Медведева Алена Викторовна : другие произведения.

Как не везет попаданкам!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 3.91*18  Ваша оценка:
  • Аннотация:


    Медведева А.В. Как не везет попаданкам!: Роман / Рис. на переплете В.Успенской - М.:"Издательство АЛЬФА-КНИГА", 2017. ISBN 978-5-9922-2513-6

    Я не верю в магию! Зато она, похоже, верит в меня. Вот так я и стала попаданкой. Но не сдаваться же, если очнулась в новом теле и в незнакомом мире! Кто сказал, что это неприятности? Вот и я намерена повернуть досадную случайность себе на пользу. Я красива, умна, и меня ждут прекрасные деяния!
    Поспешила с выводами? Деяния должны быть кровавыми?! А вместо принца мне уготован нищий? Какой-то неправильный мир, и что-то во всей этой истории явно не так.
    Боги плетут интриги, недруги готовят испытания, а я стараюсь не влюбляться. Что прикажете делать невезучей попаданке? Только спорить с судьбой!
    Хотела ли я попасть в другой мир? Нет! А попала...

    За книгами с автографом автора - пишите на almed@svl.ru



    Купить в ЛАБИРИНТЕ
  Алёна Медведева
  Как не везет попаданкам!
  
  
  Глава 1
  
  - Тариль! Тариль! - Странный окрик заставил встрепенуться и резко распахнуть глаза. Пригрелась на жарком от южного солнышка песочке и не заметила, как задремала.
  Но зачем же так орать? - Негодующая мысль едва вспыхнула в сознании, как я поняла, что стало причиной пробуждения: меня кто-то тряс за плечо.
  Ошарашенно посмотрев на тонущую в потемках гранитную поверхность над головой, медленно перевела взгляд, и вновь услышала завывания:
  - Тариль! Тариль!
  Недоумение выросло многократно. Мне казалось, что я все еще сплю и никак не могу проснуться.
  - Э-э-э... вы ко мне? - Со сна вышло сипло и едва различимо, но женщина (в окружающей полутьме я каким-то наитием распознала в причине беспокойства даму) так тревожно сопела, что вряд ли распознала смысл моих слов. Зато уловила шевеление и с облегчением заголосила вновь:
  - Как же хорошо, что вы проснулись! У нас беда! Владычица негодует - уже четвертую ночь мы истязаем воина, но результатов нет. Не только вопля боли или мольбы о помощи, - ни единого хрипа. Каждую ночь все жители нашего города собираются под стенами башни тариль и... ждут. Напрасно. Владычица решила, что вы не справились, не сумев заставить последнего воина корчиться от боли. А если не справилась тариль... В общем, она приказала на рассвете обезглавить весь наш род. Если вы так и не сумеете заставить его сегодня мучиться.
  Что за... - С трудом веря собственным ушам, я пыталась осознать слова женщины. - Я сошла с ума?
  - А-а-а... это сон? - едва слышно забормотала я и потрясла головой. Прийти в себя никак не получалось.
  - Тариль, умоляю, простите, что посмела разбудить вас! - Странная женщина поняла меня по-своему. - Все мы знаем, что вы безумно устали истязать монстра. Жгли его тело огнем, вырезали его проклятые органы острым кинжалом, обливали кислотой, протыкали сотнями острейших игл и пик, избивали плетьми и травили ядами ужасных змей... Никто из нас не смог бы придумать пыток более изощренных и мучительных.
  Мамочки, что за изверга она тут описывает? Это же палач какой-то, мучитель! Опешив, я просто дара речи лишилась. Тем более, обращались явно ко мне.
  А незнакомка, не замечая моего потрясения, голосила дальше:
  - Не зря именно вы - тариль нашего рода. И всегда ранее ваши старания и истинный талант давали должный результат и приносили неизменное процветание нам всем. Все пленники, попавшие в ваши руки, молили о смерти, как о самой вожделенной мечте, кричали так, что стены города дрожали, а наш народ заходился в экстазе от восторга. Но не в этот раз, увы! - Женщина уже кричала в ярости. - Род Двааль, эти жалкие бесхребетные неумехи, посмели обвинить, заявили, что вы слишком мягки, и не достойны называться верховной тариль нашего народа. Они потребовали наказать вас, низвергнув наш род, а пленника выдать им. Они клянутся, тариль их рода справится куда лучше, и усладит слух владычицы стонами агонии мерзкого варвара. Меня отправили просить... умолять вас спасти нас! Спасти наш род! Сжигайте его, съедайте заживо, травите его тело кислотой, а душу страхом, но заставьте его мучиться! Кричать...
  Отказываясь верить своим ушам, я безмолвно смотрела на возвышающуюся надо мной особу. Видела, как двигаются ее губы, произнося все эти ужасающие слова, но осознать никак не могла.
  Я точно спятила! Дожила до маразма? Кто вообще эта женщина?!
  Выглядела незнакомка соответственно ситуации - странно. Даже в окружающей полутьме была заметна ее впечатляющая мощная фигура, облаченная в светлый мешковатый балахон, мертвенная бледность лица и... острые клыки, открывающиеся взгляду при каждом движении губ. В ней было что-то нечеловеческое.
  При этом странная особа еще и тянула меня куда-то вверх, вынуждая подняться. В общем безумии происходящего легкость и проворство собственного тела остались незамеченными. Я в состоянии шока встала, последовала по каким-то каменным узким и темным переходам за незнакомкой.
  Даже движения собственного тела прочувствовать не получалось. Я, словно что-то бестелесное, плыла в тумане, отстраненно сознавая, что двигаются мои руки и ноги. Подумав об этом, подняла ладонь, желая коснуться собственной головы. И изумленно вздрогнула, нащупав длинные гладкие волосы и лишенный морщин лоб.
  Все спятившие ощущают себя кем-то другим?
  - Времени на отдых больше нет, моя тариль! У вас всего час, чтобы подготовиться к пыткам. Скоро взойдет луна и тогда вам останется лишь эта ночь. А утром нас всех или казнят, или наградят. Спасите нас, о моя тариль!
  Женщина, которая стремительно неслась впереди меня, с ловкостью кошки ориентируясь в каменном лабиринте, на ходу взвывала и заламывала руки. Меня же никак не оставляло ощущение полнейшего недоумения. Оно даже страх заставило отступить на второй план.
  - А-а-а... - попыталась я вновь собраться с мыслями, борясь с подступающей паникой - ощущение сумасшествия было абсолютным.
  Но тут моя спутница замерла напротив громоздкой двери. Поразительно легко толкнув ее, шагнула внутрь. Мне ничего не оставалось, как последовать туда же. Внутри небольшого помещения оказалось немного светлее - имелось окно, сейчас позволявшее последним лучам заходящего солнца рассеивать тьму этих холодных катакомб.
  - Вот он! - провозгласила с ненавистью моя спутница. - Проклятый колдун и вестник зла маолхов! Его мерзкая магия вновь позволила исцелиться от ран, в избытке нанесенных вами вчера, моя тариль!
  Впрочем, в слова незнакомки я вслушивалась вполслуха, споткнувшись на месте. Это льющийся в окно свет позволил мне, наконец, рассмотреть себя. Изящные, чересчур бледные руки с остренькими коготками, покрытыми белоснежным лаком, и, что самое потрясающе, высокую и вполне приметную грудь, обтянутую какой-то эластичной тканью.
  Мамочки... Пусть в моем возрасте хвататься за родительскую юбку несолидно, но именно матушку я вспомнила с перепугу. Это не мое тело! И это совсем не санаторий. И этой рассуждающей о пытках и прочих зверствах особы рядом со мной быть не может! Господи, как это все понимать?
  Мозг лихорадочно искал хоть какие-то объяснения. С чего бы мне вдруг спятить? Ничто же этого не предвещало! И неужели это может случиться так внезапно, так... реалистично?
  Вспомнился недавно прочитанный роман из популярного сейчас у молодежи фэнтези про переселение души в другое тело, заставив споткнуться на ровном месте. Я попаданка? Бр-р-р... Скорее поверю в сумасшествие!
  В слабой надежде, что перегрелась на солнышке и мучаюсь 'фэнтезийными' галлюцинациями, я энергично ущипнула себя за бедро. К слову сказать, последнее также ощущалось очень крепким и мускулистым. А физкультурой я сроду не увлекалась. Боль заставила подпрыгнуть на месте и, оторвав взгляд от собственного бюста, перевести его на типа, прикованного к стене напротив.
  Ма-а-амочки, все реально! И чужое тело, и... пленник.
  Мужчина, о котором говорила моя спутница, был не просто громадным. Высокий рост, огромное мускулистое и покрытое шрамами тело меня шокировало! Такого крупного представителя сильного пола отродясь не видела.
  Покойный муж мой тоже был мужчиной приметным, но этот дикарь...
  Я поперхнулась воздухом, невольно закашлявшись. И не в последнюю очередь потому, что встретилась с ним взглядом. Глаза пленника, тело которого удерживало возле стены множество металлических колец, горели ненавистью. Да и весь его облик буквально кричал о дикости, силе и неукротимости.
  О мести. Неизбежной и неумолимой.
  Мужчина был обнажен. В беспорядке свалявшиеся пряди волос заслоняли лоб, свисали до плеч. В неясном свете плохо освещенного помещения я заметила надорванную мочку уха и странные татуировки, которыми в избытке было испещрено его тело. Натужно натянутые вены на вздутых бицепсах, - вопреки всему, он и сейчас силился вырваться.
  Рот незнакомца был оскален в жуткой гримасе, щеки впали, крылья носа трепетали, словно он принюхивался к моему запаху.
  - Тварь! - Яростным окликом вырвав меня из созерцательного транса, взорвалась моя провожатая, и с поразительной силой хлестнула по груди мужчины гибким металлическим прутом, изобилующим острейшими шипами, которые оставили ужасающий рваный след на его теле. Пленник даже не поморщился - не шелохнулся, не застонал. Лишь во взгляде проступило презрение.
  А моя провожатая, словно впав в неистовство от этого безмолвия, в исступлении принялась наносить все новые удары, разрывая кожу на животе пленника на кровоточащие лоскуты.
  Ощутив мгновенно подступившую дурноту, я протестующе вскинула руку:
  - Нет! - Терпеть такие зверства я была неспособна. Голос прозвучал пусть и негромко, но твердо.
  - О моя тариль, - мгновенно опомнилась незнакомка и рухнула на колени, отбросив свое жуткое оружие. - Прости мою несдержанность! Я понимаю, что в умении наказывать я и близко не сравнюсь с вами, но этот варвар... О, как же я желаю его мучений!
  На последней фразе в голосе женщины проступило запредельное отчаяние. Прежде чем она смогла продолжить, снаружи раздался трубный звук, возможно, какого-то горна.
  - Время пошло, - вздрогнула моя спутница. - Моя тариль, весь наш род этой ночью будет возносить богам молитвы, умоляя даровать вам силы и самые изощренные идеи в надежде, что вы выполните свое предназначение, заслужив для нас прощение владычицы. Все уже готово для вас. - Женщина взглядом указала на стену за моей спиной. - Все инструменты наточены, гады ползучие годны и полны яда, тошнотворные порошки и гремучие смеси составлены, очаг разожжен. Должны ли мы еще как-то помочь вам, о моя тариль?
  Оглянувшись в безмолвном испуге, увидела столы, заставленные, на мой взгляд, жуткими вещами. Имелись тут и клетки, в которых клубками свились змеиные тела, и черепа неизвестных мне животных, еще какие-то части чьих-то тел, склянки с дурно пахнущими смесями, а главное - целый стеллаж с колюще-режущими предметами.
  - Н-нет... - Я нервно дернула головой, искренне не желая иметь ничего общего с происходящим 'зоопарком'.
  Отчаянно хотелось моргнуть и проснуться. Пожалуй, я ничего в жизни не желала так сильно, чтобы это оказалось сном, просто безобидным кошмаром. Я даже на сумасшедший дом была согласна. Уж лучше санитары и смирительная рубашка, чем... Нет, нет! Попаданок не существует, это выдумки писателей.
  Вновь бухнувшись лбом об пол, злобная женщина снова привлекла мое внимание. Она по-своему поняла мой возглас и забормотала:
  - Не смею мешать вам, моя тариль. Да пребудет с вами сегодня долгая ночь!
  Вскочив на ноги, незнакомка метнулась к двери и оставила меня наедине с огромным пленником. Вспомнив об этом безрадостном факте, я резко обернулась к нему и снова пристально всмотрелась в лицо мужчины. Он же, напротив, не проявлял никакого интереса к моей персоне и, игнорируя раны на животе, смотрел в окно на ночное небо.
  И его мне надо замучить до 'почечных колик'? Заставить кричать от боли? - мысленно обалдела я. - Иначе утром казнят?
  С осторожностью приподняв руку, ударила ладонью по лбу. Потом шлепнула по плечу, прикусив губу от рвущегося наружу вопля ужаса. В завершение, сжав ладонь в кулак, притиснула ее к груди и, зажмурившись, застонала.
  Собственные ощущения буквально кричали: это я! Мое тело. Пусть оно и было не моим. А значит...Что это означает, даже мысленно произнести я была не в силах, настолько жутко было признать такую данность. Как можно, будучи еще в здравом уме, поверить в попаданчество? Да никак! Но и сомнений в ясности рассудка, вопреки всему, не было.
  Итак, этот дурдом мне не снится. Я в чужом теле.
  Обидно... Не то чтобы я мечтала о 'втором шансе', возможности прожить еще одну жизнь, но всего лишь сутки в новом мире, это как-то излишне сурово! Судьба таких злобных 'сотоварищей', как моя провожатая, нисколько не волновала - таких злодеек я и сама бы казнила, будь на то моя воля.
  За паническими размышлениями не сразу уловила какое-то подозрительное шевеление у подола платья. Сообразив же, устремила взгляд вниз. Света от горящего огня вполне хватило, чтобы увидеть... мышь! А рядом еще одну, и еще! Сознание едва восприняло этот факт, а визг ужаса уже вырвался из глотки - мышей боюсь с детства.
  Шарахнувшись в сторону варвара - когда страшно, инстинктивно тянет к кому-то большому и сильному, услышала ответный вопль множества разочарованных глоток. В еще большем страхе резко закрыла рот ладонью, вспомнив о том, что нас 'слышат' многие ждущие агонизирующих криков пленника. Мыши, к счастью, тоже разбежались. А я, присмотревшись, обнаружила на одном столе клетку с грызунами, вероятно предназначенных на корм змеям. Мыши сподобились на побег, прегрызли прутья!
  А чем я хуже? - мгновенно всплыл в голове вопрос. - Надо драпать из этого жуткого места. Вдруг тут не везде в моде такой садизм?..
  Приободрившись от первой позитивной мысли, осторожно посмотрела на варвара. Тем более, стояла совсем рядом с ним. Встретившись с мужчиной взглядом, испытала чувство неописуемого смущения: оказывается, все это время он наблюдал за мной! Более того, в полутьме в его прищуренных глазах мне почудилось пристальное внимание.
  Сглотнув, вспомнила, что должна поддерживать амплуа жестокой и кровожадной, как ее... палача, одним словом. Это залог моей безопасности? Ведь чем позже догадаются, что в этом теле кто-то не 'местный', тем мне лучше? Передернув плечами, заносчиво задрала подбородок: нечего смотреть на меня свысока! Озвереть могу и я!
  Тем более, умирать поутру совсем неохота. Держа спину прямо, прошагала к стеллажу с пыточными инструментами, иначе все эти длинные острые спицы, мечи и клещи назвать не могла.
  Я бы от одного их вида завопила. А что, если... - Надежда была наивной и отчаянной, но вдруг?..
  Выхватив парочку попавшихся под руку 'агрегатов', я решительно развернулась в сторону мужчины. Шагнула ближе к нему, еще ближе... Пленник не шелохнулся, продолжая наблюдать за мной. Лишь губы его слегка дрогнули, вытянувшись в жесткую линию. Подойдя вплотную, угрожающе взмахнула острым тяжелым крюком перед лицом мужчины. И если я и помыслить не могла, что делали с ним этой штуковиной, содрогаясь даже от самых невинных предположений, то варвар просто проигнорировал мой маневр.
  С подступающим раздражением я снова взмахнула крюком, изображая намерение его ранить. Эффекта - ноль, варвар и бровью не повел. Неловко попытавшись стукнуть мужчину по плечу тяжелой ручкой, умудрилась выронить крюк.
  Проклятье!
  Крюк шлепнулся на пол, одним концом ощутимо приложив меня по ступне. Зашипев от боли и кусая губы, чтобы не завопить - толпа снаружи мой вопль бы точно не оценила, - я прыгала на одной ноге, пережидая волну накатившей боли.
  Переведя дыхание и пнув злосчастный крюк, посмотрела на острую спицу, которую держала в другой руке. Потыкать ей в живое существо было откровенно страшно - конец казался реально острым. В чем я и убедилась, коснувшись его пальцем. На светлой коже тут же проступила капелька крови. Бр-р-р...
  Отступив в немом ужасе, подняла взгляд на пленника. Мужчина пристально смотрел на меня, его глаза были широко распахнуты - при свете огня в очаге я отчетливо видела их блеск. Я явно поразила его своей неумелостью! После предыдущих-то ночей...
  Что делать? Что? Где-то там снаружи эта их владычица, что обещала казнь на рассвете, если варвар не начнет вопить во все горло от боли.
  Раздраженно отбросив спицу, отвернулась от пленника, шагнув к огню. Страх вызывал озноб и хотелось почувствовать тепло жаркого пламени. Присев на небольшой стул возле очага, заметила погруженные в угли железяки. Для чего они, я уже догадывалась. Как и о том, что вряд ли смогу замучить этого мужчину, доведя его до громогласных воплей.
  Скорее уж насмешу его своими попытками, - признала я факт собственного бессилия. Воин был не чета мне - настоящим и закаленным.
  И тут же подумала: а только ли болью можно заставить его кричать? Молить о пощаде? Вспомнилось совсем далекое детство, как мы с братьями щекотали друг друга до слез и крика. А если и с этим несговорчивым способ сработает?..
  Вновь обернувшись к пленнику, обнаружила, что он так и не отвел от меня взгляда. Более того, мне почудилось чувство тревоги в выражении его лица. Какого-то затаенного напряжения... Впрочем, смотреть в его глаза долго не могла, взгляд невольно перемещался ниже, к кровоточащим ранам. Оставаться бесчувственной к состоянию истекающего кровью мужчины не получалось. Вздохнув, я поднялась и еще раз осмотрелась.
  На столике в углу обнаружила металлический кувшин с водой и небольшой тазик для омовений. Рядом лежала и мягкая ткань. Порвав ее на части, небольшой лоскут обмакнула в воду и двинулась к мужчине. Стараясь избегать его взора, приложила влажную ткань к животу, мгновенно почувствовав, как напрягся пресс.
  Не знаю, какой изощренной гадости он ожидал от меня, возможно, чего-то разъедающего плоть, но, промокнув спекшуюся кровь, я перебинтовала его рану. И отступила, в задумчивости осматривая дело рук своих и прикидывая, как осуществить задумку.
  Попаданка я, или все же плод собственного больного воображения, но ситуация требует решения.
  У варвара нервно дрогнуло веко. Определенно, своей нерешительностью я заставила его недоумевать и беспокоиться о дальнейшем.
  Это хорошо! - размышляла я, окидывая взглядом подмышки закрепленных над головой рук, крепкую шею, грудь и пах, - намечая цели.
  Большой жизненный опыт, который был следствием солидного возраста, позволял сконцентрироваться на основной цели - на спасении. О 'прелестях' мужского тела не задумывалась. Если бы еще так же легко можно было заставить себя не нервничать...
  Черт! - поспешно дернувшись вперед, не учла мобильности нового тела и ткнулась носом прямо в мужскую грудь.
  Варвар охнул, и я приободрилась: на какую-то реакцию он способен. А значит...
  Мысленно я уже удвоила усилия. Подняв взор на неподвижное от напряжения лицо пленника, очаровательно улыбнулась в ответ на его застывший взгляд. Так это виделось мне, хотя варвар отчего-то попытался податься назад, но помешала стена. Нахмурившись, прикусила краешек нижней губы и осторожно опустила на мужскую грудь свою ладонь. Пленник содрогнулся.
  - Пока... все хорошо, - слегка запнувшись, многозначительно прошептала я, - лучше бы вам покричать для виду. Иначе...
  Даже если я спятила, не буду бездействовать.
  Я решила напустить тумана, понимая, что пленнику в любом случае ничего не светит. А мне надо как-то выкручиваться из затруднительного положения. Но неразумный дикарь и не подумал благородно поспешить мне на помощь - упорно молчал. Лишь глаза в полутьме сверкали яростью.
  Упрямишься? - Привычно побарабанив пальчиками, осознала, что касаюсь мужской груди своей так и не отведенной ладонью.
  - Могу помочь сбежать, - в последней попытке договориться миром, подмигнула я пленнику.
  Не факт, конечно, что смогу, но обреченному на гибель и иллюзия - надежда.
  Неразумный варвар в ответ оскалился, демонстрируя прекрасные зубы и крайнюю степень неприязни.
  - Сам виноват, - раздраженно шикнула я, проклиная всех упрямых пленников во вселенной, толкающих меня к краю пропасти. - Придется мне действовать на свой страх и риск.
  Конкретно как, я еще не знала, но вопрос острой необходимости назрел. Поэтому, в задумчивости продолжая подушечками когтистых пальчиков выписывать круги уже на твердом поджаром животе мужчины, предавалась самым отчаянным мыслям, когда...
  Расслышала едва уловимый хрип. Нет, булькающий стон!
  Пораженно подняв взгляд на лицо пленника, увидела испуг в его взгляде. И смотрел он на мою ладонь на своем напряженном прессе. Я, проследив за его взглядом, тоже уставилась на нее. А затем и чуть ниже - на его бедра.
  Ага! - торжествующе завопила женская интуиция. Она раньше меня, опираясь на большой опыт замужней жизни, сообразила: варвар попался на элементарном.
  Не знаю, чем и как его мучала моя предшественница, но я только что случайно выяснила способ разговорить несговорчивого пленника. Единственное...
  В скудно подсвеченной огнем темноте комнаты я пристально осмотрела мужское тело, оценивая его уже с практической точки зрения.
  Грязноват... Возможно, в моей ситуации это уже пережитки прошлой жизни, но любой намек на близость с немытым дикарем пробуждал чувство брезгливости.
  Но поскольку я только что обнаружила самый железобетонный шанс выжить, такие мелочи, как слой грязи на мужском теле, остановить меня уже не могли. Решительно метнувшись к кувшину с водой, отлила большую ее часть в тазик и, прихватив ткань и неровный брусок мыла, чинно прошагала назад.
  Пленник не отводил от меня взгляда. Я бы охарактеризовала его как слегка нервный. Полностью игнорируя его точку зрения на происходящее - а я предлагала договориться миром! - принялась за дело. Стараясь не намочить повязку на животе, отмывала грудь и чресла мужчины от слоя запекшейся крови, смешавшейся с сальной грязью.
  Кадык мужчины судорожно дергался, мышцы пресса сжимались под прикосновением моих рук, словно он силился вдохнуть и не мог. Если бы варвар мог, наверняка уже рычал бы на меня от непонимания. Таким способом его еще явно не пытали!
  Сейчас я испытывала на прочность не его тело, а нервную систему. А это дело привычное. Не побоюсь этого заявления, в этом я профи - троих мужей пережила.
  Покоряться обстоятельствам жизнь не приучила. Мысленно засучив рукава, я приступила к осуществлению плана спасения. Себя, разумеется.
  - Красавчик! - удовлетворенная результатом своего труда, обозрела я уже частично чистого мужчину.
  Серьезно, очень мужественный экземпляр, - мысленно подмигнула я сама себе, вспоминая: когда это было в моей жизни в последний раз? Да еще с таким - ух! - партнером! Да никогда! Тряхну стариной!
  Бросив взгляд на кромешную тьму за окном, решила, что времени на раскачку нет, и принялась ласково поглаживать грудь и плечи варвара. Оказывается, это неслыханное удовольствие - обнимать мощные до окаменелости и необъятные для моих рук плечи мужчины. В процессе так увлеклась, что и думать забыла о времени.
  Изредка бросая затуманенные взгляды на лицо пленника, отмечала его закушенные губы и ошалелый взгляд. Не сдержав порыва, вслед за ладонями коснулась его тела губами. Поднявшись на табурет, поцеловала его шею, очертила языком мгновенно задергавшийся кадык, слегка прикусила кожу плеч и... потянулась ниже, опускаясь к мужским соскам.
  Довольно жмурясь от удовольствия - как, оказывается, мне не хватало ощущения обнаженного мужского тела, - поиграла с ними, обводя языком каждую крошечную вершинку. Затем втянула в рот, сжимая губами и увлажняя языком.
  Сорвавшись, пленник издал долгий вздох... и забился в оковах! Вот уж кто сейчас жаждал побега.
  - Тш-ш... - выдохнула я шепотом в его грудь. - Я не сделаю тебе больно!
  Мужчина содрогнулся, заставив собственным прижатым к нему телом почувствовать его возбуждение. Руки мгновенно устремились ниже, с восторгом обхватывая тугую плоть, обегая подушечками пальцев напряженную вершину, осторожно скользя краем коготка по выпуклым венкам.
  Да он сокровище! - оценила я размерчик, такой экземпляр днем с огнем не найти!
  Отчаянно захотелось попробовать его, почувствовать не только руками, но и губами... Продолжая целовать мужскую грудь, я переместилась к торсу, смещаясь все ниже, и оставляя на его сильном теле следы от страстных поцелуев. Дойдя до мужских бедер, я слегка застопорилась, вдруг осознав, что никак не смогу осуществить задумку: в меня это просто не влезет.
  Но совершенно неуместное нетерпение, разыгравшееся жадное желание коснуться, наконец, его губами, подтолкнуло вперед. Я и думать забыла о невероятном выверте судьбы (или сознания). Коснувшись языком кожи, пробуя варвара на вкус, я слегка пососала ее и попыталась втянуть его плоть в рот. Бедра мужчины подались мне навстречу. Он захрипел. Громко, мучительно и как-то надрывно...
  Есть контакт! - мелькнула в голове восторженная мысль.
  Сама я уже толком не помнила, почему меня так вдохновили эти хрипы, но побуждающей мотивации мне они придали. Прикрыв глаза, полностью сосредоточившись на ощущении бархатистой поверхности твердой мужской плоти, я скользила по ней кончиком языка, стараясь не пропустить ни единой жилки. Обводила их языком, целовала губами. Мужские хрипы и стоны звучали так вдохновляюще...
  Давненько я так не заводилась! Лет этак пятнадцать, сама от себя не ожидала - вот что значит молодое тело, новизна ощущений, горячая кровь. Реакция незнакомца, вопреки всем обстоятельствам, возбудила меня неимоверно. Какие там грозящие казнью владычицы и вопящие маньяки и садисты под окном!
  Гортанные хрипы варвара сильнее распаляли мое желание, заставляя тело пылать жаром и страстью. А стоило мне начать двигаться быстрее, ритмично помогая себе руками, последовали и вскрики.
  Я умопомрачительно сильно захотела большего! И гомон ликующих воплей из окна, сопровождавших каждый вскрик пленника, никак не способен был затмить в моем сознании жажду обладания этим бесподобным телом. Таким мужественным. Вопиющая мужественность варвара не вызывала у меня никаких сомнений.
  Женское начало во мне яростно жаждало получить свою долю пирога. Почему он сейчас кричит, содрогаясь в конвульсиях разрядки, а я стою тут, пожирая его алчным взглядом, и дрожу от ощущения бешеной неудовлетворенности? Тело, это еще совершенно незнакомое мне тело, чувствовало боль - спазмы, сжимавшие мышцы моего лона, жаждавшего тоже почувствовать восторг удовольствия.
  Подняв навстречу взгляду незнакомца лицо, я словно сквозь пелену тумана разглядела в его глазах немой вопрос. Вызов?
  Как попавшая в луч света яркого прожектора бабочка, я застыла, затрепетав в необъяснимом предчувствии. Предчувствии чего-то фантастического. Окружающая обстановка перестала быть реальной. Остались только двое во всем мире, связанные одним взглядом. Глаза варвара в отсвете огненных всполохов казались черными и бездонными. Они словно тянули меня за собой, погружая в пучину безвременья, не позволяя думать о чем-то еще.
  Поэтому я и не подумала испугаться, когда сильная рука обхватила мой затылок, жестко сминая пальцами гигантский пучок волос. Все казалось таким правильным, закономерным, необходимым.
   Пришла моя очередь наслаждаться.
  Меня не напугала его способность сорвать оковы. Больше того, я и не вспомнила, что совсем недавно обе его руки были скованы металлическими браслетами.
  Так и не разорвав контакта глаз, цепко державшего в плену, второй рукой пленник обхватил меня за плечи, сжимая, привлекая к себе. Секундное ощущение невесомости и жесткость пола под спиной.
  А он - сверху. Склонившись вплотную, все так же буравя своим обволакивающим взглядом мое лицо, мужчина приблизился, отрезая мощным телом от всего мира.
  И даже если бы все мыши вырвались сейчас из своих клеток, а следом за ними и змеи, я бы вряд ли заметила это. Как не подумала и обеспокоиться вопросом: как освободился пленник?
  
  
  Глава 2
  
  - Тариль? Тариль?!
  Испуганно очнувшись, я вдруг вспомнила, что и накануне проснулась от этого вопля.
  Не приснилось...
  Разочарование было сопоставимо разве что с моим испугом. Стоило с трудом распахнуть тяжелые со сна веки, как взгляд уперся в широкую, испещренную старыми шрамами и странными рисунками спину варвара.
  И не только спину. Обнаженные бедра мужчины мгновенно отозвались в памяти целым фейерверком волнующих воспоминаний о прошедшей ночи.
  Не удивительно, что я чувствую себя такой утомленной.
  Прояснившийся взгляд встретился с устремленным над мужским плечом испуганным взором моей вчерашней собеседницы. Она, схваченная за горло варваром и притиснутая к стене, практически болталась в воздухе. И задыхалась. Именно в этом, как поняла я, отринув остатки сонливости, и была причина резко оборвавшихся воплей.
  - Э-э-э... А что, собственно, тут происходит? - недоуменно произнесла я, принимая сидячее положение и пытаясь приложить к себе вчерашнее одеяние так, чтобы максимально прикрыть собственное (уже в каком-то смысле) тело. Задача была не из простых - к такому солидному бюсту я не привыкла. Но эта суета с одеждой помогла преодолеть растерянность и смущение: что это вообще со мной вчера было? Как подросток с разгулявшимися гормонами, в самом деле.
  Варвар оглянулся, реагируя на мой вопрос. Во взгляде белокожей женщины выразились сотни эмоций - она явно была готова дать мне образный и развернутый ответ, изобилующий угрозами и проклятиями в адрес пленившего ее мужчины, но... незадача! Ответить она не могла по понятным даже мне причинам.
  Решила не мелочиться по поводу морали, думаю, в обществе таких извергов это не слишком актуальный вопрос, и по возможности быстрее натянула на себя платье. Пусть оно и облегало мою новую грудь заманчиво и влекуще, но с практической точки зрения оказалось неудобным - одевалось с трудом.
  И только после этого обратила пристальный взгляд на варвара и его пленницу, придав лицу, как мне хотелось верить, выражение высокомерной надменности. Кто бы знал, чего мне это стоило!
  Не знаю, что нашло на меня ночью, но это не повод отклоняться от выбранной стратегии. Надо придерживаться отведенной роли, разобраться в местных порядках и, по возможности, быстрее сбежать туда, где безопаснее. И необъяснимый порыв страсти, накрывший с головой, не заставит меня изменить этому плану.
  Впрочем, с последним все было не так однозначно. Покосившись на дырки в стене, где еще вчера вечером находились крепежи оков варвара, в душе я основательно напряглась - он их все же вырвал.
  - Отпусти ее, - спокойно, но неумолимо обратилась я к мужчине, не отводя твердого взгляда.
  Он прищурился, но руку разжал. Моя злобная провожатая, судорожно глотая воздух и растирая горло, приласкала варвара многообещающим взглядом и... рухнула на колени.
  - О моя тариль! - захрипела она. - Вы спасли нас, усладив слух владычицы и жителей города криками муки и агонии пленника! Вас превозносят, а презренный род Двааль осмеян за неверие в ваши способности!
  Надеюсь, не покраснею, - в ужасе подумала я, старательно отводя глаза от варвара. - Даже думать не хочу о том, что решила эта садистка, обнаружив его на свободе, а меня раздетой.
  Пленник спокойно стоял рядом, наблюдая за мной. Я чувствовала этот взгляд, но пока не набралась решимости ответить ему тем же. Вопрос прямой угрозы со стороны мужчины никуда не исчез. Это порядком нервировало, я и так плохо ориентировалась в окружающих реалиях, а как в них сможет вписаться оказавшийся на свободе варвар, и вовсе не представляла.
  - О моя тариль, - уже более оживленно заголосила женщина, - могу ли я позвать охрану? Мерзкого колдуна пора выпроводить отсюда.
  - Э-э-э... Да?
  Кажется, незнакомка не считала проблемой его способность к сопротивлению.
  - Да! Да! - сопроводив кивки новым злобным взглядом в направлении обсуждаемой персоны, с облегчением подтвердила женщина. - Ему уже пора.
  Куда пора, я уточнять не стала, лишь осторожно кивнула головой, испытывая ощущение странной нерешительности. Присутствовало непонимание, стоит ли цепляться за поддержку варвара, или надо поспешить и отречься от всякого намека на любую связь между нами.
  Кто знает этих садистов, вдруг в их обществе такая связь считается слабостью! Попасть под раздачу и оказаться на месте пленника мне совсем не хотелось. А ему уже не привыкать терпеть издевательства.
  Созвучно моим мыслям незнакомка заголосила, призывая охрану. Тут же в помещение ворвались пятеро вооруженных мечами женщин, которые окружили пленника.
  - Руки вперед вытяни! - рявкнула одна, и безжалостно плашмя ударила оружием по спине мужчину.
  С трудом сдержавшись, чтобы не зажмуриться от ужаса, я невольно перевела взгляд на его лицо, стремясь понять реакцию. Как и накануне, он совершенно невозмутимо воспринял это наказание. Более того, не обращал внимания на вооруженный и настроенный более чем недружелюбно конвой. Варвар внимательно наблюдал за мной!
  Повисла напряженная пауза. Вслед за ним и вооруженные женщины уставились на меня, заставив нервничать. Я должна что-то сделать? Или что-то сказать?
  Но лихорадочный поиск новой идеи пробуксовывал, как себя стоит сейчас повести, я не знала. Оттого с высокомерным безмолвием наблюдала за происходящим, надеясь, что все разрешится как-то само собой.
  К счастью, мужчина все же подчинился, медленно вытянув вперед руки. На них тут же защелкнули пудовые кандалы. Такие же, но разделенные короткой цепью, сковали его ноги.
  - Пошел! - Новый рык охранницы, и варвара грубо толкнули в плечо, понукая покинуть помещение.
  Но он не спешил подчиняться, продолжая буравить меня пронзительным взглядом. Словно ожидая чего-то... Но я понятия не имела, как вести себя в данных обстоятельствах, не знала, должна ли попытаться ему помочь. Поэтому в надменной позе все так же застыла на месте, изучая затейливое тату на плече мужчины и мечтая об одном: чтобы все свалили уже наконец, и дали мне время подумать.
  Чем дольше он не двигался, тем большее напряжение разливалось в воздухе. Моя сопровождающая отступила в глубь помещения, женщины-воины подобрались, удобнее перехватив мечи. Я сама невольно затаила дыхание, боясь представить, что может случиться дальше.
  Те оковы, которые крепили его к стене, казались более надежными, а он смог освободиться...
  Внезапно пленник, кивнув своим мыслям, развернулся и покорно засеменил к дверному проему.
  Уф... Я незаметно перевела дыхание - в этот раз обошлось. Больше всего я боялась, что злобные дамы догадаются: я вовсе не их тариль! И тогда их жестокая натура обернется против меня. В таком положении пытаться помочь еще и мужчине было невозможным.
  Но пронесло. Варвар подчинился приказу, а за ним ушли и воительницы.
  - О моя тариль! - вырвала меня из размышлений вчерашняя провожатая, суетливо наводя порядок в помещении. - Как хорошо, что вы все же смогли опоить мерзкого колдуна настоем из сока авеи. Верно вы рассудили: жажда заставила его выпить настойку. Но я уже начала терять надежду, он терпел жажду больше недели.
  - Э-э-э... Сок авеи?
  О чем она говорит?
  - Да, да! Как же отрадно видеть варвара таким послушным! Страшно представить, как бы он повел себя, если бы вы не опоили его настойкой подчинения. Но я сразу сообразила, что ваш план сработал, едва увидела его без оков.
  Судорожно сглотнув, я тяжело осела на стоявшую у стены скамейку.
  Мамочки... Что теперь будет?
  - Но маолх силен! Вы видели, он смог напасть на меня даже под действием зелья! Он сопротивляется его влиянию. Впрочем, сейчас об этом уже не стоит волноваться.
  - Почему?
  Не возбудят ли мои вопросы ее подозрений? Но другого источника информации у меня на данный момент не было.
  - О моя тариль! - Белокожая снова бухнулась на колени. - Я же не сказала вам главного. Умоляю, не карайте меня! Владычица так довольна вашим успехом, что решила устроить праздник. Сегодня казнят всех пленников, захваченных в последнем сражении, подарив им спасение. И колдуна тоже!
  Сердце сжалось - варвара было жалко. И дело даже не в сблизившей нас ночи (о событиях последней ее половины я почему-то помнила очень смутно, лишь отрывочные мимолетные образы удержались в памяти), а в сохраненной мне жизни.
  Варвар мог убить меня сотни раз за эти часы. Но сохранил жизнь той, которая мучила его почти неделю!
  Пусть я не понимала его мотивов, но чувство благодарности испытала сполна. И чувство жалости.
  У каждого своя судьба, - мысленно попыталась я успокоить себя. - И не мне вмешиваться в нее. Но хорошо, что я не увижу его смерти.
  - Вам надо поспешить, времени на отдых очень мало, - не подозревая, что разрушила все мои надежды, заволновалась незнакомка. Спросить ее об имени я боялась, страшась выдать себя.
  - Почему?
  - Вас ожидают на празднике, как почетную гостью. Владычица, в знак поощрения, позволила именно вам убить трех сильнейших варваров. А вам надо еще искупаться, сменить одежды и поесть... Поспешим же, о моя тариль!
  Желудок где-то в глубине непривычного еще тела судорожно сжался. Завтрак сейчас точно был последним, о чем я волновалась.
  Убить?! В полнейшем ступоре я следовала за своей провожатой по темным лабиринтам башни. Мне убить? Трех сильнейших? Это гарантированно он! Ма-а-ма, роди меня обратно!
  Это не попаданство, это полное попаданство!
  Стоило моей провожатой выйти из комнаты, как я вцепилась в свои-чужие волосы и взвыла. В помещении имелась огромная деревянная бадья, наполненная горячей водой, стол, заставленный едой, широкая кровать, поверх которой было разложено какое-то одеяние, и три больших окна с распахнутыми деревянными ставнями.
  Но все это совершенно не придавало оптимизма, взгляд первым делом уткнулся в стену, увешанную настоящим холодным оружием. Мечи, кинжалы, стилеты - это только то, о чем я могла догадаться.
  Что делать? А-а-а! - металась я по комнате.
  Судьба варвара меня уже не занимала, со своими бы передрягами разобраться. Убить я, естественно, никого не смогу. А это грозит мне разоблачением, а дальше - перспективой оказаться на месте варвара и на собственной шкуре прочувствовать весь местный колорит.
  'О моя тариль, праздник начнется после обеда'. - Напутствие моей провожатой набатом звучало в ушах.
  Надо было что-то делать, время-то идет. Я метнулась к купальне и умылась, пусть освежающая манипуляция прояснит мозги. Выпутавшись из узкой тряпки под названием 'мое платье' и мысленно костеря непривычно большой и какой-то неудобный бюст, я разделась.
  Приготовленная одежда, к счастью, оказалась разновидностью костюма. Имелись широкие брюки и довольно просторный камзол - там и грудь уместилась, и плечам не тесно было.
  Зашнуровывая куртку, я на ходу запихнула в рот какой-то еды, запила большим глотком вина и рванула на себя дверь.
  - Эй, есть кто живой? - рявкнула в темноту каменного коридора. Раз отсидеться в своей норе не получится...
  Почти сразу же откуда-то из глубины донесся ответный крик. Узнав по голосу свою белокожую сопровождающую, я выжидательно прищурилась - пора уже увидеть этот мир.
  - О моя тариль... - заголосила было белокожая, но я решительным взмахом руки оборвала вой.
  - Хочу воздухом подышать! - максимально категорично заявила я. - Место празднества осмотреть.
  И шагнула вперед, не позволив обратиться ко мне с вопросами или возражениями. Наверняка она уже заметила мое странное незнание всего местного.
  Но белокожая и не думала мне перечить, лишь вскрикнула:
  - А оружие? Какое возьмете с собой?
  Это еще зачем? Я растерянно замялась.
  - Люб... - начала было, но умолкла на полуслове, еще всучат какую-нибудь пудовую палицу, с этих извергов станется.
  - Любимое? - по-своему истолковала эти звуки незнакомка и метнулась к стене с оружием, на ходу разливаясь соловьем: - Конечно же, ваши любимые клинки! И как я сама не догадалась. В такой-то момент! Тем более, вы уже не единожды победили ими варвара!
  Последняя фраза меня основательно напрягла. Вряд ли эта женщина имеет в виду наш ночной марафон.
  - А что за момент? - прочистив горло, все же смогла я исторгнуть из себя вопрос, послушно приподнимая руки и позволяя нацепить на себя какую-то упряжь, к которой крепились клинки, скрещенные за моей спиной.
  - Варвары обступили город, всей ордой в осаду нас взяли, - как-то поразительно безразлично отмахнулась белокожая. - На это и намекала.
  - Возможно, до них дошла весть о... празднике?
  Я пыталась осторожно навести ее на мысль, что нелепо заниматься празднествами с казнями пленников, когда самих могут вот-вот пленить и искрошить в капусту. Если все эти маолхи такие же мощные, как вчерашний варвар, я бы поставила на них.
  - Естественно! Мы специально раз десять прокричали со всех башен наружной стены им об этом. Но они еще раньше явились, с неделю лагерем у подножия нашей твердыни стоят. Как вы предводителя их пленили, так они всей ордой и пошли. Одного дикари не понимают: разозлят владычицу, и она опять вам повелит устроить набег. Вот зададите им жару!
  Я?! В горле встал ком, на лбу выступила испарина.
  - Э-э-э... А что, угрозы для нас никакой?
  Моя провожатая засмеялась, явно восприняв вопрос как шутку. Но мне было совсем не смешно. Пришлось рисковать разоблачением, выспрашивая подробности, но собственное положение нравилось все меньше и меньше. Вынырнув вслед за моей спутницей из дверного проема, завершавшего длинный коридор, оказалась на широкой стене башни. Один взгляд вниз, и сердце нервно дрогнуло - армия, окружавшая город-скалу, была огромной. Она простиралась до самого горизонта.
  - Твердыня не может пасть! - Уверенность в голосе белокожей никак не убедила меня. - Забавно, они и не знают, что этого никогда не происходило. Богиня надежно охраняет нас, своих верных дочерей. И у нас есть вы - наша тариль, чтобы яростным вихрем накинуться на воинов орды, неся им повальную гибель и услаждая взоры Богини и владычицы тысячами разрубленных тел.
  От фанатиков надо держаться подальше, - содрогнувшись, уверилась я в давнем убеждении. - Их разочарование неизбежно.
  - А где стража?
  В самом деле, неприятель повсюду, а сколько мы ни идем по городской стене, ни единого воина, пусть и женщины, не увидели.
  - Так праздник же, - с удивлением оглянувшись на меня, как нечто элементарное, заявила белокожая, пожав плечами. - Все готовятся, принаряжаются, хотят сделать Богине приятное. А потом отправятся к амфитеатру.
  - А орда? - Я нервно засмеялась.
  Это уже за гранью возможного!
  - Согласна с вами. Дикари! Никак не могут поверить, что твердыне ничто не угрожает, она не может пасть, - повторила свою мантру моя провожатая. - О моя тариль, а вы возьмете меня в свой следующий поход? Может быть, я могу остаться тут?
  Если бы кто-то спросил мое мнение, я бы сама осталась.
  - Э-э-э... а что вас удерживает? И разве поход ожидается так скоро?
  - Да раба себе присмотрела, - слегка смутилась белокожая. - Думаю сделать третью попытку. А поход? Да хотелось бы! Развлечемся, варваров погоняем - Богиня кровушку любит. Поэтому владычица тянуть не станет, может быть, завтра и отправит вас.
  - Третью попытку? - Когда все пугает, лучше спросить о непонятном. Что там убийство троих пленников на фоне вылазки к армии варваров!
  - Да, - повернув на лестницу, которая вела вниз, в город, кивнула моя визави. - Я двоих уже родила.
  - Детей? - совершенно запуталась я.
  - Да.
  - И где они? - Как-то чудовищные замашки местных дам не вязались в моей голове с материнством.
  - Как и положено - бросила в реку.
  - В реку?! - Я даже споткнулась. Кошмарный мир!
  - Конечно! - Испуганная моей бурной реакцией, белокожая рухнула на колени. - Но я готова на третью попытку!
  - Зачем?
  - Не сомневайтесь во мне! Уверена, родится девочка!
  - А до этого... - начала прозревать я.
  - Да, проклятые маолхи. Но я избавилась от них, согласно воле Богини.
  Маолхи? Мальчики, рожденные этими недоженщинами, и есть маолхи? Я медленно, но верно сходила с ума. Они все - один народ?
  Дар речи на какое-то время меня покинул, вынудив шагать за моей провожатой молча.
  Арена, где должно было происходить 'празднество', впечатлила меня куда меньше воинства за стенами города и вопиющей беспечности его жителей. Обычный амфитеатр, где уже начинали собираться восторженные зрители. Причем именно восторженные.
  В душе содрогувшись от кровожадности местного населения, от всего сердца пожалела местных мужчин. Что бы ни было причиной такой гендерной разобщенности, сильному полу доставалось определенно больше.
  - И какая, - я замялась, подбирая слова, - какая программа?
  - О моя тариль, - с неизменным почтением ответила белокожая воительница, - времени подготовить масштабное торжество в честь ваших успехов не было. Поэтому, да не прогневаетесь вы на свой клан, боев ожидается немного.
  Лучше бы они к обороне готовились! - проклиная дурацкие верования и фанатичные иллюзии, мысленно чихвостила я глупых товарок. Познакомившись с варваром, я не была уверена, что орду ему подобных сдержат какие-то стены.
  - А поконкретнее?
  Если все пленники друг друга перебьют, они облегчат мне тем самым участь неимоверно - как быть с 'поощрением' владычицы, я не представляла.
  С них станется, прояви я слабость или неуместную заминку, скинуть меня на арену сражений прямо сегодня.
  - Сначала, как всегда, пленникам предложат добровольную милость - возможность стать рабами. Но мерзкие маолхи слишком глупы, чтобы оценить эту честь, и как всегда откажутся, - затараторила моя спутница, застыв возле широких перил, ограждавших арену. - Затем против них выпустят стаю голодных клыкастых огров, выжившие сразятся с огненными старами. А по тем, кто выдержит и это сражение, во славу Богини пройдутся меткими стрелами наши арбалетчицы. В предсказании значилось: выживут трое. Их участь и предстоит вершить вам, моя тариль. Вы сможете заполучить еще трепещущие сердца самых сильных воинов и съесть их на глазах всех горожан. Это ли не подлинное признание?
  - Угум... - отчаянно борясь с приступами рвоты, пробормотала я. - А предсказание, оно точное?
  Не знаю, кто предсказывает им эти ужасы, но я бы предпочла обойтись без последней части 'торжества'.
  - Сама Богиня дала знак, она сбережет до поры до времени их жалкие жизни. Вы удостоились ее милости, заставив страдать варвара!
  Да уж, странная Богиня, однако.
  Но что делать?
  - А если маолхи отказываются от милости, откуда у вас возьмется раб для третьей попытки?
  И возможности размножаться?
  Будь я на месте Богини, лишила бы их этой возможности.
  - Тариль, вы почти все время проводите в военных походах. Может быть, поэтому и не знаете. Их никто не спрашивает. Это тех, что на арене, спросят, продемонстрировав Богине наше благородство, даже в намеке на которое отказано этим дикарям. А многих - вот как я своего - уже растащили по своим жилищам нуждающиеся. Хвала вам, моя тариль, ваши вылазки регулярно приносят нам много рабов!
  Интересно, в своих жилищах эти гарпии творят с несчастными мужчинами то же, что делала моя предшественница с варваром? Я бы себя уже возненавидела на месте маолхов!
  - И много ли презренных маолхов рождается после моих... вылазок? - старательно демонстрируя безразличие, лениво протянула я. Учитывая численность вражеского воинства, жительницы этой твердыни должны грузовиками скидывать младенцев мужского пола в эту реку. Интересно, варвары отлавливают их ниже по течению? Живодерский мир, одно слово.
  Как появляются новые белокожие воительницы, я уже поняла, но факт размножения маолхов так и остался для меня тайной. По идее, у них должны быть свои женщины. Зачем эти недоженщины совершают набеги, я могу понять, но зачем это надо орде? У них с численностью и так все в полном порядке.
  - К несчастью, Богиня не всегда добра к своим дочерям, карая за проступки. И примерно половина рожденных детей оказывается ими, - явно вспомнив о собственных провинностях, со вздохом отозвалась белокожая. - Вот я, к примеру, уже дважды была лишена ее милости. Видимо, недостаточно мучила своих рабов и не заслужила ее одобрения. Но в этот раз я уж постараюсь, следуя вашему примеру! В глубине души уже никто не верил, что вы добьетесь от варвара реакции. Но вы, моя тариль, посрамили всех врагов. Как же он кричал! Половина жительниц города предлагает мне самые желанные дары, умоляя раскрыть ваш секрет - способ исторгнуть из глотки мужчины такие стоны!
  Мучаясь стыдом и одновременно невыразимым сочувствием к нынешнему рабу моей провожатой, я вздохнула, - мои личные сложности все это нисколько не умаляет. С клинками я понятия не имею, что делать, и как публично совершу казнь, не представляю.
  О чем я? Даже будь я виртуозом во владении этим оружием, убить я не способна. Эх, разоблачение уже неизбежно!
  - Пожалуй, я прогуляюсь, - протянула я, размышляя о побеге.
  Выбраться бы из города, а там... А там эти варвары! Причем, гарантированно 'любящие' меня всем сердцем. Сменю шило на мыло.
  - О моя тариль, я сейчас же призову ваш эскорт, - заволновалась белокожая, судорожно поглаживая какой-то медальон.
  И спустя короткое время вокруг меня толпилось порядка пятнадцати мечниц.
  Стерегут... - расстроенно подумала я, отринув мысли о немедленной попытке побега.
  - Пожалуй, нет, - с утомленным зевком поменяла я планы. - Лучше отдохну перед началом.
  Проводив меня до входа в подземную часть (а город-башня был вырублен в скале), мечницы удалились. Я же в сопровождении стражницы вернулась в уже знакомую спальню.
  - Настойки подчинения мне! - в сердцах рявкнула на вмиг задрожавшую женщину, решив ухватиться хотя бы за этот мизерный шанс. Вдруг получится плеснуть им лицо, если влить в глотку не удастся.
  Захлопнув дверь, рухнула на мягкую перину кровати и глухо застонала. Вот почему у меня всю жизнь все не как у людей? Через одно место...
  
