные, прямо красавцы! Сколько вам положить?
   Покупательница внимательно рассматривала лягушку, которую, подняв за заднюю лапку, показывала продавщица. Задумавшись, она пожевала губы, затем решительно сказала:
   -- Я, пожалуй, возьму две дюжины, - и протянула небольшой горшок, выстеленный листьями крапивы, которые предохраняют продукты от порчи в такую жаркую погоду.
   Сури быстро отловила требуемых земноводных и посадила их в предоставленную посуду. Увидев, что женщина не спешит уходить, она стала предлагать ей и другой товар:
   -- Не хотите ли купить и пару тритонов? Или того керша?
   -- Керша? Нельзя ли его посмотреть? - заинтересовалась покупательница.
   Девушка показала ей плавающих рыб. Женщина указала на небольшую желтую рыбу, и через дюжину сервов стала обладательницей нарезанного на кусочки филе, готового для дальнейшей кулинарной обработки.
   -- Знаете, сегодня приезжает мой свекор, хотелось бы удивить его каким-нибудь блюдом. У них на севере не привыкли к такому кулинарному изыску, как у нас. Но, поскольку я не уверена, как он воспримет незнакомое кушанье, то нужно приготовить что-нибудь более привычное, - начала рассказывать матрона, озабоченно разглядывая выставленные на лотках морепродукты.
   -- Тогда возьмите креветок. На севере их любят подавать отваренными в укропе, - посоветовала девушка.
   -- Вы правы! - обрадовалась покупательница. - Спасибо, что подсказали такую замечательную идею. Я так и сделаю!
   Спустя треть коанта они расстались, вполне довольные друг другом. За женщиной, сгибаясь от веса многочисленных горшков, спешили слуги, а Сури пересчитывала плату.
   Пожалуй, еще неделю такой же торговли, и у нее хватит денег для покупки лавки или небольшого домика. Вот так и задумаешься, правильно ли она выбрала профессию.
   Но размышлять о судьбе было некогда, поскольку подошли очередные покупатели. Занимаясь их обслуживанием, она краем глаза заметила, как водонос делает ей знаки. Чуть заметно она кивнула головой и продолжала убеждать клиента, чтобы он непременно купил чудного тритона или дюжину свежих морских улиток.
   Как только покупатели удалились, водонос подошел к Суриян. Снял со спины большой кувшин, отвязал привязанную веревкой к ручке кружку и зачерпнул воды. Протягивая девушке чашку, он тихо спросил:
   -- Ну, как? Есть какие-нибудь новости?
   Сури отрицательно покачала головой.
   -- Д'Хан просил передать, чтобы мы все ждали его вечером в "Пьяном Ерше", - произнес водонос. - У него есть какие-то новости.
   Девушка кивнула:
   -- Хорошо, во сколько встречаемся?
   -- Когда настанет коант Крысы, он будет сидеть за крайним столиком у окна. Не опаздывай!
   Сури отдала ему кружку. Водонос привязал посуду, расправил лямки оплетки и снова взвалил кувшин на спину. Уходя, он предостерег:
   -- Будь осторожна, кто-то донес Ночному хозяину о том, что на рынке работают переодетые таможенники. Причем, у них есть описание, в котором, при желании, можно опознать тебя. Видно, не обошлось без предательства. Мы тебя, конечно, постараемся защитить, но ты и сама будь внимательней. Если с тобой что-нибудь случится, Д'Хан с нас голову снимет.
   Д'Хан! Сури улыбнулась, и на душе у нее сразу потеплело. Этот старый орк растил ее с малых лет как свою дочь и постоянно забывал, что его девочка уже давно выросла. Но, несмотря на то, что он иногда проявлял чрезмерную заботу, чем подчас ставил ее в неловкое положение, она его любила. Это был самый близкий человек, единственный, кого она могла назвать своей семьей.
   Вот и в этот раз он был против чистой воды авантюры, хотя и понимал, что девушка не будет помехой. И не важно, что это всего лишь ее первая самостоятельная операция. Надо всего лишь вжиться в роль торговки рыбой и держать уши открытыми. Рано или поздно нужные сведения все равно коснутся ее слуха, и там останется только правильно их использовать.
   Наступил коант Павлина, и народу на рынке прибавилось. В это время из отдаленных селений приезжают за покупками держатели ночных заведений. Они обходят все лавки, закупая различные продукты, начиная от свежей зелени и пряностей и заканчивая мясом и рыбными продуктами.
   Сури заметила, как в ряд, где располагалась ее лавка, въехала повозка, запряженная черными козлами. Это приехал господин Дук, главный повар самого дорого в Тамсине ночного заведения "Сурская роза", которая славилась самой изысканной кухней, самыми красивыми ночными феями и строгой конфиденциальностью. Клиентами этого заведения были представители высшего общества, могущественные чиновники и очень богатые люди. Здесь в полной секретности обсуждались торговые сделки, заключались политические союзы, а удачные договоры можно было отметить в объятиях красавицы или за обильным столом с бокалом великолепного вина.
   Девушка поправила соломенную шляпу на голове, расправила руками слегка помявшийся передник и с приветливой улыбкой стала ждать, когда господин Дук удостоит своим посещением и ее лавку. Слуги сноровисто укладывали в повозку многочисленные корзины с фруктами, придирчиво отобранные тушки павлинов, плетенки с яйцами. Вот хозяин наклонился над коробочкой с пряностями, вдыхая аромат и стараясь определить качество. Наконец, он одобрительно кивнул, и вот уже хозяин выставляет коробочки на прилавок, а помощник повара переносит их с величайшей осторожностью и укладывает в короб, стоящий на сидении. Как и везде, пряности очень дороги.
   -- Добрый день, господин Дук. Очень рада вас видеть. Что желаете купить? - Сури приготовилась выслушивать пожелания самого завидного покупателя.
   За право стать его поставщиком боролись почти все торговцы, ибо он закупал много продуктов и щедро их оплачивал, требуя, однако, высоко качества. С другой стороны, зная контингент, который посещает заведение, в котором он работает, никто не осмеливался предложить ему плохой или сомнительный товар. Сури удалось привлечь его внимание треть саэша назад, и теперь она старалась во всем угодить, чтобы он не предпочел другую лавку. Такая удача редко выпадает.
   Пока она вылавливала из аквариума рыбу, отбирала самых жирных лягушек, крупных тритонов и высчитывала дюжины моллюсков и улиток, она краем глаза высматривал в толпе людей, стараясь определить, кто из них по-настоящему занят продажей или покупками, а кто только делает вид, а сам ведет себя подозрительно. Присмотревшись, она стала узнавать некоторые знакомые лица. Похоже, Д'Хан привлек к ее охране почти весь отряд.
   -- У вас есть чернила каракатицы? - привлек ее внимание к не6посредственным обязанностям голос главного повара.
   -- Один серв, сейчас достану. Она залезла под стол, где стоял небольшой короб с пузырьками.
   -- Сколько вам нужно? - раздался из-под стойки ее голос.
   -- Трех пузырьков, пожалуй, хватит.
   Девушка достала три склянки с черной жидкостью и вылезла из-под стола. Она поправила шляпу, слегка сбившуюся из-за гвоздика, торчавшего с внутренней стороны столешницы, за который умудрилась зацепиться. Протянув требуемые пузырьки господину Дуку, она с тревогой наблюдала, как тот, вытащив пробку из одной бутылочки, пробует на вкус черную жидкость. Едва он удовлетворенно кивнул, как она сразу же протянула чашку воды. Прополоскав рот, он с лихвой оплатил покупки и сделал заказ на следующий день.
   Едва повозка господина Дука скрылась с глаз, Суриян позволила себе удовлетворенно улыбнуться и потереть ладони. Торговля шла на удивление хорошо. Временами девушка ловила себя на мысли, что забывает о своих непосредственных обязанностях. С трудом она возвращала себя к реальности, напоминая, что ее задание - это наблюдение и сбор информации, а торговля является лишь маскировкой. Тем не менее, ее необычайно увлекла новая роль, и лишь невыносимый, особенно в жару, запах рыбы вносил каплю дегтя в бочку меда.
   Внезапно какой-то шум привлек ее внимание.
   -- Это не твое место, я знаю! Если ты немедленно не уберешься отсюда, то отведаешь моей дубинки.
   Здоровенный надсмотрщик навалился на прилавок и, держа одной за воротник торговца, другой сжимал дубинку, которой потрясал над головой бедняги. Сури вспомнила, что в это время каждый день смотрящие приходят собирать плату за право торговли.
   -- Но старый Триан, который обычно торгует на этом месте водорослями, сказал, что сегодня не придет на рынок. У него распухли ноги от артрита, он прикован к постели. Триан сам предложил сегодня занять его место.
   -- Ну и ну! С каких это пор какой-то жалкий торговец водорослями будет тут указывать, кому и где торговать? Разве он улаживает проблемы с государственными службами и наводит порядок? А, я вас спрашиваю? - похлопывая дубинкой по ладони, спросил здоровяк.
   Поскольку никто на его вопрос не ответил, он продолжил:
   -- Так-так, значит, молчите? Тогда старый Триан очень удивится, когда придет на рынок в следующий раз. Сейчас у него ноги болят от артрита, так я его вылечу, - он нехорошо улыбнулся. - Да я ему все ноги переломаю.
   Он поднял дубинку и со зверской улыбкой занес ее над несчастным торговцем. Тот весь сжался в ожидании удара. В последний момент, когда оружие должно было соприкоснуться со спиной несчастного, надсмотрщик отвел ее и захохотал.
   -- А-а-а, боишься! Если ты и в самом деле хочешь здесь торговать, то знаешь, что должен делать.
   -- Но это место уже оплачено Трианом, - попытался возразить напуганный торговец, но, увидев нахмурившегося надсмотрщика, без дальнейших комментариев полез в карман за деньгами. Достав тощий кошель, он отсчитал несколько сапек в ладонь своего мучителя.
   -- Вот так-то лучше. Надеюсь, мы друг друга поняли. Я человек добрый, и сердце у меня золотое. Поэтому разрешаю тебе торговать на этом выгодном месте.
   С этими словами надсмотрщик сунул деньги в карман и, напоследок несильно ударил-таки торговца дубинкой по спине. Через несколько шагов он обернулся, увидев на лице потерпевшего мучительный гнев, но, не услышав ни звука протеста, он глумливо спросил:
   -- Итак, кому надо сказать спасибо?
   -- Спасибо, господин Тьен.
   Сури в бессильной ярости стиснула кулаки. Как же ей хотелось врезать по наглой роже надсмотрщика, но приходилось сдерживаться, иначе их планы были бы сорваны. Только не сейчас, когда на карту поставлено многое - и обеспеченная старость Д'Хана, и ее будущее.
   Народ стал медленно расходиться: представление окончено. Некоторые сочувственно успокаивали пострадавшего, но тот лишь печально вздыхал. И действительно, чем ему сейчас могли помочь утешающие слова, если семья может остаться сегодня без еды, ведь, как и многих из торговцев на рынке, деньги от продажи являлись единственным источником дохода.
   Сури сделала единственное, что могла в этой ситуации. Вернувшись к своей лавке, она выбрала несколько средних рыбин и завернула в широкие листья ореха мушин, которые часто использовались в качестве упаковки, а то и для письма вместо бумаги, которая стоила очень дорого. Дождавшись, когда торговец остановиться в одиночестве, она подошла и протянула подарок:
   -- Возьмите, пожалуйста.
   -- Что ты, дочка! Забери обратно, мне подачки не нужны, - оскорблено замахал на нее руками старик.
   -- Это не подачки. Я знаю, у вас дома внуки голодные.
   -- Ничего, денек потерпят. Я еще не дошел до того, чтобы побираться.
   Сури начала злиться упрямству старика - она предлагала помощь от чистого сердца, а ее упрекают. Потом вспомнила своего приемного отца. Д'Хан на месте этого человека поступил точно так же. Невольно смягчившись, она предложила:
   -- Если у вас нет денег, чтобы расплатиться, давайте считать это платой.
   -- Платой за что? - подозрительно переспросил ее старик.
   -- Мне будет нужна помощь ваших внуков. Пришлите их ко мне вечером, я им все объясню, - попыталась выкрутиться, ничего не объясняя, девушка, мучительно размышляя, для чего же ей может понадобиться помощь двух мальчишек.
   -- Я должен знать, зачем вам понадобились мои внуки. Как-никак я за них волнуюсь, - продолжал настаивать торговец.
   -- Обещаю, что я их не втяну ни во что незаконное, - усмехнулась Сури. - Надо будет всего лишь отнести несколько писем. К сожалению, у меня вечером дела и я не смогу сама заняться ими.
   -- Хорошо, - немного подумав, согласился старик. - Куда их прислать?
   Девушка задумалась. Настоящий адрес она, по понятным причинам, назвать не могла. Подумав, она назвала адрес Арамэ, владелицы ночного дома среднего уровня, надеясь предупредить ее до того, как ей на голову сваляться два подростка.
   -- Вы знаете, где находиться Камышовая улица? Пусть они придут к дому восемнадцать, их будут ждать.
   -- Спасибо, дочка, - поблагодарил ее старик. - Дай тебе Даосан хорошего мужа.
   Сури покраснела, что-что, а о муже она сейчас совсем не думала, у нее были совсем другие планы.
   Время приближалось к полудню. Становилось все жарче и жарче, пора было собирать товар и отвозить его в ледник, чтобы завтра продолжить торговлю. Можно было торговать еще и вечером, но у нее на вечер было очень много дел, а так как нынешнее занятие было лишь прикрытием, а не основным источником дохода, Сури решила пренебречь рыбой ради основного занятия.
   Быстро собрав в корзины рыбу и морепродукты, она погрузила их на тележку и повезла в один из арендованных ледников, находящихся на территории рынка.
  
   Скрипнула дверь, из нее легкой тенью в спускающихся сумерках скользнула Сури. Времени до встречи оставалось впритык, а до нее следовало еще забежать к Арамэ. Следовало спешить.
   Оглянувшись, она обежала к набережной канала. Спустившись, она вскочила в ближайшую лодочку, отвязала канат и, взяв весло, осторожно оттолкнулась от причала. Несколько гребков, и она уже на середине канала.
   Мимо проплывал мусор, да и запах, исходящий от воды был далеко не благовонный. Тем не менее, это был, пожалуй, самым быстрым способом, чтобы добраться в противоположную часть города. Спустя две трети коанта она была уже почти у цели. Под одним из мостиков Сури увидела свободное место у причала и подогнала туда свою лодочку. Привязав лодку и убедившись, что узел надежно завязан, она вышла на набережную и углубилась в хитросплетение улочек. Почти не задумываясь, она прошла по знакомым проулкам и остановилась у небольшого двухэтажного дома. Подойдя к черному ходу, она постучала в дверь.
   На ее стук выглянула одна из служанок Арамэ.
   -- Госпожа дома?
   -- Проходите, она у себя, - нехотя ответила пожилая женщина, вытирая руки о фартук. Оглядев наряд Сури, она недовольно фыркнула, но когда девушка посмотрела на нее, сделала вид, что ничего не произошло. Она не любила Сури, но не осмеливалась высказать вслух свои чувства, прекрасно зная, что это будет ей стоить места.
   Сури прошла внутрь и открыла дверь в комнату хозяйки. Арамэ полулежала на софе с книгой в одной и бокалом с вином в другой. Это была слегка полноватая брюнетка неопределенного возраста, ей одинаково можно было дать и пятьдесят и двадцать лет. Лицо с почти идеальными чертами, нежная кожа без признака морщин, красиво очерченные полные алые губы, легкий макияж. Сколько Сури себя помнила, Арамэ всегда была такой.
   Увидев посетительницу, хозяйка отложила книгу, приподнялась на локте и вдруг с ужасом воскликнула:
   -- Сури, на что ты похожа?! Посмотри на себя, что это на тебе надето?
   Девушка недоуменно оглядела слегка мешковатые штаны, свободную курточку, которая успешно скрывала стройную фигурку.
   -- А это что? - продолжала причитать женщина, соскочив с софы. - Грязь под носом! Что это за чудовище на голове? - стянув с головы девушки шапку, она сунула ее под нос Сури. - Сури, ты же де-вуш-ка! Ты должна следить за собой, быть чистоплотной и аккуратной.
   Девушка с тоской наблюдала за мечущейся по комнате Арамэ. Опять началась воспитательная речь на любимую тему. Она заранее знала, что ей скажут. Что она уже не ребенок, что скоро ей надо замуж. Кто же возьмет в жены такого сорванца.
   -- Сури, ты уже не ребенок, скоро замуж пора, - девушка чуть заметно улыбнулась своей догадке. - И о чем только Д'Хан?! Тоже мне, воспитатель! Да ему даже воспитание келса доверить.
   -- Ари, я, собственно, пришла к тебе за помощью, - откашлявшись, произнесла девушка, прервав воспитательную речь.
   -- Рассказывай, - резко прервав свою речь, потребовала женщина.
   -- Понимаешь, тут такая история приключилась, - и девушка рассказала о старике и его внуках.
   -- Эх, Сури, Сури, - выслушав рассказ, покачала головой хозяйка ночного дома. - Что ж, раз ты обещала, придется им помочь. Хотя ты могла бы, для начала, посоветоваться со мной, а не просто ставить в известность.
   -- Спасибо. Тогда я пошла.
   -- Куда это ты так поздно собралась? - подозрительно поинтересовалась Арамэ.
   -- Я обещала встретиться с Д'Ханом, - ответила девушка.
   Ее взгляд упал на стоящие на полке водяные часы.
   -- Ой, я уже опаздываю, - воскликнула она и метнулась к двери.
   -- Куда ты, на ночь глядя, - Арамэ попыталась задержать девушку, но ей это не удалось. - Нет, придется все-таки серьезно поговорить с этим орком. Он скоро совсем загубит девочку.
  
   Сури выскочила из дома Арамэ, словно за ней гнались демоны. Быстро преодолев расстояние до причала, она вскочила в лодку, оттолкнулась веслом и через пару гребков оказалась на середине канала. Теперь следовало приналечь на весла. Она действительно опаздывала на встречу, и следовало поторопиться. Д'Хан не терпел опозданий.
   Она уже достигла почти две трети пути, когда ее внимание привлекло какое-то шевеление в тени моста. Затем ее слуха достиг скрежещущий звук и гневный шепот:
   -- Тише, идиот. Хочешь привлечь внимание?
   -- Так никого же нет.
   -- Ты поднял такой шум, что того и гляди появятся любопытные. Подними ящик и неси его на руках.
   -- Сам неси. Знаешь, какой он тяжелый?
   -- Поговори у меня еще! Тебе деньги платят и не малые, а ты еще выпендриваешься.
   С тихим стоном один из них взвалил на спину ящик и, согнувшись, поспешил за своим спутником, в полголоса ругаясь. Сгорая от любопытства, Сури двинулась за ними, стараясь не попадать на глаза этим подозрительным типам. В прочем, это не составляло труда, так как они, уверенные в отсутствие слежки в столь поздний час, даже не оглядывались.
   Девушка осторожно кралась, прислушиваясь к разговору и стараясь запомнить пройденный путь. К сожалению, разговор велся в полголоса, и разобрать удавалось лишь некоторые слова, но и они вызывали огромный интерес.
   Пройдя несколько сот метров, мужчины остановились и неожиданно обернулись, вслушиваясь в тишину. Сури едва успела отпрянуть за угол. Прижавшись спиной к каменной стене, она затаила дыхание.
   -- Тебе не кажется, что за нами кто-то идет? - услышала она.
   -- Да нет, тебе почудилось, - ответил другой.
   -- По-моему, я слышал за спиной шаги.
   -- Похоже, ты каждого шороха боишься, - раздался смешок.
   -- Идиот! Ты не забывай про наш груз. Нам Хозяин голову открутит, ежели что случиться! Иди, проверь.
   -- А почему именно я? - в голосе послышалось крайнее возмущение.
   -- Не пререкайся, не то я Хозяину расскажу о твоих подвигах, тогда тебе не поздоровиться.
   Девушка услышала стук ящика о булыжную мостовую и тихие шаги. Она вжалась в стену, с ужасом представляя, как ее вот-вот обнаружат, лишь мысленно повторяя: "меня не видно, я невидимка". Из-за угла показалась темная фигура и остановилась буквально в паре шагов от спрятавшейся девушки. Пристально всматриваясь в темноту, он огляделся и вдруг замер, уставившись в угол, где пряталась девушка. Сури сжалась, стараясь казаться незаметнее. А время, как назло, застыло. Стук сердца набатом гремел в ушах.
   -- Нет, показалось, - вдруг в полголоса произнес мужчина.
   Эта фраза прозвучала так неожиданно, что девушка невольно вздрогнула.
   -- Эй, ты, где пропал?! - крикнул второй.
   -- Уже иду, - темная фигура стала медленно удаляться. - Я же говорю, никого нет. Тебе лечиться надо от излишней мнительности.
   -- Остряк-самоучка! Бери ящик и пошли, мы и так уже опаздываем, - с недовольством пробурчал напарник.
   -- А кто в этой задержке виноват?
   Голоса постепенно стали удаляться. Лишь через несколько шуа Сури набралась храбрости и выглянула из своего укрытия. Она успела заметить, что эти странные люди свернули в одну из грязных улочек. Едва они скрылись, как она поспешила вслед за ними. Даже то, что ее едва не обнаружили (что могло иметь весьма печальные последствия, ибо контрабандисты вряд ли отличаются гуманностью), не смогло остановить девушку. Ее захватил азарт и желание доказать, что ей можно поручать серьезные дела.
   Однако когда она свернула на ту улочку, где скрылись контрабандисты, там уже никого не было. Она еще немного побегала, надеясь найти место, где она их потеряла из виду, но безрезультатно.
   Внезапно Суриян услышала слабый не то хрип, не то стон, доносящийся из подвала дома, мимо которого она как раз в этот момент проходила. Заинтересовавшись, она приблизилась к лестнице, ведущей вниз, но что-либо разглядеть не удалось - было слишком темно. Немного поколебавшись, девушка достала из-за пазухи медальон и активировала его. Слабый голубоватый свет лишь ненамного рассеял темноту, но позволил разглядеть ступеньки, ведущие вниз.
   Некоторое время Сури стояла, не решаясь спуститься, но повторившийся стон прекратил ее колебания. Она сбежала по ступенькам вниз и осторожно оглядела открывшееся пространство.
   Посередине небольшого довольно загаженного помещения лежало тело, при ближайшем рассмотрении оказавшееся принадлежащим гоблину, по-видимому, одного из таинственных контрабандистов. Девушка осмотрелась по сторонам, в дальнем углу, возле разбитого ящика, оказался и другой гоблин. Он лежал лицом вниз и едва слышно стонал. Сури подошла поближе и, присев на корточки, осторожно перевернула его на спину. В слабом свете медальона было видно медленно расплывающееся пятно крови. Раненый пару раз судорожно вздохнул и замер. Девушка порылась в кармане и достала небольшое зеркальце, которое всегда было при ней. Поднесенная ко рту, зеркальная поверхность осталась ясной. Она опоздала, гоблин умер.
   Сури встала, с печальным вздохом убрала назад зеркальце и осмотрелась. Доски от разбитого ящика валялись почти под ногами, поэтому передвигаться приходилось очень аккуратно, чтобы не наступить на гвоздь. Вокруг валялись множество маленьких мешочков. Развязав пару из них, девушка убедилась, что внутри находятся редкие пряности, за доставку которых начисляется налог, составляющий почти половину стоимости самого товара. Так как данный вид приправы пользуется большой популярностью в дорогих поварнях, то покупателей на него очень много. Не стоит удивляться, что основная масса потребителей предпочитала закупать пряности у контрабандистов.
   Однако, сопоставив вес ящика, который еле тащил один из ныне покойных контрабандистов с количеством и весов мешочков с пряностями, выходило, что внутри находилось еще что-то довольно тяжелое. Внимательно осмотрев все вокруг, Сури так ничего больше ничего не нашла. Выходило, что таинственный убийца взял это что-то с собой. Из этого логически вытекал вывод, что именно за этим предметом и велась охота, он же явился и причиной убийства.
   Решив выяснить как можно больше, она, преодолевая отвращение, дрожащими руками обыскала тела контрабандистов. Собрав в одну кучу содержимое их карманов, она стала перебирать предметы. Там оказались несколько сапек, погнутая золотая булавка, грязный кусок ткани, видимо исполнявший роль носового платка, шесть жетонов для игры в сонг, игральные кости. Но больше всего интерес представлял клочок листа мушина, на котором был написан адрес: улица красильщиков, шестой дом.
   "Утром надо будет проверить", - решила Сури.
   Теперь следовало поторопиться, иначе Д'Хан будет, мягко говоря, не доволен.
   Она выбралась из подвала и поспешила в сторону таверны, где ее давно уже ждали. Почему-то все время, пока она провела возле убитых, ей даже в голову не пришло бояться. Девушка была уверена, что убийцы поблизости нет. Не оглядываясь, она скрылась в темноте одного из проходных дворов.
  