  На торжество шла с ощущением предчувствия конца. И полностью заполненные трибуны, шум которых гарантированно слышали и маолхи, не вдохновляли.
  На месте врагов я бы напала, когда все ослеплены эйфорией.
  - А маолхи? - не сдержавшись, задала я вопрос. - Нападут ли они сейчас?
  - Несомненно! - закивала моя спутница, не сомневаясь, что я тоже жажду этой атаки. - Гонимые желанием отбить своего предводителя - а сейчас последний шанс, - они предпримут попытку штурма. Тем сильнее они ослабеют, и станут для вас завтра легкой добычей!
  Поперхнувшись воздухом, закашлялась. Легче добычи, чем даже полудохлые варвары, и не придумать!
  Но почему они так уверены в собственной неприступности?
  Мое появление ознаменовалось ликующими воплями, которые сотрясли трибуны. Сидевшая на возвышении в окружении вооруженных воительниц белокожая, не первой свежести дама с неудовольствием прищурилась. Возможно, меня приветствовали более воодушевленно, чем ее?
  Несомненно, владычица.
  Тридцать лет оттрубив в женском коллективе, я не сомневалась, что, случись мне чудом пережить сегодняшний день, в военный поход против орды меня завтра отправят обязательно. И даже постараются не допустить моего возвращения назад. Нет незаменимых.
  Устроившись в кресле в свите владычицы, перевела взгляд на пыльную арену, что служила центром города-цитадели. С пронзительным лязгом двери, прорубленные в скале, открылись, позволив томившимся за ней пленникам выйти. Мой варвар шагнул первым.
  
  
  Глава 3
  
  Троица жавшихся друг к другу мужчин, шествующая впереди толпы, сразу бросалась в глаза. Это, несомненно, были воины! Я бы усомнилась, что в свете обычаев местных женщин этот термин применим к варварам, но спорить с местными порядками мне недосуг.
  В них не чувствовался страх, как в других мужчинах. Даже неизбежность смерти воспринималась ими как нечто естественное и недостойное эмоций. Мой варвар и его собратья двигались, шагая к центру арены уверенно и деловито. Невольно вызывая сомнения в своей обреченности.
  Их даже не вооружили! - мысленно возмутилась я явной несправедливости, с ужасом ожидая момента, когда на арену выпустят местных голодных хищников. Но прежде, чем это случилось...
  - Презренные отродья, ради нашей благословенной Богини, во славу ее великодушия и благородства, мы готовы даровать вам, пленные маолхи, величайшую милость - возможность послужить на благо ее дочерей, став их рабами, - разнесся над ареной громкий женский голос глашатая.
  Примечательно, что 'чести' удостоили только воинов.
  Кем являлись другие мужчины, куда более жалкого вида и телосложения, я не знала.
  Над амфитеатром на секунду повисла напряженная тишина. Скосив глаза, я заметила, что большая часть местных воительниц, облачившихся в яркие наряды по случаю торжества, подалась вперед, жадно пожирая глазами мощную фигуру моего пленника. Он определенно вызывал интерес у местного населения.
  - Подарит прекрасных дочерей! Сама владычица не отказалась бы от таких наследниц! - долетел до меня чей-то отдаленный шепот.
  Я же думала о размножении в последнюю очередь. Рассматривая гигантскую фигуру пленника, даже лишенного оружия, понимала - осилить его не смогу даже чудом.
  Отведенное для ответа время истекало, когда варвар вдруг сделал несколько быстрых шагов вперед к нависающей над ареной площадке, где восседала владычица и сопровождающие воительницы, в том числе и я.
  - Я признаю себя рабом вашей тариль!
  И он пал на колени.
  К моему вящему ужасу, он брякнул это очень громко, все вокруг расслышали его слова. И едва прошла первая оторопь (можно подумать, впервые кто-то из маолхов согласился), все окружающие уставились на меня. Даже владычица обернулась, холодно прищурившись.
  Ну что за невыносимый тип! Всего-то и требовалось тихо-мирно сгинуть в пасти какой-нибудь адской зверюги, не доводя дело до крайности, до моего участия в экзекуции. Но он, видимо, природой создан с единственной целью - максимально осложнить мое существование в этой жизни! - внутренне дрожа от негодования, размышляла я, вынужденно отвечая холодными взглядами всем завистницам.
  И так проблемы на каждом шагу, так еще этот варвар! Вспыхнувшей симпатии и жалости как не бывало. Что мне теперь делать? Как выкрутиться?
  Ничего умнее не придумав, под десятками испепеляющих взоров я легкомысленным жестом махнула рукой: мол, пусть будет! Но аттракцион невиданного согласия маолхов на этом не закончился! Стоило варвару с почтительным поклоном в моем направлении подняться с колен, как его примеру последовали оба его соплеменника.
  Дружно подавшись вперед, оба рухнули на колени и зычно прокричали:
  - Мы признаем себя вашими рабами, тариль жестокосердных!
  Кретины! Я содрогнулась в ужасе, заметив, как округлились глаза у всех женщин в этом проклятом амфитеатре. Смотрели они на меня с непередаваемыми чувствами во взглядах.
  Сожрут! С потрохами!
  Взгляд судорожно заметался вокруг в поисках выхода. Но никаких вариантов изменить фокус всеобщего внимания не наблюдалось. Меня окружало только едва сдерживаемое бешенство аудитории, включая и их главную злыдню.
  Все! Эти варвары меня достали! Мечтая скинуть их всех со стены этого треклятого города, я наполнялась злостью.
  В этом террариуме мне после сегодняшнего не выжить! Чувство гнева, который был направлен сейчас на первопричину моего неизбежного падения, неожиданно придало уверенности в себе.
  С саркастической, как мне казалось, улыбкой смогла холодно кивнуть, сопроводив это движение сухим ответом:
  - Прекрасно! Мне будет на ком оттачивать свое мастерство!
  И видимо, это сошло за согласие, поскольку трибуны одобрительно загудели.
  Бедные мужики у этих 'паучих'! Ну, натуральные паучихи, готовые сожрать своего самца после спаривания!
  Словно желая поскорее задвинуть меня на задний план после внезапного возвышения, владычица тут же взмахнула рукой, подавая сигнал к началу действа. И как мне ни жаль было несчастных пленников на арене, стоило всем отвести взгляды, я облегченно вздохнула. Однако вредный инстинкт самосохранения тут же напомнил о грядущем 'благоволении' - мне же еще предстоит участвовать в финале этого побоища.
  А вдруг мне повезет, и никто не выживет? - подал робкий голос оптимизм. Я все еще, вопреки явному безумию окружающего мира, пыталась цепляться за здравый смысл.
  Что творилось дальше, не передать словами. Пользуясь всеобщей сосредоточенностью на трагическом, на мой взгляд, действе, я большую часть происходящего пропустила, невольно зажмуриваясь или отводя глаза. Происходящее побоище заставляло дышать через раз. А от рвоты меня избавило только пустое содержимое желудка.
  Какие там бои! Это настоящая кормежка диких зверей! - непроизвольно теребя в руках флакончик с настойкой подчинения, в мыслях содрогалась я. Впрочем, редкие взгляды, которые я отваживалась бросать на арену, оставили у меня сильное впечатление от маолхов. Буквально голыми руками рвать на части диких хищников, это дорогого стоит.
  Ничто не вечно, подошло к концу и местное празднество. Как и было предсказано, выжили трое. Мои рабы. И вот тут до меня дошло: а все ли еще в силе мое обязательство?
  Я едва перевела озадаченный взгляд на свою белокожую прислужницу, как владычица громко обратилась к своим подданным и заодно к троим варварам, тяжело осевшим посреди множества изуродованных человеческих и звериных тел на пыльную поверхность арены.
  - Дочери Богини! - не без пафоса возвестила она. - Сегодня мы достойно выразили свое уважение и любовь к нашей доброй Матери! Она насытилась изобилием страданий и крови. Но выжили трое...
  Я напряглась. Владычица выдержала паузу, позволяя всем присутствующим, возбужденным кровавым зрелищем, осознать двойственность ситуации: я должна казнить этих мужчин, но немногим ранее я признала их своими рабами.
  - И мы оставим решение на усмотрение нашей тариль! - с самым благостным видом возвестила владычица, расставив мне ловушку. Теперь выбери я казнь во славу их кровожадной Богини - лишусь таких лакомых рабов. Пощади я их - проявлю себя мягкотелой и жалостливой, в должной мере не уважающей Богиню, и это впоследствии наверняка обернут против меня.
  Конечно, мне полагалось выбрать казнь, фактически мне не оставили выбора. И их истинная тариль так бы и поступила. Но я не могла.
  - Я поступлю как должно, - привстав, по примеру других, и поклонившись владычице, громко отозвалась я. - Варвары должны погибнуть во имя Богини!
  У меня возник план. Утопическая идея. Неосуществимый прожект.
  Если только они мне подчинятся...
  А трибуны между тем ликующе вопили. И еще вопрос, чему они больше радовались, продолжению убийств или тому, что их соплеменнице не достанется такой мужчина.
  Мысленно кряхтя, я чинно поднялась с места и, сопровождаемая моей провожатой, направилась к столу с кувшинами, наполненными вином. Почему-то казалось, вино лучше скроет любой посторонний привкус, нежели вода.
  Заслонив собственным телом от всех на миг один из кувшинов, выплеснула в него содержимое настойки. Прихватив кувшин, развернулась к арене. Тишина стояла абсолютная, все пристально следили взглядами за мной, спускающейся на арену по лестнице, проход к которой открыли специально для меня.
  Я, чувствуя себя клинически глупой, в гордом одиночестве шагала к троице варваров. Последние, едва створки одной из стен преобразовались в лестницу, вскочили на ноги, готовые к новой угрозе. И тут появилась я с кувшином. Даже на расстоянии я видела прищуренный взгляд моего пленника и пылающие ненавистью взоры его соплеменников.
  Порвут, как тузик грелку, - печально попрощалась я с жизнью.
  Но делать нечего, - с другой стороны меня подстерегало целое полчище жаждущих крови и зрелищ одиноких женщин, которые буквально подались вперед, жадно следя за мной. Я чувствовала их прожигающие взгляды. На этом фоне трое варваров кажутся меньшим злом.
  Мучить хотя бы не будут, - рассуждала я. Боль не люблю с детства, поэтому маниакальные садистские наклонности местного населения разделить никогда не смогу.
  Шаг, еще и еще... Расстояние между мной и мужчинами все меньше, их фигуры все крупнее, атмосфера все более зловещая...
  - Это вам утолить жажду, - остановившись в паре шагов от своего варвара, уставилась я прямо ему в глаза. На его спутников внимания не обращала, подспудно ощущая, главная задача - убедить его. - Достойный противник заслуживает уважения. Прежде чем вы погибнете, я, во славу Богини, проявлю благородство и позволю вам утолить последнюю жажду.
  Варвар прищурился. Переведя взор на его спутников, отметила злые и недоверчивые взгляды, они явно не желали верить в любую милость 'дочери Богини'. И протягивать руки за кувшином никто не спешил, несмотря на палящее солнце. А огласивший округу после моих слов рев ликования постепенно стих.
  - Пейте! - начиная заводиться от очевидной обреченности моего плана, бросила я. - Накажу, мало не покажется! - в сердцах, от чувства собственного бессилия зашипела, как бывало на сына.
   Неужели все эти дамы на самом деле ожидают, что я выхвачу клинки и, как супервумен, сражу этих трех закаленных жизнью воинов? Страшно представить, какой была истинная владелица этого тела!
  На слове 'накажу' варвар моргнул и, словно в трансе, медленно протянул вперед руку. Я, не веря собственному счастью, быстро сунула в нее кувшин. И, нервничая, инстинктивно облизнула губы. От участившегося дыхания затрепетала грудь, волнуя ткань легкой туники.
  Кадык мужчины дрогнул, и он с какой-то одержимой жаждой сделал глоток - большой и жадный, не отрывая взгляда от моих губ. Несколько капель вина скатились с его подбородка и упали на грудь, устремившись вниз, к замусоленной набедренной повязке.
  Такие повязки были на всех пленниках. Я, наблюдая за дорожками влаги, отчего-то тоже сглотнула, выпав на миг из реальности. Жара, ревущая толпа на трибунах и перспектива самоубийства исчезли, остались только я и этот мужчина. И чувство странной жажды, заставляющей облизывать губы и сглатывать вязкую слюну...
  Уловив мои движения, варвар протянул кувшин назад, а я, не задумываясь, отхлебнула из него, чтобы тут же закашлять, поперхнувшись крепким вином. Кувшин из моих рук немедленно вырвали - это двое других маолхов, уверившись в безопасности напитка, выхватили остатки, желая утолить жажду.
  Растерянно замершая после моего поступка толпа вновь взвыла, требуя большего.
  Моей эпохальной кончины, не иначе.
  Переведя дух и пытаясь осознать, что первая часть моей задумки осуществилась (о том, какое влияние окажет злосчастный глоток на меня, и думать боялась), я очертя голову решила действовать и дальше.
  Едва опустевший кувшин раскололся на два черепка, брошенный на землю одним маолхом, как я выхватила клинки. Честно старалась не пораниться и сделать это максимально эффектно, как в кино. Как получилось, судить не мне, но злобные дамы отреагировали дружным воплем радости.
  Двое незнакомых пленников стремительно подались назад, подхватывая с земли крупные и острые осколки глиняной посуды. Почему-то я не сомневалась, что в их руках черепки представляют собой более грозное оружие, нежели клинки - в моих.
  А вот мой пленник порыву не поддался, явно контролируя себя лучше соплеменников. Так и остался стоять в паре шагов от меня, сверля пристальным взглядом. Только жилы на шее и руках напряглись - вероятно, он мог бы разоружить меня голыми руками.
  И кому пришло в голову, что их может одолеть одна женщина? Пусть и воительница. Уж не от этой ли заманчивой перспективы сбежала предыдущая душа из этого тела?
  Но мне было не до рассуждений - выкрутиться бы! Тем более, зрители, разочарованные промедлением, отчаянно выли, понукая меня к активным маневрам.
  - Идите туда, презренные маолхи! - копируя местную манеру изъясняться, взмахнула я клинком в направлении границы арены, примыкавшей к стене цитадели. Во время недавней прогулки по ней я подметила эту особенность.
  Наступил решающий момент. Или пленники мне сейчас подчинятся под действием этой непонятной настойки, а на мне она, по ощущениям, пока никак не сказалась, но и отпила я совсем мало в сравнении с мужчинами. Или...
  Или мне конец.
  Секунды потекли, отсчитывая время. Над ареной повисла тишина. Зрители догадались - у меня имеется своя задумка. И застыли в недоумении, не понимая, к лучшему ли это.
  Варвар прищурился, вопросительно приподняв одну бровь. Я же с угрожающе зажатыми в руках клинками хлопала ресницами, силясь удержать слезы, и мысленно возносила молитвы всем существующим богам - подчинитесь же!
  - Идите... - произнесла надрывным шепотом.
  Он неуловимо кивнул, отрывисто рыкнул, обращаясь к своим соратникам на непонятном языке. Слегка опешив, оба маолха, что в угрожающей позиции расположились чуть позади варвара, тут же шагнули в нужном мне направлении. Следом за ними двинулся и сам предводитель 'колдунов', предварительно бросив на меня пытливый взгляд.
  Ура! Действует! Я испытала колоссальное облегчение и почувствовала неизъяснимую благодарность к изготовителю зелья. И едва ли не вприпрыжку рванула за ними, осторожно размахивая острейшими ножами, словно и в самом деле могла представлять для мужчин какую-то угрозу.
  Над городом стояла абсолютная тишина, его жители столпились сейчас на арене, вскочив с мест. Все, затаив дыхание и разрываясь от любопытства, сверлили наши спины взглядами. Так, сопровождаемый всеобщим вниманием, наш квартет цепочкой прогарцевал к узкой лестнице, что вела на городскую стену.
  При нашем приближении ограждение около нее приподнялось - всем было интересно, чем закончится этот маневр. Но боковым зрением я отметила ряды стремительно и бесшумно выстроившихся неподалеку лучниц. Владычица была начеку!
  Пара пролетов, решительный шаг вперед - и мы стоим на городской стене, видимые всему вражескому воинству. Бросив взгляд вниз, с изумлением понимаю, что варвары пытаются приступом взять город.
  Безуспешно!
  Все стрелы и гигантские камни, выпущенные из огромных катапульт, словно заговоренные отлетают от стены, на которой мы стоим. Лестницы, достигшие границы города, вспыхивают ярким огнем, буквально на глазах превращаясь в кучку пепла.
  Цитадель стоит неприступным монолитом, а варварам, действительно, не помогают все новые и новые волны атаки, - они захлебываются, отраженные какой-то защитной магией этого оплота жестокосердных.
  Громкий клич, мгновенно разнесшийся над рядами врага, заставляет замереть и орду. Взгляды воинов устремлены на нас, их предводитель явно опознан. Как и я, четко видимая на фоне безоблачного неба, с клинками в руках. Тишина становится пронизывающей и давящей на нервы.
  - Дочери Богини! - прокашлявшись, во всю глотку ору я, стремясь быть услышанной абсолютным большинством обеих сторон. - Я посвящаю эти смерти нашей Богине! Пусть варвары погибнут на глазах своих соплеменников, напитав ее душу муками бессильной злобы и отчаяния! Пусть это ослепит их яростью, вынудив поддаться слабости и пойти на гибель. Богиня получит много крови, боли и страдания презренных!
  Пленники вздрагивают, пораженные моим коварством. Но ничего противопоставит не могут - их сдерживает действие зелья. А еще варвар продолжает угрожающе рычать им что-то...
  Мир вокруг взрывается сотнями тысяч воплей. Женский визг позади выражает восторг и ликование от мысли о моей невероятной жестокости - нанести такой удар по нервной системе врага! Маолхи по другую сторону стены, рыча от бешенства, не веря своим ушам, кричат в отчаянии.
  - Правее, идиоты, правее, - едва слышно шепчу я, нетерпеливо покалывая пленников острием клинка в бок, стремясь сдвинуть их в нужное мне место. - Двигайтесь!
  Высота до земли - этажа два-три. Плюс где-то тут я приметила стог сена, вероятно заготовленный для того, чтобы поджечь стену. Или задымить...
  Для таких закаленных воинов это реальный шанс выжить. Если только шею не сломают.
  Но для меня это все же лучше, чем самой совершить убийство.
  - Прыгайте! - сквозь зубы, так, чтобы слышали только маолхи, рычу я, взмахивая клинками, словно пронзаю тела пленников разящими ударами (надеюсь, со стороны арены это смотрится именно так). - Сейчас же!
  Двое, напоследок одарив меня потрясенными взглядами и осознав свой шанс, без раздумий срываются вниз, словно подкошенные моей рукой.
  А вот варвар... Странно дрогнув и пошатнувшись, он отзывается призывом:
  - Ты - со мной!
  И так безапелляционно это звучит!
  Я, насмерть перепугавшись, вдруг его не сдержит и зелье, сломав мне все планы, шепчу в ответ:
  - Хорошо...
  И подаюсь вперед, к нему, чтобы вероломно толкнуть в спину.
  - Уходите отсюда! Немедленно! - успеваю я крикнуть вниз, надеясь, что орда, заполучив своего предводителя (или его тело), уберется восвояси, избавив меня от необходимости завтрашней вылазки.
  Последнее, что я замечаю, победно взмахнув клинками, на которых видна кровь от уколов в мускулистые мужские тела, это толпу воинов, хлынувшую на место, куда приземлились пленники.
  И все это происходит под аккомпанемент бушующей восторгом арены. Я определенно подарила им ощущение новизны и достойное их сердец зрелище: варвар уничтожен, враг деморализован. А уж пылающие бешенством взгляды владычицы я могу разглядеть даже отсюда - сегодня мне обеспечен триумф и всеобщее преклонение.
  Надо делать ноги, пока случайно не прикопали под ближайшим валуном, - делаю я логический вывод, преисполненная веры в себя, опьяненная чувством облегчения. Ведь я справилась! Тот редкий случай, когда ненадолго уверенность в себе затмевает всякие сомнения.
  Сердце все еще стучит, словно сумасшедшее. Как приземлились варвары, стараюсь не думать; надеюсь, я им все же помогла, а не угробила. Ничего хорошего их в плену у этих жестокосердных в любом случае не ожидало.
  Возбужденные праздничным зрелищем горожанки, стоило мне вновь подняться на трибуну, окружили плотным кольцом, выкрикивая восторженные пожелания.
  Чувство клаустрофобии мгновенно зародилось и разрослось в моей душе до кошмарных масштабов. К счастью, явилась моя извечная провожатая.
  Растолкав толпу почитательниц, потянула за собой, бормоча на ходу:
  - Тариль, необходимо восполнить силы и переодеться перед пиршеством!
  Это еще не конец? Я расстроилась. Вероятно, там мне и огласят приговор на завтра.
  Владычица определенно впала в бешенство от того, что эпицентром всеобщего внимания стала я. Здоровую конкуренцию тут не признают. Но перспектива удалиться из этого места вдохновляла, и я энергично принялась проталкиваться к одному из темных входов во внутреннюю часть цитадели.
  Белокожая по пути бросала на меня восторженные благоговейные взгляды, но хотя бы держала свои мысли при себе. И подведя к дверям моих покоев, с низким поклоном удалилась.
  Ожидала ли она моего возвращения сюда? - размышляла я с подозрением, распахивая дверь и делая первый шаг в комнату. Но стоило бросить туда взгляд, как все мысли выветрились из головы, а воздух со свистом вылетел из легких.
  На широкой кровати, расположившись с удобством на подушках, сидела... милейшая старушка с высокой укладкой окрашенных в лиловый цвет седых волос.
  Закинув ногу на ногу, облаченная в такие родные джинсы, с ноутбуком на коленях, она сосредоточенно хмурилась, вглядываясь в экран, и периодически подносила к губам дымящуюся сигарету.
  Дурдом!
  Испытав приступ неземного счастья, я рванулась к нежданной гостье.
  
  
  Глава 4
  
  - Секундочку! - Притормозив меня на подходе взмахом руки и быстрым взглядом, старушка вновь уткнулась в экран. - Дай досмотреть серию. Вышла новая в сериале 'Доктор Хаус'. Обожаю его, всегда, знаешь ли, мечтала о встрече с этаким стервозным всемогущим сухарем. Но что-то не те попадаются... Божки всякие! Устаю от них после пары-тройки сотен лет.
  Опешив от неожиданного заявления, уже более спокойно присела в уголке кровати, не сводя взгляда с женщины. Боялась, вдруг исчезнет, оказавшись фантазией моего не выдержавшего происходящего сознания.
  И без возражений приготовилась ждать сколько угодно, перед носом замаячила перспектива разобраться в происходящем. Я нутром чувствовала - неспроста тут эта дама!
  - Вы же сможете объяснить мне, что происходит? - Стоило женщине (выглядела она по возрасту, как я в прошлой жизни) захлопнуть ноут, выпалила я.
  - Ты сама уже обо всем догадалась. - Старушка вальяжно махнула в ответ рукой, все еще довольно жмурясь после приятного времяпрепровождения.
  - А вы... Вы вроде демиурга этого мира?
  - Что ты! - вскинулась старушка. - Какой демиург! У нас тут целый пантеон богов, все поклоняются разным. А я - так, у всех на побегушках.
  - Это перемещение ваших рук дело?
  - Признаться, да. - Женщина усиленно пыталась изобразить смущение, но искры смеха в ее глазах портили все впечатление. - Но мне просто повезло, удачно сложились обстоятельства.
  - Зачем? Только не говорите мне, что надо спасать мир! Я точно не гожусь для этого дела. В моем-то возрасте! И вообще, у меня семья, дети, внуки...
  - Нет, нет! Насчет мира не переживай! Никаких непосильных задач я перед тобой не ставлю. Просто пока ты тут, кое-кто... не тут.
  Ну, это я вполне понимала. Больше того, и вопросов не возникло, почему. Эта их тариль меня даже заочно впечатлила.
  - Но я домой хочу! Надеюсь, это ненадолго?
  - Увы, - вздохнула старушка, - дома тебя уже не ждут. Решили, что утонула. Придется обживаться в этом мире.
  Воздух в груди резко потяжелел, обжигая болью. Как несправедливо! Я ведь не просила об этом. Мне это не нужно!
  - Не спеши возмущаться, - словно прочтя мои мысли, подалась вперед женщина. - Рано или поздно это расставание с семьей все равно бы случилось. Будь практична, подумай, многим ли доступен второй шанс, возможность прожить жизнь? Другую жизнь. Разве тебе не интересно?
  - Нет, - ответила я, стиснув кулаки. - Мне страшно. Жизнь жизни - рознь. Эту я бы не выбрала для себя. Неужели возможности вернуться домой нет совсем?
  Незнакомка задумчиво рассматривала меня несколько секунд.
  - Хорошо, я могу исполнить это твое пожелание. Но ты должна кое-что сделать. Собственно, сегодня ты упустила шанс вернуться.
  - Что?
  Неужели все же спасти мир?
  - Варвар. Предводитель маолхов. Цена твоего возвращения - его жизнь.
  И тут меня осенило.
  - Вы... вы и есть эта Богиня? Местная, которой приносят все эти чудовищные жертвы?
  - Что ты! - Лилововолосая так замахала руками, что ноутбук скатился с ее колен, и тут же странным образом растворился в воздухе. - Не надо сравнивать меня с Талл! Эта ее извечная жажда крови... Признаться, она так однообразна и утомительна. Она никак не насытится. Это должно было когда-то случиться.
  - Что случиться?
  - Талл настроила против себя почти весь пантеон.
  - Э-э-э... так ее свергнут?
  Пусть я и не рядовой местный житель, но горячо ратую за данное решение.
  - Это не так-то просто сделать, - тряхнув лиловыми прядями, энергично замотала головой женщина. - Последовательницы Богини сполна питают ее, Талл сильна. Но вот сейчас случай подвернулся! Мало ей оказалось кровавых даров, ее потянуло самой приносить жертвы. Богиня заняла тело смертной - палача жестокосердных. Тут мы ее и поймали в ловушку!
  - Поэтому меня и выдернуло в этот мир?
  - Да, случайный выбор.
  - Но где сущность тариль, в смысле, Богини?
  Вдруг подумалось: а не в мой ли мир обраткой заслали этого кровожадного монстра?
  - Нет, нет, - догадавшись о подозрениях, разуверила меня собеседница. - Ее мы смогли заточить в особенном месте, это пространство между мирами. Но...
  - Что?
  Вот и подошли мы к сути вопроса.
  - Но Талл мы сможем удержать там, лишь пока ее физическое воплощение занято другой душой. А заменить душу уже невозможно - Талл больше не проявит беспечности и использует этот момент, чтобы вырваться из плена.
  - Тогда надо уничтожить это ее физическое воплощение! Тариль! Меня...
  - Еще хуже, - категорически отказалась старушка. - Едва это случится, Талл мгновенно вознесется в пантеон, вернув себе в полной мере силы Богини. Сейчас они в какой-то степени ограничены возможностями смертной, к телу которой привязана ее сущность. Слишком уверилась она в своем всесилии, раз решилась на эту прогулку, это ее и подвело.
  Да, сглупила эта Талл...
  - Но почему тогда варвар? Я совершенно не понимаю, как его гибель может повлиять на Богиню?
  В полнейшей растерянности от услышанного, я сжала виски руками, пытаясь собраться и мыслить в привычном русле, деловито и спокойно.
  - Дох не обычный варвар! Ты полагаешь, Богиня так просто охотилась на него и пытала? Считаешь, обычный смертный смог бы так долго противостоять Талл, пусть и в теле смертной?
  А я почувствовала, что краснею. Только сейчас представила, насколько неожиданными стали мои действия для пленника. Да еще какие действия!
  - Кто же он?
  - Колдун. Сильнейший из них, из смертных. И именно поэтому его гибель высвободит всплеск силы необходимой мощи, чтобы справиться с Талл. Окончательно.
  - Глупости! - не поверила я. - Если вы боги, и вас много, что может быть проще, чем уничтожить какого-то мужчину, пусть и колдуна.
  - Увы! Мы можем мериться силами, уничтожая или возвеличивая друг друга. Но вмешиваться в судьбы жителей мира... Нет! Это необратимо изменит баланс сил. Его должен убить смертный. Но никто из этого мира не осмелится противостоять Доху. Ты же...
  - А что я? - в негодовании вскочила на ноги. - Я - обычная женщина. Не маг и не воительница! Да я вообще против убийств в любом их проявлении! Я даже мяса не ем.
  Не ко времени мне вспомнился миг, когда я в этой самой спальне как-то бездумно проглотила кусок мяса. Надо привыкнуть воспринимать себя иначе.
  - Но ты должна! Подумай о новых и новых жертвах, которые будут приносить Богине, питая ее силы. И рано или поздно наступит миг, когда она порвет наши узы. Представь, что станет с этим миром? Она направит в мир своих приспешниц, прикрывая их своим покровительством. Его затопят реки крови.
  - Но тариль смертная! Она в любом случае умрет и, возможно, скоро.
  Старушка ответила печальным взглядом.
  - Талл не так проста, как ты думаешь, она выберет себе замену или не позволит исчезнуть своей физической оболочке. И твоя душа...
  - О нет! - ужаснулась я, сообразив раньше, чем услышала ответ.
   - Твоя душа переместится в новое тело. И так до бесконечности. У тебя нет выбора: или вечный марафон кровавых жизней тариль, или всего одна смерть, и возвращение в своей мир!
  - Не смогу... - С чувством безнадежности я осела на кровать.
  До этого момента держаться помогало какое-то внутреннее убеждение: выход из этого кошмара найдется. Но выход оказался тупиком.
  - Да-а-а... - Старушка сокрушенно поцокала языком. - Неудачно твоя душа подвернулась. Но придется исходить из того, что есть. Я помогу.
  - Обойдемся без убийства? - Я встрепенулась, надежда вспыхнула в сердце.
  - Увы, предводителя маолхов ты должна уничтожить, считай его жертвой, которая спасет этот мир. Но я облегчу тебе задачу. Вот, держи!
  И местное божество протянуло мне крошечную емкость - маленький сосуд, оформленный в виде кулона на длинной цепочке. Внутри была какая-то вязкая темно-бурая жидкость.
  - Что это? - отшатнулась я, уже угадывая ответ.
  - Яд. И одновременно не яд...
  - Так бывает?
  - Да, если ты не способна взять на себя роль спасительницы мира, стань слепым орудием судьбы. Это вещество не убивает. В том смысле, что если ты добавишь зелье в пищу маолха, он не погибнет в быстротечных конвульсиях у тебя на глазах. Он всего лишь станет послушным нашей воле. И тогда уже мы сами натолкнем его на мысль о смерти. И ты ни при чем. Устраивает тебя такой вариант? Извини, но другого предложить не могу.
  - А вы уверены, что он подчинится этому желанию?
  Пусть наше знакомство оказалось недолгим, но у меня осталось впечатление, что в этом мужчине инстинкт самосохранения очень силен.
  - Это уже не твоя забота. Определись со своим выбором. Что ты предпочтешь: существование в теле тариль и бесконечные убийства, или...
  И старушка тряхнула медальоном.
  - Это. - Я сухо кивнула, осторожно приняв емкость. Выбора-то и нет. - Но как я смогу добавить зелье в пищу варвара?
  Признаться, я бы не хотела, чтобы наши пути пересеклись вновь. Но выбора не оставляют - как еще я смогу подлить ему эту неядовитую смерть?
  - Хороший вопрос. Думаю, с ответом ты не поспоришь: пора тебе покинуть это место вслед за маолхом.
  - О да! Но я не представляю, как. Эта цитадель кажется неприступной, я понятия не имею, есть ли у них выход наружу. Если только река?
  Но, признаться, пловец из меня не ахти. Впрочем, это же не совсем я.
  - Я помогу. - Лилововолосая женщина просто лучилась доброжелательностью, насторожив меня безмерно. - Как раз сейчас, пока все празднуют, и надо бежать, позже хватятся.
  - Но там вокруг воины орды! Если честно, попасть им в плен желания тоже нет.
  И вообще, вдруг можно отсрочить судьбоносную встречу со всеми вытекающими обязательствами.
  Надо бы найти еще кого-нибудь, сведущего в вопросах перемещения душ, и выслушать его точку зрения на мою ситуацию. Полагаться на единственное мнение я не привыкла. Мало ли, вдруг эта дама пристрастна и использует меня втемную?
  - Есть одна тропинка через горы. Если пойдешь этим путем, сможешь миновать воинство маолхов.
  Звучит как песня.
  - Да, я предпочту этот вариант.
  - Что ж... - Незнакомка совсем не по возрасту резво спрыгнула с кровати и метнулась к стене. - Тогда прямо сейчас и пойдем?
  - Прямо сейчас? - растерялась, спешно озираясь вокруг. Что же прихватить с собой? - Я с мыслями еще не собралась. Столько вопросов...
  - Все потом, - отмахнулась старушка. - Время дорого. Больше шанса на побег может не подвернуться.
  С этими словами, вдавив в определенной последовательности три камня, она отодвинула часть стены, за которой обнаружился узкий проход. В него женщина и проскользнула.
  Твою же мать! В сердцах проклиная собственное 'везение', подхватив на бегу какую-то еду и, кажется, кинжал, я рванула следом. Стена уже поскрипывала, подсказывая мне, что проход готов схлопнуться.
  - А как быть с зельем? Если варваров я миную, как мне добраться к нужному маолху? - прошептала в темноту, двигаясь на ощупь и надеясь, что моя провожатая расслышит.
  Не оставляло ощущение - что-то тут не клеится в этой задумке. Но времени разобраться не дают. Такая суматоха!
  - Не сомневайся, едва до маолхов дойдет слух, что тариль покинула цитадель жестокосердных, они ринутся на поиски. Вопрос в том, как долго ты сможешь избегать встречи с ним. Но как только поймают - так сразу используй зелье. Кстати, никто, кроме тебя, увидеть или почувствовать, а тем более, снять этот медальон не сможет.
  Оказывается старушка-ураган стояла совсем рядом, поджидая меня.
  - Но... - Я поперхнулась, представив собственные перспективы. Я, не знающая мира и его порядков, и тысячи местных воинов, устроившие на меня охоту совсем не из любви к ближнему. - Они меня уничтожат, едва найдут. Никаких шансов пообедать в обществе их предводителя не предвидится. А как еще мне подлить ему зелье?
  - Возможность будет, об этом я позабочусь, - авторитетно прозвучало из темноты. - Главное, ты свой шанс не упусти. Поспешим!
  И, схватив меня за руку, с невероятной скоростью потянула вперед. Я неслась на пределе сил, ежесекундно опасаясь врезаться лбом в какой-нибудь камень. Но в рекордные сроки, всего-то набив пару синяков и шишек, увидела забрезживший впереди свет - выход приближался.
  - А как мне... - едва вынырнув из неприметной расщелины и оказавшись при свете дня, попыталась я выяснить еще что-нибудь жизненно необходимое.
  - Некогда! - властно перебила меня старушка, указывая рукой в единственно возможном направлении - вперед, высокие стены ущелья не предполагали иного пути. - Поспеши, тут тебя легко поймать в ловушку, надо спуститься на равнину. А мне срочно пора в другое место. И не забывай, твоя цель - предводитель маолхов!
  Последнее она прокричала, в буквальном смысле истаивая в воздухе.
  Твою же... Я влипла в неприятности, факт.
  Не представляя, как действовать сейчас, шагнула вперед, назад возвращаться желания тоже не возникало. Буду плыть по течению.
  Скрипя зубами и по инерции пялясь на то место, где только что стояла эта несносная женщина, я мысленно выругалась. Как матрос. Желание повидаться с варваром совершенно испарилось.
  Я бы на его месте заставила меня камни жевать после всех этих пыток!
  На таком фоне даже отдаленная перспектива возвращения в прежнюю жизнь не так привлекала.
  
  В следующий миг, но в другом месте.
  Воин устало присел у реки, зачерпнул ладонями воду. Плеснул ее в лицо, смывая пот и кровь. Последние сутки изменили его жизнь невероятным образом, и сейчас мужчина нуждался в одиночестве, желая обдумать случившееся.
  Внезапно ощущение чужого присутствия заставило его вскочить на ноги. Именно в этот миг рядом на высоком валуне появилась прекрасная юная девушка с волосами лилового цвета, струящимися по плечам. Воин, едва осознав, кто перед ним, поклонился.
  - Великая Мать! - с почтением приветствовал он появление богини равновесия и хранительницы мира. И тут же покаянно признался: - Я не смог выполнить ваш наказ. Стены цитадели высасывали из меня силы, не позволяя использовать собственную мощь.
  - Я знаю, - ласково всматриваясь в мужчину, как в любимого сына, откликнулась прекрасная женщина в платье, словно сотканном из невесомых лучей радуги. - И не порицать тебя явилась. Наоборот. Я помогла тебе, сумев выманить физическое воплощение Талл из цитадели. Она направляется в долину по северному ущелью, если поспешишь, перехватишь ее по дороге. Помни, выполнишь свое обещание, уничтожив тариль жестокосердных, и избавишь наш прекрасный мир от жуткого культа Талл.
  - Именно тариль? - с сосредоточенным видом переспросил воин.
  - Да, только ее. И помни, важно не просто убить ее, ты должен сделать это в водах озера Жизни.
  - Конечно, - с небольшой заминкой кивнул мужчина, - я помню. Предстоит доставить ее туда.
  - Не отправляйся к тариль сам, - посоветовала богиня. - Пошли одного из тех, кому доверяешь. Она ожидает появления воинов и будет остерегаться. Поэтому встретить ее должен кто-то другой. Пусть он приведет ее к озеру Жизни, так проще.
  