  
   В "Пьяном ерше", как обычно, было шумно. Из одного угла доносился стук костей и разочарованный вопль проигравшего; в другом конце комнаты что-то пронзительно кричали крионцы, поссорившиеся во время игры в карты; недалеко от входной двери радостно вопили гоблины, приветствуя каждое попадание дротика в мишень, нарисованную прямо на двери. Правда, иногда дротик попадал в посетителя, который не вовремя заходил в зал, дабы промочить горло.
   Висевший прямо над столами плотный кислый дым смешивался с запахом немытых тел, зловонием дешевого табака и прокисшего пива и тошнотворным смрадом тушеной капусты с мясом, которая слишком долго стояла на горячей плите.
   Вообще-то таверна называлась "Пряный орш", но с легкой руки посетителей его давно переименовали в "Пьяный ерш", что данному заведению подходило намного лучше. Несмотря на отвратительное впечатление, которое она производила, Д'Хан считал ее одним из самых безопасных мест, где можно было встретиться с нужным человеком или провести переговоры, не предназначенные для посторонних ушей.
   Вот и сейчас он ждал своих людей, сидя за угловым столиком у единственного окна. Он разместился так, чтобы оказаться спиной к стене и иметь возможность беспрепятственно наблюдать за входящими, не привлекая внимания. Это была давняя привычка, которая исключала возможность удара в спину.
   Д'Хан задумчиво потягивал пиво. Внезапно сердце пронзила острая боль, сбивая дыхание. Несколько мгновений ему казалось, что он забыл, как нужно дышать, но потом заставил себя сделать несколько глубоких вдохов. Постепенно дышать стало легче, боль стала потихоньку отпускать. Немного придя в себя, Д'Хан обеспокоено оглянулся и с облегчением убедился, что его слабость никто не заметил.
   Его мысли заполнила тревога за Сури. Он уже примерно полгода знал, что скоро умрет, но все не мог решиться сказать об этом девочке. Как она будет без него? Несмотря на браваду, девушка нуждалась в защите. Но кто будет ее защитником, когда его не станет? Вариант был один, выдать ее замуж. Он уже несколько лет втихаря копил приданое для своей приемной дочери, о чем та даже не догадывалась. Однако оставался открытым вопрос - за кого? Ни один кандидат в мужья не нравился старому орку. Один бабник, другой слишком любит деньги, третий закладывает за воротник и так далее. Д'Хану хотелось, чтобы девочка вышла замуж по любви, но таковой на горизонте не появлялось, а времени оставалось все меньше.
   Хлопнула дверь. Орк посмотрел на входящую компанию, затем нахмурился, предчувствуя неприятности. Где же носит эту девчонку? Она давно уже должна была придти.
   Он щелкнул пальцами, подзывая подавальщицу. Ждать пришлось долго, прежде чем та изволила появиться.
   -- Чего изволите? - недовольно, словно делая одолжение, спросила девица.
   -- Пива, - потребовал Д'Хан. - И поживее.
   Через несколько минут та принесла большую кружку пенистого напитка и, смахнув довольно-таки грязной тряпкой крошки со стола прямо на колени клиента, поставила его перед Д'Ханом. Некоторое время она стояла, надеясь на чаевые, но, обманувшись в своих ожиданиях, возмущенно фыркнула и открыла было рот, чтобы высказать претензии, но посмотрев в глаза мужчине, передумала и быстро удалилась.
   Компания, вызвавшая неудовольствие Д'Хана, расположилась у стойки. Гном, с трудом забравшийся на высокий барный табурет, тотчас потребовал самогон. Рядом облокотился на стойку высокий крепкий человек, эльф и маг решительно пошли к столику, предоставив переговоры человеку, являвшимся, по-видимому, предводителем. Через несколько минут в таверну ворвалась девушка и, оглядевшись, присоединилась к своим спутникам, сидевшим за столом. Буквально через несколько минут подавальщицы уже несли подносы с большим количеством еды. Но еще больше было выпивки.
   Посетители с любопытством рассматривали новоприбывших - не так часто в Сенсое появлялись иностранцы с Западного материка. А конкретно эти были еще и представителями разных рас. Экзотика!
   Пожилой орк сопоставил все, что мог вспомнить об инородцах и окончательно уверился, что так просто этот день не кончится. Судя по всему, эта компания принадлежала к так называемым представителям Света. Если с приверженцами Тьмы, обладающими более широкими взглядами, можно было договориться, то с этими господами диалог был исключен. Они предпочитали радикальные меры и готовы были уничтожить всех инакомыслящих. Но даже самые непримиримые представители Света не брезговали пользоваться знаниями и товарами "восточных еретиков".
   Жители Восточного материка были приверженцами дуализма, не разделяя мир на светлое и темное, добро и зло - одно плавно перетекает в другое, не имея ни начала, ни конца. Жители же Запада были свято уверены, что противоположности находятся в постоянной войне, и если победит одна из сторон, именно она будет господствовать в мире. Сенсойцы считали подобные рассуждения ересью, но не мешали верить, считая, что право на любую веру имеет каждый, тем не менее, старались сократить контакты с жителями Запада.
   И вот сейчас в Тамсин неизвестно каким ветром занесло этих носителей Cвета.
   Д'Хан еще раз оглядел расположившуюся за столиком компанию и понадеялся, что Сури успеет придти в таверну до того, как начнутся неприятности.
   Тем временем инородцы успели опустошить половину принесенных бутылок. Да и блюда с лучшей едой были ополовинены. Они ели с жадностью голодавших долгое время волков. Девушка в этой компании в еде и в выпивке ни в чем не уступала мужчинам.
   Увидев, что поставленное возле нее блюдо опустело, она вытерла рот рукавом и кликнула подавальщицу. Орка передернуло от отвращения, а, оглянувшись, убедился, что не одного его.
   -- Чего рожи скривили? - по-видимому, девица тоже заметила брезгливые гримасы. - Не нравиться? - с вызовом сказала она, явно нарываясь. Эльф потянул ее за полу курточки, пытаясь усадить на место, но она лишь отмахнулась.
   В воздухе носилось предчувствие драки. Надо было принимать срочные меры, иначе беды не миновать. Надо было вызывать отряд стражи, пока еще была хоть призрачная надежда обойтись миром.
   Орк мрачно выругался и встал из-за своего столика, двинувшись к хозяину, стоявшему за стойкой. К сожалению, путь проходил мимо столика светлых. Стоило ему пройти, как в спину ему донеслось:
   -- Ишь, красная морда, даже смотреть не хочет! - продолжала наглая девица.
   Лишь твердые принципы и врожденное благородство по отношению к женщинам удержали Д'Хана от желания выпороть задницу этой невоспитанной пигалице. Знает, что ее не тронут, а все туда же, напрашивается на неприятности!
   Не оборачиваясь, он подошел к стойке и жестом попросил хозяина наклониться, стараясь не морщиться на особо пронзительных визгах разочарованной девки.
   -- Сюда может зайти паренек, будет спрашивать меня. Передай, чтобы подождал, покорми его, я вернусь и заплачу за его ужин.
   Кабатчик согласно кивнул, посетитель не первый раз обращался с подобными просьбами и всегда выполнял обещанное.
   Орк быстрым шагом вышел из "Пьяного ерша" и поспешил отыскать ближайший отряд, который каждую ночь обходили город.
  
   Менее чем через треть коанта в таверну зашла запыхавшаяся Сури и стала высматривать орка. Как назло, его нигде не было видно: ни около стойки, ни у любимого столика. Суриян забеспокоилась, Д'Хан не любил, когда девушка одна ходила по подобным местам, обычно сопровождал ее сам либо поручал охрану одному из своих подчиненных. Впервые орк ей разрешил, в качестве экзамена, придти в одиночку, и она, естественно, волновалась, понимая, что от этого зависит ее дальнейшая карьера в таможне.
   Зато на глаза сразу попала разномастная компания иноземцев, которые безуспешно пытались стащить со стола упирающуюся пьяную девчонку. Она брыкалась и визжала, не переставая так, что сразу же стали болеть уши. Стараясь не привлекать к себе внимания, Сури тенью скользнула в барной стойке.
   -- Вечер добрый! - поздоровалась она. - Меня здесь должен был ждать пожилой орк вот за тем столиком, - она показала на столик в углу таверны за которым, как она знала, любил сидеть Д'Хан, - но я его нигде не вижу. Он мне, случаем, ничего не передавал?
   -- Он недавно ушел, обещал вернуться, - понимающе кивнул кабатчик. - Он просил, чтобы вы его дождались.
   -- Хорошо, - девушка успокоилась и пошла к столику, который до этого занимал орк. Теперь оставалось дождаться Д'Хана и остальных членов отряда.
   Едва она успела занять свое место, рядом возник сам хозяин заведения с тарелкой аппетитно пахнущего рагу из лягушек в соусе из орехов мушин.
   -- Арак принести? - поставив перед ней ужин, полюбопытствовал кабатчик.
   -- Спасибо, нет, - отказалась она. - Я не пью.
   -- Ну, здравствуйте, родные, - тихо с усмешкой пробормотала она, цепляя лягушку и отправляя ее в рот. Прикрыв глаза от удовольствия, она прожевала, облизнулась и потянулась за очередной порцией. Надо отдать должное здешнему повару, земноводные удались на славу! Отломив кусочек от пышного теплого хлеба, она макнула его в соус и с наслаждением съела. Божественно!
   Пока она смаковала предоставленные хозяином заведения блюда, пьяную девицу ее спутники все-таки сумели угомонить. Командир отряда почти насильно увел ее на улицу "освежиться". Через некоторое время атмосфера в заведении вернулась в привычное русло, уровень шума понизился. Опять стали слышны комментарии игроков по поводу игры, стук дротиков о мишень. Все вернулось на круги своя.
   Сури почувствовала, как напряжение постепенно отпускает ее. Этому способствовал и орш - фирменный напиток. В голову постоянно лезло воспоминание о сегодняшнем происшествии. Она и так и эдак прикидывала, как помягче передать историю орку, чтобы он не стал применять к ней крайние меры, вроде отстранения от дела. Задумавшись, она и не заметила, как к ее столу подошел эльф.
   -- Какой симпатичный мальчик, - с гадостной улыбкой произнес он. - И что такой красавчик один делает в этом сомнительном заведении?
   Девушка с удивлением и любопытством уставилась на инородца - она раньше никогда не видела иноплеменников, а об эльфах доводилось лишь читать, когда училась в школе. Особо ее внимание привлекли необычные острые уши незнакомца.
   Тот ошибочно принял ее интерес к своей персоне за приглашение и, отодвинув рядом стоявший стул, уселся и положил руку на колено Сури. Она вся сжалась и немного отодвинулась. Но эльф на этом не успокоился, он легонько скользнул ладонью по бедру девушки:
   -- Не бойся, мой сладкий, я тебя не обижу, - его рука плавно переместилась на внутреннюю сторону бедра и там на мгновение замерла, а потом продолжила свое движение.
   Сури в панике обвела глазами дымную таверну, но все были заняты своими делами, и на них никто не обращал внимания. Лишь спутники эльфа понимающе усмехались. Помощи ждать не откуда. А тем временем этот субъект пододвинулся еще ближе. Пора было предпринимать какие-нибудь меры.
   Девушка схватила со стола пустую кружку, из которой только что пила такой замечательный орш, и с силой опустила на голову мерзавца. Тот отпрянул от девушки и схватился за голову, а она, не теряя ни мгновения, сорвалась со стула и бросилась из таверны. Эльф, несмотря на неслабый удар, быстро пришел в себя и бросился в погоню.
   Все-таки не зря многие отмечают у представителей этой расы стремительность движения и быстроту реакции. Он почти сразу же стал догонять свою добычу.
   Посетители с любопытством стали наблюдать за дальнейшим развитием событий.
   Сури, с резвостью молодого козленка, перепрыгивала через "нечаянно" подставленные ноги и "случайно" отодвинутые стулья, смахивая по пути все, что могла достать под ноги преследователю. Пока ей удавалось сохранять небольшое расстояние между ними, но только лишь благодаря помощи посетителей - на пути эльфа препятствий оказалось гораздо больше.
   Выскочив на улицу, она слегка задержалась, оглядываясь. Зря надеялась, оскорбленный и униженный эльф не собирался прекращать преследование. Припустив со всех ног, она свернула в ближайший проулок. Преследователь последовал за ней, но теперь девушке помогало знание родного города.
   Пробегая через один из проходных дворов, ей на мгновение удалось скрыться с глаз, что дало немного времени, чтобы перевести дух. Но проклятый нелюдь и тут умудрился довольно быстро ее обнаружить, из-за этого она совершила ошибку, едва не ставшую роковой.
   Пробегая под аркой между двумя домами, она заметила невидимый со стороны проход в узкую улочку и проскользнула туда. К сожалению, проход оканчивался тупиком, о котором Сури узнала, лишь упершись в глухую стену. Времени, для того чтобы вернуться и найти другой проход, не было. В панике, она оглянулась. Звук быстрых шагов слышался все ближе и ближе. Кто сказал, что эльфы передвигаются бесшумно? Каждый его шаг звучал набатом в ушах девушки.
   Ее взгляд заметался и вдруг остановился на молодом деревце. По ее лицу поползла робкая улыбка.
   Благодаря в душе старого орка, который растил ее скорее как парня, она подпрыгнула, ухватилась за нижнюю ветку и легко подтянулась. Дерево слегка закачалось под ее весом. Осторожно, стараясь не сломать тонких ветвей, она забралась немного выше. Дальше лезть было рискованно, так как выбранное растение начало клониться к земле. Но этого хватило, чтобы уцепиться за стену, на которой она и распласталась.
   Едва Сури забралась наверх, как в проулке появился ее преследователь. Он успел заметить, как она перебралась на стену. Подойдя поближе, эльф громко выругался - стена была высокая и довольно гладкая, так что о попытках залезть на нее не могло быть и речи. А дерево, несмотря на то, что эльфы славятся своим влиянием на все растения, было слишком молодым и не выдержало бы вес нелюдя. Тратить же свои силы, чтобы с помощью магии ускорить его рост, было глупо. Как бы эльф не чувствовал себя оскорбленным, цена была слишком велика.
   -- Спускайся немедленно, гаденыш, - прошипел он.
   -- Неа, - покачала головой девушка, уже почувствовав себя в безопасности. - Лучше ты лезь наверх.
   -- Ну, погоди, ты у меня получишь.
   -- Ой, как страшно, - издевательски ответила она и слегка свесила ногу.
   Эльф, как озверевшая собачонка, подпрыгнул, стараясь схватить ее за ногу и сдернуть вниз, но пальца лишь мазнули воздух в нескольких пальцах от подошвы. Он грязно выругался, а девушка заливисто расхохоталась.
   Треть коанта нелюдь пытался достать оскорбившего его мальчишку, пока не убедился, что из этого ничего не выходит. А тот лишь еще больше смеется и ехидно комментирует каждую неудачную попытку, вызывая еще большую ярость.
   За этим времяпровождением они не заметили появления еще одного действующего лица.
   В лунном свете блеснул узкий клинок, и эльф упал, зажимая рану на животе. Суриян во все глаза посмотрела на невесть откуда появившегося человека. Она застывшим взглядом уставилась на него, с опозданием осознавая, что рано занесла его в человеческую расу. Высокий, стройный, одетый в черную развивающуюся одежду он был чужд любым виденным ею прежде племенам. Об этом говорили и его неестественно белые длинные волосы и черное застывшее лицо. Лишь очень печальные, как будто в них жила вселенская скорбь, глаза были живые и понимающие.
   Он развернулся, так, что волосы взметнулись от резкого движения, и пошел прочь. Девушка, продолжая сидеть на каменной стене, проводила его взглядом, недоумевая, почему она осталась жива. Не доходя до выхода с улочки, он так же внезапно, как и появился, исчез из виду. Лишь в последний момент Сури показалось, что на его шее что-то сверкнуло.
   Просидев на стене еще коант, она спрыгнула со стены. При приземлении она подвернула ногу. Прихрамывая, она осторожно двинулась к единственному выходу из тупика, ожидая нападения в любой момент, но ничего не произошло.
   Под аркой на земле что-то белело, и, проклиная свое неуемное любопытство, она приблизилась.
   Это оказались белый парик и черная маска.
  
   В этот день нищая братия окончила свой "трудовой" день несколько раньше. Еще дневной зной не успел уступить место вечерней прохладе, а они, один за другим, стали покидать насиженные места. Первыми исчезли с улиц дети, за ними потянулись подростки. "Мадонны" равнодушным взглядом окинули свертки на своих руках, проверяя, не померли ли "поленья".
   Смерть "полена" дорого обходилась нищенке - кроме стоимости ребенка с нее взыскивался штраф, а, кроме того, в ближайшие три саэша очередного можно было не ждать. За это время находились другие, которые занимали пригретое место. Получить его обратно было трудно, право на наиболее доходные места отвоевывались в жестоких поединках. К чести нынешнего старшого, до убийств дело не доходило.
   Последними покидали свои посты калеки, кормящиеся у храмов - элита среди нищей братии.
   Направлялись они по тенистой улице в сторону кварталов, где за коваными заборами-решетками обитали богатые и именитые граждане Тамсина. Стороннему наблюдателю показалось бы странным видеть отбросы общества в респектабельной части города, но местные жители, казалось, совсем не замечали их, будто те были невидимками. Но именно так все и было.
   Два раза в саэш все нищие второй столицы Сенсоя собирались на вече, где решались финансовые - налоги на работу, оплата рабочего места и т.д., а также правовые дела. Проходили общие голосования по вопросам, которые касались всего сообщества нищих, выбирались старшие, обсуждались размеры взяток для стражи.
   Чтобы не привлекать излишнего внимания населения к себе, каждый имел при себе медный квадратик, который служил как пропуском, так и обеспечивал невидимостью на короткое время, необходимое, чтобы добраться до места сбора. Сегодня местом проведения было выбрано центральное кладбище.
   На территории погоста как бы ниоткуда начали появляться нищие. Они здоровались или ругались друг с другом, в зависимости от принадлежности к клану, положению в оном, либо из личных отношений. Помаленьку количество народа увеличивалось.
   Кто-то уже на облюбованной могильной плите уже успел разложить нехитрые припасы, приглашая приятелей присоединиться к трапезе. Рядом двое прокаженных отклеивали свои проказы, не видя в этом ничего предосудительного. А чего стесняться, здесь все свои!
   Но вот шум понемногу стал стихать, ибо появился сам "Хозяин" или "Папа" как его любовно называли. Из сопровождавшей его "свиты" кто-то тот час поставил на могильную плиту у подножия памятника "павшим героям Тамсина", что возвышалась над другими могилами, поставил трехногий табурет, играющий роль трона.
   Папа подошел к импровизированному трону и уселся на него верхом. Свита тот час разместилась поблизости. Двое с огромными опахалами на длинных рукоятях начали мерно обмахивать патрона. В ногах уселся худой юноша, открыл книгу с пустыми листами, отстегнул от пояса карабин, на котором висела небольшая склянка с чернилами, и приготовился писать.
   Когда все приготовления были окончены, Хозяин кивнул головой, и тот час его помощник объявил, что собрание можно считать открытым.
   В толпе нищих поднялся небольшой шум и шевеление, но никто не хотел выходить первым, пока из общей массы не вытолкнули старика, что собирал милостыню около лекарского дома. Он, покряхтывая, поклонился хозяину и протянул его помощнику связку сапек. Казначей внимательно пересчитал деньги, затем подозвал еще одного юношу со стопкой книг подмышкой. Парень поставил книги на землю, оставив в руках одну из них, открыл, пошелестел страницами и, найдя нужную, зачитал запись.
   Удостоверившись, что старик полностью уплатил положенную мзду, правая рука Хозяина выдал ему разрешение на дальнейшую работу в прикормленном наделе. Более того, сам Папа поощрил подданного чашей вина, которую ему подали кто-то из свиты.
   Видя, что патрон сегодня в хорошем настроении, остальные заметно оживились и один за другим потянулись к казначею. Ничего необычного на сходке не происходило, все как всегда, но всегда тяжело быть первым, и когда этот рубеж пройден, дальше все было рутиной. Платились налоги, выпрашивали отсрочку, разбирались тяжбы.
   Через несколько часов Хозяин уже утомленно внимал последним просителям, юноша, что вносил записи в учетную книгу при каждой возможности, откладывал тростниковое стило и разминал затекшую руку. Слуги с опахалами обливались потом и еле шевелись.
   И вот помощник отпустил последнего подданного. Папа встал с импровизированного стула и, опираясь на своего помощника, покинул пьедестал. Слуги как-то быстро собрали ящички с деньгами, учетные книги и прочее и удалились за своим патроном.
   Спустя треть коанта на кладбище уже никого не осталось, кроме уже знакомой нам компании.
   Постелив на одной из каменных могильных плит довольно грязный кусок ткани, они раскладывали на нем нехитрую снедь: несколько луковиц, около десятка недозрелых кислых яблок и пары соленых рыб.
   Порывшись за пазухой, слепец достал початую бутылку, от которой заметно пахло спиртным. Остальные при виде этого чудного дополнения к ужину заметно оживились. Подошедший старшой положил на середину краюху хлеба, свою долю в общую трапезу.
   Сначала все молча ели, раздавались лишь сопение, чавкание и бульканье "живительной влаги" из заветной бутылки.
   -- Эх, если бы не сегодняшний сбор, я бы прилично обогатился. Только народ попер..., - поморщился слепец. - И кому это в голову пришло, средь бела дня созывать всех на погосте.
   -- Молчи, дурак, - старшой закатил ему увесистую оплеуху и опасливо оглянулся.
   -- Ты чего, здесь все свои, - ухмыльнулся сухорук.
   -- Может, все, а может, нет. Языком трепать меньше надо, а лучше вообще помалкивать. Целее будешь!
   Все замолчали, изредка бросая друг на друга настороженные взгляды, однако, не переставая подъедать выставленную снедь.
   -- А что там дальше-то было? - прервал молчание молоденький нищий, недавно принятый в эту странную компанию.
   -- Где там? - буркнул старшой, в глазах которого на миг мелькнула улыбка, но тут же исчезла, будто и не было ее вовсе.
   -- Ну, ты в прошлый раз не досказал историю, - смутился юноша. - Кто это был? В маске и парике.
   -- Какая разница, - равнодушно пожал плечами предводитель этой компании.
   -- Интересно же.
   -- И, правда, расскажи! - неожиданно подержал парня сухорук.
   Старшой оглядел лица сидевших, и, заметив искренний интерес, махнул рукой:
   -- Демон с вами! Только в бутылке оставьте немного, горло промочить. Слушайте...
  
  
  
   Рано утром, едва рассвело, Суриян уже вовсю трудилась в лавке - мыла столы, насыпала свежий сухой лед, меняла воду в аквариумах. Не успела она подготовиться, как потянулись рыбаки со свежим уловом. А вместе с ними и первые слухи.
   -- Ну, здравствуй, красавица, - пробасил Хиран, пожилой ловец плотиги. - Ну-ка, показывай, куда тут тебе корзину ставить?
   Девушка улыбнулась рыбаку и указала на ближайший свободный стол. Мужчина легко, словно перышко, поднял огромную, в которой запросто уместились бы пару ребятишек, плетенку и поставил на указанное место. Сури откинула прикрывавшие корзину стебли крапивы и стала придирчиво осматривать улов. Огромные рыбины сверкали медной чешуей на тугом теле, крышки жабр мерно вздымались.
   -- Какие красавцы, - любуясь рыбой, произнесла Сури. - Вы всегда приносите великолепные экземпляры. Погодите шуа, я сейчас отдам плату за вчерашнюю поставку, - она отошла к шкафчику, стоящему под столом и, приложив перстень узором в выемку, открыла дверцу.
   Вынув мешочек, она развязала шнурок и вытащила несколько серебряных монет. Отсчитав положенную сумму, она протянула деньги рыбаку.
   -- Ты не оставляла бы лучше деньги в лавке,- нахмурился тот. - Не дай предки, ограбят. Вон сегодня нашли двоих недалеко от канала. Судя по всему, их ограбили и убили.
   -- Кто ж меня грабить-то будет, чай не велики деньги за продажу рыбы. Я же не купец какой или контрабандист, - отмахнулась девушка.
   -- Не скажи, найдутся мерзавцы, что и от ломанной сапеки не откажутся, - покачал головой мужчина.
   -- Кого там нашли мертвыми? - поинтересовалась Сури, продолжая перекладывать рыбу в воду.
   Но рыбак не стал продолжать разговор, забрал освободившуюся плетенку, заработанные деньги и, попрощавшись, ушел.
   Значит, о смерти контрабандистов знает не только одна. Теперь надо бы выяснить, что конкретно известно народу. Стоит прислушаться повнимательнее, может, еще что-нибудь интересное всплывет.
   Следом потянулись и другие рыбаки со своим товаром, ловцы лягушек, пиявок, моллюсков и других даров, которые так щедро поставляют Сурсский залив и Викса. Каждый старался поделиться слухами и догадками со всеми, кто слышал. Владельцы и покупатели в соседних лавках тоже принимали горячее участие в занимательном разговоре. Лишь Суриян старалась помалкивать и запоминать все услышанное.
   -- Вы слышали, говоря, ночью убили какого-то чужеземца и обобрали до нитки.
   -- Какое ограбили! С него и взять было нечего.
   -- А ты почем знаешь? Сам ограбить пытался?
   -- Это ты меня грабителем называешь?! Да я тебе сейчас!..
   Но окружающие не дали затеять драку. Поуспокоившись немного, обсуждение вернулось к животрепещущей теме.
   -- Что за чужеземец? - поинтересовалась торговка жареными лягушками. Ее не было на рынке около трети саэша из-за свадьбы младшей дочери, и теперь она сожалела о пропущенных новостях.
   -- Явились на одном из кораблей купца Шимона, что из Западного материка возвращались. Компания небольшая: маг, гном, эльф, человек да какая-то сумасшедшая девчонка. Светлые, - произнеся последнее слово, говоривший скривился, видимо, из-за неприятных воспоминаний. - Едва только на землю ступили, заявились к Наместнику. Сказывали, что, когда Наместник отказался их принять, закатили безобразный скандал, еле их выдворили. Затем устроили беспорядки в какой-то таверне. А уж что потом произошло, одни духи знают.
   -- Постой, ты говоришь Светлые? Это, случаем, не один из них в ночном заведении приставал к ночной фее? Его охранник выкинул из дома, так тот начал грозить неприятностями, - вмешался возвращавшийся с ночного дежурства и завернувший по пути на рынок, стражник. - Колдовать пытался, дурак!.. - и он тихо засмеялся. Его поддержали окружающие.
   Действительно, дурак! Ну, или иноземец.
   Ибо каждому местному жителю известно, что ночные феи - это не доступные девки, которых можно заказать на ночь. Главная задача ночных фей заключается в умении исполнить тайные желания клиента: усладить его слух приятной музыкой, взгляд - изящными танцами, составить компанию в игре в чиян, занять интересным рассказом, быть приятным и умным собеседником, ну и конечно, внимательно выслушать, дать мудрый совет, утешить. Вечер, проведенный с ночной феей, стоит баснословных денег, но ни один клиент не оставался недовольным.
   И охраняли их соответственно, подобно величайшим драгоценностям. У каждой девушки было несколько телохранители, которые могли отразить любое нападение, как физическое, так и магическое. С нападавшими особо не церемонились. Так что, если этот чужеземец остался жив, ему следовало молиться всем своим богам, что они милостиво оставили его в живых.
   Понемногу, когда новости потеряли свою свежесть, а их обсуждение надоело даже самым заядлым сплетникам, возникло суждение, что, если кого-то и убили, то виноваты в этом сами пришельцы. Когда едешь в незнакомую страну, надо хоть немного интересоваться бытующими в этой стране порядками и традициями, тогда шансы нарваться на неприятности гораздо меньше.
   Придя к подобному выводу, люди стали понемногу расходиться, у каждого нашлись неотложные дела, требующие присмотра.
   Никаких подозрений о причинах и виновных в смерти эльфа Сури не услышала, что не могло не радовать. Ей было не по себе из-за ночных приключений, и меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то узнал о ее причастности к этому происшествию.
   Она с головой окунулась в работу, с удовольствием торгуясь с покупателями, не забывая, однако, прослушиваться к гуляющим в округе слухам.
   Отправив очередную довольную покупательницу с большой рыбиной, заботливо уложенной в корзинку, девушка заметила знакомых козлов, привязанных к скобе козловязи недалеко от ее лавки. Она повертела головой, высматривая господина Дука. Наконец она заметила его высокую шляпу в ряду, где продавали овощи и фрукты. С нетерпением девушка ждала прихода главного повара, надеясь, кроме хорошей выручки, получить и более достоверные слухи о скандале в ночном заведении. Уж он-то должен иметь достоверные сведения, так как все хозяева подобных мест обменивались информацией о благонадежности клиентов.
   Через дюжину шуа он, сопровождаемый слугами, направился к ее лавке. И надо же такому случиться, один из работников споткнулся и рассыпал содержимое корзины, которую нес на голове. Спелые плоды, весело подпрыгивая на неровностях, покатились по земле прямо под ноги прохожих. Господин Дук выругался и в гневе замахнулся на нерадивого работника плеткой. Тот вжал голову в плечи и стал поспешно подбирать раскатившиеся продукты.
   Сури впервые видела обычно спокойного и рассудительного повара в таком состоянии. Он буквально брызгал слюной, высказывая все, что он думает об этом косоруком и его родственниках до девятого колена. Внезапно господин Дук замолчал, схватился за сердце и стал оседать на землю.
   Девушка выбежала из-за прилавка и бросилась к нему. Слуги успели подхватить подмышки господина и не дать ему упасть в пыль, теперь беспомощно оглядывались, не зная, что предпринять дальше.
   -- Сюда, сюда, - Сури замахала руками, чтобы привлечь их внимание. - Ведите живее его в тень.
   Они послушно повели мужчину, куда указывала девушка. Усадив его на имеющийся в лавке бочонок, они вопросительно посмотрели на нее, ожидая дальнейшие указания. Она же вовсю суетилась, стараясь делать одновременно несколько дел. Отыскав полотенце, расстелила его на стойке, положила немного "сухого льда" и сложила в конвертик. Слегка покраснев, она подергала шнуровку на груди мужчины и приложила получившийся компресс в район сердца, велев одному из слуг держать, дабы она не сползла. Затем аналогично подготовила второе полотенце, но теперь повязала его вокруг головы.
   -- Чего стоите, как памятники Императору? Помогайте, - командовала Сури. - Эй ты, сними с господина Дука сапоги. А ты, возьми мой веер и обмахивай его. Принесите холодной воды.
   Привлеченные необычной суетой, вокруг лавки стали собираться толпа любопытствующих. Увидав это, девушка отвлеклась от хлопот, чтобы разогнать сплетников.
   -- Чего столпились? Человеку из-за жары плохо стало. Идите, куда шли! Без вас разберемся.
   Но люди, рассчитывающие увидеть занимательное зрелище, не хотели быстро расходиться. Пришлось послать одного из слуг за стражей. Лишь после такой угрозы толпа медленно стала рассасываться.
   Принятые меры помощи стали давать первые результаты: с лица повара начала сходить бледность, взгляд стал более осмысленным.
   -- Господин Дук, как вы себя чувствуете? - озабоченно заглядывая в лицо, спросила девушка.
   -- Пить, - слабо прошептал он.
   Тотчас около его губ появилась чашка с холодной родниковой водой. Он сделал пару глотков, затем жестом показал, что пока хватит.
   -- Спасибо, - он попытался подняться, но Сури удержала его:
   -- Вам не стоит пока подниматься, отдохните еще немного, - она подставила под ноги больному пустую корзинку и поменяла полотенца.
   -- Что же вы пошли на рынок сами, раз так плохо себя чувствуете? Надо было остаться дома, а слуги принесли бы все требуемое. В конце концов, мы вас давно знаем и не стали бы обманывать, - слегка попеняла она.
   -- Кто же думал, что приступ именно сегодня случиться? Хотя, можно было бы догадаться, - попытался оправдаться он, затем тихо добавил. - Особенно после сегодняшней ночи.
   На ее вопросительный взгляд он, извиняясь, с легкой улыбкой ответил:
   -- Я вижу, вам любопытно, только, простите, не могу вам ничего сказать. Не стоит такой молодой и красивой девушке знать слишком много.
   Сури пожала плечами, не настаивая на немедленном ответе. Ведь всегда можно расспросить слуг, особенно за бутылочкой чего-либо согревающего. Судя по легкому намеку, что прозвучал в словах господина Дука, в неприятностях ночного дома, где он работает, замешаны очень выкопоставленные люди. А они не имеют привычку обращать внимание на снующую всюду прислугу, которая, кстати, имеет уши и, частенько, длинные языки.
   Примерно через две трети коанта мужчина достаточно пришел в себя, чтобы добраться до дома на носилках, за которыми успел сбегать один из слуг. Носильщики на руках бережно перенесли своего хозяина на сидение, буквально заваленное мягкими подушками. Убедившись, что господин Дук удобно устроен, девушка собралась вернуться в лавку, он протянул ей связку сапек. Суриян с возмущением отказалась от вознаграждения за то, что, как она считала, обязана была сделать. Тогда он с кривой усмешкой спрятал деньги. Она повернулась уйти, но он придержал ее:
   -- Еще раз спасибо тебе, милая. Если будет нужна помощь, приходи в "Сурскую розу" и попроси проводить тебя ко мне. Чем смогу, помогу.
   -- Ну что вы, я совсем не поэтому... - пролепетала она, но, посмотрев ему в глаза и, видимо что-то уловив во взгляде, ответила: - Хорошо, если будет нужда, я обязательно обращусь к вам.
   Наконец господин Дук отбыл. Сури вернулась в лавку и принялась убираться. В лавке царил изрядный бардак: перевернутые впопыхах корзины, из которых успела разбежаться часть улова. В углу она заметила черепки от разбитого кувшина. Под ногами стояли лужицы воды из перевернутого аквариума. Кто-то из слуг умудрился разбить сухой лед и лежащие на нем тушки кершей стали стремительно тухнуть. Пришлось выкидывать всю испорченную рыбу.
   Теперь, даже если продать весь оставшийся товар, денег едва хватит, чтобы заплатить за аренду места!
   Первым делом, она подняла аквариум и наполнила его водой, благо в пристройке была целая бочка. Собрала всю протухшую рыбу и моллюсков, а также все, что показалось ей безнадежно испорченным, и сложила в сломанную корзину, намериваясь отдать уборщику, чтобы тот вынес все за территорию рынка.
   Занимаясь уборкой, девушка не заметила, как к ее лавке подошли несколько человек довольно угрюмого вида.
   -- Это ты Суриян, торговка рыбой, - спросил один, по-видимому, старший из них.
   -- Да, - ответила она, испуганно озираясь и не зная, то ждать от этих странных гостей. На ум сразу пришли события ночи.
   Чтобы скрыть свое замешательство, она медленно обтерла руки, стараясь, чтобы их дрожание было не слишком заметно.
   Вместо ответа, они отодвинули ее в сторону и вошли в лавку. Осмотревшись, они взяли собранный ею товар, который был еще годен на продажу, и стали все выносить.
   -- Что вы делаете?! - Сури попыталась помешать произволу. - Не имеете право!
   Но старший взял ее за плечо, с силой сжал его и подтолкнул охнувшую от боли девушку к аквариуму:
   -- И этих вылови.
   Она открыла было рот, чтобы возразить, но в глазах этого человека было что-то, из-за чего лишь беспомощно спросила:
   -- Сколько?
   -- Всех.
   Едва сдерживая слезы, Сури выполнила приказ. Так же, почти не говоря ни слова, они покинули лавку, унося с собой все, что у нее было. Уходя последним, старший кинул на прилавок мешочек.
   Провожая их глазами, она развязала кошель. В нем оказалось несколько связок сапек, которые с лихвой покрыли стоимость утреннего улова.
   Странно все это!
  
   Солнце палило немилосердно. Стояла удушающая жара, делая невозможным пребывание на короткое время на улице. Не было даже малейшего колебания воздуха. Улицы опустели. Все живые существа прятались в более прохладных местах. В том числе и люди: кто побогаче - около фонтанов и бассейнов, средний класс - за стенами домов, нищие - в подвалах и развалинах.
   Сури плелась домой, проклиная свою глупость. Ведь знала же, что сегодня будет очень жарко, и все-таки задержалась на рынке дольше обычного, пытаясь выяснить у информатора, что известно среди бродяг о ночном происшествии. Но этот человек так и не пришел на встречу, она лишь напрасно потратила время на ожидание.
   Вот, наконец, и знакомая дверь. Борясь с огненными кругами, которые плавали перед глазами, она почти на ощупь вставила в скважину ключ и дважды его повернула. Щелкнул замок, и девушка окунулась в благословенную прохладу. Закрыв за собой дверь, она привалилась к стене, пытаясь придти в себя.
   Постепенно в глазах прояснилось. Оторвавшись от стены, она прошла в умывальню. Из ведра, что стоял на полке, она побрызгала на лицо. Вода, пусть не холодная, как хотелось, все же принесла облегчение. Набрав пригоршню, вылила драгоценную влагу себе за шиворот, слегка взвизгнув от неожиданности. Затем, немного подумав, сунула в ведро голову и тут же, вытащив, замотала ей из стороны в сторону, стряхивая излишки воды.
   Как бы глупо это не выглядело, но зато помогло быстро придти в себя.
   Едва самочувствие улучшилось, как Сури почувствовала, что очень голодна. Борясь с желанием срочно что-либо сунуть в рот, не дожидаясь обеда, она проследовала в свою комнату и переоделась в чистую одежду, так как та, что была на ней с утра, пропиталась потом и противно липла к спине.
   На кухне ее ждал сервированный стол, заботливо прикрытый легкой тканью из верилия с вплетенными в ткань кристаллами сухого льда, что позволяла продуктам не испортиться во время жары.
   Милый, заботливый Д'Хан!
   Она с аппетитом принялась за еду, заодно обдумывая создавшуюся ситуацию. А она девушке совсем не нравилась. Больше всего волновал вопрос, почему ее, свидетеля, оставили в живых. Нет, она, конечно, этому рада, но нелогичность события тревожила. Почему неизвестный оставил улики против себя?
   Сури отложила мисочку с мясными шариками и, поддавшись порыву, пошла в свою комнату. Там она вытащила из глубин сундука сумку и вернулась на кухню. Открыв клапан, девушка извлекла из нее парик и маску, которые подобрала ночью. Маску она небрежно бросила на стол, отдав все внимание парику. Надев его на кулак, она повертела им из стороны в сторону. Вспомнив, что она еще не утолила голод, подцепила мясной шарик и отправила, не глядя, в рот, сосредоточившись на осмотре находки.
   Сначала она думала, что парик из искусственных волос, слишком уж необычны длинные, абсолютно белые волосы. Мало ли что придумали маги! Решив проверить эту догадку, она вырвала несколько волосинок и подожгла. Нет, запах говорил об их натуральности. Конским волос тоже не был - слишком тонкий и мягкий. Козий более мягок, но слишком короткий. Других животных с белой и длинной шерстью, которая бы так сильно походила на человеческие волосы она не знала.
   Значит, можно предположить, что парик все-таки из человеческих волос!
   Она нахмурилась, вспоминая все, что могла слышать о других расах. У гномов волосы преимущественно рыжие, у эльфов - золотистые, у друидов - со слегка зеленоватым оттенком, люди - от блондинов до брюнетов. Говорят, среди северян есть люди с очень светлыми волосами. Но все это не то!
   Цвет парика можно было назвать снежно-белым.
   Загадка!
   А вот и другая!
   Если смотреть с изнанки, то пряди крепились к очень мягкой коже, очень похожей на замшу.
   Или на скальп.
   От этого предположения по спине пробежали холодные мурашки.
   Она инстинктивно отбросила парик в сторону, глядя на него, как на оживший кошмар.
   Чтобы немного собраться с духом, она слегка трясущимися руками налила стакан холодного козьего молока и залпом выпила. Уставясь невидящими глазами в одну точку, она усваивала результат осмотра. Так и не придя к какому-либо выводу, она взяла со стола маску, потерла ее пальцем, проверяя на ощупь. Теперь и кожа маски ей казалась необычно мягкой. Она поднесла ее к самым глазам, пытаясь уловить мельчайшие нюансы. На коже, если внимательно приглядеться, можно было различить поры. Слишком мелкие для кожи животных, которые можно найти в скорняжных лавках.
   Так и не придя к какому-либо определенному выводу, то есть, боясь получившегося вывода, она решила спрятать обратно свои находки. Причем постараться, чтобы их случайно не нашел воспитатель.
   Поняв, что теперь она не сможет ничего больше съесть, Сури убрала со стола и вымыла за собой миску, положив ее сушиться на полку, на которую падал солнечный свет. Ничто так не убивает вредные организмы, могущие вызвать заразные желудочные болезни, которыми так любят пугать маги-лекари, как солнце!
   К тому времени первоначальный испуг начал проходить и ему на смену проснулись любопытство и энтузиазм.
   Ну, уж нет! Она обязательно разгадает эту загадку.
   Прошло довольно много времени, когда девушка заметила, что пора собираться на ежедневный отчет к капитану стражи. А Д'Хан так и не появился!
   С одной стороны Сури почувствовала облегчение, так как не знала, как ловчее соврать воспитателю о причине того, где она пропадала почти всю ночь. С другой, объяснение лишь откладывалось. С третьей - примешивалась тревога за старого орка. Что-то он неважно выглядел последнее время, да еще и стал явно что-то скрывать от нее.
   Но делать нечего, нужно идти. Наверное, она увидит его у начальства.
  
   Осторожно, чтобы "высокое", во всех смыслах этого слова, начальство не заметило ее опоздания, она мышкой проскользнула в дальний угол. Она специально подгадала, чтобы немного опоздать к началу "разбора полетов", надеясь еще хоть на немного отсрочить объяснение с воспитателем.
   А начальство изволило гневаться.
   -- Ко мне утром приезжает гонец и передает приказ Наместника немедленно явиться в его резиденцию. Я приезжаю и что там узнаю? - он грозно обвел глазами притихших подчиненных. - Что? Я вас спрашиваю! Молчите?!
   Глава департамента налил стакан воды, залпом выпил и поморщился - вода была теплой и отдавала затхлостью. Пока он безуспешно пытался освежить горло, таможенники стояли навытяжку, боясь вызвать еще больший гнев. Нет, уважения, любви и даже страха служащие к своему начальнику не испытывали, скорее, относились к нему как к неизбежному злу. Просто глава имел привычку при малейшем возражении часами читать мораль. Выслушивать же на такой жаре выволочку не было никакого желания.
   Молчание затягивалось. Никто не хотел попасть под тяжелую руку главы таможенной службы.
   -- Молчите?! - повторил он. - Так я вам скажу! Произошло гнусное убийство иностранца. Наместник требует, чтобы было проведено расследование и приняты меры к наказанию убийцы. Какие меры приняты вами для выявления преступника?
   Раздался негромкий ропот. Коллеги Сури украдкой оглядывались друг на друга, но никто не взял на себя смелость высказаться вслух.
   -- Я так и знал! Никаких! Все, на что вы способны, так это бродить по сомнительным заведениям и напиваться, прикрываясь служебной необходимостью, между прочим, за счет казны. Где убийца?! Я вас спрашиваю!
   -- Так мы же таможенники, а не сыскная служба. Убийствами занимаются они, - раздался чей-то голос с задних рядов.
   -- Это кто там такой смелый подал голос? А ну покажись! - глава службы, налегая объемным животом на край, вытянулся над столом, пытаясь разглядеть храбреца, посмевшего громко высказать робкое возражение.
   Гул голосов слегка усилился, но отличившийся так и не показался пред очи его превосходительства.
   Тот удовлетворенно крякнул, выпрямился и приосанился от сознания собственной значимости. Однако, вспомнив, что он все еще гневается, снова сдвинул брови.
   -- Но теперь все! Я повторяю, все! - он стукнул по столу с такой силой, что стакан с остатками воды опрокинулся, и тоненький ручеек побежал по столешнице. - И я, и Наместник больше не будем безнаказанно спускать вам разгильдяйство и безделье. Я научу вас работать!
   Произнося последнюю тираду, он подчеркнул "Я", давая понять, что его слово, по сравнению с Наместником, будет решающим, не замечая ухмылок подчиненных. Начальство опять занесло. Для других такие неосторожные высказывания могли бы кончиться плачевно, но у главы службы были очень сильные покровители при дворе Императора. С таким положением вещей даже разумному Наместнику приходилось мириться, не в силах что-либо изменить.
   -- Отныне я должен быть в курсе всех дел, которыми занимается служба. Все действия будут проводиться только с моего одобрения. Аресты, задержания, обыски только при моем непосредственном присутствии.
   Сури задохнулась от возмущения. Это что же получается, вся работа насмарку?
   В зале стояла гробовая тишина, присутствующие с трудом переваривали новость.
   -- Можете быть свободны, - явно довольный молчанием своих подчиненных, объявил начальник. Дождавшись, что подавленные служащие начали расходиться, бросил в спину: - Да, я еще забыл сказать, вы должны принести мне списки всех информаторов, работающих на нашу службу, как в нашем городе, так и во всем Сенсое. С адресами и указанием ближайших родственников. Д'Хан, позаботься, чтобы эти списки к завтрашнему вечеру были у меня.
  