  
  Глава 5
  
  Есть же идиоты, которые на полном серьезе мечтают попасть в другой мир!
  Пыхтя от негодования, я споро шагала по дну ущелья, стремясь в неизвестность. Сказать, что было страшно, не могу. Душа была полна не страхом, а ужасом перед неизвестностью. Как бы не оказалось, что жестокосердные, это еще цветочки. Кто его знает, этот мир?
  Но по мере продвижения по совершенно безлюдным местам, что меня крайне успокаивало, взгляд то и дело убегал в сторону. То на яркое солнце полюбоваться, то за высокий шпиль горного хребта цеплялся, то на клочке пробившейся между камнями сочной зелени замирал.
  Странно, травы почти нет, - как-то мимоходом мелькнула мысль. А та, которая есть, островками ближе к вершине.
  Под ногами наличествовал один камень. По бокам, сжимая меня в тиски узкого лаза, тоже. И это подсознательно беспокоило.
  Вжик!
  Стремительный свист заставил замереть в испуге. Зря, надо было драпать! Спустя секунду сверху накрыло сетью. Пока я в панике сообразила, что слышала звук стремительно летящей ловушки, ее дернули, крайне недружелюбно обрушив меня на землю.
  Не обращая внимания на боль от впившихся в тело острых обломков горной породы, попыталась хоть кого-то рассмотреть сквозь мелкие ячейки сетки. Получалось плохо. Увидела, что камни сыплются сверху, сигнализируя о приближении... охотника.
  - Рыба? - огорошил угрюмый бас. Вдобавок меня немилосердно пнули по ребрам, вынуждая перевернуться на спину.
  Почему рыба? - всполошилась я. Мало мне встречи с недоброжелателем, так он еще и полоумный!
  - Нет, - пискнула я, с трудом переводя дыхание. - Освободи меня!
  - Говорящая рыба? О-о-о... - Судя по тону, у неизвестного басовитого субъекта запустился мыслительный процесс. И очевидно, это надолго.
  Отчаянно ерзая и дрыгаясь, я попыталась ослабить путы.
  - Не рыба я, а женщина! - Не обращая внимания на боль от царапин, я энергично вертелась, чувствуя, что охотник, замешкавшись, не стянул сеть окончательно.
  - Какая же ты женщина, если в реке? - угрюмо буркнули в ответ. При этом тяжелая рука опустилась поверх моих ног. Раз! - и фиксирующий шнур стянули основательно, отрезая мне все пути к отступлению. - Думаешь махнуть хвостом и уплыть? Не на того напала, я рыбак опытный, ваши трюки знаю. Заговорить себя не дам.
  - Какая река? - в ярости от чувства бессилия взвыла я. - Нет тут воды! А значит, и рыбы нет. Отпусти!
  - Сейчас нет, потом будет, - философски отозвался незнакомец. Я даже рассмотрела легкое движение плеч. Больше разглядеть не получалось, громила стоял против солнца, не позволяя мне всмотреться в черты.
  О чем он?
  - Но хвоста тоже нет! И плавников. Это ты видишь?
  - Кто же своим глазам верит? - Судя по тону, тупой верзила удивился.
  - А чему тогда еще надо верить?! - взревела я, понимая, что разговор идет черт знает о чем, а освобождать меня никто не спешит.
  - Богам, конечно, - подобострастно проурчали в ответ. - А мне сегодня хороший улов обещан.
  - Точно не тут! Здесь нет реки, а значит, нет рыбы! Развяжи меня немедленно, иначе...
  Тут я замялась, справедливо озадачившись вопросом: а что я могу?
  - Рыба, ты это, зубы мне не заговаривай. Подождем, оно видно будет, есть вода или нет. И есть ли в ней рыба или нет...
  В последнем высказывании я усмотрела прямой намек на себя.
  - И сколько ждать? - обреченно смирилась я - сила не на моей стороне. Лежать на острых камнях под ярким солнцем в душном плену засаленных канатов - не верх моих мечтаний, но...
  - Пока не надоест.
  Я даже не нашлась с ответом на эту вопиющую глупость. Вот только пока подбирала слова, раздумывая, как переубедить идиота, мужчина развернулся и куда-то пошел.
  - Хвороста соберу. Рыбка копченая завсегда вкуснее.
  Каннибал! Впору падать в обморок, но я с удвоенной энергией попыталась освободиться. Даже вопреки чувству брезгливости сделала попытку перегрызть веревки. Не получалось!
  Время шло, откуда-то потянуло дымком, небо высоко над головой принялось темнеть... И тут вдалеке раздался громоподобный шум. Мне понадобилось всего ничего времени, чтобы сообразить - это шумит вода. Огромной силы стихия, которая мощным потоком несется ко мне по этому руслу!
  Ущелье было ни чем иным, как дном горной реки. Почему вода в ней то исчезала, то появлялась, я не думала, важнее сейчас другое.
  - А-а-а! - заголосила я. - Спасите!
  - Рыба, - свесившись с верхнего края острого выступа, надо мной зависла голова громилы. - Тебе молчать положено. Чего орешь?
  - Вытащи меня отсюда! - взвыла я так, что все окрестные камни наверняка прониклись. - Вода!
  Увы, на мою беду повстречавшийся мне субъект не обладал и намеком на тонкую душевную организацию.
  - Рыбе вода полезна, - авторитетно гаркнул он мне откуда-то сверху и исчез из поля зрения. Следом донеслось: - Вот и проверим, рыба ты или нет. Если да - всплывешь.
  Инквизиция отдыхает!
  - Я погибну! Погибну! Клянусь всеми богами, я не рыба! А женщина-а-а...
  Кричу, уже охваченная лихорадочным страхом. Это же надо - пережить все ужасы цитадели и так нелепо потонуть.
  Легкий рывок и меня - о счастье! - тянут наверх. Впрочем, недостаточно быстро, и хлесткий удар стремительно летящей с высокогорья воды успевает накрыть с головой. К счастью, из водного плена меня извлекли вовремя, всего-то и успела, что сделать пару глотков из нахлынувшего потока.
  Нежданный встречный все же развязал узел на моих ногах, позволяя выбраться из сети. От судорожных рывков промокшая рубашка на груди распахивается - это мой обретенный бюст не сумел удержаться в рамках приличий.
  - И правда, не рыба.
  Отплевываясь от холодной воды, дрожа под ветром в промокшей насквозь одежде, я опешила от неожиданности - мужская ладонь совсем недвусмысленно подхватила одну мою грудь, изрядно ее потискав.
  - Какая наглость...
  От шока совершенно позабыла про собственные обстоятельства, обратившись к привычной манере поведения. Но того, что меня вот так сходу, не дав и отдышаться, начнут лапать, совершенно не ожидала.
  - Надо пощупать, глазам верить нельзя, - так же без проблеска эмоций пробубнил мой спаситель.
  - А рукам, значит, веришь? - Нервно запахивая на груди мокрую ткань и по возможности отодвигаясь назад, я принялась протирать слезящиеся глаза. Хотелось уже увидеть лицо этого наглеца.
  - Рукам всякий верит, - нравоучительно поведали мне. - Глаза - другое дело, морок или иллюзию навести дело нехитрое. А уж рыбам...
  Что же за рыбы у них тут?
  Взгляд наконец-то прояснился, позволив мне разглядеть безобразный облик мужчины напротив. Огромный мускулистый гигант в довольно неопрятной одежде. Широкие плотные штаны, собранные за голенищами высоких, изрядно поношенных сапог, были в пятнах свежей грязи, а засаленная рубаха топорщилась пузырем поверх пояса.
  Но поразило другое. Покрытое струпьями и обезображивающими следами от давних язв лицо. Даже беспорядочные, наполовину скрывшие рябую физиономию сальные волосы не способны были замаскировать ужасающую внешность незнакомца. Невольно вздрогнув, я не без чувства тревоги поежилась - не заразен ли этот прокаженный?
  Он ведь явно чем-то переболел. Или болеет?
  - Не нравлюсь. - Мужик беззаботно тряхнул обросшей шевелюрой и накинул на голову капюшон. Тени от него легли на лицо, слегка смягчая ужасающий вид. Но общее впечатление незнакомец производил отталкивающее. Встреть его на улице, побрезговала бы соприкоснуться, а то и вовсе поспешила бы убежать. - Ну, точно не рыба. Тем все одно.
  - П-прости, - сообразив, что веду себя недостойно благодарной спасенной, отвела взгляд. Ветер был пронизывающим, и я с трудом удерживалась, чтобы не стучать зубами.
  - Куда направлялась таким странным маршрутом?
  - Иду... - Тут я замялась, не представляя, как можно ответить, не продемонстрировав свое абсолютное незнание.
  - Так, приключений искать на свою голову, - хохотнул незнакомец. - По всем направлениям в округе воины рыщут. Ищут кого-то. Не лучшее время бродить одинокой женщине по окрестностям цитадели жестокосердных.
  - В-воины?!
  Я закономерно напряглась, заподозрив, - по мою душу эта суета.
  - Они. Говорят, предводитель воинства их направил. Может, из пленниц кто сбежал?
  - Ой!
  В панике всплеснув руками, поняла, что оттянуть встречу с маолхом не удастся. Куда я сбегу, не зная этого мира?
  - Ты вот накинь... - С этими словами мужчина швырнул мне валявшийся неподалеку плащ. - И теплее в нем, да и никто не сунется.
  Почему - вопроса не возникло. Плащ был не просто под стать своему владельцу. Он превосходил его раз в десять своим жутким видом. Какой-то затхлый, местами покрытый плесенью и блестящий от корки сала, он выглядел старым и пыльным. Вертела плащ в руках и боролась с чувством гадливости, размышляя, как поступить.
  - Едет кто-то из них, - поворошив тонким прутиком хилый костерок и мотнув головой, указывая куда-то за мою спину, буркнул верзила.
  Плащ мгновенно оказался на мне. Еще и капюшон по примеру своего спутника надвинула. И замерла, боясь разоблачения - звук приближающегося топота сейчас расслышала и сама.
  - Эй, вы двое! - раздался резкий окрик позади. - Тариль жестокосердных не проходила?
  Мое сердце замерло.
  - Нет, - покачал головой мой спаситель.
  А для меня наступил момент истины: отзовусь сейчас - получу шанс встретить пленного маолха, выполнить наказ Богини и... оказаться дома.
  Если это был не обман. Как знать, возможно, маолхи не лучше относятся к плененным жестокосердным? А я еще и физическое воплощение их ненавистной Богини...
  Сомнения в правдивости слов лилововолосой богини заставили неподвижно сидеть на месте, пока ее слова не очень-то и оправдываются. А попасться орде в облике тариль... бр-р-р...
  - А второй?
  И мне в бок влетел небольшой камешек. Подойти и коснуться, привлекая внимание, воин не решился. С перепугу я неподвижно застыла, судорожно соображая, что сделать.
  - Дурной он совсем, - махнул в мою сторону рыбак и откинул капюшон, открывая лицо. - Мало чего понимает, прибило его волной о камни совсем мальцом.
  Судя по раздавшимся звукам, всадник сдал назад. Надо понимать, внешний вид прокаженного его тоже впечатлил.
  - Ясно. Увидите тариль - сообщите. За нее огромное вознаграждение правитель назначил.
  Воодушевив нашу жадность новостью, он ускакал. Ссутулившись, я поникла, - сейчас даже этот 'не умник' догадается. И страшно стало, вряд ли варвар меня ищет, чтобы поблагодарить за толчок в спину, обрушивший его со стены после недели пыток.
  - Ты - тариль? Да быть такого не может, - подтверждая мои опасения, вслух принялся рассуждать мой спаситель.
  - Нет, я не тариль. - Голос вышел ни к черту, но в моем положении странно, что я еще вообще говорю.
  Я действительно не тариль. К вопросу о том, что важнее, тело или душа.
  - А кто ты?
  Ну, прямо мысли читает!
  - Я пленница из цитадели. Сбежала.
  А что еще скажешь? Не знаю, какие женщины у маолхов, но внешне я копия садисток из крепости. Увы.
  - Повезло тебе, - сверля пристальным взглядом, медленно промямлил рыбак. - Вырвалась на свободу. Хотя какая свобода в жизни... Тогда пойдем?
  Бодро поднявшись, мужчина принялся затаптывать костер. Даже шанса обогреться мне не оставил. А тело закоченело во влажной насквозь одежде.
  - Куда? - настороженно спросила я.
  Стоит ли полагаться на так неожиданно встреченного незнакомца. Да еще такого странного.
  - Греться.
  Это он правильно буркнул, в самую точку попал. Ни на что другое я бы сейчас не повелась. За возможность отогреться я на все соглашусь. А потом и посмотрю, как быть дальше. Незнакомец же, не проявив и толики интереса к моей реакции, не оборачиваясь, двинулся дальше. Напуганная перспективой остаться в одиночестве, я, спотыкаясь и с трудом двигаясь, побрела за ним.
  Спускались мы с довольно крутого края горы, стремясь к равнине у подножия. Оказывается, я не дошла совсем немного, еще пара часов ходьбы, и я бы выбралась из ущелья. Наверняка успела бы до появления потока.
  А там... А там воины. И варвар! Вспомнив о том, что равнинная территория вокруг цитадели наводнена ордой, я поняла, что встретить знающего попутчика - это не так плохо. - А кто он, этот неожиданный попутчик?
  Почему в таком странном месте бродит этот прокаженный? Задумавшись, не заметила солидного валуна и упала, зацепившись ногой за камень. Мужчина впереди не обернулся. Превозмогая боль и давясь слезами, я с трудом встала и побрела дальше. К горе примыкал лес, именно к нему и стремился мой провожатый.
  От неимоверных усилий я согрелась. К тому же плащ он не отобрал, я так и не сняла грязный капюшон с головы.
  Достигнув леса, мой попутчик, не сбавляя скорости, двинулся в глубь древесных зарослей. Я старательно переставляла ноги, придерживая руками полы грязного, хлопающего на ветру плаща, и спешила за ним. Робкая мысль направиться своим путем покинула меня еще в процессе спуска. Бросив взгляд по сторонам, я заметила два больших отряда воинов у самого предгорья.
  Они, буквально на наших глазах рассредоточившись по парам, принялись прочесывать территорию. Еще больше воинов виднелось в отдалении, они буквально наводнили долину. И пусть они казались слабее моего недавнего пленника, но все маолхи явно были тренированными и вооруженными противниками. Истинная тариль, возможно, могла бы оказать им достойное сопротивление, но не я...
  Они явились по мою душу, я не сомневалась.
  А оттого уцепилась за единственный пока для меня шанс избежать встречи с предводителем маолхов. Уж слишком все к ней располагает, и местная богиня всеми силами сориентировала меня на этот шаг, да и сам колдун, очевидно, жаждет меня выловить.
  Меня словно приготовили на роль жертвенного агнца.
  Предпочитая прежде сориентироваться в ситуации и в мире, я отчаянно старалась не отстать от стремительного незнакомца. А еще переживала, как бы меня не выдало одеяние. Впрочем, после вынужденного купания оно выглядело плачевно, да вдобавок я старательно заворачивалась в безразмерный плащ.
  На подступе к лесу воины решились на перехват, но, подъехав ближе и рассмотрев нас, опасливо остановились. Рыбак обернулся к ним, демонстрируя изувеченное болезнью лицо, и низко поклонился, выражая почтение. Я поспешила повторить его маневр с поклоном, сгибаясь еще ниже.
  В итоге, вплотную к нам они, как и первый встреченный воин, не приблизились. Зато я смогла рассмотреть животных, на которых они восседали. Это были крупные ящеры.
  Лес, узким клином врезавшийся в скалу, расходился от нее широким полукругом, образуя где-то дальше большой массив диких зарослей. Но вопреки моим надеждам, и там мы несколько раз натыкались на патрули. К счастью, их реакция была неизменна - нас сторонились. Игнорируя ушибы и царапины, я продиралась вслед за незнакомцем, который, казалось, вовсе забыл о моем существовании.
  Быстро я подметила, что мы движемся параллельно руслу небольшой речки. По моим подсчетам, шли мы часов пять, и когда день явно пошел на убыль, я почувствовала, что воздух стал более влажным. Еще через полчаса послышался характерный шум.
  Рядом море!
  Лес оборвался внезапно, выпустив нас на пологий каменистый берег. Широкая, продуваемая всеми ветрами полоса каменной породы со скудной растительностью. Присмотревшись, в подступающих сумерках я заметила впереди очертания каких-то строений. Неказистые домики, сложенные из крупных, плохо отесанных камней с кривоватыми и потемневшими от непогоды деревянными крышами.
  К самому крайнему, стоящему на большом отдалении от прочих, и стремился мой спутник. Приблизившись к двери, которая больше напоминала дощатый щит, остановился, задумчиво уставившись на море и заходящее солнце. Он монументальной громадой возвышался на фоне заката. Ветер, что хлестал меня, словно подгоняя, его, казалось, не беспокоил.
  С чувством облегчения, в предвкушении скорого отдыха я добрела до двери. Стоило ухватиться за ручку с отчаянным желанием оказаться уже в тепле, как меня задержали. Мужская ладонь ощутимо надавила, опускаясь поверх моей руки, мешая мне распахнуть дверь.
  - Не припомню, чтобы приглашал тебя.
  Я споткнулась. Действительно, не приглашал, но для меня это было чем-то само собой разумеющимся.
  - Ты что, оставишь женщину на ночь глядя одну на улице?
  Глупая фраза. В этом мире свои порядки и, возможно, про галантность отродясь не слышали.
  - Мне лишний рот и проблемы не нужны. Откуда я знаю, кто ты!
  А я вдруг сообразила, о чем он.
  Воздев очи к темнеющему небу, поспешила заверить мужчину:
  - Ты же выяснил, что я не рыба. Ты же это проверил досконально!
  В душе вспыхнуло возмущение.
  - Ты одна из тех, кто обитает в цитадели, - снисходительно пояснили мне. - Какая мне выгода укрывать того, кого так ищут?
  Опешив, вылупилась на собеседника: так он понял, что ищут меня?
  - Отчего же не выдали меня воинам?
  В подступившей темноте при тусклом свете ночного светила рассмотреть выражение лица незнакомца не представлялось возможным. К тому же гул ветра заставлял меня с большим вниманием вслушиваться, нежели всматриваться.
  - Я рассудил, раз ты сбежала от них, то не совсем безнадежна. Но задаром я кормить тебя не стану, жизнь и так нелегка.
  Покосившись на его жилище, с последним не могла поспорить. Но в моем положении излишняя разборчивость чревата огромными проблемами.
  - Готова помогать по хозяйству! - решительно выпалила я, отчаянно стремясь к одному - оказаться в тепле. Пусть в его понимании ведение хозяйства наверняка подразумевает не совсем то, что в моем. Но сейчас я готова на все!
  - Все это время я и сам прекрасно справлялся. К чему мне обуза сейчас?
  А я растерялась; в самом деле, вряд ли от меня будет много толку в таком средневековом хозяйстве. И даже рвение, которое я готова проявить, осваивая тонкости местного быта, с его точки зрения не оправдывают затрат на мое пропитание.
  Может, он попрошайка? И живет только на милостыню окружающих? А жители этого мира не произвели на меня впечатления милосердных людей.
  - В чем же может быть твоя выгода?
  К счастью, голос не выдал душевного трепета. Я отчаянно боялась услышать нежелательный ответ.
  - Не соглашаются бабы ко мне в гости заглядывать. А ты фигуристая, подходящая!
  Худшие опасения подтвердились. Сейчас я как раз ощутила себя рыбой - могла только беззвучно открывать рот, не в силах дать достойный ответ.
  Он мне спать с ним в обмен на еду предлагает?
  - Пусть с тобой так же обойдутся в тяжелый момент! - от всего сердца пожелала я. Сказала от обиды, резко развернувшись и шагнув в сторону - во мне слишком сильны еще старые привычки. Себя ломать трудно, устоявшиеся принципы в один миг не изживаются.
  - Справа дорога, - произнес спокойный голос за моей спиной. Следом хлопнула дверь.
  С этим звуком с меня слетела вся бравада, с которой я, с гордо вздернутым подбородком, забыв про холод, пронеслась метров десять. Но стоило единственному зрителю, которому предназначалось мое искреннее негодование, исчезнуть с горизонта, как разом навалилась накопившаяся за день усталость и страх о будущем.
  Ветер продолжал безжалостно терзать мою одежду, выстужая все тепло моего тела, и трепать волосы. Очень хотелось есть и спать. Чувствуя себя как никогда одинокой и несчастной, я поплелась в сторону указанной мне дороги.
  Если есть дорога, значит, она куда-то ведет? - из последних сил рассудила я. Может быть, туда, где жилье? Где есть тепло и еда?
  Впрочем, теперь я знала, что мне нечем заплатить за все это. Кроме своего тела, как мне намекнул этот прокаженный. Счастливее от такого знания я не стала.
  Хочу домой! В свои семьдесят с хвостиком, к детям и внукам. На кой ляд мне все эти заморочки с новой жизнью!
  Переживая о несправедливой судьбе, я обреченно брела в темноте. Почему-то представляя себя попаданкой, все думают, что попадут на готовенькое. Плотнее обернувшись полами огромного плаща, благодарила судьбу за то, что хотя бы его у меня не отобрали.
  Оказалось, каменистая почва была только в прибрежной части. Именно там, где стояли лачуги, в одной из которых скрылся мужчина. Дальше же шла более мягкая земля, даже не видя ее, я это почувствовала - ступать стало легче.
  Нырнув в небольшую рощу, едва ли не наощупь стала пробираться вперед. В блеклом свете ночи я заметила ленту грунтовой дороги. Она прекрасно распознавалась даже в полутьме. Именно это меня и насторожило.
  Я там буду, как бельмо на глазу.
  Рассудив так, устало привалилась к стволу дерева, наблюдая за дорогой и борясь со сном. Не прошло и четверти часа, как передо мной промчались два всадника - их 'рысаки' странно зафыркали, поравнявшись со мной. Но не остановились. Это навело меня на мысль, что найти кого-то можно и по запаху.
  Впрочем, вонь от этого плаща неминуемо перебивает мой собственный запах.
  Но напуганная самой возможностью, я отступила глубже, удалившись на максимальное расстояние, откуда мне было видно дорогу. И затаилась, выжидая. Худшие подозрения подтвердись: за тот час, пока я мерзла на ветру, мимо пронеслись еще два патруля.
  А ведь дальше сплошная равнина, я видела это, спускаясь с горы. И укрыться будет негде. Меня поймают очень быстро, пока это не случилось только по причине темноты и наличия этих зарослей. Соответствуя моему внутреннему настрою, погода тоже решила отличиться. Мало мне было ветра, внезапно хлынул дождь, уже второй раз за сегодняшний день окатывая ледяной водой.
  Или смиряюсь с неизбежным, и уже завтра меня доставят к этому предводителю маолхов... Я невольно коснулась ладонью висящего на груди медальона-футляра. Или иду на поклон к прокаженному.
  Не знаю, какой силой духа обладала истинная тариль, но я гожусь только на роль жертвы. И на подвиги решиться не смогу.
  И тело, в конце концов, не мое, - мысленно убеждала я себя, уже обреченно бредя назад. - Да мне вообще не важно, что с ним будет! Душу бы спасти. И домой вернуться.
  Путь назад показался нескончаемым. Я неимоверно устала и заледенела, поэтому падая во тьме, каждый раз думала, что уже не поднимусь. Добрела только из вредности, собственная язвительная сущность мысленно вопила что-то о старой кляче, которую надобно пристрелить.
  Опять же в голове роились мысли о злобной мести. Этот прокаженный еще пожалеет, раз припер меня к стенке. Он и не представляет, что 'женщина под боком' может не только скрасить существование. Уж с моим-то опытом замужней жизни...
  Царапаясь в дверь убогой лачуги, сама не могла понять, слезы или капли дождя струятся по лицу.
  Дверь открылась почти сразу. На меня пахнуло теплом, а где-то позади гигантской, заслонившей весь дверной проем мужской фигуры, жарко потрескивал огонь.
  - Я согласна! - признала я свое поражение, стуча зубами и мечтая лишь о том мгновении, когда протяну к пламени оледеневшие руки.
  Прокаженный молча посторонился, позволяя мне войти.
  Протиснувшись в узкую дверь, окоченевшим от сырости и ветра телом мгновенно почувствовала клубящееся в жилище тепло. Площадь этого домика была ничтожной, всего семь-восемь квадратных метров, единое пространство, лишенное хоть каких-то стен. Вопреки моим ожиданиям, не было сквозняка, непогода снаружи вообще никак не ощущалась внутри хижины.
  Прямо напротив входа в очаге пылал жаркий огонь, у боковой стены виднелась грубая, потемневшая от времени кровать со знавшим лучшие времена тюфяком, напротив него высился громоздкий сундук с привалившимся к нему мешком.
  Рядом с очагом стояла высокая бочка с водой. Бросив на нее недоуменный взгляд, я робко двинулась к огню. Мужчина ни единым движением не воспротивился этому маневру, и я с блаженным чувством спасения рухнула на колени возле закопченного очага.
  Незнакомец молчал, я слышала шорох каких-то движений позади, понимая, что он занят своими делами. Но оглянуться не решалась, оттягивая миг расплаты.
  Даст же он мне возможность отогреться! Холод отступал медленно, меня затрясло крупной дрожью.
  И действительно, прокаженный не спешил с домогательствами, вопреки заявлению о долгом одиночестве. Он тоже молчал, не делал никаких попыток приблизиться ко мне, выжидая. Воздух словно сгустился вокруг меня, казалось, еще миг, и он заискрится от переполнявшего меня напряжения.
  Это не мое тело, и точка! - окончательно решила я в этот миг. - И я им пожертвую ради возвращения домой своей души.
  Наконец почувствовала, что вновь ощущаю собственные члены, и, не желая больше мучиться в неведении, решительно встала. Слегка покачнувшись на подрагивающих от усталости ногах, на миг замерла и скинула на пол плащ. Усталость накрыла гранитной плитой, грозя отключить меня в любой миг.
  Отмучаюсь сразу!
  Вслед за плащом стянула одежду. Взгляд безразлично уперся в стену напротив, благо помещение, освещаемое лишь огнем из очага, было погружено в полумрак. Когда поверхности кожи коснулось движение воздуха, я поняла, что разделась.
  О том, как белокожее обнаженное женское тело выглядит в свете огня, не думала. Усталость сковывала не только тело, но и сознание. Она притупила все чувства, реакции и мысли.
  Может быть, меньшим злом было бы попасться в лапы варвара? - мелькнул в голове вялый вопрос.
  Но отчего-то мне отчаянно не хотелось повторной встречи с предводителем маолхов.
  Поразительный факт, инстинкты буквально вставали дыбом при мысли о таком исходе. Поэтому я предпочла выбрать меньшее зло.
  С чувством невыразимой усталости и безразличия ко всему происходящему (только бы из тепла не выгнали), в гробовой тишине сделала пару шагов и опустилась на кровать. Не думая о том, насколько грациозны движения, откровенна поза и безыскусно предложение, устроилась на спине и чуть раздвинула ноги.
  Пышный бюст непривычной тяжестью обмяк на груди, взгляд устремился вверх, к темной поверхности потолка. Я даже не страшилась перспективы заразиться болезнью, что изувечила внешность прокаженного. Безразличие стало абсолютным.
  Я титаническими усилиями удерживала сознание от провала в долгий и такой необходимый восстановительный сон.
  - Пользуйся!
  Единственное, что буркнула вслух, адресуясь к хозяину хижины.
  И затаилась в мучительном ожидании. Проклятое попаданство!
  Для такого крупного мужчины прокаженный двигался очень ловко и стремительно. Словно тень мелькнула, и он склонился надо мной. В потемках разобрать выражение лица было невозможно, да я и не стремилась, наоборот, мысленно благодарила эту тьму. К чему усугублять свои страдания, наблюдая на лице мужчины животную похоть?
  Он молчал. Какое-то время просто рассматривал меня, не предпринимая никаких действий. Потом с шумным вздохом склонился ниже, заслонив от меня отблески света. Почувствовав жаркое дыхание мужчины на своих плечах, инстинктивно зажмурилась. И затаилась, приготовившись...
  Его пальцы коснулись щеки. Как-то неловко прижавшись к ней, на мгновение замерли в задумчивой паузе, прежде чем двинуться ниже, к моей шее. И тут он, словно осознав реальность собственных ощущений, издал рык нетерпения. Я зажмурилась сильнее, опасаясь дальнейшего.
  - Белая кожа, аккуратные розовые соски... Все именно так, как я себе представлял. - Удивительно, но голос незнакомца прозвучал иронично. - И я, несомненно, воспользуюсь разрешением.
  Даже в состоянии вязкой полудремы и неописуемой усталости в интонациях его ответа мне почудилась угроза. Но вдуматься в ее причины я была не в состоянии.
  Жадные прикосновения мужчины к моему телу усилились. Он приник вплотную, соприкоснувшись щекой с моей скулой, опалив дыханием шею, опускаясь к груди. Его тело подрагивало от сдерживаемого нетерпения - мне знакомо это состояние партнера. Руки с усилием накрыли грудь, прокаженный с жадным вниманием изучал мое тело.
  Но вот парадокс - меня его действия нисколько не волновали. Во-о-обще! Словно и не чувствовала я больших мужских ладоней, ощупывающих в данный момент мою талию.
  Эти жестокосердные еще и фригидны? В моем положении этот факт был слабым облегчением, но я удивилась. Или же, чтобы вызвать отклик у женщины, мужчина должен ей нравиться.
  Но в чем бы ни была причина моего сонного равнодушия, сейчас я только радовалась такому развитию событий. Более того, ощутив давление навалившегося сверху тела, окончательно обмякла и провалилась в нестерпимо желанный сон.
  И думайте что хотите, но чтобы понять меня, надо оказаться в чужом мире и выдержать несколько напряженных дней. Момент, когда все ресурсы сознания иссякнут, наступит. Как и у меня.
  Я уснула. Вернее, провалилась в сплошную тьму, где нет даже сновидений.
  
  
  Глава 6
  
  Просыпалась с трудом, словно вырываясь из вязкой удушающей дремы. Ощущение легкости, присущее отдохнувшему организму, и близко не ночевало. Даже когда удалось открыть глаза, чувство непонятного давления не исчезло.
  В темноте помещения я не сразу сообразила, что причина в тяжелом теле, которое основательно придавило меня. Заерзав спросонок, не сразу вспомнила, что сплю не в своей любимой квартире, и совсем не раскормленная туша старого кота притиснула меня сверху.
  - Беспокойно спишь ты, нерыба! - Голос мужчины прозвучал насмешливо, заставив резко вспомнить все попаданские злоключения. - Пока пользы от тебя нет. Вставай!
  Слегка отстранившись - а ширина кровати большего не допускала, - позволил мне привстать на корточки и осторожно перебраться через свое тело. Огонь в камине давно погас, лишив малейшего шанса рассмотреть, что творится вокруг. Темнота казалась зловещей и холодной.
  Зябко поежившись, я вспомнила о плаще. Не спросить ли? Но тут же мысль перескочила на другое: а что было ночью?
  - Отчего же нет? - надеясь вызнать, случилось ли 'страшное', осторожно возразила в ответ. На удивление, сама ничего вспомнить не могла.
  Раздавшийся шорох подсказал мне - мужчина поднялся следом. Шагнув вперед, задел меня плечом. И я поняла, что он двинулся к очагу.
  Ровное дыхание хозяина домика, шорох веток, непонятный скрежет, - и вот посреди тьмы вспыхнула яркая искорка. Из нее разгорелся язычок огня, и занялись сложенные горкой поверх золы поленья.
  - Помалкивай! Ты не в цитадели, командовать некем.
  Встав, мужчина в который уже раз поразил меня шириной плеч и исполинским ростом. Когда он обернулся, темнота укрыла от меня его взгляд - в свете разгорающегося огня виден был только силуэт.
  - Ты мне сгодишься, если будешь делать свою часть работы. Лишний же рот и болтовня не нужны, можешь хоть сейчас идти, далеко не уйдешь.
  - Почему? - по привычке с вызовом буркнула в ответ.
  - Ты - тариль жестокосердных. Тебя ищут повсюду. Награда обещана несметная. Любой встречный потащит тебя к военачальнику маолхов. А уж колдун по капле вытянет твою жизнь в отместку за жизни, отобранные у его воинов.
  Так и знала!
  - А тебе, значит, награда не нужна?
  Наиграется и вышвырнет. Всякий так поступит в подобных обстоятельствах. Стоило ли сбегать из цитадели?
  - Что мне от тех монет? - грубо хохотнул гигант. - Они вернут мне прежний облик? Потерянные годы? Нет. Такие, как я, и с деньгами обречены быть изгоями.
  - Значит, не выдашь меня?
  - Смотря как стараться будешь, - фыркнул он. - Пока толку от тебя нет. Заслужишь свой кусок хлеба - живи, нет - уходи.
  - Что я должна делать?
  - Все, что прикажу я.
  Так бы и топнуть ногой, да послать его - лесом, полем, огородом! Ярость и обида жгли изнутри, да жизненный опыт не дал им прорваться.
  Попробую остаться, там посмотрим. Надо хоть что-то о мире этом узнать. Платить за грехи прежней владелицы тела не желаю. А веры той лилововолосой нет. Своим умом жить надо и дорогу домой искать.
  - Болезнь твоя заразна?
  - Теперь уже нет, - ответил он спокойно, словно ожидал, что я спрошу.
  - Хорошо, - согласилась я с условиями.
  Мужчина - голова, женщина - шея. Пусть вариант немного иной, но суть одна: если свыкнется со мной, может, что полезное и выйдет. Вторая ни вторая, а жизнь. И как прожить ее, мне решать. А не каким-то сомнительным божествам.
  Отдамся в рабство. Днем - прислуга, ночью - послушное тело под боком. Иллюзий не было. Но пока мне остается только ожидать шанса изменить судьбу к лучшему, узнав как можно больше о новом мире.
  Прокаженный вновь присел к огню, вороша горящую древесину металлическими щипцами. А я, опомнившись, принялась шарить по полу в поисках скинутой вчера одежды. В чужом теле нагота воспринимается как-то отстраненно.
  - Не стоит, - неожиданно обратился ко мне хозяин домика. Поднявшись, он прихватил из камина камень. Шагнув в сторону еще вчера замеченного мной чана с водой, кинул его в воду. - Не стоит одеваться. Помойся.
  Не глядя на меня, указал кивком на воду, что зашипела от соприкосновения с раскаленным валуном.
  Под моим оторопелым взглядом (ожидала всего на свете, но не прозвучавшего предложения), невозмутимо повторил манипуляцию с камнями еще семь раз, после чего отставил щипцы в угол и сухо бросил:
  - Схожу за рыбой. Используй время с толком. Мыло под кроватью.
  По пути сдернув с неприметного крючка одежду и плащ, вышел на улицу. На миг распахнутая дверь принесла всплеск дневного света и запах соленой морской воды. Но о происходящем снаружи я не думала, устремившись к кровати.
  Рухнув на колени, пошарила под ней рукой и нащупала небольшой ларь. Мыло обнаружилось сразу. Оно да стопка одежды - вот и все содержимое сундучка.
  Отложив одежду и вооружившись мылом, осторожно забралась в воду. Она была вполне приятной температуры, а камни на дне уже не обжигали, как я поначалу опасалась.
  Не зная, сколько мне отведено времени, отбросив в сторону все страхи, принялась деловито мыться. Купаться в одной воде было непривычно, но и за эту возможность была благодарна судьбе.
  Не зверь! - пока решила я насчет незнакомца. И ночью поспать разрешил, и сейчас дал возможность отмыться после вчерашних побегов и заплывов.
  Выбравшись из воды и отжав волосы, какое-то время потопталась у огня. Но нервное ожидание - хозяин хижины мог вернуться в любой момент - не позволяло в полной мере расслабиться.
  Едва обсохнув, стала натягивать одежду. Влажные волосы скрутила узлом на затылке. Вычурная одежда жестокосердных казалась неуместной, но другой не было.
  Дрова в очаге почти прогорели, поэтому двинулась к выходу, стоит осмотреться вокруг. Поразмыслив, прихватила вчерашний замызганный плащ - вдруг воины все еще рыщут рядом?
  При свете дня мир выглядел гораздо дружелюбнее. Исчезло сумеречное ощущение угрозы и мрачной неприступности. Узкая полоска каменистого берега, на которой стоит хижина, с одной стороны омыта бесконечно большим и прекрасным морем, с другой - за пролеском - виднеется дорога, уходящая вдаль. В этом направлении я смотрела с особым вниманием, сразу подметив и горящие вдали костры, и двух всадников на горизонте. Ищут!
  - Чем меньше будешь озираться по сторонам, тем меньше на тебя подумают. - Голос незаметно подошедшего мужчины заставил подпрыгнуть от неожиданности. Стремительно оглянулась, чтобы натолкнуться на суровый взгляд прокаженного. Всего на миг наши взгляды встретились, и я была поражена выражением его глаз. Спокойным. - И одежду смени, твоя приметная и для дела не годится.
  Пока я решала, как сообщить, что сменной одежды у меня нет, поразивший меня красотой темных глаз прокаженный кивнул головой в направлении распахнутой двери:
  - В сундуке возьми.
  Я безропотно двинулась внутрь, размышляя о том, что до изуродовавшей его кожу и черты лица болезни мужчина был вполне пригож - широк в плечах и довольно симпатичен.
  Натянув простые полотняные мужские штаны и рубашку, вынужденно подпоясалась бечевой, иначе они бы свалились.
  Когда снова вышла из хижины, увидела четкий силуэт ее хозяина на берегу. Водрузив на камни две большие корзины, он что-то мыл в воде. Посмотрев в направлении увиденных мною вчера домов, которые виднелись в отдалении, споткнулась.
  Да они необитаемы! И вовсе и не дома это...
  Странные строения скорее походили на старые сараи, возможно, какие-то рыбацкие постройки для хранения инвентаря, или чтобы переждать непогоду. Во время вчерашней бури они смотрелись зловеще, при свете дня - нелепо.
  - Тут больше никто не живет? - приблизившись к мужчине, решилась я на осторожный вопрос.
  Он, без вчерашнего плаща, в линялой мокрой рубахе, с закатанными по локоть рукавами и кожаных брюках чистил... рыбу. На миг я даже замерла, поразившись ощущению спокойствия и уверенной деловитости, что исходила от него. Пусть этот загадочный рыбак-отшельник и непонятен мне, но внушает какую-то подсознательную симпатию.
  Тут взгляд скользнул по покрытой коростами и изъеденной язвами коже рук, и сработал инстинктивный рефлекс - меня брезгливо передернуло. К счастью, прокаженный не видел этого движения. А я запоздало напомнила себе, что не могу оставаться излишне взыскательной.
  Мне еще с ним спать! Эта мысль не давала покоя.
  - Помочь? - пересилив себя, обратилась к мужчине. Я четко усвоила, что свой кусок хлеба придется отрабатывать. И я только порадуюсь, если все сведется к хозяйственной помощи. Не оглядываясь, мужчина протянул мне нож и махнул рукой на корзину. В одной все еще подергивались большие рыбины.
  Огромным тесаком ловко вспарывая им брюшину и отсекая голову, рыбак скидывал всю требуху прямо в воду. Готовая к использованию рыба попадала во вторую корзину. Зрелище вовсе не вызвало у меня отвращения, рыбу я любила всегда.
  Первый супруг был любителем этого дела и всегда возвращался с рыбалки с уловом. Поэтому уверенно подхватив острый нож, я за жабры выдернула из копошащейся массы рыбину покрупнее, и, пристроив ее на гладком камне у самой воды, принялась чистить.
  Пусть и чужое, тело подчинялось моему сознанию и довольно ловко справлялось с поставленной задачей. К тому же собственный скулящий желудок стал мне подспорьем, я мыслями унеслась в воспоминания о том, как вкусна жареная треска с яйцом и зеленым луком.
  - А как мне тебя звать? - вынырнув из мыслей, успела поймать на себе острый изучающий взгляд незнакомца. - Я вот...
  - Искра, - перебил он меня. И я не сразу сообразила, что он не о нашей перспективной пище говорит. - Ты - Искра.
  Опять он за свое? Ну, хоть не рыба.
  - Хорошо, пусть так. - Да хоть горшком называй! - Но как мне тебя называть?
  Незнакомец замер, размышляя.
  - Меня так давно не называли по имени... Я стал лишь тенью себя прошлого. И имя уже не мое. Да, называй меня Тень.
  Только бы не чокнутый! Я не переставала изумляться, почему продолжаю оставаться рядом с ним, вместо того чтобы следовать инструкциям лилововолосого божества. Но внутренний голос твердил: не спеши.
  Больше я с вопросами не приставала. Когда с рыбой было покончено, мужчина принес из рощи древесину и развел костер.
  - Мы закоптим всю рыбу? - Кушать хотелось отчаянно.
  - Да, часть отнесу воинам, обменяв на припасы, часть возьмем в дорогу мы.
  - В дорогу? - Я насторожилась. Невозмутимость собеседника отчаянно нервировала мою нетерпеливую натуру.
  - Да.
  Ну что за мужчина! Я, по привычке из прежней жизни, фыркнула. Он обернулся и всего лишь на мгновение поднял на меня взгляд. Но проняло меня основательно - мужчина из разряда 'как я сказал, так и будет'. И пусть я не в том положении, чтобы спорить, но... мой типаж.
  Все вдруг встало на свои места.
  И чего я, в самом деле, так расстроилась? Мужиком обзавелась! Опорой и поддержкой во враждебном мире. А внешность? Фи! Настоящий мужчина должен быть могуч, вонюч и волосат. Мой близок к эталону.
  И я не молодка какая, чтобы трудностей в сожительстве пугаться. Еще вопрос, кому сейчас надо волноваться. Против хорошей женщины еще мало какой мужчина устоял!
  Приободрившись, оглянулась вокруг. Солнце сразу засветило как-то теплее, а птицы в роще у дороги запели музыкальнее. И даже угрюмый великан показался каким-то более привлекательным.
  Нет! Зачем себе врать? Страшен! - собрав волю в кулак, признала я истину. Но оптимизм не унимался. Выдюжу!
  И я очаровательно улыбнулась спутнику, вспомнив о клыках, лишь когда он слегка попятился назад. Наверное, в этом мире широкие улыбки не в ходу.
  - Значит, отправимся в дорогу? - быстро прикрыв рот, с максимальной жизнерадостностью вопросила я, всеми силами стараясь выглядеть кроткой и заинтересованной перспективой путешествия. - Э-э-э... и куда?
  - Не отправимся, а поплывем, - глухо буркнул мне в ответ необщительный сожитель. - Сейчас на островах самый лов, туда и направимся пропитание добывать.
  - Тогда я с припасами помогу! - Я решила, вернее будет уже самой что-нибудь рыбное сварганить, чем ожидать, пока накормят. Так и с голоду помереть можно. - Котелок имеется?
  Ловко перехватив тесак, которым только что чистила рыбу, выудила из корзины рыбу, напоминавшую леща, и принялась нарезать на куски. Тень отчего-то замер, уставившись на мои руки с большим потрясением. Только глаза не выпучил.
  - Ко-те-лок? - как-то нервно переспросил мужчина.
  То ли еще будет! - воспылала гордостью моя хозяйственность. А я уверилась, что выбрала верный путь: надо воспитать к себе интерес и уважение.
  Важно кивнула в ответ, не прекращая мастерски кромсать рыбью тушку. Долой грусть-печаль, убиться о варвара я всегда успею, а пока буду обживаться в мире. Второй шанс, как-никак...
  Скоро над костром забулькала ароматная уха. Нашлись в доме рыбака и сухари, и какие-то странные плоды, какие я мысленно отнесла к картошке. Тень наблюдал за моими рьяными стараниями с каким-то напряженным вниманием. Ни на миг не сводил глаз, неотступно следуя повсюду.
  Поэтому, решив задобрить будущего любовника (а мысль о долгом воздержании последнего меня, естественно, немного пугала), первым делом протянула большую ложку ему.
  - Угощайся.
  - Попробуй прежде ты, - категорично возразил мужчина.
  Возмутительное нахальство! Он во мне сомневается?
  И я, гневно выхватив у него протянутую ложку, хлебнула бульон. И еще, еще, еще...
  Пища, наполнявшая пустой желудок, породила волну тепла и довольства, прокатившуюся по телу. Ощущение сытости принесло с собой умиротворение. Даже лень. Дремоту...
  Странный вкус, - мелькнула в сознании мысль. - Сладкие губы...
  Губы? При чем тут губы?
  Это больше всего напоминало сон. Да, конечно же, мне это снится...
  Взгляд жадно блуждал по едва видимым в темноте комнаты очертаниям мужских плеч. Здоровенные руки умопомрачительно яростно и властно сжимали мои бедра, помогая совершить очередной рывок вверх. И тут же шершавые подушечки пальцев осторожно придерживали, притягивая вниз.
  Причем бедра и низ живота невыносимо гудели от напряжения, икры и вовсе сводило болью, но уверенное проникновение мужской плоти доставляло томное удовольствие. Какое-то медленное, но невообразимо острое. Мне жадно хотелось большего.
  Поэтому, не менее жадно встречая каждое движение партнера, я стремилась вновь почувствовать это фантастически тесное скольжение и восхитительнейший миг самого глубинного соприкосновения наших тел.
  Соски, венчающие мой шикарный бюст, торчали, подобно твердым вершинкам. Повлажневшая от усилий кожа стала сверхчувствительной, остро реагируя на каждое прикосновение. Но меня это совершенно не смущало - в голове наличествовала лишь туманная восторженность.
  Я не вдумывалась в ситуацию, не задавалась вопросами о личности своего партнера - все это странным образом ускользало от моего внимания. Полностью отдавшись процессу, я всем существом сосредоточилась на ощущениях глубинного трения наших тел. Такого жаркого, влажного... тесного...
  В темноте, которая едва рассеивалась тусклым светом углей в камине, я не могла видеть своего любовника. Все восприятие свелось к тактильным ощущениям. А еще я слышала собственные стоны, бешеный стук сердца и сиплое дыхание мужчины.
  Когда его рот, словно почувствовав мою потребность, неожиданно сомкнулся на соске, дыхание стало тяжелым и надрывным. Шершавый язык мужчины терзал мою грудь, извиваясь вокруг твердой вершинки. Я помнила, что должна остановить его, остановиться сама...
  Но вместо этого еще сильнее прижалась к нему. Он стал посасывать ее ритмичнее, и я неудержимо застонала от нахлынувших ощущений, рефлекторно стиснув мужские бедра коленями.
  Желание, что до этого мига нарастало равномерно, словно приливная волна, скрутилось спиралью глубоко в моем животе, и боль от возбуждения, сосредоточенная между бедер, взывала к освобождению.
  Мне нестерпимо, до крика и натужных стонов из-за закушенных губ, захотелось большего. Тем более, переключившись на мою грудь, мужчина перестал двигаться глубоко во мне. Удерживая бедра, не позволил двигаться и мне.
  Осознав нетерпение, мой любовник принялся покусывать и жадно посасывать соски, отчего кровь в венах запульсировала, словно от невидимой связи с ними. Одна рука мужчины рывком переместилась на мою спину, крепче притиснув к себе, а вторая обхватила и сжала бедра.
  Он заерзал, совершая чреслами круговые движения, чем многократно усилил жаркое трение наших тел. А еще вызвал целый взрыв чувственных ощущений.
  Настолько резких, что дыхание со свистом вырвалось из легких.
  Настолько острых, что слезы брызнули из глаз.
  Настолько всепоглощающих, что в считанные секунды тело буквально вспыхнуло дрожью фантастически сладостного напряжения.
  Сильный оргазм пронесся волной, и я закричала. Едва ли сейчас сознавая, где и с кем нахожусь, была шокирована тем, как быстро и сильно кончила. Пребывая в состоянии абсолютной эйфории, лежала с закрытыми глазами и старалась успокоить прерывистое дыхание.
  И чувствовала тяжелое дыхание мужчины, на грудь которого рухнула. Жадно хватая ртом воздух, вдруг почувствовала, как он шевельнулся во влажной тесноте моего лона. И зарычал, без всякого перехода резким толчком возвращаясь к ритмичному трению.
  Мышцы все еще содрогались от недавнего восторга. Пришлось вцепиться пальцами в плечи мужчины, невольно прогнувшись грудью навстречу его рту. Он немедленно начал лизать ее быстрыми и протяжными движениями, подстраиваясь под темп собственных рывков. Наслаждение стало мгновенным и необычайно сильным.
  Язык у фантастического любовника (а ни с одним из прежних мужей сравнить его не получалось) был шершавый, и он двигал им так, как я и представить себе не могла. Он дразнил и возбуждал, инстинктивно находя именно то место, которое посылало волны чистого экстаза по всему телу. Я и не подозревала, насколько чувствительны ареолы сосков.
  - О боги! - кажется, простонала вслух, вновь умирая от удовольствия.
  Никогда и вообразить не могла, что можно настолько страстно предаваться плотской любви. Или это новое тело реагировало так чутко, испытывая запредельный голод и жадную потребность в близости? Но что же тогда вытворяет сознание, распаляя сильнее жаркими образами, переполняющими разгулявшуюся фантазию?
  Тень хрипло рыкнул, заставляя меня вскидываться и встречать мощные рывки мужских бедер, и вдруг переместил нас, поменяв местами.
  Его плоть внутри меня ощущалась невероятно твердой. Гигант, очертания чьих плеч я угадывала в темноте, удерживал меня своим весом так, как ему хотелось. Мышцы моего лона растянулись, приспосабливаясь к его размеру и усилившемуся давлению.
  Он решительно толкнулся вперед, вынуждая мое тело раскрыться до предела, максимально раздвинув ноги. Наслаждение и слегка уловимая боль охватили мышцы живота, когда он полностью вошел.
  Я запаниковала, когда он погрузился до предела - сказались въевшиеся в память привычки.
  - Стой!
  Мужчина замер и перестал ласкать ртом полукружья пышной груди. Тело его ощущалось напряженным, ягодицы напряглись до каменной твердости.
  - Не заставляй меня останавливаться. - Его голос был таким низким и резким, как будто он все силы отдал, чтобы выдавить ответ. - Не сейчас.
  - Ты слишком большой. Я не выдержу!
  Паника нахлынула внезапно.
  - Не бойся! Я не сделаю тебе больно. Как много раз и ранее этой ночью.
  Много раз?! - потрясенно поперхнулась я, когда...
  Любовник обхватил мою талию одной рукой, удерживая на месте, а второй скользнул к месту слияния наших тел, так чтобы пальцами ласкать крошечный узелок средоточия женской страстности. Он безжалостно играл пальцами с чувствительным пучком нервов, заставляя меня тяжело дышать, забывая обо всем и вновь погружаясь во тьму бесконечного удовольствия.
  Ощущение растянутости и наполненности стало чистым блаженством. Это шокировало меня вновь, ведь это лучшее, что я когда-либо испытывала. Я чувствовала каждый дюйм его твердой плоти внутри себя. Не было и намека на боль.
  Дыхание вновь стало прерывистым, грудь неровно вздымалась вверх.
  Мужчина неистово двигался, каждый раз заставляя меня замирать в восторге. Стоны вырывались из моего горла, и казалось, тело вот-вот воспламенится. Вспыхнет, не вынеся жара его... моей... нашей страсти.
  Натянутое как струна тело охватила дрожь, и я закричала, когда мощная волна истомы и наслаждения прокатилась по нему. Стенки лона снова и снова сжимались вокруг его содрогающейся плоти, пока меня трясло от сильнейшего оргазма.
  Мужчина, захрипел, с трудом сдерживаясь, чтобы не сдавить меня в медвежьих объятиях. Его бедра дрожали, пока он продолжал переживать ощущения своего удовольствия, прежде чем рухнуть рядом со мной.
  Мы оба тяжело дышали. Мой фантастический любовник погладил мое бедро одной рукой, а второй скользнул вверх по спине, лаская кончиками пальцев позвоночник.
  Тень! Внезапно вспомнила я его имя. И тут же охнула, словно очнувшись. Что это было? Это не сон!
  Я попыталась свести воедино свои воспоминания и ощущения, а последнее, что отпечаталось в памяти - уха из местного леща собственного приготовления. Но стоило мне потрясенно вздрогнуть, как мужчина отстранился. В кромешной тьме его домика я с трудом различила контур широких плеч - он сел. Шорохи одежды подсказали мне, что мой странный благодетель одевается.
  Тишина обступила нас настороженным маревом. Не знаю, отчего молчал он, но я ощущала себя так, словно вновь оказалась в чужом теле - ситуация в голове не укладывалась.
  Как и накануне, шагнув к камину, Тень присел, раздувая угли, намереваясь зажечь огонь. Я смущенно потянулась в поисках одежды, поняв, что сейчас станет светлее.
  Что это за странное забытье? Почему я ничего не помню? И не понимаю? Но спросить язык не поворачивался - не покажется ли это странным?
  - Отлучусь, чтобы обменять рыбу на припасы, - не оборачиваясь, спокойно сообщил мужчина, отреагировав на мои шевеления.
  Ах да! Мы же отправимся на какой-то остров. На рыбалку? Это я почему-то помню.
   Но я не заметила поблизости ни единого суденышка, и, вспомнив, что все хозяйственные запасы сводятся к куску мыла и смене белья, напряглась.
  - А на чем же мы поплывем? Есть ли лодка? Хотя бы и старая?
  Ужасно не хотелось смутить мужчину намеком на его финансовую несостоятельность. Касаемо мужской состоятельности вопросов у меня не возникало в принципе после такого бесподобного удовольствия.
  Но, кажется, с вопросом я прогадала. Рыбак, как раз распрямившийся в полный рост, напряженно замер. На фоне разгоревшегося пламени рубленый контур его застывших плеч я прекрасно видела.
  - Да, есть. Старая, - спустя паузу, откликнулся он.
  Черт! И я, испугавшись, что наступила на самую болезненную мозоль, кинулась исправлять ситуацию:
  - Как тебе моя уха? Угодила?
  Одежда никак не находилась. Куда только делась? Тень вздрогнул - для такого крупного мужчины это смотрелось странно. И опять не сразу откликнулся:
  - О да!
  - Вкусно? - Я расслабилась. По всему выходило, что все налаживается как-то само собой. Накормить его смогла, да и первый раз у нас случился тоже как-то сам собой. И совсем все не страшно получилось, скорее уж наоборот - в рыбаке, случайно попавшемся на моем пути, я обрела невероятного любовника.
  Теперь остается только принять факт нашего сожительства как данность и выбросить из головы сомнения и неуверенность. Буду считать, что обзавелась новым супругом. Четвертым. И каким!
  Неплохо в мои-то годы!
  - Всегда буду рад этому... блюду, - в конце фразы мужской голос слегка дрогнул, рассмотреть выражение его лица не могла. И лишив меня возможности выяснить еще хоть что-то, рыбак решительно шагнул на улицу.
  Едва дверь за хозяином дома закрылась, как я слезла с кровати. Осмотревшись, поняла, что одежды моей нет нигде. А еще, первое же активное движение, и живот свело от голода. Как же так?
  Что там с этим рыбным супом? Или он такой не питательный, или мы провели в постели пару суток?
  Дверь скрипнула, заставив подпрыгнуть от неожиданности. Но когда я обернулась, дверь уже была закрыта, а единственным свидетельством чужого присутствия стал сверток на полу.
  Стремительно метнувшись к нему, с невыразимым облегчением обнаружила свое давешнее облачение и целую печеную рыбу, завернутую в широкие листья. Там же нашлось и мучное - что-то среднее между пирожком и булкой из муки грубого помола.
  Да какая разница! Главное, это еда!
  Организм расставил приоритеты, и я впилась зубами в пищу, на время уйдя в астрал.
  
  А в это время Тень стремительно бежал по берегу, удаляясь от хижины.
  Все в этой жестокосердной меня настораживало. Во всем виделся коварный план их Богини, жертвами которого станут многие из моего народа. Но женщина согласилась остаться с таким, как я.
  И она неимоверно привлекала, волнуя своим обликом мой разум и тело. Именно поэтому я рискнул и оставил ее при себе. И не выдал воинам, предпочтя свои интересы.
  Только что же будет дальше? Проявит ли она свои истинные намерения? Сможет ли остаться с таким, как я?
  Настороженность не покидала, и я не спускал с жестокосердной глаз. Поговаривали, были случаи, когда их удавалось вырвать из лап Богини, тогда они оставались с мужчинами, принимая образ жизни маолхов. А если это мой шанс? Если это та искра, которая сможет разжечь огонь страсти и отогреть мое давно одинокое сердце?
  Первое потрясение я испытал, когда жестокосердная схватилась за нож, взявшись помогать мне с рыбой. Виданное ли это дело, чтобы одна из них умела работать? Но дело спорилось - у нее получалось едва ли не лучше, чем у меня.
  В растерянности я необдуманно заявил про намерение отправиться в плавание для лова рыбы.
  Дальше - новое откровение. Жестокосердная взялась готовить пищу! Заподозрив худшее, я приготовился раскрыть коварные планы своей нежданной добычи. И мое изумление не иссякало ровно до того момента, пока она не притащила из хижины все запасы корпато!
  Все! А каждому в нашем мире известно, что этот земляной орех обладает сильнейшим возбуждающим и наркотическим действием. Сильнейшим! Оттого его и добавляют в пищу в крошечных дозах. Она же искрошила в свое варево весь запас.
  Я принес его сегодня, как раз рассчитывая использовать для благосклонности жестокосердной, полагая, что эффект корпато смягчит ее, позволит мне обладать ее телом. Думал незаметно подсыпать в ее порцию щепотку.
  Поэтому, оторопев от потрясения, следил за необъяснимыми действиями своей Искры. Что же она задумала?
  Когда она предложила отведать варева с колоссальным количеством наркотического ореха первым, шарахнулся от нее в ужасе. На что она спокойно хлебнула его сама. И еще ложку, и еще...
  Возможно, их Богиня как-то защищает своих приспешниц от влияния странной магии этого растения, - успел подумать я, уставившись на жестокосердную, когда...
  Глаза девушки изменили цвет, налившись янтарным блеском. Ложка выпала из рук, а она всем корпусом потянулась ко мне.
  - Сладкий! - Призывный шепот сопровождался бурным вздыманием ее аппетитной груди. Кровь устремилась по ее жилам быстрее, дыхание стало резким. Эффект карпато...
  Дальнейшие события поразили меня до глубины души, сделав прошедшую ночь самой невероятной за мою жизнь. Жестокосердная в буквальном смысле накинулась на меня, на ходу срывая с себя одежду, прямо там, у костра на берегу. Забыв о еде, мы рухнули на влажный песок, страстно целуясь.
  Кто же в моем положении откажется от такого подарка судьбы?
  И сейчас, устремившись на поиски самого захудалого рыбацкого суденышка, я все еще благодарил Провидение за эту встречу. Конец моему одиночеству!
  Я обрел ту, которая растопит холод моего сердца. При мысли о том, что мы будем только вдвоем посреди океана, что она не сможет сбежать, вернувшись в их цитадель, я ускорил шаг.
  Найду древнюю лодку! Куплю ее за любые деньги! Пусть даже по цене ее веса из самого ценнейшего металла. Тариль жестокосердных отправится со мной в плавание на самом утлом суденышке на всем побережье.
  