   Из здания службы все вышли в подавленном состоянии. После короткого обсуждения, было решено пойти в любимую таверну, чтобы за кружкой горячего орша обсудить сложившуюся ситуацию.
   Таверну "Верный келс" содержал вышедший в отставку по увечью бывший городской страж. В силу профессии, как бывшей, так и нынешней он в мельчайших подробностях знал, что происходит в городе. Кроме этого, слыл мудрым человеком, с которым можно было поделиться своими проблемами и получить разумный совет. Еще одним из плюсов было предоставление довольно значительной скидки представителям служб охраны порядка.
   Компания мрачных таможенников ввалилась в "Верный келс" и сразу направилась к дальнему столу, придвинув еще пару, чтобы места хватило всем, а так же захватив недостающие табуреты.
   Хозяин Тьянг быстро оценил ситуацию и лично принес кружки с обжигающим оршем. За ним следовала подавальщица с еще одной порцией любимого всеми напитка.
   -- День добрый, господа! - расставляя кружки, поздоровался он.
   -- Разве он добрый? - проворчал старый орк.
   -- Что-то случилось? - сочувственно поинтересовался Тьянг.
   Орк скривился, будто проглотил целую миску кислого сиреса. Дальше хозяин таверны не стал расспрашивать, зная, что если посетители захотят, то сами все расскажут.
   -- Нет, ну какая же он сволочь! - сделав большой глоток, сказал Чжиу, один из опытнейших служак. - Уйти что ли в отставку?
   -- Вот и я думаю, что же дальше делать. Все равно теперь не видать нормальной работы, - поддержал его Лиу. - Ставлю всю причитающуюся мне пенсию против ломаной сапеки, что все подозреваемые, которые сейчас под следствием, внезапно окажутся невиновными, арестованные - на свободе, а наш "драгоценнейший" начальник - внезапно обогатившимся. Кто готов поспорить?
   -- Нашел дураков спорить. Это же очевидно, - с горькой усмешкой, ответствовал Чжиу.
   -- Вы вот говорите, уйти в отставку, а чем потом займетесь? - вступил в разговор Льян, старый друг Д'Хана. Когда-то, пару десятков лет назад, они вместе поступали на героическую, как они тогда считали, службу, мечтая защищать интересы империи от внутренних врагов.
   Хороший вопрос! Никто из них никогда серьезно не задумывался о другой работе. Да и никогда ее не считали работой, скорее - судьбой.
   -- А ты что скажешь, Д'Хан? - Льян толкнул глубоко задумавшегося орка в бок.
   Тот недоуменно посмотрел на мужчин, потом, видно припомнив разговор, произнес:
   -- Извините, отвлекся. Я вот о чем думаю, надо предупредить наших агентов, чтобы они предприняли меры предосторожности. Если просочиться информация, кто на нас работает, а наш боров обязательно создаст утечку информации...
   -- Еще бы! Такой источник богатства! - хмыкнул Лиу.
   -- ...то в городе появится большое количество трупов. Причем, они будут на нашей совести.
   -- А что тут думать?! Надо зайти в "Пьяный ерш", там всегда много разного люда, и, как бы невзначай, обмолвиться паре-тройке нужных человек. Спорю, через коант об этом будет знать каждый заинтересованный человек, - предложил идею Льян.
   -- Что ж, придется Сури закрывать свою лавочку. Жаль, она только начала работать в таком перспективном месте, - вздохнул Чжау. - Эй, Сури! Где же она?!
   Действительно, девушки не было.
   -- Куда она пропала? Вроде бы шла вместе с нами. Д'Хан, ты не знаешь?
   Тот пожал плечами.
   У него были кое-какие подозрения, но он не стал их озвучивать. Девочка что-то сегодня избегала встреч с ним, а если вспомнить, что вчера она не дождалась его в таверне... Подавальщица говорила что-то о небольшой стычке с пришлым эльфом. Которого в последствии нашли убитым...
   -- Наверное, ушла домой.
   -- Так что ты думаешь?
   -- О чем? О лавке? - переспросил орк. - Нет, пускай остается на рынке. Там она сейчас нужнее. Слава Высшим Силам, "любимый" глава службы не знает, чем она занимается, - внезапно в его глазах зажглись лукавые огоньки. В голову пришла одна интересная мысль! - Лиу, вот что! Кто у нас там больше всех мешает? Составь-ка списочек да укажи их как наших активных информаторов. Конечно, со временем все разъясниться, но у нас будет время, чтобы обезопасить нашу сеть, да и появится возможность хоть немного поработать спокойно.
   Четверка заговорщиков, ехидно посмеиваясь, переглянулась, предвкушая скандалы и разбирательства. А главное, неприятности, которые должны посыпаться на этого толстого борова, по воле императора ставшего их начальником и губящего всю работу за последнюю дюжину саэшей.
  
   -- Торговец! Торговец! - раздался крик, и мальчишки, игравшие в пыли в пристеночек бросили свои бабки и кинулись к причалу. Вдалеке действительно маленькой, но быстро увеличивающейся точкой видна была лодка.
   Подростки отпихивали друг друга локтями, пытаясь отвоевать место получше. Наблюдая, к какому причалу направляется лодка, они последовали за ней.
   Еще вчера у Тьера не было других возможностей помочь деду, кроме как вместе с другими ребятами вертеться в порту возле причалов, высматривая лодки с товаром. А затем на старенькой тележке тащить груз вслед за торговцем. Иногда за доставку платили медной сапекой, а иногда и пинком под зад. Если в конце дня удавалось заработать полдюжины сапек, то день, можно считать, прошел отлично. Тогда можно было надеяться на свежую лепешку с рыбным шариком, а не надоевшую кашу из крипши. Но и эти деньги еще надо было донести до дома.
   А теперь мальчишка торопился налегке донести до адресата письмо, с которым его послала госпожа Арамэ, да дадут Высшие Силы ей беззаботную и долгую жизнь!
   Когда он утром постучался в дверь, он и не думал, как круто изменится его судьба. Пожилая женщина, что оказалась за дверью, оглядела парнишку таким злобным взглядом, что у него душа ушла в пятки. Он готов был удрать, но в это время откуда-то из глубины дома раздался красивый бархатный голос, и служанка, поджав губы, повела его в дом. Представшая перед ним женщина показалась мальчику прекраснейшей из всех женщин. Именно такой в его понимании должна быть богиня!
   -- Бедный ребенок! - воскликнула богиня. - Худенький-то какой! Тебя Сури прислала?
   Ей пришлось несколько раз повторить свой вопрос, прежде чем мальчик понял, что обращаются к нему, и кивнул, не сводя с нее восторженного взгляда.
   -- Накорми его, а я пока напишу письмо, - распорядилась она и вышла из комнаты.
   Служанка отвела парнишку на кухню и велела поварихе дать ему чего-нибудь поесть. Оглядев мальчика, худая смешливая женщина, что командовала служанками и поварятами, достала тарелку и сама наложила в нее огромную порцию жареной рыбы, положила на край ломоть лепешки и протянула парнишке, а когда тот начал с жадностью есть, с умилением смотрела на него.
   Когда набитый живот начал немного болеть, а в рот уже не лезло ни одного кусочка, Тьер посмотрел на свою тарелку, на которой оставалось еще больше половины рыбины, и с трудом отставил ее в сторону. Даже в праздники ему не удавалось так наедаться! Эх, поделиться бы этим пиром с братом и дедушкой!
   Дождавшись, пока повариха отвернется, он сунул недоеденный кусок лепешки за пазуху, чтобы поделиться с братом. Едва он спрятал лепешку, как пришла давешняя служанка и, схватив его за руку, буквально потащила его за собой.
   -- Живей, живей! Не заставляй госпожу Арамэ ждать, негодный мальчишка! - шипела она.
   Тьер не мог понять, чем же вызвана такая злоба. Что он такого сделал? Неужели из-за лепешки?
   Он невольно прижал ее к себе, боясь выронить.
   Но пресловутый кусок оказался не причем.
   Госпожа Арамэ встретила его в дверях. Увидев ребенка, она ласково улыбнулась и протянула ему бумажный свиток, перевитый синей тесьмой и запечатанный воском:
   -- Ты знаешь, где пристань? - дождавшись утвердительного кивка, она продолжила. - Отнесешь это письмо в северную часть пристани в дом торговца пряностями Чангшина. Передашь ему лично в руки и дождешься ответа. Запомни, отдашь только самому торговцу и никому иному. Это очень важно! Поторопись! Через коант ты уже должен быть здесь с ответным письмом. Я буду ждать! Ну, беги!
   Оглядываясь через каждые пару шагов, он направился следом за служанкой к выходу. Несколько шуа спустя, он уже бежал в сторону пристани.
   Он настолько был поглощен мыслями о том, как госпожа Арамэ похвалит его за вовремя доставленное, несомненно, очень важное письмо, что, когда ему подставили ногу, он не сразу сообразил, что споткнулся и падает. Он попытался сохранить равновесие, но было поздно, да и подножка была умелая. Краем глаза он увидел чье-то лицо, расплывшееся в довольной улыбке. Он в кровь разбил коленки и локти, но не это заставило его закусить от боли губу - в руках обидчика был свиток, который было поручено доставить. Он только ощущал, что это конец, конец его мечтам и ему самому.
   Он вскочил и бросился к высокому и крепкому мальчику, что держал, внимательно рассматривая, свиток.
   -- Отдай!
   Но за мгновение до того, чтобы коснуться свитка, рука взметнулась вверх, оставляя его вне досягаемости.
   -- Попробуй, отними! - раздался над ухом глумливый смех, а в следующее мгновение письмо полетело в руки другому мальчишке, который стоял, как оказалось, за спиной Тьера.
   -- Отдайте сейчас же! - не сдавался несчастный посыльный.
   -- Лови! - письмо пролетело над головой третьему парнишке.
   Через несколько шуа, Тьер молча глотал слезы, бегая от одного к другому в тщетной попытке отнять свою ношу. Свиток уже слегка обтрепался, и мальчик уже не представлял, как он отдаст письмо в таком непотребном виде. Если вообще отдаст! Но гордость не позволяла так просто сдаться.
   -- Чтоб вам с призраком-дроу встретиться! - срывающимся голосом пожелал Тьер в очередной безуспешной попытке перехватить свиток.
   Помощь пришла неожиданно.
   -- Эй, что здесь происходит? - раздался строгий голос.
   На мгновение все участники небольшой драмы замерли. Этого времени хватило, чтобы окликнувшая хулиганов девушка поймала летящий свиток, в нескольких ладонях от лужи. Внимательно оглядев перемазанную грязью бумагу, она удивленно подняла брови, заметив знакомую печать на когда-то синей ленте. Оглядевшись, она жестом позвала мальчика и отдала ему свиток.
   -- Спасибо, - шмыгнув носом, прошептал он, прижимая к себе драгоценное письмо, и лишь потом посмотрел на свою спасительницу.
   Ею оказалась та самая девушка, торговка рыбой, которая и послала его к госпоже Арамэ, обещая работу и достойную оплату. Именно она помогла вчера дедушке.
   -- Пойдем, провожу, - посмотрев на его обидчиков предложила она и положила руку на плечо, показывая, что отныне он под ее защитой. Хулиганы решили, что они достаточно развлеклись, и не стоит дальше нарываться. Буквально тут же они исчезли в ближайшей подворотне.
   -- Тебе куда?
   -- К северной пристани.
   -- Мне туда же, - улыбнулась она и пошла вперед. За ней, почти бегом, поспешил парнишка.
   По пути она расспрашивала, как его встретила госпожа Арамэ. Снисходительно улыбаясь, она выслушала восторженный рассказ, а затем спросила, кому он несет письмо. Тьер нахмурился и промолчал. Мальчик чувствовал себя в чем-то виноватым, он хотел рассказать о поручении, но не мог подвести хозяйку послания, зная, что это ей может не понравиться. Тем более что это первое задание. Впрочем, девушка и не настаивала на ответе.
   -- Скажи, - после некоторого молчания, обратилась к нему Суриян, - о каком это призраке-дроу ты говорил?
   -- Ну, говорят, что встреть ночью призрака-дроу - к смерти, - пожал плечами мальчик.
   -- Сказки! Их не существует.
   -- А вот и существуют, - неожиданно остановился парнишка. - Я сам видел.
   Девушка остановилась и с удивлением посмотрела на своего спутника.
   -- Честное слово, видел, - настаивал тот. - Высокий такой. У него лицо черное, а волосы белые и длинные, - затем подумал и добавил. А еще у него красивый меч.
   Неожиданно перед глазами Сури всплыло воспоминание о вчерашней ночи. Черное лицо, белые волосы, меч. Парик и маска, что лежат у нее дома!
   -- Не верите? А я правду говорю! Дедушка тоже не верит, - подозрительно шмыгнул носом Тьер. Похоже, он опять собирался плакать, только теперь от обиды.
   -- Когда ты видел призрака? - спросила девушка.
   -- Три соята назад. Тогда утром нашли мертвого менялу.
   Странно, про убитого менялу она не слышала, хотя об этом событии где-где, а на рынке должны были знать. Все это наводило на некоторые размышления.
   -- Где, ты говоришь, это произошло?
   -- Что произошло?
   -- Слушай, малыш, не зли меня. Отвечай на вопрос, - она сжала плечо мальчишки. Тот дернулся, но освободиться не смог.
   -- Так вы мне верите? - он посмотрел ей в глаза.
   -- Верю, верю. Так где?
   -- В Ткацком переулке, у восточной гавани.
   Ткацкий переулок. Совсем рядом с Запретным Левантом. То-то слухи до рынка не дошли.
   На лицо девушки скользнула лукавая улыбка. Надо будет туда наведаться!
   Потом она спохватилась:
   -- А что ты там делал?
   -- Ой, что-то я задержался. Мне пора, - вдруг воскликнул мальчишка и со всех ног рванулся бежать.
   Сури сначала хотела его догнать, даже бросилась следом, но через несколько десятков шагов, передумала. У мальчишки свои секреты, пусть пока они у него и останутся. У нее же есть свои тайны, вот ими она и займется.
   Посмотрев вслед уже почти скрывшемуся парнишке, она постояла несколько шуа, а потом решительно повернула назад.
  
   -- Глядите-ка, небо светлеть начало. Утро! - подняв взгляд на розовеющий рассвет, произнес старшой.
   Словно очнувшись от необычного красочного сна, зашевелились нищие и, осознав, что пора заступать на свою вахту, стали собираться. Глава нищей братии потер затекшую ногу, поднялся и стал давать указания, куда кому следует идти. Выслушав инструктаж, "грызуны" стали расходиться. Одним из последних, прихрамывая, временами останавливаясь и потирая больную ногу, место сбора покинул старшой.
   Однако, скрывшись от любопытных взглядов возможных наблюдателей, он резко поменялся. Моментально исчезла хромота, походка стала упругой и быстрой. Оглядываясь, старшой свернул сначала на одну улицу, затем на другую, быстро пересек небольшой двор и нырнул в одну из подворотен. Так, петляя и неожиданно меняя направления, он еще несколько дюжин шуа блуждал по улочкам Тамсина.
   Наконец убедившись, что за ним нет слежки, он спустился под один из мостов. Там стаяла пришвартованная к небольшому причалу лодочка. С легкостью запрыгнув в суденышко, он достал из-под скамьи сверток, встряхнул его, и в руках оказался богато расшитый шелковый плащ. Завернувшись в него, мужчина сел на скамью, достал весла и поплыл вниз по течению канала.
   Водный путь был не близок, но он не на мгновение не сбился с ритма движений, что выдавало изрядную тренировку. Пришвартовавшись в районе рынка, старшой вышел на берег возле неприметного дома и вошел внутрь через черный ход. Пройдя в кромешной тьме коридорчика дюжину шагов, он, стараясь ступать бесшумно, поднялся на второй этаж. Лишь там он осмелился осветить пространство, щелкнув пальцем по укрепленному на стене световому шару.
   Дверь, перед которой остановился мужчина, выглядела на редкость хлипкой и обшарпанной, но в реальности это было далеко не так. За неприглядной внешней оболочкой скрывалась дверь из настоящего мореного кимуна. Чтобы взломать такую преграду потребовались бы изрядные усилия дюжины человек с топорами, ибо магия против кимуна бессильна.
   Рефлекторно оглянувшись, он пошарил в щели между стеной и косяком и достал ключ. Зайдя внутрь, он запер дверь и лишь потом скинул плащ. Оставив его валяться на полу, он направился в правую дверь, за которой находилась кухня. Открыв один из шкафчиков, мужчина с тоской посмотрел на пустые полки. Съестного не наблюдалось, а есть хотелось сильно.
   -- Ну, ничего. Сестренка меня не оставит голодным, - констатировал он и оставив шкафчик в покое, повернулся к стоящему на скамейке тазу с холодной водой. Порадовавшись собственной предусмотрительности, он кинул туда красный кристаллик из баночки, что располагалась рядом с тазом.
   Дождавшись, пока от воды пошел пар, он подхватил емкость и, прихватив по пути пару полотенец, прошел в соседнюю комнату.
   В одном углу этой комнаты стояла узкая и даже на взгляд жутко неудобная кровать, покрытая легким одеялом. Было видно, что ею пользуются только в исключительных случаях. Около противоположной стены стоял большой стол, уставленный зеркалами разных размеров, баночками, коробочками, шкатулочками и еще тысячей мелочей, которые сделали бы честь любой, даже самой придирчивой красотке.
   Именно туда и направился мужчина.
   Поставив таз, бросив рядом полотенце, он повернулся и стал искать стул. Но в пределах видимости искомого предмета не находилось.
   -- Вот поганцы! И на чем теперь сидеть?
   Пришлось возвращаться на кухню за скамьей.
   Когда все было приготовлено, мужчина установил несколько зеркал, чтобы был наибольший обзор, взял одну из темных бутылочек, вытащил зубами пробку и понюхал. Убедившись, что содержимое именно то, что нужно, вылил из нее немного густой остро пахнущей жидкости. Помешав круговыми движениями раствор, он намочил губку и провел по лицу. Изменения были почти незаметны, лишь кожа в том месте, где провели губкой, стала немного темнее и стала приобретать бронзово-красный оттенок. С каждым движением это становилось все отчетливее различимо.
   Слой за слоем он снимал грим, с каждым слоем лицо становилось моложе и моложе. Без следа исчезли морщины. Вокруг шрама кожа стала отслаиваться, но когда, подцепив ногтем, он снял шрам, стало понятно, что старая рана была не настоящая.
   Вскоре из зеркала смотрел симпатичный молодой орк.
   Пожалев, что в доме нет возможности не только полноценно выкупаться, но даже просто как следует помыться, он скинул одежду и быстро обтерся губкой, надеясь смыть запах подворотен. Натерев длинные волосы шурхом, бережно расчесал и вымыл пряди.
   Обернув вокруг бедер полотенце, он подошел к большому шкафу, в котором висело огромное количество всевозможной мужской и женской одежды. Выбрав темно-серый шинг и жемчужно-серый сарис, он быстро оделся. С помощью воздушного амулета высушил волосы и заплел косу, как положено высокородному господину.
   Кинув последний взгляд в зеркало, он убедился, что выглядит отлично, и никто не догадается, чем он занимался всего пару коантов назад, подхватил плащ, вышел из дома и отправился к рынку, где была оставлена лодочка.
   На сей раз, он направлялся в другой конец города. Когда на главной башне Тамсина пробил коант Козла, он уже шел по улице богатого Серебряного Леванта. Кованные узорчатые ограды отделяли высокие каменные дома, стоящие в глубине садов. С улицы видны были лишь украшенные скульптурами фасады. Слышались журчание воды в фонтанах, скрытых в зелени деревьев.
   К ограде одного из таких домов и подошел молодой орк. Достав из кармана плаща замысловатый ключ, отпер калитку. Закрыв за собой дверцу, он поспешил по тропинке к парадному входу. Слуги, которые встречались по дороге, тут же бросали дела и почтительно склонялись в глубоком поклоне, пока молодой господин не проходил мимо, лишь затем возвращаясь к прерванным занятиям.
   Едва он подошел к двери, как старый слуга предупредительно открыл ее, пропуская орка в дом.
   -- Госпожа дома? - спросил посетитель.
   -- Дома, господин, - поклонившись, ответил старик. - Подождите шуа, я позову госпожу.
   С этими словами, он скрылся в одном из коридоров, оставив орка дожидаться. Присев на мягкую подушку, лежащую на полу для удобства, молодой господин задумался, вспоминая прошлое, что уже становилось легендой...
  
   После того, как компания соратников и "заговорщиков" рассталась, Д'Хан решил пойти в "Пьяный ерш". У него было предчувствие, что в скором времени должно произойти что-то очень важное, а орк привык доверять интуиции. Не доходя до таверны, его едва не сбил с ног чуть держащийся на ногах пьяница.
   -- У меня есть информация, - прошептал он. - Через треть коанта в парке.
   Д'Хан узнал в нем одного из старых своих информаторов. Обычно они обменивались записками в тайнике, назначая встречи. Раз он сам вышел на таможенника, то информация была очень ценной.
   В назначенное время орк был уже в дальнем конце парка в беседке, скрытой от глаз посетителей густым кустарником. Информатор уже ждал.
   -- Чего звал? - спросил Д'Хан.
   -- Через две дюжины соятов в Тамсин с визитом прибудет Император. Есть сведения, что на него готовится покушение и, скорее всего, оно произойдет именно в нашем городе.
   Таможенник нахмурился.
   Уже давно на Наместника, который управлял "второй столицей" враги "имели зуб". Хотя даже не зуб, а целый клык. Да и само привилегированное положение города было кому-то как кость в горле. А тут такой повод, чтобы убрать ненавистного правителя и устроить в вольном городе террор.
   -- Что-то еще? - напряженно спросил он.
   -- Присмотрись к убийствам, произошедшим в последнее время. Найди убийцу.
   -- Ты же знаешь, я не занимаюсь расследованием убийств. Для этого есть другие службы, - возразил орк.
   -- Тогда приготовься к большой крови, - с долей презрения бросил его визави и растворился в зарослях, будто это был сон.
   Д'Хан остался в этом тихом уголке парка, обдумывая полученную информацию. К ней надлежало отнестись со всей серьезностью, ибо тот, кто загадал эти загадки, не стал бы так рисковать попусту. Расследование все же необходимо было провести. И первым, с кем стоило поговорить - это Шурш, некромант из Запретного Леванта.
   Запретный Левант. Нечистое место. Город в городе. Сколько страшных историй ходило про эту часть Тамсина.
   Так же как и в любой город, Запретный Левант делился на три сословия. Элиту составляли некроманты, хирурги, врачи, что имеют дело с заразными больными, повитухи, ведьмы, похоронных дел мастера, наемные убийцы и, конечно, палачи. К среднему классу относились скорняки, дубильщики кож, ткачи, ибо они использовали при работе квасцы и мочу, мясники, чучельники, зелейщики, что при изготовлении используют части животных. Самый низ представляли уборщики улиц, могильщики, и клейменные преступники, отбывшие наказание. В общем, все те, кому приходилось иметь дело с телами и отходами жизнедеятельности человека.
   Что уж говорить, довольно разношерстная и опасная публика. Даже стража сюда старалась не заглядывать, ибо появление людей в форме действовало на местное население как выпяченный зад на козла.
   Проверив наличие оружия, Д'Хан двинулся к Запретному Леванту. Стоило ему войти на его территорию, как, возникнув из ближайшего проулка, к нему направилась компания мускулистых молодых парней, поигрывающих дубинками в руках. Орк собрался, одинаково готовый как к переговорам, так и к драке. Главарь банды, с первого взгляда признал в старике умелого воина и, решив понапрасну не терять бойцов, начал с вопроса:
   -- Кто таков и куда идешь? Здесь не место для "чистюль".
   -- Кто я - не ваше дело. Мне нужен Шурш, - ответил таможенник и пальцами показал знак, которому когда-то его научил его некромант.
   Увидев знак, компания заметно расслабилась, дубинки были опущены.
   -- Извините за невежливость, обознались. Мы тут патрулируем, что-то последнее время неспокойно стало. Вам тоже не стоит ходить одному, - улыбнувшись щербатым ртом, главарь и подозвал одного из своих подчиненных. - Эй, Касс, проводи господина.
   -- Следуйте за мной.
   Некоторое время орк и его сопровождающий шли молча.
   Д'Хан размышлял.
   Что-то странное происходило в последнее время. Еще несколько дюжин соятов назад в криминальной среде наблюдалось редкое затишье. Многие служители закона недоумевали редкой добропорядочности всяких темных личностей. Количество ограблений и краж сократилось в несколько раз. Контрабандисты, разработку которых вели уже два саэша, оказались добропорядочными гражданами. По крайней мере, если судить по документам. Тогда не удалось доказать ни одного преступного эпизода. Позже, сидя в пресловутом "Пьяном ерше" пьяный контрабандист на радостях проболтался, что они давно приостановили свою деятельность благодаря предупреждению свыше.
   Таможенник и его коллеги давно ждали, что подобная законопослушность неестественна и вскоре все вернется на круги своя. И действительно! Но теперь в обычных, на первый взгляд, преступлениях стали возникать необъяснимые странности.
   Теперь еще в Запретном Леванте, где убийства являются едва ли не нормой жизни, появились патрули из крепких парней с дубинками. А, может, и не только с ними.
   -- С каких это пор у вас патрули появились? Вы же раньше без них вполне обходились, - как бы между прочим, заметил орк.
   -- Обходились, - невразумительно пробурчал его спутник и замолчал, не отвечая на попытки его разговорить.
   Между тем они подошли к длинному двухэтажному дому жизнерадостного желто-оранжевого цвета. Красивая лепнина обрамляла карнизы и обвивала лозами колонны. Огромные фигуры поддерживали ажурные, кажущиеся невесомыми, балконы. Большие окна буквально впитывали солнечный свет. В общем, глядя на этот особняк, никто не смог бы представить его местом обитания некроманта. Быстро вбежав на крыльцо, Касс подошел к массивной деревянной двери и, взявшись за кольцо, постучал.
   -- Кто пришел? - повернулся к людям правая скульптура.
   -- Посетитель к господину Шуршу, - доложил тот и, развернувшись, мгновенно удалился, оставив орка перед дверью.
   -- Кто пришел? - повторила статуя.
   -- Д'Хан из таможенной службы, - тихо представился он, предварительно убедившись, что провожатый его не слышит. Не ответить на вопрос или солгать в данном случае было равносильно самоубийству.
   Шурш в среде некромантов слыл оригиналом. Начать с того, что он официально работал на Имперскую службу порядка, хотя служба, да еще и на благо государства, считалась нонсенсом. Вместо того чтобы поддерживать мрачный имидж своей специализации, он одевал яркую одежду, сшитую на заказ по последней моде. Вот и жилище представляло собой не готический замок, где за каждым углом можно встретить призрака, а вполне комфортабельный, светлый дом. А любовь к архитектурным изощрениям несла не только эстетическое наслаждение, но и практическую пользу. Особенно если учесть небольшую манию преследования, свойственную некромантам.
   В общем, Д'Хан весьма сочувствовал тому идиоту, который осмелился бы проникнуть в жилище господина Шурша. Фантазия у мага была весьма и весьма богатая.
   -- Проходите, - дверь перед стариком бесшумно открылась.
   -- Д'Хан, дружище, как я давно тебя не видел! - к нему с искренней улыбкой на губах уже спешил хозяин дома. - Каким ветром тебя сюда занесло?
   Старый орк крепко обнял друга, отметив про себя, что тот нисколько не выглядит старше, чем в первую встречу. Хотя, что взять с некроманта... Высокая худощавая фигура, золотистые волосы, заплетенные в косу, юное личико с румянцем на щеках - образ эдакого херувимчика, но не как ни опасного мага. Правда, это только если не смотреть в глаза, в которых плещется отражение прожитых лет.
   -- Как всегда, дела, - развел руками таможенник.
   -- А я-то думал в гости пришел, - расстроился Шурш, лениво гладя небольшую золотистую змейку, что выползла из волос и, обвившись шарфиком вокруг шеи, пристроила треугольную голову на плече хозяина. - Сколько времени прошло? Год, два?
   -- Четыре. Это что, - орк кивнул на рептилию, которая закрыла глаза и, казалось, мурлыкала от удовольствия, - новый питомец?
   -- Ага! Нравится? На, погладь! - некромант размотал кольца и сунул недовольно шипящую змею под нос приятелю. - Какая лапочка!
   И Д'Хан и змея настороженно посмотрели друг на друга, не разделяя энтузиазма хозяина дома. Но колдун так просительно смотрел на них, что оба решили не огорчать его. Орк осторожно погладил и буркнул что-то одобрительное, а рептилия изобразила безразличие к чужим рукам.
   -- Знаешь, как она у меня появилась? - спросил Шурш и, не дожидаясь ответа, продолжил. - Дюжину саэшей назад я путешествовал по пустыне Бижу, собирал кое-что по работе. Вот однажды и наткнулся на мертвую змею и разоренную кладку. Думал, что ни одного целого яйца не осталось, потом гляжу, вроде как несколько целых. Пришлось из одежды сооружать что-то вроде мешка, набрал горячего песка и уложил уцелевших малышей. Знаешь, как тяжело за ними ухаживать?! Но я старался. Только из всех одна эта малышка и выжила, - с печалью закончил он.
   Змейка ласково ткнулась ему в руку, будто утешая. Тот приподнял ее мордочку и поцеловал. В ответ, по его лицу пробежал язычок.
   -- Действительно, она красавица, - кивнул орк. - Только я ни за что не поверю, что это единственное пополнение в твоем доме.
   -- Ты прав, - расхохотался некромант. - Ты уже видел у меня сернистого тритона? Нет? Пойдем, покажу!
   -- Постой-постой, я пришел о деле поговорить, а не твоих питомцев разглядывать.
   -- Одно другому не помеха! - отмахнулся маг. - Разве можно не восхищаться таким совершенством!
   Орк понял, что просто так уйти уже не удастся. Между тем хозяин посадил в аквариум своего любимца, затем открыл ящичек стола и достал деревянную коробку с отверстиями. Щелкнула крышка, и Шурш вытащил за хвост извивающуюся и пищащую в предчувствии ужасной судьбы мышь.
   Змейка сделала бросок и накинула на жертву петлю. Инстинкт требовал придушить добычу. Мышь дернулась, пискнула в последний раз и застыла с раздробленными костями. Хищница тут же ослабила хватку и стала медленно заглатывать пищу.
   Д'Хан почувствовал тошноту от подобного зрелища. Точнее, его пугала не змеиная трапеза, а вид юноши, с наслаждением наблюдавшего за обедом своей питомицы. И мало кто знал, что возраст этого "юноши" в полдюжины раз больше, чем орку.
   -- Ну, раз ты не хочешь посмотреть моего тритона, пойдем в кабинет. За чашечкой горячего орша расскажешь, что за дело привело тебя к старому некроманту, - сказал маг и поманил за собой приятеля.
   Орк последовал за некромантом, с некоторым любопытством рассматривая жилище. Не то, чтобы он не бывал здесь ни разу, просто последний раз он действительно навещал того очень давно. Слишком давно. И теперь пытался найти какие-нибудь изменения в интерьере, которые бы показали, как протекала жизнь до сегодняшней встречи. Но нет, все было по-прежнему.
   Жилища магов бывают, как правило, двух видов. Там царит либо дикий бедлам, где, не зная привычек хозяина, невозможно что-либо найти, либо идеальный порядок и чистота. Дом некроманта явно относился к последнему. Здесь каждая вещь имела свое постоянное место, пол был чисто вымыт, нигде ни малейших следов пыли. Лишь отсутствие мелочей, придающих помещению тепло и уют, указывало на отсутствие женской руки.
   На специальных подставках стояли многочисленные закрытые прозрачные ящики со змеями, лягушками, ящерицами, тритонами и другими земноводными и пресмыкающими, столь любимыми хозяином жилища. Возле каждого были расположены специальное освещение и обогрев. Каждая была заклята на создание микроклимата, наиболее подходящего для обитателя.
   Кроме аквариумов и террариумов вдоль стен располагались стеллажи с книгами. Несколько из них были посвящены питомцам некроманта, остальные представляли собой литературу по некромантии, бестиарии, книги по боевой и стихийной магии, алхимии, зельеварению, медицине, анатомии, астрологии, магическому начертанию, психиатрии и другим предметам. Никаких книг по истории, географии и, уж тем более, новомодных рыцарских или любовных романов.
   Не каждая женщина выдержит мужа, способного говорить либо о своей работе, либо о любимых змеях и других гадах. Это только его покойная жена Гаянэ была идеальной парой - не только любила некроманта, но и разделяла его увлечения. К сожалению, век человека не долог.
   Они расположились по-свойски на кухне, примечательной почти полным отсутствием кухонной утвари, но забитой большим количеством лабораторной "посуды": всякими колбами, пробирками, баночками, стеклянными трубками. На одном из столов стоял перегонный куб.
   Стол сервировал сияющий отполированными костями скелет. Он, неловко сгибаясь, расставил тарелки, бокалы, разложил столовые приборы. Затем предупредительно отодвинул стул гостю. Едва Шурш и Д'Хан заняли свои места за столом, принес большую фарфоровую супницу, несколько закрытых металлическими крышками блюд. На мгновение скрывшись в кухне, вернулся с запыленной бутылкой вина. Продемонстрировав ее хозяину и получив утвердительный кивок, открыл бутылку и разлил вино по бокалам. Затем, повинуясь жесту некроманта, поклонившись, удалился. И все без малейшего звука.
   -- За что я люблю скелеты, так за то, что они молчат и не мешают, - заметил с легкой усмешкой. - В отличие от живых слуг.
   Они выпили за встречу.
   -- Как твоя малышка поживает? - поинтересовался некромант.
   -- Она уже не малышка. Выросла, красавицей стала, - похвастался Д'Хан. - Пора уже замуж выдавать, да только она не хочет меня оставлять.
   -- Замуж? Да, быстро время летит, - задумчиво произнес приятель. - Давно ли под стол пешком ходила, на коленях у меня сидела и конфеты выпрашивала, а вот, ишь ты, замуж...
   -- И не говори. Не успел оглянуться, а уже взрослая, самостоятельности требует.
   Они помолчали, думая каждый о своем. Д'Хан с болью думал, что не так уж много времени у него осталось на этом свете и доведется ли увидеть детишек Сури. А Шурш вспоминал свою Гаянэ, которая так и не смогла простить себе, что из-за профессии отказалась от материнства. Кто знает, может в доме некроманта тоже были слышны топот детских ножек и веселый смех.
   Не сговариваясь, они наполнили бокалы и помянули умерших.
   -- Ну, рассказывай, с чего ты решил навестить старого друга после такого перерыва? - закусывая ломтиком зеленого сыра, спросил маг.
   -- Видишь ли, последнее время мне докладывают информаторы о загадочных смертях. Все жертвы разных слоев общества, разного достатка и положения. Внешне в Тамсине все хорошо и благополучно, даже количество преступлений сократилось, объем контрабанды значительно сократился. А вот внутренне... Город замер, будто перед грозой. Что-то происходит, что-то страшное. Я никогда не думал, что "дно" можно так запугать. Вот я и хотел поинтересоваться, не было ли в смертях в последнее время чего-нибудь общего?
   -- Знаешь, во всех убийствах есть нечто общее, - задумчиво начал некромант. - Ну, хотя бы то, что их убили. А дальше идут детали: толи их задушили, зарезали, застрелили, проломили череп. Способов убить не так уж и много. Полноту картины представляют мелкие подробности.
   -- Так что там с подробностями? - поторопил Шурша орк.
   -- Есть одна деталь, которая тебя заинтересует.
   -- Выкладывай.
   -- Но не бескорыстно, - хитро сощурился некромант.
   -- Чего ты хочешь?
   -- Ты меня навестишь еще раз и расскажешь, как проходит расследование. А то иначе как тебя в гости заманить?
   -- Шурш, прекрати. Я говорю серьезно, а тебе все шуточки, - возмутился таможенник.
   -- Как хочешь, но тогда я не промолвлю ни слова.
   -- Шантажист!
   -- А то! - рассмеялся некромант, понимая, что этот раунд остался за ним.
   -- Хорошо, обещаю!
   -- За это надо выпить! - хозяин дома гостеприимно наполнил еще раз бокалы.
   Выпили еще по бокалу. За успех в раскрытии преступления.
   -- Ну, так что ты хотел мне сказать? - поинтересовался орк.
   -- Видишь ли, в половине случаев, судя по ранам, которые стали причиной смерти, они были нанесены холодным оружием, очень острым. Я бы сказал мечом, старинным мечом, выкованным мастером-оружейником из тех, что имели право на индивидуальное клеймо. Сейчас такие мечи не куют, потеряны технологии. Нанесены очень профессионально, - его собеседник налил еще бокал. - Так что ищи воина с чудесным мечом старинной работы.
   -- Может, он невменяемый?
   -- Э-э нет, - протянул некромант. - Все эти убийства что-то объединяет, какая-то цель. Сможешь разгадать, что за цель, тогда сможешь догадаться, кто следующая жертва и перехватить преступника.
   -- Ты прав, я тоже об этом думаю. Только пока ничего не выходит. Даже у матерых убийц есть наниматели, посредники, информаторы, на которых можно выйти, а тут никаких зацепок.
   -- Кто одинок, тот дольше живет, - горько усмехнулся маг.
   -- Ну ладно, пора мне, - орк, покачиваясь, встал из-за стола. - Спасибо за угощение и за информацию. С твоей помощью кое-что прояснилось.
   -- Не за что. Рад был помочь. Не забывай, ты обещал, что будешь держать меня в курсе.
   -- С тобой разве забудешь?
   Они обнялись, прощаясь.
   -- Будь осторожен, - шепнул на ухо другу некромант. - Не люблю находить на могильных памятниках знакомые имена.
  
  
   В тот же вечер, закрыв лавку, Суриян решилась на вылазку в Запретный Левант.
   Сборы не заняли много времени. Она привычно надела штаны и куртку неприметного коричневого цвета, на шею повязала шарф. Не то, чтобы защититься от ночного холода, а, скорее, чтобы была возможность закрыть лицо от любопытных глаз. Единственными отличиями от обычной экипировки были мягкие сапоги из козлиной кожи и небольшой клинок с узким лезвием. Она закрепила ножны к нам на запястье и прикрыла рукавом.
   Теперь следовало набросать записку Д'Хану, чтобы за нее не волновался. Девушка сама начала волноваться за старого орка. Обычно в это время, когда не на службе, он находился дома, стараясь уделять больше внимания своей воспитаннице. А сегодня его не было, хотя она точно знала, что он давно ушел со службы.
   Успокоив себя, что ее воспитатель уже не маленький, и вполне способен сам постоять за себя, она выскользнула на улицу.
   Чтобы быстрее добраться до цели, она привычно спустилась к ближайшей пристани. Сури всегда нравилось передвигаться по городу на лодке, благо паутина рек, речек и каналов опутывала весь город. Попасть скрытно из одного конца города в другой не составляло труда. Многочисленные мосты помогали скрываться от любопытных взглядов.
   Высадившись под Птичьим мостиком, девушка огляделась. Кругом царила непроглядная тьма, лишь вдалеке горел одинокий фонарь. Чтобы сориентироваться пришлось закрыть глаза и мысленно вспомнить карту города. Сури в дюжинный раз поблагодарила въедливого орка за то, что заставил ее вызубрить месторасположение основных точек города и научил ориентироваться на местности. Вот и сейчас эти знания ее выручили!
   Встав спиной к мостику, следовало повернуть налево, через две улицы еще раз налево, и, пройдя квартал, она оказалась на Ткацком переулке. Теперь надо было найти дом менялы.
   Узнать, где располагается его дом, не представляло труда. На рынке можно было получить любые сведения, слухи и сплетни постоянно туда стекались, обсуждались и преувеличивались. Тем не менее, о смерти менялы было мало кому известно. Это заставляло задуматься.
   Входная дверь и окна нижнего этажа были заколочены. Сури попыталась заглянуть в щели, но ничего не было видно. Вскинув голову, она осмотрела стены. Никакой лепнины или каких-либо выступов не было. Девушка вздохнула, значит, на второй этаж снаружи не забраться.
   Она побродила поблизости, потом решила дождаться утра и посмотреть, что будет происходить вокруг. Может, удастся узнать что-нибудь новое.
   Под утро заметно похолодало, на дороге появился ледок, стены зданий, ветви деревьев, траву теперь покрывал иней. Вот тогда Сури порадовалась, что взяла с собой шарф. Жаль, что ничего теплого больше не было. Она съежилась от холода, пытаясь дыханием согреть озябшие ладошки.
   Внезапно краем глаза она заметила какое-то движение в темноте. Сначала девушка подумала, что ей просто показалось, но нет, в конце улицы мелькнула какая-то тень. Выкинув из головы мысли о том, что это может быть весьма опасно, она ринулась за исчезающей фигурой.
   Когда она добежала до конца улицы, никого поблизости уже не было. Преследовательница остановилась и разочарованно вздохнула. Как будто в ответ на ее разочарованный вздох чуть дальше на короткое время показался силуэт. Она метнулась за ним.
   Преследуя неведомого человека, она прошла почти весь Запретный Левант, умудрившись не только не нарваться ни на одну из банд, но и вообще не попасться никому на глаза, во время преследования, обходя все мало-мальски опасные места. Казалось, кто-то заботливо убирает с ее пути все, что может представлять угрозу. В другой раз девушка обязательно задумалась бы над такой необычной везучестью, но не сейчас.
   Заметив, что на сей раз, окончательно потеряла свою цель, она расстроилась и решила вернуться домой. Постояв пару минут, чтобы выровнять дыхание, а заодно определить, куда же ее занесло, Сури повернула направо и вскоре вышла на набережную. Мостов, а соответственно и лодочных причалов, которые преимущественно находились именно под мостами, поблизости не наблюдалось. Слабо представлялось, в какую сторону лучше идти. Решив положиться на судьбу, она вытащила из кармана жетон таможенника, загадав, что если наверху окажется павлин, то она пойдет направо, ну а если перекрещенные дубина и меч, то - налево. Положив жетон на большой палец, она подкинула его в воздух, тут же поймав между ладоней. Не решаясь сразу взглянуть на предлагаемую судьбой дорогу, она на мгновение зажмурилась и лишь затем открыла лежащий на ладони жетон.
   Павлин. Вздохнув с облегчением (ну не нравился ей знак таможенной службы!), девушка решительно повернула направо.
   Несмотря на легкий морозец идти было приятно. Огромная луна висела так низко, что казалось, протяни руку и сможешь дотронуться. Серебристая гладь воды светилась, подобно сказочной дороге, ведущей в сказочную страну. Лишь изредка слышался плеск играющей рыбы, и на поверхности воды появлялась легкая рябь.
   Ночь была прекрасна, и Суриян решила не торопиться. Она медленно брела по берегу, любуясь ночным городом.
   Неожиданно она заметила необычный свет, пробивающийся сквозь толщу воды. Он все ближе и ближе передвигался к поверхности. Заинтересовавшись этим необычным явлением, девушка остановилась и стала наблюдать. Через несколько минут из воды показался небольшой сгусток света, размером с девичий кулачок. Едва он оказался на воздухе, сияние стало не таким интенсивным. Теперь можно было различить, что это бутон. Медленно, лепесток за лепестком, цветок раскрылся. Сначала один, затем другой, и вот уже вся поверхность покрыта цветами. Пряный аромат как бы дополнял очарование ночи.
   Это были знаменитые перламутровые лилии Тамсина. За один такой цветок можно было купить хорошего верхового козла. Но это растение нельзя было подарить. Сорванный, он тут же вял, распространяя невыносимый запах разложения. Это свободолюбивый цветок отказывался цвести в искусственных водоемах, не смотря на всевозможные ухищрения садовников. Лишь изредка можно было увидеть на многочисленных реках и каналах Тамсина то там, то здесь эти уникальные лилии. Угадать, где в следующий раз можно будет увидеть цветение, невозможно. Недаром с древних времен до сего дня дошла примета: "Удачлив в жизни будет тот, кто лилию цветущую найдет".
   В свете цветущих растений уже можно было различить недалеко небольшой мостик с коваными перилами, перекинутый через канал. Именно с этого мостика водная гладь с цветами смотрелась особенно завораживающе. Любуясь прекрасными лилиями, сияющими в лунном свете подобно упавшим на воду звездочкам, Сури не замечала летящего времени. Несколько раз ей чудилось, что кто-то за ней наблюдает, но, оглядываясь, никого не замечала.
   Внезапно вдалеке, на другой стороне канала мелькнули огни полудюжины факелов, и послышался шум.
   Повинуясь внезапному порыву, девушка буквально скатилась с мостика и спряталась в его тени.
   Впереди бежали двое слуг с факелами в руках, освещая дорогу, за ними четверо вооруженных мечами воинов. Следом восемь носильщиков несли богато изукрашенные носилки, у дверец которых по бокам бежали еще двое слуг с факелами. Замыкали процессию четверо воинов и двое факелоносцев. Они перебрались по мостику и направились в ту сторону, откуда некоторое время назад пришла девушка.
   Скрываясь в тени, Сури пыталась разглядеть, кто же так поздно держит путь в Запретный Левант. Но на слугах была темная одежда, по которой тяжело определить, к чьему дому принадлежат вассалы. А герб, который был изображен на дверцах носилок, надежно закрывала плотная ткань. Сомнений не вызывал только тот факт, что внутри находился какой-то важный чиновник.
   Интуиция подсказывала, что, если последовать за этой процессией, можно узнать что-либо любопытное. И Сури решила рискнуть.
   Выждав, чтобы они удалились на некоторое расстояние, достаточное, чтобы можно было проследить, не опасаясь быть замеченной, но так, чтобы не потерять из виду, девушка двинулась следом.
   Как она и подозревала, процессия уверено следовала в направлении Запретного Леванта.
   Вдалеке послышался звон часов на главной башне дворца наместника, возвещающий о наступлении часа Шакала.
   Возле одного из домов, носилки остановились. Один из воинов охранения подошел к окошку и, встав на одно колено и склонив голову, по-видимому, что-то сказал находящемуся внутри господину. Сури замерла, надеясь рассмотреть человека в носилках. Но занавеска лишь слегка колыхнулась. Тем временем воин выслушал распоряжения, почтительно поклонился. Встав с колен, он подошел к двери и четыре раза с разными промежутками постучал. Дверь сразу же открылась, и воин скрылся внутри.
   Затаив дыхание, девушка продолжала наблюдать. Ее охватил такой азарт, что она забыла об усталости, несмотря на утомительный день и напряженную ночь. Помимо воли губы расплывались в довольной улыбке. Выпала редкая удача случайно наткнуться на событие или деталь, ведущую к возможной разгадке.
   Прошло примерно треть коанта, когда дверь снова открылась, и воин вышел в сопровождении человека, одетого во все черное. Сури хотела рассмотреть этого человека, но это не удалось. Широкополая шляпа отбрасывала тень, скрывая черты лица. Однако что-то в фигуре, развороте плеч, посадке головы навевало мысли на то, что они где-то встречались.
   Человек подошел к носилкам, низко поклонился сидящему внутри господину и замер. Спустя треть дюжины шуа из окошка высунулась рука с мешочком. Человек в черном с легким поклоном принял его и пару связок сапек. Одной рукой принимая подношение, другой он из-за пазухи вынул какой-то свиток и передал сидящему в носилках. Тот на мгновение высунул голову и что-то сказал. Света факелов хватило, чтобы девушка опознала человека в носилках и едва устояла на ногах от изумления.
   Менее всего Сури ожидала увидеть в таком месте ближайшего советника самого Наместника, его правую руку и побратима. На спине девушки выступил холодный пот, во рту моментально пересохло от ужаса. Но он почти сразу сменился азартом.
   Стараясь остаться незамеченной, она в тени от мостика, стала подбираться ближе, надеясь рассмотреть таинственного слугу наместника, а может, если очень повезет, услышать их беседу. Увлекшись наблюдением, она, не заметив, наступила на сухую ветку. Послышался треск, Суриян замерла, стараясь слиться с темнотой.
   Человек в черном тут же повернулся на звук, мгновенно обнажив невесть откуда взявшийся меч. Плавно, будто не касаясь земли, он направился в сторону застывшей девушки, всматриваясь в ночь.
   Сердце стучало как сумасшедшее, и Сури казалось, что еще немного, и оно выскочит из груди. Сжавшись как пружина, она ждала неминуемого разоблачения и готовилась подороже продать свою жизнь.
   До того места, где пряталась девушка оставалось несколько дюжин локтей, когда советник окликнул своего человека. Кинув последний взгляд, он повернулся и медленно вернулся. Низко поклонившись, он что-то сказал патрону. Тот передал ему свиток, который почтительно был принят. Еще раз отдав поклон, таинственный человек спрятал свиток за пазуху, и, встав, удалился.
   Едва дверь за ним закрылась, советник отдал приказ, и носильщики двинулись в обратный путь в том же порядке. Спрятавшись под пролетом моста, девушка наблюдала, как по мосту прошли слуги с факелами, затем проследовали носильщики со своей ношей.
   Когда вдали затих топот факелоностцев, что замыкали процессию, она осторожно выглянула из своего укрытия. Подождав некоторое время, Сури, осторожно оглядываясь, подошла ближе к дому. Стараясь запомнить, она обошла его по периметру, заодно выбирая место, откуда можно будет наблюдать за тем, что происходит внутри. Чтобы завтра не ошибиться, она решила оставить метку. Благо в кармане оказался случайно завалявшийся уголек.
   Теперь, с чувством выполненного дола, можно было возвращаться домой.
   Уже подходя к кварталу, где жили они с Д'Ханом, ей пришло в голову, что сегодняшнее приключение могло окончиться трагично. Как правило, свидетелей подобных встреч в живых не оставляют. Но девушка ничуть не раскаивалась, легкомысленно решив, что раз все обошлось благополучно, то не стоит и переживать. Она лишь пообещала себе ничего не рассказывать опекуну, чтобы не расстраивать.
  