  
  Глава 7
  
  - Нам точно надо плыть на этот остров?
  При виде этого средства передвижения по воде мне стало дурно. Какое там смущение по поводу ночного 'затмения', когда осознаешь, что в шаге от...
  - Мы же утонем! - в отчаянии наплевав на хрупкость мужского самомнения, взвыла я, делая испуганный шаг назад.
  Но тут же снова подпрыгнула к самой кромке воды, едва налетела на грудь стоящего позади мужчины.
  - Я попросил бы, - холодно процедил в ответ Тень, дав мне понять, что крайне щепетильно реагирует на критику в адрес своего суденышка.
  Суденышка? Нет - корыта!
  Потемневшая от времени и непогоды лодчонка, местами сверкавшая чуть более светлыми отметинами - деревянными заплатками в тех местах, где совсем уже сгнила древесина, она совершенно добила меня видом своих трухлявых весел.
  Даже ступать в нее было страшно, казалось, что от малейшего давления корпус этого баркаса затрещит и рассыплется на мелкую щепу, которую тут же подхватят и разнесут во все стороны волны.
  Сглотнув, обернулась к своему спутнику.
  Гигант рыбак вновь выглядел угрюмым, молчаливым и близко не напоминающим того страстного любовника, который являлся мне в мутных образах воспоминаний о прошедшей ночи. И неизменный плащ с капюшоном, скрывавшим его лицо и следы изуродовавшей его болезни.
  - Я плавать не умею, - привела я первый пришедший в голову аргумент. Это было ложью. Но имевшийся навык не особенно мог помочь посреди океана. Да, становиться утопленницей - участь незавидная.
  - В воду не лезь, - дали мне совет. Тень рывком подхватил меня на руки, зашел по пояс в море и закинул в утлое суденышко, что мерно покачивалось на волнах возле берега. И откуда оно только взялось? Еще накануне ничего не было.
  Мамочки!
  Не шевелясь, дыша через раз, я зажмурилась, ожидая неизбежного треска. Но вместо этого через несколько минут рядом оказался мешок с припасами. Затем еще один. И бочонок с водой, и еще... Какие-то рыбацкие снасти, ларь, что я видела под кроватью в домике Тени.
  - Чего расселась, - в очередной раз доставив с берега порцию снаряжения, недовольно буркнул мужчина. - Разбирай!
  Взгляд невольно устремился к берегу, где виднелась такая памятная для меня хижина, горка припасов на камнях... и скользнул дальше - к роще, за которой шла широкая дорога к лагерю маолхов.
  О том, что где-то рядом идет военная осада, происходят вылазки и берут пленных, я не думала, в последние дни мир странно сузился, и я погрузилась в собственные переживания.
  Не сглупила ли? В который раз я задалась этим вопросом, припомнив напутствие лилововолосой старушки. Но на сердце было удивительно легко, словно иду в нужном направлении.
  Пришлось, с трудом обуздав страх и решив в буквальном смысле плыть по течению, приподняться и с непривычки от легкой качки неловко взяться за сортировку поклажи.
  Получилось это у меня скверно, где и чему тут место, я пыталась сообразить методом тыка. Поэтому запасы пищи и явно хозяйственные вещи перетащила в кормовую часть лодки, где имелся небольшой укрытый навесом закуток.
  А вот с бочонками воды озадаченно подвисла. Но завершивший сборы Тень легко перемахнул через борт и деловито изъял у меня оба, чтобы закрепить снаружи, у носа лодки. Бочонки, прикрепленные толстыми канатами, радостно закачались на волнах, увеличив устойчивость суденышка.
  Может, обойдется? Все же он опытный рыбак. Надеюсь!
  - А долго плыть до острова? - задала я мучивший меня вопрос.
  - Дней шесть, - не глядя на меня, буркнул мужчина, занимаясь установкой паруса.
  Лучше бы не спрашивала! Я с грустью взглянула на берег, на зеленые деревья, голубое небо и яркое солнышко. Мало ли что! В прошлый раз сроки были другие...
  - Доплывем? - Нет, женская настойчивость неистребима!
  - Да.
  Озвучить следующий вопрос, а на языке их, вследствие волнения, вертелось много, не удалось.
  - Посиди-ка там, - сухо перебил меня Тень категорическим тоном, указав на тот самый закуток на корме лодки, который был укрыт крышей, и отгорожен стенкой, в которой имелась дверца.
  Мужчина явно был не в настроении вести беседы, решив самым банальным образом избавиться от моей болтовни. Испытав приступ душевного возмущения, я не двинулась с места, но одарила его ледяным (надеюсь) взглядом, намереваясь отвернуться. Но не смогла отвести глаз.
  Предаваясь горю в предчувствии потопления, я так жадно всматривалась в отдаляющуюся сушу, что упустила из виду облик своего спутника. Фактически, я впервые рассмотрела его тело при свете дня. Он, перенося поклажу, разделся до коротких холщовых штанов, которые облепили его сильные ноги.
  Фантастический торс с кубиками пресса поблескивал каплями соленой воды. И черт с ними, этими темными пятнами, язвами и струпьями на коже - следами болезни. Главное - мужик!
  Как, оказывается, мало значения мы придаем внешности, стоит распробовать ощущения, которые дарит физическая близость. Тень пробудил во мне желание, став для меня привлекательным. Я словно бы видела теперь немного глубже внешнего облика, чувствовала его.
  Своим влажным восторгам я предавалась ровно до того мгновения, когда он, кряхтя от натуги под тяжестью свернутого толстенного просмоленного каната, не зыркнул на меня едва ли не с ненавистью.
  Тут же захлопнула свой приоткрывшийся рот, отвела жадный взгляд от сильного, способного подарить столько удовольствия тела, и вспомнила про качку.
  А если меня начнет тошнить?
  - А если меня вырвет?
  Вопрос сорвался с губ.
  Рыбак недовольно засопел, и я сразу прикусила язык.
  - Вышвырну за борт, - процедил мужчина, уверив меня в своем плохом настроении. - Тяжело же с вами, с бабами. И в море без вас выходить страшно, и с вами - одни хлопоты.
  Изумленно моргнув, я вперилась в мужчину недоуменным взглядом - не ослышалась ли? Он с угрюмым видом возился с какими-то снастями. Парус, уверенно раздутый попутным ветерком, нес нас вперед. А мне ужасно хотелось задать ему вопрос. Но как тут спросить?
  С трудом смирившись, я расстегнула рубаху, связав ее полы узлом под грудью, и, распустив по плечам тяжелые волосы, отдалась ласковому солнышку.
  - Обгоришь, - спустя пятнадцать минут испортил мне все восторги прокаженный. - Уйди в тень.
  Я едва не подпрыгнула от радости, добившись желаемого. И тут же, воспользовавшись возможностью не первой начать разговор, откликнулась, задав свой вопрос:
  - Почему в море без женщин страшно?
  Ладно, в такой лодке страшно с кем угодно!
  Со стороны мужчины раздался мученический вздох.
  - Бури без них опасны.
  - Бури? - Я насторожилась.
  Представила, как это утлое древнее корыто швыряет на волнах, и меня едва не скрутил рвотный спазм.
  - Волнение на море.
  Нет, он меня совсем глупой считает.
  - А женщины при чем?
  - Бог ветров, Тоис, известный проказник. Любит вас. Увлекшись наблюдениями, забывается - тут и буря стихает. Вот и берут с собой в море всегда женщин. У кого они есть, конечно. Как буря, так сразу и...
  - И... что?
  Опять красноречивый взгляд в мою сторону.
  - Потом поймешь, - авторитетно пообещал он мне и, отвернувшись, снова занялся какой-то сетью.
  А я сидела и ушам своим не верила. Это на что он намекает? Нас волнами захлестывать будет да переворачивать, а я с ним буду в этой вакханалии страсти предаваться? Он точно спятил, если на это рассчитывает.
  - А как же ты до этого обходился?
  - Трудно было, - тяжелый вздох. - Порой казалось - все, не выбраться. Даже с 'ветерком' едва справлялся. Уж больно кровожаден Тоис.
  Да их местные боги, все как на подбор, садисты, маньяки и извращенцы! Как вообще кто-то выжил в этом мире?
  - Что за 'ветерок'? - Пока отвечают, надо спрашивать, а то опять сошлют в 'трюм'.
  - Заклинание стихающей бури.
  Точно! Мир же с магией, значит, на все свое колдовство.
  - У тебя сейчас оно есть?
  - Откуда? - Тень с сумрачным видом пожал плечами. - Дорого оно. И не всегда даже купить можно.
  - А кто его продает?
  Сто процентов - крутой маг!
  - Колдун из Мудрейших. Он на острове живет. Зайдем к нему как раз, может быть, повезет и согласится продать. Мне тут недавно жемчужина большая попалась, в брюхе рыбы.
  - А что за Мудрейшие?
  - Вы там в своей цитадели совсем ничего о мире не знаете? - недовольный потоком вопросов, буркнул Тень.
  - Да, не знаем, - ухватилась я за подходящее объяснение. - И зачем нам это?
  - Один из тех, кто знает ответы на все вопросы. Вроде как старец.
  О! Так это ж мне к нему очень надо!
  - А жемчужина где? Хорошо спрятана? Не закатится в какую щель, пока вещи грузили?
  Тень прищурился, пытливо оглянувшись.
  - Нет, - и весь его ответ.
  Черт! Надо плыть. В какой уже раз я убедилась, что судьба ведет меня своим путем. Тот, кто знает ответы на все вопросы, наверняка подскажет и как в свой мир вернуться, и как избежать встречи с военачальником орды.
  А еще нужна жемчужина, чтобы за ответы его заплатить.
  Поняв, что разговорить на большее своего молчаливого спутника не удастся, решила последовать совету и скрыться в тени. Солнце стояло в зените и палило немилосердно.
  Осторожно поднявшись на ноги, замерла на месте, балансируя и свыкаясь с мыслью, что ближайшую неделю придется передвигаться по волнующейся поверхности.
  Странное дело, ветра нет, а море неспокойно. Я мысленно посетовала на полное отсутствие мореплавательского опыта.
  Чуда не случилось. Первые же два шага, и меня закачало. В попытке удержать равновесие я всем корпусом накренилась вперед (чертов бюст!) и... нелепо упала. Вернее, неминуемо упала бы, не подхвати меня вовремя рука Тени. Сильная такая рука, большая.
  Упруго налетев на его предплечье грудью, я охнула, поперхнувшись дыханием. И как он успел среагировать и извернуться так вовремя? Сидел же практически спиной ко мне.
  Но вот итог: я, навалившись на мужчину всем телом, коснулась лбом его щеки, изувеченной шрамами болезни. Он резко отстранился, слегка наклонив голову, и бросил на меня острый взгляд.
  Такой пронзительный, что, наверное, проник мне в душу. А я, оказавшись головой на его плече, впервые днем так близко увидела его глаза.
  Ах, нет!
  Едва мысль созрела в голове, как маолх моргнул и отвернулся, пряча взгляд. А затем, придержав второй рукой, помог встать. До спасительной укрытой навесом кормы оставалось шагов семь.
  И их я умудрилась доковылять сама, пытаясь сообразить, что сейчас меня удивило? Какое-то несоответствие? Стремительно упорхнувшая мысль?
  Но мысль о насторожившем подозрении ушла. Ее затмило ощущение странного волнения. Эти большие и сильные мужские руки, они так удивительно нравились мне. Что само по себе странно, - зачем зацикливаться на чьем-то теле, тем более субъекта, с которым так неоднозначно столкнула меня судьба?
  - Достань из мешка сухари, - стоило мне устроиться в тени, не оборачиваясь, распорядился Тень. - И в маленьком бочонке справа - вяленая рыба. Поедим.
  Идею я встретила с одобрением. Кое-как справившись с заданием, протянула мужчине его долю, и принялась жевать жесткую пищу сама. Он в свою очередь протянул мне флягу с питьевой водой.
  - А нам хватит пресной воды?
  С этим молчуном мне неизбежно остается самой заводить разговор.
  - Да.
  Бросив взгляд в безоблачное небо, Тень ненадолго прикрыл глаза, словно прислушиваясь к ветерку, и, поправив парус, уверенно шагнул ко мне.
  Сев рядом, оперся спиной о дощатую переборку укрытия на корме, и принялся вдумчиво жевать. Одет мужчина был в короткие обтягивающие штаны, и мне, полностью укрывшейся под навесом, были отчетливо видны следы множества язв на коже. Но странное дело, меня больше не передергивало от отвращения.
  В моем положении не до брезгливости. Хороший повод начать оценивать других не по внешнему виду, а по делам. Я и сама не могла найти объяснения странному трепету, что охватывал душу и тело, когда этот нелюдимый рыбак находился рядом.
  Даже не верилось, что мы впервые встретились два дня назад. Меня не покидало ощущение, что я знаю его всю жизнь. При этом Тень был для меня сплошной загадкой.
  - Ты родилась в цитадели?
  Его вопрос стал неожиданностью. Врать не хотелось, а правду не скажешь.
  - Не знаю. - И тут же решила перехватить инициативу, пользуясь настроением спутника и желая узнать больше о мире: - А зачем маолхи пытаются ее захватить? Их не устраивает существование культа жестокосердных?
  И только получив ответный резкий взгляд, мысленно треснула себя по голове. Тут же об этом должны все знать!
  - Никому и дела не было бы до нее, пусть жестокосердные живут там, и сами разбираются со своим укладом. Но им нужны жертвы для поддержания сил этой их злобной Богини и для продолжения рода. - Мужчина бросил еще один острый взгляд в моем направлении, но я, обрадованная ответом, жадно слушала, ловя каждое слово. - Они устраивают набеги, захватывают мужчин...
  Убивают их в итоге. И это не воины, а простые люди, живущие в мирных поселениях. Многие земли почти опустели, их покидают, страшась участи пленных. И чем дальше, тем больше требуется жертв.
  Ого! Закинуло меня, что называется, в проблемный мир.
  - Поэтому вы и зовете нас жестокосердными?
  И снова он удивленно передернул плечами.
  - Нет. Причина в отсутствии материнских инстинктов. Жестокосердные убивают собственных детей, одурманенные культом Богини. Этого не понимает мой народ.
  Этого не понимаю и я.
  - Но ведь цитадель неприступна? Вы не знаете этого?
  - Все знают. - Тень, дожевав последние крошки и бережно закрутив фляжку, прижался затылком к стене и прикрыл глаза. - Но это позволяет оградить мирных людей от набегов. Воины не столько осаждают цитадель, сколько отрезают ее жительниц от других земель.
  - И так будет до бесконечности?
  Тупик какой-то.
  - Кто знает... - Тень обернулся ко мне, уставившись неожиданно серьезным взглядом. - Набеги всегда возглавляет тариль жестокосердных. Говорят, она укрыта силой Богини и неуязвима. Без ее присутствия они за границами цитадели становятся обычной легкодоступной целью для воинов-маолхов.
  Упс! Я поперхнулась, шокированная этой новостью. Ведь сейчас тариль жестокосердных бодреньким ветерком, надувающим парус, уносит все дальше и дальше от оплота последовательниц культа кровожадной Богини.
  Страшно представить, что творится в цитадели! Исчез талисман, поставляющий пленников! Лилововолосая старушка подкинула им проблем.
  - Э-э-э... - Говорить под внимательным взглядом мужчины было непросто. - А если пленных не будет? Богиня обойдется без жертв?
  - Кровь питает ее силы. - Он прищурился, продолжая следить за выражением моего лица. Ответ прозвучал веско и лаконично. - Богиня не позволит ослабить их. Жертвы будут.
  У них грядут репрессии! Припомнив злопамятную владычицу жестокосердных и их 'справедливый' суд, я не сомневалась, что первым делом избавятся от неугодных. А потом...
  Потом найдут и вернут назад тариль, чтобы обеспечивала приток пушечного мяса.
  От этой мысли меня словно ледяной водой окатило. Они же до моего побега как раз планировали отправиться в очередной набег. Тариль им очень нужна! И Богине-мужененавистнице тоже...
  - А далеко ли остров, на который мы плывем? - Инстинкт самосохранения панически взвыл, назад не хотелось. Очень.
  В этот миг я буквально возлюбила этого угрюмого рыбака, так вовремя поймавшего меня в сети. И даже за разбитое корыто, которое он выдает за лодку, была благодарна. Ведь все это отдаляет меня от жуткого места - цитадели жестокосердных. Вот только их Богиня...
  Может ли она влиять на тариль? А если я вот-вот пущу Тень на корм рыбам, а сама на веслах, в состоянии какого-нибудь транса или затмения, рвану назад? Пусть мне это не под силу, но еще пару недель назад, нянча внуков дома, я не поверила бы и в существование этой Богини. Так что возможно все.
  Страшно было уже и подумать о сне. Поморщившись, вдруг почувствовала, как болезненно натянулась кожа на лице. Подняв руку, осторожно дотронулась до лба. И тут же зашипела от неприятного жжения.
  - Все же обгорела? - от рыбака не укрылась моя реакция. Отложив в сторону канат, он шагнул ближе. - Дай посмотрю. Прикрой глаза.
  Послушно зажмурившись, некоторое время молчала, вслушиваясь в размеренное дыхание мужчины.
  - Не привыкла твоя кожа к такому солнцу, - вынес он вердикт спустя некоторое время. И спокойно добавил: - Садись, попробую помочь, а то не уснешь.
  Когда я распахнула глаза, он уже отстранился, вытаскивая тюфяк из-под навеса.
  - Я красная, как вареный... - и замялась, вспомнив, что раки в этом мире не обязательно водятся.
  - У меня есть мазь, она поможет. - Вот и весь ответ.
  Устроившись на коленях перед Тенью, пронаблюдала, как он приоткрыл извлеченную из мешка с вещами жестянку. Принюхавшись, недовольно поморщилась - пахла эта мазь так себе.
  - Не гримасничай, - посоветовал мой спутник. - Пусть и неприглядная на вид, но помогает быстро. Моему лицу уже ничем не навредить, а вот ты в жаркое время лучше оставайся в тени. Прикрой глаза.
  - Может, лучше мне самой?
  Послушно смежив веки, затаила дыхание, предчувствуя неминуемую боль. Зуд и жжение ощущались и когда я не шевелилась.
  Раздражал даже легкий ветерок. А что же будет, когда чужие пальцы начнут прикасаться к опаленной коже?
  - Сиди спокойно! - чуть повысил он голос. - И не спорь. Вообще, ты слишком много болтаешь.
  Решив за лучшее не спорить, вдруг почувствовала легчайшее прикосновение его пальцев. Они несли прохладу и успокоение. Жжение в тех местах, где руки Тени наносили лечебное средство, мгновенно спадало. Я же мысленно вспоминала его большие и сильные руки, и недоумевала: как он может быть так осторожен? Даже нежен.
  Сейчас, не видя мужчину, я полностью погрузилась в собственные ощущения. Словно бы разглядывая не его облик, а инфракрасное изображение его тела. И купаясь в тепле, что оно излучало. Поразительно, но незнакомец, первая встреча с которым вышла такой неоднозначной, воспринимался мною как источник покоя, уверенности и тепла. Душевного.
  Я, словно покрытый инеем утреннего морозца цветок, тянулась к нему, желая отогреться. Ища защиты и доверяя. Вот и сейчас не подумала спорить, позволив мужчине помочь мне.
  Жизненный опыт уверенно подсказывал: он надежный и добрый. А внешность, она обманчива.
  Едва не застонала от удовольствия, почувствовав, как пальцы его руки разбирают волосы, слегка массируя кожу головы и перекладывая их через плечо на грудь. Он все делал неспешно, молча и с явным желанием.
  Что если и ему нравилось это ощущение чужого присутствия рядом? Возможность заботиться о другом человеке, делить с ним трудности жизни?
  - Обгорело только лицо и немного спина, - тихо предупредил он. И я поняла, что он склонился совсем близко, едва не уткнувшись лицом в мои волосы. Пальцы двинулись по коже, поглаживая и гася боль.
  Сидя с закрытыми глазами, я упивалась ощущениями. Нет, как бы этот рыбак ни пытался казаться жестким и категоричным, в душе он очень заботлив, терпелив и внимателен.
  Мне было очень приятно чувствовать его прикосновения. И казалось, что и сам мужчина совсем не спешит покончить с моим лечением, больше поглаживая, чем размазывая по коже терпкий состав.
  - Надо будет сейчас полежать немного в тени, позволив мази окончательно впитаться, - тихо сказал Тень, удивив меня вкрадчивостью тона.
  Согласно кивнув, так и не открыв глаз, вытянулась на тюфяке и призналась себе: ради такого лечения готова обгорать ежедневно. И чем меня так притягивает этот совсем не красивый и не успешный мужчина?
  Даже говорить не хотелось, я молчала, продолжая вспоминать ощущения от прикосновения его пальцев. Но вдруг мои смятенные мысли прервал смех рыбака.
  Открыв глаза, увидела странное выражение на лице обернувшегося ко мне мужчины. На самом деле, это была улыбка - настоящая, широкая, от уха до уха. На его вечно хмурой физиономии она смотрелась чем-то чуждым и пугающим.
  - Что? - шепотом выдохнула я, опасаясь, не разгадал ли он мои мысли.
  - Собирается буря! - И мужчина кивнул куда-то в сторону, где я страшно далеко, на горизонте, увидела едва различимую серую точку.
  Это наглость!
  - На небе ни облачка, - гневно фыркнула я на спутника. Мне бы его заботы!
  - Ночью будет буря.
  Прозвучало это так авторитетно, словно он сам ее и организует. Вот прямо с гарантией.
  - Не будет! - уперлась я чисто из врожденного женского упрямства. Мало мне плохих новостей!
  - Поспи, - не стал он со мной спорить, и кивнул на укрытие, в дверном проеме которого я сидела. - Ночь будет трудной.
  Опять красноречивый взгляд в мою сторону.
  - Потом поймешь, - авторитетно пообещал мне рыбак и, отвернувшись, снова занялся какой-то сетью.
  Недолго попялившись на мощную спину - все же у меня слабость к крупным мужчинам, - перевела взгляд на небо.
  Какая буря? Небо было абсолютно безоблачным. Скорее уж, наоборот, имеется угроза сгинуть от жары.
  Солнце палило нещадно, и я, даже укрытая от прямых лучей навесом, быстро разомлела от духоты. Мужчину же никакое солнце не брало, Тень молчал, лишь изредка бросая взгляды на голубое небо. Я в разговор тоже не вступала, размышляя о воде.
  - А нам хватит питьевой воды? - Совсем не праздное любопытство.
  - Да, - верно поняв намек, мужчина протянул фляжку, а то у меня уже во рту пересохло.
  - А искупаться нам можно?
  В моем мире купание в открытом океане вообще роскошь, доступная немногим.
  - Нет.
  - Почему?
  У мужчины дрогнули плечи - вот и все признаки недовольства. Я не канючила, но искренне не понимала причины отказа. Зачем страдать от перегрева, если можно охладиться?
  - Ветер попутный, но это ненадолго, надо ловить момент. К вечеру наступит штиль, тогда и купайся.
  А я мстительно подумала: кто-то бурей грозил. А какая буря без ветра?
  Измученная жарой и тревогами, свернулась под навесом на тонком матрасике, решив поспать. Взгляд лениво скользил по поверхности давно потемневшей от непогоды древесины. Проникавшие в мое укрытие лучи солнца давали редкую возможность рассмотреть хоть что-то в темном укрытии на корме лодки. Волны расслабляюще шуршали о борт, навевая дрему.
  Стоп!
  Вдруг взгляд зацепился за что-то неправильное. Потянувшись вверх, рукой нащупала привлекший мое внимание кусочек ткани, торчащий из видимой сейчас щели в перегородке. Потянув за него, вытащила замызганную тряпицу. В ее складках пальцы нащупали что-то твердое, округлое и совсем маленькое.
  Жемчужина! Наитие пришло мгновенно. Нервно вздрогнув, посмотрела на работающего на палубе мужчину. Тень сидел спиной и не видел, что я обнаружила его тайник.
  Судьба! Отбросив совестливые мысли, согласно первоначальному намерению, я перепрятала свой 'билет домой' под тюфяк. Потом найду место надежнее. А Тень? У него сейчас есть женщина на борту. Мне жемчужина нужнее.
  Убедив себя таким образом в необходимости кражи, я уснула. Или у меня начались галлюцинации от жажды? Чем еще можно объяснить странное видение-сон.
  Кого увидела? Какую-то фурию? Безумную баньши? Женское воплощение демона из ада? Это нечто с перекошенным жуткой гримасой лицом, окровавленными клыками и красными глазами в неистовой ярости металось в странной клетке.
  Ровно до того мгновения, пока не оглянулось, удивительным образом почувствовав мой взгляд. И вот тогда эта кошмарная женщина замерла. А ее глаза с вертикальными зрачками впились в меня, причиняя едва ли не физическую боль лишь этим.
  - Ты! - Она вытянула вперед увенчанный острым когтем палец и хрипло, словно ей трудно было произносить какие-то звуки, пугающе спокойно заявила: - Ты вытащишь меня отсюда!
  Я, не сознавая реальности и не понимая, способно ли это чудовище ко мне дотянуться, рывком подалась назад, ударившись плечом. И тут же проснулась, озираясь в страхе.
  - Торговаться я не буду.
  Странно, до меня доносился негромкий голос моего спутника. Но с кем он может говорить?
  Взглянув на небо, в страхе вздрогнула, тут же забыв о всех сновидениях.
  Светлого неба не было и в помине. Всю лазурь и голубизну словно какой-то божественный художник небрежно закрасил кистью с темной краской, оставив местами узкие щели проплешин, сквозь которые, неуместные в почти сумеречной тьме, просачивались солнечные лучи.
  Ой!
  Болезненно двинув плечом, поняла, что стукнулась им о борт лодки. И немудрено. При абсолютно безветренной погоде, в странной, обступившей со всех сторон тишине, море вокруг вздымало высокие волны, швыряя нас из стороны в сторону.
  Понимая, что происходит нечто странное, я резво встала на четвереньки и, ухватившись руками за маленький дверной проем в стене, уставилась на Тень. Он молчал, стоя на противоположном краю лодки.
  Широко расставив ноги, мужчина с удивительной ловкостью умудрялся не поддаваться качке. Лицо его было поднято к небу, глаза закрыты, а губы двигались, словно он шептал. Не знаю почему, но на сердце потяжелело, словно бы нас ждала большая беда.
  Вопреки жуткой обстановке, мужчина стоял незыблемо. Словно и нет вокруг этой безмолвной бури, и совсем не нас, грозя накрыть волной, может через миг опрокинуть в море.
  - Что происходит? - Я почему-то крикнула, как будто должна была перекрикивать страшный шум.
  Поэтому вопрос самой показался грохотом, разнесшимся далеко над водой. И, словно подхваченный ветром, мой голос вернулся эхом раскатов, похожих на чей-то отрывистый смех. Жуть! Нервно поежившись, я сжала руки в кулаки. Что происходит? Ничего не понимаю.
  Тень обернулся. Так легко и плавно, как сделал бы стоя на земле. И прищурился, глядя в меня. Почему-то перед глазами вновь, пусть и несколько размытый, встал образ всклокоченной демоницы.
  - Это надо у тебя спросить, - резко бросил он. - Тариль...
  'Палач' - безмолвно прозвучало в моей голове. Сердце оглушительно застучало, стало очень страшно. Неужели за меня опять взялись местные божества? Вся эта буча не просто так случилась.
  Тень шагнул ближе. А я только сейчас заметила, что парус убран, и лишь мачта одиноко встречает натиск соленых брызг. Рывком вынырнув из-под навеса, привалилась спиной к переборке, отделяющей укрытие на корме. Тут же лицо защипало от холодных уколов воды - это сотни стремительных капель сыпались вокруг. В панике схватившись рукой за борт, я уставилась на рыбака.
  - Почему? - Голос не слушался и поддался с трудом, - я предполагала свою вину.
  Он остановился, добравшись до мачты. Ухватив ее сильной рукой для опоры, навис надо мной.
  - Тебе нужна буря. И я знал - она будет.
  - Ты сейчас на что намекаешь? - Это предвестие истерики - голос срывается на визг, и мне приходится оборвать себя на полуслове, стараясь успокоиться. - Разве я эту бурю накликала?
  Тень невозмутимо пожимает плечами - почему бы и нет. Новая гигантская волна вскидывает суденышко к небу, спустя миг низвергнув в пропасть небольшого водоворота. Нас обдает новым залпом колючих капель, а баркас едва не опрокидывает на бок. Я, в страхе забыв ухватиться за мачту, едва не вылетела за борт.
  Удержала только стремительная хватка мужчины. Он, рывком дернувшись ко мне, успел перехватить в полете, прижав спиной к своей груди. Как-то отстраненно в сознании мелькнула мысль, как ровно и звучно бьется его сердце. В итоге противоестественное с моей точки зрения движение воды мы встретили, дружно обхватив голую мачту.
  - Пора! - Резкий окрик-приказ мне в самое ухо. Отчего я вздрогнула, едва переведя дыхание.
  - Что?
  Тело бьет дрожь. Мне реально страшно - шторм кошмарный, и оглушительная тишина и безветренная погода только добавляют ужаса. Лодка трещит под ударами накатывающих волн, мечется по бушующей поверхности воды, как крошечная щепка. А земли не видно. И плаваю я плохо.
  - Усмиряй бурю, жестокосердная! Выполняй свои обещания! Начинай...
  Движение его головы - кивок к насквозь промокшему матрасу - я скорее чувствую, чем вижу. И решительный толчок в плечо, мужчине не терпится завалить меня на него. И где-то в глубине души я его даже понимаю. Если он реально верит, что наша близость позволит остановить окружающий апокалипсис...
  Только я не верю! Больше того, мне безумно страшно сейчас. И последнее, о чем я могу думать, это о страсти. Буря самых противоречивых эмоций кипит в душе, словно бы в меня вселились бесы. С каждой секундой паника все сильнее, тело колотит в приступах судорожной дрожи, руки до онемения цепляются за гладкое дерево мачты и одежду моего напарника.
  - К черту обещания! - кричу в ответ.
  Небо откликается новым ударом хохота-грома, заставляя меня снова дернуться. И толики недавней веры в себя нет. Я просто не ощущаю себя способной лечь сюда, на дно этой едва живой посудины, оторвать руки от спасительной опоры.
  Страх...
  И пусть я перечеркну все. Проявлю себя как лживая, вероломная обманщица, но... не могу!
  - Ты нас погубишь. - Холод и презрение в его словах. Очень спокойных словах. - На это и был расчет?
  Новый вал воды летит на наш утлый баркас. Я только успеваю замереть с распахнутыми в ужасе глазами, горло сжимает спазм, не позволяя ответить.
  - Я не могу... Я б-боюсь...
  Все! Происходит срыв. Остатки самоконтроля разлетаются на крошечные осколки. Слезы, смешиваясь с не менее солеными каплями морской воды, устремляются из глаз потоком.
  А за ними и сдавленные рыдания, заставляющие плечи вздрагивать. Смирившись, понимая, что смерть на пороге, закрываю лицо ладонями и... просто реву.
  И тут чувствую, как в сверхъестественном напряжении рядом замирает мужское тело. Кажется, он тоже вздрагивает? Но подумать об этом времени не остается - волна высотой с двухэтажный дом накрывает нас.
  К счастью, лодку каким-то чудом успевает развернуть к ней носом, поэтому, поднырнув, мы взмываем на ее гребне вверх.
  - Тариль! - Мои ладони пытаются отвести от лица стремясь встретиться взглядом.
  В его голосе... испуг? Словно забыв о вакханалии вокруг, Тень с тревогой и беспокойством всматривается в меня. А я совершенно не ко времени зацикливаюсь на мысли, как раздражает это обращение.
  Вероятно, это предчувствие смерти, но больше всего сейчас хочется, чтобы тот, кто разделяет со мной последний миг, называл меня по имени. Но для Тени я - палач.
  'Лидия' - безмолвно молит душа, но вместо этого я, поддавшись страху, кричу.
  - Я плаваю плохо! У меня морская болезнь! Я бо-о-оюсь... - Под конец опять прорываются рыдания.
  Мой полуживотный крик действует на него, как удар плетью. Тень рывком отстраняется, выпрямляясь в полный рост. Через миг мне под ноги падает ведро.
  - Вычерпывай воду! - Его поразительно сдержанный тон вызывает зависть. Вот уж кто не поддается панике!
  Но переместив взгляд вниз, вижу, что воды в лодке уже по щиколотку. И с каждой волной, которая перекатывается через борт, она плещется все выше и выше. Из-за этого баркас дал сильную осадку.
  Боги!
  Или собственный страх смерти, или деловитая собранность и очевидное намерение бороться со стихией, что видны в каждом движении мужчины, действуют на меня, но...
  Подхватив ведро и плюхнувшись на колени на дно лодки, я начинаю быстро выплескивать воду за борт. Тень хватается за весла, налегая всем телом и пытаясь маневрировать, чтобы заставить лодку не быть безвольной игрушкой волн.
  Это была очень долгая и безумно трудная ночь. Бесконечная борьба за единственный шанс, борьба, в которой мы изначально не могли победить, а лишь оттянуть миг своего поражения, надеясь на чудо. Шквал за шквалом гигантские волны накатывали на нас, стремясь к одному - опрокинуть лодку, низвергнув в пучину наши тела.
  Я от усталости едва ощущала собственные руки. Спина не разгибалась. И сосчитать невозможно, сколько ведер воды выплеснула я за несколько часов. А она все не убывала, заливая нас с каждым новым накатом волны.
  Лишь на миг мелькнула тревожная мысль о заветной жемчужине, что осталась под тюфяком. Сейчас он плавал на поверхности скопившейся в лодке воды, цепляясь за края дверного проема. Что с жемчужиной? Лежит ли она еще под слоем морской воды на дне баркаса? Или ее уже смыло за борт, лишив меня шанса добиться от Мудрейшего ответа?
  Впрочем, сейчас даже самая ценная информация второстепенна. Куда важнее выжить.
  
  Стертые ладони рук горели, мышцы ощущались как натянутые до предела канаты, легкие пылали огнем, так часто я дышала. Единственное, что не позволяло сдаться в эти часы, это вид напряженной обнаженной спины моего спутника.
  Я отчетливо понимала: даже с его физической силой удержать лодку, заставить ее двигаться в нужном нам направлении очень трудно. Мышцы бугрились, жилы и вены проступили под кожей испещряющей его тело паутиной, а по веслам текла кровь из множества лопнувших мозолей.
  Изредка на краткий миг, когда это позволяла стихия, он оборачивался, бросая на меня странный взгляд. Порой наши глаза встречались, говоря о том, для чего сейчас вряд ли нашлись бы слова. Мы словно чувствовали друг друга, стали единым целым. И оба безмолвно умоляли друг друга держаться. Выжить. Выдюжить...
  Не было в моей жизни ночи длиннее и труднее. И вряд ли будет.
  Когда буря внезапно улеглась - резко, в один миг, словно кто-то незримый провел ладонью по поверхности воды, пригладив волны, - мы были еле живы от усталости.
  Баркас качнулся в последний раз и замер неподвижно на ставшем абсолютно спокойном море. А мы еще несколько долгих минут сидели в диком напряжении, не шевелясь, продолжая по инерции ожидать нового вала воды.
  Но все закончилось. Буря прошла.
  Когда это, наконец, дошло до нас, чувство облегчения и эйфория были так велики, что мы, не задумываясь, кинулись в объятия друг к другу, невнятно бормоча слова благодарности и заливаясь слезами счастья.
  В голове было пусто-пусто. А силы нахлынули, открывая второе дыхание. Можно ли удивляться тому, что наши губы встретились? Ободряя. Поздравляя...
  И встретившись, уже не расстались. Ликование в душе было таким нестерпимо огромным. что сдержаться никто бы не смог. Жар поцелуев вызвал страсть. Мы, обессиленные и одновременно переполненные неизвестно откуда взявшейся силой, рухнули на дно лодки, на тот самый мокрый насквозь матрас, сдирая друг с друга сырую, облепившую тела одежду.
  И если я царапала его тело в безнадежных попытках стянуть с мужских бедер насквозь промокшие бриджи, то его ладони просто разрывали на мне просоленную от пота и морской воды ткань рубахи.
  Голова закружилась. Я со всей ясностью поняла, что пути назад уже нет, я именно сейчас невыносимо хочу, жажду этого мужчину. Желаю заполучить это сильное тело, которое спасло нас. Эту душу, не побоявшуюся бросить вызов заигравшимся богам. Этого мужчину, что не позволил мне сломаться. Не дал погибнуть.
  А когда его упоительно горячее и такое необходимое сейчас тело накрыло меня сверху, вдавливая в матрас и не давая шевельнутся, сладкий морок нестерпимой потребности в его близости затуманил голову. И я сама извивалась в страстном танце желания, ластясь, целуя его тело, кусая ладони.
  Ощущение двигающихся под загрубевшей и местами шершавой кожей каменно-твердых мышц вызывало чувство непреходящего восторга. Я торопливо и жадно оглаживала его плечи, стискивала в объятиях, приподнимая бедра и шире раздвигая ноги.
  Тень тоже ощущался неукротимым, двигаясь во мне так резко и сильно, что каждый рывок сводил с ума, напоминая о крае пропасти. Его горячее дыхание на моей груди, требовательные поцелуи-укусы на плечах, шее распаляли еще сильнее. Казалось, что на меня накинулся, грозя задавить, самый настоящий зверь - ненасытный, свирепый, грубый и беспощадный!
  Вот только я была ему под стать. Рыча и извиваясь под ним, стонала, вскидывая бедра и обвивая ногами его торс, и умоляла спасти меня. Свести с ума совсем. Взять так быстро и сильно, как это только возможно.
  Буря снаружи улеглась, но буря внутри нас из пережитого страха, боли и восторга только начиналась, ища способ выплеснуться наружу.
  Наконец-то! Наконец-то свобода и упоительный восторг победы. Свобода от смерти и общая победа над ней!
  Ощущения фантастичны. Тень накрывает мои губы жгучим, опаляющим поцелуем. Его жесткий, неуступчивый рот вызывает у меня очередной беспомощный стон удовольствия. А его плоть, вжимаясь в мое тело с каждым новым движением, дарит неописуемое блаженство. Наши тела так идеальны вместе.
  Жалкий баркас качает не меньше, чем в эту жуткую бурю, грозя опрокинуть на бок. Но нас это не заботит - разум полностью порабощен страстью. И вряд ли я когда-нибудь забуду эту ночь, когда ощущения от качки лодки сливаются с ритмичными толчками моего ненасытного любовника. Когда мы оба отдаем последние силы, чтобы упасть в итоге замертво с ощущением жизни, свободы и абсолютного счастья.
  Выжили!
  И если есть на небе их странные боги, наблюдающие за нами, то сейчас они видят только пару, что, не разъединив самой близкой связи тел, обессиленно провалилась в сон. Пару обнаженных тел, переплетенных руками и ногами, на дне едва покачивающегося на воде баркаса.
  
  Тень.
  О том, что по пятам за тариль идут беды, я знал. Но так велико было желание позволить ей остаться рядом, так невероятны чувства, которые вызывала в душе воительница, что я решил рискнуть. Страх предопределенности все эти дни, с момента нашей встречи, не давал покоя.
  Что если все это хитроумный план, а я невольно служу ее целям, неизменно жестоким и кровавым? Может ли быть, что все эти необъяснимые перемены в поведении и манерах, побег из цитадели и нелепые оговорки - часть задумки, призванные обмануть, заглушив голос здравого смысла.
  Тариль всегда несет только смерть, оставаясь неуязвимой для любых угроз. Увозя ее как можно дальше от оплота их кровавой Богини, надеялся ли я на помощь? Или опасался предательства? Скорее последнее. Мне так и не верилось во все ее злоключения, в искреннее решение остаться помогать мне. Остаться со мной!
  И казалось, миг горького прозрения пришел. Настиг меня в самый сложный момент. Мы заранее обсуждали ее роль в усмирении бури. Она обещала мне помощь. Но отреклась от всего в момент неумолимой угрозы. Чем как не намерением принести меня в жертву Талл мог я объяснить ее предательство?
  Но тариль снова меня удивила. Не злобное торжество переполняло ее, когда моя смерть стала почти осязаема. Нет! Невозможно было ошибиться в ее чувствах - страх поработил ее разум. Сломил, заставил плакать, сдаться.
  Она готовилась погибнуть тоже. Более того - сама взывала о помощи ко мне. На все это палач жестокосердных просто не была способна, всякий житель нашего мира знал, какое она чудовище. И только мне вдруг открылось нечто другое.
  Оказалось, есть за что бороться. Сделать больше, чем возможно.
  И в этом тариль помогла мне, в очередной раз совершив нечто необъяснимое. Она с отчаянной отвагой и на пределе сил боролась со стихией. Оставалась рядом, внушая веру и укрепляя мой дух только лишь своим присутствием.
  Всю бесконечную, полную страха и тяжелой борьбы ночь я чувствовал ее, словно часть себя. Видел ее упорные старания противостоять заведомо сильнейшему противнику. И это зрелище придавало сил и мне, не позволяя отступить, даже когда чувства безысходности и отчаяния достигали предела.
  Я вдруг понял, что думать о ней как о тариль не получается. Мысленно я называл ее Искра, ведь она зажгла в груди пожар чувств, о которых я давно запретил себе думать.
  Ради этого стоило бороться. И победить.
  Но я знал, что смерть стоит за моей спиной. Ведь я рискнул связаться с тариль.
  
  
  Глава 8
  
  Резко открыв глаза, поняла - не могу этому противиться. Тело словно зажило своей жизнью, снова став не моим. Сознание охватил странный холод. Осторожно, стараясь не побеспокоить мужчину, спящего рядом глубоким, восстанавливающим силы сном, я поднялась на ноги. Рука потянулась к его мечу...
  Миг - и ладонь, в каком-то узнаваемом жесте охватила рукоятку. Сверкнула сталь клинка, взметнувшегося вверх, прежде чем опуститься на... веревки, крепившие бочонки с питьевой водой к лодке.
  Накатил ступор - следствие глубокого потрясения. Поэтому я думала о странных вещах.
  Удивительный факт, меня не столько поразила собственная неуправляемость (это как раз предсказуемо), сколько проявленное телом тариль мастерство. Как много я еще не знаю об этом теле! Не знаю, что оно способно так виртуозно владеть мечом, бесшумно нанося удар за ударом.
  Лишь легчайший свист воздуха, рассекаемого сталью. Но он скрывается за шелестом волн. И каждый раз, вопреки стремительности удара, меч в моих руках замирал, не погрузившись в древесину. Лезвие рассекало только загрубевший от времени до окаменелости промасленный канат, не оставляя на борту судна даже насечек.
  Пять ударов. И оба бочонка с пресной водой закувыркались на поверхности океана, неумолимым течением уносимые куда-то к горизонту. А я в ужасе замерла где-то глубоко внутри этого ослепленного темной волей тела.
  Я ощущала эту тьму едва ли не физически - холод мрака и аромат крови окутали меня. Лишив нас запаса питьевой воды, жестокосердная развернулась к мирно спящему мужчине.
  Ее глазами я смотрела на мерно вздымавшуюся грудь. И сейчас совсем не следы изувечившей кожу болезни или мысли о недавней близости занимали меня. Я чувствовала переполнявшее это существо желание убить! Уничтожить, растерзать...
  Глаза сощурились - мир сузился до тонкой полоски света, центром которой стала грудь мужчины. Место, под которым бьется его сердце.
  Нет!
  Мысленный вскрик ужаса. Больше путешествия на этой лодчонке по неизвестному океану меня пугала только перспектива сделать это в одиночестве, и меня стиснуло со всех сторон чужой яростью. Как плитой придавило злобой. Гневом.
  На секунду свет померк, заслоненный мысленным образом уже привидевшейся мне демоницы. Ее перекошенным от ненависти лицом, оскаленным окровавленными клыками ртом и наполненными тьмой глазами.
  Нет!
  Стремясь прогнать наваждение, я затрясла головой. И тут неожиданно поняла, что это не мысленное желание - голова в реальности судорожно задергалась, перекатываясь по плечам из стороны в сторону. И пусть рука с оружием, продолжая приближаться к спящему мужчине, двигалась уверенно, обзор основательно исказился.
  Я тоже могу влиять на это тело! - озарило меня.
  Тут же я осуществила подспудно бьющуюся в сознании мысль: не видеть этого кошмара! Хотя бы так не становиться соучастницей убийства.
  Мир вокруг исчез - веки сомкнулись. Замерла рука с занесенным клинком - даже тариль было сложно нанести смертельный удар, не видя цели.
  Взбешенное шипение демоницы реальной болью ударило по моим ушам. Рефлекторно руки взлетели вверх, стремясь зажать уши. Меч выскользнул, чтобы с громким звоном упасть на дно баркаса, задев якорную цепь.
  Звук разбудил мужчину. Приоткрыв глаза, замутненным от боли взглядом я заметила, как он стремительно вскочил на ноги, едва увидел свой меч и меня, рухнувшую рядом на колени.
  Это была уже только я.
  Наваждение пропало, как и ощущение чуждой воли, довлеющей над телом. Исчезла и боль, позволив мне уже самостоятельно встретиться взглядом с Тенью. С мужчиной, который, как ни крути, спас меня уже дважды. С которым я теперь делила постель и... которого только что пыталась убить.
  На его месте никто не предположил бы другого, - призналась я себе, ломая голову - как выкрутиться из этого положения?
  Но переживала я не о том. И Тень быстрым взглядом, в котором уже не было и намека на сонливость, окинул все вокруг и, уставившись совсем не на клинок, быстро дал мне понять это. Смотрел он на рваные края обрубленных канатов.
  Он не спросил, ни почему, ни как, ни зачем.
  - Давно? - Рывком подскочив к борту, где крепились бочонки с водой, вытащил из воды обрубок каната и уставился на океан.
  - С полчаса, - каким-то неживым голосом ответила я, понимая, что он спрашивает о времени утраты самого ценного - воды. И понимая, что запасы пресной воды отнесло от нас в неизвестном направлении очень далеко - их не увидеть, не вернуть.
  - Сам виноват! - Сжатая в кулак рука мужчины в гневе с силой опустилась на край лодки, основательно качнув ее.
  Я удержалась на ногах, только ухватившись за остов мачты.
  - Ты не винишь меня?
  Обращалась к напряженной спине мужчины. Тень не оборачивался, я видела только вздувшиеся на шее мышцы и его напрягшиеся руки. Но и этого хватило, чтобы понять, насколько сильные эмоции обуревают его.
  - Нет, - сказал он отрывисто и резко. В голосе рыбака, что поразило меня неимоверно, прозвучал стыд.
  - Но нам же недолго осталось плыть?
  Я всей душой надеялась, что это так.
  - Долго.
  - А... воды больше совсем нет?
  В ответ он отстегнул флягу, которая болталась на отброшенном в сторону ремне. И тряхнул ею. По звуку я поняла, что воды там меньше половины.
  Невольно сглотнув, перевела взгляд на поднимающееся солнце. Оно припекало уже сейчас, а к полудню жара станет нестерпимой.
  - Ты не спросишь меня, почему я это сделала? - Я сама задала гнетущий меня вопрос, отчаянно ища возможность оправдаться, объяснить, что совсем не желала погубить нас. Да еще таким кошмарным образом.
  Мужчина так и не обернулся. Некоторое время молчал, усилив мое ощущение вины до колоссальных размеров.
  - Нет. - И, прежде чем успела изумиться такому ответу, пояснил: - Понимаю. А если не понимаю, спрошу потом, когда доберемся до земли.
  А не доберемся, мне от этого знания легче не будет.
  - У нас говорят, что женщина на корабле - к беде, - припомнив так изначально поразившее меня несоответствие взглядов на этот вопрос в наших мирах, прошептала я.
  - Только если она тариль. - Почему-то именно сейчас он обернулся, бросив на меня очень странный взгляд - задумчивый, печальный и настороженный одновременно.
  Палач!
  Я промолчала, скрывая за безмолвием отчаянную душевную боль. С его выводом не поспоришь. Как бы ни был этот изгой обделен женским вниманием ранее, он сделал ошибку, оставив меня.
  Я хотела спросить, что же нам делать. В уме билась одна мысль: три дня! Именно столько, по данным экспериментальной науки, может протянуть без воды человек под палящим солнцем. Подпадают ли под это правило жители этого мира?
  - Уйди в укрытие, разденься и попытайся уснуть, - перебил меня Тень.
  И точно, болтать сейчас бессмысленно, только силы тратить. Находясь еще в состоянии шока от случившегося и действуя механически, я поднялась на ноги и двинулась к навесу на корме баркаса. Там, безропотно подчиняясь словам мужчины, разделась и легла на подстилку. Уже сейчас хотелось пить.
  Но я не заикалась о своем желании, молча наблюдая за рыбаком. Он, натянув короткие штаны, поднял мачту и закрепил парус, явно избегая взглядов в моем направлении. Но ветер был очень слабым, даже развернутый парус не придал нам значительной скорости.
  На мгновение нырнув ко мне, Тень вытянул наружу один сундучок. Я знала, там хранится одежда. Что он с ней делал, я не видела, но особенно и не задавалась этим вопросом. Сознание лихорадочно искало выход, какой-то способ избежать неминуемого кошмара - смерти от обезвоживания.
  - Дождь! - Слово вырвалось синхронно пришедшей в голову мысли. - Нас спасет дождь!
  - Дождя не будет недели две. - Сухой отклик убийственного по своей значимости ответа пришел снаружи.
  Слегка переместившись, я подобралась к проему и посмотрела на небо. Ни облачка.
  Но и вчера так было, - цепляясь за надежду, возразила себе. - А буря случилась.
  - Ты не можешь знать наверняка!
  - Это все рыбаки знают, - бесстрастно отозвался мужчина. - Океан называют проклятым. Мы в той его части, где дожди крайне редки. Я уверен в сроках, опыт, знаешь ли...
  Но я отчаянно не желала смиряться с этим убийственным известием. Чувство вины снедало меня заживо.
  Время словно остановилось, мне казалось, что солнце замерло на месте, раскаленным диском повиснув прямо над нами. Мысли сводили с ума, я успевала проиграть в голове сотни разных сценариев нашего будущего, а светило так и висело в зените. Да и лодка... по моим ощущениям мы двигались не быстрее улитки.
  Поначалу мне казалось, что пресловутые трое суток я выдержу легко, а там что-нибудь да произойдет. В душе я очень рассчитывала на дождь. Время моего заточения в укрытии на корме баркаса шло, Тень не отменял своего приказания, жара только усиливалась, а пить хотелось нестерпимо.
  Наступил миг, когда я могла думать только о воде. Тем более, она была повсюду. Закрываешь глаза, и слышишь шорох волн, плеск воды о борт судна. Все это не добавляло мне стойкости. И когда желание пить стало сильнее уверенности в послушании, я выкарабкалась из-под навеса.
  Тень обнаружился на корме. На миг мне показалось, он медитирует, сидя неподвижно и невнятно бормоча себе под нос. Это меня разозлило. Мужчина! Мог бы и сделать что-нибудь, хотя бы грести, приближая нас к суше!
  - Надо что-то делась, - сглотнув вязкую слюну, высказалась я в никуда. И когда никакой реакции не последовало, а рыбак все продолжал свое неподвижное бормотание, высказала свое навязчивое пожелание: - Я хочу искупаться.
  Это слово уже не первый час крутилось в голове, маня призывной и такой желанной свежестью.
  - Не стоит, - снизошли до ответа. Впрочем, моего раздражения всеми и всем это не убавило. - Терпи до вечера. Искупаешься, когда жара спадет. Сейчас не удержишься и наглотаешься воды - от соленой станет только хуже.
  - Я пить хочу! - Сама себя в этот момент ненавидела за малодушие. Но не сдержалась, фраза - крик души - вырвалась сама собой.
  - Знаю. - Плечи мужчины на миг приподнялись в очевидном вздохе. - Но в этом месте трудно добиться милости богов. Цена слишком высока.
  - Цена? - Я внезапно испытала прилив сильнейшего стыда, вспомнив, по чьей вине мы так влипли. Но и слова о местном боге, насылающем шторм, запомнила. - Это как остановить бурю? Смысл в этом же? Я готова!
  Каждый может считать меня распутницей, но сейчас я дошла до такого состояния, когда за кувшин с водой отдалась бы кому угодно. Не только прокаженному, который, кстати, вообще оказался самым доброжелательным ко мне существом в этом мире.
  Но Тень отрицательно мотнул головой, разрушив все мои надежды.
  - Все не так просто. Твоя Богиня, тариль, хитра. Она умно выбрала время и место. Это ловушка, и из нее нет спасения. Если мы хотим его получить, должны отдать что-то крайне ценное, нужное богу. Иначе ему нет резона помогать нам.
  Местные боги меня доконают! Так хотелось разбить что-нибудь от злости.
  - Например... - ухватившись за мачту, так как ноги от слабости плохо держали, я оглянулась. - Неужели лодку?
  На мой взгляд, древнее корыто - единственное достояние этого мужчины. Но я очень сомневаюсь, что оно может заинтересовать какое-либо божество. А значит, всем на нас начхать.
  Плечи рыбака дрогнули, мне показалось, он беззвучно смеется.
  - Нет, не лодка, - подтвердил он мои подозрения. - Есть кое-что другое.
  Ах, есть! Я возликовала.
  - Тогда надо отдать, - тут же высказалась вслух.
  Он медленно обернулся. А я с трудом устояла на ногах, увидев лицо спутника.
  Мамочки...
  Он был так бледен, ни кровиночки в лице, застывшем, как гипсовая маска. Даже следы болезни поблекли, словно стерлись, потонув в этой бледной безжизненности. А вот глаза, наоборот, налились цветом. Алым...
  Мгновенно увеличились в размерах. Испещренные десятками кровяных прожилок, приобрели отчетливо алый цвет. И в целом выражение лица испугало меня какой-то изнуренностью и мукой. Тень словно состарился лет на пятьдесят за эти часы.
  - Скажи мне, кто ты? Та, что живет в тариль? - Голос его звучал безжизненно, устало.
  Вот этого вопроса я сейчас не ожидала. И в смятении от страха перед неминуемой гибелью, измученная жаждой, испугалась разоблачения. Словно ком в горле встал, мешая сознаться. Отведя взгляд, избегая пытливого внимания мужчины, ответила вопросом на вопрос:
  - С чего ты взял, что во мне кто-то живет? И разве Богиня желает убить меня? Я же тариль!
  Тень какое-то время молчал. Я чувствовала на себе его взгляд. И мне казалось, что уже и не ответит, разгадав мою ложь.
  Но он ответил:
  - Цель не ты. Ты переродишься. Твоя покровительница выбрала удачный момент навредить мне.
  Ему? Зачем Богине-мужененавистнице несчастный рыбак?
  - За что?
  - Хотя бы за то, что увез тариль так далеко от цитадели. Твое отсутствие подрывает ее силы.
  Об этом я уже и сама думала.
  - А что им от тебя нужно? Может, жемчужина?
  Мне очень жаль было бы расстаться со своими планами, а для того, чтобы узнать о пути в свой мир, мне нужна была жемчужина. Но сейчас я могла не дожить до встречи с этим их местным всезнающим мудрецом. Поэтому готова была жертвовать нечаянным трофеем.
  - Ты же не можешь всерьез полагать, что Мудрейшему дано знать то, что неизвестно богам.
  Вопрос был риторическим. А я, исчерпав запал, без сил опустилась на дно лодки. Жажда стала катастрофической. Спасения нет. И Тень тоже бессилен помочь, более того, именно я причинила вред и ему. Пусть и не по собственной воле.
  Из глаз полились слезы. Вот казалось, откуда бы им взяться, организм и так обезвожен. А закапали...
  Это я оплакивала свою незавидную долю попаданки, испытывая чувство вины, которое и сейчас не давало смириться и тихо-мирно скончаться от жажды посреди океана. Жалела не себя - мужчину, которого невольно втянула в такие проблемы.
  'Ох, об одном прошу, - взывала я к мирозданию в состоянии полного душевного смятения, - пошлите мне еще раз эту лилововолосую старушку!'
  Но услышать меня не пожелали.
  Вместо этого внезапно окатило волной прохлады. Очнувшись - а я настолько глубоко ушла в свои печальные думы, что практически отключилась от реальности, - заморгала, постепенно понимая, что случилось. Тень выплеснул на меня ведро воды. И сейчас уже наполнял второе, намереваясь повторить этот подвиг.
  - Как это понимать?
  Я в испуге отшатнулась. Освежающая волна слегка придала сил, прояснив сознание.
  - Не устраивай истерики, женщина, - устало урезонили меня. - И так сложно. А вода? Я подумал, может быть, ты не так уж не права. Похорошело?
  Я кивнула, не в силах сказать что-либо.
  Второе ведро он опрокинул на себя. Я с облегчением отметила, что краски стали возвращаться на его лицо.
  - Как же выбраться из этой передряги? - Сама ничего придумать не могла. И, не сдержавшись, призналась: - Я так виновата!
  - Возвращайся обратно в укрытие. Попробуй уснуть. - Тень кивнул на матрасик под навесом, и еще одно ведро воды обрушилось на меня, встреченное уже с энтузиазмом. - Ночью будет легче - солнце уйдет, тогда и обсудим. По поводу твоей вины... Не думай так. Я знаю, это не ты.
  При этих словах Тень бросил на меня такой пронизывающий взгляд, что я испугалась. Кто этот странный мужчина, повстречавшийся мне? И я - вот удивительно - безропотно поторопилась вернуться под хлипкое укрытие, тело словно само двинулось вперед, подчиняясь его приказу.
  Там, прикрыв глаза, расслабленно обмякла, - вода подарила кратковременное ощущение прохлады. Пусть жажда не прошла, но стало легче. Я даже нашла в себе силы просунуть руку под тюфяк в поисках жемчужины. Ее не было. Буря все же лишила меня единственной ценности.
  Испуг придал сил. Поднявшись и отбросив в сторону тюфяк, я принялась лихорадочно шарить руками по полу. Трофей исчез!
  Неужели жемчужину смыло за борт? Смиряясь с истиной, я тяжело обмякла, опускаясь вниз. Теперь надежды не осталось совсем. Прикрыв глаза, обессиленно упала на дно лодки. Эти усилия стоили мне последних сил. Сознание незаметно уплыло в темноту.
  Уснуть удалось.
  - Тариль!
  Откликнулась не сразу - так и не могла привыкнуть к этому обращению, да и собственные реакции притупило состояние. Сообразив, что зовут меня, с трудом открыла глаза. Повернуть голову в направлении призыва не получалось. Состояние было каким-то неживым.
  Я с трудом собралась с мыслями.
  Язык во рту разбух, голова нестерпимо болела, а сама я словно пребывала в коконе из плотной ваты, видя окружающий мир сквозь пелену. Тело слушалось плохо, все ощущения почти пропали. Но даже в таком состоянии я осознала главное: солнце так и висит в зените. Жара стояла ошеломительная.
  Причем мое состояние однозначно говорило, что проспала я не полчаса.
  Опять чья-то враждебная магия? Время остановилось? Мысли усталым роем пронеслись в голове.
  - Тариль! - Теперь я узнала голос. Это Тень.
  Попытка ответить успеха не принесла, а вот шевельнуться смогла. Повернув голову, увидела силуэт его фигуры, привалившейся к проему двери в мое укрытие. Поза говорила об усталости и обреченности.
  - Твоя Богиня не щадит даже тебя - ночь не наступит. Она как-то договорилась с Тоисом, или он сам использует момент, чтобы добиться максимального выигрыша, но мы не избежим солнца.
  Если бы мне не было так плохо, я бы рассмеялась. Тень и не представляет, что это для меня не является секретом. Поэтому все его попытки напоследок открыть мне глаза на неправильность моих, как он полагает, убеждений - напрасны. Я все уже ощутила на собственной шкуре.
  - Ненавижу ее! - В шепот я вложила все свои чувства. - И весь культ жестокосердных!
  - Правда? - Тень неожиданно живо для умирающего от жажды встрепенулся. И голос уже не звучал так безжизненно, как миг назад. - Ты же понимаешь, что все силы, которыми она наделила тариль, лишь призваны принести пользу ей, подарить больше жертв. А с тобой она легко разделается, заменив кем-то другим. Стоит ли верить такой Богине? Следовать ее законам?
  Он убеждает меня откреститься от 'патронессы'? Если бы я могла!
  - Даже заменять не потребуется. - Сдавшись, я прикрыла веки, приготовившись встретить очередные перемены. Явно грустные для меня - я свихнусь и стану слепым орудием убийства кровожадной психопатки с замашками свирепого божества. - Я просто сойду с ума, и начну безропотно повиноваться, а после буду возрождена в другом теле.
  Не то чтобы я жаждала поделиться с кем-то этой ужасной тайной, но прокаженный все равно не жилец. Последнее, что уловила до того, как провалилась в бессознательную кому, это вдумчивый комментарий мужчины:
  - Вот оно, значит, как... Душа-путешественница!
  Но мир уже поглотила чернота.
  - Очнись немедленно! - рявкнул кто-то рядом. - Помощь нужна.
  Меня словно подбросило над матрасом. И пусть тело ощущалось разбитым, но вполне живым. Больше того, первое, что отметило сознание, это шум ливня!
  Дождь! Вода! Сердце счастливо замерло, в то время как руки и ноги барахтались в попытке выбраться. И мысли ослушаться не возникло, тело само устремилось наружу.
  О да! Это был дождь. Ливень! Небо почернело, тугие струи прошивали воздух сплошным потоком, покрыв поверхность воды пузырями. Я, охваченная восторгом ликования, на миг замерла, чтобы в следующую секунду, ожив, жадно открыть рот, стремясь поймать такую необходимую влагу.
  - Потом! - снова послышался рев Тени. - Держи края! Надо успеть собрать пресной воды как можно больше.
  Он подтолкнул мне груду какой-то жесткой ткани, похожей на наш брезент, вынуждая ее перехватить. Держа края материи двумя руками, следуя указаниям мужчины, умудрилась закрепить лоскут между бортами лодки с небольшим провисом по центру. Тут же по этой канавке забурлила вода...
  Тут мне подсказки не понадобилось - схватила ведро, подставив его под поток, а взглядом уже искала пустой бочонок. Затем метнулась к сундуку с запасной одеждой. Вывалив все содержимое, расстелила поверх крыши навеса.
  Воду можно и отжать! Жажда очень обостряет смекалку.
  Наслаждаясь ощущением свежести и наполненного влагой воздуха, успевая сглатывать бегущие по лицу струи воды, я методично наполняла водой все емкости, которые попадались под руку. И ликовала в душе!. Об одном лишь моля, чтобы дождь подольше не кончался.
  Состояние было неописуемым, такого драйва и всплеска энергии я в жизни не ощущала. Руки летали с невероятной скоростью, тело было подчинено одной задаче - обеспечить нас водой.
  Судьба дала мне шанс исправить роковую ошибку. И я в него вцепилась бульдожьей хваткой. Пусть у меня нет магических сил этой их тариль, но взращенный годами практический опыт при мне.
  Когда дождь внезапно закончился, а небо в один момент просветлело, я с чувством выполненного долга тяжело осела на дно лодки. И обвела взглядом результат сумасшествия последних минут. Я работала с таким напряжением, что ничего вокруг не замечала. Но воды было в достатке, нам хватит добраться до суши.
  Только сейчас я вспомнила про своего спутника. Мысль о том, почему он не помогает мне, до этого момента не возникала. А вот сейчас я увидела его.
  Тень сидел на корме и управлял парусом.
  О, ветер тоже вернулся! - всего на миг я обрадовалась, заметив, что лодка ходко несется по волнам. А потом, присмотревшись, с ужасом разглядела... однорукую фигуру.
  У моего спутника исчезла одна рука. Вместо нее, нелепо болтаясь, остался обрубок чуть ниже плеча.
  Глаза в ужасе расширились. Я силилась понять... осознать... принять. Но не могла поверить своим глазам.
  - Что случилось? - Сама не поняла, как вскочила на ноги, вытянув руку вперед. Палец указывал на изуродованную правую конечность мужчины.
  - Цена, - оторвав взгляд от горизонта, спокойно пояснили мне. - Я же говорил, необходимо отдать что-то ценное. Я заключил сделку, и мы спасемся.
  
  
  Глава 9
  
  Все было спокойно еще примерно полдня. Если судить со стороны. На море царил штиль, лодка, вопреки отсутствию ветра, уверенно двигалась вперед, чему я уже не удивлялась, уверившись в избытке странностей в этом мире. Что же творилось в моей душе, не знал никто.
  Что полагается чувствовать, когда ради тебя идут на такую жертву? Мне было грустно и очень жаль своего спутника.
  Но, по здравому размышлению, я решила: не моя беда. Сам он в мире этом родился, ему и виднее, а мне бы в свой вернуться.
  Этим голос совести и заглушила. Эгоистка!
  Поспешила, как оказалось. Измученная скверными мыслями на свой счет и неравной борьбой со стихией, отправилась спать. Отрубилась на лету, сказать честнее.
  И тут...
  Глаза открылись, словно по сигналу. Ощущая себя сомнамбулой, поднялась и выбралась из укрытия в корме лодки. Впрочем, в этот раз управление извне было каким-то странным.
  Так будто бы кто-то сверху, методично дергая за ниточки, заставлял двигаться мои руки и ноги и идти вперед. Никакого сопротивления в голове не наблюдалось - там я ситуацией владела, только вот тело действовало вопреки всем моим желаниям.
  Мимолетный взгляд на мужчину подсказал, что Тень спит - устало привалился спиной к мачте и дрыхнет. Но о нем я мгновенно забыла, едва взглянула за борт.
  Проклятое место! Не океан, а парк аттракционов! Я чертыхнулась в душе, испуганно озираясь. И что им всем от меня надо?
  Кому 'всем', я и сама толком не знала, но постоянные палки в колеса уже бесили.
  Кругом царила зима. В буквальном смысле. Бесконечная синева воды сменилась обильно присыпанной снегом поверхностью из прозрачного льда. Вдалеке на фоне морозного неба виднелись даже сугробы, а небольшой ветерок гонял с места на место снежные вихри.
  Пока я изумленно хлопала глазами, гадая об очередном чуде и размышляя о том, скоро ли мы замерзнем, ноги снова понесли меня вперед. По инерции вздрогнув в душе, испугалась, опасаясь споткнуться о борт лодки, когда, переместив взгляд под ноги, поняла - лодки нет.
  Выяснилось, что я тоже стою на заснеженном льду.
  С тревогой оглянувшись, уверилась, что оказалась одна посреди ледовой пустыни. Впору взвыть, но тут кто-то рядом деликатно кашлянул.
  Стремительно обернувшись, уперлась взглядом в совершенно не соответствующего этому месту типа. Миг назад его тут не было. Беловолосый мужчина, с фигурой греческой статуи, обольстительно мне улыбался.
  Двух мнений тут быть не может, я достаточно повидала в жизни, чтобы не спутать этот самодовольный оскал субъекта, уверенного, что представительницы слабого пола укладываются в штабеля при встрече. Вопреки погоде, незнакомец был совершенно обнажен.
  Единственное 'украшение', отдаленно схожее с фиговым листочком, имелось на том самом месте. Но я не какая-нибудь припадочная юная девственница и давно научена жизнью, главное не размер... хм... достоинства, а размер души.
  Мы крайне неэстетично вылупившись друг на друга. Пауза затянулась. Так мы и застыли. Он - нелепый, но все еще убежденный, что я вот-вот упаду к его ногам, явно начинал ощущать крохи сомнений в моей адекватности, но по привычке высокомерно улыбался. Типа - падай!
  Я - с толикой раздражения, но в предчувствии приближающегося состояния, когда сам черт не брат, всем своим видом демонстрировала: падай сам, нашел глупую, на снегу валяться. Тем более, одежды у меня имелось не многим больше, как-никак пару минут назад я была посреди жаркого океана.
  Незнакомец покровительственно кивнул.
  Вот чего ему надо? Ниц, что ли, пасть?
  Я стоически выдержала паузу и приподняла правую бровь в вопросительном жесте. И что?
  - Отдайся мне! - Беловолосый не выдержал, разочаровав меня вконец своей очевидной узостью мышления.
  - Некогда, - искренне посетовала я ему, на миг возведя глаза вверх.
  В самом деле, лет бы сорок назад предложил... А сейчас жизнь обрела новые ориентиры, гормоны давно не бурлили, и существовать приходилось по принципу делу время, а все остальное после. А дело сейчас было одно: вернуться для начала на лодку.
  - А где мой спутник? - решив действовать, осторожно спросила я.
  Выражение лица неземного красавца мгновенно стало обиженным. Подумайте, какая цаца!
  - Вот он, - недовольно фыркнув, он ткнул пальцем себе куда-то под ноги.
  Я с недоумением опустила взгляд вниз. Снег, лед... Погодите-ка! С внезапной догадкой, присев на корточки, уставилась на прозрачную основу под ногами.
  Махнув ладонью, смела снежную крупу, и изумилась - лед был словно прозрачное стекло. И за его толстым слоем, если присмотреться, виднелась синева океана, на волнах которого покачивалась такая знакомая мне лодка.
  Напрягая глаза до боли, смогла рассмотреть и фигуру мужчины на борту. Он стоял, задрав голову и уставившись в небо. На миг мне показалось, что я встретила его взгляд.
  Это невозможно! Я тряхнула головой, избавляясь от наваждения. Даже зрение тариль не способно на подобное - я где-то очень высоко! Ох уж эти местные боги, покоя от них мне нет. Чуть не утопили, теперь на небеса забросили!
  Нервная система крепла на глазах. С каждой новой встречей с очередным местным божеством я прямо чувствовала, что закаляюсь покрепче стали. Теперь бы еще ноги унести.
  - Наконец-то оказала должное почтение, - в собственном ключе истолковав мою коленопреклоненную позу, довольно протянул обнаженный красавчик. - Впрочем, я понимаю, всю жизнь мечтать о встрече со мной, тут не то что в ступор впадешь, умом бы не тронуться.
  Исподлобья покосившись на говорившего и не торопясь вставать, насторожилась:
  - Э-э-э... мечтать?
  И пусть он думает что угодно - заботиться об адекватности этого 'местного зоопарка' не мое дело.
  - Признаюсь, - приложив ладонь к губам, шепнул мне он, - иногда я люблю так развлечься - выдернув твою очередную инкарнацию сюда. Бог войны я или кто, в конце концов? Должен и наградить служащую мне верой и правдой. Не все лавры забирать Богине жестокосердных, тариль не забывает и обо мне. Собственно, я единственный, кого она может позволить себе вожделеть в сокровенных мечтах, принося мне кровавые дары!
  Значит, бог войны... Гм, какой-то он не брутальный. Скоро познакомлюсь со всем пантеоном.
  Чувствуя, как одна бровь изумленно скользнула вверх, удивилась только одному: странно, что тариль поклоняется не Богине войны, которую она и вожделеет в перерывах между затачиванием своих мечей, отрубанием голов осаждающим цитадель воякам и пытками очередных пленников.
  Ничто женское им не чуждо, мечтают злобные 'машины для убийства' об этом холеном мужчинке!
  Мне тут же представилось сильное, жилистое тело Тени. Контраст вышел настолько ошеломительным, что к горлу подкатил ком. Мне стало плохо. Надеюсь, мысли он не читает.
  - Значит, мне повезло. - Собственный комментарий прозвучал немного нервно.
  Но я в этот миг представила, как реагировали не знавшие телесной близости воительницы на встречу с тем, с кем 'можно'. И сразу поняла, почему этот тип встретил меня голым и был удивлен моим... тугодумием, скажем так.
  По всему выходит, я должна была мгновенно начать срывать с себя одежды и взорваться экстазом в полной прострации, едва коснувшись его колена. Дела...
  - Разумеется, - покровительственно кивнул бог войны мне, демонстрируя снисходительное утомление вниманием всяких там неотесанных провинциалок. - Но времени осталось немного, поэтому прежде выслушай мое повеление. Если время останется - одарю тебе позже. С Тенью трудно, пусть без руки он лишен возможности вмешаться, но может что-то и придумать.
  Какое отношение ко всему имеет его рука?
  Тут же решив заболтать бога насмерть (только бы не дошло дело до 'одаривания'), преисполнилась невольного уважения к своему хозяину. И бог войны с ним считается! Отчего бы это?
  - Я готова выслушать, - с самым примерным видом кивнула в ответ.
  - Твое присутствие необходимо в цитадели, без тариль воины орды смогли взять жестокосердных в настоящую осаду. Признаться, первоначально я планировал переместить тебя назад. Но, поразмыслив, решил, что цитадель пока выдержит. Силы Богини еще ее подпитывают, а у тебя есть шанс устранить источник проблем. Уничтожь варвара! Без военачальника орда - ничто. Именно его воля направляет их, поддерживает веру в свои силы.
  Услышав про перемещение, я едва не хлопнулась в обморок, спасла только крепкая нервная система нового тела. Вновь оказаться в окружении чокнутых мужененавистниц я желала меньше всего. А вот что касается гибели варвара от моей руки, не слишком ли многих устраивает такое развитие событий? К счастью, варвар, как и цитадель, от меня все дальше.
  Как бы спросить про лилововолосую старушку?
  - Ты думаешь, Тень случайно оказался на твоем пути?
  Ага! Я навострила уши, сомнения насчет моего хозяина терзали уже не один раз. Любой информации на его счет я внимала с особым нетерпением, сама не понимая почему.
  - Он не простой рыбак. Это правая рука варвара - я знаком с ним не понаслышке. Сильный маг, способный бросить вызов даже богу.
  При этом красавчик недовольно засопел, и у меня немедленно закрались подозрения, что Тень не просто способный, но и бросавший эти самые вызовы.
  Личная месть? Не может напакостить военачальнику, так ослабит его через соратника? А я - опять удобная возможность отыграться. И в перспективе коза отпущения. Мутные у них тут порядки.
  Любопытство сводило с ума.
  - Есть способ его сдержать! И ты сможешь помочь. Так удачно, что именно Тень варвар отправил изловить тебя. Ты же заметила, они постарались лишить тебя всякой возможности вернуться в цитадель, разыграв историю с изгоем и патрулями воинов орды. Отправили в плавание. И куда?
  - К-куда? - не без тревоги спросила я, иначе взглянув на все случившееся в недавнем прошлом.
  - Все это позже. Если ты уничтожишь Тень, появляться на острове Жизни не придется. Без его магического влияния я легко верну тебя в цитадель. А ты возглавишь поход и принесешь гибель воинам орды. На сей раз это будет не просто поход, будет война! Масштабная и неумолимая, пришло время покорить мир, это придаст Богине жестокосердных огромную силу, необходимую ей сейчас. Тогда и я в накладе не останусь. Вот что тебе поможет...
  Обнаженный бог протянул мне кулон в форме крошечной емкости. Он лишь цветом отличался от выданного мне ранее, отливал жемчужно-фиолетовым.
  Однако...
  Незаметно сглотнув, я напряглась, - жизнь палача в чем-то однообразна.
  - Добавь в его еду или питье это снадобье - и все! А пока повесь кулон на шею, его никто, кроме тебя, ни увидеть, ни почувствовать не сможет.
  Желания расспрашивать о лилововолосой уже не было - все они тут одинаковы.
  Вот почему другие попаданки оказываются в волшебных мирах в телах милейших существ, а я в теле палача? И у всех ко мне одно лишь дело - смерть. Грусть-печаль была неподдельной.
  - Уяснила задачу? - проявив неожиданную прозорливость, красавчик с прищуром впервые взглянул мне прямо глаза.
  - Да, да! - Я усердно закивала в ответ, спешно надевая шнурок на шею - лишь бы отпустили уже. На груди теперь болтались уже два флакончика с ядом.
  Если дело пойдет так и дальше, стану опаснее кобры.
  И тут, основательно ударив по моим натянутым нервам, в повисшей на минуту тишине раздался мерзкий такой звук, словно чем-то металлическим чиркнули по стеклу. Скрип?
  Хруст! - с ужасом сообразила я через мгновение, проследив за направлением резво переместившегося взгляда очередного добросердечного божества.
  Прямо под нашими ногами на ледяной поверхности возникла трещина. Причем она, возникнув едва приметной морщинкой, неумолимо росла, с характерным звуком устремившись вперед и разветвляясь на ходу.
  Ко мне ползет, - с чувством обреченности, как-то неестественно спокойно подумала я, демонстрируя смирение перед неизбежным, словно все это время подсознательно ожидала чего-то подобного. - Сейчас рухну!
  - Тень! - взбешенно рявкнул обнаженный бог, подтверждая мои подозрения. Все снисходительное безразличие слетело с него мгновенно. - Он невыносим! И тут каким-то образом до тебя добрался! Теперь ты понимаешь, как важно от него избавиться? Без такой поддержки военачальник орды ослабнет, став для тебя легкой добычей!
  При этом мой собеседник резко воспарил над ледяной поверхностью, очевидно, ему опасаться не приходилось. Откуда тогда гнев? Это мне надо биться в истерике в преддверии падения с трех тысяч метров без парашюта.
  Но нахлынуло странное безразличие. Я с отрешенным видом и абсолютной невозмутимостью наблюдала за разрастающейся сетью трещин под ногами. Провалюсь? А как иначе!
  Будь что будет!
  От меня в этом мире еще ни разу ничего не зависело.
  - Не печалься, - с очевидной досадой решил напоследок 'приободрить' меня местный бог войны, - я призову тебя еще раз, как только исполнишь повеление. Ты сможешь отдаться мне - свершится величайшее счастье в жизни и этой тариль!
  Да-а, ну хотя бы он уверен, что мое новое тело выдержит неумолимое грядущее...
  Уставившись на мужчину огромными от изумления глазами, я рухнула в бездну.
  'Это же надо так верить в собственную неотразимость!' - мелькнула в голове последняя мысль.
  ...пи-пи-пи... пи-пи-пи...
  Кто хоть раз прыгал с парашютом без инструктора, и на миг представлял себе ситуацию, когда парашют не раскроется, меня поймет. Остальные вряд ли.
  Высота оказалась реальностью, рухнула я со скоростью тяжелого топорика, пулей устремившись к колышущейся внизу синеве воды. Подумать ни о чем не успела, сердце зашлось в неистовом стуке. Это бесновалась душа - моя человеческая, задохнувшаяся от ужаса душа. Единственной мыслью, застывшей в сознании, было: сейчас будет удар.
  Но...
  Зажмурившись, в какой-то момент осознала, что воздух перестал со свистом проноситься мимо - мое движение замедлилось. Решившись и приоткрыв один глаз, обнаружила рядом такую знакомую лодку и мужчину, стоявшего на корме.
  Широко расставив ноги, чтобы не покачнуться, он впился в меня сосредоточенным взглядом, словно регулируя скорость и направление моего падения. Единственная не пострадавшая рука Тени призывно вытянулась в моем направлении, придержав, когда я все же обрушилась на него, вцепившись в мужские плечи руками и заливаясь слезами от облегчения. Даже неуязвимое тело тариль не стало причиной для отмены маленькой истерики.
  И наплевать мне, что палачи не плачут.
  - Ты не пострадала?
  Все в нем - пристальный взгляд, напряженное до окаменелости тело, стальная хватка, бесстрастный тон - говорило о подозрении. Словно он знал, с какой целью меня могли умыкнуть. И опасался внезапной атаки.
  - Нет. - Растирая слезы по щекам, как маленькая девочка, и все еще свыкаясь с мыслью о благополучном приземлении, я неграциозно плюхнулась на дно посудины. Сейчас готова была расцеловать дряхлое корыто. - Испугалась очень, но обошлось. Спасибо! Не знаю, как ты выдернул меня оттуда, но спасибо.
  Опомнившись, я поспешила выразить переполнявшую меня благодарность.
  Тень молчал, угрюмо изучая меня взглядом. Мужчине тоже предстояло как-то объяснить свою роль в произошедшем, явно выходящую за рамки возможностей простого рыбака.
  - Удачно совпало, что мы достигли течения желаний, - развеял все мои надежды на признание мужчина, кивая за борт.
  А там действительно наблюдалась очередная странность - лодку шустро несло в стремительном потоке мутной желтоватой воды. Причем поток этот выглядел горной шустрой речушкой в мареве едва колышущихся вод окружающего сине-зеленого моря.
  - Я пожелал вызволить тебя.
  - А я тоже могу загадать желание? - ухватилась я за подвернувшийся шанс, а может, желание проверить честность спутника. Первая мысль была, конечно, о возвращении в свой мир.
  - Можешь, - хитро прищурился мнимый рыбак.
  Я немедленно пожелала вновь оказаться в злополучном санатории на черноморском побережье. Увы, секунды текли, ухмылка на лице Тени становилась все шире, а я как сидела, привалившись к борту лодки, так и продолжала сидеть в том же положении.
  - В чем подвох? - сообразила я, вопреки всякой логике не чувствуя разочарования. - Надо сжевать лапку лягушки? Прокукарекать с закрытыми глазами? Станцевать нагишом? Отчекрыжить себе ногу?
  Последнее я брякнула сгоряча, мгновенно устыдившись, едва слова слетели с губ.
  Но Тень невозмутимо качнул головой и сообщил:
  - Желание исполнится, только если оно будет касаться воды.
  Вот озадачил! Я задумалась. Ко мне окончательно вернулось присутствие духа, и я даже ощутила чувство голода.
  Вероятно, это все же попытка скрыть от меня магические способности нелепыми оправданиями о течении желаний. Или нет?
  Перебросив руку через верхний край лодки, я наблюдала за прозрачными солеными каплями, которые залетали на ладонь. Что бы такого пожелать? Может быть, сначала что-то на пробу?
  - А попыток много? - Я с подозрением уставилась на мужчину. Ловко орудуя одной рукой, Тень ставил парус.
  - Одна. - Даже не видя его лица, по голосу догадалась об улыбке.
  - А что ты загадал? - не унималась я.
  - Э-э-э... чтобы ты немедленно искупалась!
  - Да?
  - Но я успел перехватить тебя на подходе, - мотнув головой, он на минутку обернулся, поразив кротостью взора. Божий агнец просто!
  Ну-ну, - не поверила я, - может быть, провалилась я и из-за магии этого ручья, но поймали меня точно не так просто.
  И тут меня осенило: жемчужина! Я же планировала завладеть ею, чтобы добиться от Мудрейшего на острове нужных ответов. А во всей этой суете она куда-то подевалась. Вероятно, выскользнула и упала в воду. Значит...
  'Пусть жемчужина с подводного дна прыгнет мне в руку', - пожелала я от всей души.
  И тот же миг вместо соленых брызг из желтоватых глубин вылетел такой знакомый отливающий перламутром шарик.
  Бряк!
  Шарик плюхнулся мне в ладонь. Пальцы немедленно сжались в рефлекторном захвате - мое.
  Отклик на мое пожелание получился настолько стремительным, что даже Тень не мог заметить возвращения приватизированной мною собственности. Поэтому...
  - Не буду ничего желать! - решила я сделать вид, что не поддалась на провокацию.
  Тень замер. Медленно обернулся, посмотрел очень внимательно, и вдруг спросил:
  - Расскажи мне, что там произошло? - Он подбородком показал вверх.
  Плавно отступив от края лодки, я постаралась собраться с мыслями. О чем стоит говорить, а о чем - нет? Если выбирать между рыбаком, который, вероятно, вовсе и не рыбак, и обнаженным самодовольным божком, то мои симпатии и доверие определенно были на стороне моего спутника.
  - Вознеслась на небо для свидания с обнаженным богом войны, - без намека на иронию призналась такому важному уже для меня мужчине. - Предлагал приятно провести время вдвоем. Между делом попросил срочно тебя отравить.
  В извиняющемся жесте, всем своим видом демонстрируя сдержанность, приподняла плечи - ничего личного.
  А вот моего спутника всякое напряжение немедленно покинуло. Тень широко ухмыльнулся:
  - И как тебе Трой?
  Догадавшись, что это имя упомянутого бога, вместо ответа я скорчила красноречивую гримасу, изображая подступающую дурноту. А еще поняла, что лощеный красавчик-бог мне понравился куда меньше этого рыбака с обезображенной внешностью. Все же здравый смысл с возрастом начинает преобладать, позволяя видеть и ценить истинно достойное. Как, например, этого мужчину рядом.
  - Значит, не впечатлил! - Улыбка переросла в смех. Довольный и искренний. И даже увечье нисколько не омрачило настроя моего спутника. Оттого и мне стало легко и спокойно. - А не пора ли перекусить? Плыть до цели осталось недолго. Ветер попутный.
  
  
  Глава 10
  
  Остров был окутан туманом, оттого его появление стало для меня неожиданностью. Вот наш баркас плыл, как мне думалось, в предрассветной дымке, и вдруг из тумана вынырнули очертания суши. Пока я с волнением вглядывалась в такую долгожданную землю, боясь поверить, что это не мираж, дно лодки заскрипело о песок.
  Тень спрыгнул в воду, чтобы вытолкнуть баркас на берег. Вид у мужчины был сосредоточенный и суровый. Я не решилась сейчас приставать к нему с расспросами, полагая, что все разъяснится само собой. Остров показался мне недружелюбным, отчего-то раньше в моем воображении сложилась совершенно другая картина.
  Я ожидала увидеть этакий вариант из рекламного проспекта своего мира: солнце, белый песок и пальмы. А вместо этого, за исключением небольшого отрезка песчаной косы, к которой мы и пристали, граница острова скалилась вздымавшимися ввысь неприступными горами.
  - Надо знать об этом месте, чтобы суметь сюда добраться, - пробормотала я себе под нос, подразумевая этот пологий кусок береговой линии.
  - Остров неприступен для любого, кто не родился здесь, - неожиданно откликнулся мой спутник.
  - А ты здесь родился? - Я искренне изумилась. Со стороны эта долгожданная суша казалась нагромождением скал посреди океана, которые разве что перелетным птицам сгодятся. А выходит, остров обитаем.
  - Да. Здесь все не совсем так, как кажется. Для меня остров всегда открыт. Как и для тех, кто явится со мной... - Он многозначительно умолк, позволяя мне обдумать эти слова. - Прыгай в воду! Возьми сумку с тем, что необходимо, за остальным я вернусь позже.
  Покосившись на его искалеченную руку, подумала, сможет ли он справиться один, но спорить не стала. Из ценного у меня имелась только жемчужина, припрятанная в лифе. Окинув взглядом лодку, решила прихватить с собой еще и плащ - погода на острове пока не напоминала солнечную.
  Свернув его компактным рулоном, утрамбовала в удобную сумку, туда же отправились и башмаки. Повесив сумку на шею, еще и подняла ее вверх, прежде чем спрыгнуть в воду - придется намочить одежду. Впрочем, Тень это нисколько не заботило, он стоял рядом в воде по пояс, придерживая рукой край баркаса.
  Плавно скользнув в воду, я очутилась рядом, в душе радуясь приятной температуре воды и мягкому песку под ногами. Это единственное, что пока послужило добрым знаком. Зловещий туман, скрывший солнце, и отвесные скалы, о которые с шумом разбивались высокие волны, внушали только тревогу.
  Но именно того крошечного участка берега, где находились мы, все это никак не касалось. Вопреки всем известным мне законам физики, волнения в воде вокруг нас не наблюдалось.
  - Выходи на берег, - качнул головой мужчина. Себе плащ он не взял, явно не намереваясь скрывать изуродованное болезнью лицо.
  Послушно развернувшись, я побрела к цели. Идти было удивительно легко, сопротивление воды практически не ощущалось.
  Тоже добрый знак.
  Посмотрев в сторону, буквально в паре метров от себя я увидела, как штиль сменяется едва ли не штормом - вода вздымалась вверх, штурмуя неприступные скалы. Та же картина наблюдалась и с другой стороны. Словно неведомая сила расстелила для нас ковровую дорожку, на узком отрезке пути утихомирив море и организовав для нас пляж.
  Снова волшебство! Мне уже хотелось застонать в голос.
  Пока ступни касались воды, промокшая насквозь юбка хлестала по ногам, неприятно прилипая и холодя кожу. Но стоило мне ступить на сухой прибрежный песок, как одежда стала совершенно сухой.
  Оглянувшись на следовавшего за мной мужчину, заметила аналогичную шутку с его штанами и рубахой.
  - И что дальше?
  - Вот дорога, - ухмыльнулся Тень.
  С него слетел всякий намек на напряженность, словно с плеч убрали пудовую плиту. Мужчина выглядел расслабленным и довольным. Как будто и не Тень вовсе! Ни разу я не видела, чтобы улыбка так долго не покидала его лица.
  Прокаженные изгои такими счастливыми выглядеть точно не могут! Я уверилась в своем убеждении: бог войны не солгал на его счет.
  Бросив взгляд в глубь острова, в самом деле увидела ровную грунтовую дорогу, уводящую куда-то вдаль. По примеру своего спутника решила не обуваться, оставив башмаки в сумке. Тем более, тело тариль было куда крепче моего прежнего, и прогулка босиком ему точно не страшна.
  Тень уже уверенно двигался вперед, я тут же устремилась следом, боясь отстать. Когда через несколько шагов оглянулась назад, ничто там уже не напоминало о пологом кусочке берега и песчаной отмели. Дорога, по которой мы шли, начиналась прямо от обрывистой границы прибрежных скал, тонущих в вязком тумане.
  - Вот уж точно, все не так, как кажется! - присвистнула я. - Это волшебный остров? Почему здесь все так обманчиво?
  - Он не просто волшебный. Он - истинный. Это изначальная земля нашего мира, здесь источник его силы - озеро Жизни. И каждый получает тут то, что заслуживает.
  - Что заслуживает или чего желает? - Для меня уточнение было важным.
  Что заслуживает их тариль и вообразить страшно, а вот осуществить собственные пожелания ох как хотелось.
  Тень обернулся, бросив на меня насмешливый взгляд.
  - Не спутала ли ты меня с тем, кто дает ответы на все вопросы?
  - Кстати, да... Где там этот отшельник? Он же живет на острове? Далеко нам до него добираться? И он точно знает ответы на все вопросы?
  - Не знаю. Если нам суждено его встретить - встретим, и дорога будет именно той, которую нам надо пройти. Не суждено - не встретим, хоть всю жизнь броди по острову. А ответы... Можно ли знать все на свете? Даже о прошлом, не говоря о будущем. Если хочешь знать мое мнение, надо не спрашивать, а просто делать то, к чему стремишься.
  Хорошо ему рассуждать! Перед ним не стоит задача вернуться в другой мир.
  - И что же, мы будем бродить тут в его поисках? - Все опасения насчет недоброжелательности острова вернулись. - Или остановимся в вашем доме?
  И почему я решила, раз он здесь родился, это означает, что тут имеется его дом? Хотя бы родительский. Издержки родного мироощущения, не иначе.
  - Дома нет, - не сводя с меня взгляда, медленно произнес Тень. - Я и мой брат, мы выросли в пещере. Нас выкормила волчица.
  Я даже споткнулась. Услышанное было так неожиданно. Единственное, что я посчитала корректным брякнуть:
  - Откуда на острове волки?
  - Тут много чего есть, чего не должно бы быть...
  Вот, под старость лет почувствую себя Алисой из сказки.
  - Это я уже заметила, но зачем же ты привез меня сюда?
  Идея насчет рыбалки явно себя дискредитировала.
  - Это единственное место в нашем мире, где боги не имеют власти.
  Многозначительный взгляд мужчины наверняка должен был стать мне намеком. Только вот на что он намекал? Впрочем, я была рада даже гарантии того, что Богиня жестокосердных не перехватит управление. Выходит, у меня передышка.
  - Тогда надо встретить местного старца, - призналась я в единственном намерении. - Это архиважно.
  - Старца? - Тень снова широко улыбнулся.
  Улыбка шла ему. Она преображала его черты, расправляла морщины на лице, делала моложе.
  - А где твой брат? - решила я тактично сменить тему.
   По всему выходило, что вряд ли он помнит родителей. Возможно, они были рыбаками и трагически погибли в прибрежных водах острова, оставив детей сиротами. Этакими Маугли этого мира.
  - Мой брат... - Тень впервые за время, что мы шагали по дороге, отвел взгляд.
  И тут, словно у меня в голове щелкнуло, я странным образом совершенно выпала из реальности, не сознавая окружающих перемен. Взгляд Тени... Он гипнотизировал, полностью приковав мое внимание. И сейчас, только когда он отвел глаза, сообразила: тумана нет.
  На небе светило яркое солнце, трава вокруг простиралась до самого горизонта, где-то в стороне зеленел лес и пели птицы.
  Может быть, я сплю? В ступоре зависла на месте. Слишком странно все выглядело на этом острове. Хотя, о чем я рассуждаю? В этом мире вообще ненормально все!
  - Поспеши! - Тень простаивать не дал, с насмешливым видом подтолкнув вперед.
  - А куда мы спешим?
  Махнув рукой на всю эту изначально непонятную мне волшбу, спешно зашагала вперед. Буду разбираться с проблемами по мере их появления.
  - Если есть дорога, она непременно куда-то приведет? - ответил он вопросом на вопрос.
  Супер! Логика на высшем уровне, мне остается только представить себя Элли, идущей по дороге из желтого кирпича. Благо и Страшила рядом имеется. Из крепости с кровожадными ритуалами - в детскую сказку. Ну и мир...
  Была бы на моем месте дама помоложе, точно бы тронулась умом.
  - К старцу? - стояла я на своем.
  - Он колдун, возраст его значения не имеет, - снизошел Тень до объяснения. - Тебе так важно встретиться с ним? Почему?
  - Хочу получить ответы на вопросы, - буркнула я. Не признаваться же, что мечтаю о перемещении в другой мир. Родной.
  Теперь остановился мужчина, впившись в мое лицо немигающим пристальным взглядом, вынуждая и меня стоять на месте.
  - Реши сначала, на чьей ты стороне, добра или зла? - Фраза прозвучала зловеще.
  - Фу, - фыркнула в ответ, скорее по привычке. - Жизнь состоит из полутонов, а не только из черного и белого. Я не сторонница крайностей.
  Учитывая героическое прошлое этой тариль на ниве уничтожения всех и вся, я решила проявить осторожность и не записываться сразу в ряды белых и пушистых. А то мало ли, вдруг припомнят старые грешки?
  - Может быть, ты их и избегаешь, по мере сил, но они сами нашли тебя сейчас, - прошипел Тень, иронично изогнув бровь, отчего лицо его странным образом перекосилось.
  Сейчас оно дышало угрозой. О насмешливой улыбке ничто не напоминало. Нервно моргнув, я вдруг осознала, что все вокруг опять изменилось. Странное ощущение, словно ты - центр рисунка в калейдоскопе, который меняется вокруг сплошным круговоротом, каждый раз складываясь в новую картинку.
  Как прибрежный туман сменило солнечное поле, так и сейчас я в ужасе поняла, что зеленые бесконечные луга исчезли, а надо мною нависает свод пещеры, у входа в которую я и стояла.
  Темнота впереди! Это единственное, что успела подумать, когда, словно выплыв из этой тьмы, передо мной появилось... лицо варвара! Его я ожидала увидеть сейчас меньше всего, поэтому на мгновение застыла в немом потрясении.
  Даже тело тариль, подвластное сейчас моим несовершенным человеческим эмоциям, замерло, не отреагировав на стремительный маневр воина.
  Из его рта прямо в мое лицо вылетел клубок плотного дыма, а в следующий миг я упала.
  