   Д'Хан шел почти, не глядя на дорогу, обдумывая полученную информацию. То, что он узнал, ему очень не нравилось. Именные старинные мечи у простых разбойников и убийц, как правило, не бывает. Интуиция подсказывала, что и на сей раз не обошлось без высокопоставленного и богатого человека, а может быть и группы лиц. Власть, деньги и кровь - они взаимосвязаны. А значит, проблем не избежать. Власть предержащие очень не любят свидетелей их грязных дел и лиц, которые проявляют неуместное любопытство к их персонам. Они решают этот вопрос очень просто: нет человека - нет проблем. И закон для них не писан, ибо они сами - закон.
   Орк прожил уже достаточно, чтобы быть осторожным в таких деликатных делах и за свою жизнь видел и как ломали идеалы молодых сослуживцев, и как убирали чересчур ретивых. Дай Боги, чтобы больше не видеть похорон ребят, не говорить горюющим матерям об их детях, не утешать жен, не объяснять детям, что их отцы никогда не вернутся домой.
   За себя он не боялся, осталось жить не так много. Чувствуя близость смерти, стоит ли бояться? А вот за девочкой надо проследить. Арамэ права, не стоит ей заниматься сыском, слишком опасно. Да и выросла дочка, пора думать о доме и детях.
   Задумавшись, он почти не обращал внимания на дорогу, знакомую до автоматизма. Поэтому, завернув за угол, не заметил метнувшуюся фигуру, которая в следующий момент налетела на него. Слегка пошатнувшись, он ухватил ее за плечо, удержав на ногах, и лишь потом рассмотрел невнимательного пешехода. Им оказалась Сури, которая думала незаметно вернуться домой, но теперь можно было констатировать, что затея не удалась.
   -- Сури? Ты что так поздно делаешь на улице? - нахмурившись, строго спросил Д'Хан.
   -- Я уже взрослая, чтобы отчитываться за каждый шаг! - тут же окрысилась девушка.
   Сердце старого орка кольнула острая боль, он невольно зажмурился. Как объяснить дурочке, что над ними нависла нешуточная опасность, и он беспокоится за нее. Ведь сколько не исполнись ей лет, для него она всегда останется беспокойным ребенком. Сам же решил ей ничего не говорить, чтобы не пугать зря!
   -- Папа! Папочка! - донесся до него обеспокоенный голос воспитанницы. - Что с тобой?
   -- Ничего. Все в порядке.
   -- Прости, пожалуйста! Я не хотела тебе грубить, - со слезами в голосе умоляла она. - Ну, хочешь, я больше не буду без спросу уходить. Честное слово. Я буду тебя слушаться, только прости.
   Она обняла его и доверчиво, как в детстве, прижалась, положив голову на грудь. Боль постепенно уходила, и орк нашел в себе силы слегка потрепать ее по макушке. В ответ на его жест, она, всхлипнув, разрыдалась.
   -- Ну, хватит, хватит, - прошептал он в волосы. - Все хорошо. Пойдем домой.
   Некоторое время они шли молча. Сури боялась, что воспитатель все-таки обижен, только не хочет признаваться. Она несколько раз уже открывала рот, чтобы еще раз попросить прощения, но просто не знала, как начать разговор. Орк же терпеливо ждал, пока она сама расскажет, где была и что делала.
   Девушка подняла голову и залюбовалась ночным небом. Вспомнив, как она недавно любовалась цветами, с тихим восторгом поделилась:
   -- Знаешь, я сегодня видела перламутровые лилии. Ты даже не представляешь, как они прекрасны!
   -- Почему не представляю? Я их видел, и не раз. Но ты права, они действительно завораживающе прекрасны, - отозвался старый орк. - Когда я был намного моложе, обещал своей любимой принести ей букет этих цветов.
   -- У тебя была любимая?!
   -- Конечно, - усмехнулся орк. - Каждый, хоть раз в жизни был влюблен. И я не исключение. А что тебя так удивляет?
   -- А почему ты мне не рассказывал? - продолжала расспрашивать девушка.
   С малого возраста Д'Хан воспитывал Сури, она думала, что знает все о жизни своего воспитателя, а тут оказывается, что еще многое ей не известно.
   -- Не люблю вспоминать, - нехотя произнес орк.
   -- Она тебя бросила? - набросилась она с вопросами, но орк молчал. - Родители отказали? Или эта мерзавка тебя не любила и предала?
   В ее воображении сразу возникли картины, полные драматизма. Вот молодой Д'Хан объясняется неведомой, но, несомненно очень красивой девушке в любви, но та приказывает слугам гнать влюбленного прочь. Или он приходит к ней, а она в объятиях другого. Или жестокий родитель называет орка не способным содержать свою дочь и приказывает навсегда забыть о ней. Неведомо, до чего бы Сури дошла в своем воображении, если бы ее мечтания не прервал голос воспитателя:
   -- Ты не права, она меня любила и не предавала, только все равно ничем хорошим эта история не закончилась, - и он замкнулся, перестав отвечать.
   Но теперь молчание не тяготило. Они уже входили в дом, когда старый орк спросил:
   -- Где ты видела эти лилии?
   Девушка растерялась. Она совершенно забыла, где же она наблюдала это чудо.
   -- Не помню. Я немного заблудилась, когда шла домой.
   -- Это было по дороге домой? - допытывался он.
   -- Ну-у, не совсем, - протянула девушка, не зная, что сказать. Если воспитатель узнает, что она была в Запретном Леванте, то по головке не погладит!
   Однако она совсем не учла возраст и опыт наставника. После коанта осторожных расспросов он знал все о небольшом приключении Суриян. К концу рассказа ему захотелось перегнуть несносного ребенка через колено и отшлепать за все волнения. Она совсем не думала о своей безопасности! А если бы кто-нибудь проведал о невольном свидетеле?
   В то же время орк понимал, что стоит только запретить заниматься расследованием, как Сури начнет действовать на свой страх и риск. А так есть хоть иллюзия контроля.
   -- А потом я поставила знак на стене и пошла домой, - с увлечением повествовала девушка, не замечая, что наставник с каждым мгновением все больше мрачнеет. - Правда, я молодец?
   В ответ она услышала невнятное бормотание, но предпочла не вникать в слова.
   -- Я решила завтра днем сходить туда и немного понаблюдать. Вдруг еще что интересное узнаю!
   Д'Хан посмотрел в лучащиеся энтузиазмом глаза и выругался про себя. Было ясно, что отговорить ее невозможно. Однако попытаться все же стоило.
   -- А как же лавка на рынке? Тебе нельзя внезапно оттуда уходить, иначе возникнут вопросы, подозрения.
   -- Тогда я после работы пойду, - тут же нашлась девушка и умоляюще посмотрела на него. - Можно?
   -- Можно, - обреченно вздохнул орк. - Только обещай, что при малейшей опасности ты бросишь все и вернешься домой.
   -- Да что со мной может случиться? - беспечно заявила она. Однако, испугавшись запрета, все же сказала. - Обещаю.
   На том они и успокоились.
   Прогнав воспитанницу спать, старый орк достал карту города и стал отмечать, где происходили какие-либо необычные происшествия за последние несколько дюжин соятов, пытаясь высчитать, как они связаны между собой.
  
   Сури удалось поспать всего пару часов. Не спавший всю ночь орк на рассвете поднял девушку и отправил на работу. Идти на рынок после "ночной прогулки" не хотелось, но ослушаться воспитателя не осмелилась. Пригоршня ледяной воды немного взбодрила, а приготовленный Д'Ханом завтрак примерил с этой участью.
   Наспех одевшись, она пошла открывать лавку. Через треть коанта она уже лавировала между различных лавок, попутно здороваясь и коротко обмениваясь новостями со знакомыми.
   Около лавки зеленщика собралась толпа. Заинтересовавшись, девушка остановилась и, решив, что не мешало бы узнать причину такого сборища, стала решительно продираться в середину. Хозяин лавки о чем-то жарко спорил с купцом, что вчера привез товар и снял торговое место по соседству.
   -- Врешь!
   -- Клянусь могилой матери, чистая правда!
   -- И что он у нас забыл?
   -- А я-то откуда знаю. Он, чай, мне не докладывал!
   -- О чем разговор? - шепотом спросила Сури таможенника, который под видом водоноса уже не один саэш работал на рынке.
   -- Господин Шиян, - кивнул он на купца, - интересной новостью поделился. Скоро к нам в Тамсин из столицы прибудет сам Император. Говорит, он полдюжины соятов назад ночью на своей посудине обогнал императорский корабль.
   -- Вот как!
   Девушка еще немного постояла, выслушивая всевозможные догадки и предположения, а потом поспешила к себе. Открыв лавку, она привычно занялась ежеутренней процедурой: поменяла воду в аквариумах, обновила сухой лед, почистила корзины, с особой тщательностью промыла столы. Едва она закончила, как пришли рыбаки с уловом. В связи с сегодняшней новостью, она придирчиво оглядела каждую рыбину, каждую лягушку, выбирая самые лучшие экземпляры. Рыбаки начали было высказывать недовольство, но Сури поделилась только что услышанной новостью и заявила, что не намерена опозориться, продавая товар не лучшего качества. Пришлось, правда, заплатить рыбакам гораздо больше обычного, но девушка справедливо считала, что любые затраты с лихвой окупятся. Ничуть не смущаясь, она решительно стерла с дощечки старую цену и аккуратно написала новую, в полдюжины раз превышающую изначальную.
   Примерно также рассудили и остальные торговцы, и цены на рынке сразу же многократно взлетели вверх. Покупатели, не знакомые с новостью, сокрушенно качали головами и жаловались на заоблачные цены и бесстыдство продавцов.
   Постепенно известие о скором прибытии Императора и его свиты облетело весь город. Город залихорадило!
   По улицам помчались гонцы. Чиновники, привыкшие к неспешности и безделью, внезапно проявили прыть и созвали срочное совещание в городской ратуше. Дороги сразу же заполонили кортежи важных лиц. Поскольку каждый из них считал себя более значимым, чем остальные и не думали уступать друг другу, паланкины сталкивались и переворачивались, сопровождающие слуги вступали не только в перепалки, но и драки, пытаясь доказать перед другими свой приоритет. Движение на главных улица моментально застопорилось, и население с изумлением наблюдало, как важные чиновники, забыв про свое положение, с трудом выбирались из своих транспортных средств и, переваливаясь как перекормленные утки, спешили пешком добраться до ратуши.
   На улицах появились многочисленные уборщики, которые не только подметали дороги и опрыскивали их, чтобы не поднималась пыль, но и мыли фасады домов и ограждения многочисленных мостов. Следом прибыли штукатуры и маляры, которые восстанавливали сбитые части лепнины фасадов, а затем красили. Каждую группу работников сопровождал человек, который следил за темпами и качеством работы.
   К ратуше прибыли солдаты. Их командир был приглашен на совещание. Спустя некоторое время, получив приказ, они промаршировали через весь город в сторону Запретного Леванта, и ближе к вечеру улицы заполонили принудительно согнанные жители этого квартала. Население благополучных кварталов в ужасе закрывали двери и окна. Родители и няни силком загоняли в дома детей, которым было любопытно взглянуть на тех, кого взрослые брезгливо избегали упоминать даже в разговорах.
   Между тем были развернуты сети, к которым по всей длине привязали грузы. Встав по обе стороны каналов и натянув сети, люди начали чистить водоемы. Поначалу сети никак не хотели тонуть в жиже, по ошибке именуемой водой, но добавив более тяжелые грузила, дело пошло на лад. Потревоженная вода немилосердно смердела. Через пару коантов по берегам выросли огромные кучи всевозможного мусора - тряпки, рваная обувь, очистки продуктов, ветки, кости и так далее.
   Но самими страшными находками были несколько полуразложившихся трупов. Их свезли во двор управления правопорядка и почти сразу вызвали одного из некромантов. Бегло осмотрев тела, он вынес вердикт, что потерпевшие были убиты, что было очевидно, так как плавать с привязанным к ногам грузом весьма проблематично. Несколько попыток поднять и допросить убитых провалились, после чего некромант напрочь отказался дальше работать, не объясняя причин.
   Д'Хан, который узнав об обнаружении тел в одном из каналов, поспешил на место происшествия, поприветствовал коллегу:
   -- Добрый день. Ну, какие новости?
   -- Ай! - разочарованно махнул рукою друг.
   Чистильщик молча поклонился и поспешил удалиться.
   -- Погибших допросили?
   -- Этот, - презрительно бросил Чжоу, - не смог бы даже допросить свежепреставленного, а тут уже полусгнившие.
   -- Надо позвать Шурша. Эй, малый! - окликнул одного из нечистых орк. - Ты ведь из Запретного? Сбегай в дом некроманта Шурша и передай хозяину, что Д'Хан просит его прибыть к Каменному каналу.
   Тот побледнел, но не посмел перечить и тут же скрылся в проулках.
   -- Ну вот, подождем специалиста, он и не таких разговорит. Дай-ка я пока поближе на них гляну.
   Орк подошел к лежащим телам и нагнулся. Его взгляд зацепился за тускло блеснувший на одном из трупов металлический кружок. Распахнув полусгнившую полу одеяния, он взял в руки шнурок с находкой. При близком смотре кружок оказался монетой. И вес, и внешний облик монеты были идентичны с оригиналом, лишь непонятные знаки вместо номинала выдавали чужеземное происхождение денег.
   При осмотре на остальных телах были найдены такие же шнурки с монетами. Однако знаки на монетах были разные, хотя и написанные, видимо, на одном языке. Что они могли означать? Пока Д'Хан и Чжоу ломали над загадкой голову, пришел Шурш, как всегда с одной из змей, свернувшейся на плечах подобно шарфу.
   -- Что тут у вас? - лениво спросил Шурф, поглаживая рептилию.
   -- Да вот... - растерянно развел руками Чжоу.
   Некромант окинул взглядом полуразложившиеся тела.
   -- Можешь что-нибудь сделать? - поздоровавшись, обратился к другу орк.
   -- Обижаешь, - и маг сделал круговое движение кистью правой руки. Внешне ничего не изменилось, кроме того, что взгляд Шурша стал напряженным.
   -- А вот это уже интереснее, - протянул он. А затем обратился к Д'Хану:
   -- Мне нужно отдельное помещение, желательно, чтобы никто не мешал. И еще... Где тот мальчишка, что привел меня сюда? Скажите, чтобы принес из моего дома инструменты. И пусть не боится зомби, его никто не тронет.
   Пока некромант ждал свои орудия труда, под присмотром солдат уборщики перетаскивали трупы в предоставленное для обряда поднятия помещение. Д'Хан и Чжоу, завидуя невозмутимости Шурша, стояли в стороне, зажимая нос рукой, ибо на жаре тела немилосердно смердели. Когда все было готово к работе, некромант вошел внутрь и закрыл за собой дверь. Орк выставил охрану, велев не подпускать ни одного человека, пока обряд не будет закончен.
   -- И не вздумайте подглядывать. Это может стоить вам жизни, - предупредил он.
   Через некоторое время из-за двери послышались напевы заклинаний, затем стук и стоны. Охранники насторожились, а затем стали прислушиваться. Спустя мгновение копья были прислонены к стене, а сами солдаты отпихивали друг друга локтями, отвоевывая место около замочной скважины. Но стоило Д'Хану прикрикнуть на любопытных, они снова замерли на месте. На лицах застыло разочарование.
   Ждать пришлось довольно долго. Едва шум из запертого помещения прекратился, орк подобрался, ожидая появления некроманта.
   Дверь открылась, и на пороге показался Шурш. Юное личико покрылось морщинами, давая намек на истинный возраст, золотистая коса растрепалась, влажные от пота волосы свалялись, руки слегка тряслись. Выйдя, он устало привалился к стене.
   -- Ты как? - обеспокоенно спросил орк, подавая флягу с вином.
   Сейчас бы ему горячего орша, чтобы восстановить силы, но чего нет - того нет.
   На резкий жест из-за пазухи высунулась змея и зашипела, защищая хозяина.
   -- Тихо, малышка, - шепнул некромант, положив руку ей на голову.
   Пресмыкающееся тут же успокоилось и послушно свернулось вокруг шеи.
   Взяв флягу из рук друга, некромант свинтил пробку и жадно припал к горлышку. С каждым глотком цвет лица возвращался к нормальному. Осушив емкость, он вернул ее владельцу и тыльной стороной ладони вытер губы. Теперь он выглядел просто утомленным.
   -- Как результаты? - тихо спросил орк.
   -- Не здесь, - также тихо ответил некромант и подхватил друга под руку.
   Его пошатывало, но он упрямо двигался прочь от здания управления. Д'Хан беспокойно посматривал на приятеля, но вопросов пока не задавал. Он слишком хорошо того знал, понимая, что для такого поведения есть веская причина. Так они прошли почти квартал, пока некромант не решил, что они достаточно удалились. К тому же неподалеку оказалась довольно уютная таверна.
   Толкнув дверь, они ввалились внутрь. Доковыляв до лавки, орк сгрузил на нее друга и махнул стоящему у стойки хозяину. Тот, подобострастно кланяясь, моментально возник рядом, -- Что угодно, достопочтенные господа.
   -- Жаркое с овощами, курицу, много зелени, хлеб. И не забудь пару кувшинов горячего орша, - распорядился Д'Хан, видя, что спутник почти не реагирует на происходящее.
   -- Сейчас, господин, все будет подано, - кликнув слугу, хозяин таверны распорядился обслужить посетителей.
   Сложив руки на столешнице, некромант в изнеможении положил на них голову и прикрыл глаза. Д'Хан молча наблюдал, как слуга накрывает стол, расставляя плошки с едой. Когда все заказанное было на столе и подавальщик удалился, он осторожно тронул приятеля за плечо. Очнувшись, Шурш обвел мутным взглядом пространство, инстинктивно активируя атакующее заклятие, но вовремя остановился, осознав, что опасности пока нет.
   Тем временем змейка сползла на стол и скользнула к поданному обеду. Сунув язык в каждое блюдо, она тихо зашипела. Некромант ответил ей таким же тихим шипением, а затем принялся есть.
   -- М-м-м. Довольно вкусно.
   Понаблюдав пару минут, орк присоединился к трапезе, стараясь не показывать нетерпение. В данный момент друг нуждался в пополнении энергии, и сейчас самым простым способом был плотный обед.
   -- Так что удалось узнать? - не выдержал неизвестности Д'Хан, когда посуда на столе опустела.
   -- Немногое. Поднять удалось только двоих.
   Орк помрачнел. Поднять только двоих? Шурш не безусый студиоз-первокурсник, чтобы не смог потолковать с несколькими, пускай и слегка несвежими, покойниками. Если Д'Хан еще что-нибудь понимал, некромант был почти опустошен. На памяти орка подобного не случалось последние три-четыре дюжины шаэсов. Что же это за трупы такие?
   -- Покойники перед смертью почти ничего не помнят, только чью-то тень и отблеск луны на мече, - и Шурш замолчал, показывая всем своим видом, что ничего интереснее, чем разглядывать кусок тушеного мушина, нет.
   -- Я так понимаю, это не все? - поднял бровь орк.
   -- Правильно понимаешь, - кивнул собеседник. - Я уже хотел было их упокоить, как один из них упомянул о странном запахе, который преследовал его при жизни последние три соята. Это запах "черной звезды". Ты понимаешь, что это значит?
   А это значило неприятности. Большие неприятности.
   "Черная звезда", легендарный цветок, выращивать который разрешалось, помимо императорского сада, лишь в саду Наместника. Надо ли упоминать, что только обитатели дворца могли наслаждаться его видом и ароматом, простые же смертные не смогли бы опознать запах. А тут? Ладно некромант. За долгую жизнь чего только не узнаешь, тем более с такой специфической профессией. Но откуда о нем могли знать обыватели? Вывод напрашивался один - следы этого преступления вели во дворец. А тут еще и прибытие Императора.
   -- Не суйся в это дело, больно поганый от него душок, - посоветовал некромант.
   -- Я бы все-таки хотел знать, как они связаны с дворцом. Интуиция мне подсказывает, что это преступление связано с нынешнем расследованием.
   -- Как говорил один мудрец: многие знания - многие печали. Ты не забыл, что у тебя дочь?
   Орк не забыл. Тяжело вздохнув, он попрощался с другом и поспешил домой. Бросать дело он не хотел не только потому, что это вызов его профессионализму, но и из-за ощущения, что это вопрос жизни или смерти. За себя он не боялся, а вот о воспитаннице стоило позаботиться. Может, написать брату? Но как отреагирует родственник на просьбу о помощи, если он не поддерживал связи с семьей уже более трех дюжин шаэсов? Была мечта выдать Сури замуж, но в последнее время все чаще его посещала мысль, что это не лучший выход. Уж больно девочка свободолюбивая, сам растил такую. Тяжело ей будет смириться с запретами. Найдется ли человек, что по достоинству ее оценит, не сломает? Сможет ли позаботиться лучше, чем он? Да и любви для дочки хочется. Настоящей любви. Нет, завтра же он напишет Д'Шану, а там что будет - то будет.
  