  
  Глава 11
  
  Дох и Хал - братья-маолхи. Разговор в пещере.
  Успев подхватить тело камнем рухнувшей женщины, я с укором взглянул на брата.
  - Мог бы обойтись и без этого представления. Тоже мне игра! Спрятался в темноте, дыма напустил. Хотел устроить сюрприз, напугать? Она в любом случае жаждала встречи с тобой.
  Уверенно шагнув в пещеру, я нес, придерживая единственной рукой, свою избранницу. Свет, рожденный особой магией этого места, вспыхивал над моей головой с каждым новым шагом, освещая гигантскую пещеру, в центре которой, словно окутанное морозным туманом, клубилось озеро.
  Приблизившись к небрежно застеленной лежанке, я опустил на нее свою бесчувственную ношу. Ласково коснувшись ладонью лица женщины, отстранился и, укрыв ее покрывалом, отошел к очагу, расположенному неподалеку. Огонь в этом месте горел сам по себе, не нуждаясь в пище - дровах.
  - Я не предполагал, что она так много значит для тебя, иначе был бы более осторожен.
  Следуя за мной по пятам, брат-близнец с озадаченным видом наблюдал за каждым моим движением. Понять его было можно: я привел тариль к водам озера, в котором ей суждено отыскать свою погибель. Но веду себя так, словно не собирался стать палачом... палача.
  - Угу... - Устало размял шею ладонью и присел на корточки, уставившись в пламя. Давненько я не заглядывался на него. - Все очень запуталось.
  - Что с рукой? - Прищурившись, брат явно изучал повреждение магическим зрением.
  А значит, уже заметил на ней печать чужого колдовства.
  - Пришлось разменять ее на пару спокойных дней для нас с ней. - Указав подбородком в сторону усыпленной магией женщины, понял, что не знаю, как стоит представить ее брату. - Иного способа выбраться из капкана не было.
  - Ты на пару дней отдал свои силы ради нее? - Хал присвистнул. - Кому? Зачем?
  - Вести переговоры отправили Тоиса, все же океан больше по его части. Но я полагаю, он лишь представитель одной из групп наших богов, готовящих переворот и воцарение Талл. Что до причины, они четко дали понять: или угробят тариль, возродив ее в ком-то другом, до кого мне не добраться, или я ненадолго уступлю им контроль над ситуацией.
  - И что случилось в эти дни? - Хал понимающе кивнул, когда я, поднявшись, двинулся к озеру.
  Мы оба знали, именно в его водах можно обрести утраченное. На это я и рассчитывал, отдавая часть себя. Прямо в одежде нырнул с берега, со знакомым с детства восторгом с головой погружаясь в прохладные воды. По венам словно жидкий огонь прокатился, восстанавливая мое тело, силы и энергию. Рук снова было две!
  - Они ее выдернули. - Ступив на берег, я по-волчьи встряхнулся - привычка, выработанная в давно забытые годы детства. - Я что-то подобное и предвидел.
  - Переместили в свои чертоги? - Хал, так и застыв между мной и женщиной на лежанке, прищурился. - Знать бы, зачем... Она же тариль! Ей могли поручить уничтожить тебя или совершить еще какую-нибудь пакость.
  - Я знаю, - вскинув взгляд, уставился прямо в лицо брата. - Она рассказала. Ей приказали убить тебя. Ну, по факту меня, раз я на время стал Тенью. Но мы-то оба знаем, против кого направлен этот удар. Они даже снабдили ее средством для твоего устранения.
  Стянув с шеи шнурок с небольшим кулоном, протянул его брату:
  - Осторожнее с этим. Для тебя он смертельно опасен!
  Хал изумленно уставился на спящую тариль, после чего медленно перевел взгляд на мою руку с зажатым в ней кулоном со смертью.
  - Она сама добровольно рассказала тебе, кого ей поручили уничтожить? И даже отдала яд?! Но...
  Естественно, известие о том, что мир перевернулся, звучало бы правдоподобнее. Это же тариль жестокосердных! Живое воплощение Богини Талл, несокрушимая, не знающая пощады и милосердия воительница.
  Не факт, что мы вдвоем выстояли бы против нее в схватке. Братец, недоуменно тряхнув головой, снова устремил взгляд на мирно спящую на его лежанке женщину. Вид у нее при этом был очаровательно невинный.
  Как я его понимаю! Примерно так же изумлен был сам в ту последнюю ночь накануне возвращения из цитадели. Тогда эта женщина в буквальном смысле сокрушила мой мир.
  - Да, поскольку она была уверена, что я - это ты, она честно предупредила меня об угрозе. Повторяю, все очень запутано! - Я потряс вновь отросшей рукой и с удовольствием прислушался к бурлящей в теле силе.
  - Тогда ты просто обязан объяснить мне все! Это слишком невероятно и важно, чтобы откладывать разговор на потом. К тому же это едва ли не единственное место в мире, где нас никто не может подслушать. Никто! - Присев у огня, брат скрестил ноги и явно приготовился слушать меня со всем вниманием. - Ты решился на сумасбродную авантюру и сдался в плен этой двинутой на почве убийств бабе, хотя я не раз говорил тебе: в цитадели ты не сможешь убить ее. Там вся сила Талл питает ее. Она пытала тебя - вопли этих оголтелых маньячек были слышны и в нашем лагере. А в последнюю ночь она тебя сломила - твои стоны и крики тоже были слышны в нашем стане. Я уже решил, что тебе не спастись, когда ты умудрился сбежать, спрыгнув со стены.
  Даже брату я не мог рассказать о том, что сделала со мной эта женщина в ту ночь.
  - В последнюю ночь она меня не пытала. Вернее, не причиняла боли.
  Шумно выдохнув, прикрыл глаза, на миг погружаясь в воспоминания о пережитых ощущениях. Тело реагировало трепетом и потоком жаркого желания - я и сейчас не отказался бы вернуться в ту комнату в цитадели жестокосердных.
  Именно там я таким невероятным образом обрел нечто крайне ценное - возлюбленную. Понял это мгновенно, мир перевернулся в один миг, наполнив ощущением уверенности: это она. Притом, что в жизни не помышлял ни о каких суженых, и не искал для себя такой связи.
  Свое предназначение выбрал давно: я - воин, и мой удел сражаться, быть одиноким и лишенным слабостей. Но встретив эту странную тариль, понял мгновенно, что не смогу от нее отказаться. Что сделаю все ради возможности быть с ней, покорюсь ей, подчинюсь ее воле.
  - Но твои крики?
  - Это от наслаждения. - Мне надо было объяснить все, чтобы уберечь существо, заключенное в теле палача, от брата, от самого себя. - Ты знаешь меня, как никто другой. Знаешь, я равнодушен ко всей этой любовной чепухе. У меня нет проблем с женщинами, я могу позволить себе выбирать их. Я никогда не связывался с ними, к чему мне эта романтическая блажь и нервотрепка, когда вся моя жизнь - это война? Конечно, я всегда был аккуратен, избегая возможности появления ребенка. Да, когда ко мне приходит женщина, я ощущаю возбуждение. Пусть я не страстен, но я не обманываю их ожиданий, щедро вознаграждая за внимание. Пусть и не способен полюбить... Я полагал, что не способен.
  - Дох, неужели ты решил, что влюбился в смертное воплощение Талл?! - Брат с ужасом всматривался в мое лицо.
  Естественно, Хал подумал, будто меня околдовали неведомой магией.
  - Не просто влюбился. Я абсолютно точно знаю - это моя женщина. Только моя, как никто иной в мире. Люблю ли я ее? Да! Я ее обожаю, умираю от страха за нее, ставлю превыше собственной ее жизнь, желание обладать ею не утихает во мне ни на миг. Но все это не относится к тариль жестокосердных. Я говорю тебе о той, что сейчас существует в плену тела воительницы.
  Признавшись, прикрыл глаза, осознавая странную, но уже очевидную истину: я ее действительно люблю и не хочу потерять. И восхищение ее отвагой и сообразительностью сквозь довлеющее сомнение, и нежность сквозь ядовитые уколы презрения, и даже ярость сквозь пелену узнавания в жестоком монстре кого-то, предназначенного только мне, - все это сплелось в один клубок, породив чувство, в которое никогда не верил. В любовь.
  И именно сейчас, когда я доставил палача жестокосердных к месту гибели. Ведь лишив ее жизни в озере, прерву цикл перерождения - Талл утратит живое воплощение. И понял, что не способен выполнить собственную клятву.
   Сначала пришло подозрение: что-то в тариль, привычно вошедшей за своей прислужницей в пыточную, было не так. Взгляд? Жест? Предчувствие? Что насторожило меня тогда, заставив незаметно наблюдать за ней?
  Потом изумление, граничащее с тревогой, - в этот день, впервые за все время плена, я не мог предугадать ее поступков. И как оказалось позднее, к лучшему, что не мог.
  Если бы знал наперед, какую нестерпимую тягу испытаю к женщине, желание, которое поглотит с головой, заставив впервые в жизни забыть обо всем, я бы не поверил. Разве такое возможно?
  - Но ты же должен ее уничтожить! Разве не в этом суть клятвы, данной богине равновесия?
  Брат верил мне всегда. И в этот раз не позволил подозрениям разрушить нашу уверенность друг в друге - он сразу принял мою сторону. Именно поэтому я спешил на остров, поэтому призвал его. Хал - единственный в нашем мире, на кого я мог сейчас положиться.
  - Я не могу ее выполнить.
  Вот так просто, впервые в жизни, признался в своей слабости.
  - Мы должны попытаться перенести эту сущность в другое тело! - Хал уже искал способ помочь мне. Только я обдумал все это уже много раз. - Разделить ее и воплощение Талл.
  - Нет, этим мы только поможем Богине жестокосердных! В теле тариль сейчас только одна душа, Талл же богам удалось пленить, спешно заменив на первую попавшуюся сущность. Но если мы изгоним ее из тариль, тело воительницы мгновенно лишится жизни. И переродится...
  Талл вновь обретет свою силу, вырвавшись из плена. Именно поэтому мне и повелели ее уничтожить в водах озера Жизни, чтобы избежать перерождения!
  Талл лишится своего физического воплощения, возможности питать свою натуру кровью сотен жертв. Постепенно это ослабит Богиню, позволив разрушить цитадель и ее культ.
  Собственный голос звучал тускло, я понимал, что шансов на спасение любимой нет. Всю свою жизнь я посвятил поискам способа избавить наш мир от этой отравы - культа жестокосердных.
  И судьба подарила мне это знание, одновременно лишив возможности воспользоваться им. В чем высший смысл этой встречи? Нашей встречи с...
  Я даже имени ее не знаю.
  - Но твоя женщина... - Хал замялся. - Она на стороне света?
  - Да, - кивнул сразу. - Да!
  - Получается, она против воли попала в тело палача. И представь себе ее реакцию! Она испугалась? Новая роль напугала ее?
  - Думаю, да, - бросил на брата настороженный взгляд. Припоминая события нашей первой встречи, я пытался понять, к чему он клонит. - Но она очень удачно выпуталась из этого положения. Сумела спасти нас и сама выбралась из цитадели.
  - Возможно, в этом и есть выход? Надо лишь дать Великой Матери убедиться в этом. Что, если тариль будет нести добро? Станет орудием света? Возмездия? Сумеют ли жестокосердные противостоять этому удару?
  Разочарованно покачав головой, признался:
  - Она не сможет. Ее духом не управляет гнев.
  Я изначально почувствовал это. Не в характере моей женщины убивать, нести боль и зло. Она не воительница.
  - Нет, - Хал поспешно отрицательно махнул рукой, - я не предлагаю тебе поставить ее во главе атаки, дать отведенную тебе роль полководца. Но она, эта новая тариль, может стать символом, знаком другим. Она неуязвима для них. Ее боятся. Только представь панику в рядах ее сестер, когда они поймут, что она приняла сторону орды! А чем они слабее, тем меньше возможностей у них питать силу Талл, и тем уязвимее цитадель.
  - Ты предлагаешь мне вернуть ее в цитадель?
  Такого поворота я не ожидал. Именно угрозы отравления возлюбленной ядом жутких верований поклонниц культа я старался избежать, увозя ее как можно дальше.
  - Погоди! - поспешно сказал брат. Глаза его блестели, наводя на мысль о том, что он тоже отчаянно жаждет способствовать спасению заточенной в тело тариль женщины и нашего мира. - Ее надо не просто вернуть туда. Пусть это станет вторым шансом.
  - О чем ты?
  - О заклятии забвения! Вдвоем, рядом с озером Жизни, что придаст нам сил, мы сможем наложить его. Твоя женщина забудет о мраке цитадели. Те зерна, которые заронили в ее душу последовательницы культа, не дадут всходов. Она снова очнется в незнакомом теле, но в новом качестве.
  - Каком? - сурово спросил я, пытливо всматриваясь в знакомые черты.
  - Твоей жены. Она будет в стане орды не просто так. Она будет рядом со своим супругом - с тобой. Мы можем внушить ей что угодно, например, что когда-то она была одной из жестокосердных, но любовь к тебе заставила ее отречься от служения Талл. Без тариль они лишатся возможности устраивать набеги, а ее очевидная поддержка военачальника-варвара и вовсе внесет в их темные души сомнения. Всегда были те, которые убегали из цитадели. Да, так поступали лишь немногие, но тогда и сила Богини была огромна - она не позволяла последовательницам, пожелавшим другой жизни, вырваться из своих когтей.
  - Ты предлагаешь мне обмануть свою женщину?! - Я даже захрипел от гнева. - Начать наш с ней путь с предательства?
  - Дох! - Брат встал рядом, опустив ладони мне на плечи. Его глаза смотрели в мои, читая в них все те чувства, что переполняли меня сейчас - гнев, страх, надежду. - Ты уже начал играть ее судьбой, когда прикрылся моей личиной.
  - Я желал лишь спасти ее.
  - Но путем обмана! И не спорь, утверждая, будто причина только в ее малом знании обо всем, что находится за пределами цитадели. Сейчас важнее уберечь ее от Талл. Когда угроза исчезнет, ты объяснишь ей, что не желал причинить вреда, дашь ей возможность выбора, в конце концов. Не будь ты так ослеплен тревогой, ты первый предложил бы этот план. Как она относится к тебе сейчас?
  - Считает хозяином...
  - Немногим лучше! А если станет твоей супругой, тебе не придется скрывать себя и...
  - И?
  - И это шанс завоевать ее. В твоих руках сделать так, чтобы она не пожелала расставаться. Сейчас для орды не слишком-то много работы, всего-то и надо ждать, пока все ресурсы и резервы цитадели иссякнут, ослабив ее. Посвятишь это время своей женщине.
  Я отступил, пряча глаза. Хал был прав. Я так отчаянно искал способ сохранить жизнь своей женщине, что готов был ухватиться за любую возможность. Тем более, если этот шанс сулил мне такое блаженство. Но сможет ли она потом понять и признать мое право на обман?
  - Когда ты сказал, что встретил предназначенную тебе женщину, я не поверил, - сказал брат, вмешиваясь в мои размышления. - Мне это казалось злым обманом, наведенными чарами. Но сейчас, видя твое смятение и страх, твою боль и нежелание поступаться ее интересами, я верю - ты полюбил. Что еще может заставить никогда не знавшего сомнений и страха воина так долго тянуть с решением?
  - Может быть, явное стремление богов уничтожить тариль? Кто позволит мне разыграть этот спектакль, едва мы покинем остров?
  - Мы попросим о поддержке Великую Мать. Разве наш план не открывает перед ней больше возможностей? Контроль над тариль мы обеспечим - Талл не сможет вернуть себе это тело.
  - Да, - кивнул я, решившись. - Пришло наше время настоять на своем. На острове рождаются только боги - все они появились в нашем мире на исконной земле. Мы с тобой не знаем, родились мы тут или были оставлены с какой-то целью, нам неизвестно, кто наши родители. Но наша сила... Мы оба не рядовые маги, оба сильнейшие воины, пусть я взял на себя роль военачальника, а ты стал моей тенью. Но все это не случайно. Давно пора признаться самим себе: кто-то из пантеона может быть нашими родителями. Рискнем и посмотрим: поддержат ли боги наш план?
  - Рискнем! Возможно, нам заодно удастся выявить и тех, кто тайно поддерживает Талл.
  Такие мысли не раз посещали и меня. Тем более я решил умолять Великую Мать дать мне этот шанс на счастье. И был благодарен брату за поддержку - я не зря искал тут помощи. Я ее нашел.
  - Как ты считаешь, какое впечатление я произвел на свою женщину?
  Я бросил на брата гневный взгляд. Его бы на мое место! У меня не было возможности предстать перед ней в образе романтичного кавалера. Да и кто бы подумал о романтике по отношению к тариль?
  - Тогда это вдвойне тебе на пользу - завоюешь ее сейчас! Так, чтобы она и не думала о переменах или жизни без тебя. Не будем откладывать воплощение плана. - Брат оглянулся на спящую тариль. - Неси свою женщину к озеру.
  - Постой, - в раздумьях остановившись возле девушки, возразил я ему. - Пусть ее разговор с Мудрейшим с острова состоится. Я совсем ничего не знаю о ней, даже имени, откуда она... Хал, это твой шанс! Ты желал представления - перевоплощайся, она определенно искала этой встречи. А я хочу понять, что тревожит мою женщину.
  Хал с пониманием кивнул и, не теряя времени, уже прикрылся иллюзией. Выглядел он теперь колоритно. Мудрый седовласый старец с неизменной трубкой и примечательно крепким телом. Я только вздохнул, понимая, что неуемную натуру брата-экспериментатора ничем не сдержать.
  - Не причини ей вреда! - грозно напомнил ему, прежде чем отойти в сторону, скрывшись в тенях глубокой пещеры. Там мне будет удобно наблюдать за ними. В том, что расслышу каждый вздох, не сомневался.
  Брат взмахнул рукой, избавляя тариль от навязанной дремы. Женщина немедленно очнулась и села, а потом начала озираться, осматривая стены пещеры.
  
  - Кто ты? - Мой вопрос был адресован единственному живому существу рядом - старцу, что сидел возле огня. - И где мой спутник?
  - Я тот, встречи с кем ты искала. У каждого свои пути ко мне. И свое время. Твое пришло.
  - Вы действительно, как говорят о вас, знаете все обо всем?
  - Каждый из нас знает все обо всем, если подумать. - Старец пыхнул табачным дымом, напомнив мне момент первой встречи. Тогда и исчез Тень. Но я странным образом не беспокоилась о нем, словно где-то глубоко в душе знала - он в порядке.
  - У меня есть вопросы, ответы на которые я ищу, - отбросив сомнения, решила я использовать шанс. - И я готова заплатить за это!
  Спешно сунув руку за шнуровку, выудила экспроприированную у Тени жемчужину.
  - Она подойдет, - колдун довольно хмыкнул, - спрашивай. Или тебе принадлежит все время мира?
  А у меня случился ступор. О чем спросить в первую очередь?
  - Лилововолосое божество! - внезапно сообразила я. - Ей можно доверять?
  - Как тебя зовут, дитя?
  - Лидия, - брякнула я по привычке. Впервые в этом мире кто-то спросил мое имя.
  - Лидия, ответ первый: всегда и везде доверяй только себе. Даже боги не безгрешны.
  Только загадок мне и не хватало! Но ответ меня успокоил. Словно бы кто-то другой сказал вслух то, что я давно подозревала, но отказывалась признать: доверия к лилововолосой старушке не было.
  - Возможно ли перемещение из одного мира в другой?
  - Все возможно, если есть желание и средства, - прозвучал очередной незамысловатый ответ старца.
  Я едва зубами не скрипнула. И это великая мудрость? Тогда я оракул всех миров!
  - Мне надо знать конкретно: смогу ли я вернуться в свой мир? Покинуть этот?
  И затаила дыхание в ожидании ответа. Ответ не замедлил прозвучать. Буднично и односложно:
  - Нет.
  - Как понять - нет? Невозможно хождение или перемещение между мирами? Хотя бы духа, если не тела.
  Со мной же это случилось!
  - Нет, ты не покинешь этот мир. - Колдун с флегматичным видом буравил меня взглядом.
  Вот тебе раз, такого поворота я не ожидала. Мысленно уже планировала расспросы, как и где, а тут...
  - Что же меня ждет? - Это был даже не вопрос, а нечаянно сорвавшийся с губ крик души.
  Старец меня совершенно запутал. Подтвердил то, что я чувствовала и так: доверять лилововолосой не стоит. Да еще и вынес мне приговор - я в этом мире заточена навсегда.
  - Замужество, - сразил наповал ответом колдун.
  - Опять?
  - Уже есть опыт?
  - Да... Троекратный.
  Мне показалось или его в взгляде сверкнула насмешка? Ощущение какой-то неправильности все усиливалось, но собраться с мыслями получалось плохо. Возможно, дым из трубки отвлекал.
  - Но мне сказали, способ перемещения есть, - пробормотала я, скорее для того, чтобы не молчать. Кто знает, может, аудиенция ограничена по времени?
  - Для тебя это не сработает.
  Ого! Последнее заявление было особенно личностным, это насторожило.
  - Это угроза? И где... где мой спутник?
  С чего это я решила, что незнакомый колдун заслуживает доверия?
  - На то он и Тень, чтобы быть рядом. Я же просто говорю о твоем будущем: нет тебе дороги назад. И не надо злиться или обличать меня. Все вы ищете ответов, но все ли готовы их услышать?
  - У меня нет причин верить вам.
  - Верно, - кивнул он. - Но верить мне не надо, просто задумайся о следующем. Возвращения жаждет душа, но к чему она вернется?
  О том, как он понял про переселение души, я спрашивать не стала. Кто знает, какая информация доступна местному мудрецу.
  Поэтому просто молча выждала, пока он продолжит:
  - Душа может покинуть тело только в одном случае: если оно погибло. Когда я говорю о том, что вернуться нельзя, я говорю об этом. Прими новую судьбу. Раз ты здесь, это не случайно.
  Сглотнув, подумала о магии. Пусть в моем родном мире случилась беда. К примеру, остановилось мое сердце, тромб закупорил сосуд, или что еще может случиться с пожилым человеком в любой момент. Но все это колдовство вокруг...
  Неужели нет возможности воскресить мое тело? Поверить в неизбежность приговора не получалось, мне все так же хотелось одного - вернуться домой. К привычному и знакомому миру. А что там... Там я и разберусь с остальным!
  - Это страх. - Старец вдруг склонился ко мне, устремив пытливый взор на мое лицо. Я как-то невольно отметила, что взгляд этот очень ясный и... знакомый. - Страх перед будущим. Не цепляйся за прошлое. Иди вперед! Ты смелая женщина, и тебя ведет судьба.
  - А... - Вопрос вдруг созрел в моей голове, но колдун отстранился, странным образом начав отдаляться от меня, истаивая в воздухе.
  - Пришло время Тени, - долетел ко мне его голос. - До встречи, Лидия...
  Аудиенция окончена, - расстроенно осознала я, порывисто вскочив на ноги. Взгляд не отрывался от удаляющейся фигуры старца. А я так и не смогла спросить ничего толкового!
  - Лидия?
  Знакомый голос прозвучал совсем рядом, эхом отразив прощальное обращение колдуна. Чувствуя себя мухой, завязнувшей в густом сиропе, с трудом обернулась, реагируя на призыв. Наконец-то удалось сосредоточить внимание на окружающем пространстве.
  Это определенно была пещера с небольшим озером в центре. В ярком свечении, развеявшем сумрак горы, его воды казались прозрачными как хрусталь. Но даже не это поразило меня больше всего.
  Тень! Он стоял совсем рядом, буквально за спиной. И руки мужчины... их снова было две! Я подняла вопросительный взгляд к его лицу, в который раз без страха и брезгливости рассматривая покрытую язвами и струпьями кожу.
  Этот маолх воспринимался мною на каком-то особенном уровне, словно бы я видела не его внешний облик, - а что? И сама не знала. Но всякий раз, когда гигант, спасший меня от непостоянной горной реки, оказывался рядом, душу словно окутывало теплом и покоем.
  Глаза! - пронзила меня внезапная мысль.
  Я совершенно запуталась. Перед мысленным взором все еще стоял взгляд исчезнувшего колдуна, но одновременно казалось, что я продолжаю смотреть на него.
  - Ты слышал? - бездумно пролепетала я, удивляясь тому, что он назвал меня по имени.
  Сама же в это время отчаянно пыталась собраться с мыслями и понять, в чем причина нахлынувшей тревоги.
  - Я буду биться за наше право на счастье, - совершенно невпопад пообещал мне мужчина. Голос его при этом звучал как мольба, как клятва. Взгляд, казалось, был наполнен мукой, обреченной готовностью. Я вздрогнула от ощущения недоброго предчувствия, невольно отступив на два шага, ближе к озерцу. - И буду надеяться, ты поймешь меня... когда-нибудь.
  - О чем ты говоришь?
  Вместо ответа он в один прыжок настиг меня и, подхватив на руки, шагнул в воду. Раздался характерный шорох, и моей кожи коснулись прохладные волны.
  - Пришло время наложить заклятие забвения! - Я видела, как двигаются его губы, произнося эту невероятную фразу.
  Я знала их на ощупь, даже сейчас помнила их вкус. Никогда раньше я не боялась их. И сейчас не могла осознать смысл его слов. Настолько невероятным стало откровение. Дернувшись в какой-то инстинктивной попытке вырваться, ощутила, как напряглись его сильные руки, сдерживая меня. Последнее, что увидела - двойника за правым плечом рыбака.
  И услышала тихий шепот:
  - Прости меня.
  
  
  Глава 12
  
  - Я буду тебе хорошим мужем!
  На меня в упор с обожанием смотрел совершенно невероятный мужчина. Мускулистый гигант в роскошной рубашке с узорами ручной работы. Распахнутый ворот позволял увидеть часть могучей груди.
  С трудом оторвав от нее взгляд, подняла его выше. На твердый подбородок, широкие скулы и серьезно сжатые губы. Скользнув по завиткам опускавшихся к плечам темных волос, миновав изящный нос, встретила взгляд удивительно пронзительных серых глаз.
  Судорожно моргнув, я блаженно вздохнула и вновь прикрыла глаза, намереваясь перевернуться на другой бок. Естественно, в моем престарелом возрасте подобное видение возможно только во сне. И тут же резко распахнула их: я же не сплю! В принципе, мне казалось, что миг назад я, устроившись на лежаке, получала солнечные ванны.
  - За новобрачных! - Вопль множества глоток пронесся над долиной, заставив меня вздрогнуть.
  Что-то в этом есть неправильное! Эта мысль все увереннее укоренялась в сознании. Не покидало ощущение сна.
  Моргнув, я снова увидела перед собой этого обалденного мужчину.
  - Любимая!
  Нервно икнув, оглянулась. Мало ли... Но отведя взгляд, так и обомлела. Ничто вокруг не напоминало пляж сочинского санатория, где я всего на минутку прикрыла глаза. Схожу с ума?
  В этот миг вопль достиг границы возвышающихся где-то в стороне скал, отразившись от них яростным женским визгом. Инстинктивно переведя туда взгляд, увидела, что сижу во главе длинного стола, который стоит прямо под открытым небом.
  А скалы вовсе и не скалы, а что-то похожее на крепость, стены которой усыпаны фигурами людей. Женщин. Именно их взбешенные вопли и слышны мне. В чем причина их ярости?
  Это что - свадьба? А невеста - я? Наверняка сейчас я выглядела олицетворением фразы 'шок - это по-нашему'. Я спятила? Мне снится кошмар?
  Пульс подскочил до заоблачных вершин. Застыв в неподвижной позе, я всеми органами чувств силилась распознать, насколько реальна окружающая картина. Взгляд метался, перескакивая с объекта на объект. Ничто и никто вокруг не было мне знакомо. Страх не позволял даже думать, я едва сдерживалась от крика, судорожно дрожа.
  Не сдержавшись, зажмурила глаза. Действительно ли я сделала это? Могут ли сумасшедшие испытывать настолько реалистичные ощущения?
  Поддавшись мысленному импульсу, пальцы сжались, ногти впились в ладонь. Боль оказалась отрезвляющей. Вновь открыв глаза, с облегчением осознала, что совсем не являюсь центром всеобщего внимания. Присутствующие на торжестве мужчины дружно смотрели в направлении крепости. Резавший слух визг, что разносился с ее стен, только уверил меня, что это не сон.
  Опустив глаза, посмотрела на высокую, явно мою грудь и непривычно светлую кожу кистей рук. И только тут пришла мысль: это не я. Вернее, я, но тело - не мое.
  Почему-то подумалось о прочитанном накануне фэнтезийном романе, где героиня оказалась в другом мире и в чужом теле. Испуганно вздрогнув, опять замерла, надеясь, что моих конвульсий никто не заметил. Поверить в собственное безумие было проще, чем в возможность перемещения между мирами.
  Сердце стучало как безумное, ладони повлажнели от страха. Как мне теперь быть? Как вести себя? Что делать?
  Это только мечтая легко представить себя в другом мире. А по факту, не веришь, даже когда понимаешь, что это свершившийся факт. Тем более, я об этом не мечтала. Во времена моей молодости в моде были другие мечты.
  И вот...
  Я невеста этого потрясающего мужчины?! Едва прошел первый шок, воспрянул мой неунывающий оптимизм. В самом деле, в моем возрасте бояться чего-то просто нелепо.
  - Кхм... - открыв рот, не отрывая взгляда от брюнета, я попыталась что-то сказать, но в горле пересохло.
  - Поднимем кубки за мою жену! - Мужчина быстро поднял со стола чарку и, на секунду коснувшись ее губами, передал мне.
  Верная мысль! Я послала нежданному супругу благодарный взгляд и, сжав тяжелый кубок двумя руками, хлебнула явно алкогольного напитка. Ого!
  - Спасибо! - закашлявшись от крепкого вина, забормотала я. - Я... э-э-э... немного переволновалась.
  Я краем глаза видела, как многочисленные гости смотрят на нас. Не хотелось бы выдать себя странным поведением. Осторожно переместив на них взгляд, уверилась в том, что уже подсознательно заподозрила: все они были воинами.
  Взгляд пропутешествовал дальше, за спины бесчисленного множества мощных, бородатых и опоясанных перевязями мечей мужчин. В наступавших сумерках я отчетливо различила контуры многочисленных шатров, а где-то совсем вдалеке темной полосой виднелся лес.
  Пусть я и поняла это не сразу, но празднование моей свадьбы проходило, похоже, на поле брани.
  Надеюсь, я не военный трофей, отданный на откуп врагам?
  Волна жара прокатилась по телу, разлившись на щеках румянцем, едва я представила себя юной испуганной принцессой, насильно отвоеванной каким-нибудь королем-недругом у осажденного города. Не потому ли жители крепости в отдалении так яростно кричат?
  О чем я думаю! Немедленно мысленно дала себе пинка. Я же не юная девственница, воспитанная в монастыре. Браком меня точно не напугать. Да еще и с таким мужчиной. А что к чему, постепенно разберусь. Наверняка есть способ вернуться домой, можно сюда - значит, можно и обратно.
  Осторожно покосившись на супруга, увидела, что он с интересом наблюдает за мной. Спрашивать его о чем-то прилюдно я страшилась, мало ли, какие тут порядки.
  Решив, что невесте во все времена и во всех мирах положено быть молчаливой и скромной, потупилась и рискнула сделать еще глоток из кубка, который так и держала в руках. На этот раз удалось не вздрогнуть. Но напиток был из разряда убойных.
  - Лидия... - Между тем новоявленный супруг склонился ко мне, собственническим жестом положив ладонь на мое колено, прикрытое похожей на лен светлой тканью моего одеяния. - Твое волнение естественно. Думаю, мы достаточно провели тут времени. И теперь нам пора удалиться в мой шатер.
  Первая брачная ночь! Мысль, вопреки всей сложности ситуации, отозвалась во мне сладким предвкушением - супруг-незнакомец пробудил во мне совсем не детский интерес. И я осторожно кивнула, соглашаясь.
  Воин, несомненно, был военачальником, об этом говорило все в нем - от сильных мозолистых рук, до широких плеч и узора мелких шрамов у видимого в вороте приоткрытой рубашки основания шеи Он спокойно встал и с поклоном предложил мне руку.
  Шум застолья немедленно прервался очередным одобрительным ревом, который любую девственницу поверг бы в полнейший ужас. Я же решила не падать в обморок из опасения испачкать светлый наряд.
  Осторожно соскользнув со стула, поклонилась мужчине в ответ и оперлась на его руку. Между делом бросила взгляд на свою непривычно белокожую руку с увенчанными коготками пальцами.
  И мысленно присвистнула, вновь осмотрев собственную грудь. Такой у меня отродясь не было.
  Супруг, придерживая громадный меч одной рукой, меня - другой, шагнул в сторону, увлекая меня с собой. Рядом шел еще кто-то, очевидно расчищая нам путь, но я не ничего не замечала, погрузившись в себя, полностью захваченная непривычным ощущением от каждого движения. Это тело определенно было куда более ловким и грациозным.
  Но вот впереди приподнялся полог, пропуская нас в шатер. Едва мы вошли, как ткань мягко опустилась, отрезав нас от окружающих взглядов. И не только.
  Исчез шум, любой намек на ветерок снаружи. Словно закрылась дверь в теплый дом с толстыми стенами. Это... это волшебство? Магия?
  - Лидия... - Мужчина подвел меня к топчану, который оказался на пути. - Присядь.
  Я немедленно подчинилась. Как бы ни храбрилась в душе, уповая на закаленные нервы и жизненный опыт, а тревога с каждой минутой становилась все сильнее. Оглянувшись, поняла, что мы находились внутри небольшого пространства, которое служило своеобразной прихожей. Позади, укрытые завесами, виднелись проходы в глубь этого гигантского шатра.
  - Когда мы вдвоем, ты можешь обращаться ко мне по имени. - Мужчина ласково улыбнулся мне, очевидно, это было, в его понимании, проявлением мужнего уважения. - Зови меня Дох.
  - А если публично? - осторожно заметила я.
  - Мой повелитель, - с усмешкой отозвался он.
  Так... Вот сейчас я ощутимо занервничала.
  - Хочу унять твое волнение, расскажу о ближайших планах. - Дох счел мое потрясенное молчание согласием. - Я дам тебе несколько дней, чтобы привыкнуть ко мне. Мы посвятим их друг другу и проведем эти дни тут вместе.
  - А как же... - Не сумев подобрать нужных слов, я неопределенно махнула рукой, подразумевая явно полевую обстановку.
  Мы точно находились в военном лагере.
  - Все это подождет, - величественно отмахнулся супруг. - А сейчас пора отдохнуть от трудного дня. Я заметил, ты почти не ела сегодня. Да и официальные одежды пора снять. Для нас накрыт стол.
  Я заметила, каким плотоядным взглядом супруг споткнулся о мою теперь такую соблазнительную грудь. Оттого, когда он шагнул вплотную, намереваясь помочь мне подняться, несколько замешкалась. Дох воспользовался моментом и, обхватив меня за талию, поднял сам. Причем выпускать не спешил.
  Так мы и стояли некоторое время возле топчана под сверкавшим где-то над головой сгустком света.
  - Ой! - не выдержала я напряжения.
  А прижиматься мягким бюстом к сильной, словно каменной груди оказалось очень возбуждающим занятием. Я заволновалась, что могу выпасть из образа невинной новобрачной, прежде чем разберусь, чем мне это грозит.
  - Что? - Воин отреагировал мгновенно, освободив меня и тут же подхватив на руки.
  Его взгляд, прежде чем с явной озабоченностью скользнуть к моему лицу, нырнул в декольте.
  - Пятка, - я сглотнула, - чешется.
  Ничего умнее в голову не пришло. Воздух вокруг нас начал слишком явственно накаляться, я испугалась, что события могут выйти из-под контроля.
  Странно... Мне положено убиваться от горя, переживая о детях и внуках, судорожно рваться домой, а я, как юная девушка, истекаю слюной по обалденному типу! И да, он еще и мой муж.
  Бровь мужчины негодующе поднялась, словно бы моей пятке именно сейчас не полагалось как-то себя проявлять. Он шумно фыркнул, очевидно, скрывая смешок, и двинулся к ближайшему пологу.
  Воспользовавшись поводом отвести взгляд, я проследила, как мы миновали часть шатра, похожую на гардеробную или оружейную. А за следующим пологом... О да! Там оказалась спальня.
  Небольшой узкий стол со снедью и кубками. Огромное, укрытое мехами ложе практически на полу. Пара больших сундуков, видимо, с одеждой. Высокая стойка с оружием у стены.
  И сгустки света под куполом. Взгляд, брошенный наверх, напомнил мне о том, что мы в шатре. Тканевые пологи, словно каменные стены, не пропускали звуки и сохраняли тепло. Вечерняя прохлада осталась за стенами шатра. Магия?
  - Тогда стоит снять обувь, - снова обласкав взглядом мое новое статное тело, супруг плавно поставил меня на ноги. - И праздничную одежду. Покушай.
  Кивнув на стол, мужчина отступил на шаг, явно позволяя мне осмотреться. Смущенно потупившись, стараясь таким образом выиграть время и понять, как необходимо себя вести невесте, замечаю, что под ногами везде мягкое покрытие.
  Земля повсюду укрыта чем-то теплым? Можно даже ходить босиком. Лишь в одном месте, слегка повернув голову к наружной стене шатра, я заметила примятую траву под ногами. Именно там, где стоит большая кадка. Деревянная лохань, наполненная водой.
  - Я же пока искупаюсь, - созвучно моему взгляду звучит голос повелителя.
  Нервно вздрогнув, я устремилась к столу. Он что - разденется сейчас? Как при виде обнаженного воина положено реагировать мне? Удивительно, но все мысли о странном повороте судьбы, забросившем меня в чужое тело и явно не родной мир (или время), заслоняет странный трепет, который вызывает у меня Дох. Что за дикая реакция на незнакомца?
  Не чувствую, кусочки какой пищи засовываю в рот, не морщусь, когда делаю большой глоток вина, - настолько я вся сосредоточена на звуках за моей спиной. Вот металлический лязг... Я понимаю, что он снял перевязь и отложил меч.
  Два почти синхронных удара. Сапоги? Шорох одежды. И тишина. Терзаемая любопытством, бросаю осторожный взгляд через плечо, чтобы увидеть... обнаженное тело супруга, который замер возле лохани. Его рука опущена в воду. И она светится! А над водой с каждым мгновением все явственнее виднеется поднимающийся пар.
  Но это я отмечаю как-то мимолетно. Куда больше я взволнована видом перевитой мышцами и испещренной сетью шрамов и татуировок спины, разворотом мощных плеч, крепкими мужскими ягодицами и сильными ногами.
  Если у меня, умудренной жизненным опытом женщины, перехватывает дух, то что случилось бы с невинной малышкой? Вот вопрос. К тому же я ничего не знаю о прежней судьбе этого тела. Что если я разбитная оторва и видела в своей жизни бессчетное число мужских ягодиц?
  Мысленно застонав, спешно отвожу взгляд.
  Будет скверно, если я, разгоряченная желанием, начну его соблазнять, оказавшись вернувшейся пару дней назад из местного монастыря наследницей. Или наоборот - простою истуканом, когда он ожидает, что я присоединюсь к нему, как делала уже не раз за время совместного проживания.
  И почему я не попала в тело какой-нибудь воительницы? Знай себе руби мечом направо и налево! Ни малейшего риска выдать себя.
  Плеск воды за спиной заставил меня сглотнуть. Как ни стараюсь сдержаться, но представляю себе капли воды, стекающие по широкой мужской груди. В прострации запихнув в рот большой кусок сыра, начинаю кашлять, подавившись. Как глупо...
  - Лидия! - следует немедленный призыв. - Искупай меня.
  К счастью, я успела поставить тяжелый кубок до того, как Дох закончил фразу, иначе он бы выскользнул из мгновенно вспотевших ладоней. И треснул меня по ноге. На миг зажмурившись, собираясь с духом, я обернулась, намереваясь выполнить пожелание супруга. А как иначе?
  - Сними верхние одежды, оставшись в нижней рубашке, - очень своевременно посоветовал мне Дох.
  Краснею. Дело не в стыде, я просто чувствую себя редкостной тупицей, боясь каждым своим шагом нарушить принятые в этом мире порядки. Удивительно, но в незнакомом теле это ощущается очень привычно - та же волна жара, подкатывающая к щекам.
  Руки двигаются быстрее, чем соображает рассудок. Словно помнят эти движения. К моему удивлению, они проворно нащупывают завязки, что скрепляют полотнища расшитой дивными узорами накидки.
  Под внимательным взглядом серых я снимаю ее глаз через голову. Дальше шнуровка, завязки нескольких юбок... Все падает к ногам, оставив меня в тонкой рубашке.
  Переступив через бесформенный ком одежды, я, завороженная пристальным взглядом мужчины, двигаюсь к нему. Замерев возле лохани, бросаю быстрые взгляды вокруг в поисках мыла и того, чем положено мыть.
  Всеми силами я стараюсь не смотреть в воду. Но скрыть бурно вздымающуюся под тонкой тканью, увенчанную напряженными сосками грудь нереально. И Дох реагирует закономерно.
  Стоит мне наклониться вперед, он костяшками пальцев касается выпирающих вершинок, оставляя влажные следы на материи. Отчего соски, облепленные ставшей прозрачной, тканью, обрисовались во всей красе.
  Затаив дыхание, я отвела от них взгляд, уставившись на Доха. Как это понимать?
  - Пусть это не первая наша ночь, но я сгораю от нетерпения, словно ты пришла ко мне впервые. - Знал бы он, какую пудовую плиту снял с моих плеч этой фразой! Взгляд воина не оставляет сомнений в снедающем его плотском голоде, тут я не одинока в своих ощущениях. Это неожиданно вызывает удовлетворение. - Присоединишься ко мне или... искупаемся по очереди?
  Шумно поперхнувшись - я представила нас вдвоем в широкой лохани, занятых ласковой игрой, - вынужденно кашляю и немного хрипло отвечаю:
  - По очереди.
  Все же такое стремительное развитие событий пугает. Мне надо еще свыкнуться с мыслью, что я жила рядом с этим мужчиной какое-то время, делила с ним постель. Возможно, поэтому я реагирую на него так остро? Это тело уже знает, чего ожидать от ночи с Дохом.
  О плохом думать не буду - повелители не берут в супруги блудниц, а вот добрачные отношения между теми, кто какими-то обязательствами уже связан, были и в моем мире.
   Но теперь, с облегчением выяснив, что изображать обморочную девственницу не надо, уверенно окунаю брусок мыла и кусок ткани в воду, намереваясь начать с широких плеч воина.
  Он, расслабленно откинувшись на край лохани, наблюдает за мной из-под полуприкрытых век. Мне в глубине его глаз чудится... насмешка?
  - Лидия, - неуловимым движением вскинув руку, он обхватил подбородок, вынуждая чуть приподнять голову, взглянуть в его лицо. - Я буду тебе хорошим мужем. Запомни мое обещание.
  Моргнув, даю понять, что услышала. Осознаю, наверное, позже. Сейчас все это кажется слишком необъятным. Не ожидала я четвертого замужества! В мои-то годы. И в чужом мире.
  Мыльная ткань скользит по телу супруга. Я старательно мою его плечи, грудь, оттягивая момент, когда надо будет двинуться ниже. Но он наступает. Взгляд бежит впереди рук. Оттого-то я и замираю, застыв с мылом в руке.
  Все в теле Доха с непривычки казалось мне несколько гигантским. Это слегка обескураживало. Даже ошеломляло. Видимо, надо привыкнуть. Касаясь взглядом его плеч и рук, я невольно представляла себе, что почувствую в объятиях этого мужчины.
  И заметив выпирающую над водой его возбужденную плоть, мгновенно почувствовала, как увлажнилось собственное лоно от одной мысли о его присутствии в моем теле.
  Скорее бы...
  Все три предыдущих мужа говорили мне, что я ненасытна. Может быть, просто мне суждено было выйти замуж в четвертый раз? За обладателя этого олицетворения мужественности. Сейчас я окончательно забыла о том, что там, за границей шатра есть незнакомый и возможно опасный мир. Полцарства за один раз - это про меня.
  И не стоит считать меня легкомысленной, вы просто не были рядом с этим жарким брюнетом!
  Мысли о прежнем мире и утраченной семье испарились, сметенные жарким желанием. Кажется, я открыла в себе нимфоманку. Руки, словно в необъяснимом трансе, сами потянулись к супругу.
  С легким всплеском мыльный брусок ушел на дно лохани, ткань тоже непонятным образом затерялась. Ладони сжались вокруг твердой плоти, лаская и ощупывая. Мне хотелось коснуться всего, очертить подушечкой пальца каждую жилку, плавно скользнуть запястьем по всей длине мужского достоинства.
  Погрузившись в ощущение физического удовольствия, полностью сосредоточилась на процессе 'знакомства'. Стон Доха стал неожиданностью, вырвав меня из марева головокружительных фантазий.
  Собственные бедра стали липкими от избытка влаги. Лоно пульсировало желанием, сжимающимися мышцами реагируя на чувственные образы, наполнившие сознание. А я, в отличие от супруга, знала о существовании Камасутры!
  И впервые в жизни восприняла эту книгу всерьез, достаточно было представить вместо схематичных рисунков наши тесно сплетенные тела.
  Он перехватил мои руки, когда я губами тянулась к набухшей плоти, сгорая от желания узнать вкус этого мужчины, слизнуть первую солоноватую капельку его капитуляции перед моим женским обаянием.
  Расплескав половину содержимого лохани, резко встал на ноги, глухо приказав:
  - Раздевайся.
  Теперь моя рубашка пропиталась водой насквозь, облепив тело. Но жар охватившей меня похотливой страсти был так силен, что я едва ощущала прохладу.
  Плотоядно облизнувшись, не осознала этого. Язык скользнул по небольшим клычкам, но сейчас это не коснулось моего разума. Новое тело двигалось непривычно быстро и ловко: едва я подумала об этом, как уже стояла на ногах, яростно стягивая с себя мокрую одежду.
  Дох, пожирая меня не менее предвкушающим взглядом, энергично натирал тело мыльным куском ткани. Он явно решил, что не сможет дотерпеть мою помывку.
  Вот только его планы оказались иными.
  Едва я отбросила промокшую рубашку, а супруг переступил за бортик лохани, оказавшись рядом, прозвучал его новый приказ:
  - Приготовься, сейчас моя очередь послужить тебе, моя повелительница!
  Пока я силилась понять, о чем он говорит, Дох коснулся воды ладонью. Яркая вспышка света озарила воду, которая стала прозрачной и вновь горячей. В нее меня и уложили, обхватив за талию.
  Горячая вода в состоянии обостренной сейчас чувственности воспринималась как ласковый шелк и приносила недолгое облегчение болезненно напряженным соскам. Именно к ним в первую очередь потянулся присевший рядом с лоханью мужчина.
  Дальнейшее стало для меня огромным испытанием. Когда тепло его рта поглотило сначала одну, а затем и вторую вершинку, меня словно пронзило острейшей болью. Это стало сладкой мукой.
  Его большие ладони, умудрявшиеся полностью накрывать даже этот впечатляющий бюст, твердые губы, сжимавшие горошинки сосков, даже горячее дыхание - все ощущалось мной с фантастической остротой.
  С меня словно сняли кожу, прикасаясь непосредственно к оголенным нервам, вызывая такие сильные вспышки ощущений, что стоны, перемежающиеся рычанием, не стихали.
  Если бы Дох не придерживал меня руками, я бы уже взметнулась над водой, содрогаясь в конвульсиях удовольствия. Оно было необъятным и бесконечным. Едва мне казалось, вот это предел - я больше не выдержу и развоплощусь на миллионы атомов, как он подводил меня к новой границе собственной чувственности.
  Сменяя атаки своих губ нежными прикосновениями мыльных ладоней, мужчина заставлял меня балансировать на грани полнейшего восторга. Мне нестерпимо хотелось взорваться, избавившись, наконец, от наполнившего каждую клеточку тела удовольствия. Но Дох каждый раз усмирял мой пыл, шепча:
  - Сделаем это вместе!
  Он сминал мои груди, решительно проникал пальцами в сокровенную глубину моего лона, удивив меня вниманием и к еще одному входу в мое тело. Его покрытые мылом пальцы скользнули и туда, поразив меня откровением: этого мужчину я хотела бы почувствовать всюду.
  Воплощение самых экзотических фантазий обещал мне воин, и за него говорил язык тела. Это тоже подстегивало мое желание. С ним я жаждала большего - всего и сразу, готова была подчиниться и поддержать самые смелые ласки.
  Какое счастье, что я не оказалась невинной малышкой.
  Пока все, что делал со мной Дох, оправдывало его обещание. Ни один из его предшественников не был лучшим любовником. Настолько бесстыдным, пылким и решительным.
  - Если станет прохладно - скажи, - шептал он между поцелуями. - Я нагрею воздух.
  Какая там прохлада! Я опасалась, что вода в лохани вскипит, раскаленная моим разгоряченным телом. Терпеть в ожидании, когда же уже он возьмет меня, погрузившись в мое тело (куда угодно!), сил уже не было. Я зарычала как зверь, упираясь подбородком в макушку зарывшегося лицом в мою грудь мужчины.
  Он понял, без слов выдернув меня из воды и переместив к ложу.
  Отступив, схватил с ближайшего сундука ткань, осушая воду с моей кожи. Впрочем, я плохо сознавала его действия, снова с головой провалившись в вожделение. Иначе наблюдать за этим гигантом... воином... диким варваром, истинным и необузданным, как сама стихия, было невозможно.
  Голова кружилась от предвкушения. Я так хотела почувствовать на себе тяжесть этого тела, сжать ногами его сильный торс, впиться зубами в кожу плеча, пробуя ее солоноватый привкус, позволить его груди распластать мягкие полушария моей между нашими прижатыми друг к другу телами.
  О!
  И больше всего я жаждала узнать, наконец, каким будет миг, когда его нетерпеливо вздрагивающая при каждом шаге владельца плоть погрузится в меня. Будет ли это умопомрачительно медленное скольжение? Или резкий толчок, что на миг ослепит болью, которая тут же сменится сладостным трением?
  Мысленно я уже задала своему первобытному и сейчас варварски-дикому мужчине немыслимую планку.
  Где-то на задворках сознания червоточинкой мелькнула мысль: 'Не разочаруюсь ли?'
  Но, кажется, впервые в моей жизни, я не предполагала верхней границы возможностей партнера. Вот он, опыт супружеской жизни! И последние годы одинокого женского существования. Я завелась...
  Ткань, собравшая последние капли влаги, отлетела в сторону. Меня едва ли не швырнули на кровать. Лицом уткнувшись в мягкий мех, я не успела оглянуться, как сверху была придавлена тяжестью мужского тела.
  Я и вздохнуть не могла, пока Дох немного не приподнялся, опираясь ладонью о ложе. Прогнувшись, подалась за ним. Одновременно делая глубокий вдох и возбуждаясь еще сильнее от этой так отличающейся от недавней нежности грубой силы.
  Не только я была на пределе.
  По рваным, стремительным движениям мужчины я поняла, что миндальничать со мной не намерены. И с восторгом приняла этот настрой. Тут же, отвечая моим предвкушениям, тело вздернули выше, едва не сведя с ума от ощущения напряженных сосков, что заскользили по меху.
  Но рык оборвался в горле, когда, поставив меня в изголовье кровати, Дох навалился сзади. Продавленная тяжестью его словно каменного тела, я призывно прогнулась, чувствуя, как мужские бедра вклиниваются между моих ног.
  Это оказалось куда мощнее моих ожиданий. Один глубокий, яростный толчок. Никаких ласк или медлительной осторожности, он словно не сомневался, что мое тело выдержит этот страстный напор. Лютую, ошеломительную, какую-то сумасшедшую страсть. На миг мы даже замерли оба, потрясенные глубиной ощущений. На миг стали единым целым, слившись абсолютно. Волна острейших ощущений прокатилась по телу, наэлектризовав нас. Дав начало термоядерному взрыву, который лишь увеличил накал страсти.
  Дох в исступлении снова и снова с яростным трением врезался в жар моего лона. Его тело с каждым разом все неистовей покоряло меня. И когда мне стало казаться, что через секунду я взорвусь от переполнявшего экстаза, резко вышел полностью. Секунду или две я по инерции ожидала нового толчка.
  И дождалась. Уверенно прижавшись к другому входу в мое тело, он решительно надавил, толкнувшись вперед. Пусть в этот раз ничто не напоминало его безжалостной стремительности, наоборот, мужчина явно контролировал себя, дюйм за дюймом продвигаясь глубже... но я завопила.
  Крик ознаменовал и боль, и шок, и возмущение. А еще - острейшее наслаждение. Какое-то запретное и неизведанное. Жаркое и порочное.
  Я дернулась, намереваясь взбрыкнуть, решив не спускать любовнику такое возмутительное и собственническое проникновение. Его тяжелое, нестерпимо тугое и оттого, казалось бы, невозможное движение. Клеймение.
  Мое тело позволило ему и это. Более того, едва его плоть полностью погрузилась в меня, как словно что-то взорвалось в голове. Исчезла боль, неверие и страх, позволив мне почувствовать нарастающее с каждым толчком крови удовольствие.
   Отбросив на плечо волосы, воин, как первобытный, ведомый инстинктами дикарь впился зубами в кожу на моей шее, прихватив за холку, не позволяя двигаться. Как зверь, сдерживающий свою самку, подчинил меня, вынудив терпеливо ждать и доверять ему.
  Тело дрожало от неописуемого напряжения, пока мы, замерев в теснейшей связи, жадно ловили воздух губами, давая телам возможность привыкнуть друг к другу.
  Миг скольжения его плоти наружу стал незабываемым. Он принес наслаждение. И снова движение вперед - огненное трение его неумолимой мужественности, вынуждающее меня раскрываться до предела. И сладостный миг расставания, дарующий мне свободу.
  Так раз за разом, снова и снова, пока все ощущения не слились в единый вихрь острейших эмоций. Где все в итоге затопил восторг. И вот уже снова вопль наслаждения зреет в недрах груди. Я на грани взрыва желаю лишь одного - разрядки. Бедра движутся сами, встречая каждый толчок его тела.
  Вот... уже сейчас... Да!
  Но нет, очередной рывок и снова безжалостный - одним махом - толчок мужской плоти. Он снова в моем лоне. Снова вбивается в мое тело, не зная пощады и жадно впитывая в себя ответную дрожь удовольствия. И я сама уже не понимаю, на небе или на земле нахожусь. Тело дрожит от колоссального напряжения, меня скручивает спиралью очередного взрыва.
  Это сводит с ума. Это больше, чем я могла себе нафантазировать. Многократно острее, ярче и чувственней. Это просто ошеломительно.
  Я буду тебе хорошим мужем, - обещал он. И я понимаю: лучшим!
  Любовник он божественный. В пропасть экстаза я проваливаюсь совершенно обессиленной, до предела удовлетворенной. На жалкие мгновения даже пресытившейся наслаждением. Его разрядку и горячую волну глубоко в себе встречаю с благодарностью и смирением. Ощущать отголоски его экстаза мне также нравится. Это тоже заводит.
  Кто-то узнает своего мужчину по запаху, кто-то по взглядам на жизнь, а я приняла его именно в момент самой головокружительной в моей жизни близости.
  
  
  Глава 13
  
  Всякое ощущение реальности меня покинуло. День или ночь сейчас, мир или мор за границами этого шатра, - об этом я не думала. Моя реальность замкнулась на удивительно просторном внутреннем пространстве нашего укрытия. Состояние абсолютной беззаботности, вот и все, что ощущала я. Время словно остановилось, проблемы потеряли всякое значение.
  Мы даже не одевались. Спали урывками, ели, купались, болтали, иногда играли. Но все это было лишь прелюдией к очередному витку страсти. Словно мы поставили перед собой задачу насытиться друг другом наперед, на долгие-долгие годы. А все вокруг дали нам эту возможность, совершенно забыв о нас и не беспокоя.
  Всякая скованность между нами исчезла. Здесь и сейчас мы были просто желанными друг для друга мужчиной и женщиной, оставив где-то снаружи свои роли, проблемы и устремления.
  Пробудившись после нашего первого соития, сломавшего все мои представления о личной жизни пары, почувствовала ласковые поглаживания явно уже отдохнувшего супруга. Дох выглядел фантастически в мягком свечении этих сгустков света под пологом шатра.
  Перевернувшись на живот, отчего упругая грудь распласталась по меховой накидке ложа, позволила мужским рукам ласково путешествовать от головы до моих бедер. Было хорошо, уютно и тепло рядом с его телом.
  - Мы теперь муж и жена?
  Лениво зевнув, я положила ладонь под щеку, любуясь Дохом.
  - Несомненно, - с загадочным видом откликнулся он. - Причем обряд единения предполагает связь не только тел, но и душ. Отныне мы вместе, нас не разделит ни время, ни пространство. Наши души всегда будут искать путь друг к другу.
  Пусть я не застала обряд и не знала ничего о его значении, но была совершенно не против озвученной перспективы. Сердце удивительно спокойно приняло этот поворот судьбы. Я чувствовала, что былую жизнь и свою прежнюю семью надо оставить в прошлом, устремившись навстречу будущему.
  Могла ли я сегодня забеременеть? Сколько раз страсть этого мужчины уже могла принести плоды?
  Удивительно, но в ленивой неге, окружавшей нас, ничто во мне не сопротивлялось мысли о новом материнстве. Со всей мудростью жизненного опыта я решила принять этот невероятный выверт судьбы и этого фантастического мужчину.
  - А что же теперь?
  Сама толком не знала, что хочу услышать. О ближайших планах на жизнь? О предпочтениях на завтрак? О том, как мы сольемся в одно целое уже совсем скоро? А это произойдет, несомненно, это уже сквозит в наэлектризованном вокруг нас воздухе.
  - Да что хочешь. - Он улыбнулся и кивнул, как бы давая понять: все время мира - для тебя. - Ты голодна?
  Прислушавшись к себе, честно призналась:
  - Да, но не в том смысле, что мне нужна еда.
  По губам моего обнаженного полубога, а иначе я не могла воспринимать супруга, так великолепен он был, медленно скользнула улыбка.
  - Даже не сомневайся, я всегда готов насытить тебя, Лидия. Только намекни, и я буду служить тебе, утоляя этот голод.
  Притянув меня ближе, он перевернулся так, что мое тело оказалось распластанным на нем. Подперев голову руками, прислушиваясь к блуждающим по спине пальцам Доха, я уставилась в его лицо, всматриваясь в выражение глаз. Там была нежность. Убаюкивающая, манящая и одновременно вызывающая. Словно он давал мне понять: она копится в его душе вопреки всему. Животом я отчетливо чувствовала пульсацию зажатой между нашими телами возбужденной плоти мужчины.
  И это безумно волновало, заставляя сглатывать в предвкушении. Я не беспокоилась о том, как все случится между нами в этот раз, уже не сомневалась - будет прекрасно.
  - Почему ты выбрал меня в жены?
  Спросила спустя некоторое время, когда мы все же забрались вдвоем в предварительно заполненную горячей водой лохань, а я уселась поверх мужского тела и забавлялась тем, что выводила на его груди узоры острым, покрытым белым лаком коготком.
  Дох покорил меня, поразил и разбудил невероятную страстность. Но это не доверие, тем более, не любовь. А мне предстоит быть его супругой не только в первые страстные ночи после свадебной церемонии.
  Вероятно, здесь у меня нет прав. И лишь одна обязанность - подчиняться супругу. Сейчас он преисполнен желания, но какой моя жизнь станет потом?
  - Ты удивила меня при нашей первой встрече. Затронула сердце, перевернула душу. - Мужчина прищурился, всматриваясь в мое лицо. Мне показалось, что он осторожно подбирает слова. - Ты помнишь ее?
  - Смутно, - уповая на удачу, призналась я.
  - Мы встретились, когда я был в плену у вас.
  - У нас?
  - У твоей... семьи.
  Так все же я трофей, отданный на откуп победителю! И этот воитель заполучил меня как залог мира, - решила я.
  - Я плохо помню эти события. Это слишком волнительно. - Бросив на Доха пристальный взгляд из-под ресниц, я соблазнительно качнула грудью. Мужчина и так был возбужден, явственное подтверждение этого упиралось мне в бедра, и я надеялась, что в этом состоянии он меньше значения придаст моим странностям. - Что-то назревает? Будет осада, война? Или теперь все улажено?
  - Между нами? Отныне мы - супруги. - Он подхватил ладонью одну грудь, слегка погладив большим пальцем сосок. Я вздрогнула от пронзившего меня острого удовольствия, его пальцы словно знали о моем теле что-то тайное, касаясь его в самых эрогенных точках. - Твоя судьба - быть со мной, служить мне как мужу. Что касается других планов, то моя жизнь неразрывно связана с войной. Сейчас редкое затишье, которое я позволил себе. Моя цель очевидна - я желаю разрушить цитадель и искоренить культ Богини Талл, подарив нашему миру покой.
  - Цитадель? - переспросила я.
  Странное дело, его слова вызвали в душе необъяснимое волнение.
  Каким-то идущим из прошлой жизни жестом поднесла руку к горлу, сдерживая тревожный стон... и нащупала кулон странной формы, висящий на шнурке.
  Нервно вздрогнув, перевела взгляд на собственную грудь. Действительно, кулон в форме небольшого узкого сосуда. И почему я не заметила его, пока не коснулась?
  Кажется, и ладони Доха, что бессчетное число раз ласкали мою грудь, не натыкались на него...
  - Я понимаю твою тревогу, - поспешил супруг успокоить мои страхи, обхватывая под водой руками мою талию. - Но я надеюсь избежать лишних жертв, достаточно ослабить влияние Богини. Тогда последовательницы культа жестокосердных сами начнут покидать крепость, подобно тебе.
  Так я беглянка? Неужели предательница? Сделала это после встречи с ним?
  - Я стремилась к тебе, - рискнула с предположением вновь.
  Дох слегка сжал губы, испугав меня. Неужели ошиблась и оказалась в его лагере не случайно? Но мы же должны были какое-то время прожить тут вдвоем.
  - Тебя вела судьба, - немного отстраненно откликнулся мужчина. - И я не дам тебе сбиться с этого пути. Но будь осторожна.
  Тон его был очень повелительным. Неумолимым. Доминантным. Этот мужчина точно не мог даже предположить за женщиной право самой распоряжаться своей судьбой.
  - Мне что-то угрожает?
  Неужели я все же предала своих? И могу ожидать мести?
  - Ты теперь рядом со мной, а значит, можешь навредить мне.
  - Мне порой кажется, - рассуждая вслух и продолжая ласкать грудь Доха, тихо заметила я, - этот эпизод войны - вот и все, что я знаю о мире.
  Каждый раз, задавая вопрос с подтекстом, я отчаянно страшилась натолкнуть супруга на подозрения на мой счет.
  Но и в этот раз он лишь понимающе улыбнулся, и, как ни в чем не бывало, сказал:
  - Да, здесь у цитадели всегда так. Раньше было хуже - до того, как я смог собрать воинов и прижать жестокосердных к их проклятой горе. Я слышал, что во времена изначального мира Талл создала ее из костей целого моря жертв. Может быть, это и легенды, но магия этого места делает его неприступным. Все, чего мы достигли, это лишили их возможности собирать как прежде свой кровавый урожай по всему миру. Последние десятилетия гибнут только мои воины, мир маолхов защищен нами. Орда стала живым щитом между всем миром и гнездом жестокосердных.
  - Почему орда?
  Если отбросить в сторону воинственный вид супруга и его воинов, а в реалиях настоящей войны сложно ожидать иного, все, что я видела вокруг, не производит впечатления варварства. Логично было бы назвать свою армию воинством, или еще как-то. Но орда?
  - Изначально те, кто встали под мои знамена, пришли отовсюду. Со всех уголков нашего мира, из всех земель и королевств. Ни один прежний военный союз, и тем более армия какой-то отдельной страны, не способны были сдержать силу жестокосердных. И их военачальницы - неудержимого палача, служащего земным воплощением Талл. Богиня дарила ей неуязвимость, позволяя держать во мраке ужаса целый мир. Она не знала ни милости, ни жалости, и покрывалом смерти укрывала земли, куда являлась, оставляя за собой реки крови и лишенную жизни территорию.
  Дох, скользнув ладонью вдоль позвоночника, вдруг яростно сжал мои волосы. Он жестко удерживал их и не позволял отвернуться, вынуждая смотреть прямо на него и вслушиваться в ужасы, что он рассказывал.
  - И я решил стать тем, кто будет противостоять приспешникам Талл. Понял, что мир сломлен, нет силы, способной остановить жестокосердных, и они уничтожат всех маолхов. Я стал этой силой. И объявил о сборе армии. Ко мне пошли те, кто устал смиренно терпеть невообразимую жестокость последовательниц культа, но не видел способа что-то изменить. Пришли и воины, и селяне, и те, кто признавал только честный бой, и те, кто промышлял разбоем. Нас назвали ордой...
  - И?.. - выдохнула я, настолько сильно затронул меня его рассказ. Вызов, сквозивший во взгляде Доха.
  - Моей силы и воли хватило, чтобы противостоять жестокосердным. С каждым новым успехом крепла вера и росла орда. Целые армии королевств вливались в нее. Жители мира наконец-то смогли облегченно вздохнуть - извечная угроза пропала, орда оттеснила ее. Народы один за другим присягали мне на верность, провозгласив общим правителем освобожденных земель.
  Ого! Я реально жена правителя целого мира!
  - Как же ты правишь ими, всегда занятый войной?
  Чуть качнувшись, ласково провела ладонью по мужской щеке. Сердце подсказывало, что этот долг был для него мукой. Я нутром чувствовала: супругу чуждо упоение властью, ему ближе спокойное уединение, отрешенность от проблем мира.
  Жизненный опыт подсказывал, что передо мной просто воин, возможно, охотник или рыбак, но не король.
  - К счастью, я могу себе позволить сосредоточиться на главном. У меня есть брат-близнец. Он тоже силен, но дух его не так жаждет боя. Он более мудр и сдержан. Он выбрал роль моего помощника, моей тени, и принял груз ответственности за мир маолхов.
  Слова о брате отозвались в груди странной болью. Предчувствием.
  - А воительница, о которой ты говорил? Она и сейчас может атаковать орду?
  Нелепо предаваться тут страсти, когда смертельная угроза так близко.
  - Воплощение Талл? - Дох запнулся, на секунду его веки сомкнулись, скрывая от меня выражение глаз. Но когда наши взгляды снова встретились, в глубине его зрачков светилась только решимость. - Я единственный, кто мог сдержать ее. Не победить, нет. Но сдержать ценой собственной боли. Мы оказались равны своими силами, и в каждом бою я вставал у нее на пути сам. Иначе не было бы возможности остановить набеги жестокосердных и противостоять их отрядам. А сейчас... сейчас сами боги помогают нам. Сила Талл уменьшается, и это ослабляет всех ее приспешниц. Я надеюсь, что это ослабит и стены цитадели. Тогда мы, наконец, сокрушим их логово.
  Руки мужа уже давно ослабили хватку на затылке, переместившись на мои бедра. Казалось, даже не сознавая этого, погруженный в воспоминания, он ласково поглаживал в воде мои ноги.
  А я взглядом следовала за узором из множетва шрамов на его теле. Неужели большую часть оставила эта женщина? Палач?
  Значит, сейчас она ослаблена? И отсиживается за защищенными злом стенами?
   - Пусть так и случится, - искренне пожелала я. Прекращение войны - всегда благо, в каком мире это случится, не важно.
  Супруг бросил на меня короткий пристальный взгляд. Одними губами шепнул что-то. Поблагодарил?
  Но думать о плохом сейчас было невозможно. Настолько интимной и располагающей к близости, как духовной, так и физической, была обстановка. Мы узнавали друг друга.
  Оттого с облегчением встретила его движение. Слегка приподняв меня, Дох плавно опустил назад, насаживая на свою твердую плоть. Никто из нас и не собирался вести долгие беседы, это была лишь моя попытка узнать хоть что-то о жизни владелицы этого тела.
  После чего, заведя мои руки за спину, соединил запястья, перехватив их сильной ладонью. Освободив одну руку, положил ее на основание моих широко разведенных ног.
  Я задрожала от ощущения немыслимой твердости, наполнившей лоно. Невольно подавшись вперед в жажде мучительного трения, прогнулась, выпячивая грудь. Собственная плоть сжималась вокруг его плоти, желая сделать это соприкосновение наиболее тесным и жарким.
  Когда пальцы мужа коснулись пульсирующего бугорка, сейчас практически притиснутого к основанию мужской плоти, не смогла сдержать стона. Так остро отреагировала на энергичное поглаживание подушечкой его большого пальца.
  Дох откликнулся не менее страстным стоном, прижавшись лицом к одной груди. Горячий язык мужчины немедленно принялся ласкать ее вершинку, дополняя вспышку желания новыми ощущениями. К тому моменту, когда бедра воина подались вперед, совершая первый толчок, я уже была на грани.
  - Пожалуйста, Дох! - Собственный прерывистый голос выдавал всю глубину охватившей страсти.
  Глаза мужчины потемнели, сжигая ответным желанием. Он стал двигаться быстро и яростно, вскидывая мое тело при каждом новом выпаде. Великолепно!
  Мои бедра импульсивно двигались ему навстречу. И с каждой новой встречей моя плоть жадно обхватывала сейчас самую твердую часть его тела, стремясь к более глубокому проникновению. Это ощущалось истинно волшебной пыткой
  Капли влаги скопились на его груди, собираясь во влажные ручейки и сбегая к поверхности воды. Я никак не могла отвести от них взгляд, чувствуя, что и в моей крови происходит нечто подобное.
  Сотни крошечных искорок, разбежавшихся по телу, стекают в низ живота, усиливая разгорающийся там костер. Прогнувшись сильнее, поняла, что почти полулежу на муже, вцепившись в его плечи когтистыми пальцами.
  В узкой, наполненной водой лохани очень трудно было не скользить, не тереться о его торс сосками, да и просто удержаться на его ритмично вздымающихся бедрах.
  - Никогда не испытывала ничего лучшего.
  Язык жил какой-то своей жизнью, передавая вслух мои потаенные мысли.
  С довольным стоном Дох обнял мою грудь широкой ладонью. Поймав губами сосок другой груди, он принялся жадно сосать, вынуждая меня едва ли не биться в агонии самых мощных ощущений. Осталось ли в этом теле место, что не вспыхнуло ноющей жаждой прикосновений?
  Наслаждение стало всеобъемлющим. Я не удивилась бы, если бы вода вскипела в лохани - такой жар возник сейчас между нашими телами.
  Еще...
  Еще один сильный толчок.
  То, как его плоть трется о стенки моего лона - идеально. С каждым новым ударом тело словно взрывается от самых чувственных импульсов где-то глубоко внутри. Хриплые стоны все громче, ногти впились в его плечи в неосознанном намерении прижать ближе. Или удержаться от падения в бездну?
  Я на краю.
  И Дох словно чувствует это. Резко подавшись вперед, ладонью подняв вверх мои ягодицы, он позволяет ногам скользнуть вдоль его тела - так, что его плоть буквально вдавливается в меня, даря какие-то вожделенные миллиметры глубины и совершенно неописуемый взрыв ощущений.
  Зашипев, я начинаю содрогаться от волн накатившей слабости, уронив голову на плечо мужа. Глухой рык мужчины вместе с последним, самым безжалостны толчком вторит мне. Вода разлетается, выплеснувшись из лохани, - так яростно и мощно его тело врывается в меня.
  - Боги!
  Спираль сверхъестественного напряжения распрямляется, чтобы на мгновение оглушить и ослепить нас силой сокровенных ощущений.
  Чувствуя ласковые, успокаивающие поглаживания по спине, какое-то время еще просто лежу на Дохе. Сил нет совсем - все отдано в извечном сражении между телами мужчины и женщины.
  Нега, слабость и восторженное послевкусие ненадолго приносят блаженное онемение. Я даже чувствую голод. В смысле, желание поесть.
  Впрочем, это не проблема. Я знаю, что на небольшом столике в этом волшебном шатре постоянно появляется пища. И муж, вот сейчас вынув меня из лохани и закутав в какую-то ткань, понесет на кровать, где обязательно покормит. Как делал уже десятки раз за время этого чувственного пиршества.
  - Долго мы тут находимся вдвоем?
  Покорно открывая рот и с удовольствием принимая вкусное подношение, нежусь я в лучах любящего взгляда. Я достаточно знала в своей жизни мужчин, чтобы почувствовать в душе этого человека искреннее обожание. Да я и сама испытываю по отношению к нему самые восторженные и сильнейшие чувства.
  Кто-то скажет, что на постели семейная жизнь не строится. Соглашусь. Но и без нее она невозможна. А тем более, в самом начале. Что еще может создать между двумя атмосферу абсолютной близости и доверия?
  Только самые смелые и чувственные телесные порывы, воплощенные в реальность вдвоем. Дох был для меня чужаком, когда откинул передо мной полог шатра. А сейчас? Сейчас я чувствовала и предугадывала его желания настолько явственно, как если бы знала годы.
  Экспресс-метод узнавания - сексуальный марафон. Я внутренне усмехнулась.
  Могла ли ожидать такого подарка в свои годы?
  Обалденного подарка от судьбы! Принять его и не думать ни о чем!
  - Пару недель, - словно прислушавшись к чему-то в себе, изумил меня супруг ответом.
  - Что?
  Да, я перестала следить за временем, засыпая и просыпаясь в его объятиях. Бесстыдно бродила обнаженной, по примеру самого владельца, по просторной площади шатра.
  Купалась, ела, расставаясь с ним, только чтобы скрыться в нише отхожего места. Болтала, расспрашивая о жизни, и дразнила игрой в догонялки. И все это, совершенно не думая о днях недели.
  - Мне хотелось дать нам время побыть вдвоем, - пожал плечами муж с царственным безразличием истинного правителя, - этот мир мой и все остальное подождет.
  - Думаю, - несколько смутилась я, - надо показаться снаружи. Как бы не решили, что мы, ну... померли тут.
  - Не решат, - улыбнулся Дох и поднес к моим губам какую-то сочную ягоду. - Но если ты хочешь прогуляться... Может быть, устроим охоту?
  - Э-э-э... это уместно?
  Я искренне надеялась, что под дичью в данном случае он подразумевал диких животных, а не этих самых жестокосердных. Но в моей голове плохо укладывалось сочетание военной осады крепости и скачки на лошадях за зверьем в лесу.
  - Почему бы и нет, охота всегда на пользу. Представь, сколько надо провианта для такой армии. А иного развлечения тут нет.
  - Тогда, если это возможно, я предпочту просто прогулку. Полюбуюсь окрестностями. Охотиться, лишать кого-то жизни, пусть даже и дикого зверя, это не для меня. Я не люблю жестокости, и от вида крови мне становится не по себе.
  Сказала от души, честно. Взгляд Доха на секунду стал очень пристальным, даже пытливым. Словно он услышал что-то очень важное, словно хотел сейчас заглянуть мне в душу.
  - Так и сделаем, - сдержанно кивнул он. - Сейчас принесу нашу одежду, и мы отправимся на прогулку.
  - Это не опасно? Не помешает твоим планам?
  Приняв роль его жены, я привычно стала и частью его жизни.
  - Нет. Если ты о цитадели, там затишье. Жестокосердные лишены возможности атаковать, мы не способны преодолеть защиту крепости. Всем остается ждать, так что ты не отвлечешь меня от войны, Лидия.
  Благодарно кивнув, медленно поднялась с ложа. Пора взглянуть на новый мир.
  
  
  Глава 14
  
  Вернулся Дох уже в одежде - в плотных кожаных штанах, полотняной безрукавной рубахе и перевязи, к которой крепился огромный меч.
  Вид у супруга был собранный, всякая нега и расслабленность исчезли. Он был готов к сражению не на жизнь, а на смерть.
  Вручив мне похожие штаны и длинную мужскую рубашку, сказал:
  - Прости, с женской одеждой в лагере не очень. Но мы обязательно раздобудем тебе платья.
  И это к лучшему. Я представила себе корсеты и многослойные юбки - вот же беда местным жительницам!
  Пока я разглядывала охотничьи штаны, размышляя, стоит ли натягивать их на голый зад, муж протянул короткие нижние портки.
  - Вот, подойдет? - И, словно его осенила внезапная мысль, предложил: - Осталось же платье! Свадебное!
  - Нет-нет, - поспешно ухватила я нижнее белье. - Обойдемся без него, меня все устраивает. Военный лагерь же...
  Хотела сказать, что в такой обстановке чем удобнее, тем лучше. Сам Дох одевался более чем аскетично, так зачем мне наряжаться в платья с оборками? Опять же в лесу они станут только помехой.
  Размышляя таким образом, в какой уже раз подивилась мощному телосложению мужа. И размеру его меча. Пожалуй, мне и не поднять его!
  И эта их воительница умудрялась на равных сражаться с таким воином?
  Даже представить себе этого палача жестокосердных не могла! Жуткая женщина.
  Когда мы вышли из шатра, я невольно зажмурилась. И дело не в ярком солнечном свете. Было немного неловко встретить взгляды тех, кто все это время не выпадал из реальности и наверняка думал на наш счет невесть что.
  Но уверенное прикосновение Доха вселило спокойствие, мы все же законные супруги по меркам этого мира.
  Он взял меня за руку, переплетая наши пальцы.
  - Хочу познакомить тебя с моим братом.
  Пусть Дох и преобразился, покинув наше двухнедельное убежище и став внешне образцом невозмутимости и силы, но сейчас в глубине его глаз я заметила искры насмешки.
  Они же близнецы! Я согласно кивнула, заинтригованная перспективой увидеть второе подобие супруга. Неужели его брат так же впечатляет? Ответ не заставил себя долго ждать - навстречу нам уже шагала слегка уменьшенная копия моего спутника. Только вот...
  Я обежала взглядом мощные плечи, укрытые белой плотной рубашкой, заправленной за пояс изящных брюк. А лицо оказалось совсем другим.
  Пусть черты и были удивительно схожи, но выражение глаз, эмоции, что отражались на нем, все сделало его совершенно чужим. Посторонним, не родным и таким уже знакомым.
  Если бы меня попросили представить 'ученый вариант' Доха, я бы нарисовала в воображении облик его брата. Он явно не часто использовал свою мощь, предпочитая занятия более размеренные и вдумчивые.
  Сосредоточенная и в чем-то медлительная манера разительно отличала его от стремительной решительности Доха. И меньше нравилась мне.
  - Лидия, это Хал.
  - Моя госпожа... - Его брат отвесил изящный поклон и лукаво слегка улыбнулся Доху. - Я рад служить вам.
  - Спасибо, брат, что взял на себя все дела и заботы, дав нам время побыть вместе.
  О! Мы же обязаны ему медовым месяцем. Я невольно улыбнулась родственнику, заметив, что он с особой сосредоточенностью изучает мое лицо. Неужели прежняя владелица тела вела себя с ним иначе?
  - Ничего, требующего немедленного вмешательства, не случилось. Наместники в присягнувших тебе землях справляются хорошо, а жестокосердные, - тут он немного замялся, снова окинув меня странным взглядом, - они не покидают цитадели.
  - Что ж... - Пусть внешне ничего не изменилось, но я почувствовала, что Дох облегченно выдохнул. - Первое - скорее твоя заслуга, ты не ошибся в выборе наших представителей. А второе... все до поры до времени.
  - Чем планируешь... планируете заняться сегодня?
  Хал явно еще не свыкся с мыслью о семейном положении брата.
  - Прямо сейчас отправимся на прогулку.
  Судя по стремительно приподнятым бровям, Дох удивил брата ответом. Но спорить он не стал, молча посторонившись. Влекомая супругом, я двинулась вперед.
  Покружив немного между кострами и многочисленными шатрами размером поменьше нашего, сопровождаемые почтительными взглядами воинов, мы вышли на свободное пространство. В отдалении виднелся лес, где-то в стороне шумело море. Но совсем не это изумило меня, заставив сбиться с шага.
  Ящеры! И все в сбруе. С седлами.
  Уставившись во все глаза на скопище чешуйчатых высотой с хорошую лошадь, поняла, что за свист не давал мне покоя последние минуты. Его издавали эти животные.
  - Выбирай!
  Дох кивнул мне, указывая на ящеров, явно ожидая, что я сама определюсь, верхом на ком желаю ехать. Возможно, я делала так раньше? Единственное, что заставило сделать шаг в сторону, - риск полного разоблачения.
  И зачем я ляпнула про прогулку? Как я теперь ее выдержу?
  Проклиная собственную оплошность, осторожно, но так, чтобы это не бросалось в глаза, двинулась параллельно длинному ряду местных ездовых животных.
  Есть же флегматичные лошади у нас! А может, мне попадется спящий на ходу и миролюбивый ящер?
  Оглянувшись, поняла, что братья о чем-то тихо беседуют, пользуясь шумным свистом животных. Но даже во время беседы Дох не сводил с меня взгляда. Это меня успокоило - авось спасет супругу, если ею решит полакомиться ящерица.
  И я продолжала изучать весь 'ассортимент'. Своего ящера я узнала сразу - он спокойно дрых, уложив чешуйчатую голову на лапы и обернув себя длинным хвостом, игнорируя всеобщую толчею и немыслимый шум. Радостно пискнув, указала на него рукой.
  Мужчины спокойно кивнули. И супруг двинулся ближе, явно намереваясь помочь мне взобраться в седло. Брат его шел следом, хмурясь и бросая на меня настороженные взгляды.
  Что же беспокоит мои и так напряженные нервы? Дох удивил, словно догадываясь о моем страхе, пытливо заглянул в глаза, прежде чем усадить на зверя.
  Ух... Ну, я наверняка каталась на таком прежде!
  Приходилось соответствовать новому телу.
  Не зная точно, чего ожидать от охоты, испытала облегчение, когда мы отправились в путь вдвоем. Воины-маолхи провожали нас заинтересованными взглядами, но все соблюдали положенную уставом дистанцию и не мешали нашему общению.
  На фоне щеголяющего мускулистыми руками Доха его брат смотрелся франтом. И он, задорно помахав нам на прощанье, тоже остался в лагере.
  Со своим внушительным мечом супруг так и не расстался, что напомнило мне о близком расположении врага. Бросив взгляд в сторону цитадели, заметила, что с ее стен за нами пристально наблюдали. Подивившись поразительной зоркости, которая оказалась присуща новому телу, переключила внимание на ящера.
  Пусть я никогда не каталась верхом, но сейчас в седле чувствовала себя удивительно комфортно. Или ездовые ящеры так удобны, или моя душа попала в тело заядлой наездницы.
  - На кого мы будем охотиться? - пробуя поводьями направлять чешуйчатого зверя в разных направлениях, спросила я у спокойно ехавшего рядом повелителя.
  - На кого придется, - пожал он плечами, и я успела заметить его быстрый взгляд, брошенный в сторону цитадели.
  Насторожившись, уточнила:
  - Ты не говоришь о жестокосердных?
  Участвовать в сражении я точно не была готова.
  - Они отсиживаются за укрытыми магией стенами.
  Ответ прозвучал несколько размыто. Не надеется ли он, так откровенно демонстрируя наше намерение прогуляться в одиночестве, выманить врагов из логова?
  Чувствую, что в этом мире есть риск огребать ежеминутно! Мысленно я дала себе пинок. Все же не стоит расслабляться.
  - Не тревожься, - движением колен заставив своего ящера вплотную приблизиться, Дох ласковым жестом коснулся тыльной стороной ладони моей скулы. - Ты вне опасности. Я способен тебя защитить.
  В его голосе звучала уверенность, но ощущение тревоги не ушло. И чем дальше мы отдалялись от лагеря, приближаясь к лесу, тем оно становилось сильнее.
  Преимущество ящеров перед привычными для меня лошадьми я поняла сразу. В лесу это становилось особенно заметным - чешуйчатые ловко и на удивление плавно, не усложняя положение наездника, перебирались через поваленные деревья или каменные валуны, поросшие мхом.
  Теплый ветер приятно обдувал лицо, дневной свет немного слепил, вызывая в душе искристый отклик хорошего настроения. Я даже об оплоте последовательниц жестокого культа позабыла, радуясь чудесной прогулке и обществу Доха. Он, словно все понимая, бросал на меня короткие пристальные взгляды и тоже улыбался.
  - Вы с братом очень разные. - Я решила, что молчать дальше странно.
  Пусть тишина между нами и была такой уютной. Словно когда молчали губы, говорили сердца. И говорили куда более откровенные и значимые вещи, чем могли бы мы сказать вслух, признавая сроднившее нас ощущение важности нашей близости.
  Я откуда-то знала, что Дох испытывает то же самое, крепнущее с каждым часом чувство в душе. Чувство важности, необъяснимой потребности друг в друге. Это была не только страсть.
  Тут смешалось все - от замирающего в восторге сердца, когда он просто смотрел на меня, до тепла и нежности к проявлениям внимания и заботы. Одна убежденность в возможности защитить меня чего стоила.
  Будь я романтической юной девушкой, немедленно бы признала - влюбляюсь! В самых невероятных жизненных обстоятельствах в своего самого неожиданного, четвертого по счету супруга.
  Но глубоко в сознании, содержащий и счастье, и разочарования жизненный опыт не позволял раствориться в восторженных чувствах. Какова любовь в этом мире? Не будет ли мое сердце совсем скоро разбито безразличным отчуждением, изменой, а то и вовсе предательством?
  Чужой мир - чужие правила. И я не спешила полностью доверять эйфории зарождающейся любви. Но и не признать, что с мужчиной, доставшимся в супруги, повезло, не могла.
  Дох мне нравился. Очень! И я считала большой удачей, что именно ему досталась в жены.
  - Разные только на первый взгляд, - спокойно улыбнулся он, придержав своего зверя на месте, чтобы приподнять тяжелую ветку, под которую нырнули мы с моим животным. - Хал более скрытен. Надо узнать его лучше, чтобы понять это. Дай ему время проявить себя. Если того требует ситуация, он способен на большие авантюры.
  Он вдруг прикрыл глаза, сосредоточенно к чему-то прислушиваясь. Мне даже показалось, что он принюхивается. И неожиданно, отвлекшись от своих мыслей, и сама отчетливо услышала где-то поблизости стремительный трепет чужого сердца.
  Ноздрей коснулся мускусный аромат зверя. Добыча! Пока я с удивлением открывала в себе новые возможности, тело в ожидании уже напряглось, словно готовясь кинуться в погоню.
  Вот это да! Неужели моя предшественница была умелой охотницей?
  - Рядом лорс, - едва слышно шепнул Дох, - слышишь его?
  Я кивнула. Сейчас с точностью до градуса могла указать направление. И даже откуда-то знала, как лучше к животному приблизиться с подветренной стороны. И руки дрогнули, словно желая найти что-то. Оружие?
  - Добудь его, мой воин! - Опасаясь сделать что-то неправильное, выдав себя, решила польстить мужскому самолюбию и инстинкту добытчика. Это же нормально для новобрачной?
  - Один? - едва шевельнув губами, он вопросительно приподнял бровь.
  Я спокойно кивнула, решившись и послав ему воздушный поцелуй - мол, это игра такая: и мое выражение восторга, и отсутствие сомнений в его силе и ловкости.
  Дох с ироничным видом поклонился, прижав ладонь к сердцу, и неприметным движением направил своего ящера в том же направлении, что избрала бы и я. Решила не мешать ему и, слегка придержав поводьями свою 'коняшку', на некотором отдалении направилась следом. Но...
  Дох уже скрылся за завесой зеленых ветвей ближайших деревьев, когда на моем пути задрожал воздух. Выглядело это как внезапно налетевший порыв жаркого ветра, как мираж!
  Зелень леса исчезла в мутноватом движении пошедшего рябью воздуха, меня словно окружило сероватым облаком. И обдало прохладой.
  - Тариль! - услышала я в голове вызвавший явственную неприязнь безжизненный голос. Он звучал требовательно и повелительно. - Ты хорошо справилась. Твои старания не останутся неоцененными. Но поспеши! Силы мои тают. Варвара необходимо уничтожить. Убей же его, во славу своей Богини!
  Застыв в необъяснимом оцепенении, я ощущала странную неспособность шевельнуть даже пальцем. Едва услышала голос, еще не осознав, что он звучит в моей голове, я отчаянно захотела убежать. Мысль о Дохе стала первой. У него я стремилась искать помощи. Но новое тело не подчинялось мне.
  Вот и сейчас губы дрогнули, облачком дыхания проронив ответ:
  - Он погибнет! Его смерть будет тем мучительнее, чем изощреннее были его преследования. Варвар ответит за свои происки!
  Чувствуя себя бесправной, лишенной силы узницей-душой, замурованной в темном и холодном подземелье чужого тела, вдруг поняла, что говорю тем самым холодным и безжизненным тоном. Ретранслирую глас Богини. Ей же подчиняется и мое тело.
  - Убей его, и ты дашь мне силы вернуться!
  - Да!
  Снова ответ, произнесенный моими губами, и руки, что уверенно сжали неведомо откуда возникший меч, взметнулись вверх. Я словно бы уже и не сидела на ящере посреди лесной поляны. Я как будто парила где-то в ледяном вакууме безвременья.
  - Твои сестры помогут, я направила их к тебе. Варвара непросто будет опять заманить в ловушку, он знает, что бессилен в цитадели. Но именно там, на алтаре необходимо пустить его кровь. Тогда его сила станет моей. И мир не устоит против мощи Талл!
  - Я выполню твое повеление, моя Богиня!
  Снова мой ледяной голос и мерно бьющееся сердце чужого тела. Его непоколебимая и безразличная уверенность в своих силах меня сразила наповал.
  - Поспеши, мои силы на исходе! Служи мне, тариль!
  С этими словами, звучащими в голове, темная рябь исчезла так же стремительно, как нахлынула, и вернула меня в солнечный день. Только для меня больше не было ни сочной зелени леса, ни теплого ветерка и бликов света.
  Все заслонила страшная мысль. Она назвала меня тариль! Я и есть то чудовище, о котором говорил Дох?!
  Вопрос не требовал ответа. В тот самый миг, когда я почувствовала в своей голове присутствие этого безжизненного, кровожадного воплощения ужаса, я со всей очевидностью поняла, что тариль - это я. И никак иначе.
  Но тогда что происходит? Дох же не может не знать, что я - это она?
  Услышав хруст ветки, нервно вздрогнула, поддавшись внутреннему страху. Мгновенно устремив взгляд в направлении шума, увидела стремительно выскользнувшего из-за деревьев ящера с наездником.
  - Лидия? - Пронзительный взгляд супруга так и впился в мое лицо.
  Испытывая невообразимое смятение, на миг я почувствовала себя совершенно деморализованной. Мог ли он тоже это видеть? Заметил ли мою заминку? И главное, как мне вести себя теперь? Могу ли я доверять этому мужчине, который явно утаил от меня многое?
  Впрочем, он же полагает, что я знаю о собственном прошлом. Или нет? Вихрем промелькнули воспоминания о его рассказах, которые теперь казались странными и двусмысленными.
  Но новое тело оказалось куда прочнее моего сознания, не поддавшись панике. Для взгляда со стороны я продолжала с невозмутимым видом сидеть в седле.
  - Остановилась... полюбоваться видом, - немного сипло прозвучал мой голос. Мимолетная заминка - вот единственный признак охватившей душу растерянности. - Как лорс?
  Дох не спешил с ответом. Приблизившись, остановил ящера вплотную к моему так, что наши колени соприкоснулись.
  Обхватив ладонью мой подбородок, вынудил смотреть прямо в глаза, и тогда признался:
  - Я упустил его. Животное сбежало, заслышав шум - я слишком поспешно развернул ящера. Заметил, когда ты отстала... - Супруг с непонятной сосредоточенностью что-то искал в моих глазах. Я отчаянно надеялась, что мои мысли скрыты непроницаемой завесой, соизмеримой с выдержкой обладательницы нового тела. - Тебя что-то напугало?
  - Отчего ты так решил? - избрала я испытанную тактику, ответив вопросом на вопрос.
  Талл говорила о сестрах, которых направит ко мне! - вдруг вспыхнуло в голове воспоминание.
  - Твои руки... - Вместо ответа он кивнул, указывая туда, где мои ладони еще минуту назад сжимали рукоять меча, мало чем уступающего мечу военачальника.
  К невыразимому облегчению я тут же осознала, что ладони мои пусты. Был ли и меч миражом? Или покровительствующая тариль сила, уйдя, скрыла и все свидетельства своего присутствия?
  - А что мои руки?
  Нарочито медленно распрямив напряженные пальцы, я снова сжала их, имитируя пальчиковую зарядку.
  - Ты ударилась?
  - Нет. - Сумев собраться, я решила разбираться с проблемами по мере их поступления.
  И на первый план сейчас вышли совсем не оговорки супруга и собственное героическое прошлое, а находящиеся где-то поблизости жестокосердные. Угроза получить стрелу в сердце казалась мне весьма вероятной, пусть даже это и будет сердце повелителя.
  Лес из пристанища покоя и света вдруг превратился в таинственного противника, скрывающего врага за каждым стволом. Желание покинуть это место стало неодолимым.
  - Просто слегка онемела рука. И голова немного закружилась. Пожалуй, я поспешила с прогулкой. Прежде стоит хорошенько отоспаться.
  И опираясь на собственный жизненный опыт, я смущенно улыбнулась, многозначительно намекая на причину недосыпа.
  - Тогда мы вернемся, и ты отдохнешь, - кивнул Дох, отпустив мой подбородок, и с предвкушающим видом провел пальцами по моей щеке. Вот только взгляд его при этом был острым, как кинжал.
  Не дожидаясь моей благодарности, супруг устремил свое животное в сторону лагеря, перехватив поводья из моих рук. Я только рада была такому повороту, все силы и внимание уходили на то, чтобы выглядеть расслабленной. В то время как мне отчаянно хотелось оглянуться, чтобы убедиться: за спиной никого нет.
  - Простит ли меня повелитель? - Когда мы были в десятке метров от крайнего шатра, я осторожно коснулась руки едущего рядом мужчины. - Я испортила прогулку и охоту.
  - Для повелителя, - сказал он, задержав ящеров на месте, - важнее желание его повелительницы. Прогулку и охоту я могу устроить в любой момент. А вот ты, моя госпожа, нужна мне здоровой и отдохнувшей.
  Я польщенно улыбнулась. Оставив лес позади, слегка успокоилась - в лагере орды поклонницам культа жестокосердной Богини до меня не добраться. Ведь да? Больше всего мне сейчас хотелось остаться одной и обдумать странное видение. Но у супруга наверняка иные намерения.
  - Поэтому сейчас я оставлю тебя в нашем шатре, где ты можешь поспать, - продолжал он, не подозревая, как обрадовал меня своими словами. - Никто, кроме меня, не сможет войти в него, он защищен магически. Ты отдохнешь, а мне необходимо решить несколько насущных дел. Немного позже я присоединюсь к тебе.
  - Благодарю. - Для пущей достоверности я еще и склонила голову, скрывая вспыхнувшую на губах улыбку облегчения. Мне дали время!
  Дох, ссадив меня с ездового животного, проводил к входу в шатер. Пожелав хорошенько подкрепиться перед сном, собственноручно распахнул передо мною полог. Последнее, что я заметила - двух воинов, вставших у входа, и силуэт спешно подошедшего Хала. Но мне сейчас было не до чужих проблем.
  Едва полог опустился, скрывая меня, как, сорвавшись на бег, я устремилась вперед. Примчавшись к нашему ложу, обессиленно рухнула на него.
  Как же все это понимать? Я - местный палач? И что мне положено делать? Ах, да! Всего-то - убить собственного супруга и лишить мир единственной защиты от ужаса Талл. А есть ли этот ужас на самом деле? Кто прав? Я же ничего не видела в этом мире, кроме этого шатра!
  Схватившись за голову, резко выдохнула. Вот это переплет!
  - Я же говорила, что у тебя появится возможность добавить яд в его пищу. Ты прекрасно справилась, чего же тянешь с остальным?
  Дернувшись вперед, спустя миг изумленно поняла, что уже стою на ногах, уставившись на вольготно устроившуюся на громоздком сундуке лилововолосую старушку. В джинсах и косухе.
  - Вы кто? - Я даже в смысл ее слов не вдумывалась, настолько меня ошарашил сам факт присутствия незнакомки.
  Нежданная гостья, оторвавшись от изучения какого-то кинжала, который прихватила с оружейной 'выставки' Доха, с толикой легкого недоумения оглянулась на меня.
  Затем прищурилась. Взгляд странной женщины стал оценивающим, затем насмешливым, словно она увидела что-то забавное у меня над головой.
  - Ну надо же... - Она с усмешкой качнула головой. - До чего додумались мальчишки!
  Лилововолосая незнакомка небрежно махнула ладонью, словно разгоняя туман перед моим лицом. Инстинктивно подавшись назад от этого движения, я тяжело осела на кровать.
  В голове все завертелось, сплетаясь в единый клубок. Утраченные воспоминания навалились волной. Отдых в санатории, пробуждение в цитадели, первая встреча с варваром...
  В полном ужасе я схватилась за голову. Сейчас вернулись воспоминания о побеге, морском путешествии к острову, и главное, о моем отважном спутнике, который... предал в итоге.
  - Тень - это Дох?! - Сомнений не было. Я была близка с обоими мужчинами. Он изменил внешность, но не свою суть. - Но зачем ему это? Какой во всем этом смысл?
  Странная дама захихикала, взявшись подрезать ноготь кинжалом.
  - Вы! - опомнилась я. - Вы знали, что он встретит меня, когда помогали сбежать из цитадели!
  - Естественно, я сама и отправила его к тому ущелью, где оставила тебя.
  - Зачем?!
  Я вскочила на ноги, с трудом сдерживая вспыхнувшую в груди ненависть. Как мне теперь воспринимать того, кто обманул? Использовал в своих интересах? Того, кто так быстро стал очень важным для меня существом. Мужа!
  - Вспомни-ка! Я уже говорила о твоем предназначении. Ты должна убить повелителя. Плесни яд, что в твоем кулоне, в его питье.
  - Зачем вам это? Или... - Я замерла, пораженная ужасной догадкой. - Вы и есть та самая Талл?!
  Требование лилововолосой было чудовищным!
  - Ах, нет же! Я совсем не Талл. И я уже говорила тебе: это необходимая жертва. В итоге Дох добьется своей цели и избавит мир от культа жестокосердных. Его высвободившаяся сила нужна, чтобы пленить Талл. Окончательно.
  - Это неправильно! Должен быть другой способ. Дох не заслуживает такого отношения. Это низко, вы предаете его! Того, кто столько лет защищал этот мир. Пока вы, его неразумные боги, потворствовали чудовищу!
  Не знаю почему, но я больше не сомневалась в повелителе. Сейчас был тот момент, когда необходимо решить, на чьей ты стороне. И я решила - мгновенно, не задумываясь. Инстинктивно.
  - Лидия, какая разница? Это чужой мир. Какое тебе дело до его жителей? Все, чего хочешь ты - вернуться домой. Я верну тебя. Сразу, как только довершишь начатое.
  А мне стало отчаянно жаль Доха. Не зря я все это время чувствовала его одиночество, его искреннюю радость от нашей встречи.
  - Что меня там ждет? Мое истлевшее в земле тело? - спросила я напрямую.
  Вспомнила, о чем предупредил меня 'старец' на острове. И личность этого 'мудреца' больше не была для меня тайной. Избавившись от забвения, я отчетливо вспомнила миг нашей первой встречи с ним на пороге пещеры. Его такое знакомое мне сейчас лицо.
  Братцы...
  - Неужели ты передумала и решила остаться тут? - не без ехидства заметила гостья. А ее демонстративное игнорирование моего вопроса говорило прямо: возвращаться некуда. Хал не лгал. Как и его брат.
  - Да! - И в этот момент поняла, что говорю искреннюю правду.
   За дни плавания и тем более забвения, тоска по родному миру как-то стихла, я втянулась в реалии нового мира. Больше того, обрела мужа. И он мне понравился. Тем более, возвращаться мне ни к чему. А значит, надо использовать новый шанс.
  - Плохая идея! - Старушка, отбросив в сторону кинжал, прошествовала ко мне и с самым безмятежным видом плюхнулась рядом. - Ты же в теле тариль. Полагаешь, для нее предусмотрено счастливое будущее? Зачем пытаешься противостоять предначертанному?
  Переходим к политике 'пряника', - подсказал жизненный опыт. - Угрозы не помогли, сейчас будет уговаривать меня, как лучшая подружка.
  - А кто пишет сценарий ее жизни? Неужели вы?
  С вызовом ответив на нарочито миролюбивый взгляд, дала понять местной богине-интриганке, что доверия к ней нет. И соглашаться, как овечка на заклание, на все, ею запланированное, не собираюсь.
  - Роль тариль близка к финалу. Она - воплощение Богини, которая должна исчезнуть из этого мира. Это невозможно сделать, если тариль останется живой или сохранит шанс на перерождение. Поэтому и была выбрана твоя душа. Душа, уже обреченная. Для обреченного тела.
  - Но вы желаете смерти повелителя! Он как раз способен уничтожить Талл.
  - Шанс, что Дох сможет осилить Богиню, пусть и ослабленную изгнанием, очень мал. Мы же наверняка уничтожим ее, заполучив его силу. Подумай, Лидия! Это не твой мир, ты ничего не должна его жителям. Иногда жизнь одного должна стать ценой безопасности других. Мы избрали эту жертву.
  - Кто - мы?
  В моей душе бушевала ярость.
  - Местный пантеон богов.
  - Я не могу вам верить, вы уже однажды обманули меня.
  - Когда? - Лилововолосая дива поморгала с видом заправской блондинки.
  - Обещали помощь, а сами направили ко мне варвара!
  - Ну уж нет, - фыркнула соьеседница. - Не надо сантиментов. Мы с тобой заключили определенное соглашение. Я только помогала тебе исполнить свою часть.
  - Но вы-то свою исполнять не собирались!
  - Почему? Я верну тебя в родной мир. Ровно за миг до мгновения, когда твое сердце внезапно остановится, - с искренним негодованием отвергла мои обвинения лилововолосая.
  Перспективка...
  - Я не хочу ни убивать его, ни умирать сама. Оставьте нас в покое! - Сказать такое можно было только от большого отчаяния. Но я схватилась за крошечную надежду. - Вы же сами сказали: есть вероятность победы военачальника. Дох может осилить Талл!
  - Да ну! - С манерным видом старушка отмахнулась от моей мольбы. - Шансов никаких! Для этого ему надо оказаться в цитадели и поразить Богиню в самом сердце ее культа, одновременно лишив ее всякой подпитки сил и оборвав связь с этим миром. А пока жива хоть одна ее почитательница, приносящая ей кровавые дары, пока существует сама цитадель, стены которой надежно укрывают ее верных служительниц, все это неосуществимо. Даже для такого великого воина. Дох достигнет своей цели и избавит наш мир от зла Талл, но... ценой собственной жизни. Считай, что он погибнет в бою.
  - Но он не погибнет! В том-то и дело - я его отравлю. А на такую подлость я не согласна. Почему вы, раз все так прекрасно, не договоритесь с ним напрямую? Раз его цель уничтожение Талл, он, может, и согласится сам расстаться с жизнью.
  - Тогда его сила не высвободится, - уже с раздражением призналась собеседница. - Вся загвоздка в том, что его должен поразить враг. Но даже у истинной тариль не получалось совладать с военачальником орды. Они множество раз сталкивались в бою. А подобраться к нему так близко, чтобы нанести роковой удар за спиной, тоже никто не смог бы. Дох и Хал всегда настороже. А ты - можешь! Добавь яд в его кубок, и ты спасешь целый мир. Пойми же, пока жива Богиня жестокосердных, ни тебе, ни ему покоя не будет. Талл найдет способ подчинить и твою душу. А тогда будет еще хуже.
  Враг...
  Я слышала все, что говорила лилововолосая старушка, но только это слово звучало долгим эхом в моей голове. Я - тариль. И я первый враг Доха в этом мире. Физическое его воплощение.
  Но он же знает об этом! И сам женился на мне! - как озарение пришла спасительная мысль.
  Поведение супруга становилось все менее понятным.
  - Тогда почему он позволил мне приблизиться? Ведь ему известно, как я опасна, - Тариль опасна.
  Взгляд собеседницы потускнел, омраченный печалью.
  - Ответ я знаю. И покажу его тебе.
  Воздух перед моим лицом знакомо заколебался, размывая очертания окружающих вещей. Пространство медленно заволок густой туман, в котором я отчетливо разглядела великолепную девушку с лиловыми, развевающимися по ветру волосами. Она стояла на камне, устремив взгляд на коленопреклоненного воина, в котором я узнала Доха.
  - Великая Мать! - Голос супруга звучал покаянно, лицо было омрачено печалью. - Я не смог выполнить твое поручение. Стены цитадели высасывали из меня силы, не позволяя использовать собственную мощь.
  - Знаю. - Невольно заметив, что лилововолосая явилась воину в облике юной красавицы, я насторожилась. Впрочем, дальнейший разговор, который продемонстрировали мне, заставил волосы на голове шевелиться. - И не порицать тебя явилась. Наоборот! Я помогла тебе, сумев выманить физическое воплощение Талл из цитадели. Она направляется в долину по северному ущелью, если поспешишь - перехватишь ее по дороге. Помни, выполнишь свое обещание, уничтожив тариль жестокосердных, - избавишь наш прекрасный мир от жуткого культа Талл.
  Сердце, пусть и в чужом теле, но подвластное моим чувствам, дрогнуло. Вот это поворот!
  - Именно тариль? - Дох насупился, взгляд его стал тревожным и растерянным.
  - Да, только ее! И помни, что важно не просто убить ее, ты должен сделать это в водах озера Жизни.
  - Конечно, - с небольшой заминкой кивнул мужчина, отводя взгляд, - я помню. Предстоит доставить ее туда.
  - Не отправляйся к тариль сам. - Коварная интриганка, притворившаяся моей спасительницей, продолжала с очаровательной улыбкой планировать мое уничтожение. - Отправь того, кому доверяешь. Тариль ожидает появления воинов и будет остерегаться. Поэтому встретить ее должен кто-то другой. Пусть он приведет ее к озеру Жизни, так проще.
  Мутная рябь исчезла, и вновь вокруг меня возникли стены шатра. Какое-то время я молчала, потрясенная виденным зрелищем. Неужели супруг притворяется, преследуя ужасную цель? Но как же можно объяснить его поступки?
  Дох привез меня к озеру, но сохранил жизнь. Теперь я понимала причины странного забытья - явно его работа. И зачем он взял меня в жены?
  Моргнув, опомнилась, переведя взгляд на подлую гостью. Значит, Великая Мать... Ну-ну.
  - Чего же вы добиваетесь? - В гневе, не сдержавшись, хлопнула ладонью по покрывалу. - Повелев мне уничтожить его, а ему - меня, вы манипулируете нами обоими. Ради чего?
  'Старушка' с мечтательным видом бросила взгляд на свои ладони, словно припоминая что-то.
  - В твоем мире я редкий гость, - неожиданно начала она совсем не с того, что я ожидала услышать. - Не люблю, знаешь ли, техногенные миры. Но вот однажды занесло... Это к тому, почему я выбрала твою душу. Был какой-то праздник, где я увидела тебя, тогда еще молодую девушку, с твоим спутником. Все веселились, а ты грустила из-за того парня, что был с тобой. Он нравился тебе, но вот его отношение вызывало вопросы. Ты видела, как он, опьянев, переключился на другую девушку. Она всеми силами старалась привлечь его внимание, демонстративно игнорируя тебя. И он поддался на ее откровенные заигрывания.
  С нарастающим изумлением я слушала рассказ лилововолосой. Случай, о котором она говорила, вспомнила сразу. Чувство обиды и разочарования, испытанное в тот вечер, сложно забыть.
  Я тогда терпела из последних сил, так больно было от пренебрежения своего жениха, и так стыдно за его глупое поведение. Нам предстояло пожениться через месяц, документы уже были поданы в ЗАГС. Но прежде была свадьба друзей и то злополучное застолье.
  Среди гостей оказалась девушка, которая по каким-то своим причинам начала заигрывать с Павлом. А он, вместо того чтобы дать ей понять, что не свободен, принялся флиртовать с ней.
  Когда, даже не обернувшись ко мне, пригласил ее танцевать, терпение лопнуло. Помню, вскочила в слезах, стремясь поскорее убраться из этого зала, не желая чувствовать себя посмешищем.
  Но на пути, придержав за руку, появилась женщина. Кто-то из родни жениха, почему-то решила я тогда, разглядывая подкрашенные лиловым седые волосы почтенной матроны.
  - Подумай, - с сосредоточенным вниманием она всматривалась в мое лицо, многократно усиливая ощущение обиды. - Что тебе важно? Если Павел, то убегать сейчас, помогая сопернице, не стоит. Сдашься без боя, уйдешь, оставив ей все сама, добровольно, не глупо ли это? Умная женщина извлечет из этого урок, обернув ситуацию себе на пользу. И точно не станет вести себя как несчастная жертва. Другое дело, если ты точно уверилась, что он тебе не нужен. Тогда беги!
  Помню, очень сложно было понять и услышать что-то верное в ее словах - эмоции возобладали над логикой. В те времена мне казалось, что разбитое сердце, это самая страшная трагедия в жизни.
  Но эта странная женщина заставила меня задержаться, задуматься. Решить. Вопреки всем чувствам и оскорбленному достоинству, я нашла в себе силы остаться. И жениха своего призвать к порядку.
  Мы потом все же поженились и прожили счастливую жизнь, - до несчастного случая, который унес жизнь Павла. И все годы, проведенные вместе, муж, раскаявшись и стыдясь того случая, очень трепетно относился к моим чувствам. Ценил меня. Он вынес свой урок, я смогла показать ему, чего стою.
  Право на ошибку есть у каждого, главное, чтобы раскаяние было искренним и шло от сердца.
  - Так это были вы? - ошарашенная догадкой, вслух выпалила я вопрос, на который не требовалось ответа.
  Величественно кивнув, местное божество продолжало объяснять мне странности своих поступков.
  - Я тоже знаю, чего ты стоишь, и знаю, что ты не будешь ставить чувства двоих, пусть это и любовь, выше интересов целого мира. Ты не юный романтик, живущий эфемерным мифом о всесильности страсти, ты - прагматик. Вы оба прожили свои жизни. Ты в своем мире, он - в этом. Его жизнью была война, многие и многие десятилетия бесконечных сражений, где заведомо не было шанса победить. Дох устал. Поверь, я знаю. Оттого так и ухватился за встречу с тобой. Она, пусть ненадолго, дала возможность окунуться в другую жизнь, недоступную ему прежде. Впервые кто-то затронул его душу и сердце. Но это ослабит его, приведя к гибели. А без военачальника орда бессильна. Без орды приспешницы Талл быстро поработят мир, погрузив его во мрак и боль.
  - Вам все равно, кто из нас погибнет, лишь бы это пошло на пользу общему делу? - Глаза щипало от желания заплакать. Своими словами эта особа выворачивала мне душу.
  - Не суди меня строго, но... да. Мои цели куда более значимы, чем судьбы двоих. Или ты поможешь нам использовать силу Доха, или дай ему возможность помочь нам добраться до Талл. Оба варианта годятся, важно лишь одолеть зло. И если ты хорошенько подумаешь об этом, то примешь верное решение.
  Богиня указала на мою шею, где висел злополучный кулон, о котором сейчас я вспомнила все.
  - Так там все же яд?
  - Да. - Она серьезно кивнула. - Сильнейший. Это снадобье подействует на любого. Сама я не могу уничтожить жителя этого мира. Ты должна стать орудием судьбы. Спасти мой мир от Талл. Уверяю тебя, этого же желает и Дох.
  - Но у него есть брат! - ухватилась я за последнюю надежду.
  - Хал не военачальник, его сила в другом. Орда никогда не пойдет за ним, а в борьбе с жестокосердными нельзя допустить разобщенности.
  - Я не могу его отравить.
  Вся злость ушла. Я чувствовала только обреченность. И слабость.
  - Сейчас я уйду. У тебя есть время подумать. И принять решение. Никто другой его за тебя не примет. Это решающий миг для нашего мира. И возможность спасти его есть только у тебя. Лишь из твоих рук Дох примет кубок, из которого сделает глоток. Решайся! Дох слаб сейчас, я не уверена, что он сможет решиться на твою гибель. Свой шанс он упустил, сила сейчас в твоих руках. Найди в себе мужество не отступить и в этот раз!
  Ненавистная уже мне лилововолосая богиня исчезла, оставив в холодном одиночестве отчаяния. Обхватив себя руками за плечи, почувствовала, что меня трясет от озноба. Пусть в шатре и было тепло, но в моей душе образовалась черная дыра, откуда тянуло леденящим ветром.
  Безвольно вытянувшись на ложе, прикрыла глаза, чувствуя, как сбегают по щекам слезы. Плакала ли когда-нибудь тариль? Или это тело прежде не знало такой душевной боли, что стиснула мою душу?..
  