   Время неумолимо приближалось к полудню, а торговля шла вяло, покупателей было почти не видно. Основное оживление было возле лавок с украшениями и различными мелочами, которые можно использовать для праздничного оформления. Из-за гирлянд, декоративных фонариков, перьев и тому подобного постоянно возникали перепалки, а то и драки между желающими купить товар. Хозяева этих лавок довольно потирали руки, пересчитывая прибыль.
   Жара становилась невыносимой. Запах морепродуктов в такой духоте стал еще более нестерпимым. С трудом подавив тошноту, Сури решила, что на сегодня с нее хватит, и решительно закрыла лавку, предварительно убрав нераспроданный товар в ледник.
   Она уже собиралась уходить, когда по центральной рыночной улочке проскакал всадник. Прохожие едва успевали освободить дорогу, чтобы не попасть под копыта взмыленной лошади. Гонец так спешил, что даже не пытался приостановить коня. По-видимому, весть была очень важная.
   Девушка воспользовалась отличным знанием города, поэтому на главную площадь она прибежала почти одновременно с гонцом. Всадник резко осадил коня рядом с центральным столбом, где вывешивались правительственные указы. Один из стражников, что несли караул, взял лошадь под уздцы, а второй побежал известить начальство.
   Через несколько шуа на площади показался чиновник, который подобрав полы одежды спешил к ожидающему вестнику. Поклонившись, тот передал свиток. Служащий также поклонившись принял указ. Сняв шнурок с печатью, он развернул свиток и начал читать. Едва он окончил чтение, гонец попросил разрешение удалиться и, получив оное, вскочил на еще неостывшего коня и погнал его прочь. А сановник поспешил в ратушу.
   Девушка еще немного понаблюдала за происходящим на площади, но больше ничего интересного не произошло, и она побрела домой. Зной был настолько изнурительный, что при малейшей возможности она останавливалась в тени деревьев или около фонтанов, где можно было перевести дух.
   Отец уже ждал ее в доме. Увидев в каком состоянии явилась воспитанница, он Подхватил ее под локоть и проводил в комнату. Уложив Сури в постель, он принес кусочек льда и стал обтирать им лицо девушки:
   -- Девочка моя, где ты опять бродишь? Боги, ты совсем не думаешь о здоровье. Разве можно так долго находиться под солнцем?
   Отец был прав. Любой житель Тамсина знал, что находиться в это время суток на улице просто опасно для жизни. Светило не знало жалости - перед смертью были равны и бедные, и богатые.
   -- Не ругайся. Я как раз собиралась домой, когда увидела спешившего гонца. Хотела узнать, что он привез, - слабым голосом отозвалась Сури.
   -- И как, узнала?
   -- Нет, - смутилась девушка. - Думаю, вечером объявят.
   -- Стоило рисковать, оставаясь на жаре, если все равно вечером новости будут известны.
   -- Прости. Я знаю, ты беспокоился, - надув губки и состроив умильную рожицу, произнесла она. - Честное слово, больше не буду.
   -- Чего не буду?
   -- Заставлять тебя волноваться.
   -- Спи, давай, - старый орк прикрыл ее легким одеялом.
   -- Нет, нет. Я только немножко полежу, - сонно пробормотала она, и уже через дюжину шуа крепко спала.
   Д'Хан умильно посмотрел на сопевшую воспитанницу, поправил покрывало и тихо, чтоб ненароком не разбудить, выскользнул из комнаты. Уютно разместившись в удобном кресле, он взял стакан сливовый сок с кусочками льда. Теперь в тишине и прохладе можно было спокойно обдумать информацию. Да и письмо все же надо написать.
  
  
   Едва наступил вечер, и удушающий зной начал спадать, на главной площади ударили в барабаны. Почти сразу по улицам пошли глашатаи, зазывая народ. Они заглядывали в каждый двор, сгоняя все взрослое население, в домах оставались лишь, старики, калеки да маленькие дети, ибо подростки уже давно находились в центре событий, стараясь не упустить ни малейшей крупинки новостей. Можно было не сомневаться, что наутро известия будут известны всем без исключения.
   Постепенно площадь стала наполняться народом. Служащие правопорядка окружили пространство, не давая возможности расходиться. Люди волновались. Знакомые старались быть ближе друг к другу, собирались в небольшие компании, чтобы обсудить последние сплетни, делились предположениями о причине сбора. А представители власти еще не появились. Чем дольше ничего не происходило, тем больше волновался народ. Стража была готова при малейшей угрозе применить оружие. Напряженность росло.
   Раздался бой барабанов, и появились чиновники, городские аристократы и представители богатейших купеческих гильдий. Они шли в строгом соответствии с рангом и занимаемым положением. Рядом бежали слуги, неся расшитые коврики. Подойдя к возвышению, они встали с двух сторон, представляя Правую и Левую партии. Слуги тут же расстелили узорчатые покрывала. Встав рядом с ковриком, все застыли в ожидании.
   Время шло, но ничего так и не происходило. Вот уже и чиновники начали проявлять беспокойство, украдкой оглядываясь и недоуменно расспрашивая соседей о причине задержки.
   И вот, когда напряжение готово было взорваться, глашатаи закричали:
   -- Прибывает первый советник Наместника! Приветствуйте первого советника! Р-р-раступись!
   Толпа отступила в стороны, пропуская паланкин с советником. Дойдя до середины площади, носильщики опустили свою ношу. Почти сразу же двое слуг принесли резное кресло и установили его на деревянное возвышение. Как только сидение было готово, личный слуга советника откинул занавеси паланкина и помог хозяину выбраться. Буквально повиснув на руке помощника, охая и вздыхая, тот с трудом добрался до кресла. Удобно устроившись, он милостиво кивнул слугам. Проводник тут же вытер большим платком пот с лица советника и тихо отдал приказ молодому служке с опахалом. Мальчик поудобнее перехватил рукоять огромного веера и начал махать, дабы чиновник не страдал от жары. Подошел личный лекарь, взял советника за запястье и замер, считая пульс. Удостоверившись, что здоровью пациента ничего не угрожает, отступил, давая дорогу личному слуге. Лишь после этого, личный слуга допустил глашатая в парадной одежде. Тот протянул свиток советнику. Сняв со свитка печать, чиновник развернул послание, прочитал и протянул его обратно.
   -- Слушайте послание Великого Сына Неба Светоносного Императора! В связи с донесшимися до Нас слухами о ненадлежащем исполнении обязанностей Наместником Мы, милостью Небес, Его Императорское Величество Дишиэр династии Шиань, прибываем в Тамсин в восьмой день саэша Кабана дабы самолично проверить состояние дел в городе и свершить справедливый суд.
   -- Велика милость Императора! - возопили чиновники и аристократы, встав на колени и кланяясь до земли. - Долгой жизни!
   -- Велика милость Императора! - ответила толпа, опускаясь на колени прямо там, где стояли. - Долгой жизни!
   Кто же несколько нерасторопно приветствовал общение, получал от стражи палкой под колени, после чего довольно болезненно падал прямо в грязь. А ежели и казалось, что поклон недостаточно низок - то по голове.
   -- Мы, - продолжил советник, - Его Императорское Величество, Правитель Сенсоя, из любви к народу своей страны и почитания законов, установленного еще Основателем династии Шиань, повелеваем установить на главной площади Тамсина Барабан Правды, дабы любой обиженный несправедливостью и чиновничьим произволом мог ударить в него, чтобы привлечь Наше внимание к беде простого люда, и добиться непредвзятого суда.
   -- Слава великому Императору! - где угрюмо, где с надеждой разнеслось над толпой.
   -- А также Нами будет оказана милость городу, ибо Мы желаем провести отбор девушек для прислуживания во дворце Нашего Императорского Величества и наложниц для внутренних покоев.
   --Милость Императора безгранична! - с поклоном прокричали слегка побледневшие чиновники.
   -- Милость Императора безгранична! - куда с большим почтением откликнулся простой люд.
   Первый советник благоговейно поцеловал печать, скрепляющий документ, свернул его и положил в ящичек, обитый синим бархатом, который протянул ему слуга. Затем передал его почтительно кланяющемуся помощнику. Тем временем гонец протянул чиновнику следующий свиток. Развернув, советник прокашлялся, выпил протянутую чашу воды, опять прокашлялся и стал зачитывать:
   -- Слушайте повеление Первого Министра, сиятельного Шинсона из семьи Чинжан. Для обеспечения безопасности во время пребывания его Императорского Величества Дишиэр династии Шиань приказываю отправить в Тамсин дюжину сотен гвардейцев и треть дюжины сотен служащих правопорядка. Жителям города приказываю их разместить и обеспечить необходимыми вещами и питанием. Приказываю чиновникам Тамсина составить список девушек в возрасте от четырнадцати до семнадцати шаэсов вне зависимости от статуса семьи. Из них будут выбраны наиболее достойные для служения Его Императорскому Величеству. Те, кто по каким-либо причинам не выполнит приказ, должен будет выплатить в казну дюжину дюжин сервов либо он или члены семьи будут проданы в рабство на дюжину шаэсов. Слава Первому Министру! Долгой жизни!
   -- Слава Первому Министру! Долгой жизни! - эхом откликнулась площадь тысячами голосов.
   Огласив приказы, чиновник свернул второй свиток и так же бережно положил в коробку с более скромной обивкой. Немного прокашлялся и выпил поднесенную чашу с освежающим напитком, промокнул вспотевший лоб. Затем опершись на заботливо протянутый локоть личного слуги, он тяжело поднялся на ноги. Его тут же заботливо подхватили под руки и помогли усесться в паланкин. Задернулась занавеска, носильщики подняли свою ношу и в сопровождении свиты и мерно пошагали прочь. Народ расступился, пропуская советника, но уходить не спешил, полушепотом обсуждая новости.
   -- Расходитесь! Расходитесь! - с тем же пылом, с каким чуть раньше собирали людей, стражники стали их разгонять.
  
   На рассвете, когда Сури пришла открывать свою лавку, рынок уже бурлил и полнился слухами.
   -- Здравствуйте, - проходя мимо лавки с экзотическими животными, поприветствовала она хозяина, развешивающего над крыльцом клетки с певчими птицами.
   -- И тебе поздорову, - слезая с небольшой приставной лестницы, ответил он. - Хорошо, что мимо идешь. Не найдется ли для моих питомцев пару хороших лягушек?
   -- Как не найтись, всенепременно будут. Присылайте сына, я ему хоть дюжину самых жирных выберу.
   -- Вот спасибо. Только деньги я тебе через четыре соята отдам. Ты уж извини, я у птицеловов дюжину сиин заказал. Слышал, что при Дворе любимая наложница Императора их больно любит.
   -- Так мне тоже деньги нужны. Из-за приезда Императора рыболовы так цены заломили, будто рыбу отборным ячменем кормят, а лягушек - исключительно золотыми мухами.
   -- Ты же меня без ножа режешь! Пожалей старика.
   -- А меня кто пожалеет? - ехидно ответила девушка, потом немного смилостивилась. - Ладно, пару соятов подожду, только не больше.
   -- Вот спасибо, - поклонился ей торговец. - Ежели понадобится какая помощь, ты мне только скажи, всенепременно выручу.
   Немного дальше, возле стены, где один воинов из городской стражи наклеивал объявление, уже начал собираться народ.
   -- Пропустите, дайте посмотреть.
   -- Что там написано?
   -- Что делать? У меня трое детей, их-то не могу прокормить, как еще двоих воинов буду содержать? - причитала женщина в старой одежде, в ногу которой вцепился малыш. - О чем только власти думают?
   -- Ай, соседка, сочувствую тебе. Да только в этой бумаге написано, что кто откажется, того вместе с семьей продадут в рабство. Ты о дочке подумай, она у тебя молоденькая да красивая. Одни боги знают, что с ней в неволе будет, - сказала ей другая. - Денег-то на откуп разве что у купцов и знати будет.
   -- О дочке я не так волнуюсь. Вчера указ читали, что во дворец служанок набирают, дай боги, мою выберут. Хоть голодать не будет, может и нас не забудет, поможет чем. Подумаешь, дюжину шаэсов прислуживать будет, так во дворце не переломится. Одежда хорошая, сытная еда, работа не чета нынешней, а там глядишь, приданое дадут, замуж выйдет или дело свое откроет.
   -- Ну ты и дура! Во дворец то войдешь, а вот выйдешь вперед ногами. Припомни, много ли домой вернулись, хоть с деньгами, хоть без денег? Сколько девушек набирали, а живыми-то ты их можешь припомнить?
   -- Так они предательницы да болтушки были, а моя Саена - умница, болтать не будет.
   -- Ай, тебе что в лоб, что по лбу, - махнула ее подруга и, плюнув под ноги, стала продираться сквозь толпу прочь.
   -- Да ты мне просто завидуешь! - крикнула ей в след женщина и склонилась к ребенку. - Не плачь. Скоро наша Саена станет богатая, будем каждый день есть не кашу из крипши, а свежие булки.
   Сури, наблюдавшая за разыгравшейся сценкой, молча, согласилась со скептически настроенной женщиной. Она хоть и не часто встречалась с представителями знати, но и этого хватало, чтобы понимать, что при дворе выжить не просто трудно, а практически невозможно.
   Поглядев на светлеющее небо, девушка ахнула и поспешила к своей лавке. Она и так задержалась, а покупатели ждать не будут. Свернув за овощную лавку, ей вдруг показалось, что за ней кто-то следит. Она оглянулась, но никого не заметила. Решив непременно прояснить этот вопрос, она специально пару раз свернула в другом направлении. Еще раз оглянувшись, она остановилась около лавки с модными безделушками. Повертев в руках небольшую коробочку с пудрой, она пыталась разглядеть окружающих.
   -- Красавица, зачем тебе пудра? Она тебе только через дюжину шаэсов понадобиться. Грех такую естественную бархатную кожу портить косметикой, - заахала хозяйка лавки около потенциальной покупательницы. - Разве что вот этими румянами щечки освежить.
   Сури рассеяно посмотрела на предлагаемый товар и покачала головой.
   -- Тогда посмотрите вот это подвеску, - тут же предложила продавщица, показав на бархатной подушке красивую подвеску.
   Украшение было чудесно! Гроздь мелких цветков из темно-синего лазурита были нанизаны на тонкие цепочки, нефритовые листочки казались живыми. Подвеска казалась такой хрупкой, что страшно было взять в руки.
   -- Не бойся, примерь, - видимо поняв сомнения девушки, предложила хозяйка лавки.
   Сури осторожно взяла украшение и прикрепила к волосам над виском. Продавщица протянула зеркало.
   -- Посмотри, она прямо для тебя создана. Возьми, не пожалеешь.
   -- А сколько стоит?
   -- Дюжину сапек.
   Суриян с сожалением вернула подвеску хозяйке. Таких денег на безделушку и нее не было. Она собралась уходить, но продавщица придержала ее за рукав:
   -- Подожди, красавица. Она тебе любовь принесет, от злого рока спасет, счастье и радость подарит. Всего десять сапек.
   Девушке так хотелось купить подвеску, что она не удержалась и еще раз ее примерила. Разглядывая свое отражение, ей внезапно показалось, что за ней кто-то наблюдает. Она резко обернулась и успела заметить, как за углом скрывается молодой человек, показавшийся ей смутно знакомым. Она рванулась было за ним, но хозяйка уцепилась за девушку и подняла крик:
   -- Ты куда? Подвеску отдай! Лю-у-ди, держи воровку!
   Сури выдрала подвеску из волос и сунула его владелице:
   -- Извините, забыла.
   -- Забыла она! Так и поверила, - она продолжила еще что-то орать, но девушка не слушала, стараясь догнать подозрительного незнакомца.
   Подбежав к тому месту, где мгновение назад она его заметила, Сури оглянулась, выискивая взглядом молодого человека, но он словно растворился в толпе. Расстроенная, она поспешила к своей лавке.
   К счастью, поставщики сегодня немного запоздали из-за увеличения стражи на городских воротах. Демонстрируя служебное рвение, они обыскивали не только всех входящих, но и выходящих из города. В целом, день прошел спокойно, без происшествий. Почти весь товар удалось продать в течение дня, благодаря возросшему спросу. Суриян, подсчитывая выручку, была довольна.
  