  
  Глава 15
  
  Дох. Разговор с братом.
  Все время, пока мы с Лидией были вместе, мне никак не удавалось поверить в реальность происходящего. Все казалось, что это сон, и я скоро очнусь в тишине моего одинокого шатра, куда и возвращался только залечить раны.
  Все время ожидал неизбежных перемен, предчувствие говорило об этом. Оттого, как одержимый, и упивался каждым мигом. Казалось, что это в последний раз, это по ошибке дарованное мне счастье. И его скоро заберут...
  Когда Лидия пожелала покинуть шатер, мысленно приготовился. Скоро. С этого момента держался настороже, был собран и готов к любому бою. Как и брат.
  Пока знакомил жену и Хала повторно, все время чувствовал его радость. Радость за меня. Но и ощущение настороженности не покидало брата. Мы оба понимали, что мой шатер - самое безопасное для нее место.
  Он защищен нашей магией. И за пределами его стен Лидия будет в опасности. Но каждый из нас признавал: вечно прятаться не получится.
  Все эти дни наедине с ней я прожил с ощущением украденного у кого-то счастья. В каждое мгновение нашей близости предчувствовал неизбежный конец. Словно предвидел - вместе нам быть не дадут. Или это мучила совесть за вмешательство в ее судьбу?
  - Дох! - Брат схватил меня за руку, едва Лидия отправилась выбирать себе ящера. Хал едва сдерживал себя, я чувствовал, какое напряжение переполняет его тело. Он прошептал потрясенно: - Я чувствую новую жизнь! Тариль... она беременна?
  Я кивнул, не спуская с возлюбленной взгляда. Лидия явно силилась всем своим видом выражать невозмутимость. Но мы-то знали, что ей незнаком данный способ передвижения.
  - Это случилось во время путешествия к острову. - Я тогда едва верил своим чувствам. Тариль же не способна на материнство, она изначально живое воплощение смерти. Оттого так отчаянно и стремился довезти ее до острова. - Ты же понимаешь, что это означает?
  - Да, силы покидают Талл. У Лидии есть шанс вырваться из оков Богини жестокосердных, но...
  - Что?
  - Меня мучает страх. В любой момент еще сохранившаяся власть Талл может проявить себя. И твоя жена обернет против тебя оружие.
  - Не стоит бояться, Хал. - Я сжал его руку, стремясь успокоить. - Со страхом в сердце нельзя отправляться на битву. Я всегда верил в свою победу. В свою силу. В свой неукротимый дух. Верю и в Лидию.
  Хал только расстроенно покачал головой, он явно не был настроен верить тариль. Слишком часто за время войны мы сталкивались с ее коварством.
  - Я всегда доверял тебе, доверюсь и в этот раз. Но я боюсь, что ты околдован. И боги приложили к этому руку. Не зря Великая Мать поручила тебе миссию уничтожения тариль. А ты ее ослушался. Впервые. Знаешь, все эти дни я взывал к ней, молил о знаке, подсказке, просил направить. Но она не откликнулась. Такого не случалось прежде. Я опасаюсь, что мы прогневили ее.
  - Хал, мы никогда прежде не полагались на богов! Будем же и сейчас верить в себя и свои силы. Мечи и магия с нами, этого достаточно. Мы защитим и этот мир, и себя, и... ее. Лишь на собственное чутье я готов полагаться - инстинкт велит мне доверять ей.
  Пусть слова мои звучали уверенно, но на душе было неспокойно. Я всегда руководствовался только своими решениями. А сейчас я страшился оступиться, но одновременно чувствовал, что должен идти дорогой своей судьбы.
  - К чему тогда эта прогулка? - Брат слишком хорошо знал меня, чтобы спорить. Все было решено.
  - А что наши враги?
  Мы дружно покосились на мрачную и холодную скалу цитадели в отдалении.
  - Их гнездо окутано тишиной. И это странно. Словно бы все замерло в ожидании. Чего?
  Я кивнул - сам ощущал нечто подобное. Грядет что-то невероятное.
  - Сегодня разведчики сообщили о небольшом отряде жестокосердных, который покинул обитель. Без тариль им не удается быть незаметными. Их пятеро, все воительницы укрылись в лесу. Но рядом с цитаделью попыток приблизиться к нашему лагерю не делают. Словно...
  - Тоже ждут чего-то, - закончил я за брата. Вот и следующий шаг судьбы - именно сегодня Лидия решилась на прогулку.
  - Не стоит вам отправляться в лес одним.
  - Отправь следопытов, - секунду подумав, решил я. - Но без моего знака пусть не показываются. Мой меч при мне. Что бы ни ожидало нас за поворотом, мы не сможем избежать встречи. А значит, надо закончить с этим скорее.
  - Будь осторожен!
  Я кивнул:
  - Если почувствую прямую угрозу, мы немедленно вернемся. Какие еще новости, как обстоят дела на мирных землях?
  - Все спокойно, - вздохнул брат. Я знал, что взвалил на его плечи огромную ношу - ответственность за жизнь в созданной мною империи. - И там, за нашими спинами, все тоже замерли в ожидании. Все ждут! Это ощущение как будто витает в воздухе. Но у меня все под контролем.
  - Я полностью доверяю тебе в умении управлять этими землями. Как и ты доверяешь мне вести военные действия. Продолжим же каждый заниматься своим делом. Я вижу, Лидия подобрала себе зверя!
  Дох оглянулся на мою супругу и улыбнулся. Тариль выбрала самого ленивого, меланхоличного и неповоротливого зверя.
  - Когда ты расскажешь ей?
  Я понял, что брат спрашивает о ребенке.
  - Сегодня.
  Смысла таить это от Лидии я не видел.
  Он кивнул, оставшись стоять на месте, когда я свистом призвал своего ящера, направившись помочь Лидии устроиться в седле.
  Слова брата засели в голове, поэтому я радовался молчанию тариль. Это позволяло полностью сосредоточиться на окружающем нас лесе. Моя сила оплела его полностью. Малейшее дуновение зла коснулось бы первым меня.
  И это случилось! Немедленно развернув своего зверя к задержавшейся за деревом Лидии, я бросил взгляд на лицо жены. Что-то определенно случилось. Иначе откуда это странное выражение лица, эта боль в глубине ее глаз?
  Что-то я упустил. Не слишком ли я самоуверен? Возможно, Хал прав? Тревога заставила передумать, надо вернуться назад. И желание Лидии отдохнуть в тишине шатра встретил с одобрением.
  Мне требовалось время, чтобы вернуться в лес и понять, что же я почувствовал там. Жена будет под защитой. А позже, когда я вернусь, мы поговорим.
  - Те самые воительницы? - предположил брат, когда мы, спустя некоторое время, слушали донесения лазутчиков. - Они же приблизились!
  - Совсем немного, - качнул я головой. - И снова затаились. Нет, не их маневр я ощутил. Это было что-то другое. Словно холодом смертельным обдало, и время остановилось.
  - Время? - Хал нахмурился. - Вот это скверно. А если Лидию выдернули в прошлое? Если она... вспомнила?
  Мы переглянулись. Заклятие забвения по-прежнему довлело над тариль. Но оно бессильно, если память ей вернет кто-то более сильный. Талл!
  - Брат! - Хал был непривычно угрюм. - Будь с ней осторожен.
  Я кивнул. Если это обман - я желаю быть обманутым, если предательство - преданным. Впервые в жизни победа перестала быть самой желанной целью. Наоборот, я желал мира. И покоя.
  - Я верю Лидии! Наблюдайте за отрядом жестокосердных. Если они двинутся вперед, сразу сообщите.
  С этими словами отправился в свой шатер. Кто ждет меня там? Любящая подруга или коварный убийца? Я не знал.
  Лидия сидела на кровати спиной ко мне, скрестив ноги, безвольно опущенные руки лежали на меховом покрывале. Я не скрывал шагов, но жена не обернулась, вообще никак не отреагировала на мое появление.
  Словно была настолько погружена в свои думы, что не услышала шороха, но это для тариль исключено. Ее тело было совершенной машиной для убийства, рефлексы не позволили бы подобраться незаметно, я знал об этом лучше всех.
  Но с той ночи в цитадели я стал воспринимать тариль иначе. Она, будучи воплощением идеала жестокосердных, стала для меня совершенно новым откровением. Любовью...
  Я впервые узнал, как может сжиматься сердце от тревоги за кого-то родного. И я не готов был потерять это ощущение близкого и важного для себя существа рядом.
  Но и ответственность за наш мир не исчезла. Как быть?
  Когда я смотрел на тариль, видел сотни сражений. И каждое наполнено пытками, войной, болью, смертью. Я видел нас по щиколотку в крови, слышал нескончаемые крики в ушах, мольбы о помощи обреченных на смерть. Тариль, как и божественная сущность внутри нее, была монстром.
  Но Лидия? Она явно далека от всего этого. И так должно оставаться всегда.
  Неподвижность женщины мгновенно насторожила, инстинкты воина кричали: что-то случилось. Она была не похожа сама на себя, явно подавлена. Отчего так поникли ее плечи?
  Стянув сапоги, подобрался к жене, оказавшись за ее спиной. Неспешно, но уверенно руки опустились на ее плечи, чуть сжимая их в безмолвном вопросе. Она, естественно, почувствовала его, как и мое дыхание, касающееся ее затылка. Но так и не шелохнулась.
  - В чем причина твоей печали?
  Шепнул совсем тихо, не желая спугнуть. Как странно, за несколько стремительных дней мы словно прожили вдвоем целую жизнь. Я чувствовал Лидию так, как если бы знал не одно столетие.
  - Печали? - Она наконец-то откликнулась. Голос звучал едва слышно, безжизненно. - Нет, о печали речь не идет.
  - Тогда в чем причина твоей грусти?
  Отстегнув меч, отложил его на край ложа и бережно провел рукой по потрясающим волосам тариль. Но совсем не их красотой я был заворожен, скорее стремился теплом собственного прикосновения отогреть отчего-то замершую в напряжении душу.
  Лидия наконец-то отреагировала на мое присутствие, медленно обернувшись. Я нашел ее взгляд, ища там ответ. Определенно, фокус в ее взоре отсутствовал. Она выглядела подавленной и такой... ранимой.
  - Думала о том, что ты рассказал мне о жестокосердных, - пробормотала она, на миг поперхнувшись словами. - Раньше не получалось сесть и все спокойно обдумать, а вот сейчас...
  - Не стоило оставлять тебя одну! - Я испытал облегчение. Причина грусти так проста. Это ведь свойственно женщинам, переживать о прошлом. Но мысль не вызвала раздражения. В сравнении с бесчувственной жестокостью тариль, именно эта живая способность сопереживать привлекала меня. Желание спасти Лидию лишь усилилось. - Я справлюсь с этой чумой!
  - Да? - Взгляд ее прояснился, обретая четкость и остроту. - Ты должен!
  - Как я после этого могу не победить? - улыбнулся с нарочитой бравадой, очень уж хотелось прогнать туман печали из ее глаз. Вдруг почувствовал, что говорю искренне, действительно хочу найти выход и для нее, и для мира.
  - Спасибо. - Но ее взгляд словно молил о пощаде. Впрочем, Лидия опустила веки, скрывая свои чувства, чтобы тут же потянуться навстречу моим губам и шепнуть: - Люби меня!
  Наши желания совпали. Я тоже жаждал забытья, возможности отвлечь ее, вытащиы из пучины чужого горя.
  - Моя повелительница! - единственное, что шепнул, прежде чем наши губы встретились.
  Мы оба отринули нежность почти сразу - нереально было обуздать кипевшую страсть. Через мгновение осторожность первого поцелуя сменилась огненной бурей.
  Мы едва ли не сражались, желая покорить губы друг друга. И оба тяжело дышали, вынужденно отстранившись из-за нехватки воздуха.
  Лидия, не отпуская моего взгляда, опустилась на спину, откровенно и порочно разводя в стороны колени.
  - Сделай этот раз незабываемым, - с явным вызовом потребовала она.
  Я зарычал. Настроение тариль оказалось под стать моему.
  Слова Лидии насторожили, вызвав гнетущее ощущение в душе. Но я заставил себя прогнать непрошенную тревогу. Мы вдвоем, а значит, не время размышлять. Лучше действовать.
  Я был готов использовать каждый миг пребывания вместе, чтобы укрепить нашу странную связь. К тому же вид, который предстал передо мной, серьезно путал мысли.
  Тариль была так невыносимо прекрасна! Ее густые темные волосы небрежно разметались по искрящемуся меху покрывала. Взгляд блестел, выдавая лихорадочную жажду. Полные груди с красноречивым призывом к ласке вздымались вверх. Вершинки сосков умопомрачительно затвердели от сдерживаемого напряжения.
  Лидия желала меня! Это вызвало прилив крови к чреслам, заставляя подрагивать мое тело. Мог ли я думать о чем-то, кроме обладания? С любой другой - да, безусловно. Но не с тариль. Если бы я не верил сердцу, согласился бы с братом - я околдован.
  Ее повлажневшая плоть соблазнительно и фантастически вкусно открылась моему взгляду. Я уже знал ее вкус и аромат, поэтому нарастающее возбуждение стало неизбежным. В душе боролись две потребности: желание любоваться ею вечность и необходимость погрузиться в сладостные глубины ее лона.
  Медленно облизнувшись, заметил расширившиеся зрачки Лидии. Она протяжно вздохнула, отчего ее полные груди колыхнулись. Я едва не рухнул поверх ее тела, сраженный резкой вспышкой боли - так мне захотелось уткнуться в них лицом и сосать, сосать, сосать, как вкуснейшее на свете лакомство.
  Но еще больше меня манило ее лоно. Не имея сил сопротивляться порыву, сдернул штаны и опустился ниже, накрывая бархатистую плоть ртом. Желая пробовать, смаковать... Мой голод был сравним разве что с животной жадностью. И больше всего я жаждал доставить максимальное удовольствие своей любимой.
  Все тревоги и сомнения мгновенно померкли рядом с неистовой потребностью прикасаться к ней, ощущать пульсацию возбужденного тела, обонять аромат ее нарастающей страсти. Разгон стал ошеломительным.
  Лидия страстно застонала, шире раздвигая ноги. Ее пальцы с острыми ногтями скользнули в мою гриву, притягивая к себе еще крепче. Моя страстная душа-гостья наслаждалась!
  И когда ее возможности удерживаться на самом краю иссякли, закричала:
  - Ради этого стоило умирать!
  Чувствуя, как сам поддаюсь безумию, не отрывал от ее плоти рта все мгновения, когда женское тело сотрясалось на пике удовольствия. Одна рука накрыла жаждущую прикосновений грудь, а вторая сжала собственную напряженную до предела пульсирующую плоть. Я ощущал боль оттого, что все еще не погрузил ее в тело Лидии.
  Приласкав ее груди, потянулся к ним губами, желая заставить свою женщину мгновенно вновь наполниться желанием. Она просила незабываемую ночь? Она ее получит! Отчего-то мне больше всего сейчас хотелось дать ей то, что она желала.
  Втянув в себя розовый сосок, принялся интенсивно посасывать его, вынуждая женское тело вздрагивать и выгибаться навстречу моему. Ладонь, с усилием очертив ее упругий живот, снова устремилась к бедрам.
  Не раздумывая, окунулся в сладостную влагу ее желания, чтобы увлажнить крошечный бугорок сверху. Массируя его ритмичными и быстрыми движениями, услышал, каким прерывистым стало ее дыхание. Оно звучало для меня музыкой.
  Сам сгорая от плотского голода и жажды обладания, понял, что медлить больше нет сил. И одним быстрым движением вошел в нее. Ее тело было более чем готово принять меня. На миг мы замерли, встретившись глазами. Так, словно обещали себе запомнить этот миг на веки.
  Но сдерживаться дольше я не мог, слишком велика была потребность в движении, в удовольствии, что оно дарило. Лидия тоже ощущала этот голод - ее бедра рефлекторно подрагивали, стремясь податься мне навстречу, и обеспечить абсолютное проникновение.
  Перехватив ее руки, стиснул их ладонью над головой жены. Так - я знал это - ее грудь будет подрагивать от каждого моего толчка, оставаясь абсолютно доступной моему рту. Мои глаза распахнулись шире, так оглушен я был этим зрелищем, едва первым же рывком проник в нее до предела.
  Остановить меня... нас... не могло уже ничто. Крепко удерживая ее руки, я двигался в ней со всей силой. Лидия не искала сегодня нежности или упоительной страсти, я чувствовал, что ее сотрясает такая же остервенелая потребность выжать меня до предела. До капли забрать у меня все, что я способен отдать!
  Мы оба были неутомимы сегодня. Как желающие в последний раз напиться воды под завязку. Принять столько, что тело выдержит с трудом. Но в голове было пусто - все сомнения отошли на второй план. Сейчас на ложе были женщина и мужчина, которые решили сделать эти часы самыми страстными, долгими, незабываемыми!
  Сегодняшняя ночь принесла не один час неистовой страсти, когда, едва ощутив разрядку, мы вспыхивали желанием вновь, продолжая испытывать тела друг друга на прочность. Если бы я не знал о том, что Лидия уже носит нашего ребенка, не сомневался бы: эта ночь подарит нам его!
  Часы, наполненные исступленным соитием, наслаждением на грани возможного и сокрушительной страстью, составили всю ночь. И только под утро, утолив неудержимую потребность друг в друге, мы позволили себе испытать и плавное, наполненное не силой, а чувственностью удовольствие.
  Я двигался в ней неспешными ритмичными толчками, втягивая в себя губами ее грудь по очереди, и желая одного: еще раз заставить свою женщину испытать восторг разрядки. Лидия уже балансировала на грани.
  Моя влажная от пота грудь скользила по ее соскам, все еще твердая плоть без устали погружалась в глубины ее лона. Лидия острыми ногтями впивалась в мои бедра, вряд ли сознавая это. Напряжение между нами, скручиваясь тугой пружиной, росло.
  Всего миг, один толчок отделял нас от того, чтобы забиться в волнах удовлетворения. И в изнеможении упасть, раскинувшись рядом на ложе. Наши сердца бились в одном ритме совсем близко. Созвучно. Единственно верно.
  Ночь стала беспощадной, неукротимой, незабываемой. Как агония.
  Вздрогнув от странной мысли, повернулся к Лидии, перекатившись на бок. Искал ее взгляд, чтобы развеять необъяснимую тревогу. Но Лидия, поднявшись, подошла к столу.
  Подхватив кубок, наполнила его вином из кувшина, на миг загородив его от меня собственным телом. Я любовался его женственными изгибами, вновь воскрешая в памяти недавние мгновения любви.
  - Утоли жажду, мой воин! - Вернувшись, она протянула мне вино.
  Вопреки давним убеждениям, я принял из ее рук кубок, жадно отхлебнул. Лидия не отступила, положив ладони мне на плечи, она с сосредоточенным видом провожала взглядом каждый глоток. Это было странным.
  - Стой! - вдруг резко подалась она вперед, чуть не врезавшись лбом в металлический край чаши.
  В недоумении отведя в сторону кубок, пристально посмотрел на жену: в чем дело? Она сглотнула, растерянно отведя взгляд.
  - Дай мне половину, - протянув руки, обхватила прохладные металлические края. - Умираю от жажды.
  Взгляд ее при этом был умоляющим. Каким-то виноватым и обреченным. Мое сердце сжалось. Сам не мог понять, откуда в душе возникло нежелание разделить с ней эту чарку вина?
  Я же готов был отдать ей все, начиная от собственной империи, и заканчивая собственным сердцем. Руки словно налились свинцом, пальцы оцепенели, странный холод поселился в груди, медленно, но верно растекаясь по телу. Неужели...
  - Дай! - Словно заклиная меня, Лидия вцепилась в кубок, яростно потянув его на себя.
  - Нет. - Слово получилось едва различимым, губы не слушались меня, язык ощущался разбухшим и неповоротливым. Как и собственное тело. Даже осознав предательство, я не мог в него поверить и причинить вред ей и ребенку - все в моем замедляющемся с каждым ударом сердце протестовало против этого.
  Ей удалось оторвать мои пальцы от кубка. Взгляд стал мутнеть, скрывая от меня происходящее, но я успел увидеть, как Лидия выпила остатки отравленного вина. До самого последнего глотка.
  Это отозвалось в немеющем теле вспышкой обреченной боли. Не-е-ет! Но я не способен был помешать ей, безвольно обмякнув на ложе.
  И еще успел почувствовать, как она легла рядом, тесно прижавшись ко мне. Как с трудом пробормотала:
  - Им должно хватить времени использовать твою силу, прежде чем тариль переродится. Прости меня...
  Дальше наступила темнота. Последнее, что я помню, - выворачивающее душу отчаяние. Почему нам было дано так мало времени, чтобы побыть вместе? Именно об этом я сожалел, а не о том, что не выполнил свой долг.
  
  
  Глава 16
  
  - Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!
  Меньше всего я ожидала проснуться от диких воплей. Правду говоря, я вообще не ожидала, что проснусь. Все эти вопросы возникли в голове секунд за пять, пока мозг, уже смирившийся с собственной кончиной, пытался осознать очевидный факт: я жива. Или меня опять закинуло еще в чье-то тело?
  Распахнув глаза и рывком дернувшись вверх, я почувствовала рядом аналогичное движение, предваренное изумленным хрипом.
  Дох! Как? И он тоже жив?
  Повернув голову, ошеломленно уставилась в такое же изумленное лицо четвертого по счету супруга. Что творилось в эти мгновения в душе? Казалось, на нас обрушилась вся боль, что за миг до гибели снедала сердца.
  Можно ли, вырвав душу, спокойно вернуть ее назад и продолжать жить так, словно ничего не произошло? Нет! И сейчас, впившись друг в друга глазами, мы оба силились сделать вдох.
  Так велика и надрывна была горечь испытанного. Жалящий осадок случившегося. Я предала. И он это понял.
  Глаза жгло нестерпимо, но слез не было. Чувства, что переполняли сейчас, были так сильны, что даже плакать не получалось. Даже дышать.
  Но мы живы! Поверив наконец в этот невероятный факт, дернулась вперед, хватая руку мужа. Он на мгновение раньше потянулся ко мне, обхватив за плечи. Не веря собственным глазам, мы оба стремились соприкоснуться. Найти подтверждение: сейчас все реально. Упрекать, обвинять, оправдываться? Совсем не это было сейчас главным. Стремительной тяжестью нахлынуло неслыханное облегчение - мы живы! И это единственное, что сейчас имело смысл.
  - Ой, вы так мило сопели! -громовым голосом, заставив нас встрепенуться и обернуться на звук, рявкнула наша пробудительница.
  Лилововолосая! Меня так и подкинуло над ложем.
  И только с гневом уставившись на первопричину моих неприятностей, осознала, что Дох рядом рухнул на колено. Ого! Значит, мелкое божество на побегушках?
  - О Великая Мать, ты спасла нас!
  Голос воина дрожал от переполнявшего его облегчения, благодарности, счастья...
  - Так это был не яд! - синхронно с ним прошипела я.
  Провели, как восьмиклассницу!
  - Ах! - буквально из воздуха выхватив большой носовой платок, треклятая 'старушка' картинно прижала его к глазам, как бы промокнув каждый. - Это так романтично! Ну, как вы уснули вместе, словно бы навсегда. Кстати, я подглядывала из-за плеча, когда Шекспир писал свою бессмертную трагедию. Признаюсь, мне всегда хотелось воплотить этот сюжет в жизни.
  Нервно вздрогнув, я бросила быстрый взгляд на недоуменное лицо своего супруга. Полного воплощения как-то не хотелось.
  - И что? Весь сыр-бор из-за вашего желания поставить пьеску? - Меня переполнял гнев, но по реакции Доха сообразив, что 'доброжелательница' не так проста, я всеми силами старалась не взвинчивать тембр голоса. - А дальше? Занавес! Актерам уже можно расходиться по домам?
  - Увы! - Худшие подозрения оправдались: вредоносная местная небожительница с плохо скрываемым ликованием качнула головой. - Развязка еще не наступила.
  И тут, основательно лишив меня самообладания, она преобразилась. Перед нами стояла юная прелестница со свисающими ниже бедер лиловыми косами, в кожаных штанах и полотняной рубашке.
  Легко подпрыгнув, словно вспорхнув, она уселась на самый верх стеллажа с оружием. Расслабленно покачивая правой ногой, подмигнула мне с хищной усмешкой.
  - Объясните? - С упрямством, присущим моему характеру, я скрестила руки на груди.
  Пусть это было трудно, но заставила себя усмирить гнев. Оставаться безвольной пешкой в чужой игре больше не могла. Я хотела знать правду. Вины за собой я не чувствовала, наоборот, казалось, что все вокруг меня обманывали. Вон и у Доха лицо странно-напряженное.
  - Ты про яд? Легко. Да, это не яд.
  - А что? - Я закатила глаза к потолку. Ну какая же она интриганка! - И зачем понадобилось это представление?
  О том, каких душевных мук мне все это стоило, и вовсе промолчим. Эта женщина мне душу вырвала и сердце пополам разрубила. Просто так?
  - Вы выпили любовный эликсир. - Незнакомка зевнула. - Теперь вы полюбите друг друга.
  Дох фыркнул. Я озверела. Приворотное зелье?! Из-за него я пережила вчерашний ужас?
  - Да мы уже полюбили! И без зелья!
  Не сдержав возмущения, топнула ногой. И тут же вспомнила то, что совершенно забыла из-за испытанного потрясения. Мы же голые! Ойкнув, метнулась к куску полотна, который служил мне полотенцем.
  Завернулась в него, чувствуя, как горят щеки, и бросила и Доху какую-то скатерть. Он с задумчивым видом обернул ее вокруг бедер.
  Но мне показалось, сделал это скорее ради меня, чтобы не нервировать. Лилововолосая с усмешкой наблюдала за моими метаниями, прокомментировав:
  - Я всегда вижу суть! Это относится и к твоему поручению. Может быть, смысл не в том, чтобы выпить эликсир, а в том, чтобы появилась возможность сделать это?
  Военачальник, словно на него снизошло озарение, вздрогнул, устремив на богиню восторженный взгляд. Я же взирала на нее скептически. Опять тайны!
  - Сама представь... - Она определенно уловила суть моих сомнений и немного подалась вперед, вытянув шею и сложив губы в соблазнительной улыбке. - Кем вы были друг для друга при первой встрече? Даже я бы не смогла в тот миг разжечь в ваших сердцах пламя вечного чувства.
  Мой воин отрицательно покачал головой, явно желая что-то возразить, но прекрасная дива отмахнулась:
  - Не спорь! Я знаю точно: в тот момент вы бы не справились. Чтобы понять, преодолеть разногласия, научиться доверять и принимать друг друга, нужны были смертельные опасности и это путешествие. Иначе ваша любовь стала бы иллюзорной.
  Меня как током ударило - вот это радикальный подход! То, что я едва не сошла с ума от таких испытаний, почитательницу Шекспира не волновало.
  - Я знала, что ты выдержишь, - явно читая мои мысли, фыркнула богиня. - Давно к тебе присматривалась.
  - И вся эта война с жестокосердными тоже часть плана?
  С трудом удержалась, чтобы не назвать его представлением. Но уж больно цинично это прозвучало бы.
  - О! - Лилововолосая неуловимым движением спрыгнула на пол, и с видом многоопытного лектора, излагающего студентам материал, принялась ходить от стены к стене. - Талл реальна. Она большая проблема этого мира. Но все хорошо быть не может, всегда должно существовать противостояние сил добра и зла, без этого не бывает развития. На самом деле, что такое боги? Мы - ничто без отдающих нам силы последователей. В любом мире и во все времена будут те, кто поклоняется темным силам и подпитывает их, а им противостоят поборники добра. Устала я от этого... Хочется махнуть на все рукой и отправиться в отпуск, в путешествие по мирам.
  Богиня совсем не изящно зевнула. Дох потрясенно воззрился на нее, а я понимающе кивнула: такое однообразие из века в век доконает кого угодно.
  - Великая Мать, но без тебя наш мир обречен! Талл поработит его, погрузив в пучину тьмы и горя!
  Лилововолосая с интересом оглянулась на почтительно преклонившего перед ней колено воителя.
  - До сих пор у нее это не получалось. Почему ты думаешь, что в будущем что-то изменится?
  - Пока мы сдерживали ее, - нахмурился он. - Но стоит вам забросить наш мир, маолхи утратят надежду и...
  - И? - Богиня выгнула бровь. - По мне, так вы чудесно справляетесь. Если это так важно, мы никому не скажем, что ближайшие пару тысячелетий я планирую отсутствовать.
  Дох сглотнул. Он определенно собрался и владел собой куда лучше меня. Привык нести ответственность на своих плечах? Слепо доверял 'доброму началу' этой интриганки?
  - Великая Мать так верит в нас?
  - Но вы уже доказали мне, что сдерживать Талл вам по силам. А дальше? Как знать, вдруг вы найдете способ и одолеть ее? Конечно, тогда со временем возникнет новый источник злодеяний, но какая-то передышка появится. Не пора ли и вам поверить в свои силы?
  А мне рассказывала о божественных планах по устранению злобной Богини. Трагизма напустила...
  Я с интересом наблюдала за их диалогом, комкая в руках край простыни. Было что-то в их словах на грани восприятия, какая-то важная мысль, которую я никак не могла уловить.
  - Значит, мы способны одолеть Талл сами?
  Недоверчиво спросил Дох, словно сам вслушивался в то, как звучат слова. Пробуя их на вкус. Принимая.
  - Разумеется! - Божество с красноречивым энтузиазмом всплеснуло руками. - Мои сыновья способны на это. Иначе я не планировала бы оставить на вас все дела.
  - Сыновья? - Это мы потрясенно выдали хором.
  Я еще и присела, медленно выдохнув. Жизнь превратилась в американские горки. Стоит мне обрести хоть какое-то подобие спокойствия, как следует провал в пропасть - очередной невероятный поворот судьбы.
  Юная лилововолосая прелестница с картинным раскаянием прикусила кончик указательного пальца.
  - Я забыла рассказать об этом, да?
  Фыркнув, я послала ей красноречивый взгляд. Интриганка! Но покосившись на супруга, тут же забыла про игривость - для него эта новость стала сокрушительной. Маолх выглядел надломленным.
  - Мы с Халом сыновья богини?! - с трудом проговорил он, явно не имея сил поверить в эту новость. - Все это время у нас была мать?
  Если подумать, это же очевидно! Как же я раньше не сообразила! Вся эта магия, сила, способность на равных противостоять воплощению одной из сильнейших божественных сущностей этого мира...
  - Иначе вы бы не стали жителями острова, - попыталась было начать пространно рассуждать 'мамочка'. Но мой строгий укоризненный взгляд (я надеюсь) призвал ее к откровенности. - Хорошо. Должна признаться, что проводить тысячелетия в гордой неприступности скучно. И одиноко. Так я, однажды преобразившись в обычную девушку, встретила вашего отца. Он был рыбаком. И он заинтересовал меня. Его дух был силен. А я очарована. Мы провели вдвоем несколько прекрасных месяцев, а потом родились вы.
  Лилововолосая мечтательно задумалась, погрузившись в приятные воспоминания.
  Дох стремительно вскочил на ноги:
  - Я позову Хала!
  - Нет-нет! - Взмахом руки всесильная мамочка заставила его замереть неподвижно. - Ему об этом пока рано знать.
  - Почему? - Дох нахмурился.
  - Ну... - Богиня смущенно потупилась, явно стремясь скрыть хитрый взгляд.
  Я вздохнула. Обреченно и смиренно, уже предчувствуя продолжение. Родителей, конечно, не выбирают. Но супругу 'повезло' с родительницей.
  Материнский инстинкт у нее если не отсутствует напрочь, то точно находится в списке где-то после коварства и интриг. Я сама мать и знаю, о чем говорю. Это же надо столько веков держать сыновей в неведении!
  - На его счет тоже есть планы? - с подозрением, решив добиться ясности, подалась я вперед. - Тоже ему кого-то присмотрели?
  Дох сипло охнул, выдавая бурю эмоций в душе, и прищурился.
  - Хал... О да! Его время еще не пришло. Он умопомрачительно способный мальчик. Вы - оба, - поспешно поправилась лилововолосая, встретив взгляд старшего сына. - Но вы разные. Ты, Дох, больше пошел в отца, Хал характером в меня. На самом деле, я думаю, что этот мир ему не подходит...
  Увидев, как вытянулось лицо Доха, осознала, что и сама сейчас наверняка выгляжу так же.
  - Вы отправите его в другой мир?
  Нет, когда родители всемогущи, это чревато!
  - Думала о твоем, - кивнула богиня, но тут же добавила: - Но не раньше чем через тысячелетие. Может, подыскать ему девушку, толкового бухгалтера?
  Икнув, замотала головой. Тысячелетие! Это же надо...
  - Не уверена, что они будут через столько лет. У нас, судя по темпам развития цивилизации, наступит уже какая-нибудь космическая эра.
  Я немедленно представила себе старомодного средневекового рыцаря на космической станции Земли будущего. Да, с такой мамочкой не заскучаешь...
  - Посмотрим, - легкомысленно отмахнулась лилововолосая. - Сейчас я планирую от всего отдохнуть, снова влюбиться и, может быть, родить вам сестренку. Да, определенно хочу дочь!
  'Пущусь во все тяжкие', - отметила я для себя.
  Дох протяжно вздохнул. Даже как-то тоскливо. Великая Мать мгновенно стала серьезной.
  - Я понимаю, ты считаешь, что я бросила вас. Но на самом деле я всегда была рядом, оберегая. Много личин я сменила, начиная от волчицы и заканчивая твоим любимым ящером, принявшим не один удар, предназначенный тебе. Но признаться сразу не могла, это поставило бы вас под удар других богов. Не всем бы понравился факт моего 'божественного продолжения'. Не только Талл подпитывается силами зла. Но я подарила вам чудо, место, где можно отрешиться от всего, спастись - остров Жизни.
  - А сейчас признались, - многозначительно заметила я. - К чему бы это?
  - Пора мальчикам встать на ноги самим, - непререкаемым тоном и с величием истинной богини ответила она.
  - А я? Весь смысл моих злоключений был в том, чтобы мы с Дохом могли узнать друг друга лучше?
  - Как знать, - загадочно протянула лилововолосая. - Никому не дано предвидеть последствия собственных действий. Порой величайшая миссия оказывается пшиком, а нелепая мелочь способна изменить судьбы миллионов.
  Дох вдруг подобрался, словно вспомнил что-то важное. Но лилововолосая 'девушка', как и при первой встрече со мной, исчезла, не попрощавшись.
  И откуда-то из марева колеблющегося на ее месте воздуха донеслось:
  - Спешу! Вперед, навстречу приключениям!
  Я в раздражении топнула ногой. Тем, кто ежедневно молит о внимании бога к своей скромной персоне, следовало бы трижды подумать, способны ли они его выдержать.
  Как проста была бы жизнь без всех этих божественных заварушек! Вот и мой воин, словно все еще пытаясь осмыслить неожиданный визит, продолжал смотреть на место, где миг назад стояла его матушка.
  - Что?
  Он медленно отмер и повернулся ко мне.
  - Лидия, но мы не уточнили насчет угрозы для тебя со стороны Талл!
  - Полагаешь, она бы сказала? - Я не скрывала своего скептицизма, на самом деле продолжая злиться на гостью из-за того, что оказалась в этом мире в роли 'стирального порошка'.
  Въедливая реклама так и звучала в голове:
  'Вы этим еще не пользовались? Тогда мы идем к вам!'
  Дох сжал голову руками, отчего скатерть упорхнула к его ногам, заставив меня вновь впечатлиться ошеломительной красотой тела четвертого по счету супруга.
  Ну как на такого злиться, когда сердце, невзирая на все выверты этой реальности, взмывает куда-то вверх от одного его вида? Но маолха я понимала - то, что вывалила на него родительница в считанные минуты, не так-то просто было принять.
  - Тогда мы рискуем потерять тебя, и понятия не имеем, как совладать с Талл! - наконец-то собравшись с мыслями, подытожил печальный результат Дох. - Конца войне не предвидится. Я обрек тебя на трудную долю.
  В моей голове щелкнуло... Ну конечно! Все пазлы так быстро и правильно собрались в единую картину, словно кто-то умелый основательно приложил дубинкой по голове, разложив в сознании все по полочкам.
  - Вообще-то - знаем, - сама не веря, что говорю это, откликнулась в ответ.
  Воитель ошеломленно и вопросительно уставился на меня.
  - Лучше не спрашивай меня ни о чем. Просто сделай, как попрошу, - взмолилась я.
  - И об этом просит женщина, которая собиралась меня убить?
  - А мне это в упрек ставит мужчина, лишивший меня части моей жизни? Моих воспоминаний? Не спросив?
  Без тени смущения скрестив руки на полной груди, я воинственно вздернула подбородок. Все же нрав тариль остался при мне. Я чувствовала себя большой задирой.
  Разоблачения лилововолосой богини привели меня в изрядное бешенство. Эмоции искали выход. И чем первая ссора с супругом не идеальный вариант?
  Отчаянно хотелось зафигачить об пол половину подаренного на торжество сервиза - в мое время их дарили. Но за неимением оного... Я бросила оценивающий взгляд на стеллаж с оружием.
  - Так ты вспомнила все? - Верно истолковав мой взгляд и моментально переместившись так, чтобы оказаться между мной и колюще-режущими предметами, обольстительно улыбнулся Дох.
  Каков наглец!
  - Да, все. Даже вашу беседу с Халом. Тоже мне старец - родственничек!
  Удивительное дело, но даже в волшебном сне я воспринимала все происходящее рядом. И сейчас немного успокоилась, прокрутив в голове аргументы мужа против того, чтобы лишать меня жизни в озере Жизни.
  - Тогда для тебя не секрет, что я влюбился в тебя сразу, - вкрадчиво заметил он и коварно приблизился, обнимая меня.
   - А ты точно помнишь, кто спас тебя в цитадели? - Немного поартачившись, я позволила себя поцеловать. Как здорово было сознавать, что вопрос отравления снят с нашей повестки! На радостях все остальные проблемы сразу показались мне по плечу.
  - Прекрасно помню. И доверяю тебе с того самого времени. - Дох покосился на ложе, но разумно остался на месте - вот сейчас точно не время. - А еще должен сообщить тебе очень важную новость: ты скоро станешь матерью нашего ребенка. И кстати, из цитадели выбралась небольшая группа лазутчиц - жестокосердные явно что-то задумали. Поэтому давай излагай свой план спасения. Я сделаю все, как ты хочешь.
  Изумленно замерев, я уставилась на мужа, стараясь осмыслить настолько невероятные новости. Ребенок! Сердце снова зашлось в стремительном беге, а дыхание оборвалось.
  Вот и еще один невероятный поворот. Но тем важнее сейчас справиться. Пора собраться и действовать наверняка.
  - Отлично! - возликовала я и, склонившись к его уху, принялась шептать инструкции.
  Мне теперь всюду будут мерещиться соглядатаи.
  - Хал решит, что мы сошли с ума! - потрясенно сообщил мне муж спустя полчаса. - И будет прав.
  В ответ я только пожала плечами. Не на женскую интуицию же ссылаться?
  
  - Вы обезумели?! - Сраженный приказами брата, Хал застыл с отвалившейся челюстью. - Мне это снится?
  Но всмотревшись в наши каменные лица, глухо застонал.
  - Ладно - вы, но разве я должен на это согласиться?
  - Должен! - дружно рявкнули мы.
  Хал, оставив этот вопль без комментариев, обеими руками зарылся в волосы и покосился на цитадель. Вид он при этом имел до крайности удрученный.
  - Значит, орда спешно собирается и оставляет лагерь. Задача - уйти к завтрашнему дню как можно дальше от этих стен.
  После нашего дружного кивка, он еще некоторое время стоял не двигаясь, явно мысленно планируя собственные похороны, прежде чем развернуться в сторону воинства и поспешить с новыми приказами.
  - Женщины - зло, - слышала я его недоуменное бормотание, - а непредсказуемые женщины - это вообще апокалипсис. Да избавят меня боги от подобного!
  
  
  Конец ознакомительного фрагмента
  
  Бумажную книгу можно купить в Лабиринте, электронную версию - на Книгоман.
Оценка: 3.91*18  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"