   -- Братишка, ты пришел! - услышал за спиной молодой орк. Он едва успел повернуться, как ему на шею бросилась молодая женщина.
   Немного отстранив ее от себя, он быстро окинул взглядом. Немного задержавшись на слегка выпирающий животик, он поднял на нее глаза и хриплым шепотом спросил:
   -- Ты ждешь ребенка?
   -- Ага.
   -- Замечательная новость! А где мой племянник?
   -- В саду с дедом. Отец пытается обучить его в чиян.
   -- И кто выигрывает?
   -- Не знаю, - рассмеялась она. - Похоже, боевая ничья. Сходи, проведай. Диран будет рад увидеть любимого дядюшку.
   -- Позже. Лучше расскажи, как остальные.
   -- Ну что тут рассказывать? Отец, слава богам, держится. Шурш иногда присылает очередные зелья собственного изготовления. Папа говорит, что это пойло и мертвого поднимет.
   -- Может, он не так уж и неправ, - усмехнулся гость.
   -- Твой отец все так же работает в Управе, упрямо отказываясь от повышения.
   -- Я знаю. Продолжай.
   -- Твоя мать и бабушка постоянно по этому поводу его пилят.
   -- Да уж, думаю. Они так и торгуют на рынке?
   -- А то, как же! Они, можно сказать, достопримечательности тамсинского рынка. Ай, - я плохая хозяйка! - Внезапно взмахнула она руками. - Я все говорю, да говорю, а ты, небось, голодный? Погоди, я распоряжусь.
   -- Не надо, я не голоден, - запротестовал он, но его уже не слушали.
   Она мгновенно выскользнула за дверь, и тут же послышались указания. Через пару шуа служанки принесли подносы, буквально ломившиеся от деликатесов. Быстро и ловко расставив все принесенное на столике, поклонившись, они бесшумно удалились.
   Он посмотрел в умоляющие глаза сестры и, подавив вздох, подчинился. Несколько неловким движением он уселся перед столиком. Молодая женщина села рядом и потянулась к изящной фарфоровой миске.
   -- Позволь поухаживать за тобой, - она стала ловко накладывать самые аппетитные куски мяса, лучшие закуски и соления.
   Смущенно глядя на сестру, которая с умилением наблюдала дорогим братом, он принялся есть. Каждый раз, стоило миске слегка опустеть, она заботливо подкладывала добавку. С тоской посмотрев на имеющиеся блюда, он понял, что сестру срочно нужно отвлечь, иначе ему грозит лопнуть от переедания.
   -- А где твой муж? Что-то я давно не видел зятя, - как бы между прочим спросил орк.
   -- Как всегда весь в работе, - тяжело вздохнула она. - И без меня.
   Ну, в этом он был полностью согласен с зятем. Дело было очень серьезное, и волновать будущую мать не следовало. Однако, в данный момент ему позарез нужно было обсудить с ним срочные новости. Вот только признаваться женщине, что это было основной причиной его сегодняшнего визита, не следовало, обидится смертельно. Вон как хлопочет, стараясь угодить редкому гостю.
   --Ты, наверное, больше к нему пришел? - проницательно поинтересовалась она.
   -- Нет, что ты. Я по вам очень соскучился, - запротестовал он.
   -- Ладно, не ври. Не волнуйся, скоро придет. Ты хоть задержись ненадолго, а то ты так редко нас навещаешь.
   -- Мама, мама, я выиграл! - закричал мальчик, распахивая дверь и вбегая в комнату.
   За ним, прихрамывая, шел старый орк. Он взглянул на женщину поверх головы ребенка и озорно подмигнул.
   -- Молодец! Какой умный у меня сынок растет, - похвалила мать. - Малыш, посмотри, кто к нам пришел!
   -- Ура! Дядя, ты пришел! А ты принес мне подарок?- радостно запищал ребенок, прыгая рядом с гостем, и затараторил, не дожидаясь ответа. - Я у дедушки выиграл в чиян. А еще мне папа обещал подарить меч, когда мне исполниться полдюжины шаэсов. Уговори маму, чтобы она разрешила мне завести змейку как у Шурша.
   -- Угомонись, как тебе не стыдно, - пыталась урезонить разошедшегося малыша. - Дядя не успел придти в гости, а ты уже пристаешь.
   -- Ну, ма-а-ма, он же не жалуется.
   -- Еще чего не хватало!
   -- Сестра, не ругайся. Он же еще маленький, - вступился за мальчика орк. - Я в его возрасте, наверное, был не лучше.
   -- Это не причина позволять подобное поведение. Сам знаешь, что вырастает, если никогда и ни в чем не получал отказа. Все должно быть в меру.
   -- И когда же ты стала такой мудрой? Раньше ведь была сущим сорванцом, твой отец не даст соврать, - тепло улыбнулся парень.
   -- Вот появятся у тебя дети, и ты станешь мудрым и строгим. Кстати, жениться не надумал?
   -- Сохрани боги, я еще погуляю.
   Женщина лишь укоризненно покачала головой. А мальчик вовсю дергал его за штанину, пытаясь привлечь внимание.
   -- Дядя, - прошептал он, когда орк наклонился, - не обращай внимания на маму. Она не такая строгая, как кажется. И меня любит. Просто, папа говорит, что это из-за того, что у нее будет маленький ребенок. Поэтому она странно себя ведет.
   Стараясь подавить невольный смешок, он посмотрел на сестру. Та быстро отвернулась, пряча улыбку, а старик открыто смеялся.
   -- Хорошо. Погоди, я тебе действительно принес подарок. Держи, - он достал из-за пазухи небольшой кинжальчик и протянул ребенку.
   Тот моментально выхватил подарок и слегка вытащил из ножен. Лезвие сверкнуло светлым серебром. Еще можно было заметить темный узор. Рукоять обвивала небольшая змейка.
   -- Ух ты! Это мне?
   -- Тебе.
   -- Здорово. Мам, можно я сбегаю, ребятам покажу. Вот Дирк-то удавится от зависти, - и стремительно убежал во двор.
   -- Братик, ты не исправим. Балуешь ребенка.
   -- Ну, у меня пока кроме него баловать некого. Вот родишь второго, буду и его баловать.
   Во дворе послышался шум и детские крики. Женщина подхватила подол и поспешила наружу. Молодой орк и старик остались в доме.
   -- Ну, рассказывай, что произошло. Я не твоя сестрица, не поверю, будто ты пришел только проверить, как родня поживает, - с усмешкой потребовал старший.
   -- Я действительно по вам соскучился, - начал было парень, но его тут же перебили:
   -- Не надо, не лги. Лучше поделись проблемами, может, что дельное подскажу.
   -- Хорошо. Только, для начала, дождемся хозяина.
   -- Да и твоего отца дождемся. Он хоть и пройдоха, каких свет не видывал, но у него и здравые мысли водятся.
  
   Несколько дней все шло относительно спокойно. Сури целый день проводила на рынке за прилавком. В связи с предстоящим приездом Императора вырос спрос буквально на все: косметику, украшения, одежда, ткани, продукты. На расследования не оставалось ни сил, ни, признаться, желания.
   В Управе начальство внезапно вспомнило, что времени до прибытия Императора осталось не так много, и предполагается масштабная проверка, устроило ревизию. Теперь Д'Хан и еще пятеро старших служащих до поздней ночи пропадали в ратуше, подчищая отчеты. Заодно поминая вышеупомянутое начальство "ласковым и теплым словом".
   Солнце уже катилось к закату, на рынке царила суета - убирались на ночь товары, закрывались лавки, появились ночные уборщики. До закрытия главных городских ворот оставалось около трети коанта, когда послышался шум и гвалт. Движимые любопытством, люди стали бросать дела и потянулись к источнику крика.
   Стража у ворот стояла навытяжку, а перед ними, потрясая плеткой, стоял командир прибывшего в Тамсин отряда:
   -- Да как вы посмели? Кто позволил вам закрывать перед нами городские ворота и грозить оружием? Нам, императорским гвардейцам!
   -- Так у вас на лбу не написано, что вы императорские гвардейцы. Вы же на требование представиться и предоставить полномочия не ответили. А у нас приказ Наместника вооруженные отряды без подтверждающих документов считать потенциальным противником, - возражал капитан охраны.
   -- Мерзавец! Я покажу вам ваше место! - гвардеец хлестнул плеткой по лицу капитана стражи. Рубец тотчас налился кровью.
   Толпа тихо ахнула. Хотя стражу в городе не очень-то любили, иногда и за дело, но тут большая часть народа прониклась сочувствием к "своим" и неприязнью к "чужим".
   Поорав еще треть саэша, командир императорских гвардейцев изволил более-менее успокоиться. Пообещав охране всевозможные кары, он с отрядом двинулся ко дворцу Наместника.
   Как только они скрылись из виду, одна из женщин подошла и велела капитану сесть и позволить ей обработать рану, пообещав, что даже шрама не останется.
   -- Ладно, ежели шрам в бою да от достойного соперника получен. А тут, тьфу, - сплюнув, пояснила она.
   C этого момента в Тамсине один за другим стали появляться отряды гвардейцев и столичных служащих правопорядка, отправленных якобы в помощь местным силам, что обещал Первый Министр. Вопросы по размещению были возложены на тамсийских чиновников и жителей города. Привыкшие жить в столице, новоприбывшие ни во что не ставили аборигенов, устанавливая свои правила и порядки. Народ стал понемногу роптать, но пока дальше разговоров дело не доходило. Центром волнений, как всегда, оказался рынок. Именно там можно было узнать свежие новости и слухи. Сведения шли непрерывным потоком, заставляя радоваться не только Сури и Д'Хана, но и всех задействованных в операции лиц. Это дало возможность вовремя предупредить своих агентов и информаторов, чтобы те на время прекратили свою деятельность и переждали, пока закончатся проверки.
   Время шло к закату, когда к ее лавке подбежал Тьер. Мальчишка теперь считался учеником кузнеца, но так как был еще слишком мал, чтобы работать в кузне, точил ножи на рынке или ходил по дворам. То письмо, которое когда-то он относил купцу, оказалось просьбой пристроить ребенка к несложному делу. Он гордился, что теперь может внести свой вклад и помочь деду. А поскольку такие перемены произошли после помощи Сури, он служил ей чуткими ушами, быстрыми ногами, умной головой и на редкость неболтливым языком.
   Вот и теперь, получив известие от кабатчика, он бежал, перепрыгивая через покрывала с разложенным на них товаром, спеша его передать.
   -- Эй, куда так несешься? - схватила, останавливая бегуна, спросила Сури.
   -- В "Ерше" о Д'Хане какой-то орк спрашивает. Во дворе у него телега с парой козлов, барахло, две женщины и мальчишка. Хозяин отправил меня предупредить вас. Он их задержит, но просил поторопиться.
   - Барахло с женщинами? - улыбнулась она.
   -- Ну, чего ты к словам придираешься? Как сказал - так сказал. Ты же поняла, - надулся он.
   -- Ладно, не обижайся. Сейчас лавку закрою, и проводишь, - она хотела потрепать его по голове, но мальчишка ловко увернулся:
   -- Щас, сама дойдешь. У меня и без тебя забот хватает.
   Суриян быстро убрала недопроданную рыбу в ледник, закрыла лавку и поспешила в таверну. Интересно, кто это интересуется ими. Но дорога была перекрыта процессией - какой-то очередной высокопоставленный чиновник приехал из столицы. Девушка сунулась было перебежать дорогу, но ее оттолкнули древком копья. Ждать, пока путь освободят, она не стала, решив, что по каналам добраться до "Ерша" будет быстрее. К счастью, под одним из близлежащих мостов нашлась свободная лодка.
   Буквально через треть коанта она подходила к таверне. Но прежде чем подходить, она решила немного понаблюдать за происходящим и, свернув за угол, притаилась.
   Во дворе действительно стояла старая телега, запряженная парой больших черных козлов. Она была доверху забита вещами. Рядом стояли и спорили две женщины. Одна была дамой средних лет, но довольно молодящаяся, с пышными формами. С первого взгляда было видно, что она ухаживает за собой. Круглое лицо было в меру напудрено, морщин почти не заметны, брови аккуратно выщипаны и насурьмлены, полные губы накрашены. На ней было одето голубая блузка и синяя юбка, путь не из шелка, но из недешевого хлопка. Мягкие сафьяновые туфли с вышивкой выглядывали из-под подола. Она походила на вполне обеспеченную купчиху. Вторая - глубокая, но весьма живая старуха, одетая примерно так же, как и первая. Сури внимательно присмотрелась. Если она не ошибалась, это были мать и дочь.
   -- Мама, я устала! - как бы подтверждая предположение, заныла та что помоложе.
   -- Не ной! Я и сама хочу отдохнуть. И что только столько времени твоего муженька держит? Пьет, небось.
   -- Ну, что ты, мама! - возмутилась дочь. - Он же знает, что мы его во дворе ждем.
   -- Это еще не одному мужику не помешало напиться. Не дай боги, на глазах у внука. Нет, дочка, тебе все таки следовало слушать меня и не давать ему столько воли.
   -- Можно подумать, он меня всегда слушает.
   -- Вот именно. Ишь, волю завел жену с тещей не слушать. А ведь я тебе говорила! Помнишь, к тебе этот... как его... сватался...
   -- Скорняк?
   -- Какой еще скорняк? Этот... ну-у-у... Он еще тебе тот рулон ткани подарил, ну то красный. Когда сватался. Вот тот ходил бы у нас по струнке.
   -- Это ты о том меняле? Он ведь толстый был, с бородавкой на щеке. Фу-у!
   -- Да, не красавец, но ведь богатый. Тебя и без приданного брал. А что твой Д'Шан? Всего лишь деревянную заколку принес, и ту своими руками сделал.
   -- Богатый. Да тот рулон был молью траченный! А мужа не ругай, он ни в чем мне не отказывает, да и тебя не обижает.
   -- Как молью траченный?
   -- А вот так!
   -- Что ж ты мне раньше-то не сказала. Нет, ну каков мерзавец, - старуха всплеснула руками.
   Сури с интересом наблюдала за женщинами. На лицо потихоньку наползала улыбка. Несмотря на явную меркантильность, они обе вызывали симпатию.
   Внезапно они ее заметили и замахали руками, подзывая. Девушка вышла из своего укрытия и направилась к женщинам.
   -- Мальчик, мальчик! Подойди сюда, - позвала старуха.
   Сури растерялась, но потом вспомнила, что сегодня ей пришлось чистить аквариумы, а поскольку работа тяжелая и работать в платье неудобно, надела мужские штаны и курточку. Не удивительно, что ее приняли за парня. Но все же решила сразу не развеивать заблуждение.
   -- Здравствуйте, почтенные, - подойдя, поклонилась она.
   -- Мальчик, - обратилась к ней старуха, - сходи в это заведение. Если увидишь старого орка...
   -- Мама! - возмутилась другая. - Не слушай ее. Он вовсе не старый. Немолодой - да, но не старый.
   -- Увидишь, скажи, что мы его уже заждались. Если немедленно не придет - пожалеет, - поморщившись, продолжила первая.
   Девушка не стала дослушивать, чем закончится спор между женщинами, и поспешила в таверну. За одним из столиков действительно сидел пожилой орк, по примерным прикидкам, примерно того же возраста, как и ее воспитатель. Он сидел за тем же столиком, который любил Д'Хан и не спеша пил орш, судя по пустым тарелкам, перед этим изрядно подкрепившись.
   Она не спеша подошла к столику. Орк поднял глаза и вопросительно посмотрел. Поклонившись, Сури поприветствовала мужчину.
   -- Не вас ли во дворе ждут две дамы? Они весьма недовольны вашей задержкой. Велели передать, что если немедленно не придете - пожалеете.
   -- Это теща, - не сколько вопросительно, сколько утвердительно заметил он.
   Она кивнула, подтверждая.
   -- Надо идти, - со вздохом поднялся он. - У нее фантазия богатая, жизнь станет невыносимой.
   Орк бросил на столик несколько монет и вышел.
   Девушка позвала хозяина и спросила:
   -- Тут ко мне Тьер прибегал. Сказал, что про нас с Д'Ханом какой-то орк спрашивал. Он?
   -- Он.
   -- И что ему надо?
   -- Вот сама и спроси. А я не интересовался. Скажи спасибо, что велел мальчишке предупредить.
   Суриян хотела еще его расспросить, но хозяин таверны, не слушая оклика, повернулся спиной и ушел обслуживать других посетителей. Делать было нечего, и она вышла во двор.
   Телега, поскрипывая, уже выезжала со двора. Орк под уздцы ввел козлов, рядом переругиваясь, шли женщины.
   -- Вот куда этот постреленок делся? Это все ты виновата. Мать называется.
   -- Я? А ты, бабушка, что ж за внуком-то не досмотрела?
   -- Нечего на старую женщину все сваливать. Ты вот скажи, где теперь его искать?
   -- Да здесь я, здесь, - раздался вдруг сонный мальчишеский голос, и над кучей вещей показалась лохматая голова. - Разгалделись, поспать не дают.
   -- Ах ты, негодник! Как со старшими разговариваешь? - женщины тут же накинулись на парнишку.
   Суриян подбежала к орку и преградила дорогу.
   -- Простите, мне в "Ерше" сказали, что вы Д'Хана ищете. Это так?
   -- Ты его знаешь? - заинтересовался мужчина, останавливаясь.
   -- Зачем он вам? - допытывалась девушка.
   -- Ты его знаешь? - повторил орк, напряженно глядя на нее.
   Сури задумалась, как поступить. Пока она размышляла, женщины перестали спорить и подошли поближе.
   -- Дорогой, почему ты остановился? Нам нужно найти ночлег. Я не собираюсь опять ночевать, где попало.
   Оглядев телегу и женщин, девушка пришла к выводу, что они не несут им с приемным отцом угрозы. Вряд ли убийцы решили замаскироваться таким экзотическим образом.
   Орк повернулся к жене, и тут Суриян буквально застыла. Ей показалось, что он как две капли воды похож на Д'Хана. Тот же прямой нос, острые скулы, разрез глаз. Сходство просто поразительное!
   Он что-то сказал ей, но девушка не слышала ни слова, разглядывая каждую черточку.
   -- Эй, парень, я с тобой разговариваю! - фраза прозвучала неожиданно громко.
   Девушка вздрогнула и попробовала сосредоточиться на действительности.
   -- Извините, - немного помявшись, спросила она, - вы случайно не родственник Д'Хана?
   -- Он мой брат. Младший. - Подтвердил он. - Как догадался?
   -- Очень похожи, - улыбнулась она. - Вас ведь зовут Д'Шан?
   -- Откуда ты знаешь?
   -- Отец вам будет рад. Следуйте за мной, я вас провожу.
   -- Дорогой, этот милый мальчик знает, где живет твой брат? - спросила прислушивавшаяся к разговору женщина, кокетливо поправляя прическу.
   -- Да.
   -- Тогда давай поторопимся. Дорога была долгая, мы утомились. Он ведь нас не выгонит?
   -- Конечно, нет. У нас дома хватит места для всех.
   -- Я и не знал, что у брата есть сын, - покачал головой орк. - Значит, ты - мой племянник? И как твое имя?
   -- Суриян, - представилась она.
   Орк так резко остановился, что один из козлов толкнул его в бок. Мужчина едва устоял на ногах. С телеги посыпались свертки.
   -- Так ты девушка? - выразила общее удивление старуха.
   Сури, смущенно покраснев, кивнула.
   -- И куда только твоя мать смотрит?! - всплеснула руками вторая женщина. - Разве может приличная девушка выглядеть как мальчишка-оборванец?
   -- У меня нет матери, - буркнула девушка, чувствуя легкую неприязнь.
   -- Ну, так твоя мачеха. Или ей все равно?
   -- Отец не женат, - отрезала Сури.
   -- Что? У него нет жены? Совсем?
   -- Совсем никого, кроме меня.
   -- Мама, ты слышишь? Похоже, мы вовремя приехали.
   -- И не говори, дочка, - поджав губы, кивнула старуха. - Думаю, наша помощь будет необходима. Куда это годиться, чтоб мужчина один воспитывал ребенка!
   Тем временем они подошли к дому. Открыв ворота, Сури жестом пригласила гостей в дом. Орк завел телегу, распряг козлов, предварительно спросив девушку, куда их можно поставить на ночь. Телегу было решено оставить во дворе до завтра. Пока орк занимался животными, парнишка заявил, что слишком устал, и будет ночевать во дворе. Он вытащил откуда-то меховое одеяло и укрылся с головой. Женщины, прихватив с собой по паре узлов с необходимыми вещами, прошли в дом. Хоть девушка и решила, что их мнение ее ни капли не интересует, но когда они вошли внутрь, сердце у нее сжалось.
   В доме было чисто и прибрано. Все вещи лежали на своих местах. Значит, отца сегодня не было. Опять остался на работе.
   -- Ну что ж, все не так плохо, как я думала, - одобрительно заметила старуха. - Ну, деточка, теперь показывай, где тут у вас кухня.
  
  
  
  

ГЛОССАРИЙ

  
      -- Тамсин - вторая (неофициальная) столица Сенсоя. Из-за множества известных на всю страну театров и художественных галерей считается культурной столицей. Из-за выгодного месторасположения является крупнейшим портом государства. Для удобства торговли через город прорыто более трех десятков больших и малых каналов, через которые перекинуты почти две с половиной сотни мостов. Благодаря тому, что в Тамсине проживают в основном люди искусства, каждый мост имеет свою индивидуальность и является украшением города. Водный транспорт считается одним из основных средств передвижения, так как многие дома строятся возле каналов и подчас имеют прямой выход на воду. Как оборотная сторона - город является также криминальной столицей. Одним из самых выгодных незаконных занятий - это контрабанда, которой явно или тайно занимается почти каждый житель. Криминальная среда жестко структурирована и управляется Кругом Мастеров.
      -- День Поминовения Ушедших - один из главных осенних праздников. В этот день вспоминают умерших родственников, для которых готовят специальную еду, дабы души умерших были благосклонны к потомкам, защищали их от злых сил и приносили процветание роду. Так же в этот день считалось обязательным посещение храмов и раздача милостыни.
      -- Сапека - мелкая медная монета. Все монеты Сенсоя имеют квадратную форму с отверстием посередине для нанизывания на шнурки. Носятся в основном в связках. 1/36 серва.
      -- Мадонны - категория нищих, которые просят подаяние, используя детей.
      -- Надел - это участок, закрепленный за определенным лицом в криминальной среде.
      -- Урок - количество денег или иных ценностей, который должен сдать в конце рабочего дня член преступного сообщества. Его размер зависит от надела, профиля, категории, квалификации и опыта данного члена.
      -- Старший -
      -- Крипша - корнеплод темно-синего цвета. Произрастает повсеместно и почти не требует ухода. Является отличным кормом для животных, а так же самой дешевой пищей для людей. По вкусу напоминает репу с горчицей.
      -- Арак - алкогольный напиток, продукт перегонки, подвергшемуся специальной закваски, молока.
      -- Грызуны (жарг.) - презрительное прозвище нищих.
      -- Косушка - мера объема жидкости. Примерно 1,2 л.
      -- Бабиха (жарг.) - богатая женщина.
      -- Цуком (жарг.) - на иждивении.
      -- Труба! Зубы заговариваешь! (жарг.) - Обманываешь.
      -- Дуриком жить (жарг.) - жить на положении раба, выполняя требования любого члена братства.
      -- Викса - крупная судоходная река Сенсоя.
      -- Сурсский залив - залив Кернского моря, расположен на северо-западе Сенсоя. В него впадают три крупные реки, в том числе и Викса, около десятка средних и малых рек.
      -- Рех - государство, граничащее с Сенсоем .
      -- Сухой лед - магические кристаллы, помогающие держать постоянную низкую температуру. Требуют зарядки раз в три года.
      -- Плотига, керш и халис - ценные породы рыб.
      -- Серв - серебряная монета.
      -- Коант - мера времени. 1 коант - 72 минуты земного времени. Каждый коант имеет название животного или птицы.
      -- Ночной хозяин - выборный глава всего преступного мира Тамсина. Обладает абсолютной властью.
      -- Ночные феи - представительницы сферы досуга. Ошибочно принимаемые за проституток.
      -- Саэш - мера времени, равный 36 соятов.
      -- Смотрящие -
      -- Мушин - ореховое дерево с вкусными плодами. Так же используются сушеные широкие листья в качестве дешевого заменителя бумаги, которая по средствам лишь очень обеспеченным людям.
      -- Ночной дом - заведение, в котором проживают и работают ночные феи.
      -- Даосан - один из местных богов, покровитель браков.
      -- Ледник - помещение, в котором постоянно поддерживается низкая температура для хранения скоропортящихся продуктов.
      -- Келс - небольшое хищное животное. После дрессировки используется для охоты или охраны домов.
      -- Крион - государство, граничащее с Сенсоем.
      -- Шуа - мера времени, 1/72 коанта.
      -- Орш - слабоалкогольный напиток, подается горячим. Готовится из вскипяченного ягодного вина с пряностями, обладает приятным вкусом и считается отличным средством при простудах. Является одним из любимых напитков жителей Тамсина.
      -- Чиян - настольная игра с очень сложными правилами. По мнению генерала Д'Зина, одного из величайших философов Сенсоя, лишь в этой игре можно отточить мастерство стратега и тактика.
      -- Верилий - плотная ткань из волокон крапивы.
      -- Сирес - кислый плод одного из сортов кактуса. В блюдах применяется в квашеном виде с уксусом. Подают на стол со сладким сиропом (ибо иначе его есть просто невозможно).
      -- Соят - сутки. Состоит из 36 коантов.
      -- Запретный Левант - закрытый район города.
      -- Шаэс - мера времени, равный 12 cаэша.
      -- Сиин - небольшая лесная певчая птичка с красочным разноцветным оперением. Легко приживается в неволе. Популярна как украшение в знатных домах.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"